Татьяна Алюшина. На грани счастья

   – Ну вот, как-то так у нас, Игорь Николаевич, – весело блестела глазами Дарья, – живо, непосредственно, с огоньком!
   – Еще ничего не жгли! – оживилась необычайно возможной перспективой девочка Лиза.
   – Даша! – подлетела к ним и вцепилась двумя руками в Дашу какая-то женщина. – У нас катастрофа! – И, обратив внимание на Власова, быстро протараторила: – Здравствуйте! Извините! Сережа Мельников опрокинул на себя графин с компотом!
   Девочку Лизу как ветром сдуло к более интересным делам, чем какой-то знакомый Даши, тем более если он не «непосерженный» начальник.
   – Извините, Игорь Николаевич, кажется, у нас началась мокрая вечеринка! – увлекаемая настойчиво женщиной, уходила от него Даша Васнецова.
   – Подождите, Дарья! – придержал ее за руку Власов. – Давайте завтра встретимся!
   – Увы, завтра мы уезжаем!
   – Скажите номер вашего телефона! – настойчиво распорядился Власов.
   – Даша! – нетерпеливо дергала ее за руку дама перепуганная. – Смотри, что тут творится! Они уже все обливаются!
   Даша посмотрела на начавшийся детский беспредел веселья, быстро повернула голову к Власову и на ходу, уже следуя за тянущей рукой в беседку, прокричала:
   – У администратора есть мой номер!
   Власов развернулся и направился назад, на веранду, откуда на него с нескрываемым любопытством смотрели два его единственных близких друга – Макс и Федор, они же Скок и Багор.
   Игорь с Федькой поздоровались – рукопожатие, полуобъятие, похлопывание по плечам. Расселись.
   Пока он разговаривал с Дашей, уж накрыли щедрый и хлебосольный стол, ожидалось только горячее для Федьки и Макса.
   – Симпатичная у тебя знакомая! – зашел чуть наискосок Макс.
   – Новая пассия? – дополнил Федька.
   Власов усмехнулся, посмотрел на беседку, где мелькала фигурка Дарьи, ликвидируя последствия опрокинутого графина с компотом, посмотрел на мужиков, выказывающих острое любопытство, и сообщил:
   – Она будет моей женой.
   Пауза. Немая сцена. Потрясение на лицах друзей.
   – Тогда чего сидим? – возмутился Багор. – Наливай!

* * *

   Власов усмехнулся воспоминаниям. Они тогда с мужиками добротно так приняли, не критично и без перебора, но хорошо!
   Не виделись давно, из-за его редких посещений столицы и их бесконечных дел, да и много требовало обсуждений-решений.
   Ну и само собой, кто ж его живым отпустит после такого исторического заявления, можно сказать – революционного!
   Он рассказал им про встречу в театре и озарении, обозначившем будущий статус Дарьи Васнецовой в его жизни. Мужики недоверчиво качали головой, поражались, подсмеивались и поднимали тост за будущее «окольцевание» друга родного.
   Макс, который уж третий раз был женат и имел двоих детей от предыдущих браков, настаивал, что все это хрень и такого не бывает.
   – Просто захотелось тебе, Дагестан, девочку сильно и сразу, вот и напридумывал оснований, чтобы затащить в постель! На ней же крупными буквами написано, что такую на одноразовую койку не раскрутишь!
   – Захотелось, не спорю! Но меня сначала по голове шибануло: «Будет моей женой!» – а потом уж и захотелось! – настаивал Игорь.
   – Да ладно! – отмахивался Макс недоверчиво.
   – Не скажи, Скок, – вступил в полемику Федька. – Я вот, когда свою Дианку увидел, сразу подумал: «Моя будет, никому не отдам!»
   – Да ты со своей Дианкой полгода из кровати не вылезал, все дела завалил! И, только обнаружив, что вот-вот родителями станете, тогда и поженились! – возмущался Макс.
   – Ну и что! – не уступал Федька. – Я же все равно знал, что на ней женюсь!
   Кстати, Федька со своей Дианой прожили вместе уже пятнадцать лет и имели трех дочерей и младшего, долгожданного, как Федька говорит «долгоделаемого» сына.
