Страница:
Вы обо мне?
Король
Вы чести образец
И преданности.
Полоний
Рад бы оказаться.
Какого ж мненья были б вы, когда,
Застигнув эту страсть в ее зачатке -
А я ее, признаться, разглядел
Скорей, чем дочь, – какого мненья были б
Вы, государыня, вы, государь,
Когда б я терпеливее бумаги
Сквозь пальцы стал смотреть на эту страсть.
И сделал сердцу знак молчать? такого
Вы были б мненья? Нет, я напрямик
Немедленно сказал своей девице:
"Лорд Гамлет – принц, тебе он не чета.
Тому не быть", и сделал ей внушенье
Замкнуться крепче от него на ключ,
Гнать посланных и возвращать подарки.
Она меня послушалась, и что ж:
Отвергнутый, чтоб выразиться вкратце,
Он впал в тоску, утратил аппетит,
Утратил сон, затем утратил силы,
А там из легкого расстройства впал
В тяжелое, в котором и бушует,
На горе всем.
Король
Вы тех же мыслей?
Королева
Да.
Правдоподобно.
Полоний
Назовите случай,
Когда б я утверждал, что это так,
А было б по-иному.
Король
Не припомню.
Полоний (показывая на свою голову и плечи)
Я это дам от этого отсечь,
Что прав и ныне. С нитью путеводной
Я под землей до правды доберусь.
Король
Как это нам проверить?
Полоний
Очень просто.
Он бродит тут часами напролет
По галерее.
Королева
Совершенно верно.
Полоний
Я дочь к нему направлю в этот час,
А мы вдвоем за занавеску станем.
Увидите их встречу. Если он
Не любит дочь и не любовью болен,
Я больше не советник, а держу
Заезжий двор.
Король
Ну что ж, понаблюдаем.
Королева
А вот бедняжка с книжкою и сам.
Полоний
Уйдите оба, оба уходите.
Я подойду к нему. Прошу простить.
Король, королеваи свитауходят. Входит Гамлет, читая.
Как поживает господин мой Гамлет?
Гамлет.Хорошо, слава богу.
Полоний.Вы меня знаете, милорд?
Гамлет.Отлично. Вы рыбный торговец.
Полоний.Нет, что вы, милорд!
Гамлет.Тогда не мешало б вам быть таким же честным.
Полоний.Честным, милорд?
Гамлет.Да, сэр. Быть честным – по нашим временам значит быть единственным из десяти тысяч.
Полоний.Это совершенная истина, милорд.
Гамлет.Что и говорить, если даже такое божество, как солнце, плодит червей, лаская лучами падаль… Есть у вас дочь?
Полоний.Есть, милорд.
Гамлет.Не пускайте ее на солнце. Не зевайте, приятель,
Полоний (в сторону).Ну, что вы скажете? Нет-нет, да и свернет на дочку. А вперед не узнал. Рыбный, говорит, торговец! Далеко зашел, далеко! В сущности говоря, в молодости и я ох как натерпелся от любви! Почти что в этом роде. Попробую опять. – Что читаете, милорд?
Гамлет.Слова, слова, слова…
Полоний.А в чем там дело, милорд?
Гамлет.Между кем и кем?
Полоний.Я хочу сказать: что написано в книге, милорд?
Гамлет.Клевета. Каналья сатирик утверждает, что у стариков седые бороды, лица в морщинах, из глаз густо сочится смола и сливовый клей и что у них совершенно отсутствует ум и очень слабые ляжки. Всему этому, сэр, я охотно верю, но публиковать это считаю бесстыдством, ибо сами вы, милостивый государь, когда-нибудь состаритесь, как я, ежели, подобно раку, будете пятиться задом.
Полоний (в сторону).Если это и безумие, то в своем роде последовательное. – Не уйти ли нам подальше с открытого воздуха, милорд?
Гамлет.Куда, в могилу?
Полоний.В самом деле, дальше нельзя. (В сторону.)Как проницательны подчас его ответы! Находчивость, которая часто осеняет полоумных и которой люди в здравом уме иногда лишены. Однако пойду поскорей придумаю, как бы ему встретиться с дочкой. – Досточтимый принц, прошу разрешения удалиться.
Гамлет.Не мог бы вам дать ничего, сэр, с чем расстался бы охотней. Кроме моей жизни, кроме моей жизни, кроме моей жизни.
Полоний.Желаю здравствовать, принц.
Гамлет.О, эти несносные старые дурни!
Входят Розенкранци Гильденстерн.
Полоний
Вам принца Гамлета? Вот он как раз.
Розенкранц (Полонию)
Спасибо, сэр,
Полонийуходит.
Гильденстерн
Почтенный принц!
Розенкранц
Бесценный принц!
Гамлет
Ба, милые друзья! Ты, Гильденстерн,
Ты, Розенкранц? Ну, как дела, ребята?
Розенкранц
Как у любого из сынов земли.
Гильденстерн
По счастью, наше счастье не чрезмерно:
Мы не верхи на колпаке Фортуны.
Гамлет
Но также не низы ее подошв?
Розенкранц
Ни то, ни это, принц.
Гамлет.Ну что же, превосходно. Однако что нового?
Розенкранц.Ничего, принц, кроме того, что в мире завелась совесть.
Гамлет.Значит, скоро конец света. Впрочем, у вас ложные сведения. Однако давайте поподробнее. Чем прогневили вы, дорогие мои, эту свою Фортуну, что она шлет вас сюда, в тюрьму?
Гильденстерн.В тюрьму, принц?
Гамлет.Да, конечно. Дания – тюрьма.
Розенкранц.Тогда весь мир – тюрьма.
Гамлет.И притом образцовая, со множеством арестантских, темниц и подземелий, из которых Дания – наихудшее.
Розенкранц.Мы не согласны, принц.
Гамлет.Значит, для вас она не тюрьма, ибо сами по себе вещи не бывают ни хорошими, ни дурными, а только в нашей оценке. Для меня она тюрьма.
Розенкранц.Значит, тюрьмой делает ее ваше честолюбие. Вашим требованиям тесно в ней.
Гамлет.О боже! Заключите меня в скорлупу ореха, и я буду чувствовать себя повелителем бесконечности. Если бы только не мои дурные сны!
Гильденстерн.А сны и приходят из честолюбия. Честолюбец живет несуществующим. Он питается тем, что возомнит о себе и себе припишет. Он тень своих снов, отражение своих выдумок.
