– Вот и отлично, – ответила та не оборачиваясь. – Буду еще лучше тренироваться.
   Инга издала нечто похожее на рык разозленного животного, и Василиса, не выдержав, расплылась в широкой улыбке.
   – Ты чего такая счастливая? – подозрительно спросил Лешка, лишь завидев подругу.
   – В моем домике будет жить Инга.
   – Нашла повод для радости, – с удивлением хмыкнул он.
   Василиса беспечно махнула рукой:
   – Не переживай! Дылда собирается кому-то пожаловаться, чтобы ее переселили в другой домик.
   – Лучше вообще в другой лагерь!
   – Да, это было бы неплохо.
   – У меня тоже нарисовалась проблемка, – Лешка глубоко вздохнул. – Проблемка по имени Верка. В лагерь приехала моя сестра, – ответил он на изумленный взгляд Василисы. – Она в третьем отряде, но…
   – У тебя есть сестра? Откуда?
   – Троюродная… Ей недавно десять стукнуло. Только что мама звонила и первым делом попросила, чтобы я за ней присматривал… Представляешь, – мальчик понизил голос, – родители совершенно не удивились, что я им позвонил. Спросили только, как доехал… Будто я вообще не пропадал… Ты не знаешь, какой сегодня день?
   Не дожидаясь ответа, Лешка метнулся в сторону и тут же поймал какого-то мальчишку за шиворот.
   – Пацан, какое сегодня число?
   – Двадцатое… – пролепетал несчастный и, как только был отпущен, умчался по аллее.
   – Этого не может быть! – потрясенно сказала Василиса. – Получается, мы целую неделю пропадали неизвестно где. И все-таки, куда же делись остальные?
   – Поменьше о них думай, а то объявятся в самый неподходящий момент, еще пожалеем… В любом случае, я тебя одну не оставлю. Только вот сестра на голову свалилась! Весь отдых к чертям катится.
   – Да ладно, присмотрим за малышкой. – Василиса улыбнулась. И правда, ну что тут такого?
   – Малышка?! Ты ее не знаешь, – убитым голосом продолжил Лешка, – такой вредины белый свет давно не видывал.
   – Не переживай, разберемся! – К Василисе вернулось хорошее настроение. – Что у нас по плану?
   – Обед! – Лешка радостно ухмыльнулся. – Видишь то большое желтое здание слева от стадиона? – И вдруг подмигнул: – Давай: кто быстрее?
   Они сорвались с места одновременно, однако до распахнутых настежь дверей столовой Василиса добежала первой. Впрочем, Лешка ничуть не расстроился. Демонстративно обогнав подругу, он первым уселся за стол у самого окна.
   На столе уже стояли тарелки с борщом и блюдо с аппетитно пахнущими пампушками, натертыми чесноком.
   – Отлично! – Лешка в радостном предвкушении потер руки. – Второе нам позже принесут. В этом лагере все на раздаточных столиках привозят.
   Василиса быстро расправилась со своей порцией и в ожидании второго блюда разглядывала ребят, все прибывающих и прибывающих в столовую. Она вдруг увидела Мишу из спортивной школы и приветливо помахала ему рукой.
   – Ты почему на тренировки не ходила? – крикнул тот.
   У Василисы был готов ответ:
   – На море ездила!
   Лешка фыркнул прямо в тарелку с борщом, чуть не расплескав его на стол.
   – Ничего себе поездочка, – ухмыльнулся он.
   – Там есть море. Я даже купалась в нем. – Василиса в задумчивости заложила прядку волос за ухо.
   Конечно, вряд ли их побег с Фэшем из замка Черновод можно назвать купанием.
   Не выдержав, она приподнялась и, перегнувшись через стол, шепнула другу на ухо, чтобы никто не слышал:
   – Как ты думаешь, где остальные ключники? Может, их разбросало по всей планете, а? А вдруг они, гм, плохо приземлились…
   – На мой взгляд, это было бы лучше всего, – так же тихо ответил Лешка. – Но что-то мне подсказывает, все не так просто… К примеру, этот Марк – такие точно не пропадают.
