зовали трубу; через нее он подул и позвал. Громкое хум-хум, как
звук большого рога, полетело по лесу и, казалось, эхом отрази-
лось от деревьев. С нескольких направлений издалека донеслись
такие же хум-хум, и это было не эхо, а ответ.
Древобрад посадил Мерри и Пина на свои плчеи и пошел даль-
ше, вновь и вновь посылая свой подобный звуку рога призыв, и
каждый раз ответ звучал ближе и громче. Наконец они подошли к
казавшейся непреодалимой стене из темных вечнозеленых деревьев,
деревьев такого вида хоббиты никогда раньше не видели: они раз-
ветвлялись прямо от корней и были густо покрыты темными глянце-
витыми листьями, похожими на листья падуба; на ветвях этих де-
ревьев было множество оливкового цвета почек.
Повернув налево и огибая эту изгородь, Древобрад в нес-
колько шагов дошел до узкого взода. Через проход вела тропа,
сразу круто опускавшаяся в большую лощину, круглую, как чашка,
очень широкую и глубокую, со всех сторон окруженную изгородью
из темных вечнозеленых деревьев. Дно этой лощины было ровное и
покрытое травой, на нем не росли деревья, за исключением трех
очень высоких прекрасных серебряных берез, стоящих в центре ча-
ши. В лощину вели еще две тропы с запада и востока.
Несколько энтов уже прибыли. Еще больше спускалось по тро-
пинкам, а некоторые шли за Древобрадом. Когда они подошли бли-
же, хоббиты смогли их рассмотреть, они ожидали увидеть сущест-
ва, похожие на Древобрада, как один хоббит походит на другого
(во всяком случае, для глаза чужеземца), и были очень удивлены,
когда ничего подобного не оказалось. Энты отличались друг от
друга, как одно дерево от другого: одни - как деревья одного и
того же вида, другие - как деревья разных видом, как береза от
бука, дуб от пихты. Здесь было несколько старых энтов, борода-
тых и согнутых, как крепкие, но старые деревья (хотя ни один из
них не выглядел таким Древним, как Древобрад); были и высокие
сильные энты, с чистыми конечностями и ровной кожей, похожие на
лесные деревья в пору их расцыета; но не было ни юных энтов, ни
детей. Уже около двух дюжин энтов стояло на широком травянистом
дне лощины, а еще больше прибывало.
Вначале Мерри и Пин были поражены главным образом разнооб-
разием в их внешнем виде: в форме, цвете, толщине, росте, длине
ног и рук, в числе пальцев на руках и ногах (от трех до деся-
ти). Немногие казались более или менее похожими на Древобрада и
напоминали им бук или дуб. Но были и другие разновидности.
Некоторые из них походили на ореховое дерево - это были энты с
большим количеством пальцев на руках и с длинными ногами; были
энты, похожие на лиственицу (самые высокие), березу, рябину и
липу. Но когда все энты собрались вокруг Древобрада, слегка
склонив головы, бормоча своими медленными музыкальными голосами
и глядя внимательно на чужеземцев, хоббиты увидели, что все они
принадлежат к одному виду, у всех одинаковые глаза: не такие
старые и глубокие, как у Древобрада, но с тем неторопливым, ус-
тойчивым и задумчивым выражением и с теми же зелеными огонька-
ми.
Как только собралась вся компания, образовав широкий круг
вокруг Древобрада, начался любопытный, но непонятный разговор.
Энты начали медленно бормотать: вначале один, потом к нему при-
соединился другой, пока все они вместе не стали напевать что-то
длинным поднимающимся и опускающимся ритмом, громким с одной
стороны круга, потом здесь затихающим, но усиливающимся на про-
тивоположной стороне. Хотя Пин не мог ни уловить, ни понять ни
одного слова - он предположил, что язык был энтийский, - он об-
наружил, что язык вначале производит на слух приятное впечатле-
ние; но постепенно его внимение рассеялось. А спустя долгое
время их песня все не проявляла стремления затихнуть (он обна-
ружил, что раздумывает, что поскольку язык энтов так нетороп-
лив, то вряд ли они успели обменяться "добрым утром"; сколько
же дней займет перекличка их по именам? Инетерсно как по-энтий-
ски "да" и "нет", подумал он и зевнул.
Древобрад немедленно повернулся к нему.
-- Хм, ха, хой, мой Пин! - Сказал он, и остальные энты
прекратили пение. - Я забыл о том, что вы торопливый народ; к
тому же утомительно слушать речь, которую вы не понимаете. Но
вы можете идти теперь. Я сообщил ваши имена энтмуту, все энты
видели вас и согласились, что вы не орки, и что в старый список
должна быть внесена новая строка. Мы пока не продвинулись даль-
ше, но для энтмута это и так очень быстрая работа. Ты и Мерри
можете пойти в глубь лощины, если хотите. Вон там, у северного
края, есть источник с хорошей водой, если вам нужно освежиться.
Должно быть сказано еще несколько слов, прежде чем начнется
настоящий мут. Я отыщу вас и скажу, как продвигаются дела.
Он поставил хоббитов на землю. Прежде чем уйти, они низко
поклонились. Этот поступок, казалось, очень поразил энтов, судя
по их бормотанию и блеску глаз, но скоро они вернулись к своим
делам. Мерри и Пин поднялись по тропе, идущей с запада, и пос-
мотрели через отверстие в изгороди. От краев лощины поднимались
длинные,ю одетые деревьями склоны, образуя ряд гребней, а над
гребнями, над вершинами листвениц поднималась крутая и белая
вершина высокой горы. К югу насколько они могли видеть, уходил
лес, теряясь в серой дымке. Там вдали виднелись слабое зеленое
мерцание, и Мерри предположил, что это равнины Рохана.
-- Интересно, где Изенгард, - сказал Пин.
-- Я не знаю точно, где мы, - ответил Мерри, - но это, ве-
роятно, вершина Мотодраса, и, насколько я могу вспомнить, коль-
цо Изенгарда лежит в разветвлении в глубоком ущелии у конца
гор. Это, вероятно, в направлении того большого хребта. Посмот-
ри, левее пика виднеется что-то вроде дыма или тумана.
-- На что похож Изенгард? - спросил Пин. - Интересно, что
могут сделать против него энты?
-- Мне тоже интересно, - отозвался Мерри. - Изенгард - это
кольцо из скал или холмов, с проским пространством посредине, а
в центре этого пространства - столб или скала, называемая орт-
ханк. На ней стоит башня Сарумана. В окружающей стене есть во-
рота, и может не одни, и я думаю, что через них протекает река;
она зарождается в горах и течет к проходу рохана. Не похоже,
чтобы энты могли справиться с таким местом. Но у меня странное
чувство, когда я думаю об этих энтах: они совсем не так спокой-
ны, безопасны и забавны, как кажутся. Они выглядят медленными,
странными, терпеливыми и даже печальными, но я верю, что их
можно разбудить. Если это случится, я не хотел бы быть на сто-
роне их противников.
-- Да! - сказал Пин. - Я понимаю, что ты имеешь в виду.
