– Кстати, о вашей речи, – язвительно промолвил Гравел, – я получил предварительные наброски и ознакомился с ними.
Застыв на месте, Карлсен развернулся к спутнику.
– Вы прочитали мою речь? – Никто не должен был заранее знать ее содержание. – Где вы ее достали?
Гравел небрежно отмахнулся от этого вопроса.
– Не имеет значения. Главное то, что вы не можете произнести такую речь, если рассчитываете и дальше представлять интересы Римского клуба. Я обсудил этот вопрос с сопрезидентом Бутой. И он полностью со мной согласен. Сейчас не время вещать на весь мир об угрозе неминуемого коллапса. Это… это безответственно.
Нахлынувшая кровь сожгла холод на лице Карлсена.
– В таком случае когда же придет это время? – спросил он, с вызовом выставив подбородок. – Тогда, когда весь мир скатится в хаос и девяносто процентов населения вымрет?
Гравел покачал головой.
– Именно об этом я и говорю. Вы собираетесь выставить наш клуб как сборище сумасшедших, предрекающих конец света. Мы этого не потерпим.
– Не потерпите? Да ядром моей речи является опубликованный доклад Римского клуба!
– Да, знаю. «Пределы роста». Вы неоднократно цитируете его в своей речи. Этот доклад был написан в далеком тысяча девятьсот семьдесят втором году.
– Но сейчас он еще более актуален! В докладе в мельчайших подробностях описывается всемирный коллапс, к которому мы сейчас неумолимо приближаемся.
Карлсен подробно исследовал «Пределы роста», анализируя приведенные в докладе графики и таблицы. В этой работе моделировалось будущее мира, при котором население продолжает расти резко, экспоненциально, в то время как производство продовольствия увеличивается только арифметически. В конечном счете население исчерпает возможности производить достаточно продуктов питания, чтобы прокормить себя. Мир локомотивом налетит на эту точку и помчится дальше. А затем последуют хаос, голод и войны, следствием чего станет полное уничтожение человечества. Даже самые оптимистичные модели показывали, что погибнет не меньше девяноста процентов населения. В дальнейшем исследования повторялись неоднократно – и с теми же жуткими результатами.
Гравел пожал плечами, отмахиваясь от всей проблемы. Карлсен стиснул кулак, испытывая непреодолимое желание разбить ему нос.
– В своей речи, – продолжал Гравел, даже не подозревая о нависшей над ним опасности, – вы выступаете за радикальный контроль над численностью населения. С этим никто никогда не согласится.
– Другого выхода нет, – отрезал Карлсен. – Обмануть неизбежное будущее не удастся. Всего за два десятилетия численность населения Земли увеличилась с четырех до шести миллиардов человек. И нет никаких признаков замедления темпов роста. Еще через двадцать лет нас будет уже девять миллиардов. И это тогда, когда осваиваются последние оставшиеся клочки пригодной для обработки земли, когда глобальное потепление приводит к бедственным последствиям, когда океаны испаряются! Человечество достигнет критической точки гораздо раньше, чем кажется. – Он схватил Гравела за руку, давая выход своим чувствам. – Но мы можем смягчить удар, начав планирование прямо сейчас. Есть только один способ избежать полной глобальной катастрофы – а именно медленно и последовательно снижать количество человеческой биомассы на планете, до того как мы достигнем точки «перегрева». От этого зависит будущее человечества.
– Да у нас и так неплохо получается, – возразил Гравел. – Или у вас нет веры в свои собственные разработки? Разве не должны генетически модифицированные растения, которые патентует ваша корпорация, открывать для сельского хозяйства новые земли, приносить бо́льшие урожаи?
– Но даже это позволит нам лишь выиграть немного времени.
Гравел взглянул на часы.
– Кстати, о времени. Мне пора идти. Я передал вам точку зрения Буты. Вы должны переделать свою речь.
Карлсен проводил взглядом Гравела, удалявшегося к подъемному мосту за воротами Киркегата.
Он остался стоять, не обращая внимания на начавшуюся морось, первую предвестницу приближающегося потопа. Ему хотелось, чтобы ледяные капли остудили его разгоряченное, гулко колотящееся сердце. Этот вопрос он обсудит с сопрезидентом клуба позже. Быть может, ему действительно следует несколько поумерить пыл своего выступления. Возможно, лучше не выкручивать резко руль, который определяет судьбы мира.
Успокоившись, полный решимости, Карлсен направился к громаде часовни с ее большими розетками окон. Он уже опаздывал на встречу. Среди членов Римского клуба Карлсен собрал группу своих единомышленников, тех, кто был готов принимать непростые решения и отстаивать свои убеждения. Пусть Антонио Гравел и два сопрезидента числятся номинальными главами Римского клуба; Ивар Карлсен и его когорта, организация внутри организации, являлись истинным железным сердцем организации, горящим надеждой на будущее планеты.
Пройдя в часовню, Карлсен увидел, что остальные уже собрались в небольшом нефе. Скамьи были сдвинуты к одной стене, а слева от алтаря установлена небольшая трибуна. Сводчатые окна пропускали внутрь тусклый свет, к которому добавляла каплю веселья ярко горящая позолоченная люстра.
