Шелдон Сидни. Расколотые сны

***

   Наконец– то закончилась еще одна неделя. Впереди уик-энд, и можно провести его дома, в постели, с книжкой в руках!
   В пятницу вечером Эшли поднялась из-за стола и направилась было к выходу, но дорогу загородил Деннис Тиббл.
   – Эй, беби, хочешь свалить, не поговорив со мной? У тебя что, зуб на меня вырос? А я-то надеялся, что ты согласишься сделать мне маленькое одолжение.
   – Извини, Деннис, я…
   – Да брось! Все о'кей! Держи хвост пистолетом! И, схватив Эшли за руку, нагло заявил:
   – Мне нужен совет умной бабы. Такой, как ты.
   – Деннис, у меня нет настроения.
   – Слушай, я влюбился в одну чувиху и хочу жениться, но появились некоторые заморочки. Не знаю, как и быть. Поможешь? Ну, что тебе стоит?
   Эшли нерешительно огляделась. Она не питала особой симпатии к Деннису, но нельзя же отталкивать человека, обратившегося к тебе за помощью!
   – А это не может подождать до завтра?
   – Поверишь, никак! Дело срочное.
   – Хорошо, – со вздохом согласилась Эшли.
   – Ну что, завалимся к тебе?
   – Не стоит.
   «Рассядется еще, попробуй его выгони!»
   – В таком случае заглянем ко мне.
   Эшли, немного подумав, неохотно кивнула.
   По крайней мере она уйдет, когда захочет. И если даст ему хороший совет, возможно, он переключится на другую и оставит Эшли в покое.

***

   – Ну и ну! – ухмыльнулась Тони. – Она совсем тронулась! Ханжа чертова! Теперь потащится домой к этому ублюдку. Да у нее окончательно крыша поехала! Поверить не могу, что она настолько глупа! Вот уж точно, две извилины в голове!
   – Она честно хочет ему помочь. Что тут плохого?
   – Брось, Алетт! Когда ты поумнеешь? Давно пора повзрослеть. Этой твари не терпится вставить ей пистон!
   – Неужели она настолько наивна?
   – Именно! Лучше не скажешь!

***

   Жилье Тиббла походило на берлогу современного вампира: стены увешаны постерами из старых фильмов ужасов вперемежку с вырезанными из журналов снимками обнаженных моделей и хищных зверей. Столы были заставлены крохотными деревянными скульптурками, изображавшими мужчин, женщин и животных в непристойных позах.
   "Настоящая обитель безумца”, – подумала Эшли, с отвращением оглядываясь. Ей не терпелось поскорее отсюда выбраться.
   – Беби, я чертовски рад, что ты согласилась прийти. Буду у тебя в вечном долгу, если…
   – Я ненадолго, Деннис, – перебила Эшли. – Рассказывай поскорее, у меня мало времени. Кто эта женщина?
   – Поверь, это что-то! – плотоядно облизнулся Деннис, протягивая ей пачку сигарет. – Хочешь?
   – Я не курю.
   – Как насчет выпить?
   Тиббл щелкнул зажигалкой и глубоко затянулся.
   – И не пью.
   – Не куришь, не пьешь, – хохотнул Деннис. – Настоящее сокровище. Что же нам остается? Самое интересное? Да, детка?
   – Деннис, если ты не перейдешь к делу… – угрожающе начала Эшли.
   – Шучу! Шучу!
   Деннис умиротворяюще поднял руки, подошел к бару и налил в бокалы вина.
   – Может, все-таки попробуешь? Что тебе сделается от одного глоточка?
   Он вручил ей бокал. Эшли чуть пригубила.
   – Рассказывай о мисс Совершенстве. Деннис устроился на диване рядом с Эшли.
   – Поверишь, в жизни не встречал ничего подобного! Такая же секси, как ты, ив постели…
   – Немедленно прекрати, или я ухожу!
   – Зайка, нечего спускать на меня собак! Я думал сделать комплимент, а ты… Ладно, короче говоря, она втрескалась в меня по уши, но ее предки слышать ничего не хотят. Понимаешь, отец – важная шишка и запретил мне пудрить мозги его доченьке.
   Эшли молча слушала.
   – Видишь, в чем штука: если я надавлю, она выскочит за меня, но ее “шнурки” встанут на дыбы. Не видать нам тогда ни цента из папашиных “бабок”. Значит, когда-нибудь она наверняка свалит всю вину на меня. С другой стороны, как же нам быть? Понятно, в чем беда?
   Эшли сделала еще глоток.
   – Разумеется. Я…
   И тут все застлало пеленой.

