Смолл Бертрис. Гарем (Том 2)

   Вход в пещеры закрывала массивная каменная плита. Когда она была закрыта, то совершенно сливалась с утесом, и снаружи пещеру отыскать было невозможно. Чтобы открыть вход. нужно было несильно нажать на каменный выступ в углу плиты. Впрочем, изнутри плиту можно было замкнуть железным засовом.
   Помимо своих больших размеров, пещера обладала еще двумя важными достоинствами. Во-первых, в ней имелся свой источник пресной воды. Ручеек сбегал сверху по стене в естественный каменный бассейн, дно которого было выдолблено и отполировано водой за долгие столетия существования этих пещер. Кроме того, в углу наверх вели каменные ступени, по которым можно было забраться под самый потолок грота, где принц Селим устроил удобный наблюдательный пункт. Оттуда открывался вид на море и на всю прилегающую территорию.
   Пещеру обнаружили, конечно же, сыновья Селима, а их отцу оставалось только смазать поворотный механизм каменной плиты и вбить в стены пещеры во всех ее помещениях железные подставки для факелов. Принц часто говорил, что в случае чего пещера сослужит добрую службу в качестве укромного места, где враги никого не найдут. Он также предположил, что в прошлые времена она, видимо, использовалась пиратами. Они укрывали там награбленные сокровища и прятались сами, когда на них устраивали облавы.
   Нашли пещеру совершенно случайно. Как-то во время игры Сулейман далеко зашвырнул мяч Омара, и тот, улетев в кусты, прямехонько закатился в пещеру. К великому своему сожалению, мальчики не отыскали там никаких сокровищ, но с тех пор часто здесь играли, со временем излазив в ней все уголки. И вот сегодня эта пещера призвана была сохранить жизнь им и их родным.
   Когда процессия поравнялась со входом, то обнаружилось, что рабы согнали сюда с полдесятка коров, коз и всю домашнюю птицу. Животных поместили в самом дальнем отсеке пещеры. Кроме того, капитан Риза и его люди пригнали охотничьих собак и лошадей. К счастью, основной скот принца Селима был давно уже угнан на высокогорные летние пастбища, и там ему ничто не угрожало.
   Боковой отсек слева от входа отвели для семьи принца и личной прислуги. Там расстелили на полу стеганые тюфяки. Заботливые няни сразу же уложили спать самых младших детей. Женщины-рабыни были помещены в отсек, смежный с тем, где были животные. Здесь они сидели, обнявшись, позабыв про свои ранги и звания, в то время как мужчины-рабы и евнухи расположились в основном гроте.
   Дозорные, посланные капитаном Ризой наблюдать за дорогой, наконец вернулись с рабом, который шел последним, заметая следы, ведущие к пещере, огромной метлой. Сайра в последний раз всех пересчитала, и каменная плита наглухо загородила вход. Наверх, где был устроен наблюдательный пункт, было послано три человека смотреть за погруженной во тьму прилегающей местностью.
   - А теперь слушайте меня все, - проговорил капитан Риза, выходя на середину грота. - Нам угрожает смертельная опасность, и мы спасемся, только если не будем шуметь. Пока еще вы можете негромко переговариваться между собой, но как только я подам сигнал, здесь должна наступить мертвая тишина. Подавать голос будут только те, кому я скажу. Если откроет рот кто-нибудь еще, я сам вырву ему язык. Понятно? - Ощетинив усы, он обвел грозным взглядом присутствующих.
   Ему кивнули в ответ.
   Факелы отбрасывали розовое сияние на желтоватые стены пещеры. Испуганные люди тихо перешептывались между собой. Все были очень взволнованы этим вынужденным приключением, побегом из-под носа у черной смерти. Каждый думал об одном: где-то гам, в ночной тьме, рыскают жестокие палачи, посланные убивать. А люди, собравшиеся в пещере, не хотели умирать. По крайней мере не теперь и не такой лютой смертью.