Такая же разница между старой коровой, задумчиво жующей жвачку,
и нападющим быком, и изменение может произойти внезапно. Не
знаю, сумеет ли Древобрад поднять их. Я уверен: он считает, что
сумеет. Но они не похожи на проснувшихся. Древобрад сам прос-
нулся прошлым вечером, но тут же снова уснул.
Хоббиты повернули назад. Голоса энтов по-прежнему поднима-
лись и опускались в их собрании. Солнце поднялось достаточно
высоко, чтобы взглянуть через изгородь; оно сверкало в вершинах
деревьев и озаряло северную сторону долины холодным желтым све-
том. Там они увидели маленький сверкающий источник. Они пошли
по краю большой чаши у подножья вечнозеленой изгороди - приятно
было снова идти, никуда не торопясь и ощущая подошвами прохлад-
ную траву - и поднялись к воде. Они немного попили - вода была
чистой, холодной, резкой - и сели на поросший мхом камень, сле-
дя за игрой солнечных пятен на траве и за тенями облаков, про-
бегающих по дну лощины. А бормотание энтов продолжалось. Каза-
лось, они очутились в очень странном и отдаленном месте, вне их
мира и далеко от всего случившегося с ними. Их охватило огром-
ное желание увидеть лица и услышать голоса своих товарищей,
особенно Фродо, Сэма и Бродяжника.
Наконец голоса энтов замолкли: хоббиты увидели, что к ним
в сопровождении другого энта направляется Древобрад.
-- Хм, хум, вот и я снова, - сказал Древобрад. - Вы устали
или чувствуете нетерпение, а? Боюсь, что вам еще рано чувство-
вать нетерпение. Мы закончили первый этак; но я должен еще кое-
что объяснить тем, кто живет далеко от Изенгарда, и тем, кого я
не успел повидать до мута; после этого мы будем решать, что де-
лать. Однако принятие решения потребует обдумывания многих фак-
тов и событий. Бесполезно отрицать, что мы задержимся здесь на
некоторое время, может быть на несколько дней. Поэтому я привел
вам товарища. У него поблизости дом. Его эльфийское имя - Бре-
галад. Он говорит, что уже принял решение и ему не нужно оста-
ваться на муте. Хм, ха, он среди нас самый торопливый энт. Вы
пойдете с ним. До свидания!
Древобрад повернулся и ушел.
Брегалад некоторое время рассматривал хоббитов, а они
смотрели на него, раздумывая, когда он проятвит признаки тороп-
ливости. Он был высок и казался одним из самых молодых энтов;
кожа на руках и ногах у него была гладкая и ровная, губы ярко-
красные, волосы серые. Он мог наклоняться и раскачиваться, как
молодое дерево на ветру. Наконец он заговорил, и голос его ока-
зался выше и яснее, чем у Древобрада.
-- Хм, ха, мои друзья, идемте прогуляемся, - сказал он. -
Я Брегалад, или Быстрый Луч на вашем языке. Но это, конечно,
лишь уменьшенное имя. Так зовут меня с тех пор, как я ответил
"да" раньше, чем старший энт закончил свой вопрос. И пью я
быстро, и ухожу, когда остальные еще мочат свои бороды.
Он протянул хоббитам две руки с длинными пальцами. Весь
день они шли с ним по лесу, распевая и смеясь, потому что быст-
рый луч часто и охотно смеялся. Он смеялся, когда солнце проби-
валось из-за облаков, он смеялся, когда они подходили к ручью
или речке, здесь он наклонялся и смачивал голову и ноги водой;
иногда он смеялся при шелесте и шепоте деревьев. Увидев рябину
он останвливался, протянув руки, и пел, и кланялся при этом.
К вечеру он привел их к энтскому дому: это был лишь покры-
тый мхом камень на зеленом берегу ручья. Вокруг него кольцом
росли рябины и как во всех энтийских домах протекал журчащий
ручей. Они еще поговорили, пока тьма не опустилась на лес. Вда-
леке по-прежнему слышались голоса энтов на энтмуте; но теперь
голоса казались глубже и менее неторопливыми, время от времени
поднимался один молодой голос, а остальные замолкали. Рядом с
ними Брегалад мягко, почти шепотом, говорил на их языке; они
узнали, что он принадлежит к племени энтов с-кожей-из-коры и
что земля где он жил, опустошена. Это объяснило хоббитам отчас-
ти его "торопливость".
-- В моем доме росли рябины, - тихо и печально сказал Бре-
галад, - рябины, которые проросли, когда я был ребенком, много
лет назад, в спокойном мире. Самые старые из них были посажены
энтами, чтобы доставлять удовольствие энтийским женщинам; но
женщины смотрели на них, улыбаясь, и говорили, что фруктовые
деревья в саду цветут красивее. И эти рябины все росли и росли,
пока тень их не стала подобной зеленому холму, а их ягоды
осенью были обильны и красны. Птицы селились на них. Я люблю
птиц, даже когда они поднимают гомон; а рябины хватает на всех.
Но птицы стали недружелюбными и жадными, они рвали деревья,
бросали ягоды на землю и не ели их. Потом пришли орки с топора-
ми и срубили мои деревья. Я пришел и звал их прекрасными имена-
ми, но они не задрожали в ответ, они не слышали меня и не отве-
чали - они умерли.
О орофарке! Лассемисте! Гарномирис!
О прекрасная рябина с белыми цветами
И короной красной в волосах!
Как сверкала ты весной между холмами
Как весной краснели ягоды в ветвях!
Как был мягок голос твой чудесный
И легка ажурная листва!
Птицы леса пели тебе песни!
Волосами ветер запада играл!
О рябина! Твои кудри ссохлись и опали,
И разбросана твоя листва.
Грустный ветер в мертвой роще стонет от печали
Им забыты песни и игра.
О орофарке! Лассемисте! Гарномирис!
Хоббиты уснули под мягкие звуки его песни, которая, каза-
лось, на многих языках оплакивала гибель любимых деревьев.
Следующий день они тоже провели в его обществе и не отхо-
дили далеко от его "дома". Большую часть времени они спали под
укрытием берега: ветер стал холоднее, а облака толще и ниже;
солнце светило реже, а в удалении все поднимались и опускались
голоса энтов на муте, иногда громко и сильно, иногда тихо и пе-
чально, иногда быстро, иногда медленно и торжественно, как в
панихиде. Пришла вторая ночь, а беседа энтов продолжалась под
бегущими облаками и тусклыми звездами.
Мрачный и ветренный, начался третий день. На восходе солн-
ца голоса энтов неожиданно зазвучали громко, потом затихли. По
мере того, как приходило утро, ветер затих и воздух наполнился
ожиданием. Хоббиты видели, что Брегалад внимательно прислушива-
ется, хотя им самим голоса энтов казались почти неразличимыми.
Настал полдень, и солнце, двигаясь на запад к горам, посы-
лало длинные желтые лучи через разрывы в облаках. Неожиданно
хоббиты почувствовали, что все странно затихло, весь лес замер
в напряженном молчании. Затихли и голоса энтов. Что бы это зна-
чило? Брегалад стоял прямо и напряженно, глядя на север, в сто-
рону дордингла.
