Страница:
Представляя при сем агентурные сведения за № 578, имею честь донести вашему превосходительству, что автором таковых является гласноподнадзорный Туруханского края Иосиф Виссарионович Джугашвили… Меры к недопущению побега Джугашвили мною приняты»[24].
Эти меры как раз и состояли в том, что Сталин и Свердлов были переведены на 180 верст севернее в Курейку. Деньги от друзей Сталин получил, но бежать ему не удалось.
СТАЛИН В 1917 г.
ВО ГЛАВЕ НАРКОМНАЦА
Эти меры как раз и состояли в том, что Сталин и Свердлов были переведены на 180 верст севернее в Курейку. Деньги от друзей Сталин получил, но бежать ему не удалось.
СТАЛИН В 1917 г.
1917 год завершился победой Октябрьской социалистической революции в России и созданием первого в мире пролетарского Советского государства. Большевики пришли к власти в огромной стране и создали свое правительство. Это событие оказалось самым важным событием XX века, изменившим судьбы мира.
Недавние революционеры превратились в государственных деятелей, время и обстановка требовали теперь от них иных занятий и иных способностей. И тем не менее принадлежность к верхам партии и место в партийно-государственном аппарате долгое время зависели от заслуг и поведения того или иного деятеля в переломном 1917 г. Естественно поэтому рассмотреть вопрос о том, какая работа легла в 1917 г. на плечи Сталина. В различное время нам приходилось сталкиваться при изучении этого вопроса с двумя тенденциями: с чрезмерным преувеличением роли Сталина в 1917 г. и, напротив, со сведением этой роли к выполнению некоторых незначительных поручений.
Начало 1917 г. застало Сталина в Красноярске. Призванный вместе с группой ссыльных в армию, Сталин был признан медицинской комиссией негодным к службе из-за слабости левой руки. Ссылка подходила к концу, и Сталину было разрешено остаток ее провести в Красноярске. Он установил связь с некоторыми красноярскими большевиками, но большую часть вечеров проводил у Л. Б. Каменева, также сосланного в Сибирь. На эти вечера иногда приглашали ссыльного А. Байкалова, который много лет спустя описал в эмиграции свою встречу со Сталиным. По свидетельству Байкалова, Сталин почти непрерывно курил трубку. У него было лицо, «поврежденное оспой», низкий лоб, над которым возвышались густые и растрепанные волосы, рот, закрытый грязными усами. Его маленькие тем но-коричне вые, почти черные глаза глядели с хмурым выражением под густыми бровями[25]. Сталин говорил медленно, с трудом подбирая нужные русские слова, с сильным кавказским акцентом. Каменев часто прерывал Сталина иронической, казалось, даже презрительной фразой, и Сталин, насупившись, снова затягивался трубкой.
Революция была для большинства народа и для политиков полной неожиданностью, хотя ее и ждали многие. Одним из первых результатов Февральской революции был полный и быстрый крах всей репрессивной системы царизма. Жандармы снимали форму и прятались. Открывались ворота тюрем, перестали функционировать царская каторга и ссылка. Не только политические заключенные, но и подавляющее большинство лиц, обвиненных в различных уголовных преступлениях, получили свободу.
3 марта 1917 г. был создан Совет и в Красноярске. Он немедленно взял власть в свои руки и постановил арестовать представителей царской власти. Был выделен специальный поезд для отправки ссыльных в Москву и Петроград. Сталин вместе с Л. Б. Каменевым и М. К. Мурановым немедленно выехал в столицу.
В первые же дни марта 1917 г. большевики в Петрограде вышли из подполья и приняли меры к изданию «Правды» и формированию партийного руководства. Все члены созданного на Пражской конференции Русского бюро ЦК находились в эти дни или в ссылке, или в эмиграции. Поэтому в годы войны было создано новое Бюро, из состава которого в Петрограде находились А. Г. Шляпников, П. А. Залуцкий и В. М. Молотов. 7 – 8 марта Русское бюро кооптировало в свой состав несколько человек, в том числе М. И. Калинина, В. Н. Залежского, М. И. Ульянову, М. С. Ольминского и др. 5 марта вышел в свет первый номер «Правды», редакцию которой составили К. С. Еремеев, М. И. Калинин и В. М. Молотов.
Естественно, что с прибытием ссыльных большевиков из Сибири возник вопрос о включении их в состав новых партийных центров. Дело не обошлось без трудностей и трений. Так, например, 12 марта 1917 г., в день прибытия в Петроград Сталина, Каменева и Муранова, состоялось заседание Бюро ЦК. В протоколе этого заседания сохранилась следующая запись:
«Дальше решался вопрос о тов. Муранове, Сталине и Каменеве. Первый приглашен единогласно. Относительно Сталина было доложено, что он состоял агентом ЦК в 1912 г. и поэтому являлся бы желательным в состав БЦК, но ввиду некоторых личных черт, присущих ему, БЦК высказалось в том смысле, чтобы пригласить его с совещательным голосом. Что касается Каменева, то ввиду его поведения на процессе и тех резолюций, которые были вынесены в Сибири, как и в России, решено принять его в число сотрудников “Правды”, если он предложит свои услуги, но потребовать от него объяснения его поведения. Статьи его принимать как материал, но за его подписью не выпускать»[26].
