Страница:
Ну вот, – подумала Сандра, – пора идти на подвиг. Я должна доказать всем, что я не они. Я представитель Светлого Будущего. Я храбрая. Я сильная. Я неустрашимая. Я защитница угнетенных. Я в каждой бочке затычка. Страшно как, если б кто знал! Нож – на пояс. Ошейник, не забыть ошейник! За пазуху. Все, кажется.
Сандра изменила план и решила начать не с пола, а с кроватей. Точнее – с двухэтажных нар. Женщин нужно было убедить в полезности работы, иначе они, как дети, теряли интерес. Да и нормы прополки Череп не изменил.
Однако, Череп сегодня оказался добрый. Выделил десять женщин на весь день.
Сандра не понимала, что с ней происходит. Мерила площадку быстрыми шагами, командовала резко, решительно. Женщины от нее шарахались, старались не попадаться на глаза. К обеду изготовили первые нары. Пришла матка и забраковала. Сказала, что надо делать широкие, двуспальные. Зимой в одиночку спать холодно. Да вдвоем и веселей. Сандра возмутилась, задумалась, опросила женщин. Спали всегда парами.
– Против жизни не попрешь, – вздохнула она и приказала делать двуспальные. – Устойчивей будут, – утешила она себя.
Первый серийный экземпляр не прошел в двери. Сандра зарычала от злости и приказала врезать в стену ворота. Женщины расхватали пилы, топоры, бросились исполнять. К вечеру изготовили первые шесть нар. Очистили от соломы половину барака, подмели пол, расставили нары. Матка принесла откуда-то рулоны мешковины, посадила женщин шить тюфяки. Незанятые женщины поочередно ложились на голые доски и блаженствовали. Рейтинг Сандры вновь поднялся. Набили тюфяки соломой, положили на нары. Сандра легла первая. Жестковато, колко, но спать можно, если смертельно устанешь. Потянувшись, девушка принялась расписывать достоинства подушек, одеял, белых простыней.
– Я знаю, тюфяки надо ткацким мхом набивать, – заявила одна из женщин. Ее горячо поддержали остальные.
– Завтра так и сделаем, – решила Сандра.
Вечером опять был костер. Впервые пели веселые песни, похожие на частушки. Пришел Череп. Его всей гурьбой потащили в барак, хвастаться. Минут через пять он появился оттуда озадаченный, отвел Сандру в сторону и спросил:
– Чего ты добиваешься?
– Хочу, чтобы люди по-человечески жили, а не как свиньи.
– Бараков бояться должны.
– Зачем? Пусть наоборот, боятся, что все бабы в бараки убегут. Ты, господин, тогда самым главным в форте станешь. Там, откуда я, в бараках лучше, чем у вас в мужском доме живут. И ничего, мир не перевернулся.
– Врешь ведь, стерва!
– Вру, – весело согласилась Сандра, – но только чуть-чуть. Вот на столько, – показала кончик пальца.
– Ну, смотри, Хартахана!
– Ой, – сказала Сандра, – я забыла совсем. Завтра в лес ехать надо. Доски кончились.
СЭКОНД. ОРБИТАЛЬНАЯ
СЭКОНД
ШАТТЛ
СЭКОНД
ШАТТЛ
Сандра изменила план и решила начать не с пола, а с кроватей. Точнее – с двухэтажных нар. Женщин нужно было убедить в полезности работы, иначе они, как дети, теряли интерес. Да и нормы прополки Череп не изменил.
Однако, Череп сегодня оказался добрый. Выделил десять женщин на весь день.
Сандра не понимала, что с ней происходит. Мерила площадку быстрыми шагами, командовала резко, решительно. Женщины от нее шарахались, старались не попадаться на глаза. К обеду изготовили первые нары. Пришла матка и забраковала. Сказала, что надо делать широкие, двуспальные. Зимой в одиночку спать холодно. Да вдвоем и веселей. Сандра возмутилась, задумалась, опросила женщин. Спали всегда парами.
– Против жизни не попрешь, – вздохнула она и приказала делать двуспальные. – Устойчивей будут, – утешила она себя.
Первый серийный экземпляр не прошел в двери. Сандра зарычала от злости и приказала врезать в стену ворота. Женщины расхватали пилы, топоры, бросились исполнять. К вечеру изготовили первые шесть нар. Очистили от соломы половину барака, подмели пол, расставили нары. Матка принесла откуда-то рулоны мешковины, посадила женщин шить тюфяки. Незанятые женщины поочередно ложились на голые доски и блаженствовали. Рейтинг Сандры вновь поднялся. Набили тюфяки соломой, положили на нары. Сандра легла первая. Жестковато, колко, но спать можно, если смертельно устанешь. Потянувшись, девушка принялась расписывать достоинства подушек, одеял, белых простыней.
– Я знаю, тюфяки надо ткацким мхом набивать, – заявила одна из женщин. Ее горячо поддержали остальные.
– Завтра так и сделаем, – решила Сандра.
Вечером опять был костер. Впервые пели веселые песни, похожие на частушки. Пришел Череп. Его всей гурьбой потащили в барак, хвастаться. Минут через пять он появился оттуда озадаченный, отвел Сандру в сторону и спросил:
– Чего ты добиваешься?
– Хочу, чтобы люди по-человечески жили, а не как свиньи.
– Бараков бояться должны.
– Зачем? Пусть наоборот, боятся, что все бабы в бараки убегут. Ты, господин, тогда самым главным в форте станешь. Там, откуда я, в бараках лучше, чем у вас в мужском доме живут. И ничего, мир не перевернулся.
– Врешь ведь, стерва!
– Вру, – весело согласилась Сандра, – но только чуть-чуть. Вот на столько, – показала кончик пальца.
– Ну, смотри, Хартахана!
– Ой, – сказала Сандра, – я забыла совсем. Завтра в лес ехать надо. Доски кончились.
СЭКОНД. ОРБИТАЛЬНАЯ
– Мальчики, я лечу с вами, заявила Сандра за завтраком.
– Ты с ума сошла! А на связи кто?
– Уголек. Пульт она знает, драконские клавиатуры, наушники, ларингофоны уже прибыли из бункера.
– Санди, ты нужна нам здесь. Когда ты за пультом, мне спокойней.
Уголек похлопала Сэма по плечу кончиком хвоста.
– Помнишь, ты проспорил мне три желания, командир? Одно еще осталось. Сандра летит с вами.
– Это не тот случай, Уголек.
– Давай у мамы спросим, тот или не тот? Я серьезно говорю, слово дракона.
– Сандра, летишь с нами. Разговор окончен. Все поели? Тогда идем.
Надели легкие скафандры, подогнали специальными шнуровками по фигуре. Дик плюхнулся в левое, командирское кресло и защелкал тумблерами. Один за другим зажглись экраны и индикаторы на лобовом стекле. Сэм посмотрел на Дика, покачал головой, вздохнул и сел в среднее кресло. Правое занял Ким. Девушки устроились на дополнительных, во втором ряду.
