Страница:
20 июня в Царицыне Деникин подписал т.н. "московскую директиву", приказывавшую наступать на Москву. Альтернативой этому могло быть движение навстречу Колчаку, но к этому времени войска адмирала уже отступали.
В лагере красных после весенних неудач был смещен советский главнокомандующий И.И. Вацетис и назначен С.С. Каменев, ранее командовавший Восточным фронтом. Прошли новые мобилизации. На Южный фронт было переброшено шесть с половиной дивизий с Восточного и три дивизии с Западного фронтов. К середине июля на Южном фронте было 180 тысяч штыков.
1 августа советская 10-я армия начала наступление на Царицын, но после жестоких боев с использованием всех резервов белые отбросили красных.
Ударная советская группа под командованием бывшего генерала Селивачева должна была 3 августа ударить в направлении Харькова, но это наступление не состоялось. Неожиданным ударом на три дня раньше 1-й армейский корпус под командованием генерала Кутепова перешел в наступление и разбил 13-ю и 14-ю советские армии.
После тяжелых боев Добровольческая армия быстро продвинулась к Воронежу, Курску, Десне.
В конце июля командующий Донской армией генерал Сидорин (один из участников подготовки Корниловского мятежа) организовал кавалерийский корпус под командованием генерала Мамонтова, которому была поставлена задача прорвать красный фронт "для расстройства управления и тыла Южного фронта".
Свою задачу Мамонтов выполнил только отчасти, т.к. в результате набега захватил огромное количество имущества, которое разместилось на "многоверстных обозах".
5 августа корпус взял Тамбов, потом Козлов, Лебедин, Елец, Грязи, Касторную, Воронеж.
Советское командование почувствовало приближение катастрофы.
Троцкий, подававший 1 июля в отставку, 5 августа представил в Совет обороны проект дальнейшего развития мировой революции: "Ареной близких восстаний может стать Азия... Международная обстановка складывается, по-видимому, так, что путь на Париж и Лондон лежит через города Афганистана, Пенджаба и Бенгалии". Троцкий предлагал создать кавалерийский корпус в 30-40 тысяч всадников для похода на Индию, создать "где-нибудь на Урале или Туркестане" штаб азиатской революции, собрать необходимые кадры лингвистов, переводчиков, местных "туземных революционеров". (Цит. по Ю.В. Емельянов. "Сталин. Путь к власти". М., 2002. С.313).
Этот план вовсе не свидетельствовал о капитуляции Троцкого. Но положение было очень тяжелое; надо было готовиться ко всякому.
Тем не менее борьба продолжалась с еще большим ожесточением.
25 августа Кутепов взял Курск. 13 октября был занят - Орел. Добровольцы продвигались к Туле.
"В начале октября Вооруженные силы Юга России занимали фронт параллельно нижнему плесу Волги до Царицына и далее по линии (примерно) Воронеж - Орел - Чернигов - Киев - Одесса. Этот фронт прикрывал освобожденный от советской власти район, заключавший 16-18 губерний и областей, пространством в 810 тысяч квадратных верст с населением в 42 миллиона". (А.И. Деникин. "Очерки русской службы". Январь 1919 - март 1920". Минск, 2002. С. 81).
27 сентября Сталина назначили членом Реввоенсовета Южного фронта.
Весы истории качались.
"Хоть цепочкой, хоть цепочкой, но дотянуться бы до Москвы! ", - воскликнул на совещании начальник штаба ВСЮР генерал И.П. Романовский, как будто предвидел скорую истощенность добровольческих сил.
"Санкт-Петербургская Россия" надеялась, что героизм ее офицерских частей будет поддержан населением. Но реальность была к ней жестока.
"Добровольцы освобождали от диктатуры большевиков. От реквизиций, расстрелов, надругательств над храмами. Насколько позволяли условия гражданской войны, белые генералы стремились к законности, что порой приводило население в недоумение, так как оно видело бесцеремонность красных реквизиций. В Курске для кавалеристов Марковской дивизии потребовалось две тысячи подков. Добровольцы понадеялись на благотворительность курян. Те пожертвовали десять штук.
"Кузнецы и владельцы лошадей! - обратилась газета к землякам. - Вас просят устыдиться!".
Армия просила. Она могла требовать, но предпочитала отличаться от своих противников.
С наступлением осени командование обратилось к горожанам за помощью и в обеспечении теплыми вещами. Куряне пожертвовали ни много ни мало одну шубу.
"Вечернее Время" так писало об этом:
"То, что происходит сейчас в Курске, эта жуткая картина приходящих санитарных поездов, переполненных ранеными, которых никто из населения не встречает, от которых в панике разбегаются шкурники-извозчики, не желающие их перевозить, эти грустные вести из лазаретов, перевязочных и эвакуационных пунктов, где почти отсутствует общественная помощь и где, как рыба об лед, бьется безо всякой поддержки военное общество, - все это не может быть терпимо ни одного часу".
Что ж, это был город Курск. Именно здесь неизвестный пятнадцатилетний гимназист записался добровольцем в офицерский полк и погиб на следующий день, завещав отцу передать Кутепову свою любимую книгу "Рассказы о Суворове".