***

   Эшли медленно приходила в себя, смутно сознавая, что случилось нечто ужасное. Голова была тяжелая как свинец. Ее чем-то опоили!
   Потребовалось сверхчеловеческое усилие, чтобы открыть глаза. Ухитрившись наконец оглядеть комнату, Эшли оцепенела. Она лежала совершенно голая в неряшливом гостиничном номере.
   Хватаясь руками за спинку кровати, она умудрилась встать. Голова кружилась, в висках стучало. Куда это ее занесло? И каким образом она оказалась в этой дыре?
   Но тут Эшли увидела валявшееся на тумбочке меню гостиничного ресторана и, превозмогая боль, вгляделась в обложку. “Чикаго Луп-отель”?!
   Эшли еще раз перечитала слова, аляповато намалеванные красной краской.
   Чикаго? Что она делает в Чикаго? В пятницу она согласилась зайти к Деннису Тибблу. Почему же не помнит, как ушла оттуда и что делала потом? Какой сегодня день?
   Вне себя от беспокойства она подняла трубку и набрала номер.
   – Чем могу помочь, мисс?
   – Какой…, какой сегодня день? – едва выговорила, почти не ворочая языком.
   – Семнадцатое…
   – Нет, я имею в виду, какой день недели?
   – Понедельник, а в чем…
   Эшли бросила трубку, словно обжегшись. Понедельник! Каким-то образом из жизни выпали два дня и две ночи.
   Она рухнула на постель, стараясь припомнить, что случилось. Да…, она была в гостях у Тиббла, и тот уговорил ее выпить вина и дальше… Дальше – пустота.
   Должно быть, ублюдок подсыпал что-то в вино, какую-то пакость, от которой она лишилась памяти. Газеты постоянно кричали о подобных историях. Мерзкое снадобье называли “наркотиком насилия”. Не одна доверчивая дурочка пала жертвой подлецов, подобных Тиббсу. И среди них – она, Эшли Паттерсон. Все эти разговоры насчет советов и страстной любви оказались не слишком хитрой западней.
   Она совершенно не помнила, как летела в Чикаго вместе с Тиббсом и кто снимал этот убогий номер. И хуже всего – не имела ни малейшего представления, что тут произошло.
   «Сейчас самое главное – поскорее добраться домой!»
   Эшли брезгливо поморщилась. Она сама себе казалась нечистой. Казалось, ее вываляли в грязи, осквернили каждый дюйм тела. Что он сделал с ней?
   Уговаривая себя успокоиться, она вошла в крохотную ванную, включила душ и встала под воду. Теплые капли струились по коже, смывая все омерзительные гадости, которые он проделывал с ней. А что, если она забеременеет? При мысли о том, что от этого подонка может родиться ребенок, Эшли затошнило. Рвотные спазмы долго сотрясали ее, но, очевидно, все это время во рту не было ни крошки: Эшли начало выворачивать желчью. Кое-как оправившись и прополоскав рот, она накинула полотенце и подошла к шкафу. Ее одежда куда-то делась. На вешалках болтались черная кожаная мини-юбка и дешевый топ-“лапша”. Внизу стояли туфли-лодочки с высоченными каблуками. В нормальных обстоятельствах Эшли в голову бы не пришло надеть что-то подобное, но сейчас ничего не поделаешь. Она натянула чужие вещи и посмотрелась в зеркало.
   Настоящая панельная девка! Хорошо еще сумочка осталась!
   Эшли порылась в кошельке. Всего сорок долларов!
   Но, слава Богу, чековая книжка и кредитная карточка на месте!
   Она выглянула в коридор. Никого. Эшли спустилась на лифте в грязноватый вестибюль, подошла к стойке и предъявила пожилому портье кредитную карточку.
   – Уже покидаете нас? – ухмыльнулся он. – Жаль! Зато неплохо время провели, верно, лапушка?
   Эшли воззрилась на него, гадая, что он имеет в виду, и боясь спросить. Ее так и подмывало узнать, выписался ли Деннис, но, пожалуй, не стоило будить спящую собаку.
   Портье сунул ее карточку в POS-терминал «Устройство для проверки платежеспособности кредитных карточек.», нахмурился и повторил процедуру.
   – Прошу прощения, на вашем счету ничего нет. Вы превысили лимит.
   Эшли потрясенно открыла рот. Кошмар продолжается.
   – Не может быть! Тут какая-то ошибка. Портье пожал плечами:
   – У вас есть еще кредитные карточки?
   – Н-нет. Надеюсь, вы берете чеки? Мужчина с явным неодобрением оглядел ее вызывающий наряд.
   – Иногда. Если у вас имеется какое-нибудь удостоверение, конечно.
   – Здесь есть откуда позвонить?
   – Телефон за углом.

