Страница:
– Только пять часов! Приходи! – настойчиво просила Рита. – Это очень важно!
– Что важно? Ты какая-то странная, – заметила я и веником указала Максиму заходить в дом.
– Я? Да нет, просто мы сто лет нормально не общались. То на праздниках с подносами бегаем, то по телефону. А нужно живое общение!
– Но мы сегодня всю ночь с тобой сидели. И очень даже живо!
Честно говоря, я так устала, что хотела просто посидеть дома. Но подруга стояла на своем:
– Ну, Кать! Ты же все равно ничем не занята! Первое января, каникулы! Самое время для встречи с друзьями! И вообще, когда еще мы бесплатно посидим в «Изумруде»?!
Надо сказать, что это было престижное кафе с высокими ценами и красивым интерьером. Там собиралась не все желающие, а только те, кто мог себе позволить потратить много денег. Я никогда бы даже и не подумала посетить «Изумруд», если бы не Рита.
– Ладно, иду одеваться, – сдалась я.
– Приезжай ровно в девятнадцать ноль-ноль! Только я тебя очень прошу – именно в девятнадцать ноль-ноль! Не опаздывай! Раньше – можно, а позже – нельзя!
– Рита, да что ты там придумала? – забеспокоилась я. – И не говори, что все нормально! Ты какая-то не такая!
– Я не такая? Я обычная! Просто столик арендован ровно на девятнадцать ноль-ноль, – сказала она и с волнением уточнила: – Точно придешь?
– Да! – еще больше насторожилась я.
– Тогда жду! Ровно в девятнадцать ноль-ноль! Ой, чуть не забыла, постарайся одеться красиво. Представь, что ты королева, – попросила она и отключилась.
Я стояла в растерянности – в одной руке с телефоном, а в другой с веником.
Что бы Рита ни говорила, она какая-то не такая. Подозрительная. Что она задумала? И зачем мне нужно одеться как королеве?!
«Она сказала про какого-то своего знакомого! Хочет нас познакомить? Точно! Поэтому и просит красиво одеться. Но я не хочу ни с кем знакомиться. Хотя, с другой стороны, это всего лишь мое предположение… Может, она такая странная просто из-за бессонной ночи…» – решила я и вошла в дом.
Неожиданно увидела бабушку, которая надевала пальто, а на тумбочке стоял пакет с блюдом, на котором лежала какая-то еда.
– Ба, а ты куда?
– Вы ужинайте, там после праздника много всего осталось, а я к Татьяне Андреевне, – застегивая пальто, предупредила бабушка. Она прямо расцвела в ожидании встречи.
Татьяна Андреевна была ее подругой и жила от нас через два дома.
– Посидим немного, поболтаем, а ты за Максимом присмотри.
Стало понятно, что встреча с Ритой не состоится. Если бабушка уходит в гости, то это часа на четыре.
Надо же, как интересно получается – нас обеих ждут подруги! Но будет правильно, если я уступлю.
– Желаю вам хорошо посидеть, – сказала я, поцеловала ее в щеку, подала пакет, и она, улыбаясь и жизнерадостно стуча палочкой, ушла.
Сейчас 17.00. До встречи с Ритой два часа. Понятное дело, что к ней я уже не успею. Поэтому набрала номер и сказала:
– Рит, извини, все-таки не смогу прийти. Бабушка к подруге ушла, мама еще на работе, а Максима одного не оставишь.
– Совсем? – оторопела она.
– Нет, извини. Не получается.
– А бабушка долго будет? Может, успеешь?
– Вряд ли. Их посиделки длятся обычно несколько часов…
– Ладно, что ж поделать… – потрясенно отозвалась подруга. – Как жалко… Ну пока тогда…
Мы попрощались, я направилась на кухню и приятно удивилась.
Брат расставил тарелки (правда, пустые), положил ложки и сидел за столом в ожидании меня.
– Какой ты молодец! – похвалила я.
– Я мужчина и твой помощник, – выпятив грудь колесом, сказал он и обезоруживающе улыбнулся: – Но салаты не достал, они в холодильнике высоко, боялся уронить.
– Правильно, не надо, – кивнула я и открыла холодильник.
Мы поужинали.
Затем я постирала Максиму рубашку, повесила ее сушиться, взяла книгу – роман о любви – и села в кресло. Брат изучал букварь.
На часах было 18.00.
Про несостоявшуюся встречу уже и не думала.
Я постепенно вчиталась в книгу, в которой описывались бурные переживания героев. Было тихо. Каждый занимался своим делом. И вдруг послышался звук открывающейся двери.
– Кто там? – откладывая книгу, озадачилась я.
Максим выскочил вперед и воскликнул:
– Бабушка!
«Бабушка? – изумилась я. – Что-то забыла?»
– Кать, я уже дома, – снимая пальто, сказала она. – К Тане родственники приехали, ну я и пошла, чтобы им не мешать.
– Так ты что, уже все? – удивилась я.
– Ну да.
Я бросила взгляд на часы. 18.20. Сердце застучало.
Теоретически еще можно успеть в кафе!
«Но я же уже отказала Рите… И маршрутка будет медленно идти, дороги снегом завалены, к девятнадцати ноль-ноль не успею…»
Я стояла посреди комнаты, не зная, что делать. Может, все-таки позвонить?..
Схватила телефон, набрала номер и крикнула:
– Бабушка уже пришла!
– Да ты что? – ахнула Рита. – Тогда срочно собирайся! Еще есть время!
– Бегу! – сказала я и помчалась одеваться.
Быстро заколола на затылке волосы, чуть подкрасила ресницы, чтобы выделить бирюзовые глаза, надела черное платье, элегантную бижутерию черного цвета и, захватив такую же сумочку-клатч, побежала в кафе.
На удивление, дороги были прочищены, маршрутка ехала быстро, и я вошла в «Изумруд» ровно в семь. За столиками неспешно беседовали посетители.
Я осмотрелась, ища подругу.
– Кать, я здесь! – крикнула она и помахала рукой, привлекая внимание.
Девушка сидела за дальним столиком в углу возле стойки-вешалки.
Я подошла, повесила куртку и собралась сесть – лицом к выходу, – но вдруг Рита меня остановила и потянула на другой стул, который стоял к выходу спинкой:
– Туда не надо. Сюда садись.
– Почему?
– Там сквозняк, – пояснила она и улыбнулась: – Как же я рада, что ты пришла! И выглядишь шикарно, молодец. Надо же, успела! С тобой не соскучишься!
– Да и с тобой тоже, – заметила я.
К нам подошел официант.
– Это и есть мой знакомый, – шепнула подруга.
– Привет, – улыбнулся парень.
– Привет, – поздоровалась я.
Значит, с ним и будет знакомить?
Но ничего странного не происходило.
