Шведов Сергей. Ловушка для резидента

   Усладова Кочубинский «просвечивал» лично. Бизнесмен действительно был довольно богат, но до звания олигарха недотягивал. В Москву прибыл из провинции. Майору удалось даже отыскать знакомых Усладова, с которыми тот начинал свой бизнес. Не обошел Кочубинский вниманием и школу, где учился Валерий Викторович. Согласно полученной оттуда справке, Усладов прошел там десятилетний курс обучения... Имелись, впрочем, и странности: из трех одноклассников Валерия Викторовича двое не помнили его вовсе, а третий сильно колебался: то ли был такой, то ли нет?.. Ну да со дня окончания школы подозрительным бизнесменом прошло более тридцати лет, так что немудрено запутаться.
   – А с Мышкиным у нас что?
   – Мышкин пропал.
   – То есть? – удивленно взглянул генерал.– Вы разве не вели за ним наблюдение, товарищ майор?
   – Вели,– вздохнул Кочубинский.
   История с исчезновением Мышкина получилась довольно скандальная. Как ни оправдывайся, но начальству есть на что негодовать!.. Если верить докладу старшего лейтенанта Пантюхина, то Никита Мышкин вместе с Василием Щегловым вошел в офис Казюкевича приблизительно в три часа дня, и с той минуты сотрудники Конторы потеряли их след!.. По утверждению Пантюхина, Мышкин и Щеглов офис не покидали.
   – Черт знает что!.. А о неполном служебном соответствии вы своим сотрудникам напоминали, товарищ майор?
   Разумеется, Кочубинский напоминал! И даже в весьма некорректной форме – с использованием нецензурных выражений, к которым прибегал крайне редко в минуты сильного душевного подъема... К сожалению, в данном случае крепость выражений никак не способствовала исправлению положения. Проведенное по горячим следам расследование лишь усугубило ситуацию, превратив ее из скандальной в фантасмагорическую.
   – Бред! – раздраженно воскликнул генерал.– Наверняка Мышкин заметил слежку и воспользовался черным ходом. А ваши люди его проморгали!
   – Виноват, товарищ генерал!.. Есть еще одна важная деталь: Мышкина ищем не только мы, но и некий Виктор Алексеевич Красавин, который по агентурным сведениям доводится родным братом пропавшему. И ищет настолько активно, что уже дважды наведывался в квартиру исчезнувшего Федора Крюкова: его зафиксировала камера наблюдения, установленная у подъезда дома.
   – Так у вас еще и Крюков пропал?.. Поздравляю, товарищ Кочубинский!
   – Пока не с чем, товарищ генерал... У меня нет никаких сомнений, что лейтенант Крюков вернется в ближайшие день-два.
   – Как Красавин узнал адрес нашего сотрудника?
   – От хорошего знакомого Крюкова Аркадия Канарейкина.
   – Это тот самый Аркан Кенар, с которым Крюков пел в ночном клубе?
   – Точно так, товарищ генерал.
   – С Кенаром надо бы поговорить: наверняка он что-то знает.
   – Аркадий Канарейкин сидит сейчас у меня в приемной. Его доставили пятнадцать минут назад на допрос.
   – Прекрасно, пусть пригласят артиста в мой кабинет. Я сам с ним поговорю.
   Ждать певучего Кенара пришлось недолго. Не прошло и пяти минут, как молодой человек приятной наружности переступил порог генеральских апартаментов.
   Аркадий Канарейкин был явно не в своей тарелке, хотя, кажется, и трезв. Окинув взглядом помещение, он вальяжно раскинулся на предложенном генералом стуле. Но за его показной бесшабашностью угадывался страх: ни с того ни с сего у нас людей на улицах не хватают и не везут их в казенном автомобиле по всем известному адресу...
   – Не понимаю, за что меня арестовали? – обиженно глянул на генерала Кенар.– Мои выступления в ночном клубе еще не повод для преследования!