Все это соединяется в одну картину: герои, обыватели, подвижничество, равнодушие...
К тому же былые патриотические круги российских промышленников и торговцев, прежде заинтересованные в защите своих рынков от зарубежных конкурентов, теперь находились, словно в помрачении и не могли стать выше сиюминутных своих выгод. Чего стоили, например, призывы деникинского Управления торговли и промышленности к донецким шахтовладельцам продавать уголь Добровольческой армии? Почти ничего не стоили. Шахтовладельцам было выгоднее продавать уголь в Константинополь, где стоял флот союзников, и получать твердую валюту, чем отечественные "колокольчики", на которых был рисунок Царь-колокола.
"Они, как свиньи, своим бессердечием подтачивают великий дуб, желудями которого кормятся", - без околичностей припечатывало "Вечернее Время".
Никто не понимал, что это конец". (С.Ю. Рыбас. "Генерал Кутепов". М., 2000. С. 143-144,145).
В это время Сталин направил Ленину письмо с предложением, которые перечеркивали утвержденный Ставкой план наступления на Деникина из района Царицына через донские степи на Новороссийск.
"Нечего и доказывать, что этот сумасбродный (предполагаемый) поход в среде враждебной нам, в условиях абсолютного бездорожья - грозит нам полным крахом. Не трудно понять, что этот поход на казачьи станицы, как это показала недавняя практика, может лишь сплотить казаков против нас вокруг Деникина для защиты своих станиц, может лишь выставить Деникина спасителем Дона, может лишь создать армию казаков для Деникина, т.е. может лишь усилить Деникина.
Именно поэтому необходимо теперь же, не теряя времени, изменить уже отменённый практикой старый план, - заменив его планом основного удара из района Воронежа через Харьков - Донецкий бассейн на Ростов. Во-первых, здесь мы будем иметь среду не враждебную, наоборот - симпатизирующую нам, что облегчит наше продвижение. Во-вторых, мы получаем важнейшую железнодорожную сеть (донецкую) и основную артерию, питающую армию Деникина, - линию Воронеж - Ростов (без этой линии казачье войско лишается на зиму снабжения, ибо река Дон, по которой снабжается донская армия, замёрзнет, а Восточно-Донецкая дорога Лихая - Царицын будет отрезана). В-третьих, этим продвижением мы рассекаем армию Деникина на две части, из коих: добровольческую оставляем на съедение Махно, а казачьи армии ставим под угрозу захода им в тыл. В-четвёртых, мы получаем возможность поссорить казаков с Деникиным, который (Деникин) в случае нашего успешного продвижения постарается передвинуть казачьи части на запад, на что большинство казаков не пойдёт, если, конечно, к тому времени поставим перед казаками вопрос о мире, о переговорах насчёт мира и пр. В-пятых, мы получаем уголь, а Деникин остаётся без угля". (И.В. Сталин. "Сочинения". Т. 4. С. 276-277).
Сталин не просто советует, он требует. Его тон категоричен:
"Без этого моя работа на Южном фронте становится бессмысленной, преступной, ненужной, что даёт мне право или, вернее, обязывает меня уйти куда угодно, хоть к черту, только не оставаться на Южном фронте. Ваш Сталин". (И.В. Сталин. "Сочинения". Т. 4. С. 277).
ПОЧЕМУ ПОБЕДИЛИ КРАСНЫЕ?
В вопросе выбора пути наступления Сталин солидаризировался с Троцким, который тоже отстаивал движение через Донбасс. Наступление через Дон отстаивал новый главком Каменев. ("Кругозор его был еще сравнительно узок, социальные факторы Южного фронта: рабочие, украинские крестьяне, казаки, не были ему ясны". - Л.Троцкий. "Сталин". Т.2. С.104-105).
Однако Троцкий не смог доказать своей правоты, даже подавал в отставку.
Именно поэтому роль Сталина в выборе стратегии оказалась решающей. Именно его голос перевесил чашу весов в Политбюро, где даже Ленин вначале поддерживал план Каменева. То есть Сталин оспаривал мнение вождя.
Впоследствии Сталину была полностью отдана слава победителя на Южном фронте.
Впрочем, когда 27 декабря ВЦИК по предложению Ленина наградил Сталина (и Троцкого) орденами Красного знамени за Петроград и Южный фронт, мало кто усомнился в объективности такого решения. (Разве что, Троцкий). В этом награждении проявилась кадровая стратегия Ленина: уравновесить Троцкого Сталиным. Как-то иначе это противопоставляющее обоих членов Политбюро награждение трудно объяснить.
20 октября красные части отбили Орел. В жесточайших боях, доходивших до рукопашных, красные применили хитрость: переодевали своих солдат в белогвардейскую униформу. В связи с угрозой тылу белых из-за наступления конного корпуса Буденного в районе Воронежа добровольцы были вынуждены отступить.
Кровавые бои шли по всему фронту.
Но остановившись, добровольцы потеряли атакующую силу.
К тому же польские войска, заключив с советскими войсками перемирие, позволили им снять с польского направления 12-ю армию, которая ударила со стороны Житомира на Киев и заняла его.
