Страница:
– Я не раб! – прорычал Элоф, безуспешно пытавшийся подражать презрительному спокойствию Керморвана. – Меня зовут Элоф, я кузнец из Северных Земель. А это леди Илс из рода дьюргаров. Мы не служим никому, кроме своих друзей!
– Подобает ли человеку высокого звания водить дружбу с бродячими кузнецами и подземным отродьем? – продолжал Брион, не обратив внимания на Элофа. Он покачал головой и удовлетворенно улыбнулся; теперь в его голосе звучало неприкрытое самодовольство. – Нет, мой лорд. Даже если бы все, что ты сказал, было правдой, мы все равно не позволили бы тебе вернуться в такое трудное время, чтобы сеять сомнения в сердцах добрых граждан и подрывать авторитет синдиков. В интересах народа этого нельзя допустить!
– Ты легко говоришь от имени народа. – Голос Керморвана звучал недоуменно, словно он с трудом верил услышанному. – Почему бы тебе не спросить у людей, хотят ли они меня видеть?
Темноволосый человек снова покачал головой:
– Увы, это невозможно. Ты и так уже многим заморочил голову. Даже слухи о твоем возвращении могут расколоть город на враждующие партии. Будет лучше, если о тебе больше не услышат или обвинят во всем эквешцев, увидев твой…
Меч Керморвана с шипением вылетел из ножен, и клинок Элофа тоже пропел свою песню. Илс подняла топор для броска, но луки уже были нацелены, а расстояние слишком велико. Элоф знал, что, несмотря на свое проворство, Керморван не сможет увернуться от арбалетного болта. Волна холодного отчаяния всколыхнулась в нем, и он напрягся перед последним, безнадежным броском. Пройти так далеко, столько претерпеть и потерять все из-за глупой болтовни…
– Стойте!
В голосе, раздавшемся над парапетом, не было надменной учтивости Бриона, но звучал он не менее властно.
– Стойте, вы там! Опустите луки! Первый, кто спустит тетиву, отправится на обед к людоедам! Что здесь творится, Амикак вас побери!
Брион повернулся к дородной фигуре, облаченной в шлем и кольчугу, которая появилась на галерее надвратного укрепления, и озабоченно нахмурился. Внутренние ворота снова открылись, выпустив отряд вооруженных людей.
– Кто ты такой, чтобы перечить мне? Или ты не знаешь меня?
– Знаю, синдик, – спокойно ответил новоприбывший. – Такой же простой гражданин, как и все остальные, если судить по вашим речам. Вы даже не командуете ополчением этого квартала. Что касается меня, то я сержант городской стражи. Не соизволите ли ответить, что вы делаете здесь со своими людьми в столь поздний час?
– Охраняем стену, пока стражники спят, – ядовито отозвался Брион. – И не без успеха! Я поймал этих предателей, пытавшихся…
– Вижу, сир, вижу. Сдается, вы уже успели осудить их и собираетесь исполнить приговор. Прошу прощения, сир, но не слишком ли вы торопитесь?
– Послушайте, сержант, мы находимся в осаде и не можем тратить времени на судебное разбирательство. Это наши враги…
Сержант покачал головой:
– Позвольте не согласиться с вами. Насчет верзилы в плаще и красотки с топором ничего не могу сказать, но третий уж точно не дружит с эквешцами. К тому же он мой старый знакомый – верно, Альв? – Он повернулся к Элофу и снял шлем, открыв копну спутанных рыжих волос и раскрасневшееся лицо. – Но я слышал, ты теперь называешь себя по-другому? Эй-лоф, что ли?
Элоф бросился вперед, вне себя от восторга и облегчения:
– Рок! Рок, дружище…
Бывший слуга вежливо, но с достоинством отсалютовал ему и повернулся к Бриону.
– Как бы то ни было, сир, в происшествии должен разобраться синдик, возглавляющий оборону этого квартала. Я уже послал за ним, и вскоре он будет здесь. Можете обсудить вопрос с ним, если желаете… нет? Тогда буду очень обязан, если вы очистите бастион, пока варвары не услышали голоса и не пальнули сюда из катапульты – просто так, на всякий случай.
Брион смерил его негодующим взглядом.
– Я это запомню, – тихо сказал он. Повернувшись к своим подчиненным, он позвал их за собой и прошел к воротам мимо стражников. Звуки их шагов стихли в отдалении.
– Пошел ты в задницу, – пробормотал Рок и поднял руку, предупреждая дальнейшие вопросы. – Давайте подождем синдика. Не беспокойтесь, я все ему объясню.
После многочасового пути, подъема на стену и ссоры с Брионом ожидание тянулось мучительно долго. Путники в молчании переминались с ноги на ногу под взглядами стражников. Те смотрели в основном на Керморвана, как показалось Элофу, со странной смесью страха и уважения. Обликом они напоминали его, хотя их черты были менее правильными, а волосы – рыжими, черными и странного золотистого оттенка, тревожно напоминавшего о Лоухи. Прошло почти полчаса, прежде чем они снова услышали звук шагов. Из ворот вышел еще более многочисленный отряд стражников. Среди них, заметно прихрамывая, шагал осанистый мужчина, одетый в роскошный, но изрядно помятый плащ с меховым подбоем. Он сонно взглянул на путешественников.
– Ну, Рок, что у тебя за срочное дело, которое не могло подождать до утра? – Всмотревшись пристальнее, он приоткрыл рот от удивления, так что его рыжая борода уперлась в меховой воротник. – Клянусь воротами Керайса, это же Керморван!
Синдик повернулся, посмотрел на Элофа и разразился хохотом.
– И кого же он притащил с собой – кузнеца с Соленых Болот! А мы-то думали, что тебя давно утащили демоны!
Рок ухмыльнулся:
– Посмотрите на него, сир, – он сам испугает любого демона.
– Тогда радуйся, что он на нашей стороне. Чего стоите, ведите их внутрь!
Керморван искоса улыбнулся Элофу, когда их вели в караульное помещение.
– Похоже, ты пользуешься на моей родине не меньшей известностью, чем я сам. И возможно, производишь лучшее впечатление…
– Оставь, – отмахнулся Элоф. – Скорее я могу считать себя счастливцем, раз встретился с единственными друзьями, которые у меня здесь есть.
– Как я погляжу, ты по-прежнему считаешь, что в моей черепушке не хватает мозгов, – оскорбился Рок. – Уже два года, как городские маршалы распространили твое описание на тот случай, если ты забредешь в наши края. И цену за твою голову назначили – небольшую, но достаточную, чтобы люди помнили. Хорошо, что я оказался поблизости!
– Да, иначе Брион мог бы испортить нам приятную встречу, – согласился Элоф.