И тут донесся звонкий громкий звук: рахурма! Деревья зад-
рожали и наклонились, как будто их ударил шквал. Вновь наступи-
ло молчание, потом началась торжественная маршевая музыка, гром
барабанов, а над ним высокие и сильные голоса:
мы идем, мы идем с громом барабанов:
то-рунда рунда рунда рум!
Это шли энты, все ближе и громче звучала их песня:
мы идем, мы идем с рогом и барабаном
то-руна, руна руна рун!
Брегалад подобрал хоббитов и двинулся от своего дома.
Вскоре они увидели приближающуюся линию - большими шагами по
склону навстречу им двигались энты. Впереди шел Древобрад, за-
тем, по два в ряд, более пятидесяти энтов, отбивая такт руками.
Когда они подошли ближе, стал виден блеск их глаз.
-- Хум, хум! Вот мы идем с громом, вот мы пришли наконец!
- воскликнул Древобрад, увидев Брегалада и хоббитов. - Присое-
диняйтесь к муту! Мы выступаем. Мы движемся на Изенгард!
-- На Изенгард! - воскликнули энты множеством голосов.
-- На Изенгард!
На Изенгард! Пусть окружен он каменной стеной,
Пусть крепок он, как сталь, и полон силы злой!
Мы идем! Разобьем мы камень, словно воск!
Мы идем! Нет сильней наших грозных войск!
Потому что говорят ветви и стволы.
Мы идем на Изенгард, вестники судьбы.
Так они пели, маршируя на юг.
Брегалад, глаза которого сияли, присоединился к линии ря-
дом с Древобрадом. Старый энт снова посадил хоббитов к себе на
плечи, и они гордо двинулись во главе поющего отряда с бьющими-
ся сердцами и высокоподнятыми головам. Хотя они ожидали чего-
либо подобного, их поразило изменение в энтах. Казалось, вне-
запно прорвалось наводнение, долго сдерживаемое какой-то плоти-
ной.
-- В конце концов энты очень быстро приняли решение, вер-
но? - заговорил Пин спустя некоторое время, когда в пении нас-
тупила пауза и слышны были только ритмичные удары рук и ног.
-- Быстро? - переспросил Древобрад. - Хум! Да! Действи-
тельно. Быстрее, чем я от них ожидал. Я уже много лет не видел,
чтобы они так просыпались. Мы, энты, не любилм просыпаться; и
мы никогда не поднимаемся, если не уверены, что наши деревья и
наша жизнь в опасности. Это не случалось в нашем лесу со времен
войны Саурона с людьми моря. Это злые дела орков, жестокая вы-
рубка - рарум - даже без использования древесины для поддержа-
ния огня так разгневали нас; и предательство соседа, который
должен был помочь нам. Колдунам следовало бы знать нас. В эль-
фийском, энтийском или человеческом языке нет достаточных прок-
лятий для такого предательства. Долой Сарумана!
-- Вы на самом деле разрушите двери Изенгарда? - спросил
Мерри.
-- Хм, хум, хо, мы можем! Вы, наверное, не знаете, как мы
сильны. Может, вы слышали о тролях? Они очень сильны. Но тролли
- это только пародия, сделанная врагом в период великой тьмы в
насмешку над энтами, как орки - пародия на эльфов. Мы сильнее
троллей. Мы сделаны из костей земли. Мы можем раскалывать ка-
мень, как корни деревьев, только быстрее, гораздо быстрее, если
наш мозг разбужен! Если нас не срубят, не сожгут или не уничто-
жат колдовством, мы расколем Изенгард на куски, превратим его
стены в груду булыжников.
-- Но Саруман попробует остановить вас.
-- Хм, хум, да, конечно. Я не забыл об этом. Я давно думаю
об этом. Но, видите ли, большинство энтов моложе меня на мно-
жество жизней деревьев. Они все поднялись и все хотят одного -
уничтожить Изенгард. Но скоро они начнут остывать, когда мы
попьем вечером. Мы будем испытывать жажду. Но пока пусть марши-
руют и поют. Нам предстоит большой путь, и будет еще время по-
думать. С чего-то нужно начать.
Некоторое время Древобрад шел, распевая вместе с остальны-
ми. Но потом он перешел на бормотание и совсем замолчал. Пин
видел, что лоб его наморщен. И наконец Древобрад поднял голову,
и Пин увидел, что взгляд его печален, но не несчастен. В нем
светился огонек, как будто зеленое пламя коснулось глубины его
мыслей.
-- Очень вероятно, друзья мои, - медленно сказал он, -
очень вероятно, что мы движемся к своей судьбе - последний марш
энтов. Но если мы останемся дома и ничего не будем делать,
судьба все равно рано или поздно отыщет нас. Эта мысль давно
росла в наших сердцах; вот почему мы идем сейчас. Это не пос-
пешное решение. По крайней мере последний марш энтов достоин
песни. Ах, - вздохнул он, - мы сможем помочь другим народам,
раньше чем исчезнем. Но я хотел бы, чтобы песни об энтийских
женах окзались правдивыми. Я очень хотел бы вновь увидеть Фимб-
ретиль. Но песни, мои друзья подобно деревьям, приносят плоды
лишь в свое время и своим особым способом и иногда они увядают
безвременно.
Энты продолжали идти большими шагами... Они опустились в
длинную складку местности и двинулись на юг: постепенно начался
подвем на высокий западный хребет. Леса осталиь позади, встре-
чались лишь отдельные группы берез, потом начались голые скалы
с одиночными искривленными соснами. Солнце зашло за темный холм
впереди. Стало темнеть.
Пин оглянулся. Количество энтов увеличилось - или что-то
другое случилось?.. там, где были голые склоны, по которым они
только что проходили, теперь выросли деревья. Но они двигались!
Могло ли быть, что проснулся весь лес Фэнгорн и теперь движется
на войну? Пин протер глаза, отгоняя сон: но большие серые тени
продолжали двигаться вперед. Слышался звук, похожий на шум мно-
жества ветвей. Энты теперь приближались к вершине хребта, пение
прекратилось. Опускалась ночь, и стало тих: ничего не было
слышно, кроме слабого дрожания земли под ногами энтов и шепота
множества листьев. Наконец они остановились на вершине и пос-
мотрели в темную яму - глубокое ущелье в горах, нан гурунир,
долину Сарумана.
-- Ночь легла над Изенгардом, - сказал Древобрад.
-- Я промерз до костей, - сказал Гимли, хлопая в ладоши и
топая ногами. Наконец-то наступил день. На рассвете товарищи
позавтракали, чем могли; теперь, в усиливающемся свете дня, они
готовы были осматривать почву в поисках следов хоббитов.
-- И не забудьте старика! - сказал Гимли. - Я был бы
счастлив, если бы увидел отпечаток его ног.
-- Почему это сделало бы вас счастливым? - Спросил Лего-
лас.
-- Потому что старик, чьи ноги оставляют следы не может
быть хуже, чем он кажется нам, - ответил на это гном.