– Сейчас все принесу, – сказал он и ушел на кухню.
Видимо, Рита заметила мое напряжение:
– Да расслабься, все хорошо. Ты такая дерганая.
– Не могу расслабиться. И все-таки ты что-то задумала. Признавайся, хочешь нас познакомить?
– Кого? – кажется, искренне удивилась она.
– Меня с ним.
– Да нет, я б тебя предупредила. Сама не люблю такие сюрпризы. Как дома? Как бабушка? – переключила она разговор на другую тему.
– Нормально. Только тяжело ей с палочкой. Не может за Максимом угнаться! Он такой шустрый. Сегодня чуть не залез на опасную горку.
Официант принес закуски, салаты, чай и удалился. Рита действительно не думала нас знакомить. Значит, ошиблась. Что-то я в последнее время стала какой-то тревожной. Наверное, подруга права, действительно нужно просто расслабиться. Что я и сделала. Между нами потекла спокойная беседа. Одна тема сменяла другую, чашка чая то наполнялась, то опустошалась, и постепенно я успокоилась.
– Сегодня ночью хорошо подработали, на каникулах ботинки Максиму купим. Хотим взять фирму «Сезон», очень хорошая одежда – и ноская и недорогая.
В какой-то момент над входной дверью звякнул колокольчик – кто-то пришел в кафе.
Рита напряглась.
– Что? Тебе не нравится «Сезон»? – насторожилась я.
– А? Что? Какой ты смотрела фильм? – пытаясь скрыть сильное волнение, фальшиво улыбнулась она.
– Фильм? Какой еще фильм? Я про ботинки говорила!
– Куда мне идти? Туда? – за спиной неожиданно послышался мужской голос.
– Вот к этому столику, – ответила ему какая-то девушка.
– А в каком номере выйдет фотосессия?
– В ближайшем.
Руки Риты задрожали крупной дрожью. Она жутко волновалась, и это уже невозможно было скрыть. Явно что-то происходило. Подруга пристально смотрела мне за спину.
– Да что такое, я не пойму?! – возмутилась я и резко обернулась.
Сзади меня был Стас.
В черных брюках, белой рубашке – ну прямо как официант! – и держал поднос с прозрачным чайником, наполненным цветочным чаем, в котором плавали оранжевые бутоны.
Я замерла, как статуя.
– Вам следует обслужить вот этот столик, – улыбнулась Полянскому сопровождавшая его девушка и указала на нас. – Постарайтесь сделать это как можно лучше, чтобы клиенты остались довольны.
– Что?! – изумился парень и от удивления на долю секунды потерял равновесие руки. – Ой! – воскликнул он. Этой доли хватило, чтобы чайник соскользнул с подноса и полетел на пол, разбившись с глухим стеклянным звуком.
Не успела я толком ничего понять, как подскочил какой-то парень, щелкнул фотоаппаратом и пулей выбежал на улицу.
– Готово! – крикнула девушка, которая подвела к нам Стаса, и помчалась вслед за парнем.
– Что за бред? – растерялся мой одноклассник. Под ногами в коричневой луже чая и осколках лежали мокрые оранжевые бутоны. – Эй, ты куда?! – крикнул он девушке, но та уже испарилась.
Стас был в таком замешательстве, что стоял с открытым ртом.
– Да что ты сидишь? Пошли! – Рита схватила меня за руку и вытянула из-за стола. Сорвала с вешалки вещи и волоком вытащила меня на улицу.
На ходу надевая куртки, мы помчались по тротуару. Вернее, мчалась она, а я бежала за ней и не понимала, что происходит – зачем мы так резко убежали из кафе и что там делал Полянский?!
– Сюда, за угол! – в страхе оглядываясь, приказала Рита.
Мы свернули в какой-то переулок.
– Да стой ты! – я, наконец, очнулась и притормозила. – Что ты сделала? И что там делал ОН?!
– Нас обслуживал, – как ни в чем не бывало ответила подруга, пытаясь отдышаться. Изо рта шел густой пар.
– Так и знала! Я так и знала, что ты что-то придумала! Зачем только пришла! Лучше бы дома осталась! Так нет же, поехала на свою голову!
– Давай куда-нибудь зайдем, все расскажу. Вон книжный! Пошли!
В магазине было тихо и спокойно, стояли стеллажи с разноцветными корешками книг.
Мы отошли от входа и направились в глубь помещения, туда, где нас не будет видно с улицы, и остановились возле полки с романами о любви.
В голове была какая-то каша. Я понимала, что произошло что-то страшное, но не знала, что именно. Представьте мое состояние – сидела себе спокойно в кафе, пила чай, а потом появился Стас, выскочил какой-то фотограф, Рита вытянула меня на улицу, и теперь я почему-то прячусь в книжном магазине!
– Нет, ну а что он себе позволяет? – жарким шепотом сказала подруга. – Почему над тобой издевается? Кто он такой? Я была в таком шоке, когда ты рассказала, как он подставил тебя в больнице! А когда ты разбила тарелки и он тебя обозвал, я вообще чуть не упала! Какое имеет право так с тобой обращаться? Кстати, с чайником получилось случайно! Мы это не планировали! Ну, надо же! Ты разбила у него тарелки, а он разбил чайник!
– Рита, пожалуйста, по порядку.
– Короче, днем мне позвонил Лешка, ну, официант, и сказал, что на вечер есть свободный оплаченный столик, говорит, можешь посидеть. Я сначала не хотела идти, а потом залезла в Интернет, хотела почитать про этого Полянского и зашла на его страницу. И вдруг увидела фотки… А на них ты…
– Я тоже видела, – вздохнула я.
– А комментарии читала?
– Да…
– И мне так захотелось проучить твоего Стаса!
– Он не мой!
– Ну, неважно. В общем, посмотрела я фотки и поняла, что он помешан на самом себе. Так позирует, хуже девчонки! Аж противно! И вдруг у меня появилась идея! На его странице указан номер телефона и написано «Для корреспондентов и поклонников». Вот я и стала корреспондентом, – хитро улыбнулась Рита. – Позвонила и сказала, что работаю в одном журнале и мы проводим фотосессию золотой молодежи города, – усмехнулась подруга. – Сказала, что фотографируем звезд в образе представителей разных профессий. Одного якобы сфоткали в образе полицейского, другую – стюардессой, третьего – охранником… ну а ему достался официант.
– И что, он ничего не понял?! – изумилась я.
– Ничего! Совершенно! Сначала переживала, думала, сразу все поймет и откажется. Но он настолько обожает себя, что когда услышал слово «фотография», у него начисто отключились мозги! Даже не провел никаких параллелей! Радостно согласился одеться как официант и прийти в кафе. Сказал, что это будет очень прикольная фотосессия и что в таких еще не участвовал. Вот уж точно, таких у него еще не было, – саркастически ухмыльнулась Рита.