Мы не знаем подробностей столкновения между Сталиным и новыми членами Бюро ЦК, которое произошло после заседания 12 марта. Большевики, вернувшиеся из ссылки, были более опытными, старшими по возрасту. Сталин являлся к тому же не просто «агентом ЦК», но единственным из находившихся в Петрограде членов ЦК, избранных на Пражской конференции РСДРП. Неудивительно, что уже на следующий день он был все же введен в состав Бюро ЦК. В этот же день была утверждена и новая редакция «Правды» в составе М. С. Ольминского, И. В. Сталина, К. С. Еремеева, М. И. Калинина и М. И. Ульяновой. Однако Сталин фактически захватил руководство газетой в свои руки. Уже 15 марта в 9-м номере «Правды» было объявлено, что в состав редакции входят Сталин, Каменев и Муранов. Об остальных членах редакции, утвержденных Бюро ЦК, даже не упоминалось. Действия Сталина вызвали протест петроградских большевиков. По предложению Ольминского Бюро ЦК приняло 17 марта резолюцию, в которой говорилось:
«Бюро ЦК и ПК, протестуя против захватного порядка в деле введения тов. Каменева в редакцию, переносит вопрос о его поведении и участии в редакции “Правды” на ближайшую партийную конференцию»[27].
Разумеется, Сталина не смутила эта резолюция. Дело заключалось не только в изменении персонального состава редакции «Правды», но и в изменении ее политических и тактических установок. В своих первых номерах «Правда» призывала к борьбе против Временного правительства и против политики соглашения меньшевиков и эсеров с буржуазными партиями и Временным правительством. Это соответствовало и тем первым рекомендациям, которые приходили в Россию от Ленина. Однако с 9-го номера тон и содержание основных статей газеты изменились. «Правда» выступила за поддержку Временного правительства «в той мере, в какой действия этого правительства содействуют развитию революции». «Правда» вполне определенно высказалась за объединение с меньшевиками в одну партию, в рамках которой обе фракции могли бы преодолевать свои разногласия. Выступая за мир, «Правда» требовала от русских солдат твердо держать фронт, пока заключение мира не станет реальностью.
Петроградская организация большевиков могла негодовать, однако статьи в «Правде» были руководством для всех партийных организаций в стране. До появления Ленина в Петрограде Сталин стал фактически не только во главе «Правды», но и во главе всей партии. Более умеренная позиция «Правды» вызвала удовлетворение в руководящих кругах других партий. В своих воспоминаниях, опубликованных в 20-е гг. под общим названием «Семнадцатый год», А. Шляпников писал:
«День выхода в свет первого номера “преобразованной” “Правды” – 15 марта – был днем оборонческого ликования. Весь Таврический дворец от дельцов Комитета Государственной думы до самого сердца революционной демократии – Исполнительного комитета – был преисполнен одной новостью: победой умеренных, благоразумных большевиков над крайними. В самом Исполнительном комитете нас встретили ядовитыми улыбками. Это был первый и единственный раз, когда “Правда” вызвала одобрение даже матерых оборонцев либердановского толка. Когда этот номер “Правды” был получен на заводах, там он вызвал полное недоумение среди членов нашей партии и сочувствующих и язвительное удовольствие у наших противников. В Петербургский комитет, в Бюро ЦК и в редакцию “Правды” поступали запросы: в чем дело, почему наша газета отказалась от большевистской линии и стала на путь оборончества? Но Петербургский комитет, как и вся организация, был застигнут этим переворотом врасплох и по этому случаю глубоко возмущался и винил Бюро ЦК. Негодование в районах было огромное, а когда пролетарии узнали, что “Правда” была захвачена тремя приехавшими из Сибири бывшими руководителями “Правды”, то потребовали исключения их из партии»[28].
Руководящую роль в выработке новой линии «Правды» играл, безусловно, Каменев. Но Сталин полностью поддерживал его и как фактический редактор газеты, и как автор ряда статей. Их линия была следствием старых лозунгов партии времен революции 1905 – 1907 гг., когда вопрос об этапах революции не был связан с вопросом о войне и о фактическом двоевластии, которое сложилось в России весной 1917 г. Каменев и Сталин не поняли тех новых возможностей, которые открывались теперь перед рабочим классом и большевиками. Это понял вначале только Ленин, но и ему с трудом удалось убедить в своей правоте партию. Нельзя не отметить, что первое из серии установочных писем Ленина «Правда» опубликовала только в сокращенном виде, а три следующих письма вообще не были опубликованы[29]. Сталин и Каменев защищали свою позицию и на Всероссийском совещании партийных работников, состоявшемся в Петрограде 27 марта – 2 апреля 1917 г. Даже после приезда Ленина, когда в «Правде» были опубликованы его знаменитые Апрельские тезисы, Каменев при поддержке Сталина напечатал на следующий день статью с резкой критикой этих тезисов. Лишь к концу апреля после горячей полемики Ленину удалось повернуть как линию ЦК, так и линию «Правды», убедив большинство ЦК в своей правоте. Сталин присоединился к Ленину, тогда как Каменев по многим вопросам развития революции остался в оппозиции.
Позднее Сталин не раз был вынужден признать ошибочность своей мартовской позиции. «Это была глубоко ошибочная позиция, – говорил он в одной из речей, – ибо она плодила пацифистские иллюзии, лила воду на мельницу оборончества и затрудняла революционное воспитание масс. Эту ошибочную позицию я разделял тогда с другими товарищами по партии»[30].
На VII (Апрельской) Всероссийской конференции РСДРП (большевиков) был избран ЦК партии большевиков в составе всего 12 членов и кандидатов. В этот ЦК вошли как Сталин, так и Каменев.
