Таманов Михаил. Конец властелина подземелий или Новые приключений Чебурашки и его друзей

   - Знаю я эту эстетику, - говорил студент. - Нам ее в институте проповедуют. Болтай о чем хочешь - стихи, музыка...
   В половине восьмого пришел директор - растерянный мужчина с красными глазами. Он провел Шурика к себе и затеял собеседование, которое затянулось минут на сорок.
   - Скажите, а где вы учились? - спрашивал он.
   - Рязанское высшее эстетическое училище, - ответил Сироткин, покрываясь красными пятнами.
   Директор задумался, потом почему-то сказал:
   - Да, я тоже коммунальный техникум оканчивал... А как вы относитесь к музыке?
   - Музыка есть высшее проявление поэтического полета мыслей души человека.
   Богемный вид, который придал Шурику студент, вызвал у директора уважение и доверие.
   - Ладно, - сказал он наконец. - Попробуем, что у вас получится. Будете преподавать у старших классов. Пойдемте знакомиться с учениками. Хочу сразу предупредить - у нас в школе ожидается проверка из ОблУНО, поэтому мы и хотим взять профессионального учителя эстетики. Предмет это новый, поэтому ему уделяется серьезное внимание.
   У Шурика от ужаса широко открылись глаза, но он так ничего и не сказал, надеясь удрать по дороге.
   Учительница литературы, которая волею судьбы вынуждена была преподавать эстетику, переживала в этот момент критическую ситуацию. Ей никак не удавалось доказать коммунистическое происхождение любви между мужчиной и женщиной, основываясь на примерах семей Карла Маркса и Фридриха Энгельса. В учебнике все было гладко и четко, а вот в реальности... На "галерке" уже начали громко спорить - а не было ли чего между Марксом и Энгельсом? И вдруг с третьего ряда раздалась мелодичная трель. Все затихли, предчувствуя недоброе. Это был Вовочка. Он достал из кармана радиотелефон и сказал:
   - Слушаю... Да... Ну и что? Хорошо, выгружайте пока все в третий ангар, а платежки я привезу через полтора часа.
   - Вовочка! - взвизгнула учительница. - Давай сюда свои игрушки и занимайся уроком.
   - Вы, Мария Ивановна, за эту игрушку всю жизнь не расплатитесь, спокойно ответил Вовочка. - Я вас не трогаю и вы меня не трогайте.
   - В этот момент в дверь вошел смертельно бледный Сироткин в сопровождении директора.
   - Доброе утро. Это ваш новый учитель эстетики. Давайте, Мария Ивановна, оставим их наедине.
   Мария Ивановна вздохнула с огромным облегчением и исчезла.
   Шурик с выпученными глазами торчал перед классом и пытался вспомнить, что в таких случаях говорят. Впрочем, класс смотрел не на него, а на Вовочку. Тот с сомнением разглядывал Сироткина.
   Наконец он махнул рукой и кивнул, если не одобрительно, то во всяком случае снисходительно. Класс зашуршал, грохнул партами и встал в знак приветствия. Шурик от испуга едва не наделал в штаны. Однако, попадая в спектакль, надо играть свою роль до конца...
   - Если есть какие-то вопросы, я отвечу, - промямлил он.
   Вопросы посыпались немедленно.
   - Тебя как зовут-то бедолага?
   - Шурик...
   - Как? Жмурик? Ну и что нового в мире эстетики?
   - Да так... Много всякого.
   - А ты читать-то умеешь?
   - А где носки забыл? На книжки поменял?
   Шурик чувствовал себя скверно. Он хотел было уже убежать, но тут с первого ряда поднялась очень толстая ученица Даша. Задыхаясь и потея от волнения, она спросила:
   - А вот нам тут по эстетике про коммунистическую любовь говорили. А вы тоже про любовь будете рассказывать?
