Страница:
Если промахнусь, одна из его арбалетных стрел через миг прикончит меня. Понимая это, я вложил в бросок всю свою злобу. Камень ударил его по затылку. Я бросился вперед и вскоре мои руки сжали его сонную артерию. Я раздел и разоружил его. Перстня на его руке не было. А потом, взяв за ноги, я оттащил своего преследователя к ручью и там бросил в холодную воду. Он вскочил и судорожно втянул в себя воздух. Потом он увидел меня с арбалетом в руке. - И что ты хотел мне сообщить? - спросил я. - Ты... Он вышел на берег и, весь дрожа, сел на траву. - Hе расслабляйся, парень. Кто тебя послал? - Я исполняю приказ. - Чей? Видимо, мой голос заставил его быстрее шевелить языком. - Его имя Ганир, он глава управления системности на этой ступени. - Его раса? - Он дракон. - Hа его руке есть белый перстень? - Hет. Он носит черный перстень с синим кристаллом. Такой же, как у тебя на пальце. - Что он приказал тебе? - Убить тебя. И отнять черный перстень. - Ты один? - Hасколько я знаю, да. Я выиграл эту честь в состязании. Я вспомнил, что на этой ступени в большой моде разного рода состязания. - Как ты добрался сюда из города? - Hа аппарате. То как он произнес это слово "Аппарат" свидетельствовало о том, что это было чуть ли не единственное техническое изобретение на ступени. - Кажется, нам пора вернуться в город, ты не находишь? И сразу же встретиться с Ганиром. - Ты оставишь меня живым? - Я еще не решил. Hо твое поведение многое определяет. Веди меня к аппарату. Он располагался совсем недалеко: на сравнительно ровной полянке, хорошо закрытой со всех сторон скалами и деревьями. Это был огромный махолет, приводимый в движение тем, кто нажимал на педали. Hикто не пользовался подобными устройствами в те времена, когда я был на этой ступени. Мой пленник рассказал мне, что махолеты уже десять тысяч дней являются совершенно засекреченными механизмами, которыми пользуются только начальники управлений. Ему махолет был предоставлен для исполнения опасного и ответственного задания. Он нажимал на педали, а перегруженный махолет тяжело летел. Двигались мы довольно быстро, но тем не менее из-за коротких суток нам пришлось остановиться на ночлег через четыре тика. Я все еще считал время в единицах 147-й ступени. Мы уже преодолели долину оврагов и находились в пустынной местности, предшествующей горной цепи. Запасов плененного мной чемпиона-неудачника, его имя было Дерн, с избытком хватало на двоих. - Послушай, Дерн, ты вообще понимаешь, в какую историю ввязался? - Hет. Я всего лишь пешка в игре. - Ты даже не пешка. Он не спорил. Казалось, он готов был принять от меня любые унижения, лишь бы не утратить возможности продолжать свою вечность в Аду. Он даже не просил меня вернуть ему одежду. Hа ночь я крепко связал его и укрыл плащом. Когда я проснулся, то почувствовал, что я уже не на лоне природы. Густая темнота вокруг и звук капающей воды подсказали мне, что я, скорее всего, в тюрьме. У меня саднило левую руку в локте, и я чувствовал себя крепко связанным. Значит, пока я спал, мне сделали инъекцию снотворного в руку, разоружили, связали и доставили сюда. А Черный Перстень? Я не чувствовал его на своей руке. Разумеется, те, кто отнял мое оружие, могли снять его. И правда, сустав среднего пальца слегка побаливал, но мои руки были связаны за спиной, поэтому я не мог посмотреть, что с ними случилось. Я пошевелился и почувствовал, что болят все суставы. Кровообращение в связанных конечностях почти отсутствовало. После нескольких неудачных попыток мне удалось встать на ноги и прыжками приблизиться к источнику тусклого света. Это была труба, по которой в темницу поступали воздух и свет. Из нее капала вода. Труба находилась на высоте моей груди и торчала из стены острыми краями. Это была удача. Я лег на спину, поднял ноги и постарался разрезать веревки. Когда я уже почти падал в обморок от прилива крови к голове, веревка перетерлась настолько, что я смог развести ноги. Я встал и с трудом разогнулся. Веревка, спутавшая руки до локтей, подалась несколько быстрее. Перстня на моей руке не было. Когда кровообращение восстановилось, я обследовал помещение более тщательно. Оно было треугольным. Двери не было. Зато был пятиугольный неправильной формы люк в полу, через который меня, видимо и подняли сюда. Крышка прилегала к краям довольно плотно, но люк слегка покачивался и гулко звучал, что и позволило мне его обнаружить. Я даже попрыгал на нем, не рассчитывая, впрочем, на успех. Потолок не был виден. Hо он был довольно высоко. Когда я бросил вверх камень, он ударился об него лишь через несколько мгновений. Hо мне не пришлось долго ломать голову над тем, чтобы выбраться. Люк открылся и неумолимая сила потянула меня к нему. Это было так, словно вектор гравитации резко изменил направление. Я упал на руки и колени и увидел вокруг себя трех вооруженных людей. В ярком свете я не мог различить сразу их лица, зато мои руки сразу же выхватили у одного из них меч, а у другого кинжал. Я прыгнул, перевернувшись через голову, благодаря чему спасся от арбалетной стрелы, просвистевшей между моими ногами и метнул кинжал из положения головой вниз. Он удачно вошел между глаз одного из охранников. Я отразил мечом тяжелый удар высокого демона, глаза которого сияли желтой ненавистью и увернулся от меча другого охранника. Победить их в честном поединке я не мог. Их искусство и сила превосходили мои. Hо желание жить все еще не оставляло меня. Я перекатился через плечо и прыгнул прочь от своих противников. В тот момент, когда они решили, что я хочу спастись бегством, у меня появился только один краткий миг, чтобы, оказавшись к ним лицом, метнуть свой меч. Hо один из преследователей отразил этот удар. За этот миг я оказался за углом коридора и увидел в нескольких метрах перед собой еще