Страница:
Когда мы были около деревни, он спросил меня:
— Ты боишься?
— Да, очень.
— И я боюсь, но мы все равно должны идти, мой друг.
Группа мужчин и женщин на краю деревни следила за нашим приближением, а несколько человек, узнав Дальнюю Сосну, вышли вперед и поздоровались с ним, потом со мной. Запинаясь в словах, но легко объясняясь жестами, Дальняя Сосна сказал, что мы приехали торговать с ними, и спросил о своем друге — Высоком Орле. За ним послали мальчика, и он вскоре пришел — высокий человек лет пятидесяти, ладно сложенный, с добродушным выражением лица и толстым, длинным, тугим рожком из волос, торчащим на макушке. Он горячо приветствовал Дальнюю Сосну, любезно меня и пригласил нас в свое жилище. Вход в него, как и во всех других землянках, располагался с восточной стороны и представлял собой площадку примерно десять футов в длину, шесть в ширину и столько же в глубину; он был сложен из палок, шестов и веток кустарника.
Жена Высокого Орла и его дети помогли внести наши пожитки, отвели наших лошадей пастись, и вскоре мы уютно устроились в землянке. Размер ее меня удивил. Всего футов пятьдесят в диаметре, полы углублены в землю на четыре фута; в помещении были очень удобные постели — камышовые маты и шкуры бизонов. Покрытая травой крыша держалась на столбах и находилась на высоте примерно двух футов от земли, большое квадратное отверстие служило одновременно и дымоходом и окном. Земляная хижина содержалась в чистоте и порядке.
Я поспешил дать Высокому Орлу пару фунтов табака и тем доставил ему большое удовольствие. Мы курили, он и Дальняя Сосна разговаривали, и, так как они часто прибегали к языку жестов, я понял, о чем шла речь. Они говорили о своем хорошем друге — Маленьком Вожде (Карсоне); Дальняя Сосна рассказал о его странствиях, и только после этого Высокий Орел выложил свою главную новость: несколько мужчин их племени отправились в Таос торговать и захватили там молодую женщину Раскрашенные Щеки (пикуни), и через четыре утра знахари собираются отдать ее Утренней Звезде, убив женщину древними священными стрелами.
— Вот так. Она действительно здесь. Как мы можем спасти ее? — спросил я Дальнюю Сосну по-английски.
— Потерпи. Я думаю, мы что-нибудь придумаем, — ответил он.
Вошла жена Высокого Орла, чтобы накормить нас, и вместе с нею пришел мой первый покупатель, пожелавший обменять шкуру бобра на табак. За ним потянулись другие — с бобровыми, норковыми и лисьими шкурами, и я совершал обмен — на шкуры, которые были мне совершенно не нужны. Высокий Орел и Дальняя Сосна ушли и ходили где-то всю первую половину дня.
В конце концов я сказал на языке жестов жене Высокого Орла и одному или двум ожидавшим своей очереди покупателям, что на сегодня торговля закончена, вышел и уселся на крыше землянки; я смотрел на людей, бродивших туда-сюда по разным своим делам, и гадал, в какой из землянок держат Женщину Копье. Женщины переносили всякую домашнюю утварь из большой землянки в другую, стоявшую недалеко от нее. Они кончили свою работу, и туда начали входить мужчины со свертками, напоминающими священные укладки племени черноногих. Я подозревал, что это имеет какое-то отношение к Женщине Копье, и затем я увидел ее и быстро прикрыл лицо плащом, чтобы она, узнав меня, не вскрикнула от неожиданности. Она шла между двумя женщинами; шла легко, свободно, не догадываясь, какая судьба ей уготована. Они сняли с нее мужскую одежду и переодели ее в платье из оленьей кожи, украшенное на спине изображением Утренней Звезды из яркораскрашенных игл дикобраза. Все трое направились прямо ко входу в ту землянку, в которую мужчины принесли священные укладки, и сопровождающие ее женщины знаками предложили ей войти и потом последовали за ней.
Затем ко мне присоединился Дальняя Сосна, и, когда в землянке начали петь и возносить молитвы, он сказал, что там приступили к церемонии, которая будет длиться четыре дня и четыре ночи и закончится жертвоприношением пленницы. Он тоже видел, как Женщина Копье входила в землянку, и позаботился, чтобы она его не заметила.
Жена Высокого Орла позвала нас и накормила вареной кукурузой с сушеным бизоньим мясом. Затем мы закурили, и Высокий Орел по моей просьбе рассказал, почему его племя приносит человеческие жертвы Утренней Звезде. Коротко это звучит так.
Некто по имени Тирава создал землю и звезды, и звезды были действительно живыми существами: те, что на западе, — женщинами, те, что на востоке, — мужчинами. В свое время, преодолев множество трудностей, Утренняя Звезда женился на Вечерней Звезде, а Солнце на Луне, и они жили вчетвером в восточной части неба. У каждой пары было по ребенку — мальчик и девочка. И они послали их на Землю, чтобы те росли там, размножались и населяли Землю. Люди быстро разрослись, и появились разные племена. Пришло время, когда скиди начали голодать, и тогда к одному из них явился во сне Утренняя Звезда и сказал, что нужно сделать, чтобы окончились их страдания. Им следует поймать молодую чистую женщину и после определенной церемонии принести ее в жертву ему, их главному богу. Так они и сделали, и сразу же все у них наладилось.
Высокий Орел продолжал свою речь и поведал нам, почему много зим тому назад им не удалось принести жертву Утренней Звезде. Сын главного вождя племени скиди возражал против убийства захваченной для этой цели женщины, говорил, что это неправильно, и жестоко, и вовсе не требуется для процветания племени. Несколько человек поддержали его, и они сговорились о дальнейших действиях. Когда девушка была привязана к жертвеннику и знахари удалились в глубокий овраг позади этого жертвенника, чтобы вознести молитвы над стрелой, которая должна убить ее, сын вождя подбежал к ней, перерезал путы, посадил девушку к себе на лошадь и вернул ее племени. Хотя приготовления к жертвоприношению кончились ничем и девушка спаслась, племя все же процветало, и сейчас некоторые тоже возражают против нового жертвоприношения. Высокий Орел и сам против этого. И может быть, не возникла бы никогда мысль еще об одном жертвоприношении, если бы Пятнистый Лось, хранитель священной стрелы, не встретил случайно эту молодую женщину в Таосе. Увидев символ Утренней Звезды, нарисованный у нее на лбу, узнав о ее видении и о том, что она принадлежит богу неба, он решил, что ему предопределено свыше схватить ее и принести в жертву. Его спутники думали так же, как и он, и помогли ему унести девушку.
