ВАНСКОЕ ЦАРСТВО

   «В начале I тысячелетия до н.э. области южного Закавказья были включены в состав Ванского царства, которое поэтому можно считать древнейшим из государств, существовавших на территории Союза ССР. Центр этого древнего государства, целиком занимавшего Армянское нагорье, находился в районе озера Ван, получившего, вероятно, своё название, так же как и город Ван, от термина Биайна (или Виайна) клинообразных надписей, которым урарты именовали центральную часть своего государства».
(Пиотровский Б. Б. История и культура Урарту. Ереван, 1944, с. 9)
   C этой цитаты хочется начать обсуждение вопроса о ванах в Закавказье. А. Г. Сукисян (Государство и право Урарту. Ереван, 1963, с. 7-15) и ряд других авторов дают примерно такую жг вводку в историю Урарту. Ассирийцы называли Ванское царство Урарту. Урартов называли также халдами по имени их главного бога.
   Откуда пришли ваны в Ванское царство (Урарту)? Вопрос не праздный. Тот же Б. Пиотровский присоединяется к мнению Леманна-Гаупта, который связывает пещерные помещения и ниши Вана с такими же памятниками Пафлагонии и Фригии (там же, с. 268-270). Но в Пафлагонии до начала урартской истории находились венеты-венеды. Это мы выяснили выше.
   Леманн-Гаупт видит в существовании пещерных ниш Вана доказательство западного происхождения урартов. Что ж, это аргумент серьёзный. Но есть и более серьёзный, прямо скажем, уникальный аргумент.
   Гигантские каменные ступени, вырубленные в скалах (каждая ступень до метра высотой), получили в научной литературе название «иррациональных лестниц» (там же, с. 259).
   Эти гигантские лестницы вовсе не иррациональны, на мой взгляд. Ибо Леонард (R. Leonhard), изучавший такие же памятники в Пафлагонии, считал, что это культовые лестницы (там же, с. 259). Но культ этот оказывается общим для ванов-урартов и пафлагонцев-венетов западнее Урарту.
   Сказанного, по-моему, достаточно, чтобы всерьёз присмотреться к верованиям и богам ванов, а также к их языку.
   Главную роль в пантеоне урартских божеств играли Халди, Тейшеба, Шивини. Отправляясь в поход, цари призывали на помощь именно этих трех богов. Но в каких бы случаях ни упоминалась эта верховная триада, всегда соблюдается та же последовательность: первым называется имя Халди, вторым — имя Тейшебы, третьим — Шивани (Шивини).
   Здесь налицо определённая иерархия внутри самой триады верховных божеств в Урарту. В дошедших до нас надписях нет исключений из этого правила (см., например, Меликишвили Г. А. Древневосточные материалы по истории народов Закавказья. Ч. I. Наири-Урарту. Тбилиси, 1954, с. 365-370).
   Хвала верховным богам с употреблением различных возвеличивающих эпитетов (часто трафаретных) типична и для Урарту и для Ассирии. Часто встречаются канонические заготовки и формулы вроде: «Взмолился я богу Халди, владыке, богу Тейшебе, богу Шивани, богам страны Биайны о моих намерениях по господнему величию во вражеских странах. Прислушались боги, открыли они мне дорогу». Точно таким же образом призывают богов и ассирийские цари. Так, в летописи царя Синаххериба при описании восьмого похода сказано: «Взмолился я богам Ашшуру, Сину, Шамашу, Белу, Набу, Нергалю, Иштар Ниневии, Иштар Арбелы, поддерживающим меня богам о победе над могучим врагом. Моей просьбе тотчас вняли боги, пришли они мне на помощь».
   Халди считается исконным богом Ванского царства (Урарту). Он приобрёл общегосударственное значение. Почитали его и в приграничных районах Ассирии. Его изображали воином, стоящим на льве. Ему был посвящён храм в Мусасире («дом щита»), где отправлялся культ копья и щита.
   Тейшеба имеет параллель у хурритов: об этом напоминает имя их бога — Тешуб. Тейшеба считался богом бури и грома, войны и водной стихии. Бог Шивини изображался в виде крылатого солнечного диска.