Гамлет.Сон – сам по себе только тень.
Розенкранц.В том-то и дело. Таким образом, вы видите, как невесомо и бесплотно честолюбие. Оно даже и не тень вещи, а всего лишь тень тени.
Гамлет.Итак, нищие реальны, а монархи и раздутые герои тени нищих. Однако чем умствовать, не пойти ли лучше ко двору? Ей-богу, я едва соображаю.
Розенкранци Гильденстерн.Мы будем неотступно следовать за вами с нашими услугами.
Гамлет.Нет, к чему же! Мои слуги стали слишком хорошо смотреть за мной в последнее время. Но, положа руку на сердце, зачем вы в Эльсиноре?
Розенкранц.В гостях у вас, принц, больше ни за чем.
Гамлет.При моей бедности мала и моя благодарность. Но я благодарю вас. И, однако, даже этой благодарности слишком много для вас. За вами не посылали? Это ваше собственное побуждение? Ваш приезд доброволен? А? Пожалуйста, по совести. А? А? Ну как?
Гильденстерн.Что нам сказать, милорд?
Гамлет.Ах, да что угодно, только не к делу! За вами послали. В ваших глазах есть род признанья, которое ваша сдержанность бессильна затушевать. Я знаю, добрый король и королева послали за вами.
Розенкранц.С какой целью, принц?
Гамлет.Это уж вам лучше знать. Но только заклинаю вас былой дружбой, любовью, единомыслием и другими, еще более убедительными доводами: без изворотов со мной. Посылали за вами или нет?
Розенкранц (Гильденстерну).Что вы скажете?
Гамлет (В сторону).Ну вот, не в бровь, а в глаз! – Если любите меня, не отпирайтесь.
Гильденстерн.Милорд, за нами посылали.
Гамлет.Хотите, скажу вам – зачем? Таким образом, моя догадка предупредит вашу откровенность и ваша верность тайне короля и королевы не полиняет ни перышком. Недавно, не знаю почему, я потерял всю свою веселость и привычку к занятиям. Мне так не по себе, что этот цветник мирозданья, земля, кажется мне бесплодною скалою, а этот необъятный шатер воздуха с неприступно вознесшейся твердью, этот, видите ли, царственный свод, выложенный золотою искрой, на мой взгляд – просто-напросто скопление вонючих и вредных паров. Какое чудо природы человек! Как благородно рассуждает! С какими безграничными способностями! Как точен и поразителен по складу и движеньям! Поступками как близок к ангелам! Почти равен богу – разуменьем! Краса вселенной! Венец всего живущего! А что мне эта квинтэссенция праха? Мужчины не занимают меня и женщины тоже, как ни оспаривают это ваши улыбки.
Розенкранц.Принц, ничего подобного не было у нас в мыслях!
Гамлет.Что же вы усмехнулись, когда я сказал, что мужчины не занимают меня?
Розенкранц.Я подумал, какой постный прием окажете вы в таком случае актерам. Мы их обогнали по дороге. Они направляются сюда предложить вам свои услуги.
Гамлет.Играющему королей – низкий поклон. Я буду данником его величества. Странствующий рыцарь найдет дело для своего меча и щита. Вздохи любовника не пропадут даром. Меланхолик обретет желанный покой. Над шутом будут надрывать животики все те, кто только ждет его острот, как щекотки. Пускай героиня выкладывает всю душу, не считаясь со стихосложеньем. Что это за актеры?
Розенкранц.Те самые, которые вам так нравились, – столичные трагики.
Гамлет.Что их толкнуло в разъезды? Постоянное пристанище было выгоднее в отношении денег и славы.
Розенкранц.Я думаю, их к этому принудили последние нововведения.
Гамлет.Ценят ли их так же, как тогда, когда я был в городе? Такие же ли у них сборы?
Розенкранц.Нет, в том-то и дело, что нет.
Гамлет.Отчего же? Разве они стали хуже?
Розенкранц.Нет, они подвизаются на своем поприще с прежним блеском. Но в городе объявился целый выводок детворы, едва из гнезда, которые берут самые верхние ноты и срывают нечеловеческие аплодисменты. Сейчас они в моде и подвергают таким нападкам старые театры, что даже военные люди не решаются ходить туда из страха быть высмеянными в печати.
Гамлет.Как, эти дети такие страшные? Кто их содержит? Как им платят? Что, это их призвание, пока у них не погрубеют голоса? А позже, когда они сами станут актерами обыкновенных театров, если у них не будет другого выбора, не пожалеют ли они, что старшие восстанавливали их против собственной будущности?
Розенкранц.Сказать правду, много было шуму с обеих сторон, и народ не считает грехом стравливать их друг с другом. Одно время за пьесу ничего не давали, если в ней не разделывались с литературным противником.
Гамлет.Неужели?
Гильденстерн.О, крови при этом испорчено немало!
Гамлет.И мальчишки одолевают?
Розенкранц.Да, принц. И Геркулеса с его ношей.
Гамлет.Впрочем, это не удивительно. Например, сейчас дядя мой – датский король, и те самые, которые едва разговаривали с ним при жизни моего отца, дают по двадцать, сорок, пятьдесят и по сто дукатов за его мелкие изображения. Черт возьми, тут есть что-то сверхъестественное, если бы только философия могла до этого докопаться!
Трубы за сценой.
Гильденстерн.Вот и актеры.
Гамлет.С приездом в Эльсинор вас, господа! Ваши руки, товарищи. В понятия радушия входят такт и светские условности. Обменяемся их знаками, чтобы после моей встречи с актерами вы не подумали, что с ними я более любезен. Еще раз, с приездом! Но мой дядя-отец и тетка-матушка ошибаются.
Гильденстерн.В каком отношении, милорд?
Гамлет.Я помешан только в норд-норд-вест. При южном ветре я еще отличу сокола от цапли.
Входит Полоний.
Полоний.Здравствуйте, господа.
Гамлет.Слушайте, Гильденстерн, и вы тоже, Розенкранц. На каждое ухо по слушателю. Старый младенец, которого вы видите, еще не вышел из пеленок.
Розенкранц.Может быть, он попал в них вторично? Сказано ведь: старый – что малый.
Гамлет.Предсказываю, что и он с сообщением об актерах. Вот увидите. – Совершенная правда, сэр. В понедельник утром, как вы сказали.