   Принц Сулейман стоял в углу грота, уткнув короткое копье в землю. Его юное лицо было напряженно и хмуро. Ему совсем не хотелось прятаться как кроту в этой каменной крепости под землей. Он должен был быть сейчас там, под открытым небом. И мстить тем, кто был послан убить его и его родных. Матери пришлось несколько раз довольно резко обратиться к нему, чтобы заставить войти вместе со всеми в пещеру. Капитан Риза, в свою очередь, тоже не пожалел слов, объясняя юному принцу безвыходность их положения. Разумом Сулейман соглашался с ним, но молодое и горячее сердце его кипело яростью и звало в бой. Сулейман в отсутствие Селима считался предводителем всех этих людей и очень серьезно относился к своей роли, Вдруг чья-то рука легла ему на плечо.
   - Я все понимаю, Сулейман. Мне и самому не хочется сидеть здесь.
   Это был Мухаммед, его любимый младший брат. Они были между собой очень близки. Всего четыре месяца отделяли их друг от друга по возрасту, однако второй сын принца Селима никогда не оспаривал старшинство первенца. Рабы называли его Мухаммедом Счастливым, и не зря. Если Сулейман был темноволос, то волосы брата отливали рыжинкой. Взгляд серо-зеленых глаз Сулеймана был властен, но то была лишь ширма, за которой таилась природная застенчивость. С Мухаммедом же все было иначе. Его голубые глаза всегда искрились смехом и весельем, и он воистину был самым жизнерадостным человеком в их семье. Относясь по праву рождения к славной и могущественной османской династии, он тем не менее не парил в облаках, был по природе своей демократичен, и ему легче было общаться с простыми людьми, чем остальным членам большого семейства принца Селима.
   И вообще сердечные взаимоотношения между детьми принца были нетипичны для венценосных отпрысков. Видимо, основы для этого были заложены дружбой четырех жен Селима. Не забылась и клятва, данная тремя первыми из них восемнадцать лет назад, когда они только познакомились.
   Сулейман был наследником, и никому даже в голову не приходило оспаривать его положение. Все девять сыновей и четыре дочери Селима с младенчества жили вместе и горячо любили друг друга. Они играли и дрались Между собой, дразнили и защищали друг друга, как это всегда бывает у детей в любой большой семье. Они понимали, что рождены отпрысками могучей династии, благородными принцами и принцессами, но никто из них и не думал опровергать лидерство старшего брата, Сулеймана. Напротив, все в семье гордились тем, что он султанский наследник. Дети знали, что однажды любимый брат станет султаном и тогда будет положен конец варварскому обычаю истребления потенциальных конкурентов из числа ближайшей родни. Никто из младших братьев даже и помыслить не мог, чтобы убить Сулеймана и забрать его трон себе.
   Подобные здоровые взаимоотношения могли сложиться только вдали от Константинополя со всеми интригами двора их деда султана Баязета. И дети Селима знали, что сохранят это внутрисемейное единство до конца своих дней.
   ***
   - Капитан... - донесся голос из-под потолка грота. - Они пошли!
   - Теперь всем тихо! - рявкнул капитан Риза и стал подниматься к наблюдателям, чтобы увидеть все своими глазами. Он различил во тьме освещенный дворец и многочисленные тени всадников вокруг. Вскоре к нему присоединились четыре кадины принца Селима. До них ясно доносились крики нападавших, их проклятия.
   - Здесь никого нет! Дворец пуст!
   - Не может быть! Они где-нибудь попрятались!
   - Гряньте в подвалах и погребах. Обыщите все вокруг, черт возьми!
   - Командир, они и скот угнали!
   - Тогда жгите сараи! Жгите все! Мы должны найти их, они не могли уйти далеко!
   - Может быть, их кто-то предупредил, и они уплыли?
   - Нет, лодки на причале.
