Страница:
Следующие передачи, показывающие его первые два дня на Люсьене,
равным образом вызывали у нее разочарование за разочарованием. Виктор,
казалось, вел себя идеально. Он стоически переносил японский театр и
концерты музыки, написанной по системе, которую Катрина сочла пригодной
только для записи кошачьих воплей. Показывали, как Виктор пробует
различные деликатесы, в том числе рыбу фугу, но повар приготовил ее
хорошо, и брата не постигла мучительная смерть.
Все это вполне можно было выдержать, но Виктор вел себя так, будто
все это доставляет ему удовольствие. Он много улыбался, даже когда Оми
не было рядом, и Катрина знала, что это не улыбка типа "надоели вы мне
все до смерти". Возможно, полагала она, он действительно установил
некоторую психологическую связь с народом Синдиката - а в основу этой
связи вполне могли лечь уважение и почтение этого народа к воинам.
Загнанный в смертельную западню Виктор не только выжил, но и процветал.
Катрина махнула рукой Тормано Ляо, которого позвала к себе в кабинет
смотреть передачу.
- Пожалуйста, выключите это, мандарин. Еще немного - и у меня кровь
начнет выпадать в осадок. Наверняка редакторы Синдиката часы угробили,
чтобы смонтировать это позорище.
Тормано направил пульт на головизор и щелкнул кнопкой. Экран
потемнел, и Ляо обернулся к Катрине.
- Хоть я и скажу неприятную вещь, Архонтесса, но наш народ верит, что
все это - живая запись реальных событий, а не театральная постановка.
- А мне в это трудно поверить. Виктор не мог бы вести себя так
естественно без многих репетиций, - фыркнула Катрина, нервным шагом
обошла стол и села, отчего Тормано пришлось неестественно повернуться на
диване, чтобы не сидеть к ней спиной. - Это все передано нашим
головизионщикам государственным головидением Синдиката?
- Частично. На самом деле они дали всем СМИ Внутренней Сферы
беспрецедентный доступ к своим голозаписям. Кроме совещаний и встреч, на
которых даже у нас были бы запрещены телекамеры, мы записали все. -
Тормано пожал плечами. - У нас достаточно материала, чтобы изучить почти
все времяпрепровождение Виктора. Если какие-то из этих событий
отрепетированы, значит, они спят не больше двух часов в сутки.
- Мне все равно, сколько он там спит. - Голубые глаза Катрины
прищурились. - А есть сведения, с кем он спит?
Тормано покачал головой:
- Нет, но сомневаюсь, что здесь от нас что-то скрывают. Диктум
Гонориум Синдиката особо подчеркивает ценность Чистоты и Гармонии по
сравнению со всем остальным. Оми Курита назначена Хранителем Чести Дома,
и ее возвышение на этот пост считается в Синдикате весьма благоприятным
признаком. Первым Хранителем, назначенным в 2333 году, также была
женщина по имени Оми Курита.
- Да уж, наверняка дракончиков это все очень занимает.
- Прошу вашего прощения, Архонтесса, поскольку мои слова сейчас
коснутся сексуальной жизни вашего брата. - Тормано переплел пальцы,
положив руки на спинку дивана. - Первая Оми Курита стала составлять
кодекс по делам чести после того, как ее сестра была казнена отцом за
нарушение Заповедей Чистоты и Гармонии. Кажется, юная Шада Курита
выбрала себе в любовники простолюдина и забеременела, отступив тем самым
от идеала Чистоты. Отец приказал ей избавиться от плода, но она
отказалась, нарушив этим идеал Гармонии. За что и поплатилась жизнью.
- Есть сведения, что сталось с ее любовником?
- Нет, но не думаю, что он пережил дочь Координатора.
- Что ж, тут есть какая-то надежда, если мой братец начнет резвиться.
- Катрина возвела глаза к небу. - Насколько широко транслировались эти
передачи?
Капелланец улыбнулся:
- Что-то показывали в новостях, но короткими фрагментами. Я попросил
сначала весь материал посылать сюда, обещая создать документальную
подборку. У нас есть предварительный сценарий, и по нему мы изготовим
отредактированные версии для разных районов вашей страны. Кое-какие
фразы слегка изменим так, чтобы они напоминали о прошлых зверствах
Синдиката, а таким образом будем проталкивать мысль, что Виктор вступает
в торговлю с врагом.
- Отлично! - На лице Катрины появилась хитрая улыбка. - И будут
версии, подходящие для распространения в Драконовой Полосе Федеративного
Содружества?
Тормано помедлил с ответом, и на его лице легко было прочесть
смущение.
- Архонтесса, я не включил в наши планы страну вашего брата.
- Я могу понять такое упущение, мандарин Ляо, но ожидаю, что в
будущем подобные ошибки не повторятся. - Катрина указала на головизор. -
Мой брат отправился завоевывать себе союзников, чтобы вести их против
Кланов. На трон Авалона он посадил мою юную сестру, но мы с вами оба
знаем, что у нее нет достаточного опыта для надежного управления целой
нацией. Подобно тому, как мой брат все еще чувствует ответственность за
мое государство, так и я не могу не заботиться о благе его страны.
Создание соответствующего документального фильма проинформирует его
народ. Информированное население может принять правильное решение
относительно своего будущего.
- И вы думаете, что он не усмотрит в этом вмешательства?
- Еще как усмотрит, если сможет поймать меня за руку. Однако я
думала, мандарин, что продажа документальных фильмов о моем брате может
принести приличную прибыль. Поскольку непосредственную финансовую
поддержку вашего движения "Свободная Капелла" с моей стороны сочли бы
расколом и поджигательством войны, я подумала, что ваш народ может
взяться за производство и распространение такой документальной
продукции, а прибыль использовать к нашей общей выгоде.
На лице Тормано медленно расплылась улыбка - он проглотил наживку.
- Как вам, быть может, известно, Архонтесса, мой народ уже действует
по аналогичной схеме и распространяет голокассеты, в которых Сунь-Цзы
выставлен даже большей опасностью, чем Направление Хаоса.
- Именно успех этого вашего предприятия, мандарин, навел меня на
такую мысль. Еще я думаю, что сокращенная версия вашей ленты о Сунь-Цзы,
где будет подчеркнуто содействие Виктора его избранию, будет интересно
смотреться в вашей зоне Федеративного Содружества.
- Когда?
- У нас есть шесть месяцев. К тому времени Виктор будет погружен в
войну. Если действовать правильно, мы сможем дестабилизировать
Федеративное Содружество. Оно нам нужно, чтобы финансировать и
поддерживать войну против Кланов, а потому пусть пока функционирует. Но
когда Виктор вернется домой, тут ему и найдется чем заняться. - Катрина
откинулась на спинку кресла и положила ноги на стол. - К тому же после
изгнания Кланов на веки вечные Внутренняя Сфера наверняка покажется ему
скучной. Мы же не хотим, чтобы вернувшемуся герою оказалось нечего
делать?