– Думаю, его бы все равно остановили. Я уже успел убедиться, что Катэла гораздо лучше числить среди своих друзей, а не врагов.
Катэл улыбнулся и хлопнул Элофа по плечу:
– Чтобы стать синдиком, нужно иметь много денег, парень. Некоторые получают их по наследству, как Брион, но я заработал состояние на последней торговой экспедиции и не забыл тех, кто помог мне тогда.
Он посмотрел на Илс, устало опустившуюся на скамью, затем на Керморвана. Его взгляд выражал озабоченность и некоторое беспокойство, хотя и не открытую враждебность.
– Но при чем здесь эта… леди? И почему ты вернулся, Керморван? Хочешь доказать, что ты с самого начала был прав, и свести счеты с синдиками? Тогда ты выбрал неподходящее время. Что привело тебя сюда?
– Нужда моего города, – серьезно ответил Керморван. – И цель Элофа. Пусть лучше он объяснит.
Рассказ занял меньше времени, чем опасался Элоф, так как Катэл уже многое слышал от Рока.
– Знаешь, теперь Рок стал моим оружейником, – сообщил бывший торговец. – Он завел собственную кузницу и мастерит неплохие доспехи… когда не латает дырявые чайники! – Он усмехнулся, но затем посерьезнел. – Значит, этот паршивец Майлио верховодит у эквешских варваров?
– Они не просто варвары, – мрачно возразил Керморван. – У них великое царство на западе, но им становится тесно в собственных границах. Они все равно пришли бы сюда – сначала грабить, потом селиться на захваченных землях. Майлио просто пригнал их раньше, когда они еще не успели как следует подготовиться.
– С помощью этого чародейского меча, так? Понятно. Теперь он обосновался в башне Вайды и оттуда руководит атакой.
– На его месте я бы выбрал другое место, – заметил Керморван. – В ранней юности я слышал много историй об этой башне, некоторые очень мрачные. Раньше там были богатые палаты, и внутреннее убранство сохранилось до сих пор. Когда я был мальчиком, башня находилась на попечении Гильдии Корабелов, и в мирные дни на ее вершине еще горел маяк. Но уже много поколений, как там никто не живет.
– Мы видели там огни после наступления темноты, – заметил Катэл. – Похоже, они не обращают внимания на предрассудки.
Керморван улыбнулся одними губами.
– Может быть, эквешцам нравится общество призраков, а Майлио чувствует себя там, как дома. Но если Вайда в самом деле разгуливает там по ночам, то вряд ли ему понравится такая компания. Пусть поостерегутся!
Катэл плотнее запахнулся в свой плащ.
– Это не шутки! Хотелось бы мне, чтобы Вайда вернулся к нам, живой или… не совсем. Он бы разобрался с этой компанией. Но ты говоришь, у вас есть какая-то защита против чародейства?
Получив ответ, синдик с беспокойством покосился на Илс, прикорнувшую на скамье.
– Дьюргарская премудрость… – пробормотал он. – И ты доверяешь их темному учению?
Илс приоткрыла один глаз и сердито уставилась на него.
– Сумасшедший дом, да и только! Мы пришли помочь им, а они обзывают нас и обращаются с нами как с врагами, если не хуже!
Катэл покачал головой.
– Наступили трудные времена… леди. Человеку трудно сразу во всем разобраться. Час назад я даже не был уверен, что ваш народ вообще существует! А когда я последний раз видел молодого Керина Керморвана, он со своими сторонниками устроил потасовку с синдиками на ступенях ратуши, раздавая тумаки всем, до кого мог дотянуться, и призывая проклятия на головы остальных. Синяки зажили, но память осталась, вы меня понимаете? Хотя я признаю, что тогда он был помоложе, а время больше чем наполовину подтвердило его правоту. Вопрос в том, что мне делать теперь?
Он встал и подошел к забитому досками окну.
– По закону мне следовало бы задержать вас, пока маршалы не проведут дознание, и сообщить синдикату все, что вы мне рассказали. Хотя при нынешнем состоянии дел это займет не меньше суток…
– Вы думаете, у нас есть хотя бы один лишний день? – сердито спросила Илс.
Катэл посмотрел на нее.
– Нет, по правде говоря, не думаю. Сердце вещует мне: если падет еще одна стена, то в городе начнется паника. Кто может противостоять стихии?
– Мы можем! – решительно ответила Илс. – Мы втроем!
– Нет, вчетвером! – пробасил Рок. – С твоего позволения, за этими молодцами нужен глаз да глаз. Кроме того, мне хочется перемолвиться парой слов с моим бывшим хозяином. Так что отправимся вместе!
Керморван холодно улыбнулся, но кивнул. Катэл рассматривал их, задумчиво теребя бороду. Его взгляд был оценивающим, но в глубине зрачков по-прежнему горел беспокойный дух странствующего торговца.
– Клянусь Восходящим Солнцем, я верю вам, – наконец сказал он. – Верю, как никому другому! Вы словно явились из прошлого, из преданий и легенд о древних героях. Люди доблести и чести, каких я уже не надеялся увидеть среди нас… да что там – сомневался, остались ли они вообще! Я всего лишь толстый старик и обеими руками цепляюсь за жизнь, но если понадобится, готов последовать за вами оруженосцем даже в пасть Амикака! – Он вздохнул. – Однако мое место здесь, где от меня зависят жизни людей. Война не терпит промедления. Я освобожу вас на свой страх и риск, а также дам вам еду, оружие и любую другую помощь, какая понадобится. Употребите ее с пользой!
Катэл с шумом выдохнул воздух, как человек, перешагнувший порог, которого он страшился. Керморван встал и поклонился:
– Благодарю тебя, синдик. Мы поедим, но отдыхать не станем. Время идет к полуночи, и нужно торопиться. Доспехи и оружие нам тоже не понадобятся: Илс носит кольчужную рубашку, Элоф не возьмет ничего, кроме своей латной рукавицы, а я надену собственную кольчугу, сохраненную ради этого часа.
Он снял свой заплечный мешок и вывалил на стол тяжелый сверток, обернутый в промасленную кожу. Развернув тускло блестевшую кольчугу, он вынул оттуда сверток меньшего размера, тоже хорошо упакованный.
Они поели быстро и в молчании. Рок с Элофом обменивались улыбками, как подобает старым друзьям, встретившимся после долгой разлуки, но осознание предстоящей опасности воздвигало невидимый барьер, мешавший непринужденной беседе. Илс держалась скованно под тяжелыми взглядами стражников. Она с подозрением принюхивалась к пище и брала только то, что пробовали другие, хотя трапеза и без того была скудной. Керморван, уже облаченный в кольчугу, не проронил ни слова и время от времени поглаживал маленький сверток. Когда Катэл позвал их, он сразу же вскочил, оставив свою тарелку наполовину полной.