Я не знала, плакать мне или смеяться. Так вот почему подруга уговаривала меня прийти в кафе… Вот почему села именно возле вешалки! Чтобы быстро схватить вещи и убежать. Надо же, все просчитала. А ведь я, самого начала заподозрила, что она что-то задумала. Правда, ошиблась в расчете – банально решила, что хочет познакомить меня с парнем, а оказалось, задумала целую масштабную операцию!
– Ну и попросила помочь знакомых. Одна встретила его на входе и сказала, что нужно пройти к нашему столику, мол, именно там будет проходить фотосессия, а другой его сфоткал…
– Теперь понятно, почему ты попросила сесть спиной к выходу. Чтобы он раньше времени меня не увидел. Ну, и я его. Что ж теперь будет?.. – озадачилась я.
– А теперь будет самое интересное!
– В смысле? – насторожилась я.
– Наверное, ребята уже все сделали! – сказала Рита и достала из кармана телефон.
– Что сделали?! – не на шутку испугалась я. – Рита! Не надо ничего делать! Тебе прикольно, а мне с ним учиться!
– Поздно, – глядя на дисплей, трагическим голосом сообщила девушка. – Они уже выложили.
И дала мне телефон…
Я увидела страницу Полянского в социальной сети и чуть аппарат из рук не выронила. Ему на стену кто-то выложил фотографию из кафе! Да причем какую! Хоть на конкурс отправляй! Я сижу за столиком и смотрю на Стаса, а рядом стоит он, и с подноса летит чайник. Фотограф запечатлел момент, когда чайник висел в воздухе, а парень с выпученными глазами и перекошенным ртом кричал: «Ой!»
Снимок был просто ужасен.
Для Стаса.
А вот я каким-то непонятным образом получилась настолько красивой, будто была эффектной итальянской киноактрисой – в черном платье, с красивой осанкой, с заколотыми на голове волосами, загадочным взглядом…
Но он вышел так жутко, что просто не верилось, что это Стас. Тот самый, у которого на странице размещены только шикарные фотографии, тот, который знал все свои выгодные ракурсы и старался при каждом удобном случае придавать своему лицу соответствующее выражение. А тут… Стас с летящим чайником, вылезшими из орбит глазами и кривым ртом.
Получился очень естественный кадр в искусственно созданной ситуации.
Между нами был виден огромный контраст – я красавица, а он…
Я очень редко получаюсь на фотографиях хорошо, потому что, в отличие от Стаса, не фотогеничная. Но именно на этом снимке меня угораздило получиться лучше, чем на всех, сделанных за пятнадцать лет жизни!
Но самое плохое было не это. Самое плохое было то, что под этим постом было уже двенадцать отметок «Мне нравится» и пять отметок «Поделиться». Значит, его уже увидели как минимум двенадцать человек, и пять из них поместили на своей странице. Жуткая фотография мгновенно пошла гулять по Интернету!
– Рита!! – на весь магазин закричала я и сразу же понизила тон, чтобы не распугать покупателей. – Зачем?! Кто тебя просил?! Зачем ты это сделала?! Ты понимаешь, что теперь будет?!
– А что? – вскинулась она. – Нет, ну а что теперь будет?!
– Что теперь будет, я не знаю, но что-то будет точно!
– Вот когда будет, тогда и поговорим, а пока что не волнуйся, – успокоила она меня и виновато потупилась: – Я просто хотела, чтобы он знал, что ты не одна и что за тебя есть кому постоять…
Я растаяла, как снег, упавший с наших сапог на пол книжного магазина.
– Рит, я очень рада, что у меня такая подруга, но лучше бы ты со мной советовалась…
– Ладно, в следующий раз буду советоваться, – оптимистично пообещала она.
Тогда мы еще не знали, каким кошмаром обернется эта «фотосессия».
Но к вечеру узнали.
Глава 4 Морозко
– Что важно? Ты какая-то странная, – заметила я и веником указала Максиму заходить в дом.
– Я? Да нет, просто мы сто лет нормально не общались. То на праздниках с подносами бегаем, то по телефону. А нужно живое общение!
– Но мы сегодня всю ночь с тобой сидели. И очень даже живо!
Честно говоря, я так устала, что хотела просто посидеть дома. Но подруга стояла на своем:
– Ну, Кать! Ты же все равно ничем не занята! Первое января, каникулы! Самое время для встречи с друзьями! И вообще, когда еще мы бесплатно посидим в «Изумруде»?!
Надо сказать, что это было престижное кафе с высокими ценами и красивым интерьером. Там собиралась не все желающие, а только те, кто мог себе позволить потратить много денег. Я никогда бы даже и не подумала посетить «Изумруд», если бы не Рита.
– Ладно, иду одеваться, – сдалась я.
– Приезжай ровно в девятнадцать ноль-ноль! Только я тебя очень прошу – именно в девятнадцать ноль-ноль! Не опаздывай! Раньше – можно, а позже – нельзя!
– Рита, да что ты там придумала? – забеспокоилась я. – И не говори, что все нормально! Ты какая-то не такая!
– Я не такая? Я обычная! Просто столик арендован ровно на девятнадцать ноль-ноль, – сказала она и с волнением уточнила: – Точно придешь?
– Да! – еще больше насторожилась я.
– Тогда жду! Ровно в девятнадцать ноль-ноль! Ой, чуть не забыла, постарайся одеться красиво. Представь, что ты королева, – попросила она и отключилась.
Я стояла в растерянности – в одной руке с телефоном, а в другой с веником.
Что бы Рита ни говорила, она какая-то не такая. Подозрительная. Что она задумала? И зачем мне нужно одеться как королеве?!
«Она сказала про какого-то своего знакомого! Хочет нас познакомить? Точно! Поэтому и просит красиво одеться. Но я не хочу ни с кем знакомиться. Хотя, с другой стороны, это всего лишь мое предположение… Может, она такая странная просто из-за бессонной ночи…» – решила я и вошла в дом.
Неожиданно увидела бабушку, которая надевала пальто, а на тумбочке стоял пакет с блюдом, на котором лежала какая-то еда.
– Ба, а ты куда?
– Вы ужинайте, там после праздника много всего осталось, а я к Татьяне Андреевне, – застегивая пальто, предупредила бабушка. Она прямо расцвела в ожидании встречи.
Татьяна Андреевна была ее подругой и жила от нас через два дома.
– Посидим немного, поболтаем, а ты за Максимом присмотри.
Стало понятно, что встреча с Ритой не состоится. Если бабушка уходит в гости, то это часа на четыре.
Надо же, как интересно получается – нас обеих ждут подруги! Но будет правильно, если я уступлю.
– Желаю вам хорошо посидеть, – сказала я, поцеловала ее в щеку, подала пакет, и она, улыбаясь и жизнерадостно стуча палочкой, ушла.
