Стил Даниэла. Конец лета

   Ким хотелось соврать, но она не смогла.
   – Нет. Ни то, ни другое.
   – Тогда почему она с ним? Из-за Пилар? Я ничего не понимаю, по-моему, все это просто не имеет смысла. Если бы она попросила меня подождать, я бы подождал. Она могла бы сказать, что останется с ним на какое-то время, и я не стал бы ее торопить. Не понимаю, чем он может ее удерживать?
   – Человеческие отношения – штука непростая, иногда их трудно понять со стороны. Я знала пары, которые оставались вместе по пятьдесят лет, хотя ненавидели друг друга.
   – Веселенькая перспектива. – Бен помрачнел еще больше. – Я бы ей позвонил, но не уверен, что мне стоит это делать.
   – А как ты, Бен? – спросила Ким очень мягко. – Как ты себя чувствуешь?
   – Стараюсь занять себя делами. Динна не оставила мне выбора.
   Ким хотелось сказать, что все пройдет, что Бен все переживет и забудет, но ей показалось, что говорить ему такие вещи будет с ее стороны жестоко.
   – Я могу тебе чем-нибудь помочь?
   – Можешь. Помоги мне ее похитить. – Бен отвел взгляд. – Ты знаешь, я даже не могу больше смотреть на своего Уайета, уж очень женщина на картине похожа на Динну. – Он вздохнул и встал, словно пытаясь сбежать от собственных мыслей. – Ким, я просто не знаю, что мне делать. Совершенно не представляю.
   – Ты ничего не можешь сделать. Я только жалею, что не могу тебе помочь.
   – Я тоже. Пойдем, я угощу тебя ленчем.
   Ким сложила макеты рекламы в портфель и поставила его на пол. Ей было больно видеть Бена в таком состоянии.
   – Знаешь, я часто ловлю себя на мысли, что мне хочется случайно на нее где-нибудь наткнуться. Куда бы я ни шел, в ресторан, в магазин, даже на почту, я невольно начинаю искать ее взглядом. Мне кажется, что если я присмотрюсь повнимательнее, то обязательно увижу ее лицо.
   – Она сейчас мало где бывает.
   – С ней все в порядке? Она не больна? Ким молча покачала головой.
   – Наверное, у меня есть только один выход – не сидеть на месте, ездить, путешествовать.
   – Ты же не можешь делать это постоянно.
   Ким встала и пошла проводить Бена до двери. Он посмотрел на нее грустными глазами через решетку своей внутренней тюрьмы.
   – Но я могу попытаться.

Глава 28

   – Что сказал врач? – Вернувшись домой, Марк застал Динну уже в постели. – Все в порядке?
   – Доктор Джонс сказал, что для четырех месяцев ребенок очень маленький, но он предполагает, что это из-за того, что я переволновалась и похудела. Но все-таки он велел мне прийти снова через две недели, чтобы он послушал сердцебиение плода. Он должен был услышать сердце уже сегодня, но не услышал, плод слишком маленький. Доктор Джонс сказал, что, возможно, через две недели сердцебиение будет прослушиваться. – Марка эта новость, похоже, не встревожила. – А как прошел день у тебя?
   – День был очень трудный, но зато мы получили новое дело.
   Марк казался очень довольным.
   – Где?
   – В Амстердаме. Но я буду работать вместе с Джимом Салливаном. – Марк посмотрел на лежащую Динну сверху вниз и улыбнулся: – Я же пообещал тебе, что больше не буду постоянно в разъездах. Разве я не сдержал слово?
   – Сдержал.
   На этот раз Динна тоже улыбнулась. Марк все два месяца оставался дома, он не уезжал даже на короткий срок, например, на уик-энд в Париж. Но сейчас это больше не имело для нее значения. Пожалуй, Динна даже испытала бы облегчение, если бы Марк уехал, но он сказал, что с той женщиной у него все кончено.
   – У тебя нет причин отказываться от дела. Когда оно будет слушаться в суде?
   – Думаю, не раньше июня. К тому времени ребенок уже родится.
   Ребенок... Рождение ребенка все еще казалось Динне нереальным. Но не Марку.
   – Не хочешь поесть? Я собираюсь спуститься на кухню.
   В дверях Марк оглянулся и посмотрел на Динну с нежной улыбкой. Сейчас он думал только об их ребенке и благополучии жены, поскольку оно было неразрывно связано с благополучием их сына. Иногда Динну это трогало, но чаще раздражало. Она знала, что забота Марка не имеет никакого отношения лично к ней. Это все только ради ребенка. Его наследника.
   – И что ты собираешься есть? Маринованные огурцы и мороженое?
   – А ты, Динна, что предпочитаешь? Шампанское и черную икру? Это можно устроить.
   – Мне вполне хватит нескольких галет.
   – Не очень впечатляет. Надеюсь, у ребенка будет вкус получше.
   – Я в этом не сомневаюсь.
   Марк вернулся через несколько минут с галетами для Динны и сандвичем для себя.
   – Как, ни клубники, ни пиццы, ни мексиканских чипсов?
   На памяти Марка это был первый проблеск чувства юмора у Динны за последние несколько месяцев. Но сегодня у нее был очень приятный день. Вернувшись от врача, она пошла на ленч с Ким. В эти трудные, одинокие дни общение с Ким помогало Динне сохранять рассудок. Только ей Динна могла рассказать, как она скучает по Бену. Она все еще надеялась, что эта боль отступит, но пока давившая на Динну тяжесть даже не ослабевала.
   Марк собирался предложить Динне поделиться своим сандвичем, но в это время зазвонил телефон.
   – Ты хочешь, чтобы я взял трубку? Это же наверняка тебя.
   – В такой час?
   Марк посмотрел на наручные часы и кивнул. В Европе сейчас восемь утра, так что, вероятнее всего, звонят ему. Он снова сел на кровать рядом с женой. Такой умиротворенной Марк не видел Динну уже несколько недель. Он улыбнулся и снял трубку.
   – Слушаю.
   В трубке послышался обычный для международного звонка треск. Марк ждал, предположив, что у кого-то из клиентов возникла срочная потребность в его услугах.
   – Марк-Эдуард?
   Это была Шанталь, ее голос дрожал от отчаяния. Марк почувствовал, что бледнеет. Динна заметила, как он напрягся. Марк нахмурился и отвернулся от нее.
   – Да, в чем дело? – Марк разговаривал с ней не далее как сегодня утром, что ей понадобилось, почему она звонит ему домой? Он уже пообещал, что через пару недель прилетит в Европу. Марк был уверен, что сможет уехать от Динны сразу после Дня благодарения, к тому времени можно будет считать, что он выполнил свой долг – пробыл с ней в Штатах два с половиной месяца. – Что-нибудь случилось?
   – Да. – Шанталь вздохнула и сдавленно всхлипнула. Марку стало страшно. – Я снова в больнице.
   – Merde^[14]! – Марк закрыл глаза, Динна видела, что он нахмурился. – Что на этот раз? Опять то же самое?
   – Нет, я ошиблась в дозе инсулина.
   – Это невозможно. – «Ты никогда не ошибаешься, разве что нарочно», – мысленно добавил Марк. Он Хорошо помнил ту ночь в больнице и свой страх. – После стольких лет нужно знать... – Марк мысленно выругался. Разговаривая с Шанталь под взглядом Динны, он чувствовал себя на редкость неловко. – Но сейчас уже все в порядке?
   – Я не знаю. – Шанталь помолчала. – Ох, Марк-Эдуард, ты мне очень нужен. Ты не мог бы приехать домой? Ну пожалуйста!
   «Проклятие, ну как я могу обсуждать это сейчас?!»
   – Я не могу сейчас правильно оценить ситуацию, у меня нет при себе необходимых бумаг. Предлагаю обсудить этот вопрос завтра, когда я буду в офисе.
   Марк взял телефон, встал с кровати, пересек спальню и сел на стул. Динна снова взялась за книгу, которую читала до его прихода. Она видела, что Марк чем-то раздражен, а его разговор показался ей скучным.
   Но Марку отнюдь не было скучно. Когда он предложил перенести разговор на завтра, Шанталь взвизгнула:
   – Нет! Не смей от меня отмахиваться!
   – Я не отмахиваюсь, просто не знаю, когда это будет возможно.
   – Тогда разреши мне приехать к тебе. Перед отъездом ты обещал, что, если ты не сможешь вырваться, мне можно будет приехать к тебе. Так можно?
   – Нам придется обсудить этот вопрос завтра, когда у меня будут при себе необходимые документы. Вы можете подождать десять часов? Я перезвоню вам из офиса. – В голосе Марка послышались металлические нотки. – По какому телефону с вами связаться?
   Шанталь сказала ему название больницы. Марк испытал облегчение, услышав, что она лежит не в Американской больнице – звонить туда для него было бы невыносимо.
   – Я вам перезвоню, как только попаду в офис.
   – Если ты мне не позвонишь, я сама прилечу ближайшим самолетом.
   Шанталь вела себя как избалованный ребенок. К тому же опасный. Марку совсем не хотелось новых конфликтов с Динной, во всяком случае, до рождения ребенка. Дальше видно будет. Из-за того, что он француз, ребенок по закону является столько же французом, сколько и американцем, во Франции же он будет находиться под французской юрисдикцией. Это будет его ребенок. Если он пожелает забрать ребенка во Францию, Динна ничего не сможет сделать, чтобы воспрепятствовать этому. Абсолютно ничего. Марк знал, что эта мысль будет поддерживать его все предстоящие семь месяцев. Когда ребенку исполнится год, они повезут его во Францию – впервые показать бабушке. Динна, конечно, поедет с ними, но затем ей придется сделать выбор. Она может остаться или уехать, но без ребенка, который больше не покинет пределов Франции. Если Динна уедет, ребенок будет жить с бабушкой, и тогда Марк постарается проводить большую часть времени там. Это будет только его дитя, как была бы Пилар – была бы, если бы не Динна. Мысли о новом ребенке отвлекли Марка от воспоминаний о Пилар. Этот ребенок будет полностью его ребенком. И до его рождения Динна нужна Марку здоровой и счастливой. Он и потом может благополучно оставаться ее мужем, если она согласится жить с ребенком во Франции. Марк продумал все до мелочей, абсолютно все. И если Шанталь сейчас вклинится со своими проблемами, это будет совсем некстати.
   – Марк-Эдуард, ты меня слышишь? Я сказала, что, если ты не приедешь сам, я вылечу ближайшим рейсом.
   – Куда? – поинтересовался Марк ледяным тоном.
   – А ты как думаешь? В Сан-Франциско, куда же еще?
   – Позвольте мне решить этот вопрос самому. Я дам вам знать о моем решении. Завтра. Вы меня поняли?
   – Вполне. И еще одно, Марк-Эдуард.
   Тон Шанталь изменился, и Марк немного смягчился:
   – Что?
   – Я тебя очень люблю.
   – Уверяю вас, это взаимное соглашение. – Марк уже почти улыбался. – Мы с вами побеседуем через несколько часов. Спокойной ночи.
   Марк положил трубку и вздохнул. Он не заметил, что Динна, отложив книгу, внимательно наблюдает за ним.
   – Недовольный клиент?
   – Ничего особенного, у меня все под контролем.
   – Есть ли на свете хоть что-то, что не было бы у тебя под контролем?
   Марк улыбнулся, глядя Динне в глаза:
   – Надеюсь, что нет, дорогая, искренне на это надеюсь. Через полчаса Марк был уже в кровати. Динна лежала рядом с ним с открытыми глазами.
   – Марк?
   – Что?
   В комнате было темно.
   – Что-нибудь случилось?
   – Нет, конечно, что могло случиться?
   – Ну, я не знаю... этот телефонный звонок... Тебе придется уезжать чаще, чем сейчас?
   Динна уже знала ответ на свой вопрос.
   – Да. Но я все улажу, я не хочу надолго оставлять тебя одну.
   – Со мной ничего не случится.
   – Возможно. Но я не буду никуда ездить без крайней необходимости.
   – Спасибо, я тебе признательна.
   Это были первые добрые слова Динны, произнесенные в адрес Марка за последние несколько месяцев. Она тронула его за руку, и он закрыл глаза. Ему хотелось взять ее руку, пожать, поцеловать ее, назвать ее «моя Диана», но он не мог. Не мог. Во всяком случае, не сейчас. Сейчас его мысли занимала Шанталь.
   – Не волнуйся, Динна, все будет хорошо.
   Он похлопал ее по руке и повернулся к ней спиной, лежа на своей половине кровати.
   – Ты с ума сошла. Звонить мне домой среди ночи? – бушевал Марк-Эдуард по телефону. – А вдруг бы трубку сняла Динна?
   – И что из этого? Она все равно знает!
   «Нет, она знала – не настоящее время, а прошедшее».
   – Ну и что же, все равно ты не имеешь права так поступать. Я тебя предупреждал.
   – Я имею право делать все, что мне вздумается. – Однако голос Шанталь звучал уже не так уверенно, неожиданно она заплакала в трубку. – Марк-Эдуард, я больше так не могу. Прошло уже больше двух месяцев, ну пожалуйста!
   – Ровно на два дня больше, чем два месяца.
   Однако решимость Марка пошатнулась. Он понимал, что если хочет удержать Шанталь, то должен что-то предпринимать. Тяжело разрываться между двумя женщинами... Да, ему предстояла трудная зима.
   – Прошу тебя...
   Шанталь злилась на себя за то, что опустилась до мольбы, но Марк был ей нужен. Она должна быть с ним, она не хотела снова уступать его жене. События развивались не в ее пользу, так было всегда, еще и до смерти Пилар, которая сблизила Марка и Динну, временами они были просто необходимы друг другу– Но сейчас Шанталь нуждалась в нем больше и не собиралась его терять.
   – Марк-Эдуард? – В голосе Шанталь снова послышались угрожающие нотки.
   – Шанталь, дорогая, ты не могла бы потерпеть еще немного?
   – Нет. Если ты не готов предпринять что-нибудь немедленно, между нами все будет кончено. Я больше так не могу. Такая жизнь сводит меня с ума.
   Марк мысленно ужаснулся и спросил себя, что же ему с ней делать.
   – Я прилечу на следующей неделе.
   – Нет, не прилетишь, ты найдешь какой-нибудь предлог остаться. – Шанталь вдруг снова заговорила тверже. – Между прочим, Марк-Эдуард, в больницу меня привез один друг, мужчина. Я тебе о нем говорила летом. Если ты не разрешишь мне приехать к тебе, я...
   – Шанталь, не смей мне угрожать!
   Но что-то в ее словах и в тоне, каким они были сказаны, задело Марка за живое.
   – Ты хочешь сказать, что выйдешь за него замуж?
   – А почему бы и нет? Ты ведь женат, почему бы и мне не стать замужней дамой?
   «Черт, а вдруг она серьезно? Вдруг, как в случае с попыткой самоубийства, она действительно осуществит угрозу?»
   – Если ты приедешь сюда, – сказал Марк, – ты не сможешь открыто разгуливать по всему городу, тебе придется быть очень осмотрительной. Такая жизнь тебе быстро наскучит.
   – Может, предоставишь мне самой решать?
   Шанталь почувствовала, что Марк колеблется. Ее лицо озарилось торжествующей улыбкой.
   – Дорогой, я буду хорошей, обещаю. И Марк тоже улыбнулся.
   – Ты всегда хорошая. Не просто хорошая, ты необыкновенная. Ну хорошо, моя маленькая решительная шантажистка, я сегодня же закажу тебе билет.
   Шанталь издала победный вопль.
   – Когда мне можно вылететь?
   – Когда тебя отпустят из больницы?
   – Сегодня вечером.
   – Тогда прилетай завтра.
   Телерь уже оба не просто улыбались, они смеялись не таясь. «К черту сложности», – думал Марк, сгорая от желания увидеть Шанталь.
   – И вот еще что, Шанталь...
   – Oui, mon amour?
   – Je t'aime^[15].

Глава 29

   Шанталь прошла через таможенный контроль первой. Глядя, как она идет к нему, Марк почувствовал, что его лицо расплывается в улыбке. В замшевом пальто цвета шампанского и в подходящей к нему шляпке, Шанталь была прекрасна. Между шляпкой и широким рысьим воротником были видны густые золотисто-каштановые волосы, сапфировые глаза искрились. Шанталь подбежала к Марку и уже собиралась его поцеловать, но потом спохватилась и просто пошла рядом с ним. Хотя они только разговаривали, смеялись и перешептывались, с таким же успехом они могли бы целоваться: все равно со стороны было абсолютно ясно, что они счастливы снова оказаться вместе. Марк почти забыл, насколько Шанталь привлекательна, какая она особенная. В последнее время их общение свелось к телефонным разговорам, и сейчас он был буквально опьянен ее обаянием. Он с трудом сдерживался, чтобы не обнять ее. Наконец они сели в арендованный им лимузин, и Марк получил возможность к ней прикоснуться, дотронуться до ее лица, до ее тела, прижать к себе и жадно поцеловать.
   – Господи, как же ты хороша! – прошептал он, с трудом переводя дыхание.
   Шанталь улыбнулась. Теперь хозяйкой положения стала она, и, казалось, сама ее власть смеялась над Марком из глубины ее глаз.
   – Глупый, если бы не моя настойчивость, ты бы, наверное, не подпускал меня к себе целый год.
   – Нет, просто обстоятельства складывались не в нашу пользу.
   Шанталь закатила глаза и вздохнула.
   – Теперь это уже не важно, все позади. Пока мы вместе, все остальное меня не интересует.
   Марку хотелось спросить, сколько времени она собирается пробыть в Америке, но он не решился. Он вообще не хотел с ней разговаривать – только обнимать ее и заниматься с ней любовью до бесконечности.
   Лимузин остановился перед отелем «Хантингтон», Марк помог Шанталь выйти. Он уже зарегистрировал ее в отеле и заплатил за десять дней пребывания, им оставалось только скрыться в номере. Коллег Марк предупредил, что его весь день не будет в офисе.
   – Марк, это ты? – сонно спросила Динна.
   Она приподняла голову от подушки и улыбнулась в темноте. Был третий час утра, и она уже часа два как спала.
   – Да, а ты кого ждала, президента?
   – Нет, тебя. Почему так поздно?
   Марк даже не позвонил, что задержится, но Динна не волновалась.
   – Засиделся с приезжими клиентами. Мы весь день проводили закрытую встречу, даже на ленч не выходили.
   Вместо ленча в ресторане они заказали еду в номер, а обед по особому распоряжению Марка им доставили из «Л'Этуаля».
   – Звучит очень скучно.
   Динна улыбнулась и перевернулась на другой бок.
   – Как ты себя чувствуешь?
   Марк отвернулся от нее и начал раздеваться. Было странно вернуться домой, к жене. Он чуть было не остался с Шанталь на всю ночь, но в последний момент передумал – к этой стадии еще нужно было подготовиться. Зато он пообещал Шанталь провести с ней уик-энд и еще несколько дней на неделе.
   – Спасибо, нормально, спать очень хочется.
   – Ну и хорошо, мне тоже.
   Марк лег в их общую постель, дотронулся до щеки Динны, поцеловал ее – поцелуй пришелся куда-то в макушку – и сказал по-французски:
   – Bonne nuit. Спокойной ночи.
   То же самое он сказал перед уходом Шанталь, только тогда он еще добавил «mon amour» – любовь моя.
   – Мне все равно! – заявила Шанталь. – Я никуда не уеду. А если ты перестанешь оплачивать отель, я буду платить сама или сниму квартиру. У меня виза на полгода.
   – Но это нелепо! – Марк бросил на нее сердитый взгляд. Они спорили уже час, но так и не пришли ни к какому решению, Шанталь возмущенно поднимала голову, выставляя вперед маленький аккуратный подбородок.
   – Я тебе уже говорил, через две недели я прилечу в Париж.
   – Надолго? На пять дней? На неделю? А дальше что? Ты улетишь, и я снова два месяца тебя не увижу? Нет, нет и нет! Или мы остаемся сейчас вместе, или все кончено. Навсегда! И это, Марк-Эдуард, мое последнее слово! Решай, чего ты хочешь. Или я остаюсь здесь и мы придумываем что-то вместе, или я возвращаюсь домой. И тогда между нами все кончено. Finis! Ты это понимаешь? – Голос Шанталь сорвался на визг, который казался очень неуместным в дорогом гостиничном номере. – Но в старую игру я больше не играю, для меня она закончена! Я не понимаю, почему ты хочешь оставаться ее мужем, теперь у тебя нет даже такого оправдания, как Пилар. Но мне плевать! Я не собираюсь вечно жить без тебя. Я просто больше так не могу. Или я остаюсь, или... – она посмотрела на Марка злым взглядом, – или я ухожу навсегда.
   – А как насчет срока действия твоей визы? Конечно, если я позволю тебе остаться.
   Марк поспешно прикидывал в уме. Шесть месяцев... это можно использовать. Когда у Шанталь кончится виза, она уедет домой, через несколько недель следом отправится он. Потом он поселит Динну с малышом у матери на улице Франсуа Премьер и даже сможет проводить там большую часть времени, это будет вполне разумно. Он, конечно, по-прежнему будет летать из Франции в Штаты и обратно, но его основной базой станет Париж.
   – Знаешь, Шанталь, – сказал наконец Марк, – все еще может сложиться удачно. Если я скажу, что с будущего года планирую сделать своим основным местом жительства Париж, что ты на это ответишь? У меня по-прежнему будет офис в Сан-Франциско, но вместо того чтобы жить здесь и постоянно летать в Париж, я собираюсь, наоборот, жить там и летать сюда.
   – Ты поселишься в Париже с женой?
   Шанталь смотрела на Марка настороженно, она пока не вполне понимала, что у него на уме.
   – Не обязательно, совсем не обязательно. В следующем году в моей жизни должны произойти некоторые изменения.
   Марк посмотрел на Шанталь с едва заметным намеком на улыбку, и ее глаза тоже немного потеплели.
   – Ты переселишься в Париж? Но почему?
   Ей хотелось добавить: «Ради меня?» – но она не решилась.
   – У меня есть сразу несколько причин вернуться в Париж, и ты занимаешь среди них не последнее место.
   – Ты серьезно?
   Шанталь всмотрелась в его лицо, и ее удовлетворило то, что она увидела.
   – Серьезно.
   – А до тех пор?
   – Пока, наверное, придется разрешить тебе остаться здесь.
   Марк улыбнулся. Не успел он закончить фразу, как Шанталь бросилась к нему в объятия.
   – Значит, это серьезно?
   – Да, дорогая моя.

Глава 30

   Марк-Эдуард припарковался на углу. Вышел из «ягуара» и достал большую коробку, завернутую в обычную бумагу. Цветы Шанталь он уже послал раньше, да и идти с букетом по улице было бы неловко. Коробка была громоздкая, но зато не слишком бросалась в глаза. На Ноб-Хилл Марк остановился у входа в узкий дом, зажатый между двумя соседними, и нажал одну из кнопок звонка – всего их было две. Шанталь жила в тихой квартирке на втором этаже. Дверные ручки в квартире были из полированной меди, полы – из черно-белого мрамора, и Марку, ожидавшему внизу, было слышно, как Шанталь бежит к двери. Они сняли эту квартиру вместе с мебелью на несколько месяцев, с ноября по июнь, причем на поиски ушло не больше недели. Шанталь прожила на новом месте уже два дня, но только сегодня они впервые собирались пообедать «дома».
   Слушая звук приближающихся шагов, Марк не мог не улыбнуться. Он снова подумал, что принял правильное решение, даже если Шанталь его к этому немного и подтолкнула. Будет замечательно иметь ее под боком всю зиму и весну. Динна больше не составляла Марку компанию, обычно она уходила в свою студию и подолгу сидела там, хотя не было похоже, чтобы она там работала, скорее, просто сидела.
   Марк еще раз нажал кнопку звонка. Дверь резко распахнулась, и перед ним предстала сияющая Шанталь в ослепительно белом шелковом платье в восточном стиле и серебряных босоножках.
   – Bonsoir, monsieur.
   Она присела в низком реверансе и выпрямилась с озорной улыбкой. Свет в квартире был приглушен, Марк разглядел в комнате небольшой круглый столик, накрытый для обеда, с цветами и горящими свечами.
   – Как тут все красиво!
   Марк одной рукой обнял Шанталь и огляделся. Пламя свечей отражалось в начищенном до блеска серебре. Им очень повезло с этой небольшой, но такой милой квартиркой – декоратор, которому она принадлежала, на всю зиму уехал со своей любовницей во Францию. Марк привлек Шанталь ближе.
   – Шанталь, ma cherie, ты прекрасна. И от тебя так восхитительно пахнет!
   Шанталь звонко рассмеялась. За день до этого Марк прислал ей большой флакон духов «Джой». Было так чудесно иметь Шанталь поблизости. Марк мог вырваться из офиса в обеденный перерыв, мог встретиться с ней после работы по дороге домой, мог просто заскочить утром на чашечку кофе и поцелуй или днем – чтобы заняться любовью.
   – Что это?
   Шанталь с любопытством посмотрела на большую коробку. Марк медленно провел рукой по ноге Шанталь от колена до бедра.
   – Прекрати! Что в коробке?
   Шанталь засмеялась, и Марк продолжил гладить ее голые ноги.
   – В какой коробке? Я не приносил с собой никакой коробки.
   Он поцеловал ее ногу под коленом и стал медленно продвигаться выше по внутренней стороне бедра.
   – По-моему, любовь моя, ты гораздо интереснее какой-то непонятной коробки.
   Шанталь придерживалась того же мнения, и через минуту ее одежда уже валялась на полу.
   – Merde!
   Шанталь вырвалась из объятий Марка, в которых сонно пролежала почти полчаса. Марк-Эдуард сел и посмотрел на нее с удивлением.
   – Merde? Что ты хочешь этим сказать? Притворяясь оскорбленным, он снова лег и вытянулся на кровати. Обнаженный, он сейчас походил на большого светлого кота, очень довольного. Но Шанталь уже была на пути к двери.
   – Я забыла про индейку!
   Она побежала в кухню, а Марк остался лежать. Он лежал и усмехался. Шанталь вернулась уже через минуту, явно испытывая облегчение.
   – Ну как?
   – Ничего страшного. Она готовилась почти шесть часов, но выглядит вполне нормально.
   – С индейкой всегда так. Вот только по вкусу она будет похожа на солому. Но позволь спросить: почему, проведя в Штатах всего три недели, ты уже начала готовить индейку?
   Марк приподнялся на кровати и засмеялся. Шанталь села рядом с ним.
   – Я готовлю индейку, потому что завтра День благодарения. А я очень благодарна.
   – Правда? За что? – Марк снова лег и стал играть ее золотисто-каштановыми локонами. Густые волосы Шанталь обрамляли ее лицо и касались плеч. – Так за что же ты благодарна, моя прелесть?
   – За тебя. За то, что живу здесь. За то, что приехала в Штаты. La vie est belle, mon amour^[16].
   – Вот как? Тогда пойди и открой коробку. – Марк попытался спрятать улыбку.
   – Открой ее сам.
   Шанталь убежала в другую комнату и вскоре вернулась с коробкой, завернутой в коричневую бумагу. В этот момент она была похожа на маленькую девочку с подарком, полученным на Рождество.
   – Что это?
   – А ты открой и посмотри.