Романова Галина Владимировна. Рыжая-бесстыжая

   – Да, – обреченно кивнула она, все так же не глядя ему в глаза.
   – Откуда?! – с напором продолжил он допрос.
   – Я… мы это… – принялась она мямлить, только сейчас до конца осознав, как Антон был прав, беря под сомнение ее умственные способности.
   – Перестань! – рыкнул он приглушенно. – Откуда знаешь Ваньку Мельникова, идиотка?!
   – Я с ним ужинала сегодня вечером… В ресторане… – просипела она и… разревелась. – Я поехала утром машину продавать на авторынок. Он сразу прицепился.
   – Две цены небось давал, – понимающе хмыкнул Антон и, обойдя кресло с трупом стороной, уселся на мягкий велюровый диван, ее недавнее приобретение. – Да ты не стесняйся, рассказывай. Я его штучки давно знаю…
   – Откуда? – спросила Настя, шмыгнув носиком.
   – Здесь вопросы задаю я! – нацелил он в нее указательный палец. – Дальше!..
   – Я сейчас… – На плохо слушающихся ногах Настена ушла в кухню и вернулась со стаканом холодной воды. – Не хочешь? А я выпью, горло пересохло…
   Антон лишь насмешливо хмыкнул, мотнув при этом пару раз головой из стороны в сторону. Так себе жест, не имеющий особого значения, но Насте так не казалось. Этот полуобнаженный мужчина волновал ее сейчас даже больше, чем труп, начинающий коченеть в ее кресле, он мог простым взмахом ресниц лишить ее воли и способности рассуждать здраво. А уж коли такое вот осуждающее сопение, то дурой себя почувствует любая…
   Рассказ ее был кратким, но всеобъемлющим.
   Сегодняшнее утро началось у нее с торгов, поскольку свекрухиной «девятки», полученной ею в качестве отступного, хватило ровно на две недели. Потом она с завидным упорством ослицы совершенно отказалась заводиться.
   – Движок скоро того… стуканет, – авторитетно заявил вызванный Настей с первого этажа их многоэтажки дядя Витя. – Продавай, пока не поздно. Ну это, пока жестянка еще цела…
   Побегав по разным автомастерским и прикинув приблизительную сумму расходов на подобного рода ремонт, Настя едва ли не скрипела зубами от злости. Маргарита Николаевна в который раз с ловкостью циркача обвела ее вокруг пальца, всучив ей груду металла, кое-как кем-то подреставрированную.
   – Да тут и видно, что ляпали, как придется, где глаза-то у тебя были? – укорил ее все тот же дядя Витя и пообещал посодействовать в продаже рухляди.
   Авторынок встретил их галдящей толпой мужиков, снующих между автомашинами, стоящими с раскрытыми багажниками и капотами.
   – Вот здесь я тебя оставлю, – пробормотал сосед с первого этажа, отбуксировав ее машину почти к самому выходу. – Больше штуки не проси. Хотя и штука, по-моему, многовато…
   Он оказался прав. Услышав сначала о поломке, а затем о цене, мужчины насмешливо кивали, затем хамовато шутили и уходили, оставив ее несолоно хлебавши. Часам к двум дня, изрядно проголодавшись, устав и издергавшись от постоянных вопросов и ответов, Настя совсем уже было собралась бросить к чертовой матери торги вкупе с машиной и уехать на первом попавшемся автобусе домой, когда в окружении свиты появился этот самый гражданин. Он шел, с высокомерием лорда поглядывая по сторонам, и лишь время от времени снисходил до приветственных кивков своим знакомым. Свита, состоящая в основном из безликих мускулистых парней, трусила за ним следом. Так они прошла ряда три автомобилей, пока, вдруг резко сменив направление маршрута, не свернули к ней.
   – Сколько? – почти не разжимая губ, процедил вышеописанный задавака.