– Начинаем молитву, – сказал Дик. Сандра удивленно посмотрела на него. Но молитва оказалась специфической. Дик называл агрегат или подсистему, Ким отвечал: «В норме».
– Левый закрылок?
– В норме.
– Левый элерон?
– В норме.
– Гироскопы?
– В норме.
– СЖО.
– А черт ее знает. Автономная. Воздух в норме.
Сандра перегнулась через подлокотник и посмотрела на блоки СЖО за спиной. На их пультах горели зеленые лампочки.
– Бублик, я птичка. К полету готовы.
– Вас слышу. Телеметрия с борта в норме, – откликнулась по громкой связи Уголек.
– Отстыковываю коммуникации.
– Ой, как живые! Птичка, кабели и шланги убрались в свои норки.
– Выключай гравитацию, Уголек.
– Есть отключить гравитацию. – На борту наступила невесомость.
– Открыть ворота ангара!
– Шустрый какой! Надо сначала воздух стравить. Вот теперь открываю. Ворота ангара открыты.
– Отдать швартовые захваты.
– Есть отдать швартовы.
– Толкатели!
– Есть толкатели!
На секунду перегрузка вдавила Сандру в кресло, и тут же снова наступила невесомость. Дик чуть отжал штурвал от себя, где-то за спиной взвыли гироскопы, корабль клюнул носом, и в иллюминаторах показалась станция. Огромная, матово-серая, в каких-то разводах и подпалинах. На бублик она была совсем не похожа. Не те пропорции. Колесо с тремя толстыми спицами.
– В этот исторический момент я хочу сказать: Вперед, орлы! Тормоза придумали трусы! Вперед и не оглядываться! – с пафосом произнес Дик и оглянулся на девушек. Ливия хихикнула.
– Через пятнадцать минут – первый маневр. Ким проверяет герметичность, Дик на боевом посту, остальные свободны, – сказал Сэм. – Скафандры не снимать и не расстегивать.
– Сэм, ты украл мою реплику! Кто сидит в левом кресле? – возмутился Дик.
Ким одним движением отстегнул и сбросил привязные ремни, оттолкнулся от кресла, в воздухе перевернулся, оттолкнулся от потолка и вылетел в коридор. Сэм повторил его маневр. Это было проделано до того непринужденно, что Сандра невольно позавидовала. Сама она медленно ползла по стенке, перебирая скобы руками.
– Ты с ума сошла! А на связи кто?
– Уголек. Пульт она знает, драконские клавиатуры, наушники, ларингофоны уже прибыли из бункера.
– Санди, ты нужна нам здесь. Когда ты за пультом, мне спокойней.
Уголек похлопала Сэма по плечу кончиком хвоста.
– Помнишь, ты проспорил мне три желания, командир? Одно еще осталось. Сандра летит с вами.
– Это не тот случай, Уголек.
– Давай у мамы спросим, тот или не тот? Я серьезно говорю, слово дракона.
– Сандра, летишь с нами. Разговор окончен. Все поели? Тогда идем.
Надели легкие скафандры, подогнали специальными шнуровками по фигуре. Дик плюхнулся в левое, командирское кресло и защелкал тумблерами. Один за другим зажглись экраны и индикаторы на лобовом стекле. Сэм посмотрел на Дика, покачал головой, вздохнул и сел в среднее кресло. Правое занял Ким. Девушки устроились на дополнительных, во втором ряду.
– Начинаем молитву, – сказал Дик. Сандра удивленно посмотрела на него. Но молитва оказалась специфической. Дик называл агрегат или подсистему, Ким отвечал: «В норме».
– Левый закрылок?
– В норме.
– Левый элерон?
– В норме.
– Гироскопы?
– В норме.
– СЖО.
– А черт ее знает. Автономная. Воздух в норме.
Сандра перегнулась через подлокотник и посмотрела на блоки СЖО за спиной. На их пультах горели зеленые лампочки.
– Бублик, я птичка. К полету готовы.
– Вас слышу. Телеметрия с борта в норме, – откликнулась по громкой связи Уголек.
– Отстыковываю коммуникации.
– Ой, как живые! Птичка, кабели и шланги убрались в свои норки.
– Выключай гравитацию, Уголек.
– Есть отключить гравитацию. – На борту наступила невесомость.
– Открыть ворота ангара!
– Шустрый какой! Надо сначала воздух стравить. Вот теперь открываю. Ворота ангара открыты.
– Отдать швартовые захваты.
– Есть отдать швартовы.
– Толкатели!
– Есть толкатели!
На секунду перегрузка вдавила Сандру в кресло, и тут же снова наступила невесомость. Дик чуть отжал штурвал от себя, где-то за спиной взвыли гироскопы, корабль клюнул носом, и в иллюминаторах показалась станция. Огромная, матово-серая, в каких-то разводах и подпалинах. На бублик она была совсем не похожа. Не те пропорции. Колесо с тремя толстыми спицами.
– В этот исторический момент я хочу сказать: Вперед, орлы! Тормоза придумали трусы! Вперед и не оглядываться! – с пафосом произнес Дик и оглянулся на девушек. Ливия хихикнула.
– Через пятнадцать минут – первый маневр. Ким проверяет герметичность, Дик на боевом посту, остальные свободны, – сказал Сэм. – Скафандры не снимать и не расстегивать.
– Сэм, ты украл мою реплику! Кто сидит в левом кресле? – возмутился Дик.
Ким одним движением отстегнул и сбросил привязные ремни, оттолкнулся от кресла, в воздухе перевернулся, оттолкнулся от потолка и вылетел в коридор. Сэм повторил его маневр. Это было проделано до того непринужденно, что Сандра невольно позавидовала. Сама она медленно ползла по стенке, перебирая скобы руками.
СЭКОНД
Рано утром, не успела еще Сандра подоить корову, пришел Череп. Осмотрел оружие на стене, потирая подбородок, потом приступил к главному.
– Мне сегодня на вышке дежурить. Ты, девка, присмотри за бабами. Черт с тобой, занимай их чем хочешь, но чтоб без дела не сидели.
Сандра согласилась. День получился нервный, дерганый. Надо было разбить женщин на бригады, дать каждой бригаде задание, собрать мужиков и лошаков для поездки в лес за бревнами. (В прошлый раз она убедилась, что мужчины не стерегут рабынь, а именно охраняют от опасности, грозящей из леса. Правда, какой – так и не поняла.) Проконтролировать, все ли идет как надо. Но всему приходит конец. Подошел к концу и этот суматошный, бесконечный день. Девушка несла ведро молока в бараки и мечтала об отдыхе. Миновала мужской дом и удивилась тишине. Что-то случилось – то ли массовый побег, то ли еще хуже. Сандра оставила ведро на дороге и пустилась бегом.
Все женщины были внутри барака. Столпились у комнатушки матки. Возбужденные, горячо дышащие, с широко открытыми глазами.
