Страница:
Зеленые Руки боролся с Дру. Колдун был слабее сына Пророка, но гораздо ловчее. Извиваясь всем телом и вырвавшись из рук эльфа, Друлетен ухитрился отнять у него дубину. Толстая сосновая палка мелькнула и опустилась на плечи Зеленых Рук. Он покатился по полу. Дру с торжествующим криком подхватил меч Пророка, приставил его к горлу Кит-Канана и начал шарить у него под одеждой, пока не обнаружил вторую часть амулета. Кит-Канан спрятал его под нагрудной пластиной доспехов.
– Ага! – крикнул Дру, хватая черный цилиндр. – Наконец-то!
– Что происходит? – пролепетал Ульвиан, с трудом садясь на полу. После короткого сна он ничего не соображал.
Дру исчез. Кит-Канан на четвереньках подполз к сыну.
– Друлетен, – только и смог он выговорить.
– Отец, – промолвил Зеленые Руки, с трудом подходя к ним, – злодей опять меняет обличье.
Кит-Канан, шатаясь, поднялся на ноги, снова схватил меч и обернулся, чтобы сразиться с Друлетеном. Колдун находился в противоположной стороне комнаты. Он соединил цилиндр и ониксовое кольцо, которое носил на шее, и теперь на груди его висел полный амулет. Лицо его медленно увеличивалось и становилось красным; покрытые перьями руки и ноги удлинились, стали мощнее. С искривленных губ слетел короткий смешок.
– Какая удачная сделка, – пророкотал он, – Тысяча лет могущества в обмен на тысячу лет рабства. Таковы условия моего договора с Хиддукелем.
Послышались громкий щелчок и треск. Дру похлопал себя по голове и взвыл от боли.
– Теперь, когда я снова обрел свой амулет, мир содрогнется при звуке моего имени!
Сквозь кожу на спине Дру проступили жесткие остроконечные пластины. Перья выпали, и на глазах у пораженных эльфов у волшебника вырос толстый, покрытый чешуей хвост. Дру становился все крупнее и крупнее, все толще, и наконец, всю пещеру, вырытую глубоко в Черной Скале, заполнил собою крылатый чешуйчатый монстр.
Ульвиан прижался к отцу.
– Клянусь всеми богами! – прохрипел он. – Он превратился в дракона!
– Нет… это виверн, – ответил Кит-Канан. – Точно такой же, на каком он когда-то летал, наводя ужас на эти места.
Виверн бушевал – двадцатифутовое чудовище с блестящей черно-зеленой шкурой. Его ядовито-желтые глаза походили на кошачьи, между клыками мелькал кроваво-красный язык. На лбу выросли рога. Мгновение он с любопытством разглядывал свои передние лапы с когтями цвета слоновой кости, затем злобный взгляд его устремился на троих, сбившихся в кучку у очага.
– Надо бежать отсюда, – прохрипел Ульвиан.
– Вряд ли это нам удастся. Нас не выпустит ветер, – отвечал отец. Кит-Канан покрепче схватил меч. У него возникла слабая надежда – можно подобраться к чудовищу достаточно близко, чтобы прикончить, прежде чем оно нанесет смертельный удар. Он бросил быстрый взгляд на нового сына со словами: – Хотя Зеленые Руки может спастись.
Ульвиан воззрился на незнакомого светловолосого эльфа. Однако времени для вопросов и ответов не было: виверн раскрыл кожистый крючковатый клюв и угрожающе зашипел.
– Разбегайтесь, попробуйте уйти через туннели! – приказал Кит-Канан.
Принц кинулся к ближайшему отверстию, ощущая странную тяжесть во всем теле. К его удивлению, не возникло никакого ветра, препятствующего движению. Наклонив голову, он исчез в темноте.
– Иди! – приказывал Кит-Канан Зеленым Рукам. – Спасайся!
– Я останусь, чтобы помочь тебе, – возразил тот. – Я силен.
Виверн напал на Пророка. Кит-Канан отступил, размахивая перед собой мечом, чтобы отпугнуть монстра. Тем временем Зеленые Руки выковырнул один из булыжников, которыми был вымощен пол, и изо всех сил швырнул его во врага. Левое крыло монстра беспомощно повисло, он взревел и зашипел, словно сотня кипящих чайников. В воздух взвился хвост и сбил Зеленые Руки на землю. Его острый конец едва не пронзил эльфа, но тот схватил его и отбросил прочь.
Меч Кит-Канана прорезал кровоточащую полосу на туловище виверна, и тот снова обернулся к Пророку. Твердый, словно железо, коготь ударил эльфа в грудь, чуть не вышибив из него дух. Кит-Канана отшвырнуло назад. Если бы не доспехи, ему переломало бы все кости. Коготь опустился снова, но тут Пророк вонзил меч прямо в лапу чудовища, тыкая изо всех сил, пока по клинку не заструилась черная кровь. Виверн завыл от боли и отдернул лапу, в которой остался меч.
Кит-Канан крикнул Зеленым Рукам, что пора бежать, затем сам прыгнул в один из туннелей. Монстр тряс кровоточащей лапой, и, в конце концов, меч выскользнул из раны. Когда Пророк исчез в туннеле, виверн, тряхнув головой, просунул лапу в отверстие, но Кит-Канан был уже вне досягаемости.
Виверн обернулся к Зеленым Рукам – последней оставшейся жертве. Зеленорукий эльф с замечательным бесстрашием и ловкостью уклонялся от чудовища, бегая по комнате и швыряя в него огромные глыбы камня. Кит-Канан из туннеля кричал сыну, чтобы он бросал все и спасался бегством.
Но Зеленые Руки продолжал сражаться. Сила, создавшая его и наделившая его огромной мощью, даровала ему также быстрые, словно молния, рефлексы и инстинктивное знание того, как лучше справиться с монстром. Клюв виверна щелкнул совсем близко, и Зеленые Руки прижался к стене.
Рядом оказалась железная консоль, он протянул руку и выдернул кольцо из стены. Консоль была усажена железными шипами. Если ударить с достаточной силой, острие может проломить виверну череп.
Кит-Канан увидел, как сын его прыгнул на чудовище. Забился могучий хвост, сшибая оставшиеся факелы. Наступила темнота, но Кит-Канан слышал, что борьба продолжается. Время от времени железное кольцо ударялось о камень, высекая дождь алых искр.
Виверн взревел – был ли это крик боли или победный клич? Кит-Канан не знал. Он сделал шаг в сторону зала, но вдруг в конце туннеля послышалась возня чудовища и донесся его запах. Виверн с шипением протискивался в туннель. В темноте светились его желтые глаза, каждый величиной с голову Пророка.
– Давайте еще раз! Ну, изо всех сил!
Верханна, Руфус и воины уперлись в гигантский валун, который с помощью рычага удалось выковырнуть из склона горы. Валун оплели веревкой, связанной из кусочков, и теперь пытались закатить его в туннель, откуда Кемиан слышал голос Пророка. Но с каждым рывком камень удавалось сдвинуть с места не более чем на дюйм.