Фактически поляки своим бездействием содействовали разгрому Деникина, что впоследствии в зеркальном отражении повторилось в 1944 году во время Варшавского восстания, когда советские войска остановились на Висле.
Между тем корпус Буденного, усиленный пехотной дивизией, продолжал наступление. Пал Курск.
После упорных боев, за время которых Красная Армия, проявляя поразительное упорство, прошла без снабжения и вообще без тыла 700 километров, общее поражение деникинских войск можно объяснить не столько военными, сколько моральными и политическими обстоятельствами.
Почему победили красные?
Руководитель ВСЮР, как и многие его соратники, не знал ответа.
"Борьба Вооруженных сил Юга окончилась поражением. Это обстоятельство наложило свой мрачный колорит на восприятия и переживания, на мысли и память людей. И тех, что томились под властью большевиков и, пережив краткое время просвета, вернулись вновь во тьму советского застенка. И тех, что вместе с последним клочком родной земли потеряли все - Родину, семью, добро, весь смысл своего существования... Эти углубленные личными переживаниями картины прошлого - в рассказах, отчетах, мемуарах - вытесняют часто и те положительные стороны, которые были в истории Белого Юга.
"Народ встречал их с радостью, на коленях, а провожал с проклятиями...". Так формулируют часто приговор над белым прошлым.
С проклятиями! Не потому ли, что мы - побежденные - уходили, оставляя народ лицом к лицу с советской властью? Ведь следовавшие за нами большевики не вносили умиротворения. Их правление было жестоким, их совдепы, чека и прочие институты не были гуманнее, справедливее "буржуазно-помещичьих губернаторов"; суды большевистские были беззаконны и бессмысленны. Народу при большевиках не становилось ни легче, ни сытнее. Наконец, Красная армия приносила гораздо более разорения, чем Белая...
Невзирая на все отрицательные стороны белого режима, разница его с отходившим советским была слишком наглядна и разительна. Прежде всего, упразднялась система террора и жизнь освобождалась от тяготевших над ней нестерпимого гнета, ужаса, неуверенности в завтрашнем дне, взаимной подозрительности. На смену тюремным оковам, душивших мысль, совесть, всякое индивидуальное проявление личного и общественного, расходившееся со взглядами коммунистической партии, появлялась кипящая жизнь обществ, союзов, политических партий, профессиональных организаций.
Неизмеримо поднялась добыча в каменноугольном бассейне, и хотя очередной транспортный кризис парализовал в известной степени ее успехи, повлекши за собой одно время и топливный кризис, но "кладбище фабрик и заводов" оживало с каждым днем. Свобода торговли и общественная самодеятельность в хозяйственной области вызвали к жизни множество кооперативных товариществ, частью самостоятельных, частью объединенных в крупные союзы. Городские и земские самоуправления жили почти исключительно на правительственные ассигнования; к осени начался переход от полуназначенных городских управлений к выборным, за немногими исключениями давший преобладание национально-демократическим элементам; в значительной степени устранялась правительственная опека над городским хозяйством.
Деревня испытывала общие тяготы и бедствия, сопряженные с гражданской войной. Обиды от проходящих войск, злоупотребления местных властей и "возвращающиеся помещичьи шарабаны" - факты бесспорные. Но тягость их все же ограничивалась и умерялась: во-первых, естественным путем - трудностью, зачастую невозможностью проникновения в деревню "шарабанов" вне фронтовой полосы и вне окрестностей крупных городов, с одной стороны, и обильным урожаем, посланным судьбою в 1919 году, с другой; во-вторых, правительственными мероприятиями: запрещением самоуправного восстановления собственности, возмещением за незаконные реквизиции, ссудами, предоставленными сельским обществом на обсеменение и сбор хлеба, освобождением или отсрочкой по отбыванию воинской повинности хозяйственным одиночкам, нормированием и снижением арендной платы за землю и вообще рядом законодательных актов, подводивших некоторое юридическое обоснование под факт земельного захвата. Повсеместно переход к нам новых территорий вызывал в них резкое понижение стоимости хлеба и предметов первой необходимости.
Наконец, белый режим приносил свободу церкви, печати, внесословный суд и нормальную школу.
Все эти явления заглушались бездной наших неустроений и потонули в общей пучине того всеобъемлющего, всесокрушающего и всенивелирующего события, имя которому поражение. Когда пройдут сроки, отзвучат громы и переболеет сердце, бесстрастное перо историка остановится и на положительных сторонах государственного строительства Юга.
Распространяться об этом я не буду". (А.И. Деникин. "Очерки русской смуты. Вооруженные силы юга России. Заключительный период борьбы Январь 1919 - март 1920". С. 307-309).
На вопрос о причинах победы отвечал и Сталин в статье в "Правде" 27 декабря 1919 г.
"Деникин и Колчак несут с собой не только ярмо помещика и капиталиста, но и ярмо англо-французского капитала. Победа Деникина - Колчака есть потеря самостоятельности России, превращение России в дойную корову англо-французских денежных мешков. В этом смысле правительство Деникина - Колчака есть самое антинародное, самое антинациональное правительство...