   - Эй ты! Возьми десять человек и скачи в деревню, которую мы проезжали. Эти бродяги преданы Селиму и наверняка укрыли его семейство у себя. Найди их!
   Черные всадники носились по дворцу и окружающим постройкам, заглядывая во все щели, топча сады копытами своих лошадей, разбивая саблями статуи.
   Через некоторое время на горизонте показалось зарево.
   - О Аллах! Они подожгли деревню! - прошептала Сайра потрясение.
   - Не беспокойся, госпожа кадина. Еще отстроимся, а у сельчан так вообще глаза на затылке. Они давно сбежали в горы.
   - Сайра... - всхлипывала рядом Фирузи, - смотри, они поджигают наш дворец!
   На площадку наблюдательного пункта опустилась мертвая тишина. Люди безмолвно взирали на то, как занимается пламенем их дом. Они знали, что пожар ничего не сделает с мраморными стенами дворца, но внутри все, конечно, сгорит дотла и дом превратится в пустую коробку.
   Вместе с серым рассветом начался дождь. День был такой же пасмурный, как и настроение у прятавшихся в пещере. Капитан Риза послал на разведку двух своих людей, переодетых налетчиками. Они вернулись спустя несколько часов и сообщили, что главарь банды головорезов решил остаться здесь еще на сутки и попытаться все-таки отыскать тех, кто улизнул от расправы. Его шпионы установили, что жены и дети Селима не появлялись на дороге, ведущей в Константинополь, равно как и на других дорогах. В деревне бандитам удалось поймать кое-кого из жителей, их подвергли пыткам, но ничего не добились.
   В Пещере джиннов и без того всегда было холодно, а тут еще после недавней лютой зимы начались дожди... Костер разводить было нельзя, так как бандиты могли заметить дым. Одним словом, люди сильно страдали от холода. Все утро они, провели, кутаясь в одеяла и пребывая на грани отчаяния. Теплилась лишь надежда на то, что юному принцу Казиму удалось добраться до столицы и скоро подоспеет помощь.
   ***
   Ближе к полудню в Константинополь въехал всадник, покрытый с ног до головы дорожной пылью, и прямиком направился к величественным воротам Эски-сераля. Спешившись, он стал изо всех сил колотить в массивные двери. Из окошка сторожевой башни показалась седая голова старого солдата.
   - Отпирай ворота! - крикнул незнакомец, оказавшийся мальчишкой. - У меня срочное сообщение для принца Селима! Старик оглядел заляпанного грязью юнца с ног до головы:
   - А кто ты такой, чтобы переступать порог дворца нашего повелителя султана? Проваливай отсюда, парень. У нас нет времени, чтобы играть в детские игры.
   Голова старика исчезла.
   - Я принц Казим, сын Селима и четвертый внук султана. Открывай ворота или, клянусь лошадью Пророка, я с тебя с живого кожу сдеру!
   - Открой ему, - сказал старик своему молодому напарнику.
   - Но откуда ты знаешь, что мальчишка говорит правду?
   - Я служу нашему султану уже больше тридцати лет и давно разобрался, что к чему, приятель. Разговаривать с солдатом таким тоном может лишь отпрыск османов. Открывай, говорю тебе!
   Молодой солдат дал знак охраннику, прогуливавшемуся внизу, и тот распахнул ворота. Принц Казим прямиком отправился в покои отца.
   - Немедленно пропусти меня к принцу Селиму, - приказал он рабу, стоявшему у дверей.
   - Но мой господин приказал не беспокоить его для утреннего намаза. Я не смею ослушаться его, юный принц!
   - Где он?
   - В своей опочивальне, принц, но он.., он не один. Казим удивленно повел бровью, оттолкнул раба и быстро пошел по коридору, в конце которого были двери; в отцовскую спальню. Задремавшие у входа рабы встрепенулись, но было уже поздно, Казим распахнул двери и вошел внутрь.
