Страница:
– А именно?
– Мне жаль, что он использовал против тебя твое личное горе.
– Нет у меня никакого личного горя.
– Заткнись. – Она снова откусила яблоко, на этот раз со злостью. – Вот что меня раздражает. Ты был на кладбище. И поскольку я очень сомневаюсь, что это твой обычный маршрут для прогулок, то делаю вывод, что ты пошел на могилу матери. И Твисс оскорбил – по крайней мере, попытался – память о ней. Только не рассказывай мне, что не оплакиваешь мать. Много лет назад я лишилась отца. Он сам сделал выбор – покинул меня, пустив себе пулю в голову. Но я все равно скорблю. Ты не хотел это обсуждать, и я спустилась на кухню, чтобы не докучать тебе. А ты тащишься за мной и заявляешь, что я злюсь.
– Уже прошло, – сухо ответил Гейдж. – Теперь ты совсем не злая.
– И не была, – пробормотала она. Потом вздохнула и снова откусила яблоко. Закипел чайник. – Ты сказал, что мать выглядела очень молодо. Сколько ей было?
– Думаю, чуть за двадцать. Я помню ее в основном по фотографиям. Я… Черт. Черт. – Гейдж достал бумажник и вытащил из-под водительского удостоверения маленькую фотографию. – Именно так она и выглядела, вплоть до этого проклятого платья.
Выключив горелку, Сибил подошла к нему и стала рассматривать фотографию в его руке, темные распущенные волосы, стройную фигуру в желтом сарафане. На коленях маленький мальчик лет полутора; оба улыбаются в камеру.
– Красивая. Ты пошел в нее.
– Он взял ее у меня из головы. Ты была права. Я не доставал снимок… Не знаю, наверное, несколько лет. Но это самые четкие воспоминания, потому что…
– Потому что ты носишь фотографию с собой. – Сибил сжала его локоть. – Можешь раздражаться, если так тебе легче, но я тебе сочувствую.
– Я понял, что это не она. Примерно через минуту.
И в эту минуту, подумала Сибил, он должен был чувствовать невыносимую печаль и радость. Она отвернулась, чтобы налить воду в заварочный чайник.
– Надеюсь, ты повредил ему парочку жизненно важных органов, если таковые у него имеются.
– Что мне в тебе нравится, так это здоровый вкус к насилию. – Гейдж спрятал фотографию матери в бумажник.
– Я сторонница физического контакта – во всех смыслах. Но согласись, любопытно, что, прикинувшись твоей матерью, он прежде всего попытался уговорить тебя уехать. Не напал, не оскорблял, как раньше, а уговаривал от лица человека, которому ты веришь: уехать, спасать себя. Похоже, мы заставили его поволноваться.
– Да, он выглядел очень взволнованным, когда сбил меня с ног.
– Но ты ведь встал, правда? – Сибил поставила на поднос чайник и чашку. – Через час приедет Кэл, потом Лейла с Фоксом. Если у тебя нет других предложений, можешь остаться на ужин.
– Готовишь ты?
– По всей видимости, такова моя доля в той странной жизни, которую мы ведем.
– Принимаю предложение.
– Отлично. Отнеси это наверх, а потом мы подключим тебя к работе.
– Я не рисую графики.
Выходя из кухни, она оглянулась и бросила на него самодовольный взгляд.
– Придется, если хочешь есть.
Гейдж вместе с Кэлом и Фоксом сидел на ступеньках парадного крыльца, наслаждаясь первой за вечер бутылкой пива. Фокс сменил строгий костюм на джинсы и футболку. В обычной одежде он чувствовал себя гораздо комфортнее.
Сколько раз они уже сидели так вместе, пили пиво? И не сосчитать, подумал Гейдж. Когда он бывал на другом конце света, то частенько садился, брал бутылку пива и вспоминал о друзьях в Холлоу.
А иногда возвращался в город в промежутках между Седмицами, потому что ему не хватало друзей. И тогда они сидели на крыльце в лучах заходящего летнего солнца, забыв – по крайней мере, Гейдж – о тяжелом грузе ответственности.
Но теперь вся тяжесть мира давила им на плечи – через два месяца им предстоит победить или умереть.
– Можно вернуться на кладбище втроем, – предложил Фокс. – Посмотрим, будет ли второй раунд.
– Вряд ли. Демон уже позабавился.
– В следующий раз, отправляясь на прогулку, бери с собой оружие. Я не имею в виду твой дурацкий пистолет. Можешь купить в супермаркете вполне приличный и абсолютно законный складной нож. А то этот сукин сын еще раз попробует откусить тебе руку.
Гейдж лениво пошевелил пальцами.
– Приятно было вмазать ублюдку, но ты прав. Черт возьми, у меня не было даже перочинного ножика. Непростительная ошибка.
– Значит, он может принимать облик мертвых… Прости, – прибавил Фокс и положил руку на плечо Гейджа.
– Ничего. Куин уже затрагивала эту тему. Принимать облик живых людей очень сложно. Сибил считает, что демон на это не способен. С мертвыми проще. У нее имеется сложная научная теория, в подробности которой я перестал вникать, когда они с Куин принялись спорить. Но тут я, пожалуй, соглашусь с Сибил. Демон материален. Но образ, форма – все это вроде оболочки, и оболочка может заимствоваться. Такова суть длинной лекции Сибил о формах материи и оборотнях. Демон не может заимствовать оболочку у живых, потому что они ее, если можно так выразиться, носят.
– В любом случае, – после минутного молчания сказал Фокс, – мы знаем, что у Твисса появился новый трюк. И если он снова захочет его повторить, мы будем готовы.
Возможно, подумал Гейдж, но шансы невелики. И с каждым днем уменьшаются.
3
– Мне жаль, что он использовал против тебя твое личное горе.
– Нет у меня никакого личного горя.
– Заткнись. – Она снова откусила яблоко, на этот раз со злостью. – Вот что меня раздражает. Ты был на кладбище. И поскольку я очень сомневаюсь, что это твой обычный маршрут для прогулок, то делаю вывод, что ты пошел на могилу матери. И Твисс оскорбил – по крайней мере, попытался – память о ней. Только не рассказывай мне, что не оплакиваешь мать. Много лет назад я лишилась отца. Он сам сделал выбор – покинул меня, пустив себе пулю в голову. Но я все равно скорблю. Ты не хотел это обсуждать, и я спустилась на кухню, чтобы не докучать тебе. А ты тащишься за мной и заявляешь, что я злюсь.
– Уже прошло, – сухо ответил Гейдж. – Теперь ты совсем не злая.
– И не была, – пробормотала она. Потом вздохнула и снова откусила яблоко. Закипел чайник. – Ты сказал, что мать выглядела очень молодо. Сколько ей было?