   Ещё в прошлом веке А. С. Фаминцын опубликовал исследование, в котором подытожил этнографические данные, связанные с божеством Лада. Он использовал материалы славянских стран. Интересен его вывод о существовании Лады и Лада — богини и бога. Бог Лад, или Ладо, отождествлён им со славянским Ярилом (Фаминцын А. С. Божества древних славян. СПб., 1884, с. 254-273). Некоторых историков эти выводы привели в смущение, другие негодовали. Диву даёшься, с какой лёгкостью правдивая запись, почерпнутая из народных источников, вызывает порой бурю негодования у людей, которым уже никогда не доведётся услышать её или записать, но которые уверены, что этого быть не может по причине невозможности. (Это, конечно, касается только славянских древностей, которые всеми «досконально» изучены.) В сербохорватской песне-молитве о дожде Лада названа высшим божеством: «Молимся, Ладо, молимся вышнему богу. Ой, Ладо, ой!»
   Я цитирую эти строки песни-молитвы по книге Б. А. Рыбакова «Язычество древних славян» (М., 1981, с. 396), где приведён идентичный сербохорватский текст. Иногда считают (и автор книги тоже), что «вышний бог» в этих строках не имеет отношения к Ладе. Это якобы из христианской фразеологии. Но из песни слова не выкинешь. Вся она посвящена не Ладе, а Ладо, и ритм трех строк, приведённых выше, однозначно соответствует ритму последующих. Трижды по три строки в песне — и все о Ладо, вышнем боге славян. Было бы кощунственным, имея в виду «христианскую фразеологию», совместить вышнего языческого бога с христианским в одной законченной фразе. Конечно, и подобное бывало, но это требует дополнительной аргументации. Только тогда текст песни-молитвы Ладо мог бы вызвать сомнения, касающиеся «вышнего бога». Факт остаётся фактом, Ладо, или Лад, назван вышним богом. Удивительное свидетельство! Это короткое произведение сохраняет в себе все свидетельства подлинности. Это эпитет языческого бога. Это и восклицание «ой!». Оно не случайно. Точно так же не случайно обращение «Ай, Ладо!» в другой обрядовой песне (Аничков Е. В. Весенняя обрядовая песня на Западе и у славян. От обряда к песне. Ч. 1. СПб., 1903, с. 145). Дело в том, что сохранилось написание имени этого божества в форме Аладо, Alado[12]. Так это имя писалось в польских церковных запрещениях обрядов язычников («поганых») в XV веке.
   Таким образом «ай» и «ой» являются переосмыслением первого гласного звука «а», они закономерны в песнях и молитвах славян. Нужны были столетия для такого переосмысления. Мы наблюдаем, как ещё в источниках XV века имя бога Ладо-Аладо сохраняло первый звук, а в песнях, записанных позднее (как, например, в вышеприведённых строках сербохорватской молитвы), звук этот исчезает или превращается в восклицание, сохраняемое во имя ритма.
   «Приведённые фольклорные примеры показывают нам, — пишет Б. А. Рыбаков (с. 396 той же книги), — что Лада мыслилась славянскими народами или как единственное божество, к которому следует обращаться, или как соседствующее с неясным „вышним богом"“.
   Можно согласиться с первой частью этого тезиса. Но вторая часть порождает добавление: Лада не соседствует с неясным «вышним богом», а является им, этим богом, ибо как может соседствовать единственное божество, к которому следует обращаться, с другим вышним богом?
   Итак, из сказанного нужно сделать определённый вывод, подкрепляемый древнейшими записями: высший бог славян — это Аладо, который по хорошо известным законам мифологии наделён спутницей — Ладой. (Боги в древности нередко выступали и в мужской и в женской ипостаси. Пример — хурритская Шавушка, выступающая и как мужское божество.) Кто же этот Аладо и какова его мифологическая судьба? Сравнивая эпитеты его с теми, которые обращены к богу Халду Ванского царства, нельзя не прийти к выводу о сходстве. Но есть ли, право, прямые аргументы, свидетельствующие о том, что это один и тот же бог, только наделённый впоследствии и другими функциями? Да, есть. Известно, что имя этого бога на его родине, в Ванском царстве, три тысячи лет назад звучало так же: Алди! У славян лишь характерное окончание на «о». Что касается пропуска гласного, то это закономерное, известное явление. К тому же, в живом говоре он мог и сохраняться. В ассирийском языке это имя звучало как «Уалдиа» (см.: Меликишвили Г. А. Древневосточные материалы., с. 365).