   Вопрос поставил Сироткина в тупик, ибо практический опыт по этой части был у него не велик. Однажды, правда, он пьяный шел из клуба и увидел лежащую во ржи Марью - дородную непутевую девку, доярку из его колхоза. Она так соблазнительно выставила на дорогу свои жирные икры, издавая при этом странные звуки, похожие на древние перуанские гимны, что Сироткин упал в ее жаркие объятия и остался в них до утра, пока роса не выгнала их обоих из посевов. Но все это было так давно, что вся любовь из памяти выветрилась, осталась лишь исколотая колосьями задница.
   - Ну, что вам рассказать, ребята? - неуверенно начал Шурик. - Бабы все разные и к каждой свой подход нужен. Мужики рассказывали, за иной с месяц бегаешь, а она тебя мордой в дерьмо. А другой стакан нальешь - и любовь до гроба. Я помню, как-то раз налетел... Деревня есть у нас Большие Киборги, там клуб. Я к одной телке подвалил, а мне за это так харю расковыряли, что я потом неделю с кровью какал...
   - Эстет, - задумчиво сказал кто-то из учеников.
   Сироткин понял, что проболтался, и прикусил язык.
   - Ну ладно, - сказал Вовочка. - С любовью все нам ясно. А вот объясни-ка моим парням, как водку пить - эффективно и эстетично. А то они как налакаются, так в городе военное положение вводят.
   Шурик почувствовал себя увереннее - тема была близка.
   - Тут я вам вот что скажу, ребята. Главное в этом деле водку с вином не мешать. Особенно с красным. Да и вообще, если нажраться хочется берите водку, а не вино. От вина только отрыжка вонючая. А если культурно посидеть - тогда другое дело. Но культурно посидеть у вас не получится, это я вам сразу говорю. За маму, за папу - и понеслось... Плавали, знаем.
   Класс притих. Все внимательно слушали, некоторые даже конспектировали.
   - Закусывать лучше соленым, причем в пропорции один к трем. Если с утра хреново - лучше не опохмеляйтесь. Не надо, пока молодые, а то потом намучаетесь. Но если чувствуете, что перебрали, тогда первое дело - два пальца в рот. Это я вам как учитель говорю.
   Эстетическое воспитание было в самом разгаре, когда кто-то предложил перейти к практике. Шурик призадумался. У них в ПТУ практика всегда стояла первым номером. Поэтому он сказал:
   - Я не против, конечно. Собирайте деньги и айда до гастронома.
   Ученики начали шарить по своим карманам, но Вовочка пренебрежительно воскликнул:
   - Хватит мелочью трясти. Вот, - он положил на парту несколько купюр, - я угощаю. Пусть Гнутый сбегает.
   С задней парты немедленно поднялся нечесаный, похожий на шимпанзе ученик. Ни слова не говоря, он схватил деньги, выпрыгнул в окно и побежал по газону, слегка касаясь длинными узловатыми руками травы.
   Класс начал решать, из чего пить. Наконец сошлись на коллекции почв, оставшейся после старого учителя географии. Образцы почв высыпали в цветочные горшки, а баночки помыли в туалете. Хватило на всех.
   Шурик в ожидании начала банкета, задумчиво рассматривал стенгазету. На ней был единственный рисунок: нестриженный долговязый хулиган вешает на березе октябренка. Под картинкой значилось: "Хряков из седьмого Б бьет первоклассников". Ниже было подписано: "В седьмом Б у всех 7-Б, гы!"
   Вскоре вернулся посланник. Он принес две сумки водки и три банки соленых кабачков. Застолье получилось теплым и душевным. Шурик братался с учениками, пил с ними за здоровье, а когда прозвенел звонок, кто-то хлопнул его по плечу и сказал: "Не дергайся. Второй урок - тоже эстетика".
   Водка подходила к концу. Ученики собрались в кучки, усадили учениц на колени, закурили и неспешно беседовали о своих ученических делах. Вовочка вывел Сироткина в коридор, угостил сигареткой и сказал:
   - В общем я понял, какой ты к черту учитель эстетики. У нас тут много проходимцев побывало, не ты первый, не ты последний.
   Шурик вздохнул и сокрушенно покачал головой.