– Думаю, чуть за двадцать. Я помню ее в основном по фотографиям. Я… Черт. Черт. – Гейдж достал бумажник и вытащил из-под водительского удостоверения маленькую фотографию. – Именно так она и выглядела, вплоть до этого проклятого платья.
Выключив горелку, Сибил подошла к нему и стала рассматривать фотографию в его руке, темные распущенные волосы, стройную фигуру в желтом сарафане. На коленях маленький мальчик лет полутора; оба улыбаются в камеру.
– Красивая. Ты пошел в нее.
– Он взял ее у меня из головы. Ты была права. Я не доставал снимок… Не знаю, наверное, несколько лет. Но это самые четкие воспоминания, потому что…
– Потому что ты носишь фотографию с собой. – Сибил сжала его локоть. – Можешь раздражаться, если так тебе легче, но я тебе сочувствую.
– Я понял, что это не она. Примерно через минуту.
И в эту минуту, подумала Сибил, он должен был чувствовать невыносимую печаль и радость. Она отвернулась, чтобы налить воду в заварочный чайник.
– Надеюсь, ты повредил ему парочку жизненно важных органов, если таковые у него имеются.
– Что мне в тебе нравится, так это здоровый вкус к насилию. – Гейдж спрятал фотографию матери в бумажник.
– Я сторонница физического контакта – во всех смыслах. Но согласись, любопытно, что, прикинувшись твоей матерью, он прежде всего попытался уговорить тебя уехать. Не напал, не оскорблял, как раньше, а уговаривал от лица человека, которому ты веришь: уехать, спасать себя. Похоже, мы заставили его поволноваться.
– Да, он выглядел очень взволнованным, когда сбил меня с ног.
– Но ты ведь встал, правда? – Сибил поставила на поднос чайник и чашку. – Через час приедет Кэл, потом Лейла с Фоксом. Если у тебя нет других предложений, можешь остаться на ужин.
– Готовишь ты?
– По всей видимости, такова моя доля в той странной жизни, которую мы ведем.
– Принимаю предложение.
– Отлично. Отнеси это наверх, а потом мы подключим тебя к работе.
– Я не рисую графики.
Выходя из кухни, она оглянулась и бросила на него самодовольный взгляд.
– Придется, если хочешь есть.
Гейдж вместе с Кэлом и Фоксом сидел на ступеньках парадного крыльца, наслаждаясь первой за вечер бутылкой пива. Фокс сменил строгий костюм на джинсы и футболку. В обычной одежде он чувствовал себя гораздо комфортнее.
Сколько раз они уже сидели так вместе, пили пиво? И не сосчитать, подумал Гейдж. Когда он бывал на другом конце света, то частенько садился, брал бутылку пива и вспоминал о друзьях в Холлоу.
А иногда возвращался в город в промежутках между Седмицами, потому что ему не хватало друзей. И тогда они сидели на крыльце в лучах заходящего летнего солнца, забыв – по крайней мере, Гейдж – о тяжелом грузе ответственности.
Но теперь вся тяжесть мира давила им на плечи – через два месяца им предстоит победить или умереть.
– Можно вернуться на кладбище втроем, – предложил Фокс. – Посмотрим, будет ли второй раунд.
– Вряд ли. Демон уже позабавился.
– В следующий раз, отправляясь на прогулку, бери с собой оружие. Я не имею в виду твой дурацкий пистолет. Можешь купить в супермаркете вполне приличный и абсолютно законный складной нож. А то этот сукин сын еще раз попробует откусить тебе руку.
Гейдж лениво пошевелил пальцами.
– Приятно было вмазать ублюдку, но ты прав. Черт возьми, у меня не было даже перочинного ножика. Непростительная ошибка.
– Значит, он может принимать облик мертвых… Прости, – прибавил Фокс и положил руку на плечо Гейджа.
– Ничего. Куин уже затрагивала эту тему. Принимать облик живых людей очень сложно. Сибил считает, что демон на это не способен. С мертвыми проще. У нее имеется сложная научная теория, в подробности которой я перестал вникать, когда они с Куин принялись спорить. Но тут я, пожалуй, соглашусь с Сибил. Демон материален. Но образ, форма – все это вроде оболочки, и оболочка может заимствоваться. Такова суть длинной лекции Сибил о формах материи и оборотнях. Демон не может заимствовать оболочку у живых, потому что они ее, если можно так выразиться, носят.
– В любом случае, – после минутного молчания сказал Фокс, – мы знаем, что у Твисса появился новый трюк. И если он снова захочет его повторить, мы будем готовы.
Возможно, подумал Гейдж, но шансы невелики. И с каждым днем уменьшаются.
3
Сибил в свободных брюках и майке, используемых в качестве пижамы, брела к кухне навстречу бодрящему запаху кофе. Приятно сознавать, что кто-то встал раньше ее и включил кофеварку. Эта обязанность чаще всего доставалась ей, поскольку Сибил просыпалась раньше других.
И поскольку остальные спали не одни, им доставался и кофе, и секс. Несправедливо, решила Сибил, но ничего не поделаешь. Правда, ей не приходится вступать в разговор до чашки кофе, и у нее есть время спокойно пролистать утреннюю газету, пока игривые щенки еще не вылезли из своих постелей.
На полпути между лестницей и кухней она остановилась, принюхиваясь. Не просто кофе. В воздухе разносился запах бекона – похоже, сегодня настоящий праздник. Кто-то уже готовит завтрак, опередив ее.
Шагнув через порог, Сибил увидела суетящуюся у плиты Лейлу. Негромко напевая, она что-то жарила и переворачивала на сковороде; темные волосы были сколоты в небольшой пучок на затылке. У нее такой счастливый вид, подумала Сибил, удивляясь приступу сестринской любви.
В конце концов, они обе совершеннолетние, и хотя Лейла не так много путешествовала, но несколько лет прожила в Нью-Йорке и даже в обрезанных джинсах и футболке умудрялась сохранять городской лоск. Родственную душу в Куин Сибил почувствовала мгновенно – при первой же встрече в колледже. А теперь Лейла.
Вот с родной сестрой такой близости, такого родства душ никогда не было, подумала Сибил. Они с Риссой никогда не понимали друг друга, и младшая сестра появлялась, только если ей что-нибудь было нужно или она попадала в очередную историю.
Похоже, ей повезло, решила Сибил. У нее есть Куин, которую она давно считает частью себя самой, а теперь появилась Лейла, и все три стали одной командой.
Отложив бекон, чтобы с него стек жир, Лейла потянулась за упаковкой яиц и в этот момент заметила Сибил.
– Господи! – Лейла прижала руку к сердцу. – Ты меня напугала.
– Прости. Ты сегодня рано.
– Да, с мечтой о яичнице с беконом. – Опередив Сибил, Лейла налила ей чашку кофе. – Я нажарила много бекона. Подумала, что ты скоро спустишься, да и Фокс никогда не отказывается от еды.
