Страница:
За ужином Каролина была молчалива, в ужасе ожидая, что ее опасения подтвердятся. Так и случилось.
Сразу же после ужина, когда они поднялись наверх, Рэй сказал, что должен встретиться с одним из своих людей.
– Его жена убежала с любовником, – пояснил Рэй, – и ему надо пристроить детей. Надеюсь, мой лондонский агент поможет бедняге.
– Зачем же ты засунул за пояс два пистолета и заткнул кинжал за голенище сапога, если собираешься встретиться с другом? Да еще взял с собой не только шпагу, но и трость-шпагу?
– Я пойду в Альзацию, где он живет. Пираты имеют обыкновение селиться в странных местах. Этот бедняга даже не понимает, что его. окружают головорезы. Не жди меня, Каролина. Вероятно, я вернусь поздно.
– Поздно? – не своим голосом переспросила она. – Ладно, не буду ждать. – Каролина избегала его взгляда.
Едва Рэй ушел и она осталась одна в большой квадратной спальне, лучшей во всей гостинице, ее охватила безысходная тоска. Каролина поспешила к Вирджинии. Та, сидя перед зеркалом, расчесывала свои светлые с рыжеватым отливом волосы.
– О Каролина! Какой чудесный мы провели день! Лондон – такой удивительный город! – Темно-голубые глаза Вирджинии сияли.
Еще совсем недавно Каролина думала так же, но теперь печально посмотрела на сестру.
– Ты видела его только в хорошую погоду, – заметила она. – Погоди, пока его окутает туман.
Вирджиния тряхнула головой, и ее волосы рассыпались по плечам.
– Как жаль, что сейчас не зима, – мечтательно проговорила она. – Эндрю рассказал мне, что, когда Темза замерзает, на ней разворачиваются ярмарочные балаганы, по льду ездят экипажи, а печатники там же печатают визитные карточки. И Карл Второй и Екатерина заказывали себе такие. Стоят они, кстати, совсем недорого. И еще, по его словам, следующей зимой мы все приедем в Лондон на санях, посетим зимнюю ярмарку и закажем себе карточки.
«Вернешься ли ты когда-нибудь домой? – подумала Каролина. – Лондон покорил тебя своими чарами».
– И ты была права, Каролина. – Вирджиния положила щетку. – В Англии нашелся человек, считающий меня привлекательной.
– Ты говоришь о брате Рэя?
Вирджиния кивнула, и локоны ее разлетелись. После приезда в Лондон она снова начала завиваться.
– Эндрю сказал мне, что женщины, которых он встречал до сих пор, пустые, поверхностные и невежественные. – Она покраснела. – Я рада, что обо мне у него сложилось иное мнение.
«Я тоже рада», – молча согласилась Каролина. Как приятно видеть, что Вирджиния возрождается к жизни.
– Эндрю – самый интересный человек из всех, кого я когда-либо видела, – оживленно продолжала Вирджиния. – Он любит читать и говорит о книгах со мной, с женщиной. Прежде я только и слышала от мужчин, что дамы ничего не понимают, им и объяснять бесполезно. Но Эндрю считает иначе. – Она покраснела. – Я, наверное, кажусь тебе дурочкой?
– Нет. – «Не дурочкой, а влюбленной». Вслух, однако, Каролина этого не сказала. Она видела, что Эндрю и Вирджиния все больше влюбляются друг в друга, но пока не осознают этого. В один прекрасный день, возможно, в Эссексе, любовь вдруг озарит их своим ярким сиянием, навсегда переменив их жизни.
– Возьми конфету. – Вирджиния протянула коробку. – Это подарок Эндрю.
– О Вирджи! – Каролина порывисто обняла сестру. – По-моему, все это просто замечательно.
– Что замечательно? Конфета? – лукаво усмехнулась Вирджиния. – Ты всегда упрашиваешь меня побольше есть. Вот я и стараюсь. – И она сунула в рот конфету.
– И это тоже, – улыбнулась Каролина.
– Ясно: женщине не обязательно иметь осиную талию, чтобы понравиться Эндрю, – сказала Вирджиния. – Даже не обязательно быть красавицей. Его интересует все духовное. Он написал небольшие трактаты о будущем человека и обещал прочитать мне их по приезде в Эссекс. Я с нетерпением жду этого. Возможно, когда-нибудь он опубликует их. Эндрю собирается посвятить мне сонет. Сейчас он над ним работает и не хочет отрываться, пока не закончит его, а завтра мне прочитает. – Вирджиния съела еще одну конфету. – И еще, он считает меня слишком худой. Зимы в Эссексе очень холодные, и так как сам он тоже худой, каждый порыв ветра пронизывает его до костей. – И она захихикала, как школьница.
Нежно глядя на сестру, Каролина с глубоким облегчением думала: «Я поступила правильно. Нашла для Вирджинии тихую гавань. Они составят прекрасную пару: с упоением будут заниматься латинскими переводами, прояснять туманные значения слов. Иногда, чтобы скрасить однообразие, Вирджиния подсунет Эндрю какой-нибудь легкий роман. Они составят счастье друг друга».
Ничего этого она, разумеется, не сказала.
– Рада, что к тебе вернулся аппетит. Эндрю прав, ты должна поздороветь, чтобы перенести холодные и снежные эссекские зимы. – Каролина вспомнила эссекскую зиму… святки… человека, который влюбился в нее… и оставил, обиженную, растерянную.
Она снова ощутила растерянность. Это лабиринт. Но на этот раз лондонский лабиринт, без клочка травы, со скользкими булыжниками под ногами. На этот раз ей едва ли удастся найти из него выход. Что ж, такова жизнь. Она вздохнула.
– Эндрю рассказывал мне о своем фамильном гнезде. Поселитесь ли вы с Рэем, там после того как…
– После того как по-настоящему обвенчаемся?
– Я имела в виду не совсем это, – смутилась Вирджиния.
– Не знаю, где мы поселимся. И обвенчаемся ли когда-нибудь по-настоящему, тоже не знаю. Судьба часто разрушает планы.
– Будет чудесно, если вы решите обосноваться в Эссексе, – промолвила Вирджиния. – Обещаю постоянно навещать тебя. О Каролина, ни с кем в жизни я не чувствовала себя так хорошо и свободно, как с Эндрю. Мы можем говорить с ним часами о книгах, о чем угодно, и всегда находим что-то интересное для обсуждения.
Каролине Эндрю казался хорошим, добрым, но скучным. Она задумчиво улыбнулась сестре:
– Не исключено, что мы поселимся в Эссексе. Кто знает? И вдруг ей стало невыносимо смотреть на счастливую, радостную Вирджинию. Каролину охватил безотчетный страх.
– Отдохни хорошенько, Вирджи, и завтра пленишь Эндрю своей свежестью.
Каролина вошла в свой пустой номер и забралась под одеяло. Конечно, ей хотелось подождать Рэя, очень хотелось.