Сейчас 17.00. До встречи с Ритой два часа. Понятное дело, что к ней я уже не успею. Поэтому набрала номер и сказала:
– Рит, извини, все-таки не смогу прийти. Бабушка к подруге ушла, мама еще на работе, а Максима одного не оставишь.
– Совсем? – оторопела она.
– Нет, извини. Не получается.
– А бабушка долго будет? Может, успеешь?
– Вряд ли. Их посиделки длятся обычно несколько часов…
– Ладно, что ж поделать… – потрясенно отозвалась подруга. – Как жалко… Ну пока тогда…
Мы попрощались, я направилась на кухню и приятно удивилась.
Брат расставил тарелки (правда, пустые), положил ложки и сидел за столом в ожидании меня.
– Какой ты молодец! – похвалила я.
– Я мужчина и твой помощник, – выпятив грудь колесом, сказал он и обезоруживающе улыбнулся: – Но салаты не достал, они в холодильнике высоко, боялся уронить.
– Правильно, не надо, – кивнула я и открыла холодильник.
Мы поужинали.
Затем я постирала Максиму рубашку, повесила ее сушиться, взяла книгу – роман о любви – и села в кресло. Брат изучал букварь.
На часах было 18.00.
Про несостоявшуюся встречу уже и не думала.
Я постепенно вчиталась в книгу, в которой описывались бурные переживания героев. Было тихо. Каждый занимался своим делом. И вдруг послышался звук открывающейся двери.
– Кто там? – откладывая книгу, озадачилась я.
Максим выскочил вперед и воскликнул:
– Бабушка!
«Бабушка? – изумилась я. – Что-то забыла?»
– Кать, я уже дома, – снимая пальто, сказала она. – К Тане родственники приехали, ну я и пошла, чтобы им не мешать.
– Так ты что, уже все? – удивилась я.
– Ну да.
Я бросила взгляд на часы. 18.20. Сердце застучало.
Теоретически еще можно успеть в кафе!
«Но я же уже отказала Рите… И маршрутка будет медленно идти, дороги снегом завалены, к девятнадцати ноль-ноль не успею…»
Я стояла посреди комнаты, не зная, что делать. Может, все-таки позвонить?..
Схватила телефон, набрала номер и крикнула:
– Бабушка уже пришла!
– Да ты что? – ахнула Рита. – Тогда срочно собирайся! Еще есть время!
– Бегу! – сказала я и помчалась одеваться.
Быстро заколола на затылке волосы, чуть подкрасила ресницы, чтобы выделить бирюзовые глаза, надела черное платье, элегантную бижутерию черного цвета и, захватив такую же сумочку-клатч, побежала в кафе.
На удивление, дороги были прочищены, маршрутка ехала быстро, и я вошла в «Изумруд» ровно в семь. За столиками неспешно беседовали посетители.
Я осмотрелась, ища подругу.
– Кать, я здесь! – крикнула она и помахала рукой, привлекая внимание.
Девушка сидела за дальним столиком в углу возле стойки-вешалки.
Я подошла, повесила куртку и собралась сесть – лицом к выходу, – но вдруг Рита меня остановила и потянула на другой стул, который стоял к выходу спинкой:
– Туда не надо. Сюда садись.
– Почему?
– Там сквозняк, – пояснила она и улыбнулась: – Как же я рада, что ты пришла! И выглядишь шикарно, молодец. Надо же, успела! С тобой не соскучишься!
– Да и с тобой тоже, – заметила я.
К нам подошел официант.
– Это и есть мой знакомый, – шепнула подруга.
– Привет, – улыбнулся парень.
– Привет, – поздоровалась я.
Значит, с ним и будет знакомить?
Но ничего странного не происходило.
– Сейчас все принесу, – сказал он и ушел на кухню.
Видимо, Рита заметила мое напряжение:
– Да расслабься, все хорошо. Ты такая дерганая.
– Не могу расслабиться. И все-таки ты что-то задумала. Признавайся, хочешь нас познакомить?
– Кого? – кажется, искренне удивилась она.
– Меня с ним.
– Да нет, я б тебя предупредила. Сама не люблю такие сюрпризы. Как дома? Как бабушка? – переключила она разговор на другую тему.
– Нормально. Только тяжело ей с палочкой. Не может за Максимом угнаться! Он такой шустрый. Сегодня чуть не залез на опасную горку.
Официант принес закуски, салаты, чай и удалился. Рита действительно не думала нас знакомить. Значит, ошиблась. Что-то я в последнее время стала какой-то тревожной. Наверное, подруга права, действительно нужно просто расслабиться. Что я и сделала. Между нами потекла спокойная беседа. Одна тема сменяла другую, чашка чая то наполнялась, то опустошалась, и постепенно я успокоилась.
– Сегодня ночью хорошо подработали, на каникулах ботинки Максиму купим. Хотим взять фирму «Сезон», очень хорошая одежда – и ноская и недорогая.
В какой-то момент над входной дверью звякнул колокольчик – кто-то пришел в кафе.
Рита напряглась.
– Что? Тебе не нравится «Сезон»? – насторожилась я.
– А? Что? Какой ты смотрела фильм? – пытаясь скрыть сильное волнение, фальшиво улыбнулась она.
– Фильм? Какой еще фильм? Я про ботинки говорила!
– Куда мне идти? Туда? – за спиной неожиданно послышался мужской голос.
– Вот к этому столику, – ответила ему какая-то девушка.
– А в каком номере выйдет фотосессия?
– В ближайшем.
Руки Риты задрожали крупной дрожью. Она жутко волновалась, и это уже невозможно было скрыть. Явно что-то происходило. Подруга пристально смотрела мне за спину.
– Да что такое, я не пойму?! – возмутилась я и резко обернулась.
Сзади меня был Стас.
В черных брюках, белой рубашке – ну прямо как официант! – и держал поднос с прозрачным чайником, наполненным цветочным чаем, в котором плавали оранжевые бутоны.
Я замерла, как статуя.
– Вам следует обслужить вот этот столик, – улыбнулась Полянскому сопровождавшая его девушка и указала на нас. – Постарайтесь сделать это как можно лучше, чтобы клиенты остались довольны.
– Что?! – изумился парень и от удивления на долю секунды потерял равновесие руки. – Ой! – воскликнул он. Этой доли хватило, чтобы чайник соскользнул с подноса и полетел на пол, разбившись с глухим стеклянным звуком.
Не успела я толком ничего понять, как подскочил какой-то парень, щелкнул фотоаппаратом и пулей выбежал на улицу.
– Готово! – крикнула девушка, которая подвела к нам Стаса, и помчалась вслед за парнем.