– Угу. – Сибил добавила молоко в кофе.
– В любом случае, я надеюсь, ты голодна – потому что я поджарила половину свиньи. Яйца свежие, с фермы О’Деллов. Газету я принесла. – Лейла указала на стол. – Садись и пей кофе, пока я тут все закончу.
Сибил сделала первый бодрящий глоток.
– Не могу не спросить. Что у тебя на уме, Дарнелл?
– Все прозрачно, как целлофан. – Поморщившись, Лейла разбила в миску первое яйцо. – Это маленькая услуга, и я бы подкупила завтраком и Куин, ночуй она здесь, а не у Кэла. В моем распоряжении свободное утро и образцы краски. Я надеялась уговорить вас с Куин проехаться вместе со мной по магазинам и помочь в выборе цветовой гаммы.
Сибил откинула волосы назад, сделала еще один глоток кофе.
– У меня вопрос. С чего ты взяла, что мы позволим тебе самостоятельно, без нашего участия, выбрать цвет для бутика?
– Правда?
– От меня ты не отвертишься, но яичницу с беконом я съем.
– Хорошо. Хорошо. Хотя это кажется полным безумием – волноваться из-за образцов краски, когда перед нами стоят вопросы жизни и смерти.
– Цветовая гамма – это вопрос жизни и смерти.
Рассмеявшись, Лейла покачала головой.
– Демон, который хочет нас убить, через шесть недель наберет полную силу, а я гоняюсь за несбыточной мечтой, открывая свой магазин в городе, который демон выбрал в качестве места для развлечений. Тем временем Фоксу нужно подобрать и обучить – или это я должна обучить – того, кто заменит меня в качестве администратора. И одновременно мы должны понять, как уничтожить древнего демона и остаться в живых. И еще я хочу попросить Фокса, чтобы он на мне женился.
– Жизнь не останавливается из-за того… Постой. – Сибил подняла руку, ожидая, пока в голове ее окончательно прояснится. – На курсе журналистики это называлось «уходить от существенных фактов». Отлично.
– Это безумие?
– Ты никогда не уходишь от существенных фактов. – Сибил не удержалась и взяла кусочек бекона. – Да, брак – безумие, и именно поэтому это так по-человечески.
– Я имею в виду не брак, а попросить его. Это на меня не похоже.
– Надеюсь, ты делаешь предложения всем мужчинам без разбору.
– Я всегда думала, что, когда все утрясется, когда придет время, я буду ждать, пока любимый мужчина выберет подходящую обстановку, купит кольцо и сделает мне предложение. – Вздохнув, Лейла снова стала разбивать яйца в миску. – Это на меня похоже – вернее, было похоже. Но теперь мне плевать, все ли на своих местах, а какое время подходящее, никто знать не может, особенно мы. И ждать я не желаю.
– Вперед, сестренка.
– А ты сама… Я имею в виду, в таких обстоятельствах?..
– Ты абсолютно права, именно так я бы и поступила.
– Мне кажется… Он идет, – прошептала Лейла. – Ничего не говори.
– Черт, а я хотела все выложить, а потом бросить пару горстей конфетти.
– Доброе утро. – Фокс сонно улыбнулся Сибил, а потом повернулся к Лейле, одарив ее ослепительной улыбкой. – Ты готовишь?
– Босс отпустил меня до обеда, и у меня появилось свободное время.
– Твой босс должен выполнять все твои желания. – Фокс достал из холодильника банку колы, открыл. Потом окинул внимательным взглядом лица женщин. – Что? В чем дело?
– Ни в чем. – Вспомнив о его способности читать мысли и чувства, Лейла ткнула в него венчиком для взбивания яиц. – Не подсматривать. Мы обсуждали бутик, образцы красок и все такое. Сколько тебе яиц?
– Два. Три.
Когда Фокс наклонился, чтобы поцеловать ее, и стянул пару кусочков бекона у нее за спиной, Лейла с довольной улыбкой посмотрела на Сибил.
Здание, в котором Лейла собиралась открыть бутик, было просторным, светлым и удобно расположенным. Большие плюсы, на взгляд Сибил. У Лейлы многолетний опыт в розничной торговле одеждой, а также превосходное чувство стиля – тоже важные преимущества. Кроме того, она, как и Фокс, обладала способностью читать мысли, а знание желаний клиента станет огромным преимуществом.
Сибил прошлась по дому. Ей нравились деревянные полы, теплые тона, широкий цоколь.
– Простота или изысканность? – спросила она.
– Простота с оттенком изысканности. – Лейла стояла у окна рядом с Куин и рассматривала один из образцов при естественном освещении. – Я собираюсь с уважением отнестись к этому дому, но чуть-чуть оживить его несколькими штрихами. Женственно, удобно, но не слащаво. Понятно, но в то же время неожиданно.
– Ни розовых, ни лиловых тонов.
– Нет, – решительно сказала Лейла.
– Пару удобных кресел для клиентов, – предложила Куин. – Чтобы померить туфли или подождать подругу у примерочной. Но только не цветочный орнамент и не ситец.
– Будь это галерея, мы бы сказали, что украшением будет товар.
– Точно. – Лейла с улыбкой повернулась к Сибил. – Вот почему я выбрала именно нейтральный цвет стен. Но теплые тона – из-за дерева. А вместо прилавка… – она провела рукой на уровне талии, – найду старинный письменный стол. И для кассы тоже. А здесь… – она сунула образцы в руку Куин и направилась к противоположной стене помещения, – …будут несимметрично висеть прозрачные полки с туфлями и маленькими сумочками. А вот там…
Сибил ходила вслед за Лейлой, набрасывая план бутика. Расстановка уже вырисовывалась – открытые стеллажи, полки, стеклянные витрины для аксессуаров.
– Хочу попросить отца Фокса, чтобы он построил в этом месте пару примерочных.
– Три, – поправила Сибил. – Это удобнее, приятнее для глаза, и, кроме того, три – магическое число.
– Значит, три. С хорошим, мягким освещением и встроенными зеркалами.
– Ненавижу эти штуковины, – пробормотала Куин.
– Все ненавидят, но это необходимое зло. Смотрите, здесь маленькая кухня. – Лейла жестом пригласила подруг следовать за ней. – Она сохранилась, несмотря на многочисленные переделки. Я подумала, что примерно каждый месяц могу делать небольшие композиции. Например, свечи и вино на столе, цветы и неглиже или платье для коктейлей на спинке стула. Или коробка каши на столешнице, несколько тарелок в мойке, сумочка – как у почтальона или деловая – на столе, под столом пара туфель-лодочек. Понимаете, о чем я?
– Забавно, разумно. Да, я поняла, что ты имеешь в виду. Давай посмотрим образцы. – Сибил выхватила их из рук Куин и вернулась к окну.
