Страница:
Она вышла на станции «Кропоткинская». Он последовал за ней. Она пошла по бульвару и повернула на Сивцев Вражек. Прошла метров двести и зашла в какую-то дверь. Михаил прочитал вывеску и позвонил на мобильный телефон Гене. Сказал, куда ему надо приехать. Сам же примостился на удобном месте, закурил и стал делать отчаянные попытки не заснуть стоя… И только когда, наконец, приехал Гена, причем на другой машине — темно-синей «четверке», но с тонированными стеклами, он сел на заднее сидение, строго наказал Гене следить за входом и заснул крепчайшим сном, словно провалившись в какую-то сладкую мягкую тьму…
Но долго поспать ему не удалось. Он получил от Гены сильный толчок в бок и вздрогнул.
— Она, Михаил Гаврилыч, — произнес Гена. — Извините, сами велели будить, если выйдет…
Инна вышла из подъезда с кейсом в руках и села в припаркованную около старинного трехэтажного здания черную «Волгу». Водитель уже был на месте. Машина тронулась.
— За ними? — спросил Гена.
— Поехали за ними, — с каким-то отчаянием в голосе произнес Михаил. Ему показалось, что вся идея со слежкой за Инной нелепа и бессмысленна. Она же никакого отношения к Кондратьеву давно не имеет. Ведь не кто-нибудь, а лично он, Михаил Лычкин отвечал за создание угнетенного состояния у подследственного Кондратьева и поссорил их не на шутку, а именно навсегда. Но из этого вытекала другая проблема — было непонятно, где искать Кондратьева. Навряд ли он поедет к родителям в Сергиев Посад… И все — никаких концов, ни дома, ни семьи… Появляется неизвестно откуда и исчезает, неизвестно куда…
— Поехали за ними, — занудным голосом повторил Михаил. — Да что же ты не едешь, едрена мать?
А не ехал он потому что в «четверке» что-то забарахлило, и она никак не заводилась. Гена, чертыхаясь, открыл капот и сунул туда свою круглую голову.
— Тут уж моей вины нет, Михаил Гаврилыч, — разводил руками он. — Мне позвонил Живоглот, я ему все рассказал, и он потребовал, чтобы я пересел на эту тачку, сказал, что она не могла не заметить слежки. Так что, не наша тачка, и не та и не эта, не наша и вина, что чужие машины барахлят…
— Да ты делай, делай, что искать виноватого? — заныл раздосадованный Михаил, и вдруг гнев и досада его сменились бурной радостью. — Стой и ковыряйся в машине, — открыв окно, сказал он Гене. — А меня нет, я опускаю стекло. — И добавил, чтобы Гена не подумал, что у него поехала крыша: — Нашли мы с тобой, кого искали, Генашка, понимаешь, нашли… Только, ради Бога, не оборачивайся… А тачку все равно делай, пригодится…
Радость Лычкина была вызвана тем, что он увидел в боковое зеркало припарковавшуюся неподалеку от них на той же стороне улицы вишневую «девяносто девятку». А из этой машины вышел ни кто иной, как хорошо одетый, стройный, с коротким ежиком седых волос собственной персоной его бывший начальник Алексей Николаевич Кондратьев. Вышел и, поглядывая по сторонам, нет ли за ним слежки, зашел в то самое учреждение, откуда пять минут назад вышла Инна.
Значит, не зря он провел бессонную ночь, не зря толкался в переполненном вагоне. Он нашел его, потому что он умен, потому что изобретателен. И он не пропадет от того, что погиб Гнедой. Небесные силы на его стороне, они спасли его, сделав вмятину на машине, они помогут ему и теперь…
Михаил немедленно позвонил Живоглоту.
— Я нашел его, — гордо произнес он. — Он на Сивцевом Вражке в фирме «Бриз», контролируемой Фондом ветеранов Афганистана. А она там работает, только что выехала куда-то на служебной «Волге». Наверное, по делам, скоро приедет обратно…
Живоглот, однако, не собирался хвалить его.
— Так почему один из вас не поехал за ней, а один не остался караулить Кондратьева? — проворчал он.
— А потому что машину ты нам подсунул туфтовую, — неожиданно сам для себя рявкнул Михаил. — Она не заводится…
— Имей свою, — ничуть не разозлился на его выпад Живоглот. — Не делай вмятин и не вози в багажнике трупы крутых авторитетов. И тогда, Лыко, все у тебя будет о,кей… Ладно, не кипишись, все равно, молодец, что нашел его… Мы подстрахуем тебя. Скоро будем… А она и впрямь от нас никуда не уйдет. Теперь он у нас на крючке…
… Алексей же в это время входил в кабинет Олега Никифорова.
— Леха! — закричал, вставая с места, цветущий богатырь Олег. — Алексей Николаевич, дорогой! Ну порадовал, вот кого я не ожидал увидеть… А, впрочем, наша бухгалтер уже похвасталась! И я ожидал, ожидал, только не так скоро. Ну, дай я тебя обниму, старина!
Он встал из-за своего стола, подошел к Кондратьеву, и они крепко обнялись.
— Да…, — протянул Олег. — Гляжу на тебя и не могу понять — то ли постарел ты, то ли, наоборот, помолодел… Но то, что изменился, это точно… Ведь семь лет прошло, не семь дней… Глаза другими стали, совсем другие у тебя глаза, Алексей Николаевич… И все же, ты хорошо выглядишь — настоящий супермен, подтянутый, седой, загорелый, в джинсах, в кожанке… Прямо из американского боевика…
— Да и ты, Олег, все цветешь и цветешь… Еще выше стал и увеличился в размерах… Любо-дорого на тебя смотреть, впрочем, как и в прежние времена…
— Эх, прежние времена, — тяжело вздохнул Олег. — Иных уж нет, а те далече… Какими мы были наивными тогда, в девяносто первом — девяносто втором годах. Мы-то думали в простоте душевной, что только теперь начинается настоящая жизнь, что мы строим демократическое общество… А такого понастроили, не пойму никак — явь это или страшный сон, кошмар… Воистину, криминальное государство, ни прибавить, ни убавить, Алексей… Дела-то какие… Сколько наших там полегло, на Востряковском… И Серега, и Олег Шелест, и Володька Хохлов… Лучшие люди…
— Дело, говорят, к суду идет, — сказал Алексей.
— К суду-то, к суду, да судят кого? Наших же ребят, Краснова, Бартеньева… Меня хотели привлечь, столько таскали, ты не представляешь… Алиби проверяли тысячу раз, всю душу вытрясли…
— А кто на самом-то деле все это организовал? Не имеешь понятия?