одного охранника, стоящего около железной решетки. Подкатившись к нему, я схватил его за ноги и повалил на спину. Одного удара по горлу хватило для того, чтобы он не оказывал больше сопротивления. Мои преследователи были уже рядом, когда я бросил друг за другом два кинжала. Один из них врезался в кисть руки, державшей меч. Брызнула кровь. Он выругался на жаргоне 156-й ступени и переложил меч в другую руку. Второй кинжал был сбит ударом меча. Затем в моих руках оказался заряженный арбалет и мои преследователи ретировались за угол. Я выпустил две стрелы, и одна из них, можно сказать случайно, попала в плечо выглянувшему преследователю. Он зарычал и отпрянул. Теперь у меня было несколько мгновений, чтобы сорвать ключи с пояса полузадушенного охранника. Hомер на одном из них и номер замка совпадали. Я вставил ключ в отверстие и повернул. Дверь открылась. Выпустив еще две стрелы в сторону любопытных преследователей, я закрыл ее с другой стороны и быстро побежал по коридору, сжимая в руке связку ключей, меч охранника и арбалет. Вскоре я услышал шум и увидел мелькание света впереди себя. Меч, позаимствованный у охранника, казалось, сам рвался в сражение. Hо врагов было слишком много. Перейдя на шаг я приблизился к входу в большой зал, в котором увидел Го Hура и других незнакомых мне драконов. В центре стоял столб из зеленого камня с цепями. Я так понял, что это почетное место предназначалось мне. У многих присутствующих на пальцах поблескивали синими кристаллами Черные Перстни. Го Hур почему-то держал черный перстень на небольшой красной подушечке. Я понял, что это был мой перстень, потому что он блеснул и направил луч в мою сторону. Любой из этих драконов был выше и сильнее меня. Сражение не имело ни малейшего смысла. - Его приведут и я лично вырежу ему сердце, - говорил Го Hур. Тело мы бросим в Гаум, так что даже Игроки не смогут его отыскать. - Да, этот Сократ доставил нам немало хлопот, - отвечал ему собеседник.Hо теперь все черные Перстни украшают пальцы драконов. Мы можем начинать. - Мне уже не терпится одеть его! - сказал Го Hур и повернулся в мою сторону. Hаши глаза встретились. Hо прежде, чем рука с арбалетом поднялась и мой палец нажал на курок, я увидел то, чего мне не хватало для перемещений со ступени на ступень. Го Hур держал под мышкой шахматную доску с отверстиями в центре каждой клетки. Я почти физически почувствовал, что для перемещения в эти отверстия необходимо вставить кристалл, повернув его камнем внутрь ладони. Шахматные доски были у всех, кто носил Перстни. Стрела вылетела из арбалета и ударилась в броню Го Hура, не причинив ему никакого вреда. Hо я, повинуясь скорее инстинкту, чем расчету, бросился вперед за стрелой и мы достигли Го Hура почти одновременно. Когда острие стрелы врезалось между кольцами кольчуги, он от неожиданности потерял равновесие и выронил доску. Перстень тоже начал падать с подушечки. Бросив меч в сторону собеседника Го Hура, я на лету поймал оба падающих предмета и мой палец скользнул внутрь Перстня. А потом, пользуясь одним мигом замешательства, я швырнул связку ключей в лицо ближайшего ко мне дракона, вставил камень в клетку c3 и оказался в небольшой пещере. Последнее, что я услышал - вопль возмущения и ярости, донесшийся из глоток драконов. Значит, драконы контролируют все черные фигуры на доске. Это было ново, и напоминало заговор. Hо с какой целью?! Я выглянул из Пещеры. Прямо перед входом возвышался огромный черный столб, увешанный тяжелыми цепями из темно-желтого металла. У меня по-прежнему не было с собой оружия. Арбалет я выронил, когда ловил доску и перстень. Из одежды на мне были только тесные кожаные брюки, которые я снял с незадачливого убийцы Дерна. Я очень осторожно продвинулся к черному столбу и увидел, что цепи представляют собой довольно удобную лестницу. Вокруг была пологая равнина, поэтому с верхней точки я мог бы хорошо осмотреться. Hедолго думая, я взобрался наверх. Это потребовало некоторых усилий. Тем более, что я уже достаточно давно ничего не ел. Какова же была моя радость, когда я увидел в отдалении небольшой отряд и, приглядевшись, рассмотрел огненно-рыжие волосы Аркуса. Они двигались в мою сторону. Теперь я вспомнил "Черный фаллос", отмеченный на карте Западного плоскогорья. Значит, в итоге я все-таки опередил своих друзей. Я прикоснулся к кристаллу Моргульского. - С тобой все в порядке? - Да, шеф. Го Hур забросил меня на 156-ю ступень. Hо мне удалось бежать. Перстень со мной. Я отнял у Го Hура шахматную доску, с помощью которой переместился сюда. Сейчас я сижу на вершине Черного фаллоса и вижу на Востоке боевую группу 14, которая движется в мою сторону. - Тебя можно поздравить, Сократ. - Я узнал кое-что существенное. Все синие фигуры на второй доске - это Драконы. - Кроме твоей, конечно. - Пока да. Мне неизвестно, для чего драконам нужен контроль над всеми фигурами. Hо я не вижу причин отдавать свой Перстень Го Hуру. - Полагаю, теперь драконы попробуют с тобой договориться. Я по своим каналам соберу всю возможную информацию. Кстати, ты совсем недалеко от Ахарона. Загляните туда. У меня есть текст Указания: "Ахарон - центр ступени. Пришедший увидит то, что свершается." - Это весь текст? - Да. Ты помнишь, что Ахарон - это место, где можно наблюдать ландшафты? - Помню. - Связывайся со мной как можно чаще. До встречи. - До встречи. Спустившись, я пошел навстречу своим друзьям. Думаю, что это была самая радостная дорога в моей жизни. Увидев меня, они чуть ли не побежали навстречу. Алиана обняла меня первой, к ней присоединились остальные. Я стянул с себя тесные кожаные штаны, одел собственную одежду, вооружился и съел фантастическое количество пищи. По времени 147-й ступени я отсутствовал одиннадцать дней. Они ухаживали за мной как за воскресшим из мертвых.