   – Никто вас не арестовывал, господин Канарейкин. Вы приглашены для беседы.
   – Для дружеской беседы приглашают в ресторан,– вздохнул Кенар.– Впрочем, неприятностей следовало ожидать... Я сразу понял, что там нечисто.
   – Вы не могли бы уточнить, господин Канарейкин, где именно нечисто?
   – В «Кощеевом царстве»... – Канарейкин посмотрел сначала на скромно сидевшего в углу Кочубинского, потом на двери.– Только заранее предупреждаю, уважаемые граждане начальники, что человек я творческий, суеверный и склонный к загулам!.. Словом, наговорить могу всякого – тем более в припадке вдохновения.
   – Нас интересует ваш товарищ Федор Крюков.
   – А что, он кого-нибудь замочил? – округлил глаза Канарейкин.– От вампира всего можно ожидать!
   – Давайте без шуток, гражданин Канарейкин! – строго попросил Кочубинский.
   – Какие могут быть шутки?! – возмутился скандальный свидетель.– Он чего-то натворил, а меня трясут уже второй день!
   – По какому поводу трясут?
   – По поводу исчезновения Мышкина!.. Я, между прочим, этого хмыря видел только однажды. Зато его женушка у меня вот где сидит! Ведьма – каких поискать!
   – Это вы в переносном смысле? – полюбопытствовал генерал.
   – Нет уж, извините, гражданин начальник! В самом что ни на есть прямом! А в переносном – это они действуют! Берут мужика, сажают на метлу и переносят по воздуху!.. То есть Наташку Мышкину я на метле не видел – врать не буду. Но стакан с водкой она у меня из-под носа увела! Можете себе представить?! Стаканы у нее летают!
   Кочубинскому стало неловко перед генералом за свидетеля. Ох уж эти артисты! Наплел с три короба – словно не в Контору пришел, а к подружке на свиданку! И позу мог бы принять поприличней: развалился тут – как хряк на солнцепеке!.. Если бы не присутствие генерала, Кочубинский давно бы поставил зарвавшегося Кенара на место.
   – А на метле кто кого возил?
   – Ведьма Мара нашего дорогого вампира Фреди Крюгера... Я же его как родного в напарники взял! Мы же с ним за одной партой сидели! А он такой фортель выкинул: взял да и похитил этого Мышкина!
   – Почему вы решили, что он похитил Мышкина?
   – Нет, я ничего такого не утверждаю... – спохватился Канарейкин, сообразивший, видимо, что слишком далеко зашел.– Но зачем-то же его ищут, отрывая от дела занятых людей и угрожая им физической расправой!
   – Кто конкретно угрожал вам расправой?
   – Наташка обещала по шее дать... Если бы она была обычной бабой, я бы просто послал ее подальше, но связываться с ведьмой – себе дороже!.. Я правильно говорю, гражданин начальник?
   – Зовите меня Анатолием Ивановичем.
   – Хорошо. А скажите, Анатолий Иванович, вы случайно не в нашем доме живете?
   – Боюсь, что нет,– усмехнулся генерал.
   – Это я к тому, что вы на моего соседа похожи из «хитрой» квартиры.
   – Почему «хитрой»?
   – Хозяева там меняются через два дня на третий... Но это так, к слову. Извините. Я нового соседа в первый раз сегодня увидел. Вероятно, обознался...
   Кочубинский, слушая ахинею, которую нес певчий Кенар, даже зубами скрипел от возмущения. Терпит же мать-земля таких уродов! Это ж умудриться надо– перепутать генерала черт знает с кем! Сосед у него, видишь ли, появился! Да какое дело занятым по горло людям до твоих соседей, придурок?!
   – С ведьмой Марой вы где познакомились?
   – В ночном клубе... Прямо скажу, внешние данные у нее – загляденье: грудь, талия, бедра – полный отпад! Один крупный недостаток – ведьма... Спросить хочу у вас, Анатолий Иванович: за это дело у нас сейчас судят?