***

   – Мемориальная больница Сан-Франциско.
   – Можно попросить доктора Паттерсона?
   – Минутку, пожалуйста…
   – Кабинет доктора Паттерсона.
   – Сара? Это Эшли. Мне нужно срочно поговорить с отцом.
   – Прошу прощения, мисс Паттерсон, но он в операционной и…
   Эшли судорожно сжала трубку.
   – Не знаете, сколько он там пробудет?
   – Трудно сказать. На сегодня назначена еще одна операция.
   Эшли из последних сил боролась с подступавшей истерикой. Злые слезы жгли глаза, руки дрожали. Еще немного – и она упадет на пол и забьется в припадке.
   – Послушайте, Сара, у меня неотложное дело. Пожалуйста, передайте, что я жду его звонка. Я буду ждать здесь, пока он не откликнется.
   – Она медленно продиктовала медсестре номер телефона и, убедившись, что та все записала, повесила трубку.

***

   Эшли просидела в вестибюле больше часа, натянутая как струна, мысленно умоляя отца поторопиться. Проходившие мимо люди удивленно поглядывали на нее, а некоторые мужчины откровенно глазели и многозначительно подмигивали. Она чувствовала себя выставленной напоказ дешевкой и не знала, куда деваться от их любопытства. Когда наконец раздался пронзительный звонок, девушка вздрогнула от неожиданности и бросилась к телефону.
   – Алло?
   – Эшли?
   – Да, папа, я…
   – Что случилось?
   – Я в Чикаго и…
   – Что ты там делаешь?
   – Потом все объясню. Мне нужен билет на самолет до Сан-Франциско. Я осталась без денег. Ты одолжишь мне?
   – Разумеется. Не вешай трубку.
   На этот раз пришлось ждать всего несколько минут.
   – В десять сорок из аэропорта О'Хара вылетает самолет “Америкэн эйрлайнз”. Рейс четыреста семь. У регистратора будет билет на твое имя. Я встречу тебя в аэропорту Сан-Хосе и…
   – Нет! – почти взвизгнула Эшли. Она не может допустить, чтобы отец узрел ее в таком виде! – Я…, сначала мне нужно поехать домой переодеться.
   – Так и быть, встретимся за ужином. Тогда все и расскажешь.
   – Спасибо, папа. Огромное спасибо. Не знаю, что я бы делала без тебя.
   Всю обратную дорогу Эшли думала о Тиббле и той пакости, что он посмел с ней сделать. Остается одно – обратиться в полицию. Нельзя, чтобы он вышел сухим из воды. Ему это с рук не сойдет! Сколько еще несчастных попалось в ловушку, устроенную этим подлецом?