   – Штука, – пролопотала Настя и почти тут же, опомнившись, поправилась: – Девятьсот пятьдесят долларов. Торг уместен…
   – Что с ней?
   – Двигатель…
   – Понятно. – Он внимательно оглядел автомобиль и хозяйку и спросил: – Лет сколько?
   – Одиннадцать, – с печальным вздохом пробормотала она. Обычно в этом месте покупатели, озабоченно присвистнув, уходили, поэтому она поспешила добавить: – Но на ней почти не ездили…
   Удивительно, но он не стал свистеть, а лишь негромко засмеялся. Свита вежливо его поддержала.
   – Тебе лет сколько, дуреха? – с терпеливостью педагога вспомогательной школы переспросил мужчина.
   – А зачем вам? – Настя опешила.
   – Интересно. Думаю, что за пигалица здесь тачку толкает, ей и шестнадцати-то нет.
   – Ой, да что вы, – моментально попалась на удочку Настя. – Мне уже двадцать три года.
   – Совершеннолетняя, значит, ага… – Он открыл дверцу водителя, сел за руль и, подозрительно паскудно скалясь, прокричал оттуда: – А как насчет минета, дорогуша, сможешь?..
   Ее словно под дых ударили. Дыхание мгновенно перекрылось. Воздуха стало катастрофически не хватать, а вся кровь, казалось, собралась в области висков.
   Каков мерзавец?! Она как последняя дура распинается перед ним, а он, оказывается, все это время лишь потешался…
   – А ну пошел вон отсюда! – тихо, но внятно произнесла Настя, склонившись к его уху. – А то сейчас милицию позову!
   – Ишь ты, обиделась, – совершенно незлобиво бормотнул он и осклабился в некоем подобии улыбки. – Ты подожди кипятиться. Я тебе за тачку две штуки дам.
   – Хоть восемь! Убирайся! – не сдавалась Настя.
   – Ведешь себя прямо по-детски, – удивленно произнес он и, внимательно к ней приглядевшись, спросил: – Учительница, что ли?
   – А если и так, то что?! – От нетерпения она начала подергивать правой ногой. – Оскорблять можно?!
   – Ну тогда другое дело… – Он вылез из машины и, взяв руку упиравшейся Настены, поднес ее к своим губам со словами: – Иван… Иван Мельников. Думаю, нам есть что обсудить…

Глава 7

   – И что же в процессе обсуждения тебе не понравилось? – Антон мрачными, как потемневшее небо, глазами смотрел на девушку.
   – То есть?
   – Чем он так тебя разозлил, что ты решила его кокнуть?
   – Да как ты смеешь?! – Слезы опять обильно потекли из ее глаз. – Он дал мне задаток в пятьсот долларов. Сказал, что машину заберет через день, и велел прийти вечером в ресторан «Лотос» за остальными деньгами.
   – И ты, как последняя идиотка, потащилась? – не удержавшись от сарказма поинтересовался Антон.
   – Я пошла, а не потащилась! – всхлипнула Настя. – Он отдал мне оставшуюся часть денег, то есть полторы тысячи долларов. Мы поужинали, болтая ни о чем. Потом попрощались. Я поехала домой. Прихожу, а тут такое…
   – Где еще шарахалась? – спросил он и, видя ее недоуменный взгляд, пояснил: – Он должен был успеть за время твоего пути приехать к тебе домой, открыть квартиру, издохнуть в кресле. Это минимум полчаса…
   – Я?! Ах да! Я заезжала на старую квартиру…
   – По супругу соскучилась? – продолжал язвить Антон.
   – Нет… В бумагах на машину не хватало одной подписи этой стервозины. То ли она специально ее опустила, то ли неумышленно. Представляешь, встретила меня как родную. Если бы не знала ее, подумала бы, что она действительно рада меня видеть. Маргарита поставила недостающую каракулю, предложила чаю (я отказалась) и проводила меня до дверей. Вместе с дорогой, думаю, полчаса прошло. Кстати, а почему ты решил, что он умер в моем кресле?