Полоний.Милорд, у меня есть новости для вас.
Гамлет.Милорд, у меня есть новости для вас. Когда Росций был в Риме актером…
Полоний.Актеры приехали, милорд.
Гамлет.Неужто! Ax-ax-ax!
Полоний.Ей-богу, милорд!
Гамлет.Прикатили на ослах…
Полоний.Лучшие в мире актеры на любой вкус, как-то: для трагедий, комедий, хроник, пасторалей, вещей пасторально-комических, историко-пасторальных, трагико-исторических, трагикомико– и историко-пасторальных и для сцен в промежуточном и непредвиденном роде. Важность Сенеки, легкость Плавта для них не диво. В чтении наизусть и экспромтом это люди единственные.
Гамлет.О Евфай, судья Израиля, какое у тебя было сокровище!
Полоний.Какое же это сокровище было у него, милорд?
Гамлет.А как же:
Гамлет.А? Не так, что ли, старый Евфай?
Полоний.Если Евфай – это я, то совершенно верно: у меня есть дочь, в которой я души не чаю.
Гамлет.Нет, ничуть это не верно.
Полоний.Что же верно тогда, милорд?
Гамлет.А вот что:
Входят четвероили пятеро актеров.
Здравствуйте, господа! Милости просим. Рад вам всем. Здравствуйте, мои хорошие. – Ба, старый друг! Скажите, какой бородой завесился, с тех пор как мы не видались! Приехал, прикрывшись ею, подсмеиваться надо мною в Дании? – Вас ли я вижу, барышня моя? Царица небесная, вы на целый венецианский каблук залетели в небо с нашей последней встречи! Будем надеяться, что голос ваш не фальшивит, как золото, изъятое из обращения. – Милости просим, господа! Давайте, как французские сокольничьи, набросимся на первое, что нам попадется. Пожалуйста, какой-нибудь монолог. Дайте нам образчик вашего искусства. Ну! Какой-нибудь страстный монолог.
Первый актер.Какой монолог, добрейший принц?
Гамлет.Помнится, раз ты читал мне один отрывок; вещь никогда не ставили или не больше разу – пьеса не понравилась. Для большой публики это было, что называется, не в коня корм. Однако, как воспринял я и другие, еще лучшие судьи, это была великолепная пьеса, хорошо разбитая на сцены и написанная с простотой и умением. Помнится, возражали, что стихам недостает пряности, а язык не обнаруживает в авторе приподнятости, но находили работу добросовестной, с чертами здоровья и основательности, приятными без прикрас. Один монолог я в ней особенно любил: это где Эней рассказывает о себе Дидоне, и в особенности то место, где он говорит об убийстве Приама. Если он еще у вас в памяти, начните вот с какой строчки. Погодите, погодите: «Свирепый Пирр, тот, что, как зверь Гирканский…». Нет, не так. Но начинается с Пирра:
Полоний
Ей-богу, хорошо, милорд! С хорошей дикцией и чувством меры.
Первый актер
Гамлет.Это пошлют в цирюльню вместе с вашей бородой. – Продолжай, прошу тебя. Для него существуют только балеты и сальные анекдоты, а от прочего он засыпает. Продолжай. Перейди к Гекубе.
Первый актер
Поруганной царицы?
Полоний
Хорошо! «Поруганной царицы» – хорошо!
Первый актер
Гамлет.Хорошо. Остальное доскажешь после. Почтеннейший, посмотрите, чтоб об актерах хорошо позаботились. Вы слышите, пообходительнее с ними, потому что они краткий обзор нашего времени. Лучше иметь скверную надпись на гробнице, нежели дурной их отзыв при жизни.
Полоний.Принц, я обойдусь с ними по заслугам.
Гамлет.Нет – лучше, чтоб вас черт побрал, любезнейший! Если обходиться с каждым по заслугам, кто уйдет от порки? Обойдитесь с ними в меру вашего великодушия. Чем меньше у них заслуг, тем больше будет их у вашей доброты. Проводите их.
Полоний.Пойдемте, господа.
Гамлет.Идите за ним, друзья. Завтра у нас представленье.
Полонийи все актеры, кроме первого, – уходят.
Скажи, старый друг, можете вы сыграть «Убийство Гонзаго»?
Первый актер.Да, милорд.
Гамлет.Поставь это завтра вечером. Скажи, можно ли, в случае надобности, заучить кусок строк в двенадцать-шестнадцать, который бы я написал, – можно?
Первый актер. Да, милорд.
Гамлет.Превосходно! Ступай за тем господином, да смотри не передразнивай его.
Первый актеруходит.
Простимся до вечера, друзья мои. Еще раз: вы – желанные гости в Эльсиноре.
Розенкранц
Добрейший принц!
Гамлет
Храни вас бог!
Розенкранци Гильденстернуходят.
Один я. Наконец-то!
Какой же я холоп и негодяй!
Не страшно ль, что актер проезжий этот
В фантазии, для сочиненных чувств,
Так подчинил мечте свое сознанье,
Что сходит кровь со щек его, глаза
Туманят слезы, замирает голос
И облик каждой складкой говорит,
Чем он живет! А для чего в итоге?
Из-за Гекубы!
Что он Гекубе? Что ему Гекуба?
А он рыдает. Что он натворил,
Будь у него такой же повод к мести,
Как у меня? Он сцену б утопил
В потоке слез, и оглушил бы речью,
И свел бы виноватого с ума,
Потряс бы правого, смутил невежду
И изумил бы зрение и слух.
А я,
Тупой и жалкий выродок, слоняюсь
В сонливой лени и ни о себе
Не заикнусь, ни пальцем не ударю
Для короля, чью жизнь и власть смели
Так подло. Что ж, я трус? Кому угодно
Сказать мне дерзость? Дать мне тумака?
Развязно ущипнуть за подбородок?
Взять за нос? Обозвать меня лжецом
Заведомо безвинно? Кто охотник?
Смелее! В полученье распишусь.
Не желчь в моей печенке голубиной,
Позор не злит меня, а то б давно
Я выкинул стервятникам на сало
Труп изверга. Блудливый шарлатан!
Кровавый, лживый, злой, сластолюбивый!
О мщенье!
Ну и осел я, нечего сказать!
Я сын отца убитого. Мне небо
Сказало: встань и отомсти. А я,
Я изощряюсь в жалких восклицаньях
И сквернословьем душу отвожу,
Как судомойка!