   - Но ты душевный парень, ты мне нравишься. Давай поможем друг другу, - продолжал Вовочка. - Есть одно дельце, но некому взяться. Мои ребята всю неделю на складах товар принимают, а у меня контрольная по алгебре на носу. Может ты сделаешь, тебя ведь все равно к вечеру выгонят, а то и в милицию сдадут?
   - А что, трудное дело? - с недоверием спросил Шурик.
   - Нисколько. Груз надо в товарном вагоне проводить до Москвы. Но только срочно, а то контракт сорвется. Какой-то шизик заказал партию разных странных вещей, но мне-то все равно, какие вещи, лишь бы деньги на бочку...
   - Вообще-то мне как раз нужно в Москву, - сказал Сироткин. - Я должен попасть на прием в КГБ или МВД.
   - Ну это само собой. А сначала ты организуешь перегрузку товара из вагона в машину и доставку по указанному адресу. Отдашь заказчику счета и накладные и - свободен. Топай в свое МВД. Ну что, о'кей?
   - Ага, о'кей. Когда ехать?
   - В этом конверте все документы и еще командировочные. Зайди за школу, там зеленый "BMW", в нем - Жора, мой шофер. Он отвезет тебя в офис, там ребята все объяснят.
   Шурик заглянул в прокуренный класс, выпил на посошок, попрощался с учениками, расцеловался с ученицами и пулей вылетел из школы, едва не изувечив группу серьезных мужчин и женщин, что стояли у дверей.
   Шурику повезло - он вовремя скрылся. Шурик не знал, что серьезные мужчины и женщины как раз и были теми инспекторами ОблУНО, что пришли проверять преподавание эстетики в этой школе.
   - Мурзилка опаздывает, - заметил Чебурашка, нервно постукивая пальцами по приборной панели машины.
   - Наверно, ищет подругу, - сказал Гена.
   - У него столько этих подруг, что и искать незачем. На каждом углу по подруге.
   Хрюша, Филя и Степашка сгрудились на заднем сиденьи и играли в "мясо".
   - Хватит вам машину раскачивать! - прикрикнул на них Чебурашка. Лучше вспомните еще раз план операции.
   - А чего там вспоминать, - невозмутимо ответил Хрюша. - Заходим в кабинет, переодеваемся, сидим и ждем, пока Мурзилка не сцепится с Карабасом. Потом выскакиваем и уносим Карабаса в машину.
   - Кабинет второй справа, - уточнил на всякий случай Чебурашка. - И чтоб никакой водки. Не вздумайте сорвать мне дело!
   Рядом с машиной материализовался запыхавшийся Мурзилка. Он держал под руку худенькую девчонку в джинсах.
   - А вот и мы. Познакомьтесь, это Дюймовочка.
   - Прекрасно, - мрачно сказал Чебурашка. - Ты ничего не забыл?
   - Все помню. Сидим, отдыхаем, ждем Карабаса. Потом я подхожу к нему и... В общем, начинаем драться.
   - Постарайся все-таки, чтобы именно он начал драку. Это ты умеешь, я знаю.
   - Ну что, тогда мы пошли?
   Мурзилка с Дюймовочкой скрылись под широким козырьком ресторана "Прага". Столик был заранее заказан и оплачен Чебурашкой.
   Осенний вечер золотил московские крыши. Шум Арбата доносился сквозь полуоткрытые окна машины. Чебурашка попытался сосредоточиться и унять волнение.
   От удачи сегодняшней операции зависело многое. Если у них не выйдет схватить Карабаса сегодня, он ляжет на дно и достать его оттуда будет чрезвычайно трудно. Почти невозможно...
   Видя, что Филя, Хрюша и Степашка снова начали потихоньку играть в "мясо", Чебурашка взглянул на часы и сказал им:
   - Ваша очередь, парни. Сумки с милицейской формой в багажнике.
   Они вылезли из машины, взяли тюки, но у входа в ресторан наперерез им бросился швейцар, крича, что вход с ручной кладью запрещен.
   В ответ Хрюша взмахнул у него перед носом красной книжечкой и быстро шагнул в дверь, чтобы тот не успел прочитать полустершуюся надпись: "Удостоверение почетного участника строительства Царицынского мясокомбината".
