Раздался сухой звук выстрела. Горилла застонала совсем как человек. Она упала лицом вперед. Несколько минут огромное тело животного билось в конвульсиях.
   В овраге раздался триумфальный крик негров, несколько раз отразившийся от стены леса. Вильмовский и Хантер, совершенно невредимые, только теперь схватили ружья. Боцман тяжело поднялся; проклиная всех и вся, он стал растирать побитые места. Смуга, еще совсем бледный, но уже совершенно спокойный, подошел к убитой горилле. Концом ружейного ствола он приподнял ее голову. Маленькое отверстие от пули штуцера виднелось точно между залитыми кровью глазами животного.
   Боцман приковылял к убитой горилле. Спокойно, будто ничего особенного не случилось, сказал:
   — Провалиться мне на этом месте, но это силач из силачей! Вы видели, как она без всякого усилия перескочила через меня? Месхерия и вы там, остальные. Поверните ее на спину. Выньте нож из ее груди!
   Вильмовский подошел к сыну и без слов потрепал его по плечу.
   — Томек и боцман сделали все, что было в их силах, для нашего спасения. Они сегодня герои, — отозвался Смуга. — Ты наверное удивляешься, Андрей, почему я сам не стрелял?
   — Я сразу заметил, что с тобой происходит что-то неладное, — признался Вильмовский. — Когда ты опустил ружье без выстрела, я испугался больше, чем от неожиданного нападения гориллы. Что с тобой случилось, Ян?
   — Меня преследует тень мстительного Кастанедо, — печально улыбнулся Смуга. — Я теперь не могу от вас скрывать, что иногда чувствую странную слабость в левой руке. Она начинает у меня дрожать, как в лихорадке. Вот и все! Я не был уверен в меткости моего выстрела, а промахнуться нельзя было, потому что это кончилось бы смертью многих из нас. Я тебя поздравляю, Томек.
   — Счастье твое, браток! Мне на мушку такая штука никак не попадется. Однако если успех сопутствовал моему другу, то я радуюсь так, как будто сам отправил гориллу на тот свет пить там пиво, — сказал боцман.
   — Не сетуйте, боцман, — серьезно заявил Смуга. Я, пожалуй, первый и последний раз в жизни видел человека, бросившегося на гориллу с ножом. Я очень ценю людей, не знающих страха.
   Боцман кашлянул от смущения, услышав столь большую похвалу.
   — Давайте посадим самку в клетку, а то она протрезвится и ее придется тоже убить, — заметил Вильмовский.
   Пока охотники закрывали самку в клетке, Томек и Самбо нашли детеныша. Несмотря на сопротивление, они вытянули малыша из ближайших кустов.
   — Посадите его в клетку матери, — посоветовал Хантер. — Детеныш скоро успокоится и будет рад. Повидимому, крик этого пацана привлек сюда третью гориллу. Идемте назад, больше ничего мы здесь не сделаем.
   — А что будет с убитой гориллой?
   — Ее тоже придется взять в лагерь. Это великолепный экземпляр. За этот скелет и шкуру нам хорошо заплатят, — ответил Смуга.
   Если до этого негры дрожали от одной только мысли о встрече с лесными людьми, то теперь они танцевали от радости и громко кричали. Они без всякого страха связали убитое животное по рукам и ногам и, подвесив его к жерди, понесли в лагерь.
   Обратный путь длился довольно долго. Негры сгибались под тяжестью клеток с животными. Им приходилось часто отдыхать, но они были чрезвычайно рады и очень болтливы. Они неустанно хвалили силу и храбрость боцмана, удивлялись хладнокровию и меткости маленького буана и радовались тому, что их ждет пиршество, обещанное Вильмовским.
   В лагерь они пришли только к вечеру. Вильмовский приказал поставить клетки на лугу, невдалеке от лагеря. Клетки тоже окружили оградой из ветвей. Внутри ограды негры посадили небольшие деревца, которые давали необходимую тень обеим клеткам. Носильщики были недовольны лишней, по их мнению, работой, но Вильмовский был непоколебим. Он прекрасно знал, как трудно везти по морю чувствительных к неволе горилл. И он знал, какую крупную сумму можно будет получить за живых человекообразных обезьян в Европе.