***

   Переступив порог своей квартиры, Эшли облегченно вздохнула. Впервые за все это время она почувствовала себя в безопасности. Вот оно, ее убежище от окружающего мира. Теперь остается лишь избавиться от этих отрепьев. Она с отвращением сорвала с себя проституточьи доспехи и направилась в ванную. Не мешает еще раз принять душ перед встречей с отцом.
   Девушка облегченно вздохнула, но, не дойдя до двери ванной, замерла как вкопанная. На туалетном столике валялся сожженный почти до фильтра сигаретный окурок.

***

   Они сидели за угловым столиком в ресторане “Оукс”. Отец, недоуменно хмурясь, разглядывал Эшли.
   – Так что ты делала в Чикаго?
   – Я…, не знаю.
   – Не знаешь? – удивился отец.
   Эшли закусила губу, пытаясь решить, стоит ли рассказывать ему правду. Возможно, отец сумеет найти выход из этой паутины лжи и предательства.
   – Видишь ли, – нехотя начала она, – Деннис Тиббл пригласил меня к себе под тем предлогом, что…
   – Деннис Тиббл? Эта гадина?
   Как– то Эшли познакомила отца со своими сослуживцами, и он с первого взгляда воспылал неукротимой ненавистью к Тибблу.
   – Что у тебя может быть общего с подобным типом? Эшли мгновенно поняла, какую ошибку сделала. Отец чересчур ревностно относится к ней и всеми силами старается уберечь от мужчин. Если он узнает, что сотворил Тиббл, тому просто не жить.
   «Если я когда-нибудь увижу твою рожу…, переломаю все кости…»
   – Это пустяки, – поспешно заверила девушка.
   – Я хочу знать, что случилось, – настаивал Стивен. Эшли долго сидела не шевелясь, стараясь побороть дурные предчувствия. Что сейчас начнется!
   – Понимаешь, я немного выпила и…
   По мере продолжения рассказа лицо Стивена все больше мрачнело. Глаза сверкнули бешеной яростью. Эшли заговорила быстрее, стараясь пропускать наиболее неприятные подробности.
   – Нет, – повторил отец, – не спеши. Я хочу знать все.
   Этой ночью она лежала, глядя в потолок, не в силах заснуть.
   "Если вся история выплывет наружу, мне несдобровать. Стану всеобщим посмешищем. Все будут злорадствовать, насмехаться… Но молчать нельзя! Нужно идти в полицию”.

***

   Окружающие давно предостерегали Эшли, что Деннис на ней помешался, но она все пропускала мимо ушей. Слепая идиотка! Теперь, оглядываясь назад, она вспоминала, как настораживался Деннис, когда с ней кто-то заговаривал, как постоянно пытался назначать свидания и вечно подслушивал…
   Но по крайней мере теперь она знает, кто преследовал ее.

***

   В половине девятого, когда Эшли собиралась на работу, зазвонил телефон. Она подняла трубку:
   – Алло?
   – Эшли, это Шейн. Полиция только сейчас обнаружила тело Денниса Тиббла.
   Земля покачнулась под ногами девушки.
   – О Боже! Что случилось?
   – По словам шерифа, кто-то прирезал его, а потом кастрировал.

Глава 6

   Помощнику шерифа Сэму Блейку нелегко досталась его должность в полицейском участке Купертино. Для этого ему пришлось жениться на сестре шерифа Серине Даулинг, сварливой ведьме с языком как бритва, неуживчивой и злобной истеричке, готовой по любому пустяку закатить скандал. Сэм оказался единственным, кто был способен выносить такую стерву, как Серина. Этот добродушный, спокойный, крайне смирный коротышка вполне был достоин причисления к лику святых уже хотя бы потому, что жил с такой мегерой. Обычно он терпеливо выжидал, пока Серина успокоится, и только тогда пытался что-то объяснить. И, как ни странно, иногда добивался своего.
   Блейк стал полицейским, потому что шериф Мэтт Даулинг был его лучшим другом. Они выросли в одном городе, вместе ходили в школу и с детства были неразлучны. Из Блейка получился настоящий полицейский. Он искренне любил свою работу и не мыслил себя в ином качестве. Несмотря на скромную внешность, он обладал пытливым умом и упрямством бульдога. Столь редкое сочетание делало его лучшим детективом в округе.