– Мы чужого мужчину поймали, – объяснила ей Лужа. – Ты ведь не отнимешь его у нас, правда? У тебя Скар есть. Не отнимай, госпожа…
– Сумасшедшие! Где он?
Ее провели. Незнакомый парнишка лет пятнадцати-шестнадцати был распят веревками на кровати. Голый. Одна из женщин безуспешно пыталась привести его член в рабочее состояние. Остальные жадно смотрели и давали советы. Женщина огрызалась.
– Что вы с ним хотите сделать?
– Ничего плохого, честное слово. Мы его любить будем, кормить будем, – заверили женщины. – Пока мужчины не отнимут.
– А потом?
– Убьют, наверно. А может, отпустят. В прошлый раз убили. Мы его тогда три дня прятали – женщины пришли в восторг от воспоминаний.
– Понятно… сказала Сандра. Идиотки! Только глухой не догадается, что вы чего-то затеяли. Ты и ты – идите к колодцу, ругайтесь погромче. Ты и ты – садитесь на крыльцо, пойте что угодно. Ты, ты, ты и ты – в разведку. Если увидите мужчину – со всех ног сюда. Все поняли? Действуйте!
Женщины испуганно разбежались. Сандра села на край кровати, задумалась.
– Парень, тебя как зовут?
Парнишка злобно сверкнул глазами.
– Глупый, я тебя спасти хочу.
– Клоп я.
– Похож. Откуда ты?
– Я из хорцев.
– А сюда зачем пришел?
– Я воином должен стать. Мужчиной. Мне женщина для дома нужна.
– Ну и как? Стал?
– Три раза – подтвердила матка под общий хохот. – А вот Колючку, четвертую, не любит. Она к нему и так, и сяк…
Сандра подняла руку, призывая к тишине.
Симпатичный какой, – думала она. – И совсем мальчишка. Неужели его убьют? Господи, что за мир такой! Может, бабы отпустят, если попрошу? Нет, если попрошу, не отпустят. Если прикажу, отпустят. Обидятся только. А парнишка потом опять сюда полезет, его опять поймают. Дура, что я время теряю. Это же логическая задача. Думать надо, по системе думать, как учили. Вводные – есть парнишка. Есть женщины. Ему нужна… Точно!
– Ты сказал – нужна женщина для дома, так? Тихо, бабы, слушай меня. Кто хочет променять бараки на дом?
Все оживленно загалдели.
– А кто хочет променять бараки на дом Клопа? Кто не хочет, отойдите к стенке.
Энтузиазм заметно утих, но ни одна не отошла.
– Тогда делайте, как скажу! Предупреждаю сразу, если хоть одна сука проболтается, мы все сгнием в этих бараках. Мужики нам этого не простят. А если все пойдет как надо, многие будут жить в домах! Клянетесь молчать?
– Клянемся – нестройным хором отозвались женщины.
– Ежик, выйди вперед. Сороки, станьте к Ежику.
Вышла новенькая, с запекшейся раной вместо выбитого глаза, и две женщины крепкого сложения. У одной отрезаны уши, у другой, видимо, язык. В остальном похожие, как две капли воды.
– Ежик, разденься. Покажи себя. Повертись, повиляй бедрами. Спинку выгни. Нравится? – спросила Сандра у парня.
– Ага!
– Предложишь девушке ошейник – отпустим.
– А с обоими глазами девку дашь?
– Ах ты, паразит разборчивый! На себя посмотри! Колючку не приласкал, а выпендриваешься. Нет, бабы, надо его мужикам сдать.
– Госпожа, не надо его сдавать! – Ежик испугалась не на шутку.
– Ну, раз за тебя девушка просит… Последний раз спрашиваю, клянешься дать ей ошейник?
– Клянусь, если отпустите. Я ж за этим и приехал.
– Тогда слушай дальше. Ты парень, вроде, крепкий, хотя Колючку и обидел. Я даю тебе еще двух жен. Сороки, развяжите суженого. Для посторонних они будут твоими рабынями, но на самом деле – жены. Понял?
– Понял.
– Когда вернешься, своим скажешь, что это ты Ежику глаз выбил. То ли в темноте промазал, то ли вела себя плохо – сам выдумаешь. Главное, ври позанятней. Как Сорок за волосы схватил, лбами стукнул, через седло кинул. Как следы прятал. Как за тобой весь форт охотился. Как ты от погони с тремя бабами ушел.
– Понял, – улыбнулся парень. – Я такого расскажу!
– А вы, девки, все подтверждайте, друг за друга и за этого молокососа горой стойте. Хозяйство вам вести. Он еще молодой, бестолковый. Но на людях ему не перечить никогда! И голос никогда не повышать. Он для вас все, остальные не указ, ясно?
– Ясно – отозвались все.
– Ты их береги. Я тебе лучших отдаю, – Сандра критически оглядела паренька. – Ох, боюсь, не справишься ты. Ладно, была – не была! Но смотри, через пол-годика в гости заеду. Если обижать их будешь – голову сниму, а девок другому отдам.
Парнишка кончил одеваться.
– У тебя лошак-то есть?
– В холмах спрятан.
– Сделаешь так: двое верхом, двое рядом бегут, за стремя держатся. Потом меняетесь. Даю вам пять часов, потом поднимаю тревогу. Хватит тебе пяти часов?
– Хватит. Спасибо тебе. К хорцам попадешь, меня ищи. Все для тебя сделаю, Клоп добро помнит! – парень и три девушки бесшумно вышли в темноту.
– Вот так, бабы – устало сказала Сандра. – Трех пристроили. Следующего поймаем – еще трех пристроим. Идея ясна? Через пять часов зажигайте факелы, визжите, вопите, бегайте вокруг бараков. Чем больше шума и беготни, тем лучше. Кричите, что на вас напали, что мужиков было от трех до десяти, что темно было, не разглядели. Главное – визжите погромче.
– Мне сегодня на вышке дежурить. Ты, девка, присмотри за бабами. Черт с тобой, занимай их чем хочешь, но чтоб без дела не сидели.
Сандра согласилась. День получился нервный, дерганый. Надо было разбить женщин на бригады, дать каждой бригаде задание, собрать мужиков и лошаков для поездки в лес за бревнами. (В прошлый раз она убедилась, что мужчины не стерегут рабынь, а именно охраняют от опасности, грозящей из леса. Правда, какой – так и не поняла.) Проконтролировать, все ли идет как надо. Но всему приходит конец. Подошел к концу и этот суматошный, бесконечный день. Девушка несла ведро молока в бараки и мечтала об отдыхе. Миновала мужской дом и удивилась тишине. Что-то случилось – то ли массовый побег, то ли еще хуже. Сандра оставила ведро на дороге и пустилась бегом.
Все женщины были внутри барака. Столпились у комнатушки матки. Возбужденные, горячо дышащие, с широко открытыми глазами.