-- Может быть, - сказал эльф, - но тяжелые башмаки могут
не оставлять здесь следов: трава глубока и упруга.
-- Это не собьет с толку Следопыта, - заметил Гимли. - Для
Арагорна достаточно согнутого стебелька травы. Но я не думаю,
чтобы он отыскал след. Мы видели ночью злое привидение Сарума-
на. Я уверен в этом даже при свете дня. Его глаза следят за на-
ми из Фэнгорна даже сейчас, может быть.
-- Очень возможно, - сказал Арагорн, - но я не уверен. Я
думаю о лошадях. Вы сказали ночью, Гимли, что они испугались.
Но я так не думаю. Вы слышали их, Леголас? Были ли они похожи
на испуганных животных?
-- Нет, - ответил Леголас. - Я ясно слышал их. Я не уверен
из-за темноты и вашего смятения, но мне показалось, что они ве-
ли себя как будто в порыве внезапной радости. Они вели себя как
лошади, встретившие давно утраченного друга.
-- Так я и думал, - сказал Арагорн. - Но я не могу разга-
дать загадку, если только они не вернутся. Идемте! Быстро расс-
ветает. Вначале посмотрим, а гадать будем потом. Мы должны на-
чать отсюда, от нашего лагеря, осмотреть все вокруг, двигаясь
по склону к лесу. Наша главная задача - отыскать хоббитов, что
мы бы ни думали о ночном посетителе. Если они благодаря какой-
либо случайности сбежали, они прячутся среди деревьев, иначе мы
бы увидели их. Если между этим местом и лесом мы ничего не най-
дем, обыщем в последний раз поле битвы и пороемся в углях. Но
мало надежды что-то там найти: всадники Рохана хорошо делают
свою работу.
Некоторое время товарищи осматривали землю. Дерево над
ними возвышалось печально, его сухие листья теперь безжизненно
свисали, подрагивая на холодном восточном ветру. Арагорн мед-
ленно двинулся дальше. Он подошел к углям сторожевого костра на
берегу реки потом начал осматривать землю, приближаясь к верши-
не холма, на котором проходила битва. Неожиданно он наклонился,
приблизив лицо чуть ли не к самой траве. Потом подозвал осталь-
ных. Они прибежали.
-- Наконец-то мы что-то нашли! - сказал Арагорн. Он пока-
зал на сломанный лист, большой бледный лист золотого цвета,
увядший и ставший почти коричневым. - Это лист дерева меллорн
из Лориена, а в нем несколько крошек, и еще крошки в траве. И
смотрите: вот куски разрезанной веревки!
-- А вот и нож, который ее разрезал, - сказал Гимли. Он
наклонился и вытащил из кочки, куда чьи-то тяжелые ноги втопта-
ли его, короткий нож с неровным лезвием. Рукоятка, из которой
он выпал, лежала рядом.
-- Это оружие орков, - сказал он, осторожно держа нож и с
отвращением глядя на изогнутую рукоятку: она была вырезана в
виде отвратительной головы со скошенными глазами и открытым
ртом.
-- Это самая удивительная загадка из всех, что мы до сих
пор встречали! - воскликнул Леголас. - Связанный пленник убега-
ет и от орков и от окруживших их всадников. Затем, все еще на
открытом месте, останавливается и перерезает на себе веревки
орочьим ножом. Но как и почему? Если его ноги были связаны, как
же он шел? А если были связаны руки, как он мог воспользоваться
ножом? А если ничего не было связано, зачем он резал веревки?
Удовлетворенный своим искусством, он сел и спокойно сьел немно-
го путевого хлеба! Это по крайней мере показывает, что он был
хоббитом. После этого, я думаю, он превратил свои руки в крылья
и улетел, распевая среди деревьев. Найти его легко: нам нужно
лишь самим приобрести крылья!
-- Тут не обошлось без колдовства, - сказал Гимли. - И что
делал здесь этот старик? Что вы скажете, Арагорн, о словах Ле-
голаса? Можете ли вы лучше прочесть следы?
-- Может быть, - улыбаясь, ответил Арагорн. - Тут есть и
другие следы поблизости, не принятые вами во внимание. Я согла-
сен, что пленник был хоббитом и что до прихода сюда у него были
связаны руки или ноги. Я думаю, это были ноги. Руки были сво-
бодными: в таком случае разгадка становится легче; к тому же,
судя по следам, пленника принес сюда орк. В нескольких шагах
отсюда пролилась кровь, кровь орка. По всему этому месту видны
глубокие отпечатки копыт и след от волочения тяжелого тела. Орк
был убит всадником, а позже его тело оттащили к костру. Но хоб-
бита не заметили: ведь была ночь, а на нем был эльфийский плащ.
Он был истощен и голоден, поэтому неудивительно, что, разрезав
путы ножом своего погибшего врага, он отдохнул и немного поле,
прежде чем уходить. Приятно сознавать, что у него в кармане
сохранилось немного лембаса, хотя он бежал без всякого багажа.
Я говорю "он", хотя надеюсь, что тут были оба: Мерри и Пин. Од-
нако по следам нельзя судить определенно.
-- А как вы решили, что у одного из наших друзей свободны
руки? - спросил Гимли.
-- Я не знаю, как это случилось, - ответил Арагорн. - Не
знаю и того, почему орк унес их. Не для того, чтобы помочь им
бежать, в этом можно быть уверенным. Нет, скорее я думаю, что
начинаю понимать то, что удивило меня с самого начала: почему,
когда погиб Боромир, орки удовлетворились захватом Мерри и Пип-
пина. Они не искали остальных из нас, не напали на наш лагерь;
наоборот, они как можно быстрее направились в Изенгард. Предпо-
ложили ли они, что захватили носителя кольца и его верного то-
варища? Я думаю, нет. Их хозяева не осмелились бы дать орками
такой ясный приказ, даже если и знают что-то сами; они не стали
бы говорить им открыто о кольце; орки - неверные слуги. Нет, я
думаю, орки получили приказ захватить хоббитов, живых, любой
ценой. Была сделана попытка ускользнуть с драгоценными пленни-
ками до начала битвы. Возможно, что предательская, что неудиви-
тельно для этого подлого народа: какой-то большой и храбрый орк
попытался сбежать, чтобы одному получить всю награду. Такова
моя догадка. Могут существовать и другие. Но мы можем рассчиты-
вать, что по крайней мере один из наших друзей сбежал. Наша за-
дача - найти его и помочь ему, прежде чем мы вернемся в Рохан.
Нас не должен пугать Фэнгорн: необходимость увела нашего друга
в этот лес.
-- Не знаю, чего нам больше бояться: Фэнгорна или долгой
нашей дороги через Рохан, - сказал Гимли.
-- Тогда идемте в лес, - сказал Арагорн.
Вскоре Арагорн нашел ясные следы. В одном месте на берегу
Энтвоша он обнаружил отпечатки ног. Это были следы хоббитов. Но
следы были слабые. Потом у ствола большого дерева на самом краю
леса были найдены новые следы. Земля была обнаженной и сухой, и
следы на ней были плохо заметны.