***

   Этим утром Сэм Блейк и шериф Даулинг, пользуясь временным затишьем, дружно пили кофе.
   – Я слышал, вчера моя сестрица опять устроила сцену? Все соседи звонили, жаловались на шум. Говорят, она выла не хуже полицейской сирены. Ну и бой-баба!
   – Мне все-таки удалось ее утихомирить, – пожал плечами Сэм.
   – Слава Создателю, мне больше не приходится жить с ней в одном доме. Не понимаю, что на нее находит. Истеричка проклятая…
   Дружескую беседу прервал патрульный:
   – Шериф, только сейчас позвонили по 9 II «Служба спасения.». На Саннивейл-авеню произошло убийство.
   Шериф вопросительно взглянул на приятеля.
   – Иду, – кивнул Сами.

***

   Четверть часа спустя Блейк входил в квартиру Денниса Тиббла. Второй патрульный, стоя в гостиной, беседовал с управляющим.
   – Где тело? – спросил Блейк. Патрульный кивнул на дверь спальни.
   – Там, сэр.
   Молодой полицейский был бледен как смерть.
   Блейк переступил порог и окаменел от неожиданности. Такое даже в страшных снах не привидится! На кровати было распростерт обнаженный труп, и Сэму показалось, что вся комната утопает в крови. Шагнув к кровати, он увидел, откуда сочится багровый ручеек. Спину жертвы кто-то со зверской жестокостью истыкал горлышком разбитой бутылки, так что в бесчисленных ранах блестели осколки стекла. В довершение всего беднягу еще и оскопили. Рядом валялись истерзанные лохмотья человеческой плоти.
   При виде ужасной картины Блейк ощутил острую боль в паху.
   – Кто же, черт возьми, способен на такой кошмар? – громко спросил он в пустоту.
   Оружия нигде не было видно. Возможно, обнаружится при обыске.
   Помощник шерифа отвернулся и вышел в гостиную.
   – Вы знали погибшего? – спросил он управляющего.
   – Да. Это его квартира.
   – Как его зовут?
   – Тиббл. Деннис Тиббл.
   Блейк записал ответы управляющего.
   – Как долго он жил здесь?
   – Почти три года.
   – Что можете рассказать о нем?
   – Не слишком много, сэр. Тиббл был человеком скрытным, почти никого к себе не водил, если не считать женщин, и то не часто. В основном шлюх. И всегда платил за квартиру вовремя.
   – Знаете, где он работал?
   – Разумеется. В “Глоубл Графике Корпорейшн”. Один из этих компьютерных психов, которые ничего кругом не видят, кроме своих мониторов.
   – Кто нашел тело?
   – Одна из горничных, Мария. Вчера был выходной, так что она явилась только утром.
   – Я хочу поговорить с ней.
   – Да, сэр. Сейчас позову.

***

   Мария оказалась смуглой полной бразильянкой, до смерти перепуганной.
   – Вы обнаружили труп, Мария?
   – Это не я, не я, клянусь, не я это сделала! – истерически вскрикнула женщина. – Мне нужен адвокат?
   – Нет, никаких адвокатов. Просто опишите, что увидели.
   – Ничего. То есть… Я пришла убраться, как всегда по утрам. И…, и ничего не заметила… Думала, его нет. Он обычно уходит к семи. Я привела в порядок гостиную и…
   «Черт!»
   – Мария, вы не помните, как выглядела гостиная до уборки?
   – Не понимаю.
   – Вы что-нибудь передвигали? Уносили?
   – Ну да. На полу валялась разбитая бутылка. Вся липкая…
   – Что вы с ней сделали? – перебил Блейк.
   – Положила в мусороуплотнитель и раздавила.
   – А потом?
   – Помыла пепельницу и…
   – В ней были окурки?
   Мария нахмурилась, мучительно стараясь припомнить.
   – Один. Я выбросила его в мусорное ведро на кухне.
   – Пойдемте посмотрим.
   Он последовал за горничной на кухню. Мария вытащила ведро. В нем лежал окурок со следами губной помады. Помощник шерифа осторожно спрятал его в прозрачный пакетик и вместе с Марией вернулся в гостиную.
   – Мария, скажите, из квартиры ничего не пропало? Может быть, какие-то ценности? – Женщина осмотрелась:
   – Кажется, нет. Мистер Тиббл любил собирать эти маленькие штучки. Тратил на них ужасно много денег. Но, похоже, все на месте.
   «Значит, это не ограбление. Но был же у преступника какой-то мотив… Какой именно? Наркотики? Месть? Ревность?»
   – Хорошо, Мария, вы стерли здесь пыль, а что потом?
   – Пропылесосила, как обычно, и… Голос женщины дрогнул.
   – Вошла в спальню, и тут он… Он…, лежит.
   Она снова сжалась от страха и умоляюще прошептала:
   – Вы не посадите меня в тюрьму? Клянусь, клянусь, это не я. Пожалуйста!
   За окнами послышался скрежет тормозов. Прибыли коронер «следователь, ведущий дознание в случае насильственной смерти.» и его помощник с фургоном и специальным мешком для перевозки трупов.