– Что за бред? – растерялся мой одноклассник. Под ногами в коричневой луже чая и осколках лежали мокрые оранжевые бутоны. – Эй, ты куда?! – крикнул он девушке, но та уже испарилась.
Стас был в таком замешательстве, что стоял с открытым ртом.
– Да что ты сидишь? Пошли! – Рита схватила меня за руку и вытянула из-за стола. Сорвала с вешалки вещи и волоком вытащила меня на улицу.
На ходу надевая куртки, мы помчались по тротуару. Вернее, мчалась она, а я бежала за ней и не понимала, что происходит – зачем мы так резко убежали из кафе и что там делал Полянский?!
– Сюда, за угол! – в страхе оглядываясь, приказала Рита.
Мы свернули в какой-то переулок.
– Да стой ты! – я, наконец, очнулась и притормозила. – Что ты сделала? И что там делал ОН?!
– Нас обслуживал, – как ни в чем не бывало ответила подруга, пытаясь отдышаться. Изо рта шел густой пар.
– Так и знала! Я так и знала, что ты что-то придумала! Зачем только пришла! Лучше бы дома осталась! Так нет же, поехала на свою голову!
– Давай куда-нибудь зайдем, все расскажу. Вон книжный! Пошли!
В магазине было тихо и спокойно, стояли стеллажи с разноцветными корешками книг.
Мы отошли от входа и направились в глубь помещения, туда, где нас не будет видно с улицы, и остановились возле полки с романами о любви.
В голове была какая-то каша. Я понимала, что произошло что-то страшное, но не знала, что именно. Представьте мое состояние – сидела себе спокойно в кафе, пила чай, а потом появился Стас, выскочил какой-то фотограф, Рита вытянула меня на улицу, и теперь я почему-то прячусь в книжном магазине!
– Нет, ну а что он себе позволяет? – жарким шепотом сказала подруга. – Почему над тобой издевается? Кто он такой? Я была в таком шоке, когда ты рассказала, как он подставил тебя в больнице! А когда ты разбила тарелки и он тебя обозвал, я вообще чуть не упала! Какое имеет право так с тобой обращаться? Кстати, с чайником получилось случайно! Мы это не планировали! Ну, надо же! Ты разбила у него тарелки, а он разбил чайник!
– Рита, пожалуйста, по порядку.
– Короче, днем мне позвонил Лешка, ну, официант, и сказал, что на вечер есть свободный оплаченный столик, говорит, можешь посидеть. Я сначала не хотела идти, а потом залезла в Интернет, хотела почитать про этого Полянского и зашла на его страницу. И вдруг увидела фотки… А на них ты…
– Я тоже видела, – вздохнула я.
– А комментарии читала?
– Да…
– И мне так захотелось проучить твоего Стаса!
– Он не мой!
– Ну, неважно. В общем, посмотрела я фотки и поняла, что он помешан на самом себе. Так позирует, хуже девчонки! Аж противно! И вдруг у меня появилась идея! На его странице указан номер телефона и написано «Для корреспондентов и поклонников». Вот я и стала корреспондентом, – хитро улыбнулась Рита. – Позвонила и сказала, что работаю в одном журнале и мы проводим фотосессию золотой молодежи города, – усмехнулась подруга. – Сказала, что фотографируем звезд в образе представителей разных профессий. Одного якобы сфоткали в образе полицейского, другую – стюардессой, третьего – охранником… ну а ему достался официант.
– И что, он ничего не понял?! – изумилась я.
– Ничего! Совершенно! Сначала переживала, думала, сразу все поймет и откажется. Но он настолько обожает себя, что когда услышал слово «фотография», у него начисто отключились мозги! Даже не провел никаких параллелей! Радостно согласился одеться как официант и прийти в кафе. Сказал, что это будет очень прикольная фотосессия и что в таких еще не участвовал. Вот уж точно, таких у него еще не было, – саркастически ухмыльнулась Рита.
Я не знала, плакать мне или смеяться. Так вот почему подруга уговаривала меня прийти в кафе… Вот почему села именно возле вешалки! Чтобы быстро схватить вещи и убежать. Надо же, все просчитала. А ведь я, самого начала заподозрила, что она что-то задумала. Правда, ошиблась в расчете – банально решила, что хочет познакомить меня с парнем, а оказалось, задумала целую масштабную операцию!
– Ну и попросила помочь знакомых. Одна встретила его на входе и сказала, что нужно пройти к нашему столику, мол, именно там будет проходить фотосессия, а другой его сфоткал…
– Теперь понятно, почему ты попросила сесть спиной к выходу. Чтобы он раньше времени меня не увидел. Ну, и я его. Что ж теперь будет?.. – озадачилась я.
– А теперь будет самое интересное!
– В смысле? – насторожилась я.
– Наверное, ребята уже все сделали! – сказала Рита и достала из кармана телефон.
– Что сделали?! – не на шутку испугалась я. – Рита! Не надо ничего делать! Тебе прикольно, а мне с ним учиться!
– Поздно, – глядя на дисплей, трагическим голосом сообщила девушка. – Они уже выложили.
И дала мне телефон…
Я увидела страницу Полянского в социальной сети и чуть аппарат из рук не выронила. Ему на стену кто-то выложил фотографию из кафе! Да причем какую! Хоть на конкурс отправляй! Я сижу за столиком и смотрю на Стаса, а рядом стоит он, и с подноса летит чайник. Фотограф запечатлел момент, когда чайник висел в воздухе, а парень с выпученными глазами и перекошенным ртом кричал: «Ой!»
Снимок был просто ужасен.
Для Стаса.
А вот я каким-то непонятным образом получилась настолько красивой, будто была эффектной итальянской киноактрисой – в черном платье, с красивой осанкой, с заколотыми на голове волосами, загадочным взглядом…
Но он вышел так жутко, что просто не верилось, что это Стас. Тот самый, у которого на странице размещены только шикарные фотографии, тот, который знал все свои выгодные ракурсы и старался при каждом удобном случае придавать своему лицу соответствующее выражение. А тут… Стас с летящим чайником, вылезшими из орбит глазами и кривым ртом.
Получился очень естественный кадр в искусственно созданной ситуации.
Между нами был виден огромный контраст – я красавица, а он…
Я очень редко получаюсь на фотографиях хорошо, потому что, в отличие от Стаса, не фотогеничная. Но именно на этом снимке меня угораздило получиться лучше, чем на всех, сделанных за пятнадцать лет жизни!
Но самое плохое было не это. Самое плохое было то, что под этим постом было уже двенадцать отметок «Мне нравится» и пять отметок «Поделиться». Значит, его уже увидели как минимум двенадцать человек, и пять из них поместили на своей странице. Жуткая фотография мгновенно пошла гулять по Интернету!