Она еще не спала, когда он вернулся, тихо закрыл за собой дверь и шепотом выругался, задев в темноте ногой стул.
Сделав вид, будто шум разбудил ее, Каролина села в постели.
– Рэй! – 0на провела рукой по своим длинным, залитым лунным светом волосам. – Наверное, уже поздно. Где ты был?
– Дела заняли больше времени, чем я предполагал. – Лунный свет упал и на него, и Каролина увидела, что вид у Рэя такой измученный, будто он участвовал в тяжелом сражении.
– Сделав все, мы выпили у него в гостинице. Боюсь, я перебрал.
– О!
– Прости, что разбудил тебя. – Он лег рядом с ней. – Уже поздно. Спи.
«Значит, Рэй увидел даму, напомнившую ему утраченную возлюбленную, и попытался утопить в вине мучительные воспоминания…»
Каролина откинулась на подушку, чувствуя себя глубоко несчастной.
Все это навело ее на мысль о том, сколь непрочны связывающие их узы. Ведь она, как и Реба, всего лишь невеста с Флит-стрит.
Глава 18
Сразу же после ужина, когда они поднялись наверх, Рэй сказал, что должен встретиться с одним из своих людей.
– Его жена убежала с любовником, – пояснил Рэй, – и ему надо пристроить детей. Надеюсь, мой лондонский агент поможет бедняге.
– Зачем же ты засунул за пояс два пистолета и заткнул кинжал за голенище сапога, если собираешься встретиться с другом? Да еще взял с собой не только шпагу, но и трость-шпагу?
– Я пойду в Альзацию, где он живет. Пираты имеют обыкновение селиться в странных местах. Этот бедняга даже не понимает, что его. окружают головорезы. Не жди меня, Каролина. Вероятно, я вернусь поздно.
– Поздно? – не своим голосом переспросила она. – Ладно, не буду ждать. – Каролина избегала его взгляда.
Едва Рэй ушел и она осталась одна в большой квадратной спальне, лучшей во всей гостинице, ее охватила безысходная тоска. Каролина поспешила к Вирджинии. Та, сидя перед зеркалом, расчесывала свои светлые с рыжеватым отливом волосы.
– О Каролина! Какой чудесный мы провели день! Лондон – такой удивительный город! – Темно-голубые глаза Вирджинии сияли.
Еще совсем недавно Каролина думала так же, но теперь печально посмотрела на сестру.
– Ты видела его только в хорошую погоду, – заметила она. – Погоди, пока его окутает туман.
Вирджиния тряхнула головой, и ее волосы рассыпались по плечам.
– Как жаль, что сейчас не зима, – мечтательно проговорила она. – Эндрю рассказал мне, что, когда Темза замерзает, на ней разворачиваются ярмарочные балаганы, по льду ездят экипажи, а печатники там же печатают визитные карточки. И Карл Второй и Екатерина заказывали себе такие. Стоят они, кстати, совсем недорого. И еще, по его словам, следующей зимой мы все приедем в Лондон на санях, посетим зимнюю ярмарку и закажем себе карточки.
«Вернешься ли ты когда-нибудь домой? – подумала Каролина. – Лондон покорил тебя своими чарами».
– И ты была права, Каролина. – Вирджиния положила щетку. – В Англии нашелся человек, считающий меня привлекательной.
– Ты говоришь о брате Рэя?
Вирджиния кивнула, и локоны ее разлетелись. После приезда в Лондон она снова начала завиваться.
– Эндрю сказал мне, что женщины, которых он встречал до сих пор, пустые, поверхностные и невежественные. – Она покраснела. – Я рада, что обо мне у него сложилось иное мнение.
«Я тоже рада», – молча согласилась Каролина. Как приятно видеть, что Вирджиния возрождается к жизни.
– Эндрю – самый интересный человек из всех, кого я когда-либо видела, – оживленно продолжала Вирджиния. – Он любит читать и говорит о книгах со мной, с женщиной. Прежде я только и слышала от мужчин, что дамы ничего не понимают, им и объяснять бесполезно. Но Эндрю считает иначе. – Она покраснела. – Я, наверное, кажусь тебе дурочкой?
– Нет. – «Не дурочкой, а влюбленной». Вслух, однако, Каролина этого не сказала. Она видела, что Эндрю и Вирджиния все больше влюбляются друг в друга, но пока не осознают этого. В один прекрасный день, возможно, в Эссексе, любовь вдруг озарит их своим ярким сиянием, навсегда переменив их жизни.
– Возьми конфету. – Вирджиния протянула коробку. – Это подарок Эндрю.
– О Вирджи! – Каролина порывисто обняла сестру. – По-моему, все это просто замечательно.
– Что замечательно? Конфета? – лукаво усмехнулась Вирджиния. – Ты всегда упрашиваешь меня побольше есть. Вот я и стараюсь. – И она сунула в рот конфету.
– И это тоже, – улыбнулась Каролина.
– Ясно: женщине не обязательно иметь осиную талию, чтобы понравиться Эндрю, – сказала Вирджиния. – Даже не обязательно быть красавицей. Его интересует все духовное. Он написал небольшие трактаты о будущем человека и обещал прочитать мне их по приезде в Эссекс. Я с нетерпением жду этого. Возможно, когда-нибудь он опубликует их. Эндрю собирается посвятить мне сонет. Сейчас он над ним работает и не хочет отрываться, пока не закончит его, а завтра мне прочитает. – Вирджиния съела еще одну конфету. – И еще, он считает меня слишком худой. Зимы в Эссексе очень холодные, и так как сам он тоже худой, каждый порыв ветра пронизывает его до костей. – И она захихикала, как школьница.
Нежно глядя на сестру, Каролина с глубоким облегчением думала: «Я поступила правильно. Нашла для Вирджинии тихую гавань. Они составят прекрасную пару: с упоением будут заниматься латинскими переводами, прояснять туманные значения слов. Иногда, чтобы скрасить однообразие, Вирджиния подсунет Эндрю какой-нибудь легкий роман. Они составят счастье друг друга».
Ничего этого она, разумеется, не сказала.
– Рада, что к тебе вернулся аппетит. Эндрю прав, ты должна поздороветь, чтобы перенести холодные и снежные эссекские зимы. – Каролина вспомнила эссекскую зиму… святки… человека, который влюбился в нее… и оставил, обиженную, растерянную.
Она снова ощутила растерянность. Это лабиринт. Но на этот раз лондонский лабиринт, без клочка травы, со скользкими булыжниками под ногами. На этот раз ей едва ли удастся найти из него выход. Что ж, такова жизнь. Она вздохнула.
– Эндрю рассказывал мне о своем фамильном гнезде. Поселитесь ли вы с Рэем, там после того как…
– После того как по-настоящему обвенчаемся?
– Я имела в виду не совсем это, – смутилась Вирджиния.