Их ожидали темные плащи, подобранные по размеру. Илс натерла свою блестящую кольчужную рубашку черной ваксой, но Элоф оставил латную рукавицу как есть, лишь завернув ее в складку плаща. Рок прицепил к поясу длинный кинжал и помахивал тяжелым моргенштерном, свисавшим с его запястья на кожаном ремешке.
– Для человека с моей комплекцией это лучше, чем меч, – пояснил он. – Силы земные, ну и грозная же собралась компания! Любой эквешец, который увидит нас, помрет со страху.
– Или со смеху, дружок, если он заметит тебя первым, – проворчал Катэл, выводивший их из караульного помещения. – Хорошо, что в этот час вокруг мало людей, иначе они бы совсем пали духом, увидев тебя.
Но когда Катэл снова вывел маленький отряд на мост, с внутренних стен и улиц снизу донесся приглушенный ропот. Откуда-то появились многочисленные факелы, разгонявшие ночную тьму. Шум толпы был похож на шелест ветра в болотных тростниках, и в нем повторялось одно имя, передававшееся из уст в уста. Керморван .
– Новости распространяются быстрее ветра, – буркнул Рок. – Но с другой стороны, именно об этом молилась добрая половина города с тех пор, как черные паруса впервые появились на горизонте.
– А другая половина, без сомнения, обвиняла меня во всех смертных грехах. – Керморван озабоченно огляделся по сторонам. Шум становился все громче, угрожая перерасти в крик.
– Это Керморван? Это он? Это он?
– Спаси нас, лорд Керморван! – выкрикнула пожилая женщина. – Долой синдиков!
– Нет, нужно вздернуть их! – раздался другой голос. – Веревку им на шею!
– Вздернуть!
– Это все из-за них…
– Спаси нас, лорд! Отрази варваров!
Катэл, бледный от ярости, тщетно пытался перекричать толпу. Все больше и больше людей собиралось на бастионах. Обгоревшие, в рваной одежде, с окровавленными повязками, они не выглядели бедняками или голодающими, но тем сильнее было их отчаяние – горе и гнев обывателей, неожиданно выпавших из привычного распорядка жизни. Элоф услышал, как Керморван выругался вполголоса. Воин быстро развернул маленький сверток и укрепил что-то между наплечными пластинами своей кольчуги. Катэл со свистом выдохнул воздух сквозь зубы.
– Поднимите лампу! – приказал Керморван стражникам и выступил вперед, в круг света. Его бронзовые волосы засияли, бледное гордое лицо со впалыми щеками и высокими скулами явственно выступило из темноты, в глазах зажглось холодное пламя. Толпа дружно ахнула, послышались восторженные крики. Керморван неожиданно вскинул руки. Эффект был большим, чем если бы он криком призвал людей к молчанию: свет лампы отразился от нагрудной пластины, которую он добавил к своей кольчуге. Она была тускло-черной, темнее остального доспеха, но на ее поверхности сверкал странный рисунок, выложенный золотом, – изображение восходящего солнца и летящего ему навстречу огромного ворона с человеческими глазами.
Молчание наступило так внезапно, что Элоф расслышал тихое позвякивание кольчужной рубашки Илс; затем толпа издала протяжный вздох. Керморван без улыбки повернул голову, огляделся и заговорил тихим, глубоким голосом, напоминавшим отдаленное пение боевых рожков.
– Потерпите с приветствиями, – сказал он. – И не шумите больше, иначе враг заподозрит неладное. Как видите, я действительно лорд Керин Керморван. Я вернулся, как и обещал, и теперь сделаю все возможное для обороны Брайхейна. Всего Брайхейна, ибо никогда еще единство не требовалось нам больше, чем сейчас! Поэтому более ни слова о веревках: какими бы ни были их намерения, синдики не собирались лишать меня жизни. Следуйте их распоряжениям; следуйте за этим человеком, Катэлом, и за любым, кого он назовет в свою очередь. Среди синдиков еще можно найти добродетельных людей, подобно золоту в земных недрах, хотя иногда приходится глубоко копать, чтобы увидеть его.
По толпе прокатился смешок, настроение слушателей изменилось. Керморван запахнул свой плащ.
– А теперь идите, и да пребудет с вами мое благословение! Идите с миром!
Толпа начала рассеиваться так же быстро, как и собралась. Керморван повернулся к Катэлу.
– Как мало нужно этим несчастным, чтобы успокоиться! Ты доволен?
Тот кивнул:
– Да, вполне. Хотя, что мне еще остается?
– Тогда возьми на себя подготовку к завтрашнему бою. Дай мне рожок, каким пользуются стражники, и когда услышишь сигнал с башни, веди людей в атаку.
Катэл открыл рот, словно собираясь возразить, но тут же закрыл его.
– Хорошо, – наконец вымолвил он. – Вы, герои, не просите о малых услугах. Я попробую рискнуть, но что потом?
Керморван пожал плечами.
– Это решать многим, не только тебе и мне. Пошли, мы теряем время!
Внешние ворота распахнулись перед ними и сразу же бесшумно захлопнулись за спиной. Они находились там, куда хотели попасть с самого начала: на последнем отрезке стены, ведущем к гавани и башне Вайды. Рок с беспокойством покосился на Элофа.
– От нашего любимого мастера, конечно, не жди добра, но что еще может встретиться в этой башне… у меня кровь стынет в жилах, стоит только подумать об этом.
– По-моему, Вайда был одним из ваших великих героев, – вставила Илс. – Разве он не встанет на нашу сторону?
– Да, героем… в своем роде, – проворчал Рок. – Но говорят, он специально построил эту башню за городскими стенами, поскольку к нему приходили странные гости.
Башня маячила перед ними – огромная, монолитная, темнее ночи и такая же неизбежная, как ночь. В мрачном силуэте не было ощущения пустоты и заброшенности. Напротив – внутренняя сила как будто изливалась наружу, смешивалась с темнотой и наполняла ее невидимой угрозой. Башня притягивала взгляд: разум того, кто отводил глаза, полнился смутными страхами перед тем, что находилось внутри и зорко наблюдало за ним. Но смотреть на башню слишком пристально означало населять ее мелькающими призраками, какие появляются перед усталым взором, и подвергать себя опасности сломать шею на разбитом, усеянном обломками бастионе. Они продвигались медленно. Хуже всего было Илс, которой приходилось обходить места, где другие могли перепрыгивать. Рок уже начинал пошатываться под тяжестью своей кольчуги. Но когда Элоф споткнулся на шаткой каменной плите и едва не сорвался вниз, именно их сильные руки поддержали его. Рок и Илс…
Друзья. В детстве у него не было друзей. Элофу внезапно захотелось послать их обратно, не позволить им очертя голову броситься в задуманное им безумное, а может быть, и безнадежное предприятие. Керморвану тоже пристало сражаться с обычными врагами, а не с темным чародейством. Пусть волшебники сокрушают волшебников, а нормальные люди наслаждаются жизнью, принадлежащей им по праву… Им, но не ему. Элоф получил свое крещение на Наковальне Льда, и это клеймо ему придется носить всю жизнь. Что, если сейчас он выполнит задуманное? Кем он будет тогда? Куда отправится?