После I Всероссийского съезда Советов Сталин вошел от большевиков в состав ВЦИК. Но ВЦИК был слишком широким органом, здесь насчитывалось более 300 членов и кандидатов, из которых лишь около 60 были большевиками. Сталин присутствовал на заседаниях ВЦИК, но выступал редко, хотя он входил также в Президиум ВЦИК. В протоколах ВЦИК его имя упоминается в период до 9 августа всего четыре раза, и то мимоходом. Один из лидеров первого состава ВЦИК И. Г. Церетели писал позднее в своих воспоминаниях: «Сталин никогда не принимал участия ни в совещаниях, ни в частных беседах»[31].
Другой деятель ВЦИК Н. Суханов также вспоминал: «У большевиков в это время, кроме Каменева, появился в Исполнительном комитете Сталин… Я не знаю, как Сталин мог добраться до высоких постов в своей партии. За время своей скромной деятельности в Исполнительном комитете он производил – и не на меня одного – впечатление серого пятна, иногда маячившего тускло и бесследно. Больше о нем, собственно, нечего сказать»[32].
Эти высказывания показательны, однако они отнюдь не отражают подлинную роль Сталина в 1917 г.
Весна и лето 1917 г. были в России временем бесконечных митингов. Все партии, и партия большевиков в особенности, боролись за влияние на народные массы. Для большевиков было важно не только разработать отражавшие настроения масс политические лозунги, но также направить на предприятия и в воинские части умелых агитаторов, ораторов, пропагандистов. Сталин плохо подходил для таких ролей. С марта до октября 1917 г. он брал слово на публичных митингах только три раза. У Сталина не было никаких данных для того, чтобы стать трибуном революции, и даже более поздние его апологеты признавали это. Так, в книге А. Барбюса о Сталине можно прочесть:
«Сталин сегодня – это не человек больших бурных митингов. Впрочем, он вообще никогда не пользовался приемами крикливого красноречия – чем только и располагают пробравшиеся к власти проходимцы и преуспевающие проповедники. Об этом стоит подумать историкам, которые будут давать ему оценку. Не такими путями создал и поддерживает Сталин связь с рабочими, крестьянами, интеллигенцией… Если угодно, можно сказать, что Ленин, – главным образом в силу условий, – был больше агитатором. Сталину… чаще приходится действовать через партию, через организацию»[33].
Эти рассуждения А. Барбюса весьма поверхностны. Во-первых, Ленин вовсе не был по преимуществу агитатором. Во-вторых, большевики в 1917 г. крайне нуждались в «преуспевающих проповедниках». Без целой плеяды выдвинувшихся в это время блестящих ораторов они не смогли бы победить в октябре и закрепить свою победу. Но верно и то, что не менее важным фактором победы большевиков была хорошая по тем временам организация партии. Большевики были гораздо более организованной и сплоченной и потому лучше управляемой политической силой, чем другие партии. Между тем, не имея ораторских данных, Сталин, несомненно, обладал незаурядным организаторским талантом. Численность большевистской партии возрастала из месяца в месяц с исключительной быстротой, и Сталин вместе с лучшим организатором партии Я. М. Свердловым приводил партийные ряды в боевой порядок. Именно Сталин и Свердлов выполнили главную часть работы по подготовке и проведению VI съезда партии большевиков. Именно Сталин сделал на этом съезде политический отчет от имени ЦК. Следует указать на недостаточную четкость позиции Сталина по вопросу о явке Ленина на суд Временного правительства. Сталин допускал возможность явки Ленина к властям при известных гарантиях. «Если же, – говорил он, – во главе будет стоять власть, которая сможет гарантировать наших товарищей от насилий, которая будет иметь хоть некоторую честь… они явятся»[34].
На VI съезде партии был избран более многочисленный и представительный состав ЦК. Впервые в состав большевистского ЦК был избран Троцкий. В отсутствие Ленина и Зиновьева роль Сталина в руководстве партийными организациями возросла. В эти месяцы он был фактически руководителем центральной газеты партии, которая выходила под разными названиями. Далеко не всегда мнения Ленина, руководившего партией из подполья, и Сталина, находившегося на легальном положении, совпадали. В этом случае Сталин подвергал произвольному редактированию статьи Ленина, что вызывало негодование Владимира Ильича. Ленин торопил со свержением Временного правительства и был крайне недоволен медлительностью ЦК. «Медлить – преступление, – писал он. – Ждать съезда Советов – ребячья игра в формальность, позорная игра в формальность, предательство революции… Видя, что ЦК оставил даже без ответа мои настояния… что Центральный Орган вычеркивает из моих статей указания на такие вопиющие ошибки большевиков, как позорное решение участвовать в предпарламенте… видя это, я должен усмотреть тут “тонкий” намек… на зажимание рта и на предложение мне удалиться.
Мне приходится подать прошение о выходе из ЦК, что я и делаю, и оставить за собою свободу агитации в низах партии и на съезде партии»[35]. Постоянные размолвки с ЦК и привели Ленина к решению вернуться в Петроград, чтобы лично возглавить подготовку вооруженного восстания.
Сталин участвовал в решающих заседаниях ЦК 10(23) и 16 (29) октября, на которых по докладам Ленина было принято решение о вооруженном восстании. Против этого решения голосовали только Каменев и Зиновьев, которые в нарушение всех норм конспирации выступили со своими возражениями в небольшевистской газете «Новая жизнь». Как известно, Ленин потребовал исключения Зиновьева и Каменева из партии. Единственным членом ЦК, возражавшим Ленину по этому поводу, был Сталин.
Что делал Сталин 24 – 26 октября 1917 г., то есть в решающие дни и часы Октябрьского вооруженного восстания в Петрограде?