– Мы чужого мужчину поймали, – объяснила ей Лужа. – Ты ведь не отнимешь его у нас, правда? У тебя Скар есть. Не отнимай, госпожа…
– Сумасшедшие! Где он?
Ее провели. Незнакомый парнишка лет пятнадцати-шестнадцати был распят веревками на кровати. Голый. Одна из женщин безуспешно пыталась привести его член в рабочее состояние. Остальные жадно смотрели и давали советы. Женщина огрызалась.
– Что вы с ним хотите сделать?
– Ничего плохого, честное слово. Мы его любить будем, кормить будем, – заверили женщины. – Пока мужчины не отнимут.
– А потом?
– Убьют, наверно. А может, отпустят. В прошлый раз убили. Мы его тогда три дня прятали – женщины пришли в восторг от воспоминаний.
– Понятно… сказала Сандра. Идиотки! Только глухой не догадается, что вы чего-то затеяли. Ты и ты – идите к колодцу, ругайтесь погромче. Ты и ты – садитесь на крыльцо, пойте что угодно. Ты, ты, ты и ты – в разведку. Если увидите мужчину – со всех ног сюда. Все поняли? Действуйте!
Женщины испуганно разбежались. Сандра села на край кровати, задумалась.
– Парень, тебя как зовут?
Парнишка злобно сверкнул глазами.
– Глупый, я тебя спасти хочу.
– Клоп я.
– Похож. Откуда ты?
– Я из хорцев.
– А сюда зачем пришел?
– Я воином должен стать. Мужчиной. Мне женщина для дома нужна.
– Ну и как? Стал?
– Три раза – подтвердила матка под общий хохот. – А вот Колючку, четвертую, не любит. Она к нему и так, и сяк…
Сандра подняла руку, призывая к тишине.
Симпатичный какой, – думала она. – И совсем мальчишка. Неужели его убьют? Господи, что за мир такой! Может, бабы отпустят, если попрошу? Нет, если попрошу, не отпустят. Если прикажу, отпустят. Обидятся только. А парнишка потом опять сюда полезет, его опять поймают. Дура, что я время теряю. Это же логическая задача. Думать надо, по системе думать, как учили. Вводные – есть парнишка. Есть женщины. Ему нужна… Точно!
– Ты сказал – нужна женщина для дома, так? Тихо, бабы, слушай меня. Кто хочет променять бараки на дом?
Все оживленно загалдели.
– А кто хочет променять бараки на дом Клопа? Кто не хочет, отойдите к стенке.
Энтузиазм заметно утих, но ни одна не отошла.
– Тогда делайте, как скажу! Предупреждаю сразу, если хоть одна сука проболтается, мы все сгнием в этих бараках. Мужики нам этого не простят. А если все пойдет как надо, многие будут жить в домах! Клянетесь молчать?
– Клянемся – нестройным хором отозвались женщины.
– Ежик, выйди вперед. Сороки, станьте к Ежику.
Вышла новенькая, с запекшейся раной вместо выбитого глаза, и две женщины крепкого сложения. У одной отрезаны уши, у другой, видимо, язык. В остальном похожие, как две капли воды.
– Ежик, разденься. Покажи себя. Повертись, повиляй бедрами. Спинку выгни. Нравится? – спросила Сандра у парня.
– Ага!
– Предложишь девушке ошейник – отпустим.
– А с обоими глазами девку дашь?
– Ах ты, паразит разборчивый! На себя посмотри! Колючку не приласкал, а выпендриваешься. Нет, бабы, надо его мужикам сдать.
– Госпожа, не надо его сдавать! – Ежик испугалась не на шутку.
– Ну, раз за тебя девушка просит… Последний раз спрашиваю, клянешься дать ей ошейник?
– Клянусь, если отпустите. Я ж за этим и приехал.
– Тогда слушай дальше. Ты парень, вроде, крепкий, хотя Колючку и обидел. Я даю тебе еще двух жен. Сороки, развяжите суженого. Для посторонних они будут твоими рабынями, но на самом деле – жены. Понял?
– Понял.
– Когда вернешься, своим скажешь, что это ты Ежику глаз выбил. То ли в темноте промазал, то ли вела себя плохо – сам выдумаешь. Главное, ври позанятней. Как Сорок за волосы схватил, лбами стукнул, через седло кинул. Как следы прятал. Как за тобой весь форт охотился. Как ты от погони с тремя бабами ушел.
– Понял, – улыбнулся парень. – Я такого расскажу!
– А вы, девки, все подтверждайте, друг за друга и за этого молокососа горой стойте. Хозяйство вам вести. Он еще молодой, бестолковый. Но на людях ему не перечить никогда! И голос никогда не повышать. Он для вас все, остальные не указ, ясно?
– Ясно – отозвались все.
– Ты их береги. Я тебе лучших отдаю, – Сандра критически оглядела паренька. – Ох, боюсь, не справишься ты. Ладно, была – не была! Но смотри, через пол-годика в гости заеду. Если обижать их будешь – голову сниму, а девок другому отдам.
Парнишка кончил одеваться.
– У тебя лошак-то есть?
– В холмах спрятан.
– Сделаешь так: двое верхом, двое рядом бегут, за стремя держатся. Потом меняетесь. Даю вам пять часов, потом поднимаю тревогу. Хватит тебе пяти часов?
– Хватит. Спасибо тебе. К хорцам попадешь, меня ищи. Все для тебя сделаю, Клоп добро помнит! – парень и три девушки бесшумно вышли в темноту.
– Вот так, бабы – устало сказала Сандра. – Трех пристроили. Следующего поймаем – еще трех пристроим. Идея ясна? Через пять часов зажигайте факелы, визжите, вопите, бегайте вокруг бараков. Чем больше шума и беготни, тем лучше. Кричите, что на вас напали, что мужиков было от трех до десяти, что темно было, не разглядели. Главное – визжите погромче.
ШАТТЛ
– Сэм, можно тебя? У нас проблема. – Ким выглядел удивленным и расстроенным.
– Двигатель? Антигравы?
– Нет. В нуль-камерах аккумуляторы не заряжены.
– Как? Мы с Сандрой тесты гоняли.
– Это блок управления. Там питание автономное. Видишь строку: «Питание внешнее»? Я тебе тогда крикнул: «Заряди аккумуляторы». И не проверил.
– Я понял так, что ты про аккумуляторы шаттла говорил.
– Это ты туда по 400 влил? Понятно… Я удивился еще, кто их на зарядку поставил. И еще по 1600 влил.
– Сейчас их можно зарядить?
– Можно, конечно. Время только надо. Часа четыре. Кабель у меня есть. Надо нарезать на куски, на концы разъемы поставить. Полчаса работы, остальное – зарядка.
– Идем, остальным скажем.
– Сэм, если мы на четыре часа задержимся, на побережье ночь наступит, – сказал Дик. – На ночную сторону садиться – извините! Птичку поломать можем. Нам придется еще два витка делать, чтобы на западный материк сесть, а это – еще три часа. Не укладываемся до комиссии.