   Он мстительно сощурился. Василиса хотела продолжить тему, но тут к ним подвезли передвижной столик, и ребята примолкли.
   Две улыбающиеся девушки в поварских колпаках быстро и ловко подали им второе – картофельное пюре с большой котлетой и свекольный салат, а еще поставили перед каждым по стакану апельсинового сока, после чего покатили свой столик дальше.
   – Фу-у, ненавижу свеклу, – наморщил нос Лешка. – И пюре жидкое… Съем только котлету.
   – Надо подкрепиться, – возразила Василиса. – Ешь все. Мало ли что может случиться с нами уже сегодня…
   – После своей поездки на море ты стала мрачнее смотреть на жизнь… Отдать тебе картошку? Я что-то не очень хочу есть.
   – Не, – отмахнулась девочка. – Честно говоря, тоже нет аппетита. Очень волнуюсь, что же случилось с ними… Где сейчас Ник с Дианой, Фэш? Да и остальные куда-то подевались. Мы держались за руки, а потом… Потом я проснулась.
   – У меня было точно так же, – кивнул Лешка.
   Василиса сглотнула подступивший к горлу комок и высказала то, что ее так тревожило:
   – А если с ними случилось что-то нехорошее, а? А вдруг они погибли? Нет-нет-нет! – Она решительно помотала головой из стороны в сторону. – Этого не может быть! Но они могли попасть в беду и теперь нуждаются в нашей помощи.
   – Не уверен, – возразил Лешка. – Как я уже говорил, такие просто так не пропадают. Если бы не твой браслет с часами, я вообще подумал бы, что мне все это приснилось.
   Василису такое заявление разозлило.
   – Нет, не приснилось! – выпалила она и даже ладонью по столу стукнула, заставив бедную посуду подпрыгнуть на месте. – Все было на самом деле, – добавила она немного тише. – Слишком много всего случилось. И даже наоборот! То, что мы сейчас находимся в обычном летнем лагере, мне кажется больше похожим на сон.
   Лешка озадаченно почесал затылок. По всему было видно, что он пребывает в большом сомнении. И вдруг он подскочил:
   – Послушай! Ты же обещала показать, как летаешь! Тогда и узнаем правду – приснилось нам или нет.
   Василиса закатила глаза к потолку. Ну как объяснить Лешке, что часовой мир Эфлары очень даже реален, ведь она пережила там много самых необыкновенных приключений.
   – Ладно! – решила она. – Я покажу тебе, как летаю… Правда, у меня пока еще не очень получается.
   Просияв, мальчик быстро закивал, всем своим видом показывая, что поверит любому, даже самому крохотному часодейству.
   Они быстро выпили сок, отнесли грязную посуду в специально отведенный для этой цели угол и побежали в главный корпус смотреть расписание.
   Все тренировки начинались после тихого часа, поэтому у них было еще много свободного времени. Но Лешку хлопнул по плечу какой-то мальчишка из его группы и сообщил, что у них начинается общее собрание команды.
   – Я могу немного опоздать, – рассудил Лешка. – Все равно обед еще не кончился.
   Для демонстрации Василисиных способностей выбрали неприметное место за одним из домиков: возле самого газона в густых зарослях орешника, чудом пробившегося из леса через забор на территорию лагеря.
   Девочка закрыла глаза и раскинула руки в стороны, словно собиралась показывать акробатический элемент. Она глубоко вздохнула, представила, как молния с браслета бежит по рукам, переходит на лопатки, вспыхивает огненным цветком. Надо всего лишь произнести числовое имя…
   «Василек!»
   И – ничего не произошло. На лице Лешки читалось неприкрытое разочарование, но он молчал. Только переминался с ноги на ногу.