При появлении Карлсена люди обернулись.
Всего их было двенадцать.
Но именно в них заключалась истинная мощь клуба: это были промышленные магнаты, ученые, лауреаты Нобелевской премии, видные политики крупнейших государств, даже одна голливудская знаменитость, своей популярностью привлекавшая к деятельности группы как деньги, так и внимание.
Каждый выполнял свою задачу.
Даже шагнувший навстречу Карлсену мужчина в строгом черном костюме, с лицом осунувшимся и затравленным.
– Доброе утро, Ивар, – сказал мужчина, протягивая руку.
– Здравствуйте, сенатор Гормен. Пожалуйста, примите мои соболезнования в связи с вашей утратой. То, что произошло в Мали… Я должен был не жалеть денег на защиту лагеря.
– Не вините себя. – Сенатор стиснул Карлсену плечо. – Джейсон знал, с какими опасностями была сопряжена эта работа. И он гордился тем, что принимал участие в таком важном проекте.
Несмотря на такое заверение, чувствовалось, что эта тема по-прежнему причиняет сенатору боль. Он еще не оправился от гибели сына. Со стороны двух мужчин можно было принять за родных братьев. Себастьян Гормен был таким же высоким и мускулистым, как Карлсен, но его седые волосы были аккуратно подстрижены, а складки на брюках отутюжены до бритвенной остроты.
Карлсен удивился, увидев сенатора здесь, но, впрочем, этого следовало ожидать. В прошлом Себастьян Гормен уже не раз демонстрировал свою непоколебимость. Он играл ключевую роль в расширении работ по созданию биотоплива в западном мире. И нынешняя конференция имела для него особое значение. К тому же приближались очередные выборы, так что сенатору придется выкраивать время для скорби о своем сыне позже.
И все же Карлсен понимал боль Гормена. Сам он потерял жену и младенца сына при родах; в ту пору ему было всего тридцать. Трагедия едва не сломила его. Он так больше и не завел семью.
– Мы готовы начинать? – спросил сенатор, отступая в сторону.
– Да. Нам надо поторопиться. У нас очень много тем для обсуждения.
– Хорошо.
Пока сенатор собирал остальных у сдвинутых скамей, Карлсен смотрел ему в спину. Он не испытывал чувства вины. «Виатус» означает «путь жизни». А порой этот путь бывает очень трудным, требующим жертв.
Таких, как смерть Джейсона Гормена.
Молодой человек был убит по приказу Ивара Карлсена.
Трагическая утрата, но Карлсен не мог позволить себе предаваться жалости.
Глава 8
Застыв на месте, Карлсен развернулся к спутнику.
– Вы прочитали мою речь? – Никто не должен был заранее знать ее содержание. – Где вы ее достали?
Гравел небрежно отмахнулся от этого вопроса.
– Не имеет значения. Главное то, что вы не можете произнести такую речь, если рассчитываете и дальше представлять интересы Римского клуба. Я обсудил этот вопрос с сопрезидентом Бутой. И он полностью со мной согласен. Сейчас не время вещать на весь мир об угрозе неминуемого коллапса. Это… это безответственно.
Нахлынувшая кровь сожгла холод на лице Карлсена.
– В таком случае когда же придет это время? – спросил он, с вызовом выставив подбородок. – Тогда, когда весь мир скатится в хаос и девяносто процентов населения вымрет?
Гравел покачал головой.
– Именно об этом я и говорю. Вы собираетесь выставить наш клуб как сборище сумасшедших, предрекающих конец света. Мы этого не потерпим.
– Не потерпите? Да ядром моей речи является опубликованный доклад Римского клуба!
– Да, знаю. «Пределы роста». Вы неоднократно цитируете его в своей речи. Этот доклад был написан в далеком тысяча девятьсот семьдесят втором году.
– Но сейчас он еще более актуален! В докладе в мельчайших подробностях описывается всемирный коллапс, к которому мы сейчас неумолимо приближаемся.
Карлсен подробно исследовал «Пределы роста», анализируя приведенные в докладе графики и таблицы. В этой работе моделировалось будущее мира, при котором население продолжает расти резко, экспоненциально, в то время как производство продовольствия увеличивается только арифметически. В конечном счете население исчерпает возможности производить достаточно продуктов питания, чтобы прокормить себя. Мир локомотивом налетит на эту точку и помчится дальше. А затем последуют хаос, голод и войны, следствием чего станет полное уничтожение человечества. Даже самые оптимистичные модели показывали, что погибнет не меньше девяноста процентов населения. В дальнейшем исследования повторялись неоднократно – и с теми же жуткими результатами.
Гравел пожал плечами, отмахиваясь от всей проблемы. Карлсен стиснул кулак, испытывая непреодолимое желание разбить ему нос.
– В своей речи, – продолжал Гравел, даже не подозревая о нависшей над ним опасности, – вы выступаете за радикальный контроль над численностью населения. С этим никто никогда не согласится.