Тьфу, черт! Проснись, мой мозг! Я где-то слышал,
Что люди с темным прошлым, находясь
На представленье, сходном по завязке,
Ошеломлялись живостью игры
И сами сознавались в злодеянье.
Убийство выдает себя без слов,
Хоть и молчит. Я поручу актерам
Сыграть пред дядей вещь по образцу
Отцовой смерти. Послежу за дядей -
Возьмет ли за живое. Если да,
Я знаю, как мне быть. Но может статься,
Тот дух был дьявол. Дьявол мог принять
Любимый образ. Может быть, лукавый
Расчел, как я устал и удручен,
И пользуется этим мне на гибель.
Нужны улики поверней моих.
Я это представленье и задумал,
Чтоб совесть короля на нем суметь
Намеками, как на крючок, поддеть.
Уходит.
Taken: , 1
АКТ ТРЕТИЙ
СЦЕНА ПЕРВАЯ
Король
Вы чести образец
И преданности.
Полоний
Рад бы оказаться.
Какого ж мненья были б вы, когда,
Застигнув эту страсть в ее зачатке -
А я ее, признаться, разглядел
Скорей, чем дочь, – какого мненья были б
Вы, государыня, вы, государь,
Когда б я терпеливее бумаги
Сквозь пальцы стал смотреть на эту страсть.
И сделал сердцу знак молчать? такого
Вы были б мненья? Нет, я напрямик
Немедленно сказал своей девице:
"Лорд Гамлет – принц, тебе он не чета.
Тому не быть", и сделал ей внушенье
Замкнуться крепче от него на ключ,
Гнать посланных и возвращать подарки.
Она меня послушалась, и что ж:
Отвергнутый, чтоб выразиться вкратце,
Он впал в тоску, утратил аппетит,
Утратил сон, затем утратил силы,
А там из легкого расстройства впал
В тяжелое, в котором и бушует,
На горе всем.
Король
Вы тех же мыслей?
Королева
Да.
Правдоподобно.
Полоний
Назовите случай,
Когда б я утверждал, что это так,
А было б по-иному.
Король
Не припомню.
Полоний (показывая на свою голову и плечи)
Я это дам от этого отсечь,
Что прав и ныне. С нитью путеводной
Я под землей до правды доберусь.
Король
Как это нам проверить?
Полоний
Очень просто.
Он бродит тут часами напролет
По галерее.
Королева
Совершенно верно.
Полоний
Я дочь к нему направлю в этот час,
А мы вдвоем за занавеску станем.
Увидите их встречу. Если он
Не любит дочь и не любовью болен,
Я больше не советник, а держу
Заезжий двор.
Король
Ну что ж, понаблюдаем.
Королева
А вот бедняжка с книжкою и сам.
Полоний
Уйдите оба, оба уходите.
Я подойду к нему. Прошу простить.
Король, королеваи свитауходят. Входит Гамлет, читая.
Как поживает господин мой Гамлет?
Гамлет.Хорошо, слава богу.
Полоний.Вы меня знаете, милорд?
Гамлет.Отлично. Вы рыбный торговец.
Полоний.Нет, что вы, милорд!
Гамлет.Тогда не мешало б вам быть таким же честным.
Полоний.Честным, милорд?
Гамлет.Да, сэр. Быть честным – по нашим временам значит быть единственным из десяти тысяч.
Полоний.Это совершенная истина, милорд.
Гамлет.Что и говорить, если даже такое божество, как солнце, плодит червей, лаская лучами падаль… Есть у вас дочь?
Полоний.Есть, милорд.
Гамлет.Не пускайте ее на солнце. Не зевайте, приятель,
Полоний (в сторону).Ну, что вы скажете? Нет-нет, да и свернет на дочку. А вперед не узнал. Рыбный, говорит, торговец! Далеко зашел, далеко! В сущности говоря, в молодости и я ох как натерпелся от любви! Почти что в этом роде. Попробую опять. – Что читаете, милорд?
Гамлет.Слова, слова, слова…
Полоний.А в чем там дело, милорд?
Гамлет.Между кем и кем?
Полоний.Я хочу сказать: что написано в книге, милорд?
Гамлет.Клевета. Каналья сатирик утверждает, что у стариков седые бороды, лица в морщинах, из глаз густо сочится смола и сливовый клей и что у них совершенно отсутствует ум и очень слабые ляжки. Всему этому, сэр, я охотно верю, но публиковать это считаю бесстыдством, ибо сами вы, милостивый государь, когда-нибудь состаритесь, как я, ежели, подобно раку, будете пятиться задом.
Полоний (в сторону).Если это и безумие, то в своем роде последовательное. – Не уйти ли нам подальше с открытого воздуха, милорд?
Гамлет.Куда, в могилу?
Полоний.В самом деле, дальше нельзя. (В сторону.)Как проницательны подчас его ответы! Находчивость, которая часто осеняет полоумных и которой люди в здравом уме иногда лишены. Однако пойду поскорей придумаю, как бы ему встретиться с дочкой. – Досточтимый принц, прошу разрешения удалиться.
Гамлет.Не мог бы вам дать ничего, сэр, с чем расстался бы охотней. Кроме моей жизни, кроме моей жизни, кроме моей жизни.
Полоний.Желаю здравствовать, принц.
Гамлет.О, эти несносные старые дурни!
Входят Розенкранци Гильденстерн.
Полоний
Вам принца Гамлета? Вот он как раз.
Розенкранц (Полонию)
Спасибо, сэр,
Полонийуходит.
Гильденстерн
Почтенный принц!
Розенкранц
Бесценный принц!
Гамлет
Ба, милые друзья! Ты, Гильденстерн,
Ты, Розенкранц? Ну, как дела, ребята?
Розенкранц
Как у любого из сынов земли.
Гильденстерн
По счастью, наше счастье не чрезмерно:
Мы не верхи на колпаке Фортуны.
Гамлет
Но также не низы ее подошв?
Розенкранц
Ни то, ни это, принц.
Гамлет.Ну что же, превосходно. Однако что нового?
Розенкранц.Ничего, принц, кроме того, что в мире завелась совесть.
Гамлет.Значит, скоро конец света. Впрочем, у вас ложные сведения. Однако давайте поподробнее. Чем прогневили вы, дорогие мои, эту свою Фортуну, что она шлет вас сюда, в тюрьму?
Гильденстерн.В тюрьму, принц?