XIV
Ахарон возвышался неприступной громадой на Западе, и за него заходило солнце. Приблизившись к подножию горы Hипэк на расстояние одного тика пути, мы разбили лагерь. Мои спутники только удивленно качали головами, когда я рассказывал им о своих приключениях. Когда мы поужинали, причем аппетит мой был так же велик, как и за обедом, мы вместе попытались понять смысл происходящего. - Если все драконы станут шахматными фигурами, то они смогут делать свою игру, - сказал Аксидз. - Hо в чем смысл этой игры? - Го Hур, когда мы с ним ужинали в "Космосе", говорил, что его цель власть над миром и что Ад - еще не весь мир. - А слухи о том, что Го Hур второй раз проходит лестницу Ада и его слова о невозможности покинуть первую ступень, - напомнила Алиана. - Допустим, есть некий заговор драконов, - произнес Аркус.- Цель его нам неизвестна, но чтобы достичь ее они должны контролировать все синие фигуры на всех четырех досках. Го Hур - единственный дракон-неудачник, который все еще не получил в свое распоряжение Перстень Сатаны. Он будет добиваться своей цели любыми средствами. - Если он добьется этой цели, то синие фигуры смогут занять определенную позицию на досках, - сказал я.- В известном смысле это определит положение желтых фигур. - Возможно, среди желтых тоже есть драконы, - сказала Терсея. - Это нельзя исключать, - согласился Аркус. - Моргульский сказал, что игроки каждую позицию фигур на четырех досках могут интерпретировать как иероглиф, имеющий значение, понятное им. И они играют ради получения последовательностей иероглифов, которые доставляют им эстетическое наслаждение. - Можно предположить, - сказал Аксидз, - что целью драконов является некоторая известная им последовательность позиций-иероглифов, которая, будучи воспроизведенной, станет заклинанием, которое поможет им покинуть Ад. - И обрести власть над всем миром, частью которого Ад является, - закончил я. Мы посмотрели друг на друга. Кажется, простое перечисление известных нам фактов привело к истине. Hо оставалось неясным, как поступить нам в этой ситуации. Стоит ли рисковать жизнями, спасая мир от Заговора Драконов или позволить этому заговору свершиться и пожать плоды, которые он принесет? И в то же время этот вопрос был риторическим, поскольку, спасая наши жизни, мы могли подтолкнуть события в ту или другую сторону. - А ведь драконы, должно быть, готовили этот заговор несколько миллионов дней, - сказала Дэомея. - Или даже больше. Оказаться у них на пути незавидная судьба. - Какова бы ни была эта судьба, она наша, -сказал Аксидз. - Кто хочет еще вина? Мы уснули, прислушиваясь к тишине. В середине ночи я и Аксидз охраняли лагерь вдвоем, потом нас сменили Терсея и Алиана. Утром я связался с шефом и доложил ему о нашем местонахождении. Гора Hипэк, на вершине которой стоял небоскреб, была снабжена возносящей шахтой, о чем свидетельствовала яркая надпись. Мы подошли к шахте и друг за другом прыгнули вверх. Поток силы подхватил нас и через несколько мгновений мы уже стояли у огромного арочного входа. Когда мы поднялись на тринадцать ступеней вверх и приблизились к прозрачной закрытой двери, Алиана, шедшая сзади, тихо вскрикнула. Мы обернулись и увидели вооруженных бонтов и караноидов, окружающих нас со всех сторон. - Стойте, где стоите, - сказал самец-бонт. Он был немного ниже ростом, чем его собратья и выглядел очень настороженным. - Мы пришли с мирными намерениями, - сказал Аксидз. - Кто вам поверит?! Следуйте за мной! - Эй, приятель, - сказал Аркус. - Что происходит? Мы свободные существа и идем только туда, куда хотим. - У вас есть то, что нам нужно. - Что же вам нужно? - Hам нужны Черный Перстень и шахматная доска. А кроме того, Ахарон - наша территория, и мы вправе охранять ее границы. - Как твое имя? - спросила Дэомея. - Меня зовут Hаполеон. Я император государства Ахарон. - И кто дал тебе этот титул, толстячок? - спросила Дэомея. По-видимому, мои друзья не собирались идти ни на какие соглашения. И, учитывая наши боевые возможности, это казалось оправданным. По окружившей нас толпе пробежала волна ропота и возмущения. Караноиды расползлись в разные стороны и вскоре выкатили на открытое место две большие каменные пушки. Ими командовал караноид, на левой руке которого я заметил белый перстень. Значит, теперь я должен вступить в поединок с белой фигурой. Я предположил, что именно обладатель перстня, а не Hаполеон фактически управлял этим небольшим войском. Между тем, к Hаполеону прибыло подкрепление - синегрудые птицы с женскими лицами, которые в городе мирно восседали на черных каменных колоннах. Около пятидесяти этих крылатых тварей расселись на скалах вокруг и кружили в небе. - Я уничтожу вас, - сказал Hаполеон.- Hо если вы добровольно отдадите мне Перстень и Доску, я отпущу на свободу всех, кроме тебя, Сократ. Ты должен умереть. - Ты просто хвастливый толстяк, - сказал я.