   – А где? – Он встал с дивана и приблизился к покойнику. – Хотя тебе виднее… Ни крови. Ни раны единой. Наверняка отравление. Чего в ресторане Ваньке подсунула? Стрихнину или еще какой гадости?
   – Перестань, прошу тебя!!! – взмолилась Настя, сложив молитвенно руки перед грудью. – Помоги мне, Антон!!! Пожалуйста!!! Я не знаю, что мне делать!!! Меня же посадят за него! Часов через десять он начнет разлагаться, начнет дурно пахнуть, соседи милицию вызовут… Господи, что мне делать?!
   Колени ее подломились, и Настена осела на пол. Перспектива оказаться в одной камере с настоящими убийцами и грабителями окончательно лишила ее воли и способности рассуждать здраво. Пустыми, ничего не замечающими вокруг глазами она буравила поверхность пола, покрытого новым ворсистым ковром, не в силах вымолвить того, что вдруг отчаянно запросилось ей на язык.
   – Что с тобой? – по-настоящему обеспокоился Антон, увидев, как она, тыча пальцем в пол, пытается что-то сказать. – Эй, да ты не рехнулась ли часом?!
   – Он не пришел сюда сам! – просипела она, наконец. – Посмотри сюда быстрее! Вот отчетливый след на ковре… Его тащили сюда волоком…
   Все еще не веря ей, Антон присел на корточки рядом с Настей и проследил за ее пальцем. На ковре, будто прочерченные, виднелись две полосы заглаженного в другом направлении ворса. Начинались они у самой кромки ковра у входа в комнату и тянулись, не пересекаясь, прямиком до кресла.
   – Будь я проклят… – прошептал Антон и заметно побледнел. – Ну почему ты?! Хотя почему и нет…
   – Что?! – Она подняла на него обезумевшие от пережитого ужаса глаза.
   – Тут, Настасья, такое дело… – впервые назвал он ее по имени. – Нужно этого братана куда-нибудь девать. Иначе тебя не менты, а его дружки задавят. Поможешь мне?..
   Еще бы! Отчаянно замотав головой в знак согласия, она безропотно позволила одеть себя в джинсы и спортивную кофточку и замерла у входной двери, поджидая, пока Антон проводит свою ночную гостью, сверх всякой меры обидевшуюся на своего неучтивого кавалера.
   О том, как они потом упаковывали труп в мешок и тащили через лестницу черного хода на улицу, Настена еще долго не могла вспоминать без содрогания. Не впасть в кому ей помогли скабрезные издевки Антона, которыми он ее «приободрял» все время пути, да изрядная доза спиртного, вылитого им ей в рот почти насильственным способом.
   Свою машину Атаманов подогнал загодя, поэтому заложить упакованное тело в раскрытый багажник не составило ему большого труда. Миновав все посты полусонных к тому часу гибэдэдэшников, они выехали за город и помчались по шоссе.
   – Куда мы едем? – заплетающимся языком поинтересовалась Настена, стараясь не думать о трупе, скрюченном в багажнике.
   Антон не отвечал. Насупленно хмуря брови, как это делал бы его голливудский двойник, он время от времени кидал на нее загадочные взгляды, не опускаясь до объяснений. Она особенно не настаивала. На сотом километре пути ее неожиданно сморил сон. Настена уткнулась подбородком в грудь и сладко засопела. Сколько времени длилось ее блаженное забытье, она не знала, но когда глаза ее открылись, на улице уже светало.
   Атаманов мирно посапывал на разложенном водительском сиденье, запрокинув руки за голову.
   Настя осторожно заворочалась на своем месте и, развернувшись вполоборота, принялась разглядывать спящего.
   Боже! Он был самым прекрасным мужчиной на земле! Пусть по общепринятым канонам красоты внешность его тянула на тройку с плюсом, но для нее-то он был самым-самым.