   Василиса попробовала еще и еще, и все же крылья никак не хотели появляться. Отчаявшись, она попыталась вызвать часовую стрелу, но браслет на ее руке даже не шевельнулся.
   – Значит, не работает, – вынес приговор Лешка.
   – А может, нас просто вернули на Осталу? – ужаснулась Василиса.
   А если ее отец успел вмешаться и каким-нибудь хитрым часодейством выбросил свою дочь из Часового Круга? Неужели она больше никогда не увидит веселого, добродушного Ника, всегда спокойную и уверенную в себе фею Диану и даже ворчуна Фэша? Ее сердце будто проткнула игла – чувство тоски стало настолько острым, что хотелось взвыть от отчаяния. Значит, отцу удалось переместить ее домой! На какое-то время она останется здесь, в летнем лагере, пока остальные будут искать Алый Цвет, чтобы спасти эфларский мир… Ну да, что может сделать начинающая часовщица против законов Времени? Даже часовую стрелу вызвать не может…
   – Но Черный Ключ все-таки остался у меня, – сказала сама себе Василиса. – Если они взяли и переместили нас домой, то почему его не забрали?
   – Я не знаю, – тихо произнес Лешка. – Ладно, я пошел к своим… Ты это, не переживай, ладно? У тебя тоже скоро тренировка. Давай после встретимся и все обсудим.
 
   В спортивном зале собралось около тридцати человек, многих ребят Василиса не знала. Из школьных знакомых были только Инга со Светой – с ними она работала в общей показательной программе, Даша и Маша – «близняшки» и Миша, как всегда усевшийся в сторонке.
   Тренер еще не пришел, девочки вяло переговаривались между собой, мальчишки затеяли играть в футбол. Только Миша сидел на лавке и делал вид, что растягивается.
   – Что случилось с Ольгой Михайловной? – присаживаясь рядом, спросила у него Василиса.
   – О, привет!.. Ольга попала в больницу, – охотно начал рассказ мальчик. Василиса мгновенно изменилась в лице, и он торопливо заверил: – Не волнуйся, с ней все в порядке! Врачи прописали отдых и никаких волнений. И в лагерь запретили ехать. Конечно, наша Ольга расстроилась. Да и ребята тоже…
   Тренера, способного заменить Ольгу Михайловну, так и не нашли. Зато пришел парень из футбольной команды и назначил Ингу, как самую старшую, проводить тренировку. В результате Василиса почти все занятие пробегала кругами по залу – дылде показалось, что на разминке она «халявила». Василиса не сопротивлялась: на бегу хорошо думается, а в голове скопилось столько сложных мыслей. Больше всего ее волновало, куда пропали все ключники и что же на самом деле случилось с Ольгой Михайловной. Насчет тренерши следовало непременно спросить у отца. Но как это сделать? Черная Королева говорила, будто Стальной Зубок Василисы – желанная добыча для многих, в том числе и для Нортона-старшего. Значит, отец рано или поздно придет… А вот эфларцы могли застрять где-нибудь между мирами и измерениями – Василиса читала в какой-то фантастической книге, что подобное вполне может случиться. Конечно, не стоило настолько доверять вымыслу, но ведь в жизни всякое может произойти… И она сама тому яркий пример.
   На ужин подали творожную запеканку с медом. Лешка, который ненавидел мед, тут же отказался от своей порции, зато съел все булочки. Он ни слова не сказал о неудачном часодействе подруги, и Василиса была ему за это благодарна.
   Вечером, по случаю первого дня в лагере, был большой фейерверк: темное вечернее небо вдруг озарилось яркими огненными цветами, волшебными спиралями, фонтанами золотых звезд. Ребята орали от восторга и громче всех – Василиса с Лешкой.
