Шилликот Зеб. Костяное Племя

   – Где всадник? – крикнул Кавендиш бегущему навстречу лучнику.
   – Ушел через болото. Кажется, Спиди бросился за ним вдогонку.
   Разведчик повернулся к Джагу.
   – Спиди умеет бегать, но что касается рукопашного боя, то ему до тебя далеко. Отправляйся в погоню, старик, и постарайся привести беглеца живым. Похоже, что в Костяном Племени произошли серьезные перемены, но я не уверен, что Серасальмо сможет нам что-либо рассказать. Во что бы то ни стало, приведи беглеца живым!
   Без лишних разговоров Джаг бросился в погоню.

Глава 24

   Джаг огромными прыжками бесшумно мчался мимо купин высокого тростника, поскрипывающего на ветру. До ночных сумерек было еще далеко, но небо затянули тяжелые черные тучи и стало почти совсем темно.
   Чтобы выиграть время, Джаг выбрался из болота на твердую почву. Если Спиди сидит у беглеца на хвосте, то ему следует обойти их посуху, чтобы потом вновь свернуть в болото и взять беглого дикаря в клещи.
   Не замедляя бега, Джаг размышлял о событиях последних часов. Как объяснить появление Серасальмо в этих местах, так далеко от Палисады? Что произошло на самом деле? И не ставит ли это под сомнение удачный исход их операции? Что, если Костяное Племя уже покинуло крепость? А тут неожиданная смерть Салтилло, без которого невозможно сделать эти проклятые лодки. Пожалуй, его нужно было охранять так же, как Бумера.
   Отогнав от себя эти отвлекающие от главной задачи мысли, Джаг сконцентрировался только на беге, постепенно увеличивая его темп.