– У меня еще есть, – сказала Лейла. – Просто пока отобрала эти.
– И среди них есть фаворит, – закончила за нее Куин.
– Да, но я хочу услышать ваше мнение. Серьезно. Потому что я боюсь и волнуюсь и не хочу все испортить из-за того…
– Вот. Шампанское. Легкий оттенок золота – не цвет, а намек. Мягкий, нейтральный, но живой, с характером. На его фоне любой тон будет только выигрывать.
Куин сосредоточенно разглядывала образец из-за спины Сибил.
– Она права. Великолепно, женственный, утонченный, теплый.
– Я тоже его выбрала. – Лейла закрыла глаза. – Клянусь, именно его.
– Что доказывает превосходный вкус у всех троих, – заключила Сибил. – Ты собираешься обратиться за кредитом на этой неделе?
– Да. – Лейла с шумом выдохнула. – Фокс говорит, дело верное. У меня есть рекомендации от него, Джима Хоукинса и моего бывшего босса в Нью-Йорке. Мои финансы… как бы это сказать… скромные, но в порядке. А городу необходим малый бизнес. Чтобы доходы оставались здесь, а не утекали в торговые центры и тому подобное.
– Выгодное вложение. Тут очень удачное место, на Мейн-стрит, в двух шагах от площади. Ты выросла в этом бизнесе – у твоих родителей был магазин одежды. Плюс опыт работы, превосходное чувство стиля. Очень выгодное вложение. Я бы согласилась поучаствовать.
– Что? – Заморгав, Лейла удивленно уставилась на Сибил.
– Мои финансы в полном порядке – не с точки зрения банковской ссуды, а в том смысле, что я могу вложиться в разумное предприятие. Во что ты оцениваешь затраты на открытие бизнеса?
– Ну… – Лейла назвала цифру, и Сибил кивнула.
– Треть я потяну. Куин?
– Да, и я могу дать треть.
– Вы шутите? – больше Лейле ничего не приходило в голову. – Вы шутите?
– В результате последняя треть покроется твоими скромными финансами или банковской ссудой. Я бы советовала ссуду – не только чтобы облегчить тебе жизнь, но и ради сокращения налогов. – Сибил отбросила волосы со лба. – Разве что тебе не нужны инвесторы.
– Нужны, если эти инвесторы вы. О боже, это… Подождите. Вы должны подумать серьезно. Возьмите паузу. Хорошенько все обдумайте. Я не хочу, чтобы…
– Мы уже подумали.
– И все обсудили, – прибавила Куин. – С тех пор, как ты решилась. Послушай Лейла, мы уже инвестировали – друг в друга и в этот город. Речь всего лишь о деньгах, и, как выразился бы Гейдж, мы хотим раскошелиться.
– У меня все получится. Обязательно. – Лейла смахнула слезу. – Обязательно получится. Я знаю, что мы значим друг для друга, но если вы это сделаете, я хочу, чтобы все было правильно и по закону. Фокс… Он все устроит, позаботится о формальностях. Я знаю, что справлюсь. Особенно теперь.
Она обняла Куин, потом шире раскрыла объятия и привлекла к себе Сибил.
– Спасибо. Спасибо. Спасибо.
– Не за что. Только помни о том, что еще сказал бы Гейдж.
– Что?
– Еще нужно дожить до августа. – Рассмеявшись, Сибил шлепнула Лейлу и отступила на шаг. – Ты уже придумала название для бутика?
– Опять шутишь? Конечно. У меня целый список. А если точнее, то целых три списка и папка. Но я выбрасываю все в корзину, потому что только что придумала превосходное название. – Лейла вскинула руки ладонями вверх. – «У сестер».
Они разделились: Лейла отправилась в контору, Куин на ленч с матерью Кэла, чтобы обсудить приготовления к свадьбе, а Сибил домой. Ей не терпелось выяснить, как можно использовать гелиотроп в качестве оружия, обдумать идею о том, что он осколок мощного источника магической силы.
Она любила тишину и одиночество. Думать, тасовать мысли, перекладывая их, как фрагменты головоломки, пока они не встанут на место. Ей захотелось сменить обстановку, и она отнесла ноутбук и папку с распечатанными заметками, которые относились к гелиотропу, на кухню. Открыла окно, дверь во двор, сделала чай со льдом, нарезала миску салата. Потом принялась за еду, одновременно просматривая заметки.
7 июля 1652 г. на Джайлзе Денте (страже) был амулет из гелиотропа в ночь, когда Лазарус Твисс привел одурманенную толпу в лес к Языческому камню, рядом с которым стояла маленькая хижина Джайлза. До этой ночи Джайлз рассказывал о камне и показывал его Энн Хоукинс, своей возлюбленной и матери троих его сыновей (которые родились 7.07.1652). Энн скупо и туманно упоминала о камне в своих дневниках, которые вела после того, как Дент отправил ее в безопасное место (теперь там ферма О’Деллов), чтобы она родила сыновей.
Затем амулет был разделен на три равные части, которые оказались в руках Кэла Хоукинса, Фокса О’Делла и Гейджа Тернера после того, как они исполнили кровавый ритуал у Языческого камня в полночь накануне их десятого дня рождения (7.07.1987). Ритуал с использованием крови освободил демона. Каждые семь лет он вырывается на свободу на семь дней и получает власть над Хоукинс Холлоу, заставляя горожан совершать акты насилия и даже убийства.
Однако после освобождения демона три мальчика приобрели необычные качества самоисцеления и ясновидения. Оружие.
Сибил кивнула, прочитав выделенное слово.
– Да, это оружие, средство сохранить им жизнь, сохранить силы для битвы. И это оружие явно связано с гелиотропом.
Она просмотрела свои записи, касающиеся слов из дневника Энн о том, что три должны стать одним, а также ее разговоров с Кэлом и Лейлой. Один из трех, три в одном, размышляла Сибил. Ей почему-то стало обидно, что Энн ей не явилась.
Она бы не отказалась взять интервью у призрака.
Сибил села за клавиатуру и принялась заносить свои мысли в компьютер, используя излюбленный метод «потока сознания». Рассортировать и привести все в порядок можно потом. Время от времени она прерывалась, чтобы черкнуть пометку в блокноте – к чему вернуться позже, где стоит копнуть поглубже.
Услышав, как открылась входная дверь, она не стала отрываться от работы. Что-то Куин рано вернулась, мелькнуло у нее в голове. И даже после того, как через несколько мгновений раздался резкий, как выстрел, хлопок закрывающейся двери. Предсвадебное волнение, подумала она.
Однако хлопок двери у нее за спиной и звук задвигающегося засова все же привлекли ее внимание. Сибил сохранила файл – по привычке, автоматически, почти не думая. Окно над раковиной скользнуло вниз, и это медленное движение почему-то показалось страшнее, чем грохот захлопывающейся двери.