– Рита!! – на весь магазин закричала я и сразу же понизила тон, чтобы не распугать покупателей. – Зачем?! Кто тебя просил?! Зачем ты это сделала?! Ты понимаешь, что теперь будет?!
– А что? – вскинулась она. – Нет, ну а что теперь будет?!
– Что теперь будет, я не знаю, но что-то будет точно!
– Вот когда будет, тогда и поговорим, а пока что не волнуйся, – успокоила она меня и виновато потупилась: – Я просто хотела, чтобы он знал, что ты не одна и что за тебя есть кому постоять…
Я растаяла, как снег, упавший с наших сапог на пол книжного магазина.
– Рит, я очень рада, что у меня такая подруга, но лучше бы ты со мной советовалась…
– Ладно, в следующий раз буду советоваться, – оптимистично пообещала она.
Тогда мы еще не знали, каким кошмаром обернется эта «фотосессия».
Но к вечеру узнали.
Глава 4 Морозко
После новогодней ночи я пребывала в потрясении, но событие в кафе ошарашило меня еще больше.
Стас очень оперативно убрал фотографию со своей стены, но это не спасло положения. За какие-то минуты она успела распространиться по Сети. Хоть на странице парня снимка уже не было, он остался на страницах тех, кто нажимал «поделиться». И люди продолжали делиться. И фотография все больше и больше заполоняла пространство Интернета.
Ближе к ночи мне позвонила одноклассница Оля и с ходу спросила:
– А что, Стас работает официантом? Он тебя обслуживал? Ну, кто бы мог подумать! Наш Полянский – официант!
«Что ответить?» – растерялась я и поняла, что самое правильное в этой ситуации сказать что-то нейтральное – такое, чтобы Оля ничего не поняла и не стала задавать новые вопросы. Если я скажу: «Это моя подруга решила проучить Стаса», то девчонка тут же всем растрезвонит, перескажет, и фраза дойдет до ушей Стаса. И не получится ничего хорошего. Он, конечно, и так уже понял, что в этом замешаны мои знакомые, но лучше ситуацию не усугублять и ничего с посторонними не обсуждать, потому что все слова будут переданы другим людям, и все кому не лень будут перемывать нам кости.
Поэтому решила ответить расплывчато, чтобы Оля ничего конкретного не поняла:
– Просто такая фотка.
– У Стаса такое лицо! Я два часа смеялась! – весело сказала одноклассница.
Мне не хотелось обсуждать неудачное выражение лица школьной звезды, поэтому сказала:
– Оль, извини, брата пора укладывать, – и отключила мобильник.
Я даже не соврала – действительно, Максиму пора спать. Уже одиннадцать вечера, а слышно, что он до сих пор не спит.
Я вошла в комнату и увидела трогательную картину: по полу с жужжащим звуком ездила машинка брата на радиоуправлении, а бабушка сидела в кресле перед работающим телевизором и мирно спала. Рядом стояла палочка.
Мамы еще не было – она готовила для очередного банкета.
– Пора спать, – сказала я, выключила телевизор, взяла у него из рук пульт от машинки и выключила ее. На его лице появилось возмущение. Это значит, что через секунду будет что-то вроде «У меня каникулы!». Но я, зная весь его репертуар и выучив методы борьбы, предупредительно шикнула: – Тихо! Бабушка спит! Если услышу хоть один писк, не расскажу сказку! Спать! Бегом!
Перспектива остаться на ночь без сказки подействовала (как всегда), Максим убрал машинку к игрушкам, умылся и лег в кровать.
Я выключила свет, легла к нему, рассказала очередную сказку, которую выдумывала на ходу, и, убедившись, что он заснул, на цыпочках отправилась к себе.
Прикрыла дверь, оставив щелку, чтобы слышать, если брат проснется, и села на кровать.
И вдруг зазвонил телефон.
Я вздрогнула.
Витя Петренко.
Вот тут-то и началась паника. Если звонит он, значит, дело приняло серьезный оборот, ведь Витя – лучший друг Стаса!
Я одним скачком прыгнула к двери, прикрыла ее, чтобы не разбудить домашних, после чего взяла трубку.
– Слышь, Фадеева, что это все значит? – даже не поздоровавшись, с претензией спросил одноклассник.
– Что именно? – я сделала вид, что не поняла.
– А ты как будто не понимаешь! Фотка в Интернете! Вся школа на ушах стоит!
Сердце оборвалось.
– Как на ушах?..
– Так! Видела, сколько под ней «лайков»? Над Стасом вся школа ржет! Ты опозорила его! Понимаешь, что ты сделала?!
Я молчала, не зная, что сказать. Но четко ощущала, что с каждой секундой надо мной сгущаются тучи.
– Себя-то красавицей выставила! А он… не знаю, как чудовище какое-то! Он теперь в стрессе из-за тебя! Даже успокоительное купил! И все мне рассказал! Это ты подружку подослала?
– Никого я не подсылала! – честно ответила я.
– Ты опозорила его на всю школу! И даже за ее пределами!
– Какой Полянский интересный! Как мои фотографии выкладывать – так можно, а как его выложили, так сразу успокоительное пьет!
– Какие твои?
– А то ты не видел! С Нового года у него дома! Ты там уже комментарии свои оставил!
– Ну а что такого в этих фотках? Просто фотки.
– На всех этих фотках я!
– Ну и что? Предлагаешь, чтобы он на всех фотках тебя вырезал? Зачем? Ты же правда была официанткой! А его вы подставили специально!
Тут Витя прав, возразить было нечего.
– Я не понимаю, что ты от меня хочешь? – спросила я. – Это что, я выкладывала? Это я его снимала? А ты что, адвокат? Нет? И вообще, в двенадцать звонить неприлично! – сказала я, отсоединилась и, чуть подумав, вообще выключила телефон.
Но так просто все не закончилось. На следующий день под фотографией было уже несколько сотен комментариев. Все писали, что я очень красивая, а над Стасом с летящим чайником смеялись. Вскоре кто-то назвал самого Стаса Чайником, и это прозвище моментально к нему прицепилось.
Если раньше Полянским все восхищались, теперь он стал клоуном!
Если раньше к нему в друзья добавлялись десятки почитателей, то теперь на его страницу заходили десятки незнакомцев и писали на стене: «Это настоящая страница Чайника или подставная?»
Никто не обращал внимания на его красивые фотографии с удачными ракурсами, всех интересовала только эта.
А через несколько дней я с изумлением увидела, что он вообще удалил страницу. Это был настолько мощный поступок, что я смотрела на надпись «Пользователь удалил свою анкету» и не могла в это поверить. Ведь там были сотни фотографий, записей, он вел ее несколько лет, а сейчас удалил… Видимо, настолько завалили вопросами, что Стас не выдержал такого внимания и решил уйти в тень. Хоть и любил заинтересованность собой, этот интерес был неприятным.