– Слабаки! – бушевала Верханна – ее страх за отца проявлялся в бешеном гневе. И еще она боялась за Зеленые Руки, которому была обязана жизнью. – Какие из вас гвардейцы Солнца! Пророк в опасности!
Кемиан огрызнулся:
– Знаем! Думаешь, мы…
– Тс-с! Слыхали? – перебил лорда Амброделя Руфус.
Из туннеля послышались шаги. Кто-то выходил наружу. Солнце – узкая полоска на восточном горизонте – освещало сцену. Верханна бросилась к дыре, чтобы заглянуть внутрь.
В проеме, покачиваясь, показалась тщедушная фигура.
– Ульвиан! – воскликнула она.
– Помогите! – с трудом выговорил тот, к нему поспешили два эльфа, поддерживая, помогли дойти до камня и осторожно опустили на землю. – Дру – он превратился в виверна! Он захватил обе части амулета!
– Где Пророк? – властно спросил Кемиан.
Ульвиан прикрыл глаза, и голова его откинулась назад.
– А здесь его нет?
– Нет, – словно выплюнула Верханна. – И Зеленых Рук тоже!
Кемиан толкнул принца:
– Ты бросил Пророка одного сражаться с гигантским виверном?
– Он приказал мне спасаться!
Воины и кендер воззрились на Ульвиана в изумлении. На лице его по-прежнему виднелись синяки от побоев каторжников, но в целом он был невредим. Откуда-то из задних рядов послышалось слово «трус».
Верханна обернулась к Кемиану:
– Должно быть, ветер уже не дует. Веревки и камень больше не нужны. Идем туда!
– Подожди. Мы не можем просто так ворваться. Надо подумать.
Кемиан, помолчав, уже более спокойно прибавил:
– Половина войдет внутрь, половина останется здесь – смотреть, вдруг появится Пророк.
Все, кроме Ульвиана, вызвались войти в пещеру. Поразмыслив, Кемиан разделил воинов на две группы. В отряд нападавших вошел он сам и Верханна – она заявила, что все равно пойдет, выберет он ее или нет. Руфусу она приказала оставаться снаружи.
– Но почему? Я никогда не видел виверна, – упирался он.
– Потому что я так сказала, вот почему. Ведь я плачу тебе деньги. – Она бросила взгляд на Ульвиана, с закрытыми глазами сидевшего прислонившись к валуну. – Ты можешь охранять принца Ульвиана, – презрительно предложила она. – В конце концов, он беглый каторжник.
Кендер разочарованно глядел, как воины исчезают в зияющем провале. Он переминался с ноги на ногу, переводя взгляд с пещеры на оставшихся эльфов. Они хотели сражаться не меньше его, но оставались на месте, в напряженном ожидании.
Когда последний эльф скрылся в пещере, Руфус больше не смог выносить этого. Он кинулся к соседнему отверстию и нос к носу столкнулся с Кит-Кананом.
– Высочайший! – вскричал кендер. – А мы-то думали, ты уже достался чудищу на обед!
– Пока нет, друг мой. Чудище отстает от меня на двадцать шагов.
– Ух ты!
Кендер прыгал вокруг Пророка, стараясь разглядеть, что находится внутри. Розовые лучи утреннего солнца проникали в пещеру, освещая голову и змеиную шею ползущего монстра. Он раскрыл пасть, и по туннелю раскатилось леденящее душу шипение.
– Так вот он какой, этот виверн, – прозаически заметил Руфус.
– Ты сможешь разглядеть его гораздо лучше, если не уберешься с дороги, – предупредил Кит-Канан, и они с кендером торопливо отбежали в сторону.
Кит-Канал увидел у опутанного веревками камня Ульвиана, неловко поднимающегося на ноги, воинов, оставленных Кемианом, ожидавших с несчастным видом.
– Воины! К оружию! Виверн приближается!
Десять эльфов бросились к лошадям и вскочили в седла, вытаскивая копья из гнезд у стремени. Из дыры, извиваясь, показалась голова виверна. Увидев Кит-Канана, монстр в ярости зашипел.
– Иди внутрь, приведи лорда Амброделя, – приказал кендеру Кит-Канан.
Руфус, отдав честь, молниеносно скрылся во тьме.
Один из воинов подвел Кит-Канану коня и дал пику. Усталый, разбитый, Пророк взобрался в седло и взял копье наперевес. Передние лапы виверна уже показались из дыры, он, извиваясь, выползал наружу. Над восточными склонами гор поднимался солнечный диск, сияя на ярко-голубом небе.
Прежде чем монстр смог высвободить крылья, ноги и хвост, воины ринулись в атаку. Первые нападающие направили копья в открытую грудь виверна, но тот, щелкая клювом, перекусил их древки и разметал эльфов по площадке, словно кукол. Один, перелетев через край обрыва, исчез в глубокой пропасти. Второго швырнуло на стену, и он соскользнул на землю со сломанной шеей.
– За Квалинести! – крикнул Кит-Канан, бросаясь вперед.
Отталкиваясь мощными задними ногами, монстр освободил крылья. Одно кожистое крыло свисало – его еще в зале повредил Зеленые Руки; второе махнуло несколько раз, опрокидывая лошадей, ослепляя всадников. Кит-Канан воткнул копье в шею виверна, но тут его выбило из седла. Воины щитами укрыли своего предводителя от разъяренного зверя. Виверн схватил ближайшего эльфа обеими лапами и встряхнул его, как терьер трясет крысу, затем швырнул безжизненное тело на камни. Другому воину удалось проткнуть копьем второе, неповрежденное крыло, затем он выпустил оружие, быстро развернул коня и протянул упавшему Пророку руку. Все тело Кит-Канана болело, но он проворно вскочил на круп лошади.
Виверн истекал кровью от полудюжины полученных ран, ему повредили оба крыла, но сила его, по-видимому, не уменьшилась – теперь он вытащил из пещеры ноги. Воины отступили немного подальше, на нижнее плато, чтобы построиться и снова пойти в атаку. Кит-Канан взял себе лошадь одного из погибших.
– Постарайтесь зайти ему за спину, – приказал он эльфам. – Я его отвлеку. – (Воины образовали тесные ряды.) – Вперед!
Они галопом поскакали на чудовище, затем разделились на две колонны и окружили виверна. Он размахивал во все стороны усаженным шипами хвостом, сметая эльфов и лошадей. Огромное чудовище получило еще несколько ран, но никому не удалось приблизиться к нему настолько, чтобы поразить его в сердце. Кит-Канан яростно сражался с уродливой птичьей головой, рубя мечом страшный щелкающий клюв. В какое-то мгновение виверн ухватился за плюмаж на его шлеме. Кит-Канан молниеносно рванул завязки шлема, сумев высвободиться, прежде чем виверн смог оторвать ему голову.