— Разное болтали… Но доказательств никаких… А, что говорить? Разве у нас такие дела когда-нибудь до конца расследуются? Против ребят тоже ничего нет, а их до сих пор держат в Бутырке, уже второй год… Якобы Краснов метил на место Шелеста, а Бартеньев — на место Сереги. И якобы крутые бабки между собой не поделили… Откуда у Сереги были бабки? Он же бессеребренник, а они его задним числом в преступники и расхитители записали, сволочи… Ладно, — вздохнул он. — Ты вообще-то, ко мне или к Инне?
— Я, вообще-то, Олег, вот по какому к тебе поводу пришел, — понизил голос Алексей. — Тут вчера кое-что произошло, но это только между нами… Одного авторитета взорвали в его же «Мерседесе», не слышал?
— Слышал, по телевизору передавали. А что?
— Тут кое-кто подозревает, что он был организатором и взрыва, и убийства того самого Мойдодыра, из-за которого меня посадили, и ограбления нашего склада, и исчезновения Дмитриева… А поэтому грешат этот взрыв на меня. Понял?
— А на самом деле это ты или не ты? — с испугом в голосе спросил Никифоров.
— А черт его знает, — многозначительно усмехнулся Алексей, подмигивая Олегу. — Дело не в этом. Дело в том, чтобы обезопасить Инну. И я прошу тебя…
Никифоров прервал его речь, подошел к нему, крепко обнял и поцеловал.
— Молодец, — шепнул он. — Просто молодец. Ты настоящий герой, Леха… А то, что от меня зависит, я сделаю. Будь спокоен. Но какой же ты, однако, молодец, — не уставал восхищаться он, ходя взад-вперед по кабинету.
— Да какой я герой? — досадливо произнес Алексей. — Мне идет сорок второй год, и чего я добился в жизни? Чуть ли не пятую часть жизни провел на нарах, служил в горячих точках, результатом чего стала гибель жены и сына. Нет ни дома, ни семьи, ни денег…
— Какие наши годы? — улыбался белыми зубами Никифоров. — У тебя все впереди, и дом будет, и семья, и дети… Зато кто может похвастаться такими делами, как ты? Только прибыл оттуда, и уже успел разобраться со своим главным врагом… Отомстил за наших ребят… Нет, молодец, и все… Я горжусь тем, что работал под твоим началом…
— С главным врагом я не разобрался, — возразил Алексей. — Насчет отомстил, это большой вопрос… Да и вообще, я ничего не делал, и ничего тебе не говорил. Я только прошу об одном — дай Инне отпуск или что угодно. Она не должна появляться здесь. И хорошо бы вывезти её в безопасное место. Инна — это моя ахиллесова пята, и об этом наверняка догадывается тот, кому нужно…
— Слушай, Леха, — предложил Олег. — Я построил дачу, правда далековато, под Нарофоминском. Хорошая, большая, газ недавно провели. А что, если её туда… Конечно, она у нас главный бухгалтер, ведает финансами, и без неё я как без рук, но раз такое дело, какие могут быть разговоры? Сейчас она поехала в банк, приедет через часика полтора, бери её и вези на мою дачу. Ключи у меня с собой, я объясню, как ехать, и в добрый вас путь. Там легко найти, если знаешь. А уж недоброжелатели черта с два её там найдут, будь спокоен…
— Спасибо, Олег, — пожал ему руку Алексей. — Я верил в тебя, ты хороший парень… Так и сделаем, я обязательно воспользуюсь твоим предложением, чтобы переждать опасный момент. Сколько только он продлится? — тяжело вздохнул он.
— Сколько продлится? — призадумался Олег. — Слушай, Алексей, мне вот какая мысль вдруг в голову пришла — ты знаком со своим тезкой Алексеем Красильниковым?
— Нет, не знаком, но очень наслышан. Кто мне только про него не рассказывал. Горю желанием познакомиться.
— Мы вместе с Алексеем служили в Афганистане под командованием Сергея Фролова. Сейчас он основал частную охранную фирму, и очень крутую, должен тебе заметить. Крыша у неё более, чем солидная. И ты вполне можешь обратиться к нему. Алешка тоже про тебя наслышан, и, полагаю, после известных событий тоже хочет с тобой познакомиться. Там телеграф быстро работает…
— Знает, знает, про известные события, — подтвердил Алексей, вспомнив информацию Барона. — И очень им радуется, хоть и сожалеет, что не от его, как говорится, рук…
— Вот, тем более… Давай-ка, я ему сейчас позвоню. Человек он своеобразный, в общении довольно сложный, и жизнь у него была сложная, порой с ним просто невозможно разговаривать, до того он горяч, так и ждешь, что начнет крушить вокруг себя все подряд… А поговоришь с ним по душам, он оттаивает, начинает что-то про себя рассказывать… Ведь у них убили обоих родителей, когда они были маленькими. А семья большая — пятеро детей. Четверых раскидали по детдомам. Старший, Григорий, их потом разыскивал. Двоих нашел, третьего не успел, умер он в детдоме для детей-инвалидов. Именно он присутствовал при убийстве родителей и остался на всю жизнь инвалидом. А сестру и двух братьев он отыскал. Пытался, как мог уберечь их от всяких бедствий. Но в настоящее время, сам понимаешь, сделать это проблематично… Потом Алексей, как ты знаешь, в Афгане воевал, а затем — в тюрьму угодил. Когда вышел, нам кое-чем помогал, в разрешении некоторых скользких вопросов, например. Спасся вот случайно при взрыве на Востряковском, благодаря тому, что проспал с перепоя… Так что, иногда и похмелье бывает полезно для жизни… Так что, я звоню ему? — спросил он Кондратьева.
— Давай, — согласился тот. — Такие люди нам очень нужны… В одиночку в наше время что-то сделать трудно. Такое только в боевиках бывает, один против всех…
Никифоров набрал номер частного охранного агентства, где работал Красильников. Но там ему ответили, что Алексея Григорьевича нет на месте. Дали номер его мобильного телефона, а там сообщили, что абонент вне пределов досягаемости.
— Ладно, позвоним попозже, — сказал Олег. — Я сам ему позвоню… Давай, пока попьем кофейку и подождем Инну… А потом поедем ко мне за ключами…
Но только им принесли кофе, и они сделали по одному глотку, как в кабинет ворвался весь взмыленный Валера, шофер их служебной «Волги».
— Олег Ильич, — тяжело дыша, произнес шофер: — Я ничего не мог сделать… Только что похитили Инну Федоровну…
12.
13.
Но долго поспать ему не удалось. Он получил от Гены сильный толчок в бок и вздрогнул.
— Она, Михаил Гаврилыч, — произнес Гена. — Извините, сами велели будить, если выйдет…
Инна вышла из подъезда с кейсом в руках и села в припаркованную около старинного трехэтажного здания черную «Волгу». Водитель уже был на месте. Машина тронулась.
— За ними? — спросил Гена.