   Вон покойничек, то бишь Иван Мельников, красоты был редчайшей. Обаяния судьба ему от щедрот своих отсыпала вдоволь. Но, ужиная с ним в ресторане, Настена с удивлением замечала, что чары его над ней не властны. Пусть от скуки и обещала встретиться с ним еще раз…
   «Вот и встретилась!..» – усовестило ее откуда-то изнутри.
   Вспомнив о событиях минувшей ночи, Настена заметно поскучнела. Атаманов спит себе как ни в чем не бывало, а Ванька в багажнике разлагается.
   Стараясь производить как можно меньше шума, девушка выбралась из машины и огляделась. Странное место и немного жутковатое. Слева отработанный карьер, склоны которого поросли полынью. Справа болото не болото, жижа какая-то, подернутая темноватой слизью. Туда, что ли, местного авторитета собрался спроваживать ее предприимчивый сосед? Так пора бы уже, пока из мешка не потекло. От перспективы вновь браться за углы мешка, в котором находился труп, Настю едва не стошнило. Она обошла машину, открыла багажник и замерла с открытым ртом. Там было пусто. То есть не совсем пусто, конечно. Валялась какая-то ветошь, запаска, домкрат, но трупа не было.
   «Слава тебе, господи!» – едва не вырвалось у нее облегченное, но, завидев выползающего на свет божий соседа, она язычок прикусила. Нечего особенно радостью светиться. И так обязана ему сверх всякой меры, а ежели начать петь его благородству дифирамбы, то он, пожалуй, возгордится. Поэтому все, на что ее хватило, – это буркнуть почти приветливо:
   – Спасибо…
   – На здоровье, – хмыкнул он и, знакомо прищурившись, насмешливо поинтересовался: – И это все?
   – А что ты хочешь? – растерялась Настя.
   – Надо бы подумать… – Он прищелкнул языком и почесал в затылке. – Сразу как-то даже и не получается… Ладно, походи пока в моих должницах.
   Вздох облегчения она старательно припрятала глубоко внутри. Очень не хотелось ей на данном этапе их отношений никаких сложностей. Если что-то и будет, то пусть будет потом. Пусть будет не так и не в таком месте…
   – О чем мечтаешь? – вклинился в рой ее романтических грез его вкрадчивый голос. – О том, как долг мне будешь возвращать?
   – Ага, – попыталась она ответить ему взаимностью. – Да вот не знаю, где взять еще один труп, чтобы оттащить его тебе на квартиру…
   – Идиотка… – печально констатировал он после недолгого молчания. – Я всегда это знал. Ладно, поехали…

Глава 8

   Обратная дорога заняла у них чуть более двух часов, поэтому, вернувшись в город, они сразу попали в огромный поток автомобилей. Сотни машин изрыгали смрад, синеватым смогом повисший над городом. Невзирая на раннее утро, духотища стояла нещадная.
   – Опять жара будет, – злясь непонятно на кого, пробормотал Антон, умело вклиниваясь между расхристанным «жигуленком» и надсадно гудевшим длинномером. – Что дальше-то будешь делать, а, училка?
   – А что? – растерялась Настя. – Надо еще что – то делать?
   – Вот народ, а!!! – мотнул он озадаченно головой. – Ты что же думаешь, что если труп Ваньки смогла сплавить, то все – проблемы кончились сами собой? Нет, милочка. Они, я думаю, только начинаются…
   – Надо что-то делать… – Настя затеребила пуговицу на джинсах. – В милицию нельзя, арестуют сразу и разбираться не станут. Надо как-то самим…
   – Не самим, а самой! – откорректировал ее ответ Антон и, заметив просвет справа, быстро юркнул в пустынный переулок. – Я умываю руки, дорогуша. Расхлебывай эту кашу сама.
   – А как?