Гамлет.Да, конечно. Дания – тюрьма.
Розенкранц.Тогда весь мир – тюрьма.
Гамлет.И притом образцовая, со множеством арестантских, темниц и подземелий, из которых Дания – наихудшее.
Розенкранц.Мы не согласны, принц.
Гамлет.Значит, для вас она не тюрьма, ибо сами по себе вещи не бывают ни хорошими, ни дурными, а только в нашей оценке. Для меня она тюрьма.
Розенкранц.Значит, тюрьмой делает ее ваше честолюбие. Вашим требованиям тесно в ней.
Гамлет.О боже! Заключите меня в скорлупу ореха, и я буду чувствовать себя повелителем бесконечности. Если бы только не мои дурные сны!
Гильденстерн.А сны и приходят из честолюбия. Честолюбец живет несуществующим. Он питается тем, что возомнит о себе и себе припишет. Он тень своих снов, отражение своих выдумок.
Гамлет.Сон – сам по себе только тень.
Розенкранц.В том-то и дело. Таким образом, вы видите, как невесомо и бесплотно честолюбие. Оно даже и не тень вещи, а всего лишь тень тени.
Гамлет.Итак, нищие реальны, а монархи и раздутые герои тени нищих. Однако чем умствовать, не пойти ли лучше ко двору? Ей-богу, я едва соображаю.
Розенкранци Гильденстерн.Мы будем неотступно следовать за вами с нашими услугами.
Гамлет.Нет, к чему же! Мои слуги стали слишком хорошо смотреть за мной в последнее время. Но, положа руку на сердце, зачем вы в Эльсиноре?
Розенкранц.В гостях у вас, принц, больше ни за чем.
Гамлет.При моей бедности мала и моя благодарность. Но я благодарю вас. И, однако, даже этой благодарности слишком много для вас. За вами не посылали? Это ваше собственное побуждение? Ваш приезд доброволен? А? Пожалуйста, по совести. А? А? Ну как?
Гильденстерн.Что нам сказать, милорд?
Гамлет.Ах, да что угодно, только не к делу! За вами послали. В ваших глазах есть род признанья, которое ваша сдержанность бессильна затушевать. Я знаю, добрый король и королева послали за вами.
Розенкранц.С какой целью, принц?
Гамлет.Это уж вам лучше знать. Но только заклинаю вас былой дружбой, любовью, единомыслием и другими, еще более убедительными доводами: без изворотов со мной. Посылали за вами или нет?
Розенкранц (Гильденстерну).Что вы скажете?
Гамлет (В сторону).Ну вот, не в бровь, а в глаз! – Если любите меня, не отпирайтесь.
Гильденстерн.Милорд, за нами посылали.
Гамлет.Хотите, скажу вам – зачем? Таким образом, моя догадка предупредит вашу откровенность и ваша верность тайне короля и королевы не полиняет ни перышком. Недавно, не знаю почему, я потерял всю свою веселость и привычку к занятиям. Мне так не по себе, что этот цветник мирозданья, земля, кажется мне бесплодною скалою, а этот необъятный шатер воздуха с неприступно вознесшейся твердью, этот, видите ли, царственный свод, выложенный золотою искрой, на мой взгляд – просто-напросто скопление вонючих и вредных паров. Какое чудо природы человек! Как благородно рассуждает! С какими безграничными способностями! Как точен и поразителен по складу и движеньям! Поступками как близок к ангелам! Почти равен богу – разуменьем! Краса вселенной! Венец всего живущего! А что мне эта квинтэссенция праха? Мужчины не занимают меня и женщины тоже, как ни оспаривают это ваши улыбки.
Розенкранц.Принц, ничего подобного не было у нас в мыслях!
Гамлет.Что же вы усмехнулись, когда я сказал, что мужчины не занимают меня?
Розенкранц.Я подумал, какой постный прием окажете вы в таком случае актерам. Мы их обогнали по дороге. Они направляются сюда предложить вам свои услуги.
Гамлет.Играющему королей – низкий поклон. Я буду данником его величества. Странствующий рыцарь найдет дело для своего меча и щита. Вздохи любовника не пропадут даром. Меланхолик обретет желанный покой. Над шутом будут надрывать животики все те, кто только ждет его острот, как щекотки. Пускай героиня выкладывает всю душу, не считаясь со стихосложеньем. Что это за актеры?
Розенкранц.Те самые, которые вам так нравились, – столичные трагики.
Гамлет.Что их толкнуло в разъезды? Постоянное пристанище было выгоднее в отношении денег и славы.
Розенкранц.Я думаю, их к этому принудили последние нововведения.
Гамлет.Ценят ли их так же, как тогда, когда я был в городе? Такие же ли у них сборы?
Розенкранц.Нет, в том-то и дело, что нет.
Гамлет.Отчего же? Разве они стали хуже?
Розенкранц.Нет, они подвизаются на своем поприще с прежним блеском. Но в городе объявился целый выводок детворы, едва из гнезда, которые берут самые верхние ноты и срывают нечеловеческие аплодисменты. Сейчас они в моде и подвергают таким нападкам старые театры, что даже военные люди не решаются ходить туда из страха быть высмеянными в печати.
Гамлет.Как, эти дети такие страшные? Кто их содержит? Как им платят? Что, это их призвание, пока у них не погрубеют голоса? А позже, когда они сами станут актерами обыкновенных театров, если у них не будет другого выбора, не пожалеют ли они, что старшие восстанавливали их против собственной будущности?
Розенкранц.Сказать правду, много было шуму с обеих сторон, и народ не считает грехом стравливать их друг с другом. Одно время за пьесу ничего не давали, если в ней не разделывались с литературным противником.
Гамлет.Неужели?
Гильденстерн.О, крови при этом испорчено немало!
Гамлет.И мальчишки одолевают?
Розенкранц.Да, принц. И Геркулеса с его ношей.
Гамлет.Впрочем, это не удивительно. Например, сейчас дядя мой – датский король, и те самые, которые едва разговаривали с ним при жизни моего отца, дают по двадцать, сорок, пятьдесят и по сто дукатов за его мелкие изображения. Черт возьми, тут есть что-то сверхъестественное, если бы только философия могла до этого докопаться!
Трубы за сценой.
Гильденстерн.Вот и актеры.
