Шекспир Уильям. Венецианский купец (Пер.О.Сороки.)

Иду, чтобы отдать и получить.
(Целует Порцию.)
Я - как боец, что кончил состязанье
И слышит крики и рукоплесканья,
Но сгоряча неясно самому,
К нему они летят иль не к нему,
Хоть он, как будто, победитель боя.
Трижды прекрасная, перед тобою
Вот так и я в сомнении стою,
Пока не подтвердишь, что я в раю.

Порция

Я вся перед тобой, синьор Бассанио.
Не для себя самой, но для тебя
Хотела б я быть лучше во сто крат,
Очаровательней тысячекратно
И в десять тысяч раз богаче быть,
Чтоб добродетелями, красотою,
Именьем, знатностью всех превзойти
И тем себя в твоих глазах возвысить.
Какая есть, не стою ничего:
Неопытна девчонка, неумела
И счастлива хоть тем, что молода
И не глупа, и обучиться сможет.
Но тем всего счастливее, что ты
Царить, владычить, править ею будешь.
Себя и все свое тебе вверяю.
Была хозяйкой этого дворца
И этих слуг, сама себе царицей.
И вмиг все это - слуги и дворец
И я сама - все сделалось твоим.
Вручаю все тебе с кольцом вот этим.
Храни, не отдавай и не теряй.
Кольца утрата будет возвещать
Крушение любви - и буду вправе
В изменничестве обвинить тебя.

Бассанио

Синьора! Я не в силах и ответить,
И только кровь моя шумит в ответ.
Так после светлой речи государя,
Любимого народом, слышен шум
В ликующей толпе - нестройный гомон,
И ничего не разобрать - лишь радость
Ошеломленная сквозит во всем...
С этим кольцом не прежде этот палец
Расстанется, чем с жизнью я расстанусь.
"Бассаньо умер", - скажете тогда.

Нерисса

О господин мой! Госпожа моя!
Желания осуществились наши,
И нам, стоящим здесь, пришла пора
Воскликнуть: В добрый час! Пошли Бог счастья!

Грациано

Синьор Бассанио! Добрая синьора!
Счастья и радости желаю вам!
Уверен, вы и мне пошлете радость:
Когда венчаться будете - прошу вас,
Позвольте в тот же час венчаться мне.

Бассанио

Пожалуйста. Но где ж твоя невеста?

Грациано

Невеста есть, и вам за то спасибо:
Ее мне дали - вы. Мои глаза
Остры и быстры так же, как и ваши.
Вы в госпожу - я в камеристку с лету
Влюбился, не желая отставать.
Выбор ларца решал вашу судьбу,
Но и моя судьба тогда решалась.
Ухаживая до седьмого пота,
В любви клянясь до сухости во рту,
Я вырвал вот у этой чаровницы
Согласье быть моею, если вы
Добьетесь госпожи.

Порция

Нерисса, так ли?

Нерисса

Да, если вы не против, госпожа.

Бассанио

А ты - всерьез и вправду, Грациано?

Грациано

О да, синьор мой, - вправду и всерьез.

Бассанио

Свадьбы отпраздновать в одном пиру
Нам будет лестно.

Грациано

Мы поспорим с ними
На тысячу дукатов - кто первей
Спроворит первенца.

Нерисса

Стоит ли н_а_ спор?

Грациано

Уж ежели стоит, то, значит, стоит. -
Кто там? Лоренцо с нехристью своей!
И старый мой венецианский друг Салерио!

Входят Лоренцо, Джессика и Салерио (посланный из Венеции).

Бассанио

Лоренцо и Салерио, привет!
Позволь мне дорогая, - новичку,
Что б_е_з году неделя здесь хозяин, -
Сказать моим друзьям и землякам:
Добро пожаловать.

Порция

Милости просим!

Лоренцо

Благодарю вас. - Не предполагал
Увидеться, но на пути я встретил
Салерио, и он нас потащил
И отговорок не желал и слушать.

Салерио

На то причина есть. - Синьор Антонио
Вам весточку прислал.
(Дает Бассанио письмо.)

Бассанио

Прежде чем вскрыл,
Прошу, скажите, - что он? Жив-здоров ли?

Салерио

Телом здоров - но не скажу, чтоб духом.
Сейчас ему потребен стойкий дух.
Но из письма узнаете все дело.

Бассанио читает письмо.

Грациано

Нерисса, гостью-странницу приветь. -
Салерио, руку! Что у нас там слышно?
Как поживает наш король купцов,
Антонио наш добрый? Знаю, он
Порадуется нашему успеху -
Мы золотое добыли руно.