Когда Высокий Орел кончил, я сказал по-английски Дальней Сосне:
— Давай откроемся ему, зачем мы здесь.
— Давай. Я уверен, он поможет нам. Но его жена и дети не должны нас слышать. Женщины и дети любят болтать. Я попрошу его подняться на крышу и посидеть с нами.
Солнце почти зашло, когда мы поднялись на крышу. Как можно короче Дальняя Сосна рассказал своему другу о военном отряде и о том, как нам пришлось отклониться от нашей цели из-за пленения нашего сотоварища, и затем напрямую попросил его помочь нам спасти девушку. Прежде чем он успел ответить, я добавил, что отдал бы ему все выменянные шкуры и все товары, которые у меня останутся. Улыбаясь, он ответил:
— Даже если бы вы ничего мне не дали, я бы все равно помог вам, потому что мне очень не нравится это убийство молодой женщины моим народом. Теперь дайте мне немного поразмыслить, что нам лучше всего сделать.
Уже стемнело, когда мы окончательно приняли план Высокого Орла, и во мне поселилось чувство тревоги и тоски — из-за той роли, которая мне в нем отводилась.
Нас позвали в землянку и накормили вкусным тушеным мясом, дробленой кукурузой и сушеным мясом бизона. Затем до самой темноты тянулись мужчины и женщины, чтобы торговать со мной. Я выложил остаток своих товаров и получил большую связку бобровых и других шкур для нашего друга. Выйдя ненадолго из землянки, мы увидели множество людей на крышах и вокруг жилища, в котором находилась Женщина Копье. Высокий Орел сказал, что похитивший ее Пятнистый Лось и знахари находятся в землянке, и Пятнистый Лось, исполняя роль Утренней Звезды, показывает, с какими трудностями встретился бог неба, путешествуя на запад, чтобы взять себе в жены Вечернюю Звезду.
После полуночи мы были разбужены громкими криками мужчин и пронзительным визгом женщин и выбежали, чтобы узнать, в чем дело. Вскоре Высокий Орел рассказал нам: женщины, охраняющие Женщину Копье, должны были всю ночь поддерживать костер; одна из них случайно поднялась, чтобы поправить огонь, и, потягиваясь и зевая, увидела мужчину — незнакомца в белой накидке, он пробирался в глубь землянки, а когда она, а потом и другие женщины закричали, он повернулся и убежал. Мужчины в соседних землянках, поднятые их криками, выскочили слишком поздно и не успели ни рассмотреть его, ни проследить, куда он побежал. Это обеспокоило Дальнюю Сосну и меня, ибо мы-то хорошо знали, что незнакомец в белой накидке — Белая Антилопа. Мы часто говорили о нем, удивляясь, где он и что делает. Что же он предпримет теперь, возможно для того, чтобы доставить нам неприятности?
Мы сидели за утренней трапезой, когда в землянку вошел необычно одетый человек. На нем была рубаха из оленьей кожи в черную полоску, черные кожаные ноговицы и мокасины, на затылке торчали собранные веером перья из хвостов орла. Лицо, руки и рожок из волос были раскрашены красным. Жена Высокого Орла вручила ему небольшой пакет черной краски и еще один пакетик красной, он мельком взглянул на меня и на Дальнюю Сосну и сразу же вышел. Это был, нам сказали, Пятнистый Лось, хранитель священной стрелы, похититель Женщины Копье и, следовательно, тот, кто принесет ее в жертву Утренней Звезде. Он ходил по деревне, собирая краски, чтобы раскрасить жертвенник, к которому она будет привязана. Высокий, мощного сложения, с орлиным носом и острым подбородком, он выглядел в высшей степени свирепо. Дальняя Сосна сказал мне по-английски:
— Будь у меня пуля, я бы всадил ее в него.
Теперь, когда план спасения Женщины Копье был готов, нам предстояло связаться с нашими сотоварищами. На следующее утро мы оседлали коней и отбыли, Высокий Орел дал всем понять, что мы отправились поохотиться на антилоп. Деревенские мужчины не только не собирались садиться на лошадей, они даже не смотрели в сторону своих пасущихся там и сям табунов — так они были сосредоточены на длительной церемонии, предваряющей предстоящее жертвоприношение. Поэтому мы поскакали прямо к поросшему лесом утесу, где оставили своих друзей, которые с беспокойством ожидали нашего прибытия.
Они громко возмущались людьми племени волк, когда мы рассказали, как они собираются поступить с Женщиной Копье; Красного Волка и Молодого Быка больше всего раздражало то, что они не могут пойти с нами и участвовать в ее освобождении. Мы все подошли к краю утеса, и с помощью моей подзорной трубы каждый подробно осмотрел деревню, холм, на котором будет построен жертвенник, и все вокруг него. Затем я подробно рассказал, как мы — Дальняя Сосна и я — будем действовать, чтобы освободить Женщину Копье, и договорились, что через две ночи они загонят большой табун лошадей народа племени волк и перед рассветом подойдут к оврагу за холмом и по нашему зову бросятся нам на помощь.
После этого я рассказал о попытке Белой Антилопы проникнуть в жилище, где содержится Женщина Копье. Красный Волк и Молодой Бык сказали, что видели его. Прошлую ночь они пешком добрались до деревни, надеясь хоть словечком перекинуться с нами или хотя бы увидеть нас, но между большими земляными хижинами сновало так много людей, что они не смогли к нам приблизиться.
Возвращаясь обратно тем же путем, что и пришли — вдоль лесистого обрамления потока, — они увидели, как всадник пересек тропу, по которой они шли; они плохо его разглядели, но заметили, что он был на крапчатой лошади
— перед ними большим белым пятном мелькнул ее бок. Всадник напугал их. Только потом они сообразили, что им следовало окликнуть его и заставить пойти с ними.