   Распевное «Аладо» славян не воскресло случайно, а есть продолжение древнего имени и молитв ванов и ассирийцев в сопредельных с Ванским царством районах!
   Аладо, Ладо — это Халди, Алди, Уалдиа.
   Важно, что ванская форма «Алди» засвидетельствована именно для того города, где были его храм, его родина — для Мусасира.
   Но если главный бог верховной триады (триглава) богов Урарту-Вана соответствует славянскому божеству, то как быть со вторым богом? Найдётся, правда, в выражении: да разгневаются бог Халд, бог Тейшеба — только одна из форм написания его имени. Когда же к этому богу обращаются, то пишут Тейшебаше. Эту форму мы встречаем, к примеру, в другом трафаретном выражении.
   Теперь следует учесть трудности с изображением звука «ж», для которого не подобрано ассирийских клиньев. Впрочем, вполне вероятно, произносилось, невзирая на недостаточный ассортимент этих клиньев, вполне по-славянски: Дажьбог, Дажьбоже. Уместно вспомнить о широко известном переходе звуков («а» — «е», Ксения — Оксана, Tepeс — Тарас; «ей» — «ай»). Кажется, именно перевод Дажьбога в ранг славянского божества неизбежно породил многочисленность форм его написания и даже произношения: Дажьбог, Дажбог, Даждьбог, Дабог южных славян и др. Точно так же это имя читалось и произносилось с местными вариантами у народов Малой Азии: хетто-хурритский Тешуб, малоазийская Тадзена периода ранней Византии (женский аналог божества, подобно паре Аладо — Лада). Интересно, что и в написании и, по всей видимости, произношении имени Тадзена сказалось наличие знаков для письма — в данном случае греческих. У греков не было буквы для обозначения звука «ж», поэтому народы, использовавшие греческий алфавит для записи слов своего языка, употребляли «дзету», которая звучала как «дз». Вот почему спустя примерно полторы тысячи лет у поляков-ляхов, выходцев из Фракии, из того же трояно-фракийского региона, известно имя Дадз и даже Дадзбог.
   Теперь послушаем, как объясняет происхождение этого имени М. Фасмер (I, с. 462).
   «Это имя объясняется из древнерусского повелительного „дажь“ — „дай“ и „бог“ — „счастье, благосостояние“ (см. „богатый“, „убогий“), то есть „дающий благосостояние“… Едва ли более убедительно толкование Ягича из звательного единственного „дажь боже“ — „дай, бог!“. Неприемлема попытка Корта и Погодина выделить в первой части слово, родственное готскому dags — „день“…»
   В цитате для упрощения опущены ссылки на страницы трудов упоминаемых Фасмером авторов, пытавшихся объяснить имя. Как видим, их попытки не лишены элемента поиска и творчества — не так-то просто найти приемлемое объяснение.
   Читатель и, надеюсь, историк теперь может сравнить все варианты написания и произношения имени. Приходится признать: те простоватые объяснения, к которым пришли лингвисты поколения М. фаемера и поколения, ему предшествующего, дают лишь народную этимологию и народное звучание имени грозного в прошлом бога. Подлинное его имя — Тейшеба, Тейшебаше (в обращениях). Так оно писалось и звучало во времена великой Ассирии и великого государства ванов!
   Это несколько приглушённое в древнем варианте звучание даёт попутно ещё один ключ к истории славян. Рассказывая о готах и их походах, Иордан, живший в VI веке н.э., упоминает племя тадзанов. Это, как выясняется, даджаны — Дажьбожьи внуки, то есть славяне-ваны (Щербаков В. И. Века Трояновы. В кн.: «Дорогами тысячелетий». М., 1988, с. 83-85).
   Дажьбоже-Тейшебаше приводит и к более краткой форме: Дажбо. Такая форма должна найтись, исходя из норм урартского языка, то есть того, который послужил первоосновой славянских языков.
   Третье имя ванского триглава — Шивини. Оно даёт возможность не только сопоставить его с именами, известными на второй родине ванов, но и получить ещё одно подтверждение их соседства с асами, их взаимной вражды и позднее — дружбы.
   Для этого, однако, надо привлечь материал, который никогда ранее не использовался славистами.