Ему можно причинить боль, напомнила себе Сибил, шагнув к набору ножей на столешнице. Им уже это удавалось. Демон чувствует боль. Сняв большой нож с подставки, Сибил поклялась, что если демон в доме, она заставит его поплясать. Но инстинкт подсказывал, что лучше выбираться наружу. Она протянула руку к задвижке.
Удар током заставил ее вскрикнуть и попятиться. Послышался громкий хлопок, и из водопроводного крана вдруг хлынула кровь. Сибил шагнула к телефону – помощь прибудет через две минуты. Но, прикоснувшись к телефону, почувствовала еще один, более сильный удар.
Тактика запугивания, успокаивала себя Сибил, осторожно приближаясь к кухонной двери. Запереть женщину одну в доме. И произвести побольше шума, прибавила она, услышав грохот, от которого вздрогнули стены, пол и потолок.
В окне гостиной она увидела мальчишку. Он прижимался лицом к стеклу. И ухмылялся.
Она не может выйти, а демон не может войти, подумала Сибил. Любопытно, правда? Она смотрела, как лицо скользит по стеклу, вверх и вниз, словно отвратительный жук.
Стекло кровоточило, приобретая красный цвет, и его облепили черные мухи, слетевшиеся на запах крови.
Жужжащий рой заслонял свет, и постепенно в комнате и во всем доме стало темно, как ночью. Как будто она ослепла, подумала Сибил, и сердце у нее замерло. Вот, значит, что задумал демон. Хочет добраться до нее, используя старый, глубоко укоренившийся страх. Не обращая внимания на жужжание и грохот, она нащупала стену. Что-то влажное и теплое потекло по руке – стены кровоточили.
Нужно выйти на улицу, повторяла Сибил. Она выдержит, справится, выберется из дома. Стену сменили перила лестницы, и Сибил облегченно вздохнула. Уже близко.
Что-то ударило ее из темноты, сбило с ног, бесполезный нож упал на пол. Сибил поползла к выходу на четвереньках. Дверь распахнулась, и свет почти ослепил Сибил. Она рванулась вперед, как бегун с низкого старта.
И врезалась в Гейджа. Потом он подумал, что Сибил пролетела бы прямо сквозь него, если бы могла. Он схватил ее, приготовившись сдерживать бьющуюся в истерике женщину, которая будет царапаться и лягаться. Но Сибил посмотрела на него взглядом, в котором бушевала холодная ярость.
– Ты его видишь? – спросила она.
– Вижу. А соседка, подметающая дорожку перед домом, нет. Вон она, машет нам.
Сибил, на всякий случай не выпускавшая руку Гейджа, повернулась и помахала свободной рукой. По фасадному окну ползал мальчишка, словно огромный паук.
– Давай, – Сибил говорила отчетливо, с расстановкой. – Трать силы на сегодняшний спектакль. – Она выпустила руку Гейджа и села на ступеньки. – Значит, – теперь она обращалась к Гейджу, – решил прокатиться?
Несколько секунд он молча смотрел на нее, потом покачал головой и сел рядом. Мальчишка спрыгнул с окна и побежал по лужайке. По его следам текла река крови.
– На самом деле я приехал к Фоксу. Когда мы разговаривали, у него в голове прозвенел тихий звоночек. Сильные помехи, сказал он, как будто сбилась настройка. И поскольку Лейла сказала, что ты в доме одна, я решил проверить.
– Очень рада тебя видеть. – От кровавой реки взметнулось пламя. – Я не была уверена, что прорвусь, с нашим сигналом «вызова Бэтмена». – Пытаясь обрести душевное равновесие, Сибил снова взяла Гейджа за руку.
С лужайки послышался яростный вопль демона. Он подпрыгнул и исчез в потоке пылающей крови.
– Впечатляющий выход.
– У тебя стальные нервы, черт возьми, – пробормотал Гейдж.
– Профессиональный игрок обязан лучше различать блеф.
Сибил задрожала всем телом. Гейдж взял ее за подбородок и повернул к себе.
– Нужно иметь стальные нервы, чтобы так блефовать.
– Демон питается страхом. И будь я проклята, если дам ему пообедать. Но будь я дважды проклята, если соглашусь вернуться в дом одна – в данный момент.
– Ты хочешь вернуться или отправиться куда-нибудь в другое место?
Тон его был небрежным, почти безразличным, без намека на жалость. Страх наконец разжал свои тиски, и осталась только гордость.
– Я бы хотела лежать на пляже атолла Бимини с коктейлем «Беллини» в руке.
– Поехали.
Она засмеялась, и Гейдж, повинуясь скорее инстинкту, чем трезвому расчету, закрыл ей рот поцелуем.
Он понимал, что это глупо, но разумное поведение не доставило бы такого удовольствия. Вкус был таким же, как внешность – экзотичным и загадочным. Сибил не удивилась, не стала сопротивляться, а приняла поцелуй как должное. Когда Гейдж отстранился, она откинулась назад, глядя ему прямо в глаза.
– Не «Беллини» на Бимини, но все равно очень мило.
– Могу предложить кое-что получше.
– Не сомневаюсь. Но… – Сибил встала и по-приятельски похлопала его по плечу. – Пожалуй, нам лучше пойти в дом и проверить, все ли там в порядке. – Она окинула взглядом зеленую лужайку и блестевшее в лучах полуденного солнца окно. – Наверное, все хорошо, но проверить не мешает.
– Ладно. – Гейдж встал и вместе с ней вошел в дом. – Позвони Фоксу в контору, скажи, что все в порядке.
– Ага. Из кухни. Именно там я была, когда все началось. – Она махнула рукой в сторону гостиной, где на боку лежал стул. – Вот что пролетело через комнату и сбило меня с ног. Маленький ублюдок бросил в меня стул.
И поскольку остальные спали не одни, им доставался и кофе, и секс. Несправедливо, решила Сибил, но ничего не поделаешь. Правда, ей не приходится вступать в разговор до чашки кофе, и у нее есть время спокойно пролистать утреннюю газету, пока игривые щенки еще не вылезли из своих постелей.
На полпути между лестницей и кухней она остановилась, принюхиваясь. Не просто кофе. В воздухе разносился запах бекона – похоже, сегодня настоящий праздник. Кто-то уже готовит завтрак, опередив ее.
Шагнув через порог, Сибил увидела суетящуюся у плиты Лейлу. Негромко напевая, она что-то жарила и переворачивала на сковороде; темные волосы были сколоты в небольшой пучок на затылке. У нее такой счастливый вид, подумала Сибил, удивляясь приступу сестринской любви.