   После фейерверка на специально обустроенной площадке поставили мангалы и принялись жарить шашлыки из куриного филе, молодой картошки и помидоров. Рядом, прямо на стадионе, Серега с другими вожатыми привели невесть откуда взявшихся барабанщиков и под звуки тамтамов устроили дикие африканские танцы под открытым небом. Вскоре к ним присоединился почти весь лагерь.
   К вечеру Василиса напрочь забыла об Эфларе и ключниках – только добравшись до подушки, она со счастливой, усталой улыбкой провалилась в сон.
   Она не видела, как пришла Инга – рассерженная и недовольная: вожатая отказалась переселять кого-либо куда-либо, посоветовав самой Инге стать добрее и терпимее к друзьям. Вскоре домик затих, и кто-то из «близняшек» тоненько засвистел носом…
   Посреди ночи Василиса проснулась.
   Вначале она даже не поняла, где находится. В комнате царил полумрак, а на потолке, прямо над ее кроватью, бегали тревожные голубые огоньки.
   Вдруг осознав, что она сама является источником этого странного света, Василиса вскочила: и правда – от ее ладоней шел слабый, мерцающий свет. Она сомкнула их лодочкой и быстро развела в стороны: за пальцами потянулся знакомый шлейф из миниатюрных цифр. Да это же часовой флер!
   От радости сердце Василисы совершило сальто. Значит, это ей не приснилось – она все-таки часовщица! И сможет летать…
   Окно по случаю июньской жары было распахнуто настежь. Быстро натянув майку и шорты, Василиса забралась на подоконник и бесшумно соскочила на мягкую траву. Чтобы не быть замеченной, она пригнулась и побежала между домиками к стадиону. Впопыхах она забыла надеть кроссовки, и на асфальтированной дорожке ее босые ступни начали колоть острые камешки. Но ничего, если все получится – обувь ей не понадобится…
   Лагерь спал: ни в одном из домиков не светился огонек лампы. Только луна, прикрывшись рваным облачным покрывалом, наблюдала за одинокой человеческой фигуркой.
   Василиса раскинула руки в стороны и произнесла шепотом числовое имя:
   – Василек!
   В тот же момент послышался тихий шелест крыльев за спиной; девочка взмахнула ими, сделала несколько шагов, взмахнула сильнее, еще сильнее и – взлетела.
   Она летала так просто и свободно, словно с самого детства каждый день парила в воздухе; полет дарил ощущение радости и легкости, это было очень, очень здорово. Василиса полетала над домиками, сделала круг над стадионом, пристально вглядываясь вглубь лагерных аллей – не подсматривает ли кто? И, решившись, перемахнула через забор.
   Пугая Василису, над кронами лесных деревьев то и дело вспархивали ночные птицы. Покружив еще немного, девочка решила приземлиться на самую верхушку сосны. Веточки казались очень тонкими, но крепкими; Василиса без труда уцепилась за ствол, пахнущий смоляной хвоей, и, балансируя на босых ногах, прислушалась. Где-то вновь прозвучало всполошенное угуканье совы, то и дело слышались сонные вскрикивания, таинственные стуки и скрипы. Лунный диск закатился за небольшую тучку, и небо стало намного темнее.
   Василиса взмахнула крыльями и оттолкнулась от ветки – соскользнула, но не упала, тут же выровняв траекторию полета. Зависнув над лесными кронами, она всматривалась в даль, где почти у самого горизонта горели огни ночного города. Интересно, сколько лететь до него? Наверняка очень долго… Но и спать как-то совсем не хотелось. Мелькнула шальная мысль: а что, если полетать немного между девятиэтажками? Вряд ли ее кто-то заметит. Да и невидимой можно стать в любой момент – произнести свое числовое имя и прикрыться крыльями. Если хорошо рассчитать время, то можно успеть вернуться до утра… Василиса не хотела признаваться самой себе, что ей просто хочется полетать подольше, чтобы поверить окончательно – часодейство ей не приснилось, не привиделось.