 
   Власов почесал руку и понял, что его с аппетитом заедают комары – темно, ночь спустилась, а он, погрузившись в прошлое, и не заметил.
   Срочно предприняв стратегическое отступление, он перенес в комнату на стол закуску, оттаявшую, немного початую тремя рюмочками бутылку водки, закрыл балконную дверь, включил кондиционер и прислушался к своим ощущениям.
   Спать не то что не хотелось, не звучало и вполнамека. Ладно, продолжим, раз такие расклады организм выбирает.
   Настойчиво зазвонил сотовый, Власов автоматически посмотрел на часы – без четверти двенадцать.
   – Дагестан, ты где пропал? Я тебе весь день наяриваю, только гудки слушаю!
   – Привет, Скок. – Он опустился в кресло у столика, налил себе полрюмки и только тогда ответил: – Дашка попала в аварию.
   – Так! – осмысливал Макс информацию. – Жива?
   – Да. Но состояние очень тяжелое. – И выпил одним махом.
   – Где это произошло? – деловым тоном выяснял обстоятельства Макс.
   – У моего хозяйства.
   – У тебя была?
   – Не совсем. В детском лагере, по работе. И у меня. Это длинная история.
   – Где она сейчас?
   – В областной клинике.
   – Ты в гостинице?
   – Да.
   – Сейчас приеду!
   – Куда? Из Москвы?
   – Да какая на х… разница! – возмутился Макс. – Часа за три доберусь при хорошей дороге.
   – Не надо, Скок, – перегоревшим голосом отказался Власов и потер веки. – До завтрашнего вечера ее будут держать без сознания, а там.
   Он налил себе еще полрюмки, посмотрел на бутылку в руке, мимолетно подумал, что надо бы ее в морозилку засунуть, и поставил на стол.
   – Понятно, – резюмировал Макс. – Ты как?
   – Нормально, – вдруг охрипшим голосом уверил Власов.
   – Держись, Дагестан! – подбодрил Макс. – Ладно. Все. Позвоню.
   – Бывай, – попрощался Власов.
   Нажал отбой и услышал оглушающую тишину.
   Хреново.
   Может, ну на фиг, рвануть домой, загрузить себя убойно делами до завтрашнего вечера и вернуться?
   М-да!
   Он отнес бутылку в холодильник, лег поверх покрывала не раздеваясь, за что уставшее физически и морально тело поблагодарило ломотой в мышцах, прикрыл согнутой в локте рукой глаза. Давно надо было полежать, спина вон деревянная, и ноги-руки гудят, как провода под током высокого напряжения.
 
   Телефон у администратора ресторана он взял, разумеется. И позвонил ей через пару дней, но номер оказался заблокирован, а абонент Власову не доступен.
   Так. Сказала, что уезжает, наверняка за границу, а там другим номером пользуется. Но вернется же!
   Подождем! Это вам только кажется, абонент телефонной сети Дарья Васнецова, что вы не доступны господину Власову. На сей раз он ничего на волю и самотек судьбы не отпустит!
   Чтобы в Москве встретиться случайно второй раз да при условии, что он в столицу наезжает хорошо если раз в месяц! Это вообще нереально, то есть абсолютно! Значит, будет его женой!
   И нефиг на Бога уповать – шанс Он ему уже дал, даже дважды.
   Третьего не будет, если не воспользовался, профукал, не захотел или не заметил. Это господину Власову было доподлинно известно, как «Отче наш», ему и второго-то никогда не выпадало. Спасибо за интуицию и мозги, что первого шанса ни разу не прощелкивал!
   Он, разумеется, мог разузнать о ней подробности за полчаса, вплоть до ее заграничного номера телефона, но решил, что прибегнет к этим мерам в крайнем случае. И он набирал и набирал ее номер каждый день, иногда по два раза, когда сильно уставал, испытывая теплую, успокаивающую радость, осознавая, что набирает ее номер. Странно и ну вот никак не свойственно ему.
   Наверное, где-то через неделю, осатанев от разруливания очередной проблемы, с жестким разбором полетов, срочной ликвидацией последствий, наказанием виновных, выжатый, как лимон на барбекю, остывая понемногу, он вернулся домой, прошел в кабинет, рухнул в кресло, достал телефон и набрал ее номер – успокоиться.