   Внутри била по ушам музыка. Друзья прошмыгнули в кабинет и начали поспешно натягивать милицейские мундиры и фуражки. Через пять минут Степашка выглянул за портьеру и сообщил, что Чебурашка тоже зашел в ресторан и занял позицию на балконе. Гена ждал всех в машине.
   Прошло уже минут десять. Карабас не появлялся. Друзья заскучали: Хрюша с мрачным видом подкидывал на ладони зеленоватую котлету, которую нашел под столом, а Филя выковыривал антенной рации кусочки сала из тонко порезанной любительской колбасы. Наконец у Хрюши не выдержали нервы.
   - Чебурашка говорил, чтоб мы водку не пили? А мы и не собираемся ее пить.
   И он выставил на стол две бутылки коньяка. Все заметно повеселели. Первая бутылка закончилась быстро, а когда начали открывать вторую, из рации донесся голос Чебурашки: "Всем приготовиться. Карабас в зале. Он один..."
   Мурзилка не скучал. Он подливал подружке портвейна "555" и весело рассказывал, как в молодости они с мальчишками ходили бить камнями лягушек на болото.
   Карабаса он узнал сразу, хотя видел его только на фотографии. Мурзилка отставил стакан и занялся наблюдением.
   Карабас двигался зигзагами между столиками. Вот он остановил официантку и показал ей коробочку, в которой лежал окруженный грязной ватой ампутированный человеческий палец. Та завизжала и уронила на пол поднос с графином настоящего французского коньяка по цене 160 долларов за литр. Карабас захохотал и пошел дальше. Он сел за свободный столик, усадил к себе на колени другую официантку - помоложе, и принялся угощать ее полураздавленными печеными картофелинами, которые доставал прямо из кармана. Официантка смеялась, потому что Карабас шептал ей на ухо всякие гадости: его красное лицо дрожало и переливалось, как налитый кровью презерватив.
   Мурзилка понял, что пришло время действовать. Он взглянул на Чебурашку, который невозмутимо пил кофе на балконе и подошел к столику Карабаса.
   - Привет! - весело сказал Мурзилка и уселся напротив. - Ты уже вылечил свой сифилис?
   Официантка поперхнулась, выплюнула картофелину и побежала полоскать рот марганцовкой. Карабас в смятении уставился на Мурзилку, пытаясь вспомнить, где он видел этого нагловатого молодчика. А тот не терял времени.
   - А у тебя чай совсем остыл, - огорченно сказал Мурзилка, окунув палец в стакан, который Карабас незаметно стянул с соседнего столика.
   Карабас поглаживал в кармане клавишу передатчика, соображая - вызвать ли ему сразу телохранителя из машины или просто запустить этому парню в рожу пепельницей.
   А Мурзилка только входил в раж.
   - Закуривай! - предложил он и поднес зажигалку к бороде Карабаса.
   Борода не вспыхнула, но стала тлеть, причем так вонюче, что с соседних столиков начали отсаживаться люди.
   - Ах, какой я неловкий! - извинился Мурзилка и исправил свою оплошность, плеснув Карабасу на бороду содержимое стакана. Борода зашипела и постепенно перестала дымиться.
   Карабас вскочил и хрипло закричал:
   - Что вы себе позволяете! Это вам не сарай!
   Чебурашка с готовностью поднялся и произнес с расстановкой:
   - А если это не сарай, то кто тебя, свинью сюда пустил?
   Карабас скривил лицо и хотел было уже запрыгнуть на стол и уже оттуда обрушиться на Мурзилку, но вдруг почувствовал подвох. Причем так явственно, что задрожали ноги. Он вспомнил, что мельком видел этого парня в номере у Чебурашки и Гены. Видимо это и был тот самый Мурзилка...
   Что делать? Ошибка может дорого стоить. Наверно он неспроста тут изображает клоуна, ведь что-то за этим кроется?
   Все эти чувства так отчетливо проявились на лице у Карабаса, что Мурзилка понял - операция на грани срыва. Время стремительно уходило и Мурзилка решился. Он взял со стола бутыль с минералкой и разбил ее об голову Карабаса. Тот мешком свалился под стол. Затем вскочил, посмотрел на Мурзилку как-то очень подозрительно и вновь упал. На этот раз окончательно.
   Хрюша, Филя и Степашка этот момент пропустили, потому что оживленно обсуждали - почему Мурзилка привел такую корявую девку и отчего только одну. Однако, Карабас так шумно рухнул, что они поняли - время действовать.
   Они выскочили из укрытия и приступили к задержанию.
   Филя взял Мурзилку за рукав и тот, сделав капризное лицо, начал слегка вертеться, давая окружающим понять, что сопротивляется. Хрюша и Степашка принялись дубасить лежащего Карабаса ногами по голове.
   Все бы ничего, но посетители начали роптать:
   - Совсем менты озверели!
   - Раненого избивают...
   У кого-то не выдержали нервы: раздался пьяный крик "бей ментов" и обеденный зал превратился в безобразную свалку.
   Те кто желал подраться, не стали разбираться, где мент, где человек и били того, кто ближе. Сначала загремела разбитая посуда и мебель, потом захлопали выстрелы, с потолка посыпались лепные украшения и наконец огромная люстра со звоном упала на танцплощадку. Грохот привел в чувство Карабаса. Он поднялся на четвереньки, бочком отполз к стене и дал деру. Наши друзья, на которых в этот момент наседало не меньше двадцати человек, ничего не заметили.
   Битва была жаркой и неистовой. Мурзилка крушил своими квадратными кулаками вражеские хари, Филя и Степашка размахивали стульями и только Хрюша нашел время, чтобы взглянуть на балкон. Чебурашки и след простыл. Это был сигнал к отступлению.
   Хрюша выхватил из кармана пузатую бутылочку немецкого пива и заорал, перекрывая шум бойни:
   - Ложись, падлы-ы-ы-ы! У меня бомба!
   Уцелевшие стекла задрожали от женского визга, публика бросилась под столы и в проходы. В наступившей тишине вновь раздался голос Хрюши:
   - Кто не спрятался - я не виноват...
   И он разбил бутылку об чью-то голову, торчащую из обломком мебели.
   - Все, парни. Берем свои задницы в охапку и рвем отсюда. Карабас, кстати, так и сделал...
   - Ну, спасибо... - сказал наконец Чебурашка после того, как они десять минут молча просидели в машине.
   Никто не ответил, настроение было паршивое.
   - И где я теперь буду искать Карабаса? - снова сказал он.
   - Мы не виноваты, - буркнул Степашка. - Сам же видел, как все получилось...
   - Я вижу пока только одно - от вас так несет спиртным, что в машине курить страшно.
   - Неправда, мы мятной жвачкой заедали.
   - А почему ты не сплющил его, когда он выходил из ресторана? набросился вдруг Чебурашка на Крокодила. Но потом вдруг смутился и остыл: - Извини.
   - Ничего, - сказал Гена. - Я вбил бы его в тротуар по самые каточки, но тут его встречала такая туша!.. Нет слов, это просто глыба мяса! Видимо, тот самый Урфин Джюс. Он порвал бы меня, как фуфайку. А стрелять нельзя - центр Москвы...
   Чебурашка протяжно и печально вздохнул.
   - Ну ладно... Надо ехать. Постараемся что-нибудь еще придумать. Слушай, Мурзилка, а как твоя подруга, что с ней?
   - За Дюймовочку не беспокойтесь, - ответил Мурзилка. - Это не баба, а конь с яйцами. Она себя в обиду не даст.
   - Вот ей-то и надо было поручить захват, - задумчиво сказал Чебурашка и кивнул Крокодилу. - Трогай.
   Филя был не прав, когда говорил, что Дуремар ушел с козырька балкона либо вверх, либо вниз. Дуремар ушел скорее вбок. А дело было так.
