Страница:
И вот сидит Влад со своим приятелем-сослуживцем в кафе на улице Бормана (центральной улице столицы этой республики), пьет зеленый чаек и ведет с другом неторопливые рабочие беседы. Друг его – замначальника охраны здешнего главного бая.
Вдруг в кафе вваливаются две недобрых физиономии, от которых так и веет проблемами.
От таких лиц даже самые отвязанные пьяные компании, даже в день ВДВ, стараются держаться подальше. И непонятно, что в них такого. Вроде бы обычные мужчины, среднего роста, широкоплечие, с чуть скуластыми лицами, смуглые. Но в глазах и пластике что-то такое, что заставляет слабого прятать глаза, а сильного – нащупывать рукоять оружия.
Они подошли к Владу и его корешу и заговорили на местном диалекте. Влад плохо понимал его. На диалект Влада он был похож примерно, как западно-украинский на русский. Но три слова – «наша сестра», «этот пес» и «убьем» – Влад смог понять. Его друг что-то быстро ответил. Влад разобрал только слова «кровная месть» и «за моего брата». Обе физиономии, одарив Влада взглядами, полными доброты и гуманизма, со словами «Иншаллах!» удалились.
Друг говорит Владу: «Давай я тебя сопровожу до аэропорта, и еще ребят прихватим!»
– Нет, – говорит Влад, – у меня еще сегодня свидание!
– Неужели с НЕЙ?!!
– А с кем же? У меня больше никого и нету…
– Ну ты просто конченный отморозок! Они же тебя завалят!
Вспомнив эти две физиономии, Влад изрек: «Иншаллах! – и добавил: – Еще ни одному человеку не удавалось умереть раньше или позже, чем ему суждено!»
– Да, брат, ты никакой не немец, не еврей, не урус, ты – конкретно ордынец!
Когда Влад, попрощавшись со своей дамой сердца (кстати, никакого совращения невинной овечки не было изначально, еще неизвестно, кто кого совратил), вышел из дома, где жил, что-то ему сразу сильно не понравилось. Он даже хотел вернуться, но с понравившейся ему фразой «Иншаллах!» пошел вперед.
Откуда-то сбоку выскользнула машина, и одновременно Владу в спину уперся ствол.
– В машину садись, – произнес неприятный голос, лишенный доброты и обаяния.
За рулем сидел младшенький. Старшенький расположился сзади. Ехали в молчании.
Когда до аэропорта оставалось метров двести, машина остановилась, младшенький повернулся к Владу и сказал:
– Короче, вариантов два. Первый – вот твой билет до Питера. Рейс через час. Поторопишься – успеешь!
– А второй вариант?
– Второго бы не было, если бы сестренка так на тебя не запала! Второй – едем за сестренкой, потом к мулле, шахадат и никях.
– А третий вариант есть?
Старшенький сзади вдавил Владу ствол в затылок и сообщил:
– А третий вариант тебе СОВСЕМ не понравится…
– Хорошо, – сказал Влад, – давайте билет.
На лицах братанов промелькнула странная смесь разочарования и облегчения.
– Держи, – сказал младший, – и проваливай!
А старший процедил сквозь зубы на своем диалекте что-то типа того, что все хорошие урусы находятся в морге.
Влад, повернувшись, сообщил: «Я тоже о вас очень высокого мнения, уважаемые!» И пошел быстрым шагом к аэропорту.
Ему не пришлось, как Арнольду в «Коммандо», выпрыгивать с самолета, Влад просто вышел через другую дверь, поймал тачку и вернулся к своей драгоценной. Проведя с ней несколько часов на вершинах блаженства, Влад собрал сумку и сказал:
– Я сейчас еду за билетами, – и, вспомнив братцев, добавил, – и есть два варианта. Я покупаю один билет до Питера. Или я покупаю два билета до Питера. Отцу и братьям все объясним потом. Покаемся, нас простят. Но решать тебе надо прямо сейчас!
Увы, Прелестная не смогла решиться на ТАКОЕ!
И Влад улетел один.
Иншаллах!
Говно
Зов
Начало
Ствол
Вдруг в кафе вваливаются две недобрых физиономии, от которых так и веет проблемами.
От таких лиц даже самые отвязанные пьяные компании, даже в день ВДВ, стараются держаться подальше. И непонятно, что в них такого. Вроде бы обычные мужчины, среднего роста, широкоплечие, с чуть скуластыми лицами, смуглые. Но в глазах и пластике что-то такое, что заставляет слабого прятать глаза, а сильного – нащупывать рукоять оружия.
Они подошли к Владу и его корешу и заговорили на местном диалекте. Влад плохо понимал его. На диалект Влада он был похож примерно, как западно-украинский на русский. Но три слова – «наша сестра», «этот пес» и «убьем» – Влад смог понять. Его друг что-то быстро ответил. Влад разобрал только слова «кровная месть» и «за моего брата». Обе физиономии, одарив Влада взглядами, полными доброты и гуманизма, со словами «Иншаллах!» удалились.
Друг говорит Владу: «Давай я тебя сопровожу до аэропорта, и еще ребят прихватим!»
– Нет, – говорит Влад, – у меня еще сегодня свидание!
– Неужели с НЕЙ?!!
– А с кем же? У меня больше никого и нету…
– Ну ты просто конченный отморозок! Они же тебя завалят!
Вспомнив эти две физиономии, Влад изрек: «Иншаллах! – и добавил: – Еще ни одному человеку не удавалось умереть раньше или позже, чем ему суждено!»
– Да, брат, ты никакой не немец, не еврей, не урус, ты – конкретно ордынец!
Когда Влад, попрощавшись со своей дамой сердца (кстати, никакого совращения невинной овечки не было изначально, еще неизвестно, кто кого совратил), вышел из дома, где жил, что-то ему сразу сильно не понравилось. Он даже хотел вернуться, но с понравившейся ему фразой «Иншаллах!» пошел вперед.
Откуда-то сбоку выскользнула машина, и одновременно Владу в спину уперся ствол.
– В машину садись, – произнес неприятный голос, лишенный доброты и обаяния.
За рулем сидел младшенький. Старшенький расположился сзади. Ехали в молчании.
Когда до аэропорта оставалось метров двести, машина остановилась, младшенький повернулся к Владу и сказал:
– Короче, вариантов два. Первый – вот твой билет до Питера. Рейс через час. Поторопишься – успеешь!
– А второй вариант?
– Второго бы не было, если бы сестренка так на тебя не запала! Второй – едем за сестренкой, потом к мулле, шахадат и никях.
– А третий вариант есть?
Старшенький сзади вдавил Владу ствол в затылок и сообщил:
– А третий вариант тебе СОВСЕМ не понравится…
– Хорошо, – сказал Влад, – давайте билет.
На лицах братанов промелькнула странная смесь разочарования и облегчения.
– Держи, – сказал младший, – и проваливай!
А старший процедил сквозь зубы на своем диалекте что-то типа того, что все хорошие урусы находятся в морге.