— Поехали за ними, — с каким-то отчаянием в голосе произнес Михаил. Ему показалось, что вся идея со слежкой за Инной нелепа и бессмысленна. Она же никакого отношения к Кондратьеву давно не имеет. Ведь не кто-нибудь, а лично он, Михаил Лычкин отвечал за создание угнетенного состояния у подследственного Кондратьева и поссорил их не на шутку, а именно навсегда. Но из этого вытекала другая проблема — было непонятно, где искать Кондратьева. Навряд ли он поедет к родителям в Сергиев Посад… И все — никаких концов, ни дома, ни семьи… Появляется неизвестно откуда и исчезает, неизвестно куда…
— Поехали за ними, — занудным голосом повторил Михаил. — Да что же ты не едешь, едрена мать?
А не ехал он потому что в «четверке» что-то забарахлило, и она никак не заводилась. Гена, чертыхаясь, открыл капот и сунул туда свою круглую голову.
— Тут уж моей вины нет, Михаил Гаврилыч, — разводил руками он. — Мне позвонил Живоглот, я ему все рассказал, и он потребовал, чтобы я пересел на эту тачку, сказал, что она не могла не заметить слежки. Так что, не наша тачка, и не та и не эта, не наша и вина, что чужие машины барахлят…
— Да ты делай, делай, что искать виноватого? — заныл раздосадованный Михаил, и вдруг гнев и досада его сменились бурной радостью. — Стой и ковыряйся в машине, — открыв окно, сказал он Гене. — А меня нет, я опускаю стекло. — И добавил, чтобы Гена не подумал, что у него поехала крыша: — Нашли мы с тобой, кого искали, Генашка, понимаешь, нашли… Только, ради Бога, не оборачивайся… А тачку все равно делай, пригодится…
Радость Лычкина была вызвана тем, что он увидел в боковое зеркало припарковавшуюся неподалеку от них на той же стороне улицы вишневую «девяносто девятку». А из этой машины вышел ни кто иной, как хорошо одетый, стройный, с коротким ежиком седых волос собственной персоной его бывший начальник Алексей Николаевич Кондратьев. Вышел и, поглядывая по сторонам, нет ли за ним слежки, зашел в то самое учреждение, откуда пять минут назад вышла Инна.
Значит, не зря он провел бессонную ночь, не зря толкался в переполненном вагоне. Он нашел его, потому что он умен, потому что изобретателен. И он не пропадет от того, что погиб Гнедой. Небесные силы на его стороне, они спасли его, сделав вмятину на машине, они помогут ему и теперь…
Михаил немедленно позвонил Живоглоту.
— Я нашел его, — гордо произнес он. — Он на Сивцевом Вражке в фирме «Бриз», контролируемой Фондом ветеранов Афганистана. А она там работает, только что выехала куда-то на служебной «Волге». Наверное, по делам, скоро приедет обратно…
Живоглот, однако, не собирался хвалить его.
— Так почему один из вас не поехал за ней, а один не остался караулить Кондратьева? — проворчал он.
— А потому что машину ты нам подсунул туфтовую, — неожиданно сам для себя рявкнул Михаил. — Она не заводится…
— Имей свою, — ничуть не разозлился на его выпад Живоглот. — Не делай вмятин и не вози в багажнике трупы крутых авторитетов. И тогда, Лыко, все у тебя будет о,кей… Ладно, не кипишись, все равно, молодец, что нашел его… Мы подстрахуем тебя. Скоро будем… А она и впрямь от нас никуда не уйдет. Теперь он у нас на крючке…
… Алексей же в это время входил в кабинет Олега Никифорова.
— Леха! — закричал, вставая с места, цветущий богатырь Олег. — Алексей Николаевич, дорогой! Ну порадовал, вот кого я не ожидал увидеть… А, впрочем, наша бухгалтер уже похвасталась! И я ожидал, ожидал, только не так скоро. Ну, дай я тебя обниму, старина!
Он встал из-за своего стола, подошел к Кондратьеву, и они крепко обнялись.
— Да…, — протянул Олег. — Гляжу на тебя и не могу понять — то ли постарел ты, то ли, наоборот, помолодел… Но то, что изменился, это точно… Ведь семь лет прошло, не семь дней… Глаза другими стали, совсем другие у тебя глаза, Алексей Николаевич… И все же, ты хорошо выглядишь — настоящий супермен, подтянутый, седой, загорелый, в джинсах, в кожанке… Прямо из американского боевика…
— Да и ты, Олег, все цветешь и цветешь… Еще выше стал и увеличился в размерах… Любо-дорого на тебя смотреть, впрочем, как и в прежние времена…
— Эх, прежние времена, — тяжело вздохнул Олег. — Иных уж нет, а те далече… Какими мы были наивными тогда, в девяносто первом — девяносто втором годах. Мы-то думали в простоте душевной, что только теперь начинается настоящая жизнь, что мы строим демократическое общество… А такого понастроили, не пойму никак — явь это или страшный сон, кошмар… Воистину, криминальное государство, ни прибавить, ни убавить, Алексей… Дела-то какие… Сколько наших там полегло, на Востряковском… И Серега, и Олег Шелест, и Володька Хохлов… Лучшие люди…
— Дело, говорят, к суду идет, — сказал Алексей.
— К суду-то, к суду, да судят кого? Наших же ребят, Краснова, Бартеньева… Меня хотели привлечь, столько таскали, ты не представляешь… Алиби проверяли тысячу раз, всю душу вытрясли…
— А кто на самом-то деле все это организовал? Не имеешь понятия?
— Разное болтали… Но доказательств никаких… А, что говорить? Разве у нас такие дела когда-нибудь до конца расследуются? Против ребят тоже ничего нет, а их до сих пор держат в Бутырке, уже второй год… Якобы Краснов метил на место Шелеста, а Бартеньев — на место Сереги. И якобы крутые бабки между собой не поделили… Откуда у Сереги были бабки? Он же бессеребренник, а они его задним числом в преступники и расхитители записали, сволочи… Ладно, — вздохнул он. — Ты вообще-то, ко мне или к Инне?
— Я, вообще-то, Олег, вот по какому к тебе поводу пришел, — понизил голос Алексей. — Тут вчера кое-что произошло, но это только между нами… Одного авторитета взорвали в его же «Мерседесе», не слышал?
— Слышал, по телевизору передавали. А что?
— Тут кое-кто подозревает, что он был организатором и взрыва, и убийства того самого Мойдодыра, из-за которого меня посадили, и ограбления нашего склада, и исчезновения Дмитриева… А поэтому грешат этот взрыв на меня. Понял?
— А на самом деле это ты или не ты? — с испугом в голосе спросил Никифоров.