   Мы должны мысленно перенестись в Великую Свитьод, в ту Свитьод (Suidiod), где некогда жили асы. Она, как мы знаем, располагалась по течению Дона и к востоку от него. В древнескандинавском сочинении неизвестного автора «Какие земли лежат в мире» отмечено, что Великая Швеция (Великая Свитьод) — это самая восточная часть Европы. Отсюда заселялась Швеция, она же Малая Швеция. Швеция скандинавская прямо называется Малой Швецией в сочинениях того же древнескандинавского круга, например в «Описании Земли I» (см.: Мельникова Е. М. Древнескандинавские географические сочинения. Тексты, переводы, комментарии. Под ред. Янина В. Л. М., 1986, с. 77).
   Трудно удержаться от описания кавказских албанцев в древнескандинавских источниках. Вот что пишет о них автор сочинения «Народы-великаны»:
   «В Великой Свитьод есть албаны, которые белы как снег, и цветом волос, и кожей, пока они не состарятся, у них золотые глаза, и они видят ночью лучше, чем днём. Там есть земля, которая называется Квенналанд. Эти женщины живут рядом с албанцами и ведут между собой такие же войны, как мужчины в других местах, и женщины там не менее умны и сильны, чем мужчины в других местах».
(Мельникова Е. М., с. 178).
   Здесь узнается Албания Кавказская, но, по-видимому, уже в период переселения албанцев (белых альвов саг!) на север.
   В другом месте тот же автор помещает албанов в Скифии (там же, с. 178). В «Описании Земли III» Великая Свитьод отождествляется со Скифией (Сифией). Все это подтверждает мысль о переселении «белых албанов» на северо-запад. Такая необычная география древнескандинавских источников, бесспорно, отражает тот факт, что народы не сидели на месте, что вся история человечества — это непрерывный процесс переселений племён, народов, этнических групп в течение тысячелетий и столетий. Процесс медленный, но все же неизмеримо более быстрый, чем движение континентов. Только такой подход даёт возможность понять древнюю историю человечества. Это метаистория, она даёт ответы на вопросы, когда память истории в обычном понимании оказывается перегруженной, а сама она оказывается в беспомощном положении. Метаистория, отражая процессы глобальных миграций племён и целых народов, впервые даёт законы, позволяющие понять далёкое прошлое.
   Но вернёмся на родину асов и ванов.
   Что означает само слово «Свитьод»? Поскольку ответа на этот важный вопрос нет, попробуем дать его. Сначала отметим, что готы называли себя «гут-тиуда», то есть дословно «народ гутов». Огласовку «у» в самоназвании этого народа имеет надпись IV века н.э. на кольце из Пьетроассы (нынешняя Румыния). В античных источниках можно встретить и «готов» и «гутов». Важно слово «тиуда», «тиуд». Так называл Иордан чудь («ч» не было, использовалась «т»). Чудь — это народ.
   То же слово, без всяких изменений, мы находим в том же регионе, где побывали и готы. Сви-тьод. Вторая часть названия земли у древнескандинавских географов означает «народ». Тождество действительно полное, если учесть, что вместо мягкого знака использовалась буква «и».
   Что касается скандинавского написания diod, более звонкого (вспомним о двух формах: «Тейшебаше», «Дажбоже» с глухим и звонким согласным вначале), то оно узнается в названии народа годьод в тех же сочинениях древних географов. Народ годьод переселился в Скандинавию.
   Готам был известен культ асов. Годьод — это скорее всего гут-тиуда, гот-тиуда, то есть готы, пришедшие в Западную Европу после сражений в Причерноморье, в которых они потерпели поражение (Щербаков В. И. Века Трояновы. // Дорогами тысячелетии. М., 1988, с. 92).
   Итак, годьод, гут-тиуда и Свитьод. Что означает первая часть этих имён? Обоснованных ответов нет. Их можно получить, обратившись к языку ванов. Есть ванское слово «кути» и другая форма его: «куте». Первый согласный произносился, видимо, как «г» или как «х». Перевод этого слова таков: царь. Это проясняет ситуацию. Гут-тиуда называли себя царским народом, народом царя, народом, подвластным царю. Что ж, вспомним царских скифов, о которых писал Геродот. Случай, оказывается, чуть ли не типичный. Но если годьод, гут-тиуда — это народ царя, то чей народ тогда дал имя земле Свитьод — Великой Швеции древнескандинавских источников? Этот народ мог называть себя и с начальным шипящим «ш» вместо «с» — скорее всего так и было, а буквы подходящей не было, как её не было у Иордана для названия племени тиудов-чуди.