– Другого выхода нет, – отрезал Карлсен. – Обмануть неизбежное будущее не удастся. Всего за два десятилетия численность населения Земли увеличилась с четырех до шести миллиардов человек. И нет никаких признаков замедления темпов роста. Еще через двадцать лет нас будет уже девять миллиардов. И это тогда, когда осваиваются последние оставшиеся клочки пригодной для обработки земли, когда глобальное потепление приводит к бедственным последствиям, когда океаны испаряются! Человечество достигнет критической точки гораздо раньше, чем кажется. – Он схватил Гравела за руку, давая выход своим чувствам. – Но мы можем смягчить удар, начав планирование прямо сейчас. Есть только один способ избежать полной глобальной катастрофы – а именно медленно и последовательно снижать количество человеческой биомассы на планете, до того как мы достигнем точки «перегрева». От этого зависит будущее человечества.
– Да у нас и так неплохо получается, – возразил Гравел. – Или у вас нет веры в свои собственные разработки? Разве не должны генетически модифицированные растения, которые патентует ваша корпорация, открывать для сельского хозяйства новые земли, приносить бо́льшие урожаи?
– Но даже это позволит нам лишь выиграть немного времени.
Гравел взглянул на часы.
– Кстати, о времени. Мне пора идти. Я передал вам точку зрения Буты. Вы должны переделать свою речь.
Карлсен проводил взглядом Гравела, удалявшегося к подъемному мосту за воротами Киркегата.
Он остался стоять, не обращая внимания на начавшуюся морось, первую предвестницу приближающегося потопа. Ему хотелось, чтобы ледяные капли остудили его разгоряченное, гулко колотящееся сердце. Этот вопрос он обсудит с сопрезидентом клуба позже. Быть может, ему действительно следует несколько поумерить пыл своего выступления. Возможно, лучше не выкручивать резко руль, который определяет судьбы мира.
Успокоившись, полный решимости, Карлсен направился к громаде часовни с ее большими розетками окон. Он уже опаздывал на встречу. Среди членов Римского клуба Карлсен собрал группу своих единомышленников, тех, кто был готов принимать непростые решения и отстаивать свои убеждения. Пусть Антонио Гравел и два сопрезидента числятся номинальными главами Римского клуба; Ивар Карлсен и его когорта, организация внутри организации, являлись истинным железным сердцем организации, горящим надеждой на будущее планеты.
Пройдя в часовню, Карлсен увидел, что остальные уже собрались в небольшом нефе. Скамьи были сдвинуты к одной стене, а слева от алтаря установлена небольшая трибуна. Сводчатые окна пропускали внутрь тусклый свет, к которому добавляла каплю веселья ярко горящая позолоченная люстра.
При появлении Карлсена люди обернулись.
Всего их было двенадцать.
Но именно в них заключалась истинная мощь клуба: это были промышленные магнаты, ученые, лауреаты Нобелевской премии, видные политики крупнейших государств, даже одна голливудская знаменитость, своей популярностью привлекавшая к деятельности группы как деньги, так и внимание.
Каждый выполнял свою задачу.
Даже шагнувший навстречу Карлсену мужчина в строгом черном костюме, с лицом осунувшимся и затравленным.
– Доброе утро, Ивар, – сказал мужчина, протягивая руку.
– Здравствуйте, сенатор Гормен. Пожалуйста, примите мои соболезнования в связи с вашей утратой. То, что произошло в Мали… Я должен был не жалеть денег на защиту лагеря.
– Не вините себя. – Сенатор стиснул Карлсену плечо. – Джейсон знал, с какими опасностями была сопряжена эта работа. И он гордился тем, что принимал участие в таком важном проекте.
Несмотря на такое заверение, чувствовалось, что эта тема по-прежнему причиняет сенатору боль. Он еще не оправился от гибели сына. Со стороны двух мужчин можно было принять за родных братьев. Себастьян Гормен был таким же высоким и мускулистым, как Карлсен, но его седые волосы были аккуратно подстрижены, а складки на брюках отутюжены до бритвенной остроты.
Карлсен удивился, увидев сенатора здесь, но, впрочем, этого следовало ожидать. В прошлом Себастьян Гормен уже не раз демонстрировал свою непоколебимость. Он играл ключевую роль в расширении работ по созданию биотоплива в западном мире. И нынешняя конференция имела для него особое значение. К тому же приближались очередные выборы, так что сенатору придется выкраивать время для скорби о своем сыне позже.
И все же Карлсен понимал боль Гормена. Сам он потерял жену и младенца сына при родах; в ту пору ему было всего тридцать. Трагедия едва не сломила его. Он так больше и не завел семью.
– Мы готовы начинать? – спросил сенатор, отступая в сторону.
– Да. Нам надо поторопиться. У нас очень много тем для обсуждения.
– Хорошо.
Пока сенатор собирал остальных у сдвинутых скамей, Карлсен смотрел ему в спину. Он не испытывал чувства вины. «Виатус» означает «путь жизни». А порой этот путь бывает очень трудным, требующим жертв.
Таких, как смерть Джейсона Гормена.
Молодой человек был убит по приказу Ивара Карлсена.
Трагическая утрата, но Карлсен не мог позволить себе предаваться жалости.
Глава 8
11 октября,
8 часов 14 минут
Рим, Италия
У них было меньше минуты. Нежданные визитеры, о которых предупредил хозяин гостиницы, направлялись наверх. Грей не собирался дожидаться здесь их прихода.