– Назад! – крикнул Пророк. – Отступаем!
Ему повиновались лишь четверо. Остальные были либо мертвы, либо серьезно ранены.
Монстр издал рычание и топнул, затем начал швырять в Кит-Канана и оставшихся воинов тела погибших, – это было ужасно. Задыхаясь, взмокнув от пота на холодном горном воздухе, воины сгрудились вокруг своего государя.
– Мы должны его убить! – мрачно произнес Пророк. – Иначе крылья его снова заживут и он сможет улететь.
Тут до слуха Пророка донесся резкий свист. Взглянув на пик, откуда послышался звук, он заметил Руфуса Мятую Шапку, Верханну и нескольких воинов из тех, что вошли в пещеру. Они стояли у входа в один из туннелей, на высоте сорока футов над землей.
Верханна подняла руку, и воины обрушили на чудовище град камней и обломков, найденных в зале. Виверн громко зашипел и прыгнул на них. Даже с многочисленными ранами от копий он смог одолеть три четверти высоты. С третьей попытки он вонзил в скалу четыре когтистые лапы и повис над землей. Плотно сложив и прижав к туловищу раненые крылья, страшный зверь пополз вверх.
Сердце Кит-Канана чуть не выпрыгнуло из груди, когда в одной из дыр в скале он заметил Зеленые Руки. Его сын жив, благодарение богам! В руках молодой эльф держал веревочную петлю. Остальные там, наверху, были вооружены, но Зеленые Руки был безоружен. Что он собирается делать?
Пророк и оставшиеся всадники приготовились, взяв копья наперевес. Монстр медленно полз вверх по скале, оставляя на черном камне серые царапины от когтей. Сверху на него со стуком сыпались камни и куски мебели Друлетена. Толстые, плотные, словно мозолистые веки захлопывались каждый раз, когда что-то летело ему в глаза. В отверстии туннеля рядом с Зелеными Руками появился Кемиан с мечом в руке.
– В этих туннелях монстр разорвет их на куски, – сказал один из всадников. – Может, нам войти внутрь и помочь им?
– Оставайтесь на местах! – жестко ответил Кит-Канан. – Лорд Амбродель знает, что делает.
На самом деле Пророк был сильно встревожен, но ему ничего не оставалось, как довериться своему генералу.
Зеленые Руки высунулся далеко из пещеры, держа в руке веревочную петлю. Виверн был уже в нескольких футах под ним, его внимание поглощал сыпавшийся сверху мусор. Остальные внезапно прекратили свои действия и скрылись в глубине пещеры. Шипя и рыча, виверн поднял голову, чтобы посмотреть, что они делают, и тут Зеленые Руки накинул петлю ему на голову, как пастух, заарканивший дикого быка. Они с Кемианом со всех сил принялись тянуть за веревку, и она туго обхватила шею монстра. Виверн замотал головой, пытаясь вырваться, но это ему не удалось, и он защелкал челюстями, напрасно стараясь перекусить канат.
Чудище продолжало ползти в том направлении, куда его тянули. Зеленые Руки и Кемиан скрылись в глубине пещеры как раз в тот миг, когда виверн поравнялся с ними. Длинная, черная, с зеленым отливом, шея скрылась в норе. И вдруг виверн отчаянно забил всеми четырьмя лапами, заскреб по скале, пытаясь найти опору. Страшный крик породил эхо среди гор. Мощные мышцы спины напряглись в попытке вытащить из туннеля голову. У Кит-Канана перехватило дыхание, когда он увидел льющуюся из туннеля кровь.
Чудовище еще некоторое время продолжало неистово скрести ногами, затем полетело вниз, и от удара огромного тела вокруг содрогнулась земля. Лапы продолжали биться и хватали пустоту, и Кит-Канан увидел почему. Голова чудовища осталась внутри Черной Скалы.
Они держались подальше от содрогающегося обезглавленного тела, пока из него не вытекла вся черная кровь. Ноги слабо подергивались. Кит-Канан, подъехав, пронзил копьем сердце чудовища, покончив с виверном раз и навсегда, и тот затих.
Появилась Верханна в сопровождении Руфуса и остальных воинов. Кит-Канан спросил:
– А где Зеленые Руки? И лорд Амбродель?
– Здесь! – раздался сверху голос.
Кит-Канан поднял голову. У входа в верхнюю пещеру стоял Зеленые Руки, весь в крови, держа обеими руками голову виверна. На глазах у всех он швырнул ее на землю.
Когда молодой эльф снова вышел из Черной Скалы, он двигался медленно – на руках он нес лорда Амброделя. Двое воинов, подбежав, приняли у него ношу.
– Что случилось? – спросил Кит-Канан, поспешив к сыну.
– Тварь швырнула его об стену, – тихо ответил Зеленые Руки. – Он сломал себе что-то…
Колени его подогнулись, и он упал бы на землю, если бы отец вовремя не подхватил его.
К ним подбежала Верханна.
– Он дышит, – озабоченно сообщила она. – Думаю, он просто в обмороке.
– Ничего удивительного, – заметил Руфус. – После такого зрелища – лорд Амбродель отрубает монстру голову!
Молодой генерал закашлялся и слабо махнул рукой.
– Нет, – скрипучим голосом возразил он. – Это не я убил монстра. Это сделал он.
Раненым сделали перевязку, для мертвых приготовили погребальный костер. В бою погибло шестеро молодых эльфийских воинов, а жизнь лорда Амброделя висела на волоске. Руфус окатил Зеленые Руки ведром воды и обнаружил, что на нем была лишь черная кровь чудовища, а сам он не получил ни одной раны.
Труп виверна оказалось невозможным сдвинуть с места, и все дрова, которые только смогли найти, свалили рядом с ним. Здесь пригодились обломки мебели из зала и масло для ламп. Вскоре тело монстра уже пылало, и, когда солнце оказалось в зените, к небу поднялись клубы маслянистого черного дыма, распространяя среди вершин отвратительный запах.
Битва закончилась, и изможденные воины погрузились в сон. Кит-Канан увлек Ульвиана и Верханну в сторону.
– У меня для вас есть одна новость, – заговорил он, не зная, с чего начать.
Ульвиан напрягся. Верханна мельком взглянула на него и снова посмотрела на Пророка.
– В чем дело, отец? – серьезно спросила она.
Кит-Канан взглянул в сторону зеленорукого эльфа, который не просыпался с тех пор, как закончилась битва. Сердце его залила волна нежности. Сын Анайи. Этот эльф – сын его и Анайи.
– Думаю, это никак иначе нельзя сказать – просто скажу, и все, – торопливо произнес он. – Улли, Ханна… Зеленые Руки – мой сын.
У Верханны от изумления отвисла челюсть, но лицо Ульвиана оставалось неподвижным, словно каменное, и лишь блеск карих глаз выдавал его удивление.