Гамлет.С приездом в Эльсинор вас, господа! Ваши руки, товарищи. В понятия радушия входят такт и светские условности. Обменяемся их знаками, чтобы после моей встречи с актерами вы не подумали, что с ними я более любезен. Еще раз, с приездом! Но мой дядя-отец и тетка-матушка ошибаются.
Гильденстерн.В каком отношении, милорд?
Гамлет.Я помешан только в норд-норд-вест. При южном ветре я еще отличу сокола от цапли.
Входит Полоний.
Полоний.Здравствуйте, господа.
Гамлет.Слушайте, Гильденстерн, и вы тоже, Розенкранц. На каждое ухо по слушателю. Старый младенец, которого вы видите, еще не вышел из пеленок.
Розенкранц.Может быть, он попал в них вторично? Сказано ведь: старый – что малый.
Гамлет.Предсказываю, что и он с сообщением об актерах. Вот увидите. – Совершенная правда, сэр. В понедельник утром, как вы сказали.
Полоний.Милорд, у меня есть новости для вас.
Гамлет.Милорд, у меня есть новости для вас. Когда Росций был в Риме актером…
Полоний.Актеры приехали, милорд.
Гамлет.Неужто! Ax-ax-ax!
Полоний.Ей-богу, милорд!
Гамлет.Прикатили на ослах…
Полоний.Лучшие в мире актеры на любой вкус, как-то: для трагедий, комедий, хроник, пасторалей, вещей пасторально-комических, историко-пасторальных, трагико-исторических, трагикомико– и историко-пасторальных и для сцен в промежуточном и непредвиденном роде. Важность Сенеки, легкость Плавта для них не диво. В чтении наизусть и экспромтом это люди единственные.
Гамлет.О Евфай, судья Израиля, какое у тебя было сокровище!
Полоний.Какое же это сокровище было у него, милорд?
Гамлет.А как же:
Полоний (в сторону).Все норовит о дочке!
"Единственную дочь растил
И в ней души не чаял".
Гамлет.А? Не так, что ли, старый Евфай?
Полоний.Если Евфай – это я, то совершенно верно: у меня есть дочь, в которой я души не чаю.
Гамлет.Нет, ничуть это не верно.
Полоний.Что же верно тогда, милорд?
Гамлет.А вот что:
И затем вы знаете:
"Рок довершил,
Что бог судил".
Продолжение, виноват, – в первой строфе духовного стиха, потому что, как видите, мы будем сейчас развлекаться.
"Но все равно
Так быть должно".
Входят четвероили пятеро актеров.
Здравствуйте, господа! Милости просим. Рад вам всем. Здравствуйте, мои хорошие. – Ба, старый друг! Скажите, какой бородой завесился, с тех пор как мы не видались! Приехал, прикрывшись ею, подсмеиваться надо мною в Дании? – Вас ли я вижу, барышня моя? Царица небесная, вы на целый венецианский каблук залетели в небо с нашей последней встречи! Будем надеяться, что голос ваш не фальшивит, как золото, изъятое из обращения. – Милости просим, господа! Давайте, как французские сокольничьи, набросимся на первое, что нам попадется. Пожалуйста, какой-нибудь монолог. Дайте нам образчик вашего искусства. Ну! Какой-нибудь страстный монолог.
Первый актер.Какой монолог, добрейший принц?
Гамлет.Помнится, раз ты читал мне один отрывок; вещь никогда не ставили или не больше разу – пьеса не понравилась. Для большой публики это было, что называется, не в коня корм. Однако, как воспринял я и другие, еще лучшие судьи, это была великолепная пьеса, хорошо разбитая на сцены и написанная с простотой и умением. Помнится, возражали, что стихам недостает пряности, а язык не обнаруживает в авторе приподнятости, но находили работу добросовестной, с чертами здоровья и основательности, приятными без прикрас. Один монолог я в ней особенно любил: это где Эней рассказывает о себе Дидоне, и в особенности то место, где он говорит об убийстве Приама. Если он еще у вас в памяти, начните вот с какой строчки. Погодите, погодите: «Свирепый Пирр, тот, что, как зверь Гирканский…». Нет, не так. Но начинается с Пирра:
Продолжайте сами.
"Свирепый Пирр, чьи черные доспехи
И мрак души напоминали ночь,
Когда лежал он, прячась в конском чреве,
Теперь закрасил черный цвет одежд
Малиновым – и стал еще ужасней.
Теперь он с головы до ног в крови
Мужей, и жен, и сыновей и дочек,
Запекшейся в жару горящих стен,
Которые убийце освещают
Дорогу к цели. В кровяной коре,
Дыша огнем и злобой, Пирр безбожный,
Карбункулами выкатив глаза,
Приама ищет…"
Полоний
Ей-богу, хорошо, милорд! С хорошей дикцией и чувством меры.
Первый актер
Полоний.Слишком длинно.
" … Пирр его находит.
Насилу приподнявши меч, Приам
От слабости его роняет наземь.
Ему навстречу подбегает Пирр,
Сплеча замахиваясь на Приама;
Но этого уже и свист клинка
Сметает с ног. И тут, как бы от боли,
Стена дворца горящего, клонясь,
Обваливается и оглушает
На миг убийцу. Пирров меч в руке
Над головою так и остается,
Как бы вонзившись в воздух на лету.
С минуту, как убийца на картине,
Стоит, забывшись, без движенья Пирр,
Руки не опуская.
Но, как бывает часто перед бурей,
Беззвучны выси, облака стоят,
Нет ветра, и земля, как смерть, притихла, -
Откуда ни возьмись, внезапный гром
Раскалывает местность… Так, очнувшись,
Тем яростней возжаждал крови Пирр,
И вряд ли молот в кузнице циклопов
За ковкой лат для Марса плющил сталь
Безжалостней, чем Пирров меч кровавый
Пал на Приама.
Стыдись, Фортуна! Дайте ей отставку,
О боги, отымите колесо,
Разбейте обод, выломайте спицы
И ось его скатите с облаков
В кромешный ад!"
Гамлет.Это пошлют в цирюльню вместе с вашей бородой. – Продолжай, прошу тебя. Для него существуют только балеты и сальные анекдоты, а от прочего он засыпает. Продолжай. Перейди к Гекубе.
Первый актер
Гамлет
«Ужасен вид поруганной царицы…»
Поруганной царицы?
Полоний
Хорошо! «Поруганной царицы» – хорошо!
Первый актер
Полоний.Смотрите, он изменился в лице и весь в слезах! Пожалуйста, довольно.
