Словин Леонид Семёнович. Жалость унижает ментов и бандитов

   Тут и дураку стало бы ясно:
   " Стремительное восхождение Авгурова связано с его второй женитьбой. В этом и все дело..."
   О супруге Авгурова в установке было сказано кратко
   " Характеризуется морально устойчивой и иделогически выдержанной..."
   Рыжий просмотрел ее паспортные данные и неожиданнно обнаружил первый для себя зацеп: Авгурова не была прописана на площади супруга, а, следовательно, проживала в другом месте.
   Козлов оторвался от бумаг, допил горький остывший чай. Потом набрал номер Центрального адресного бюро. Получил немедленный ответ:
   - Москва, Болотная площадь, два...
   Место прописки его озадачило.
   " Это же Дом На Набережной!."
   Жена Авгурова была прописана в здании-муравейнике, где когда-то обиталась вся партийно-правительственная элита...
   - А где до этого?
   - Она там и жила. Только фамилия была другой.
   - А прежняя? Можете сказать?
   - Могу! - Сотрудница Адресного бюро позволила себе вольность - не знала, с кем говорит. - Фамилия очень известная.
   - Ну!
   - Держитесь за стул! .. - Она назвала.
   Фамилия принадлежала одному из первых лиц государства.
   - Это его сноха, - сотрудница пояснила доверительно. - Жена сына. Они развелись.
   - Ясно. Спасибо... - Он не удержался. - А все-таки зря вы такие сведения каждому...
   Та уже не слышала его - бросила трубку.
   Итак, госпожа Авгурова еще недавно входила в известную всем всесильную семью известного государственного деятеля, ныне покойного.
   История умалчивала, правда, как широко простиралось сегодня влияние всемогущего некогда Клана.
   В случае неудачи кагебешника, осмелившегося посягнуть на доброе имя бывшего вождя, наверняка ждало незамедлительное изгнание из Системы...
   Над этим стоило задуматься.
   "Но замминистра Жернаков и Скубилин решились. И ничего ! И мы не хуже!"
   Он вернулся к плану первоначальных агентурно-оперативных мероприятий.
   " Кроме адьютанта, Саида, под Авгурова нужно подвести своего человека. Можно даже заставить Картузова стучать на своего партнера..."
   Сделать это не представлялось таким уж сложным.
   Надо только было вначале собрать компрматериалы на самого Картузова.
   " А это легче легкого!"
   Половину совершенных на вокзале краж милиция укрывала от регистрации, чтобы улучшить показатели раскрываемости...
   " Предъявить Картузову фамилии и адреса обворованных пассажиров, чьи заявления выброшены в корзинку. Пригрозить, что министерство о них узнает..."
   Рыжий снова включил чайник.
   Кто-то должен записывать потерпевших, обращающихся в милицию, чьим заявлениям впоследствие не был дан ход. Чьи заявления отправили товарищу Корзинкину...
   " Найти такого будет нелегко..." - Менты об укрытых преступлениях молчали. Существовала круговая порука.
   " Мой осведомитель должен постоянно находиться в самой гуще событий - в дежурке или в уголовном розыске..".
   Козлов задумался.
   " Цуканов? Этот не будет действовать против себя. Лучше кого-то из старших оперов, на кого уже есть компромат! - Он внезапно вспомнил. - Борис Качан! Интимная связь на стороне... "
   А дальше - как костяшки домино:
   "Качан"- "Картузов" - " Авгуров"...
   АВГУРОВ
   Авгуров терпеливо прохаживался по тротуару у подъезда Министерства..
   Вокруг не прекращались перемещения людей и машин.
   Подъезжали незнакомые генералы в форме внутренних войск. Сновали многочисленные министерцы - мужчины, женщины. Неторопливо прохаживался приставленный почти к самым дверям гаишник.
   - Сейчас будет машина, - доложил неулыбчивый молодой горец-адьютант Авгурова - Саид Саидов, появляясь из министерского предбанника. - Картузов распорядился...
   - А где наша?