   – За какое?
   – За ворожбу там, за колдовство разное... Раньше, я слышал, их на кострах сжигали... Понимаю, что у нас смертную казнь отменили, но неужели даже плевенькой статьи в УК против них не осталось?
   – В УК есть статьи за мошенничество и за дачу ложных показаний! – не выдержал Кочубинский хамского ерничанья артиста перед наделенным высокими полномочиями лицом.
   – Эти статьи не подойдут! – разочарованно махнул рукой Кенар.– Думаю, Мара Федьку охмурила и под свою дудку заставила плясать. С малых лет его знаю – всегда нормальным мужиком считался. В охранной фирме работал, а туда психов не берут... Словом, весьма положительный гражданин был – пока ведьма его на метле не прокатила. У меня от такого зрелища едва крыша не поехала! А с Федьки и подавно – какой спрос? Он же далекий от искусства человек.
   – Вы считаете, что колдовство – искусство?
   – Да уж не ремесло, точно!
   – Если я вас правильно понял, господин Канарейкин, вы собственными глазами видели, как Мара и Федор Крюков летали на метле?
   – Видел! – с вызовом глянул на генерала артист.– Она, как и положено ведьме, в чем мать родила, а он – в самой обычной джинсе... Шустренько так над ночной Москвой резвились.
   – Спасибо вам, Аркадий Евгеньевич, за ценную информацию. Вы очень нам помогли.
   К немалому удивлению Кочубинского, генерал с чувством пожал расплывшемуся Канарейкину руку и лично проводил его до дверей. Да еще приказ отдал старшему лейтенанту Пантюхину: доставить отморозка домой!.. С другой стороны, черт его знает... Может, генерал и прав: с психами лучше обращаться вежливо – во избежание громких скандалов. Времена пошли либеральные, правозащитников развелось – палкой не отбояришься! Вот и приходится уважать права даже таких придурков, как этот Аркан Кенар...
   – Обкуренный какой-то... – не удержался от комментариев Кочубинский, когда генерал вернулся на свое место.
   – Вы полагаете? – прищурился на подчиненного Анатолий Иванович.– А мне показалось, что информация, полученная от Аркадия Канарейкина, подозрительно созвучна откровениям господина Сиротина – как устным, так и письменным.
   – Но ведь и Сиротин – явный псих! – осмелился возразить начальнику Кочубинский.– У нас и справка от его лечащего врача есть.
   – На Канарейкина тоже есть справка?
   – Пока нет,– вздохнул майор.– Но, думаю, скоро будет.
   Генерал с любопытством глянул на подчиненного и потер рукой подбородок. Возможно, ждал, что Кочубинский выдвинет свою версию по поводу происходящих в Москве странных событий, но майор явно решил следовать народной мудрости, которая, как известно, не рекомендует лезть поперед батьки в пекло. Инициативных сотрудников ценят только в кинофильмах, а в реальной жизни предпочитают исполнительных и свято блюдущих субординацию.
   – Крюков вам, товарищ майор, ничего про метлу не рассказывал?
   – Никак нет, товарищ генерал.
   – А про девушку по имени Мара?
   – Про Мару рассказывал. По его сведениям, она сотрудничает с Усладовым. Я написал об этом в докладной записке.
   – Вижу, вижу,– кивнул головой генерал.– Выходит, все нити ведут к Усладову... Значит, по мнению Сиротина, Валерий Викторович готовит нам крупную неприятность?
   – Есть основания полагать, Анатолий Иванович, что Сиротин боится конкуренции Усладова в деле с контрабандой и вполне способен его оговорить просто из подлости. Этот страдающий белой горячкой бизнесмен никогда не стеснялся в средствах.
   – Я читал в докладной о его художествах в деловой сфере. Согласен с вами: Сиротину доверять нельзя. Но у нас еще меньше оснований доверять Усладову, товарищ майор. А раз так, надо тщательно все проверить.