XVIII

Народ лилипутов


   Раздраженные пленением гориллы успокоились только через четыре дня. В ограду, где стояли их клетки, никому нельзя было входить, кроме Вильмовского и Сантуру; это делалось для того, чтобы животные постепенно привыкли к новым условиям существования. Поимка целой семьи человекообразных обезьян была большим успехом экспедиции. Отдельные экземпляры, пойманные раньше различными звероловами, в большинстве случаев гибли во время морского путешествия. Специалисты, работавшие у Гагенбека, считали, что причиной быстрой гибели горилл в неволе были скорее психические, нежели физические, факторы. Поэтому Вильмовский решил окружить семью горилл чрезвычайной заботой и создать им в неволе условия, близкие к природным.
   Вильмовский не находил слов благодарности для Сантуру. Царский ловчий умел завоевать доверие животных, к которым в первое время нельзя было подойти. Он начал с того, что старался находиться вблизи клеток, чтобы животные привыкли к его присутствию. Взрослые гориллы в первые дни пребывания в клетках не принимали пищи и не хотели пить воды. Детеныш горилл оказался сговорчивее. Расстояние между прутьями в клетках давало ему возможность переходить от матери к отцу и обратно, но так как они не могли его накормить, малыш подошел к тихому, ласковому человеку. Сантуру только этого и ждал. Он спокойно подал малышу ветку, сплошь усеянную дикими персиками. Малыш схватил сначала один сочный плод, потом второй, третий, а когда наелся досыта, Сантуру положил ветку с плодами на землю. Хитрый малыш затянул по земле ветку в клетку матери, которая упорно отказывалась от еды. Однако, когда Сантуру на следующий день пришел в ограду, оказалось, что от персиков ничего не осталось. Теперь он ежедневно приносил целые охапки лакомств и оставлял их у клеток. Обезьяны прекратили голодовку.
   Уход обоих звероловов за обезьянами приносил хорошие результаты, но Вильмовский не сомневался, что пройдет много времени, пока обезьяны совершенно освоятся со своим положением. А тем временем приближался период дождей, и путешественники должны были как можно скорее закончить охоту. Поэтому Вильмовский не удивился, когда однажды Смуга обратился к нему со следующими словами:
   — Твое присутствие в лагере необходимо из-за горилл. Но я здесь не нужен и мог бы отправиться на поиски окапи. Наши запасы продуктов истощаются. Вскоре нам нечем будет кормить людей. Если разбиться на небольшие группы, можно будет добыть пищу охотой.
   — Сколько времени тебе надо на поиски окапи? — спросил Вильмовский.
   — Я думаю, что приручение горилл займет три-четыре недели. Мы должны во что бы то ни стало привезти их в Европу живыми. Одновременно ты мог бы попытаться поймать шимпанзе, которых я видел в горных ущельях на юг от лагеря. Это значит, что в моем распоряжении будет от четырех до шести недель.
   — Ловле окапи можно посвятить и больше времени. До сих пор вообще неизвестно, есть ли в Африке такое животное. Мы бы обогатили науку об африканской фауне и получили бы значительную премию, которую обещали дать англичане за живого или мертвого окапи. Пренебрегать этим нельзя.
   — Я уже об этом думал. Экспедиция поглотила все наши сбережения. Значит, от результатов охоты зависит, будем ли мы людьми богатыми или разоримся вконец. Мы не можем допустить до того, чтобы Томек потерял свои деньги.
   — Будь спокоен, он, конечно, не будет нас винить. Кого же ты хочешь взять с собой на поиски окапи?
   Как видно, Смуга заранее продумал весь план самостоятельной экспедиции, потому что без всяких колебаний ответил:
   — Если не будешь возражать, то я возьму с собой восьмерых носильщиков, двух масаев: Инуши и Секелету, ну, и... Томека с Динго.
   — Ты хочешь взять с собой Томека? — удивился Вильмовский.
   — У каждого человека свои слабости. Мне нравится твой сын, а кроме того, я думаю, что все, чего он желает, в конце концов исполняется. Ты вероятно будешь считать, что я суеверен, но... предчувствие говорит мне, что с Томеком мы поймаем окапи.
   Вильмовский доверял Смуге, как самому себе, но долго колебался. Никто не мог предвидеть, с какими трудностями и опасностями встретится экспедиция в девственных джунглях. Ведь в этих лесах живут дикие пигмеи, о чем давно уже предупреждал Хантер.