Т-корабль "Обезьяний царь"
Станция заправки "Зенит"
Марин
Содружество Марина
Лига Свободных Миров
Сунь-Цзы обдумывал то, что увидел в голопередаче из Синдиката. Прежде
всего он отметил, что церемония прибытия была организована безупречно, с
огромным вниманием ко всем мелочам. Он знал, что для людей, выросших в
культуре, корнями уходящей в Азию и основанной на письменности, где
знаки выражают целые слова, а не отдельные звуки, символика не менее
важна, чем истинное содержание. Знамения и символы оказывают сильнейшее
влияние, и форма окрашивает восприятие чего угодно. Если бы Кай или
Виктор хотя бы чихнули во время приветствия, если бы иллюзия, которую
пытался создать Теодор, хоть чем-то была бы нарушена, над всеми
последующими событиями нависла бы тень катастрофы.
Но приветствие прошло невероятно успешно, и это оказало совсем другое
влияние. Куда бы ни направлялись Виктор и Кай, их встречали с
энтузиазмом - невероятным, учитывая убогие и оглупляющие условия жизни
на Люсьене.
До сих пор я мог бы думать, что обитатели фабрик Люсъена даже не
знают о существовании Федеративного Содружества - в школьных учебниках
Синдиката никогда не признавалось объединение Лиранского Содружества и
Федерации Солнц.
То, что Виктора принимают с восторгом, Сунь-Цзы не тревожило, главным
образом потому, что Виктору надо воодушевить людей, если он хочет
повести их в битву против Кланов. Прецентор будет руководить операцией в
целом, но-главным боевым генералом будет Виктор. Войска будут смотреть
ему в рот и бросаться на врага, лишь чтобы заслужить его похвалу. То,
что Виктор всегда знает, что делает, и бережет свои войска изо всех сил,
тоже не подорвет боевой дух.
А вот то, как на Люсьене принимают Кая, Сунь-Цзы беспокоило,
поскольку ставило под сомнение ту презумпцию, которой, как понял
Сунь-Цзы, он придерживается, сколько себя помнит. В те времена, когда
Ханс Дэвион и другая Катрина Штайнер заключили союз, Максимилиан Ляо -
дед Сунь-Цзы - вошел в соглашение с Яношем Мариком и Такаши Куритой,
руководителями Лиги Свободных Миров и Синдиката Дракона. Каптейнское
соглашение было пактом о взаимной обороне и действовало до сих пор.
Сунь-Цзы всегда полагал, что если он выступит против Сент-Ивского Союза,
то угроза Федеративному Содружеству со стороны Синдиката будет
достаточной, чтобы такое выступление не вызвало вмешательства.
Показанное по головидению подвергало это предположение серьезному
сомнению. Пока Сунь-Цзы знал, что у Кая есть сторонники в Синдикате, но
лишь потому, что он - Чемпион Соляриса, он даже не задумывался над
истинным значением этого факта. Но если Кай действительно популярен, то
любое выступление против его родины может встретить в Синдикате
отрицательную реакцию.
Хуже того, если роль Кая в будущем разгроме Кланов и спасении
Синдиката будет считаться ключевой, драконы могут встретить мою попытку
захвата открытой враждебностью.
В дверях каюты появилась Изида Марик.
- Можно войти?
- Конечно, любимая. - Сунь-Цзы щелкнул кнопкой, и головизор погас. -
В чем дело?
- Я видела, что ты смотришь трансляцию визита на Люсьен.
- Смотрел.
- И ты увидел в этом какие-то проблемы? Сунь-Цзы кивнул, но тут же
спохватился. Изида не была дурой - отнюдь не была, - но ее интересовали
совсем не те вещи, которые тревожили его.
- Самые разные. А что увидела ты?
Изида заложила за ухо прядь каштановых волос.
- Принц Виктор пользуется потрясающим успехом. Эти люди его полюбили.
- Как и следовало ожидать, когда Теодор одел его в мундир Когтей
Дракона, возвел его в самураи, и теперь все считают, что спасение
Люсьена - в руках его и Кая. - Сунь-Цзы пожал плечами. - Конечно, все
это к лучшему, поскольку Виктор будет на переднем крае войны с Кланами.
Теодор все это устроил, чтобы его войска приняли Виктора с восторгом.
- Именно так, - серьезно кивнула Изида. - И это ключ ко всей
проблеме.
- Какой проблеме? Изида нахмурилась.
- Ты не хуже меня знаешь, что от двадцати пяти до тридцати процентов
миров Виктора находятся в регионе Полосы Дракона. Семья Сандовал давно
опасается Синдиката и резко протестует против любого союза с ним,
поскольку считает, что Синдикату верить нельзя. Виктор назначил Танкреда
Сандовала одним из советников Ивонны Дэвион, то есть дал огромную власть
у себя в правительстве человеку, который будет очень недоволен его
действиями.
- Но это глупо со стороны Виктора.
- Особенно в свете того, что наверняка сделает Катарина с гигабайтами
головидения, которые ты сейчас смотрел.
- Разумеется. - Сунь-Цзы обвел взглядом спартански обставленную каюту
и улыбнулся при мысли о том, как реагировала Катарина на прием,
оказанный Виктору. - Она попытается любой его успех использовать для
того, чтобы настроить против него Полосу Дракона. Если ей удастся, она
сильно повысит напряжение у границ Синдиката. Полоса Дракона станет
хорошим барьером против любых действий Синдиката в Сент-Иве, может быть,
даже потребует такою внимания, что Федеративное Содружество будет
вынуждено убрать войска из Сент-Ивского Союза, оставляя его мне.
Изида кивнула:
- И что ты собираешься с этим делать?
Сунь-Цзы пожал плечами:
- Если Катрина дестабилизирует Федеративное Содружество, мы, я думаю,
сумеем воспользоваться ситуацией.
- Что?
Он посмотрел на нее недоуменно:
- Я не понял твоего вопроса.
- Я вижу. - Она положила руки ему на плечи и едва заметно, хотя и
сердито, встряхнула. - Ты - Первый Лорд Звездной Лиги. Тебе дается
возможность закрепить за собой это место на будущее, а также место в
истории. Не можешь ты думать о мелких завоеваниях и интригах, обрекающих
на страдания миллионы людей. На тебе такая ответственность, какой
никогда раньше не было. То, что сделаешь ты за эти три года, определит
будущее Звездной Лиги, а также то, будет ли у тебя шанс снова стать
Первым Лордом.
Сунь-Цзы помрачнел:
- Ты предлагаешь, чтобы я упустил шанс выиграть от падения Дэвиона?
После всего, что они сделали с моим государством?