— А черт его знает, — многозначительно усмехнулся Алексей, подмигивая Олегу. — Дело не в этом. Дело в том, чтобы обезопасить Инну. И я прошу тебя…
Никифоров прервал его речь, подошел к нему, крепко обнял и поцеловал.
— Молодец, — шепнул он. — Просто молодец. Ты настоящий герой, Леха… А то, что от меня зависит, я сделаю. Будь спокоен. Но какой же ты, однако, молодец, — не уставал восхищаться он, ходя взад-вперед по кабинету.
— Да какой я герой? — досадливо произнес Алексей. — Мне идет сорок второй год, и чего я добился в жизни? Чуть ли не пятую часть жизни провел на нарах, служил в горячих точках, результатом чего стала гибель жены и сына. Нет ни дома, ни семьи, ни денег…
— Какие наши годы? — улыбался белыми зубами Никифоров. — У тебя все впереди, и дом будет, и семья, и дети… Зато кто может похвастаться такими делами, как ты? Только прибыл оттуда, и уже успел разобраться со своим главным врагом… Отомстил за наших ребят… Нет, молодец, и все… Я горжусь тем, что работал под твоим началом…
— С главным врагом я не разобрался, — возразил Алексей. — Насчет отомстил, это большой вопрос… Да и вообще, я ничего не делал, и ничего тебе не говорил. Я только прошу об одном — дай Инне отпуск или что угодно. Она не должна появляться здесь. И хорошо бы вывезти её в безопасное место. Инна — это моя ахиллесова пята, и об этом наверняка догадывается тот, кому нужно…
— Слушай, Леха, — предложил Олег. — Я построил дачу, правда далековато, под Нарофоминском. Хорошая, большая, газ недавно провели. А что, если её туда… Конечно, она у нас главный бухгалтер, ведает финансами, и без неё я как без рук, но раз такое дело, какие могут быть разговоры? Сейчас она поехала в банк, приедет через часика полтора, бери её и вези на мою дачу. Ключи у меня с собой, я объясню, как ехать, и в добрый вас путь. Там легко найти, если знаешь. А уж недоброжелатели черта с два её там найдут, будь спокоен…
— Спасибо, Олег, — пожал ему руку Алексей. — Я верил в тебя, ты хороший парень… Так и сделаем, я обязательно воспользуюсь твоим предложением, чтобы переждать опасный момент. Сколько только он продлится? — тяжело вздохнул он.
— Сколько продлится? — призадумался Олег. — Слушай, Алексей, мне вот какая мысль вдруг в голову пришла — ты знаком со своим тезкой Алексеем Красильниковым?
— Нет, не знаком, но очень наслышан. Кто мне только про него не рассказывал. Горю желанием познакомиться.
— Мы вместе с Алексеем служили в Афганистане под командованием Сергея Фролова. Сейчас он основал частную охранную фирму, и очень крутую, должен тебе заметить. Крыша у неё более, чем солидная. И ты вполне можешь обратиться к нему. Алешка тоже про тебя наслышан, и, полагаю, после известных событий тоже хочет с тобой познакомиться. Там телеграф быстро работает…
— Знает, знает, про известные события, — подтвердил Алексей, вспомнив информацию Барона. — И очень им радуется, хоть и сожалеет, что не от его, как говорится, рук…
— Вот, тем более… Давай-ка, я ему сейчас позвоню. Человек он своеобразный, в общении довольно сложный, и жизнь у него была сложная, порой с ним просто невозможно разговаривать, до того он горяч, так и ждешь, что начнет крушить вокруг себя все подряд… А поговоришь с ним по душам, он оттаивает, начинает что-то про себя рассказывать… Ведь у них убили обоих родителей, когда они были маленькими. А семья большая — пятеро детей. Четверых раскидали по детдомам. Старший, Григорий, их потом разыскивал. Двоих нашел, третьего не успел, умер он в детдоме для детей-инвалидов. Именно он присутствовал при убийстве родителей и остался на всю жизнь инвалидом. А сестру и двух братьев он отыскал. Пытался, как мог уберечь их от всяких бедствий. Но в настоящее время, сам понимаешь, сделать это проблематично… Потом Алексей, как ты знаешь, в Афгане воевал, а затем — в тюрьму угодил. Когда вышел, нам кое-чем помогал, в разрешении некоторых скользких вопросов, например. Спасся вот случайно при взрыве на Востряковском, благодаря тому, что проспал с перепоя… Так что, иногда и похмелье бывает полезно для жизни… Так что, я звоню ему? — спросил он Кондратьева.
— Давай, — согласился тот. — Такие люди нам очень нужны… В одиночку в наше время что-то сделать трудно. Такое только в боевиках бывает, один против всех…
Никифоров набрал номер частного охранного агентства, где работал Красильников. Но там ему ответили, что Алексея Григорьевича нет на месте. Дали номер его мобильного телефона, а там сообщили, что абонент вне пределов досягаемости.
— Ладно, позвоним попозже, — сказал Олег. — Я сам ему позвоню… Давай, пока попьем кофейку и подождем Инну… А потом поедем ко мне за ключами…
Но только им принесли кофе, и они сделали по одному глотку, как в кабинет ворвался весь взмыленный Валера, шофер их служебной «Волги».
— Олег Ильич, — тяжело дыша, произнес шофер: — Я ничего не мог сделать… Только что похитили Инну Федоровну…
12.
… Живоглот свое слово сдержал. Уже через двадцать минут на помощь Лычкину и Гене подъехали две машины с замазанными грязью номерами. Они слегка мигнули фарами Михаилу и остановились неподалеку от него. Гена, хоть уже и отрегулировал зажигание в машине, продолжал делать вид, что что-то там ремонтирует…
… Вскоре появилась и черная «Волга». Михаил подал знак людям в машинах. И как только из «Волги» вылезла Инна, они моментально подскочили к ней и потащили её в свою машину. Михаил пригнулся, чтобы Инна не увидела его.
Из «Волги» выскочил водитель и бросился на помощь к Инне. Но один из нападавших мощным ударом в печень заставил того согнуться. Затем другой нанес ему удар ногой в челюсть… Пока водитель приходил в себя, Инну уже затолкнули на заднее сидение серебристой «Ауди», и обе машины рванули с места.
Гена подбежал к водителю «Волги».
— Я видел, я все видел…, — бормотал он. — Какое варварство… Надо немедленно обратиться в милицию… Я позвоню, у меня есть мобильный телефон, их догонят…
Водитель «Волги» бросился в офис. Через несколько минут оттуда выскочили Алексей и Олег Никифоров. За это время темно-синяя «четверка» успела исчезнуть.
Алексей в отчаянии стоял у обочины и кусал губы. Произошло то, чего он так боялся.
— Что делать будем? — тихим голосом спросил Олег Никифоров.