   Смуга заметил колебание товарища. После недолгого молчания он тихо добавил:
   — Дело в том, Андрей, что я уже не уверен в меткости своей стрельбы. Кто знает, не задрожит ли моя рука в решительный момент. Я бы не принимал этого во внимание, если бы речь шла только о стычке с туземцами. В этом случае достаточно револьвера и моей здоровой правой руки, но если придется стрелять в бегущего по лесу окапи, я предпочитаю, чтобы стрелял Томек. Думаю, ты знаешь, что твой паренек так метко стреляет, как я до случая с Кастанедо?
   — Искренне тебя благодарю от своего и Томека имени, — ответил растроганный Вильмовский. — Лучшие стрелки считают тебя непревзойденным мастером!
   — Можешь мне верить, потому что я точно знаю, что Томек превзойдет нас всех в стрельбе.
   — Если говорить откровенно, то я немного боюсь за Томека. По-моему, он слишком пылок и мало выдержан. Но с тобой я его пущу, если он захочет! Возьми с собой и боцмана Новицкого. Этот добродушный силач никого и ничего не боится. Кто знает, с кем вы встретитесь в джунглях, а негры чересчур суеверны и ручаться за них нельзя.
   — Я не хотел лишать тебя помощи боцмана, но если ты считаешь, что обойдешься без него, то я охотно возьму его с собой.
   Когда Томек узнал, что Смуга лично просил у отца разрешения взять его с собой в экспедицию за окапи, радости его не было пределов. Боцман тоже был рад, потому что он не любил долго сидеть на одном месте и постоянно тосковал по новым приключениям. Друзья стали охотно помогать Смуге в подготовке к экспедиции. Они выбрали три складные клетки, взяли с собой две большие сетки, лассо и ремни, связав все это в тюки, которыми предполагалось навьючить осла. На второго осла решили погрузить снаряжение и палатки. Носильщики должны были взять с собой запасы продовольствия, рулоны ситца, медную проволоку, стеклянные бусы, соль, табак и много других предметов для обменной торговли с жителями джунглей.
   Верный Самбо опечалился перспективой разлуки с Томеком и побежал к Вильмовскому, надеясь выпросить у него разрешение на участие в экспедиции. Звероловы полюбили молодого негра, и он без труда добился согласия Вильмовского.
   На подготовку экспедиции в далекий путь отвели всего лишь один день. Уже на следующее утро энергичный Смуга дал приказ к отъезду. Под дружеские возгласы остающихся небольшой караван вышел из лагеря и вскоре исчез из виду в густых зарослях джунглей.
   Караван медленно шел вперед через мрачную путаницу деревьев и кустов. Иногда путникам преграждал дорогу прогнивший ствол дерева, иногда им приходилось обходить обширные участки поваленного леса. Томек догадался, что подобные опустошения были естественного происхождения. Вершины деревьев были так прочно связаны лианами, что если ураган повалил одно из них, то падало несколько других. Между поваленными стволами деревьев вырастали новые, еще более спутанные и мрачные. Непроходимая чаща скрывала естественные богатства от жадности людей: здесь росли великолепное красное дерево, розовые и коралловые деревья; много было также кокосовых пальм, каучуковых деревьев и бамбука.
   Не обращая внимания на препятствия, Смуга обходил поваленные стволы, приказал пробить просеку и смело двигался вперед. Он внимательно исследовал встречающиеся болота, а в местах, где вечный мрак не позволял видеть происходящее вокруг, он чутко, в молчании, прислушивался к звукам, доносившимся из зарослей. Бескрайние джунгли кипели жизнью. Миллиарды насекомых привлекали к себе множество разнообразных птиц, питавшихся ими. В чаще дико растущих персиковых деревьев слышались крики обезьян и попугаев, а на полянах, покрытых буйным ковром цветов, носились тучи пчел.
   На короткий отдых караван задержался на небольшой поляне. Негры быстро разложили костер, чтобы приготовить компот из диких персиков. Оглядываясь вокруг, Томек заметил смешную маленькую птичку. По внешнему виду птица походила на воробья; она все время перелетала с ветки на ветку и издавала громкий, мелодичный свист. Мальчику показалось, что она во что бы то ни стало хочет обратить на себя внимание. Птица все время улетала в одном и том же направлении, но сразу же возвращалась и громко гомонила, как бы приглашая следовать за собой. Томек с интересом наблюдал странное поведение птицы и, пользуясь случаем, постарался подробно ее рассмотреть. Птица отличалась короткими ногами и хвостом, крепким клювом и длинными крыльями. Негры тоже заинтересовались пернатым нахалом. Носильщики оживленно показывали птицу друг другу, о чем-то советовались, а Смуга обратился к мальчику:
   — Я вижу, что у тебя слюнки потекли при одной лишь мысли о свежем меде.