* * *

   Спустя некоторое время Джаг решил, что пора вновь сворачивать к болоту. С приближением ночи оно стало выглядеть как-то особенно угрожающе и тревожно. Над трясиной вились несметные полчища комаров, и защититься от них было не так-то просто. Чтобы избавиться от алчных кровососов, Джагу пришлось нанести на лицо маску из вонючей болотной грязи.
   С наступлением сумерек из нор наружу выбралась вся болотная живность: жужелицы, змеи, моллюски, разные земноводные, ящерицы. Голод выгнал их на поиски добычи, и теперь они притаились в укрытиях, поджидая свои жертвы и, в свою очередь, становясь пищей других, более сильных хищников.
   Выбрав подходящее место для засады, Джаг спрятался за стволом полусгнившего дерева, посреди трясины, кишащей огромными личинками, водяными пауками и скорпионами, сине-зелеными водяными клопами и гигантскими червями.
   Спустя некоторое время Джаг решил перейти в другое место, не совсем уверенный в том, что выбрал правильную позицию для засады.
   Пробираясь через трясину, он наткнулся на жуткое фантастическое кладбище, заваленное беловато-желтыми коконами куколок каких-то тварей. Хрупкие и пустые, они превращались в прах при малейшем прикосновении.
   Лавируя среди этих эфемерных саркофагов, Джаг не смог подавить в себе дрожь при мысли о тех живых кошмарах, которые, несомненно, бродят где-то неподалеку. Размеры и структура пустых коконов давали вполне ясное представление о тех созданиях, которые в них некогда находились, и это отнюдь не располагало к долгому пребыванию в этих местах.
   Время от времени в листве соседних деревьев что-то шумно возилось и шипело, и тогда Джаг замирал, обливаясь холодным потом и моля Бога, чтобы это что-то не свалилось ему на голову, при этом его воображение рисовало самых кошмарных монстров, на каких только была способна его фантазия. Ожидание Джага оказалось не напрасным. Он сконцентрировал все свое внимание на приближающемся силуэте и спрятался за карликовым чешуедревом, сжимая в вспотевшей руке рукоятку кинжала.
   Да, это был дикарь, удравший с поля боя, только теперь он выглядел не лучшим образом. Он сумел восстать из мертвых, чтобы попытать счастья в последнем бою, но его часы были уже сочтены. Он шел неуверенно, шатаясь из стороны в сторону, часто теряя ориентировку, и тогда сворачивал направо или налево, пытаясь обойти препятствия, встречавшиеся у него на пути.
   Первый раз он упал плашмя лицом вниз и полностью погрузился в мутную илистую воду, из которой поднялся весь в тине и липкой грязи. Теперь он напоминал голема, сделанного из торфа.
   Затем он упал во второй раз, долго барахтался в воде, но все же встал и продолжил путь с блуждающим взглядом, вытянув перед собой руки, чтобы сохранить шаткое равновесие. Сидя на корточках за своим укрытием, Джаг посчитал, что ему пора вмешаться, когда дикарь в третий раз ушел под воду.
   Помня просьбу Кавендиша, Джаг вышел из укрытия и направился туда, где исчез беглец, наблюдая за пузырьками воздуха, выдававшими его местонахождение. Конечно, не очень-то приятно играть роль спасателя, особенно после увиденной в камышах бойни, но сейчас обстоятельства диктовали свои законы.
   Джаг подозрительно смотрел на стоячую зеленую воду, когда две руки схватили его за лодыжки, опрокидывая навзничь. Захваченный врасплох, он взмахнул руками, замолотил ими по илистой жиже и погрузился в нее с головой. Вода хлынула ему в рот, в ноздри, и Джаг начал захлебываться. В то же время пальцы каннибала с длинными и острыми ногтями вцепились ему в голову, нащупывая глаза, а сам он всем телом навалился на Джага.
   Ворочаясь в липкой тине, Джаг хотел оттолкнуться от дна, чтобы подняться на поверхность, но его ступня завязла в иле. Он наглотался воды и почувствовал, что еще немного и он утонет. Тогда-то Джаг испугался по-настоящему.
   Противник продолжал атаку, но вместо того, чтобы отбиваться от него, Джаг, движимый инстинктом самосохранения, прижался лицом к его животу, чтобы не дать воде попасть в горло и легкие.
   У дикаря хватило сил подняться из воды вместе с вцепившимся в него Джагом, и теперь, облепленные с головы до ног водорослями и тиной, они напоминали жутких демонов, порожденных бездонной трясиной.