Влад, повернувшись, сообщил: «Я тоже о вас очень высокого мнения, уважаемые!» И пошел быстрым шагом к аэропорту.
Ему не пришлось, как Арнольду в «Коммандо», выпрыгивать с самолета, Влад просто вышел через другую дверь, поймал тачку и вернулся к своей драгоценной. Проведя с ней несколько часов на вершинах блаженства, Влад собрал сумку и сказал:
– Я сейчас еду за билетами, – и, вспомнив братцев, добавил, – и есть два варианта. Я покупаю один билет до Питера. Или я покупаю два билета до Питера. Отцу и братьям все объясним потом. Покаемся, нас простят. Но решать тебе надо прямо сейчас!
Увы, Прелестная не смогла решиться на ТАКОЕ!
И Влад улетел один.
Иншаллах!
Говно
Влад с детства обладал талантом и склонностью к мистификациям. Когда ему было одиннадцать лет он насобирал полное ведерко лягушек, пришел с ним к кинотеатру, прямо к выходу и за пару минут до окончания сеанса высыпал их возле дверей спрятал ведерко встал в стороне и стал ждать.
Закончился сеанс, люди валили из кинотеатра, видели лягушек, останавливались и рассуждали: «Откуда они взялись?».
Выдвигались теории, какой-то старый пень профессорского вида понес какую-то хрень, а Влад стоял и с любопытством слушал. ЕГО ПЕРЛО ОТ ТОГО, ЧТО ОН ОДИН ЗНАЕТ ПРИЧИНУ, А ВСЕ ИДИОТЫ ПРИДУМЫВАЮТ ВСЯКУЮ ЕРУНДУ И МОЗГИ ИХ НИ НА ЧТО НЕ ГОДЯТСЯ…
«Какие же все идиоты, – думал Влад. – И дети, и взрослые – БАРАНЫ».
И тут вдруг он понял, что:
■ Если ты знаешь то, что не знают другие,
■ если ты можешь то, чего не могут другие,
■ если ты умеешь то, чего не умеют другие,
■ то ты – ЧЕЛОВЕК,
■ а они – обезьяны!
В одиннадцать лет к Ваду пришло понимание Истины. А в двенадцать лет в его руки попала книга Фридриха Ницше «По ту сторону добра и зла». Философия сверхчеловека. И взорвался мозг!
Прошли годы. В Рашу пришла бандократия, робких советских сусликов лечили от глупости шоком. И лечение было паче болезни.
Влад старался не сталкиваться с криминалом. Криминал старался не сталкиваться с Владом. Они существовали как бы в параллельных вселенных. Но и те, бывает, пересекаются.
На дворе стоял веселый 1994 год.
Однажды Влад, решая проблему одного из своих приятелей, оказался в конфронтации с одной из знаменитых ОПГ. Как вся Раша боялась бандитов! Как вся Раша пыталась под них косить!
Владу криминалы сходу «забили стрелку» на Владимирской площади. Влад со своим приятелем Лешей, который в его книге «Человек-звездец» был на фотографиях (на нем Влад показывал приемы), осмотрели площадь и загодя заняли позиции.
Там, где сейчас Владимирский пассаж, находилось реконструируемое здание. На него Влад и отправил Лешу. А сам остался возле памятника какому-то говнописцу.
И подъехали бандиты. Мафия. А ля Сицилия. Крестные внуки. Два джипа «чероки» и микроавтобус «дженерал моторс». И высыпала оттуда рать. В желтом металле, как елочные игрушки. С изделиями Тульского оружейного завода в руках. В спортивных костюмах. Обилием больших морд, золота и стволов поражая воображение.
Влад неспешно приблизился к ним и поинтересовался:
– КТО СТАРШИЙ?
– Я, – сообщила самая большая морда. – А ты кто, такой борзый?
– Я – тот, кто убедительно просит вас оставить бизнесмена Коня Петровича Лошадкина в покое и обещает ничего вам плохого не делать.
– Да ты ох…л? – поинтересовался старший бандократ. – Да мы тебя сейчас в багажник и в лес! Ты что, реально один приперся, идиот?
– Один. Только кроме тебя, морда, и твоих бройлеров тут других идиотов нет!
Влад поднял руку и на лбу старшего загорелась красная точка. Метнувшись по нескольким лбам опять вернулась на лоб старшего. Влад ласково произнес:
– А вот я сейчас опущу руку и тебе снесет полчерепа! И прежде чем вы меня убьете, снайпер успеет выстрелить десяток раз. Так! Отправляй своих быков в коровник. А то им место в железных банках с надписью «тушенка». И потолкуем спокойно вон в том кафе. Кофием я тебя угощу. Ну, решайся, бригадир!
Через десять минут, сидя в уютном кафе, Влад спокойно объяснил старшему всю нецелесообразность противостояния банды отряду бывших спецназовцев из пяти человек. Ибо три снайпера, пулеметчик и диверсант, обладая доступом к информации, легко помножат на ноль всю его банду. Но коварство бандита было беспредельно.
Кафе находилось вне зоны досягаемости снайпера (хотя у Леши была не СВД, а всего лишь лазерная указка – в те годы диковинка), и бандит решил попробовать рискнуть. В кафе заглянули два его мордоворота, и он подозвал их взглядом.
Они уселись рядом, и главшпан поинтересовался:
– А что нам мешает сейчас тебя завалить?
– А можно, я левую руку из кармана выну? – спросил Влад.
– Вынимай, – разрешил мафиозо.
Влад вытащил из кармана куртки руку. В руке была зажата Ф-1. Лимонка. ЧЕКИ В ГРАНАТЕ НЕ БЫЛО!
– Как только я буду не в состоянии, да-да, коллеги, не в состоянии сжимать руку в кулак, все живое в радиусе полета осколков станет мертвым. СИДЕТЬ! – рявкнул Влад, видя, что шпана собирается разбежаться. Все послушно застыли.
– Все свободны, а ты, Клоун, меня проводишь. И помни, НА КАЖДУЮ ТВОЮ ХИТРОСТЬ ВСЕГДА БУДЕТ ДВЕ МОИХ! Пошли умирать, самурай!
Умирать главшпан не хотел.
И Влад еще раз похвалил свою интуицию. Не зря он купил учебную гранату у школьного военрука всего лишь за литр водки…
Закончился сеанс, люди валили из кинотеатра, видели лягушек, останавливались и рассуждали: «Откуда они взялись?».
Выдвигались теории, какой-то старый пень профессорского вида понес какую-то хрень, а Влад стоял и с любопытством слушал. ЕГО ПЕРЛО ОТ ТОГО, ЧТО ОН ОДИН ЗНАЕТ ПРИЧИНУ, А ВСЕ ИДИОТЫ ПРИДУМЫВАЮТ ВСЯКУЮ ЕРУНДУ И МОЗГИ ИХ НИ НА ЧТО НЕ ГОДЯТСЯ…
«Какие же все идиоты, – думал Влад. – И дети, и взрослые – БАРАНЫ».