Пробираясь среди трупов и руин, он искал ответы на эти вопросы, но не находил их. Здесь шла самая жестокая битва: горожане до последнего отстаивали башню, где жила память о великом герое. Сколько людей, лежащих здесь, умерло с именем Вайды на устах, надеясь на его возвращение в последний момент? К кому будет взывать он сам, когда настанет его черед присоединиться к ним?
Внезапно Керморван, идущий впереди с обнаженным мечом, предупреждающе поднял руку и опустился на одно колено. Как они и ожидали, путь оказался прегражден грубой баррикадой, наспех воздвигнутой между неповрежденными бастионами. Янтарный свет маленького костра за нею освещал силуэты эквешских стражников.
Они заранее обсудили план действий. Илс с Роком опустились рядом с Керморваном, чтобы перевести дыхание. Элоф обнажил черный клинок, готовый в любой момент приглушить его странное пение, но тот лишь беззвучно задрожал в его руке. Илс поудобнее перехватила рукоять своего боевого топора. Выждав еще несколько секунд, Керморван опустил забрало и устремился вперед. В плаще, развевавшемся за спиной, он напоминал огромную летучую мышь, легко перелетавшую с камня на камень. Он оказался на баррикаде, прежде чем сонные часовые успели встать. Эквешцы были сметены в мгновение ока – убиты на месте или сброшены со стены на разбитые крыши внизу. Маленький отряд бросился вдоль последнего отрезка стены, к темной арке двери, ведущей в башню.
Замок был разбит, когда эквешцы штурмовали башню. За дверным проемом Элоф поначалу увидел лишь широкую, тускло освещенную прихожую и несколько приоткрытых дверей. Его поразил запах этого места: неподвижный воздух был тяжелым от вековой пыли и отдавал особенным привкусом плесневелой ткани. Потом он понял, что странные громоздкие тени в углах на самом деле были старинными гобеленами. Их краски выцвели, изображения превратились в бессмысленные разводы. Космы паутины, такие же пыльные, свисали с потолка и затягивали большой восьмиугольный стол, установленный в центре комнаты. Но вокруг стола пыль была потревожена множеством следов. Широкие двойные двери в дальнем конце помещения выходили на лестницу, залитую слабым лунным светом через стрельчатое окно в стене башни,
– Он пришел сюда, как будто к себе домой, – прошептал Рок. – Но куда он направился, вверх или вниз?
– На нижнем этаже находится библиотека, присутственный чертог, а еще ниже – склады и помещения для слуг, – шепнул в ответ Керморван. – Эта лестница ведет в жилые комнаты наверху. Четыре этажа, по две комнаты на этаж, и еще одна наверху, с большой открытой галереей. Теперь я уверен, что там кто-то живет. Эквешцы бы наверняка поломали и сожгли все, что не могут разграбить, но им не позволили этого сделать.
– Тогда давайте начнем поиски, – жизнерадостно предложила Илс. – Я могу выслеживать дорогу, чтобы вы не натыкались на мебель.
Плотной группой они прошли по каменному полу, двигаясь с особенной осторожностью, чтобы ни шорохом, ни скрипом не выдать своего присутствия. Року приходилось труднее всего: пару раз он споткнулся и едва не своротил стол. Когда они вышли на лестницу, Элоф с общего молчаливого согласия возглавил шествие. То была широкая спиральная лестница, как в башне мастера-кузнеца; три человека могли пройти по ней в ряд. На стенах снова появились гобелены, уже менее пыльные. Элоф мог различить сцены великого переселения народов, основания города и сражения на огромной равнине. Странная ледяная дрожь пробежала по его позвоночнику, ноги внезапно ослабели. Кем был этот Вайда, чей дух, возможно, еще бродит здесь? Ему чудились шаги наверху, призрачные руки тянулись к нему из темноты. Однако Элоф не испытывал страха перед мертвыми. В башне жило пронизывающее ощущение горя, печали, невосполнимой утраты – и ко всему примешивался отзвук древнего гнева, заставлявшего каменные стены дрожать и вибрировать. Оно пугало кузнеца, потому что было очень сродни чему-то важному в нем самом. Если сегодня он умрет здесь, не присоединятся ли отзвуки его предсмертного отчаяния к голосам, блуждающим среди этих стен?
Они вышли на лестничную площадку. Широкий коридор вел между рядами дверей – высоких и низких, простых и украшенных декоративной резьбой. По центру с каждой стороны выделялись широкие двойные двери с фрамужными окнами наверху, забранными литой чугунной решеткой. Но пыль на полу коридора осталась непотревоженной. Они переглянулись; Элоф пожал плечами и указал наверх. Маленький отряд двинулся дальше.
На второй площадке и на третьей они увидели такие же пустынные, пыльные коридоры. Элоф начинал сомневаться в своих подозрениях. Не совершил ли он очередную ошибку? Может быть, мастер-кузнец сейчас мирно спит в одном из походных шатров, которые они миновали в сумерках по пути к городу? Он помедлил в нерешительности, но в следующий момент всем своим существом ощутил присутствие истинной силы. Темнота звенела как колокол, как бессловесный голос, выводивший запретное песнопение. Кузнец с тревогой повернулся к остальным, но те лишь непонимающе смотрели на него. Было ясно, что они ничего не слышат. Пожав плечами, он двинулся дальше.
На следующем этаже, последнем перед вершиной башни, две цепочки следов в пыли шли по длинному коридору и разделялись перед двойными дверьми. Элоф махнул рукой, облаченной в латную рукавицу. Керморван сурово кивнул и поудобнее перехватил рукоять меча.
– Рок, Илс, – одними губами прошептал он. – Охраняйте лестницу, пока мы будем проверять этот коридор.
Они подчинились, хотя и с явной неохотой. Керморван вопросительно изогнул бровь и повел мечом слева направо. После секундного раздумья Элоф указал на левую дверь. Осторожно, шаг за шагом, они прокрались по коридору. Дверь была не заперта; кузнец приложил ухо к щелке и услышал тихое, ровное дыхание спящего человека. Кивнув Керморвану, он закусил губу и начал очень медленно открывать дверь, поддерживая ее снизу, чтобы не заскрипели петли. Потом он осторожно заглянул в проем.