   Помощник развел руками.
   С молчаливого одобрения Скубилина его заместителя в Управлении все чаще прижимали с транспортом, поэтому он вынужден был обращаться с просьбами непосредственно на вокзалы. В его частых поездках в МВД он то и дело оказывался пешим.
   На этот раз машина пришла быстро.
   - Товарищ полковник! - Саидов уже отворял заднюю дверцу подъехавшей "волги".
   Внутри Авгурова ждал сюрприз: кроме водилы за ним приехал и сам Картузов. Он сидел на втором сидении.
   - Какими судьбами?
   - Я на минуту. В какую вы сторону?
   - По Садовому.
   - Оставите меня у вокзала. А дальше Петрович, - он кивнул в сторону водилы. - Вас отвезет...
   - Что-нибудь случилось?
   - Пожалуй...
   Картузов уехал с перрона сразу - через несколько минут после выстрела.
   Надо было посоветоваться с Авгуровым. Но начал он с адъютанта:
   - Как настроение, Саид?
   Разговор, который генерал Скубилин вел с пульта по телефону с заместителем министра Жернаковым, вопреки заверениям дежурного, был все-таки записан и прослушан. Распространяться об этом Картузов не стал.
   - Все в порядке, Саид?
   - В норме, товарищ подполковник...
   - Вот и хорошо...
   Бодрый ответ кавказца не ввел его в заблуждение.
   Адьютанта Авгурова ждали серьезные неприятности - не зря Скубилин срочно потребовал к себе начальника Инспекции по личному составу...
   Обсуждать дело, которое привело Картузова в машину, начали с этой же минуты.
   - На вокзале чрезвычайное происшествие... - Картузов не стал тянуть. - Кто-то стрелял на перроне...
   Водитель круто вильнул.
   - Виноват...
   Картузов досказал, как все произошло.
   - Делегаты в это время уже отъезжали. Все сделали вид,, что ничего не произошло. Тем не менее...
   - А смежники? - Так менты называли людей из КГБ.
   - Молчат, словно воды в рот набрали.
   - И представитель ЦК?
   - Тоже. Как в итальянском фильме...
   Авгуров помнил эту ленту:
   - "Следствие закончено. Забудьте"... Первый республиканский секретарь был в это время на перроне?!
   - Он не успел уехать.
   Авгуров был шокирован.
   - Да еще вблизи члена Политбюро. Такие силы задействованы! Столько мер предосторожности! И вот!.. А что Скубилин?
   - Он тоже был на вокзале. Да!... Перед этим он позвонил помощнику. Ему нужен был начальник Инспекции по личному составу...- Он не прямо, но все-таки предупредил Авгурова о неприятности. - У Скубилина какой-то компромат...
   Дальше Авгуров должен был сам догадаться об опасности, угрожавшей Саидову.
   "Имеющий уши да слышит!"
   Но Авгуров не подумал об адъютанте.
   Картузов продолжил:
   - А еще раньше Скубилина самого разыскал замминистра Жернаков...
   Водитель снова резко вильнул.
   - Водить разучился? - Спросил Картузов.
   - Прошу прощения...
   - Повнимательнее, Петрович.
   Авгуров пристально сбоку взглянул на водилу.
   Тот снова был само внимание. Но это было внимание, обращенное внутрь салона.
   Авгуров осторожно коленом коснулся ноги Картузова, тот понял.
   - Притормози-ка!
   Они уже гнали по Валовой.
   - Я останусь. А ты отвезешь полковника.
   Водитель свернул к тротуару.
   - Я тоже на минуту выйду, - предупредил Авгуров.
   Они остановились рядом с закрытым газетным киоском.
   Площадь по эту сторону была малолюдна. Вдоль нее тянулся пустынный сквер, созданный не очень давно, и так и не вписавшийся в перспективу. С другой стороны площади, вдоль вокзала, как водится, нескончаемым потоком шли люди.
   Оттуда за ними не могли ни наблюдать.
   - Я не хотел, чтобы ваш водитель нас слышал...