И тут вдруг он понял, что:
■ Если ты знаешь то, что не знают другие,
■ если ты можешь то, чего не могут другие,
■ если ты умеешь то, чего не умеют другие,
■ то ты – ЧЕЛОВЕК,
■ а они – обезьяны!
В одиннадцать лет к Ваду пришло понимание Истины. А в двенадцать лет в его руки попала книга Фридриха Ницше «По ту сторону добра и зла». Философия сверхчеловека. И взорвался мозг!
Прошли годы. В Рашу пришла бандократия, робких советских сусликов лечили от глупости шоком. И лечение было паче болезни.
Влад старался не сталкиваться с криминалом. Криминал старался не сталкиваться с Владом. Они существовали как бы в параллельных вселенных. Но и те, бывает, пересекаются.
На дворе стоял веселый 1994 год.
Однажды Влад, решая проблему одного из своих приятелей, оказался в конфронтации с одной из знаменитых ОПГ. Как вся Раша боялась бандитов! Как вся Раша пыталась под них косить!
Владу криминалы сходу «забили стрелку» на Владимирской площади. Влад со своим приятелем Лешей, который в его книге «Человек-звездец» был на фотографиях (на нем Влад показывал приемы), осмотрели площадь и загодя заняли позиции.
Там, где сейчас Владимирский пассаж, находилось реконструируемое здание. На него Влад и отправил Лешу. А сам остался возле памятника какому-то говнописцу.
И подъехали бандиты. Мафия. А ля Сицилия. Крестные внуки. Два джипа «чероки» и микроавтобус «дженерал моторс». И высыпала оттуда рать. В желтом металле, как елочные игрушки. С изделиями Тульского оружейного завода в руках. В спортивных костюмах. Обилием больших морд, золота и стволов поражая воображение.
Влад неспешно приблизился к ним и поинтересовался:
– КТО СТАРШИЙ?
– Я, – сообщила самая большая морда. – А ты кто, такой борзый?
– Я – тот, кто убедительно просит вас оставить бизнесмена Коня Петровича Лошадкина в покое и обещает ничего вам плохого не делать.
– Да ты ох…л? – поинтересовался старший бандократ. – Да мы тебя сейчас в багажник и в лес! Ты что, реально один приперся, идиот?
– Один. Только кроме тебя, морда, и твоих бройлеров тут других идиотов нет!
Влад поднял руку и на лбу старшего загорелась красная точка. Метнувшись по нескольким лбам опять вернулась на лоб старшего. Влад ласково произнес:
– А вот я сейчас опущу руку и тебе снесет полчерепа! И прежде чем вы меня убьете, снайпер успеет выстрелить десяток раз. Так! Отправляй своих быков в коровник. А то им место в железных банках с надписью «тушенка». И потолкуем спокойно вон в том кафе. Кофием я тебя угощу. Ну, решайся, бригадир!
Через десять минут, сидя в уютном кафе, Влад спокойно объяснил старшему всю нецелесообразность противостояния банды отряду бывших спецназовцев из пяти человек. Ибо три снайпера, пулеметчик и диверсант, обладая доступом к информации, легко помножат на ноль всю его банду. Но коварство бандита было беспредельно.
Кафе находилось вне зоны досягаемости снайпера (хотя у Леши была не СВД, а всего лишь лазерная указка – в те годы диковинка), и бандит решил попробовать рискнуть. В кафе заглянули два его мордоворота, и он подозвал их взглядом.
Они уселись рядом, и главшпан поинтересовался:
– А что нам мешает сейчас тебя завалить?
– А можно, я левую руку из кармана выну? – спросил Влад.
– Вынимай, – разрешил мафиозо.
Влад вытащил из кармана куртки руку. В руке была зажата Ф-1. Лимонка. ЧЕКИ В ГРАНАТЕ НЕ БЫЛО!
– Как только я буду не в состоянии, да-да, коллеги, не в состоянии сжимать руку в кулак, все живое в радиусе полета осколков станет мертвым. СИДЕТЬ! – рявкнул Влад, видя, что шпана собирается разбежаться. Все послушно застыли.
– Все свободны, а ты, Клоун, меня проводишь. И помни, НА КАЖДУЮ ТВОЮ ХИТРОСТЬ ВСЕГДА БУДЕТ ДВЕ МОИХ! Пошли умирать, самурай!
Умирать главшпан не хотел.
И Влад еще раз похвалил свою интуицию. Не зря он купил учебную гранату у школьного военрука всего лишь за литр водки…
Зов
Когда шаман Урпиул Чори приснился Владу третий раз подряд и настойчиво потребовал, чтобы, бросив все дела и заботы, Влад ехал к нему, Влад решил, что, наверное, пора.
Отменив на три месяца тренинги, Влад собрался, взял билет на ближайший рейс до Салехарда и отправился в путь.
Добравшись до Геологического, где реально даже медведь не прокурор, и, обменяв теплющие канадские спальники, спички охотника и острейшие финские ножи на карабин да цинку патронов, Влад отправился в Вечный Лес.
Сутки в пути, пройдено около трети, Владу приснился чудесный сон. Надо заметить, что на второй день пребывания в Лесу все чувства Влада обострялись беспредельно. И явился ему во сне шаман Урпиул. Будто проснулся Влад, а над ним шаман склонился.
– Спишь, придурок? – поинтересовался шаман. – Спишь. А не всегда сон полезен, не всегда.
– А когда не полезен?
– А не полезен, когда тебя убить хотят, вот тогда не полезен.
– Меня хотят убить? – переспросил Влад. – А кто и зачем?
– Да. Кто – сам поймешь, а зачем – догадаешься. Все, хватит болтать! Просыпайся! Враг уже близко…
Мгновенно проснувшись, Влад уловил слабый шорох и движение. В полусне всплыли армейские навыки и уроки Урпиула, и Влад почуял двух человек. Один совсем близко – метров пятнадцать, второй с другой стороны и чуть подальше. Хорошо, Влад в тепле спальник не застегивал и с карабином спал под рукой.
Мгновенно вскочив, Влад направил карабин сначала на одного, потом на другого.
– Стоять! Руки на виду держать. Медленно перейти и встать рядом друг с другом.
– Да слышь ты, братан, отпусти нас, а? – просипел один.
Зэки. Беглые. Худые. Хищные. Опасные, как змеи. Глаза у одного воспаленные, другой прихрамывает. Для таких одежда, ружье, нож, спички, чай – сокровища. И за них убьют, не колеблясь. Но, видно, почувствовали от Влада исходящую силу. И заскулили. Совсем, как псы.
Влад привык решения принимать быстро.
– Десять шагов назад! – крикнул он. Зэки послушно отошли.
– Так, парни, я сейчас вам оставлю здесь спички, сахар, соль, чай, тушенку. Удочку складную. С этим не пропадете. Но вздумаете идти за мной – убью! Понятно?