– Подобает ли человеку высокого звания водить дружбу с бродячими кузнецами и подземным отродьем? – продолжал Брион, не обратив внимания на Элофа. Он покачал головой и удовлетворенно улыбнулся; теперь в его голосе звучало неприкрытое самодовольство. – Нет, мой лорд. Даже если бы все, что ты сказал, было правдой, мы все равно не позволили бы тебе вернуться в такое трудное время, чтобы сеять сомнения в сердцах добрых граждан и подрывать авторитет синдиков. В интересах народа этого нельзя допустить!
– Ты легко говоришь от имени народа. – Голос Керморвана звучал недоуменно, словно он с трудом верил услышанному. – Почему бы тебе не спросить у людей, хотят ли они меня видеть?
Темноволосый человек снова покачал головой:
– Увы, это невозможно. Ты и так уже многим заморочил голову. Даже слухи о твоем возвращении могут расколоть город на враждующие партии. Будет лучше, если о тебе больше не услышат или обвинят во всем эквешцев, увидев твой…
Меч Керморвана с шипением вылетел из ножен, и клинок Элофа тоже пропел свою песню. Илс подняла топор для броска, но луки уже были нацелены, а расстояние слишком велико. Элоф знал, что, несмотря на свое проворство, Керморван не сможет увернуться от арбалетного болта. Волна холодного отчаяния всколыхнулась в нем, и он напрягся перед последним, безнадежным броском. Пройти так далеко, столько претерпеть и потерять все из-за глупой болтовни…
– Стойте!
В голосе, раздавшемся над парапетом, не было надменной учтивости Бриона, но звучал он не менее властно.
– Стойте, вы там! Опустите луки! Первый, кто спустит тетиву, отправится на обед к людоедам! Что здесь творится, Амикак вас побери!
Брион повернулся к дородной фигуре, облаченной в шлем и кольчугу, которая появилась на галерее надвратного укрепления, и озабоченно нахмурился. Внутренние ворота снова открылись, выпустив отряд вооруженных людей.
– Кто ты такой, чтобы перечить мне? Или ты не знаешь меня?
– Знаю, синдик, – спокойно ответил новоприбывший. – Такой же простой гражданин, как и все остальные, если судить по вашим речам. Вы даже не командуете ополчением этого квартала. Что касается меня, то я сержант городской стражи. Не соизволите ли ответить, что вы делаете здесь со своими людьми в столь поздний час?
– Охраняем стену, пока стражники спят, – ядовито отозвался Брион. – И не без успеха! Я поймал этих предателей, пытавшихся…
– Вижу, сир, вижу. Сдается, вы уже успели осудить их и собираетесь исполнить приговор. Прошу прощения, сир, но не слишком ли вы торопитесь?
– Послушайте, сержант, мы находимся в осаде и не можем тратить времени на судебное разбирательство. Это наши враги…
Сержант покачал головой:
– Позвольте не согласиться с вами. Насчет верзилы в плаще и красотки с топором ничего не могу сказать, но третий уж точно не дружит с эквешцами. К тому же он мой старый знакомый – верно, Альв? – Он повернулся к Элофу и снял шлем, открыв копну спутанных рыжих волос и раскрасневшееся лицо. – Но я слышал, ты теперь называешь себя по-другому? Эй-лоф, что ли?
Элоф бросился вперед, вне себя от восторга и облегчения:
– Рок! Рок, дружище…
Бывший слуга вежливо, но с достоинством отсалютовал ему и повернулся к Бриону.
– Как бы то ни было, сир, в происшествии должен разобраться синдик, возглавляющий оборону этого квартала. Я уже послал за ним, и вскоре он будет здесь. Можете обсудить вопрос с ним, если желаете… нет? Тогда буду очень обязан, если вы очистите бастион, пока варвары не услышали голоса и не пальнули сюда из катапульты – просто так, на всякий случай.
Брион смерил его негодующим взглядом.
– Я это запомню, – тихо сказал он. Повернувшись к своим подчиненным, он позвал их за собой и прошел к воротам мимо стражников. Звуки их шагов стихли в отдалении.
– Пошел ты в задницу, – пробормотал Рок и поднял руку, предупреждая дальнейшие вопросы. – Давайте подождем синдика. Не беспокойтесь, я все ему объясню.
После многочасового пути, подъема на стену и ссоры с Брионом ожидание тянулось мучительно долго. Путники в молчании переминались с ноги на ногу под взглядами стражников. Те смотрели в основном на Керморвана, как показалось Элофу, со странной смесью страха и уважения. Обликом они напоминали его, хотя их черты были менее правильными, а волосы – рыжими, черными и странного золотистого оттенка, тревожно напоминавшего о Лоухи. Прошло почти полчаса, прежде чем они снова услышали звук шагов. Из ворот вышел еще более многочисленный отряд стражников. Среди них, заметно прихрамывая, шагал осанистый мужчина, одетый в роскошный, но изрядно помятый плащ с меховым подбоем. Он сонно взглянул на путешественников.
– Ну, Рок, что у тебя за срочное дело, которое не могло подождать до утра? – Всмотревшись пристальнее, он приоткрыл рот от удивления, так что его рыжая борода уперлась в меховой воротник. – Клянусь воротами Керайса, это же Керморван!
Синдик повернулся, посмотрел на Элофа и разразился хохотом.
– И кого же он притащил с собой – кузнеца с Соленых Болот! А мы-то думали, что тебя давно утащили демоны!
Рок ухмыльнулся:
– Посмотрите на него, сир, – он сам испугает любого демона.
– Тогда радуйся, что он на нашей стороне. Чего стоите, ведите их внутрь!
Керморван искоса улыбнулся Элофу, когда их вели в караульное помещение.
– Похоже, ты пользуешься на моей родине не меньшей известностью, чем я сам. И возможно, производишь лучшее впечатление…
– Оставь, – отмахнулся Элоф. – Скорее я могу считать себя счастливцем, раз встретился с единственными друзьями, которые у меня здесь есть.
– Как я погляжу, ты по-прежнему считаешь, что в моей черепушке не хватает мозгов, – оскорбился Рок. – Уже два года, как городские маршалы распространили твое описание на тот случай, если ты забредешь в наши края. И цену за твою голову назначили – небольшую, но достаточную, чтобы люди помнили. Хорошо, что я оказался поблизости!
– Да, иначе Брион мог бы испортить нам приятную встречу, – согласился Элоф.
– Думаю, его бы все равно остановили. Я уже успел убедиться, что Катэла гораздо лучше числить среди своих друзей, а не врагов.