— Что делать? — переспросил Алексей. — Выбор у нас с тобой невелик, Олег… И самым хреновым решением может быть сидеть тут и ждать… А что является лучшей защитой? Ты играл когда-нибудь в футбол?
— Играл. И неплохо. Только вратарем… Но знаю, что лучшей защитой является нападение.
— Вот именно. Значит, будем нападать…
— И как же?
— У тебя есть люди? Сейчас, немедленно, здесь…
— Да какие тут могут быть люди? Ты, я, да вот Валерка, водитель «Волги». Да ещё охранник у входа. Но, честно говоря, на него надежда плохая, инвалид он…
— Давай Валерку, а, вот и он… Поехали… Быстро ко мне в машину!
Они втроем сели в «девяносто девятку» и Алексей резко рванул машину с места. Протянул Олегу свой мобильный телефон.
— Набери номер…, — и назвал номер телефона Барона.
Олег набрал названный номер и протянул аппарат Алексею. Тот одной рукой вел машину, другой взял телефон.
— Кирилл Игнатьевич, Кондратьев… Только что они увезли Инну. Прямо с Сивцева Вражка… Да, недоглядели, но они действовали молниеносно… Где её искать, понятно, никто не знает… Я еду в Крылатское, в казино… Ах, вот как… Следят за вашей дачей? Взялись они за меня, однако… Ладно, пожалуйста, держите телефон при себе. Я позвоню…
Лавируя между машинами, «девяносто девятка» мчалась по Кутузовскому проспекту.
— Лихо вы, — заметил Валера, сидящий на заднем сидении. — Я так не умею, хоть и давно за рулем…
— Да ведь и я так не умею… Только надо, понимаете, надо… Это как раз именно такой случай, когда промедление смерти подобно…
… Машина доехала от Сивцева Вражка до Крылатского за двадцать минут, преодолев всевозможные пробки и заторы.
— Планчиком бы поделился, Алексей Николаевич, — сказал Олег Никифоров. — А то держишь нас в неведении.
— Берем заложника из казино. Сажаем в машину. Везем к тебе на дачу. Все. Весь план. Беру заложника я. Ты страхуешь. Просто и ясно…
— Да, проще не бывает, — согласился с ним озадаченный Олег. Такого развития событий он, при всей симпатии к Кондратьеву как-то не ожидал.
Машина уже летела на огромной скорости по Рублевскому шоссе. И выехав на малую дорожку, ловко нырнула в утопающий в зелени тупичок, не доехав до красивой лаконичной вывески «Казино». Машина за кустами была хорошо спрятана, но зато оттуда был неплохой обзор.
— Валера остается в машине, — скомандовал Алексей. — А ты, Олег, со мной, перекроешь выход… Тряхни стариной, я слышал от покойного Сереги, что ты был очень хорош в рукопашной. Плюс твои мощнейшие габариты…
— Отвык уже, жиром заплыл… Но я готов, ты не подумай. Тряхнуть, так тряхнуть… Все равно, один раз помирать…
В этот момент в кармане у Никифорова запищал мобильный телефон.
— Алло. Алексей! — крикнул Олег. — Да, я тебе звонил, если бы ты знал, как ты мне нужен… Всем нужен, говоришь… Но мне особенно. И твоему тезке Кондратьеву… Говоришь, все сделаешь, что ему нужно? Так вот — мы в Крылатском. Казино знаешь? Через сколько сможешь быть? Хорошо… И людей, сколько сможешь, побольше… Только, чтобы как-то понезаметнее… Понял? Жду…
Он нажал кнопку и улыбнулся Алексею.
— Подмога будет, Леха, сильная подмога… Давай, немного подождем… Он обещал быть максимум через полчаса… При нем ещё трое… Крепкие ребята, все умеют…
— Да нельзя ждать, нельзя, — возражал Алексей. — Тут упустим момент, потом пожалеем. Ерунда все это, возьмем тепленького… Я по дороге кое-что придумал. Пошли, пошли… Выходим из машины…
Олег вздохнул, зная, что спорить с Кондратьевым бесполезно, особенно в такой ситуации, вышел из машины и встал у выхода, а Алексей пошел вперед.
Здоровенный охранник встал перед ним.
— Вам кого? Казино ещё закрыто.
— Мне управляющего Лычкина Михаила Гавриловича или главного администратора Глотова Игоря Андреевича, — лучезарно улыбаясь произнес Алексей.
— А как вас представить?
— Я от Ферзя, — шепнул на ухо охраннику Алексей. — По срочному делу. Слышали, дела какие творятся в нашем ближнем Подмосковье?
— Михаила Гавриловича со вчерашнего дня нет, — угодливо сообщил охранник. — Тут такое было… Ужас… А Игоря Андреевича сейчас позову…
Вскоре к Алексею вышел красный и возбужденный Игорь.
— Я вас слушаю, — произнес он.
— Можно вас на минутку, — сказал Алексей. — Я хотел с вами переговорить по очень важному делу. И сугубо конфиденциальному…
— Можно ко мне в кабинет, — предложил Игорь.
— Там могут быть уши, а дело такое, что… Пойдемте сюда… — Он доверительно взял Игоря за локоток и повел к выходу, нашептывая ему на ухо:
— Имеются важные основания полагать, что гибель Евгения Петровича не будет последней… Нашими врагами готовятся новые жертвы… И именно это меня просили вам передать…
Он уже приоткрыл дверь и, держа за локоть открывшего по своей дурацкой привычке рот, Глотова вывел его на свежий воздух. Охранник, принявший все за чистую монету, остался в казино.
— А почему именно мне? — спросил Игорь.
— Просили передать, разумеется, не вам, а вашему старшему брату Николаю Андреевичу. Только мы нигде не можем его найти…
— Так позвонили бы на мобильный. Он с ним во сне не расстается…
— Барахлит его мобильный, Игорь, барахлит… Вот и приехали к вам в казино… И куда, однако, запропастился Михаил Гаврилович?
Он уже вел Глотова к машине, а сзади возвышалась мощная фигура Олега Никифорова. В это самое время к казино подъехал запыленный джип «Мицубиси» и припарковался с боковой стороны здания.
— Так кто же те люди, на которых готовится покушение? — спросил, оглянувшись, Игорь. И что-то вдруг не понравилось ему в загоревшихся некой хитрецой глазах Олега.
Искорку недоверия, блеснувшую в его глазах мгновенно прочитал Алексей и твердо произнес:
— Это прежде всего, ты, дорогой мой… Потому что твоя жизнь бесценна для общества, сам-то ты в этом отдаешь себе отчет?
Не успел Глотов дернуться, как почувствовал между ребрами дуло пистолета.
— Тихо, живоглотово семя, — процедил Алексей. — На тебя и покушаться не надо, ты и так труп… Нажму курок, на пистолете глушитель. И ты труп… Понял?
— Понял. Что надо? — пробасил перепуганный Игорь.