– Не знаю, где мы поселимся. И обвенчаемся ли когда-нибудь по-настоящему, тоже не знаю. Судьба часто разрушает планы.
– Будет чудесно, если вы решите обосноваться в Эссексе, – промолвила Вирджиния. – Обещаю постоянно навещать тебя. О Каролина, ни с кем в жизни я не чувствовала себя так хорошо и свободно, как с Эндрю. Мы можем говорить с ним часами о книгах, о чем угодно, и всегда находим что-то интересное для обсуждения.
Каролине Эндрю казался хорошим, добрым, но скучным. Она задумчиво улыбнулась сестре:
– Не исключено, что мы поселимся в Эссексе. Кто знает? И вдруг ей стало невыносимо смотреть на счастливую, радостную Вирджинию. Каролину охватил безотчетный страх.
– Отдохни хорошенько, Вирджи, и завтра пленишь Эндрю своей свежестью.
Каролина вошла в свой пустой номер и забралась под одеяло. Конечно, ей хотелось подождать Рэя, очень хотелось.
Она еще не спала, когда он вернулся, тихо закрыл за собой дверь и шепотом выругался, задев в темноте ногой стул.
Сделав вид, будто шум разбудил ее, Каролина села в постели.
– Рэй! – 0на провела рукой по своим длинным, залитым лунным светом волосам. – Наверное, уже поздно. Где ты был?
– Дела заняли больше времени, чем я предполагал. – Лунный свет упал и на него, и Каролина увидела, что вид у Рэя такой измученный, будто он участвовал в тяжелом сражении.
– Сделав все, мы выпили у него в гостинице. Боюсь, я перебрал.
– О!
– Прости, что разбудил тебя. – Он лег рядом с ней. – Уже поздно. Спи.
«Значит, Рэй увидел даму, напомнившую ему утраченную возлюбленную, и попытался утопить в вине мучительные воспоминания…»
Каролина откинулась на подушку, чувствуя себя глубоко несчастной.
Все это навело ее на мысль о том, сколь непрочны связывающие их узы. Ведь она, как и Реба, всего лишь невеста с Флит-стрит.
Глава 18
Наутро, когда Каролина проснулась, Рэя уже не было. Одеваясь и размышляя о вчерашних событиях, она застегивала свой кремовый корсаж, когда послышался стук в дверь. Полная улыбающаяся служанка пришла забрать белье в стирку.
Подав служанке свое белье и взяв в руки сорочку Рэя, Каролина уловила слабый экзотический аромат – тот, что и вчера, когда столкнулась с женой испанского посла в «Друри-Лейн». Она принюхалась, но служанка быстро взяла у нее сорочку. От девицы так разило беконом и луком, что тонкий аромат духов тотчас исчез.
Спустившись к завтраку, Каролина убедила себя, что все это ей почудилось.
Она напряженно обдумала случившееся накануне. Видимо, Рэй под впечатлением встречи пропьянствовал полночи.
Каролина ничего не рассказала Вирджинии, тем более что та упивалась посвященным ей Эндрю сонетом, вновь и вновь с восторгом его перечитывая.
Дурное предчувствие, овладевшее Каролиной у входа в театр, не покидало ее всю неделю. Теперь она тщательно обнюхивала рубашки Рэя, но больше не улавливала никаких экзотических ароматов, поэтому ее подозрения рассеялись.
Очень занятый, Рэй готовил судно к возвращению в Карибское море и собирал экипаж. А это было непросто, ибо многим офицерам и матросам не хотелось покидать семьи и дома.
В гостиницу он возвращался поздно – озабоченный и погруженный в свои мысли. Потом ужинал и нередко вновь исчезал. Надолго.
Даже Вирджиния, занятая своими делами, заметила это.
– В последнее время Рэй часто оставляет тебя одну, – с сочувствием сказала она однажды, когда сестры собирались спуститься к чаю. Рэй, как обычно, отсутствовал.
Каролина, расчесывая перед зеркалом волосы, только кивнула, не желая отрицать очевидное.
– Наверное, он чем-то очень занят. – Вирджиния посмотрела в зеркало на свои рыжеватые локоны. – Я рада, что Эндрю свободнее, чем Рэй. Знаешь, он посвятил мне еще один сонет. Эндрю уверяет, что мне очень понравится в Эссексе. Их дом очень старый, о нем рассказывают такие романтические предания. Как мне хочется посетить этот дом вместе с ним!
«Я бы тоже хотела, – печально подумала Каролина. – Вместе с Рэем. Но когда это будет? Скоро он уплывет, оставив меня здесь, в Лондоне. Конечно, я могу поехать в Эссекс. Но что за жизнь без него? Не только там, а где бы то ни было?»
Сестры спустились по деревянной лестнице, решив по пути, что вечером отправятся в танцевальный зал.
Но, когда уже за столом они сказали об этом Эндрю, тот смущенно пробормотал, что танцор он неважный. Вирджиния, как никогда оживленная и уверенная в себе, слегка похлопала Эндрю веером и пообещала научить его танцевать, более того, сделать отличным танцором. И это она!
Каролина весьма удивилась, ибо ее сестра отнюдь не блистала умением танцевать. Но, глядя на раскрасневшееся, счастливое лицо и сияющие глаза Вирджинии, она решила, что та, ослепленная любовью, не замечает своих недостатков. Возможно, и Эндрю их не заметит. Каролина беспокойно огляделась.
Общество сестры и Эндрю наскучило ей, к тому же она чувствовала себя лишней.
Послеобеденное время они коротали в низкой общей комнате гостиницы. Постояльцев было немного, лишь за двумя столами сидели джентльмены. Откинувшись на спинки стульев, они курили длинные глиняные трубки и исподтишка бросали взгляды на красивую блондинку в кремовом платье.
Каролина же поглядывала в небольшое окно, выходившее на улицу, надеясь увидеть там высокую фигуру Рэя.
Вирджиния и Эндрю оживленно обсуждали статьи о книгах, опубликованные в лондонских газетах. Вирджиния была в восторге. Каролина, однако, ничего подобного не испытывала. Глядя на новые книги в красных и белых атласных переплетах, купленные Вирджинией утром, она думала, что старые – в зеленых и лиловых бархатных переплетах – куда лучше. Такие она брала из библиотеки Ральфа Уормли. И конечно, ей нравились добротные кожаные переплеты. Однако Каролина промолчала.
Между тем Эндрю сказал Вирджинии, что писать книги – дело рискованное, многие авторы составляют предварительно проспекты и распространяют их среди издателей для определения будущего тиража. Так поступают Джон Драйден и другие. Иногда тираж составляет всего сто экземпляров.
Каролина вздохнула. Ей очень хотелось танцевать. Рэй обещал вернуться пораньше, неужели что-то его задержит?
И тут она увидела, что он приближается к гостинице. Сердце ее затрепетало. Каролина с восхищением смотрела на его гибкую сильную фигуру, любуясь уверенной походкой и горделивой осанкой. Войдя, он ослепительно улыбнулся и быстро направился к ним. С души Каролины словно камень свалился.