   — Я совсем не думаю о меде, — возразил мальчик. Я только наблюдаю за этой странной птицей, которая ведет себя так, словно приглашает нас куда-то идти.
   — Ты в самом деле не знаешь, что это за птица? — удивился Смуга.
   — Я впервые обратил на нее внимание сегодня, — ответил Томек.
   — Должен похвалить тебя за наблюдательность, потому что эта птица и в самом деле приглашает нас к пчелиному гнезду. Это медовед[50], который отличается тем, что очень любит показывать людям пчелиные дупла с медом.
   — Если это правда, то о чем думают наши спутники? — воскликнул Томек. — Я с удовольствием съел бы свежего меда!
   — Негры ведут совет, потому что они не уверены, можно ли полностью доверять этой птице. Дело в том, что некоторые из них утверждают, что птица часто обманывает и вместо того, чтобы показать, где находится мед, приводит людей к логовищу диких животных.
   — Неужели медоведы и в самом деле втягивают людей в засаду?
   — Они принадлежат к очень известным птицам Африки. Кроме того, два их вида обитают в северовосточной Индии и на острове Борнео. В большинстве случаев они приводят людей или животных к пчелиным ульям. Но они могут иногда навести путника на место, где находится что-либо иное.
   — Давайте рискнем на этот раз, — предложил мальчик. — Бояться нам нечего, а мед очень вкусная и питательная вещь. Консервы мне уже опротивели.
   — Правда, браток, правда! — подтвердил боцман. Негры во всем видят необыкновенное, но нам бояться нечего, а надо идти вперед, и тогда окажется, что их страшилище ничто иное, как пень, заросший мхом. Но я интересуюсь, зачем эти птицы приводят людей к ульям с медом? Что они за это получают? А может быть они принадлежат к какому-нибудь африканскому благотворительному обществу?
   Боцман засмеялся своей шутке, а Смуга ответил:
   — Медоведы знают, что после того, как будет разорен улей, для них всегда останутся кусочки сотов или личинки пчел — их излюбленное лакомство.
   — Если дело обстоит так, то идем за нашим медоведом! — решил боцман. Томек, Самбо, и кто там еще, умеющий выкуривать пчел, айда за мной!
   Пойти добровольно вызвались два носильщика. После удачной охоты на горилл негры без всякого раздумья готовы были сопутствовать моряку во всех его приключениях. Самбо взял с собой большой сосуд для меда, а птица, увидев, что люди поняли ее призыв, радостно закричала.
   Птица вела себя умно и дружественно. Она отлетала только на такое расстояние, чтобы людям легко было за ней поспевать; она садилась на ветки, призывая людей громким криком, либо — мчалась как стрела, будто стремясь доказать, что превосходно знает дорогу, но сейчас же возвращалась обратно, словно приглашая быстрее идти за ней. Вскоре медовед привел путешественников к старому дереву. Самбо отыскал большое дупло, вокруг которого летали пчелы.
   Негры громко хвалили умную птицу и не долго думая стали собирать влажные ветки. Пылающий веник из этих веток давал тучу горького дыма. Оказалось, что Самбо весьма ловкий пчеловод. Он сумел быстро отогнать пчел, летавших вокруг дупла, и с помощью дыма избавился от яростно защищавшихся насекомых, сидевших в природном улье. Не прошло и получаса, как он заполнил большой сосуд сотами великолепного желтого меда. Негры набросились на сладкие соты. Они не обращали внимания даже на то, что на них лежало множество мертвых пчел, и ели их вместе с воском. В дупле оказалось так много меда, что взять можно было только небольшую его часть. Сидя на ветви соседнего дерева, птица внимательно наблюдала за действиями людей. Когда они собрались уходить, птица начала триумфальную песнь. Потом полетела в дупло, чтобы справить хорошо заслуженный пир.