   Селим спал на своей постели. Рядом с ним свернулась калачиком молоденькая девушка. Проснувшись, она поражение уставилась на молодого принца своими большими глазами. Лицо Казима ничего не выражало.
   - Оставь нас, - негромко приказал он и наклонился к отцу.
   - Девушка открыла было рот, чтобы возразить, но Казим схватил ее за руку и стащил с постели.
   - Кто ты такой, чтобы выгонять меня отсюда?? - возмутилась та.
   - Казим, второй сын бас-кадины Селима. Ступай, иначе я прикажу тебя хорошенько высечь.
   Собрав в охапку свои одежды, девушка выпорхнула из комнаты.
   Казим вновь склонился к отцу и тряхнул его за плечо. Селим тут же проснулся.
   - Казим! - воскликнул он изумленно и стал шарить рукой сбоку от себя, - Я отослал ее, отец. Послушай, у меня дурные вести из дома. Я скакал всю ночь, чтобы добраться до тебя.
   Селим выслушал рассказ Казима, затем с проклятиями вскочил:
   - О дочь дьявола! О гнусный свиной потрох! Все! На этот раз она зашла слишком далеко! - Он вызвал раба и рявкнул:
   - Ступай к султану. Передай, что я должен его немедленно видеть. На слуг, охраняющих его покои, не обращай внимания. Ты должен передать мою просьбу лично султану. Потом вызовешь ко мне ага кизляра. Ступай! - Селим вновь сел на постель и схватился за голову руками. - Сайра! Сайра! Если хоть один волосок упадет с твоей головы, я лично вырежу все семейство этой мерзкой суки! Казим тихо коснулся отцовского плеча:
   - Не волнуйся, отец. Я послал братьев предупредить мать и остальных. Тогда солнце еще не закатилось.
   - Сколько солдат во дворце?
   - Кажется, двадцать пять человек. Капитан Риза отпустил других по домам на посевную.
   - Черт! - воскликнул Селим. - Как ты думаешь, что сейчас с ними? Где они укрылись?
   - Скорее всего в Пещере джиннов, - рассудительно произнес Казим. - Там лучше всего. Никто не знает о пещерах, кроме нас. В эту минуту в покои Селима быстрым шагом вошел ага кизляр:
   - Что стряслось, сын мой? Твой раб едва ли не силой притащил меня сюда. Он перевел глаза на мальчика. - Казим! Откуда ты взялся?
   Селим наскоро ввел Хаджи-бея в курс дела. Тот помрачнел:
   - Когда об этом узнает наш повелитель Баязет, покатятся головы. Я ничего не знал о страшном плане Бесмы. Должно быть, она напрямую сносилась с кем-то за пределами султанского дворца. Султан часто разрешает ей выходить в город, но обычно она посвящала в свои планы кого-то из личных слуг, среди которых есть мои люди... На этот раз Бесма-кадина переиграла меня. Ничего, не волнуйтесь. У меня предчувствие, что с вашими все в порядке. Я сейчас же прикажу Талату идти в голубятню и ждать там одного из наших пернатых почтальонов. Если семья спаслась. Сайра обязательно даст об этом знать. Идемте! Нам немедленно нужно увидеться с султаном и рассказать ему об этой гнусной измене. А пока я приставлю охрану к покоям Бесмы и Ахмеда, чтобы они не могли сбежать от наказания.
   Оба принца последовали за ага кизляром. Все трое направились по коридору в сторону личных покоев султана.
   Султан Баязет, разбуженный посыльным Селима, ожидал их. Ему было уже шестьдесят три. Волосы и борода поседели, в темно-карих глазах сквозило участие к судьбе семьи младшего сына. Он всегда слыл миролюбивым монархом и больше интересовался вопросами искусства, нежели войны. Он отдал немало сил для развития османской культуры, но мало что сделал во имя упрочения османского могущества. И все же это был сильный человек. Несмотря на то что он вынужден был уступить Киликшо египетским мамелюкам, а Кипр - венецианцам, султана очень любили в народе. Годы его правления были отмечены миром и благополучием. После недавней победы над Венецией в небольшом военном столкновении он довольно легко и быстро восстановил армию и флот. Хотя подданные, которым было известно его отношение к войне, втайне недоумевали, зачем он это сделал.