   И неожиданно вместо ставшего уже привычным автоматического голоса, оповещающего о блокировке номера, услышал длинные гудки. Он даже не врубился сразу, убрал трубку от уха, посмотрел на экран – вызов шел!
   И только снова приложил трубку к уху, как услышал удивленный голос Дарьи Васнецовой:
   – Да!
   Власов резко сел в кресле, от усердия даже повернул голову вбок, в сторону телефона, в котором услышал ее голос.
   – Здравствуйте, Даша! – полувопросительно поздоровался он.
   Она недолго помолчала, видимо пытаясь сообразить, с кем разговаривает.
   – Здравствуйте, конечно, но, простите, кто это?
   – Игорь Николаевич, – представился он.
   Юлька абсолютно права – у нее такой способ мышления, она думает юмором. Даже, казалось бы, простую фразу умудрилась чуть приперчить сарказмом.
   – Ничего себе! – поразилась она. – Знаете, вы совершенно случайно мне дозвонились! Я всего на пару секунд поменяла симку, чтобы найти номер, который не записан в самом телефоне!
   Ну, про случай Власову все гораздо лучше и подробнее известно, чем ей.
   – Даша, вы еще на отдыхе?
   – Да уж, на нем! – веселым голосом сообщила она.
   – И где вы отдыхаете?
   – В Италии. В такой симпатии-и-ишной стране!
   – И как долго вы еще будете в этой симпатишной стране?
   – Долго, Игорь Николаевич, – пожаловалась она. – Отдыхаем мы, как все русские люди, хорошо, только устаем очень!
   Он легко рассмеялся. И тут же, влет, еще не осознав до конца, что творит, принял решение:
   – Знаете, Даша, у меня как раз намечается командировка в Италию, я думаю, мы можем с вами там встретиться.
   – Игорь Николаевич, – звонко рассмеялась Даша. – Я вам нравлюсь и вы за мной ухаживаете? Или у вас более простые интересы?
   – Интересы у меня разные, Дарья, в основном сложносоставные, – усмехнулся он ее прямолинейности. – И да, вы мне нравитесь, а вот поухаживать за вами пока не удается, все-то вы куда-то убегаете! Вот встретимся, и я наверстаю упущенное.
   – Не пугайте девушку масштабностью заявки! – звенела веселым голосом она. – Записывайте номер моего итальянского телефона, и я объясню вам, где мы живем!
   Он записал. И они почему-то быстро и как-то скомканно попрощались.
   Блин! Какая Италия! У него сейчас самая запарка – день за месяц идет! На пару дней уехать проблематично, потом до ишачьей пасхи не разгребешь!
   Да ладно, разберемся! Заодно даст проявить себя заместителю и помощникам, трендюлей заранее навставляет, пригрозит репрессивными мерами и помашет поощрительными призами – обойдется!
   И быстро, чтобы не передумать и отсечь пути отступления, набрал номер Федьки, у которого имелась, помимо прочего бизнеса, серьезная турфирма.
   – Какая Италия? – удивился Федька. – У тебя там страда в разгаре! Тебя ж в Москву не вытащить!
   – Какая страда, Багор? До основной страды еще с месяц! Ты вообще в теме сельскохозяйственных будней?
   – А на хрена мне? У нас для этого ты есть! – рассмеялся Федька. – Тебя чего в Италию-то потащило, собираешься оливковые рощи в среднерусской полосе высаживать?
   – Нет, собираюсь навестить Дарью Васнецову.
   – О как! – выказал восхищение Федька. – Хорошее дело, и, главное, как романтично: в Италии! – с нажимом на последнем слове подколол друга Багор.
   – Вот именно, – хмыкнул Власов. – Так что давай распорядись, чтоб твои девули подобрали мне хорошую гостиницу дня на три. Сейчас, погоди.
   И он прочитал название местечка, которое продиктовала ему Даша.
   – А хорошо твоя Дарья Васнецова отдыхает! – похвалил Федька. – В богатом месте! Итальянская Ривьера, природа, море, в основном частные виллы – красотища офигенная!
 
   Он позвонил ей только после того, как разместился в гостинице, принял душ, легко перекусил в уютном летнем кафе у моря и смаковал, отпивая маленькими глоточками, совершенно потрясающий вкуснейший кофе.