   Ни он, ни наши друзья не заметили, что над гостиницей высоко в небе кружит странный летательный аппарат. И конечно, никто не подозревал, что пилотирует его некая особа по имени Гаечка, а с ней два приятеля - Чип и Дейл. Они вели между собой весьма унылый разговор.
   - Проклятье! - ворчал Дейл. - Уже неделю мы носимся по этому грязному городу и до сих пор никого не спасли. А деньги, между прочим, на исходе.
   - А может скинем кому-нибудь на голову вот этот ящик с инструментами, - предложил Чип, - а потом его же и спасем?
   - Кого спасем - ящик?
   - Хватит вам гундосить, - оборвала их Гаечка. - Дайте мне лучше баночку пивка.
   - Пиво только на вечер осталось! - затараторил Дейл. - Завтра мне придется брать бидон и ходить по местным рыгаловкам, искать эту разбавленную поросячью мочу, которую они тут называют пивом. А ты и так уже набралась, того и гляди, впишешься в какую-нибудь башню.
   - Эй, глядите! - закричал Чип. - Интересно-то как!
   Все свесились с гондолы и увидели на крыше высокого здания несколько бегающих фигурок, едва различимых из-за большого расстояния.
   - Насколько я понимаю, - задумчиво произнес Чип, - вон те четверо пытаются загасить вон того одного. И видимо, кого-то из них нужно спасать.
   - Если мы будем спасать того одного, - так же задумчиво проговорил Дейл, - то рискуем получить по шее от тех четверых. А если спасать тех четверых, то...
   - Я предлагаю обождать, - подвела итог Гаечка.
   Ждать пришлось недолго. Как известно, Дуремар перевалился на козырек балкона и остался там скучать. Спасатели дождались, пока он останется один, и их воздушное судно остановилось у края крыши.
   - Эй! - позвал Чип. - Хватит тебе там сидеть. Мы темя будем сейчас спасать.
   Дуремар с изумлением уставился на странную компанию и слегка поежился.
   - Летите своей дорогой, - мрачно сказал он. - Не надо меня спасать. Обойдусь без посторонних.
   - Если ты считаешь, что питаться остаток жизни голубиным дерьмом стоящее дело, то оставайся. Трогай, Гаечка.
   Дуремар посмотрел вслед удаляющемуся аэролету и подумал: "Зря я их прогнал. Может они и правда меня хотели спасти."
   Спасатели облетели вокруг гостиницы и появились с другой стороны.
   - Ну как, ты еще не соскучился?
   - Соскучился, черт с вами, спасайте.
   - Ну тогда лезь к нам.
   Дуремар со страхом посмотрел на шаткую конструкцию.
   - Вы что, всерьез думаете, что я полезу в эту летучую парашу?
   - Можешь конечно и не лезть, - изрек Дейл. - Но тогда через пару недель ты сам превратишься в парашу.
   Дуремар махнул рукой и, обливаясь холодным потом, залез в гондолу. Они плавно отчалили.
   Спасатели оказались общительными ребятами. Всю дорогу они развлекали его анекдотами. А кроме того, они не просто спустили его на землю, а доставили, куда он просил - к резиденции Карабаса.
   - Ну парни, если б не вы, пропал бы! И как это вы подвернулись?! восклицал повеселевший Дуремар. - Спасибо вам огромное, спасибо!..
   - Не за что. С тебя сорок баксов.
   Лицо Дуремара приобрело цвет перезревшего огурца. Он выпучил глаза.
   - Каких баксов?.. Каких сорок?..
   - Желательно, американских. А что ты так удивился, думал, мы тут за спасибо жизнями своими рискуем, вас, олухов спасаем?
   - Ну ладно... - вяло пробормотал Дуремар. - Я вам сейчас вынесу.
   - А не брешешь?
   - Ну что вы, парни! Я же вам жизнью обязан.
   Дуремар, конечно, брехал. Его карманы пухли от долларов - аванс, выданный Карабасом, был почти нетронут. Но сама мысль отдать кому-то деньги казалась ему чудовищной.