   На султане был просторный желтый шелковый халат, в руках он держал чашечку с дымящимся ароматным кофе.
   - Казим! - радостно воскликнул он, увидев входившего внука.
   - Расскажи! - холодно бросил Селим сыну. - Поведай о том, что учинила дьяволица, которая по-прежнему смеет называть себя султанской кадиной. Не успокоившись на злодейском убийстве моего родного брата, она задумала теперь истребить всех моих жен и детей, внуков султана.
   Султан побледнел, переводя недоуменный взгляд с сына на внука.
   - По-моему, еще рано делать из этого трагедию, - вежливо подал голос ага кизляр, стремясь успокоить султана.
   - Воистину! - рявкнул Селим. - Еще есть слабая надежда на то, что кому-то удалось избежать лютой смерти, как Казиму! Султан наконец обрел дар речи:
   - Ты выдвинул серьезные обвинения, сын, но еще ничего толком не сказал. Что случилось?
   Казим вышел вперед и повторил то, что рассказал раньше отцу. В конце в его рассказ вмешался Селим:
   - Основная часть солдат сейчас со мной, отец. А из тех, что остались дома, половина была отпущена к родным на посевную. Моя семья и прислуга практически остались без защиты! Эта гадина все точно рассчитала!
   - Возможно, они укрылись в Пещере джиннов, - подал голос Казим, стремясь успокоить деда, на лице которого был написан ужас. - Там их никто не найдет.
   - Но мы еще не знаем, успели они добраться до пещер или нет! - резко возразил Селим.
   Султан, в сердце которого закипала жгучая ярость, повернулся к ага:
   - Поставь у дверей Бесмы и Ахмеда стражу! Я запрещаю им покидать свои покои. Но пусть им пока ничего не говорят.
   - Я предугадал твое пожелание, мой господин, - ответил Хаджи-бей. - Я также поднял по тревоге пять эскадронов янычаров и татар, которые находятся в подчинении принца Селима. Они готовы отправиться в путь и ждут лишь приказа.
   Султан усмехнулся:
   - Вот за это, старик, я и ценю тебя больше всех других моих слуг, вместе взятых. Жалею лишь о том, что раньше не послушался твоих советов в отношении Бесмы. Но ничего, теперь я исправлю положение. Оставайся здесь за меня. Я никому больше не верю. - Он повернулся к Селиму и Казиму:
   - Ступайте, дайте мне одеться. Через час мы выезжаем.
   Принцы низко поклонились и вышли из комнаты. К ним скоро присоединился ага. Он распорядился, чтобы Казима хорошенько накормили перед тем, как пускаться в обратный путь. Селим вернулся в свои покои и позвал к себе татар.
   Глава 26
   К рассвету следующего дня одетые в черное убийцы наконец уехали, устав искать свою неуловимую добычу и опасаясь возмездия. Им было известно, что сельчане, которым удалось сбежать от них, верны принцу Селиму. Кто-то из них, конечно, добрался до столицы, рассказал обо всем, и янычары наверняка уже на пути сюда. Наемникам заплатили за убийства, но отнюдь не за собственную смерть. И они снялись с места.
   Юноша, прятавшийся в кустах, следил за их отъездом. Выждав время и убедившись в том, что опасаться больше нечего, он вышел и направился в сторону разоренного гнезда принца Селима. Он был высок, даже долговяз, имел тонкие черты лица и темные цепкие глаза. Одет он был просто и шел вперед медленно, как будто наслаждаясь погожим весенним утром. Время от времени он резко разворачивался на месте, словно подпрыгивая от радости. Однако на самом деле он просто проверял, не следит ли за ним кто-нибудь. Приблизившись к дворцу, он окинул внимательным взглядом обширные разрушения и тихо присвистнул.