Внутренняя Россия с её промышленными и культурно-политическими центрами - Москва и Петроград, - с однородным в национальном отношении населением, по преимуществу русским, - превратилась в базу революции. Окраины же России, главным образом южная и восточная окраины, без важных промышленных и культурно-политических центров, с населением в высокой степени разнообразным в национальном отношении, состоящим из привилегированных казаков-колонизаторов, с одной стороны, и неполноправных татар, башкир, киргиз (на востоке), украинцев, чеченцев, ингушей и других мусульманских народов, с другой стороны, - превратились в базу контрреволюции...
В противоположность окраинам внутренняя Россия открывает совершенно иную картину. Во-первых, в национальном отношении она едина и спаяна, ибо девять десятых её населения состоит из великороссов. Во-вторых, достижение классового единства живой среды, питающей фронт и непосредственный тыл советских войск, облегчается наличием в ней популярного среди крестьянства петроградско-московского пролетариата, тесно сплачивающего его вокруг Советского правительства.
Этим, между прочим, и объясняется тот поразительный контакт между тылом и фронтом Советской России, которым никогда не блистало правительство Колчака - Деникина: достаточно Советскому правительству кликнуть клич о помощи фронту, чтобы Россия мигом выставила целый хоровод новых полков.
В этом же нужно искать источник той поразительной силы и беспримерной упругости, которую обычно проявляет Советская Россия в критические минуты.
Здесь же следует искать объяснения того непонятного для просвещённых шаманов Антанты факта, что "контрреволюционные войска, дойдя до известных пределов (до пределов внутренней России!), неминуемо терпят катастрофу...". (И.В. Сталин. Сочинения. Т.4. С. 284, 285-286, 287-288).
Обратим внимание на мысль Сталина о национальном характере большевизма, - это крайне интересно.
К тому же центральная Россия ("внутренняя") - это зона наиболее сильно развития крестьянского общинного землевладения и, соответственно, коллективистской психологии.
К этому надо добавить еще одно обстоятельство: здесь было наибольшее сельское перенаселение; именно из этого региона на протяжении столетий шло территориальное освоение империи.
И не надо забывать идейной борьбы. Простонародная Русь побила Санкт-Петербургскую Россию во имя предложенного большевиками проекта Правды и Справедливости.
Это главное.
Конечно, военная победа складывается из многих обстоятельств. Например, надо сказать о возглавляемой Сталиным большой работе по разложению деникинского тыла, в результате которой на сторону красных переходили целые полки из мобилизованных крестьян или пленных красноармейцев. (Такая же работа под руководством члена РВСР А.П.Смирнова велась и на колчаковском фронте).
Как признал Деникин, "условия материального порядка для обеих сторон были более или менее одинаковы. Победа довлела духу". (А.И. Деникин. "Очерки русской смуты. Вооруженные силы юга России. Заключительный период борьбы Январь 1919 - март 1920". С. 307).
1919 год завершался триумфом. Дон и Кубань вот-вот станут советскими.
Кроме того, успех конной группы Буденного, преобразованной в Первую Конную армию, и тесная связь Сталина с ее руководством (Буденный, Ворошилов, Щаденко, Тимошенко и др.) укрепили позиции Сталина в военной среде.
Вообще 1919 год многому его научил. Это был кровавый и победный опыт.
9 декабря 1919 г. на VII Всероссийском съезде Советов Сталин снова избирается членом ВЦИК.
В начале 1920 г. ему поручают заняться восстановлением экономики Украины, назначают председателем Украинского совета трудовой армии. В зоне его внимания - Донбасс, добыча угля.
7 февраля он становится членом комиссии при Президиуме ВЦИК по разработке федеративного устройства РСФСР. (Именно в этом вопросе он не сойдется во мнениях с Лениным, начав пересмотр идей неизбежности мировой революции).
17-23 марта Сталин принимает участие в работе IV конференции КП(б) Украины, где выступает четырежды, в том числе с докладом об экономической политике.
На первый взгляд, это кажется не вполне оправданным: какой из него экономист?
Однако, судя по текстам его выступлений, он располагает необходимой информацией о состоянии дел в топливной и металлургической промышленности, на железных дорогах, в сельском хозяйстве. Более того, он предлагает назначить председателя Донецкого губкома партии начальником Политотдела угольной промышленности. Это фактически означает перевод всех шахт под управление партийных комиссаров. На предприятиях по решению ЦК создавались партийные ячейки, что можно соотнести с мыслями Сталина дореволюционного Бакинского периода о строительстве партии с опорой на производственные парторганизации. Принимается решение о милитаризации угольной промышленности.
Милитаризировать промышленность и железные дороги была идея Троцкого, поддержанная Лениным.
Конечно, это не экономика, это нечто другое.
Но напомним, что деникинская гражданская администрация не смогла решить угольную проблему.
4 апреля на IX съезде РКП(б) Сталина избирают членом ЦК, а на следующий день - в Оргбюро и Политбюро.
16 апреля на заседании Совета Труда и Обороны он делает доклад о состоянии угольной промышленности Донбасса.