Хорошо известна важная роль в организации и подготовке этого восстания Петроградского Совета, во главе которого в те дни стоял Троцкий. По предложению Ленина при Исполкоме Петроградского Совета был создан в середине октяб ря Воен но-революционный комитет (ВРК), который взял на себя разработку всех деталей восстания. Особенно большую работу в руководящем бюро ВРК вели В. Антонов-Овсеенко и Н. Подвойский. Весьма значительной была в эти дни роль таких деятелей большевистской партии, как П. Дыбенко, В. Володарский, Н. Крыленко, Ф. Раскольников, A. Бубнов, Ф. Дзержинский, Г. Бокий, В. Аванесов, К. Еремеев и другие. Что касается Сталина, то он был занят в это время главным образом изданием газеты «Рабочий путь». Он не руководил непосредственно действиями красногвардейцев, матросов и солдат на улицах Петрограда.
По существу, вся версия о какой-то особой роли Сталина в организации Октяб рь с кого вооруженного восстания держится на тоненькой ниточке – на решении ЦК партии большевиков от 16 октября о создании Партийного центра или Военно-революционного центра по руководству восстанием в составе Свердлова, Сталина, Дзержинского, Бубнова и Урицкого. Предполагалось, что этот центр будет существовать при Военно-революционном комитете и направлять его работу. Однако события в Петрограде развивались столь стремительно, что созданный формально Партийный центр фактически не собирался и не функционировал как ка кой-то особый орган по руководству восстанием. Осталось на бумаге и решение ЦК партии о создании некоего Политического бюро из семи человек, которое было принято еще на заседании 10 октября 1917 года[36]. Хотя Партийный центр никогда не собирался на какое-либо заседание, не принимал никаких решений, многие советские историки продолжают утверждать, что этот Партийный центр составлял «руководящее ядро» Военно-революционного комитета. Но это не подтверждается протоколами заседаний ВРК и Петроградского Совета. Несомненно, что отдельные члены Партийного центра выполняли важные поручения партии. Так, например, А. Бубнов был назначен комиссаром всех железнодорожных вокзалов. Ф. Дзержинский непосредственно руководил захватом Главного почтамта и телеграфа. Деятельное участие в работе ВРК и в комитете по обороне Петрограда принял М. Урицкий. Под некоторыми документами ВРК стоит подпись Я. М. Свердлова. Но Сталин не выступал на заседаниях ВРК, не подписывал его документов и практически не участвовал в его текущей работе. Неудивительно, что в своей книге об Октябрьской революции американский коммунист Джон Рид, являвшийся очевидцем описываемых им событий, ни одной строчки не посвятил Сталину[37]. Во всех статьях, брошюрах и письмах B. И. Ленина, опубликованных в 34-м томе Полного собрания сочинений (июль – октябрь 1917 г.), имя Сталина упоминается один раз, и то лишь в связи с одной из ошибок Сталина, Сокольникова и Дзержинского. Из протоколов ЦК РСДРП мы узнаем, что утром 24 октября в Смольном состоялось новое заседание ЦК, на котором были распределены обязанности между членами ЦК по руководству восстанием. Сталин на этом заседании не присутствовал, и ему не было записано никакого поручения. Как можно судить по другим документам, Сталин провел дни 24 и 25 октября в редакции газеты «Рабочий путь» и среди делегатов большевистской фракции II съезда Советов.
В результате победы вооруженного восстания в Петрограде власть в стране перешла в руки Советов. Временное правительство было низложено. Его сменило избранное II съездом Советов «временное рабочее и крестьянское правительство», получившее название Совет Народных Комиссаров. Председателем первого Советского правительства стал В. И. Ленин; в его состав как народные комиссары вошли четырнадцать большевиков. Среди них был и И. Сталин, которому поручили возглавить образованный впервые Народный комиссариат по делам национальностей. Сталин неслучайно первым возглавил его. Он был не только одним из ведущих руководителей партии большевиков; как грузин он считался инородцем. Потому это назначение должно было увеличить доверие к Совету Народных Комиссаров в национальных областях и районах России. К тому же, после серии статей по национальному вопросу, опубликованных в 1913 г., Сталин стал считаться в партии знатоком национальных проблем.
1 ноября 1917 г. Сталин вместе с Лениным подписал Декларацию прав народов России. В этой декларации, проект которой написал Ленин, были провозглашены основные принципы советской национальной политики: отмена всех национальных и религиозных ограничений или привилегий, равенство всех народов, свободное развитие всех национальных и этнических групп, право на самоопределение вплоть до отделения и образования самостоятельных государств.
Недавние революционеры превратились в государственных деятелей, время и обстановка требовали теперь от них иных занятий и иных способностей. И тем не менее принадлежность к верхам партии и место в партийно-государственном аппарате долгое время зависели от заслуг и поведения того или иного деятеля в переломном 1917 г. Естественно поэтому рассмотреть вопрос о том, какая работа легла в 1917 г. на плечи Сталина. В различное время нам приходилось сталкиваться при изучении этого вопроса с двумя тенденциями: с чрезмерным преувеличением роли Сталина в 1917 г. и, напротив, со сведением этой роли к выполнению некоторых незначительных поручений.