– Хорошо, выполняем тормозной маневр, потом мы с Кимом занимаемся аккумуляторами. До входа в атмосферу успеем зарядить четыре камеры. Возражения есть?
Сандра подняла руку, как в школе.
– Есть. Давайте сначала зарядим аккумуляторы, а потом, если не успеем, мы с Ливией уйдем по нуль-т и встретим комиссию.
– Санди, ты же так рвалась на поверхность, а теперь уйти хочешь?
– Я не на поверхность рвалась, а с тобой вместе. У меня предчувствия плохие. – Девушка шмыгнула носом.
– Какие предчувствия?
– Мне всю ночь черная кошка снилась. Шипела на меня, пройти не давала. Ты уходишь, а она меня за тобой не пускает.
– Ну, знаешь… Хорошо! Твои предчувствия оправдались, мы с Кимом ушами прохлопали, но сейчас-то все обнаружилось. Через четыре часа исправим. До Сэконда лететь долго, а пока в атмосферу не войдем, ничего страшного случиться в принципе не может. Ты согласна?
– Санди, ну что ты в самом деле? – Ливия обняла ее за плечи.
– Делайте как знаете, – Сандра отвернулась к стене и изредка хлюпала носом.
– Пристегнуть ремни. Начинаем маневр, – скомандовал Сэм.
Дик вызвал на экран меню автопилота, и, вращая левой рукой шарик трекбола, правой быстро заполнил с цифровой клавиатуры пустые поля таблицы описания маневра.
– Готовность 30 секунд – доложил он. – Начинаю ориентацию.
Взвыли гироскопы, корабль повело вбок, развернуло вокруг продольной оси. В иллюминаторе показалась тусклая луна Сэконда.
– Пятнадцать… Десять… Пять… – отсчитывал Дик.
Кабина наполнилась басовитым гудением. Людей слегка вдавило в спинки кресел. Но вместе с тяжестью пришла и вибрация. С каждой секундой она набирала силу. Задребезжало что-то в коридоре, отдаленный грохот донесся из грузового отсека.
– Ким! Что это?
– Подумать надо…
Вибрация набирала силу. Под пультом открылась металлическая дверца и теперь грохотала, не давая сосредоточиться.
– Дик, вырубай!
И в этот момент раздался звук, будто открыли бутылку шампанского. Огромную бутылку, высотой в рост человека. Свет мигнул. И тут же – второй глухой хлопок. Наступила темнота. Погасли все экраны, все индикаторы на пульте и лобовом стекле.
– Включить фонари шлемов! – закричал Сэм.
Вспыхнуло два луча, потом еще два. Вибрация – это была уже тряска – била людей, пытаясь вырвать из кресел. Рев двигателей нарастал. Два, три, четыре G. Дик, ругаясь в голос, молотил кулаком по клавише выключения двигателей. Из грузового отсека опять донесся грохот. И вдруг наступила тишина и невесомость. Пару раз звякнув, успокоилась дверца.
– Первый, – сказал Сэм.
– Второй, – откликнулся Дик и включил фонарь шлема.
– Третий, – подхватил Ким.
– Четвертый – сказала Ливия.
– Я пятая? – неуверенно спросила Сандра.
– Все живы. Ким, рапорт.
– Аккумуляторы накрылись. Оба.
– А тряска откуда?
– Корпус жесткость потерял. Частота собственных колебаний совпала с частотой двигателя. Мы словили резонанс. Если бы не амортизаторы кресел, нас бы по стенкам размазало.
– Дик, рапорт.
– Двигатель —… – Дик смачно выругался.
– А точнее?
– Я и говорю, бью по кнопке, а он не отсекается. Вразнос пошел. Мы теперь идем на жесткую посадку.
– Ты уверен?
– На сто процентов. Я задал торможение 5 метров в секунду, а когда свет погас, до 45 дошло. Мы в атмосферу по вертикали войдем.
– Черная кошка… – выдохнула Ливия. Повисла напряженная тишина. Ее оборвал Ким.
– Сэм, если ты и сейчас скажешь, что не веришь в черных кошек, я скажу, что ты сноб, и не подам руки до конца жизни!
– Тоже мне – любитель животных. Лучше скажи, что с птичкой делать?
– И скажу. Вынуть аккумулятор из одного СЖО и воткнуть в пульт. Туда, где дверца дребезжала. В пульте предусмотрена работа от автономного питания.
– Не надо из СЖО! Если там аккумуляторы П2, то Санди их целый контейнер назаряжала, – Дик уже отстегнул ремни и полетел в коридор. Вернулся, прижимая к груди четыре штуки. Один пустил Киму. Тот поймал, нырнул под пульт, повозился там, смешно дрыгая ногами.
– Еще, – из-под пульта показалась рука, шевелящая пальцами. Дик вложил в нее аккумулятор. Рука исчезла, ноги опять зашевелились. Ким вынырнул, щелкнул несколькими тумблерами. Пульт ожил, загорелись красноватые светильники аварийного освещения. Сэм принялся вызывать станцию.
– Связи нет, – доложил он через минуту. Дик чертыхнулся.
– Сколько у нас таких? – Ким показал глазами на аккумулятор.
– В контейнере было полсотни. Восемь в СЖО, два в пульте. Осталось сорок.
– А сколько в них?
– По десять.
– Итого 400. Хватит.
Сандра смотрела на мужчин и чувствовала себя лишней. Они понимали друг друга с полуслова, они действовали, знали, что делать, и совсем не боялись. Ей было очень страшно. Сандра взглянула на Ливию. Та морщила лоб и шевелила губами.
– Ливи, ты о чем думаешь?
– Столовых ножей не хватит. Как думаешь, может скальпели положить?
– Ливи, о чем ты думаешь! Мы же падаем.
– Это проблемы мальчиков.
– Тебе не страшно?
Ливия улыбнулась.
– Еще как страшно. Поэтому и считаю ножи.
– Двигатель? Антигравы?
– Нет. В нуль-камерах аккумуляторы не заряжены.
– Как? Мы с Сандрой тесты гоняли.
– Это блок управления. Там питание автономное. Видишь строку: «Питание внешнее»? Я тебе тогда крикнул: «Заряди аккумуляторы». И не проверил.
– Я понял так, что ты про аккумуляторы шаттла говорил.
– Это ты туда по 400 влил? Понятно… Я удивился еще, кто их на зарядку поставил. И еще по 1600 влил.
– Сейчас их можно зарядить?
– Можно, конечно. Время только надо. Часа четыре. Кабель у меня есть. Надо нарезать на куски, на концы разъемы поставить. Полчаса работы, остальное – зарядка.
– Идем, остальным скажем.
– Сэм, если мы на четыре часа задержимся, на побережье ночь наступит, – сказал Дик. – На ночную сторону садиться – извините! Птичку поломать можем. Нам придется еще два витка делать, чтобы на западный материк сесть, а это – еще три часа. Не укладываемся до комиссии.