В марте деникинский фронт был закрыт. Белые в беспорядке эвакуировались при помощи английской эскадры из Новороссийска, что вошло в эмигрантскую историографию как "новороссийская катастрофа".
Значительная их часть, включая Добровольческую армию и донских казаков, перебазировалась в Крым.
Армия Колчака была разгромлена, 7 февраля адмирал был расстрелян на берегу Енисея.
Гражданская война близилась к завершению.
Поэтому IX съезд партии, опираясь еще на декабрьское (1919) решение Политбюро о создании низовых парторганизаций на местах для усиления партийного влияния и контроля по всем направлениям, озаботился поиском подходящих кадров. Съезд рекомендовал партийным организациям находить пригодных для этой цели людей и составлять их картотеки, которые передавались в Секретариат партии.
Таким образом, был сделан первый шаг к созданию партийной номенклатуры, подобной новой петровской бюрократии.
Именно здесь были посеяны зерна последующего раскола в коммунистической элите, который в известной степени воспроизвел дореволюционное противостояние по линии "эмигранты-теоретики" - "практики". К марту 1920 г. в партии состояло 750 тыс. человек, из них всего 12 тыс. представляли "старую гвардию".
Вслед за партийными конфликтами стали созревать конфликты в среде инженеров и военных.
Руководители Советской России не могли не задумываться над вопросом, как и с кем строить государственную систему управления.
Случившаяся в 1917 г. смена правящей элиты породила и проблему усмирения "Реки Ада".
Вот описание И.А. Бунина из "Окаянных дней":
"Голоса утробные, первобытные. Лица у женщин чувашские, мордовские, у мужчин, все как на подбор, преступные, иные прямо сахалинские.
Римляне ставили на лица своих каторжников клейма: "Cave furem". На эти лица ничего не надо ставить, - и без всякого клейма все видно...". (Цит. по С.Г. Кара-Мурза. "Гражданская война 1918-1921 - урок для XXI века". М., 2003. С.82).
Говоря другими словами, старая элита видела различие даже в антропологических признаках.
Весьма трезво другой писатель, М.М. Пришвин, оценил ситуацию, перед которой оказались большевики в 1920 году: "Русская революция как стихийное дело вполне понятно и справедливо, но взять на себя сознательный человек это дело не может". (Цит. по С.Г. Кара-Мурза. "Гражданская война 1918-1921 - урок для XXI века". М., 2003. С.230).
Вот где была проблема! Надо было "русское бессознательное" укротить.
То, что Сталин оказался в самом начале этого процесса строительства, еще не износив, образно говоря, военной шинели, должно было прибавить ему управленческой мощи.
И что видел наш орденоносный герой на просторах Советской республики, на всех фронтах которой он успешно сражался?
В соответствии с коммунистической идеологией активно велась национализация промышленных предприятий. К 1 октября 1919 г. их было национализировано 2500. В ноябре 1920 г. национализация распространилась на все даже мелкие предприятия, использующие "механический двигатель". Таковых оказалось около 37 тысяч. Показательно, что из них 30 тысяч не значились в реестрах ВСНХ, т.е. не представляли никакого серьезного значения.
В сельском хозяйстве действовала жестокая система продразверстки: каждая крестьянская община облагалась натуральным налогом, что можно сравнить с крепостническим оброком. За сданные продукты выдавались квитанции для получения промышленных товаров первой необходимости. Потребность в промтоварах удовлетворялась на 15-20 процентов, таким образом, у крестьян практически отсутствовал стимул к товарному хозяйству, посевные площади резко сократились.
В общем, надо признать, идея продразверстки провалилась. В 1919 г. планировалось получить по ней 260 млн. пудов зерна, а было получено с превеликими трудами всего 100 млн.
Да, большевики не принесли крестьянам счастья, но вот, что поразительно - и Колчак, и Деникин отменили Советский декрет о национализации земли и поэтому вызывали у большинства деревни еще большее неприятие. Большевики были "свои", белые - "чужие".
К апрелю 1920 г. положение в стране все-таки стабилизировалось.
23 апреля Сталин опубликовал в "Правде" статью "Ленин как организатор и вождь РКП", посвященную 50-летнему юбилею руководителя партии. В ней он отдает должное юбиляру, в конце текста высказывает пророческие слова:
"С наступлением революционной эпохи, когда от вождей требуются революционно-практические лозунги, теоретики сходят со сцены, уступая место новым людям". (И.В. Сталин. "Сочинения". Т. 4. С.314).
Однако Троцкий не смог доказать своей правоты, даже подавал в отставку.
Именно поэтому роль Сталина в выборе стратегии оказалась решающей. Именно его голос перевесил чашу весов в Политбюро, где даже Ленин вначале поддерживал план Каменева. То есть Сталин оспаривал мнение вождя.
Впоследствии Сталину была полностью отдана слава победителя на Южном фронте.
Впрочем, когда 27 декабря ВЦИК по предложению Ленина наградил Сталина (и Троцкого) орденами Красного знамени за Петроград и Южный фронт, мало кто усомнился в объективности такого решения. (Разве что, Троцкий). В этом награждении проявилась кадровая стратегия Ленина: уравновесить Троцкого Сталиным. Как-то иначе это противопоставляющее обоих членов Политбюро награждение трудно объяснить.