***

   Часа через три помощник шерифа вернулся в участок.
   – Что удалось накопать, Сэм? – осведомился шериф.
   – Не слишком много – развел руками Блейк, тяжело плюхнувшись в потертое кресло. – Деннис Тиббл работал в “Глоубл”. Если верить сослуживцам, считался кем-то вроде гения. Волшебник во всем, что касается компьютеров. Человечишка, правда, не очень, но в своем деле король.
   – Не такой уж гений, если дал подловить себя врасплох и убить.
   – Ошибаешься, Мэтт, он был не просто убит, а зарезан. Как бык на бойне. Повезло тебе, что не увидел, как его разделали. Должно быть, орудовал настоящий маньяк.
   – И никаких улик?
   – Пока трудно сказать. Прежде всего еще не определено орудие убийства. Ждем результатов из лаборатории. Вполне возможно, им окажется разбитая винная бутылка. Беда в том, что горничная бросила ее в мусороуплотнитель. Похоже, на одном из осколков, застрявших в ране, сохранился отпечаток пальца. Я потолковал с соседями. Глухо. Никто ничего не видел и не слышал. Очевидно, Тиббл ни с кем не общался. Настоящий рак-отшельник. Правда, кое-что удалось выяснить. Перед смертью Тиббл имел половые сношения с неизвестной женщиной. Мы нашли следы вагинальных выделений, лобковые волосы, пятна спермы и сигаретный окурок со следами губной помады. Проведем тест на ДНК.
   – Представляю, какой праздник у папарацци! Должно быть, на ушах стоят! Как же, очередная сенсация! Можно сказать, сплошной “Кошмар на улице Вязов”! Давненько такого не бывало! У них просто слюнки текут, у поганцев этаких! Представляю эти заголовки на полстраницы: “МАНЬЯК НАНОСИТ УДАР! КРЕМНИЕВАЯ ДОЛИНА ПОРАЖЕНА УЖАСОМ!"
   Шериф Даулинг досадливо сплюнул.
   – Как бы поскорее разделаться с этим дельцем? Иначе нам с тобой каюк. Если не сожрет живьем начальство, достанут вшивые репортеришки.
   – Я немедленно еду в “Глоубл”.

***

   Эшли долго раздумывала, уместно ли появляться сегодня на работе. Стоит ли давать повод для подозрений? Или выхода так и так нет?
   Достаточно лишь взглянуть на нее, и каждый поймет: что-то неладно. Но если она не покажется, босс захочет узнать, что случилось. Наверняка полицейские уже там и всех допрашивают. Она совершенно не умеет лгать. Но если даже скажет правду, кто поверит? Сразу же обвинят в убийстве Тиббла. А если поверят… Нет, будет еще хуже. Придется сказать, что она во всем призналась отцу, и тогда его сразу арестуют…
   А Джим? Джим Клири? Он умер той же ужасной смертью. Деннис был грязной сволочью, насильником и мразью, но Джим? В чем вина Джима? Принять такую мученическую смерть – и за что?! А ведь отец все знал и счел за лучшее промолчать. Не хотел ее расстраивать? Или чего-то опасался?
   Эшли зажмурилась и стиснула ладонями виски.
   Что делать?! Что ей делать?!