   Увлеченная этой мыслью, она не заметила, что лес, окружавший лагерь, закончился. Перед ней раскинулась широкая, быстротечная река. Василиса немного устала, поэтому решила сделать передышку – река казалась неглубокой, но ее водяной поток, яростно рвущийся по камням, не внушал доверия – вброд такую речку ни за что не перейти.
   И вот тогда случилось непредвиденное.
   Завывая и свистя, пронесся острый сухой ветер; ударил по лицу, вскружил волосы, закрутился воронкой и пропал. Испугавшись, Василиса присела на берегу, чтобы зачерпнуть немного воды и вытереть вспотевший лоб. Но тут же ахнула от изумления: река превратилась в тонкое ажурное кружево из водяных струек, словно к ней прикоснулись волшебным морозным посохом.
   Стало тихо-тихо. Василиса вскочила, но ее движение замедлилось, как будто она вдруг превратилась в девяностолетнюю старуху, медленно разгибающую под тяжестью лет спину. Неужели время остановилось? Понимая, что это может означать, Василиса сделала невероятное усилие, чтобы оглянуться. Сердце забилось в груди маленькой испуганной птичкой: к ней по берегу шел человек. Его темная фигура в ореоле серого тумана казалась расплывчатой, будто бы не до конца проявившейся из другого мира.
   Василиса ощутила, как липкий страх поднимается изнутри и быстро движется к самому горлу. Но она справилась с собой: ее рука уже держала часовую стрелу.
   – Кто вы? – тихо спросила девочка, но посреди абсолютного безмолвия ее голос прозвучал неестественно громко.
   Человек не ответил. Он шел медленным, размеренным шагом и вскоре остановился прямо перед ней. Длинные черные волосы обрамляли его лицо без каких-либо черт – пустое, серое пятно…
   – Кто вы такой? – вновь прошептала Василиса.
   Попятившись, она залезла в остановившуюся во времени реку, и вода плотно сомкнулась вокруг ее щиколоток, – казалось, будто ноги увязли в цементе. Ощущение было неприятным до омерзения, но выбраться на берег девочка не могла – дорогу загораживал страшный человек в темном плаще.
   И вдруг незнакомец заговорил:
   – Отдай… Стальной… Зубок.
   Он шагнул к ней, и девочка отпрянула назад. Даже если бы она хотела, то не могла бы отдать ЧерноКлюч этому человеку – таинственная часодейная вещь осталась в домике номер 13.
   Василиса попятилась, изо всех сил стараясь отдалиться от страшного человека, явно желавшего ей зла – в его руке она увидела часовую стрелу, блеснувшую тонким лучом в лунном свете. Он уже заносил ее над головой, но Василиса успела первой: она размахнулась, словно танцевала с обычной гимнастической лентой, и неожиданно послала вперед мощную огненную спираль. Это действие так ошеломило саму Василису, что, замешкавшись, она чуть не выронила свое оружие. Правда, ее противник без труда отразил атаку, но и нападать не спешил.
   Василиса приготовилась запустить еще одну спираль, как вдруг у темной фигуры появилась тень. Кто-то незаметно возник за его спиной и, обхватив руками за горло, начал сдавливать – медленно и неумолимо. Человек захрипел, пытаясь вырваться из смертоносной хватки, из последних сил рванулся вбок и, закрутившись в густой, молочно-серой дымке, пропал.
   – Возвращайся назад! – прошипела тень, махнула рукой и тоже исчезла.
   И тут вернулся привычный мир, мгновенно закружив Василису в бурном водовороте реки. Она вскрикнуть не успела, как уже неслась по течению, барахтаясь в очень холодной, просто-таки ледяной воде, сводящей мышцы ног до судорог.