– Сиженый? – быстро спросил зэк постарше.
– Служивый. И кое-что повидавший. Все, через пять минут подойдете и заберете все, что оставлю вам.
С этими словами Влад свернул спальник, выложил то, что решил оставить, и пошел прочь.
– Спасибо, братан! – услышал вслед.
– Наслаждайтесь, – пробурчал Влад и подумал: «Спасибо, шаман!»
Несколько раз проверяясь, Влад прошагал весь день. Преследования не было. «А может быть, зря я их не зачистил?» – подумал Влад.
На второй ночлег Влад решил остановиться в одном из необычных мест. Небольшой островок круглой формы среди «зеленого моря тайги». Урпиул называл такие места «странными». Не хорошими, не плохими, а просто странными…
Горел костерок, котелок с горячей кашей и термос с свежезаваренным чаем ждали Влада. Влад, сидя у костра, задумался о чем-то вечном. Вдруг из леса вышел человек и, шагнув к костру, уселся напротив Влада. Не было ни страха, ни чувства опасности. Влад не вскочил, не схватился за ствол, а почему то сказал.
– Здравствуй.
– Здравствуй.
– Кушать будешь?
– Нет, но чайку глотну за компанию.
СТРАННЫЙ ЭТО БЫЛ ЧЕЛОВЕК. Очень странный. Влад слышал человеческие шаги в лесу метров за сто пятьдесят. Этот же вышел из высокого кустарника метрах в пяти от Влада.
Странный это был человек. Куртка «Аляска» дорогая, новая. И БЕЗ ЕДИНОГО ПЯТНЫШКА! Как будто только из магазина. Как будто не шагал он по лесу. Ботинки «Коламбия» дорогие и очень хорошие. И тоже без единого пятнышка. И шикарный карабин «Браунинг» с цейсовской оптикой.
Одного роста с Владом. Черноволосый, светлоглазый, широкоплечий.
Потом он достал плоскую фляжку и спросил Влада:
– Хлебнешь?
– Алкоголь не приемлю, – ответил Влад.
– Это не алкоголь. Травяной отвар. – Мужчина отхлебнул из фляжки и передал ее Владу. Приятный горьковато-сладкий вкус.
И ТУТ МОЗГ ВЛАДА ВЗОРВАЛСЯ!
Что-то произошло. Мужчина что-то говорил, но ЧТО???!!! Влад что-то отвечал ему. Они о чем-то спорили, но о чем?! Ни одного фрагмента речи не осталось в памяти Влада. Ни одного! Лишь в конце мужчина сказал: «Ну, ладно, время придет…» – сделал три шага и исчез. А Влад уснул, как ни в чем не бывало…
Утром он снова зашагал к Чори.
За пару часов до стойбища его встретил шаман.
– Мир тебе.
– И тебе мир.
– Какими судьбами?
– Тебя встречать!
– А откуда знал, что иду?
– Я же тебя позвал во сне, и ты пообещал, что приедешь.
– А не боишься разминуться?
– Лес не город, тут не разминешься! – засмеялся шаман. И начал рассказывать про русско-японскую войну 1905 года. Так, как очевидец.
Влад, в свою очередь, рассказал ему о странной встрече.
– Дух, – уверенно сказал шаман. – Из Верхнего Мира.
– А мы туда не ходили?
– А кто нас туда пустит?
– А почему он был одет в «Аляску» с «Коламбией и карабином «Брауниг?»
– Если бы он пришел ко мне, он пришел бы в одежде из оленьей кожи и с луком из костяных клееных пластин. А к тебе – в таком виде.
– А почему я не помню разговора?
– А незачем тебе!
– От зэков ты меня спас?
– Ты сам себя спас.
– Круто! А ты меня зачем позвал?
– А нужен ты мне для одного дела.
НО ЭТО УЖЕ СОВСЕМ ДРУГАЯ ИСТОРИЯ…
Отменив на три месяца тренинги, Влад собрался, взял билет на ближайший рейс до Салехарда и отправился в путь.
Добравшись до Геологического, где реально даже медведь не прокурор, и, обменяв теплющие канадские спальники, спички охотника и острейшие финские ножи на карабин да цинку патронов, Влад отправился в Вечный Лес.
Сутки в пути, пройдено около трети, Владу приснился чудесный сон. Надо заметить, что на второй день пребывания в Лесу все чувства Влада обострялись беспредельно. И явился ему во сне шаман Урпиул. Будто проснулся Влад, а над ним шаман склонился.
– Спишь, придурок? – поинтересовался шаман. – Спишь. А не всегда сон полезен, не всегда.
– А когда не полезен?
– А не полезен, когда тебя убить хотят, вот тогда не полезен.
– Меня хотят убить? – переспросил Влад. – А кто и зачем?
– Да. Кто – сам поймешь, а зачем – догадаешься. Все, хватит болтать! Просыпайся! Враг уже близко…
Мгновенно проснувшись, Влад уловил слабый шорох и движение. В полусне всплыли армейские навыки и уроки Урпиула, и Влад почуял двух человек. Один совсем близко – метров пятнадцать, второй с другой стороны и чуть подальше. Хорошо, Влад в тепле спальник не застегивал и с карабином спал под рукой.
Мгновенно вскочив, Влад направил карабин сначала на одного, потом на другого.
– Стоять! Руки на виду держать. Медленно перейти и встать рядом друг с другом.
– Да слышь ты, братан, отпусти нас, а? – просипел один.
Зэки. Беглые. Худые. Хищные. Опасные, как змеи. Глаза у одного воспаленные, другой прихрамывает. Для таких одежда, ружье, нож, спички, чай – сокровища. И за них убьют, не колеблясь. Но, видно, почувствовали от Влада исходящую силу. И заскулили. Совсем, как псы.
Влад привык решения принимать быстро.
– Десять шагов назад! – крикнул он. Зэки послушно отошли.
– Так, парни, я сейчас вам оставлю здесь спички, сахар, соль, чай, тушенку. Удочку складную. С этим не пропадете. Но вздумаете идти за мной – убью! Понятно?
– Сиженый? – быстро спросил зэк постарше.
– Служивый. И кое-что повидавший. Все, через пять минут подойдете и заберете все, что оставлю вам.
С этими словами Влад свернул спальник, выложил то, что решил оставить, и пошел прочь.
– Спасибо, братан! – услышал вслед.
– Наслаждайтесь, – пробурчал Влад и подумал: «Спасибо, шаман!»
Несколько раз проверяясь, Влад прошагал весь день. Преследования не было. «А может быть, зря я их не зачистил?» – подумал Влад.
На второй ночлег Влад решил остановиться в одном из необычных мест. Небольшой островок круглой формы среди «зеленого моря тайги». Урпиул называл такие места «странными». Не хорошими, не плохими, а просто странными…
Горел костерок, котелок с горячей кашей и термос с свежезаваренным чаем ждали Влада. Влад, сидя у костра, задумался о чем-то вечном. Вдруг из леса вышел человек и, шагнув к костру, уселся напротив Влада. Не было ни страха, ни чувства опасности. Влад не вскочил, не схватился за ствол, а почему то сказал.
