Страница:
Воля - это сила, могущество. Видение - это не сила, а скорее способ проходить сквозь вещи. Маг может иметь очень сильную волю и все же не видеть, что означает, что только человек знания воспринимает мир и своими чувствами, и своей волей, и своим видением.
Человек, вступивший на путь магии, постепенно начинает осознавать, что обычная жизнь навсегда оставлена позади, что знание в действительности пугающая вещь, что средства обычного мира больше не будут буферами для него, и что он должен приспособиться к новому образу жизни, если собирается выжить. Первая вещь, которую ему надо сделать - это захотеть стать воином; это очень важный шаг и решение. Пугающая природа знания не оставляет никакой альтернативы - только стать воином.
К тому времени, когда знание становится пугающим делом, человек также осознает, что смерть является незаменимым партнером, который сидит рядом с ним на одной циновке. Каждая капля знания, которая становится энергией, имеет своей центральной силой смерть. Смерть делает завершающий мазок, и все, чего касается смерть, действительно становится силой.
Человек, который идет путями магии, встречается, с возможностью полного уничтожения на каждом повороте пути, и неизбежно начинает остро осознавать свою смерть. Без осознания смерти он будет только обычным человеком, погрязшим в обычных поступках. У него будет отсутствовать необходимая потенция, необходимая концентрация, которая преобразует его обычное время на земле в волшебную силу.
Таким образом, чтобы быть воином, человек должен прежде всего - и правильно, что это так - остро сознавать свою собственную смерть. Но озабоченность смертью заставит любого из нас фокусироваться на самом себе, а это ослабляет. Поэтому следующая вещь, которая необходима, чтобы стать воином, - это отрешенность. Мысль о неминуемой смерти, вместо того, чтобы стать навязчивой идеей, перестанет играть роль.
Самый эффективный способ жить - жить как воин. Беспокойтесь и думайте до того, как принять решение, но когда вы его приняли, освободитесь от забот и мыслей; впереди вас будут ждать миллионы других решений. Таков путь воина.
Когда вещи становятся неясными, воин думает о своей смерти, потому что идея смерти - это единственная вещь, которая закаляет наш дух.
Только мысль о смерти делает человека достаточно отрешенным, так, что он не может предаваться чему-либо. Только мысль о смерти делает человека достаточно отрешенным, так, что он не может отказать себе в чем-то. Человек такого сорта, однако, ничего не жаждет, потому что приобрел молчаливую страсть к жизни и ко всем вещам жизни. Он знает, что его смерть охотится за ним и не даст ему времени привязаться к чему-либо, поэтому он испытывает, без алчности, все и вся.
Отрешенный человек, который знает, что у него нет возможности отбиться от своей смерти, имеет только одну вещь, чтобы поддерживать себя - силу своих решений. Он должен быть хозяином своего выбора. Он должен полностью понимать, что его выбор - это его ответственность, и если однажды он сделал его, то нет больше времени для сожалений или упреков. Его решения окончательны просто потому, что его смерть не позволяет ему привязаться к чему-либо.
И, таким образом, с помощью осознания своей смерти, с помощью своей отрешенности и силы своих решений воин организует свою жизнь стратегически. Знание о своей смерти ведет его и делает отрешенным и безмолвно страстным; сила его окончательных решений делает его способным выбирать без сожаления, и то, что он выбирает, стратегически всегда самое лучшее; и поэтому он выполняет все, что должен выполнить, со вкусом и страстной эффективностью.
Когда человек ведет себя таким образом, то можно справедливо сказать, что он воин, и приобрел терпение.
Когда воин приобрел терпение, то он на пути к своей воле. Он знает, как ждать. Его смерть сидит рядом с ним на его циновке, они друзья.
Его смерть загадочным образом советует ему, как выбирать, как жить стратегически. И воин ждет! Воин учится без всякой спешки, потому что знает, что ждет свою волю; и однажды он добьется успеха в выполнении чего-то, что обычно совершенно невозможно выполнить. Он может даже не заметить своего невероятного поступка. Но по мере того, как он продолжает совершать невозможные поступки, или по мере того, как невероятные вещи продолжают случаться с ним, он начинает осознавать, что проявляется какого-то рода сила. Сила, которая исходит из его тела в то время как он продвигается по пути знания. Сначала она подобна зуду на животе или теплому месту, которое нельзя успокоить; затем это становится болью, большим неудобством. Иногда боль и неудобство так велики, что у воина бывают конвульсии в течение месяцев; и чем сильнее конвульсии, тем лучше для него. Отличной воле всегда предшествует сильная боль.
Когда конвульсии исчезают, воин замечает, что у него появилось странное чувство относительно вещей. Он замечает, что может трогать все, что хочет, тем чувством, которое исходит из его тела, из точки, находящейся прямо под или над его пупком. Это чувство и есть воля, и когда он способен хватать им, то можно справедливо сказать, что воин - маг, и что он достиг цели.
При пробуждении воли боль, однако, не является абсолютно необходимой. Многие маги, никогда не испытывают ее, и воля просто приходит к ним.
Воля - действительно чудесное достижение мага. Но человек может пойти еще дальше этого - человек может научиться видеть. После того, как он научится видеть, он больше не должен жить как воин или быть магом. Научившись видеть, человек становится всем, становясь ничем.
Он, так сказать, исчезает, и, тем не менее, остается здесь. Это то время, когда человек может быть всем или получить все, что он пожелает. Но он ничего не желает, и вместо того, чтобы играть окружающими его людьми, как игрушками, он встречает их в самой гуще их глупости. Единственная разница между ними состоит в том, что человек, который видит, контролирует свою глупость, в то время как окружающие его люди этого не могут. Человек, который видит, не имеет больше активного интереса к окружающим его людям. Видение уже отделило его абсолютно от всего, что он знал прежде.
Видение - для безупречных людей. Ученик настраивает свой дух, становится воином, учится видеть; и тогда он узнает, что новым мирам для нашего восприятия нет конца.