Салерио

Добыть бы вам и корабли его,
Морским волнам пошедшие в добычу.

Порция

Бассанио побледнел. Худые вести
В письме. Должно быть, умер близкий друг, -
Иначе здравомыслый человек
В лице так резко бы не изменился.
Что - все бледней, хмурней? Прости, Бассанио,
Но мы с тобой - одно, и должен ты
Всем, что в письме, со мною поделиться.

Бассанио

О милая! Нерадостней слова
Не омрачали никогда бумагу.
Когда признался я тебе в любви,
То я не скрыл, что все мое богатство -
В моей крови дворянской. Я не лгал.
Но говоря, что за душой ни гр_о_ша,
Я был бахвалом. Ведь на самом деле
За мною, за душой - еще и долг.
Я деньги взял у друга дорогого,
Из-за меня он в когти угодил
К заклятому врагу. В письме вот в этом
Бумага - тело друга моего,
А слово каждое кровоточит,
Каждое смертной раною зияет. -
Салерио, неужели это правда?
И все суда погибли? Ни одно -
Из Триполи, из Мексики, из Англии,
Из Лиссабона, Индии, Берберии -
Не избежало рифов роковых,
Не воротилось?

Салерио

Ни одно, синьор мой.
К тому ж, будь даже деньги у него,
Жид их не примет. В жизни я не видел
Такого зверя в облике людском,
Алкающего разорвать Антонио.
Жид неотступно требует у дожа
Суда и правосудья, а не то
Венецию грозится опозорить,
Что, мол, свобод гражданских лишена.
Двадцать купцов, сам дож венецианский
И сановитейшие из вельмож
Его упрашивали понапрасну -
Он озлобленно лишь свое твердит:
"Мой вексель - правосудье - неустойка"

Джессика

При мне он клялся Хусу и Тубалу,
Его сородичам, что не возьмет
Даже двадцатикратной суммы долга
Теперь, когда Антоньо под ножом.
И если сила власти и закон
Не воспретят, то бедному Антонио
Придется худо, уверяю вас.

Порция

И тот Антонио - твой близкий друг?

Бассанио

Сердечнейший. Добрее человека,
Неутомимее в благих делах
И преданнее древней римской чести
Во всей Италии не отыскать.

Порция

А сколько должен он жиду?

Бассанио

Дукатов
Три тысячи взял для меня.

Порция

Не больше?
Шесть уплати и вексель разорви -
И дважды шесть, и трижды, и шестижды -
Раньше чем с головы такого друга
Хоть волос упадет из-за тебя.
Пойдем сначала в церковь повенчаться -
И поезжай на выручку тотчас.
Лежать со мной в постели не надейся,
Покуда твоя совесть не чиста.
Возьмешь с собою золота довольно,
Чтоб двадцать раз покрыть ничтожный долг,
Затем вернешься вместе с верным другом.
А мы, две девушки-вдовы, с Нериссой
Здесь будем ожидать. Идем же в храм.
Венчайся - и в Венецию скорей.
Держись там бодро, привечай друзей.
Ты тем дороже будешь мне, жене,
Что куплен ты по дорогой цене.
Но прочитай же мне его письмо.

Бассанио
(читает)

"Милый Бассанио, все мои суда погибли, кредиторы свирепеют, положение
прескверно. Вексель просрочен, и поскольку вместе с неустойкой жид возьмет у
меня жизнь, то между мною и тобою сняты все долги, и только бы повидаться
перед смертью. Но будь на то воля твоя - если приязнь не побудит тебя
приехать, пусть не побуждает и это письмо".

Порция

Быстрей, любимый! Без промешки к делу!

Бассанио

С согласья твоего потороплюсь.
Ты позволяешь - я тотчас отбуду.
И прежде чем сюда не ворочусь,
Досуга и постели знать не буду.

Уходят.


Сцена 3

Венеция. Улица. Входят Шейлок, Соланио, Антонио и тюремщик.

Шейлок

Тюремщик, зорко стереги его. -
И не толкуйте мне о милосердьи.
Вот он - дурак, ссужавший деньги даром. -
Глаз не спускай, тюремщик.

Антонио

Добрый Шейлок,
Послушай.

Шейлок

Неустойку подавай,
И кончено, и не хочу и слушать.
Я клятву дал по векселю взыскать.
Ты беспричинно звал меня собакой -
Так берегись теперь моих клыков.
Дож не откажет в иске. Удивляюсь,
Как ты, тюремщик, нерадив и глуп,
Прогулки эти если позволяешь.