Начало 1917 г. застало Сталина в Красноярске. Призванный вместе с группой ссыльных в армию, Сталин был признан медицинской комиссией негодным к службе из-за слабости левой руки. Ссылка подходила к концу, и Сталину было разрешено остаток ее провести в Красноярске. Он установил связь с некоторыми красноярскими большевиками, но большую часть вечеров проводил у Л. Б. Каменева, также сосланного в Сибирь. На эти вечера иногда приглашали ссыльного А. Байкалова, который много лет спустя описал в эмиграции свою встречу со Сталиным. По свидетельству Байкалова, Сталин почти непрерывно курил трубку. У него было лицо, «поврежденное оспой», низкий лоб, над которым возвышались густые и растрепанные волосы, рот, закрытый грязными усами. Его маленькие тем но-коричне вые, почти черные глаза глядели с хмурым выражением под густыми бровями[25]. Сталин говорил медленно, с трудом подбирая нужные русские слова, с сильным кавказским акцентом. Каменев часто прерывал Сталина иронической, казалось, даже презрительной фразой, и Сталин, насупившись, снова затягивался трубкой.
Революция была для большинства народа и для политиков полной неожиданностью, хотя ее и ждали многие. Одним из первых результатов Февральской революции был полный и быстрый крах всей репрессивной системы царизма. Жандармы снимали форму и прятались. Открывались ворота тюрем, перестали функционировать царская каторга и ссылка. Не только политические заключенные, но и подавляющее большинство лиц, обвиненных в различных уголовных преступлениях, получили свободу.
3 марта 1917 г. был создан Совет и в Красноярске. Он немедленно взял власть в свои руки и постановил арестовать представителей царской власти. Был выделен специальный поезд для отправки ссыльных в Москву и Петроград. Сталин вместе с Л. Б. Каменевым и М. К. Мурановым немедленно выехал в столицу.
В первые же дни марта 1917 г. большевики в Петрограде вышли из подполья и приняли меры к изданию «Правды» и формированию партийного руководства. Все члены созданного на Пражской конференции Русского бюро ЦК находились в эти дни или в ссылке, или в эмиграции. Поэтому в годы войны было создано новое Бюро, из состава которого в Петрограде находились А. Г. Шляпников, П. А. Залуцкий и В. М. Молотов. 7 – 8 марта Русское бюро кооптировало в свой состав несколько человек, в том числе М. И. Калинина, В. Н. Залежского, М. И. Ульянову, М. С. Ольминского и др. 5 марта вышел в свет первый номер «Правды», редакцию которой составили К. С. Еремеев, М. И. Калинин и В. М. Молотов.
Естественно, что с прибытием ссыльных большевиков из Сибири возник вопрос о включении их в состав новых партийных центров. Дело не обошлось без трудностей и трений. Так, например, 12 марта 1917 г., в день прибытия в Петроград Сталина, Каменева и Муранова, состоялось заседание Бюро ЦК. В протоколе этого заседания сохранилась следующая запись:
«Дальше решался вопрос о тов. Муранове, Сталине и Каменеве. Первый приглашен единогласно. Относительно Сталина было доложено, что он состоял агентом ЦК в 1912 г. и поэтому являлся бы желательным в состав БЦК, но ввиду некоторых личных черт, присущих ему, БЦК высказалось в том смысле, чтобы пригласить его с совещательным голосом. Что касается Каменева, то ввиду его поведения на процессе и тех резолюций, которые были вынесены в Сибири, как и в России, решено принять его в число сотрудников “Правды”, если он предложит свои услуги, но потребовать от него объяснения его поведения. Статьи его принимать как материал, но за его подписью не выпускать»[26].
Мы не знаем подробностей столкновения между Сталиным и новыми членами Бюро ЦК, которое произошло после заседания 12 марта. Большевики, вернувшиеся из ссылки, были более опытными, старшими по возрасту. Сталин являлся к тому же не просто «агентом ЦК», но единственным из находившихся в Петрограде членов ЦК, избранных на Пражской конференции РСДРП. Неудивительно, что уже на следующий день он был все же введен в состав Бюро ЦК. В этот же день была утверждена и новая редакция «Правды» в составе М. С. Ольминского, И. В. Сталина, К. С. Еремеева, М. И. Калинина и М. И. Ульяновой. Однако Сталин фактически захватил руководство газетой в свои руки. Уже 15 марта в 9-м номере «Правды» было объявлено, что в состав редакции входят Сталин, Каменев и Муранов. Об остальных членах редакции, утвержденных Бюро ЦК, даже не упоминалось. Действия Сталина вызвали протест петроградских большевиков. По предложению Ольминского Бюро ЦК приняло 17 марта резолюцию, в которой говорилось:
«Бюро ЦК и ПК, протестуя против захватного порядка в деле введения тов. Каменева в редакцию, переносит вопрос о его поведении и участии в редакции “Правды” на ближайшую партийную конференцию»[27].
Разумеется, Сталина не смутила эта резолюция. Дело заключалось не только в изменении персонального состава редакции «Правды», но и в изменении ее политических и тактических установок. В своих первых номерах «Правда» призывала к борьбе против Временного правительства и против политики соглашения меньшевиков и эсеров с буржуазными партиями и Временным правительством. Это соответствовало и тем первым рекомендациям, которые приходили в Россию от Ленина. Однако с 9-го номера тон и содержание основных статей газеты изменились. «Правда» выступила за поддержку Временного правительства «в той мере, в какой действия этого правительства содействуют развитию революции». «Правда» вполне определенно высказалась за объединение с меньшевиками в одну партию, в рамках которой обе фракции могли бы преодолевать свои разногласия. Выступая за мир, «Правда» требовала от русских солдат твердо держать фронт, пока заключение мира не станет реальностью.
