Страница:
– Слушаю, сэр... Никакого ответа, сэр.
– Ясно... – Уильямс прокашлялся, он стоял на мостике, постукивая ступней об пол.
– Приказать открыть огонь, сэр?
Уильямс задумался.
– Где находится корабль?
Офицер уточнил по карте.
– Корабль приближается к трассе, капитан.
– Все ясно.
Капитан и адмирал подошли к иллюминатору...
– Корабль приближается к космолетам Демократической галактической республики, – заметил Уильямс.
– Если, стреляя по похищенному кораблю, мы попадем в крейсер демократов, будет скандал, ведь сейчас идут мирные переговоры, – констатировал адмирал Экс.
– Абсолютно верное замечание, сэр.
– Не стрелять! – приказал Уильямс.
– Слушаю, сэр, – сказал сбитый с толку лейтенант. – Корабли флота республики двинулись навстречу, чтобы перехватить беглецов. Ее сиятельство открывает огонь.
Адмирал, капитан и все, кто мог оторваться от своих дел, принялись смотреть в иллюминатор, наблюдая за сражением, – на таком расстоянии оно казалось игрой, которую затеяли детишки. Но то была смертельная игра. Трассирующий огонь корабля Сагана сбил один галактический корабль, повредил другой. В бой ринулись новые корабли, но космолет Мейгри уже нырнул в гиперпространство. Трасса была свободной. Корабль исчез из поля зрения.
– Они прорвались, сэр.
Нестройные крики «ура!» прокатились по мостику.
Уильямс нахмурился.
– Прекратить! Лейтенант! Доложите, кто нес вахту на похищенном корабле.
– Двое потеряли сознание, сэр. Их оглушили напавшие, сэр, они – в лазарете. Сэр, – продолжал обескураженный лейтенант, – один из сопровождающих миледи – тот самый санитар, который сбежал в самоволку...
– Позор! – рявкнул Уильямс. – Все причастные к этому будут наказаны. Оставьте запись в судовом журнале, что был похищен космический корабль, мы сделали все, что было в наших силах, чтобы поймать преступников, не подвергая риску тех, кто мог оказаться на линии нашего огня. Я должен пойти и доложить обо всем генералу Пэнг.
Уильямс одернул форму, поправил воротничок и обшлага.
– А я, – сказал мрачно адмирал, – должен сообщить о происшедшем Его величеству.
Двое офицеров покинули мостик. Члены экипажа переглянулись, усмехнулись и разошлись по своим рабочим местам.
Лейтенант, покидая мостик, чтобы сделать запись в судовом журнале, глянул в иллюминатор:
– Желаю удачи, миледи! – сказал он шепотом.
Потом корабль исчез из виду, словно кто-то выключил свет.
Джон Дикстер остался один в темноте.
– Прощай, Мейгри! – сказал он тихо, обращаясь к звездам.
Глава четвертая
– Ты готов, малыш? – спросил Таск, входя в отсек к Дайену.
– Да, я сложился. Надо только переодеться.
Юноша отколол булавку в форме львиной головы, начал снимать с себя парадную форму, которую надевал на пресс-конференцию. Он аккуратно сложил ее в рюкзак. Это был не тот рюкзак, что дал ему Платус, когда провожал его на «Сирак-7», но похожий. Наверно, оттого что рядом стоял Таск, Дайен вспомнил ту ночь.
– Какова официальная реакция правительства на пресс-конференцию? – спросил он.
– Приблизительно такая, какую ты и ожидал. Роубс сказал, что твое утверждение относительно того, что Саган-де стал жертвой злого гения, можно назвать... постой, сейчас вспомню его слова: «Что ждать от восемнадцатилетнего юноши, который воображает, что живет в сказочной стране?» Должен признать, я тоже так полагаю. – Таск усмехнулся, потом нахмурился. – Скверно, что они назначали вознаграждение за миледи. «Вооружена и опасна». А это означает, что каждый проходимец – отсюда до системы Коперника – будет охотиться за ней.