   - Он, скорее, ваш...
   Шофера Петровича Картузову навязало Управление. Человек тот был
   нелюбопытный; водитель - опытный. О его связях Картузов прежде не думал...
   Сейчас вспомнил: генерал Скубилин по телефону через своего помощника
   посоветовал взять сегодня для Авгурова машину именно на его, Картузова, вокзале.
   " Любопытно. Стоит подумать..."
   Они коротко переговорили. У Картузова начинались мероприятия по приему следующего поезда с делегатами.
   Авгуров подытожил:
   - Если сегодня ничего страшного не произойдет. Считайте, что родились в сорочке. Этот выстрел на платформе пройдет незамеченным. Никому не интересно давать делу ход... Что касается звонка Скубилина начальнику Инспекции.... - Авгуров подумал. - Речь, возможна шла, видимо, о вашем начальнике розыска...
   - Игумнове?
   - Я имею в виду жалобу убийцы - ночного охотника на женщин. Она уже пришла. Из президиума Съезда ее переслали в министерство, оттуда в Управление.
   - А какая резолюция... Не помните?
   - "Разобраться в трехдневный срок, Доложить..."
   Картузов не стал его разубеждать.
   Авгуров уже прощался.
   - Пока нет особых причин для беспокойства... - Он задержал руку Картузова в своей. - Я все забываю спросить. Вы заядлый охотник?
   - Случалось. Правда, больше на птицу.
   - Отлично. Я хочу пригласить вас в спецохотхозяйство. Чудесно поохотимся, отдохнем... Супруга, кстати, передает вам поклон... - Авгуров предупредил следующий вопрос Картузова. Он уже садился в машину.
   Глава четвертая.
   АВГУРОВА
   Первые белокаменные здания Святого Города Иерусалима появились внезапно. Обычного пригорода не было. Дома просто появились на верхушке лесистых вершин в горах и так и остались, не сбегая вниз, к дороге.
   Экскурсовод делегации советских миротворок - молодой горбоносый еврей в вязанной шапочке - тоже был из бывших соотечественников. Из Союза. Он был из профессионалов. Не умолкал ни на минуту.
   - Мы поднимаемся в Иерусалим. Дело в том, что на иврите не говорят "приехать в Иерусалим", а только "подняться" ... "Взойти"!
   Гид словно купался в русских словах.
   Авгурова слушала в полуха.
   - "... Если я забуду тебя, Ерушалаим! - говорили древние.- Пусть забудется правая рука моя!"
   Гид продолжал бурно радоваться своим познаниям в языке, бывшим когда-то его родным и единственным:
   - А теперь представьте ту же фразу, но с названием другого города! " Если я забуду тебя, Лондон или Москва, или Париж.." Не то! Правда?
   Город на макушке горы напоминал иллюстрацию к детской книжке: рыба-кит, а на спине чудовища - простодушные гостеприимные домики.
   В Иерусалиме делегацию женщин-миротворок ждала большая программа Старый Город, скорбный путь Христа, Храм Гроба Господня. После обеда израильский парламент, Музей памяти жертв нацизма...
   - Все здания здесь облицованы местной разновидностью известняка светлым иерусалимским камнем. Это создает неповторимый лучистый облик города, существующего уже свыше пяти тысяч лет...
   Авгурова была занята своим.
   В столице Израиля ей требовалось лишь провести одно сугубо личное мероприятие, не имевшее отношения к происходящему на Святой Земле. Сделать то, зачем, собственно, она и приехала, и что, за недостатком времени ей не удалось в Тель-Авиве.
   Все дальнейшее было весьма простым.Специальное предписание освобождало Авгурову от таможенного осмотра при пересечении Государственной границы СССР.
   Для начала следовало лишь отделаться от остроносого шпика, приставленного к ней кем-то из КГБ, причем очень невысокого ранга. В Тель-Авиве Фрида буквально ходила за ней по пятам. Просила крем, возвращала. Что-то показывала, возвращала, советовалась...