Мои каникулы тоже были испорчены. Каждый день приходилось думать и разговаривать только о фотографии. На меня сыпался шквал звонков и сообщений. Незнакомые писали в Интернете, а знакомые звонили лично и говорили, что видели в Интернете эту прикольную фотку.
Про те фотографии, на которых я была дома у Стаса, никто уже и не помнил. Дело в том, что, во-первых, он удалил анкету, а вместе с ней и эти снимки, а во-вторых – и это самое главное, – я была просто Катей. А вот Стас был звездой, и поэтому на его фотографию обратили внимание. Кому нужна какая-то там Фадеева со смятой салфеткой в руках, если появилась фотография знаменитого Полянского с таким лицом, какое никто никогда не видел? Поэтому разговоры были только про фотографию Чайника.
Единственный раз я отвлеклась, когда мы с мамой и братом сходили в магазин «Сезон» и купили ему ботинки.
Впрочем, был и второй раз.
Я, наконец, решилась сходить в больницу. Рита права – имею право посещать трех моих пациентов, даже если Ефремова изъявила желание, чтобы я не приходила. Есть общие часы, и я ими воспользуюсь. Получилось очень некрасиво – я помогала Пашке, Антонине Ивановне и Владимиру Олеговичу, мальчику даже пообещала, что принесу творог, и пропала. Они меня ждали, а я не пришла… Я старалась спасать их от одиночества, но, сама того не желая, нанесла им удар одиночества… Поэтому пусть проверяющая хоть волосы на голове рвет, мне все равно! Хочу ходить в больницу и буду!
Я собрала продукты, не забыв прихватить творожную массу, и в разрешенные для посещений часы отправилась в больницу.
Когда переступила порог, мне стало как-то неуютно. Казалось, что сейчас из-за угла выйдет Ефремова и снова меня прогонит… Если раньше я очень любила это место и чувствовала себя здесь как дома, то теперь мне было тревожно.
Я поднялась на второй этаж, где в коридоре лежал Пашка, и, подходя к его месту, увидела, что на кушетке лежит какая-то девочка лет двенадцати с перевязанной головой, а рядом сидит женщина с надменным видом.
Я растерянно остановилась.
– Простите, а где Паша? Тут, на этой кушетке, лежал мальчик с переломом правой руки…
– Выписали его, – ответила женщина, и ее брезгливо передернуло: – Я так не хотела, чтобы мою дочь положили на его место! Неблагополучный какой-то! Из семьи алкоголиков! Может, у него вши!
– Нет у него вшей, – ответила я и, чуть подумав, добавила: – И таких родителей, как вы, тоже. Если бы о нем так заботились, как вы о своей дочери, то люди не называли бы его неблагополучным.
Она озадаченно на меня посмотрела.
Я развернулась и направилась к лифтам, чтобы подняться к Антонине Ивановне на пятый этаж в отделение хирургии. Нажала на кнопку вызова.
И вдруг из лифта вышла Полина.
Она сделала шаг и неожиданно наткнулась на меня.
– Катя?.. – вздрогнула санитарка от неожиданности.
– Здравствуйте, – смущенно поздоровалась я. – К своим пришла. Имею право в общие часы для посещений.
У Полины изменилось выражение лица. Она была расстроена.
– Кать, ну зачем ты так… Думаешь, мне самой это приятно?
– Пашку выписали?
– Да. А завтра выписываем Антонину Ивановну и Владимира Олеговича.
– Как – завтра? – удивилась я.
– Курс лечения заканчивается, – пожала плечами Полина. – Можно сказать, что все твои пациенты выписаны.
И тут я поняла всю глубину сказанного. Выписали Пашку. Завтра – остальных. А больше у меня никого нет. Что же делать, когда выпишут Антонину Ивановну и Владимира Олеговича? О новых одиноких людях мне сообщала Полина. Но скажет ли она?
– А есть ли в больнице еще одинокие? – спросила я.
Стас очень оперативно убрал фотографию со своей стены, но это не спасло положения. За какие-то минуты она успела распространиться по Сети. Хоть на странице парня снимка уже не было, он остался на страницах тех, кто нажимал «поделиться». И люди продолжали делиться. И фотография все больше и больше заполоняла пространство Интернета.
Ближе к ночи мне позвонила одноклассница Оля и с ходу спросила:
– А что, Стас работает официантом? Он тебя обслуживал? Ну, кто бы мог подумать! Наш Полянский – официант!
«Что ответить?» – растерялась я и поняла, что самое правильное в этой ситуации сказать что-то нейтральное – такое, чтобы Оля ничего не поняла и не стала задавать новые вопросы. Если я скажу: «Это моя подруга решила проучить Стаса», то девчонка тут же всем растрезвонит, перескажет, и фраза дойдет до ушей Стаса. И не получится ничего хорошего. Он, конечно, и так уже понял, что в этом замешаны мои знакомые, но лучше ситуацию не усугублять и ничего с посторонними не обсуждать, потому что все слова будут переданы другим людям, и все кому не лень будут перемывать нам кости.
Поэтому решила ответить расплывчато, чтобы Оля ничего конкретного не поняла:
– Просто такая фотка.
– У Стаса такое лицо! Я два часа смеялась! – весело сказала одноклассница.
Мне не хотелось обсуждать неудачное выражение лица школьной звезды, поэтому сказала:
– Оль, извини, брата пора укладывать, – и отключила мобильник.
Я даже не соврала – действительно, Максиму пора спать. Уже одиннадцать вечера, а слышно, что он до сих пор не спит.
Я вошла в комнату и увидела трогательную картину: по полу с жужжащим звуком ездила машинка брата на радиоуправлении, а бабушка сидела в кресле перед работающим телевизором и мирно спала. Рядом стояла палочка.
Мамы еще не было – она готовила для очередного банкета.
– Пора спать, – сказала я, выключила телевизор, взяла у него из рук пульт от машинки и выключила ее. На его лице появилось возмущение. Это значит, что через секунду будет что-то вроде «У меня каникулы!». Но я, зная весь его репертуар и выучив методы борьбы, предупредительно шикнула: – Тихо! Бабушка спит! Если услышу хоть один писк, не расскажу сказку! Спать! Бегом!
Перспектива остаться на ночь без сказки подействовала (как всегда), Максим убрал машинку к игрушкам, умылся и лег в кровать.
Я выключила свет, легла к нему, рассказала очередную сказку, которую выдумывала на ходу, и, убедившись, что он заснул, на цыпочках отправилась к себе.
Прикрыла дверь, оставив щелку, чтобы слышать, если брат проснется, и села на кровать.
И вдруг зазвонил телефон.
Я вздрогнула.
Витя Петренко.
Вот тут-то и началась паника. Если звонит он, значит, дело приняло серьезный оборот, ведь Витя – лучший друг Стаса!