Он быстро выпроводил всех в коридор, ведущий к пожарной лестнице. К счастью, лестница находилась как раз за углом от их номера. Распахнув окно, Грей отступил в сторону, пропуская Рейчел вперед.
– Спускайтесь вниз, – приказал он. – И спрячьтесь где-нибудь.
Рейчел выбралась в окно на железные ступени.
Повернувшись к Ковальски, Грей ткнул гиганта в грудь.
– Не отставай от нее ни на шаг.
– Можешь быть спокоен, – ответил тот, вылезая следом за Рейчел на лестницу.
Сейхан стояла в двух шагах от окна, широко расставив ноги, вытянув перед собой руки, сжимая большой черный пистолет «ЗИГ-Зауэр». Она держала под прицелом весь коридор.
– У тебя есть еще оружие? – спросил Грей.
– Я прикрою. Шевелись!
В коридоре послышались приглушенные голоса, сопровождаемые скрипом деревянных половиц. Убийцы поднялись на этаж и направлялись к их номеру. Вероятно, запутанные коридоры старинной гостиницы спасли беглецам жизнь, дав им дополнительное время, чтобы выбраться из западни.
Но не более того.
Развернувшись к окну, Грей выбрался на лестницу. Сейхан последовала за ним. Даже не оборачиваясь, она вслепую шагнула задом наперед в раскрытое окно, ни на мгновение не выпуская из вида коридор.
Рейчел и Ковальски уже спускались вниз. Они находились на уровне второго этажа, когда в них вдруг начали стрелять. Грей не услышал звука выстрелов, но узнал визг рикошета и увидел облачка кирпичной крошки, выбитой пулями из стены.
Выругавшись, Ковальски заслонил Рейчел своей могучей спиной, и они быстро полезли обратно вверх.
Грей разглядел стрелявшего, который укрывался за мусорными баками. Мерзавцы уже перекрыли выход в соседний переулок. Сейхан выстрелила в ответ. Убийца нырнул на бак, но ее пистолет был без глушителя. Грохот выстрелов больно ударил Грею по барабанным перепонкам. Можно было не сомневаться, что те из противников, кто находился внутри, также услышали этот звук.
– Быстро на крышу! – распорядился Грей.
Стрелок, остававшийся на земле, сделал несколько выстрелов вдогонку, но Сейхан не давала ему спокойно прицелиться, а железная клетка пожарной лестницы предоставляла хоть какое-то укрытие. К счастью, бежать предстояло не очень далеко. В гостинице было всего пять этажей.
Поднявшись наверх, Грей первым делом заставил всех отойти от края крыши. Впереди простиралось черное пространство, залитое битумом, заваленное голубиным пометом, с торчащими тут и там трубами вентиляции и отопления, покрытыми граффити. Надо было найти отсюда другую дорогу вниз. С пожарной лестницы уже доносился топот тяжелых ботинок. Преследователи спешили наверх.
Грей указал на дальнее крыло гостиницы. Там к зданию примыкало соседнее строение, на один этаж ниже. Это позволит беглецам скрыться из вида или, по крайней мере, спрятаться от выстрелов.
Они бросились бегом к невысокой стенке, разделявшей соседние здания. Грей добежал до нее первым. К стене гостиницы была прикручена болтами железная лестница, выкрашенная белой краской; она вела на крышу соседнего строения.
– Пошли!
Перекатившись через стенку, Рейчел начала торопливо спускаться по лестнице. Ковальски не стал дожидаться своей очереди. Ухватившись за край стенки, он повис на руках и спрыгнул вниз, упав спиной на рубероид.
Звук выстрела заставил Грея обернуться.
В дальнем конце крыши у пожарной лестницы мелькнуло лицо в черной маске.
– Пирс, сейчас или никогда! – предупредила Сейхан.
Она выстрелила еще дважды, отбивая у преследователей охоту высовываться над стенкой. Воспользовавшись временным затишьем, Грей перемахнул через стенку и ухватился за поручни лестницы. Не обращая внимания на ступени, он, словно пожарный по шесту, соскользнул до самого низа.
Наверху снова загремели выстрелы.
Как только ноги Грея коснулись рубероида, он поднял взгляд. Сейхан перелетела через стенку, хватаясь одной рукой за лестницу. В другой она сжимала дымящийся пистолет. В спешке молодая женщина сорвалась с верхней ступеньки и начала падать вниз. Выронив пистолет, она снова попыталась ухватиться за ступеньку. Пальцы ее на мгновение сомкнулись вокруг железной трубы. Пистолет упал к ногам Грея. Рука Сейхан разжалась.
Она полетела вниз.
Метнувшись вперед, Грей оказался под лестницей. Сейхан тяжело свалилась ему в руки. От толчка Грей опустился на одно колено, но все же удержал ее. Оглушенная, Сейхан тяжело дышала, вцепившись ему в запястье.
Подобрав пистолет, Ковальски помог им подняться на ноги.
Грубо высвободившись из объятий Грея, Сейхан сделала шаг, пошатнулась, но удержалась на ногах. Развернувшись, она ловко выхватила пистолет из пальцев Ковальски, прежде чем тот успел хоть что-то сообразить.