-- По крайней мере один из хоббитов стоял тут и смотрел
звук большого рога, полетело по лесу и, казалось, эхом отрази-
лось от деревьев. С нескольких направлений издалека донеслись
такие же хум-хум, и это было не эхо, а ответ.
Древобрад посадил Мерри и Пина на свои плчеи и пошел даль-
ше, вновь и вновь посылая свой подобный звуку рога призыв, и
каждый раз ответ звучал ближе и громче. Наконец они подошли к
казавшейся непреодалимой стене из темных вечнозеленых деревьев,
деревьев такого вида хоббиты никогда раньше не видели: они раз-
ветвлялись прямо от корней и были густо покрыты темными глянце-
витыми листьями, похожими на листья падуба; на ветвях этих де-
ревьев было множество оливкового цвета почек.
Повернув налево и огибая эту изгородь, Древобрад в нес-
колько шагов дошел до узкого взода. Через проход вела тропа,
сразу круто опускавшаяся в большую лощину, круглую, как чашка,
очень широкую и глубокую, со всех сторон окруженную изгородью
из темных вечнозеленых деревьев. Дно этой лощины было ровное и
покрытое травой, на нем не росли деревья, за исключением трех
очень высоких прекрасных серебряных берез, стоящих в центре ча-
ши. В лощину вели еще две тропы с запада и востока.
Несколько энтов уже прибыли. Еще больше спускалось по тро-
пинкам, а некоторые шли за Древобрадом. Когда они подошли бли-
же, хоббиты смогли их рассмотреть, они ожидали увидеть сущест-
ва, похожие на Древобрада, как один хоббит походит на другого
(во всяком случае, для глаза чужеземца), и были очень удивлены,
когда ничего подобного не оказалось. Энты отличались друг от
друга, как одно дерево от другого: одни - как деревья одного и
того же вида, другие - как деревья разных видом, как береза от
бука, дуб от пихты. Здесь было несколько старых энтов, борода-
тых и согнутых, как крепкие, но старые деревья (хотя ни один из
них не выглядел таким Древним, как Древобрад); были и высокие
сильные энты, с чистыми конечностями и ровной кожей, похожие на
лесные деревья в пору их расцыета; но не было ни юных энтов, ни
детей. Уже около двух дюжин энтов стояло на широком травянистом
дне лощины, а еще больше прибывало.
Вначале Мерри и Пин были поражены главным образом разнооб-
разием в их внешнем виде: в форме, цвете, толщине, росте, длине
ног и рук, в числе пальцев на руках и ногах (от трех до деся-
ти). Немногие казались более или менее похожими на Древобрада и
напоминали им бук или дуб. Но были и другие разновидности.
Некоторые из них походили на ореховое дерево - это были энты с
большим количеством пальцев на руках и с длинными ногами; были
энты, похожие на лиственицу (самые высокие), березу, рябину и
липу. Но когда все энты собрались вокруг Древобрада, слегка
склонив головы, бормоча своими медленными музыкальными голосами
и глядя внимательно на чужеземцев, хоббиты увидели, что все они
принадлежат к одному виду, у всех одинаковые глаза: не такие
старые и глубокие, как у Древобрада, но с тем неторопливым, ус-
тойчивым и задумчивым выражением и с теми же зелеными огонька-
ми.
Как только собралась вся компания, образовав широкий круг
вокруг Древобрада, начался любопытный, но непонятный разговор.
Энты начали медленно бормотать: вначале один, потом к нему при-
соединился другой, пока все они вместе не стали напевать что-то
длинным поднимающимся и опускающимся ритмом, громким с одной
стороны круга, потом здесь затихающим, но усиливающимся на про-
тивоположной стороне. Хотя Пин не мог ни уловить, ни понять ни
одного слова - он предположил, что язык был энтийский, - он об-
наружил, что язык вначале производит на слух приятное впечатле-
ние; но постепенно его внимение рассеялось. А спустя долгое
время их песня все не проявляла стремления затихнуть (он обна-
ружил, что раздумывает, что поскольку язык энтов так нетороп-
лив, то вряд ли они успели обменяться "добрым утром"; сколько
же дней займет перекличка их по именам? Инетерсно как по-энтий-
ски "да" и "нет", подумал он и зевнул.
Древобрад немедленно повернулся к нему.
-- Хм, ха, хой, мой Пин! - Сказал он, и остальные энты
прекратили пение. - Я забыл о том, что вы торопливый народ; к
тому же утомительно слушать речь, которую вы не понимаете. Но
вы можете идти теперь. Я сообщил ваши имена энтмуту, все энты
видели вас и согласились, что вы не орки, и что в старый список
должна быть внесена новая строка. Мы пока не продвинулись даль-
ше, но для энтмута это и так очень быстрая работа. Ты и Мерри
можете пойти в глубь лощины, если хотите. Вон там, у северного
края, есть источник с хорошей водой, если вам нужно освежиться.
Должно быть сказано еще несколько слов, прежде чем начнется
настоящий мут. Я отыщу вас и скажу, как продвигаются дела.
Он поставил хоббитов на землю. Прежде чем уйти, они низко
поклонились. Этот поступок, казалось, очень поразил энтов, судя
по их бормотанию и блеску глаз, но скоро они вернулись к своим
делам. Мерри и Пин поднялись по тропе, идущей с запада, и пос-
мотрели через отверстие в изгороди. От краев лощины поднимались
длинные,ю одетые деревьями склоны, образуя ряд гребней, а над
гребнями, над вершинами листвениц поднималась крутая и белая
вершина высокой горы. К югу насколько они могли видеть, уходил
лес, теряясь в серой дымке. Там вдали виднелись слабое зеленое
мерцание, и Мерри предположил, что это равнины Рохана.
-- Интересно, где Изенгард, - сказал Пин.
-- Я не знаю точно, где мы, - ответил Мерри, - но это, ве-
роятно, вершина Мотодраса, и, насколько я могу вспомнить, коль-
цо Изенгарда лежит в разветвлении в глубоком ущелии у конца
гор. Это, вероятно, в направлении того большого хребта. Посмот-
ри, левее пика виднеется что-то вроде дыма или тумана.
-- На что похож Изенгард? - спросил Пин. - Интересно, что
могут сделать против него энты?
-- Мне тоже интересно, - отозвался Мерри. - Изенгард - это
кольцо из скал или холмов, с проским пространством посредине, а
в центре этого пространства - столб или скала, называемая орт-
ханк. На ней стоит башня Сарумана. В окружающей стене есть во-
рота, и может не одни, и я думаю, что через них протекает река;
она зарождается в горах и течет к проходу рохана. Не похоже,
чтобы энты могли справиться с таким местом. Но у меня странное
чувство, когда я думаю об этих энтах: они совсем не так спокой-
ны, безопасны и забавны, как кажутся. Они выглядят медленными,
странными, терпеливыми и даже печальными, но я верю, что их
можно разбудить. Если это случится, я не хотел бы быть на сто-
роне их противников.
-- Да! - сказал Пин. - Я понимаю, что ты имеешь в виду.