Петроградская организация большевиков могла негодовать, однако статьи в «Правде» были руководством для всех партийных организаций в стране. До появления Ленина в Петрограде Сталин стал фактически не только во главе «Правды», но и во главе всей партии. Более умеренная позиция «Правды» вызвала удовлетворение в руководящих кругах других партий. В своих воспоминаниях, опубликованных в 20-е гг. под общим названием «Семнадцатый год», А. Шляпников писал:
«День выхода в свет первого номера “преобразованной” “Правды” – 15 марта – был днем оборонческого ликования. Весь Таврический дворец от дельцов Комитета Государственной думы до самого сердца революционной демократии – Исполнительного комитета – был преисполнен одной новостью: победой умеренных, благоразумных большевиков над крайними. В самом Исполнительном комитете нас встретили ядовитыми улыбками. Это был первый и единственный раз, когда “Правда” вызвала одобрение даже матерых оборонцев либердановского толка. Когда этот номер “Правды” был получен на заводах, там он вызвал полное недоумение среди членов нашей партии и сочувствующих и язвительное удовольствие у наших противников. В Петербургский комитет, в Бюро ЦК и в редакцию “Правды” поступали запросы: в чем дело, почему наша газета отказалась от большевистской линии и стала на путь оборончества? Но Петербургский комитет, как и вся организация, был застигнут этим переворотом врасплох и по этому случаю глубоко возмущался и винил Бюро ЦК. Негодование в районах было огромное, а когда пролетарии узнали, что “Правда” была захвачена тремя приехавшими из Сибири бывшими руководителями “Правды”, то потребовали исключения их из партии»[28].
Руководящую роль в выработке новой линии «Правды» играл, безусловно, Каменев. Но Сталин полностью поддерживал его и как фактический редактор газеты, и как автор ряда статей. Их линия была следствием старых лозунгов партии времен революции 1905 – 1907 гг., когда вопрос об этапах революции не был связан с вопросом о войне и о фактическом двоевластии, которое сложилось в России весной 1917 г. Каменев и Сталин не поняли тех новых возможностей, которые открывались теперь перед рабочим классом и большевиками. Это понял вначале только Ленин, но и ему с трудом удалось убедить в своей правоте партию. Нельзя не отметить, что первое из серии установочных писем Ленина «Правда» опубликовала только в сокращенном виде, а три следующих письма вообще не были опубликованы[29]. Сталин и Каменев защищали свою позицию и на Всероссийском совещании партийных работников, состоявшемся в Петрограде 27 марта – 2 апреля 1917 г. Даже после приезда Ленина, когда в «Правде» были опубликованы его знаменитые Апрельские тезисы, Каменев при поддержке Сталина напечатал на следующий день статью с резкой критикой этих тезисов. Лишь к концу апреля после горячей полемики Ленину удалось повернуть как линию ЦК, так и линию «Правды», убедив большинство ЦК в своей правоте. Сталин присоединился к Ленину, тогда как Каменев по многим вопросам развития революции остался в оппозиции.
Позднее Сталин не раз был вынужден признать ошибочность своей мартовской позиции. «Это была глубоко ошибочная позиция, – говорил он в одной из речей, – ибо она плодила пацифистские иллюзии, лила воду на мельницу оборончества и затрудняла революционное воспитание масс. Эту ошибочную позицию я разделял тогда с другими товарищами по партии»[30].
На VII (Апрельской) Всероссийской конференции РСДРП (большевиков) был избран ЦК партии большевиков в составе всего 12 членов и кандидатов. В этот ЦК вошли как Сталин, так и Каменев.
После I Всероссийского съезда Советов Сталин вошел от большевиков в состав ВЦИК. Но ВЦИК был слишком широким органом, здесь насчитывалось более 300 членов и кандидатов, из которых лишь около 60 были большевиками. Сталин присутствовал на заседаниях ВЦИК, но выступал редко, хотя он входил также в Президиум ВЦИК. В протоколах ВЦИК его имя упоминается в период до 9 августа всего четыре раза, и то мимоходом. Один из лидеров первого состава ВЦИК И. Г. Церетели писал позднее в своих воспоминаниях: «Сталин никогда не принимал участия ни в совещаниях, ни в частных беседах»[31].
Другой деятель ВЦИК Н. Суханов также вспоминал: «У большевиков в это время, кроме Каменева, появился в Исполнительном комитете Сталин… Я не знаю, как Сталин мог добраться до высоких постов в своей партии. За время своей скромной деятельности в Исполнительном комитете он производил – и не на меня одного – впечатление серого пятна, иногда маячившего тускло и бесследно. Больше о нем, собственно, нечего сказать»[32].
Эти высказывания показательны, однако они отнюдь не отражают подлинную роль Сталина в 1917 г.
Весна и лето 1917 г. были в России временем бесконечных митингов. Все партии, и партия большевиков в особенности, боролись за влияние на народные массы. Для большевиков было важно не только разработать отражавшие настроения масс политические лозунги, но также направить на предприятия и в воинские части умелых агитаторов, ораторов, пропагандистов. Сталин плохо подходил для таких ролей. С марта до октября 1917 г. он брал слово на публичных митингах только три раза. У Сталина не было никаких данных для того, чтобы стать трибуном революции, и даже более поздние его апологеты признавали это. Так, в книге А. Барбюса о Сталине можно прочесть:
«Сталин сегодня – это не человек больших бурных митингов. Впрочем, он вообще никогда не пользовался приемами крикливого красноречия – чем только и располагают пробравшиеся к власти проходимцы и преуспевающие проповедники. Об этом стоит подумать историкам, которые будут давать ему оценку. Не такими путями создал и поддерживает Сталин связь с рабочими, крестьянами, интеллигенцией… Если угодно, можно сказать, что Ленин, – главным образом в силу условий, – был больше агитатором. Сталину… чаще приходится действовать через партию, через организацию»[33].