– Эй… – Ковальски недоуменно уставился на свою руку, словно она его подвела.
– Там есть еще одна пожарная лестница, – окликнула их Рейчел.
Ее взгляд на мгновение задержался на Грее и Сейхан.
Все поспешили вперед. Верхняя часть пожарной лестницы была надежно укрыта за громоздкой вентиляционной трубой. Беглецы начали быстро спускаться вниз, перепрыгивая с одной площадки на другую. Лестница привела их в другой переулок. Это даст им возможность сделать свободный вдох, но Грей понимал, что сеть, раскинутая вокруг гостиницы, сейчас стремительно расширяется. И надо будет как можно скорее покинуть это место, прежде чем она снова сомкнется.
Переулок выходил на оживленную улицу. Беглецы направились к ней. Не имея возможности определить нападавших в толпе, они по-прежнему находились в опасности. Они могли наткнуться на одного из убийц, не догадываясь об этом. Нужно уйти как можно дальше от гостиницы, покинуть город.
Грей перевел вопросительный взгляд с Рейчел на Сейхан.
– У кого-нибудь из вас есть машина?
– У меня, – ответила Рейчел. – Но она осталась перед входом в гостиницу.
Грей покачал головой. Возвращаться назад слишком опасно. И, учитывая то, что в утренний час пик улицы превратились в сплошную парковку, от машины, наверное, все равно не было бы особого толка.
Внимание Грея привлекло раздавшееся слева приглушенное ворчание. Отскочив в сторону, он пропустил мотоциклиста, который несся мимо застывшего потока машин, то и дело выскакивая на узкий тротуар. Ковальски на мгновение замешкался, и мотоцикл едва не налетел на него, что только разозлило великана.
– Ах ты, долбаный Книвел![15]
Ковальски толкнул обеими руками проезжавшего мимо мотоциклиста.
Тот вылетел из седла. Мотоцикл наткнулся на стоящую машину и повалился набок. Второй мотоциклист, петлявший между машинами, не заметил вовремя препятствие и, не успев затормозить, упал вместе с мотоциклом в сток для дождевой воды.
Посмотрев на Грея, Сейхан вопросительно подняла брови.
«Сойдет», – беззвучно ответил Пирс.
Сейхан бросилась к первому мотоциклу, Грей поспешил ко второму.
Им позарез был нужен транспорт.
Пистолет Сейхан подавил в зародыше все возможные возражения первого мотоциклиста. Быстро сориентировавшись в обстановке, Рейчел поспешила следом за Греем. Достав удостоверение карабинеров, она высоко подняла его в руке, властно выкрикивая по-итальянски. Второй мотоциклист поспешно отполз от своего упавшего мотоцикла.
Подняв мотоцикл, Грей перекинул ногу через седло. Рейчел устроилась сзади, обхватив его одной рукой за талию.
Сейхан уже сидела на втором мотоцикле. Ковальски растерянно застыл на месте, не зная, как ему быть. Сейхан похлопала по кожаному сиденью за собой.
– Ты что, шутишь? – обиделся великан. – Я сзади не поеду ни с кем, и уж точно не с девчонкой!
Сейхан по-прежнему сжимала в руке «ЗИГ-Зауэр». Она протянула пистолет Ковальски, рукояткой вперед, показывая, что не сможет одновременно управлять мотоциклом и стрелять.
Это было все равно что предложить кость голодной собаке.
Устоять Ковальски не смог. Схватив пистолет, он забрался на мотоцикл позади Сейхан.
– Вот так-то лучше.
Они тронулись под рев раздавшихся вдалеке полицейских сирен. Первым ехал Грей. Петляя из стороны в сторону, он лавировал между ползущими машинами, уворачиваясь от других мотоциклов. Рейчел кричала ему на ухо, направляя к более широким улицам, где пробки будут не такие плотные. Постепенно они набирали скорость.
Однако уехать далеко беглецы не успели.
Визг тормозов привлек внимание Грея назад.
Из переулка выехал черный «ламборгини», оставляя черные следы дымящимися покрышками. Из правого окна высунулась фигура в черной куртке, поднявшая к плечу толстую трубу.
Грей сразу же узнал реактивный гранатомет М-32.
Сейхан тоже его узнала.
Низко склонившись к рулю, она дала полный газ, однако на запруженной транспортом улице деваться было некуда.
Убедившись в том, что цель никуда не скроется, убийца выстрелил.
2 часа 22 минуты
Вашингтон
Монк ждал вместе с Кэт в ее кабинете в штаб-квартире «Сигмы». Они растянулись вдвоем на кожаной кушетке. Монк обнимал жену, наслаждаясь мягким теплом ее тела. Хотя в здании имелось несколько комнат для отдыха, оба понимали, что все равно не смогут заснуть до тех пор, пока не получат каких-либо известий о Грее.
– Я должен был поехать в Рим вместе с ним, – пробормотал Монк.
– Рядом с ним Ковальски.
Монк молча смерил ее взглядом.
– Ну хорошо, – согласилась Кэт. – Может быть, так оно будет еще хуже. Но мы ведь даже не знаем наверняка, что у Грея какие-то неприятности.
– Он не отвечает на звонки.