– Здравствуй.
– Здравствуй.
– Кушать будешь?
– Нет, но чайку глотну за компанию.
СТРАННЫЙ ЭТО БЫЛ ЧЕЛОВЕК. Очень странный. Влад слышал человеческие шаги в лесу метров за сто пятьдесят. Этот же вышел из высокого кустарника метрах в пяти от Влада.
Странный это был человек. Куртка «Аляска» дорогая, новая. И БЕЗ ЕДИНОГО ПЯТНЫШКА! Как будто только из магазина. Как будто не шагал он по лесу. Ботинки «Коламбия» дорогие и очень хорошие. И тоже без единого пятнышка. И шикарный карабин «Браунинг» с цейсовской оптикой.
Одного роста с Владом. Черноволосый, светлоглазый, широкоплечий.
Потом он достал плоскую фляжку и спросил Влада:
– Хлебнешь?
– Алкоголь не приемлю, – ответил Влад.
– Это не алкоголь. Травяной отвар. – Мужчина отхлебнул из фляжки и передал ее Владу. Приятный горьковато-сладкий вкус.
И ТУТ МОЗГ ВЛАДА ВЗОРВАЛСЯ!
Что-то произошло. Мужчина что-то говорил, но ЧТО???!!! Влад что-то отвечал ему. Они о чем-то спорили, но о чем?! Ни одного фрагмента речи не осталось в памяти Влада. Ни одного! Лишь в конце мужчина сказал: «Ну, ладно, время придет…» – сделал три шага и исчез. А Влад уснул, как ни в чем не бывало…
Утром он снова зашагал к Чори.
За пару часов до стойбища его встретил шаман.
– Мир тебе.
– И тебе мир.
– Какими судьбами?
– Тебя встречать!
– А откуда знал, что иду?
– Я же тебя позвал во сне, и ты пообещал, что приедешь.
– А не боишься разминуться?
– Лес не город, тут не разминешься! – засмеялся шаман. И начал рассказывать про русско-японскую войну 1905 года. Так, как очевидец.
Влад, в свою очередь, рассказал ему о странной встрече.
– Дух, – уверенно сказал шаман. – Из Верхнего Мира.
– А мы туда не ходили?
– А кто нас туда пустит?
– А почему он был одет в «Аляску» с «Коламбией и карабином «Брауниг?»
– Если бы он пришел ко мне, он пришел бы в одежде из оленьей кожи и с луком из костяных клееных пластин. А к тебе – в таком виде.
– А почему я не помню разговора?
– А незачем тебе!
– От зэков ты меня спас?
– Ты сам себя спас.
– Круто! А ты меня зачем позвал?
– А нужен ты мне для одного дела.
НО ЭТО УЖЕ СОВСЕМ ДРУГАЯ ИСТОРИЯ…
Начало
Вся наша сила и вся наша слабость берут свое начало из нашего детства.
С какого возраста себя помните вы? С пяти лет? С восьми? С двенадцати?
Влад Штангер, по его словам, помнил себя с полугода! И первое, самое сильное желание его было вытащить руки из-под пеленок, которыми совки зачем-то связывали детей.
Он помнил, как впервые сел в кровати. Он помнил, как резались зубы. Он помнил первые сказанные им слова. Он помнил, как пошел…
В детском саду он ненавидел воспитательниц. Тупые, злобные твари.
Людмила Павловна – гнусная змея. Ставила детей в очерченный ею на земле круг и запрещала из него выходить. Влада она ненавидела за то, что он стирал детишкам или себе часть круга и соединял концы длинной линией. Получалась замкнутая фигура, а ребенок оставался снаружи. Или рисовал выход. И говорил: «Можно выходить».
От нее вечно пахло каким-то говном. Она смотрела на детей с мерзкой улыбочкой и злобным взглядом.
– Папа, почему она улыбается, а глаза злые? – спрашивал Влад.
И папа, казавшийся тогда Владу умным и всезнающим, нес какую-то ахинею о том, что она всем желает добра, просто она думает, что так будет лучше. Влад находил какой-то изъян в папашиной логике, отчего совсем расстраивался…
Анна Павловна. Убогая, какая-то кособокая тетка с челюстью первобытного человека, которая придумала детям наказание – за любую провинность стаскивала с мальчиков или девочек трусы, заставляя стоять перед всеми, а всем объясняла, что над ними теперь нужно смеяться.
Владу почему-то было не смешно. Влад пожаловался папе. Папа глубокомысленно изрек какую-то очередную банальность и хотел вывести какую-то мораль, но тут началась трансляция хоккейного матча и речь не состоялась. Зато неожиданно разъярилась мама. Она примчалась утром в детский сад и, к глубокой радости Влада, накричав на Анну Павловну, пошла и нажаловалась на нее заведующей. Сеансы насильственного стриптиза прекратились..
Но обе мрази затаили зло на Влада и всячески над ним издевались. Не пускали в туалет, чтобы приходилось терпеть по часу и больше. Забирали игрушки и отдавали другим детям. В общем, что такое «задрочить по уставу», Влад понял еще в детском саду.
За это Влад платил им обеим чистой, первозданной и бескорыстной ненавистью. Он научился ТАК смотреть на тварей, что они не выдерживали его взгляда. Пожалуй, только одна тетя Маша – повар, вызывала у Влада позитивные эмоции. Несчастная, добрая, безвредная тетка. Хотя никто не мог понять, почему детишки в завтрак должны есть винегрет с селедкой. Но Влад хорошо завтракал дома, потому детсадовский завтрак пропускал.
А на утреннике Владу предложили роль козла. Вот такая месть от двух тварей. Но Влад соврал дома, что будет волком, и родители ему купили маску волка и пришили сзади к шортам серый хвост от какого-то старого воротника. И Влад был волком на утреннике. К великой досаде обеих тварей. И на этом утреннике Влад понял Великую Истину!
ЕСЛИ СУДЬБА ОТВОДИТ ТЕБЕ НЕЗАВИДНУЮ РОЛЬ КОЗЛА, А ТЫ С ЭТИМ НЕ СОГЛАСЕН – ТЫ ВСЕГДА МОЖЕШЬ СТАТЬ ТЕМ, КЕМ ХОЧЕШЬ!
Даже если это не нравится тем, у кого в данный момент сила.
Но вот настал радостный день. Конец мучениям. Школа! Почти что взрослость… Пожалуй только трех педагогов мог вспомнить добрым словом Влад.
Англичанка Тамара Григорьевна – настоящая леди. Умная, красивая женщина, непонятно как угодившая в этот чудовищный отстой, именуемый педагогическим коллективом.
Владу легко давались языки. И в отличие от «Май нэйм из Васья», Влад болтал совершенно свободно. Ему нравилась Тамара Григорьевна. Юморная, начитанная, смешливая. В общем, инглиш был отдыхом души.