Эти рассуждения А. Барбюса весьма поверхностны. Во-первых, Ленин вовсе не был по преимуществу агитатором. Во-вторых, большевики в 1917 г. крайне нуждались в «преуспевающих проповедниках». Без целой плеяды выдвинувшихся в это время блестящих ораторов они не смогли бы победить в октябре и закрепить свою победу. Но верно и то, что не менее важным фактором победы большевиков была хорошая по тем временам организация партии. Большевики были гораздо более организованной и сплоченной и потому лучше управляемой политической силой, чем другие партии. Между тем, не имея ораторских данных, Сталин, несомненно, обладал незаурядным организаторским талантом. Численность большевистской партии возрастала из месяца в месяц с исключительной быстротой, и Сталин вместе с лучшим организатором партии Я. М. Свердловым приводил партийные ряды в боевой порядок. Именно Сталин и Свердлов выполнили главную часть работы по подготовке и проведению VI съезда партии большевиков. Именно Сталин сделал на этом съезде политический отчет от имени ЦК. Следует указать на недостаточную четкость позиции Сталина по вопросу о явке Ленина на суд Временного правительства. Сталин допускал возможность явки Ленина к властям при известных гарантиях. «Если же, – говорил он, – во главе будет стоять власть, которая сможет гарантировать наших товарищей от насилий, которая будет иметь хоть некоторую честь… они явятся»[34].
На VI съезде партии был избран более многочисленный и представительный состав ЦК. Впервые в состав большевистского ЦК был избран Троцкий. В отсутствие Ленина и Зиновьева роль Сталина в руководстве партийными организациями возросла. В эти месяцы он был фактически руководителем центральной газеты партии, которая выходила под разными названиями. Далеко не всегда мнения Ленина, руководившего партией из подполья, и Сталина, находившегося на легальном положении, совпадали. В этом случае Сталин подвергал произвольному редактированию статьи Ленина, что вызывало негодование Владимира Ильича. Ленин торопил со свержением Временного правительства и был крайне недоволен медлительностью ЦК. «Медлить – преступление, – писал он. – Ждать съезда Советов – ребячья игра в формальность, позорная игра в формальность, предательство революции… Видя, что ЦК оставил даже без ответа мои настояния… что Центральный Орган вычеркивает из моих статей указания на такие вопиющие ошибки большевиков, как позорное решение участвовать в предпарламенте… видя это, я должен усмотреть тут “тонкий” намек… на зажимание рта и на предложение мне удалиться.
Мне приходится подать прошение о выходе из ЦК, что я и делаю, и оставить за собою свободу агитации в низах партии и на съезде партии»[35]. Постоянные размолвки с ЦК и привели Ленина к решению вернуться в Петроград, чтобы лично возглавить подготовку вооруженного восстания.
Сталин участвовал в решающих заседаниях ЦК 10(23) и 16 (29) октября, на которых по докладам Ленина было принято решение о вооруженном восстании. Против этого решения голосовали только Каменев и Зиновьев, которые в нарушение всех норм конспирации выступили со своими возражениями в небольшевистской газете «Новая жизнь». Как известно, Ленин потребовал исключения Зиновьева и Каменева из партии. Единственным членом ЦК, возражавшим Ленину по этому поводу, был Сталин.
Что делал Сталин 24 – 26 октября 1917 г., то есть в решающие дни и часы Октябрьского вооруженного восстания в Петрограде?
Хорошо известна важная роль в организации и подготовке этого восстания Петроградского Совета, во главе которого в те дни стоял Троцкий. По предложению Ленина при Исполкоме Петроградского Совета был создан в середине октяб ря Воен но-революционный комитет (ВРК), который взял на себя разработку всех деталей восстания. Особенно большую работу в руководящем бюро ВРК вели В. Антонов-Овсеенко и Н. Подвойский. Весьма значительной была в эти дни роль таких деятелей большевистской партии, как П. Дыбенко, В. Володарский, Н. Крыленко, Ф. Раскольников, A. Бубнов, Ф. Дзержинский, Г. Бокий, В. Аванесов, К. Еремеев и другие. Что касается Сталина, то он был занят в это время главным образом изданием газеты «Рабочий путь». Он не руководил непосредственно действиями красногвардейцев, матросов и солдат на улицах Петрограда.