– Она этого и добивалась, – сказал Дайен, а про себя подумал: «По крайней мере мне не придется охотиться за ней». Он, не рассчитав силы, дернул за шнурок рюкзака и оторвал его.
– Эй, малыш, не вымещай на рюкзаке свою злость, – заметил негромко Таск. – Не исключено, что он тебе еще послужит. Я слышал, что на этой Богом забытой планете, где правит Олефский, пока что двенадцатый век. Там даже водопровода и канализации нет. Медведь говорит, что канализация только хлюпикам нужна. Сдается мне, что бегать на двор при температуре ниже тридцати градусов – удовольствие маленькое, зато волей-неволей закалишься.
Дайен не мог удержаться от улыбки. Он расслабился, на душе полегчало.
– Придется потерпеть. Или же поменьше пива после обеда пить. А может, его теория оправдывается? Ты же знаком с Олефским.
– Человек-гора? Да уж, он словно из скалы высечен. Знаешь, что мне его сынок насплетничал? У них там такой обряд посвящения в мужчины: парень должен убить одним ударом кулака быка, освежевать его и на плечах принести тушу домой. И женщины там совершают похожий ритуал. Правда, с ними они вроде не так сурово обращаются. Я слышал, у него есть дочь, – мрачно добавил Таск.
Дайен засмеялся, застегнул молнию на летном костюме.
– Она небось убивает быка двумя ударами кулака, а потом сама притаскивает домой.
– Да ее, верно, не отличишьот быка. – Таск покачал головой.
– О чем вы тут болтаете? Какая еще девушка убила быка? Господи, Дайен, неужели ты еще не собрался? Ох уж эти мужчины! Я уже давным-давно готова. – Нола вошла в отсек. – Меня послал Икс-Джей присмотреть за вами. Компьютер скоро забарахлит. Говорит, что у него осталось питания на час, а вы тут прохлаждаетесь.
– Это он там прохлаждается, – пробормотал Таск. – Малыш готов. Надень шлем, чтобы тебя никто не узнал. Ребята получили команду?
– Конечно. Центурионы будут стоять в карауле, словно я нахожусь в отсеке. Мне будут приносить сюда еду, а они ее будут съедать. Скажут, что я не выступаю публично, потому что потрясен случившимся.
– Отлично. – Таск потер руки. – Значит, мы уберемся отсюда, как стадо обезумевших черепах, так мой папашка любил говорить.
– Ты еще шутишь! – упрекнула его Нола.
– Еще бы, дорогая! Теперь мне не придется носить чертовы воротнички и составлять занудные рапорты. И не буду зависеть от этого белозубого капитана Уильямса в отутюженных брюках. Снова займусь тем, что у меня отлично получается. – Он обнял ее. – Буду заниматься любовью и сражаться.
Дайен взял шлем.
– Пошли, – сказал он холодно. Его раздражало, что эта парочка счастлива, что они обмениваются взглядами, перешептываются, словно в постели.
– Где генерал Дикстер? – спросил он спокойнее, стараясь усмирить гнев и зависть, спазмой сжавшие ему грудь. – Уже на борту?
Нола помрачнела.
– Он не летит с нами, Дайен.
– Не летит? Но...
– Послушай, малыш, – вмешался Таск. – Ты же знаешь, генерал терпеть не может космические полеты. Да он и дня не протянет в нашей крошечной душегубке, мы втроем в нее с трудом вмещаемся.
– Он всегда был с нами, я обращался к нему за советом...
– Дикстер говорит, ты сам прекрасно справишься, Дайен, – перебила его Нола. – Он верит в тебя. Он сказал, что у тебя отличная подготовка.
– Он считает, что ему лучше остаться на борту «Феникса» на тот случай, если Ди-Луну оса ужалит и она решит высадиться на борт «Феникса».
– Наверное, правильное решение, – вздохнул Дайен. Еще на одного меньше. – Я пойду попрощаюсь...
– Полагаю, что он избегает сцен прощаний. Слишком много для него одного. Ты ведь понимаешь, что я имею в виду.