   Спасатели прождали не меньше часа, прежде чем пошли за Дуремаром. Но увы - дом был давно заброшен и абсолютно пуст. Гаечка нашла в подвале лишь мощную железную дверь, из-за которой порой раздавалось слабое кряхтенье.
   - Провел нас, как щенков! - прошипела Гаечка. - Пусть только попадется - разорву ему пасть до самой задницы, на собственной прямой кишке удавлю, падаль вонючая!
   - Это не выход, - сказал Чип. - Мы должны установить за этим домом наблюдение, и как только этот парень выползет, вытрясти из него не сорок баксов, а... А значительно больше! Вот мой план.
   - А уж потом я его сморщу, как гармошку! - сказала Гаечка.
   - Наконец-то настоящее дело! - радостно воскликнул Дейл и передернул затвор пистолета.
   - Ну, если и этот вариант не пройдет, тогда я не знаю, что делать! со вздохом сказал Чебурашка, останавливая машину рядом с районным управлением внутренних дел.
   - Какой-то выход все равно должен быть. Я уверен, что рано или поздно Карабас снова где-нибудь засветится, и уж тогда он от нас не уйдет, успокоил его Гена.
   Дежурный сержант был предупрежден и сразу проводил их к кабинету начальника УВД.
   Дядя Степа, расстегнув мундир сидел за столом и корректировал бюджет на следующий год.
   - Так вот каким ты стал, Дядя Степа-милиционер! - сказал Чебурашка.
   Дядя Степа вздрогнул, поднял глаза и вскочил во весь свой огромный рост, задев головой кончик люстры. Рот его растянулся до ушей, он открыл его и сказал, не скрывая радости:
   - Ну наконец-то! Между прочим, был милиционер, а теперь - полковник милиции - начальник УВД.
   - Ну ты не очень-то выпендривайся, а то получишь по шее, как в старые добрые времена.
   - Ты до моей шеи не допрыгнешь! - расхохотался Дядя Степа. - Даже, если встанешь на стол. Ну, рассказывайте, какие проблемы?
   Крокодил и Чебурашка коротко рассказали ему историю с похищением Карло. Дядя Степа слушал и хмурился. Наконец он сказал:
   - Все понятно. Дело, конечно, дрянь. Но вряд ли я вам помогу, ребята. Если бы я знал, где искать Карабаса, он давно сидел бы у меня в живом уголке.
   - Но в чем же дело?
   - Он очень чисто работает. Очень! Да, мы знаем, что он причастен к тем или иным делам, но доказательства... Их вообще нет, ни один прокурор не примет наши догадки за аргументы.
   - Ну так хватай его, - предложил Гена. - Хватай, давай нам, а доказательства мы уж добудем.
   - В том-то и дело, что я даже схватить его не могу. Его нужно искать, используя все силы и средства, а для этого нужны основания.
   - Неужели их нет? - удивился Чебурашка.
   - А ты что думал? Если в министерстве меня спросят, какого черта я сорвал работу УВД и бросил всех людей на поиски какого-то Карабаса, что я отвечу? Формально он чист перед законом, как рюмка перед застольем.
   - А разве похищение Карло - это не основание? - спросил Крокодил.
   Дядя Степа вздохнул и достал папиросы.
   - Ты видел, что Карабас похитил Карло? - спросил он.
   - Нет, конечно.
   - А кто видел?
   - Ну... Видимо тот, кто похищал.
   - Вот именно! Найди мне хотя бы двух свидетелей, заставь дать показания - и я подниму весь ОМОН, весь уголовный розыск, я поставлю на уши всю Москву. А иначе любой вышестоящий генерал забьет меня в очко с такими операциями.
   Чебурашка переглянулся с Геной. Оба понимали, что дело плохо.
   - Ну ладно, - сказал Чебурашка. - Видно, мы зря тебя побеспокоили. Пойдем, Гена, не будем ему мешать.
   И он встал, собравшись уходить.
   - Да сядь ты на место! - раздраженно воскликнул Дядя Степа. Он перебирал пальцами папиросу и думал чем-то. Наконец он закурил и нажал кнопку селектора.