Кэт плотнее прильнула к мужу.
– Он ведь встретился с Рейчел, – сказала она, многозначительно изгибая брови.
Но Монк не купился на такое объяснение.
Последовало долгое молчание, каждый был погружен в собственные мысли. Пейнтер рассчитывал дернуть кое за какие ниточки, чтобы выяснить, что происходит в Риме. Кэт также запросила дополнительную информацию относительно взрыва в Ватикане и теперь ожидала от Интерпола подробный отчет. Это было затишье перед бурей. И все же Монк не терял времени даром.
Протянув руку, он провел ладонью по животу Кэт. Та накрыла его руку своей. Их пальцы переплелись.
– Разве это плохо – мечтать о мальчике? – спросил Монк.
Другой рукой Кэт шутливо ткнула его в бок.
– Да…
Крепче прижимая ее к себе, Монк продолжал:
– Но мальчик… я мог бы с ним бороться, играть в баскетбол, ловить рыбу…
Кэт попыталась было вырваться, затем вздохнула и прильнула к мужу.
– Всем этим можно заниматься и с дочерью, женофоб!
– Ты назвала меня женолюбом?
– Женофобом… впрочем, не бери в голову.
Наклонившись, Монк поцеловал жену в губы.
– А мне больше нравится женолюб.
Кэт пробормотала что-то невнятное. Монк не смог разобрать слов, но еще через какое-то мгновение последовала удовлетворенная тишина. Их прервал стук в дверь. Отпрянув друг от друга, словно застигнутые врасплох школьники, они уселись на кушетке. Кэт встала и направилась к двери, по дороге разглаживая помятую одежду. Обернувшись, она сверкнула глазами на мужа, как будто это он был во всем виноват.
Открыв дверь, Кэт увидела Пейнтера.
– Господин директор…
Не дав ей договорить, Пейнтер махнул рукой вдоль коридора.
– Я иду в центр спутниковой связи. У нас большие неприятности в Риме.
Монк вскочил на ноги.
– Грей?
– Кто же еще?
Пейнтер уже удалялся по коридору.
8 часов 21 минута
Рим, Италия
«Ламборгини» неумолимо настигал замыкающий мотоцикл. Грей ничего не мог поделать.
В тот самый момент, когда убийца выстрелил из гранатомета, Ковальски несколько раз лихорадочно выпалил по машине. Ветровое стекло покрылось паутиной трещин. «Ламборгини» чуть дернулся в сторону – достаточно, чтобы сбить стрелку прицел.
8 часов 14 минут
Рим, Италия
У них было меньше минуты. Нежданные визитеры, о которых предупредил хозяин гостиницы, направлялись наверх. Грей не собирался дожидаться здесь их прихода.
Он быстро выпроводил всех в коридор, ведущий к пожарной лестнице. К счастью, лестница находилась как раз за углом от их номера. Распахнув окно, Грей отступил в сторону, пропуская Рейчел вперед.
– Спускайтесь вниз, – приказал он. – И спрячьтесь где-нибудь.
Рейчел выбралась в окно на железные ступени.
Повернувшись к Ковальски, Грей ткнул гиганта в грудь.
– Не отставай от нее ни на шаг.
– Можешь быть спокоен, – ответил тот, вылезая следом за Рейчел на лестницу.
Сейхан стояла в двух шагах от окна, широко расставив ноги, вытянув перед собой руки, сжимая большой черный пистолет «ЗИГ-Зауэр». Она держала под прицелом весь коридор.
– У тебя есть еще оружие? – спросил Грей.
– Я прикрою. Шевелись!
В коридоре послышались приглушенные голоса, сопровождаемые скрипом деревянных половиц. Убийцы поднялись на этаж и направлялись к их номеру. Вероятно, запутанные коридоры старинной гостиницы спасли беглецам жизнь, дав им дополнительное время, чтобы выбраться из западни.
Но не более того.
Развернувшись к окну, Грей выбрался на лестницу. Сейхан последовала за ним. Даже не оборачиваясь, она вслепую шагнула задом наперед в раскрытое окно, ни на мгновение не выпуская из вида коридор.
Рейчел и Ковальски уже спускались вниз. Они находились на уровне второго этажа, когда в них вдруг начали стрелять. Грей не услышал звука выстрелов, но узнал визг рикошета и увидел облачка кирпичной крошки, выбитой пулями из стены.
Выругавшись, Ковальски заслонил Рейчел своей могучей спиной, и они быстро полезли обратно вверх.
Грей разглядел стрелявшего, который укрывался за мусорными баками. Мерзавцы уже перекрыли выход в соседний переулок. Сейхан выстрелила в ответ. Убийца нырнул на бак, но ее пистолет был без глушителя. Грохот выстрелов больно ударил Грею по барабанным перепонкам. Можно было не сомневаться, что те из противников, кто находился внутри, также услышали этот звук.
– Быстро на крышу! – распорядился Грей.
Стрелок, остававшийся на земле, сделал несколько выстрелов вдогонку, но Сейхан не давала ему спокойно прицелиться, а железная клетка пожарной лестницы предоставляла хоть какое-то укрытие. К счастью, бежать предстояло не очень далеко. В гостинице было всего пять этажей.