"Гася слезами пламя, босиком
Она металась в головной повязке
Взамен венца и обмотавши стан,
От старости иссохший, одеялом.
Увидев это, каждый человек
Изверился бы в правоте Фортуны
"И проклял бы владычество судьбы. -
А если б с неба боги подсмотрели,
Как потешался над царицей Пирр,
Кромсая перед нею тело мужа,
Спокойствие покинуло бы их.
Глаза бы их наполнились слезами
Из жалости к несчастной".
Гамлет.Хорошо. Остальное доскажешь после. Почтеннейший, посмотрите, чтоб об актерах хорошо позаботились. Вы слышите, пообходительнее с ними, потому что они краткий обзор нашего времени. Лучше иметь скверную надпись на гробнице, нежели дурной их отзыв при жизни.
Полоний.Принц, я обойдусь с ними по заслугам.
Гамлет.Нет – лучше, чтоб вас черт побрал, любезнейший! Если обходиться с каждым по заслугам, кто уйдет от порки? Обойдитесь с ними в меру вашего великодушия. Чем меньше у них заслуг, тем больше будет их у вашей доброты. Проводите их.
Полоний.Пойдемте, господа.
Гамлет.Идите за ним, друзья. Завтра у нас представленье.
Полонийи все актеры, кроме первого, – уходят.
Скажи, старый друг, можете вы сыграть «Убийство Гонзаго»?
Первый актер.Да, милорд.
Гамлет.Поставь это завтра вечером. Скажи, можно ли, в случае надобности, заучить кусок строк в двенадцать-шестнадцать, который бы я написал, – можно?
Первый актер. Да, милорд.
Гамлет.Превосходно! Ступай за тем господином, да смотри не передразнивай его.
Первый актеруходит.
Простимся до вечера, друзья мои. Еще раз: вы – желанные гости в Эльсиноре.
Розенкранц
Добрейший принц!
Гамлет
Храни вас бог!
Розенкранци Гильденстернуходят.
Один я. Наконец-то!
Какой же я холоп и негодяй!
Не страшно ль, что актер проезжий этот
В фантазии, для сочиненных чувств,
Так подчинил мечте свое сознанье,
Что сходит кровь со щек его, глаза
Туманят слезы, замирает голос
И облик каждой складкой говорит,
Чем он живет! А для чего в итоге?
Из-за Гекубы!
Что он Гекубе? Что ему Гекуба?
А он рыдает. Что он натворил,
Будь у него такой же повод к мести,
Как у меня? Он сцену б утопил
В потоке слез, и оглушил бы речью,
И свел бы виноватого с ума,
Потряс бы правого, смутил невежду
И изумил бы зрение и слух.
А я,
Тупой и жалкий выродок, слоняюсь
В сонливой лени и ни о себе
Не заикнусь, ни пальцем не ударю
Для короля, чью жизнь и власть смели
Так подло. Что ж, я трус? Кому угодно
Сказать мне дерзость? Дать мне тумака?
Развязно ущипнуть за подбородок?
Взять за нос? Обозвать меня лжецом
Заведомо безвинно? Кто охотник?
Смелее! В полученье распишусь.
Не желчь в моей печенке голубиной,
Позор не злит меня, а то б давно
Я выкинул стервятникам на сало
Труп изверга. Блудливый шарлатан!
Кровавый, лживый, злой, сластолюбивый!
О мщенье!
Ну и осел я, нечего сказать!
Я сын отца убитого. Мне небо
Сказало: встань и отомсти. А я,
Я изощряюсь в жалких восклицаньях
И сквернословьем душу отвожу,
Как судомойка!
Тьфу, черт! Проснись, мой мозг! Я где-то слышал,
Что люди с темным прошлым, находясь
На представленье, сходном по завязке,
Ошеломлялись живостью игры
И сами сознавались в злодеянье.
Убийство выдает себя без слов,
Хоть и молчит. Я поручу актерам
Сыграть пред дядей вещь по образцу
Отцовой смерти. Послежу за дядей -
Возьмет ли за живое. Если да,
Я знаю, как мне быть. Но может статься,
Тот дух был дьявол. Дьявол мог принять
Любимый образ. Может быть, лукавый
Расчел, как я устал и удручен,
И пользуется этим мне на гибель.
Нужны улики поверней моих.
Я это представленье и задумал,
Чтоб совесть короля на нем суметь
Намеками, как на крючок, поддеть.
Уходит.
Taken: , 1
АКТ ТРЕТИЙ
СЦЕНА ПЕРВАЯ
Эльсинор. Комната в замке.
Входят король, королева, Полоний, Офелия, Розенкранци Гильденстерн.
Король
Так, значит, вы не можете добиться,
Зачем он напускает эту блажь?
Чем взвинчен он, что, не боясь последствий,
В душевном буйстве тратит свой покой?
Розенкранц
Он сам признал, что не в своей тарелке,
Но почему, не хочет говорить.
Гильденстерн
Выпытыванью он не поддается.
Едва заходит о здоровье речь,
Он ускользает с хитростью безумца.
Королева
А как он принял вас?
Розенкранц
Как человек
Воспитанный.
Гильденстерн
Но с долей принужденья.
Розенкранц
Скупился на вопросы, но в ответ.
Был разговорчив.
Королева
Вы его не звали
Развлечься?
Розенкранц
Все сошлось само собой.
Дорогою мы встретили актеров.
Узнав об этом, он был очень рад.
Во всяком случае, актеры – в замке
И получили, кажется, приказ
Играть сегодня.
Полоний
Истинная правда.
Он просит августейшую чету
Пожаловать к спектаклю.
Король
С наслажденьем!
Мне радостно узнать, что у него
Такая склонность. Молодые люди,
И дальше поощряйте эту страсть.
Пусть не хандрит.
Розенкранц
Приложим все усилья.
Розенкранци Гильденстернуходят.
Король
Моя Гертруда, удались и ты.
За Гамлетом, негласно подослали.
Он здесь столкнется как бы невзначай
С Офелией. Шпионы поневоле,
Мы спрячемся вблизи с ее отцом
И разузнаем, в чем несчастье принца:
Любовь ли это точно, или нет.
Королева
Сейчас я удалюсь. А вам желаю,
Офелия, чтоб ваша красота
Была единственной болезнью принца,
А ваша добродетель навела
Его на путь, к его и вашей чести.