   Вечером у костра основной темой беседы были приключения людей, которые последовали обманным призывам медоведов. Внезапно из черного мрака джунглей послышались отдаленные звуки барабанов. Звероловы сразу же умолкли. Тамтамы сообщали о том, что здесь находились люди. Кто они? Неожиданные встречи в джунглях всегда вызывают опасения, как одной, так и другой стороны. Может быть, это хитрые пигмеи бамбьютты, а может быть, людоеды, зовущие тамтамами на охоту за людьми? Белые охотники и негры сразу же потеряли желание продолжать мирную беседу. Их ждала ночь, полная тревоги и напряжения. Шелест кустарника, треск ломаемой ветки или вообще незнакомый звук, доносящийся из джунглей, сразу же заставляли охотников вскакивать с мест. В такие минуты они с облегчением наблюдали за поведением Динго, который лениво приподнимал веки и сонно смотрел на бодрствующих людей. На рассвете невыспавшиеся охотники направились в дальнейший путь. Идя вслед друг за другом, они пробирались через чащу. Впереди шел Смуга с Динго, а Томек с боцманом замыкали караван. Они без всяких препятствий прошли около трех километров. Маленький караван вошел в естественную аллею из высоких деревьев. Вдруг Динго стал беспокоиться. В этот же момент вблизи раздался отчаянный крик. Росшие между деревьями густые кусты бесшумно раскрылись, и в полумраке зелени показались почти нагие, черно-коричневые тела африканских лилипутов. На покрытых белой и красной краской лицах выделялись длинные верхние губы и плоские, вздернутые, широкие носы. В руках пигмеи держали натянутые луки. Острия стрел были направлены прямо к груди путешественников. Смуга сказал несколько приветственных слов. Он сделал шаг вперед по направлению к пигмеям, но громкий окрик одного из них, как видно старшего, осадил его на месте. Караван был окружен полунагими пигмеями. Острия стрел угрожали со всех сторон.
   Томек и боцман плечом к плечу стояли с винтовками, готовыми к выстрелу, однако отдавали себе отчет в том, что огнестрельное оружие не спасет их от отравленных стрел. Тем временем из лесу показывалось все больше и больше пигмеев. Динго обнажил клыки, шерсть у него на спине встала дыбом, но Смуга крепко держал его на поводке.
   — Я бы разогнал этих карликов, но их палочки могут быть отравленными, — с гневом прошипел боцман.
   Пигмеи словно в ответ на слова боцмана крепче натянули тетивы луков. Длинный ряд маленьких воинов джунглей направил на путешественников острия пик. Положение становилось угрожающим. Обе стороны недоверчиво поглядывали друг на друга.
   — Садитесь на землю, — громко приказал Смуга и первый уселся, подвернув под себя ноги.
   Носильщики медленно положили багаж на землю. Сели рядом с тюками, беспокойно поблескивая глазами. Тем временем Смуга, словно не видя направленных на себя стрел, спокойно достал из кармана трубку, набил ее табаком и взял в рот. Потом из непромокаемого мешочка вынул коробку спичек. Увидев огонь, пигмеи стали удивленно шептаться. Их лица потеряли дикий, ужасный вид. Они с любопытством первобытных людей наблюдали за каждым движением белого охотника.
   — Инуши, подай мне мешочки с солью и табаком, — приказал Смуга.
   Огромный масай поднялся с земли. Пигмеи немедленно сжали круг, как бы забыв о том, что держат в руках луки. Чтобы лучше следить за движениями Инуши, они вставали на цыпочки. Они не мешали Инуши подойти к Смуге с двумя мешочками, которые тот приказал ему принести. Смуга вынул из кармана записную книжечку, вырвал из нее два листка. На один насыпал немного соли, на второй — табаку. Обе бумажки он положил впереди себя. После этого он жестом пригласил вождя пигмеев подойти ближе.
   Карлик сделал вид, что не замечает приглашения. Смуга спокойно курил трубку, наблюдая исподлобья за поведением пигмеев. В конце концов, старый бамбьютт не выдержал и, не опуская натянутый лук, шаг за шагом подошел к Смуге. Это был опасный момент. Старик присел и отложил оружие в сторону. Звероловы с облегчением вздохнули! Вождь сначала взял бумажку с табаком. Понюхал его, кивнул головой, покрытой курчавыми волосами, полизал палец, коснулся им соли и стал сосать. По-видимому, проба удовлетворила старика, потому что он сразу же посыпал табак солью и вместе с бумажкой отправил в рот.