Я одним скачком прыгнула к двери, прикрыла ее, чтобы не разбудить домашних, после чего взяла трубку.
– Слышь, Фадеева, что это все значит? – даже не поздоровавшись, с претензией спросил одноклассник.
– Что именно? – я сделала вид, что не поняла.
– А ты как будто не понимаешь! Фотка в Интернете! Вся школа на ушах стоит!
Сердце оборвалось.
– Как на ушах?..
– Так! Видела, сколько под ней «лайков»? Над Стасом вся школа ржет! Ты опозорила его! Понимаешь, что ты сделала?!
Я молчала, не зная, что сказать. Но четко ощущала, что с каждой секундой надо мной сгущаются тучи.
– Себя-то красавицей выставила! А он… не знаю, как чудовище какое-то! Он теперь в стрессе из-за тебя! Даже успокоительное купил! И все мне рассказал! Это ты подружку подослала?
– Никого я не подсылала! – честно ответила я.
– Ты опозорила его на всю школу! И даже за ее пределами!
– Какой Полянский интересный! Как мои фотографии выкладывать – так можно, а как его выложили, так сразу успокоительное пьет!
– Какие твои?
– А то ты не видел! С Нового года у него дома! Ты там уже комментарии свои оставил!
– Ну а что такого в этих фотках? Просто фотки.
– На всех этих фотках я!
– Ну и что? Предлагаешь, чтобы он на всех фотках тебя вырезал? Зачем? Ты же правда была официанткой! А его вы подставили специально!
Тут Витя прав, возразить было нечего.
– Я не понимаю, что ты от меня хочешь? – спросила я. – Это что, я выкладывала? Это я его снимала? А ты что, адвокат? Нет? И вообще, в двенадцать звонить неприлично! – сказала я, отсоединилась и, чуть подумав, вообще выключила телефон.
Но так просто все не закончилось. На следующий день под фотографией было уже несколько сотен комментариев. Все писали, что я очень красивая, а над Стасом с летящим чайником смеялись. Вскоре кто-то назвал самого Стаса Чайником, и это прозвище моментально к нему прицепилось.
Если раньше Полянским все восхищались, теперь он стал клоуном!
Если раньше к нему в друзья добавлялись десятки почитателей, то теперь на его страницу заходили десятки незнакомцев и писали на стене: «Это настоящая страница Чайника или подставная?»
Никто не обращал внимания на его красивые фотографии с удачными ракурсами, всех интересовала только эта.
А через несколько дней я с изумлением увидела, что он вообще удалил страницу. Это был настолько мощный поступок, что я смотрела на надпись «Пользователь удалил свою анкету» и не могла в это поверить. Ведь там были сотни фотографий, записей, он вел ее несколько лет, а сейчас удалил… Видимо, настолько завалили вопросами, что Стас не выдержал такого внимания и решил уйти в тень. Хоть и любил заинтересованность собой, этот интерес был неприятным.
Мои каникулы тоже были испорчены. Каждый день приходилось думать и разговаривать только о фотографии. На меня сыпался шквал звонков и сообщений. Незнакомые писали в Интернете, а знакомые звонили лично и говорили, что видели в Интернете эту прикольную фотку.
Про те фотографии, на которых я была дома у Стаса, никто уже и не помнил. Дело в том, что, во-первых, он удалил анкету, а вместе с ней и эти снимки, а во-вторых – и это самое главное, – я была просто Катей. А вот Стас был звездой, и поэтому на его фотографию обратили внимание. Кому нужна какая-то там Фадеева со смятой салфеткой в руках, если появилась фотография знаменитого Полянского с таким лицом, какое никто никогда не видел? Поэтому разговоры были только про фотографию Чайника.
Единственный раз я отвлеклась, когда мы с мамой и братом сходили в магазин «Сезон» и купили ему ботинки.
Впрочем, был и второй раз.
Я, наконец, решилась сходить в больницу. Рита права – имею право посещать трех моих пациентов, даже если Ефремова изъявила желание, чтобы я не приходила. Есть общие часы, и я ими воспользуюсь. Получилось очень некрасиво – я помогала Пашке, Антонине Ивановне и Владимиру Олеговичу, мальчику даже пообещала, что принесу творог, и пропала. Они меня ждали, а я не пришла… Я старалась спасать их от одиночества, но, сама того не желая, нанесла им удар одиночества… Поэтому пусть проверяющая хоть волосы на голове рвет, мне все равно! Хочу ходить в больницу и буду!
Я собрала продукты, не забыв прихватить творожную массу, и в разрешенные для посещений часы отправилась в больницу.
Когда переступила порог, мне стало как-то неуютно. Казалось, что сейчас из-за угла выйдет Ефремова и снова меня прогонит… Если раньше я очень любила это место и чувствовала себя здесь как дома, то теперь мне было тревожно.
Я поднялась на второй этаж, где в коридоре лежал Пашка, и, подходя к его месту, увидела, что на кушетке лежит какая-то девочка лет двенадцати с перевязанной головой, а рядом сидит женщина с надменным видом.
Я растерянно остановилась.
– Простите, а где Паша? Тут, на этой кушетке, лежал мальчик с переломом правой руки…
– Выписали его, – ответила женщина, и ее брезгливо передернуло: – Я так не хотела, чтобы мою дочь положили на его место! Неблагополучный какой-то! Из семьи алкоголиков! Может, у него вши!
– Нет у него вшей, – ответила я и, чуть подумав, добавила: – И таких родителей, как вы, тоже. Если бы о нем так заботились, как вы о своей дочери, то люди не называли бы его неблагополучным.
Она озадаченно на меня посмотрела.
Я развернулась и направилась к лифтам, чтобы подняться к Антонине Ивановне на пятый этаж в отделение хирургии. Нажала на кнопку вызова.
И вдруг из лифта вышла Полина.
Она сделала шаг и неожиданно наткнулась на меня.
– Катя?.. – вздрогнула санитарка от неожиданности.
– Здравствуйте, – смущенно поздоровалась я. – К своим пришла. Имею право в общие часы для посещений.
У Полины изменилось выражение лица. Она была расстроена.
– Кать, ну зачем ты так… Думаешь, мне самой это приятно?
– Пашку выписали?
– Да. А завтра выписываем Антонину Ивановну и Владимира Олеговича.
– Как – завтра? – удивилась я.
– Курс лечения заканчивается, – пожала плечами Полина. – Можно сказать, что все твои пациенты выписаны.
И тут я поняла всю глубину сказанного. Выписали Пашку. Завтра – остальных. А больше у меня никого нет. Что же делать, когда выпишут Антонину Ивановну и Владимира Олеговича? О новых одиноких людях мне сообщала Полина. Но скажет ли она?
– А есть ли в больнице еще одинокие? – спросила я.