- Я не предлагаю ничего подобного. - Она убрала руки, но голос
остался резким. - Я предлагаю тебе посмотреть в глаза реальности.
Конфедерация Капеллы - самый слабый из пяти Великих Домов Внутренней
Сферы, но ты получил политическое равенство с лидерами куда больших
народов. Почему? Потому что Конфедерация Капеллы может серьезно ущемить
любой другой дом. При этом твое государство исчезнет, но удар,
нанесенный другому дому, ослабит его настолько, что тот не сможет
сопротивляться внешнему врагу.
- Понимаю, - медленно кивнул Сунь-Цзы.
- Милый, смотри дальше вперед. Если - или когда - Виктор вернется с
войны против Кланов, он вернется во главе такой армии, какой никогда еще
не видала Внутренняя Сфера. Это будут обученные, умелые войска,
неимоверно гордые тем, что они совершили. Они будут верить, что
возвращаются во Внутреннюю Сферу, которая не изменилась - по крайней
мере, не изменилась к худшему, - пока их не было. Любая авантюра,
совершенная в их отсутствие, будет немедленно наказана, и я не думаю,
что ты хочешь стать объектом этого наказания.
- В твоих словах есть определенная мудрость.
- Тогда подумай еще вот о чем. Катарина Штайнер за три года и девять
месяцев поднялась от великосветской пустышки до владелицы трона одного
из пяти Великих Домов Внутренней Сферы. Она явно хотела, чтобы ты
проиграл выборы на пост Первого Лорда, вероятно, думая, что сама сможет
занять этот пост, утихомирив скандал после твоей номинации. Ты выиграл
лишь потому, что Виктор тебя поддержал, чтобы ее разозлить.
- Ты мне хочешь сказать, что ей нельзя доверять.
- Да.
Сунь-Цзы погладил Изиду по щеке.
- Это я и так знаю, любимая. Она полагается на моего дядю и потому
ведет себя столь же глупо, сколь вероломно. Но я принимаю к сердцу твои
слова. Будучи Первым Лордом, я должен пользоваться властью ради
построения будущего, а не чтобы урывать себе куски как временщик.
Она улыбнулась ему, одновременно гордо и нежно.
- Именно так. Звездная Лига - это самое лучшее, что может быть для
Внутренней Сферы. - Изида поцеловала его в ладонь. - Направь свою
энергию на ее укрепление, и награда твоя будет больше, чем ты можешь
себе вообразить.
Дворец Святилища Безмятежности
Имперская столица
Люсъен
Военный округ Пешт
Синдикат Дракона
5 января 3059 года
Виктор понимал, что должен был устать до изнеможения от этой
сумасшедшей недели на Люсьене, но был настолько возбужден, что продолжал
действовать на чистой нервной энергии. В перерывах между заседаниями,
где составлялись планы и вырабатывалась стратегия, он мотался со своей
свитой по всему Люсьену, был на экскурсиях на заводах и полях сражений,
посещал кладбища и молился в храмах. Все мероприятия организовывались
так, чтобы дать ему понятие об образе жизни Синдиката и его народа, а
людям Синдиката помочь узнать его самого.
До нападения Кланов возможность таких экскурсий даже не
рассматривалась бы. На оружейных заводах Люсьена Виктору дали
беспрецедентный допуск в цеха, выпускающие боевых роботов, ему даже
позволили пилотировать "Великого Дракона" на испытательном полигоне.
"Великий Дракон" всегда считался пугалом среди роботов для войск
Федеративного Содружества, и Виктор, сидя в его кокпите, мог понять
почему. Полный комплект ракет дальнего действия и дальнобойный ПИИ
давали этому роботу невероятный радиус поражения, а три средних лазера и
тяжелая броня шкуры позволяли машине эффективно громить противника в
кипении ближнего боя.
Кроме того, Шин Йодама и Хохиро Курита провели Виктора по полям боя,
окружавшим имперскую столицу. Они показали, где прошли Кланы через
равнины Тайра-кана и почему погибли в холмах долины Кадо-гучи. В
интонациях гидов Виктора сквозило напряжение, царившее в тот день семь
лет назад. Синдикат и наемные войска Федеративного Содружества сломали
хребет объединенному вторжению Дымчатых Ягуаров и Кошек Новой Звезды.
Хотя из Кошек Новой Звезды некоторые и прорвались к Люсьену, они успели
нанести лишь незначительные повреждения, пока не были уничтожены ударом
с воздуха Волчьих Драгунов. Один из боевых роботов Кошек Новой Звезды
остался на поле боя, и его взорванные остатки напоминали о том - одном
из немногих - случае, когда Внутренняя Сфера нанесла Кланам
сокрушительное поражение.
Самой же необычной поездкой оказался визит на могилу Такаши Куриты.
Хотя вся декорация соответствовала идеям Куриты о простоте и
осмотрительности, она казалась Виктору неправильной. В центре плиты из
серого гранита находилась метровая коралловая панель, на которой было
вырезано изображение Такаши в традиционных доспехах самурая. У ног его
свернулся дракон, и подобно ореолу висела над головой Такаши одна из лун
Люсьена. Виктору он слишком напоминал святого.
При взгляде на скромный каменный памятник Виктора наполнили смешанные
чувства. Для Дэвионов Такаши Курита всегда был воплощением дьявола. Ханс
Дэвион обвинял Такаши в смерти своего брата Иэна. Такаши олицетворял
собой угрозу, которой был Синдикат для Федеративного Содружества. Он
оставался непреклонен и глух к доводам разума, хотя его сын, Теодор,
желал изменений, которые позволили бы нанести поражение Кланам.
Хотя Виктор и понимал, что должен был бы быть оскорблен предложением
посетить могилу Такаши, он чувствовал себя в долгу у того, кто здесь
похоронен. Теодор Курита был против любой дружбы между Оми и Виктором.
Когда Оми просила Виктора взять Призраков и спасти брата с Тениенте,
ценой за разрешение обратиться с этой просьбой было обещание порвать все
отношения с Виктором. Она согласилась, чтобы спасти брата.
Виктор был готов никогда более не видеть Оми и ничего о ней не
слышать, но вмешался Такаши Курита. Как Оми была связана традицией,
повелевающей ей повиноваться запрету отца ради Гармонии, так и Теодор
был обязан повиноваться своему отцу, когда Такаши снял этот запрет.
Виктор понимал, что должен ненавидеть Такаши, человека, всю жизнь
бывшего врагом Дэвионов, но этот же человек вознаградил Дэвиона,
вознаградив свою внучку за принесенную ею жертву.
Виктор произнес короткую благодарственную молитву над могилой Такаши,
а потом дал увести себя во Дворец Святилища Безмятежности. Этот дворец
был очередным контрастом Люсьена. Планету покрывали огромные заводы, от
них расходились колоссальные города, дающие жилье рабочим. Так велико
было загрязнение среды, что планету прозвали Черный Люсьен. Несмотря на
все меры по восстановлению экологии, прозвище прилипло, хотя враги,
произнося его, имели в виду, что черен не столько Люсьен, сколько души
его правителей.