Пионервожатая Женечка. Высокая, симпатичная, жопастая, с крепкими увесистыми ляжками она носилась в короткой юбочке и с пионерским галстуком.
К Владу она благоволила. Иногда при встрече, смеясь, обнимала Влада, как девчонок. Владу становилось жарко и волнующе-тревожно и потом его еще долго потряхивало. Особенно, когда на утреннике она потащила Влада танцевать. Руки Влада во время танца были на ее крепких боках, а ее грудь периодически касалась щеки Влада. Влад долго вспоминал потом этот танец…
Эмоционально эта была всего лишь симпатия. Но телесно! Однажды она вешала плакат в классе. Для этого залезла на парту, встала на табурет и попросила Влада его подержать. Влад держал табурет. Она закрепила плакат, стала слезать с табурета, встала на парту, поскользнулась и рухнула прямо на Влада. Влад попытался подхватить ее, но поймал за ягодицы. Оба упали на пол, причем Женечка упала спиной на Влада.
Боль от ушиба была вытеснена куда более яркими ощущениями. Они валялись на полу, Женечка и под ней Влад и вставать не спешили. Влада потряхивало. Женечка, повернув голову, как-то странно смотрела на Влада, потом поднялась и со словами: «Никому не рассказывай», – смылась. С этого момента она начала сторониться Влада. Потом ее куда-то перевели по комсомольской линии и следы ее затерялись.
А чего стоил доблестный военрук! Константин Денисович! Товарищ полковник!
Как-то на занятиях по НВП – начальной военной подготовке, он сказал, что из всего класса пошел бы в разведку только со Штангером. А как он утешал родителей, когда те спрашивали, как там детишки в «лагере труда и отдыха»?
– Полют помидоры, – сообщил он. – Представляете, падают, а травку щиплют!
Утешитель родительского горя! Идиот. Но сильный, душевный и какой-то правильный, что ли… Остальные были твари. Гадкие, отвратительные мужчины и женщины. Влад ненавидел их всем сердцем.
А одноклассники и одноклассницы вообще никаких струн в душе Влада не задели. У него был только один приятель – Строк. Строков, впоследствии замначальника местной тюрьмы. А по прошествии лет – известный юрист. Он тоже требовал, чтобы его называли Андрей Васильевич, и тоже был как-то осознан, что ли. В отличие от прочего школьного скота.
Однажды Влад со Строком перед уроком физики сломали какую-то хреновину, где надо было крутить ручку, а она давала разряд… Но никого кроме них в классе не было. И доносчики информацией не владели. Физик – старый пень Жуков скрипел, наверное, с пол-урока. Вызвал Пиночета (так звали директора за глаза), и они вдвоем требовали признаться, обещая, что все равно узнают и тогда У-У-У-У-У-У, что будет. А если признаться – то ничего.
Но Влад со Строком переглядывались и молчали. И выдержали индивидуальный прессинг, когда каждого по одному заводили в учительскую и завуч Светлана Михайловна (жирная, мерзкая тетка с повадками базарной бабы) визгливо вопила каждому: «Мы знаем, что это ты. Кто с тобой был еще – признайся и мы тебя не накажем!» И Пиночет важно кивал. Так как это говорилось каждому, этим уже никого было не напугать, и Влад со Строком тоже не раскололись.
И тогда Влад понял. ЕСЛИ ТЫ НЕ ПОЙМАН – ТЫ НЕ ВИНОВЕН! Если ты не признался – вина твоя недоказуема. Главное – НИКОГДА И НИ В ЧЕМ НЕ ПРИЗНАВАТЬСЯ! Как бы тебя ни уговаривали.
О, как этот урок поможет Владу, когда он будет отвечать на вопросы следователей военной прокуратуры, обвинявшим его… Впрочем, это совсем другая история…
С какого возраста себя помните вы? С пяти лет? С восьми? С двенадцати?
Влад Штангер, по его словам, помнил себя с полугода! И первое, самое сильное желание его было вытащить руки из-под пеленок, которыми совки зачем-то связывали детей.
Он помнил, как впервые сел в кровати. Он помнил, как резались зубы. Он помнил первые сказанные им слова. Он помнил, как пошел…
В детском саду он ненавидел воспитательниц. Тупые, злобные твари.
Людмила Павловна – гнусная змея. Ставила детей в очерченный ею на земле круг и запрещала из него выходить. Влада она ненавидела за то, что он стирал детишкам или себе часть круга и соединял концы длинной линией. Получалась замкнутая фигура, а ребенок оставался снаружи. Или рисовал выход. И говорил: «Можно выходить».
От нее вечно пахло каким-то говном. Она смотрела на детей с мерзкой улыбочкой и злобным взглядом.
– Папа, почему она улыбается, а глаза злые? – спрашивал Влад.
И папа, казавшийся тогда Владу умным и всезнающим, нес какую-то ахинею о том, что она всем желает добра, просто она думает, что так будет лучше. Влад находил какой-то изъян в папашиной логике, отчего совсем расстраивался…
Анна Павловна. Убогая, какая-то кособокая тетка с челюстью первобытного человека, которая придумала детям наказание – за любую провинность стаскивала с мальчиков или девочек трусы, заставляя стоять перед всеми, а всем объясняла, что над ними теперь нужно смеяться.
Владу почему-то было не смешно. Влад пожаловался папе. Папа глубокомысленно изрек какую-то очередную банальность и хотел вывести какую-то мораль, но тут началась трансляция хоккейного матча и речь не состоялась. Зато неожиданно разъярилась мама. Она примчалась утром в детский сад и, к глубокой радости Влада, накричав на Анну Павловну, пошла и нажаловалась на нее заведующей. Сеансы насильственного стриптиза прекратились..
Но обе мрази затаили зло на Влада и всячески над ним издевались. Не пускали в туалет, чтобы приходилось терпеть по часу и больше. Забирали игрушки и отдавали другим детям. В общем, что такое «задрочить по уставу», Влад понял еще в детском саду.
За это Влад платил им обеим чистой, первозданной и бескорыстной ненавистью. Он научился ТАК смотреть на тварей, что они не выдерживали его взгляда. Пожалуй, только одна тетя Маша – повар, вызывала у Влада позитивные эмоции. Несчастная, добрая, безвредная тетка. Хотя никто не мог понять, почему детишки в завтрак должны есть винегрет с селедкой. Но Влад хорошо завтракал дома, потому детсадовский завтрак пропускал.
А на утреннике Владу предложили роль козла. Вот такая месть от двух тварей. Но Влад соврал дома, что будет волком, и родители ему купили маску волка и пришили сзади к шортам серый хвост от какого-то старого воротника. И Влад был волком на утреннике. К великой досаде обеих тварей. И на этом утреннике Влад понял Великую Истину!