   Огонь полностью выжег интерьеры, включая деревянные потолочные перекрытия и перегородки между комнатами, оставив лишь почерневшие от копоти внешние стены. И хотя основной пожар благодаря продолжавшемуся всю ночь дождю уже кончился, кучи золы внутри дворца еще тлели. Убедившись, что он здесь совершенно один, мальчик спустился к пляжу и приблизился ко входу в Пещеру джиннов. Он нажал на каменную плиту в нужном месте, но та не шелохнулась. Тогда мальчик нагнулся, поднял с земли булыжник и отстучал им условный сигнал.
   Стук эхом разнесся по всем помещениям пещеры, и на какое-то мгновение сердца всех прятавшихся там людей сжались от ужаса. Но сигнал повторился, и Сулейман, подбежав к двери, отодвинул железный засов и оттолкнул каменную плиту. Мальчик, стоявший снаружи, быстро юркнул внутрь, молча помог Сулейману задвинуть засов и только после этого молодые люди с радостными возгласами обнялись.
   - Ибрагим!
   - Сулейман! Я знал, что найду вас здесь, - сказал Ибрагим. - Казим по пути в Константинополь проезжал мимо нашей деревни и предупредил о банде.
   - Значит, сельчане спаслись? Отсюда было видно зарево, и мы поняли, что негодяи сожгли деревню.
   - Большинство успело спрятаться. Времени вполне хватило даже на то, чтобы унести с собой ценные вещи. Стада уже угнаны на лето на высокогорные пастбища, так что сельчанам оставалось позаботиться только о самих себе, что они и сделали. В деревне осталось лишь несколько упрямцев. Бандиты нашли их и подвергли пыткам. Деревню же спалили дотла. Но скажи мне: зачем все это? За что такая напасть? Я заметил, что то были не люди султана.
   Лицо юного принца потемнело.
   - Бесма! - пробормотал он с отвращением. - Да постигнет ее тысяча смертей, и да будет каждая новая более лютой, чем предыдущая!
   - О Аллах! - воскликнул Ибрагим. - Она совсем озверела! Когда султан узнает обо всем, ей не сносить головы.
   - Денно и нощно молюсь о том, чтобы это случилось поскорее, - сурово проговорил Сулейман. - Но вы-то как? Мать жива?
   - Живехонька, - улыбнулся Ибрагим. - И между прочим, не может нарадоваться тому, что наш дом сгорел дотла. Отец нарочно сослал ее сюда, чтобы она не мешала ему развлекаться в Константинополе с молоденькими пышными красавицами. Но теперь ему придется вернуть ее в столицу.
   О матери Ибрагима ходило множество слухов и историй. Ее муж, богатый купец, грек по происхождению, осел на постоянное жительство в Константинополе. Довольно рано он женился на юной односельчанке, которая за время совместной жизни родила ему трех сыновей и двух дочерей. Однако по мере того как состояние росло, взгляды его все больше менялись. Вскоре после переезда семьи в столицу он сначала взял себе одну молоденькую наложницу, а затем и вторую. Жена, обычно отличавшаяся кротким характером и во всем покорявшаяся воле супруга, впервые попробовала выразить неудовольствие. Тогда купец попросту избавился от нее, отослав вместе с тремя младшими детьми в удобный, но удаленный от столицы загородный дом. Ей было сорок, волосы посеребрились, а тело раздалось от постоянных родов. Она старела с каждым днем, и с этим ничего нельзя было поделать. Как женщина она была уже мужу не нужна. Его и самого годы не миловали, что, впрочем, не мешало ему менять наложниц как перчатки. В настоящее время у него их было две: пухленькая и светловолосая шестнадцатилетняя уроженка Крита и смуглая девятнадцатилетняя египтянка. Бедная жена, конечно, не могла составить им конкуренции. И не имея других средств, кроме денег, присылаемых мужем, она вынуждена была влачить жалкое существование вместе с младшим сыном и двумя дочерьми.