Антонио

Прошу тебя, послушай...

Шейлок

Неустойку,
И кончено. И хватит говорить.
Я не дурак слепой и рыхлосердый,
Я не смягчусь, кивая и кряхтя,
На уговоры христиан поддавшись.
Поговорили, хватит. Не ходи
За мною. Неустойку подавайте.
(Уходит.)

Соланио

Такой непрошибаемой собаки
Еще не видел свет.

Антонио

Оставь его.
Просить не стану больше. Мне понятно,
Зачем ему моя потребна смерть.
Спасал я от жестоких неустоек
Многих несчастных должников его.
И потому меня он ненавидит.

Соланио

Уверен я, дож воспретит ему.

Антонио

Препону ставить действию закона
Не может дож. Нельзя теснить в правах
Ведущих с нами дело чужеземцев.
Огромный бы то нанесло ущерб.
Ведь и торговля и доходы наши
Международны. И на том прощай...
От этих горестей я так исчахнул,
Что завтра мой кровавый кредитор
Едва ли мяса фунт на мне отыщет. -
Веди, тюремщик. Мне уж все равно.
Только б еще Бассанио приехал
И увидал, как долг его плачу.

Уходят.


Сцена 4

Бельмонт. Комната в доме Порции. Входят Порция, Нерисса, Лоренцо, Джессика и
Бальтазар.

Лоренцо

Уж не сочтите лестью, но у вас
Достойное и верное понятье
О дружбе, о богоподобной дружбе.
И это очень видно из того,
Как твердо согласились на разлуку.
Но знай лишь вы, кому послали помощь,
Как благороден этот человек,
Как любит мужа вашего, - гордиться
Особенно могли бы вы собой.

Порция

Я не жалела никогда о том,
Что делаю добро. Сейчас тем боле.
У проводящих вместе дни друзей,
Равно душою любящих друг друга,
Сродство должно быть духа, нравов, черт.
И потому Антонио, задушевный
Друг мужа, непременно сроден с ним.
А если так, то велика ль цена,
Которую плачу за избавленье
Того, кто мне по мужу как родной,
От дьявольской жестокости. - Довольно!
А то выходит, что хвалю себя.
Я о другом поговорить желала.
Лоренцо, я хочу доверить вам
Все управленье домом до приезда
Бассанио, - сама же я дала
Обет в молитве жить и созерцанье
Вдвоем с Нериссою в монастыре,
Мужья покуда не вернутся наши.
В двух милях от Бельмонта есть обитель;
Там будем обитать. А вас прошу
Принять бразды.

Лоренцо

Синьора, всей душою
Я ваш.

Порция

Я челяди уже велела
Повиноваться вам и Джессике
Как замещающим меня с Бассанио.
Прощайте же - до встречи.

Лоренцо

Счастья вам
И светлых мыслей!

Джессика

Радостей сердечных
Вам, госпожа моя.

Порция

Благодарю.
И вам того же; Джессика, прощайте.
(Джессика и Лоренцо уходят.)
Ты, Бальтазар, всегда был честно-верен.
Таким и ныне будь. Возьми письмо -
И в Падую! И моему вручишь
Там родственнику, доктору Белларио.
Он даст тебе одежду и бумаги -
Ты их стремглав к парому привезешь,
Идущему в Венецию. Там буду
Я ожидать. Скачи, не тратя слов.

Бальтазар

Скачу, синьора.
(Уходит.)

Порция

Поспешим, Нерисса.
Ты плана моего еще не знаешь.
Мужей своих увидим вскоре мы -
Для них нежданно.

Нерисса

Нас они увидят?

Порция

Да, но переодетых. И решат,
Что перед ними молодые люди
Со всеми атрибутами мужчин.
Готова спорить, что в мужском наряде
Я посмазливей покажусь, чем ты,
Удалее с кинжалом покрасуюсь
И петухов пускать писклявей буду
Ломающимся голосом юнца;
И два шажка девичьих обращать
В один широкий; драками хвалиться,
Как подобает юным хвастунам,
И ловко врать про благородных дам,
В меня влюбленных, от любви умерших, -
Я их отверг, но жалко, мол, бедняг.
И столько наболтаю в том же духе,
Что скажут все - проворный сей птенец
Уж больше года как простился с партой.
Тыщей ухваток хвастуна-юнца
Владею я и в ход пустить сумею.