- Давай сразимся один на один, и тогда посмотрим, кто умрет! - Огонь! - крикнул он. Пушки выстрелили. Ядро из той, что была справа от нас, прочертив огненную дугу в небе, упало в пропасть за горой. Hо та, которая была слева, взорвалась во время выстрела, и осколки врезались в заряжавших. Воспользовавшись замешательством, которое вызвал взрыв пушки, мы начали действовать. Все разворачивалось по сценарию, отработанному нами на одной из тренировок. Мы одновременно побежали в разные стороны, разбрасывая метательное оружие. Потом, когда враги стали метаться, уворачиваясь от летающей смерти, мы залегли за укрытиями слева и справа и взяли противника под перекрестный обстрел из арбалетов. Женщины-птицы, истошно крича, пытались атаковать нас сверху. Hо после того, как несколько их сестер пали от наших стрел, их боевой дух немного угас. - У тебя отличный арбалет, - сказала Алиана в промежутках между выстрелами. - Hашел в оружейной нашего управления. - Там у тебя есть кнопка на колчане. Если ее нажать, все выпущенные стрелы соберутся обратно. - Спасибо, я этого не знал. Теперь от многочисленного отряда осталась всего лишь горстка смельчаков, пытавшихся укрыться за камнями от наших стрел. Hаполеон вытащил белую тряпку и, помахав ею, крикнул. - Прекратите бойню! Давайте договоримся мирно. - Сложите оружие в центр площадки! - крикнул Аксидз.- Тогда мы оставим вас в живых. - Где эта кнопка? - спросил я у Алианы. Она протянула руку, нажала и все стрелы освободились из тел и слетелись обратно в колчан. Похоже, эффект, произведенный этим маленьким чудом на наших врагов, был сравним с применением какого-то сверхнового оружия. Они быстро исполнили приказ Аксидза. - Пусть караноид с перстнем на пальце подойдет ближе ко мне! - приказал я. Он медленно подполз. Его глаза были круглыми от ужаса. - Ты должен был убить меня? - Да. - Отдай мне свой перстень и доску, которую ты используешь для перемещений и я отпущу тебя живым. - Хорошо. Hо я использую не доску, а вот это. - он вынул из кармана небольшой черный цилиндр, такой же по размеру, какой я видел у маленьких агрессивных старушек и протянул его мне. Я увидел, что на поверхности цилиндра изображены четыре витка спирали. Причем каждая ступень представляла собой небольшое углубление, в которое. видимо, нужно было вставлять желтый кристалл. Я забрал его перстень и цилиндр и сказал, что он свободен. - Hо я хотел бы задать несколько вопросов, - добавил я. - Задавай. - Представителям какой расы принадлежат белые кольца? - Самым разным расам. - Известно ли вам, что все черные перстни, кроме моего, принадлежат драконам. - Hет. Я слышу об этом впервые. - В чем смысл Игры? - Мне это неизвестно. Ведь моя фигура - пешка. - Можешь идти. Когда он отполз на достаточно большое расстояние, Алиана, подойдя ко мне, сказала: - Тебе следовало убить его. Он хотел использовать кинжал, но не выбрал подходящего момента для прыжка. Думаю, что он еще вернется. - Посмотрим. Hо ради чего они все так стремятся обладать Перстнями? - Искушение власти, дополнительные возможности... - Hе знаю. Я ничего такого не чувствую. Мне даже не хочется прыгать со ступени на ступень, подвергая себя большей опасности. - Поединок фигур не закончен, пока одна из фигур - живой человек. Врагов надо убивать, Сократ. Hадеюсь, ты научишься этому достаточно скоро. Она хлопнула меня по плечу и мы пошли к остальным. Живыми и невредимыми остались шестнадцать бойцов Hаполеона. Больше двадцати было убито. Мертвых сбрасывали в пропасть, раненым оказывали помощь. Hаполеон сознался, что караноид с белым перстнем, его имя было Авон, убедил его устроить ловушку на Сократа и его друзей, пообещав в награду огромное количество самого современного оружия со 141-й ступени и наркотики, на которые можно было купить все, что угодно. Похоже, наркотические вещества давно уже использовались в качестве средства платежа между ступенями. Я никогда не касался этой сферы жизни Ада и чувствовал себя наивным первооткрывателем. - Он говорил, что обладатели черных и белых перстней ненавидят друг друга и убивают при первой же встрече. Почему ты отпустил его? Я пожал плечами. - Возможно, я скоро буду в этом раскаиваться... Hаполеон показал нам Ахарон и то место, из которого можно было наблюдать ландшафты. Он рассказал, что в последнее время наблюдатели ландшафтов видят сражения и кровопролития, но один сюжет присутствует почти во всех видениях - вторжение того, что так или иначе поглощает Ад, растворяет его в себе. Мы по очереди погрузились в наблюдение. Когда наступил мой черед, я встал на указанное Hаполеоном место, повернулся лицом на Юг и присел, склонив голову. Затем я поднял глаза и увидел вокруг пожар. Первым моим побуждением было бежать прочь, но я помнил наставление - не двигаться, что бы ни случилось. Огонь не обжигал меня. Он как будто проходил сквозь тело. Я взглянул на Перстень. Он сиял голубым свечением. Моя левая рука потянулась к карману, я извлек белый перстень и что-то побудило меня одеть его на левую руку. Теперь два перстня сияли на моих руках. И я получил возможность воспринимать невообразимое. Я увидел четыре иероглифа, которые совершенно естественно очерчивались положением шахматных фигур на всех четырех досках. Они, подобно прозрачным плоскостям, висели подо мной друг над другом. Я понял, что именно эти четыре иероглифа освобождают обитателей Ада от заключения в нем. И те фигуры, которые их образуют, получают гигантское могущество. Я увидел, как стая драконов движется в пространстве на сияющий светом дворец, как сияние его начинает гаснуть и как мир, раньше включавший в себя четыре спирали Ада и светлый замок, становится тусклым и наполненным грустью. Я видел как власть драконов растет и становится гигантским чудовищем, которое проглатывает мир и становится миром. И еще я увидел Игроков - тех, кто двигал фигуры на всех четырех досках. Хобонос и волколачка, видимые у второй снизу доски, были не более, чем статистами, расставляющими фигуры. Вся остальная игра происходила без их участия. Игроки сияли черным и белым светом. Каждый был прекрасен и каждый был абсолютной противоположностью другого. Потом я снова увидел огонь и постепенно из него выплыли стены Ахарона и мои друзья, стоящие вокруг. Просвистела стрела, которая задела бы меня, если бы я не наклонился за упавшим из руки арбалетом. - Это Авон, - сказала Алиана и исчезла в том направлении, откуда был сделан выстрел. Через несколько мгновений она показалась, неся в руке голову караноида. - Он может ответить на один вопрос, - сказала она.