Все были настроены мрачно и со страхом думали о будущем, которое нас ожидает. Мы с Дальней Сосной не стали долго задерживаться. Когда мы уезжали, Пинуквиим сказал:
— Мне не было ниспослано провидение будущего. Будьте предусмотрительны, будьте осторожны во всем, мои друзья.
А Красный Волк сказал:
— Следите за Белой Антилопой. Он безумен, а безумцы всегда приносят горе.
На обратном пути в деревню мы осмотрели каждую рощицу вдоль потока, но не заметили никаких признаков человека. Отпустив лошадей на поле Высокого Орла и спрятав седла под кучей высохших кукурузных стеблей, мы прошли в деревню и вошли в хижину Высокого Орла, где собралось много посетителей. Только ради них он спросил нас:
— Даже не запачкали рук кровью?
— Нет. Мы не видели ни одной антилопы.
— Ушли антилопы, ушли бизоны. Но скоро мы дадим Утренней Звезде другую женщину, и он опять пригонит их нам, — заметил один из посетителей.
Оставшиеся дни нашего пребывания в деревне скиди для Дальней Сосны и для меня были тягостными, ибо мы находились в постоянном беспокойстве за исход дела. День и ночь совершались таинственные обряды в жилище, где была заключена Женщина Копье: особые ритуалы, в которых принимали участие только знахари и несколько знахарок. На четвертую, и последнюю полночь Высокий Орел взял нас с собой посмотреть на строительство жертвенника, на котором должна быть принесена в жертву Женщина Копье.
Мы спустились вниз, ближе к холму, и он велел нам сесть. Вокруг уже сидело много людей, и все молчали. Болтать было не время. Вскоре на холме появились два знахаря и один воин. Знахари отошли друг от друга футов на десять, а воин встал впереди них и издал военный клич скиди. Заслышав его, из деревни прибежал знахарь с луком и двумя стрелами и послал их в землю, к ногам стоящих знахарей. Затем пришли еще четыре знахаря, выкопали небольшую яму между стрелами и аккуратно выложили ее белыми мягкими перьями. Яма, сказал нам Высокий Орел, это сад Вечерней Звезды на западной стороне неба, а перья — обильные молоком женщины и богатый урожай кукурузы. Пока шли работы, он пояснял нам их значение.
Пришли две девушки, и там, где стрелы ударили в землю, выкопали ямы для столбов жертвенника. Потом появились несколько человек со строительными материалами для него во главе с украшенным перьями, одетым в черное Пятнистым Лосем, похитителем Женщины Копье. В вырытые ямы они крепко забили два столба, привязали к ним одно над другим четыре столба и раскрасили их. Нижний, черный столб, олицетворял север и бога этого направления — медведя; следующий столб, красный, означал юг и волка; третий, желтый, северо-запад и горного льва; четвертый, белый столб, представлял юго-запад и рысь. Все эти животные боролись с Утренней Звездой и были побеждены им, стремящимся взять в жены Вечернюю Звезду. Затем над четырьмя столбами, значительно выше их, был привязан пятый столб и раскрашен белым и черным — цвета облаков и дождей, к нему привяжут запястья пленницы, стоящей на четвертом столбе.
Работа закончилась, знахари и зрители вернулись в деревню, а мы трое сидели еще некоторое время и курили трубку, которую принес с собой Высокий Орел. Под конец нашего разговора он сказал:
— Я ненавижу этот жертвенник; я ненавижу то, что собираются сделать на нем знахари. Это должен быть их последний жертвенник. Вы двое и ваши друзья должны сделать все, чтобы спасти эту несчастную женщину. Я сам буду изо всех сил помогать вам, и мои друзья, с которыми я разговаривал, тоже.
В эту ночь мы с Дальней Сосной не сомкнули глаз. Мы ворочались с боку на бок и снова, и снова повторяли по-английски, что нам предстоит сделать. Еще за полночь Высокий Орел встал, раздул огонь в очаге, разбудил жену и детей и велел им готовиться идти смотреть предстоящее жертвоприношение. После их ухода мы, трое, забрав седло и уздечку Женщины Копье, подошли к выходу и, дождавшись удобной минуты, незамеченные, выскользнули из деревни. Спешно добравшись до наших лошадей, мы оседлали их, проскакали через лесок и спустились вниз — как раз напротив жертвенника, недалеко от него; Дальняя Сосна остался там с лошадьми, а мы с Высоким Орлом тайком вернулись в деревню и присоединились к толпе, идущей смотреть на жертвоприношение Утренней Звезде. Я оставил свое ружье притороченным к седлу, ибо для того, что мне предстояло сделать, мне нужны были обе руки.
Мы уселись в переднем ряду, я ужасно волновался, я время ожидания казалось Мне бесконечным. Но наконец пробился первый слабый свет наступающего дня, и приглушенное бормотание тех, кто расположился за нами, показало, что ожидание кончилось; и через минуту мимо нас, совсем близко, прошла Женщина Копье в сопровождении двух знахарей, державших ее за руки. По тому, как она шла — легко, свободно, — я понял, что она не имеет ни малейшего понятия, с какой целью ее ведут сюда. Теперь на ее плечах была черная шкура, на ногах — черные мокасины, а на голове перья из хвоста орла, собранные в виде веера. Шествующие за ними знахари несли сверток со священным луком и стрелой, и еще один сверток, в котором, сказал Высокий Орел, был череп и кремневый нож. Все остановились перед жертвенником; затем сопровождающие Женщину Копье взобрались на него, подняли её за собой и привязали ее запястья к верхнему бревну. Проделав это, они вместе со знахарями прошли вперед и исчезли в лесистом Овраге за холмом, где стоял жертвенник, чтобы там разложить костер для завершения ритуала освящения стрелы.
Я было сразу же поднялся, но Высокий Орел удержал меня, тайно подав знак: «Подожди немного».
Свет нового дня выбелил небо на востоке, и Утренняя Звезда засияла особенно ярко. Я так нервничал, что у меня перехватило дыхание. Мне хотелось встать и сделать то, что я должен был сделать, и неважно, что из этого получится. Женщина Копье стояла на жертвеннике неподвижно, бессильная пошевелиться. Вдруг она закричала и начала молиться:
— О Солнце, сжалься надо мной. Освободи меня от этих людей племени волк.