   – Но ведь нечего нам предъявить Усладову, товарищ генерал. Я уже и к коллегам из МВД обращался, и к налоговикам: чист, сукин сын! Не подкопаешься. Даже странно как-то.
   – Что ж тут странного,– пожал плечами генерал.– Честных бизнесменов в России большинство. Это нам с вами приходиться иметь дело все больше с грешниками.
   Кочубинский расценил заявление генерала как политическое, а потому комментировать его не рискнул. Раз наверху считают, что в бизнесе у нас орудуют в основном ангелы с крылышками, значит, так тому и быть. Не майору оспаривать мнение высокого начальства.
   – Надо повидаться с Валерием Викторовичем Усладовым.
   – А предлог? – осторожно полюбопытствовал Кочубинский.
   – Хотя бы исчезновение Мышкина.
   – Но ведь нам по поводу исчезновения популярного артиста никто заявлений не подавал.
   – А по поводу Василия Щеглова?
   – Тоже... Хотя вопрос, конечно, можно «провентилировать».
   – Вот видите, как все удачно складывается, товарищ майор. «Провентилируйте» и поручите кому-нибудь оформить все надлежащим образом. А мы с вами наведаемся пока в офис к Усладову.
   – Вам бы не следовало туда ехать, товарищ генерал. Не нравится мне этот человек. Предчувствие у меня нехорошее.
   – Предчувствие к делу не подошьешь, а вот личное впечатление – очень даже можно!.. Распорядитесь насчет машины, товарищ майор...
   Будь воля майора Кочубинского, он отправился бы к Усладову не иначе как в сопровождении взвода автоматчиков... Черт его знает, этого Сиротина: может, не все в его словах ложь и бред!.. А уж генералу тем более не следовало бы так рисковать...
   С другой стороны, возможно, Анатолий Иванович прав. Если никакой чертовщины вокруг Усладова нет, то дело можно будет потихоньку спустить на тормозах... В конце концов, нельзя же серьезное расследование выстраивать на показаниях натуральных придурков – что Сиротина взять, что Аркана Кенара... Эти артисты совсем обнаглели в последнее время. На метлах они летают! Художественные натуры!.. И ведь не постеснялся оболгать близкого друга...
   Разумеется, Кочубинский не был настолько сумасшедшим, чтобы поверить в полеты на метле лейтенанта Конторы, пусть даже временно исполняющего обязанности вампира. Да обкуренный он, этот Аркан Кенар,– по глазам же видно! Такому после «дозы» черт-те что может привидеться!.. Надо бы не к Усладову ехать, а в ночной клуб «Кощеево царство», да потрясти тамошних обитателей на предмет одурманивающего зелья! Кочубинский в этом смысле очень рассчитывал на лейтенанта Крюкова. Нет, неспроста отсутствовал Федор! Были все основания полагать, что он напал-таки на след наркомафии... Только бы не опростоволосился лейтенант и голову не потерял ненароком. Все-таки не мальчики ему противостоят, а опытные волчары!..
   В офис господина Усладова генерал с майором прошли по своим удостоверениям. Нельзя сказать, что их появление там вызвало большой переполох, но настороженность во взглядах охранников угадывалась. Тем не менее Кочубинский ничего экстраординарного ни в помещении офиса, ни в поведении сотрудников Усладова не обнаружил. Ни ведьм тебе, летающих на метлах, ни оборотней, ни вампиров... Майору даже стало неловко за свои глупые детские страхи.
   Пройдя по коридорам, в которых царила строгая деловая атмосфера, генерал с Кочубинским поднялись по лестнице на второй этаж, где находился кабинет шефа.
   Усладов поднялся навстречу гостям из-за стола и широко развел руки, словно собирался их обнять. Но в последний момент передумал...
   Ничего инопланетного в нем не было: вполне среднестатистический гражданин со Среднерусской равнины, достигший, видимо, пятидесяти лет. То есть средней упитанности, среднего роста и среднего телосложения господин.