   Хотелось предупредить:
   " Фрида, остановись, дурочка! Все абсолютно бесперспективно. То, что ты вынюхаешь, будет заблокировано сразу, как только вернемся в Союз и на самом высоком урове! Тот, кто тебе дал задание, он еще мелко плавает и с ним разберутся. Так что живи спокойно!"
   Голос горбоносого экскурсовода пробил ее мысли.:
   - Извините, я в этом не Копенгаген...
   " Забытая хохма..."
   Молодой еврей репатриировался, повидимому, в семидесятых - вставлял модные в те годы словечки из анекдотов, при случае то и дело цитировал Ильфа с Петровым. Сегодня это не звучало.
   У Сионских Ворот всем пришлось выйти из автобуса.
   - Становится жарковато... - Остроносая Фрида снова заняла место подле Авгуровой.
   День стоял нежаркий, но ясный, сухой.
   Гид уже тянул их дальше.
   -Не растягивайтесь, пожалуйста! Нам предстоит сегодня многое увидеть. Сейчас мы подойдем к могиле Царя Давида. Это тут, рядом...
   Гробница библейского поэта и воина, выглядела аскетично: огромный базальтовый саркофог под бархатом, чеканка на металле. Гора потрепанных молитвенников...
   - Тут же по соседству молятся и мусульмане... Для них Давид - это пророк Дауд. Наби-Дауд...
   Авгурова не задержалась в усыпальнице, за ней потянулись остальные.
   Миротворки устали. Кроме того, у каждой были свои планы.
   - Идем дальше...
   Горбоносый был готов обежать с ними пешком весь весь Святой город.
   - Прошу внимания, женщины! А этому вот дому уже без малого две тысячи лет. Внутри еще сохранились элементы колонн той далекой эпохи...
   Женщины слушали плохо.
   Двухэтажное здание из светлого иерусалимского камня ничем не отличалось от остальных.
   - Этот дом - одна из величайших реликвий христианства... Перед нами "Дом Натании". Именно в нем тридцатитрехлетний Иешуа бен Иосэф... Помните?
   Имя ни о чем не говорило.
   - Известный больше как Иисус Христос...
   - Христос?!
   - Да. Тут он провел свой последний в жизни пасхальный вечер...
   - Горница Тайной вечери?!
   Гид возопил:
   - Именно! Она прямо над гробницей!.. И прошу вас не забывать, что Иешуа и он же Иисус - он ведь тоже из рода Давидова...
   Достопримечательностей было слишком много.
   Дальше к городской стене шли не задерживаясь. Гид все прибавлял темп.
   - Это - Сионские Ворота, через которые в дни войны израильтяне ворвались на территорию Еврейского квартала Старого Города...- Гид не упустил возможность сострить. - И теперь вы все - сионистки... А сейчас транзитом, не останавливаясь,
   мы с вами махнем через Армянский квартал...
   Выложенной камнем площадью экскурсовод повел миротворок к торговому ряду.
   Делегатки увидели впереди сверкающие серебром и золотом витрины небольших магазинчиков; восточные лавки, наполненные сувенирами, кожаными куртками, старой металлической рухлядью...
   Сердца женщин дрогнули.
   - Справа перед вами Кардо. Центральная улица города Элия Капитолина, основанного римлянами на месте разрушенного ими Иерусалима...
   Авгурова проследила за его взглядом и внезапно заметила очень близко вывеску над офисом.
   " Банк "Апоалим".
   То, что ей нужно.
   До банка было рукой подаить.
   Она подошла к гиду:
   - Какая у нас дальше программа?
   Горбоносый потряс головой:
   - Храм Гроба Господня, Западная Стена иерусалимского Храма, так называемая Стена Плача... - Он перечислил не менее десятка мест. - Через сорок минут у Мусорных ворот нас ждет автобус...
   - Мусорные ворота? - уточнила Авгурова.
   - Да. При турках при них вывозили мусор. Пойдемте, дамы... Не растягивайтесь!
   Наблюдая за своими, Авгурова сделала круг над упрятанной под камень улицей бывшего римского города.