— Чтобы жить? Сесть вот в эту машину и не дергаться…
— Пошел вперед, — подтолкнул его ребром ладони в спину Олег Никифоров. — И если подашь знак своим, прикончим на месте. Нам терять нечего, жизнь человеческая поставлена на карту.
Из парадной двери казино вышел мордастый охранник.
— Игорь Андреевич, к вам приехали! — крикнул он.
— Да, скоро буду, тут очень важный разговор, — ответил Игорь довольно бодрым голосом, поскольку дуло пистолета в этот момент особенно сильно прижалось сзади к его ребрам. — Пусть Димка разберется, — добавил он. — Там все в порядке.
Охранник зевнул, пожал плечами и зашел обратно в казино.
Игорю ничего не оставалось делать, как влезть на заднее сидение припаркованной у обочины «девяносто девятки». Туда же быстро забрались Алексей, Олег и Валера.
— Ответите…, — пробормотал Игорь. — Кровью умоетесь, падлы…
Но Алексей не слушал его. Он, сидя на водительском месте своей машины, напряженным взглядом смотрел куда-то в одну точку.
— Ты что? — спросил его Олег. — Куда ты смотришь? Ехать надо…
— Погоди, погоди, — шептал Алексей, продолжая смотреть в том же направлении. — Ты немножко погоди, дорогой мой друг… — Олег поймал его напряженный и в то же время какой-то задорный взгляд, словно какая-то внезапная мысль осенила Кондратьева, и увидел, что о смотрит на запыленный джип «Мицубиси», стоящий справа от казино. Как раз в этот момент с правой передней стороны из машины вышел какой-то человек и направился к служебному входу в казино. Его лицо было довольно трудно разглядеть, тем более, что Олег был несколько близорук, а лицо было вышедшего из машины было повернуто вполоборота. Только Алексей по-прежнему имел прекрасное зрение и хорошо разглядел это лицо. И Олег понял, что Алексей знает этого человека…
— Чего прибалдели, братаны? — послышался откуда-то справа веселый, слегка хрипловатый басок. — А ну-ка, выкладывайте, что это вы такое задумали…
… Вскоре появилась и черная «Волга». Михаил подал знак людям в машинах. И как только из «Волги» вылезла Инна, они моментально подскочили к ней и потащили её в свою машину. Михаил пригнулся, чтобы Инна не увидела его.
Из «Волги» выскочил водитель и бросился на помощь к Инне. Но один из нападавших мощным ударом в печень заставил того согнуться. Затем другой нанес ему удар ногой в челюсть… Пока водитель приходил в себя, Инну уже затолкнули на заднее сидение серебристой «Ауди», и обе машины рванули с места.
Гена подбежал к водителю «Волги».
— Я видел, я все видел…, — бормотал он. — Какое варварство… Надо немедленно обратиться в милицию… Я позвоню, у меня есть мобильный телефон, их догонят…
Водитель «Волги» бросился в офис. Через несколько минут оттуда выскочили Алексей и Олег Никифоров. За это время темно-синяя «четверка» успела исчезнуть.
Алексей в отчаянии стоял у обочины и кусал губы. Произошло то, чего он так боялся.
— Что делать будем? — тихим голосом спросил Олег Никифоров.
— Что делать? — переспросил Алексей. — Выбор у нас с тобой невелик, Олег… И самым хреновым решением может быть сидеть тут и ждать… А что является лучшей защитой? Ты играл когда-нибудь в футбол?
— Играл. И неплохо. Только вратарем… Но знаю, что лучшей защитой является нападение.
— Вот именно. Значит, будем нападать…
— И как же?
— У тебя есть люди? Сейчас, немедленно, здесь…
— Да какие тут могут быть люди? Ты, я, да вот Валерка, водитель «Волги». Да ещё охранник у входа. Но, честно говоря, на него надежда плохая, инвалид он…
— Давай Валерку, а, вот и он… Поехали… Быстро ко мне в машину!
Они втроем сели в «девяносто девятку» и Алексей резко рванул машину с места. Протянул Олегу свой мобильный телефон.
— Набери номер…, — и назвал номер телефона Барона.
Олег набрал названный номер и протянул аппарат Алексею. Тот одной рукой вел машину, другой взял телефон.
— Кирилл Игнатьевич, Кондратьев… Только что они увезли Инну. Прямо с Сивцева Вражка… Да, недоглядели, но они действовали молниеносно… Где её искать, понятно, никто не знает… Я еду в Крылатское, в казино… Ах, вот как… Следят за вашей дачей? Взялись они за меня, однако… Ладно, пожалуйста, держите телефон при себе. Я позвоню…
Лавируя между машинами, «девяносто девятка» мчалась по Кутузовскому проспекту.
— Лихо вы, — заметил Валера, сидящий на заднем сидении. — Я так не умею, хоть и давно за рулем…
— Да ведь и я так не умею… Только надо, понимаете, надо… Это как раз именно такой случай, когда промедление смерти подобно…
… Машина доехала от Сивцева Вражка до Крылатского за двадцать минут, преодолев всевозможные пробки и заторы.
— Планчиком бы поделился, Алексей Николаевич, — сказал Олег Никифоров. — А то держишь нас в неведении.
— Берем заложника из казино. Сажаем в машину. Везем к тебе на дачу. Все. Весь план. Беру заложника я. Ты страхуешь. Просто и ясно…
— Да, проще не бывает, — согласился с ним озадаченный Олег. Такого развития событий он, при всей симпатии к Кондратьеву как-то не ожидал.
Машина уже летела на огромной скорости по Рублевскому шоссе. И выехав на малую дорожку, ловко нырнула в утопающий в зелени тупичок, не доехав до красивой лаконичной вывески «Казино». Машина за кустами была хорошо спрятана, но зато оттуда был неплохой обзор.
— Валера остается в машине, — скомандовал Алексей. — А ты, Олег, со мной, перекроешь выход… Тряхни стариной, я слышал от покойного Сереги, что ты был очень хорош в рукопашной. Плюс твои мощнейшие габариты…
— Отвык уже, жиром заплыл… Но я готов, ты не подумай. Тряхнуть, так тряхнуть… Все равно, один раз помирать…
В этот момент в кармане у Никифорова запищал мобильный телефон.
— Алло. Алексей! — крикнул Олег. — Да, я тебе звонил, если бы ты знал, как ты мне нужен… Всем нужен, говоришь… Но мне особенно. И твоему тезке Кондратьеву… Говоришь, все сделаешь, что ему нужно? Так вот — мы в Крылатском. Казино знаешь? Через сколько сможешь быть? Хорошо… И людей, сколько сможешь, побольше… Только, чтобы как-то понезаметнее… Понял? Жду…
Он нажал кнопку и улыбнулся Алексею.