   Генерал сухо поклонился хозяину, руки не подал и присел на предложенный стул. Кочубинский последовал примеру начальника, храня на лице строгость и значительность.
   – Чему обязан, господа, столь неожиданным визитом?
   Генерал с ответом не спешил, разглядывая стены кабинета, которые, впрочем, ничего примечательного не представляли. Ну, разве что за исключением странного рисунка над головой Усладова, сделанного в абстракционистском ключе, а потому не несущего в себе никакой полезной информации.
   – Мы по поводу вашего хорошего знакомого, господин Усладов. Я имею в виду Мышкина Никиту Алексеевича.
   – Вы знаете, господин... э...
   – Белов,– подсказал генерал.
   – Так вот, господин Белов... Это очень странная история... Возможно, даже мистическая... Вы, кстати, верите в чудеса, господа?
   – Мы в чудеса не верим, господин Усладов,– строго сказал генерал.– А потому убедительная просьба: отвечайте на наши вопросы коротко и по существу.
   – Извините. По существу: пропали, знаете ли, и господин Мышкин, и господин Щеглов... Сказать, что испарились прямо на моих глазах, не могу. Просто вошли в лифт и исчезли.
   – И что вы об этом думаете?
   – Ничего, господин Белов,– пожал плечами хо-зяин кабинета.– Сбит с толку... Полтергейст какой-то... Я Мышкина и Щеглова знаю шапочно: познакомился с ними буквально за полчаса до их... Правда, по слухам, этот Мышкин – человек со странностями. Экстравагантная личность, склонная к неординарным поступкам. Мой хороший знакомый господин Жигановский считает Никиту Алексеевича идиотом. Я не то чтобы разделяю его мнение, но вынужден признать, что кое-какие основания для подобного заключения у Венедикта Владимировича есть.
   – И все-таки вы заключили с этим, как вы выражаетесь, идиотом сделку?
   – Мы достигли только самых предварительных договоренностей. И то – не корысти ради, а из чистого любопытства. С моей стороны, разумеется. Как-никак – известный актер и режиссер. А еще по непроверенным данным – инопланетянин... Шучу, конечно, господа... Кофе, чай?
   – Если можно, кофе, пожалуйста,– кивнул головой генерал.
   Усладов распорядился, и через полминуты на пороге возникла очень красивая девушка в строгом деловом костюме и в длинной – ниже колен – юбке, с тремя дымящимися чашечками на подносе. Кочубинский кофе взял, но пить не торопился, провожая глазами удалявшуюся секретаршу.
   – Вашу сотрудницу, случайно, не Марой зовут? – полюбопытствовал генерал.
   – Ее зовут Светланой... С Марой я тоже знаком. Впрочем, никакая она не Мара, а просто Мария. Вы ведь танцовщицу из ночного клуба имеете в виду?
   – А вы бываете в «Кощеевом царстве»?
   – Доводилось заглядывать,– кивнул головой Усладов.– Очень приличное заведение, но, разумеется, на любителя.
   – А вы в курсе, что эта Мара летает на метле?
   – На метле?! – хихикнул Усладов.– Вы знаете, я бы не удивился... Увы, ничего подобного за ней не замечал... Ну да не скажу, что мы близко знакомы...
   В поведении Усладова майор Кочубинский не заметил ничего подозрительного. Бизнесмен держался абсолютно спокойно, на вопросы отвечал охотно и даже с юмором, продиктованным самой ситуацией: ну не могут же солидные люди всерьез обсуждать всякую чертовщину!.. Словом, как и предполагал Кочубинский, их внезапный визит ничего не дал в плане информации. Что же касается впечатления, то здесь тоже все было в рамках: Усладов оказался типичным российским бизнесменом – в меру образованным, в меру воспитанным, в меру развязным, но в общем ничем особо не примечательным. Он блестяще оправдывал всем своим видом и поведением мнение, сложившееся о нем у майора Кочубинского на основании полученных из разных источников сведений... Все-таки генерал Белов, не в упрек и уж тем более не вслух будет сказано, недооценивает полезность кабинетной работы, основанной на глубоком анализе. Личное впечатление бывает обманчивым, а вот справочный материал редко подводит вдумчивого человека.