– Он твой что? – взорвалась Верханна.
Кит-Канан устало провел рукой по лбу.
– Вы заслуживаете, чтобы я рассказал все от начала до конца. Знаю, так нужно. Но сейчас я смертельно устал, – вздохнул отец. – Зеленые Руки – сын моей первой жены, Кагонести. Я думаю, что чудеса, происходившие в последнее время, предвещали его появление.
Он мягко дотронулся до руки Верханны, – к его удивлению, она дрожала.
– Я знаю, что это потрясение для вас, Ханна… Для меня это тоже оказалось потрясением. Я объясню все позже, обещаю. Сегодня был трудный день, полный событий.
Любовно похлопав ее по щеке, Пророк отошел к спящим воинам, улегся рядом с вновь обретенным сыном и через мгновение погрузился в сон.
Верханна была поражена до глубины души. Ее брат! Зеленые Руки – ее брат! Чудовищность ситуации подавила ее. Сотни лет не помышляя о браке, она теперь выбрала в возлюбленные мужчину, который оказался ее собственным братом! Девушка попыталась дать выход чувствам, изо всех сил пиная валун. Но это не помогло, лишь нога заныла. Она просто не в состоянии думать сейчас об этом. Она вымоталась после битвы и всех тревог из-за отца и Зеленых… из-за своего сводного брата. Боги, в это невозможно поверить!
Женщина, шатаясь, побрела обратно в лагерь. Сбоку от спящих, рядом с Кемианом Амброделем, по-прежнему не приходившим в себя, она свалилась на землю и уснула.
Ульвиан был не меньше сестры поражен заявлением отца. Никому не известный деревенщина – сын Кит-Канана? Потрясающе! Но у принца полно было собственных забот, чтобы тратить время на размышления о том, как он смог обзавестись сводным братом. Он тоже улегся спать, но сон не шел к нему – он пытался представить себе, что принесет ему завтрашний день. Прошло несколько часов, и принц Ульвиан, подскочив, проснулся.
– Кто здесь? – воскликнул он. – Кто меня зовет?
Он оглянулся. Солнце висело низко на западе, и в его оранжевых лучах он заметил неподалеку кендера. Руфус, свернувшись в клубочек, мгновенно уснул и издавал необыкновенный писклявый храп. Остальные тоже еще спали. Над лагерем, словно облако зла, проносился дым от погребального костра. Ульвиан поморщился от его запаха и удивился, как это они смогли уснуть в таком отвратительном месте.
Принц снова услышал голос. Он был мягким, негромким, похожим на женский. Казалось, голос доносится со стороны большого костра, от подножия пика. Ульвиан поднялся и направился туда. По груде углей переливался огонь. Голос, слабый шепот, едва слышимый из-за шипения гаснущего костра, обращался к нему.
Обрушилась куча обугленных дров, и в холодное сумеречное небо взлетел ворох искр. Ульвиан прислушался к голосу и ответил:
– Как же я тебя достану? Огонь еще горит.
Голос объяснил ему. Слова проникали в сознание Ульвиана, словно дым, плывущий в ноздри. Слова его баюкали, мелодичные, утешительные. Казалось, усталое, ноющее тело принца наполнилось силой. В сознание его проникла вера. Он сможет это сделать. Голос говорил ему это, и это было правдой.
Глядя перед собой, на обугленные останки, откуда, по-видимому, доносился голос, Ульвиан ступил на горящие угли. Он шел босиком по раскаленным головешкам, но не издал ни звука. Так велико было его желание найти источник серебристого голоса, что он больше не обращал внимания на боль. И в центре пепелища он нашел это. Пошарив среди пепла и обугленных костей виверна, принц вытащил ониксовый амулет. От жара две части его сплавились. Теперь разнять их было невозможно.
Голос заговорил снова, и Ульвиан кивнул. Хотя амулет был еще горячим, он положил его в карман, вышел из костра и в считанные минуты уснул. Несмотря на то, что весь он перепачкался сажей, ни руки, ни ноги его не были обожжены.
Четвероногие кузины
– Ага! – крикнул Дру, хватая черный цилиндр. – Наконец-то!
– Что происходит? – пролепетал Ульвиан, с трудом садясь на полу. После короткого сна он ничего не соображал.
Дру исчез. Кит-Канан на четвереньках подполз к сыну.
– Друлетен, – только и смог он выговорить.
– Отец, – промолвил Зеленые Руки, с трудом подходя к ним, – злодей опять меняет обличье.
Кит-Канан, шатаясь, поднялся на ноги, снова схватил меч и обернулся, чтобы сразиться с Друлетеном. Колдун находился в противоположной стороне комнаты. Он соединил цилиндр и ониксовое кольцо, которое носил на шее, и теперь на груди его висел полный амулет. Лицо его медленно увеличивалось и становилось красным; покрытые перьями руки и ноги удлинились, стали мощнее. С искривленных губ слетел короткий смешок.
– Какая удачная сделка, – пророкотал он, – Тысяча лет могущества в обмен на тысячу лет рабства. Таковы условия моего договора с Хиддукелем.
Послышались громкий щелчок и треск. Дру похлопал себя по голове и взвыл от боли.
– Теперь, когда я снова обрел свой амулет, мир содрогнется при звуке моего имени!
Сквозь кожу на спине Дру проступили жесткие остроконечные пластины. Перья выпали, и на глазах у пораженных эльфов у волшебника вырос толстый, покрытый чешуей хвост. Дру становился все крупнее и крупнее, все толще, и наконец, всю пещеру, вырытую глубоко в Черной Скале, заполнил собою крылатый чешуйчатый монстр.
Ульвиан прижался к отцу.
– Клянусь всеми богами! – прохрипел он. – Он превратился в дракона!
– Нет… это виверн, – ответил Кит-Канан. – Точно такой же, на каком он когда-то летал, наводя ужас на эти места.
Виверн бушевал – двадцатифутовое чудовище с блестящей черно-зеленой шкурой. Его ядовито-желтые глаза походили на кошачьи, между клыками мелькал кроваво-красный язык. На лбу выросли рога. Мгновение он с любопытством разглядывал свои передние лапы с когтями цвета слоновой кости, затем злобный взгляд его устремился на троих, сбившихся в кучку у очага.
– Надо бежать отсюда, – прохрипел Ульвиан.
– Вряд ли это нам удастся. Нас не выпустит ветер, – отвечал отец. Кит-Канан покрепче схватил меч. У него возникла слабая надежда – можно подобраться к чудовищу достаточно близко, чтобы прикончить, прежде чем оно нанесет смертельный удар. Он бросил быстрый взгляд на нового сына со словами: – Хотя Зеленые Руки может спастись.
Ульвиан воззрился на незнакомого светловолосого эльфа. Однако времени для вопросов и ответов не было: виверн раскрыл кожистый крючковатый клюв и угрожающе зашипел.
– Разбегайтесь, попробуйте уйти через туннели! – приказал Кит-Канан.