По существу, вся версия о какой-то особой роли Сталина в организации Октяб рь с кого вооруженного восстания держится на тоненькой ниточке – на решении ЦК партии большевиков от 16 октября о создании Партийного центра или Военно-революционного центра по руководству восстанием в составе Свердлова, Сталина, Дзержинского, Бубнова и Урицкого. Предполагалось, что этот центр будет существовать при Военно-революционном комитете и направлять его работу. Однако события в Петрограде развивались столь стремительно, что созданный формально Партийный центр фактически не собирался и не функционировал как ка кой-то особый орган по руководству восстанием. Осталось на бумаге и решение ЦК партии о создании некоего Политического бюро из семи человек, которое было принято еще на заседании 10 октября 1917 года[36]. Хотя Партийный центр никогда не собирался на какое-либо заседание, не принимал никаких решений, многие советские историки продолжают утверждать, что этот Партийный центр составлял «руководящее ядро» Военно-революционного комитета. Но это не подтверждается протоколами заседаний ВРК и Петроградского Совета. Несомненно, что отдельные члены Партийного центра выполняли важные поручения партии. Так, например, А. Бубнов был назначен комиссаром всех железнодорожных вокзалов. Ф. Дзержинский непосредственно руководил захватом Главного почтамта и телеграфа. Деятельное участие в работе ВРК и в комитете по обороне Петрограда принял М. Урицкий. Под некоторыми документами ВРК стоит подпись Я. М. Свердлова. Но Сталин не выступал на заседаниях ВРК, не подписывал его документов и практически не участвовал в его текущей работе. Неудивительно, что в своей книге об Октябрьской революции американский коммунист Джон Рид, являвшийся очевидцем описываемых им событий, ни одной строчки не посвятил Сталину[37]. Во всех статьях, брошюрах и письмах B. И. Ленина, опубликованных в 34-м томе Полного собрания сочинений (июль – октябрь 1917 г.), имя Сталина упоминается один раз, и то лишь в связи с одной из ошибок Сталина, Сокольникова и Дзержинского. Из протоколов ЦК РСДРП мы узнаем, что утром 24 октября в Смольном состоялось новое заседание ЦК, на котором были распределены обязанности между членами ЦК по руководству восстанием. Сталин на этом заседании не присутствовал, и ему не было записано никакого поручения. Как можно судить по другим документам, Сталин провел дни 24 и 25 октября в редакции газеты «Рабочий путь» и среди делегатов большевистской фракции II съезда Советов.
В результате победы вооруженного восстания в Петрограде власть в стране перешла в руки Советов. Временное правительство было низложено. Его сменило избранное II съездом Советов «временное рабочее и крестьянское правительство», получившее название Совет Народных Комиссаров. Председателем первого Советского правительства стал В. И. Ленин; в его состав как народные комиссары вошли четырнадцать большевиков. Среди них был и И. Сталин, которому поручили возглавить образованный впервые Народный комиссариат по делам национальностей. Сталин неслучайно первым возглавил его. Он был не только одним из ведущих руководителей партии большевиков; как грузин он считался инородцем. Потому это назначение должно было увеличить доверие к Совету Народных Комиссаров в национальных областях и районах России. К тому же, после серии статей по национальному вопросу, опубликованных в 1913 г., Сталин стал считаться в партии знатоком национальных проблем.
1 ноября 1917 г. Сталин вместе с Лениным подписал Декларацию прав народов России. В этой декларации, проект которой написал Ленин, были провозглашены основные принципы советской национальной политики: отмена всех национальных и религиозных ограничений или привилегий, равенство всех народов, свободное развитие всех национальных и этнических групп, право на самоопределение вплоть до отделения и образования самостоятельных государств.
ВО ГЛАВЕ НАРКОМНАЦА
Для большинства народных комиссаров, вошедших в первое Советское правительство, главной трудностью было сломить саботаж чиновников почти всех учреждений, оставшихся в наследство от Временного и царского правительств. У Сталина таких трудностей не возникло, так как в царской России не было учреждения, аналогичного Народному комиссариату по делам национальностей. Поэтому ему нужно было создать хотя бы минимальный аппарат. Одним из первых деятелей Наркомнаца и организаторов его крошечного аппарата стал польский революционер С. Пестковский[38]. Весь сталинский комиссариат размещался в одной из комнат Смольного, недалеко от кабинета Ленина. Никакого продуманного плана работы на длительный период у Наркомнаца, разумеется, еще не было. Дела, и часто самые неожиданные и трудные, возникали сами собой. Так, например, с ноября 1917 г. до января 1918 г. Сталин участвовал в переговорах с Центральной Радой, объединением созданных на Украине нескольких националистических мелкобуржуазных партий. Центральная Рада заняла враждебную позицию по отношению к Октябрьской революции и провозгласила себя верховным органом Украинской народной республики в составе России. Во главе Центральной Рады стоял тогда Петлюра. Вначале Украинская народная республика объявила себя федеративной частью России, но в конце января 1918 г. провозгласила полную самостоятельность Украины. Переговоры с Радой были прерваны. В противовес Центральной Раде большевики и левые эсеры созвали в Харькове I Всеукраинский съезд Советов и провозгласили создание Украинской Советской Республики. После II Всеукраинского съезда Советов в Екатеринославе в марте 1918 г. во главе Народного секретариата Украины стал большевик Н. А. Скрыпник. Почти вся Украина была в это время оккупирована немецкими войсками, которые создали в Киеве промонархическое правительство гетмана Скоропадского. Тем не менее Ленин, узнав о решениях II Всеукраинского съезда Советов, составил приветственное послание Совнаркома РСФСР в адрес Советской Украины. В нем выражалось «восторженное сочувствие геройской борьбе трудящихся и эксплуатируемых масс Украины, являющихся в настоящее время одним из передовых отрядов всемирной социальной революции». Между тем Сталин 4 апреля дал следующую телеграмму Советскому правительству Украины: «Достаточно играть в правительство и республику, кажется, хватит, пора бросать игру». В ответ на это недопустимое по тону и содержанию послание Сталина Н. А. Скрыпник послал 6 апреля в Москву телеграмму: «Мы должны заявить самый решительный протест против выступления наркома Сталина. Мы должны заявить, что ЦИК Советов Украины и Народный секретариат имеют источником своих действий не то или иное отношение того или иного наркома Российской Федерации, а волю трудящихся масс Украины… Заявления, подобные сделанному наркомом Сталиным, направлены к взрыву Советской власти на Украине»[39].