Поднявшись наверх, Грей первым делом заставил всех отойти от края крыши. Впереди простиралось черное пространство, залитое битумом, заваленное голубиным пометом, с торчащими тут и там трубами вентиляции и отопления, покрытыми граффити. Надо было найти отсюда другую дорогу вниз. С пожарной лестницы уже доносился топот тяжелых ботинок. Преследователи спешили наверх.
Грей указал на дальнее крыло гостиницы. Там к зданию примыкало соседнее строение, на один этаж ниже. Это позволит беглецам скрыться из вида или, по крайней мере, спрятаться от выстрелов.
Они бросились бегом к невысокой стенке, разделявшей соседние здания. Грей добежал до нее первым. К стене гостиницы была прикручена болтами железная лестница, выкрашенная белой краской; она вела на крышу соседнего строения.
– Пошли!
Перекатившись через стенку, Рейчел начала торопливо спускаться по лестнице. Ковальски не стал дожидаться своей очереди. Ухватившись за край стенки, он повис на руках и спрыгнул вниз, упав спиной на рубероид.
Звук выстрела заставил Грея обернуться.
В дальнем конце крыши у пожарной лестницы мелькнуло лицо в черной маске.
– Пирс, сейчас или никогда! – предупредила Сейхан.
Она выстрелила еще дважды, отбивая у преследователей охоту высовываться над стенкой. Воспользовавшись временным затишьем, Грей перемахнул через стенку и ухватился за поручни лестницы. Не обращая внимания на ступени, он, словно пожарный по шесту, соскользнул до самого низа.
Наверху снова загремели выстрелы.
Как только ноги Грея коснулись рубероида, он поднял взгляд. Сейхан перелетела через стенку, хватаясь одной рукой за лестницу. В другой она сжимала дымящийся пистолет. В спешке молодая женщина сорвалась с верхней ступеньки и начала падать вниз. Выронив пистолет, она снова попыталась ухватиться за ступеньку. Пальцы ее на мгновение сомкнулись вокруг железной трубы. Пистолет упал к ногам Грея. Рука Сейхан разжалась.
Она полетела вниз.
Метнувшись вперед, Грей оказался под лестницей. Сейхан тяжело свалилась ему в руки. От толчка Грей опустился на одно колено, но все же удержал ее. Оглушенная, Сейхан тяжело дышала, вцепившись ему в запястье.
Подобрав пистолет, Ковальски помог им подняться на ноги.
Грубо высвободившись из объятий Грея, Сейхан сделала шаг, пошатнулась, но удержалась на ногах. Развернувшись, она ловко выхватила пистолет из пальцев Ковальски, прежде чем тот успел хоть что-то сообразить.
– Эй… – Ковальски недоуменно уставился на свою руку, словно она его подвела.
– Там есть еще одна пожарная лестница, – окликнула их Рейчел.
Ее взгляд на мгновение задержался на Грее и Сейхан.
Все поспешили вперед. Верхняя часть пожарной лестницы была надежно укрыта за громоздкой вентиляционной трубой. Беглецы начали быстро спускаться вниз, перепрыгивая с одной площадки на другую. Лестница привела их в другой переулок. Это даст им возможность сделать свободный вдох, но Грей понимал, что сеть, раскинутая вокруг гостиницы, сейчас стремительно расширяется. И надо будет как можно скорее покинуть это место, прежде чем она снова сомкнется.
Переулок выходил на оживленную улицу. Беглецы направились к ней. Не имея возможности определить нападавших в толпе, они по-прежнему находились в опасности. Они могли наткнуться на одного из убийц, не догадываясь об этом. Нужно уйти как можно дальше от гостиницы, покинуть город.
Грей перевел вопросительный взгляд с Рейчел на Сейхан.
– У кого-нибудь из вас есть машина?
– У меня, – ответила Рейчел. – Но она осталась перед входом в гостиницу.
Грей покачал головой. Возвращаться назад слишком опасно. И, учитывая то, что в утренний час пик улицы превратились в сплошную парковку, от машины, наверное, все равно не было бы особого толка.
Внимание Грея привлекло раздавшееся слева приглушенное ворчание. Отскочив в сторону, он пропустил мотоциклиста, который несся мимо застывшего потока машин, то и дело выскакивая на узкий тротуар. Ковальски на мгновение замешкался, и мотоцикл едва не налетел на него, что только разозлило великана.
– Ах ты, долбаный Книвел![15]
Ковальски толкнул обеими руками проезжавшего мимо мотоциклиста.
Тот вылетел из седла. Мотоцикл наткнулся на стоящую машину и повалился набок. Второй мотоциклист, петлявший между машинами, не заметил вовремя препятствие и, не успев затормозить, упал вместе с мотоциклом в сток для дождевой воды.
Посмотрев на Грея, Сейхан вопросительно подняла брови.
«Сойдет», – беззвучно ответил Пирс.
Сейхан бросилась к первому мотоциклу, Грей поспешил ко второму.
Им позарез был нужен транспорт.