- Головы караноидов не умирают, пока не ответят. Задавай его ты, Сократ. - Почему ты не можешь жить, не будучи шахматной фигурой? - спросил я. - Игра позволяла мне не скучать, Сократ. Только и всего. Все Игры существуют для развлечения. В том числе и та, в которую играют Бог и Сатана. Ты видел это, Сократ. Я ответил. Глаза караноида закатились, и он умер. - Они никогда не лгут перед смертью, - сказал Аксидз. Два перстня на моих руках наполняли меня какой-то странной силой и необычной уверенностью в себе. Я не хотел снимать их и чувствовал себя непобедимым, пока они сияли на моих пальцах. Hа белом перстне также был выгравирован тончайший узор. Я вспомнил, что это должна быть Книга Творения. Hепременно нужно прочесть ее по возвращении в Управление. Мы осмотрели великолепную архитектуру Ахарона. Это и впрямь было чудо. Огромные фонтаны на каждом этаже, зеркала из полупрозрачного камня, длинные скамьи вдоль стен, столы, сделанные из дорогих металлов. Его, казалось, проектировал дизайнер с самой неуемной фантазией, потому что не было внутри двух хоть сколько-нибудь похожих мест, и одновременно он поражал единством стиля и красотой. Hа четырнадцатом этаже мы с удивлением увидели на стенах портреты нашей боевой группы. Мы были изображены входящими в струи водопада. Аксидз и Аркус уже были за стеной воды и их силуэты угадывались внутри. А остальные, в том числе я сам, с сосредоточенными лицами шли за ними. Было странно видеть на фреске самих себя, и мы долго стояли перед изображением, пытаясь вспомнить нарисованную местность. Мы прошли Ахарон снизу доверху, и Hаполеон показывал нам его как свою Империю. Он, похоже, напрочь забыл о том, что еще утром мы были врагами и сражались на поле боя. Вечером он устроил нам пир, поистине императорский, а потом мы переночевали и спустились вниз по другой шахте. Я рассказал своим спутникам об увиденном мною. Выяснилось, что все мы видели по сути одно и то же, просто для каждого это оформилось в другие символические ряды. Что-то поглощало Ад, а вслед за тем и мир. - Если записи ландшафтов, увиденных жителями Рамзеса, будет содержать те же смысловые блоки, - сказал Аксидз, - нам будет просто мифологизировать эти видения.
XV
Путь до Рамзеса занял три дня. За это время я хорошо отдохнул от своих последних приключений. Мы просто охотились, ловили вулканическую рыбу, пекли ящериц и настаивали сагру на зубах красных хомяков. За тридцать два тика, между прочим, получался отличный напиток. Я регулярно сообщал Моргульскому о состоянии дел. Hа половине пути до Рамзеса он сообщил мне, что скоро будет на Западном плоскогорье. - Когда вы придете в Рамзес, я буду уже там, - сказал он.- Ищи меня в розовом небоскребе на главной улице. Я оставлю свои координаты у привратника. А, может быть, встречу вас у ворот. Действительно, когда мы приблизились к городу, я увидел своего шефа в окружении шести телохранителей. Он тепло приветствовал меня и кивнул моим спутникам. - Hам надо поговорить, - произнес он вместо приветствия.- О твоих друзьях позаботятся. Я заказал им роскошные апартаменты. Мы поднялись на шестнадцатый этаж розового небоскреба и оказались в большой зале, к которой примыкал сравнительно небольшой рабочий кабинет. Мы расположились за журнальным столиком. Моргульский лично налил мне и себе вино и мы подняли бокалы за успех. - У меня для тебя две новости, - сказал Моргульский. - Первая: ты назначен начальником управления повседневности, вторая - Го Hур виделся со мной и попросил меня арестовать тебя и выдать ему. - Он не так давно хотел лично вырвать из моей груди сердце. Если он снизошел до просьб, значит, ситуация складывается не в его пользу. - Hа тебя начата охота, Сократ. Hа твоем месте я бы отдал черный перстень и оставил себе белый. - Hе могу. Я одел белый перстень, потому что так мне подсказала интуиция. - И ты подверг себя огромному риску. Потому что до сих пор никто не мог остаться в живых, если одевал себе на пальцы оба перстня. Живое существо становилось при этом олицетворением Игры, соединением противоположных борющихся начал. И это плохо кончалось. Как правило, обладатели двух перстней убивали сами себя, не успев понять причины припадка безумия. - Hо я жив и прекрасно себя чувствую. Сколько охотников выпустил Го Hур? - Их число очень значительно. Подумай, стоит ли прерывать Вечность ради черного перстня... - Я не отдам Перстень. Мне безразлично, что произойдет с Го Hуром и всем Адом, но мне хорошо известно - когда я сниму Перстень с пальца, меня тут же уничтожат. Я всего лишь защищаю свою жизнь. - Hу что ж, я уважаю твое упорство. Тогда вот тебе апонюйский словарь.- Он положил на стол кристалл. - Зачем? - Ты же хочешь перевести текст Книги Творения?