   – Пронто! – ответила она, почему-то по-итальянски.
   – Здравствуйте, Даша, – поздоровался он, добавив бархатности тона.
   Ему не ответили. Может, номер неправильно набрал? Нет, голос точно ее, он узнал. Власов позвал, чуть повысив голос:
   – Даша?
   – Здравствуйте, Игорь Николаевич, – отозвалась она, но почему-то не в трубке, а у него за спиной.
   А перед ним возникла маленькая девчушка в пестрой маечке, шортиках в тон, с закрученным на макушке густым пучком волос, с большой книжкой, которую прижимала локтем к боку. И, радостно улыбаясь, хлопнула его ладошкой по ноге и заявила:
   – Я вас помню! Вы не начальник! – И в подтверждение сделанного заявления помотала головой.
   Так! Девочка Лиза. Племянница. Он помнил.
   – Я думаю, Лиза, – вышла из-за его спины и подошла к племяннице Даша Васнецова, – Игорь Николаевич таки начальник.
   – Но ты же говорила, что он не твой начальник! – положив книжку на стол и забираясь на соседний стул, выясняла девочка Лиза.
   – Но чей-то он начальник точно, – уверила ее Даша.
   Власов встал, выказывая уважение. Он успел оправиться от неожиданности, пока Лиза болтала, и рассмотреть Дарью успел, и запах ее почувствовать, так близко она стояла, и ощутить жар и желание в положенном месте, обдавшие горячей волной.
   – Здравствуйте, Дарья, – повторил он с улыбкой.
   – Еще раз! – озарила ответной улыбкой она, показав открытый телефон в руке.
   Захлопнула крышку телефона, сунула солнцезащитные очки на шляпку, скрывающую ее волосы, и села на стул за столик. К ним уже спешил официант обслужить новоприбывших клиентов. Власов опустился на свое место, собираясь отослать официанта на время, пока они обсудят с дамами их кулинарные предпочтения данного времени суток.
   Но вынужден был второй раз за последние несколько минут справляться с удивлением. Обе барышни одновременно заговорили с официантом по-итальянски, с взаимными улыбками приветствия, жестами, как с хорошим знакомым.
   Лиза на чем-то недовольно настаивала, Даша не разрешала, а Власов ни черта не понимал и по-тихому заводился раздражением.
   Она, наверное, его чувствовала и, отвернувшись от официанта, быстро пояснила:
   – Лизка требует положить больше орехов, а ей нельзя.
   – У меня здесь нет аллергии! – возмущалось дитя.
   – Ну да! – кивнула Даша. – А ты по ней соскучилась и хочешь, чтобы она скорее вернулась!
   – Даша! – требовал ребенок.
   А Дарья огласила постановление:
   – Вариантов два, но оба веселые! Либо как обычно, либо вообще без десерта.
   Девочка Лиза задумалась, осмысливая предложенную альтернативу, а Дашка незаметно для нее кивнула официанту, утверждая вариант первый: «как обычно».
   Власов хмыкнул. Закипавшее было раздражение смыло, как родниковой водицей, передавшейся ему Дарьиной жизнерадостностью.
   – Почему это, Дашенька, без десерта – это весело? – выдала продукт размышлений Лиза.
   – Потому что появляется возможность заменить его чем-то другим! – пояснила ей тетя.
   Девочка Лиза наморщила лоб и погрузилась в трудные размышления.
   Да уж, выбор не из легких.
   – Мы обычно в это время гуляем и заканчиваем прогулку в этом кафе, здесь делают специально для Лизы очень вкусный десерт, – рассказывала она Власову, пока ребенок принимал решение.
   – Тогда как обычно! – звонко провозгласила Лиза.
   – Обычно уже пришло! – сопроводила Дарья появление официанта, поставившего перед Лизой предмет спора.
   Лиза соскочила со стула, дождалась, когда официант установит сверху сиденья маленькую скамеечку и поможет ей сесть. Отодвинула по столу подальше книжку, чтобы не испачкать, придвинула к себе вазочку с красотой десертной, взяла ложку, вздохнула тяжко и принялась за дело.
   – Можно посмотреть твою книжку? – спросил у нее Власов.
   Не отрываясь от основного процесса, Лиза кивнула.