– Уйти было нелегко, – сказал Рэй, – но я все же вырвался. Что у нас намечено на сегодняшний вечер, леди?
– Танцевальный зал, – ответили они в голос, и он рассмеялся.
– Хотите танцевать?
– Да! – В голосе Каролины прозвучал вызов. – Мы еще ни разу не танцевали, с тех пор как приехали в Лондон.
– Совсем запамятовал, – отозвался Рэй. – Посоветовав воздержаться от Эссекса, Эндрю лишил вас и тамошних балов… – Его взгляд, теплый и ласковый, был вместе с тем задумчивым. – Конечно, мы с Эндрю отвезем вас в танцевальный зал. Вы наденете свои лучшие платья и доставите моряку незабываемую радость. Ему будет о чем вспомнить в плавании.
При упоминании об этом у Каролины перехватило дух.
– Но ты же еще не скоро отправляешься в путь, Рэй. Не успел он сказать, как служанка принесла чай и все начали обсуждать, допить ли дамам чай или поскорее поехать за розетками для бальных туфель.
Поскольку остановились на розетках, Каролина так и не поговорила с Рэем о его планах. Когда девушки, веселые и оживленные, вернулись с покупками, Рэй, уже в нарядном камзоле, о чем-то толковал с Эндрю.
Каролина была в приподнятом настроении, ибо они впервые выезжали в лондонский свет. Она надела свое изумрудное ожерелье и такие же серьги, несмотря на опасение привлечь к себе всеобщее внимание. Впрочем, внимание будет привлекать и ее молодая грудь, вздымающаяся над глубоким декольте зеленого платья, того самого, в котором она ездила в театр. В полупрозрачных развевающихся юбках и ажурных кружевах Каролина походила на серебристого мотылька. Вирджиния в роскошном темно-коричневом платье с глубоким декольте, отделанном бронзовыми кружевами, выглядела куда проще, чем сестра.
При их приближении оба джентльмена поднялись. Глаза Рэя засверкали, едва он увидел Каролину. Эндрю тоже был сражен элегантностью Вирджинии. Она шла высоко подняв голову, и ее уверенная походка поразила Каролину.
– Мисс Вирджиния, – Эндрю поклонился, – я сражен вашей красотой.
Вирджиния вспыхнула от удовольствия и кокетливо помахала веером.
– Ваш наряд нуждается лишь в одной небольшой детали, и тогда его совершенство будет полным. Вот эта деталь. – Он обвил шею Вирджинии золотым ожерельем с топазовым кулоном, ярко сверкнувшим в ложбинке между ее грудями.
Каролина, догадавшись, откуда у бедного Эндрю этот дорогой подарок, с благодарностью взглянула на Рэя. Тот ласково улыбнулся, но, конечно же, промолчал.
Обычно он одевался так, чтобы не привлекать к себе внимания, но сегодня изменил своему обыкновению. Желая быть достойным спутником своей блистательной дамы, Рэй облачился в великолепный серый атласный камзол с широкими манжетами и золотым шитьем. Была на нем и треуголка с пером. Казалось, он совсем не опасался, что его опознают. Радостный, беззаботный, Рэй вел себя так, будто с его плеч вдруг свалилось тяжелое бремя.
В этот чудесный вечер они обошли все танцевальные залы и всюду танцевали под популярные мелодии, исполняемые подвыпившими музыкантами. Молодые люди смеялись, пили чудесные искристые вина и без устали танцевали. Вирджиния выражала восхищение подаренным ей ожерельем. Затем они взяли лодку и скользили в ней по серебристой лунной дорожке…
Погрузив руку в прохладную речную воду, Каролина подумала, не получил ли Рэй какого-нибудь приятного известия. Может, самозванца, который пиратствует под его именем у берегов Виргинии, схватили и передали в руки правосудия?
Нет, он, конечно, поделился бы с ней такой радостной новостью. Она бросила на него быстрый взгляд. Рэй сидел откинувшись, в необычно свободной позе, и смотрел на проплывающий мимо ночной Лондон. Наверное, он приберегает какие-то приятные известия и сообщит их, как только они останутся одни и тесно прижмутся друг к другу на широкой гостиничной кровати. При этой мысли прелестное лицо Каролины просияло. И она прильнула к возлюбленному. Он обвил ее рукой, и от этого ласкового прикосновения Каролина с облегчением вздохнула.
Рэй погрузил лицо в ее благоухающие лимоном волосы.
– Ты довольна этим вечером? – шепнул он.
– О да! – Она прижалась к нему еще теснее, наслаждаясь ощущением силы, исходившей от него. – Уже поздно, Рэй. Пора домой.
Он тихо рассмеялся и пощекотал ее ухо.
– И чем же мы там займемся?
Каролина, к своей досаде и к его удовольствию, покраснела.
– Уже поздно, – повторила она, надеясь, что Эндрю и сестра не заметили ее смущения. – Честным горожанам в такое время пристало быть дома, в постели.
– Что ж, мы – честные горожане, и в самом деле уже поздно, – усмехнулся Рэй. Его длинные пальцы играли ее локоном, а тыльная сторона руки нежно касалась шеи Каролины, пробуждая в ней желание. Он вздохнул: – Пора возвращаться, Эндрю. Моя прекрасная дама устала.
– Хорошо, – рассеянно отозвался Эндрю. В этот момент он обсуждал с Вирджинией, в самом ли деле авторство некоторых пьес, приписываемых Шекспиру, принадлежит Кристоферу Марло. Захваченные разговором, они не замечали ничего вокруг.
У причала их поджидал кеб. Рэй подхватил Каролину на руки и вынес на берег. Она сказала, что в такую прекрасную ночь с удовольствием прогулялась бы пешком, но Рэй и слышать об этом не хотел, утверждая, что набережная – слишком опасное место: в любую минуту на неосторожных прохожих могут напасть грабители. Сомневаться в его словах не приходилось: он знал эти места.
– По-моему, на Тортуге тоже было не слишком безопасно, – насмешливо возразила она.
– Разве мы гуляли там ночью?
Каролина, признав, что он прав, позволила усадить себя в кеб, где устало положила голову ему на плечо.
В гостинице они никого не встретили, и этот день закончился спокойно. Возле их двери Эндрю вдруг отошел от Вирджинии и пожал руку брату.
– Почему он пожал тебе руку? – спросила Каролина, когда они остались одни, но тотчас догадалась сама. – Наверное, благодарил тебя за то, что ты дал ему топазовое ожерелье для Вирджинии.
– Вполне возможно. – Взгляд Рэя оставался непроницаемым. – Пожалуй, надо зажечь свечу. Я хочу посмотреть, как моя прелестная дама будет раздеваться…
Рэй зажег свечу, снял шпагу и ослабил тугой воротник. «Какой у него гордый, властный вид, – с трепетом подумала она. – Люди знают его как опасного пирата, непревзойденного фехтовальщика, кое-кто видит угрозу в холодных глазах Рэя, но для меня мой возлюбленный готов рискнуть всем, даже жизнью».