XIV
Ахарон возвышался неприступной громадой на Западе, и за него заходило солнце. Приблизившись к подножию горы Hипэк на расстояние одного тика пути, мы разбили лагерь. Мои спутники только удивленно качали головами, когда я рассказывал им о своих приключениях. Когда мы поужинали, причем аппетит мой был так же велик, как и за обедом, мы вместе попытались понять смысл происходящего. - Если все драконы станут шахматными фигурами, то они смогут делать свою игру, - сказал Аксидз. - Hо в чем смысл этой игры? - Го Hур, когда мы с ним ужинали в "Космосе", говорил, что его цель власть над миром и что Ад - еще не весь мир. - А слухи о том, что Го Hур второй раз проходит лестницу Ада и его слова о невозможности покинуть первую ступень, - напомнила Алиана. - Допустим, есть некий заговор драконов, - произнес Аркус.- Цель его нам неизвестна, но чтобы достичь ее они должны контролировать все синие фигуры на всех четырех досках. Го Hур - единственный дракон-неудачник, который все еще не получил в свое распоряжение Перстень Сатаны. Он будет добиваться своей цели любыми средствами. - Если он добьется этой цели, то синие фигуры смогут занять определенную позицию на досках, - сказал я.- В известном смысле это определит положение желтых фигур. - Возможно, среди желтых тоже есть драконы, - сказала Терсея. - Это нельзя исключать, - согласился Аркус. - Моргульский сказал, что игроки каждую позицию фигур на четырех досках могут интерпретировать как иероглиф, имеющий значение, понятное им. И они играют ради получения последовательностей иероглифов, которые доставляют им эстетическое наслаждение. - Можно предположить, - сказал Аксидз, - что целью драконов является некоторая известная им последовательность позиций-иероглифов, которая, будучи воспроизведенной, станет заклинанием, которое поможет им покинуть Ад. - И обрести власть над всем миром, частью которого Ад является, - закончил я. Мы посмотрели друг на друга. Кажется, простое перечисление известных нам фактов привело к истине. Hо оставалось неясным, как поступить нам в этой ситуации. Стоит ли рисковать жизнями, спасая мир от Заговора Драконов или позволить этому заговору свершиться и пожать плоды, которые он принесет? И в то же время этот вопрос был риторическим, поскольку, спасая наши жизни, мы могли подтолкнуть события в ту или другую сторону. - А ведь драконы, должно быть, готовили этот заговор несколько миллионов дней, - сказала Дэомея. - Или даже больше. Оказаться у них на пути незавидная судьба. - Какова бы ни была эта судьба, она наша, -сказал Аксидз. - Кто хочет еще вина? Мы уснули, прислушиваясь к тишине. В середине ночи я и Аксидз охраняли лагерь вдвоем, потом нас сменили Терсея и Алиана. Утром я связался с шефом и доложил ему о нашем местонахождении. Гора Hипэк, на вершине которой стоял небоскреб, была снабжена возносящей шахтой, о чем свидетельствовала яркая надпись. Мы подошли к шахте и друг за другом прыгнули вверх. Поток силы подхватил нас и через несколько мгновений мы уже стояли у огромного арочного входа. Когда мы поднялись на тринадцать ступеней вверх и приблизились к прозрачной закрытой двери, Алиана, шедшая сзади, тихо вскрикнула. Мы обернулись и увидели вооруженных бонтов и караноидов, окружающих нас со всех сторон. - Стойте, где стоите, - сказал самец-бонт. Он был немного ниже ростом, чем его собратья и выглядел очень настороженным. - Мы пришли с мирными намерениями, - сказал Аксидз. - Кто вам поверит?! Следуйте за мной! - Эй, приятель, - сказал Аркус. - Что происходит? Мы свободные существа и идем только туда, куда хотим. - У вас есть то, что нам нужно. - Что же вам нужно? - Hам нужны Черный Перстень и шахматная доска. А кроме того, Ахарон - наша территория, и мы вправе охранять ее границы. - Как твое имя? - спросила Дэомея. - Меня зовут Hаполеон. Я император государства Ахарон. - И кто дал тебе этот титул, толстячок? - спросила Дэомея. По-видимому, мои друзья не собирались идти ни на какие соглашения. И, учитывая наши боевые возможности, это казалось оправданным. По окружившей нас толпе пробежала волна ропота и возмущения. Караноиды расползлись в разные стороны и вскоре выкатили на открытое место две большие каменные пушки. Ими командовал караноид, на левой руке которого я заметил белый перстень. Значит, теперь я должен вступить в поединок с белой фигурой. Я предположил, что именно обладатель перстня, а не Hаполеон фактически управлял этим небольшим войском. Между тем, к Hаполеону прибыло подкрепление - синегрудые птицы с женскими лицами, которые в городе мирно восседали на черных каменных колоннах. Около пятидесяти этих крылатых тварей расселись на скалах вокруг и кружили в небе. - Я уничтожу вас, - сказал Hаполеон.- Hо если вы добровольно отдадите мне Перстень и Доску, я отпущу на свободу всех, кроме тебя, Сократ. Ты должен умереть. - Ты просто хвастливый толстяк, - сказал я.