Тут я закричал: «Мужайся!» — и побежал к ней с ножом в руке, а все жители деревни вскочили, завывая, визжа и крича друг на друга; одни бросались на Высокого Орла, другие старались оттеснить их назад.
Пока я разрезал путы, связывавшие Женщину Копье, у жертвенника появился Молодой Бык; она упала ему на руки, и он ускакал с ней. Я спрыгнул вниз и побежал к своей лошади. Красный Волк присоединился к Дальней Сосне, и вместе с Высоким Орлом и его друзьями они изо всех сил старались оттеснить назад разъяренных людей, бросившихся за мной в погоню. Один из преследователей ударил меня по плечу толстой палкой. Я выронил нож, зашатался, еле удержался на ногах и никогда не добрался бы до своей лошади, если бы Красный Волк прикладом своего ружья не сбил мужчину с ног. Я кое-как взобрался в седло, и мы присоединились к своим сотоварищам, подъехавшим, чтобы помочь нам. Одетый в черное знахарь, похититель Женщины Копье, убил нашего молодого друга Новая Шкура; Пинуквиим убил его, а остальные знахари скрылись в овраге. Так потеряли свою силу священный лук и священная стрела.
Вопящая, разгневанная толпа мужчин догоняла нас; Высокий Орел знаками показывал нам: «Бегите! Бегите! Бегите!» И мы бежали; Молодой Бык с Женщиной Копье на руках скакал впереди, пересекая долину. Неожиданно из леска появился всадник и быстро помчался ему навстречу — всадник на белой крапчатой лошади. Белая Антилопа. Пока мы нахлестывали лошадей, чтобы заставить их идти быстрее, Женщина Копье соскользнула на землю, и Молодой Бык устремился навстречу всаднику. Белая Антилопа выстрелил, потом выстрелил Молодой Бык, и Белая Антилопа сполз с лошади, его жалкая жизнь кончилась. Нам не хотелось хоронить его. Женщина Копье села на свою лошадь, и мы заспешили вверх по долине к прекрасным табунам народа племени волк, которых загнали ночью Красный Волк и другие наши друзья.
Молодой Хвост Красной Птицы держал несколько лошадей, ожидая нашего прибытия. Мы сменили наших заморенных, сбивших ноги лошадей на свежих и поспешили вперед так быстро, как позволял нам огромный табун. Мы ожидали, что через некоторое время люди племени волк пойдут по нашему следу. Весь день напролет мы оглядывались назад, но никто не появился. Спустя много времени мы узнали: они подумали, что Утренняя Звезда гневается на них и потому отказался принять девушку, которую похитил Пятнистый Лось; он внял ее молитвам, дал ей свободу и убил ее похитителя. Вот почему они решили не мстить за его смерть и не пытаться вернуть лошадей, которых мы угнали.
За полдень — о чарующий вид! — мы снова оказались на равнине, где повсюду паслись стада бизонов. Убив молодую самку бизона, мы разложили костер на краю потока и расположились вокруг него, поедая жирное мясо.
Весь день Женщина Копье была тиха и печальна, и сейчас она тоже сидела в унынии, без всякого аппетита глядя на мясистое ребро, которое она сварила. Мы перестали болтать. Пинуквиим озабоченно посмотрел на нее и сказал:
— Женщина Копье, моя почти что дочь, ты, конечно, знаешь: там, где люди племени волк тебя привязали, они собирались убить тебя, чтобы дать Утренней Звезде еще одну жену. Но теперь ты спасена. Расскажи нам о своем похищении и потом забудь о нем, снова стань счастливой молодой женщиной-воином, нашим сотоварищем.
Девушка сказала:
— Когда меня увезли из того дальнего южного лагеря, я хотела умереть, ибо я думала, что человек, который меня похитил, — тот, одетый в черное, которого ты убил, — хочет сделать меня своей женщиной. Но когда мы остановились поесть и потом легли спать, он и его сотоварищи расположились кругом, а я в центре круга, и никто не подошел ко мне. И так было на всем пути к их деревне. Я не знала, что и думать. Ни один мужчина не тронул меня, но тогда для чего же меня схватили?
В той земляной хижине, куда меня поместили, со мной всегда были женщины. Они хорошо ко мне относились: давали мне вкусную еду и красивую одежду; они сказали, что меня готовят к встрече с богом неба, Утренней Звездой. Какие странные обряды совершали передо мной эти люди племени волк! Я не понимала их, но знала, что они очень могущественные, и верила, что они могут привести ко мне на свидание Утреннюю Звезду. Я все время думала о вас, я надеялась, что вы сумеете как-нибудь прийти и заберете меня от них. В то утро, когда женщины набросили мне на плечи черную накидку, надели черные мокасины и мужчины вывели меня, я все еще не боялась, пока они не подняли меня на те раскрашенные столбы и не привязали мои запястья и пока не пришел тот человек в черном, с луком в руке; он пристально посмотрел на меня и ушел. И тогда я поняла, что они хотят сделать что-то плохое, может быть, убить меня. Я чуть не умерла от страха. А потом неожиданно пришел Толстопузый Говорун и Молодой Бык, а потом — и вы все и спасли меня. А теперь вы говорите, чтобы я все забыла. Я никогда не смогу забыть этого ужаса. И я не хочу быть женщиной-воином. Я хочу быть просто женщиной. Я хочу иметь то, что имеют просто женщины — свой собственный вигвам. О, я несчастная! Из-за моего видения у меня его не будет: Увы! Увы!
Пинуквиим сказал:
— Моя почти что дочь, вот, значит, что с тобой. Ну ладно, не унывай! Тебе не нужно быть женщиной-воином. Твое спасение с тех бревен, смерть твоего похитителя в черном означает, что потеряла силу его священная стрела. Всем этим Утренняя Звезда говорит тебе, что ты можешь выходить замуж, ставить свой вигвам.
— О Пинуквиим! Ты в самом деле так думаешь? Это верно? — вскричала она.
Прежде чем Вождь успел ответить, Молодой Бык сказал:
— Женщина-воин, это совершенно верно. Утренняя Звезда отдал тебя мне. Вигвам, который ты хочешь, будет твоим и моим вигвамом.
И, не растерявшись, он обнял ее прямо у нас на глазах, а она крепко прижалась к нему и заулыбалась.
Три недели спустя в лагере пикуни на Шокин-крик я увидел их прекрасный новый вигвам.