20 октября красные части отбили Орел. В жесточайших боях, доходивших до рукопашных, красные применили хитрость: переодевали своих солдат в белогвардейскую униформу. В связи с угрозой тылу белых из-за наступления конного корпуса Буденного в районе Воронежа добровольцы были вынуждены отступить.
Кровавые бои шли по всему фронту.
Но остановившись, добровольцы потеряли атакующую силу.
К тому же польские войска, заключив с советскими войсками перемирие, позволили им снять с польского направления 12-ю армию, которая ударила со стороны Житомира на Киев и заняла его.
Фактически поляки своим бездействием содействовали разгрому Деникина, что впоследствии в зеркальном отражении повторилось в 1944 году во время Варшавского восстания, когда советские войска остановились на Висле.
Между тем корпус Буденного, усиленный пехотной дивизией, продолжал наступление. Пал Курск.
После упорных боев, за время которых Красная Армия, проявляя поразительное упорство, прошла без снабжения и вообще без тыла 700 километров, общее поражение деникинских войск можно объяснить не столько военными, сколько моральными и политическими обстоятельствами.
Почему победили красные?
Руководитель ВСЮР, как и многие его соратники, не знал ответа.
"Борьба Вооруженных сил Юга окончилась поражением. Это обстоятельство наложило свой мрачный колорит на восприятия и переживания, на мысли и память людей. И тех, что томились под властью большевиков и, пережив краткое время просвета, вернулись вновь во тьму советского застенка. И тех, что вместе с последним клочком родной земли потеряли все - Родину, семью, добро, весь смысл своего существования... Эти углубленные личными переживаниями картины прошлого - в рассказах, отчетах, мемуарах - вытесняют часто и те положительные стороны, которые были в истории Белого Юга.
"Народ встречал их с радостью, на коленях, а провожал с проклятиями...". Так формулируют часто приговор над белым прошлым.
С проклятиями! Не потому ли, что мы - побежденные - уходили, оставляя народ лицом к лицу с советской властью? Ведь следовавшие за нами большевики не вносили умиротворения. Их правление было жестоким, их совдепы, чека и прочие институты не были гуманнее, справедливее "буржуазно-помещичьих губернаторов"; суды большевистские были беззаконны и бессмысленны. Народу при большевиках не становилось ни легче, ни сытнее. Наконец, Красная армия приносила гораздо более разорения, чем Белая...
Невзирая на все отрицательные стороны белого режима, разница его с отходившим советским была слишком наглядна и разительна. Прежде всего, упразднялась система террора и жизнь освобождалась от тяготевших над ней нестерпимого гнета, ужаса, неуверенности в завтрашнем дне, взаимной подозрительности. На смену тюремным оковам, душивших мысль, совесть, всякое индивидуальное проявление личного и общественного, расходившееся со взглядами коммунистической партии, появлялась кипящая жизнь обществ, союзов, политических партий, профессиональных организаций.
Неизмеримо поднялась добыча в каменноугольном бассейне, и хотя очередной транспортный кризис парализовал в известной степени ее успехи, повлекши за собой одно время и топливный кризис, но "кладбище фабрик и заводов" оживало с каждым днем. Свобода торговли и общественная самодеятельность в хозяйственной области вызвали к жизни множество кооперативных товариществ, частью самостоятельных, частью объединенных в крупные союзы. Городские и земские самоуправления жили почти исключительно на правительственные ассигнования; к осени начался переход от полуназначенных городских управлений к выборным, за немногими исключениями давший преобладание национально-демократическим элементам; в значительной степени устранялась правительственная опека над городским хозяйством.
Деревня испытывала общие тяготы и бедствия, сопряженные с гражданской войной. Обиды от проходящих войск, злоупотребления местных властей и "возвращающиеся помещичьи шарабаны" - факты бесспорные. Но тягость их все же ограничивалась и умерялась: во-первых, естественным путем - трудностью, зачастую невозможностью проникновения в деревню "шарабанов" вне фронтовой полосы и вне окрестностей крупных городов, с одной стороны, и обильным урожаем, посланным судьбою в 1919 году, с другой; во-вторых, правительственными мероприятиями: запрещением самоуправного восстановления собственности, возмещением за незаконные реквизиции, ссудами, предоставленными сельским обществом на обсеменение и сбор хлеба, освобождением или отсрочкой по отбыванию воинской повинности хозяйственным одиночкам, нормированием и снижением арендной платы за землю и вообще рядом законодательных актов, подводивших некоторое юридическое обоснование под факт земельного захвата. Повсеместно переход к нам новых территорий вызывал в них резкое понижение стоимости хлеба и предметов первой необходимости.
Наконец, белый режим приносил свободу церкви, печати, внесословный суд и нормальную школу.
Все эти явления заглушались бездной наших неустроений и потонули в общей пучине того всеобъемлющего, всесокрушающего и всенивелирующего события, имя которому поражение. Когда пройдут сроки, отзвучат громы и переболеет сердце, бесстрастное перо историка остановится и на положительных сторонах государственного строительства Юга.