   Видно, что это было большое лакомство, потому что на его лице появилась дружественная улыбка. Он что-то стал говорить своим спутникам. Они немедленно сняли стрелы с тетивы луков. Подошли к Смуге, который встал и каждому из них отсыпал по горсти соли и табаку. По всей вероятности, они считали бумагу за неизвестное им лакомство, потому что один из пигмеев жестами показал на карман, в котором Смуга держал записную книжку. Смуга, сохраняя серьезность, достал книжку из кармана и вручил всем пигмеям по одному листочку. Таким образом, лед оказался сломанным. Чтобы укрепить дружеские чувства, Смуга подарил пигмеям по cвязке стеклянных бус. Теперь они прониклись доверием к странному человеку с белой кожей. Некоторые из них касались пальцами лица путешественника, желая проверить, не покрасил ли он себя белой краской. Они были явно изумлены, когда убедились, что краски на лице Смуги нет.
   — Пожалуй, они впервые увидели белых людей, — сказал Томек, успокоенный мирным поведением карликов.
   Пигмеи громко беседовали между собой, делая замечания, рассмешившие негров и Смугу, который немного понимал наречие банту. Один из пигмеев подошел к Томеку и стал сосредоточенно изучать его штуцер.
   — Бахни, браток, разок в честь встречи, — тихо сказал Томеку боцман. Пусть они порадуются!
   Томек не говоря ни слова, отстранил пигмея. Приложился и выстрелил вверх. Словно пораженные громом, пигмеи попадали лицом к земле. Они поднялись только после долгих убеждений, но стали далеко обходить «палку, бросающую молнию».
   Смуга рассказал пигмеям, что он со своими друзьями занимается ловлей диких животных, а самые маленькие в мире люди заявили, что направляются в гости к соседнему племени на пир. Им сообщили посредством тамтамов о счастливой охоте на слона, поэтому они спешили принять участие в торжественном пире.
   Когда Смуга перевел Томеку и боцману слова пигмеев, моряк нетерпеливо отмахнулся:
   — Издеваются над нами эти карлики! Они бы побросали свои палочки и убежали бы куда глаза глядят от одного лишь вида слона!
   — А вы почему садились, боцман, перед ними на землю? — улыбнулся Смуга. — Можете быть уверены, что достаточно одной отравленной стрелы, чтобы повалить крупнейшего слона. А кроме того, нельзя считать пигмеев трусами.
   Пигмеи с необыкновенным любопытством рассматривали путешественников, которые по их мнению были чрезвычайно смешно одеты и располагали необыкновенным количеством различных предметов. После короткого совещания со своими воинами старый предводитель пигмеев пригласил охотников на пир, который должен состояться у соседнего племени. Он уверял, что гости будут приняты хорошо. Недолго думая, Смуга принял приглашение. Он надеялся, что первобытные жители джунглей скорее всего могут располагать сведениями об окапи.
   Пигмеи оказались великолепными проводниками. Они знали скрытые в чаще тропинки, проходы через болота, а грозные и недоступные другим джунгли были им знакомы как родной дом.
   Бугандцы забыли о своих опасениях. Они громко смеялись и беседовали между собой. Дружба с пигмеями гарантировала каравану безопасность. Совместное путешествие позволило охотникам ближе познакомиться с самыми маленькими людьми мира. Томек то и дело бросал на них испытующие взгляды.
   Обращало на себя внимание странное сложение пигмеев. Рост самого высокого из них не превышал одного метра тридцати сантиметров. У них были длинные туловища, короткие шеи и большие, круглые головы. Они ходили на своих коротких ногах несколько покачиваясь, но зато великолепно бегали и умели взбираться на деревья как коты, пользуясь своими непропорционально длинными руками. Одежда пигмеев состояла из пучков травы, свисавших на шнурке из лиан, повязанном вокруг талии. Густые, курчавые волосы на голове, как и пушок, покрывающий все их тело, были рыжеватого цвета. Бороды на лицах у пигмеев были жесткие и черные. Остро спиленные передние зубы придавали им особенно дикий и неприятный вид. У пигмеев очень часто менялось выражение лица; во время беседы они одновременно двигали мускулами лица, головой, руками и ногами. Кожа у пигмеев выделяла специфический запах, отличный от запаха других негров.
   Быстрый и долгий марш через джунгли измучил носильщиков, поэтому они вздохнули с облегчением, когда вблизи из густой чащи послышались звуки тамтамов. Путешественники были у цели.


XIX