— Ты боишься?
— Да, очень.
— И я боюсь, но мы все равно должны идти, мой друг.
Группа мужчин и женщин на краю деревни следила за нашим приближением, а несколько человек, узнав Дальнюю Сосну, вышли вперед и поздоровались с ним, потом со мной. Запинаясь в словах, но легко объясняясь жестами, Дальняя Сосна сказал, что мы приехали торговать с ними, и спросил о своем друге — Высоком Орле. За ним послали мальчика, и он вскоре пришел — высокий человек лет пятидесяти, ладно сложенный, с добродушным выражением лица и толстым, длинным, тугим рожком из волос, торчащим на макушке. Он горячо приветствовал Дальнюю Сосну, любезно меня и пригласил нас в свое жилище. Вход в него, как и во всех других землянках, располагался с восточной стороны и представлял собой площадку примерно десять футов в длину, шесть в ширину и столько же в глубину; он был сложен из палок, шестов и веток кустарника.
Жена Высокого Орла и его дети помогли внести наши пожитки, отвели наших лошадей пастись, и вскоре мы уютно устроились в землянке. Размер ее меня удивил. Всего футов пятьдесят в диаметре, полы углублены в землю на четыре фута; в помещении были очень удобные постели — камышовые маты и шкуры бизонов. Покрытая травой крыша держалась на столбах и находилась на высоте примерно двух футов от земли, большое квадратное отверстие служило одновременно и дымоходом и окном. Земляная хижина содержалась в чистоте и порядке.
Я поспешил дать Высокому Орлу пару фунтов табака и тем доставил ему большое удовольствие. Мы курили, он и Дальняя Сосна разговаривали, и, так как они часто прибегали к языку жестов, я понял, о чем шла речь. Они говорили о своем хорошем друге — Маленьком Вожде (Карсоне); Дальняя Сосна рассказал о его странствиях, и только после этого Высокий Орел выложил свою главную новость: несколько мужчин их племени отправились в Таос торговать и захватили там молодую женщину Раскрашенные Щеки (пикуни), и через четыре утра знахари собираются отдать ее Утренней Звезде, убив женщину древними священными стрелами.
— Вот так. Она действительно здесь. Как мы можем спасти ее? — спросил я Дальнюю Сосну по-английски.
— Потерпи. Я думаю, мы что-нибудь придумаем, — ответил он.
Вошла жена Высокого Орла, чтобы накормить нас, и вместе с нею пришел мой первый покупатель, пожелавший обменять шкуру бобра на табак. За ним потянулись другие — с бобровыми, норковыми и лисьими шкурами, и я совершал обмен — на шкуры, которые были мне совершенно не нужны. Высокий Орел и Дальняя Сосна ушли и ходили где-то всю первую половину дня.
В конце концов я сказал на языке жестов жене Высокого Орла и одному или двум ожидавшим своей очереди покупателям, что на сегодня торговля закончена, вышел и уселся на крыше землянки; я смотрел на людей, бродивших туда-сюда по разным своим делам, и гадал, в какой из землянок держат Женщину Копье. Женщины переносили всякую домашнюю утварь из большой землянки в другую, стоявшую недалеко от нее. Они кончили свою работу, и туда начали входить мужчины со свертками, напоминающими священные укладки племени черноногих. Я подозревал, что это имеет какое-то отношение к Женщине Копье, и затем я увидел ее и быстро прикрыл лицо плащом, чтобы она, узнав меня, не вскрикнула от неожиданности. Она шла между двумя женщинами; шла легко, свободно, не догадываясь, какая судьба ей уготована. Они сняли с нее мужскую одежду и переодели ее в платье из оленьей кожи, украшенное на спине изображением Утренней Звезды из яркораскрашенных игл дикобраза. Все трое направились прямо ко входу в ту землянку, в которую мужчины принесли священные укладки, и сопровождающие ее женщины знаками предложили ей войти и потом последовали за ней.
Затем ко мне присоединился Дальняя Сосна, и, когда в землянке начали петь и возносить молитвы, он сказал, что там приступили к церемонии, которая будет длиться четыре дня и четыре ночи и закончится жертвоприношением пленницы. Он тоже видел, как Женщина Копье входила в землянку, и позаботился, чтобы она его не заметила.
Жена Высокого Орла позвала нас и накормила вареной кукурузой с сушеным бизоньим мясом. Затем мы закурили, и Высокий Орел по моей просьбе рассказал, почему его племя приносит человеческие жертвы Утренней Звезде. Коротко это звучит так.
Некто по имени Тирава создал землю и звезды, и звезды были действительно живыми существами: те, что на западе, — женщинами, те, что на востоке, — мужчинами. В свое время, преодолев множество трудностей, Утренняя Звезда женился на Вечерней Звезде, а Солнце на Луне, и они жили вчетвером в восточной части неба. У каждой пары было по ребенку — мальчик и девочка. И они послали их на Землю, чтобы те росли там, размножались и населяли Землю. Люди быстро разрослись, и появились разные племена. Пришло время, когда скиди начали голодать, и тогда к одному из них явился во сне Утренняя Звезда и сказал, что нужно сделать, чтобы окончились их страдания. Им следует поймать молодую чистую женщину и после определенной церемонии принести ее в жертву ему, их главному богу. Так они и сделали, и сразу же все у них наладилось.
Высокий Орел продолжал свою речь и поведал нам, почему много зим тому назад им не удалось принести жертву Утренней Звезде. Сын главного вождя племени скиди возражал против убийства захваченной для этой цели женщины, говорил, что это неправильно, и жестоко, и вовсе не требуется для процветания племени. Несколько человек поддержали его, и они сговорились о дальнейших действиях. Когда девушка была привязана к жертвеннику и знахари удалились в глубокий овраг позади этого жертвенника, чтобы вознести молитвы над стрелой, которая должна убить ее, сын вождя подбежал к ней, перерезал путы, посадил девушку к себе на лошадь и вернул ее племени. Хотя приготовления к жертвоприношению кончились ничем и девушка спаслась, племя все же процветало, и сейчас некоторые тоже возражают против нового жертвоприношения. Высокий Орел и сам против этого. И может быть, не возникла бы никогда мысль еще об одном жертвоприношении, если бы Пятнистый Лось, хранитель священной стрелы, не встретил случайно эту молодую женщину в Таосе. Увидев символ Утренней Звезды, нарисованный у нее на лбу, узнав о ее видении и о том, что она принадлежит богу неба, он решил, что ему предопределено свыше схватить ее и принести в жертву. Его спутники думали так же, как и он, и помогли ему унести девушку.