Видение - это не смотрение и не сохранение покоя. Видение - это техника, которую нужно изучать. Видение - это процесс, не зависящий ни от духов-союзников, ни от техники магии. Маг - это человек, который может командовать союзником и, таким образом, манипулировать силой союзника себе на пользу, но тот факт, что он командует союзником, не означает, что он видит. Видение не имеет ничего общего с манипулятивной техникой магии, служащей только для влияния на окружающих людей. Техника видения, с другой стороны, не воздействует на людей как таковая.
Видение - это не магия. И все же их легко спутать, потому что человек, который видит, может просто моментально научиться управлять союзником и стать магом. С другой стороны, человек может научиться определенной технике для того, чтобы командовать союзником и таким образом стать магом, и, тем не менее, он может никогда не научиться видеть.
Мир действительно полон пугающих вещей, и мы - беспомощные создания, окруженные силами, которые необъяснимы и непреклонны.
Обычный человек, в незнании, верит, что эти силы могут быть объяснены или изменены; в действительности он не знает, как это сделать, но ожидает, что действия человечества объяснят или изменят их раньше или позже. Маг, с другой стороны, не думает об объяснении или изменении их; вместо этого он учится использовать такие силы, перенаправляя самого себя и приспосабливаясь к их направлению. Это его хитрость.
Очень мало остается от магии, если вы узнали ее хитрости. Маг только чуть-чуть богаче, чем обычный человек. Магия не помогает ему жить лучшей жизнью; в действительности, можно даже сказать, что магия мешает ему; она делает его жизнь обременительной, полной риска.
Открывая себя знанию, маг становится более уязвимым, чем обычный человек. С одной стороны, окружающие люди ненавидят и боятся его, и будут стараться прикончить его; с другой стороны, необъяснимые и безжалостные силы, которые окружают каждого из нас по тому праву, что мы живем, являются для мага источником еще большей опасности. Быть пронзенным своим ближним - действительно больно, но это ничто по сравнению с прикосновением союзника. Маг, открывая себя знанию, становится жертвой таких сил и имеет только одно средство, чтобы уравновесить себя - свою волю; поэтому он должен чувствовать и действовать как воин. Следует понять: только в качестве воина можно выжить на пути знания. То, что помогает магу жить лучшей жизнью - это сила жизни воина.
Видение без того, чтобы быть воином, - принесет слабость; это даст ложную мягкость, желание отступить; ваше тело будет разрушаться, потому что вы станете безразличными.
Дух воина не приспособлен ни к потаканию себе и жалобам, ни к победам или поражениям. Дух воина приспособлен только к борьбе, и каждое усилие это последняя битва воина на земле. Поэтому результат значит для него очень мало. В своей последней битве на земле воин позволяет своему духу лететь свободным и чистым. И пока он ведет свою битву, зная, что его воля безупречна, воин радуется и смеется.
Воин отбирает вещи, которые создают его мир. Он отбирает намеренно, так как каждая вещь, которую он выбирает, является щитом, который защищает его от нападения сил, которые он стремится использовать. Воин будет использовать свои щиты, чтобы защитить себя от своего союзника, например. Обычный человек, который в равной мере окружен этими необъяснимыми силами, недоступен для них, потому что имеет другие виды особых щитов для защиты.
Люди заняты деланьем того, что делают люди. Это и есть их щиты.
Когда бы маг ни имел столкновение с любой из этих необъяснимых и непреклонных сил, о которых мы говорим, его просвет открывается, делая его более доступным смерти, чем обычно; маги знают, что мы умираем благодаря этому просвету, поэтому, если он открывается, необходимо, чтобы воля была готова заполнить его; это в том случае, если человек - воин. Если человек не является воином, тогда у него нет иного пути отступления, кроме как воспользоваться деятельностью повседневной жизни, чтобы отвлечь свои ум от страха перед столкновением и, таким образом, позволить своему просвету закрыться.
Воин встречает эти необъяснимые и неумолимые силы, потому что намеренно ищет их, и он всегда готов к встрече. Вы, напротив, никогда не готовы к ней. Если эти силы явят себя вам, то захватят вас врасплох; испуг откроет ваш просвет, и ваша жизнь беспрепятственно ускользнет сквозь него. Поэтому первое, что вы должны сделать - это быть наготове. Думайте о том, что союзник может выскочить перед вашими глазами в любую минуту, и вы должны быть готовы к этому. Встреча с союзником - это не вечеринка и не воскресный пикник, и воин берет на себя ответственность за защиту своей жизни. Поэтому, если какая-либо из этих сил стучится к вам и открывает ваш просвет, вы должны намеренно бороться за то, чтобы закрыть его самостоятельно. Для этого нужно иметь избранный ряд вещей, которые дают вам большое спокойствие и удовлетворение, вещей, которые можно намеренно использовать для того, чтобы освободить свои мысли от испуга, закрыть свой просвет и сделаться недоступным.
Для своей повседневной жизни воин выбирает путь с сердцем. Именно последовательный выбор пути с сердцем делает воина отличным от среднего человека. Он знает, что путь имеет сердце, когда он един с этим путем, когда он испытывает огромный покой и наслаждение, идя по нему.
Вещи, которые воин отбирает, чтобы создать свои щиты - это элементы пути с сердцем.
Когда достигается поворотная точка, ученик сталкивается с необходимостью жить как воин. Теперь он должен окружить себя элементами пути с сердцем и должен отказаться от остального.
Средний человек много разговаривает с собой. Каждый из нас делает это. Мы ведем внутренний разговор. Подумайте об этом. Мы разговариваем о нашем мире. Фактически, мы поддерживаем наш мир своим внутренним разговором.
Когда мы перестаем разговаривать с собою, мир всегда такой, каким он должен быть. Мы обновляем его, наполняем его жизнью, поддерживаем его своим внутренним разговором. Но не только это - мы также выбираем свои пути, говоря с собой. И так мы повторяем одни и те же выборы снова и снова до тех пор, пока не умираем, потому что продолжаем повторять тот же самый внутренний разговор снова и снова вплоть до дня, когда умираем. Воин сознает это и стремится остановить этот разговор. Это последний пункт, который должен знать ученик, если хочет жить как воин.
Прежде всего, необходимо использовать уши, чтобы снять часть нагрузки со своих глаз. Мы с самого рождения использовали глаза для того, чтобы судить о мире. Мы говорим с другими и с собой главным образом о том, что видим. Воин сознает это и прислушивается к миру; он прислушивается к звукам мира.
Прислушиваться к звукам мира нужно гармонично и с большим терпением. Воин сознает, что мир изменится, как только он перестанет говорить с самим собой, и должен быть готов к этому колоссальному событию.
Мир такой-то или еще какой-нибудь только потому, что мы говорим себе, что он такой. Если мы перестаем говорить себе, что мир такой, то мир перестанет быть таким.
Люди склонны смешивать мир с тем, что делают другие. Каждый из нас так делает. Вещи, которые делают люди, являются щитами против сил, которые нас окружают; то, что мы делаем как люди, по праву очень важно, но только в качестве щита. Мы так и не узнаем, что все то, что мы делаем как люди это только щиты, и мы позволяем им господствовать и попирать нашу жизнь. Можно сказать, что для человечества то, что делают люди, значительней и важнее самого мира.
Мир - это все, что вокруг нас. Жизнь, смерть, люди, союзники и все остальное, что существует. Мир непостижим. Мы никогда не сможем понять его; мы никогда не разгадаем его тайны. Поэтому мы должны относится к нему как к тому, чем он является, как к чудесной загадке! Однако обычный человек не делает этого. Мир никогда не является для него загадкой, и когда он приближается к старости, то обнаруживает, что больше жить незачем. Старый человек не исчерпал мира. Он исчерпал только то, что делают люди. Но в своем глупом замешательстве он верит, что в мире нет больше загадок. Вот ужасная цена, которую приходится платить за наши щиты! Воин осознает эту путаницу и учится относиться к вещам правильно. Вещи, которые делают люди, ни при каких условиях не могут быть важнее мира. Поэтому воин относится к миру, как к бесконечной тайне, а к тому, что делают люди, как к бесконечной глупости.
Все имеет значение для мага. Звуки имеют в себе "дыры", и точно так же все вокруг. Обычно человеку не хватает скорости, чтобы поймать дыры, и поэтому он идет сквозь жизнь без защиты. Черви, птицы, деревья - все они могут сообщить нам невообразимые вещи, если только хватит скорости охватить их сообщения. Дымок может дать нам нужную скорость.
Но мы должны быть в хороших отношениях со всем живым в этом мире. В этом причина того, почему мы должны разговаривать с растениями, которые собираемся убить, и извиняться, причиняя им вред; то же самое мы должны делать по отношению к животным, на которых охотимся. Мы должны брать только то, что необходимо для наших нужд, не более, иначе растения, животные и черви, которых мы убили, обернутся против нас и будут причиной нашей болезни и несчастья. Воин осознает это и старается ублажить их, поэтому, когда он смотрит сквозь дыры, деревья, птицы и черви дают ему правдивые сообщения.
Главное - это безупречность воина. Для воина главное - обрести целостность самого себя. Уверенность в себе воина и самоуверенность обычного человека - это разные вещи. Обычный человек ищет признания в глазах окружающих, называя это уверенностью в себе. Воин ищет безупречности в собственных глазах и называет это смирением. Обычный человек цепляется за окружающих, а воин рассчитывает только на себя.
Разница велика. Самоуверенность означает, что вы знаете что-то наверняка; смирение воина Ц это безупречность в поступках и чувствах.
Воин должен постоянно превосходить самого себя.
Есть масса естественных для вас вещей, которые лет через десять показались бы вам безумием. Эти вещи не изменятся. Изменится ваше представление о себе. Невозможное сейчас станет вполне возможным тогда. Не исключено, что ваш полный успех в изменении себя - всего лишь вопрос времени. В этом отношении единственно возможный для воина курс - это действовать неуклонно, не оставляя места для отступления. Однако следовать по пути воина мешают старые привычки и нелепый распорядок жизни.
Мы - светящиеся существа, а для светящихся существ значение имеет только личная сила.
Одним из разделов магии является сновидение. Сновидение предполагает культивирование контроля над снами до такой степени, что опыт, приобретенный в нем, становится равнозначным опыту бодрствования. По мнению магов, при практике сновидения обычный критерий различия между сном и реальностью становится недействительным.
Даже начальный этап подготовительной работы, называемый "настройка сновидения", - это смертельная игра, в которую разум человека играет сам с собой, и какая-то его часть будет делать все возможное, чтобы воспрепятствовать выполнению этой задачи. Это могут быть размышления о бессмысленности такого занятия, меланхолия или даже депрессия с суицидальными тенденциями.
У каждого воина свой собственный способ сновидения. Все они различны. Объединяют нас только уловки, направленные на то, чтобы заставить себя отступиться. Единственный выход - это продолжение опытов, несмотря на все преграды и разочарования.
Объяснение магов относительно выбора темы для сновидения заключается в следующем, - воин выбирает тему сознательно, прервав внутренний диалог и удерживая образ в голове. Иными словами, если он сможет на какое-то время прервать беседу с самим собой, а затем, пусть даже на мгновение, удержать мысль о желаемом в сновидений образе, он увидит то, что ему нужно.
Если в чем-то и можно добиться успеха, то это должно приходить легко, пусть даже о какими-то усилиями, но без потрясений и навязчивых идей. Следует подолгу ходить с расфокусированными глазами, пользуясь только боковым зрением. Если удерживать расфокусированный взгляд на точке чуть выше горизонта, то получается почти полный 180-градусный обзор. Этот метод является эффективным способом остановки внутреннего диалога.
Остановка внутреннего диалога - это не просто удерживание слов, произносимых самому себе. Весь процесс мышления останавливается, и человек ощущает себя как бы парящим. Именно внутренний диалог и прижимает нас к земле. Мир для нас такой-то и такой-то или этакий и этакий лишь потому, что мы сами себе говорим о нем, что он такой-то и такой-то или этакий и этакий. Вход в мир магов открывается лишь после того, как воин научится останавливать свой внутренний диалог.