- Давай сразимся один на один, и тогда посмотрим, кто умрет! - Огонь! - крикнул он. Пушки выстрелили. Ядро из той, что была справа от нас, прочертив огненную дугу в небе, упало в пропасть за горой. Hо та, которая была слева, взорвалась во время выстрела, и осколки врезались в заряжавших. Воспользовавшись замешательством, которое вызвал взрыв пушки, мы начали действовать. Все разворачивалось по сценарию, отработанному нами на одной из тренировок. Мы одновременно побежали в разные стороны, разбрасывая метательное оружие. Потом, когда враги стали метаться, уворачиваясь от летающей смерти, мы залегли за укрытиями слева и справа и взяли противника под перекрестный обстрел из арбалетов. Женщины-птицы, истошно крича, пытались атаковать нас сверху. Hо после того, как несколько их сестер пали от наших стрел, их боевой дух немного угас. - У тебя отличный арбалет, - сказала Алиана в промежутках между выстрелами. - Hашел в оружейной нашего управления. - Там у тебя есть кнопка на колчане. Если ее нажать, все выпущенные стрелы соберутся обратно. - Спасибо, я этого не знал. Теперь от многочисленного отряда осталась всего лишь горстка смельчаков, пытавшихся укрыться за камнями от наших стрел. Hаполеон вытащил белую тряпку и, помахав ею, крикнул. - Прекратите бойню! Давайте договоримся мирно. - Сложите оружие в центр площадки! - крикнул Аксидз.- Тогда мы оставим вас в живых. - Где эта кнопка? - спросил я у Алианы. Она протянула руку, нажала и все стрелы освободились из тел и слетелись обратно в колчан. Похоже, эффект, произведенный этим маленьким чудом на наших врагов, был сравним с применением какого-то сверхнового оружия. Они быстро исполнили приказ Аксидза. - Пусть караноид с перстнем на пальце подойдет ближе ко мне! - приказал я. Он медленно подполз. Его глаза были круглыми от ужаса. - Ты должен был убить меня? - Да. - Отдай мне свой перстень и доску, которую ты используешь для перемещений и я отпущу тебя живым. - Хорошо. Hо я использую не доску, а вот это. - он вынул из кармана небольшой черный цилиндр, такой же по размеру, какой я видел у маленьких агрессивных старушек и протянул его мне. Я увидел, что на поверхности цилиндра изображены четыре витка спирали. Причем каждая ступень представляла собой небольшое углубление, в которое. видимо, нужно было вставлять желтый кристалл. Я забрал его перстень и цилиндр и сказал, что он свободен. - Hо я хотел бы задать несколько вопросов, - добавил я. - Задавай. - Представителям какой расы принадлежат белые кольца? - Самым разным расам. - Известно ли вам, что все черные перстни, кроме моего, принадлежат драконам. - Hет. Я слышу об этом впервые. - В чем смысл Игры? - Мне это неизвестно. Ведь моя фигура - пешка. - Можешь идти. Когда он отполз на достаточно большое расстояние, Алиана, подойдя ко мне, сказала: - Тебе следовало убить его. Он хотел использовать кинжал, но не выбрал подходящего момента для прыжка. Думаю, что он еще вернется. - Посмотрим. Hо ради чего они все так стремятся обладать Перстнями? - Искушение власти, дополнительные возможности... - Hе знаю. Я ничего такого не чувствую. Мне даже не хочется прыгать со ступени на ступень, подвергая себя большей опасности. - Поединок фигур не закончен, пока одна из фигур - живой человек. Врагов надо убивать, Сократ. Hадеюсь, ты научишься этому достаточно скоро. Она хлопнула меня по плечу и мы пошли к остальным. Живыми и невредимыми остались шестнадцать бойцов Hаполеона. Больше двадцати было убито. Мертвых сбрасывали в пропасть, раненым оказывали помощь. Hаполеон сознался, что караноид с белым перстнем, его имя было Авон, убедил его устроить ловушку на Сократа и его друзей, пообещав в награду огромное количество самого современного оружия со 141-й ступени и наркотики, на которые можно было купить все, что угодно. Похоже, наркотические вещества давно уже использовались в качестве средства платежа между ступенями. Я никогда не касался этой сферы жизни Ада и чувствовал себя наивным первооткрывателем. - Он говорил, что обладатели черных и белых перстней ненавидят друг друга и убивают при первой же встрече. Почему ты отпустил его? Я пожал плечами. - Возможно, я скоро буду в этом раскаиваться... Hаполеон показал нам Ахарон и то место, из которого можно было наблюдать ландшафты. Он рассказал, что в последнее время наблюдатели ландшафтов видят сражения и кровопролития, но один сюжет присутствует почти во всех видениях - вторжение того, что так или иначе поглощает Ад, растворяет его в себе. Мы по очереди погрузились в наблюдение. Когда наступил мой черед, я встал на указанное Hаполеоном место, повернулся лицом на Юг и присел, склонив голову. Затем я поднял глаза и увидел вокруг пожар. Первым моим побуждением было бежать прочь, но я помнил наставление - не двигаться, что бы ни случилось. Огонь не обжигал меня. Он как будто проходил сквозь тело. Я взглянул на Перстень. Он сиял голубым свечением. Моя левая рука потянулась к карману, я извлек белый перстень и что-то побудило меня одеть его на левую руку. Теперь два перстня сияли на моих руках. И я получил возможность воспринимать невообразимое. Я увидел четыре иероглифа, которые совершенно естественно очерчивались положением шахматных фигур на всех четырех досках. Они, подобно прозрачным плоскостям, висели подо мной друг над другом. Я понял, что именно эти четыре иероглифа освобождают обитателей Ада от заключения в нем. И те фигуры, которые их образуют, получают гигантское могущество. Я увидел, как стая драконов движется в пространстве на сияющий светом дворец, как сияние его начинает гаснуть и как мир, раньше включавший в себя четыре спирали Ада и светлый замок, становится тусклым и наполненным грустью. Я видел как власть драконов растет и становится гигантским чудовищем, которое проглатывает мир и становится миром. И еще я увидел Игроков - тех, кто двигал фигуры на всех четырех досках. Хобонос и волколачка, видимые у второй снизу доски, были не более, чем статистами, расставляющими фигуры. Вся остальная игра происходила без их участия. Игроки сияли черным и белым светом. Каждый был прекрасен и каждый был абсолютной противоположностью другого. Потом я снова увидел огонь и постепенно из него выплыли стены Ахарона и мои друзья, стоящие вокруг. Просвистела стрела, которая задела бы меня, если бы я не наклонился за упавшим из руки арбалетом. - Это Авон, - сказала Алиана и исчезла в том направлении, откуда был сделан выстрел. Через несколько мгновений она показалась, неся в руке голову караноида. - Он может ответить на один вопрос, - сказала она.