Такая же разница между старой коровой, задумчиво жующей жвачку,
и нападющим быком, и изменение может произойти внезапно. Не
знаю, сумеет ли Древобрад поднять их. Я уверен: он считает, что
сумеет. Но они не похожи на проснувшихся. Древобрад сам прос-
нулся прошлым вечером, но тут же снова уснул.
Хоббиты повернули назад. Голоса энтов по-прежнему поднима-
лись и опускались в их собрании. Солнце поднялось достаточно
высоко, чтобы взглянуть через изгородь; оно сверкало в вершинах
деревьев и озаряло северную сторону долины холодным желтым све-
том. Там они увидели маленький сверкающий источник. Они пошли
по краю большой чаши у подножья вечнозеленой изгороди - приятно
было снова идти, никуда не торопясь и ощущая подошвами прохлад-
ную траву - и поднялись к воде. Они немного попили - вода была
чистой, холодной, резкой - и сели на поросший мхом камень, сле-
дя за игрой солнечных пятен на траве и за тенями облаков, про-
бегающих по дну лощины. А бормотание энтов продолжалось. Каза-
лось, они очутились в очень странном и отдаленном месте, вне их
мира и далеко от всего случившегося с ними. Их охватило огром-
ное желание увидеть лица и услышать голоса своих товарищей,
особенно Фродо, Сэма и Бродяжника.
Наконец голоса энтов замолкли: хоббиты увидели, что к ним
в сопровождении другого энта направляется Древобрад.
-- Хм, хум, вот и я снова, - сказал Древобрад. - Вы устали
или чувствуете нетерпение, а? Боюсь, что вам еще рано чувство-
вать нетерпение. Мы закончили первый этак; но я должен еще кое-
что объяснить тем, кто живет далеко от Изенгарда, и тем, кого я
не успел повидать до мута; после этого мы будем решать, что де-
лать. Однако принятие решения потребует обдумывания многих фак-
тов и событий. Бесполезно отрицать, что мы задержимся здесь на
некоторое время, может быть на несколько дней. Поэтому я привел
вам товарища. У него поблизости дом. Его эльфийское имя - Бре-
галад. Он говорит, что уже принял решение и ему не нужно оста-
ваться на муте. Хм, ха, он среди нас самый торопливый энт. Вы
пойдете с ним. До свидания!
Древобрад повернулся и ушел.
Брегалад некоторое время рассматривал хоббитов, а они
смотрели на него, раздумывая, когда он проятвит признаки тороп-
ливости. Он был высок и казался одним из самых молодых энтов;
кожа на руках и ногах у него была гладкая и ровная, губы ярко-
красные, волосы серые. Он мог наклоняться и раскачиваться, как
молодое дерево на ветру. Наконец он заговорил, и голос его ока-
зался выше и яснее, чем у Древобрада.
-- Хм, ха, мои друзья, идемте прогуляемся, - сказал он. -
Я Брегалад, или Быстрый Луч на вашем языке. Но это, конечно,
лишь уменьшенное имя. Так зовут меня с тех пор, как я ответил
"да" раньше, чем старший энт закончил свой вопрос. И пью я
быстро, и ухожу, когда остальные еще мочат свои бороды.
Он протянул хоббитам две руки с длинными пальцами. Весь
день они шли с ним по лесу, распевая и смеясь, потому что быст-
рый луч часто и охотно смеялся. Он смеялся, когда солнце проби-
валось из-за облаков, он смеялся, когда они подходили к ручью
или речке, здесь он наклонялся и смачивал голову и ноги водой;
иногда он смеялся при шелесте и шепоте деревьев. Увидев рябину
он останвливался, протянув руки, и пел, и кланялся при этом.
К вечеру он привел их к энтскому дому: это был лишь покры-
тый мхом камень на зеленом берегу ручья. Вокруг него кольцом
росли рябины и как во всех энтийских домах протекал журчащий
ручей. Они еще поговорили, пока тьма не опустилась на лес. Вда-
леке по-прежнему слышались голоса энтов на энтмуте; но теперь
голоса казались глубже и менее неторопливыми, время от времени
поднимался один молодой голос, а остальные замолкали. Рядом с
ними Брегалад мягко, почти шепотом, говорил на их языке; они
узнали, что он принадлежит к племени энтов с-кожей-из-коры и
что земля где он жил, опустошена. Это объяснило хоббитам отчас-
ти его "торопливость".
-- В моем доме росли рябины, - тихо и печально сказал Бре-
галад, - рябины, которые проросли, когда я был ребенком, много
лет назад, в спокойном мире. Самые старые из них были посажены
энтами, чтобы доставлять удовольствие энтийским женщинам; но
женщины смотрели на них, улыбаясь, и говорили, что фруктовые
деревья в саду цветут красивее. И эти рябины все росли и росли,
пока тень их не стала подобной зеленому холму, а их ягоды
осенью были обильны и красны. Птицы селились на них. Я люблю
птиц, даже когда они поднимают гомон; а рябины хватает на всех.
Но птицы стали недружелюбными и жадными, они рвали деревья,
бросали ягоды на землю и не ели их. Потом пришли орки с топора-
ми и срубили мои деревья. Я пришел и звал их прекрасными имена-
ми, но они не задрожали в ответ, они не слышали меня и не отве-
чали - они умерли.
О орофарке! Лассемисте! Гарномирис!
О прекрасная рябина с белыми цветами
И короной красной в волосах!
Как сверкала ты весной между холмами
Как весной краснели ягоды в ветвях!
Как был мягок голос твой чудесный
И легка ажурная листва!
Птицы леса пели тебе песни!
Волосами ветер запада играл!
О рябина! Твои кудри ссохлись и опали,
И разбросана твоя листва.
Грустный ветер в мертвой роще стонет от печали
Им забыты песни и игра.
О орофарке! Лассемисте! Гарномирис!
Хоббиты уснули под мягкие звуки его песни, которая, каза-
лось, на многих языках оплакивала гибель любимых деревьев.
Следующий день они тоже провели в его обществе и не отхо-
дили далеко от его "дома". Большую часть времени они спали под
укрытием берега: ветер стал холоднее, а облака толще и ниже;
солнце светило реже, а в удалении все поднимались и опускались
голоса энтов на муте, иногда громко и сильно, иногда тихо и пе-
чально, иногда быстро, иногда медленно и торжественно, как в
панихиде. Пришла вторая ночь, а беседа энтов продолжалась под
бегущими облаками и тусклыми звездами.
Мрачный и ветренный, начался третий день. На восходе солн-
ца голоса энтов неожиданно зазвучали громко, потом затихли. По
мере того, как приходило утро, ветер затих и воздух наполнился
ожиданием. Хоббиты видели, что Брегалад внимательно прислушива-
ется, хотя им самим голоса энтов казались почти неразличимыми.
Настал полдень, и солнце, двигаясь на запад к горам, посы-
лало длинные желтые лучи через разрывы в облаках. Неожиданно
хоббиты почувствовали, что все странно затихло, весь лес замер
в напряженном молчании. Затихли и голоса энтов. Что бы это зна-
чило? Брегалад стоял прямо и напряженно, глядя на север, в сто-
рону дордингла.