Пистолет Сейхан подавил в зародыше все возможные возражения первого мотоциклиста. Быстро сориентировавшись в обстановке, Рейчел поспешила следом за Греем. Достав удостоверение карабинеров, она высоко подняла его в руке, властно выкрикивая по-итальянски. Второй мотоциклист поспешно отполз от своего упавшего мотоцикла.
Подняв мотоцикл, Грей перекинул ногу через седло. Рейчел устроилась сзади, обхватив его одной рукой за талию.
Сейхан уже сидела на втором мотоцикле. Ковальски растерянно застыл на месте, не зная, как ему быть. Сейхан похлопала по кожаному сиденью за собой.
– Ты что, шутишь? – обиделся великан. – Я сзади не поеду ни с кем, и уж точно не с девчонкой!
Сейхан по-прежнему сжимала в руке «ЗИГ-Зауэр». Она протянула пистолет Ковальски, рукояткой вперед, показывая, что не сможет одновременно управлять мотоциклом и стрелять.
Это было все равно что предложить кость голодной собаке.
Устоять Ковальски не смог. Схватив пистолет, он забрался на мотоцикл позади Сейхан.
– Вот так-то лучше.
Они тронулись под рев раздавшихся вдалеке полицейских сирен. Первым ехал Грей. Петляя из стороны в сторону, он лавировал между ползущими машинами, уворачиваясь от других мотоциклов. Рейчел кричала ему на ухо, направляя к более широким улицам, где пробки будут не такие плотные. Постепенно они набирали скорость.
Однако уехать далеко беглецы не успели.
Визг тормозов привлек внимание Грея назад.
Из переулка выехал черный «ламборгини», оставляя черные следы дымящимися покрышками. Из правого окна высунулась фигура в черной куртке, поднявшая к плечу толстую трубу.
Грей сразу же узнал реактивный гранатомет М-32.
Сейхан тоже его узнала.
Низко склонившись к рулю, она дала полный газ, однако на запруженной транспортом улице деваться было некуда.
Убедившись в том, что цель никуда не скроется, убийца выстрелил.
2 часа 22 минуты
Вашингтон
Монк ждал вместе с Кэт в ее кабинете в штаб-квартире «Сигмы». Они растянулись вдвоем на кожаной кушетке. Монк обнимал жену, наслаждаясь мягким теплом ее тела. Хотя в здании имелось несколько комнат для отдыха, оба понимали, что все равно не смогут заснуть до тех пор, пока не получат каких-либо известий о Грее.
– Я должен был поехать в Рим вместе с ним, – пробормотал Монк.
– Рядом с ним Ковальски.
Монк молча смерил ее взглядом.
– Ну хорошо, – согласилась Кэт. – Может быть, так оно будет еще хуже. Но мы ведь даже не знаем наверняка, что у Грея какие-то неприятности.
– Он не отвечает на звонки.
Кэт плотнее прильнула к мужу.
– Он ведь встретился с Рейчел, – сказала она, многозначительно изгибая брови.
Но Монк не купился на такое объяснение.
Последовало долгое молчание, каждый был погружен в собственные мысли. Пейнтер рассчитывал дернуть кое за какие ниточки, чтобы выяснить, что происходит в Риме. Кэт также запросила дополнительную информацию относительно взрыва в Ватикане и теперь ожидала от Интерпола подробный отчет. Это было затишье перед бурей. И все же Монк не терял времени даром.
Протянув руку, он провел ладонью по животу Кэт. Та накрыла его руку своей. Их пальцы переплелись.
– Разве это плохо – мечтать о мальчике? – спросил Монк.
Другой рукой Кэт шутливо ткнула его в бок.
– Да…
Крепче прижимая ее к себе, Монк продолжал:
– Но мальчик… я мог бы с ним бороться, играть в баскетбол, ловить рыбу…
Кэт попыталась было вырваться, затем вздохнула и прильнула к мужу.
– Всем этим можно заниматься и с дочерью, женофоб!
– Ты назвала меня женолюбом?
– Женофобом… впрочем, не бери в голову.
Наклонившись, Монк поцеловал жену в губы.
– А мне больше нравится женолюб.
Кэт пробормотала что-то невнятное. Монк не смог разобрать слов, но еще через какое-то мгновение последовала удовлетворенная тишина. Их прервал стук в дверь. Отпрянув друг от друга, словно застигнутые врасплох школьники, они уселись на кушетке. Кэт встала и направилась к двери, по дороге разглаживая помятую одежду. Обернувшись, она сверкнула глазами на мужа, как будто это он был во всем виноват.
Открыв дверь, Кэт увидела Пейнтера.
– Господин директор…
Не дав ей договорить, Пейнтер махнул рукой вдоль коридора.
– Я иду в центр спутниковой связи. У нас большие неприятности в Риме.
Монк вскочил на ноги.
– Грей?
– Кто же еще?
Пейнтер уже удалялся по коридору.
8 часов 21 минута
Рим, Италия
«Ламборгини» неумолимо настигал замыкающий мотоцикл. Грей ничего не мог поделать.
В тот самый момент, когда убийца выстрелил из гранатомета, Ковальски несколько раз лихорадочно выпалил по машине. Ветровое стекло покрылось паутиной трещин. «Ламборгини» чуть дернулся в сторону – достаточно, чтобы сбить стрелку прицел.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента