Степанов Николай. Магистр

   Я перевел вопросительный взгляд на Гарпину.
   – Меня даже не спрашивай. Если он упрется, попробуй сдвинь с места. Даром что хрупкий, как тростинка.
   Уж в этом бабка была права на все сто процентов. Характер у юного повелителя имелся, и не слабый. В свои семнадцать он сумел навести порядок в королевстве, стоявшем на грани гражданской войны после вероломного убийства своего отца и деда. В стране, где все знатные подданные по совместительству еще и могучие волшебники, это ой как непросто.
   – А послание от Мальгуна прочитать удалось? – попробовал я выведать хоть что-то у таинственной парочки.
   Все посмотрели на шнырика – единственное существо, кого не задели развернувшиеся страсти, хотя именно он явился их источником. Зверек, свернувшись калачиком, спал на прежнем месте.
   Эльруин осторожно протянул ладонь к зверьку:
   – От послания ничего не осталось, но общий фон я сумел понять и без расшифровки: Мальгун нуждается в помощи, и Аргизола с ним рядом нет.
   – И как ты это понял, не читая? – Старушка подошла к шнырику и подержала над ним свою руку.
   – Настроение ребенка, оставшегося в одиночестве в неизвестном месте, можно уловить и через запечатанный конверт, – вздохнул юноша.
   – А где его искать? – Мои слова тоже не отличались особым весельем.
   – Так, мужики, теперь разбежались по сторонам. Моя очередь колдовать над зверем. – Старушка взяла шнырика в ладони и обратилась к нам: – Сейчас буду нести бред, но если хоть одно слово упустите – осерчаю.
   Бабка закрыла глаза. Мы замерли в ожидании, но из ее уст не вылетело ни звука.
   – А теперь сказывайте, чего я тут наговорила? – спросила она.
   Мы переглянулись, но первым ответил Кузьмич:
   – Ты во сне иногда говоришь больше.
   – Не поняла. Сам же сказывал – тихо я сплю. – Старушка грозно уперла руки в боки.
   – Сейчас было еще тише.
   – Жаль, фокус не получился. – Гонор в момент испарился, и, как бы оправдываясь, Гарпина объяснила: – С животными всегда труднее, а шнырика еще и колдовством невиданным подпортили. Теперь про него ничего узнать невозможно ни из прошлого, ни из будущего.
   – И что дальше делать будем? – поинтересовался я.
   – Пойдем к Маргонскому полю, где оборвалась связь с Аргизолом. Там и начнем поиски, – предложил Эл, укладывая моего тезку обратно на подушку.
   – Но выходить будем завтра поутру, – решительно заявила бабка. – Днем в черном тумане хоть что-то проглядывается, а после захода солнца я там себя слепой курицей чувствую.
   – Эх, нам бы по прибору ночного видения, – мечтательно произнес я.
   – Что еще за прибор? – удивленно посмотрел на меня Эл.
   – Очки от солнца знаешь? То же самое, только наоборот.
   – Любопытная идея, – задумчиво произнес юноша и замурлыкал какую-то тарабарщину.
   Родинку обожгло, словно кипятком. Опять Эл взялся за старое! Ну почему его магические эксперименты должны проходить через мою шею? Так и головы лишиться недолго. Хорошо, что боль быстро отступила.
   – Непростая игрушка оказалась. – Эл держал в руках очки с белыми стеклами. – Даже собственных сил для ее создания не хватило.
   – Мне об этом можешь не рассказывать, – проворчал я, потирая воспаленную татуировку.
   Эльруин оказался единственным магом в Долине, подобравшим ключ к моему знаку на шее, что позволяло ему черпать энергию чуть ли не из самого ручья Агоры. Вот только обладатель знака Дарго при этом всегда испытывал жгучий дискомфорт.
   – Это что, я мучился из-за одного прибора? – возмутился я.
   – Обижаешь. – Юноша указал на стол, заваленный белыми очками.
   Несмотря на кажущуюся непроницаемость, стекла довольно сносно позволяли смотреть сквозь них. Правда, нынешнее изображение в освещенной зоне казалось серым и тусклым, словно перед грозой.
   – Кто со мной на испытания?
   Я, Багет и Эльруин нацепили очки и устремились к выходу.
   – Только туда – и немедля обратно, – кинула нам вдогонку Гарпина. – Кто запоздает на обед, будет на весь сегодняшний день дежурным виноватым.
   – Не помню такой должности в войсках, – недоуменно обратился я к Багету. – Что еще за нововведение?
   – Ведунья после вашего отправления в Тангор жуть как нервничала. Мы с Кузьмичом буквально на цыпочках ходили, когда она по двору в растрепанных чувствах носилась. Ну а уж если попадались ей под горячую руку, получали это звание до следующего утра. Бывало, даже в карты на него играли. Кто проиграл, тот и виноватый.
   В темноте очки превзошли все ожидания. Конечно, не дневной свет, но предметы в трехстах метрах удавалось различать без труда, даже находясь на границе света и тьмы. Благодаря очкам я и заметил необычное движение в глубине черного тумана. Серый бесформенный ком направлялся в нашу сторону.
   – Мы гостей не ждем? – указал я на движущийся предмет.
   – Сейчас это не имеет никакого значения. Жди их, не жди их – все равно припрутся незваными, – ответил Багет.
   – Предлагаю устроить «теплую» встречу, – тоном заговорщика сказал я.
   – Сначала нужно вызвать подкрепление, – заявил наученный горьким опытом князь. – Второй раз нагишом перед строем я красоваться не желаю.
   – От меня сейчас толку будет мало, – сказал обессиленный созданием белых очков Эл. – Лучше сбегаю к дозорному посту.
   Требования воинской дисциплины были соблюдены, и мы направились к серому холмику, разгоняя по пути черную мглу.
   Опять мороки! Но почему они буквально лезут друг на дружку? И почему абсолютно не обращают на нас внимания? Даже обидно. К ним со всей душой, но эти эгоисты только собой и заняты. Хоть бы один глянул в нашу сторону.
   – Ты что-нибудь понимаешь? – возмутился я.
   – Сейчас попробуем прояснить ситуацию. Чем там у нас разводят дерущихся? – спросил маг и почесал свой нос.
   Результатом его пустякового движения стал локальный дождик. Точнее, это был краткий водопад, словно кто-то поставил бассейн как раз над живым холмиком из клыкастых созданий и слил из него воду через отверстие диаметром в три метра. Несколько секунд непрерывного потока – и их просто смыло волной, а на месте серого клубка стояла одинокая человеческая фигурка.
   – Я ищу Сеерууша, – обратилась к нам худенькая девушка слабеющим голосом и рухнула на землю, лишившись чувств.
   – Кого она ищет? – переспросил я Багета, аккуратно поднимая хрупкое тело.
   – Ха – и он еще спрашивает! Сейчас в Долине все хотят видеть только одного человека. Причем многие из жаждущих будут рады лицезреть тебя в разобранном состоянии. Надеюсь, девица не из их числа. Уж больно хороша!
   Да, Серушем меня еще не обзывали. Оказывается, для имени Сергей существует столько неблагозвучных вариаций, что начинаешь невольно завидовать другим именам. Впрочем, исковеркать можно любое, было бы желание, а оно у местных обитателей присутствовало в неограниченном количестве.
   Хотя на жителя Долины израненная девушка походила мало. Смуглое лицо обрамляли густые волосы пепельного оттенка. Багет оказался прав – девушка действительно была прелестной. Даже изорванная в клочья одежда, которая практически ничего не скрывала, не портила внешний вид красавицы.
   – Может, я понесу? – предложил князь, опустив глаза. – Ты же еще после Тангора отдохнуть не успел.
   Князь лукавил, и я прекрасно понимал почему. Но девушка искала меня, поднял ее я, и, кроме того, если обе руки Багета будут заняты красавицей, то кто обеспечит нам магическую защиту по дороге к дому Гарпины?
   – Не имею права нарушать воинскую дисциплину, – твердо сказал я. – В черном тумане полно вражеских колдунов, против которых я бессилен.
   Возразить бывшему ужастику, к его сожалению, было нечего, и мы двинулись к острову.
   – Мужики, вас зачем посылали, якорь вам в задницу! Только на минуту оставишь без присмотра – они сразу норовят голую бабу в дом затащить. Я в своей хате только одну женщину могу терпеть – себя. И то с трудом, – «приветливо» встретила нас Гарпина.
   – Это не женщина, – заступился я за пострадавшую, – а военнопленный. Она была атакована мороками и меня нехорошим словом обозвала. Согласно законам военного времени доставлена в штаб для дознания. Не проводить же допрос в чистом поле, которое из-за черного тумана и чистым-то назвать язык не поворачивается?
   – Гм. Дознание – это хорошо, – оттаяла старушка. – Может, инструмент какой приготовить? Вдруг она говорить не захочет?
   В глазах ведуньи прыгали чертики, но стоявшему сзади Багету они были не видны.
   – Изверги! – яростно вступился он. – Ее подлечить сперва нужно, а потом вопросы задавать.
   Вот князь и попался! Кто же в присутствии нашей Гарпины смеет заступаться за другую женщину? Мы с Кузьмичом понимающе переглянулись, а на бывшего ужастика пал полушуточный, полусерьезный гнев верховного главнокомандующего:
   – Еще один слюни распустил! Того и гляди ноги промочишь. Мало вас, мужиков, жизнь учит. Стоит увидеть смазливую мордашку, и вы совсем другим местом думать начинаете. А ну брысь отсюда! Смотреть на ваши глупые физиономии тошно, – совсем разошлась ведунья и, бросив воинственный взгляд в мою сторону, строго добавила: – А ты чего ухмыляешься? Прижал девку к груди, расстаться с ней боишься. Клади трофей на пол – и марш отседова!
   До чего же старушка не любила лучшую, по моему мнению, половину человечества – просто жуть! Может, являясь одной из них, знала про женщин что-то такое, чего нам, мужикам, знать не положено? А может, дело в непримиримой конкурентной борьбе на рынке взаимоотношений между полами? Поведение Гарпины в подобной ситуации оставалось для меня неразрешимой загадкой, а спрашивать у первоисточника не хотелось. Получение честного ответа на такой простой вопрос вызывало большие сомнения, а вот вероятность схлопотать по шее сомнений как раз не вызывала.
   В результате инцидента все оказались во дворе. С незнакомкой остался берт-лекарь, тот самый, который после нелегкого сражения Эльруина с Метрогилом приводил юношу в чувства.
   – Багет! – раздался громкий голос старушки. – Назначаешься старшим по камбузу. И пусть только твоя стряпня мне не понравится!
   Вопрос с дежурным виноватым на сегодняшний день был решен не в пользу князя.

Глава 17
ХАКИСА, ИЛИ КАК ПОДРУЖИТЬСЯ С «ЧЕРТОВОЙ БАБУШКОЙ»

   Пострадавшую звали Хакиса, и, несмотря на хрупкий вид, она оказалась боевой девчонкой.
   Сначала в избушке раздался женский крик, а затем оттуда поспешно вышел рогатый лекарь, потирая щеку рукой.
   – Если она больна, то какими бывают здоровые люди ее породы? – пожаловался он.
   – А не надо было меня раздевать! – Девушка вылетела следом за ним. – Мне нужен Сеерууш, и поскорее.
   – Ты считаешь себя одетой? – Гарпина смерила выскочившую в разодранном тряпье смуглянку уничтожающим взглядом.
   – Он хотел снять с меня платье, – пожаловалась незнакомка и только сейчас заметила, что осталось от ее так называемой одежды. – Ой! Всем здравствуйте. Меня зовут Хакиса.
   Девушка прикрыла руками все, что смогла прикрыть, и спешно удалилась обратно в избушку. Я уже хотел последовать за ней, но решительный жест ведуньи преградил мне дорогу:
   – Ты куда собрался, бесстыдник? Неужели рвешься на подмогу Багету?
   Я возвел глаза к небу, якобы размышляя над ответом:
   – Нет, князь свое дело знает. Думаю, он и без меня справится. Просто хотел объяснить военнопленной, что у меня несколько другое имя.
   – Знаем мы ваши объяснения. Пойду поищу, чем ей срам прикрыть.
   Ведунья ступила за порог, и мы стали невольными свидетелями, а точнее сказать, слушателями битвы не на жизнь, а на смерть.
   – Ты чего вытворяешь, килька сушеная?! Мои любимые занавески на свой паршивый зад нацепила! Да я тебя в стиральный порошок сотру. Ручку для метлы из тебя сделаю…
   Колоритный монолог длился минут пять и оборвался оглушительным грохотом.
   – Ставлю пять против одного – девица в обмороке, – прошептал Кузьмич, но уже в следующее мгновение стала очевидна ошибочность его предположения.
   – Я хоть и килька, но до вашей усушки мне ой как далеко. А с этими занавесками только и можно, что сбегать в отхожее место! Просто ничего другого в комнате не нашлось. А если захотите меня в палку для своей метелки превратить, то замучаетесь потом занозы из одного места вытаскивать после прогулок…
   Три мужика сели там, где стояли. Такого отпора Гарпине еще никто не давал. Перепалка развивалась по нарастающей. Из комнаты доносились настолько красочные эпитеты, что вяли не только уши. Гарпина продолжала перечислять различные предметы обихода, на которые, после соответствующих преобразований, могла сгодиться девушка. Хакиса же не менее бойко отвечала, каким местом ведунье отольются тазики, ночные горшки и другая домашняя утварь, полученная при косвенном участии смуглянки. Причем ругалась похитительница занавесок, почтительно обращаясь к старушке на «вы», и ее доводы звучали весьма и весьма убедительно.
   Словесная дуэль со строгой периодичностью сопровождалась грохотом и, судя по всему, в ближайшее время прекращаться не собиралась. Однако желающих зайти и поинтересоваться, не хотят ли дамы прервать свой милый тет-а-тет, среди нас не нашлось.
   – Чего они еще ломают? Вроде бы уже целой мебели не должно остаться, – поделился своими соображениями Кузюрбан, и вдруг в доме раздался оглушительный визг.
   Мы подскочили как ужаленные и бросились внутрь. Представшая перед нами картина была достойна пера великого художника: две женщины стояли чуть ли не по стойке «смирно» по обе стороны большой кучи дров, на вершине которой гордо восседал взъерошенный шнырик. Геройский парень, ничего не скажешь! Приструнить одним окриком сразу двух разбушевавшихся особ мог только настоящий храбрец. В комнате повисла напряженная тишина. Раскрасневшиеся дамы сверлили нас уничтожающими взглядами, а нам вроде и отступать уже было поздно.
   Спасибо Багету, со своими кухонными заботами он полностью пропустил радиоспектакль и как ни в чем не бывало ввалился в избушку.
   – Обед готов, – сказал он с порога. – А у вас тут что, массовая заготовка дров?
   – А тебя вообще никто не спрашивает! – хором обрушились на князя обе дамы.
   Женщины не ожидали от себя такого единодушия по поводу несчастного князя и уставились друг на друга. Около минуты длилась немая сцена, а затем кашляющий хохот ведуньи смешался со звонким смехом Хакисы. Трое радиослушателей поддержали женский дуэт сочными мужскими голосами, и только Багет остался стоять как оплеванный. Он не мог понять ни внезапного гнева, ни последовавшего за ним дружного веселья.
   Обед в этот день все-таки состоялся. Застолье устроили прямо на земле, поскольку в помещении не нашлось ни на чем сидеть, ни на что ставить блюда. Однако самым грандиозным событием дня явилось щедрое пожертвование со стороны ведуньи: Хакиса выплыла из избушки в нежно-голубой кофточке, белоснежном приталенном пиджачке и облегающих брюках такого же цвета. Надо же, оказывается, в загашнике нашего адмирала хранилась не только форменная одежда.
   – Мне все равно малы, не выбрасывать же, – оправдывала свой поступок бабка.
   А когда она за обедом назвала красавицу дочкой, я чуть не подавился стряпней Багета. Мир точно перевернулся с ног на голову.
   Только после чая мне удалось прояснить недоразумение по поводу собственного имени. Оказалось, что темные грольды, в языке которых с гласными звуками имелся явный перебор, так называют смертельного противника своего господина – Черного призрака.
   Предположение, что девушка не из Долины, подтвердилось. Свой мир она назвала Яркодома, что в дословном переводе с древнего языка означало «земля, где много солнца».
   Хакиса росла сиротой и воспитывалась в семье, где и родных-то детей не слишком любили. Постоянные придирки приемных родителей иногда заканчивались рукоприкладством. Видя такое отношение к приемышу, трое названых братьев старались ухудшить и без того нелегкое положение девочки. Однако первый же конфликт закончился не в их пользу, и с синяками ходили все четверо. Мальчишкам было стыдно жаловаться на сестру, а после еще трех подобных случаев Хакиса была признана лидером, причем не только среди братьев, а на всей улице. Когда приемные родители почувствовали со стороны своих детей заступничество за девчонку, они просто избавились от нее, продав местному барону Ранкипу.
   Два года, проведенных у хозяина деревни, показались девчушке адом. Приходилось терпеть издевательства ото всех. Каждый, от простой горничной до управляющего имением, считал своим долгом загрузить Хакису работой и наказать за недобросовестное выполнение. Но по-настоящему худо стало, когда смуглянка покинула дом барона.
   К Ранкипу иногда по ночам заезжал темный грольд Ююэй поиграть в карты. Никто из прислуги в глаза не видел таинственного гостя и не заходил в гостиную во время его визитов. Однако в тот злосчастный день девушка сильно повздорила с кухаркой и по ее приказу была вынуждена отнести игрокам кофе. Конечно, девушку «совершенно случайно» забыли предупредить, что поднос нужно оставлять у двери.
   Хозяин дома хотел убить Хакису на месте, но его партнер по игре предложил поставить нерадивую служанку на кон. Так год назад она стала собственностью грольда, но о своей жизни у последнего рабовладельца говорить просто не могла.
   Ненависть к хозяевам и желание убежать от них смуглянка носила в себе постоянно, однако возможность реализовать задуманное появилась не скоро. Ююэй вчера ночью отправил свою рабыню к другому грольду, Июаю. Чтобы Хакису по дороге не растерзали ночные твари, сотворил над ней какое-то заклинание. Да только не посчитал нужным сказать, насколько оно долговечно. Девушку спасло лишь то, что действие черного волшебства угасало постепенно. Сначала мороки ее даже не видели, потом заметили, но не могли приблизиться, а перед тем, как лавина воды накрыла девушку с головой, самые ретивые уже начали доставать когтями одежду.
   – Я шла к Июаю, чтобы передать два послания. Первое – о мракогоне, который вышел на цель, а второе – о скором прибытии в Долину какого-то Люциферга.
   – Ого! – Я даже присвистнул от неожиданности. – А у нашего врага связи что надо! Про это чудовище мне в Тангоре таких ужасов наговорили, что, если они хотя бы наполовину правдивы, можно смело зачеркнуть на карте Долины все названия и оставить только одно – Гиблые пески.
   – Не спеши впадать в панику. В Тангоре твой Люциферг может хоть самим дьяволом быть, а у нас его сил, глядишь, и на пол хорошей драки не хватит, – поспешила успокоить меня Гарпина.
   – Чем же его Черный призрак в наши края заманил?
   – Ему обещали возвращение домой, – ответила девушка на мой вопрос.
   – Еще одному миру грозит каюк, – сказал я. – Хакиса, ты-то откуда все знаешь? Неужели хозяин был настолько откровенен с обычной рабыней?
   – Он просто не знал, что я выучила их язык. Да, чуть не забыла самое главное. Сегодня ночью Ююэй хвалился покончить с Сержем. – Первый раз красавица назвала мое имя правильно.
   – Ну, это мы еще посмотрим, – с нескрываемым вызовом заявила ведунья. А когда Гарпина в сердцах…
   Количество костров вокруг озера утроили. Буквально через каждые десять метров по всему периметру расположились видимые и невидимые берты. В течение двух часов один из волшебников находился на боевом дежурстве.
   – Через такое оцепление мышь не проскочит, – пообещала хозяйка острова.
   До вахты Эльруина, начинавшейся в полночь, мы долго разговаривали, а потом я, шнырик и Хакиса отправились в избушку. Зверьку не дали выспаться разборки женщин по поводу занавесок, а у меня, как и у беглянки, прошлая ночь выдалась бессонной, и глаза просто слипались.
   – Спокойной ночи, – пожелал я смуглянке, но ответа уже не услышал, поскольку провалился в забытье.
   Под ногами расстилался песок кирпичного цвета, вдалеке виднелись невысокие заросли сухого кустарника, а над головой – невообразимый хаос из массивных туч, постоянно меняющих форму и движущихся с огромной скоростью. Похоже, меня занесло в поля Инсалта – место, где я впервые увидел Соньку. Встречающих на этот раз не наблюдалось. И куда прикажете идти?
   Словно в ответ на мой невысказанный вопрос раздался пронзительный свист, и в небе появилось ядро, летящее в мою сторону. Приняв горизонтальное положение, я постарался максимально вжаться в землю.
   – Ну чего разлегся? Ты и так сейчас спишь, а наблюдать себя, любимого, спящим во сне – это перебор. Пора прекращать тунеядством заниматься, – раздался возле самого уха насмешливый детский голос.
   Ошибочка вышла. Ядро оказалось… колобком, точно таким же невоспитанным, как и в сказке. Ни тебе «здравствуйте», ни «как поживаете?». Да еще претензиями завалил. Мне сразу стало понятно желание зайца, волка, медведя и лисицы проверить вкусовые качества этого хлебобулочного изделия. Ведь что-то же должно быть в нем хорошего?
   – Куда изволишь двигать свои лапы? К его величеству? К ее высочеству? Или к Ларику? – засыпал меня вопросами пончик-переросток, когда я поднялся.
   – Дуй к принцессе, круглый. – В закоулках моего лексикона тоже имелись не больно ласковые слова.
   Путь до самой вершины холма мы проделали молча. Может, он обиделся, а может, предпочитал во время движения не болтать, чтобы при перекатывании не зачерпнуть чего-нибудь ртом. Заговорил колобок лишь после остановки.
   – Вон она, мясорубкой работает. Дальше топай сам. У меня фобия на режущие предметы. – И хлебный шарик, взметнувшись ядром в небо, полетел обратно.
   Принцесса рубилась с синим муравьем, вооруженным четырьмя кухонными тесаками, а позади сражающейся парочки выстроилась целая очередь колоритных монстров. Когда я подбежал к месту схватки, у муравья осталась только одна целая лапа.
   – Серж, не вмешивайся, – остановила меня блондинка и ловким движением перерубила противника пополам.
   Из очереди вышел следующий желающий помериться силами. Он был вооружен массивным топором, который держал двумя руками. Боец имел вполне человеческое строение тела, недоставало лишь одной незначительной детали – шапку надеть было не на что.
   – Перерыв – десять минут, – громко бросила Сонька в сторону очереди, и безголовый покорно сделал два шага назад. – Ух, привет, милый, совсем умаялась.
   Мы поцеловались, и я спросил, указывая на собравшихся:
   – В какой кунсткамере сегодня День открытых дверей?
   – Да ну их, – махнула рукой принцесса. – С этим черным туманом жителям Долины теперь такие страсти снятся, что страна Жутких кошмаров не способна уместить всех. Вот они и прутся кто куда. Эти хоть легальные, пытаются визу получить, а сколько нелегалов!
   Блондинка вдруг посмотрела на меня внимательнее.
   – Сознавайся, что плохого ты сделал цирюльнику. – Она провела рукой по жесткому ежику моей короткой стрижки. – За что он тебя так оболванил? Это же не стрижка, а стерня после тупой косы.
   – Скажи спасибо Эльруину, что хоть такие есть. В Тангоре у меня даже ресниц не было.
   – Представляю, каким ты был красавцем. От местных девушек небось отбою не было? – Сонька, как ни странно, была близка к истине, хорошо, что она об этом не догадывалась. Девушка указала на ожидающих: – Наверное, мог бы спокойно становиться в эту очередь за въездной визой на наши земли.
   Около сотни страшных, уродливых, нелепых и просто смешных созданий покорно стояли друг за дружкой.
   – И многие ее получают?
   – Два раза в день поддаюсь обязательно, иначе вся эта очередь пополнит ряды нелегалов. А так у них есть хоть какая-то надежда, – тяжело вздохнула Сонька.
   – А с нелегальными гостями как обходитесь?
   – Ими занимается отец, а он у меня, в случае необходимости, может быть очень строгим.
   По тону, каким блондинка произнесла фразу, стала понятной целесообразность нынешней очереди.
   – И по какому признаку ты выбираешь счастливчиков?
   – В основном по внешнему виду. Встречаются иногда экземпляры, от которых не слишком сильно воротит. – Принцесса положила мне руку на плечо. – Ты лучше про свои дела расскажи, а то у меня сейчас перерыв закончится.
   В пять минут я постарался вместить максимум информации и о путешествии в Тангор, и о последних событиях в Долине.
   – Хочешь сказать, что теперь красного воина одолеешь одной левой? – сделала для себя основной вывод дочь Орфа.
   – Думаю, что да.
   – А насчет Маргонского поля Эльруин верно говорит. Если Мальгун жив, то может находиться только там. Мальчик должен спать и видеть хоть какие-нибудь сны, а в Долине существует немного мест, откуда отпечатки снов не проникают в наше царство. Земли вокруг Скорбной скалы как раз к ним и относятся.
   Меня вдруг странно затрясло, словно в лихорадке. Сонька посмотрела в глаза и, поцеловав, сказала:
   – Тебя пытаются разбудить. Да и мне пора на работу.
   Причиной беспокойства опять явился шнырик. Вот егоза! Кажется, мой нос представлялся ему явным конкурентом, и Серж пытался отделить его от лица, чтобы разобраться один на один.
   – Тебе чего? – спросил я шепотом.
   Зверек то ли от радости, то ли от неожиданности подскочил вверх и издал боевой клич шныриков. Опустившись на землю, он недовольно пискнул в мою сторону и принялся за нос лежащего рядом на полу Багета.
   Из прошлого опыта я точно знал, что мелкий Серж – зверь серьезный. Если он чего задумал, то выполнит обязательно. В данном случае цель животного была очевидна, а, поскольку без веских причин четвероногий ничего не делал, мне оставалось только оказать посильную помощь и разбудить Кузьмича.