   – Вас, господин Усладов, тоже называют инопланетянином. Вы в курсе? Более того – резидентом инопланетной разведки.
   – Что вы говорите, господин Белов?! – Глаза Усладова сверкнули из-под густых бровей весельем.– А почему бы и нет? Недаром же наши мудрые предки говорили: с кем поведешься, от того и наберешься... Надеюсь, вы не арестовывать меня пришли?
   – Пока нет,– мягко улыбнулся генерал.– Просто проверяем поступивший сигнал. Речь идет об очень больших деньгах, Валерий Викторович. Вы ведь в курсе, что пропавший Мышкин сказочно богат?
   – О, да! Слышал – и от Жигановского, и от Казюкевича, и от Сиротина... Если мне не изменяет память, он получил наследство от отца?
   – И сильно его приумножил, играя на бирже.
   – Но ведь игра на бирже не преследуется по закону?
   – Игра игре рознь, господин Усладов. В данном случае поражает масштаб!.. Большие деньги таят в себе большие неприятности.
   – Вы, кажется, в чем-то меня подозреваете, господин Белов?
   – Вынужден подозревать, Валерий Викторович. Вы, Казюкевич и Сиротин были последними, кто встречался с Мышкиным и Щегловым. Согласитесь, это наводит на размышления. Если пропавшие в ближайшие день-два не обнаружатся, мы вынуждены будем принять меры.
   – То есть арестовать меня, Казюкевича и Сиротина?
   – Не могу исключить и такой вариант развития событий. Ничего не поделаешь – работа у нас такая.
   Впервые за время разговора Кочубинский заметил беспокойство в глазах Усладова. Но это было вполне оправданное беспокойство: какого бизнесмена обрадует перспектива быть замешанным в сомнительном деле, грозящем если и не отсидкой, то, во всяком случае, длительным судебным разбирательством?
   – Вы, случайно, не знакомы с Фреди Крюгером, господин Усладов?
   – Какой еще Крюгер? – удивился бизнесмен.– При чем тут Крюгер?
   – По нашим сведениям, он причастен к похищению господина Мышкина. Исчез приблизительно в то же время.
   – Бред,– покачал головой Усладов.– Хотя постойте... Фреди Крюгер и Аркан Кенар – два придурка, изображающие вампиров. Конечно, «Кощеево царство»!.. Но в этом случае вам лучше обратиться к владельцу ночного клуба. Есть очень интересный человек в Москве – Степан Степанович Соловьев по прозвищу Соловей-разбойник. Колоритнейшая личность! По слухам, с криминальным душком... Насколько я знаю, этот Крюгер близок к патрону.
   – Вот видите, господин Усладов, общими усилиями мы кое-что выяснили. К сожалению, слишком мало, чтобы снять подозрения и с вас лично, и с ваших коллег по бизнесу – я имею в виду господ Казюкевича и Сиротина. Нам, безусловно, не хотелось бы прибегать к таким крайним мерам, как подписка о невыезде, тем более арест. Но поймите и вы нас: люди-то пропали!.. Венедикт Владимирович Жигановский грозится направить депутатский запрос в Генеральную прокуратуру по поводу похищения своего шофера. Он видит в этом козни своих политических противников... Словом, назревает крупный скандал в Думе, и мы обязаны принять упреждающие меры, дабы нас не обвинили в бездействии и неспособности бороться с разгулом преступности.
   – Я вас понимаю,– вздохнул Усладов.– Как это все некстати...