Катэл улыбнулся и хлопнул Элофа по плечу:
– Чтобы стать синдиком, нужно иметь много денег, парень. Некоторые получают их по наследству, как Брион, но я заработал состояние на последней торговой экспедиции и не забыл тех, кто помог мне тогда.
Он посмотрел на Илс, устало опустившуюся на скамью, затем на Керморвана. Его взгляд выражал озабоченность и некоторое беспокойство, хотя и не открытую враждебность.
– Но при чем здесь эта… леди? И почему ты вернулся, Керморван? Хочешь доказать, что ты с самого начала был прав, и свести счеты с синдиками? Тогда ты выбрал неподходящее время. Что привело тебя сюда?
– Нужда моего города, – серьезно ответил Керморван. – И цель Элофа. Пусть лучше он объяснит.
Рассказ занял меньше времени, чем опасался Элоф, так как Катэл уже многое слышал от Рока.
– Знаешь, теперь Рок стал моим оружейником, – сообщил бывший торговец. – Он завел собственную кузницу и мастерит неплохие доспехи… когда не латает дырявые чайники! – Он усмехнулся, но затем посерьезнел. – Значит, этот паршивец Майлио верховодит у эквешских варваров?
– Они не просто варвары, – мрачно возразил Керморван. – У них великое царство на западе, но им становится тесно в собственных границах. Они все равно пришли бы сюда – сначала грабить, потом селиться на захваченных землях. Майлио просто пригнал их раньше, когда они еще не успели как следует подготовиться.
– С помощью этого чародейского меча, так? Понятно. Теперь он обосновался в башне Вайды и оттуда руководит атакой.
– На его месте я бы выбрал другое место, – заметил Керморван. – В ранней юности я слышал много историй об этой башне, некоторые очень мрачные. Раньше там были богатые палаты, и внутреннее убранство сохранилось до сих пор. Когда я был мальчиком, башня находилась на попечении Гильдии Корабелов, и в мирные дни на ее вершине еще горел маяк. Но уже много поколений, как там никто не живет.
– Мы видели там огни после наступления темноты, – заметил Катэл. – Похоже, они не обращают внимания на предрассудки.
Керморван улыбнулся одними губами.
– Может быть, эквешцам нравится общество призраков, а Майлио чувствует себя там, как дома. Но если Вайда в самом деле разгуливает там по ночам, то вряд ли ему понравится такая компания. Пусть поостерегутся!
Катэл плотнее запахнулся в свой плащ.
– Это не шутки! Хотелось бы мне, чтобы Вайда вернулся к нам, живой или… не совсем. Он бы разобрался с этой компанией. Но ты говоришь, у вас есть какая-то защита против чародейства?
Получив ответ, синдик с беспокойством покосился на Илс, прикорнувшую на скамье.
– Дьюргарская премудрость… – пробормотал он. – И ты доверяешь их темному учению?
Илс приоткрыла один глаз и сердито уставилась на него.
– Сумасшедший дом, да и только! Мы пришли помочь им, а они обзывают нас и обращаются с нами как с врагами, если не хуже!
Катэл покачал головой.
– Наступили трудные времена… леди. Человеку трудно сразу во всем разобраться. Час назад я даже не был уверен, что ваш народ вообще существует! А когда я последний раз видел молодого Керина Керморвана, он со своими сторонниками устроил потасовку с синдиками на ступенях ратуши, раздавая тумаки всем, до кого мог дотянуться, и призывая проклятия на головы остальных. Синяки зажили, но память осталась, вы меня понимаете? Хотя я признаю, что тогда он был помоложе, а время больше чем наполовину подтвердило его правоту. Вопрос в том, что мне делать теперь?
Он встал и подошел к забитому досками окну.
– По закону мне следовало бы задержать вас, пока маршалы не проведут дознание, и сообщить синдикату все, что вы мне рассказали. Хотя при нынешнем состоянии дел это займет не меньше суток…
– Вы думаете, у нас есть хотя бы один лишний день? – сердито спросила Илс.
Катэл посмотрел на нее.
– Нет, по правде говоря, не думаю. Сердце вещует мне: если падет еще одна стена, то в городе начнется паника. Кто может противостоять стихии?
– Мы можем! – решительно ответила Илс. – Мы втроем!
– Нет, вчетвером! – пробасил Рок. – С твоего позволения, за этими молодцами нужен глаз да глаз. Кроме того, мне хочется перемолвиться парой слов с моим бывшим хозяином. Так что отправимся вместе!
Керморван холодно улыбнулся, но кивнул. Катэл рассматривал их, задумчиво теребя бороду. Его взгляд был оценивающим, но в глубине зрачков по-прежнему горел беспокойный дух странствующего торговца.
– Клянусь Восходящим Солнцем, я верю вам, – наконец сказал он. – Верю, как никому другому! Вы словно явились из прошлого, из преданий и легенд о древних героях. Люди доблести и чести, каких я уже не надеялся увидеть среди нас… да что там – сомневался, остались ли они вообще! Я всего лишь толстый старик и обеими руками цепляюсь за жизнь, но если понадобится, готов последовать за вами оруженосцем даже в пасть Амикака! – Он вздохнул. – Однако мое место здесь, где от меня зависят жизни людей. Война не терпит промедления. Я освобожу вас на свой страх и риск, а также дам вам еду, оружие и любую другую помощь, какая понадобится. Употребите ее с пользой!
Катэл с шумом выдохнул воздух, как человек, перешагнувший порог, которого он страшился. Керморван встал и поклонился:
– Благодарю тебя, синдик. Мы поедим, но отдыхать не станем. Время идет к полуночи, и нужно торопиться. Доспехи и оружие нам тоже не понадобятся: Илс носит кольчужную рубашку, Элоф не возьмет ничего, кроме своей латной рукавицы, а я надену собственную кольчугу, сохраненную ради этого часа.
Он снял свой заплечный мешок и вывалил на стол тяжелый сверток, обернутый в промасленную кожу. Развернув тускло блестевшую кольчугу, он вынул оттуда сверток меньшего размера, тоже хорошо упакованный.
Они поели быстро и в молчании. Рок с Элофом обменивались улыбками, как подобает старым друзьям, встретившимся после долгой разлуки, но осознание предстоящей опасности воздвигало невидимый барьер, мешавший непринужденной беседе. Илс держалась скованно под тяжелыми взглядами стражников. Она с подозрением принюхивалась к пище и брала только то, что пробовали другие, хотя трапеза и без того была скудной. Керморван, уже облаченный в кольчугу, не проронил ни слова и время от времени поглаживал маленький сверток. Когда Катэл позвал их, он сразу же вскочил, оставив свою тарелку наполовину полной.