   Чувствовалась весна - повсюду цвели яркие незнакомые цветы. В глубине белого камня, за витринами, словно в пещерах с алмазами, в арабских лавках сверкали изделия благородных металлов, бижутерия...
   Российские миротворки, растянувшись на полквартала, обреченнно следовали за своим шумным гидом. Вслед за Авгуровой никто не увязался, кроме нескольких совсем юных продавцев открыток.
   Арабские мальчики - черноволосые, юркие - совали ей в руки свои буклеты, она решительно отказалась.
   Банк был рядом.
   Авгурова поднялась на десяток каменных ступеней и, сама того не зная, преодолела сразу несколько исторических эпох и культурных слоев древней Иудеи, сразу оказавшись в современном Израиле.
   Пожилой секъюрити за дверью окинул взглядом Авгурову, жестом приказал открыть сумочку, кивнул - пропуская и здороваясь одновременно.
   Авгурова не удивилась. Сотрудники служб безопасности - чаще уже немолодые мужчины с пистолетами за поясами сзади- стояли у входа во все крупные магазины, государственные учреждения, банки.
   Она прошла внутрь.
   Здесь было умеренно тепло, но без духоты - работал кондиционер. Небольшая очередь располагалась в мягких креслах. Никто не спешил, не комплексовал.
   Авгурова взглянула на часы. Ее время было ограничено.
   Она прошла вдоль столов. Оказалось, что операции со свободно конвертируемой валютой производятся в другой части офиса.
   Там никого не было.
   У плакатика "Валюта" симпатичная девица что-то считала на длинных бумажных лентах.
   - Экскьюз ми... - начала Авгурова.
   Девица внимательно взглянула:
   -Говорите по-русски?..- Она кивнула на визитную карточку над столом, которую Авгурова вначале не заметила.
   Русскими буквами на карточке было написано:
   " Рина Бурштейн".
   - Да... - Дальнейшая беседа шла на русском. - Я хотела бы открыть у вас счет.
   Авгурова подвинула себе стул.
   - Вы - гражданка Израиля?
   - Я - туристка из СССР.
   Служащая банка не выказала удивления.
   - Вы будете класть деньги?
   - Нет, мне должны их наднях перевести.
   - В какой валюте?
   - В долларах.
   - Ничего нет проще. Паспорт у вас с собой?
   - Вот он. Еще вопрос... Как я смогу распоряжаться своим счетом из заграницы?
   Она знала, но предпочла убедиться. Это они обговорили с мужем в Москве.
   - Все зависит от вас. Можно по телефону...
   Рина Бурштейн оказалась идеальной служащей банковской системы в капстране - безукоризненно вежлива, улыбчива, отстранена, бесстрастна.
   - Правда, для этого я должна привыкнуть к вашему голосу.
   - Я постараюсь вам несколько раз позвонить.
   - О кэй. Вы еще долго пробудете в Израиле?
   - Нет, на этой неделе я еду на Кипр. Я позвоню и оттуда.
   - О кей!
   Процесс заведения банковского счета не занял и пяти минут.
   - Распишитесь, пожалуйста... Вот ксеророкопия вашего заграничного паспорта. Это карточка с номером вашего счета. Телефоны... Когда вы ждете деньгми?
   - Они должны прийти быстро.
   Все было не похоже на отечественную сберкассу. Ни заполнения бланков, ни "суммы прописью"; ни барьера - по одну сторону которого одни комфортно сидят, а по другие ждут, стоя, переминаясь с ноги на ногу...
   - Ба-ай...
   Простились дружески. Представительный секюьюрити у двери не пошевелился, когда Авгурова прошла мимо. Его интересовали только те, кто входил в банк.
   "О кей!"
   За дверью встретил все тот же восточный город. Откуда-то издалека донесся знакомый крик осла.
   - И-а! И-а! - надрывался длинноухий.
   Крик был точно такой же, как если бы это происходило не в Иерусалиме, а где-нибудь в Узбекистане, в Джизаке.