   Отскочив от противника на безопасную дистанцию, Джаг получил возможность как следует рассмотреть его. Сразу же в глаза ему бросились два ряда острейших белых зубов с клыками. Волосы дикаря были тщательно заплетены в косички, к концам которых были привязаны небольшие кости. Стоило лишь ему потрясти головой, как они начинали жутко греметь, устрашая противника и поддерживая страшную репутацию людоеда. Вид дикаря внушал ужас, и нужно было иметь веские основания, чтобы схлестнуться с ним в поединке. И тогда Джаг вспомнил о Мониде, о ее обезоруживающей доверчивости и о своих спутниках, которые тоже полагались на него. Это придало ему силы, и он не дрогнул перед кошмарным существом, явившимся словно бы из другого измерения. Он даже позволил себе улыбнуться, что вызвало неописуемую ярость дикаря. Он резко выбросил вперед руки, норовя попасть ногтями-бритвами в глаза Джагу, но промахнулся на считанные миллиметры и только рассек ему бровь.
   Хлынувшая из раны кровь заливала глаза. Джаг почти ничего не видел, но бросился на противника и схватил его за запястье. Некоторое время они боролись стоя, сойдясь в смертельной схватке. Людоед был более сухой, телосложением заметно уступал Джагу, зато обладал невероятной энергией.
   Джагу пришлось приложить всю свою силу, чтобы сдержать натиск противника, но добиться превосходства ему никак не удавалось. Борьба шла на равных. Бойцы, казалось, застыли, превратившись в скульптурную группу, и только их хриплое дыхание да вздувшиеся узлы мышц выдавали весь накал страстей. Неожиданно дикарь изменил тактику: он подался вперед, стараясь впиться зубами в шейную вену Джага, и только неимоверным усилием тому удалось удержать голову противника на безопасном расстоянии. Жуткое клацанье челюстей людоеда отрезвило Джага, и он понял, что у него нет шансов привести его в лагерь живым и нужно как можно скорее кончать с этим дьявольским отродьем, которое продолжало сражаться, как демон, даже после того, как почти побывало на том свете.
   На какие-то особые хитрости времени не оставалось. Джаг понимал, что его противник чрезвычайно опасен, и не собирался оставлять ему никаких шансов. Дикарь мог воспользоваться малейшей оплошностью Джага, и тогда тот остался бы либо без глаз, либо с разорванной шеей. Не давая каннибалу времени опомниться, Джаг откинул назад голову и нанес противнику мощный удар головой в лицо. Хрустнули кости носа, но это не сломило боевой дух дикаря. Обливаясь кровью, он продолжал бороться с той же неиссякаемой энергией, стараясь выбрать такую позицию, которая позволила бы ему вцепиться в горло своего противника. Не имея другой возможности, Джаг продолжал наносить удары головой, с каждым разом вкладывая в них все больше и больше силы. Ярость схватки опьянила его, и он уже не совсем осознавал свои действия. Тело противника обмякло, но Джаг, не отдавая себе в этом отчета, продолжал наносить удары, удерживая его в мощных объятиях, как в тисках. Наконец, к Джагу вернулась способность трезво, мыслить, и он увидел перед собой размозженное лицо дикаря, превратившееся в бесформенную окровавленную маску. Он разжал руки, тело врага мягко скользнуло в стоячую воду и навсегда исчезло под зеленой болотной ряской.
   Оглушенный, Джаг некоторое время стоял без движения, чувствуя, как кровь стучит у него в висках, затем медленно побрел к берегу, где его поджидал улыбающийся Спиди.
   – Прекрасный бой, парень, – насмешливо произнес он.
   – Вместо того, чтобы скалить зубы, мог бы мне помочь, – буркнул Джаг.
   – Я бы сделал это, если бы тебе пришлось совсем туго, ведь я не могу позволить кому-то сделать за меня мою работу. Ты прекрасно справился сам!
   – Откуда такая злоба, Спиди? Что тебя гложет? Ты мне мстишь за то, что я публично отделал тебя в твоем вагоне или за то, что я вырвал у тебя победу в марафоне?
   – Тебе так хочется знать?
   – Тебя послал Эмори?
   – Никто не сделает меня своей марионеткой. Просто у нас общие интересы, вот и все.
   – Куда это тебя приведет?
   Спиди пожал плечами.
   – Может быть, в твой вагон, к Розе. Эмори пользуется авторитетом у Галаксиуса, поэтому все возможно. По крайней мере, мне бы хотелось этого!
   – Это не так-то просто сделать.
   – Я дождусь подходящего момента, парень, я умею ждать. Жизнь – это одно долгое ожидание.
   – Ты прав, – подтвердил Джаг. – А пока шагай вперед, и будь уверен – я с тебя глаз не спущу!
   И один за другим они побежали назад, к месту засады.