ЕСЛИ СУДЬБА ОТВОДИТ ТЕБЕ НЕЗАВИДНУЮ РОЛЬ КОЗЛА, А ТЫ С ЭТИМ НЕ СОГЛАСЕН – ТЫ ВСЕГДА МОЖЕШЬ СТАТЬ ТЕМ, КЕМ ХОЧЕШЬ!
Даже если это не нравится тем, у кого в данный момент сила.
Но вот настал радостный день. Конец мучениям. Школа! Почти что взрослость… Пожалуй только трех педагогов мог вспомнить добрым словом Влад.
Англичанка Тамара Григорьевна – настоящая леди. Умная, красивая женщина, непонятно как угодившая в этот чудовищный отстой, именуемый педагогическим коллективом.
Владу легко давались языки. И в отличие от «Май нэйм из Васья», Влад болтал совершенно свободно. Ему нравилась Тамара Григорьевна. Юморная, начитанная, смешливая. В общем, инглиш был отдыхом души.
Пионервожатая Женечка. Высокая, симпатичная, жопастая, с крепкими увесистыми ляжками она носилась в короткой юбочке и с пионерским галстуком.
К Владу она благоволила. Иногда при встрече, смеясь, обнимала Влада, как девчонок. Владу становилось жарко и волнующе-тревожно и потом его еще долго потряхивало. Особенно, когда на утреннике она потащила Влада танцевать. Руки Влада во время танца были на ее крепких боках, а ее грудь периодически касалась щеки Влада. Влад долго вспоминал потом этот танец…
Эмоционально эта была всего лишь симпатия. Но телесно! Однажды она вешала плакат в классе. Для этого залезла на парту, встала на табурет и попросила Влада его подержать. Влад держал табурет. Она закрепила плакат, стала слезать с табурета, встала на парту, поскользнулась и рухнула прямо на Влада. Влад попытался подхватить ее, но поймал за ягодицы. Оба упали на пол, причем Женечка упала спиной на Влада.
Боль от ушиба была вытеснена куда более яркими ощущениями. Они валялись на полу, Женечка и под ней Влад и вставать не спешили. Влада потряхивало. Женечка, повернув голову, как-то странно смотрела на Влада, потом поднялась и со словами: «Никому не рассказывай», – смылась. С этого момента она начала сторониться Влада. Потом ее куда-то перевели по комсомольской линии и следы ее затерялись.
А чего стоил доблестный военрук! Константин Денисович! Товарищ полковник!
Как-то на занятиях по НВП – начальной военной подготовке, он сказал, что из всего класса пошел бы в разведку только со Штангером. А как он утешал родителей, когда те спрашивали, как там детишки в «лагере труда и отдыха»?
– Полют помидоры, – сообщил он. – Представляете, падают, а травку щиплют!
Утешитель родительского горя! Идиот. Но сильный, душевный и какой-то правильный, что ли… Остальные были твари. Гадкие, отвратительные мужчины и женщины. Влад ненавидел их всем сердцем.
А одноклассники и одноклассницы вообще никаких струн в душе Влада не задели. У него был только один приятель – Строк. Строков, впоследствии замначальника местной тюрьмы. А по прошествии лет – известный юрист. Он тоже требовал, чтобы его называли Андрей Васильевич, и тоже был как-то осознан, что ли. В отличие от прочего школьного скота.
Однажды Влад со Строком перед уроком физики сломали какую-то хреновину, где надо было крутить ручку, а она давала разряд… Но никого кроме них в классе не было. И доносчики информацией не владели. Физик – старый пень Жуков скрипел, наверное, с пол-урока. Вызвал Пиночета (так звали директора за глаза), и они вдвоем требовали признаться, обещая, что все равно узнают и тогда У-У-У-У-У-У, что будет. А если признаться – то ничего.
Но Влад со Строком переглядывались и молчали. И выдержали индивидуальный прессинг, когда каждого по одному заводили в учительскую и завуч Светлана Михайловна (жирная, мерзкая тетка с повадками базарной бабы) визгливо вопила каждому: «Мы знаем, что это ты. Кто с тобой был еще – признайся и мы тебя не накажем!» И Пиночет важно кивал. Так как это говорилось каждому, этим уже никого было не напугать, и Влад со Строком тоже не раскололись.
И тогда Влад понял. ЕСЛИ ТЫ НЕ ПОЙМАН – ТЫ НЕ ВИНОВЕН! Если ты не признался – вина твоя недоказуема. Главное – НИКОГДА И НИ В ЧЕМ НЕ ПРИЗНАВАТЬСЯ! Как бы тебя ни уговаривали.
О, как этот урок поможет Владу, когда он будет отвечать на вопросы следователей военной прокуратуры, обвинявшим его… Впрочем, это совсем другая история…
Ствол
Впервые Влад до физического напряга захотел иметь свой ствол в шестнадцать лет.
Это был старый обрез 16-го калибра. С потемневшим ложем и рукояткой. Обшарпанное заслуженное оружие. Ствол можно было купить у одного приблатненного шакала. Шакал просил за ствол 25 рублей. К стволу прилагались: десяток латунных гильз, мешочек дымного пороха, пыжи, капсюли, дробь. И пять снаряженных патронов. Влад только подержал в руках это сокровище, как сразу до боли понял, что хочет его так, как можно хотеть только любимую женщину…
Но двадцати пяти рублей не было. Влад вообще не держал в руках таких денег ни разу.
Попросить у родителей? Забеспокоятся, начнут, переглядываясь и перешептываясь, выпытывать, зачем, для чего, и как это пресечь.
Как не хотелось Владу отдавать шакалу ствол, но пришлось. В голове даже мелькнула шальная мысль снарядить ствол патроном и шмальнуть по шакалу.
Но Влад потребовал, чтобы шакал никуда ствол не девал, потому что послезавтра вечером он его купит. После этого Влад отправился на «бичевку», где тусовались искатели разовой работы. Любители поразгружать вагоны.
Крепкого молодого парня прихватили на разгрузку сахара.
Работал Влад с тремя алкашами, но жилистыми и выносливыми. В обед алкаши метнулись за пивом, Влад же ограничился бутылкой кефира. Один алкаш хотел посмеяться, но другой остановил его: «Не наше дело! Может, он от кефира балдеет».
Помимо разгрузки, за которую причиталось по восемнадцать рублей, алкаши сперли мешок сахару, который толкнули за тридцать. И дали Владу еще семь рублей!
Счастливый, Влад несся к шакалу, чтобы отдать ему четвертак и стать обладателем вожделенного ствола!
Но, примчавшись, от его соседки дворничихи тети Дуси узнал, что шакала забрали в ментовку, И СТВОЛ! СТВОЛ, мечта Влада, в руках ментов.
Влад даже не подумал, где будет его хранить.
А деньги так потом куда-то рассосались…
В его вещах вечно шарились родители, читали все бумажки, лезли везде, стараясь быть в курсе.
Так и не стал Влад собственником этого ствола.
Была у этого ствола какая-то общая судьба с той практиканткой, с которой у Влада за год до этого так и не склеилось….
А потом в жизни Влада было много казенных стволов.