Ключом к магии является изменение нашей идеи мира. Остановка внутреннего диалога - единственный путь к этому. Все остальное - просто разговоры. Следует понять, - все, что бы вы ни видели или ни делали, за исключением остановки внутреннего диалога, ничего не сможет изменить ни в вас самих, ни в вашей идее мира. Суть в том, что такое изменение не может быть вызвано силой. Вот поэтому учитель и не обрушивается на своих учеников. Это привело бы их лишь к депрессии и навязчивым идеям.
Знание и сила. Люди знания обладают и тем и другим. Но как они их приобрели, не сможет сказать никто. Единственное, что можно утверждать они неуклонно действовали как воины, и в какой-то момент все изменилось.
Слабая сторона слов в том, что они не удовлетворяют чувства, хотя и воздействуют на интеллект. Они заставляют нас чувствовать себя осведомленными, но когда мы оборачиваемся, чтобы взглянуть на мир, они всегда предают нас, и мы опять смотрим на мир как обычно, без всякого просветления. Поэтому маг предпочитает действовать, а не говорить. В результате он получает новое описание мира, в котором разговоры не столь важны, а новые поступки имеют новые отражения.
Видение приходит только тогда, когда воин способен остановить свой внутренний диалог. Воин начинает с уверенности, что его дух неуравновешен, а затем, с полным основанием, но без спешки и медлительности, он делает все возможное для достижения этого равновесия.
В мире нет ничего такого, чего воин не должен принимать в расчет.
Дело в том, что воин рассматривает себя как бы уже мертвым, поэтому ему нечего терять. Самое худшее с ним уже случилось, поэтому он ясен и спокоен. Если судить о нем по его поступкам, то никогда нельзя заподозрить, что он замечает все.
Знание пугающе, но если воин принимает пугающую природу знания, то он отбрасывает его возможность ужасать. Знание - это особая вещь, специально для воина. Знание для воина является чем-то таким, что приходит сразу, поглощает его и проходит.
Знание приходит, летя как крупицы золотой пыли, такой же как пыльца, которая покрывает крылья бабочек, поэтому для воина знание похоже на ливень, на пребывание под дождем из крупиц темно-золотой пыли. Бабочки были близкими друзьями и помощниками магов с давних времен.
Маг может видеть людей. Сначала он должен остановить свой внутренний диалог. Затем он должен вызвать образ лица, которое он захочет увидеть. Любая мысль, которую вы удерживаете в угле в состоянии внутреннего молчания, равносильна команде, поскольку там нет других мыслей, способных соперничать с ней. Всегда, когда прекращается диалог, мир разрушается, и на поверхность выходят незнакомые грани нас самих, как если бы до этого они содержались под усиленной охраной наших слов.
Все мы рождаемся легкими и парящими, но постепенно наша форма становится фиксированной и прикованной к земле. Мы сами себя такими делаем. Некоторые люди имеют другую форму, потому что живут как воины.
У них больше личной силы.
Сорок восемь - это число магов, число силы. Именно оно делает нас людьми. Об этом знают те, кто подошел к грани.
Маг может иметь двойника, или "дубль". Если человек - маг и неуязвимый воин, то он способен выполнять дела, которые были бы немыслимы для обычного человека. Двойник мага - одно из таких дел.
Дубль - это он сам. Таково объяснение магов. Однако те, кто видит, знают, что есть очень большая разница между самим магом и его дублем.
Для мага, который видит, дубль ярче.
Дубль - это сам маг, развившийся через свои сновидения. Дубль для мага - это действие силы, но лишь сказка о силе - для ученика.
Мир неизмерим. Как и мы, как и каждое существо, которое есть в этом мире. Поэтому невозможно постичь дубль разумом, однако если человеку было позволено смотреть на него, то этого должно быть более чем достаточно.
У мага нет данных о том, что он находится в двух местах сразу. Ощущать это было бы равносильно тому, чтобы встретиться со своим дублем лицом к лицу, а маг, который сталкивается лицом к липу с самим собой, - мертвый маг. Таков закон. Таким образом сила расположила вещи.
К тому времени, как воин, овладев сновидением и видением, разовьет дубля, он должен также преуспеть в стирании личной истории, чувства собственной важности и распорядка жизни.
Воин обучается специальным техникам, которые являются средством устранить непрактичность обладания дублем в обычном мире. Они направлены на то, чтобы сделать его самого и мир текучими, поместив все это за границы обусловленности.
Текучий воин не может больше принимать мир в хронологическом порядке. Для него мир и он сам не являются более предметными и плотными. Он светящееся существо в светящемся мире. Дубль - это простое дело для мага, который знает, что он делает.
Мир не отдается нам прямо. Между нами и ним находится описание мира. Поэтому, правильно говоря, мы всегда на один шаг позади, и наше восприятие мира всегда только воспоминание о восприятии. Мы вечно вспоминаем, вспоминаем, вспоминаем.
Но если весь наш опыт восприятия мира - воспоминание, тогда вполне естественно заключить, что маг может быть в двух местах сразу. Это происходит не с точки зрения его собственного восприятия, потому что и маг должен вспоминать только что совершенный поступок, только что пережитый опыт и события, свидетелем которых он был. В его осознании это является одним единственным воспоминанием. Но сторонний наблюдатель, смотрящий на мага, может решить, что маг действует одновременно в двух различных эпизодах. Маг, однако, вспоминает два отдельных мгновения, потому что клей описания времени больше не связывает его.
Есть три рода плохих привычек, которыми мы пользуемся вновь и вновь, сталкиваясь с. необычными жизненными ситуациями. Во-первых, мы можем отрицать очевидное и чувствовать себя при этом так, словно ничего не случилось. Это - путь фанатика. Второе - мы можем все принимать за чистую монету, как если бы мы знали, что происходит. Это - путь набожного человека. И третье - мы можем приходить в замешательство перед событием, когда мы или не можем ни искренне отбросить его, ни искренне принять. Это - путь дурака. Не ваш ли? Есть четвертый, правильный - путь воина. Воин действует так, как если бы никогда ничего не случалось, потому что он ни во что не верит. И, однако же, он все принимает за чистую монету. Он принимает, не принимая, и отбрасывает, не отбрасывая. Он никогда не чувствует себя знающим, и в то же время никогда не чувствует себя так, как если бы ничего не случалось. Он действует так, как будто он в полном контроле, даже если у него, может быть, сердце ушло в пятки. Если действуешь таким образом, то замешательство рассеивается.
Человек, вступивший на путь магии, постепенно начинает осознавать, что обычная жизнь навсегда оставлена позади, что знание в действительности пугающая вещь, что средства обычного мира больше не будут буферами для него, и что он должен приспособиться к новому образу жизни, если собирается выжить. Первая вещь, которую ему надо сделать - это захотеть стать воином; это очень важный шаг и решение. Пугающая природа знания не оставляет никакой альтернативы - только стать воином.
К тому времени, когда знание становится пугающим делом, человек также осознает, что смерть является незаменимым партнером, который сидит рядом с ним на одной циновке. Каждая капля знания, которая становится энергией, имеет своей центральной силой смерть. Смерть делает завершающий мазок, и все, чего касается смерть, действительно становится силой.
Человек, который идет путями магии, встречается, с возможностью полного уничтожения на каждом повороте пути, и неизбежно начинает остро осознавать свою смерть. Без осознания смерти он будет только обычным человеком, погрязшим в обычных поступках. У него будет отсутствовать необходимая потенция, необходимая концентрация, которая преобразует его обычное время на земле в волшебную силу.
Таким образом, чтобы быть воином, человек должен прежде всего - и правильно, что это так - остро сознавать свою собственную смерть. Но озабоченность смертью заставит любого из нас фокусироваться на самом себе, а это ослабляет. Поэтому следующая вещь, которая необходима, чтобы стать воином, - это отрешенность. Мысль о неминуемой смерти, вместо того, чтобы стать навязчивой идеей, перестанет играть роль.
Самый эффективный способ жить - жить как воин. Беспокойтесь и думайте до того, как принять решение, но когда вы его приняли, освободитесь от забот и мыслей; впереди вас будут ждать миллионы других решений. Таков путь воина.
Когда вещи становятся неясными, воин думает о своей смерти, потому что идея смерти - это единственная вещь, которая закаляет наш дух.
Только мысль о смерти делает человека достаточно отрешенным, так, что он не может предаваться чему-либо. Только мысль о смерти делает человека достаточно отрешенным, так, что он не может отказать себе в чем-то. Человек такого сорта, однако, ничего не жаждет, потому что приобрел молчаливую страсть к жизни и ко всем вещам жизни. Он знает, что его смерть охотится за ним и не даст ему времени привязаться к чему-либо, поэтому он испытывает, без алчности, все и вся.
Отрешенный человек, который знает, что у него нет возможности отбиться от своей смерти, имеет только одну вещь, чтобы поддерживать себя - силу своих решений. Он должен быть хозяином своего выбора. Он должен полностью понимать, что его выбор - это его ответственность, и если однажды он сделал его, то нет больше времени для сожалений или упреков. Его решения окончательны просто потому, что его смерть не позволяет ему привязаться к чему-либо.
И, таким образом, с помощью осознания своей смерти, с помощью своей отрешенности и силы своих решений воин организует свою жизнь стратегически. Знание о своей смерти ведет его и делает отрешенным и безмолвно страстным; сила его окончательных решений делает его способным выбирать без сожаления, и то, что он выбирает, стратегически всегда самое лучшее; и поэтому он выполняет все, что должен выполнить, со вкусом и страстной эффективностью.
Когда человек ведет себя таким образом, то можно справедливо сказать, что он воин, и приобрел терпение.
Когда воин приобрел терпение, то он на пути к своей воле. Он знает, как ждать. Его смерть сидит рядом с ним на его циновке, они друзья.
Его смерть загадочным образом советует ему, как выбирать, как жить стратегически. И воин ждет! Воин учится без всякой спешки, потому что знает, что ждет свою волю; и однажды он добьется успеха в выполнении чего-то, что обычно совершенно невозможно выполнить. Он может даже не заметить своего невероятного поступка. Но по мере того, как он продолжает совершать невозможные поступки, или по мере того, как невероятные вещи продолжают случаться с ним, он начинает осознавать, что проявляется какого-то рода сила. Сила, которая исходит из его тела в то время как он продвигается по пути знания. Сначала она подобна зуду на животе или теплому месту, которое нельзя успокоить; затем это становится болью, большим неудобством. Иногда боль и неудобство так велики, что у воина бывают конвульсии в течение месяцев; и чем сильнее конвульсии, тем лучше для него. Отличной воле всегда предшествует сильная боль.
Когда конвульсии исчезают, воин замечает, что у него появилось странное чувство относительно вещей. Он замечает, что может трогать все, что хочет, тем чувством, которое исходит из его тела, из точки, находящейся прямо под или над его пупком. Это чувство и есть воля, и когда он способен хватать им, то можно справедливо сказать, что воин - маг, и что он достиг цели.
При пробуждении воли боль, однако, не является абсолютно необходимой. Многие маги, никогда не испытывают ее, и воля просто приходит к ним.
Воля - действительно чудесное достижение мага. Но человек может пойти еще дальше этого - человек может научиться видеть. После того, как он научится видеть, он больше не должен жить как воин или быть магом. Научившись видеть, человек становится всем, становясь ничем.
Он, так сказать, исчезает, и, тем не менее, остается здесь. Это то время, когда человек может быть всем или получить все, что он пожелает. Но он ничего не желает, и вместо того, чтобы играть окружающими его людьми, как игрушками, он встречает их в самой гуще их глупости. Единственная разница между ними состоит в том, что человек, который видит, контролирует свою глупость, в то время как окружающие его люди этого не могут. Человек, который видит, не имеет больше активного интереса к окружающим его людям. Видение уже отделило его абсолютно от всего, что он знал прежде.
Видение - для безупречных людей. Ученик настраивает свой дух, становится воином, учится видеть; и тогда он узнает, что новым мирам для нашего восприятия нет конца.
Видение - это не смотрение и не сохранение покоя. Видение - это техника, которую нужно изучать. Видение - это процесс, не зависящий ни от духов-союзников, ни от техники магии. Маг - это человек, который может командовать союзником и, таким образом, манипулировать силой союзника себе на пользу, но тот факт, что он командует союзником, не означает, что он видит. Видение не имеет ничего общего с манипулятивной техникой магии, служащей только для влияния на окружающих людей. Техника видения, с другой стороны, не воздействует на людей как таковая.
Видение - это не магия. И все же их легко спутать, потому что человек, который видит, может просто моментально научиться управлять союзником и стать магом. С другой стороны, человек может научиться определенной технике для того, чтобы командовать союзником и таким образом стать магом, и, тем не менее, он может никогда не научиться видеть.
Мир действительно полон пугающих вещей, и мы - беспомощные создания, окруженные силами, которые необъяснимы и непреклонны.
Обычный человек, в незнании, верит, что эти силы могут быть объяснены или изменены; в действительности он не знает, как это сделать, но ожидает, что действия человечества объяснят или изменят их раньше или позже. Маг, с другой стороны, не думает об объяснении или изменении их; вместо этого он учится использовать такие силы, перенаправляя самого себя и приспосабливаясь к их направлению. Это его хитрость.
Очень мало остается от магии, если вы узнали ее хитрости. Маг только чуть-чуть богаче, чем обычный человек. Магия не помогает ему жить лучшей жизнью; в действительности, можно даже сказать, что магия мешает ему; она делает его жизнь обременительной, полной риска.
Открывая себя знанию, маг становится более уязвимым, чем обычный человек. С одной стороны, окружающие люди ненавидят и боятся его, и будут стараться прикончить его; с другой стороны, необъяснимые и безжалостные силы, которые окружают каждого из нас по тому праву, что мы живем, являются для мага источником еще большей опасности. Быть пронзенным своим ближним - действительно больно, но это ничто по сравнению с прикосновением союзника. Маг, открывая себя знанию, становится жертвой таких сил и имеет только одно средство, чтобы уравновесить себя - свою волю; поэтому он должен чувствовать и действовать как воин. Следует понять: только в качестве воина можно выжить на пути знания. То, что помогает магу жить лучшей жизнью - это сила жизни воина.
Видение без того, чтобы быть воином, - принесет слабость; это даст ложную мягкость, желание отступить; ваше тело будет разрушаться, потому что вы станете безразличными.
Дух воина не приспособлен ни к потаканию себе и жалобам, ни к победам или поражениям. Дух воина приспособлен только к борьбе, и каждое усилие это последняя битва воина на земле. Поэтому результат значит для него очень мало. В своей последней битве на земле воин позволяет своему духу лететь свободным и чистым. И пока он ведет свою битву, зная, что его воля безупречна, воин радуется и смеется.
Воин отбирает вещи, которые создают его мир. Он отбирает намеренно, так как каждая вещь, которую он выбирает, является щитом, который защищает его от нападения сил, которые он стремится использовать. Воин будет использовать свои щиты, чтобы защитить себя от своего союзника, например. Обычный человек, который в равной мере окружен этими необъяснимыми силами, недоступен для них, потому что имеет другие виды особых щитов для защиты.
Люди заняты деланьем того, что делают люди. Это и есть их щиты.
Когда бы маг ни имел столкновение с любой из этих необъяснимых и непреклонных сил, о которых мы говорим, его просвет открывается, делая его более доступным смерти, чем обычно; маги знают, что мы умираем благодаря этому просвету, поэтому, если он открывается, необходимо, чтобы воля была готова заполнить его; это в том случае, если человек - воин. Если человек не является воином, тогда у него нет иного пути отступления, кроме как воспользоваться деятельностью повседневной жизни, чтобы отвлечь свои ум от страха перед столкновением и, таким образом, позволить своему просвету закрыться.
Воин встречает эти необъяснимые и неумолимые силы, потому что намеренно ищет их, и он всегда готов к встрече. Вы, напротив, никогда не готовы к ней. Если эти силы явят себя вам, то захватят вас врасплох; испуг откроет ваш просвет, и ваша жизнь беспрепятственно ускользнет сквозь него. Поэтому первое, что вы должны сделать - это быть наготове. Думайте о том, что союзник может выскочить перед вашими глазами в любую минуту, и вы должны быть готовы к этому. Встреча с союзником - это не вечеринка и не воскресный пикник, и воин берет на себя ответственность за защиту своей жизни. Поэтому, если какая-либо из этих сил стучится к вам и открывает ваш просвет, вы должны намеренно бороться за то, чтобы закрыть его самостоятельно. Для этого нужно иметь избранный ряд вещей, которые дают вам большое спокойствие и удовлетворение, вещей, которые можно намеренно использовать для того, чтобы освободить свои мысли от испуга, закрыть свой просвет и сделаться недоступным.
Для своей повседневной жизни воин выбирает путь с сердцем. Именно последовательный выбор пути с сердцем делает воина отличным от среднего человека. Он знает, что путь имеет сердце, когда он един с этим путем, когда он испытывает огромный покой и наслаждение, идя по нему.
Вещи, которые воин отбирает, чтобы создать свои щиты - это элементы пути с сердцем.
Когда достигается поворотная точка, ученик сталкивается с необходимостью жить как воин. Теперь он должен окружить себя элементами пути с сердцем и должен отказаться от остального.
Средний человек много разговаривает с собой. Каждый из нас делает это. Мы ведем внутренний разговор. Подумайте об этом. Мы разговариваем о нашем мире. Фактически, мы поддерживаем наш мир своим внутренним разговором.
Когда мы перестаем разговаривать с собою, мир всегда такой, каким он должен быть. Мы обновляем его, наполняем его жизнью, поддерживаем его своим внутренним разговором. Но не только это - мы также выбираем свои пути, говоря с собой. И так мы повторяем одни и те же выборы снова и снова до тех пор, пока не умираем, потому что продолжаем повторять тот же самый внутренний разговор снова и снова вплоть до дня, когда умираем. Воин сознает это и стремится остановить этот разговор. Это последний пункт, который должен знать ученик, если хочет жить как воин.
Прежде всего, необходимо использовать уши, чтобы снять часть нагрузки со своих глаз. Мы с самого рождения использовали глаза для того, чтобы судить о мире. Мы говорим с другими и с собой главным образом о том, что видим. Воин сознает это и прислушивается к миру; он прислушивается к звукам мира.
Прислушиваться к звукам мира нужно гармонично и с большим терпением. Воин сознает, что мир изменится, как только он перестанет говорить с самим собой, и должен быть готов к этому колоссальному событию.
Мир такой-то или еще какой-нибудь только потому, что мы говорим себе, что он такой. Если мы перестаем говорить себе, что мир такой, то мир перестанет быть таким.
Люди склонны смешивать мир с тем, что делают другие. Каждый из нас так делает. Вещи, которые делают люди, являются щитами против сил, которые нас окружают; то, что мы делаем как люди, по праву очень важно, но только в качестве щита. Мы так и не узнаем, что все то, что мы делаем как люди это только щиты, и мы позволяем им господствовать и попирать нашу жизнь. Можно сказать, что для человечества то, что делают люди, значительней и важнее самого мира.
Мир - это все, что вокруг нас. Жизнь, смерть, люди, союзники и все остальное, что существует. Мир непостижим. Мы никогда не сможем понять его; мы никогда не разгадаем его тайны. Поэтому мы должны относится к нему как к тому, чем он является, как к чудесной загадке! Однако обычный человек не делает этого. Мир никогда не является для него загадкой, и когда он приближается к старости, то обнаруживает, что больше жить незачем. Старый человек не исчерпал мира. Он исчерпал только то, что делают люди. Но в своем глупом замешательстве он верит, что в мире нет больше загадок. Вот ужасная цена, которую приходится платить за наши щиты! Воин осознает эту путаницу и учится относиться к вещам правильно. Вещи, которые делают люди, ни при каких условиях не могут быть важнее мира. Поэтому воин относится к миру, как к бесконечной тайне, а к тому, что делают люди, как к бесконечной глупости.
Все имеет значение для мага. Звуки имеют в себе "дыры", и точно так же все вокруг. Обычно человеку не хватает скорости, чтобы поймать дыры, и поэтому он идет сквозь жизнь без защиты. Черви, птицы, деревья - все они могут сообщить нам невообразимые вещи, если только хватит скорости охватить их сообщения. Дымок может дать нам нужную скорость.
Но мы должны быть в хороших отношениях со всем живым в этом мире. В этом причина того, почему мы должны разговаривать с растениями, которые собираемся убить, и извиняться, причиняя им вред; то же самое мы должны делать по отношению к животным, на которых охотимся. Мы должны брать только то, что необходимо для наших нужд, не более, иначе растения, животные и черви, которых мы убили, обернутся против нас и будут причиной нашей болезни и несчастья. Воин осознает это и старается ублажить их, поэтому, когда он смотрит сквозь дыры, деревья, птицы и черви дают ему правдивые сообщения.
Главное - это безупречность воина. Для воина главное - обрести целостность самого себя. Уверенность в себе воина и самоуверенность обычного человека - это разные вещи. Обычный человек ищет признания в глазах окружающих, называя это уверенностью в себе. Воин ищет безупречности в собственных глазах и называет это смирением. Обычный человек цепляется за окружающих, а воин рассчитывает только на себя.
Разница велика. Самоуверенность означает, что вы знаете что-то наверняка; смирение воина Ц это безупречность в поступках и чувствах.
Воин должен постоянно превосходить самого себя.
Есть масса естественных для вас вещей, которые лет через десять показались бы вам безумием. Эти вещи не изменятся. Изменится ваше представление о себе. Невозможное сейчас станет вполне возможным тогда. Не исключено, что ваш полный успех в изменении себя - всего лишь вопрос времени. В этом отношении единственно возможный для воина курс - это действовать неуклонно, не оставляя места для отступления. Однако следовать по пути воина мешают старые привычки и нелепый распорядок жизни.
Мы - светящиеся существа, а для светящихся существ значение имеет только личная сила.
Одним из разделов магии является сновидение. Сновидение предполагает культивирование контроля над снами до такой степени, что опыт, приобретенный в нем, становится равнозначным опыту бодрствования. По мнению магов, при практике сновидения обычный критерий различия между сном и реальностью становится недействительным.
Даже начальный этап подготовительной работы, называемый "настройка сновидения", - это смертельная игра, в которую разум человека играет сам с собой, и какая-то его часть будет делать все возможное, чтобы воспрепятствовать выполнению этой задачи. Это могут быть размышления о бессмысленности такого занятия, меланхолия или даже депрессия с суицидальными тенденциями.
У каждого воина свой собственный способ сновидения. Все они различны. Объединяют нас только уловки, направленные на то, чтобы заставить себя отступиться. Единственный выход - это продолжение опытов, несмотря на все преграды и разочарования.
Объяснение магов относительно выбора темы для сновидения заключается в следующем, - воин выбирает тему сознательно, прервав внутренний диалог и удерживая образ в голове. Иными словами, если он сможет на какое-то время прервать беседу с самим собой, а затем, пусть даже на мгновение, удержать мысль о желаемом в сновидений образе, он увидит то, что ему нужно.
Если в чем-то и можно добиться успеха, то это должно приходить легко, пусть даже о какими-то усилиями, но без потрясений и навязчивых идей. Следует подолгу ходить с расфокусированными глазами, пользуясь только боковым зрением. Если удерживать расфокусированный взгляд на точке чуть выше горизонта, то получается почти полный 180-градусный обзор. Этот метод является эффективным способом остановки внутреннего диалога.
Остановка внутреннего диалога - это не просто удерживание слов, произносимых самому себе. Весь процесс мышления останавливается, и человек ощущает себя как бы парящим. Именно внутренний диалог и прижимает нас к земле. Мир для нас такой-то и такой-то или этакий и этакий лишь потому, что мы сами себе говорим о нем, что он такой-то и такой-то или этакий и этакий. Вход в мир магов открывается лишь после того, как воин научится останавливать свой внутренний диалог.
Ключом к магии является изменение нашей идеи мира. Остановка внутреннего диалога - единственный путь к этому. Все остальное - просто разговоры. Следует понять, - все, что бы вы ни видели или ни делали, за исключением остановки внутреннего диалога, ничего не сможет изменить ни в вас самих, ни в вашей идее мира. Суть в том, что такое изменение не может быть вызвано силой. Вот поэтому учитель и не обрушивается на своих учеников. Это привело бы их лишь к депрессии и навязчивым идеям.
Знание и сила. Люди знания обладают и тем и другим. Но как они их приобрели, не сможет сказать никто. Единственное, что можно утверждать они неуклонно действовали как воины, и в какой-то момент все изменилось.
Слабая сторона слов в том, что они не удовлетворяют чувства, хотя и воздействуют на интеллект. Они заставляют нас чувствовать себя осведомленными, но когда мы оборачиваемся, чтобы взглянуть на мир, они всегда предают нас, и мы опять смотрим на мир как обычно, без всякого просветления. Поэтому маг предпочитает действовать, а не говорить. В результате он получает новое описание мира, в котором разговоры не столь важны, а новые поступки имеют новые отражения.
Видение приходит только тогда, когда воин способен остановить свой внутренний диалог. Воин начинает с уверенности, что его дух неуравновешен, а затем, с полным основанием, но без спешки и медлительности, он делает все возможное для достижения этого равновесия.
В мире нет ничего такого, чего воин не должен принимать в расчет.
Дело в том, что воин рассматривает себя как бы уже мертвым, поэтому ему нечего терять. Самое худшее с ним уже случилось, поэтому он ясен и спокоен. Если судить о нем по его поступкам, то никогда нельзя заподозрить, что он замечает все.
Знание пугающе, но если воин принимает пугающую природу знания, то он отбрасывает его возможность ужасать. Знание - это особая вещь, специально для воина. Знание для воина является чем-то таким, что приходит сразу, поглощает его и проходит.
Знание приходит, летя как крупицы золотой пыли, такой же как пыльца, которая покрывает крылья бабочек, поэтому для воина знание похоже на ливень, на пребывание под дождем из крупиц темно-золотой пыли. Бабочки были близкими друзьями и помощниками магов с давних времен.
Маг может видеть людей. Сначала он должен остановить свой внутренний диалог. Затем он должен вызвать образ лица, которое он захочет увидеть. Любая мысль, которую вы удерживаете в угле в состоянии внутреннего молчания, равносильна команде, поскольку там нет других мыслей, способных соперничать с ней. Всегда, когда прекращается диалог, мир разрушается, и на поверхность выходят незнакомые грани нас самих, как если бы до этого они содержались под усиленной охраной наших слов.
Все мы рождаемся легкими и парящими, но постепенно наша форма становится фиксированной и прикованной к земле. Мы сами себя такими делаем. Некоторые люди имеют другую форму, потому что живут как воины.
У них больше личной силы.
Сорок восемь - это число магов, число силы. Именно оно делает нас людьми. Об этом знают те, кто подошел к грани.
Маг может иметь двойника, или "дубль". Если человек - маг и неуязвимый воин, то он способен выполнять дела, которые были бы немыслимы для обычного человека. Двойник мага - одно из таких дел.
Дубль - это он сам. Таково объяснение магов. Однако те, кто видит, знают, что есть очень большая разница между самим магом и его дублем.
Для мага, который видит, дубль ярче.
Дубль - это сам маг, развившийся через свои сновидения. Дубль для мага - это действие силы, но лишь сказка о силе - для ученика.
Мир неизмерим. Как и мы, как и каждое существо, которое есть в этом мире. Поэтому невозможно постичь дубль разумом, однако если человеку было позволено смотреть на него, то этого должно быть более чем достаточно.
У мага нет данных о том, что он находится в двух местах сразу. Ощущать это было бы равносильно тому, чтобы встретиться со своим дублем лицом к лицу, а маг, который сталкивается лицом к липу с самим собой, - мертвый маг. Таков закон. Таким образом сила расположила вещи.
К тому времени, как воин, овладев сновидением и видением, разовьет дубля, он должен также преуспеть в стирании личной истории, чувства собственной важности и распорядка жизни.
Воин обучается специальным техникам, которые являются средством устранить непрактичность обладания дублем в обычном мире. Они направлены на то, чтобы сделать его самого и мир текучими, поместив все это за границы обусловленности.
Текучий воин не может больше принимать мир в хронологическом порядке. Для него мир и он сам не являются более предметными и плотными. Он светящееся существо в светящемся мире. Дубль - это простое дело для мага, который знает, что он делает.
Мир не отдается нам прямо. Между нами и ним находится описание мира. Поэтому, правильно говоря, мы всегда на один шаг позади, и наше восприятие мира всегда только воспоминание о восприятии. Мы вечно вспоминаем, вспоминаем, вспоминаем.
Но если весь наш опыт восприятия мира - воспоминание, тогда вполне естественно заключить, что маг может быть в двух местах сразу. Это происходит не с точки зрения его собственного восприятия, потому что и маг должен вспоминать только что совершенный поступок, только что пережитый опыт и события, свидетелем которых он был. В его осознании это является одним единственным воспоминанием. Но сторонний наблюдатель, смотрящий на мага, может решить, что маг действует одновременно в двух различных эпизодах. Маг, однако, вспоминает два отдельных мгновения, потому что клей описания времени больше не связывает его.
Есть три рода плохих привычек, которыми мы пользуемся вновь и вновь, сталкиваясь с. необычными жизненными ситуациями. Во-первых, мы можем отрицать очевидное и чувствовать себя при этом так, словно ничего не случилось. Это - путь фанатика. Второе - мы можем все принимать за чистую монету, как если бы мы знали, что происходит. Это - путь набожного человека. И третье - мы можем приходить в замешательство перед событием, когда мы или не можем ни искренне отбросить его, ни искренне принять. Это - путь дурака. Не ваш ли? Есть четвертый, правильный - путь воина. Воин действует так, как если бы никогда ничего не случалось, потому что он ни во что не верит. И, однако же, он все принимает за чистую монету. Он принимает, не принимая, и отбрасывает, не отбрасывая. Он никогда не чувствует себя знающим, и в то же время никогда не чувствует себя так, как если бы ничего не случалось. Он действует так, как будто он в полном контроле, даже если у него, может быть, сердце ушло в пятки. Если действуешь таким образом, то замешательство рассеивается.