– Хорошо, выполняем тормозной маневр, потом мы с Кимом занимаемся аккумуляторами. До входа в атмосферу успеем зарядить четыре камеры. Возражения есть?
Сандра подняла руку, как в школе.
– Есть. Давайте сначала зарядим аккумуляторы, а потом, если не успеем, мы с Ливией уйдем по нуль-т и встретим комиссию.
– Санди, ты же так рвалась на поверхность, а теперь уйти хочешь?
– Я не на поверхность рвалась, а с тобой вместе. У меня предчувствия плохие. – Девушка шмыгнула носом.
– Какие предчувствия?
– Мне всю ночь черная кошка снилась. Шипела на меня, пройти не давала. Ты уходишь, а она меня за тобой не пускает.
– Ну, знаешь… Хорошо! Твои предчувствия оправдались, мы с Кимом ушами прохлопали, но сейчас-то все обнаружилось. Через четыре часа исправим. До Сэконда лететь долго, а пока в атмосферу не войдем, ничего страшного случиться в принципе не может. Ты согласна?
– Санди, ну что ты в самом деле? – Ливия обняла ее за плечи.
– Делайте как знаете, – Сандра отвернулась к стене и изредка хлюпала носом.
– Пристегнуть ремни. Начинаем маневр, – скомандовал Сэм.
Дик вызвал на экран меню автопилота, и, вращая левой рукой шарик трекбола, правой быстро заполнил с цифровой клавиатуры пустые поля таблицы описания маневра.
– Готовность 30 секунд – доложил он. – Начинаю ориентацию.
Взвыли гироскопы, корабль повело вбок, развернуло вокруг продольной оси. В иллюминаторе показалась тусклая луна Сэконда.
– Пятнадцать… Десять… Пять… – отсчитывал Дик.
Кабина наполнилась басовитым гудением. Людей слегка вдавило в спинки кресел. Но вместе с тяжестью пришла и вибрация. С каждой секундой она набирала силу. Задребезжало что-то в коридоре, отдаленный грохот донесся из грузового отсека.
– Ким! Что это?
– Подумать надо…
Вибрация набирала силу. Под пультом открылась металлическая дверца и теперь грохотала, не давая сосредоточиться.
– Дик, вырубай!
И в этот момент раздался звук, будто открыли бутылку шампанского. Огромную бутылку, высотой в рост человека. Свет мигнул. И тут же – второй глухой хлопок. Наступила темнота. Погасли все экраны, все индикаторы на пульте и лобовом стекле.
– Включить фонари шлемов! – закричал Сэм.
Вспыхнуло два луча, потом еще два. Вибрация – это была уже тряска – била людей, пытаясь вырвать из кресел. Рев двигателей нарастал. Два, три, четыре G. Дик, ругаясь в голос, молотил кулаком по клавише выключения двигателей. Из грузового отсека опять донесся грохот. И вдруг наступила тишина и невесомость. Пару раз звякнув, успокоилась дверца.
– Первый, – сказал Сэм.
– Второй, – откликнулся Дик и включил фонарь шлема.
– Третий, – подхватил Ким.
– Четвертый – сказала Ливия.
– Я пятая? – неуверенно спросила Сандра.
– Все живы. Ким, рапорт.
– Аккумуляторы накрылись. Оба.
– А тряска откуда?
– Корпус жесткость потерял. Частота собственных колебаний совпала с частотой двигателя. Мы словили резонанс. Если бы не амортизаторы кресел, нас бы по стенкам размазало.
– Дик, рапорт.
– Двигатель —… – Дик смачно выругался.
– А точнее?
– Я и говорю, бью по кнопке, а он не отсекается. Вразнос пошел. Мы теперь идем на жесткую посадку.
– Ты уверен?
– На сто процентов. Я задал торможение 5 метров в секунду, а когда свет погас, до 45 дошло. Мы в атмосферу по вертикали войдем.
– Черная кошка… – выдохнула Ливия. Повисла напряженная тишина. Ее оборвал Ким.
– Сэм, если ты и сейчас скажешь, что не веришь в черных кошек, я скажу, что ты сноб, и не подам руки до конца жизни!
– Тоже мне – любитель животных. Лучше скажи, что с птичкой делать?
– И скажу. Вынуть аккумулятор из одного СЖО и воткнуть в пульт. Туда, где дверца дребезжала. В пульте предусмотрена работа от автономного питания.
– Не надо из СЖО! Если там аккумуляторы П2, то Санди их целый контейнер назаряжала, – Дик уже отстегнул ремни и полетел в коридор. Вернулся, прижимая к груди четыре штуки. Один пустил Киму. Тот поймал, нырнул под пульт, повозился там, смешно дрыгая ногами.
– Еще, – из-под пульта показалась рука, шевелящая пальцами. Дик вложил в нее аккумулятор. Рука исчезла, ноги опять зашевелились. Ким вынырнул, щелкнул несколькими тумблерами. Пульт ожил, загорелись красноватые светильники аварийного освещения. Сэм принялся вызывать станцию.
– Связи нет, – доложил он через минуту. Дик чертыхнулся.
– Сколько у нас таких? – Ким показал глазами на аккумулятор.
– В контейнере было полсотни. Восемь в СЖО, два в пульте. Осталось сорок.
– А сколько в них?
– По десять.
– Итого 400. Хватит.
Сандра смотрела на мужчин и чувствовала себя лишней. Они понимали друг друга с полуслова, они действовали, знали, что делать, и совсем не боялись. Ей было очень страшно. Сандра взглянула на Ливию. Та морщила лоб и шевелила губами.
– Ливи, ты о чем думаешь?
– Столовых ножей не хватит. Как думаешь, может скальпели положить?
– Ливи, о чем ты думаешь! Мы же падаем.
– Это проблемы мальчиков.
– Тебе не страшно?
Ливия улыбнулась.
– Еще как страшно. Поэтому и считаю ножи.
СЭКОНД
Долго ворочалась в постели, только заснула, в поселке была объявлена тревога. Сандра оделась, взяла меч, вышла на улицу. Мужики с факелами бежали к баракам. Побежала вместе со всеми. Женщины из бараков бестолково суетились.
Переигрывают, – подумала Сандра. – Надо остановить.
– Бабы, ко мне! – суетливая возня тут же кончилась, женщины столпились вокруг девушки.
Опять переигрывают, – разозлилась Сандра.
– Что случилось?
Все загалдели.
– Ты же знаешь, – влезла одна баба.
– Дура, я же только сейчас прибежала! Всем молчать! Матка, ко мне! Что случилось?
– Хорцы напали. Женщин похватали.
В круг, расталкивая женщин, вошел Лось.
– С чего ты взяла, что это хорцы?
Сандра похолодела.
– Вот она, – матка ткнула пальцем в одну из женщин, – Клопа опознала.
– Точно Клоп был, – подтвердила та. – Ежика схватил, на плечо закинул, меня ударил, чуть не убил!