Дайен кивнул, подхватил рюкзак.
– Шлем, – напомнил Таск.
– Я помню. – Он надел шлем. – Так тебя устраивает?
Таск осмотрел его. Нола заправила его рыжие пряди.
– Жду тебя на стартовой палубе. Нас не должны видеть вместе.
Дайен с рюкзаком на плече вышел из своего отсека. Охранники, делая вид, что перед ними – пилот, не отдали ему честь. Но один сказал тихо, так тихо, что даже чувствительные наушники, вмонтированные в шлем, с трудом различили слова:
– Удачи вам, Ваше величество!
Дайен остановился, оглянулся.
– Като? Вы получили повышение?
– Да. Да, сэр, – ответил тот, памятуя, что беседует с простым пилотом.
– А где же Агис? Надеюсь, с ним ничего не произошло?
Като сохранял бесстрастное выражение лица.
– Он в самоволке, сэр. Случившееся с его Командующим было для него ударом. Очень сильным ударом.
– Ясно. Вы знаете, что вам делать, капитан? – спросил он вполголоса.
– Назубок, Ваше величество.
– Действуйте! Запомните – вы не видели меня.
И Дайен продолжил свой путь один.
– Своевременное замечание, – ответил Дайен.
Сидя в небольшом космическом корабле, слушая брюзжание компьютера, Дайен почувствовал, как его охватило волнение, вытеснившее печаль. Он был несказанно рад, что летит, что перестанет бездействовать, даже опасность превратиться в космическую пыль не страшила его.
Глухой удар сотряс корабль. Послышался звук нетвердых шагов по трапу, грохот люка, чей-то хриплый голос прокричал:
– Открывайте! Сукины дети!
Лампочки Икс-Джея беспорядочно замигали. Компьютер разозлился.
– Опять надрался? Я тебе покажу, чертов...
Компьютер дал команду, люк молниеносно открылся. Таск стоял, прислонясь к нему, потом поскользнулся и грохнулся на спину, пролив остатки шампанского.
Икс-Джей громко хмыкнул.
Таск со стоном поднялся, потрясая кулаком в сторону компьютера.
– Совсем сбрендил?!
– Я как настоящий трагический актер, – огрызнулся компьютер, – роли своей не забываю.
– Ой, Таск, дорогой! – послышался голос Нолы. – Иди сюда... помоги мне! – Она хихикала. – У меня что-то ноги заплетаются...
– Подожди там, дорогуша! – крикнул Таск. Повернувшись, он сказал неожиданно трезвым голосом, обращаясь к Дайену: – Отлично, малыш, теперь твой ход. За нами во все глаза следят, не подымай головы.
Дайен кивнул.
Таск, распевая во все горло, потащился снова по трапу с бутылкой в руках. Старфайер подставил лестницу, которая вела к орудийной башне, находившейся над кубриком «Ятагана». Под колпаком из пуленепробиваемого стекла башня эта была видна с любой точки ангара. Дайен, не поднимая головы, втиснулся в небольшое пространство между сиденьем и орудием и подумал: «Как, интересно, я выберусь отсюда?»
Извиваясь, он поднялся на руках и выглянул в иллюминатор, чтобы увидеть, что творится за бортом их машины. Как и сказал Таск, все в ангаре наблюдали за надравшимися новобрачными и потешались над ними.
Нола, с бокалом шампанского в руках, пыталась забраться по трапу на корабль. Но она не могла найти даже первой ступеньки. Уставясь на нее с серьезным видом сконцентрировав, казалось, все усилие на том, чтобы найти нужную ступеньку, хотя она превратилась в ее глазах в десять, она подняла ногу, твердо ступила мимо и клюнула носом.
Она сделала паузу, чтобы обдумать ситуацию, отпила полстакана и сделала новую попытку. На этот раз она попала просто пальцем в небо и растянулась на палубе. Несколько членов экипажа схватили ее и помогли забраться.
– Эй! Поосторожнее с моей женой! – рявкнул Таск, выглядывая из люка к размахивая бутылкой из-под шампанского. – Отвалите от нее! Эй, дорогуша! Я тебе сейчас протяну руку.
Один из членов экипажа, смеясь до упаду, посадил Нолу на плечи и поднес к трапу. Таск схватил ее за самую выпуклую часть брюк и затащил на борт. Они тут же исчезли в люке, послышался звон разбитого стекла и дикий смех.
Люк захлопнулся.
Дайен услышал, как Таск пробрался в кубрик. Через минуту показалась голова наемника.
– Малыш, там все о'кей?
– Только передвигаться почти не могу, – ответил Дайен. – Меня тут так прижало со всех сторон, что тебе придется меня ломом отсюда выковыривать.
– Начнут стрелять, зашевелишься как миленький, – предрек Таск. – Нола, занимай место второго пилота. А ты, Икс-Джей, сам знаешь, что делать.
– Нас, наверное, заметили, – сердито сообщил компьютер. – Мы пробиваемся к цели не с помощью оружия, а с помощью бутылок...
– Заткнись и делай, что тебе положено, – огрызнулся Таск. – Это, кстати, Дикстер придумал, чтобы мы пьяными прикинулись.
– Ничего себе! – сказал Икс-Джей. – Он, видимо, не предполагал, на что вы вообще способны.
– Да прекратите же наконец, давайте выбираться отсюда! – потребовал Дайен. – У меня ноги онемели.
– Будет сделано, босс. Включай мотор, Икс-Джей. Малыш, скажи, что там происходит.
Мотор взревел, пол под Дайеном завибрировал так сильно, что у него зуб на зуб не попадал. Юноша смотрел в иллюминатор.
– Пилоты мчатся к нам, размахивая руками. Бьют тревогу, – зачем-то добавил он.
Рев сигнала тревоги чуть не оглушил их. Стоявшие на полу ангара бешено жестикулировали, требуя, чтобы Таск выключил мотор.
Поздно! Загорелись красные лампочки! Они взлетали!
В целях технической безопасности ворота ангара открывались автоматически, как только включался мотор какого-нибудь корабля. Сигнал тревоги и загоревшиеся лампочки предупреждали находящихся на палубе, что давление падает и всем следует покинуть ангар.
– «Ятаган», на связи служба контроля. Вы какого дьявола там развлекаетесь? – раздался суровый голос на линии связи.
– П-р-ростите, – пробормотал Таск. – Не то включил... Нола, слезай с меня. Ох, конечно, мне хорошо дорогая, дорогая... ох... Как хоро-о-о-шо!
Послышался смех и поцелуи.
– Ворота открываются, Таск, – сообщил Дайен.
Он видел только ноги Таска и то – до колен. Наемник лежал на пульте, Нола – на нем, запечатлевая долгий поцелуй в шею. Но каждый держал руки не на своем партнере, а на пульте управления.
– Служба контроля! – шумел Икс-Джей. – Кто-нибудь снимет этих пьяных идиотов с клавиатуры?
– С радостью сделаем это, как только он выключит мотор! – ответил диспетчер.
– Ворота ангара открыты! – сообщил Дайен. – Путь свободен!
– Есть, сэр, – сказал Таск. – Спускайтесь, сэр! Я... ох, черт побери!
Корабль рванул с такой скоростью, что от толчка Дайена буквально расплющило по задней стенке, а Таска и Нолу куда-то отбросило. «Ятаган» вырвался в космос.
Дайен ухватился за сиденье, которое оказалось на уровне его носа, и умудрился принять прежнюю позу. Посмотрев вниз, он увидел, как черная рука тянется к пульту управления. Таск возник словно из преисподней, мрачный, с глазами, налитыми кровью от ярости.
– В чем дело, Таск? – спросил Икс-Джей, невинно мерцая огоньками. – Ты разве не велел взять максимальную скорость?
– Ты, сукин...
– Прекрати ругаться! Я ведь помог вам выбраться, разве нет?