Принц кинулся к ближайшему отверстию, ощущая странную тяжесть во всем теле. К его удивлению, не возникло никакого ветра, препятствующего движению. Наклонив голову, он исчез в темноте.
– Иди! – приказывал Кит-Канан Зеленым Рукам. – Спасайся!
– Я останусь, чтобы помочь тебе, – возразил тот. – Я силен.
Виверн напал на Пророка. Кит-Канан отступил, размахивая перед собой мечом, чтобы отпугнуть монстра. Тем временем Зеленые Руки выковырнул один из булыжников, которыми был вымощен пол, и изо всех сил швырнул его во врага. Левое крыло монстра беспомощно повисло, он взревел и зашипел, словно сотня кипящих чайников. В воздух взвился хвост и сбил Зеленые Руки на землю. Его острый конец едва не пронзил эльфа, но тот схватил его и отбросил прочь.
Меч Кит-Канана прорезал кровоточащую полосу на туловище виверна, и тот снова обернулся к Пророку. Твердый, словно железо, коготь ударил эльфа в грудь, чуть не вышибив из него дух. Кит-Канана отшвырнуло назад. Если бы не доспехи, ему переломало бы все кости. Коготь опустился снова, но тут Пророк вонзил меч прямо в лапу чудовища, тыкая изо всех сил, пока по клинку не заструилась черная кровь. Виверн завыл от боли и отдернул лапу, в которой остался меч.
Кит-Канан крикнул Зеленым Рукам, что пора бежать, затем сам прыгнул в один из туннелей. Монстр тряс кровоточащей лапой, и, в конце концов, меч выскользнул из раны. Когда Пророк исчез в туннеле, виверн, тряхнув головой, просунул лапу в отверстие, но Кит-Канан был уже вне досягаемости.
Виверн обернулся к Зеленым Рукам – последней оставшейся жертве. Зеленорукий эльф с замечательным бесстрашием и ловкостью уклонялся от чудовища, бегая по комнате и швыряя в него огромные глыбы камня. Кит-Канан из туннеля кричал сыну, чтобы он бросал все и спасался бегством.
Но Зеленые Руки продолжал сражаться. Сила, создавшая его и наделившая его огромной мощью, даровала ему также быстрые, словно молния, рефлексы и инстинктивное знание того, как лучше справиться с монстром. Клюв виверна щелкнул совсем близко, и Зеленые Руки прижался к стене.
Рядом оказалась железная консоль, он протянул руку и выдернул кольцо из стены. Консоль была усажена железными шипами. Если ударить с достаточной силой, острие может проломить виверну череп.
Кит-Канан увидел, как сын его прыгнул на чудовище. Забился могучий хвост, сшибая оставшиеся факелы. Наступила темнота, но Кит-Канан слышал, что борьба продолжается. Время от времени железное кольцо ударялось о камень, высекая дождь алых искр.
Виверн взревел – был ли это крик боли или победный клич? Кит-Канан не знал. Он сделал шаг в сторону зала, но вдруг в конце туннеля послышалась возня чудовища и донесся его запах. Виверн с шипением протискивался в туннель. В темноте светились его желтые глаза, каждый величиной с голову Пророка.
– Давайте еще раз! Ну, изо всех сил!
Верханна, Руфус и воины уперлись в гигантский валун, который с помощью рычага удалось выковырнуть из склона горы. Валун оплели веревкой, связанной из кусочков, и теперь пытались закатить его в туннель, откуда Кемиан слышал голос Пророка. Но с каждым рывком камень удавалось сдвинуть с места не более чем на дюйм.
– Слабаки! – бушевала Верханна – ее страх за отца проявлялся в бешеном гневе. И еще она боялась за Зеленые Руки, которому была обязана жизнью. – Какие из вас гвардейцы Солнца! Пророк в опасности!
Кемиан огрызнулся:
– Знаем! Думаешь, мы…
– Тс-с! Слыхали? – перебил лорда Амброделя Руфус.
Из туннеля послышались шаги. Кто-то выходил наружу. Солнце – узкая полоска на восточном горизонте – освещало сцену. Верханна бросилась к дыре, чтобы заглянуть внутрь.
В проеме, покачиваясь, показалась тщедушная фигура.
– Ульвиан! – воскликнула она.
– Помогите! – с трудом выговорил тот, к нему поспешили два эльфа, поддерживая, помогли дойти до камня и осторожно опустили на землю. – Дру – он превратился в виверна! Он захватил обе части амулета!
– Где Пророк? – властно спросил Кемиан.
Ульвиан прикрыл глаза, и голова его откинулась назад.
– А здесь его нет?
– Нет, – словно выплюнула Верханна. – И Зеленых Рук тоже!
Кемиан толкнул принца:
– Ты бросил Пророка одного сражаться с гигантским виверном?
– Он приказал мне спасаться!
Воины и кендер воззрились на Ульвиана в изумлении. На лице его по-прежнему виднелись синяки от побоев каторжников, но в целом он был невредим. Откуда-то из задних рядов послышалось слово «трус».
Верханна обернулась к Кемиану:
– Должно быть, ветер уже не дует. Веревки и камень больше не нужны. Идем туда!
– Подожди. Мы не можем просто так ворваться. Надо подумать.
Кемиан, помолчав, уже более спокойно прибавил:
– Половина войдет внутрь, половина останется здесь – смотреть, вдруг появится Пророк.
Все, кроме Ульвиана, вызвались войти в пещеру. Поразмыслив, Кемиан разделил воинов на две группы. В отряд нападавших вошел он сам и Верханна – она заявила, что все равно пойдет, выберет он ее или нет. Руфусу она приказала оставаться снаружи.
– Но почему? Я никогда не видел виверна, – упирался он.
– Потому что я так сказала, вот почему. Ведь я плачу тебе деньги. – Она бросила взгляд на Ульвиана, с закрытыми глазами сидевшего прислонившись к валуну. – Ты можешь охранять принца Ульвиана, – презрительно предложила она. – В конце концов, он беглый каторжник.
Кендер разочарованно глядел, как воины исчезают в зияющем провале. Он переминался с ноги на ногу, переводя взгляд с пещеры на оставшихся эльфов. Они хотели сражаться не меньше его, но оставались на месте, в напряженном ожидании.
Когда последний эльф скрылся в пещере, Руфус больше не смог выносить этого. Он кинулся к соседнему отверстию и нос к носу столкнулся с Кит-Кананом.
– Высочайший! – вскричал кендер. – А мы-то думали, ты уже достался чудищу на обед!
– Пока нет, друг мой. Чудище отстает от меня на двадцать шагов.
– Ух ты!
Кендер прыгал вокруг Пророка, стараясь разглядеть, что находится внутри. Розовые лучи утреннего солнца проникали в пещеру, освещая голову и змеиную шею ползущего монстра. Он раскрыл пасть, и по туннелю раскатилось леденящее душу шипение.
– Так вот он какой, этот виверн, – прозаически заметил Руфус.
– Ты сможешь разглядеть его гораздо лучше, если не уберешься с дороги, – предупредил Кит-Канан, и они с кендером торопливо отбежали в сторону.
Кит-Канал увидел у опутанного веревками камня Ульвиана, неловко поднимающегося на ноги, воинов, оставленных Кемианом, ожидавших с несчастным видом.
– Воины! К оружию! Виверн приближается!
Десять эльфов бросились к лошадям и вскочили в седла, вытаскивая копья из гнезд у стремени. Из дыры, извиваясь, показалась голова виверна. Увидев Кит-Канана, монстр в ярости зашипел.
– Иди внутрь, приведи лорда Амброделя, – приказал кендеру Кит-Канан.
Руфус, отдав честь, молниеносно скрылся во тьме.
Один из воинов подвел Кит-Канану коня и дал пику. Усталый, разбитый, Пророк взобрался в седло и взял копье наперевес. Передние лапы виверна уже показались из дыры, он, извиваясь, выползал наружу. Над восточными склонами гор поднимался солнечный диск, сияя на ярко-голубом небе.
Прежде чем монстр смог высвободить крылья, ноги и хвост, воины ринулись в атаку. Первые нападающие направили копья в открытую грудь виверна, но тот, щелкая клювом, перекусил их древки и разметал эльфов по площадке, словно кукол. Один, перелетев через край обрыва, исчез в глубокой пропасти. Второго швырнуло на стену, и он соскользнул на землю со сломанной шеей.
– За Квалинести! – крикнул Кит-Канан, бросаясь вперед.
Отталкиваясь мощными задними ногами, монстр освободил крылья. Одно кожистое крыло свисало – его еще в зале повредил Зеленые Руки; второе махнуло несколько раз, опрокидывая лошадей, ослепляя всадников. Кит-Канан воткнул копье в шею виверна, но тут его выбило из седла. Воины щитами укрыли своего предводителя от разъяренного зверя. Виверн схватил ближайшего эльфа обеими лапами и встряхнул его, как терьер трясет крысу, затем швырнул безжизненное тело на камни. Другому воину удалось проткнуть копьем второе, неповрежденное крыло, затем он выпустил оружие, быстро развернул коня и протянул упавшему Пророку руку. Все тело Кит-Канана болело, но он проворно вскочил на круп лошади.
Виверн истекал кровью от полудюжины полученных ран, ему повредили оба крыла, но сила его, по-видимому, не уменьшилась – теперь он вытащил из пещеры ноги. Воины отступили немного подальше, на нижнее плато, чтобы построиться и снова пойти в атаку. Кит-Канан взял себе лошадь одного из погибших.
– Постарайтесь зайти ему за спину, – приказал он эльфам. – Я его отвлеку. – (Воины образовали тесные ряды.) – Вперед!
Они галопом поскакали на чудовище, затем разделились на две колонны и окружили виверна. Он размахивал во все стороны усаженным шипами хвостом, сметая эльфов и лошадей. Огромное чудовище получило еще несколько ран, но никому не удалось приблизиться к нему настолько, чтобы поразить его в сердце. Кит-Канан яростно сражался с уродливой птичьей головой, рубя мечом страшный щелкающий клюв. В какое-то мгновение виверн ухватился за плюмаж на его шлеме. Кит-Канан молниеносно рванул завязки шлема, сумев высвободиться, прежде чем виверн смог оторвать ему голову.
– Назад! – крикнул Пророк. – Отступаем!
Ему повиновались лишь четверо. Остальные были либо мертвы, либо серьезно ранены.
Монстр издал рычание и топнул, затем начал швырять в Кит-Канана и оставшихся воинов тела погибших, – это было ужасно. Задыхаясь, взмокнув от пота на холодном горном воздухе, воины сгрудились вокруг своего государя.
– Мы должны его убить! – мрачно произнес Пророк. – Иначе крылья его снова заживут и он сможет улететь.
Тут до слуха Пророка донесся резкий свист. Взглянув на пик, откуда послышался звук, он заметил Руфуса Мятую Шапку, Верханну и нескольких воинов из тех, что вошли в пещеру. Они стояли у входа в один из туннелей, на высоте сорока футов над землей.
Верханна подняла руку, и воины обрушили на чудовище град камней и обломков, найденных в зале. Виверн громко зашипел и прыгнул на них. Даже с многочисленными ранами от копий он смог одолеть три четверти высоты. С третьей попытки он вонзил в скалу четыре когтистые лапы и повис над землей. Плотно сложив и прижав к туловищу раненые крылья, страшный зверь пополз вверх.
Сердце Кит-Канана чуть не выпрыгнуло из груди, когда в одной из дыр в скале он заметил Зеленые Руки. Его сын жив, благодарение богам! В руках молодой эльф держал веревочную петлю. Остальные там, наверху, были вооружены, но Зеленые Руки был безоружен. Что он собирается делать?
Пророк и оставшиеся всадники приготовились, взяв копья наперевес. Монстр медленно полз вверх по скале, оставляя на черном камне серые царапины от когтей. Сверху на него со стуком сыпались камни и куски мебели Друлетена. Толстые, плотные, словно мозолистые веки захлопывались каждый раз, когда что-то летело ему в глаза. В отверстии туннеля рядом с Зелеными Руками появился Кемиан с мечом в руке.
– В этих туннелях монстр разорвет их на куски, – сказал один из всадников. – Может, нам войти внутрь и помочь им?
– Оставайтесь на местах! – жестко ответил Кит-Канан. – Лорд Амбродель знает, что делает.
На самом деле Пророк был сильно встревожен, но ему ничего не оставалось, как довериться своему генералу.
Зеленые Руки высунулся далеко из пещеры, держа в руке веревочную петлю. Виверн был уже в нескольких футах под ним, его внимание поглощал сыпавшийся сверху мусор. Остальные внезапно прекратили свои действия и скрылись в глубине пещеры. Шипя и рыча, виверн поднял голову, чтобы посмотреть, что они делают, и тут Зеленые Руки накинул петлю ему на голову, как пастух, заарканивший дикого быка. Они с Кемианом со всех сил принялись тянуть за веревку, и она туго обхватила шею монстра. Виверн замотал головой, пытаясь вырваться, но это ему не удалось, и он защелкал челюстями, напрасно стараясь перекусить канат.
Чудище продолжало ползти в том направлении, куда его тянули. Зеленые Руки и Кемиан скрылись в глубине пещеры как раз в тот миг, когда виверн поравнялся с ними. Длинная, черная, с зеленым отливом, шея скрылась в норе. И вдруг виверн отчаянно забил всеми четырьмя лапами, заскреб по скале, пытаясь найти опору. Страшный крик породил эхо среди гор. Мощные мышцы спины напряглись в попытке вытащить из туннеля голову. У Кит-Канана перехватило дыхание, когда он увидел льющуюся из туннеля кровь.