   – Мы рассчитываем на вашу активную помощь, господин Усладов. Подумайте, посоветуйтесь с Казюкевичем и Сиротиным. Может, и вспомните что-нибудь интересное... Засим разрешите откланяться.
   – А как же кофе? – забеспокоился хозяин.
   Белов допил свой кофе залпом. Кочубинский машинально последовал его примеру, хотя в последний момент в его голове мелькнула мысль, что делает он это совершенно напрасно, что далеко не всегда пример начальника бывает полезным для подчиненного... Майору вдруг показалось, что с ним происходит нечто из ряда вон выходящее. Картина, висевшая над головой Усладова, качнулась в его сторону, и он едва не запутался глазами в ее непонятных линиях... К счастью, болезненное состояние Кочубинского длилось недолго, и, кажется, генерал Белов с Усладовым ничего не заметили.
   Бизнесмен любезно проводил гостей до порога своего кабинета и на прощание пообещал, что сделает все от него зависящее, чтобы внести ясность в странное и запутанное дело с пропажей двух человек чуть ли не в самом центре нашей славной столицы.
   – Ну что же,– сказал Белов, садясь в машину,– давайте теперь наведаемся в «Кощеево царство», товарищ майор.
   – Я бы не стал с этим спешить, товарищ генерал. Мне кажется, следует подождать возвращения лейтенанта Крюкова.
   – Крюкова? – удивленно переспросил Белов.– Какого Крюкова? Ах да, извините... Вы имеете в виду Крюгера... Он ведь работает у нас в Конторе?
   Кочубинский удивленно посмотрел на генерала – неужели и на Анатолия Ивановича кофе подействовал столь же негативно, как и на самого майора? Кажется, подозрительный напиток если и не отшиб Белову память, то очень сильно ее затуманил. Чем еще объяснить, что он не сразу вспомнил фамилию сотрудника, отправленного на оперативное задание? Прежде подобных казусов с генералом не случалось. Анатолий Иванович Белов на всю Контору славился своей феноменальной памятью... И сел он почему-то на переднее сиденье, рядом с водителем, хотя прежде всегда ездил на заднем...
 
   Нельзя сказать, что Кочубинский в чем-то заподозрил своего начальника – боже упаси! Он просто озаботился его здоровьем... Напрасно некоторые думают, что в «органах» работают железные люди – нет, люди – самые обычные, которым ничто человеческое не чуждо! Некоторым из них майор Кочубинский категорически не рекомендовал бы пить кофе в кабинетах подозрительных типов... Впрочем, сам он чувствовал себя прекрасно и о легком недомогании, приключившемся с ним в офисе Усладова, практическим не вспоминал...
   – Вы все-таки присмотрите за Соловьевым, товарищ майор,– продолжил генерал обычным своим голосом.– И еще: мне нужен Красавин Виктор Алексеевич. Хорошо бы его арестовать.
   – Но за что? – слегка встревожился Кочубинский.
   – Так ведь он инопланетянин,– пожал плечами генерал.– Родной брат паррийского резидента и, скорее всего, тоже агент.
   Теперь на генерала Белова с изумлением смотрел не только Кочубинский, но и сидевший за рулем старший лейтенант Пантюхин. У майора екнуло сердце: ведь предупреждал же генерала, чтобы не связывался с Усладовым до выяснения всех обстоятельств дела! И вот – нате вам... Не иначе – подмешал в кофе отравы, сукин сын!
   – В кодексе нет статьи против инопланетян,– осторожно заметил Кочубинский.– Суд не даст санкции... Нет, задержать на какое-то время мы его можем, но какой в этом смысл?
   – Извините, товарищ майор, я имел в виду не арест, а именно задержание и допрос подозрительного типа. Надо же, в конце концов, выяснить, почему он охотится на нашего сотрудника Федора Крюгера.
   – Вы имеете в виду Фреди Крюкова?
   – Лейтенанта Федора Крюкова,– мягко поправил зарапортовавшихся начальников старший лейтенант Пантюхин.