Когда Высокий Орел кончил, я сказал по-английски Дальней Сосне:
— Давай откроемся ему, зачем мы здесь.
— Давай. Я уверен, он поможет нам. Но его жена и дети не должны нас слышать. Женщины и дети любят болтать. Я попрошу его подняться на крышу и посидеть с нами.
Солнце почти зашло, когда мы поднялись на крышу. Как можно короче Дальняя Сосна рассказал своему другу о военном отряде и о том, как нам пришлось отклониться от нашей цели из-за пленения нашего сотоварища, и затем напрямую попросил его помочь нам спасти девушку. Прежде чем он успел ответить, я добавил, что отдал бы ему все выменянные шкуры и все товары, которые у меня останутся. Улыбаясь, он ответил:
— Даже если бы вы ничего мне не дали, я бы все равно помог вам, потому что мне очень не нравится это убийство молодой женщины моим народом. Теперь дайте мне немного поразмыслить, что нам лучше всего сделать.
Уже стемнело, когда мы окончательно приняли план Высокого Орла, и во мне поселилось чувство тревоги и тоски — из-за той роли, которая мне в нем отводилась.
Нас позвали в землянку и накормили вкусным тушеным мясом, дробленой кукурузой и сушеным мясом бизона. Затем до самой темноты тянулись мужчины и женщины, чтобы торговать со мной. Я выложил остаток своих товаров и получил большую связку бобровых и других шкур для нашего друга. Выйдя ненадолго из землянки, мы увидели множество людей на крышах и вокруг жилища, в котором находилась Женщина Копье. Высокий Орел сказал, что похитивший ее Пятнистый Лось и знахари находятся в землянке, и Пятнистый Лось, исполняя роль Утренней Звезды, показывает, с какими трудностями встретился бог неба, путешествуя на запад, чтобы взять себе в жены Вечернюю Звезду.
После полуночи мы были разбужены громкими криками мужчин и пронзительным визгом женщин и выбежали, чтобы узнать, в чем дело. Вскоре Высокий Орел рассказал нам: женщины, охраняющие Женщину Копье, должны были всю ночь поддерживать костер; одна из них случайно поднялась, чтобы поправить огонь, и, потягиваясь и зевая, увидела мужчину — незнакомца в белой накидке, он пробирался в глубь землянки, а когда она, а потом и другие женщины закричали, он повернулся и убежал. Мужчины в соседних землянках, поднятые их криками, выскочили слишком поздно и не успели ни рассмотреть его, ни проследить, куда он побежал. Это обеспокоило Дальнюю Сосну и меня, ибо мы-то хорошо знали, что незнакомец в белой накидке — Белая Антилопа. Мы часто говорили о нем, удивляясь, где он и что делает. Что же он предпримет теперь, возможно для того, чтобы доставить нам неприятности?
Мы сидели за утренней трапезой, когда в землянку вошел необычно одетый человек. На нем была рубаха из оленьей кожи в черную полоску, черные кожаные ноговицы и мокасины, на затылке торчали собранные веером перья из хвостов орла. Лицо, руки и рожок из волос были раскрашены красным. Жена Высокого Орла вручила ему небольшой пакет черной краски и еще один пакетик красной, он мельком взглянул на меня и на Дальнюю Сосну и сразу же вышел. Это был, нам сказали, Пятнистый Лось, хранитель священной стрелы, похититель Женщины Копье и, следовательно, тот, кто принесет ее в жертву Утренней Звезде. Он ходил по деревне, собирая краски, чтобы раскрасить жертвенник, к которому она будет привязана. Высокий, мощного сложения, с орлиным носом и острым подбородком, он выглядел в высшей степени свирепо. Дальняя Сосна сказал мне по-английски:
— Будь у меня пуля, я бы всадил ее в него.
Теперь, когда план спасения Женщины Копье был готов, нам предстояло связаться с нашими сотоварищами. На следующее утро мы оседлали коней и отбыли, Высокий Орел дал всем понять, что мы отправились поохотиться на антилоп. Деревенские мужчины не только не собирались садиться на лошадей, они даже не смотрели в сторону своих пасущихся там и сям табунов — так они были сосредоточены на длительной церемонии, предваряющей предстоящее жертвоприношение. Поэтому мы поскакали прямо к поросшему лесом утесу, где оставили своих друзей, которые с беспокойством ожидали нашего прибытия.
Они громко возмущались людьми племени волк, когда мы рассказали, как они собираются поступить с Женщиной Копье; Красного Волка и Молодого Быка больше всего раздражало то, что они не могут пойти с нами и участвовать в ее освобождении. Мы все подошли к краю утеса, и с помощью моей подзорной трубы каждый подробно осмотрел деревню, холм, на котором будет построен жертвенник, и все вокруг него. Затем я подробно рассказал, как мы — Дальняя Сосна и я — будем действовать, чтобы освободить Женщину Копье, и договорились, что через две ночи они загонят большой табун лошадей народа племени волк и перед рассветом подойдут к оврагу за холмом и по нашему зову бросятся нам на помощь.
После этого я рассказал о попытке Белой Антилопы проникнуть в жилище, где содержится Женщина Копье. Красный Волк и Молодой Бык сказали, что видели его. Прошлую ночь они пешком добрались до деревни, надеясь хоть словечком перекинуться с нами или хотя бы увидеть нас, но между большими земляными хижинами сновало так много людей, что они не смогли к нам приблизиться.
Возвращаясь обратно тем же путем, что и пришли — вдоль лесистого обрамления потока, — они увидели, как всадник пересек тропу, по которой они шли; они плохо его разглядели, но заметили, что он был на крапчатой лошади
— перед ними большим белым пятном мелькнул ее бок. Всадник напугал их. Только потом они сообразили, что им следовало окликнуть его и заставить пойти с ними.