В конце концов, они обе совершеннолетние, и хотя Лейла не так много путешествовала, но несколько лет прожила в Нью-Йорке и даже в обрезанных джинсах и футболке умудрялась сохранять городской лоск. Родственную душу в Куин Сибил почувствовала мгновенно – при первой же встрече в колледже. А теперь Лейла.
Вот с родной сестрой такой близости, такого родства душ никогда не было, подумала Сибил. Они с Риссой никогда не понимали друг друга, и младшая сестра появлялась, только если ей что-нибудь было нужно или она попадала в очередную историю.
Похоже, ей повезло, решила Сибил. У нее есть Куин, которую она давно считает частью себя самой, а теперь появилась Лейла, и все три стали одной командой.
Отложив бекон, чтобы с него стек жир, Лейла потянулась за упаковкой яиц и в этот момент заметила Сибил.
– Господи! – Лейла прижала руку к сердцу. – Ты меня напугала.
– Прости. Ты сегодня рано.
– Да, с мечтой о яичнице с беконом. – Опередив Сибил, Лейла налила ей чашку кофе. – Я нажарила много бекона. Подумала, что ты скоро спустишься, да и Фокс никогда не отказывается от еды.
– Угу. – Сибил добавила молоко в кофе.
– В любом случае, я надеюсь, ты голодна – потому что я поджарила половину свиньи. Яйца свежие, с фермы О’Деллов. Газету я принесла. – Лейла указала на стол. – Садись и пей кофе, пока я тут все закончу.
Сибил сделала первый бодрящий глоток.
– Не могу не спросить. Что у тебя на уме, Дарнелл?
– Все прозрачно, как целлофан. – Поморщившись, Лейла разбила в миску первое яйцо. – Это маленькая услуга, и я бы подкупила завтраком и Куин, ночуй она здесь, а не у Кэла. В моем распоряжении свободное утро и образцы краски. Я надеялась уговорить вас с Куин проехаться вместе со мной по магазинам и помочь в выборе цветовой гаммы.
Сибил откинула волосы назад, сделала еще один глоток кофе.
– У меня вопрос. С чего ты взяла, что мы позволим тебе самостоятельно, без нашего участия, выбрать цвет для бутика?
– Правда?
– От меня ты не отвертишься, но яичницу с беконом я съем.
– Хорошо. Хорошо. Хотя это кажется полным безумием – волноваться из-за образцов краски, когда перед нами стоят вопросы жизни и смерти.
– Цветовая гамма – это вопрос жизни и смерти.
Рассмеявшись, Лейла покачала головой.
– Демон, который хочет нас убить, через шесть недель наберет полную силу, а я гоняюсь за несбыточной мечтой, открывая свой магазин в городе, который демон выбрал в качестве места для развлечений. Тем временем Фоксу нужно подобрать и обучить – или это я должна обучить – того, кто заменит меня в качестве администратора. И одновременно мы должны понять, как уничтожить древнего демона и остаться в живых. И еще я хочу попросить Фокса, чтобы он на мне женился.
– Жизнь не останавливается из-за того… Постой. – Сибил подняла руку, ожидая, пока в голове ее окончательно прояснится. – На курсе журналистики это называлось «уходить от существенных фактов». Отлично.
– Это безумие?
– Ты никогда не уходишь от существенных фактов. – Сибил не удержалась и взяла кусочек бекона. – Да, брак – безумие, и именно поэтому это так по-человечески.
– Я имею в виду не брак, а попросить его. Это на меня не похоже.
– Надеюсь, ты делаешь предложения всем мужчинам без разбору.
– Я всегда думала, что, когда все утрясется, когда придет время, я буду ждать, пока любимый мужчина выберет подходящую обстановку, купит кольцо и сделает мне предложение. – Вздохнув, Лейла снова стала разбивать яйца в миску. – Это на меня похоже – вернее, было похоже. Но теперь мне плевать, все ли на своих местах, а какое время подходящее, никто знать не может, особенно мы. И ждать я не желаю.
– Вперед, сестренка.
– А ты сама… Я имею в виду, в таких обстоятельствах?..
– Ты абсолютно права, именно так я бы и поступила.
– Мне кажется… Он идет, – прошептала Лейла. – Ничего не говори.
– Черт, а я хотела все выложить, а потом бросить пару горстей конфетти.
– Доброе утро. – Фокс сонно улыбнулся Сибил, а потом повернулся к Лейле, одарив ее ослепительной улыбкой. – Ты готовишь?
– Босс отпустил меня до обеда, и у меня появилось свободное время.
– Твой босс должен выполнять все твои желания. – Фокс достал из холодильника банку колы, открыл. Потом окинул внимательным взглядом лица женщин. – Что? В чем дело?
– Ни в чем. – Вспомнив о его способности читать мысли и чувства, Лейла ткнула в него венчиком для взбивания яиц. – Не подсматривать. Мы обсуждали бутик, образцы красок и все такое. Сколько тебе яиц?
– Два. Три.
Когда Фокс наклонился, чтобы поцеловать ее, и стянул пару кусочков бекона у нее за спиной, Лейла с довольной улыбкой посмотрела на Сибил.
Здание, в котором Лейла собиралась открыть бутик, было просторным, светлым и удобно расположенным. Большие плюсы, на взгляд Сибил. У Лейлы многолетний опыт в розничной торговле одеждой, а также превосходное чувство стиля – тоже важные преимущества. Кроме того, она, как и Фокс, обладала способностью читать мысли, а знание желаний клиента станет огромным преимуществом.
Сибил прошлась по дому. Ей нравились деревянные полы, теплые тона, широкий цоколь.
– Простота или изысканность? – спросила она.
– Простота с оттенком изысканности. – Лейла стояла у окна рядом с Куин и рассматривала один из образцов при естественном освещении. – Я собираюсь с уважением отнестись к этому дому, но чуть-чуть оживить его несколькими штрихами. Женственно, удобно, но не слащаво. Понятно, но в то же время неожиданно.
– Ни розовых, ни лиловых тонов.
– Нет, – решительно сказала Лейла.
– Пару удобных кресел для клиентов, – предложила Куин. – Чтобы померить туфли или подождать подругу у примерочной. Но только не цветочный орнамент и не ситец.
– Будь это галерея, мы бы сказали, что украшением будет товар.
– Точно. – Лейла с улыбкой повернулась к Сибил. – Вот почему я выбрала именно нейтральный цвет стен. Но теплые тона – из-за дерева. А вместо прилавка… – она провела рукой на уровне талии, – найду старинный письменный стол. И для кассы тоже. А здесь… – она сунула образцы в руку Куин и направилась к противоположной стене помещения, – …будут несимметрично висеть прозрачные полки с туфлями и маленькими сумочками. А вот там…
Сибил ходила вслед за Лейлой, набрасывая план бутика. Расстановка уже вырисовывалась – открытые стеллажи, полки, стеклянные витрины для аксессуаров.