Зная, что он наблюдает за ней, Каролина грациозно сняла свои атласные бальные туфли на высоких каблуках и тонкие шелковые чулки. Для этого она приподняла юбки, открывая длинные стройные ноги.
Рэй, раздеваясь, смотрел на нее сверкающим восхищенным взором.
– Повернись чуть-чуть, – сказал он. – Чтобы отблеск свечи упал на твою грудь. Такой я хочу запомнить тебя.
– Но ведь я буду рядом с тобой, – удивилась Каролина. – Зачем же запоминать меня?
– Я так хочу, – улыбнулся он.
Она повернулась, и при свете свечи ее серебристые глаза засияли. Золотом засверкали и длинные светлые волосы, каскадом ниспадавшие на стройные плечи. Сама она не знала, как хороша в этот момент, но у него при взгляде на нее перехватило дыхание.
– Помоги расстегнуть мне крючки, – попросила она.
Рэй, не отрывая от нее восхищенных глаз, расстегнул крючки корсажа. Видя, что Каролина хочет спустить рукава, он сказал: «Разреши мне» – и бережно сделал это. Из-за спины Каролины Рэй протянул руки и обхватил ее груди ладонями. Корсаж соскользнул вниз.
– Как, должно быть, приятно твоим прелестным грудям освободиться из плена, – шепнул он.
– Рэй! – Она затрепетала от его прикосновений. – Не наступи на мое платье. Вдруг порвешь его. Позволь я разденусь сама.
Он со смехом отпустил Каролину и, отступив, наблюдал, как она выскальзывает из своего дивного зеленого платья. Мерцая, оно опустилось у ее ног.
Между тем Рэй быстро снял камзол, башмаки и чулки. В панталонах и сорочке он выглядел сильным и уверенным в себе: его загорелую кожу оттеняло белое полотно и пенные кружева. Перед нею стоял тот пират, которого она помнила по Тортуге, а не английский джентльмен, прибывший в Лондон из колоний. И этот удивительный мужчина принадлежит ей. Каролина тянулась к нему всей душой, и то, что она чувствовала в этот момент, отразилось в ее лучистых глазах.
На миг ее пальцы задержались на шнурке, обвивавшем тонкую сорочку.
– Рэй, – выдохнула она, – ты что-то хочешь мне сказать?
В этот вечер Каролина заметила перемену в нем и надеялась услышать, что он преодолел все трудности и отныне никогда ее не покинет.
Его сильное тело напряглось. Или это ей только почудилось?
– Ничего такого, что не могло бы подождать до утра, – загадочно ответил Рэй. Его пронзительные серые глаза словно проникали под полупрозрачную нижнюю сорочку Каролины.
Наверное, ему не терпится овладеть ею, а уж потом он сообщит добрые известия. Подумав об этом, она ослабила затянутый шнурок.
Тонкая сорочка соскользнула вниз. Теперь обнаженная Каролина стояла перед ним в мерцании свечи.
– Боже, как ты хороша, просто чудо! – глухо пробормотал Рэй. – Никогда еще не видел тебя такой красивой, как сейчас. Не двигайся. – Говоря это, он снимал с себя последние одежды и ни на миг не сводил с нее пламенного взгляда. Этот взгляд, бродивший по всему ее телу – от шеи к грудям, от грудей к бедрам, от бедер к ногам и обратно, – опалял ее, словно огонь. Он выражал что-то глубоко интимное. Страсть Рэя воспламеняла и ее.
Глядя, как он стягивает панталоны, Каролина замерла в предвкушении блаженства. Сердце неистово колотилось. Еще миг – и Рэй обнял Каролину, отклонив ее стройное тело назад. Грациозно изогнув лебединую шею, Каролина приподняла голову, и они слились в долгом восхитительном поцелуе. Его теплые губы сначала лишь слегка коснулись ее губ и тут же тесно прильнули к ним. Кончик его языка проник в глубь ее рта и начал исследовать его. С таким же любопытством исследуют путешественники новые неведомые земли.
Затем его темная голова стала спускаться ниже – от длинной гибкой шеи к гладкой груди и двум нежным холмикам. Рэй ласкал языком и сжимал губами ее соски, а Каролина извивалась в его руках.
Его губы, словно в поисках новых наслаждений, прошлись по округлому животу и спустились к запретному месту. Каролина, трепеща от его ласк, тихо застонала.
Рэй обхватил упругие ягодицы любимой руками и приподнял ее. Она обняла его шею, и ее глаза засверкали, точно звезды в ночи. Он опустил возлюбленную на кровать, и их тела сплелись. Теперь им казалось, будто они одни на всем свете.
В эту ночь Рэй был необычайно пылок. Возбуждая Каролину, он заставлял ее испытывать жгучую истому. Не думая о себе, Рэй доставлял ей такое наслаждение, что она едва сдерживала слезы восторга.
Только убедившись, что Каролина готова принять его, он вошел в нее. Она устремилась навстречу ему и провела пальцами по его обнаженной спине. Их ноги переплелись. Внезапно Рэй стиснул Каролину, впился в нее жаждущими губами, и они начали свой ритмический танец любви. Все на свете утратило для них значение, они словно перенеслись на другую планету. Пространство и время исчезли.
Но Рэй возносил ее все выше и выше к самому куполу небес, все выше и выше вел по бесконечной золотой лестнице наслаждения. И наконец их тела, как будто лишенные плоти, превратились в воплощение любви и света.
Вихрь наслаждения закрутил их, и, лишь испытав упоение экстаза, они вернулись на грешную землю из страны грез.
Спустившись со сверкающих высот Каролина лежала в его объятиях, размышляя, есть ли на земле другой такой любовник.
Рэй приподнялся и пальцами загасил свечу.
– Нам не нужен этот свет, Каролина. Ты озаряешь все кругом куда более ярким сиянием.
И он снова повторил весь круг. Его ласки, уже неторопливые, доставляли ей неизъяснимое блаженство. Могучая река страсти подхватила их и понесла на какой-то далекий берег.
Наконец солнце любви зашло, но его лучи все еще согревали их.
Приподнявшись, Рэй с улыбкой взглянул на возлюбленную. Ее темные трепещущие ресницы медленно поднялись, и она, тоже улыбнувшись ему, развела руками, как бы показывая, что сдается на милость победителя.
– Ах ты кокетка. – Рэй, склонившись, в последний раз поцеловал ее розовые соски.
Каролина томно и соблазнительно потянулась.
– Спи. – Рэй, тихо рассмеявшись, взъерошил ее волосы. – Надеюсь, тебе приснюсь я.