Все были настроены мрачно и со страхом думали о будущем, которое нас ожидает. Мы с Дальней Сосной не стали долго задерживаться. Когда мы уезжали, Пинуквиим сказал:
— Мне не было ниспослано провидение будущего. Будьте предусмотрительны, будьте осторожны во всем, мои друзья.
А Красный Волк сказал:
— Следите за Белой Антилопой. Он безумен, а безумцы всегда приносят горе.
На обратном пути в деревню мы осмотрели каждую рощицу вдоль потока, но не заметили никаких признаков человека. Отпустив лошадей на поле Высокого Орла и спрятав седла под кучей высохших кукурузных стеблей, мы прошли в деревню и вошли в хижину Высокого Орла, где собралось много посетителей. Только ради них он спросил нас:
— Даже не запачкали рук кровью?
— Нет. Мы не видели ни одной антилопы.
— Ушли антилопы, ушли бизоны. Но скоро мы дадим Утренней Звезде другую женщину, и он опять пригонит их нам, — заметил один из посетителей.
Оставшиеся дни нашего пребывания в деревне скиди для Дальней Сосны и для меня были тягостными, ибо мы находились в постоянном беспокойстве за исход дела. День и ночь совершались таинственные обряды в жилище, где была заключена Женщина Копье: особые ритуалы, в которых принимали участие только знахари и несколько знахарок. На четвертую, и последнюю полночь Высокий Орел взял нас с собой посмотреть на строительство жертвенника, на котором должна быть принесена в жертву Женщина Копье.
Мы спустились вниз, ближе к холму, и он велел нам сесть. Вокруг уже сидело много людей, и все молчали. Болтать было не время. Вскоре на холме появились два знахаря и один воин. Знахари отошли друг от друга футов на десять, а воин встал впереди них и издал военный клич скиди. Заслышав его, из деревни прибежал знахарь с луком и двумя стрелами и послал их в землю, к ногам стоящих знахарей. Затем пришли еще четыре знахаря, выкопали небольшую яму между стрелами и аккуратно выложили ее белыми мягкими перьями. Яма, сказал нам Высокий Орел, это сад Вечерней Звезды на западной стороне неба, а перья — обильные молоком женщины и богатый урожай кукурузы. Пока шли работы, он пояснял нам их значение.
Пришли две девушки, и там, где стрелы ударили в землю, выкопали ямы для столбов жертвенника. Потом появились несколько человек со строительными материалами для него во главе с украшенным перьями, одетым в черное Пятнистым Лосем, похитителем Женщины Копье. В вырытые ямы они крепко забили два столба, привязали к ним одно над другим четыре столба и раскрасили их. Нижний, черный столб, олицетворял север и бога этого направления — медведя; следующий столб, красный, означал юг и волка; третий, желтый, северо-запад и горного льва; четвертый, белый столб, представлял юго-запад и рысь. Все эти животные боролись с Утренней Звездой и были побеждены им, стремящимся взять в жены Вечернюю Звезду. Затем над четырьмя столбами, значительно выше их, был привязан пятый столб и раскрашен белым и черным — цвета облаков и дождей, к нему привяжут запястья пленницы, стоящей на четвертом столбе.
Работа закончилась, знахари и зрители вернулись в деревню, а мы трое сидели еще некоторое время и курили трубку, которую принес с собой Высокий Орел. Под конец нашего разговора он сказал:
— Я ненавижу этот жертвенник; я ненавижу то, что собираются сделать на нем знахари. Это должен быть их последний жертвенник. Вы двое и ваши друзья должны сделать все, чтобы спасти эту несчастную женщину. Я сам буду изо всех сил помогать вам, и мои друзья, с которыми я разговаривал, тоже.
В эту ночь мы с Дальней Сосной не сомкнули глаз. Мы ворочались с боку на бок и снова, и снова повторяли по-английски, что нам предстоит сделать. Еще за полночь Высокий Орел встал, раздул огонь в очаге, разбудил жену и детей и велел им готовиться идти смотреть предстоящее жертвоприношение. После их ухода мы, трое, забрав седло и уздечку Женщины Копье, подошли к выходу и, дождавшись удобной минуты, незамеченные, выскользнули из деревни. Спешно добравшись до наших лошадей, мы оседлали их, проскакали через лесок и спустились вниз — как раз напротив жертвенника, недалеко от него; Дальняя Сосна остался там с лошадьми, а мы с Высоким Орлом тайком вернулись в деревню и присоединились к толпе, идущей смотреть на жертвоприношение Утренней Звезде. Я оставил свое ружье притороченным к седлу, ибо для того, что мне предстояло сделать, мне нужны были обе руки.
Мы уселись в переднем ряду, я ужасно волновался, я время ожидания казалось Мне бесконечным. Но наконец пробился первый слабый свет наступающего дня, и приглушенное бормотание тех, кто расположился за нами, показало, что ожидание кончилось; и через минуту мимо нас, совсем близко, прошла Женщина Копье в сопровождении двух знахарей, державших ее за руки. По тому, как она шла — легко, свободно, — я понял, что она не имеет ни малейшего понятия, с какой целью ее ведут сюда. Теперь на ее плечах была черная шкура, на ногах — черные мокасины, а на голове перья из хвоста орла, собранные в виде веера. Шествующие за ними знахари несли сверток со священным луком и стрелой, и еще один сверток, в котором, сказал Высокий Орел, был череп и кремневый нож. Все остановились перед жертвенником; затем сопровождающие Женщину Копье взобрались на него, подняли её за собой и привязали ее запястья к верхнему бревну. Проделав это, они вместе со знахарями прошли вперед и исчезли в лесистом Овраге за холмом, где стоял жертвенник, чтобы там разложить костер для завершения ритуала освящения стрелы.
Я было сразу же поднялся, но Высокий Орел удержал меня, тайно подав знак: «Подожди немного».
Свет нового дня выбелил небо на востоке, и Утренняя Звезда засияла особенно ярко. Я так нервничал, что у меня перехватило дыхание. Мне хотелось встать и сделать то, что я должен был сделать, и неважно, что из этого получится. Женщина Копье стояла на жертвеннике неподвижно, бессильная пошевелиться. Вдруг она закричала и начала молиться:
— О Солнце, сжалься надо мной. Освободи меня от этих людей племени волк.
Тут я закричал: «Мужайся!» — и побежал к ней с ножом в руке, а все жители деревни вскочили, завывая, визжа и крича друг на друга; одни бросались на Высокого Орла, другие старались оттеснить их назад.