Нерисса

Мужчинами прикинемся, выходит?
К мужчинам то есть кинемся?

Порция

Стыдись.
Тебя услышав, человек порочный
Бог знает что подумал бы о нас.
Идем, сегодня двадцать миль проедем.
Свой замысел я расскажу в пути.
Скорее же. У парка, у ворот
Нас запряженная карета ждет.

Уходят.


Сцена 5

Бельмонт. В саду. Входят Ланчелот и Джессика.

Ланчелот

Да это уж точно, потому как дети караются за грехи отцов - и я, прямо
скажу, за вашу душу опасаюсь. Я всегда с тобою без размысловатостей, и
сейчас как есть выкладываю. Так что дево радуйся, гореть тебе в аду. Одна
еще надежда лишь, да и та ублюдочная.

Джессика

Какая ж это?

Ланчелот

Да та частичная надежда, что отец ваш, может, не отец вам, и вы не дочь
жида.

Джессика

Надежда, действительно, ублюдочная. Ведь тогда я покарана буду за грех
матери.

Ланчелот

В таком разе, боюсь, уготованы вам вечные мученья и по отцу, и по
матушке. Из огня, то бишь от папаши, убежишь, да в полымя к мамаше угодишь.

Джессика

А я мужем спасусь - он меня сделал христианкой.

Ланчелот

Тем большая на нем вина. Нас, христиан, и без того хватало, как раз
чтоб прокормиться сообща. А от этих охристианиваний вздорожает свинина.
Ежели все станут свиноедами, то скоро и кусочка жареного не укупишь.

Входит Лоренцо.

Джессика

Я вот мужу передам твои слова - вон, кстати, он идет.

Лоренцо

Я скоро стану ревновать к тебе, Ланчелот, - что-то ты с моей женой по
уголкам уединяешься.

Джессика

Нет, успокойся, Лоренцо, мы с Ланчелотом рассорились: он прямо говорит,
что нет мне милости на небесах как дочери еврея. А тебя именует плохим
членом общества, поскольку, обращая в христианство, ты взвинчиваешь цену
свинины.

Лоренцо

Я-то оправдаюсь перед обществом, а ты вот обрюхатил марокканку
чернокожую, - ты что скажешь, Ланчелот?

Ланчелот

Обмарочила меня марокканка. Она-то из Марокко, да с ней одна морока.

Лоренцо

Как нынче дурачье научилось играть словами! Думаю, скоро подлинное
остроумье станет выражаться в молчании, а болтовню предоставят одним
попугаям. Ступай скажи, чтоб все готово было к обеду.

Ланчелот

Да уж все готовы, синьор, - у всех аппетит.

Лоренцо

Остер же ты, любезный. Ступай узнай, сготовлено ли.

Ланчелот

Сготовлено, синьор. Осталось накрыть.

Лоренцо

Так накрой, синьор.

Ланчелот

При вас голову накрыть не смею, из почтения не выйду.

Лоренцо

Опять ломаешь смысл? Ты, я вижу, все свое остроглупие решил сразу
выказать. Пойми, говорю тебе просто и прямо: ступай ты к челяди, вели
накрыть на стол, подать еду, и мы придем обедать.

Ланчелот

Стол будет подан, синьор, еда будет накрыта, а что касаемо вашего
прихода, это уж как ваша воля и расположенье. (Уходит.)

Лоренцо

Как этот шут занозисто-дотошен!
В нем память каламбурами кишит.
А сколько есть шутов повыше рангом -
Таких же балагуров, для кого
Кудрявое словцо важнее сути.
Как настроенье, Джессика? Скажи,
Понравилась тебе жена Бассанио?

Джессика

Она превыше всех похвал. Теперь,
Такую редкую жену имея,
Бассаньо должен праведником жить.
Ему достались радости небес
Уж на земле, и если недостоин
Он будет их, то и на небеса
Соваться нечего. Когда б два бога
Побились об заклад, и первый бог
Поставил н_а_ кон Порцию, второму
Ей ровню ни за что бы не сыскать
В убогом нашем мире.

Лоренцо

Вот такой же
Я редкий муж, как Порция - жена.

Джессика

Ну, это надо у меня спросить.

Лоренцо

Спрошу, но прежде мы пойдем обедать.

Джессика

Нет, спрашивай, покуда не сыта.

Лоренцо

Уж лучше за столом. Там будет можно
Запить, заесть горчайшие слова.

Джессика

Что ж, я послаще яства пододвину.

Уходят.