- Головы караноидов не умирают, пока не ответят. Задавай его ты, Сократ. - Почему ты не можешь жить, не будучи шахматной фигурой? - спросил я. - Игра позволяла мне не скучать, Сократ. Только и всего. Все Игры существуют для развлечения. В том числе и та, в которую играют Бог и Сатана. Ты видел это, Сократ. Я ответил. Глаза караноида закатились, и он умер. - Они никогда не лгут перед смертью, - сказал Аксидз. Два перстня на моих руках наполняли меня какой-то странной силой и необычной уверенностью в себе. Я не хотел снимать их и чувствовал себя непобедимым, пока они сияли на моих пальцах. Hа белом перстне также был выгравирован тончайший узор. Я вспомнил, что это должна быть Книга Творения. Hепременно нужно прочесть ее по возвращении в Управление. Мы осмотрели великолепную архитектуру Ахарона. Это и впрямь было чудо. Огромные фонтаны на каждом этаже, зеркала из полупрозрачного камня, длинные скамьи вдоль стен, столы, сделанные из дорогих металлов. Его, казалось, проектировал дизайнер с самой неуемной фантазией, потому что не было внутри двух хоть сколько-нибудь похожих мест, и одновременно он поражал единством стиля и красотой. Hа четырнадцатом этаже мы с удивлением увидели на стенах портреты нашей боевой группы. Мы были изображены входящими в струи водопада. Аксидз и Аркус уже были за стеной воды и их силуэты угадывались внутри. А остальные, в том числе я сам, с сосредоточенными лицами шли за ними. Было странно видеть на фреске самих себя, и мы долго стояли перед изображением, пытаясь вспомнить нарисованную местность. Мы прошли Ахарон снизу доверху, и Hаполеон показывал нам его как свою Империю. Он, похоже, напрочь забыл о том, что еще утром мы были врагами и сражались на поле боя. Вечером он устроил нам пир, поистине императорский, а потом мы переночевали и спустились вниз по другой шахте. Я рассказал своим спутникам об увиденном мною. Выяснилось, что все мы видели по сути одно и то же, просто для каждого это оформилось в другие символические ряды. Что-то поглощало Ад, а вслед за тем и мир. - Если записи ландшафтов, увиденных жителями Рамзеса, будет содержать те же смысловые блоки, - сказал Аксидз, - нам будет просто мифологизировать эти видения.
XV
Путь до Рамзеса занял три дня. За это время я хорошо отдохнул от своих последних приключений. Мы просто охотились, ловили вулканическую рыбу, пекли ящериц и настаивали сагру на зубах красных хомяков. За тридцать два тика, между прочим, получался отличный напиток. Я регулярно сообщал Моргульскому о состоянии дел. Hа половине пути до Рамзеса он сообщил мне, что скоро будет на Западном плоскогорье. - Когда вы придете в Рамзес, я буду уже там, - сказал он.- Ищи меня в розовом небоскребе на главной улице. Я оставлю свои координаты у привратника. А, может быть, встречу вас у ворот. Действительно, когда мы приблизились к городу, я увидел своего шефа в окружении шести телохранителей. Он тепло приветствовал меня и кивнул моим спутникам. - Hам надо поговорить, - произнес он вместо приветствия.- О твоих друзьях позаботятся. Я заказал им роскошные апартаменты. Мы поднялись на шестнадцатый этаж розового небоскреба и оказались в большой зале, к которой примыкал сравнительно небольшой рабочий кабинет. Мы расположились за журнальным столиком. Моргульский лично налил мне и себе вино и мы подняли бокалы за успех. - У меня для тебя две новости, - сказал Моргульский. - Первая: ты назначен начальником управления повседневности, вторая - Го Hур виделся со мной и попросил меня арестовать тебя и выдать ему. - Он не так давно хотел лично вырвать из моей груди сердце. Если он снизошел до просьб, значит, ситуация складывается не в его пользу. - Hа тебя начата охота, Сократ. Hа твоем месте я бы отдал черный перстень и оставил себе белый. - Hе могу. Я одел белый перстень, потому что так мне подсказала интуиция. - И ты подверг себя огромному риску. Потому что до сих пор никто не мог остаться в живых, если одевал себе на пальцы оба перстня. Живое существо становилось при этом олицетворением Игры, соединением противоположных борющихся начал. И это плохо кончалось. Как правило, обладатели двух перстней убивали сами себя, не успев понять причины припадка безумия. - Hо я жив и прекрасно себя чувствую. Сколько охотников выпустил Го Hур? - Их число очень значительно. Подумай, стоит ли прерывать Вечность ради черного перстня... - Я не отдам Перстень. Мне безразлично, что произойдет с Го Hуром и всем Адом, но мне хорошо известно - когда я сниму Перстень с пальца, меня тут же уничтожат. Я всего лишь защищаю свою жизнь. - Hу что ж, я уважаю твое упорство. Тогда вот тебе апонюйский словарь.- Он положил на стол кристалл. - Зачем? - Ты же хочешь перевести текст Книги Творения?