Все сомнения и опасения, оплетавшие ее, словно паутина, целую неделю, в эту ночь рассеялись, и она успокоилась. Нет, Рэй не пренебрегал ею, а просто был очень занят. Он любит ее. Очень любит. Свидетельства тому – его пылкость и бесконечная нежность.
Каролина приникла к нему и безмятежно заснула.
Ей снились прекрасные сны любви. Поскрипывание сапог и легкий звон ножен разбудили Каролину.
Она присела в постели. Было почти темно, но Каролина увидела, что дверь приоткрыта и возле нее стоит высокий мужчина.
– Это ты, Рэй?
– Да. Прости, что разбудил тебя.
– Но почему ты встал так рано?
– Я отплываю с утренним приливом и просил Эндрю сообщить тебе об этом. – Он подошел к Каролине и прижал ее к себе. Его одежда коснулась ее груди, а длинные темные волосы, закрыв лицо Каролины, смешались с ее светлыми локонами. – Я позавтракаю и отправляюсь.
– О нет! – Встревоженная, она поднялась. – Я быстро оденусь и позавтракаю с тобой.
– Нет. Завтрак уже ждет меня, я заказал его еще вечером.
– Но ты не можешь отплыть! У тебя ведь еще не весь экипаж, ты сам так сказал.
Подав служанке свое белье и взяв в руки сорочку Рэя, Каролина уловила слабый экзотический аромат – тот, что и вчера, когда столкнулась с женой испанского посла в «Друри-Лейн». Она принюхалась, но служанка быстро взяла у нее сорочку. От девицы так разило беконом и луком, что тонкий аромат духов тотчас исчез.
Спустившись к завтраку, Каролина убедила себя, что все это ей почудилось.
Она напряженно обдумала случившееся накануне. Видимо, Рэй под впечатлением встречи пропьянствовал полночи.
Каролина ничего не рассказала Вирджинии, тем более что та упивалась посвященным ей Эндрю сонетом, вновь и вновь с восторгом его перечитывая.
Дурное предчувствие, овладевшее Каролиной у входа в театр, не покидало ее всю неделю. Теперь она тщательно обнюхивала рубашки Рэя, но больше не улавливала никаких экзотических ароматов, поэтому ее подозрения рассеялись.
Очень занятый, Рэй готовил судно к возвращению в Карибское море и собирал экипаж. А это было непросто, ибо многим офицерам и матросам не хотелось покидать семьи и дома.
В гостиницу он возвращался поздно – озабоченный и погруженный в свои мысли. Потом ужинал и нередко вновь исчезал. Надолго.
Даже Вирджиния, занятая своими делами, заметила это.
– В последнее время Рэй часто оставляет тебя одну, – с сочувствием сказала она однажды, когда сестры собирались спуститься к чаю. Рэй, как обычно, отсутствовал.
Каролина, расчесывая перед зеркалом волосы, только кивнула, не желая отрицать очевидное.
– Наверное, он чем-то очень занят. – Вирджиния посмотрела в зеркало на свои рыжеватые локоны. – Я рада, что Эндрю свободнее, чем Рэй. Знаешь, он посвятил мне еще один сонет. Эндрю уверяет, что мне очень понравится в Эссексе. Их дом очень старый, о нем рассказывают такие романтические предания. Как мне хочется посетить этот дом вместе с ним!
«Я бы тоже хотела, – печально подумала Каролина. – Вместе с Рэем. Но когда это будет? Скоро он уплывет, оставив меня здесь, в Лондоне. Конечно, я могу поехать в Эссекс. Но что за жизнь без него? Не только там, а где бы то ни было?»
Сестры спустились по деревянной лестнице, решив по пути, что вечером отправятся в танцевальный зал.
Но, когда уже за столом они сказали об этом Эндрю, тот смущенно пробормотал, что танцор он неважный. Вирджиния, как никогда оживленная и уверенная в себе, слегка похлопала Эндрю веером и пообещала научить его танцевать, более того, сделать отличным танцором. И это она!
Каролина весьма удивилась, ибо ее сестра отнюдь не блистала умением танцевать. Но, глядя на раскрасневшееся, счастливое лицо и сияющие глаза Вирджинии, она решила, что та, ослепленная любовью, не замечает своих недостатков. Возможно, и Эндрю их не заметит. Каролина беспокойно огляделась.
Общество сестры и Эндрю наскучило ей, к тому же она чувствовала себя лишней.
Послеобеденное время они коротали в низкой общей комнате гостиницы. Постояльцев было немного, лишь за двумя столами сидели джентльмены. Откинувшись на спинки стульев, они курили длинные глиняные трубки и исподтишка бросали взгляды на красивую блондинку в кремовом платье.
Каролина же поглядывала в небольшое окно, выходившее на улицу, надеясь увидеть там высокую фигуру Рэя.
Вирджиния и Эндрю оживленно обсуждали статьи о книгах, опубликованные в лондонских газетах. Вирджиния была в восторге. Каролина, однако, ничего подобного не испытывала. Глядя на новые книги в красных и белых атласных переплетах, купленные Вирджинией утром, она думала, что старые – в зеленых и лиловых бархатных переплетах – куда лучше. Такие она брала из библиотеки Ральфа Уормли. И конечно, ей нравились добротные кожаные переплеты. Однако Каролина промолчала.
Между тем Эндрю сказал Вирджинии, что писать книги – дело рискованное, многие авторы составляют предварительно проспекты и распространяют их среди издателей для определения будущего тиража. Так поступают Джон Драйден и другие. Иногда тираж составляет всего сто экземпляров.
Каролина вздохнула. Ей очень хотелось танцевать. Рэй обещал вернуться пораньше, неужели что-то его задержит?
И тут она увидела, что он приближается к гостинице. Сердце ее затрепетало. Каролина с восхищением смотрела на его гибкую сильную фигуру, любуясь уверенной походкой и горделивой осанкой. Войдя, он ослепительно улыбнулся и быстро направился к ним. С души Каролины словно камень свалился.
– Уйти было нелегко, – сказал Рэй, – но я все же вырвался. Что у нас намечено на сегодняшний вечер, леди?
– Танцевальный зал, – ответили они в голос, и он рассмеялся.
– Хотите танцевать?
– Да! – В голосе Каролины прозвучал вызов. – Мы еще ни разу не танцевали, с тех пор как приехали в Лондон.
– Совсем запамятовал, – отозвался Рэй. – Посоветовав воздержаться от Эссекса, Эндрю лишил вас и тамошних балов… – Его взгляд, теплый и ласковый, был вместе с тем задумчивым. – Конечно, мы с Эндрю отвезем вас в танцевальный зал. Вы наденете свои лучшие платья и доставите моряку незабываемую радость. Ему будет о чем вспомнить в плавании.
При упоминании об этом у Каролины перехватило дух.
– Но ты же еще не скоро отправляешься в путь, Рэй. Не успел он сказать, как служанка принесла чай и все начали обсуждать, допить ли дамам чай или поскорее поехать за розетками для бальных туфель.