   Авгурова часто приезжала туда со своим первым мужем в резиденцию Шарафа Рашидова - благоустроенные коттеджи рядом с бассейном на берегу горной реки. Многие жители Джизака даже и не подозревали о существовании правительственной дачи....
   - И-а! И-а!...
   Белый иерусалимский камень спускался со стен, лежал под ногами, снова поднимался - уже по другую сторону улицы. В камне зарождались ступени. Они вели к домам. В конце появлялись двери - стеклянные, прикрытые верху другими - металлическими, в виде узорчатых решеток.
   За камнем находились офисы, жилье.
   Где-то в глубине камня возникали негромкие звуки.
   Там звонили телефоны. Цокали каблучки. В палисадниках за узорчатыми решетками красовались длинные тяжелые листья агав, кактусы. Сбоку у дверей висели маленькие почтовые ящички, в которых могли усместиться разве что только стандартные почтовые карточки...
   "Где же израильтянам оставляют газеты?"
   Дело было сделано. Счет открыт. В израильском банке не имели обыкновения интересоваться происхождением валюты, приходившей на счет клиентов...
   Отыскивать Мусорные ворота Авгуровой не пришлось.
   Когда она снова вышла на площадь, впереди мелькнула порядком надоевшая знакомая фигура с обтянутым задом. Фрида, повидимому, все это время крутилась вокруг того места, где потеряла Авгурову.
   - Я боялась, что с вами что-то случилось...
   - По-моему, тут спокойно...
   Остроносая Фрида уже достала ее:
   "Почему, в конце концов, ее приставили ко мне? Неужели что-то случилось с Авгуровым?!"
   СКУБИЛИН
   Скубилин не знал, на ком сорвать зло.
   То, что произошло на перроне во время прибытия делегатов, могло иметь самые серьезные последствия.
   - Авгуров в Управлении?
   - Полковник отъехал...
   - Исчуркова ко мне! Быстро!
   Через несколько минут он уже вытрясал душу из начальника Инспекции по личному составу. Исчурков - начальник Инспекции по личному составу нездоровый на вид, с вечно воспаленными глазами хитрец - по обыкновению делал вид, что дрожит, как осиновый лист. Генерал это любил.
   Скубилин начал с того, о чем предупредил по телефону замминистра.
   - Кого ты ублажаешь, Исчурков? А? Кому ты кадишь?
   - Т-товарищ г-генерал. Разрешите...
   - Сначала ответь! Кому, мать твою?
   - Я-я...
   - Порву, как мойву...
   - Василий Логвинович?! Да я...
   - Мухой - живо! - вылетишь в линейное отделение. В Кусково. В уголовный розыск. старшим опером... Знаешь, как Кусково называют?
   Начальник Инспекции знал:
   " Шушенское". Сибирское место ссылки Ленина..."
   Все оперативные уполномоченные в Кусково были проштрафившиеся в прошлом бывшие начальники отделений...
   На всякий случай прикинулся незнайкой:
   - Н-нет, товарищ генерал. Откуда?
   -Там подскажут, когда приедешь служить. Живо обучат. Что у тебя срочное в производстве?
   - Жалоба на имя Съезда...
   - Я ее видел?
   - Я докладывал полковнику Авгурову. По поводу незаконных действий начальника розыска Игумнова. Жалобщик - убийца, ночной охотник на женщин. Там серьезные обвинения...
   " Началось!.. Жернаков, как в воду смотрел..." - Скубилин чертыхнулся.
   - А что за материал у тебя на авгуровского адъютанта?! На Саидова! Что молчишь? Сговорились ?!
   - Никак нет! Как раз приходил вам докладывать, но вы уехали...
   - Откуда материал?
   - Жалоба пришла в отделение милиции по месту жительства лейтенанта Саидова, товарищ генерал... - Исчурков незаметно перевел дух. - В ней что? Участие в несанкционированном обыске. Точнее выемка в доме директора магазина...
   - Не тарахти! Что он изъял?