Их ожидали темные плащи, подобранные по размеру. Илс натерла свою блестящую кольчужную рубашку черной ваксой, но Элоф оставил латную рукавицу как есть, лишь завернув ее в складку плаща. Рок прицепил к поясу длинный кинжал и помахивал тяжелым моргенштерном, свисавшим с его запястья на кожаном ремешке.
– Для человека с моей комплекцией это лучше, чем меч, – пояснил он. – Силы земные, ну и грозная же собралась компания! Любой эквешец, который увидит нас, помрет со страху.
– Или со смеху, дружок, если он заметит тебя первым, – проворчал Катэл, выводивший их из караульного помещения. – Хорошо, что в этот час вокруг мало людей, иначе они бы совсем пали духом, увидев тебя.
Но когда Катэл снова вывел маленький отряд на мост, с внутренних стен и улиц снизу донесся приглушенный ропот. Откуда-то появились многочисленные факелы, разгонявшие ночную тьму. Шум толпы был похож на шелест ветра в болотных тростниках, и в нем повторялось одно имя, передававшееся из уст в уста. Керморван .
– Новости распространяются быстрее ветра, – буркнул Рок. – Но с другой стороны, именно об этом молилась добрая половина города с тех пор, как черные паруса впервые появились на горизонте.
– А другая половина, без сомнения, обвиняла меня во всех смертных грехах. – Керморван озабоченно огляделся по сторонам. Шум становился все громче, угрожая перерасти в крик.
– Это Керморван? Это он? Это он?
– Спаси нас, лорд Керморван! – выкрикнула пожилая женщина. – Долой синдиков!
– Нет, нужно вздернуть их! – раздался другой голос. – Веревку им на шею!
– Вздернуть!
– Это все из-за них…
– Спаси нас, лорд! Отрази варваров!
Катэл, бледный от ярости, тщетно пытался перекричать толпу. Все больше и больше людей собиралось на бастионах. Обгоревшие, в рваной одежде, с окровавленными повязками, они не выглядели бедняками или голодающими, но тем сильнее было их отчаяние – горе и гнев обывателей, неожиданно выпавших из привычного распорядка жизни. Элоф услышал, как Керморван выругался вполголоса. Воин быстро развернул маленький сверток и укрепил что-то между наплечными пластинами своей кольчуги. Катэл со свистом выдохнул воздух сквозь зубы.
– Поднимите лампу! – приказал Керморван стражникам и выступил вперед, в круг света. Его бронзовые волосы засияли, бледное гордое лицо со впалыми щеками и высокими скулами явственно выступило из темноты, в глазах зажглось холодное пламя. Толпа дружно ахнула, послышались восторженные крики. Керморван неожиданно вскинул руки. Эффект был большим, чем если бы он криком призвал людей к молчанию: свет лампы отразился от нагрудной пластины, которую он добавил к своей кольчуге. Она была тускло-черной, темнее остального доспеха, но на ее поверхности сверкал странный рисунок, выложенный золотом, – изображение восходящего солнца и летящего ему навстречу огромного ворона с человеческими глазами.
Молчание наступило так внезапно, что Элоф расслышал тихое позвякивание кольчужной рубашки Илс; затем толпа издала протяжный вздох. Керморван без улыбки повернул голову, огляделся и заговорил тихим, глубоким голосом, напоминавшим отдаленное пение боевых рожков.
– Потерпите с приветствиями, – сказал он. – И не шумите больше, иначе враг заподозрит неладное. Как видите, я действительно лорд Керин Керморван. Я вернулся, как и обещал, и теперь сделаю все возможное для обороны Брайхейна. Всего Брайхейна, ибо никогда еще единство не требовалось нам больше, чем сейчас! Поэтому более ни слова о веревках: какими бы ни были их намерения, синдики не собирались лишать меня жизни. Следуйте их распоряжениям; следуйте за этим человеком, Катэлом, и за любым, кого он назовет в свою очередь. Среди синдиков еще можно найти добродетельных людей, подобно золоту в земных недрах, хотя иногда приходится глубоко копать, чтобы увидеть его.
По толпе прокатился смешок, настроение слушателей изменилось. Керморван запахнул свой плащ.
– А теперь идите, и да пребудет с вами мое благословение! Идите с миром!
Толпа начала рассеиваться так же быстро, как и собралась. Керморван повернулся к Катэлу.
– Как мало нужно этим несчастным, чтобы успокоиться! Ты доволен?
Тот кивнул:
– Да, вполне. Хотя, что мне еще остается?
– Тогда возьми на себя подготовку к завтрашнему бою. Дай мне рожок, каким пользуются стражники, и когда услышишь сигнал с башни, веди людей в атаку.
Катэл открыл рот, словно собираясь возразить, но тут же закрыл его.
– Хорошо, – наконец вымолвил он. – Вы, герои, не просите о малых услугах. Я попробую рискнуть, но что потом?
Керморван пожал плечами.
– Это решать многим, не только тебе и мне. Пошли, мы теряем время!
Внешние ворота распахнулись перед ними и сразу же бесшумно захлопнулись за спиной. Они находились там, куда хотели попасть с самого начала: на последнем отрезке стены, ведущем к гавани и башне Вайды. Рок с беспокойством покосился на Элофа.
– От нашего любимого мастера, конечно, не жди добра, но что еще может встретиться в этой башне… у меня кровь стынет в жилах, стоит только подумать об этом.
– По-моему, Вайда был одним из ваших великих героев, – вставила Илс. – Разве он не встанет на нашу сторону?
– Да, героем… в своем роде, – проворчал Рок. – Но говорят, он специально построил эту башню за городскими стенами, поскольку к нему приходили странные гости.
Башня маячила перед ними – огромная, монолитная, темнее ночи и такая же неизбежная, как ночь. В мрачном силуэте не было ощущения пустоты и заброшенности. Напротив – внутренняя сила как будто изливалась наружу, смешивалась с темнотой и наполняла ее невидимой угрозой. Башня притягивала взгляд: разум того, кто отводил глаза, полнился смутными страхами перед тем, что находилось внутри и зорко наблюдало за ним. Но смотреть на башню слишком пристально означало населять ее мелькающими призраками, какие появляются перед усталым взором, и подвергать себя опасности сломать шею на разбитом, усеянном обломками бастионе. Они продвигались медленно. Хуже всего было Илс, которой приходилось обходить места, где другие могли перепрыгивать. Рок уже начинал пошатываться под тяжестью своей кольчуги. Но когда Элоф споткнулся на шаткой каменной плите и едва не сорвался вниз, именно их сильные руки поддержали его. Рок и Илс…
Друзья. В детстве у него не было друзей. Элофу внезапно захотелось послать их обратно, не позволить им очертя голову броситься в задуманное им безумное, а может быть, и безнадежное предприятие. Керморвану тоже пристало сражаться с обычными врагами, а не с темным чародейством. Пусть волшебники сокрушают волшебников, а нормальные люди наслаждаются жизнью, принадлежащей им по праву… Им, но не ему. Элоф получил свое крещение на Наковальне Льда, и это клеймо ему придется носить всю жизнь. Что, если сейчас он выполнит задуманное? Кем он будет тогда? Куда отправится?