Офелия
О, дал бы бог!
Королевауходит.
Полоний
Офелия, сюда.
Прогуливайся. Государь, извольте
Всемилостиво скрыться. Дочь, возьми
Для вида книгу. Под предлогом чтенья
Гуляй в уединенье. – Все мы так:
Святым лицом и внешним благочестьем
При случае и черта самого
Обсахарим.
Король (в сторону)
О, это слишком верно!
Он этим, как ремнем, меня огрел.
Ведь щеки шлюхи, если снять румяна,
Не так ужасны, как мои дела
Под слоем слов красивых. О, как тяжко!
Полоний
Он близко. Отойдемте, государь.
Корольи Полонийуходят. Входит Гамлет.
Гамлет
Быть иль не быть, вот в чем вопрос.
Достойно ль
Смиряться под ударами судьбы,
Иль надо оказать сопротивленье
И в смертной схватке с целым морем бед
Покончить с ними? Умереть. Забыться
И знать, что этим обрываешь цепь
Сердечных мук и тысячи лишений,
Присущих телу. Это ли не цель
Желанная? Скончаться. Сном забыться.
Уснуть… и видеть сны? Вот и ответ.
Какие сны в том смертном сне приснятся,
Когда покров земного чувства снят?
Вот в чем разгадка. Вот что удлиняет
Несчастьям нашим жизнь на столько лет.
А то кто снес бы униженья века,
Неправду угнетателя, вельмож
Заносчивость, отринутое чувство,
Нескорый суд и более всего
Насмешки недостойных над достойным,
Когда так просто сводит все концы
Удар кинжала! Кто бы согласился,
Кряхтя, под ношей жизненной плестись,
Когда бы неизвестность после смерти,
Боязнь страны, откуда ни один
Не возвращался, не склоняла воли
Мириться лучше со знакомым злом,
Чем бегством к незнакомому стремиться!
Так всех нас в трусов превращает мысль
И вянет, как цветок, решимость наша
В бесплодье умственного тупика.
Так погибают замыслы с размахом,
Вначале обещавшие успех,
От долгих отлагательств. Но довольно!
Офелия! О радость! Помяни
Мои грехи в своих молитвах, нимфа.
Офелия
Принц, были ль вы здоровы это время?
Гамлет
Благодарю: вполне, вполне, вполне.
Входят король, королева, Полоний, Офелия, Розенкранци Гильденстерн.
Король
Так, значит, вы не можете добиться,
Зачем он напускает эту блажь?
Чем взвинчен он, что, не боясь последствий,
В душевном буйстве тратит свой покой?
Розенкранц
Он сам признал, что не в своей тарелке,
Но почему, не хочет говорить.
Гильденстерн
Выпытыванью он не поддается.
Едва заходит о здоровье речь,
Он ускользает с хитростью безумца.
Королева
А как он принял вас?
Розенкранц
Как человек
Воспитанный.
Гильденстерн
Но с долей принужденья.
Розенкранц
Скупился на вопросы, но в ответ.
Был разговорчив.
Королева
Вы его не звали
Развлечься?
Розенкранц
Все сошлось само собой.
Дорогою мы встретили актеров.
Узнав об этом, он был очень рад.
Во всяком случае, актеры – в замке
И получили, кажется, приказ
Играть сегодня.
Полоний
Истинная правда.
Он просит августейшую чету
Пожаловать к спектаклю.
Король
С наслажденьем!
Мне радостно узнать, что у него
Такая склонность. Молодые люди,
И дальше поощряйте эту страсть.
Пусть не хандрит.
Розенкранц
Приложим все усилья.
Розенкранци Гильденстернуходят.
Король
Моя Гертруда, удались и ты.
За Гамлетом, негласно подослали.
Он здесь столкнется как бы невзначай
С Офелией. Шпионы поневоле,
Мы спрячемся вблизи с ее отцом
И разузнаем, в чем несчастье принца:
Любовь ли это точно, или нет.
Королева
Сейчас я удалюсь. А вам желаю,
Офелия, чтоб ваша красота
Была единственной болезнью принца,
А ваша добродетель навела
Его на путь, к его и вашей чести.
Офелия
О, дал бы бог!
Королевауходит.
Полоний
Офелия, сюда.
Прогуливайся. Государь, извольте
Всемилостиво скрыться. Дочь, возьми
Для вида книгу. Под предлогом чтенья
Гуляй в уединенье. – Все мы так:
Святым лицом и внешним благочестьем
При случае и черта самого
Обсахарим.
Король (в сторону)
О, это слишком верно!
Он этим, как ремнем, меня огрел.
Ведь щеки шлюхи, если снять румяна,
Не так ужасны, как мои дела
Под слоем слов красивых. О, как тяжко!
Полоний
Он близко. Отойдемте, государь.
Корольи Полонийуходят. Входит Гамлет.
Гамлет
Быть иль не быть, вот в чем вопрос.
Достойно ль
Смиряться под ударами судьбы,
Иль надо оказать сопротивленье
И в смертной схватке с целым морем бед
Покончить с ними? Умереть. Забыться
И знать, что этим обрываешь цепь
Сердечных мук и тысячи лишений,
Присущих телу. Это ли не цель
Желанная? Скончаться. Сном забыться.
Уснуть… и видеть сны? Вот и ответ.
Какие сны в том смертном сне приснятся,
Когда покров земного чувства снят?
Вот в чем разгадка. Вот что удлиняет
Несчастьям нашим жизнь на столько лет.
А то кто снес бы униженья века,
Неправду угнетателя, вельмож
Заносчивость, отринутое чувство,
Нескорый суд и более всего
Насмешки недостойных над достойным,
Когда так просто сводит все концы
Удар кинжала! Кто бы согласился,
Кряхтя, под ношей жизненной плестись,
Когда бы неизвестность после смерти,
Боязнь страны, откуда ни один
Не возвращался, не склоняла воли
Мириться лучше со знакомым злом,
Чем бегством к незнакомому стремиться!
Так всех нас в трусов превращает мысль
И вянет, как цветок, решимость наша
В бесплодье умственного тупика.
Так погибают замыслы с размахом,
Вначале обещавшие успех,
От долгих отлагательств. Но довольно!
Офелия! О радость! Помяни
Мои грехи в своих молитвах, нимфа.
Офелия
Принц, были ль вы здоровы это время?
Гамлет
Благодарю: вполне, вполне, вполне.