Чудовище еще некоторое время продолжало неистово скрести ногами, затем полетело вниз, и от удара огромного тела вокруг содрогнулась земля. Лапы продолжали биться и хватали пустоту, и Кит-Канан увидел почему. Голова чудовища осталась внутри Черной Скалы.
Они держались подальше от содрогающегося обезглавленного тела, пока из него не вытекла вся черная кровь. Ноги слабо подергивались. Кит-Канан, подъехав, пронзил копьем сердце чудовища, покончив с виверном раз и навсегда, и тот затих.
Появилась Верханна в сопровождении Руфуса и остальных воинов. Кит-Канан спросил:
– А где Зеленые Руки? И лорд Амбродель?
– Здесь! – раздался сверху голос.
Кит-Канан поднял голову. У входа в верхнюю пещеру стоял Зеленые Руки, весь в крови, держа обеими руками голову виверна. На глазах у всех он швырнул ее на землю.
Когда молодой эльф снова вышел из Черной Скалы, он двигался медленно – на руках он нес лорда Амброделя. Двое воинов, подбежав, приняли у него ношу.
– Что случилось? – спросил Кит-Канан, поспешив к сыну.
– Тварь швырнула его об стену, – тихо ответил Зеленые Руки. – Он сломал себе что-то…
Колени его подогнулись, и он упал бы на землю, если бы отец вовремя не подхватил его.
К ним подбежала Верханна.
– Он дышит, – озабоченно сообщила она. – Думаю, он просто в обмороке.
– Ничего удивительного, – заметил Руфус. – После такого зрелища – лорд Амбродель отрубает монстру голову!
Молодой генерал закашлялся и слабо махнул рукой.
– Нет, – скрипучим голосом возразил он. – Это не я убил монстра. Это сделал он.
Раненым сделали перевязку, для мертвых приготовили погребальный костер. В бою погибло шестеро молодых эльфийских воинов, а жизнь лорда Амброделя висела на волоске. Руфус окатил Зеленые Руки ведром воды и обнаружил, что на нем была лишь черная кровь чудовища, а сам он не получил ни одной раны.
Труп виверна оказалось невозможным сдвинуть с места, и все дрова, которые только смогли найти, свалили рядом с ним. Здесь пригодились обломки мебели из зала и масло для ламп. Вскоре тело монстра уже пылало, и, когда солнце оказалось в зените, к небу поднялись клубы маслянистого черного дыма, распространяя среди вершин отвратительный запах.
Битва закончилась, и изможденные воины погрузились в сон. Кит-Канан увлек Ульвиана и Верханну в сторону.
– У меня для вас есть одна новость, – заговорил он, не зная, с чего начать.
Ульвиан напрягся. Верханна мельком взглянула на него и снова посмотрела на Пророка.
– В чем дело, отец? – серьезно спросила она.
Кит-Канан взглянул в сторону зеленорукого эльфа, который не просыпался с тех пор, как закончилась битва. Сердце его залила волна нежности. Сын Анайи. Этот эльф – сын его и Анайи.
– Думаю, это никак иначе нельзя сказать – просто скажу, и все, – торопливо произнес он. – Улли, Ханна… Зеленые Руки – мой сын.
У Верханны от изумления отвисла челюсть, но лицо Ульвиана оставалось неподвижным, словно каменное, и лишь блеск карих глаз выдавал его удивление.
– Он твой что? – взорвалась Верханна.
Кит-Канан устало провел рукой по лбу.
– Вы заслуживаете, чтобы я рассказал все от начала до конца. Знаю, так нужно. Но сейчас я смертельно устал, – вздохнул отец. – Зеленые Руки – сын моей первой жены, Кагонести. Я думаю, что чудеса, происходившие в последнее время, предвещали его появление.
Он мягко дотронулся до руки Верханны, – к его удивлению, она дрожала.
– Я знаю, что это потрясение для вас, Ханна… Для меня это тоже оказалось потрясением. Я объясню все позже, обещаю. Сегодня был трудный день, полный событий.
Любовно похлопав ее по щеке, Пророк отошел к спящим воинам, улегся рядом с вновь обретенным сыном и через мгновение погрузился в сон.
Верханна была поражена до глубины души. Ее брат! Зеленые Руки – ее брат! Чудовищность ситуации подавила ее. Сотни лет не помышляя о браке, она теперь выбрала в возлюбленные мужчину, который оказался ее собственным братом! Девушка попыталась дать выход чувствам, изо всех сил пиная валун. Но это не помогло, лишь нога заныла. Она просто не в состоянии думать сейчас об этом. Она вымоталась после битвы и всех тревог из-за отца и Зеленых… из-за своего сводного брата. Боги, в это невозможно поверить!
Женщина, шатаясь, побрела обратно в лагерь. Сбоку от спящих, рядом с Кемианом Амброделем, по-прежнему не приходившим в себя, она свалилась на землю и уснула.
Ульвиан был не меньше сестры поражен заявлением отца. Никому не известный деревенщина – сын Кит-Канана? Потрясающе! Но у принца полно было собственных забот, чтобы тратить время на размышления о том, как он смог обзавестись сводным братом. Он тоже улегся спать, но сон не шел к нему – он пытался представить себе, что принесет ему завтрашний день. Прошло несколько часов, и принц Ульвиан, подскочив, проснулся.
– Кто здесь? – воскликнул он. – Кто меня зовет?
Он оглянулся. Солнце висело низко на западе, и в его оранжевых лучах он заметил неподалеку кендера. Руфус, свернувшись в клубочек, мгновенно уснул и издавал необыкновенный писклявый храп. Остальные тоже еще спали. Над лагерем, словно облако зла, проносился дым от погребального костра. Ульвиан поморщился от его запаха и удивился, как это они смогли уснуть в таком отвратительном месте.
Принц снова услышал голос. Он был мягким, негромким, похожим на женский. Казалось, голос доносится со стороны большого костра, от подножия пика. Ульвиан поднялся и направился туда. По груде углей переливался огонь. Голос, слабый шепот, едва слышимый из-за шипения гаснущего костра, обращался к нему.
Обрушилась куча обугленных дров, и в холодное сумеречное небо взлетел ворох искр. Ульвиан прислушался к голосу и ответил:
– Как же я тебя достану? Огонь еще горит.
Голос объяснил ему. Слова проникали в сознание Ульвиана, словно дым, плывущий в ноздри. Слова его баюкали, мелодичные, утешительные. Казалось, усталое, ноющее тело принца наполнилось силой. В сознание его проникла вера. Он сможет это сделать. Голос говорил ему это, и это было правдой.
Глядя перед собой, на обугленные останки, откуда, по-видимому, доносился голос, Ульвиан ступил на горящие угли. Он шел босиком по раскаленным головешкам, но не издал ни звука. Так велико было его желание найти источник серебристого голоса, что он больше не обращал внимания на боль. И в центре пепелища он нашел это. Пошарив среди пепла и обугленных костей виверна, принц вытащил ониксовый амулет. От жара две части его сплавились. Теперь разнять их было невозможно.