Пока я разрезал путы, связывавшие Женщину Копье, у жертвенника появился Молодой Бык; она упала ему на руки, и он ускакал с ней. Я спрыгнул вниз и побежал к своей лошади. Красный Волк присоединился к Дальней Сосне, и вместе с Высоким Орлом и его друзьями они изо всех сил старались оттеснить назад разъяренных людей, бросившихся за мной в погоню. Один из преследователей ударил меня по плечу толстой палкой. Я выронил нож, зашатался, еле удержался на ногах и никогда не добрался бы до своей лошади, если бы Красный Волк прикладом своего ружья не сбил мужчину с ног. Я кое-как взобрался в седло, и мы присоединились к своим сотоварищам, подъехавшим, чтобы помочь нам. Одетый в черное знахарь, похититель Женщины Копье, убил нашего молодого друга Новая Шкура; Пинуквиим убил его, а остальные знахари скрылись в овраге. Так потеряли свою силу священный лук и священная стрела.
Вопящая, разгневанная толпа мужчин догоняла нас; Высокий Орел знаками показывал нам: «Бегите! Бегите! Бегите!» И мы бежали; Молодой Бык с Женщиной Копье на руках скакал впереди, пересекая долину. Неожиданно из леска появился всадник и быстро помчался ему навстречу — всадник на белой крапчатой лошади. Белая Антилопа. Пока мы нахлестывали лошадей, чтобы заставить их идти быстрее, Женщина Копье соскользнула на землю, и Молодой Бык устремился навстречу всаднику. Белая Антилопа выстрелил, потом выстрелил Молодой Бык, и Белая Антилопа сполз с лошади, его жалкая жизнь кончилась. Нам не хотелось хоронить его. Женщина Копье села на свою лошадь, и мы заспешили вверх по долине к прекрасным табунам народа племени волк, которых загнали ночью Красный Волк и другие наши друзья.
Молодой Хвост Красной Птицы держал несколько лошадей, ожидая нашего прибытия. Мы сменили наших заморенных, сбивших ноги лошадей на свежих и поспешили вперед так быстро, как позволял нам огромный табун. Мы ожидали, что через некоторое время люди племени волк пойдут по нашему следу. Весь день напролет мы оглядывались назад, но никто не появился. Спустя много времени мы узнали: они подумали, что Утренняя Звезда гневается на них и потому отказался принять девушку, которую похитил Пятнистый Лось; он внял ее молитвам, дал ей свободу и убил ее похитителя. Вот почему они решили не мстить за его смерть и не пытаться вернуть лошадей, которых мы угнали.
За полдень — о чарующий вид! — мы снова оказались на равнине, где повсюду паслись стада бизонов. Убив молодую самку бизона, мы разложили костер на краю потока и расположились вокруг него, поедая жирное мясо.
Весь день Женщина Копье была тиха и печальна, и сейчас она тоже сидела в унынии, без всякого аппетита глядя на мясистое ребро, которое она сварила. Мы перестали болтать. Пинуквиим озабоченно посмотрел на нее и сказал:
— Женщина Копье, моя почти что дочь, ты, конечно, знаешь: там, где люди племени волк тебя привязали, они собирались убить тебя, чтобы дать Утренней Звезде еще одну жену. Но теперь ты спасена. Расскажи нам о своем похищении и потом забудь о нем, снова стань счастливой молодой женщиной-воином, нашим сотоварищем.
Девушка сказала:
— Когда меня увезли из того дальнего южного лагеря, я хотела умереть, ибо я думала, что человек, который меня похитил, — тот, одетый в черное, которого ты убил, — хочет сделать меня своей женщиной. Но когда мы остановились поесть и потом легли спать, он и его сотоварищи расположились кругом, а я в центре круга, и никто не подошел ко мне. И так было на всем пути к их деревне. Я не знала, что и думать. Ни один мужчина не тронул меня, но тогда для чего же меня схватили?
В той земляной хижине, куда меня поместили, со мной всегда были женщины. Они хорошо ко мне относились: давали мне вкусную еду и красивую одежду; они сказали, что меня готовят к встрече с богом неба, Утренней Звездой. Какие странные обряды совершали передо мной эти люди племени волк! Я не понимала их, но знала, что они очень могущественные, и верила, что они могут привести ко мне на свидание Утреннюю Звезду. Я все время думала о вас, я надеялась, что вы сумеете как-нибудь прийти и заберете меня от них. В то утро, когда женщины набросили мне на плечи черную накидку, надели черные мокасины и мужчины вывели меня, я все еще не боялась, пока они не подняли меня на те раскрашенные столбы и не привязали мои запястья и пока не пришел тот человек в черном, с луком в руке; он пристально посмотрел на меня и ушел. И тогда я поняла, что они хотят сделать что-то плохое, может быть, убить меня. Я чуть не умерла от страха. А потом неожиданно пришел Толстопузый Говорун и Молодой Бык, а потом — и вы все и спасли меня. А теперь вы говорите, чтобы я все забыла. Я никогда не смогу забыть этого ужаса. И я не хочу быть женщиной-воином. Я хочу быть просто женщиной. Я хочу иметь то, что имеют просто женщины — свой собственный вигвам. О, я несчастная! Из-за моего видения у меня его не будет: Увы! Увы!
Пинуквиим сказал:
— Моя почти что дочь, вот, значит, что с тобой. Ну ладно, не унывай! Тебе не нужно быть женщиной-воином. Твое спасение с тех бревен, смерть твоего похитителя в черном означает, что потеряла силу его священная стрела. Всем этим Утренняя Звезда говорит тебе, что ты можешь выходить замуж, ставить свой вигвам.
— О Пинуквиим! Ты в самом деле так думаешь? Это верно? — вскричала она.
Прежде чем Вождь успел ответить, Молодой Бык сказал:
— Женщина-воин, это совершенно верно. Утренняя Звезда отдал тебя мне. Вигвам, который ты хочешь, будет твоим и моим вигвамом.
И, не растерявшись, он обнял ее прямо у нас на глазах, а она крепко прижалась к нему и заулыбалась.
Три недели спустя в лагере пикуни на Шокин-крик я увидел их прекрасный новый вигвам.