— Подмога будет, Леха, сильная подмога… Давай, немного подождем… Он обещал быть максимум через полчаса… При нем ещё трое… Крепкие ребята, все умеют…
— Да нельзя ждать, нельзя, — возражал Алексей. — Тут упустим момент, потом пожалеем. Ерунда все это, возьмем тепленького… Я по дороге кое-что придумал. Пошли, пошли… Выходим из машины…
Олег вздохнул, зная, что спорить с Кондратьевым бесполезно, особенно в такой ситуации, вышел из машины и встал у выхода, а Алексей пошел вперед.
Здоровенный охранник встал перед ним.
— Вам кого? Казино ещё закрыто.
— Мне управляющего Лычкина Михаила Гавриловича или главного администратора Глотова Игоря Андреевича, — лучезарно улыбаясь произнес Алексей.
— А как вас представить?
— Я от Ферзя, — шепнул на ухо охраннику Алексей. — По срочному делу. Слышали, дела какие творятся в нашем ближнем Подмосковье?
— Михаила Гавриловича со вчерашнего дня нет, — угодливо сообщил охранник. — Тут такое было… Ужас… А Игоря Андреевича сейчас позову…
Вскоре к Алексею вышел красный и возбужденный Игорь.
— Я вас слушаю, — произнес он.
— Можно вас на минутку, — сказал Алексей. — Я хотел с вами переговорить по очень важному делу. И сугубо конфиденциальному…
— Можно ко мне в кабинет, — предложил Игорь.
— Там могут быть уши, а дело такое, что… Пойдемте сюда… — Он доверительно взял Игоря за локоток и повел к выходу, нашептывая ему на ухо:
— Имеются важные основания полагать, что гибель Евгения Петровича не будет последней… Нашими врагами готовятся новые жертвы… И именно это меня просили вам передать…
Он уже приоткрыл дверь и, держа за локоть открывшего по своей дурацкой привычке рот, Глотова вывел его на свежий воздух. Охранник, принявший все за чистую монету, остался в казино.
— А почему именно мне? — спросил Игорь.
— Просили передать, разумеется, не вам, а вашему старшему брату Николаю Андреевичу. Только мы нигде не можем его найти…
— Так позвонили бы на мобильный. Он с ним во сне не расстается…
— Барахлит его мобильный, Игорь, барахлит… Вот и приехали к вам в казино… И куда, однако, запропастился Михаил Гаврилович?
Он уже вел Глотова к машине, а сзади возвышалась мощная фигура Олега Никифорова. В это самое время к казино подъехал запыленный джип «Мицубиси» и припарковался с боковой стороны здания.
— Так кто же те люди, на которых готовится покушение? — спросил, оглянувшись, Игорь. И что-то вдруг не понравилось ему в загоревшихся некой хитрецой глазах Олега.
Искорку недоверия, блеснувшую в его глазах мгновенно прочитал Алексей и твердо произнес:
— Это прежде всего, ты, дорогой мой… Потому что твоя жизнь бесценна для общества, сам-то ты в этом отдаешь себе отчет?
Не успел Глотов дернуться, как почувствовал между ребрами дуло пистолета.
— Тихо, живоглотово семя, — процедил Алексей. — На тебя и покушаться не надо, ты и так труп… Нажму курок, на пистолете глушитель. И ты труп… Понял?
— Понял. Что надо? — пробасил перепуганный Игорь.
— Чтобы жить? Сесть вот в эту машину и не дергаться…
— Пошел вперед, — подтолкнул его ребром ладони в спину Олег Никифоров. — И если подашь знак своим, прикончим на месте. Нам терять нечего, жизнь человеческая поставлена на карту.
Из парадной двери казино вышел мордастый охранник.
— Игорь Андреевич, к вам приехали! — крикнул он.
— Да, скоро буду, тут очень важный разговор, — ответил Игорь довольно бодрым голосом, поскольку дуло пистолета в этот момент особенно сильно прижалось сзади к его ребрам. — Пусть Димка разберется, — добавил он. — Там все в порядке.
Охранник зевнул, пожал плечами и зашел обратно в казино.
Игорю ничего не оставалось делать, как влезть на заднее сидение припаркованной у обочины «девяносто девятки». Туда же быстро забрались Алексей, Олег и Валера.
— Ответите…, — пробормотал Игорь. — Кровью умоетесь, падлы…
Но Алексей не слушал его. Он, сидя на водительском месте своей машины, напряженным взглядом смотрел куда-то в одну точку.
— Ты что? — спросил его Олег. — Куда ты смотришь? Ехать надо…
— Погоди, погоди, — шептал Алексей, продолжая смотреть в том же направлении. — Ты немножко погоди, дорогой мой друг… — Олег поймал его напряженный и в то же время какой-то задорный взгляд, словно какая-то внезапная мысль осенила Кондратьева, и увидел, что о смотрит на запыленный джип «Мицубиси», стоящий справа от казино. Как раз в этот момент с правой передней стороны из машины вышел какой-то человек и направился к служебному входу в казино. Его лицо было довольно трудно разглядеть, тем более, что Олег был несколько близорук, а лицо было вышедшего из машины было повернуто вполоборота. Только Алексей по-прежнему имел прекрасное зрение и хорошо разглядел это лицо. И Олег понял, что Алексей знает этого человека…
— Чего прибалдели, братаны? — послышался откуда-то справа веселый, слегка хрипловатый басок. — А ну-ка, выкладывайте, что это вы такое задумали…
13.
Алексей быстро гнал машину в сторону кольцевой дороги. Олег и Валера сидели рядом с заложником.
— Олег, придави-ка там своей нежной ручкой эту гниду, чтобы он поменьше колыхался…
Никифоров немедленно выполнил просьбу, так сдавив шею Глотова, что у того из выпученных глаз потекли слезы, он захрипел и закашлялся…
— Пригни его пониже, а то по Рублевке опасно ехать с таким пассажиром…
— Пригну, пригну, но ты не беспокойся, я тут всех гаишников знаю…, — успокоил Никифоров.
На выезде из Москвы, Олег высунулся из окна и махнул рукой гаишнику. В это же время Валера пригнул Глотова к сидению, да с такой силой и злостью, что у того хрустнули спинные позвонки.
Доехали по окружной до Минского шоссе и поехали по нему. Когда отъехали на почтительное расстояние от Москвы, Алексей неожиданно остановил машину у обочины.
— Кровью, говоришь, умоемся, гаденыш? — тихо спросил он. — А ну, пошел из машины! Вылезай на хер, ублюдок!
Увидев в глазах Алексея свою смерть, Глотов не на шутку перепугался. Он уже не угрожал, он бормотал себе под нос нечто невнятное. Не хватало еще, чтобы этот сумасшедший убил его, когда так все хорошо, когда рекой текут деньги, когда никто не смеет ему даже слова худого сказать из страха перед его крутым братаном.