– Хочу попросить отца Фокса, чтобы он построил в этом месте пару примерочных.
– Три, – поправила Сибил. – Это удобнее, приятнее для глаза, и, кроме того, три – магическое число.
– Значит, три. С хорошим, мягким освещением и встроенными зеркалами.
– Ненавижу эти штуковины, – пробормотала Куин.
– Все ненавидят, но это необходимое зло. Смотрите, здесь маленькая кухня. – Лейла жестом пригласила подруг следовать за ней. – Она сохранилась, несмотря на многочисленные переделки. Я подумала, что примерно каждый месяц могу делать небольшие композиции. Например, свечи и вино на столе, цветы и неглиже или платье для коктейлей на спинке стула. Или коробка каши на столешнице, несколько тарелок в мойке, сумочка – как у почтальона или деловая – на столе, под столом пара туфель-лодочек. Понимаете, о чем я?
– Забавно, разумно. Да, я поняла, что ты имеешь в виду. Давай посмотрим образцы. – Сибил выхватила их из рук Куин и вернулась к окну.
– У меня еще есть, – сказала Лейла. – Просто пока отобрала эти.
– И среди них есть фаворит, – закончила за нее Куин.
– Да, но я хочу услышать ваше мнение. Серьезно. Потому что я боюсь и волнуюсь и не хочу все испортить из-за того…
– Вот. Шампанское. Легкий оттенок золота – не цвет, а намек. Мягкий, нейтральный, но живой, с характером. На его фоне любой тон будет только выигрывать.
Куин сосредоточенно разглядывала образец из-за спины Сибил.
– Она права. Великолепно, женственный, утонченный, теплый.
– Я тоже его выбрала. – Лейла закрыла глаза. – Клянусь, именно его.
– Что доказывает превосходный вкус у всех троих, – заключила Сибил. – Ты собираешься обратиться за кредитом на этой неделе?
– Да. – Лейла с шумом выдохнула. – Фокс говорит, дело верное. У меня есть рекомендации от него, Джима Хоукинса и моего бывшего босса в Нью-Йорке. Мои финансы… как бы это сказать… скромные, но в порядке. А городу необходим малый бизнес. Чтобы доходы оставались здесь, а не утекали в торговые центры и тому подобное.
– Выгодное вложение. Тут очень удачное место, на Мейн-стрит, в двух шагах от площади. Ты выросла в этом бизнесе – у твоих родителей был магазин одежды. Плюс опыт работы, превосходное чувство стиля. Очень выгодное вложение. Я бы согласилась поучаствовать.
– Что? – Заморгав, Лейла удивленно уставилась на Сибил.
– Мои финансы в полном порядке – не с точки зрения банковской ссуды, а в том смысле, что я могу вложиться в разумное предприятие. Во что ты оцениваешь затраты на открытие бизнеса?
– Ну… – Лейла назвала цифру, и Сибил кивнула.
– Треть я потяну. Куин?
– Да, и я могу дать треть.
– Вы шутите? – больше Лейле ничего не приходило в голову. – Вы шутите?
– В результате последняя треть покроется твоими скромными финансами или банковской ссудой. Я бы советовала ссуду – не только чтобы облегчить тебе жизнь, но и ради сокращения налогов. – Сибил отбросила волосы со лба. – Разве что тебе не нужны инвесторы.
– Нужны, если эти инвесторы вы. О боже, это… Подождите. Вы должны подумать серьезно. Возьмите паузу. Хорошенько все обдумайте. Я не хочу, чтобы…
– Мы уже подумали.
– И все обсудили, – прибавила Куин. – С тех пор, как ты решилась. Послушай Лейла, мы уже инвестировали – друг в друга и в этот город. Речь всего лишь о деньгах, и, как выразился бы Гейдж, мы хотим раскошелиться.
– У меня все получится. Обязательно. – Лейла смахнула слезу. – Обязательно получится. Я знаю, что мы значим друг для друга, но если вы это сделаете, я хочу, чтобы все было правильно и по закону. Фокс… Он все устроит, позаботится о формальностях. Я знаю, что справлюсь. Особенно теперь.
Она обняла Куин, потом шире раскрыла объятия и привлекла к себе Сибил.
– Спасибо. Спасибо. Спасибо.
– Не за что. Только помни о том, что еще сказал бы Гейдж.
– Что?
– Еще нужно дожить до августа. – Рассмеявшись, Сибил шлепнула Лейлу и отступила на шаг. – Ты уже придумала название для бутика?
– Опять шутишь? Конечно. У меня целый список. А если точнее, то целых три списка и папка. Но я выбрасываю все в корзину, потому что только что придумала превосходное название. – Лейла вскинула руки ладонями вверх. – «У сестер».
Они разделились: Лейла отправилась в контору, Куин на ленч с матерью Кэла, чтобы обсудить приготовления к свадьбе, а Сибил домой. Ей не терпелось выяснить, как можно использовать гелиотроп в качестве оружия, обдумать идею о том, что он осколок мощного источника магической силы.
Она любила тишину и одиночество. Думать, тасовать мысли, перекладывая их, как фрагменты головоломки, пока они не встанут на место. Ей захотелось сменить обстановку, и она отнесла ноутбук и папку с распечатанными заметками, которые относились к гелиотропу, на кухню. Открыла окно, дверь во двор, сделала чай со льдом, нарезала миску салата. Потом принялась за еду, одновременно просматривая заметки.
7 июля 1652 г. на Джайлзе Денте (страже) был амулет из гелиотропа в ночь, когда Лазарус Твисс привел одурманенную толпу в лес к Языческому камню, рядом с которым стояла маленькая хижина Джайлза. До этой ночи Джайлз рассказывал о камне и показывал его Энн Хоукинс, своей возлюбленной и матери троих его сыновей (которые родились 7.07.1652). Энн скупо и туманно упоминала о камне в своих дневниках, которые вела после того, как Дент отправил ее в безопасное место (теперь там ферма О’Деллов), чтобы она родила сыновей.
Затем амулет был разделен на три равные части, которые оказались в руках Кэла Хоукинса, Фокса О’Делла и Гейджа Тернера после того, как они исполнили кровавый ритуал у Языческого камня в полночь накануне их десятого дня рождения (7.07.1987). Ритуал с использованием крови освободил демона. Каждые семь лет он вырывается на свободу на семь дней и получает власть над Хоукинс Холлоу, заставляя горожан совершать акты насилия и даже убийства.
Однако после освобождения демона три мальчика приобрели необычные качества самоисцеления и ясновидения. Оружие.
Сибил кивнула, прочитав выделенное слово.
– Да, это оружие, средство сохранить им жизнь, сохранить силы для битвы. И это оружие явно связано с гелиотропом.
Она просмотрела свои записи, касающиеся слов из дневника Энн о том, что три должны стать одним, а также ее разговоров с Кэлом и Лейлой. Один из трех, три в одном, размышляла Сибил. Ей почему-то стало обидно, что Энн ей не явилась.