   Появляется, так сказать, рабочий вариант: Швитьод. И можно сразу его одобрить, ведь Свитьод — это Швеция! Других толкований нет. Значит, не Свитьод, а Швитьод. Но «Шви», «Шиви» — это лишь краткая форма имени Шивини.
   Итак, название земли и народа Свитьод означает буквально «народ Шивини». Это народ крылатого бога ванов, то есть сами ваны. Круг замкнулся. Аргументы дали нам однозначный ответ. Сказанное не означает, что в скандинавской Швеции обязательно был когда-то культ Шивини, хотя крылатые божества и священные птицы богов-асов там известны. Но в Швецию пришли вместе с асами ваны. Более того, после Одина Швецией правили ваны, начиная с Ньёрда. Династия ванов, правившая в Швеции и собиравшая согласно Снорри Стурлусону (см. «Сагу об Инглингах») дань со шведов, и передала в первых веках нашей эры потомкам знание о Свитьод — народе и земле крылатого Шивини — Солнца.
   На первой своей родине ваны использовали клинопись ассирийцев, сохраняя свой язык. Ясно, что из-за того, что чужие знаки для письма использовались для записи слов па другом языке, до сих пор звучание многих ванских слов воспроизводится неверно.
   Но если русский язык возник после слияния фракийских наречий и языка ванов (а также северян; радимичей) и после сложных процессов переосмысления, изменения строя и звучаний, то можно ли найти следы первозданного языка ванов — и не в Закавказье и Малой Азии, а на территории их северной родины?
   Можно. Потому что язык древних ванов жив и поныне не только в диалектных словах и формах Тульской области и прилегающих к ней территорий, но и в многочисленных названиях рек и местностей, до сих пор необъяснённых. Поскольку теперь ключ к таким названиям известен, выясним для примера происхождение названия реки Яузы, протекающей через Москву. Это, безусловно, вотчина ванов-вятичей.
   Прежде всего хочется хотя бы кратко упомянуть о попытках объяснить имя этой небольшой речки, известной многим миллионам жителей Москвы и Подмосковья. Одна из гипотез связывает его с тюркскими корнями «ауз», «авуз», что означает буквально «рот», «устье», «ущелье» (Мурзаев Э., 1984). Придётся, объективности ради, сразу отбросить варианты со «ртом» и «ущельем». Нужно обладать отнюдь не тюркской фантазией, чтобы приписать качества, обозначаемые этими словами, небольшой реке — ведь тюркам хорошо известны были настоящие ущелья во многих гористых районах. Не приходится всерьёз говорить и о сходстве Яузы со ртом или даже со звериной пастью. Устье? Но устье есть у каждой реки, речки и даже ручья. Чем Яуза лучше их? И это очевидная натяжка. Но главная слабость этого объяснения состоит в том, что Яуза под именем Ауза упоминается в летописи уже под 1156 годом, задолго до монгольского нашествия на Русь.
   С другой стороны, форма «Ауза» дала повод приписать её балтам. В. Н. Топоров (1982) сопоставил её с латышскими топонимами («Аузес», «АУЗИНИ» и др.) с ясно звучащим корнем «стебель овса», «солома», «ость"[13]. Река Стебелька, впадающая в ту же Яузу, подтверждает как будто бы эту гипотезу. Но кто такие балты? Это пришедшие с юга племена, смешавшиеся на новой родине прежде всего с вендами, то есть теми же ванами. Налицо переосмысление древнего корня ванов «ау», «аю», что означает «вода» (см. халдо-русский словарь в кн. И. И. Мещанинова «Халдоведение. История древнего Вана». Баку, 1927, с, 231).
   Точно так же звучит слово «река» на исландском, то есть на языке, сохранившем ещё влияние языка ванов даже после союза с асами.
   Постепенное растворение этноса ванов, их языка послужило причиной утраты первоначального слова «ау» — «вода» и заменой его на понятную, но не вполне подходящую «солому».
   Яуза, Ауза — это водица. Малая вода. Так переводится название подмосковной реки с древнего языка ванов, современников и соперников легендарной Ассирии. Таков исконный смысл этого гидронима, сохранённый в Исландии.