– Бабы, разберитесь, кто с кем рядом спит. Кого нехватает? – закричала Сандра, чтобы перехватить инициативу у Лося. Через пять минут шумных перепалок выяснилось, что нет Ежика, обеих Сорок и Лужи. И все четыре имени слышал Лось.
Лужа, что же ты наделала, глупая! – ужаснулась Сандра, а вслух закричала:
– Ежи-ик! Сороки! Лужа!
– Лужа у меня – откликнулся знакомый голос. Сандра присмотрелась – Крот! Ежик и Сороки, конечно не откликнулись. Лось посмотрел на Сандру долгим, оценивающим взглядом. Девушке снова стало страшно.
– Господин, я опять что-то не то сделала? – тихонько спросила она. Лось выругался.
– След, справишься? – спросил он.
– Нет. Сейчас дождь пойдет, следы смоет.
– Тогда по домам.
Переигрывают, – подумала Сандра. – Надо остановить.
– Бабы, ко мне! – суетливая возня тут же кончилась, женщины столпились вокруг девушки.
Опять переигрывают, – разозлилась Сандра.
– Что случилось?
Все загалдели.
– Ты же знаешь, – влезла одна баба.
– Дура, я же только сейчас прибежала! Всем молчать! Матка, ко мне! Что случилось?
– Хорцы напали. Женщин похватали.
В круг, расталкивая женщин, вошел Лось.
– С чего ты взяла, что это хорцы?
Сандра похолодела.
– Вот она, – матка ткнула пальцем в одну из женщин, – Клопа опознала.
– Точно Клоп был, – подтвердила та. – Ежика схватил, на плечо закинул, меня ударил, чуть не убил!
– Бабы, разберитесь, кто с кем рядом спит. Кого нехватает? – закричала Сандра, чтобы перехватить инициативу у Лося. Через пять минут шумных перепалок выяснилось, что нет Ежика, обеих Сорок и Лужи. И все четыре имени слышал Лось.
Лужа, что же ты наделала, глупая! – ужаснулась Сандра, а вслух закричала:
– Ежи-ик! Сороки! Лужа!
– Лужа у меня – откликнулся знакомый голос. Сандра присмотрелась – Крот! Ежик и Сороки, конечно не откликнулись. Лось посмотрел на Сандру долгим, оценивающим взглядом. Девушке снова стало страшно.
– Господин, я опять что-то не то сделала? – тихонько спросила она. Лось выругался.
– След, справишься? – спросил он.
– Нет. Сейчас дождь пойдет, следы смоет.
– Тогда по домам.
ШАТТЛ
– Сэм, Ливи, ко мне! – командовал Ким. – Снимаете эти панели с потолка. Под ними силовые кабели, они мне нужны. Санди, за мной!
Сандра, неловко отталкиваясь от стен, полетела вдоль коридора. Ким уже вытащил откуда-то большую катушку толстого медного провода.
– Откусываешь метровые куски, снимаешь изоляцию с концов, скручиваешь по четыре в жгутик, поняла? Будем подключать ими твои аккумуляторы.
– Сколько их надо?
– Сорок аккумуляторов, значит восемьдесят концов. Но делай с запасом. Они сгореть могут.
– Такие толстые?
– Такие тонкие! У нас одного груза 40 тонн! Черт! Сбросить надо! Работай! – уплыл.
Из коридора донеслось:
– Сэм, Дик! Груз надо за борт!
– Ты с ума сошел!
– Оставим две нуль-кабины, пару киберов, остальное – за борт. Иначе гробанемся.
– Он прав, Сэм. Покойникам груз не нужен. А сядем, через кабины новый доставим.
– Сам знаю, что прав. Жалко… Там ящик шампанского, мотодельтапланы…
Ким нашел кабели, идущие от аккумуляторов – толстенные медные шины, покрытые многослойной изоляцией, с помощью лазерного пистолета и десантного ножа снял изоляцию.
– Ливи, Санди сюда! Это плюс, это минус. Обматываете клеммы в три оборота, и сюда. Тоже в три оборота. Плюс к плюсу, минус к минусу. Шлемы закрыть, мы открываем грузовой отсек. Вопросы есть?
– Все подключать?
– Все.
Как только первый аккумулятор был подключен, Ким скрылся в грузовом отсеке. Дик и Сэм лазерными пистолетами резали сети и тросы, удерживающие груз. Ким нажал на кнопку открытия люка. Раздалось шипение выходящего воздуха. Ящики и контейнеры потянулись, набирая скорость, к люку. Ким спрятался за шпангоутом. Контейнеры, сталкиваясь и переворачиваясь, проплыли мимо него в черноту космоса. Несколько запутавшихся ящиков подтолкнул ногой Сэм. Ким закрыл люк. Подождав, когда отсек заполнится воздухом, вернулись в пилотскую кабину. Девушки уже кончали подвешивать под потолком ряды аккумуляторов.
– Что делаем теперь? Еще раз включаем двигатель, или идем на антигравах? – спросил Сэм.
– На двигателях, конечно, только на самой малой тяге.
– Я и шел на самой малой, – сказал Дик.
– Черт! Подсчитай, хватит энергии на посадку на антигравах.
Дик застучал по клавишам компьютера.
– Хватит, и еще кое-что останется. На две такие посадки.
– Тогда испытаем. Если не получится, заряжаем кабину нуль-т и уходим на станцию.
– Не успеем зарядить. Эти П2 низковольтные. И ограничители по току стоят. И кабелей подходящих нет.
– Дик, топлива сколько осталось?
– Тонн тридцать.
– Сливай через дюзы. Если движок включать нельзя, балласт нам не нужен.
Дик развернул корабль и продул баки. Струи топлива фонтанами ударили в пустоту.
– Мужики, живем! Половину маневра назад отработали!
– Отлично! Дик, испытывай антигравы.
Дик сориентировал корабль в пространстве и потянул на себя сектора антигравов. Небольшая перегрузка плавно опустила на пол все, что плавало в воздухе, потом из коридора раздался визг девушек и грохот падения множества предметов. Вновь наступила невесомость. Дик поспешно вернул сектора на нулевую отметку. Ливия первая ворвалась в кабину.
– Ребята, мы не виноваты. Провода покраснели, потом сгорели! Сначала один упал, потом как пошло – пых! Пых! Пых! Пых! И все уже на полу!
– Ливи, вы жгутики из четырех проводов делали? – спросил спокойным голосом Ким.
– Да.
– Теперь делайте из шести. Да, шлемы можете открыть.
Девушки выплыли из кабины.
– Плохо дело, мужики. Кажется, мы влипли, – сказал он.
– Меняем план. Отталкиваемся от Солнца и восстанавливаем орбиту. Если успеем восстановить, заряжаем аккумуляторы камеры и уходим по нуль-т. Потом, после комиссии, переправляем сюда по частям среднюю камеру, собираем, через нее – новые аккумуляторы для птички и делаем вторую попытку.
– Ты голова, Сэм, а если не восстановим орбиту?