Распространяться об этом я не буду". (А.И. Деникин. "Очерки русской смуты. Вооруженные силы юга России. Заключительный период борьбы Январь 1919 - март 1920". С. 307-309).
На вопрос о причинах победы отвечал и Сталин в статье в "Правде" 27 декабря 1919 г.
"Деникин и Колчак несут с собой не только ярмо помещика и капиталиста, но и ярмо англо-французского капитала. Победа Деникина - Колчака есть потеря самостоятельности России, превращение России в дойную корову англо-французских денежных мешков. В этом смысле правительство Деникина - Колчака есть самое антинародное, самое антинациональное правительство...
Внутренняя Россия с её промышленными и культурно-политическими центрами - Москва и Петроград, - с однородным в национальном отношении населением, по преимуществу русским, - превратилась в базу революции. Окраины же России, главным образом южная и восточная окраины, без важных промышленных и культурно-политических центров, с населением в высокой степени разнообразным в национальном отношении, состоящим из привилегированных казаков-колонизаторов, с одной стороны, и неполноправных татар, башкир, киргиз (на востоке), украинцев, чеченцев, ингушей и других мусульманских народов, с другой стороны, - превратились в базу контрреволюции...
В противоположность окраинам внутренняя Россия открывает совершенно иную картину. Во-первых, в национальном отношении она едина и спаяна, ибо девять десятых её населения состоит из великороссов. Во-вторых, достижение классового единства живой среды, питающей фронт и непосредственный тыл советских войск, облегчается наличием в ней популярного среди крестьянства петроградско-московского пролетариата, тесно сплачивающего его вокруг Советского правительства.
Этим, между прочим, и объясняется тот поразительный контакт между тылом и фронтом Советской России, которым никогда не блистало правительство Колчака - Деникина: достаточно Советскому правительству кликнуть клич о помощи фронту, чтобы Россия мигом выставила целый хоровод новых полков.
В этом же нужно искать источник той поразительной силы и беспримерной упругости, которую обычно проявляет Советская Россия в критические минуты.
Здесь же следует искать объяснения того непонятного для просвещённых шаманов Антанты факта, что "контрреволюционные войска, дойдя до известных пределов (до пределов внутренней России!), неминуемо терпят катастрофу...". (И.В. Сталин. Сочинения. Т.4. С. 284, 285-286, 287-288).
Обратим внимание на мысль Сталина о национальном характере большевизма, - это крайне интересно.
К тому же центральная Россия ("внутренняя") - это зона наиболее сильно развития крестьянского общинного землевладения и, соответственно, коллективистской психологии.
К этому надо добавить еще одно обстоятельство: здесь было наибольшее сельское перенаселение; именно из этого региона на протяжении столетий шло территориальное освоение империи.
И не надо забывать идейной борьбы. Простонародная Русь побила Санкт-Петербургскую Россию во имя предложенного большевиками проекта Правды и Справедливости.
Это главное.
Конечно, военная победа складывается из многих обстоятельств. Например, надо сказать о возглавляемой Сталиным большой работе по разложению деникинского тыла, в результате которой на сторону красных переходили целые полки из мобилизованных крестьян или пленных красноармейцев. (Такая же работа под руководством члена РВСР А.П.Смирнова велась и на колчаковском фронте).
Как признал Деникин, "условия материального порядка для обеих сторон были более или менее одинаковы. Победа довлела духу". (А.И. Деникин. "Очерки русской смуты. Вооруженные силы юга России. Заключительный период борьбы Январь 1919 - март 1920". С. 307).
1919 год завершался триумфом. Дон и Кубань вот-вот станут советскими.
Кроме того, успех конной группы Буденного, преобразованной в Первую Конную армию, и тесная связь Сталина с ее руководством (Буденный, Ворошилов, Щаденко, Тимошенко и др.) укрепили позиции Сталина в военной среде.
Вообще 1919 год многому его научил. Это был кровавый и победный опыт.
9 декабря 1919 г. на VII Всероссийском съезде Советов Сталин снова избирается членом ВЦИК.
В начале 1920 г. ему поручают заняться восстановлением экономики Украины, назначают председателем Украинского совета трудовой армии. В зоне его внимания - Донбасс, добыча угля.
7 февраля он становится членом комиссии при Президиуме ВЦИК по разработке федеративного устройства РСФСР. (Именно в этом вопросе он не сойдется во мнениях с Лениным, начав пересмотр идей неизбежности мировой революции).
17-23 марта Сталин принимает участие в работе IV конференции КП(б) Украины, где выступает четырежды, в том числе с докладом об экономической политике.
На первый взгляд, это кажется не вполне оправданным: какой из него экономист?
Однако, судя по текстам его выступлений, он располагает необходимой информацией о состоянии дел в топливной и металлургической промышленности, на железных дорогах, в сельском хозяйстве. Более того, он предлагает назначить председателя Донецкого губкома партии начальником Политотдела угольной промышленности. Это фактически означает перевод всех шахт под управление партийных комиссаров. На предприятиях по решению ЦК создавались партийные ячейки, что можно соотнести с мыслями Сталина дореволюционного Бакинского периода о строительстве партии с опорой на производственные парторганизации. Принимается решение о милитаризации угольной промышленности.