   - Вроде видеокассету... Я еще не проверял, товарищ генерал. Как раз собирался выехать в отделение и потом сразу все доложить.
   - Магазин городской?
   - Наш - Министерства Путей Сообщения.
   - Так чего ты стоишь?! К полу прирос?! Брось все дела и езжай.
   - В съездовской жалобе срок три дня, товарищ генерал...
   - Займись параллельно. Не поспи!
   - Да я и так, товарищ генерал без выходных и проходных...
   - А чего те делать дома?! В баню сходил и все... На службу! Время такое... Вся страна на вахте... День тебе сроку!
   - Понял.
   - Знаешь приказ министра?! Освобождаться от грязи в собственных рядах. Гарушителей закона сажать без жалости... Готовь материал. Я сам договорюсь с транспортным прокурором...
   САИДОВ
   В тот день Саиду Саидову не повезло.
   Вместе с коллегой по Высшей Школе милиции, ныне следователем, они собирались в зону отдыха на шашлыки.
   За мясом зашли в соседний фирменный магазин.
   Магазин был пуст. На мраморном прилавке за витриной лежало несколько кусков заветренной говядины. Мясник - здоровенная мосластая туша - с засученными рукавами, в грязном халате, в колпаке - встретил настороженно.
   - Слушаю...
   Саид уже бывал тут. Мясник обычно держался как барин, покупатели, в основном, пенсионеры, выступали в роли просителей.
   - Понимаешь, друг!
   Следователь поманил продавца ближе, заговорил доверительно:
   - Мы оба из милиции. И он, и я. Всю дорогу вкалываем, как Папы Карлы...
   Девизом следователя было:
   "Всегда надо стремиться находить со всеми взаимопонимание! Но для этого следует быть искренним и убедительным! "
   - Сегодня решили отдохнуть. Шашлычек и прочее. Короче, сам знаешь... Устрой, пожалуйста, мяска . Нам немного...
   Мясник прищурился:
   - И откуда вы?
   - Транспортная милиция. С железки.
   - Баранинки вам...
   В тот день у мясника был тяжелый день. То ли встал с левой ноги. То ли... А может приключились неприятности с женой или с директором мясной лавки...
   Он вдруг ощерился:
   - А где я вам возьму? А?! От себя отрежу?!
   - Не можешь - не надо, друг. Мы только спросили...
   Но мясника уже несло:
   - Нет, ты скажи! От какого места? Я отрежу! Может от задницы?! - Во время короткого своего монолога он не выпускал из рук острый заточенный нож.
   Саидов, не привыкший к такому обращению, посчитал, что мясник что-то не так понял, отстранил следака, принялся терпеливо объяснять:
   - Мы вобще-то хотели бы с тобой задружить. А то целый день на службе. Семьи нет. Вечером идешь с работы - все закрыто. А в столовой, сам понимаешь. Верная язва...
   Мясник отбросил нож, решительно вытер руки фартуком.
   - А ну давай отсюда! Деятели! Пока вашему начальству не сообщил! Транспортники, говорите? Вон у меня телефоны под стеклом... Там все ваше руководство...
   Мясник попался со связями. И в министерстве, и в территориальной милиции. Прикармливал начальство. На рядовых ментов работать не собирался.
   - Давайте отсюда! Оба! А ты, - он показал на Саида. - Вобще дуй к себе, в Чечню!
   Уходили с позором.
   Саидов еле сдержал себя.
   - Подожди, сука. Ты еще узнаешь...
   И мясник узнал.
   Мир тесен, однако.
   Уже через неделю друг-следователь, который жил по соседству, услышал от знакомой девицы:
   - Мясник из нашего магазина... Он сексуально озабоченный! Приглашает домой девчонок-школьниц и гонит им порнуху.Я и сама была. У него полно порно...
   - В видеокассетах?
   - Ну!
   Следователь загорелся:
   - А где они у него лежат, знаешь?
   - Как же?! За видеомагнитофоном. А перед ними книга. Она все закрывает. Толстенная. "Кулинария" - на девятьсот страниц...