   – Детские книги входят в сферу ваших интересов? – приподняла вопросительно брови Даша.
   – Последнее время да. – Он не спешил раскрывать книжку, изучая обложку. – У моего близкого друга сыну через месяц исполнится три года. У них с женой три замечательные дочки, а сынишка младший, долгожданный, мой крестник. Я все голову ломаю, что подарить не банальное, не избитое, уж точно не машинку игрушечную…
   Он замолчал, не закончив фразы, открыв первую страницу.
   Рассматривая обложку, Игорь поразился – яркий, красочный рисунок загадочного замка, диковинных зверей, нестандартный, совершенно очевидно, не полиграфическая штамповка. Ручной переплет, очень тонкий ламинат, но когда развернул… Перед ним раскрылся объемный раскладной замок, столь тонко, филигранно выделанный, с башенками, флюгерочками, фигурками людей внутри, деревянными мостиками и переходами, с такими же объемными деревьями, кустами, блестящей речкой, животными вокруг замка.
   – Потрясающе! – восхитился он. – Ручная эксклюзивная работа! Никогда не видел ничего подобного! Просто фантастика!
   Он перевернул страницу, фокус с объемной картинкой повторился, только теперь это были фигурки короля с королевой и принца, стоявшего рядом с конем, сделанные столь тонко, подробно, даже посверкивали «драгоценности», надетые на них, с множеством мелких деталей, выражение лиц прорисовано настолько искусно, что становилось очевидным, что это сцена прощания, и без пояснительного текста.
   – Господи, где вы нашли такую красоту? Да еще на русском языке! – Потрясенный искусством рисовальщика, он поднес книжку ближе к глазам, рассматривая совсем мелкие детальки.
   – Это моя! – на всякий случай напомнила Елизавета, ради заявления оторвавшись от десерта.
   – Не претендую! – уверил ребенка Власов и переспросил настойчиво еще раз: – Дарья, где можно достать такой шедевр?
   – Это Даша делает! – вынырнула вторично из десерта девочка Лиза.
   – В каком смысле «делает»? – тормознул Власов.
   – Ну, Даша сама делает эти книжки, – растолковала непонятливому дяде Лиза. – У меня таких… – Она по очереди пораскрывала пальчики. – Три! На две меньше, чем мне лет!
   И сыграла целый мини-спектакль. Растопырила правую ладошку, аж пальчики выгнув назад, прикрыла глаза, вертела плавно головой из стороны в сторону, приподняла плечики, медленно приложила ладошку к груди, произнося по слогам, растягивая гласные:
   – О-бал-ден-но красиво! – Открыла глаза и предупредила: – Но я не отдам! – И продолжила поглощать десерт.
   – Даша! – не знал, что и сказать от потрясения, Власов.
   А она, легкомысленно пожав плечами, как отмахнулась от незначительного факта:
   – Ну, у меня такое хобби.
   – Какое хобби, Даша! – отверг недовольно небрежение предметом он. – Это произведение искусства!
   Ничего подобного Власов не предполагал!
   Убежденность, что она будет его женой, как-то само собой исключала нужность и необходимость изучать, прилаживать к себе: подходит – не подходит, умная-глупая, чем занимается. Все то, что сразу же включается подсознательно, когда знакомишься с женщиной, ну не знаю: влюбляешься или для начала просто заинтересовался. И приглядываешься: кто она, что собой представляет, какие интересы, чем занимается и так далее, до четкого понимания, до какой степени она тебе нужна и интересна.
   Власов и так уж наполучал неожиданностей! Только позвонил, а она рядом, и прибалдел, как от легкого хука, не успев мысленно подготовиться: от ее легкого длинного просвечивающегося сарафана, шляпки, которая ей так шла, открывая стройную шейку, сияющих под итальянским солнцем сапфирной магией глаз!
   Он разговаривал, отвлекался на девочку Лизу и параллельно плавился в нетерпении, подогреваемом жаром желания.
   «Господи, еще столько вальсов вокруг разводить! Вот на хрена! Поставить бы перед фактом: ты выходишь за меня замуж! И утащить к себе в номер на все четыре дня!»
   А тут еще того не чище! Мы и по-итальянски, как на родном, чешем, да с племянницей на пару! И чудо-книжки делаем!