Имперская столица мало походила на остальную планету. Вся ее
архитектура тяготела к более ранним, феодальным временам на Терре.
Некоторые строения были разобраны по камешку и перевезены на Люсьен, но
рядом с ними выросли другие, как грибы возле ствола дерева. Дворец
Единства целиком построили из тикового дерева - это было скорее
произведение искусства.
Дворец Святилища Безмятежности, расположенный в полудюжине километров
от Дворца Единства, оказался не менее величественным. Камень, дерево и
черепица сложились в здание, будто взятое прямо из тринадцатого столетия
Терры. Его окружала высокая стена, сдерживающая наступление города,
будто охраняющая заповедник более спокойной, менее горячечной эпохи.
Входя во внешние ворота, Виктор испытал такое чувство, будто погружается
в прошлое.
За воротами его встретила Оми. На ней было белое кимоно, украшенное
вышитыми розовым лепестками вишни, и это напомнило Виктору наряд, в
который она была одета на Арк-Рояле почти четыре года назад. Он вспомнил
прогулку в саду, тот вечер, когда поцеловал ее.
Я так хотел схватить ее, унести прочь, чтобы мы могли насладиться
нашей любовью, но мы оба знали, что это невозможно.
Она поклонилась:
- Комбан-ва, Дэвион Виктор-сама.
- Комбан-ва, Курита Оми-сама. - Виктор выпрямился и улыбнулся, глядя
на нее. - Ты мне напоминаешь тот вечер на Арк-Рояле.
- И ты мне. - Она улыбнулась в ответ. - На тебе то же кимоно, что
было тогда. Отличие только в мечах, но это хорошее отличие.
Виктор начал было вынимать катану и вакизаши из-за оби, но Оми
прижала его руки к бокам.
- Эти мечи - символ твоего звания, Виктор. Оставить их будет с твоей
стороны негармонично, а в подобный вечер это было бы плохо.
Он взял ее за руки и кивнул.
- Что бы ты ни пожелала от меня, Оми, я это выполню.
- Ты оказываешь мне честь таким доверием, Виктор. - Она высвободила
левую руку и круговым жестом показала на дворец. - Я буду рада показать
тебе мой дом.
Виктор наконец оторвал от нее взгляд и поразился тем, что окружало
его. Весь интерьер дворца был выполнен из дуба. Пол покрыт тщательно
пригнанными дубовыми плашками, а колонны и потолочные балки незаметно
переходили друг в друга в едва различимых на глаз соединениях. Более
того, художники, отделывавшие и подгонявшие детали, с величайшей
тщательностью следили, чтобы узор волокон сходился и расходился,
придавая неподвижному дереву ощущение движения. В этом интерьере была
жизнь, был мир. Оми повела Виктора по зданию.
- Семь лет назад на Люсьен напали Кланы. Пятого января случилась
битва, продолжавшаяся от самого рассвета до заката и не угасшая даже
после темноты. Сражение было страшным и жестоким; оно сохранилось в.
памяти тех, кто участвовал в нем. В этот день, пятого января, люди по
всему Люсьену возвращаются туда, где были в момент нападения Кланов,
чтобы вспомнить, что в этой жизни действительно важно. Мы оплакиваем
погибших и благодарим тех, кто остался в живых.
По спине Виктора пробежал холодок.
- Семь лет назад я был на Алайне, дрался с Нефритовыми Соколами, Они
знали, что я там, и охотились специально за мной. Меня поймали в
ловушку, и тут откуда ни возьмись - Кай. Он разгромил часть сил
противника, и я тогда думал, что он при этом погиб.
Виктор поднял руку и вытащил из-под кимоно фигурку - нефритовую
обезьянку.
- Кай подарил мне это на Рождество. Это Сун Ху-цзу, обезьяний царь.
Кай сказал, что фигурка принесет мне удачу и будет напоминать, чтобы я
оставался самим собой. Покидая Алайну, я думал, будто это все, что
осталось у меня от Кая, все, что мне напомнит о нем. И я понимаю, зачем
вы приходите в этот день сюда для оплакивания и жертвоприношения.
- Я знаю, где ты тогда был, Виктор. - Оми провела его через две двери
в сад, где густо росла темная трава, подстриженные кусты и деревья в
ароматном цвету. - И здесь, со мной, ты тоже был в тот день и в начале
той ночи.
- Здесь? - нахмурился Виктор. - Ты не могла здесь быть, когда Кланы
атаковали имперскую столицу. Наверняка твой отец должен был эвакуировать
тебя в безопасное место.
- Он пытался, но я осталась здесь. - Она поглядела на выложенный у
двери каменный полукруг. - Мой брат сказал, что ты понимаешь начала гири
и ниндзе - долга и сочувствия. Мой отец, хотя желал, чтобы я покинула
имперскую столицу, не приказал мне эвакуироваться. Я знала, что мой долг
- остаться здесь, как и его долг, долг моего брата и деда - защищать
имперскую столицу на поле битвы. Люди, сражавшиеся с Кланами, знали, что
бьются за свой народ и за свое будущее, но то, что я была здесь, дало им
еще что-то конкретное, что надо было защищать. Умереть, защищая народ, -
это абстракция, которая не утешает,
Виктор медленно кивнул:
- То же самое говорил мне Гален Кокс, когда мы улетали с Алайны. Он
сказал, что Кай пожертвовал собой, спасая меня. И сказал, что у меня
перед Каем долг: сделать так, чтобы его жертва не была напрасной.
- И такой же был у меня долг перед моим народом - чтобы люди видели,
за что они жертвуют собой. - Оми отступила от Виктора, подняла руки и
обернулась. - И потому я была здесь, когда там бушевала битва. Я
слышала, как приближается грохот разрывов, когда Кланы теснили наши
войска. - Она показала пальцем в небо. - Я видела, как погибали летчики.
Я видела, как прорезали воздух шальные вспышки лазера, и все это время
ждала, что одна такая найдет меня. - Она обняла себя за плечи, - Никогда
за всю мою жизнь мне не было так страшно. И я нашла убежище от страха в
мыслях о тебе, Виктор. Я вспомнила наш поцелуй там, на Периферии,
чувство безопасности, которое я испытала в твоих руках. Вспомнила время,
проведенное с тобой, вспомнила, как мы делили смех и печаль. И решила,
что ужас - это неправильная реакция, если я хочу быть достойна тебя и
твоей любви.
Виктор протянул к ней руку, притянул Оми к себе и обнял.
- Как жаль, что меня здесь не было, чтобы унять твой страх.