Глава 25

   – Я не смог привести его живым, – сказал Джаг, входя в хижину, где его ждал Кавендиш. – Вопрос стоял однозначно – либо он, либо я.
   Разведчик сидел на полу рядом с ложем умирающего и раскуривал тонкую сигару.
   – Так это действительно Серасальмо? – спросил Джаг.
   – Он самый. К тому же он оказался более разговорчивым, чем я думал. Ты ранен?
   – Так, мелочи. А как дела у парнишки, он в порядке?
   – Его зовут Квапав, и он чувствует себя нормально. Кишки ему вправили на место, а Бумер сделал перевязку. Эта картина оказалась куда более захватывающей, чем все остальное.
   – Хорошо. Теперь другой вопрос: как будем решать проблему с лодками?
   – Да их здесь навалом, но мы не станем пользоваться ими.
   – Неужели операция отменяется? – заволновался Джаг.
   Кавендиш отрицательно покачал головой.
   – Конечно, нет, но наш бравый Серасальмо подсказал мне, как иначе можно проникнуть в Палисаду: прямо в город ведет штольня заброшенной серебряной шахты.
   – А вы не боитесь ловушки?
   – Нет. Посмотри на него: он болен и доживает свои последние часы, но перед смертью хочет отомстить тем, кто изгнал его из крепости, воспользовавшись его болезнью.
   – А что с ним?
   Разведчик фыркнул.
   – А кто его знает. Видимо, сожрал кого-то не совсем свежего. Кажется, заболел не один он. Остальных убили, а ему удалось уйти с личной охраной.
   – Выходит, мы проделали весь этот путь зря?
   – Нет. Новый вождь еще более крут. Племя больше ни с кем не хочет сотрудничать. Теперь у нас совсем нет выбора.
   – А если это все же ловушка? – настойчиво повторил Джаг.
   – Нет. Перед лицом смерти человек никогда не лжет. Сейчас мы для него – последняя надежда отомстить. Кроме того, похоже, что все подходы к Палисаде заминированы.
   – А как мы найдем эту подземную галерею?
   – Серасальмо все подробно объяснил мне, тут особых проблем нет. Зато у нас появились проблемы с Бумером.
   – Где он? С ним что-нибудь случилось? – встревожился Джаг.
   – Нет, но он заявил, что ни за что на свете не полезет больше ни в какую шахту. После аварии, которую ему пришлось пережить, он категорически отказывается спускаться под землю. Думаю, что даже после своей смерти он попортит немало крови тем, кто будет его хоронить!
   – В таком случае, ему не надо ничего говорить, и все будет нормально.
   – Да, только что будет в критический момент? Неужели ты думаешь, что тебе удастся убедить его, будто подземная галерея – это коридор борделя.
   Джаг поморщился.
   – А может, его напоить? – предложил он.
   – У нас есть довольно мерзкое пойло, а питок из него – никудышный. Боюсь, мы не сможем привести его в чувство в нужный момент.
   – А какова длина штольни? Где она выходит на поверхность? И вообще, она проходима или нет?
   – Проходима, – заверил Джага разведчик. – Можешь мне поверить, об этом я поинтересовался в первую очередь. Серасальмо утверждает, что штольня завалена только перед самым выходом на поверхность уже на территории крепости. Вход в штольню, по его словам, надежно скрыт валунами и кустарником, пробраться в нее не составит труда.
   Кавендиш поднялся с поля и вслед за Джагом вышел из хижины. Медленно наступала ночь. На горизонте виднелся только краешек багрового солнечного диска. На востоке же небо скрыли мрачные тяжелые тучи, и со стороны озер потянуло ночной свежестью.
   Все члены штурмовой группы были на месте, и каждый занимался своим делом. Квапав, белея широкой повязкой поперек живота, сидел на корточках рядом с Логаном и восхищался пулеметом, с которым тот нянчился, как с новорожденным.
   Джаг заметил несколько новых лиц. Это были местные жители, вернувшиеся после уничтожения банды Серасальмо. Они готовили пищу и расставляли различные блюда на длинную красную скатерть, расстеленную прямо на земле.
   – Ты видишь, всегда кто-либо остается, – заметил Кавендиш. – Они сбежали, но вернулись назад, когда все стало спокойно, и теперь просто боготворят нас.
   – Лучше бы они дрались с каннибалами, – ответил Джаг.
   – Бой – это не их стихия. Они мирные люди, большинство из них раньше жили в Палисаде. А когда пришло Костяное Племя, им пришлось покинуть город и устроиться здесь.
   – А потом, когда сюда прибыл Серасальмо, они снова сбежали.
   – История – это вечное повторение пройденного, – пробормотал Кавендиш.
   Джаг отрицательно покачал головой.
   – Если мне удастся избавиться от Шагреневой Кожи, то больше никто и никогда не сделает из меня раба! – отчеканил он.