   Но если есть малая вода, то хотя бы по отношению к этой малой воде должна быть и большая. И она существует поныне. Это река Москва, в окончании имени которой слились уже и другие влияния, но корень «мас», «масини» с типично киевским оканьем звучит вполне явственно. Он и означает у ванов буквально «большой», «великий», а в нашем случае «большая», «великая» (Мещанинов И. И., 1927, с. 235). Что ж, древняя полноводная Москва, бежавшая меж пологих зелёных холмов, достаточно велика по отношению к Яузе! И задолго до основания здесь города русов Юрием Долгоруким именно в устье Яузы, при её впадении в Москву, уже красовался город (Векслер, 1968). Это был город ванов-вятичей! Вполне возможно и позднее переосмысление на общеславянский лад. И тогда возникает новый смысл: «топкая, болотистая река» (Смолицкая Г. П., Горбаневский М. В. Топонимия Москвы. М., 1982, с. 176).
   Итак, город ванов-вятичей располагался при слиянии двух рек. Ясно, что их нужно было различать в разговорах и сообщениях, не прибегая к карте. И потому одну из них логично было назвать Большой рекой (водой), другую — Малой. Именно эти два слова древних ванов полностью исключали недоразумения и случайности. И ещё: вряд ли место для города было бы выбрано так, что оно заслуживало названия «болота», «низины», «гнилого места» и тому подобных наименований, которые почему-то упорно «шьют» ему современные историки и лингвисты. Нет, даже более поздняя Москва, поставленная на семи прекрасных зелёных холмах, была образцом в этом отношении. Что уж говорить о месте слияния Яузы и Москвы и ближайшей окрестности! Это же примерно соответствует территории Кремля — на самом прекрасном из городских холмов, и зеленому склону этого холма!
   Эти наблюдения дают попутно возможность лучше почувствовать язык ванов, в общем, близкий к русскому. Фраза «Сардур говорит» звучит по-вански так: «Сардурише алие (аля)» (Мещанинов И. И., 1927, с. 127). В скобках дан мой вариант глагола. Прежде всего, мы с лёгкостью слышим то же окончание «те» после имени бога, звучащее, быть может, чуть более глухо, чем в русском «боже» и «княже». Интересен и глагол. Ведь в псковском говоре ему однозначно соответствует слово «лалы», приобретшее спустя две тысячи лет после падения Урарту иронический шутливый оттенок: «болтовня». Лала, лаларь — это болтун, говорун в Псковской и Тверской губерниях, где также расселились ваны-венеды — вантит-вятичи. Глагол «балакать» также хорошо известен (см. словарь В. Даля, I, с. 41; II, с. 235).
   Итак, «алие» — это вполне понятное нам слово из Толкового словаря живого великорусского языка. Вполне ясно, на каком языке «говорит Сардур». Почему я счёл необходимым дать вариант глагола «аля»? Во-первых, местоимение «я» записывалось по-вански так: «ие» (позволю себе иногда опускать латинскую транскрипцию). Но это потому, что звук «я» нельзя было записать с помощью ассирийской клинописи! Нельзя подобрать клинья так, чтобы получилось ванское «я». И потому ваны использовали запись «ие».
   Могу добавить, что мне приходилось бывать на северной родине ванов-вятичей в Тульской области. Я неоднократно отмечал в Венёвском районе, в сёлах, казавшееся мне странным окончание глаголов третьего лица. Вместо «он играет» говорили «он играя», вместо «он поёт» — «он пое». И вот, после моих давних поездок, след которых можно обнаружить как воспоминания детства в романе «Чаша бурь», я с изумлением нашёл отгадку: окончания глаголов в деревенских говорах Тульской области произносятся точно так же, как они произносились у ванов, затем у вантит-вятичей на новой родине!
   Вернёмся к словарю ванов.
   Конечно, в статье трудно отразить все многообразие аргументов и совпадений. Ограничусь кратким словарём И. И. Мещанинова, точнее, его отдельными страницами.
   Глагол «ашул» переведён как «побарывать» (с. 232). На шипящий звук «ш», передаваемый ассирийской клинописью, на севере, у ванов, вполне мог читаться как «с». Подобно тому, как немецкое «шнее» (снег) соответствует русскому слову. Ещё пример: немецкое «скандинавиш» (скандинавский) в шведском звучит так: «скандинависк». Итак, «ашул» — это скорее всего «асул». Русский глагол «осилить» и существительное «сила» очень близки. Вовсе не нужно ссылаться на «борьбу» и «побарывать» (совсем другой глагол, да ещё с приставкой).