Поскольку остановились на розетках, Каролина так и не поговорила с Рэем о его планах. Когда девушки, веселые и оживленные, вернулись с покупками, Рэй, уже в нарядном камзоле, о чем-то толковал с Эндрю.
Каролина была в приподнятом настроении, ибо они впервые выезжали в лондонский свет. Она надела свое изумрудное ожерелье и такие же серьги, несмотря на опасение привлечь к себе всеобщее внимание. Впрочем, внимание будет привлекать и ее молодая грудь, вздымающаяся над глубоким декольте зеленого платья, того самого, в котором она ездила в театр. В полупрозрачных развевающихся юбках и ажурных кружевах Каролина походила на серебристого мотылька. Вирджиния в роскошном темно-коричневом платье с глубоким декольте, отделанном бронзовыми кружевами, выглядела куда проще, чем сестра.
При их приближении оба джентльмена поднялись. Глаза Рэя засверкали, едва он увидел Каролину. Эндрю тоже был сражен элегантностью Вирджинии. Она шла высоко подняв голову, и ее уверенная походка поразила Каролину.
– Мисс Вирджиния, – Эндрю поклонился, – я сражен вашей красотой.
Вирджиния вспыхнула от удовольствия и кокетливо помахала веером.
– Ваш наряд нуждается лишь в одной небольшой детали, и тогда его совершенство будет полным. Вот эта деталь. – Он обвил шею Вирджинии золотым ожерельем с топазовым кулоном, ярко сверкнувшим в ложбинке между ее грудями.
Каролина, догадавшись, откуда у бедного Эндрю этот дорогой подарок, с благодарностью взглянула на Рэя. Тот ласково улыбнулся, но, конечно же, промолчал.
Обычно он одевался так, чтобы не привлекать к себе внимания, но сегодня изменил своему обыкновению. Желая быть достойным спутником своей блистательной дамы, Рэй облачился в великолепный серый атласный камзол с широкими манжетами и золотым шитьем. Была на нем и треуголка с пером. Казалось, он совсем не опасался, что его опознают. Радостный, беззаботный, Рэй вел себя так, будто с его плеч вдруг свалилось тяжелое бремя.
В этот чудесный вечер они обошли все танцевальные залы и всюду танцевали под популярные мелодии, исполняемые подвыпившими музыкантами. Молодые люди смеялись, пили чудесные искристые вина и без устали танцевали. Вирджиния выражала восхищение подаренным ей ожерельем. Затем они взяли лодку и скользили в ней по серебристой лунной дорожке…
Погрузив руку в прохладную речную воду, Каролина подумала, не получил ли Рэй какого-нибудь приятного известия. Может, самозванца, который пиратствует под его именем у берегов Виргинии, схватили и передали в руки правосудия?
Нет, он, конечно, поделился бы с ней такой радостной новостью. Она бросила на него быстрый взгляд. Рэй сидел откинувшись, в необычно свободной позе, и смотрел на проплывающий мимо ночной Лондон. Наверное, он приберегает какие-то приятные известия и сообщит их, как только они останутся одни и тесно прижмутся друг к другу на широкой гостиничной кровати. При этой мысли прелестное лицо Каролины просияло. И она прильнула к возлюбленному. Он обвил ее рукой, и от этого ласкового прикосновения Каролина с облегчением вздохнула.
Рэй погрузил лицо в ее благоухающие лимоном волосы.
– Ты довольна этим вечером? – шепнул он.
– О да! – Она прижалась к нему еще теснее, наслаждаясь ощущением силы, исходившей от него. – Уже поздно, Рэй. Пора домой.
Он тихо рассмеялся и пощекотал ее ухо.
– И чем же мы там займемся?
Каролина, к своей досаде и к его удовольствию, покраснела.
– Уже поздно, – повторила она, надеясь, что Эндрю и сестра не заметили ее смущения. – Честным горожанам в такое время пристало быть дома, в постели.
– Что ж, мы – честные горожане, и в самом деле уже поздно, – усмехнулся Рэй. Его длинные пальцы играли ее локоном, а тыльная сторона руки нежно касалась шеи Каролины, пробуждая в ней желание. Он вздохнул: – Пора возвращаться, Эндрю. Моя прекрасная дама устала.
– Хорошо, – рассеянно отозвался Эндрю. В этот момент он обсуждал с Вирджинией, в самом ли деле авторство некоторых пьес, приписываемых Шекспиру, принадлежит Кристоферу Марло. Захваченные разговором, они не замечали ничего вокруг.
У причала их поджидал кеб. Рэй подхватил Каролину на руки и вынес на берег. Она сказала, что в такую прекрасную ночь с удовольствием прогулялась бы пешком, но Рэй и слышать об этом не хотел, утверждая, что набережная – слишком опасное место: в любую минуту на неосторожных прохожих могут напасть грабители. Сомневаться в его словах не приходилось: он знал эти места.
– По-моему, на Тортуге тоже было не слишком безопасно, – насмешливо возразила она.
– Разве мы гуляли там ночью?
Каролина, признав, что он прав, позволила усадить себя в кеб, где устало положила голову ему на плечо.
В гостинице они никого не встретили, и этот день закончился спокойно. Возле их двери Эндрю вдруг отошел от Вирджинии и пожал руку брату.
– Почему он пожал тебе руку? – спросила Каролина, когда они остались одни, но тотчас догадалась сама. – Наверное, благодарил тебя за то, что ты дал ему топазовое ожерелье для Вирджинии.
– Вполне возможно. – Взгляд Рэя оставался непроницаемым. – Пожалуй, надо зажечь свечу. Я хочу посмотреть, как моя прелестная дама будет раздеваться…
Рэй зажег свечу, снял шпагу и ослабил тугой воротник. «Какой у него гордый, властный вид, – с трепетом подумала она. – Люди знают его как опасного пирата, непревзойденного фехтовальщика, кое-кто видит угрозу в холодных глазах Рэя, но для меня мой возлюбленный готов рискнуть всем, даже жизнью».
Зная, что он наблюдает за ней, Каролина грациозно сняла свои атласные бальные туфли на высоких каблуках и тонкие шелковые чулки. Для этого она приподняла юбки, открывая длинные стройные ноги.
Рэй, раздеваясь, смотрел на нее сверкающим восхищенным взором.
– Повернись чуть-чуть, – сказал он. – Чтобы отблеск свечи упал на твою грудь. Такой я хочу запомнить тебя.
– Но ведь я буду рядом с тобой, – удивилась Каролина. – Зачем же запоминать меня?
– Я так хочу, – улыбнулся он.
Она повернулась, и при свете свечи ее серебристые глаза засияли. Золотом засверкали и длинные светлые волосы, каскадом ниспадавшие на стройные плечи. Сама она не знала, как хороша в этот момент, но у него при взгляде на нее перехватило дыхание.
– Помоги расстегнуть мне крючки, – попросила она.