Но они не в счет…
В 1991 году Влад наконец-то получил свой первый настоящий ствол.
Личный!
Собственный!
Самый прекрасный на свете…
Влад шел по улице, вдруг прямо перед ним тормознулась черная тонированная «девятка».
Это была «чисто бандитская машина». Из переднего пассажирского сиденья выпрыгнул бородатый толстяк и, подскочив к Владу, заговорщицки улыбнулся, пожал ему руку и сказал: «Здорово, братан! А где тут можно газетку купить?»
– Да вон киоск, – показал Влад.
– Ладно, братан, погнал я! – с этими словами бородатый прыгнул в машину и умчался…
Влад пожал плечами – каких только мудаков на свете не встретишь, и пошел своей дорогой.
Но отметил за собой слежку. Это было странно. Кому он нафиг нужен, чтобы его пасти?
Но за ним уверенно двигались двое. Один следом, а другой в машине по другой стороне улицы.
Влад зашел в подъезд спокойным деловым шагом. И в сторону! За угол! Когда морда шпика сунулась в подъезд, Влад рывком рванул его на себя, воткнул локоть в солнечное сплетение и хлопнул ладошкой по затылку. Взвалив на спину туловище, Влад поднялся на чердак пятиэтажки, завалил чердачную дверь и связал руки бесчувственному оппоненту его брючным ремнем.
Когда стаскивал ремень, наткнулся на ствол.
Он обыскал шпика. Документов не было. Было сто двадцать рублей, которые Влад переложил к себе в карман.
«ТТ»! «Тульский Токарев»! Чудо! Как он был великолепен!
«Трофей», – подумал Влад.
И душу согрела мысль: «Теперь у меня есть ствол! Мой! Собственный! Личный!»
Похлопав по роже, Влад привел шпика в чувство.
– Хвались, – сказал Влад.
– Ничего не скажу, – шпик скривился, видимо, от боли.
Влад достал складной ножик, с которым никогда не расставался, разрезал майку на груди шпика и сказал:
– А я вот сейчас тебе на груди и на спине вырежу слово «Козел», а потом начну тебе еще кое-что нарезать мелкими дольками.
Шпик открыл рот, чтобы заорать, но Влад, подобрав с пола какую-то тряпку, заткнул ему рот и, игнорируя мычание, придавив шпика коленом, вырезал у него на груди букву «К».
Это был старый обрез 16-го калибра. С потемневшим ложем и рукояткой. Обшарпанное заслуженное оружие. Ствол можно было купить у одного приблатненного шакала. Шакал просил за ствол 25 рублей. К стволу прилагались: десяток латунных гильз, мешочек дымного пороха, пыжи, капсюли, дробь. И пять снаряженных патронов. Влад только подержал в руках это сокровище, как сразу до боли понял, что хочет его так, как можно хотеть только любимую женщину…
Но двадцати пяти рублей не было. Влад вообще не держал в руках таких денег ни разу.
Попросить у родителей? Забеспокоятся, начнут, переглядываясь и перешептываясь, выпытывать, зачем, для чего, и как это пресечь.
Как не хотелось Владу отдавать шакалу ствол, но пришлось. В голове даже мелькнула шальная мысль снарядить ствол патроном и шмальнуть по шакалу.
Но Влад потребовал, чтобы шакал никуда ствол не девал, потому что послезавтра вечером он его купит. После этого Влад отправился на «бичевку», где тусовались искатели разовой работы. Любители поразгружать вагоны.
Крепкого молодого парня прихватили на разгрузку сахара.
Работал Влад с тремя алкашами, но жилистыми и выносливыми. В обед алкаши метнулись за пивом, Влад же ограничился бутылкой кефира. Один алкаш хотел посмеяться, но другой остановил его: «Не наше дело! Может, он от кефира балдеет».
Помимо разгрузки, за которую причиталось по восемнадцать рублей, алкаши сперли мешок сахару, который толкнули за тридцать. И дали Владу еще семь рублей!
Счастливый, Влад несся к шакалу, чтобы отдать ему четвертак и стать обладателем вожделенного ствола!
Но, примчавшись, от его соседки дворничихи тети Дуси узнал, что шакала забрали в ментовку, И СТВОЛ! СТВОЛ, мечта Влада, в руках ментов.
Влад даже не подумал, где будет его хранить.
А деньги так потом куда-то рассосались…
В его вещах вечно шарились родители, читали все бумажки, лезли везде, стараясь быть в курсе.
Так и не стал Влад собственником этого ствола.
Была у этого ствола какая-то общая судьба с той практиканткой, с которой у Влада за год до этого так и не склеилось….
А потом в жизни Влада было много казенных стволов.
Но они не в счет…
В 1991 году Влад наконец-то получил свой первый настоящий ствол.
Личный!
Собственный!
Самый прекрасный на свете…
Влад шел по улице, вдруг прямо перед ним тормознулась черная тонированная «девятка».
Это была «чисто бандитская машина». Из переднего пассажирского сиденья выпрыгнул бородатый толстяк и, подскочив к Владу, заговорщицки улыбнулся, пожал ему руку и сказал: «Здорово, братан! А где тут можно газетку купить?»
– Да вон киоск, – показал Влад.
– Ладно, братан, погнал я! – с этими словами бородатый прыгнул в машину и умчался…
Влад пожал плечами – каких только мудаков на свете не встретишь, и пошел своей дорогой.
Но отметил за собой слежку. Это было странно. Кому он нафиг нужен, чтобы его пасти?
Но за ним уверенно двигались двое. Один следом, а другой в машине по другой стороне улицы.
Влад зашел в подъезд спокойным деловым шагом. И в сторону! За угол! Когда морда шпика сунулась в подъезд, Влад рывком рванул его на себя, воткнул локоть в солнечное сплетение и хлопнул ладошкой по затылку. Взвалив на спину туловище, Влад поднялся на чердак пятиэтажки, завалил чердачную дверь и связал руки бесчувственному оппоненту его брючным ремнем.
Когда стаскивал ремень, наткнулся на ствол.
Он обыскал шпика. Документов не было. Было сто двадцать рублей, которые Влад переложил к себе в карман.
«ТТ»! «Тульский Токарев»! Чудо! Как он был великолепен!
«Трофей», – подумал Влад.
И душу согрела мысль: «Теперь у меня есть ствол! Мой! Собственный! Личный!»
Похлопав по роже, Влад привел шпика в чувство.
– Хвались, – сказал Влад.
– Ничего не скажу, – шпик скривился, видимо, от боли.
Влад достал складной ножик, с которым никогда не расставался, разрезал майку на груди шпика и сказал:
– А я вот сейчас тебе на груди и на спине вырежу слово «Козел», а потом начну тебе еще кое-что нарезать мелкими дольками.
Шпик открыл рот, чтобы заорать, но Влад, подобрав с пола какую-то тряпку, заткнул ему рот и, игнорируя мычание, придавив шпика коленом, вырезал у него на груди букву «К».