Голос заговорил снова, и Ульвиан кивнул. Хотя амулет был еще горячим, он положил его в карман, вышел из костра и в считанные минуты уснул. Несмотря на то, что весь он перепачкался сажей, ни руки, ни ноги его не были обожжены.
Четвероногие кузины
Сон Верханны прервался. Открыв глаза, она обнаружила в нескольких футах от себя Зеленые Руки, сидевшего на земле скрестив ноги. Утреннее солнце било ей в глаза, и она подняла руку, чтобы защититься от яркого света. Зеленые Руки вглядывался в даль, в открывавшиеся широкие горные просторы.
В следующее мгновение принцесса Квалинести вспомнила все события последних дней. Холодный пепел погребального костра оставался как бы безмолвным свидетелем происшедшего. Она также вспомнила новость, касавшуюся светловолосого эльфа, сидящего перед ней. Ее сводного брата.
Он обернулся к ней, и она торопливо отвела глаза, смущенная оттого, что он заметил ее пытливый взгляд.
– Привет тебе, капитан, – спокойно произнес он. – Ты долго спала – ночь, день и еще одну ночь.
Ветер шевелил его длинные волосы. Зеленые глаза немного потемнели, потускнели, всегдашнее зеленое сияние исчезло.
– Клянусь Астрой! – Верханна вскочила на ноги и, поспешив к Руфусу, ткнула его в спину носком сапога.
Кендер сморщил свое и без того изборожденное складками лицо и застонал.
– Уйди, тетушка, спать охота, – проворчал он.
– Подъем, Малявка!
Голубые глаза Руфуса распахнулись. Девушка и кендер обошли беспорядочно лежавших воинов, будя их. Кит-Канан сел на земле, кашляя и покачивая головой.
– Милосердные боги! – пробормотал он. – Я стал слишком стар, чтобы спать на голой земле.
Верханна схватила отца за руку и помогла встать – он замерз после ночи, проведенной под открытым небом.
– Здесь найдется что-нибудь поесть? – спросил он. – Я голоден как волк.
Руфус осторожно приблизился к Кемиану. Генерал был серьезно ранен в битве с виверном, и кендер боялся, что найдет его мертвым. Но Кемиан дышал ровно, лоб его был сухим и прохладным, и, когда Руфус разбудил его, он взглянул на него ясными глазами.
– Воды, – хрипло попросил он.
Руфус поднес к губам эльфа оплетенную прутьями бутыль.
Постепенно все пробудились, поднялись, с немного онемевшими телами, стараясь оценить положение.
Кит-Канан увидел Зеленые Руки, все еще безмятежно сидящего на земле. Он поднялся, когда Кит-Канан приблизился к нему. Пророк протянул руку. Сын непонимающе взглянул на него, и Кит-Канан показал ему, как пожимают руки.
– Сын мой, – с гордостью произнес он, – ты вел себя как настоящий мужчина.
Лоб эльфа наморщился в раздумье.
– Я лишь хотел спасти тебя, – ответил он. – Я не хотел никого убивать.
– О Друлетене не стоит проливать слез, сын! Его сердце было так же черно, как и его драгоценный ониксовый талисман. Он сам выбрал свой путь, и путь этот привел его к гибели. Успокойся. Ты совершил благородный поступок.
Эльф, похоже, не был переубежден. Напротив, на лице его отразилась такая печаль, что Кит-Канан обнял его за плечи и спросил, что так тревожит его.
– Прежде чем найти тебя, я часто ощущал присутствие матери, – ответил тот. – Она направляла меня и помогала мне. Я сидел здесь очень долго, обращаясь к ней, но она не отвечает. Я больше не чувствую ее рядом с собой.
В следующее мгновение принцесса Квалинести вспомнила все события последних дней. Холодный пепел погребального костра оставался как бы безмолвным свидетелем происшедшего. Она также вспомнила новость, касавшуюся светловолосого эльфа, сидящего перед ней. Ее сводного брата.
Он обернулся к ней, и она торопливо отвела глаза, смущенная оттого, что он заметил ее пытливый взгляд.
– Привет тебе, капитан, – спокойно произнес он. – Ты долго спала – ночь, день и еще одну ночь.
Ветер шевелил его длинные волосы. Зеленые глаза немного потемнели, потускнели, всегдашнее зеленое сияние исчезло.
– Клянусь Астрой! – Верханна вскочила на ноги и, поспешив к Руфусу, ткнула его в спину носком сапога.
Кендер сморщил свое и без того изборожденное складками лицо и застонал.
– Уйди, тетушка, спать охота, – проворчал он.
– Подъем, Малявка!
Голубые глаза Руфуса распахнулись. Девушка и кендер обошли беспорядочно лежавших воинов, будя их. Кит-Канан сел на земле, кашляя и покачивая головой.
– Милосердные боги! – пробормотал он. – Я стал слишком стар, чтобы спать на голой земле.
Верханна схватила отца за руку и помогла встать – он замерз после ночи, проведенной под открытым небом.
– Здесь найдется что-нибудь поесть? – спросил он. – Я голоден как волк.
Руфус осторожно приблизился к Кемиану. Генерал был серьезно ранен в битве с виверном, и кендер боялся, что найдет его мертвым. Но Кемиан дышал ровно, лоб его был сухим и прохладным, и, когда Руфус разбудил его, он взглянул на него ясными глазами.
– Воды, – хрипло попросил он.
Руфус поднес к губам эльфа оплетенную прутьями бутыль.
Постепенно все пробудились, поднялись, с немного онемевшими телами, стараясь оценить положение.
Кит-Канан увидел Зеленые Руки, все еще безмятежно сидящего на земле. Он поднялся, когда Кит-Канан приблизился к нему. Пророк протянул руку. Сын непонимающе взглянул на него, и Кит-Канан показал ему, как пожимают руки.
– Сын мой, – с гордостью произнес он, – ты вел себя как настоящий мужчина.
Лоб эльфа наморщился в раздумье.
– Я лишь хотел спасти тебя, – ответил он. – Я не хотел никого убивать.
– О Друлетене не стоит проливать слез, сын! Его сердце было так же черно, как и его драгоценный ониксовый талисман. Он сам выбрал свой путь, и путь этот привел его к гибели. Успокойся. Ты совершил благородный поступок.
Эльф, похоже, не был переубежден. Напротив, на лице его отразилась такая печаль, что Кит-Канан обнял его за плечи и спросил, что так тревожит его.
– Прежде чем найти тебя, я часто ощущал присутствие матери, – ответил тот. – Она направляла меня и помогала мне. Я сидел здесь очень долго, обращаясь к ней, но она не отвечает. Я больше не чувствую ее рядом с собой.