Пробираясь среди трупов и руин, он искал ответы на эти вопросы, но не находил их. Здесь шла самая жестокая битва: горожане до последнего отстаивали башню, где жила память о великом герое. Сколько людей, лежащих здесь, умерло с именем Вайды на устах, надеясь на его возвращение в последний момент? К кому будет взывать он сам, когда настанет его черед присоединиться к ним?
Внезапно Керморван, идущий впереди с обнаженным мечом, предупреждающе поднял руку и опустился на одно колено. Как они и ожидали, путь оказался прегражден грубой баррикадой, наспех воздвигнутой между неповрежденными бастионами. Янтарный свет маленького костра за нею освещал силуэты эквешских стражников.
Они заранее обсудили план действий. Илс с Роком опустились рядом с Керморваном, чтобы перевести дыхание. Элоф обнажил черный клинок, готовый в любой момент приглушить его странное пение, но тот лишь беззвучно задрожал в его руке. Илс поудобнее перехватила рукоять своего боевого топора. Выждав еще несколько секунд, Керморван опустил забрало и устремился вперед. В плаще, развевавшемся за спиной, он напоминал огромную летучую мышь, легко перелетавшую с камня на камень. Он оказался на баррикаде, прежде чем сонные часовые успели встать. Эквешцы были сметены в мгновение ока – убиты на месте или сброшены со стены на разбитые крыши внизу. Маленький отряд бросился вдоль последнего отрезка стены, к темной арке двери, ведущей в башню.
Замок был разбит, когда эквешцы штурмовали башню. За дверным проемом Элоф поначалу увидел лишь широкую, тускло освещенную прихожую и несколько приоткрытых дверей. Его поразил запах этого места: неподвижный воздух был тяжелым от вековой пыли и отдавал особенным привкусом плесневелой ткани. Потом он понял, что странные громоздкие тени в углах на самом деле были старинными гобеленами. Их краски выцвели, изображения превратились в бессмысленные разводы. Космы паутины, такие же пыльные, свисали с потолка и затягивали большой восьмиугольный стол, установленный в центре комнаты. Но вокруг стола пыль была потревожена множеством следов. Широкие двойные двери в дальнем конце помещения выходили на лестницу, залитую слабым лунным светом через стрельчатое окно в стене башни,
– Он пришел сюда, как будто к себе домой, – прошептал Рок. – Но куда он направился, вверх или вниз?
– На нижнем этаже находится библиотека, присутственный чертог, а еще ниже – склады и помещения для слуг, – шепнул в ответ Керморван. – Эта лестница ведет в жилые комнаты наверху. Четыре этажа, по две комнаты на этаж, и еще одна наверху, с большой открытой галереей. Теперь я уверен, что там кто-то живет. Эквешцы бы наверняка поломали и сожгли все, что не могут разграбить, но им не позволили этого сделать.
– Тогда давайте начнем поиски, – жизнерадостно предложила Илс. – Я могу выслеживать дорогу, чтобы вы не натыкались на мебель.
Плотной группой они прошли по каменному полу, двигаясь с особенной осторожностью, чтобы ни шорохом, ни скрипом не выдать своего присутствия. Року приходилось труднее всего: пару раз он споткнулся и едва не своротил стол. Когда они вышли на лестницу, Элоф с общего молчаливого согласия возглавил шествие. То была широкая спиральная лестница, как в башне мастера-кузнеца; три человека могли пройти по ней в ряд. На стенах снова появились гобелены, уже менее пыльные. Элоф мог различить сцены великого переселения народов, основания города и сражения на огромной равнине. Странная ледяная дрожь пробежала по его позвоночнику, ноги внезапно ослабели. Кем был этот Вайда, чей дух, возможно, еще бродит здесь? Ему чудились шаги наверху, призрачные руки тянулись к нему из темноты. Однако Элоф не испытывал страха перед мертвыми. В башне жило пронизывающее ощущение горя, печали, невосполнимой утраты – и ко всему примешивался отзвук древнего гнева, заставлявшего каменные стены дрожать и вибрировать. Оно пугало кузнеца, потому что было очень сродни чему-то важному в нем самом. Если сегодня он умрет здесь, не присоединятся ли отзвуки его предсмертного отчаяния к голосам, блуждающим среди этих стен?
Они вышли на лестничную площадку. Широкий коридор вел между рядами дверей – высоких и низких, простых и украшенных декоративной резьбой. По центру с каждой стороны выделялись широкие двойные двери с фрамужными окнами наверху, забранными литой чугунной решеткой. Но пыль на полу коридора осталась непотревоженной. Они переглянулись; Элоф пожал плечами и указал наверх. Маленький отряд двинулся дальше.
На второй площадке и на третьей они увидели такие же пустынные, пыльные коридоры. Элоф начинал сомневаться в своих подозрениях. Не совершил ли он очередную ошибку? Может быть, мастер-кузнец сейчас мирно спит в одном из походных шатров, которые они миновали в сумерках по пути к городу? Он помедлил в нерешительности, но в следующий момент всем своим существом ощутил присутствие истинной силы. Темнота звенела как колокол, как бессловесный голос, выводивший запретное песнопение. Кузнец с тревогой повернулся к остальным, но те лишь непонимающе смотрели на него. Было ясно, что они ничего не слышат. Пожав плечами, он двинулся дальше.
На следующем этаже, последнем перед вершиной башни, две цепочки следов в пыли шли по длинному коридору и разделялись перед двойными дверьми. Элоф махнул рукой, облаченной в латную рукавицу. Керморван сурово кивнул и поудобнее перехватил рукоять меча.
– Рок, Илс, – одними губами прошептал он. – Охраняйте лестницу, пока мы будем проверять этот коридор.
Они подчинились, хотя и с явной неохотой. Керморван вопросительно изогнул бровь и повел мечом слева направо. После секундного раздумья Элоф указал на левую дверь. Осторожно, шаг за шагом, они прокрались по коридору. Дверь была не заперта; кузнец приложил ухо к щелке и услышал тихое, ровное дыхание спящего человека. Кивнув Керморвану, он закусил губу и начал очень медленно открывать дверь, поддерживая ее снизу, чтобы не заскрипели петли. Потом он осторожно заглянул в проем.