Глава 26

   Проведя ночь в камышах, отряд выступил рано утром: всем хотелось поскорее выбраться из болот и ощутить под ногами твердую почву.
   Перед отправлением Кавендиш зашел в хижину, чтобы взглянуть напоследок на Серасальмо. Бывший вождь Костяного Племени умер ночью. Кто-то помог ему переступить порог ада, перерезав глотку от уха до уха.
   Кавендиш уже вставил ногу в стремя, собираясь вскочить в седло, когда увидел, что к группе его бойцов приближается Квапав, в сопровождении оставшихся в живых жителей озерной деревушки. Юноша полностью преобразился. Теперь его тело украшала красно-черная боевая окраска. Ноги он обернул тряпками и лианами, обрезал волосы под горшок и выкрасил их спереди красным воском. Какой-то предмет, отдаленно напоминавший швабру, был прикреплен к широкому полотняному поясу красного цвета, прикрывавшему рану. Вокруг глаз юноши была грубо намалевана черная полумаска, а сам он весело подпрыгивал на месте, как беззаботный ребенок.
   – Чего он хочет? – удивленно спросил Кавендиш.
   – Мне кажется, он собрался сопровождать нас, – с улыбкой ответил Джаг. – Он хочет стать вождем своего народа и войти с нами в Палисаду, чтобы вернуть мощи какой-то святой, которую почитали все жители Сьерры. Квапав знает, где они закопаны. Он утверждает, что добыв эти святыни, вернет честь и лицо своего народа.
   Несколько озадаченный, Кавендиш обвел взглядом своих компаньонов, ожидая их реакции на появление неожиданного подкрепления. И поскольку никто не возразил против участия Квапава в походе, разведчик заявил:
   – Ладно, пусть идет, если ему так хочется. По крайней мере, он составит компанию Спиди!
   Его слова потонули в возгласах одобрения, и колонна, наконец, тронулась в путь.
   Погода резко изменилась. Стало пасмурно и похолодало, хотя температура упала всего на пару градусов.
   Засада, устроенная каннибалами, никак не пошатнула моральный дух небольшого отряда, наоборот, она сплотила людей и заставила их поверить в свои силы. Но настоящую радость вызвало сообщение о том, что не придется тащить на себе лодки, какими бы легкими они не были.
   Чтобы избежать ненужных проблем, Кавендиш помалкивал о происшедших изменениях в плане похода, и никто из отряда не настаивал на том, чтобы он выложил все карты сразу. Для этого еще будет достаточно времени. К тому же, все были убеждены: разведчик знает, что делает.
   К полудню отряд добрался до первых отрогов горного хребта. Кавендиш дал команду остановиться, чтобы отдохнуть и заморить червячка. Здесь же предстояло расстаться с лошадьми, и члены группы начали перераспределять груз, главным образом, взрывчатку Бумера. У всех груз должен был быть примерно одинаковым. Отряд потерял Салтилло, но Квапав настоял, чтобы его доля ноши досталась ему. Закончив подгонку снаряжения и закрепив оружие так, чтобы оно постоянно было под рукой, отряд под предводительством Кавендиша вышел на штурм крутых горных склонов.
   Шли очень споро и скоро почувствовали разницу между маршем по равнине и ползаньем в горах. Лица людей блестели от пота, слышалось только хриплое прерывистое дыхание да стук катящихся вниз камней.
   За время перехода ничего существенного не произошло, и к ночи отряд добрался до входа в заброшенную штольню. Сведения, полученные от бывшего вождя Костяного Племени были точными. Кроме того, Серасальмо сообщил Кавендишу, что на путь по подземной галерее потребуется от силы часа два, а разборка завала у выхода займет не больше часа. Это значило, что в запасе у них оставалось достаточно времени, чтобы освежить память всех членов группы и напомнить им об их обязанностях. Если они выйдут из штольни за три часа до подхода поезда, то у них еще останется время для отдыха и подготовки к бою.
   Бумер начал подавать голос, когда члены группы по одному стали протискиваться в узкий лаз, ведущий в штольню. Кавендиш попытался успокоить его, но все его усилия были тщетны.
   Бумер визжал как резаный. Опасаясь, что его вопли привлекут внимание каннибалов, и не видя иного выхода, разведчик отключил Бумера точным и сильным ударом в подбородок, после чего потащил его за собой в темный лаз.
   Джаг предусмотрительно заготовил смоляные факелы, которые ярко вспыхнули в кромешной темноте и осветили стены древней, невесть когда пробитой в горе штольни. В туннеле пахло плесенью, между ног со злобным писком метались крысы, а эскадрилья летучих мышей носилась над самыми головами людей, время от времени задевая их лица бархатистыми крыльями. Люди, в свою очередь, шарахались назад и изрыгали потоки самых замысловатых ругательств. Иногда путь преграждали скопления паутины, которую приходилось, выжигать факелами.
   До завала они добрались меньше чем за два часа, и Кавендиш разрешил перевести дух. Тут же кто-то захрапел, а кто-то зачавкал, разжевывая кусок копченого мяса – каждый веселился по-своему.
   Пробираясь по туннелю, разведчик напряженно обдумывал дальнейшие действия группы и пришел к выводу, что выходить в город за три часа до прихода поезда – слишком рано. И действительно, чем дольше они будут торчать в крепости, тем больше риск обнаружить себя. А если вдруг объявят тревогу, то приблизиться к воротам будет практически невозможно.
   Исходя из этих соображений, Кавендиш решил ждать до последнего момента и выходить из укрытия не раньше, чем за час до подхода поезда – в шесть часов утра. Таким образом, появилось свободное время, которое каждый мог использовать по своему усмотрению.
   Наконец-то очухался Бумер. Он окинул ошалелым взглядом нависшие над ним каменные своды и открыл было рот, чтобы снова заорать, но разведчик вовремя заткнул ему рот скомканным платком и предупредил: людоеды находятся прямо над нами. Если тебе так хочется предупредить их о своем присутствии, то давай, открывай свою пасть! Запомни: никому не нравится сидеть в этой дыре. Но все терпят – это необходимо, так что не усложняй нам жизнь. Кстати, тебе есть чем заняться, на твоем месте я бы начал собирать свою технику и приводить ее в рабочее состояние.
   Смирившись со своей долей, Бумер притих и занялся осмотром вещмешков со взрывчаткой. Работа была для него лучшим лекарством. Все, кто не спал, время от времени переглядывались, но ни у кого не возникло желание начать разговор. Время тянулось невероятно медленно до того самого момента, пока не настала пора приниматься за разборку завала. Этим занялись Джаг, Квапав и Чонси, и вскоре свежий воздух ворвался в туннель. Оживился и Бумер, почувствовал, что близится конец его мучениям.
   Кавендиш еще раз напомнил ключевые моменты операции, и коммандос начали выбираться наружу.