***

   Сэм Блейк поднялся на этаж, где располагались производственные отделы. Здесь царила похоронная атмосфера. Бледные перепуганные служащие, сбившиеся в небольшие группки, опасливо перешептывались: очевидно, все уже знали о случившемся. Эшли с замиранием сердца следила за помощником шерифа, который уверенно, словно уже много раз тут бывал, направился к кабинету Шейна Миллера.
   Шейн поднялся ему навстречу:
   – Помощник шерифа Блейк?
   – Он самый.
   Мужчины обменялись рукопожатием.
   – Садитесь, мистер Блейк. Сэм коротко кивнул.
   – Насколько я понимаю, Деннис Тиббл работал у вас?
   – Совершенно верно. Один из лучших сотрудников. Какая ужасная трагедия!
   – Он прослужил здесь около трех лет?
   – Да. Настоящий компьютерный бог. Мы без него как без рук. Просто чудеса творил.
   – Вы что-нибудь знаете о его личной жизни? Насчет работы я уже все понял.
   – Боюсь, почти ничего, – покачал головой Шейн. – Тиббл был нелюдим. Крайне замкнут. Волк-одиночка, так сказать.
   – А как насчет наркотиков? Употреблял?
   – Деннис? Вот уж нет! Был просто помешан на здоровом образе жизни. Даже не курил!
   – Может, играл? И задолжал кому-то уйму денег?
   – Мне об этом ничего не известно. Он был одним из самых высокооплачиваемых сотрудников и к тому же довольно прижимист. Так что…
   – А женщины? У него была девушка?
   – Женщины не слишком жаловали его вниманием. Вернее будет сказать, бегали от Тиббла как от чумы, – заверил Шейн, но, подумав немного, добавил:
   – Правда, в последнее время он распространялся насчет того, что подумывает жениться.
   – Он, случайно, не упоминал имени невесты?
   – Нет. Во всяком случае, в разговорах со мной.
   – Не возражаете, если я потолкую с вашими коллегами?
   – Разумеется, нет. Ради Бога, каждый будет рад рассказать, что знает. Но должен предупредить, они страшно потрясены гибелью Тиббла и, возможно, не сразу соберутся с мыслями.
   «Потрясены! Хотел бы я знать, что бы с ними сталось при виде трупа!»
   Мужчины вышли в коридор.
   – Прошу минуту внимания, – громко объявил Миллер. – Это помощник шерифа Блейк. Он хочет задать вам несколько вопросов.
   Присутствующие мгновенно стихли и насторожились.
   – Вы, конечно, слышали, что произошло с мистером Тибблом, – начал Блейк. – Нам необходима ваша помощь в расследовании убийства. Возможно, кто-то из вас сумеет вспомнить, были ли у него враги? Кто ненавидел его настолько, чтобы отправить на тот свет?
   Последовало гробовое молчание.
   – Кстати говоря, он собирался жениться. Имя этой женщины пока неизвестно. Он говорил о ней с кем-нибудь из вас?
   Эшли судорожно хватала воздух ртом. Опять она задыхается, в голове звенящая пустота. Почему она молчит? Почему не двигается с места? Ведь сейчас самое время рассказать помощнику шерифа обо всем, что сделал с ней Тиббл.
   Но перед глазами встало искаженное яростью лицо отца, узнавшего правду. Его обвинят в преступлении и засадят в тюрьму! Арестуют за то, что не дал в обиду единственную дочь!
   Но отец не мог никого убить.
   Всемирно известный врач-хирург…
   Денниса Тиббла кастрировали…
   К реальности ее вернул обрывок фразы:
   – …никто не видел, как он уходил в пятницу? “Ну что, лицемерка проклятая, доигралась? – ухмыльнулась про себя Тони Прескотт. – Давай признавайся, что ушла вместе с Тибблом! Что, язык проглотила?"
   Помощник шерифа устало вздохнул, пытаясь скрыть разочарование.