   На втором или третьем повороте извилистой реки Василисе удалось кое-как выбраться на берег. Она стояла на четвереньках, кашляя, отплевываясь и жадно вдыхая ртом воздух. Крылья безнадежно намокли, поэтому теперь о полете мечтать не приходилось. Придется возвращаться домой пешком – сквозь ночь, прямиком через леса и овраги, по неизвестным тропинкам…
   Разгоняя темноту, из облаков показался сияющий лунный блин, однако холодный, безликий свет не мог согреть дрожавшую от холода девочку. Неожиданно у самого ее лица вспыхнул огонек. Василиса от испуга метнулась в сторону, но, споткнувшись о корягу, упала, при этом сильно ободрав колено. Крохотный лепесток пламени сделал круг над ее головой, еще один, после чего устремился вперед, в самую чащу деревьев, казавшихся даже с очень близкого расстояния непроницаемым заслоном.
   Неужели огонек указывал дорогу?! Василиса решила, что терять ей нечего – если будет сама искать путь в лагерь, то непременно заблудится.
   Чтобы поспевать за своим молчаливым проводником, девочке приходилось бежать, и вскоре она согрелась. А как же Василиса обрадовалась, когда огонек вывел ее к самому забору! Правда, перелезть через него оказалось довольно сложно: так и норовя выскользнуть из-под пальцев, металлическая сетка шаталась и скрежетала так громко, будто решила перебудить весь лагерь.
   Как только девочка оказалась на территории лагеря, огонек бесследно растворился в воздухе. Но Василисе не было до него дела: ей пришлось бегать туда-сюда, чтобы поскорее высушить крылья, иначе они просто не могли исчезнуть! Наконец ей удалось это сделать. Когда она вскарабкалась на подоконник своего домика, край неба над лесом давно посветлел.
   Девочка глянула на часы: четверть пятого! Она юркнула под одеяло и, затаив дыхание, прислушалась: к счастью, соседки мирно досматривали сны, а кто-то из них даже похрапывал. Сделав глубокий облегченный вдох, Василиса дала себе крепкое обещание – больше никогда не гулять в лесу ночью!

Глава 2
СОВЕТ ЧАСОВЩИКОВ

   По стене проскользнул тонкий луч.
   За ним второй, третий, вспыхнули голубые огни на деревянном кольце люстры, и гостиная наполнилась мягким переливающимся светом.
   В комнате чувствовалось напряжение: безмолвную тишину разбивало лишь дробное тиканье настенных часов в виде замка. Лица присутствующих казались хмурыми – возможно, это мерещилось из-за причудливой игры теней, мягко кружащих по стенам.
   – Я рад приветствовать вас, господа, в моем скромном жилище, – тихо произнес высокий светловолосый мужчина. Он стоял в непринужденной позе, облокотившись на каминную полку. – Прошу вас, располагайтесь…
   Из-за его спины выглядывал некто Мандигор, весьма нервный на вид. Если бы здесь присутствовала Василиса, она смогла бы узнать этого человека: его крупная, блестящая голова, похожая на бильярдный шар, отражала тревожные огни люстры. Мужчина не садился, хотя два кресла возле камина пустовали. Его рассеянный взгляд блуждал по огромной шкуре медведя, расстеленной на полу, – белой в рыжих подпалинах. Зверь замер в страшном оскале, обратившись красными рубинами глаз к плотно закрытой двери.
   По разные стороны дивана, накрытого синим плюшем с богатой серебряной оторочкой, сидели две женщины. Одна из них – светловолосая и хрупкая, в роскошном наряде из пышных черных кружев, была очень красивой. Но чувствовалась в этой особе некая холодность, в ярко-голубых глазах сквозило равнодушие и надменность. Вторая гостья казалась ее полной противоположностью: широкоплечая, смуглая, с огненным взглядом черных глаз, похожая на древнюю воительницу-амазонку.
   Одинаково облокотившись на валики дивана, будто зеркальные отражения друг друга, женщины лишь изредка обменивались презрительными взглядами.
   – Спасибо за гостеприимство, Нортон, – вежливо поблагодарил хозяина один из гостей – высокий, но уже в сединах, мужчина.