Глава 27

   Штольня выходила на поверхность в промышленной зоне среди старых металлических ангаров. По земле веером расходились рельсы, по которым когда-то сновали вагонетки, груженные рудой. Кругом возвышались терриконы пустой породы, мало-помалу зараставшие дикой травой и плющом, уже затянувшим зеленой вуалью старые цеха отбелки чугуна.
   – Здесь ничего не надо взрывать? – деловито поинтересовался Бумер, вновь обретя уверенность в себе.
   Кавендиш нервно замотал головой. Он никак не мог сориентироваться в незнакомом месте, да еще ночью. А до рассвета оставалось еще добрых два часа.
   Джаг, напротив, был спокоен, как никогда.
   – Плотина находится перед нами, а ледник наверху. Нам нужно идти в другую сторону!
   Короткими перебежками, постоянно прикрывая друг друга, коммандос двинулись вперед, прячась за ржавыми вагонетками, остовами металлических конструкций и полуразрушенными стенами пакгаузов.
   Вскоре индустриальный пейзаж сменился городской застройкой. Появились бетонные и каменные здания, с оштукатуренными стенами и сводчатыми черепичными крышами. То там, то сям мерцали тусклые фонари, слабо освещая пустынные перекрестки.
   – И здесь ничего не нужно взрывать? – опять спросил Бумер.
   Поскольку его вопрос не был адресован к конкретному человеку, он, естественно, остался без ответа.
   После очередной перебежки рядом с Джагом оказался Квапав. Джаг мельком глянул на него и спросил:
   – Так как насчет твоих реликвий?
   – Я заберу их на обратном пути. А сейчас я с вами!
   Оставив позади обширный пустырь, группа коммандос вышла, наконец, к железнодорожному пути.
   – Нужно проверить все стрелки, – сказал Джаг.
   Вдоль холодно поблескивающих рельсов они направились к воротам, которые выводили из города. Начать решили именно с них.
   По всей видимости, их здесь не ждали. Если в городе и опасались нападения, то уж никак не изнутри крепостных стен.
   Охрана осуществлялась двумя раздельными постами. Один находился на внутренней сторожевой вышке и позволял контролировать ситуацию вокруг ворот. Второй располагался в здании, откуда осуществлялось управление гигантскими створками ворот.
   Чонси метким выстрелом снял часового. Стрела попала ему точно в ухо и пробила голову насквозь, так что он упал замертво, не издав ни единого звука.
   Бумер тут же вбежал в пристройку, где находились электродвигатели, и установил под ними заранее подготовленные заряды.
   Кавендиш глянул на часы. До выхода поезда из туннеля оставалось еще полчаса. Ровно столько времени требовалось, чтобы добраться до других ворот. Разведчик окинул взглядом свою немногочисленную группу и с сожалением подумал, что ему придется оставить здесь как минимум двух человек, ибо суть разработанного плана сводилась к тому, что въездные и выездные ворота должны быть открыты и взорваны одновременно. На одного человека возлагалась задача обеспечить прикрытие второго, того, кто откроет ворота и зажжет бикфордов шнур для подрыва зарядов, установленных на электродвигателях. Другого выхода не было.
   Кавендиш угрюмо насупился и еще ниже надвинул на глаза широкополую шляпу. Не зная, как дальше будут развиваться события, он предпочел бы иметь при себе всю группу. В принципе, можно было сформировать два самостоятельно действующих отряда, но при этом никто бы не дал гарантии, что они решат поставленные перед ними задачи. А для успешного осуществления операции во что бы то ни стало нужно было взорвать ворота крепости одновременно. При этом Кавендиш хотел лично участвовать в обеих акциях.
   – Не будем ждать, – решительно произнес он. – Открываем ворота и немедленно взрываем их!