- Но ты был здесь. - Она погладила его по щеке. - А если бы ты был
равным образом вызывали у нее разочарование за разочарованием. Виктор,
казалось, вел себя идеально. Он стоически переносил японский театр и
концерты музыки, написанной по системе, которую Катрина сочла пригодной
только для записи кошачьих воплей. Показывали, как Виктор пробует
различные деликатесы, в том числе рыбу фугу, но повар приготовил ее
хорошо, и брата не постигла мучительная смерть.
Все это вполне можно было выдержать, но Виктор вел себя так, будто
все это доставляет ему удовольствие. Он много улыбался, даже когда Оми
не было рядом, и Катрина знала, что это не улыбка типа "надоели вы мне
все до смерти". Возможно, полагала она, он действительно установил
некоторую психологическую связь с народом Синдиката - а в основу этой
связи вполне могли лечь уважение и почтение этого народа к воинам.
Загнанный в смертельную западню Виктор не только выжил, но и процветал.
Катрина махнула рукой Тормано Ляо, которого позвала к себе в кабинет
смотреть передачу.
- Пожалуйста, выключите это, мандарин. Еще немного - и у меня кровь
начнет выпадать в осадок. Наверняка редакторы Синдиката часы угробили,
чтобы смонтировать это позорище.
Тормано направил пульт на головизор и щелкнул кнопкой. Экран
потемнел, и Ляо обернулся к Катрине.
- Хоть я и скажу неприятную вещь, Архонтесса, но наш народ верит, что
все это - живая запись реальных событий, а не театральная постановка.
- А мне в это трудно поверить. Виктор не мог бы вести себя так
естественно без многих репетиций, - фыркнула Катрина, нервным шагом
обошла стол и села, отчего Тормано пришлось неестественно повернуться на
диване, чтобы не сидеть к ней спиной. - Это все передано нашим
головизионщикам государственным головидением Синдиката?
- Частично. На самом деле они дали всем СМИ Внутренней Сферы
беспрецедентный доступ к своим голозаписям. Кроме совещаний и встреч, на
которых даже у нас были бы запрещены телекамеры, мы записали все. -
Тормано пожал плечами. - У нас достаточно материала, чтобы изучить почти
все времяпрепровождение Виктора. Если какие-то из этих событий
отрепетированы, значит, они спят не больше двух часов в сутки.
- Мне все равно, сколько он там спит. - Голубые глаза Катрины
прищурились. - А есть сведения, с кем он спит?
Тормано покачал головой:
- Нет, но сомневаюсь, что здесь от нас что-то скрывают. Диктум
Гонориум Синдиката особо подчеркивает ценность Чистоты и Гармонии по
сравнению со всем остальным. Оми Курита назначена Хранителем Чести Дома,
и ее возвышение на этот пост считается в Синдикате весьма благоприятным
признаком. Первым Хранителем, назначенным в 2333 году, также была
женщина по имени Оми Курита.
- Да уж, наверняка дракончиков это все очень занимает.
- Прошу вашего прощения, Архонтесса, поскольку мои слова сейчас
коснутся сексуальной жизни вашего брата. - Тормано переплел пальцы,
положив руки на спинку дивана. - Первая Оми Курита стала составлять
кодекс по делам чести после того, как ее сестра была казнена отцом за
нарушение Заповедей Чистоты и Гармонии. Кажется, юная Шада Курита
выбрала себе в любовники простолюдина и забеременела, отступив тем самым
от идеала Чистоты. Отец приказал ей избавиться от плода, но она
отказалась, нарушив этим идеал Гармонии. За что и поплатилась жизнью.
- Есть сведения, что сталось с ее любовником?
- Нет, но не думаю, что он пережил дочь Координатора.
- Что ж, тут есть какая-то надежда, если мой братец начнет резвиться.
- Катрина возвела глаза к небу. - Насколько широко транслировались эти
передачи?
Капелланец улыбнулся:
- Что-то показывали в новостях, но короткими фрагментами. Я попросил
сначала весь материал посылать сюда, обещая создать документальную
подборку. У нас есть предварительный сценарий, и по нему мы изготовим
отредактированные версии для разных районов вашей страны. Кое-какие
фразы слегка изменим так, чтобы они напоминали о прошлых зверствах
Синдиката, а таким образом будем проталкивать мысль, что Виктор вступает
в торговлю с врагом.
- Отлично! - На лице Катрины появилась хитрая улыбка. - И будут
версии, подходящие для распространения в Драконовой Полосе Федеративного
Содружества?
Тормано помедлил с ответом, и на его лице легко было прочесть
смущение.
- Архонтесса, я не включил в наши планы страну вашего брата.
- Я могу понять такое упущение, мандарин Ляо, но ожидаю, что в
будущем подобные ошибки не повторятся. - Катрина указала на головизор. -
Мой брат отправился завоевывать себе союзников, чтобы вести их против
Кланов. На трон Авалона он посадил мою юную сестру, но мы с вами оба
знаем, что у нее нет достаточного опыта для надежного управления целой
нацией. Подобно тому, как мой брат все еще чувствует ответственность за
мое государство, так и я не могу не заботиться о благе его страны.
Создание соответствующего документального фильма проинформирует его
народ. Информированное население может принять правильное решение
относительно своего будущего.
- И вы думаете, что он не усмотрит в этом вмешательства?
- Еще как усмотрит, если сможет поймать меня за руку. Однако я
думала, мандарин, что продажа документальных фильмов о моем брате может
принести приличную прибыль. Поскольку непосредственную финансовую
поддержку вашего движения "Свободная Капелла" с моей стороны сочли бы
расколом и поджигательством войны, я подумала, что ваш народ может
взяться за производство и распространение такой документальной
продукции, а прибыль использовать к нашей общей выгоде.
На лице Тормано медленно расплылась улыбка - он проглотил наживку.
- Как вам, быть может, известно, Архонтесса, мой народ уже действует
по аналогичной схеме и распространяет голокассеты, в которых Сунь-Цзы
выставлен даже большей опасностью, чем Направление Хаоса.
- Именно успех этого вашего предприятия, мандарин, навел меня на
такую мысль. Еще я думаю, что сокращенная версия вашей ленты о Сунь-Цзы,
где будет подчеркнуто содействие Виктора его избранию, будет интересно
смотреться в вашей зоне Федеративного Содружества.
- Когда?
- У нас есть шесть месяцев. К тому времени Виктор будет погружен в
войну. Если действовать правильно, мы сможем дестабилизировать
Федеративное Содружество. Оно нам нужно, чтобы финансировать и
поддерживать войну против Кланов, а потому пусть пока функционирует. Но
когда Виктор вернется домой, тут ему и найдется чем заняться. - Катрина
откинулась на спинку кресла и положила ноги на стол. - К тому же после
изгнания Кланов на веки вечные Внутренняя Сфера наверняка покажется ему
скучной. Мы же не хотим, чтобы вернувшемуся герою оказалось нечего
делать?