Милитаризировать промышленность и железные дороги была идея Троцкого, поддержанная Лениным.
Конечно, это не экономика, это нечто другое.
Но напомним, что деникинская гражданская администрация не смогла решить угольную проблему.
4 апреля на IX съезде РКП(б) Сталина избирают членом ЦК, а на следующий день - в Оргбюро и Политбюро.
16 апреля на заседании Совета Труда и Обороны он делает доклад о состоянии угольной промышленности Донбасса.
В марте деникинский фронт был закрыт. Белые в беспорядке эвакуировались при помощи английской эскадры из Новороссийска, что вошло в эмигрантскую историографию как "новороссийская катастрофа".
Значительная их часть, включая Добровольческую армию и донских казаков, перебазировалась в Крым.
Армия Колчака была разгромлена, 7 февраля адмирал был расстрелян на берегу Енисея.
Гражданская война близилась к завершению.
Поэтому IX съезд партии, опираясь еще на декабрьское (1919) решение Политбюро о создании низовых парторганизаций на местах для усиления партийного влияния и контроля по всем направлениям, озаботился поиском подходящих кадров. Съезд рекомендовал партийным организациям находить пригодных для этой цели людей и составлять их картотеки, которые передавались в Секретариат партии.
Таким образом, был сделан первый шаг к созданию партийной номенклатуры, подобной новой петровской бюрократии.
Именно здесь были посеяны зерна последующего раскола в коммунистической элите, который в известной степени воспроизвел дореволюционное противостояние по линии "эмигранты-теоретики" - "практики". К марту 1920 г. в партии состояло 750 тыс. человек, из них всего 12 тыс. представляли "старую гвардию".
Вслед за партийными конфликтами стали созревать конфликты в среде инженеров и военных.
Руководители Советской России не могли не задумываться над вопросом, как и с кем строить государственную систему управления.
Случившаяся в 1917 г. смена правящей элиты породила и проблему усмирения "Реки Ада".
Вот описание И.А. Бунина из "Окаянных дней":
"Голоса утробные, первобытные. Лица у женщин чувашские, мордовские, у мужчин, все как на подбор, преступные, иные прямо сахалинские.
Римляне ставили на лица своих каторжников клейма: "Cave furem". На эти лица ничего не надо ставить, - и без всякого клейма все видно...". (Цит. по С.Г. Кара-Мурза. "Гражданская война 1918-1921 - урок для XXI века". М., 2003. С.82).
Говоря другими словами, старая элита видела различие даже в антропологических признаках.
Весьма трезво другой писатель, М.М. Пришвин, оценил ситуацию, перед которой оказались большевики в 1920 году: "Русская революция как стихийное дело вполне понятно и справедливо, но взять на себя сознательный человек это дело не может". (Цит. по С.Г. Кара-Мурза. "Гражданская война 1918-1921 - урок для XXI века". М., 2003. С.230).
Вот где была проблема! Надо было "русское бессознательное" укротить.
То, что Сталин оказался в самом начале этого процесса строительства, еще не износив, образно говоря, военной шинели, должно было прибавить ему управленческой мощи.
И что видел наш орденоносный герой на просторах Советской республики, на всех фронтах которой он успешно сражался?
В соответствии с коммунистической идеологией активно велась национализация промышленных предприятий. К 1 октября 1919 г. их было национализировано 2500. В ноябре 1920 г. национализация распространилась на все даже мелкие предприятия, использующие "механический двигатель". Таковых оказалось около 37 тысяч. Показательно, что из них 30 тысяч не значились в реестрах ВСНХ, т.е. не представляли никакого серьезного значения.
В сельском хозяйстве действовала жестокая система продразверстки: каждая крестьянская община облагалась натуральным налогом, что можно сравнить с крепостническим оброком. За сданные продукты выдавались квитанции для получения промышленных товаров первой необходимости. Потребность в промтоварах удовлетворялась на 15-20 процентов, таким образом, у крестьян практически отсутствовал стимул к товарному хозяйству, посевные площади резко сократились.
В общем, надо признать, идея продразверстки провалилась. В 1919 г. планировалось получить по ней 260 млн. пудов зерна, а было получено с превеликими трудами всего 100 млн.
Да, большевики не принесли крестьянам счастья, но вот, что поразительно - и Колчак, и Деникин отменили Советский декрет о национализации земли и поэтому вызывали у большинства деревни еще большее неприятие. Большевики были "свои", белые - "чужие".
К апрелю 1920 г. положение в стране все-таки стабилизировалось.
23 апреля Сталин опубликовал в "Правде" статью "Ленин как организатор и вождь РКП", посвященную 50-летнему юбилею руководителя партии. В ней он отдает должное юбиляру, в конце текста высказывает пророческие слова:
"С наступлением революционной эпохи, когда от вождей требуются революционно-практические лозунги, теоретики сходят со сцены, уступая место новым людям". (И.В. Сталин. "Сочинения". Т. 4. С.314).