– А нет – так нет.
– Фиг мы ее восстановим. Солнце не с той стороны. КПД будет ноль целых, шиш десятых.
– У нас еще десять часов. Тут и сотые помогут.
– Надо было слушать Сандру и сразу заряжать. Она печенкой беду чует. Сэм, а ведь она ради тебя в полет напросилась. И чего она в тебе нашла?
– Дик, если ты такой умный, почему ты ее не поддержал?
– Я не дракон. Я вот этим умный, – Дик хлопнул себя по заднице и оскалился. – Идем, поможем девочкам.
Через двадцать минут, когда аккумуляторы вновь свисали с потолка, Ким встал в дверях коридора, так, чтоб видеть и Дика, и аккумуляторы и скомандовал:
– Дик, давай пол процента.
– Есть пол процента, – Дик стронул сектора антигравов на одно деление.
– Процент.
– Есть процент.
– Два.
– Есть два.
– Три. Четыре. Пять. Вырубай!
Дик поспешно вернул сектора на ноль. Воздух наполнился голубыми струйками дыма от сгоревшей изоляции.
– Фу-у, успели. Давай два с половиной.
– Есть два с половиной, – Дик снова тронул сектора.
Некоторое время Ким наблюдал, потом снял перчатку и потрогал провода руками.
– Давай три! – крикнул он, не отпуская провод.
Сандра, неловко отталкиваясь от стен, полетела вдоль коридора. Ким уже вытащил откуда-то большую катушку толстого медного провода.
– Откусываешь метровые куски, снимаешь изоляцию с концов, скручиваешь по четыре в жгутик, поняла? Будем подключать ими твои аккумуляторы.
– Сколько их надо?
– Сорок аккумуляторов, значит восемьдесят концов. Но делай с запасом. Они сгореть могут.
– Такие толстые?
– Такие тонкие! У нас одного груза 40 тонн! Черт! Сбросить надо! Работай! – уплыл.
Из коридора донеслось:
– Сэм, Дик! Груз надо за борт!
– Ты с ума сошел!
– Оставим две нуль-кабины, пару киберов, остальное – за борт. Иначе гробанемся.
– Он прав, Сэм. Покойникам груз не нужен. А сядем, через кабины новый доставим.
– Сам знаю, что прав. Жалко… Там ящик шампанского, мотодельтапланы…
Ким нашел кабели, идущие от аккумуляторов – толстенные медные шины, покрытые многослойной изоляцией, с помощью лазерного пистолета и десантного ножа снял изоляцию.
– Ливи, Санди сюда! Это плюс, это минус. Обматываете клеммы в три оборота, и сюда. Тоже в три оборота. Плюс к плюсу, минус к минусу. Шлемы закрыть, мы открываем грузовой отсек. Вопросы есть?
– Все подключать?
– Все.
Как только первый аккумулятор был подключен, Ким скрылся в грузовом отсеке. Дик и Сэм лазерными пистолетами резали сети и тросы, удерживающие груз. Ким нажал на кнопку открытия люка. Раздалось шипение выходящего воздуха. Ящики и контейнеры потянулись, набирая скорость, к люку. Ким спрятался за шпангоутом. Контейнеры, сталкиваясь и переворачиваясь, проплыли мимо него в черноту космоса. Несколько запутавшихся ящиков подтолкнул ногой Сэм. Ким закрыл люк. Подождав, когда отсек заполнится воздухом, вернулись в пилотскую кабину. Девушки уже кончали подвешивать под потолком ряды аккумуляторов.
– Что делаем теперь? Еще раз включаем двигатель, или идем на антигравах? – спросил Сэм.
– На двигателях, конечно, только на самой малой тяге.
– Я и шел на самой малой, – сказал Дик.
– Черт! Подсчитай, хватит энергии на посадку на антигравах.
Дик застучал по клавишам компьютера.
– Хватит, и еще кое-что останется. На две такие посадки.
– Тогда испытаем. Если не получится, заряжаем кабину нуль-т и уходим на станцию.
– Не успеем зарядить. Эти П2 низковольтные. И ограничители по току стоят. И кабелей подходящих нет.
– Дик, топлива сколько осталось?
– Тонн тридцать.
– Сливай через дюзы. Если движок включать нельзя, балласт нам не нужен.
Дик развернул корабль и продул баки. Струи топлива фонтанами ударили в пустоту.
– Мужики, живем! Половину маневра назад отработали!
– Отлично! Дик, испытывай антигравы.
Дик сориентировал корабль в пространстве и потянул на себя сектора антигравов. Небольшая перегрузка плавно опустила на пол все, что плавало в воздухе, потом из коридора раздался визг девушек и грохот падения множества предметов. Вновь наступила невесомость. Дик поспешно вернул сектора на нулевую отметку. Ливия первая ворвалась в кабину.
– Ребята, мы не виноваты. Провода покраснели, потом сгорели! Сначала один упал, потом как пошло – пых! Пых! Пых! Пых! И все уже на полу!
– Ливи, вы жгутики из четырех проводов делали? – спросил спокойным голосом Ким.
– Да.
– Теперь делайте из шести. Да, шлемы можете открыть.
Девушки выплыли из кабины.
– Плохо дело, мужики. Кажется, мы влипли, – сказал он.
– Меняем план. Отталкиваемся от Солнца и восстанавливаем орбиту. Если успеем восстановить, заряжаем аккумуляторы камеры и уходим по нуль-т. Потом, после комиссии, переправляем сюда по частям среднюю камеру, собираем, через нее – новые аккумуляторы для птички и делаем вторую попытку.
– Ты голова, Сэм, а если не восстановим орбиту?
– А нет – так нет.
– Фиг мы ее восстановим. Солнце не с той стороны. КПД будет ноль целых, шиш десятых.
– У нас еще десять часов. Тут и сотые помогут.
– Надо было слушать Сандру и сразу заряжать. Она печенкой беду чует. Сэм, а ведь она ради тебя в полет напросилась. И чего она в тебе нашла?
– Дик, если ты такой умный, почему ты ее не поддержал?
– Я не дракон. Я вот этим умный, – Дик хлопнул себя по заднице и оскалился. – Идем, поможем девочкам.
Через двадцать минут, когда аккумуляторы вновь свисали с потолка, Ким встал в дверях коридора, так, чтоб видеть и Дика, и аккумуляторы и скомандовал:
– Дик, давай пол процента.
– Есть пол процента, – Дик стронул сектора антигравов на одно деление.
– Процент.
– Есть процент.
– Два.
– Есть два.
– Три. Четыре. Пять. Вырубай!
Дик поспешно вернул сектора на ноль. Воздух наполнился голубыми струйками дыма от сгоревшей изоляции.
– Фу-у, успели. Давай два с половиной.
– Есть два с половиной, – Дик снова тронул сектора.
Некоторое время Ким наблюдал, потом снял перчатку и потрогал провода руками.
– Давай три! – крикнул он, не отпуская провод.