Рэй, не отрывая от нее восхищенных глаз, расстегнул крючки корсажа. Видя, что Каролина хочет спустить рукава, он сказал: «Разреши мне» – и бережно сделал это. Из-за спины Каролины Рэй протянул руки и обхватил ее груди ладонями. Корсаж соскользнул вниз.
– Как, должно быть, приятно твоим прелестным грудям освободиться из плена, – шепнул он.
– Рэй! – Она затрепетала от его прикосновений. – Не наступи на мое платье. Вдруг порвешь его. Позволь я разденусь сама.
Он со смехом отпустил Каролину и, отступив, наблюдал, как она выскальзывает из своего дивного зеленого платья. Мерцая, оно опустилось у ее ног.
Между тем Рэй быстро снял камзол, башмаки и чулки. В панталонах и сорочке он выглядел сильным и уверенным в себе: его загорелую кожу оттеняло белое полотно и пенные кружева. Перед нею стоял тот пират, которого она помнила по Тортуге, а не английский джентльмен, прибывший в Лондон из колоний. И этот удивительный мужчина принадлежит ей. Каролина тянулась к нему всей душой, и то, что она чувствовала в этот момент, отразилось в ее лучистых глазах.
На миг ее пальцы задержались на шнурке, обвивавшем тонкую сорочку.
– Рэй, – выдохнула она, – ты что-то хочешь мне сказать?
В этот вечер Каролина заметила перемену в нем и надеялась услышать, что он преодолел все трудности и отныне никогда ее не покинет.
Его сильное тело напряглось. Или это ей только почудилось?
– Ничего такого, что не могло бы подождать до утра, – загадочно ответил Рэй. Его пронзительные серые глаза словно проникали под полупрозрачную нижнюю сорочку Каролины.
Наверное, ему не терпится овладеть ею, а уж потом он сообщит добрые известия. Подумав об этом, она ослабила затянутый шнурок.
Тонкая сорочка соскользнула вниз. Теперь обнаженная Каролина стояла перед ним в мерцании свечи.
– Боже, как ты хороша, просто чудо! – глухо пробормотал Рэй. – Никогда еще не видел тебя такой красивой, как сейчас. Не двигайся. – Говоря это, он снимал с себя последние одежды и ни на миг не сводил с нее пламенного взгляда. Этот взгляд, бродивший по всему ее телу – от шеи к грудям, от грудей к бедрам, от бедер к ногам и обратно, – опалял ее, словно огонь. Он выражал что-то глубоко интимное. Страсть Рэя воспламеняла и ее.
Глядя, как он стягивает панталоны, Каролина замерла в предвкушении блаженства. Сердце неистово колотилось. Еще миг – и Рэй обнял Каролину, отклонив ее стройное тело назад. Грациозно изогнув лебединую шею, Каролина приподняла голову, и они слились в долгом восхитительном поцелуе. Его теплые губы сначала лишь слегка коснулись ее губ и тут же тесно прильнули к ним. Кончик его языка проник в глубь ее рта и начал исследовать его. С таким же любопытством исследуют путешественники новые неведомые земли.
Затем его темная голова стала спускаться ниже – от длинной гибкой шеи к гладкой груди и двум нежным холмикам. Рэй ласкал языком и сжимал губами ее соски, а Каролина извивалась в его руках.
Его губы, словно в поисках новых наслаждений, прошлись по округлому животу и спустились к запретному месту. Каролина, трепеща от его ласк, тихо застонала.
Рэй обхватил упругие ягодицы любимой руками и приподнял ее. Она обняла его шею, и ее глаза засверкали, точно звезды в ночи. Он опустил возлюбленную на кровать, и их тела сплелись. Теперь им казалось, будто они одни на всем свете.
В эту ночь Рэй был необычайно пылок. Возбуждая Каролину, он заставлял ее испытывать жгучую истому. Не думая о себе, Рэй доставлял ей такое наслаждение, что она едва сдерживала слезы восторга.
Только убедившись, что Каролина готова принять его, он вошел в нее. Она устремилась навстречу ему и провела пальцами по его обнаженной спине. Их ноги переплелись. Внезапно Рэй стиснул Каролину, впился в нее жаждущими губами, и они начали свой ритмический танец любви. Все на свете утратило для них значение, они словно перенеслись на другую планету. Пространство и время исчезли.
Но Рэй возносил ее все выше и выше к самому куполу небес, все выше и выше вел по бесконечной золотой лестнице наслаждения. И наконец их тела, как будто лишенные плоти, превратились в воплощение любви и света.
Вихрь наслаждения закрутил их, и, лишь испытав упоение экстаза, они вернулись на грешную землю из страны грез.
Спустившись со сверкающих высот Каролина лежала в его объятиях, размышляя, есть ли на земле другой такой любовник.
Рэй приподнялся и пальцами загасил свечу.
– Нам не нужен этот свет, Каролина. Ты озаряешь все кругом куда более ярким сиянием.
И он снова повторил весь круг. Его ласки, уже неторопливые, доставляли ей неизъяснимое блаженство. Могучая река страсти подхватила их и понесла на какой-то далекий берег.
Наконец солнце любви зашло, но его лучи все еще согревали их.
Приподнявшись, Рэй с улыбкой взглянул на возлюбленную. Ее темные трепещущие ресницы медленно поднялись, и она, тоже улыбнувшись ему, развела руками, как бы показывая, что сдается на милость победителя.
– Ах ты кокетка. – Рэй, склонившись, в последний раз поцеловал ее розовые соски.
Каролина томно и соблазнительно потянулась.
– Спи. – Рэй, тихо рассмеявшись, взъерошил ее волосы. – Надеюсь, тебе приснюсь я.
Все сомнения и опасения, оплетавшие ее, словно паутина, целую неделю, в эту ночь рассеялись, и она успокоилась. Нет, Рэй не пренебрегал ею, а просто был очень занят. Он любит ее. Очень любит. Свидетельства тому – его пылкость и бесконечная нежность.
Каролина приникла к нему и безмятежно заснула.
Ей снились прекрасные сны любви. Поскрипывание сапог и легкий звон ножен разбудили Каролину.
Она присела в постели. Было почти темно, но Каролина увидела, что дверь приоткрыта и возле нее стоит высокий мужчина.
– Это ты, Рэй?
– Да. Прости, что разбудил тебя.
– Но почему ты встал так рано?
– Я отплываю с утренним приливом и просил Эндрю сообщить тебе об этом. – Он подошел к Каролине и прижал ее к себе. Его одежда коснулась ее груди, а длинные темные волосы, закрыв лицо Каролины, смешались с ее светлыми локонами. – Я позавтракаю и отправляюсь.
– О нет! – Встревоженная, она поднялась. – Я быстро оденусь и позавтракаю с тобой.
– Нет. Завтрак уже ждет меня, я заказал его еще вечером.
– Но ты не можешь отплыть! У тебя ведь еще не весь экипаж, ты сам так сказал.