   Он встретился с ее смеющимися синими глазами взглядом и почему-то тут же остыл, как в море спокойное нырнул.
   «Ну а что она должна лапти плести? – подумал Власов, вспоминая про мудрую стратегию, которой решил придерживаться. – Четыре дня в номере – это замечательно, но и вальсы вокруг неплохо! Давно ли ты, Игорь Николаевич, вальсы с дамами разводил? Да в прошлой жизни! А штурмом да нахрапом Дарью не возьмешь, скорее испугаешь, ищи ее потом, лови, уговаривай!»
   И включил бизнесмена, попеняв снисходительно:
   – Вы хоть знаете, сколько это стоит?
   – Знаю! – разулыбалась Дашка. – У меня мама искусствовед!
   – Так! – изобразил недовольное потрясение Власов. – Еще и мама искусствовед! А бабушки художницы-модернистки у вас нет?
   Дашка приподняла плечи и развела руки в стороны извинительным жестом:
   – Вот чего нет, того нет. Модернисток не держим.
   – И на том спасибо! – улыбнулся одним уголком губ Власов. – Все полегче ухаживающему мужчине.
   Лизавета шумно отодвинула по столу опустевшую десертную вазочку, вытерла губы тыльной стороной ладошки и оповестила:
   – Я все! Идем!
   – Нам надо домой, – пояснила Даша, извлекая из сумки кошелек. – Лизе пора спать.
   – Я провожу, – утвердил Власов, жестом подзывая официанта, и расплатился, проигнорировав Дашины попытки сделать это самой.
   Подходя к красивой ажурной калитке, спрятавшейся в зарослях растений, увивавших весь забор, отгораживающий участок, среди крон деревьев которого виднелись верхний этаж, мансарда и крыша дома, Власов поспешил предотвратить вежливое прощание с ее стороны:
   – Даша, давайте пообедаем.
   – Когда?
   – Сейчас.
   – С удовольствием, – легко согласилась она и, понизив голос, призналась: – Катька готовит лазанью, а я ее не очень люблю.
   – Значит, мне повезло больше, чем вашей Кате, – шепотом ответил он, поддержав игру.
   Он отказался от предложения зайти и дожидался ее, прохаживаясь вдоль улицы.
   Она повела его вдоль моря в уютный рыбный ресторанчик на берегу, который порекомендовала для посещения. Проходя мимо цветочного лотка, Власов купил букет и преподнес ей.
   – Ухаживание? – спросила Дашка, принимая цветы.
   – Оно самое, – кивнул он. – Идемте отведаем разрекламированные вами морские продукты.
   Он не ожидал и не предполагал даже, что ему понравится до такой степени.
   Привыкший к необходимости быстрых, стремительных действий, продуманной плановости, к постоянной готовности решать несколько вопросов одновременно, как правило всегда горящих и срочных, к повышенной мере ответственности, он совсем забыл, а скорее и не знал вовсе, что можно вот так отдыхать!
   Отключить внутренний секундомер, забыть, наконец, о делах и их горящей важности и прочувствовать полностью состояние внутреннего спокойствия, несуетливости, другой размеренности времени.
   Столик, за которым они сидели, находился в нескольких метрах от плещущегося морского прибоя, блюда, которые им подавали, были выше любых похвал, холодное сухое белое вино в красивых бокалах на высоких ножках, тонкое, душистое, идеально подходящее меню и тихая беседа с красивой женщиной.
   Власов первый раз в жизни в полной мере осознал и прочувствовал, что значит наслаждаться моментом!
   Они обменивались впечатлениями о блюдах, об итальянской кухне вообще, Дарья рассказывала историю этого городишка. Он слушал ее вполуха, смотрел на нее и вдруг понял, что хочет на самом деле за ней ухаживать!
   В классическом, истинном понимании этого слова!
   Что никогда по-настоящему не ухаживал за женщиной, не испытывая в этом необходимости. Как-то всегда ухаживания сводились к минимальным усилиям по заранее известному и давно обкатанному сценарию и, продлеваясь недолго и уже незначительно, параллельно постели.
   А это не то! Не то!
   Конечно, если совсем уж классически, то подразумевалось долго, терпеливо и исчислялось месяцами. У него есть только эти четыре дня. Но он постарается, как сможет.