   Даже в пространстве маленькой гостиной часодей Астариус выглядел величественно и важно: расположившись в удобном плюшевом кресле, он весьма успешно делал вид, что интересуется убранством комнаты.
   – Насколько я понимаю, это универсальное помещение? – поинтересовался он у хозяина дома.
   Нортон-старший коротко кивнул.
   – Проектом моего дома занимался известный эфларский архитектор, – тихо сказал он. – Этот человек первым смог расширить пространство при помощи ленты Мебиуса, так называемым способом парадромных колец…
   – Да, твой дед был великим часовщиком, Нортон. – Астариус чуть сдвинул брови. – Правда, его искусство нередко служило и темным силам… Он был одним из тех, кто открыл секрет зачасования человека. Он когда-то основал Орден Непростых, ныне запретный. А также придумал несколько изобретений, за которые впоследствии был изгнан из Астрограда.
   Лицо Нортона-старшего потемнело от гнева. Мандигор отошел в тень, спрятавшись за спину хозяина дома. Остальные часовщики продолжали хранить угрюмое молчание.
   – Да, РадоСвет считает правомерным платить злом за добро, – вдруг с непонятной тоской произнес отец Василисы, – и гнать самых преданных.
   – Мы благодарны тебе, Нортон Огнев, – сказал Астариус. – Ты принес Астрограду четыре Часовых Ключа. Но ты не будешь отрицать, что добыл их не совсем честно. Осталось подождать Белую Королеву, – продолжил Астариус, делая вид, что не заметил следов ярости на лице хозяина дома. – И наш часовых дел Мастер, Константин Лазарев, обещал непременно прийти. Вот тогда и начнем наш маленький, но чрезвычайно важный совет.
   – Мне кажется, – произнес Нортон-старший, вновь принимая бесстрастный вид, – Белая Королева вряд ли посетит наше милейшее собрание. Она слишком… пуглива для этого. Что касается Лазарева, можно прекрасно обойтись без него.
   – Ты поспешен в выводах, Нортон, – донеслось из раскрытого окна. – Впрочем, как и всегда.
   На самом краю подоконника, опершись спиной о косяк рамы, сидела женщина в темном, мерцающем одеянии. С остроконечной шляпы на ее голове спускалась плотная черная вуаль, полностью скрывавшая лицо и волосы.
   – Она придет, – продолжила женщина. – Даже несмотря на твое присутствие.
   Нортон смерил говорившую быстрым взглядом:
   – Черная Королева, как всегда, может ошибаться. И с выводами, и с действиями.
   – Как и ты, Нортон, как и ты.
   – Пока мы теряем время на ожидание, – продолжил хозяин дома, обращаясь к Астариусу, – наши дети подвергаются опасности… Я предлагаю не тратить больше ни минуты и немедленно пригласить великого Духа Осталы – Астрагора, главу Ордена Драгоциев.
   – Я уже здесь, – прозвучал несколько глухой, но довольно четкий голос.
   Часы на стене пробили громко и тревожно – три звонких удара, один за другим. Все присутствующие обернулись в их сторону.
   В тот же миг часовой циферблат, мягко отделившись от корпуса, подался вперед; из щели, скручиваясь длинной спиралью, потек густой сизый дым. Его ручеек медленно закружился у самого пола, сгущаясь и уплотняясь, и перед часовщиками предстал высокий человек в фиолетовой мантии, с неясным ликом в обрамлении жидких черных волос. Внезапно черты лица его обострились и будто бы стали четче: выступил вперед большой прямой нос, узкие губы и после – глубокие настороженные глаза, спрятанные под темными морщинистыми веками.
   – Я давно здесь, господа, – вновь проговорил новоприбывший. – Решил заранее воспользоваться приглашением хозяина этого дома… Как я понимаю, у Духов и часовщиков наконец-то появилась общая цель?