— Ты что, оглох? — спросил Алексей. — А ну, ребята, выталкивайте его из машины!
Олег вышел и встал рядом с машиной. Вылез и Алексей и подошел к задней дверце.
— Вперед, живоглотыш… Вперед и с песней… Кровью, говоришь, умоемся? Пошли… Я даже оружия с собой не возьму… Вот оно… — Он швырнул пистолет на переднее сиденье. — Выйдем с тобой в лесочке один на один… И никто из них даже не будет вмешиваться… Справишься со мной, будешь свободен… Пошел…
Глотов, нехотя вылез из машины и вопросительно глядел остекленевшими от страха глазами на своего противника. Теперь он прекрасно понял, кто перед ним.
— Ну что? Перетрухал без быков своего братана? Какая же тебе в базарный день цена? — усмехнулся Алексей. — Боишься со мной гребень на гребень? А я ведь, наверное, лет на пятнадцать тебя старше, ты питался черной икрой и коньяком, на дорогих курортах свое бычье здоровьичко поправлял и в тренажерных залах бицепсы накачивал, а я семь лет баланду хлебал и на лесоповале загибался… Ну, что же ты, крутой? Где твоя крутость?
Глотов молчал, переминаясь с ноги на ногу.
— Говори, паскуда, что я вам сделал? Тебе, братану твоему, твоему шефу поганому Лычкину? Вашему хозяину Гнедому? Отвечай, когда спрашивают!
— Ничего ты мне не сделал… Только и я тебе ничего не сделал… Я за их дела не ответчик… Меня посадили администратором в казино, я и сижу… А в разборках я не участвовал, и никого не подставлял…
— Серьезно? — округлил глаза Алексей. — Тогда будешь жить… Пошел обратно в машину, но если ты свою пасть поганую ещё раз откроешь, я тебя убью. И пулю на тебя расходовать не стану. Вмажу один раз, и череп твой круглый пополам треснет. Понял?
— Понял, — еле слышно пробормотал Игорь и полез на заднее сидение машины.
Алексей подмигнул ему и сел на водительское место. Сунул пистолет в карман и тронул машину с места.
… Через час с небольшим они подъехали к даче Никифорова. Дача находилась в уединенном лесном месте. Вокруг не было никаких построек. Забора вокруг дачи тоже не было. Брусовой небольшой дом пах свежей древесиной.
— Вылезай, теперь приехали, — сказал Глотову Алексей.
Заложника вывели из машины. Олег открыл дверь дачи и пропустил туда Глотова. За ним вошли остальные.
— Говори номер телефона своего братана, и номер Михаила Лычкина тоже, — сказал Алексей. — Если, разумеется, хочешь жить. А не хочешь — так можешь и не говорить…
— Олег, придави-ка там своей нежной ручкой эту гниду, чтобы он поменьше колыхался…
Никифоров немедленно выполнил просьбу, так сдавив шею Глотова, что у того из выпученных глаз потекли слезы, он захрипел и закашлялся…
— Пригни его пониже, а то по Рублевке опасно ехать с таким пассажиром…
— Пригну, пригну, но ты не беспокойся, я тут всех гаишников знаю…, — успокоил Никифоров.
На выезде из Москвы, Олег высунулся из окна и махнул рукой гаишнику. В это же время Валера пригнул Глотова к сидению, да с такой силой и злостью, что у того хрустнули спинные позвонки.
Доехали по окружной до Минского шоссе и поехали по нему. Когда отъехали на почтительное расстояние от Москвы, Алексей неожиданно остановил машину у обочины.
— Кровью, говоришь, умоемся, гаденыш? — тихо спросил он. — А ну, пошел из машины! Вылезай на хер, ублюдок!
Увидев в глазах Алексея свою смерть, Глотов не на шутку перепугался. Он уже не угрожал, он бормотал себе под нос нечто невнятное. Не хватало еще, чтобы этот сумасшедший убил его, когда так все хорошо, когда рекой текут деньги, когда никто не смеет ему даже слова худого сказать из страха перед его крутым братаном.
— Ты что, оглох? — спросил Алексей. — А ну, ребята, выталкивайте его из машины!
Олег вышел и встал рядом с машиной. Вылез и Алексей и подошел к задней дверце.
— Вперед, живоглотыш… Вперед и с песней… Кровью, говоришь, умоемся? Пошли… Я даже оружия с собой не возьму… Вот оно… — Он швырнул пистолет на переднее сиденье. — Выйдем с тобой в лесочке один на один… И никто из них даже не будет вмешиваться… Справишься со мной, будешь свободен… Пошел…
Глотов, нехотя вылез из машины и вопросительно глядел остекленевшими от страха глазами на своего противника. Теперь он прекрасно понял, кто перед ним.
— Ну что? Перетрухал без быков своего братана? Какая же тебе в базарный день цена? — усмехнулся Алексей. — Боишься со мной гребень на гребень? А я ведь, наверное, лет на пятнадцать тебя старше, ты питался черной икрой и коньяком, на дорогих курортах свое бычье здоровьичко поправлял и в тренажерных залах бицепсы накачивал, а я семь лет баланду хлебал и на лесоповале загибался… Ну, что же ты, крутой? Где твоя крутость?
Глотов молчал, переминаясь с ноги на ногу.
— Говори, паскуда, что я вам сделал? Тебе, братану твоему, твоему шефу поганому Лычкину? Вашему хозяину Гнедому? Отвечай, когда спрашивают!
— Ничего ты мне не сделал… Только и я тебе ничего не сделал… Я за их дела не ответчик… Меня посадили администратором в казино, я и сижу… А в разборках я не участвовал, и никого не подставлял…
— Серьезно? — округлил глаза Алексей. — Тогда будешь жить… Пошел обратно в машину, но если ты свою пасть поганую ещё раз откроешь, я тебя убью. И пулю на тебя расходовать не стану. Вмажу один раз, и череп твой круглый пополам треснет. Понял?
— Понял, — еле слышно пробормотал Игорь и полез на заднее сидение машины.
Алексей подмигнул ему и сел на водительское место. Сунул пистолет в карман и тронул машину с места.
… Через час с небольшим они подъехали к даче Никифорова. Дача находилась в уединенном лесном месте. Вокруг не было никаких построек. Забора вокруг дачи тоже не было. Брусовой небольшой дом пах свежей древесиной.
— Вылезай, теперь приехали, — сказал Глотову Алексей.
Заложника вывели из машины. Олег открыл дверь дачи и пропустил туда Глотова. За ним вошли остальные.
— Говори номер телефона своего братана, и номер Михаила Лычкина тоже, — сказал Алексей. — Если, разумеется, хочешь жить. А не хочешь — так можешь и не говорить…