Она бы не отказалась взять интервью у призрака.
Сибил села за клавиатуру и принялась заносить свои мысли в компьютер, используя излюбленный метод «потока сознания». Рассортировать и привести все в порядок можно потом. Время от времени она прерывалась, чтобы черкнуть пометку в блокноте – к чему вернуться позже, где стоит копнуть поглубже.
Услышав, как открылась входная дверь, она не стала отрываться от работы. Что-то Куин рано вернулась, мелькнуло у нее в голове. И даже после того, как через несколько мгновений раздался резкий, как выстрел, хлопок закрывающейся двери. Предсвадебное волнение, подумала она.
Однако хлопок двери у нее за спиной и звук задвигающегося засова все же привлекли ее внимание. Сибил сохранила файл – по привычке, автоматически, почти не думая. Окно над раковиной скользнуло вниз, и это медленное движение почему-то показалось страшнее, чем грохот захлопывающейся двери.
Ему можно причинить боль, напомнила себе Сибил, шагнув к набору ножей на столешнице. Им уже это удавалось. Демон чувствует боль. Сняв большой нож с подставки, Сибил поклялась, что если демон в доме, она заставит его поплясать. Но инстинкт подсказывал, что лучше выбираться наружу. Она протянула руку к задвижке.
Удар током заставил ее вскрикнуть и попятиться. Послышался громкий хлопок, и из водопроводного крана вдруг хлынула кровь. Сибил шагнула к телефону – помощь прибудет через две минуты. Но, прикоснувшись к телефону, почувствовала еще один, более сильный удар.
Тактика запугивания, успокаивала себя Сибил, осторожно приближаясь к кухонной двери. Запереть женщину одну в доме. И произвести побольше шума, прибавила она, услышав грохот, от которого вздрогнули стены, пол и потолок.
В окне гостиной она увидела мальчишку. Он прижимался лицом к стеклу. И ухмылялся.
Она не может выйти, а демон не может войти, подумала Сибил. Любопытно, правда? Она смотрела, как лицо скользит по стеклу, вверх и вниз, словно отвратительный жук.
Стекло кровоточило, приобретая красный цвет, и его облепили черные мухи, слетевшиеся на запах крови.
Жужжащий рой заслонял свет, и постепенно в комнате и во всем доме стало темно, как ночью. Как будто она ослепла, подумала Сибил, и сердце у нее замерло. Вот, значит, что задумал демон. Хочет добраться до нее, используя старый, глубоко укоренившийся страх. Не обращая внимания на жужжание и грохот, она нащупала стену. Что-то влажное и теплое потекло по руке – стены кровоточили.
Нужно выйти на улицу, повторяла Сибил. Она выдержит, справится, выберется из дома. Стену сменили перила лестницы, и Сибил облегченно вздохнула. Уже близко.
Что-то ударило ее из темноты, сбило с ног, бесполезный нож упал на пол. Сибил поползла к выходу на четвереньках. Дверь распахнулась, и свет почти ослепил Сибил. Она рванулась вперед, как бегун с низкого старта.
И врезалась в Гейджа. Потом он подумал, что Сибил пролетела бы прямо сквозь него, если бы могла. Он схватил ее, приготовившись сдерживать бьющуюся в истерике женщину, которая будет царапаться и лягаться. Но Сибил посмотрела на него взглядом, в котором бушевала холодная ярость.
– Ты его видишь? – спросила она.
– Вижу. А соседка, подметающая дорожку перед домом, нет. Вон она, машет нам.
Сибил, на всякий случай не выпускавшая руку Гейджа, повернулась и помахала свободной рукой. По фасадному окну ползал мальчишка, словно огромный паук.
– Давай, – Сибил говорила отчетливо, с расстановкой. – Трать силы на сегодняшний спектакль. – Она выпустила руку Гейджа и села на ступеньки. – Значит, – теперь она обращалась к Гейджу, – решил прокатиться?
Несколько секунд он молча смотрел на нее, потом покачал головой и сел рядом. Мальчишка спрыгнул с окна и побежал по лужайке. По его следам текла река крови.
– На самом деле я приехал к Фоксу. Когда мы разговаривали, у него в голове прозвенел тихий звоночек. Сильные помехи, сказал он, как будто сбилась настройка. И поскольку Лейла сказала, что ты в доме одна, я решил проверить.
– Очень рада тебя видеть. – От кровавой реки взметнулось пламя. – Я не была уверена, что прорвусь, с нашим сигналом «вызова Бэтмена». – Пытаясь обрести душевное равновесие, Сибил снова взяла Гейджа за руку.
С лужайки послышался яростный вопль демона. Он подпрыгнул и исчез в потоке пылающей крови.
– Впечатляющий выход.
– У тебя стальные нервы, черт возьми, – пробормотал Гейдж.
– Профессиональный игрок обязан лучше различать блеф.
Сибил задрожала всем телом. Гейдж взял ее за подбородок и повернул к себе.
– Нужно иметь стальные нервы, чтобы так блефовать.
– Демон питается страхом. И будь я проклята, если дам ему пообедать. Но будь я дважды проклята, если соглашусь вернуться в дом одна – в данный момент.
– Ты хочешь вернуться или отправиться куда-нибудь в другое место?
Тон его был небрежным, почти безразличным, без намека на жалость. Страх наконец разжал свои тиски, и осталась только гордость.
– Я бы хотела лежать на пляже атолла Бимини с коктейлем «Беллини» в руке.
– Поехали.
Она засмеялась, и Гейдж, повинуясь скорее инстинкту, чем трезвому расчету, закрыл ей рот поцелуем.
Он понимал, что это глупо, но разумное поведение не доставило бы такого удовольствия. Вкус был таким же, как внешность – экзотичным и загадочным. Сибил не удивилась, не стала сопротивляться, а приняла поцелуй как должное. Когда Гейдж отстранился, она откинулась назад, глядя ему прямо в глаза.
– Не «Беллини» на Бимини, но все равно очень мило.
– Могу предложить кое-что получше.
– Не сомневаюсь. Но… – Сибил встала и по-приятельски похлопала его по плечу. – Пожалуй, нам лучше пойти в дом и проверить, все ли там в порядке. – Она окинула взглядом зеленую лужайку и блестевшее в лучах полуденного солнца окно. – Наверное, все хорошо, но проверить не мешает.
– Ладно. – Гейдж встал и вместе с ней вошел в дом. – Позвони Фоксу в контору, скажи, что все в порядке.
– Ага. Из кухни. Именно там я была, когда все началось. – Она махнула рукой в сторону гостиной, где на боку лежал стул. – Вот что пролетело через комнату и сбило меня с ног. Маленький ублюдок бросил в меня стул.