АКТ IV

Сцена 1

Венеция. Зал суда. Входят дож, вельможи, Антонио, Бассанно, Грациано,
Салерио и другие.

Дож

Антонио здесь?

Антонио

Я здесь, светлейший дож.

Дож

Мне жаль тебя. Противник твой по иску -
Каменносердый изверг, неспособный
На сострадание. В ней не найти
Ни капли милосердья.

Антонио

Слышал я,
Что ваша светлость приложили много
Усилий, дабы умягчить его.
Коль скоро он упорствует, коль скоро
Закон меня не в силах защитить,
Я лютой злобе противопоставлю
Смиренье и спокойно претерплю
Свирепое насилье.

Дож

Кто-нибудь
Подите и еврея призовите.

Салерио

Он у дверей суда, светлейший дож,
И к нам уже идет.

Входит Шейлок.

Дож

Дорогу дайте.
Пусть станет перед нашим он лицом.
Все, в том числе и я, такого мненья,
Что ты надел личину злобы, Шейлок,
Затем лишь, чтоб в последний этот час
Ее отбросить, - чтобы милосердье
Еще разительнее процвело
На сем неслыханно-жестоком фоне.
И что не только взыскивать не станешь
Ты неустойку с этого купца
Злосчастного и вырез_а_ть фунт мяса,
Но даже и простишь ему пол-долга
Из человеколюбья, - осознав,
Какие беды на него свалились
И придавили короля купцов.
Такое горе вызвало бы жалость
И в медных душах, и у басурман.
Мы ожидаем доброго ответа.

Шейлок

Известно вашей светлости, что я
Взыскать намерен эту неустойку.
Я поклялся субботою святой.
И, отказав мне, подорвете вашу
И хартию, и вольности людей.
Вы спросите, зачем я предпочел
Фунт падали трем тысячам дукатов.
В ответ скажу лишь, что таков мой норов.
Что, если в доме крыса завелась
И десять тысяч выложить желаю,
Чтоб извести ее? Хорош ответ?
На белом свете люди есть, кому
Мерзка свиная жареная харя.
Завидя кошку, бесится другой.
Гнусавый плач волынки слыша, третий
Никак не может удержать мочу.
Врожденная приверженность нутра
Правит пристрастием и неприязнью,
И потому такой даю ответ:
Как невозможно изыскать резон,
Зачем свиньи терпеть не может этот,
А тот - полезной, безобидной кошки,
А тот - волынку слышать без того,
Чтоб, оскорбись, не оскорбить приличья,
Так не могу я, да и не желаю
Свой дорогой каприз обосновать
Иначе как глубоким отвращеньем
И ненавистью давней нутряной
К Антонио. Довольны вы ответом?

Бассанио

Нет, это не ответ, не оправданье
Жестокости бесчувственной твоей.

Шейлок

Я не обязан угождать тебе.

Бассанио

Что ж, убивать всех тех, кто не по нраву?

Шейлок

Раз ненавистны, миловать их, что ль?

Бассанио

Обидели - и сразу ненавидеть?

Шейлок

По-твоему, ужалила змея -
И надо подставлять себя вторично?

Антонио

Прошу, пойми, что споришь ты с жидом.
С тем же успехом мог бы ты велеть
Приливу, чтоб не затоплял прибрежья,
Иль волка укорять за то, что отнял
Ягненочка у блеющей овцы,
Иль горным соснам запретить качаться
Под ветром и вершинами шуметь.
Какое хочешь чудо сотвори,
Но это каменнейшее на свете
Жидовское ты сердце не смягчишь.
А потому не спорьте, не просите,
Не предлагайте больше ничего,
А просто выносите приговор,
Жиду давая удовлетворенье.

Бассанио

Вот шесть - за те три тысячи дукатов!

Шейлок

Да в этих шести тысячах твоих
Червонец каждый пусть ушестерится -
Хоть тридцать шесть давай, я не возьму.
Я неустойку требую.

Дож

Как можешь
Надеяться на милосердье ты,
Когда настолько сам немилосерден?

Шейлок

Какого мне страшиться правосудья,
Когда я прав? В Венеции у вас
Есть множество рабов. Вы их купили
И потому их держите в унылом
И низком услуженье, как собак
И мулов и ослов. Что, если я
К вам обращусь: "Рабов освободите.
Жените их на ваших дочерях.
Зачем под ношей проливать им пот?
Постель им дайте мягкую, как ваша,
Такой же вкусной потчуйте едой".
Вы мне ответите: "Они - рабы нам".