И тут донесся звонкий громкий звук: рахурма! Деревья зад-
рожали и наклонились, как будто их ударил шквал. Вновь наступи-
ло молчание, потом началась торжественная маршевая музыка, гром
барабанов, а над ним высокие и сильные голоса:
мы идем, мы идем с громом барабанов:
то-рунда рунда рунда рум!
Это шли энты, все ближе и громче звучала их песня:
мы идем, мы идем с рогом и барабаном
то-руна, руна руна рун!
Брегалад подобрал хоббитов и двинулся от своего дома.
Вскоре они увидели приближающуюся линию - большими шагами по
склону навстречу им двигались энты. Впереди шел Древобрад, за-
тем, по два в ряд, более пятидесяти энтов, отбивая такт руками.
Когда они подошли ближе, стал виден блеск их глаз.
-- Хум, хум! Вот мы идем с громом, вот мы пришли наконец!
- воскликнул Древобрад, увидев Брегалада и хоббитов. - Присое-
диняйтесь к муту! Мы выступаем. Мы движемся на Изенгард!
-- На Изенгард! - воскликнули энты множеством голосов.
-- На Изенгард!
На Изенгард! Пусть окружен он каменной стеной,
Пусть крепок он, как сталь, и полон силы злой!
Мы идем! Разобьем мы камень, словно воск!
Мы идем! Нет сильней наших грозных войск!
Потому что говорят ветви и стволы.
Мы идем на Изенгард, вестники судьбы.
Так они пели, маршируя на юг.
Брегалад, глаза которого сияли, присоединился к линии ря-
дом с Древобрадом. Старый энт снова посадил хоббитов к себе на
плечи, и они гордо двинулись во главе поющего отряда с бьющими-
ся сердцами и высокоподнятыми головам. Хотя они ожидали чего-
либо подобного, их поразило изменение в энтах. Казалось, вне-
запно прорвалось наводнение, долго сдерживаемое какой-то плоти-
ной.
-- В конце концов энты очень быстро приняли решение, вер-
но? - заговорил Пин спустя некоторое время, когда в пении нас-
тупила пауза и слышны были только ритмичные удары рук и ног.
-- Быстро? - переспросил Древобрад. - Хум! Да! Действи-
тельно. Быстрее, чем я от них ожидал. Я уже много лет не видел,
чтобы они так просыпались. Мы, энты, не любилм просыпаться; и
мы никогда не поднимаемся, если не уверены, что наши деревья и
наша жизнь в опасности. Это не случалось в нашем лесу со времен
войны Саурона с людьми моря. Это злые дела орков, жестокая вы-
рубка - рарум - даже без использования древесины для поддержа-
ния огня так разгневали нас; и предательство соседа, который
должен был помочь нам. Колдунам следовало бы знать нас. В эль-
фийском, энтийском или человеческом языке нет достаточных прок-
лятий для такого предательства. Долой Сарумана!
-- Вы на самом деле разрушите двери Изенгарда? - спросил
Мерри.
-- Хм, хум, хо, мы можем! Вы, наверное, не знаете, как мы
сильны. Может, вы слышали о тролях? Они очень сильны. Но тролли
- это только пародия, сделанная врагом в период великой тьмы в
насмешку над энтами, как орки - пародия на эльфов. Мы сильнее
троллей. Мы сделаны из костей земли. Мы можем раскалывать ка-
мень, как корни деревьев, только быстрее, гораздо быстрее, если
наш мозг разбужен! Если нас не срубят, не сожгут или не уничто-
жат колдовством, мы расколем Изенгард на куски, превратим его
стены в груду булыжников.
-- Но Саруман попробует остановить вас.
-- Хм, хум, да, конечно. Я не забыл об этом. Я давно думаю
об этом. Но, видите ли, большинство энтов моложе меня на мно-
жество жизней деревьев. Они все поднялись и все хотят одного -
уничтожить Изенгард. Но скоро они начнут остывать, когда мы
попьем вечером. Мы будем испытывать жажду. Но пока пусть марши-
руют и поют. Нам предстоит большой путь, и будет еще время по-
думать. С чего-то нужно начать.
Некоторое время Древобрад шел, распевая вместе с остальны-
ми. Но потом он перешел на бормотание и совсем замолчал. Пин
видел, что лоб его наморщен. И наконец Древобрад поднял голову,
и Пин увидел, что взгляд его печален, но не несчастен. В нем
светился огонек, как будто зеленое пламя коснулось глубины его
мыслей.
-- Очень вероятно, друзья мои, - медленно сказал он, -
очень вероятно, что мы движемся к своей судьбе - последний марш
энтов. Но если мы останемся дома и ничего не будем делать,
судьба все равно рано или поздно отыщет нас. Эта мысль давно
росла в наших сердцах; вот почему мы идем сейчас. Это не пос-
пешное решение. По крайней мере последний марш энтов достоин
песни. Ах, - вздохнул он, - мы сможем помочь другим народам,
раньше чем исчезнем. Но я хотел бы, чтобы песни об энтийских
женах окзались правдивыми. Я очень хотел бы вновь увидеть Фимб-
ретиль. Но песни, мои друзья подобно деревьям, приносят плоды
лишь в свое время и своим особым способом и иногда они увядают
безвременно.
Энты продолжали идти большими шагами... Они опустились в
длинную складку местности и двинулись на юг: постепенно начался
подвем на высокий западный хребет. Леса осталиь позади, встре-
чались лишь отдельные группы берез, потом начались голые скалы
с одиночными искривленными соснами. Солнце зашло за темный холм
впереди. Стало темнеть.
Пин оглянулся. Количество энтов увеличилось - или что-то
другое случилось?.. там, где были голые склоны, по которым они
только что проходили, теперь выросли деревья. Но они двигались!
Могло ли быть, что проснулся весь лес Фэнгорн и теперь движется
на войну? Пин протер глаза, отгоняя сон: но большие серые тени
продолжали двигаться вперед. Слышался звук, похожий на шум мно-
жества ветвей. Энты теперь приближались к вершине хребта, пение
прекратилось. Опускалась ночь, и стало тих: ничего не было
слышно, кроме слабого дрожания земли под ногами энтов и шепота
множества листьев. Наконец они остановились на вершине и пос-
мотрели в темную яму - глубокое ущелье в горах, нан гурунир,
долину Сарумана.
-- Ночь легла над Изенгардом, - сказал Древобрад.
-- Я промерз до костей, - сказал Гимли, хлопая в ладоши и
топая ногами. Наконец-то наступил день. На рассвете товарищи
позавтракали, чем могли; теперь, в усиливающемся свете дня, они
готовы были осматривать почву в поисках следов хоббитов.
-- И не забудьте старика! - сказал Гимли. - Я был бы
счастлив, если бы увидел отпечаток его ног.
-- Почему это сделало бы вас счастливым? - Спросил Лего-
лас.
-- Потому что старик, чьи ноги оставляют следы не может
быть хуже, чем он кажется нам, - ответил на это гном.