   Во дворец Лунного света Ибрагим попал благодаря покровительству Сайры. Она повстречала его несколько лет назад на пляже. Ей понравился сообразительный и милый мальчишка. Она осторожно расспросила его о нем самом, о семье и после разговора предложила заниматься вместе с юными принцами. Как она и думала, Сулейман и Ибрагим вскоре стали хорошими друзьями. Как своего человека Ибрагима посвятили в тайну Пещеры джиннов.
   И хотя по пути сюда мальчик не заметил ничего подозрительного, капитан Риза отказался выпустить его обратно.
   - Нечего шляться туда-сюда, - сказал он. - Это может привлечь к тебе ненужное внимание, и тогда прощай секрет этой пещеры-спасительницы.
   Оставалось лишь надеяться на то, что принц Казим благополучно добрался до столицы, известил обо всем отца и они вместе уже едут сюда с помощью. Пока же капитан выслал им навстречу, на дорогу, ведущую к Константинополю, одного всадника, чтобы тот передал принцу Селиму, что с его семейством все в порядке.
   Солнце высоко поднялось над горизонтом, и пребывание внутри скалы стало серьезно сказываться на душевном равновесии укрывшихся там людей. Из дальнего помещения невыносимо тянуло скотиной. Запах быстро распространился по всем отсекам пещеры, и люди стали вполголоса выражать свое недовольство. К счастью, ближе к полудню наблюдатель крикнул сверху капитану Ризе, что видит принца Селима.
   Тут же госпожа Рефет и четыре кадины бросились наверх. Сайра и Зулейка помогли подняться своей пожилой воспитательнице. Оттуда им хорошо было видно Селима, восседающего на великолепном вороном жеребце по кличке Смерч. Рядом с принцем ехали Каашл и.., султан собственной персоной.
   - Слава Аллаху... - вздохнула с облегчением Сайра. Чуть позади первых трех всадников ехало несколько эскадронов янычаров и татар. Когда спасательная партия приблизилась ко дворцу, Сайра велела капитану Ризе открыть выход из пещеры.
   - Теперь мы в безопасности, - сказала она.
   Солдат с радостью выполнил ее приказание.
   Первым спешились Селим и Казим и прямиком бросились через уничтоженный огнем сад к каменным ступенькам, ведущим на пляж и к пещере, откуда уже показались первые люди. С минуту принц Селим и его бас-кадина пожирали друг друга глазами, потом упали друг другу в объятия.
   - Когда я представил себе на мгновение, что больше никогда тебя не увижу, мне показалось, у меня остановилось сердце... - прошептал Селим.
   Наклонившись, он приник к ее устам долгим поцелуем. Сайра ответила на него с такой же страстью, затем подняла радостное, залитое слезами лицо.
   - Я не сомневалась, что нам удастся спастись, любовь моя, но боялась за тебя. Бесма могла навредить тебе, полагая, что с нами уже разделалась.
   - Не бойся, сокровище мое, ее часы сочтены. У черного верблюда смерти скоро появится пассажир. В эту минуту к ним подошел султан:
   - Милая дочь моя, слава Аллаху, ты жива. А как дети? Сайра опустилась на колени и поцеловала полу султанского халата.
   - Все спаслись, мой повелитель. И не только дети, но и рабы, и скот. Нам повезло, что в нашем распоряжении оказалась эта пещера, иначе бы всем нам не сносить головы. Убийцы, разыскивая нас, сожгли даже деревню.
   Султан заставил ее подняться на ноги и вытер слезы своим носовым платком.
   - Клянусь, дочь моя, больше тебе не придется пережить подобного ужаса. Я, султан Баязет, обещаю тебе это!
   Он отошел к своей бывшей икбал госпоже Рефет, а Селим нежно обнял кадин.