Т-корабль "Обезьяний царь"
Станция заправки "Зенит"
Марин
Содружество Марина
Лига Свободных Миров
Сунь-Цзы обдумывал то, что увидел в голопередаче из Синдиката. Прежде
всего он отметил, что церемония прибытия была организована безупречно, с
огромным вниманием ко всем мелочам. Он знал, что для людей, выросших в
культуре, корнями уходящей в Азию и основанной на письменности, где
знаки выражают целые слова, а не отдельные звуки, символика не менее
важна, чем истинное содержание. Знамения и символы оказывают сильнейшее
влияние, и форма окрашивает восприятие чего угодно. Если бы Кай или
Виктор хотя бы чихнули во время приветствия, если бы иллюзия, которую
пытался создать Теодор, хоть чем-то была бы нарушена, над всеми
последующими событиями нависла бы тень катастрофы.
Но приветствие прошло невероятно успешно, и это оказало совсем другое
влияние. Куда бы ни направлялись Виктор и Кай, их встречали с
энтузиазмом - невероятным, учитывая убогие и оглупляющие условия жизни
на Люсьене.
До сих пор я мог бы думать, что обитатели фабрик Люсъена даже не
знают о существовании Федеративного Содружества - в школьных учебниках
Синдиката никогда не признавалось объединение Лиранского Содружества и
Федерации Солнц.
То, что Виктора принимают с восторгом, Сунь-Цзы не тревожило, главным
образом потому, что Виктору надо воодушевить людей, если он хочет
повести их в битву против Кланов. Прецентор будет руководить операцией в
целом, но-главным боевым генералом будет Виктор. Войска будут смотреть
ему в рот и бросаться на врага, лишь чтобы заслужить его похвалу. То,
что Виктор всегда знает, что делает, и бережет свои войска изо всех сил,
тоже не подорвет боевой дух.
А вот то, как на Люсьене принимают Кая, Сунь-Цзы беспокоило,
поскольку ставило под сомнение ту презумпцию, которой, как понял
Сунь-Цзы, он придерживается, сколько себя помнит. В те времена, когда
Ханс Дэвион и другая Катрина Штайнер заключили союз, Максимилиан Ляо -
дед Сунь-Цзы - вошел в соглашение с Яношем Мариком и Такаши Куритой,
руководителями Лиги Свободных Миров и Синдиката Дракона. Каптейнское
соглашение было пактом о взаимной обороне и действовало до сих пор.
Сунь-Цзы всегда полагал, что если он выступит против Сент-Ивского Союза,
то угроза Федеративному Содружеству со стороны Синдиката будет
достаточной, чтобы такое выступление не вызвало вмешательства.
Показанное по головидению подвергало это предположение серьезному
сомнению. Пока Сунь-Цзы знал, что у Кая есть сторонники в Синдикате, но
лишь потому, что он - Чемпион Соляриса, он даже не задумывался над
истинным значением этого факта. Но если Кай действительно популярен, то
любое выступление против его родины может встретить в Синдикате
отрицательную реакцию.
Хуже того, если роль Кая в будущем разгроме Кланов и спасении
Синдиката будет считаться ключевой, драконы могут встретить мою попытку
захвата открытой враждебностью.
В дверях каюты появилась Изида Марик.
- Можно войти?
- Конечно, любимая. - Сунь-Цзы щелкнул кнопкой, и головизор погас. -
В чем дело?
- Я видела, что ты смотришь трансляцию визита на Люсьен.
- Смотрел.
- И ты увидел в этом какие-то проблемы? Сунь-Цзы кивнул, но тут же
спохватился. Изида не была дурой - отнюдь не была, - но ее интересовали
совсем не те вещи, которые тревожили его.
- Самые разные. А что увидела ты?
Изида заложила за ухо прядь каштановых волос.
- Принц Виктор пользуется потрясающим успехом. Эти люди его полюбили.
- Как и следовало ожидать, когда Теодор одел его в мундир Когтей
Дракона, возвел его в самураи, и теперь все считают, что спасение
Люсьена - в руках его и Кая. - Сунь-Цзы пожал плечами. - Конечно, все
это к лучшему, поскольку Виктор будет на переднем крае войны с Кланами.
Теодор все это устроил, чтобы его войска приняли Виктора с восторгом.
- Именно так, - серьезно кивнула Изида. - И это ключ ко всей
проблеме.
- Какой проблеме? Изида нахмурилась.
- Ты не хуже меня знаешь, что от двадцати пяти до тридцати процентов
миров Виктора находятся в регионе Полосы Дракона. Семья Сандовал давно
опасается Синдиката и резко протестует против любого союза с ним,
поскольку считает, что Синдикату верить нельзя. Виктор назначил Танкреда
Сандовала одним из советников Ивонны Дэвион, то есть дал огромную власть
у себя в правительстве человеку, который будет очень недоволен его
действиями.
- Но это глупо со стороны Виктора.
- Особенно в свете того, что наверняка сделает Катарина с гигабайтами
головидения, которые ты сейчас смотрел.
- Разумеется. - Сунь-Цзы обвел взглядом спартански обставленную каюту
и улыбнулся при мысли о том, как реагировала Катарина на прием,
оказанный Виктору. - Она попытается любой его успех использовать для
того, чтобы настроить против него Полосу Дракона. Если ей удастся, она
сильно повысит напряжение у границ Синдиката. Полоса Дракона станет
хорошим барьером против любых действий Синдиката в Сент-Иве, может быть,
даже потребует такою внимания, что Федеративное Содружество будет
вынуждено убрать войска из Сент-Ивского Союза, оставляя его мне.
Изида кивнула:
- И что ты собираешься с этим делать?
Сунь-Цзы пожал плечами:
- Если Катрина дестабилизирует Федеративное Содружество, мы, я думаю,
сумеем воспользоваться ситуацией.
- Что?
Он посмотрел на нее недоуменно:
- Я не понял твоего вопроса.
- Я вижу. - Она положила руки ему на плечи и едва заметно, хотя и
сердито, встряхнула. - Ты - Первый Лорд Звездной Лиги. Тебе дается
возможность закрепить за собой это место на будущее, а также место в
истории. Не можешь ты думать о мелких завоеваниях и интригах, обрекающих
на страдания миллионы людей. На тебе такая ответственность, какой
никогда раньше не было. То, что сделаешь ты за эти три года, определит
будущее Звездной Лиги, а также то, будет ли у тебя шанс снова стать
Первым Лордом.
Сунь-Цзы помрачнел:
- Ты предлагаешь, чтобы я упустил шанс выиграть от падения Дэвиона?
После всего, что они сделали с моим государством?