-- Может быть, - сказал эльф, - но тяжелые башмаки могут
не оставлять здесь следов: трава глубока и упруга.
-- Это не собьет с толку Следопыта, - заметил Гимли. - Для
Арагорна достаточно согнутого стебелька травы. Но я не думаю,
чтобы он отыскал след. Мы видели ночью злое привидение Сарума-
на. Я уверен в этом даже при свете дня. Его глаза следят за на-
ми из Фэнгорна даже сейчас, может быть.
-- Очень возможно, - сказал Арагорн, - но я не уверен. Я
думаю о лошадях. Вы сказали ночью, Гимли, что они испугались.
Но я так не думаю. Вы слышали их, Леголас? Были ли они похожи
на испуганных животных?
-- Нет, - ответил Леголас. - Я ясно слышал их. Я не уверен
из-за темноты и вашего смятения, но мне показалось, что они ве-
ли себя как будто в порыве внезапной радости. Они вели себя как
лошади, встретившие давно утраченного друга.
-- Так я и думал, - сказал Арагорн. - Но я не могу разга-
дать загадку, если только они не вернутся. Идемте! Быстро расс-
ветает. Вначале посмотрим, а гадать будем потом. Мы должны на-
чать отсюда, от нашего лагеря, осмотреть все вокруг, двигаясь
по склону к лесу. Наша главная задача - отыскать хоббитов, что
мы бы ни думали о ночном посетителе. Если они благодаря какой-
либо случайности сбежали, они прячутся среди деревьев, иначе мы
бы увидели их. Если между этим местом и лесом мы ничего не най-
дем, обыщем в последний раз поле битвы и пороемся в углях. Но
мало надежды что-то там найти: всадники Рохана хорошо делают
свою работу.
Некоторое время товарищи осматривали землю. Дерево над
ними возвышалось печально, его сухие листья теперь безжизненно
свисали, подрагивая на холодном восточном ветру. Арагорн мед-
ленно двинулся дальше. Он подошел к углям сторожевого костра на
берегу реки потом начал осматривать землю, приближаясь к верши-
не холма, на котором проходила битва. Неожиданно он наклонился,
приблизив лицо чуть ли не к самой траве. Потом подозвал осталь-
ных. Они прибежали.
-- Наконец-то мы что-то нашли! - сказал Арагорн. Он пока-
зал на сломанный лист, большой бледный лист золотого цвета,
увядший и ставший почти коричневым. - Это лист дерева меллорн
из Лориена, а в нем несколько крошек, и еще крошки в траве. И
смотрите: вот куски разрезанной веревки!
-- А вот и нож, который ее разрезал, - сказал Гимли. Он
наклонился и вытащил из кочки, куда чьи-то тяжелые ноги втопта-
ли его, короткий нож с неровным лезвием. Рукоятка, из которой
он выпал, лежала рядом.
-- Это оружие орков, - сказал он, осторожно держа нож и с
отвращением глядя на изогнутую рукоятку: она была вырезана в
виде отвратительной головы со скошенными глазами и открытым
ртом.
-- Это самая удивительная загадка из всех, что мы до сих
пор встречали! - воскликнул Леголас. - Связанный пленник убега-
ет и от орков и от окруживших их всадников. Затем, все еще на
открытом месте, останавливается и перерезает на себе веревки
орочьим ножом. Но как и почему? Если его ноги были связаны, как
же он шел? А если были связаны руки, как он мог воспользоваться
ножом? А если ничего не было связано, зачем он резал веревки?
Удовлетворенный своим искусством, он сел и спокойно сьел немно-
го путевого хлеба! Это по крайней мере показывает, что он был
хоббитом. После этого, я думаю, он превратил свои руки в крылья
и улетел, распевая среди деревьев. Найти его легко: нам нужно
лишь самим приобрести крылья!
-- Тут не обошлось без колдовства, - сказал Гимли. - И что
делал здесь этот старик? Что вы скажете, Арагорн, о словах Ле-
голаса? Можете ли вы лучше прочесть следы?
-- Может быть, - улыбаясь, ответил Арагорн. - Тут есть и
другие следы поблизости, не принятые вами во внимание. Я согла-
сен, что пленник был хоббитом и что до прихода сюда у него были
связаны руки или ноги. Я думаю, это были ноги. Руки были сво-
бодными: в таком случае разгадка становится легче; к тому же,
судя по следам, пленника принес сюда орк. В нескольких шагах
отсюда пролилась кровь, кровь орка. По всему этому месту видны
глубокие отпечатки копыт и след от волочения тяжелого тела. Орк
был убит всадником, а позже его тело оттащили к костру. Но хоб-
бита не заметили: ведь была ночь, а на нем был эльфийский плащ.
Он был истощен и голоден, поэтому неудивительно, что, разрезав
путы ножом своего погибшего врага, он отдохнул и немного поле,
прежде чем уходить. Приятно сознавать, что у него в кармане
сохранилось немного лембаса, хотя он бежал без всякого багажа.
Я говорю "он", хотя надеюсь, что тут были оба: Мерри и Пин. Од-
нако по следам нельзя судить определенно.
-- А как вы решили, что у одного из наших друзей свободны
руки? - спросил Гимли.
-- Я не знаю, как это случилось, - ответил Арагорн. - Не
знаю и того, почему орк унес их. Не для того, чтобы помочь им
бежать, в этом можно быть уверенным. Нет, скорее я думаю, что
начинаю понимать то, что удивило меня с самого начала: почему,
когда погиб Боромир, орки удовлетворились захватом Мерри и Пип-
пина. Они не искали остальных из нас, не напали на наш лагерь;
наоборот, они как можно быстрее направились в Изенгард. Предпо-
ложили ли они, что захватили носителя кольца и его верного то-
варища? Я думаю, нет. Их хозяева не осмелились бы дать орками
такой ясный приказ, даже если и знают что-то сами; они не стали
бы говорить им открыто о кольце; орки - неверные слуги. Нет, я
думаю, орки получили приказ захватить хоббитов, живых, любой
ценой. Была сделана попытка ускользнуть с драгоценными пленни-
ками до начала битвы. Возможно, что предательская, что неудиви-
тельно для этого подлого народа: какой-то большой и храбрый орк
попытался сбежать, чтобы одному получить всю награду. Такова
моя догадка. Могут существовать и другие. Но мы можем рассчиты-
вать, что по крайней мере один из наших друзей сбежал. Наша за-
дача - найти его и помочь ему, прежде чем мы вернемся в Рохан.
Нас не должен пугать Фэнгорн: необходимость увела нашего друга
в этот лес.
-- Не знаю, чего нам больше бояться: Фэнгорна или долгой
нашей дороги через Рохан, - сказал Гимли.
-- Тогда идемте в лес, - сказал Арагорн.
Вскоре Арагорн нашел ясные следы. В одном месте на берегу
Энтвоша он обнаружил отпечатки ног. Это были следы хоббитов. Но
следы были слабые. Потом у ствола большого дерева на самом краю
леса были найдены новые следы. Земля была обнаженной и сухой, и
следы на ней были плохо заметны.
-- По крайней мере один из хоббитов стоял тут и смотрел