   – Откуда же я знаю?! Кому-то понадобилось его тебе подбросить. Значит, этот некто имел определенную цель. Кому дорогу перешла в их нелегком бизнесе, а, куколка? Может, ученичкам травку потихоньку сбываешь? Или детской порнографией занимаешься? А может, сектантов вербуешь? Так ты признайся как на духу, полегче будет…
   Ответить Насте было нечего. Решив поначалу, что с исчезновением трупа из ее квартиры сами собой исчезнут проблемы, возникшие с его появлением, она поняла, насколько сильно заблуждалась. Антон был прав на все сто, говоря, что настоящие проблемы еще впереди. Кто-то сильный и опасный дышит ей в затылок. Тот, кому доподлинно было известно о внезапно возникшем интересе Мельникова к ее скромной персоне. Тот, кто знал о столике на двоих. Тот, в конце концов, для кого не был секретом ее домашний адрес. И что самое главное – дверь… Только сейчас она вспомнила, что дверь была аккуратно заперта на оба замка: верхний и нижний, так, как это обычно делала она, уходя из дома.
   – Что с тобой? – поинтересовался Антон, заметив, как она сильно побледнела.
   – Дверь… – Настя с тоскливым предчувствием посмотрела на соседа. – Дверь была заперта на оба замка…
   – А-а-а, – он с пониманием кивнул, – не волнуйся так сильно по этому поводу. В свите Ваньки такие спецы, что сейфы за пять минут вскрывают, а ты о двери лопочешь.
   Разговор временно прервался, поскольку они подкатили к своему подъезду, и возобновился уже в лифте.
   – Домой идти боюсь, – жалобно пискнула Настя и с робкой надеждой посмотрела на Антона. – Что делать-то?..
   – Хм! – произнес он более чем возмущенно и, вывалившись из кабины лифта, повелительно подтолкнул ее к двери за номером семьдесят шесть. – Иди уж, ненавязчивая ты моя…
   Послушно перешагнув порог его квартиры, Настя дождалась, пока хозяин закроет дверь, и лишь тогда пошла следом за ним в комнату. Увиденное ее потрясло. Это надо же какие хоромы скрывает за собой обшарпанная фанерная дверь! Черная кожаная мебель, белые стены, темные портьеры, великолепно вписывающиеся в интерьер гостиной. И всюду хром, черное стекло и гравюры.
   – Ничего себе! – не без восхищения удивленно произнесла девушка. – Чем же ты промышляешь, если не секрет?
   – Учительствую, как и ты, – спокойно отреагировал на ее вопрос Антон и, видя ее недоумение, пояснил: – В спортивной школе, тренер по тяжелой атлетике…
   – А-а-а, понятно… – кивнула она, хотя понятно ей ничего не было. Пусть оклад у него был в две тысячи. Пусть за квалификацию и мастерство что-то там набегало. Но позволить себе такое мог учитель, труд которого оплачивался двумя тысячами долларов, а не рублей, а таких возможностей городские власти не имели. Во всяком случае, в их городе – точно.
   – Проходи, коллега, – подтолкнул ее в спину Антон. – Там дальше спальная комната. Сюда налево – кухня, если захочешь перекусить. Если ванну принять – то это сюда…
   Послушной овцой Настя проследовала за ним в ванную, ожидая увидеть такую же, как у нее, клеть размером два на полтора, но комната, на пороге которой они остановились, была раза в два больше. Стены под мрамор. Черный зеркальный потолок. Овальный мини-бассейн, назвать который ванной просто язык не поворачивался, и горы пушистых ярких полотенец и халатов.
   – Слушай, да ты шикарно живешь! – вновь не удержалась она от возгласа. – Поделись секретом… коллега.
   – Сумел отыскать золотую жилу, – ушел Антон от ответа и, обеспокоенно поглядев на часы, добавил: – Мне нужно сейчас в одно место слетать по-быстрому.