- Я не предлагаю ничего подобного. - Она убрала руки, но голос
остался резким. - Я предлагаю тебе посмотреть в глаза реальности.
Конфедерация Капеллы - самый слабый из пяти Великих Домов Внутренней
Сферы, но ты получил политическое равенство с лидерами куда больших
народов. Почему? Потому что Конфедерация Капеллы может серьезно ущемить
любой другой дом. При этом твое государство исчезнет, но удар,
нанесенный другому дому, ослабит его настолько, что тот не сможет
сопротивляться внешнему врагу.
- Понимаю, - медленно кивнул Сунь-Цзы.
- Милый, смотри дальше вперед. Если - или когда - Виктор вернется с
войны против Кланов, он вернется во главе такой армии, какой никогда еще
не видала Внутренняя Сфера. Это будут обученные, умелые войска,
неимоверно гордые тем, что они совершили. Они будут верить, что
возвращаются во Внутреннюю Сферу, которая не изменилась - по крайней
мере, не изменилась к худшему, - пока их не было. Любая авантюра,
совершенная в их отсутствие, будет немедленно наказана, и я не думаю,
что ты хочешь стать объектом этого наказания.
- В твоих словах есть определенная мудрость.
- Тогда подумай еще вот о чем. Катарина Штайнер за три года и девять
месяцев поднялась от великосветской пустышки до владелицы трона одного
из пяти Великих Домов Внутренней Сферы. Она явно хотела, чтобы ты
проиграл выборы на пост Первого Лорда, вероятно, думая, что сама сможет
занять этот пост, утихомирив скандал после твоей номинации. Ты выиграл
лишь потому, что Виктор тебя поддержал, чтобы ее разозлить.
- Ты мне хочешь сказать, что ей нельзя доверять.
- Да.
Сунь-Цзы погладил Изиду по щеке.
- Это я и так знаю, любимая. Она полагается на моего дядю и потому
ведет себя столь же глупо, сколь вероломно. Но я принимаю к сердцу твои
слова. Будучи Первым Лордом, я должен пользоваться властью ради
построения будущего, а не чтобы урывать себе куски как временщик.
Она улыбнулась ему, одновременно гордо и нежно.
- Именно так. Звездная Лига - это самое лучшее, что может быть для
Внутренней Сферы. - Изида поцеловала его в ладонь. - Направь свою
энергию на ее укрепление, и награда твоя будет больше, чем ты можешь
себе вообразить.
Дворец Святилища Безмятежности
Имперская столица
Люсъен
Военный округ Пешт
Синдикат Дракона
5 января 3059 года
Виктор понимал, что должен был устать до изнеможения от этой
сумасшедшей недели на Люсьене, но был настолько возбужден, что продолжал
действовать на чистой нервной энергии. В перерывах между заседаниями,
где составлялись планы и вырабатывалась стратегия, он мотался со своей
свитой по всему Люсьену, был на экскурсиях на заводах и полях сражений,
посещал кладбища и молился в храмах. Все мероприятия организовывались
так, чтобы дать ему понятие об образе жизни Синдиката и его народа, а
людям Синдиката помочь узнать его самого.
До нападения Кланов возможность таких экскурсий даже не
рассматривалась бы. На оружейных заводах Люсьена Виктору дали
беспрецедентный допуск в цеха, выпускающие боевых роботов, ему даже
позволили пилотировать "Великого Дракона" на испытательном полигоне.
"Великий Дракон" всегда считался пугалом среди роботов для войск
Федеративного Содружества, и Виктор, сидя в его кокпите, мог понять
почему. Полный комплект ракет дальнего действия и дальнобойный ПИИ
давали этому роботу невероятный радиус поражения, а три средних лазера и
тяжелая броня шкуры позволяли машине эффективно громить противника в
кипении ближнего боя.
Кроме того, Шин Йодама и Хохиро Курита провели Виктора по полям боя,
окружавшим имперскую столицу. Они показали, где прошли Кланы через
равнины Тайра-кана и почему погибли в холмах долины Кадо-гучи. В
интонациях гидов Виктора сквозило напряжение, царившее в тот день семь
лет назад. Синдикат и наемные войска Федеративного Содружества сломали
хребет объединенному вторжению Дымчатых Ягуаров и Кошек Новой Звезды.
Хотя из Кошек Новой Звезды некоторые и прорвались к Люсьену, они успели
нанести лишь незначительные повреждения, пока не были уничтожены ударом
с воздуха Волчьих Драгунов. Один из боевых роботов Кошек Новой Звезды
остался на поле боя, и его взорванные остатки напоминали о том - одном
из немногих - случае, когда Внутренняя Сфера нанесла Кланам
сокрушительное поражение.
Самой же необычной поездкой оказался визит на могилу Такаши Куриты.
Хотя вся декорация соответствовала идеям Куриты о простоте и
осмотрительности, она казалась Виктору неправильной. В центре плиты из
серого гранита находилась метровая коралловая панель, на которой было
вырезано изображение Такаши в традиционных доспехах самурая. У ног его
свернулся дракон, и подобно ореолу висела над головой Такаши одна из лун
Люсьена. Виктору он слишком напоминал святого.
При взгляде на скромный каменный памятник Виктора наполнили смешанные
чувства. Для Дэвионов Такаши Курита всегда был воплощением дьявола. Ханс
Дэвион обвинял Такаши в смерти своего брата Иэна. Такаши олицетворял
собой угрозу, которой был Синдикат для Федеративного Содружества. Он
оставался непреклонен и глух к доводам разума, хотя его сын, Теодор,
желал изменений, которые позволили бы нанести поражение Кланам.
Хотя Виктор и понимал, что должен был бы быть оскорблен предложением
посетить могилу Такаши, он чувствовал себя в долгу у того, кто здесь
похоронен. Теодор Курита был против любой дружбы между Оми и Виктором.
Когда Оми просила Виктора взять Призраков и спасти брата с Тениенте,
ценой за разрешение обратиться с этой просьбой было обещание порвать все
отношения с Виктором. Она согласилась, чтобы спасти брата.
Виктор был готов никогда более не видеть Оми и ничего о ней не
слышать, но вмешался Такаши Курита. Как Оми была связана традицией,
повелевающей ей повиноваться запрету отца ради Гармонии, так и Теодор
был обязан повиноваться своему отцу, когда Такаши снял этот запрет.
Виктор понимал, что должен ненавидеть Такаши, человека, всю жизнь
бывшего врагом Дэвионов, но этот же человек вознаградил Дэвиона,
вознаградив свою внучку за принесенную ею жертву.
Виктор произнес короткую благодарственную молитву над могилой Такаши,
а потом дал увести себя во Дворец Святилища Безмятежности. Этот дворец
был очередным контрастом Люсьена. Планету покрывали огромные заводы, от
них расходились колоссальные города, дающие жилье рабочим. Так велико
было загрязнение среды, что планету прозвали Черный Люсьен. Несмотря на
все меры по восстановлению экологии, прозвище прилипло, хотя враги,
произнося его, имели в виду, что черен не столько Люсьен, сколько души
его правителей.
Имперская столица мало походила на остальную планету. Вся ее
архитектура тяготела к более ранним, феодальным временам на Терре.
Некоторые строения были разобраны по камешку и перевезены на Люсьен, но
рядом с ними выросли другие, как грибы возле ствола дерева. Дворец
Единства целиком построили из тикового дерева - это было скорее
произведение искусства.
Дворец Святилища Безмятежности, расположенный в полудюжине километров
от Дворца Единства, оказался не менее величественным. Камень, дерево и
черепица сложились в здание, будто взятое прямо из тринадцатого столетия
Терры. Его окружала высокая стена, сдерживающая наступление города,
будто охраняющая заповедник более спокойной, менее горячечной эпохи.
Входя во внешние ворота, Виктор испытал такое чувство, будто погружается
в прошлое.
За воротами его встретила Оми. На ней было белое кимоно, украшенное
вышитыми розовым лепестками вишни, и это напомнило Виктору наряд, в
который она была одета на Арк-Рояле почти четыре года назад. Он вспомнил
прогулку в саду, тот вечер, когда поцеловал ее.
Я так хотел схватить ее, унести прочь, чтобы мы могли насладиться
нашей любовью, но мы оба знали, что это невозможно.
Она поклонилась:
- Комбан-ва, Дэвион Виктор-сама.
- Комбан-ва, Курита Оми-сама. - Виктор выпрямился и улыбнулся, глядя
на нее. - Ты мне напоминаешь тот вечер на Арк-Рояле.
- И ты мне. - Она улыбнулась в ответ. - На тебе то же кимоно, что
было тогда. Отличие только в мечах, но это хорошее отличие.
Виктор начал было вынимать катану и вакизаши из-за оби, но Оми
прижала его руки к бокам.
- Эти мечи - символ твоего звания, Виктор. Оставить их будет с твоей
стороны негармонично, а в подобный вечер это было бы плохо.
Он взял ее за руки и кивнул.
- Что бы ты ни пожелала от меня, Оми, я это выполню.
- Ты оказываешь мне честь таким доверием, Виктор. - Она высвободила
левую руку и круговым жестом показала на дворец. - Я буду рада показать
тебе мой дом.
Виктор наконец оторвал от нее взгляд и поразился тем, что окружало
его. Весь интерьер дворца был выполнен из дуба. Пол покрыт тщательно
пригнанными дубовыми плашками, а колонны и потолочные балки незаметно
переходили друг в друга в едва различимых на глаз соединениях. Более
того, художники, отделывавшие и подгонявшие детали, с величайшей
тщательностью следили, чтобы узор волокон сходился и расходился,
придавая неподвижному дереву ощущение движения. В этом интерьере была
жизнь, был мир. Оми повела Виктора по зданию.
- Семь лет назад на Люсьен напали Кланы. Пятого января случилась
битва, продолжавшаяся от самого рассвета до заката и не угасшая даже
после темноты. Сражение было страшным и жестоким; оно сохранилось в.
памяти тех, кто участвовал в нем. В этот день, пятого января, люди по
всему Люсьену возвращаются туда, где были в момент нападения Кланов,
чтобы вспомнить, что в этой жизни действительно важно. Мы оплакиваем
погибших и благодарим тех, кто остался в живых.
По спине Виктора пробежал холодок.
- Семь лет назад я был на Алайне, дрался с Нефритовыми Соколами, Они
знали, что я там, и охотились специально за мной. Меня поймали в
ловушку, и тут откуда ни возьмись - Кай. Он разгромил часть сил
противника, и я тогда думал, что он при этом погиб.
Виктор поднял руку и вытащил из-под кимоно фигурку - нефритовую
обезьянку.
- Кай подарил мне это на Рождество. Это Сун Ху-цзу, обезьяний царь.
Кай сказал, что фигурка принесет мне удачу и будет напоминать, чтобы я
оставался самим собой. Покидая Алайну, я думал, будто это все, что
осталось у меня от Кая, все, что мне напомнит о нем. И я понимаю, зачем
вы приходите в этот день сюда для оплакивания и жертвоприношения.
- Я знаю, где ты тогда был, Виктор. - Оми провела его через две двери
в сад, где густо росла темная трава, подстриженные кусты и деревья в
ароматном цвету. - И здесь, со мной, ты тоже был в тот день и в начале
той ночи.
- Здесь? - нахмурился Виктор. - Ты не могла здесь быть, когда Кланы
атаковали имперскую столицу. Наверняка твой отец должен был эвакуировать
тебя в безопасное место.
- Он пытался, но я осталась здесь. - Она поглядела на выложенный у
двери каменный полукруг. - Мой брат сказал, что ты понимаешь начала гири
и ниндзе - долга и сочувствия. Мой отец, хотя желал, чтобы я покинула
имперскую столицу, не приказал мне эвакуироваться. Я знала, что мой долг
- остаться здесь, как и его долг, долг моего брата и деда - защищать
имперскую столицу на поле битвы. Люди, сражавшиеся с Кланами, знали, что
бьются за свой народ и за свое будущее, но то, что я была здесь, дало им
еще что-то конкретное, что надо было защищать. Умереть, защищая народ, -
это абстракция, которая не утешает,
Виктор медленно кивнул:
- То же самое говорил мне Гален Кокс, когда мы улетали с Алайны. Он
сказал, что Кай пожертвовал собой, спасая меня. И сказал, что у меня
перед Каем долг: сделать так, чтобы его жертва не была напрасной.
- И такой же был у меня долг перед моим народом - чтобы люди видели,
за что они жертвуют собой. - Оми отступила от Виктора, подняла руки и
обернулась. - И потому я была здесь, когда там бушевала битва. Я
слышала, как приближается грохот разрывов, когда Кланы теснили наши
войска. - Она показала пальцем в небо. - Я видела, как погибали летчики.
Я видела, как прорезали воздух шальные вспышки лазера, и все это время
ждала, что одна такая найдет меня. - Она обняла себя за плечи, - Никогда
за всю мою жизнь мне не было так страшно. И я нашла убежище от страха в
мыслях о тебе, Виктор. Я вспомнила наш поцелуй там, на Периферии,
чувство безопасности, которое я испытала в твоих руках. Вспомнила время,
проведенное с тобой, вспомнила, как мы делили смех и печаль. И решила,
что ужас - это неправильная реакция, если я хочу быть достойна тебя и
твоей любви.
Виктор протянул к ней руку, притянул Оми к себе и обнял.
- Как жаль, что меня здесь не было, чтобы унять твой страх.
- Но ты был здесь. - Она погладила его по щеке. - А если бы ты был