– Да. Если не считать моих кишок. Они остались на полу. Нола, как ты там?
– Прекрасно! Немного тряхнуло. – Она приложила руку к голове. – Ну и скачки!
– Малыш! – Таск заглянул в башню. – Все о'кей?
– Позвоночник у меня вылетел из тела, а так все расчудесно. Теперь что делать?
– Приготовь орудие. Мы ведь еще не прыгнули в гиперпространство. Нам предстоит прорвать блокаду. Икс-Джей, найди нам подходящую трассу. А вон уже кто-то летит навстречу.
– Акт первый. Сцена вторая, – сообщил компьютер. – Прошу всех...
Дайен, набрав побольше воздуха в легкие, держал руку на спусковых крючках лазерного оружия. В поле зрения появился корабль. Дайен прицелился.
– Он у меня на мушке.
– Отлично. Не вздумай нажать на спусковой крючок. Нам ни в коем случае нельзя устраивать шум. Икс-Джей, опусти заслонки. Нам ни к чему плавиться, как масло на последней ступени ракетоносителя. К счастью, мы вот-вот вырвемся отсюда.
Пилот дал предупредительный сигнал.
Таск завис в одной точке, спустив заслонки, – словом, совсем беззащитный. Он включил в кубрике все лампы, чтобы пилот смог разглядеть его. Свет в орудийной башне погасил. Неприятельский пилот никого там не увидит. Дайен сидел в темноте, держа руки на орудии, ладони его вспотели, дыхание стало коротким и частым.
– «Ятаган», куда это вы так заторопились? – По голосу пилота было ясно, что это женщина, он звучал приветливо и очень устало. – Черт побери, вы вылетели оттуда на такой бешеной скорости, словно у вас в заднице – гиперракета.
– Да это мой компьютер охренел. Он из поколения старых моделей, Икс-Джей-27, совсем из ума выжил. Не подозревает, что диски с программами из дырки внизу у него сыплются.
– Ты у меня за это поплатишься, – пригрозил тихонько Икс-Джей.
– Плохие дела, – посочувствовала женщина-пилот. – Когда станете его менять, берите М-13, быстрый, эффективный, никогда не барахлит...
– М-13! – ахнул Икс-Джей. – Груда ненужных микросхем. Ну, я...
– Тс-с-с! – прошипел Таск. – Спасибо, я запомню ваш совет. Спасибо за подсказку.
– К вашим услугам. Я всегда здесь дежурю.
– Дежурство в блокадной зоне – нелегкая работенка, – посочувствовал Таск.
– Точно. Мечешься туда и обратно. Вверх и вниз. Потом по кругу. Проклятие! На этой неделе, правда, у нас произошло ЧП: леди ударилась в бега. Говорят, ей удалось сбежать.
– Да. Отличный побег, скажу я вам, устроила чертова бунтарка. Но теперь, раз она и этот тупорылый Саган свалили, может, малыш угомонится и образумится.
– Какой малыш? Вы имеете в виду юношу, который станет королем? Вы его знаете?
– В некотором роде. Я – Таск, – сказал скромно Таск. Может, вы видели меня по видео.
– Таск! Конечно, я видела. Его величество тоже видела... Какая милашка! Мы с девочками поспорили: это у него свои волосы или он их трансплантировал?
Плечи Нолы затряслись от беззвучного смеха. Таск усмехнулся, взглянул на изумленного Дайена и подмигнул ему.
– Нет, настоящие. Если бы они сняли блокаду, я бы устроил вам встречу.
– Правда? Колоссально! Может, и снимут. Все, кого мы пытались отловить, уже сбежали. Кроме короля. Не думаю, что он куда-нибудь собрался.
– Ни за что, – сказал Таск. – Он ведь хороший малыш, только вот характера у него нет, бесхребетный какой-то.
– Уже не бесхребетный! – Дайен постарался сесть поудобнее, чтобы не так болел позвоночник.
– Он закрылся у себя. Дуется и отказывается выйти из свой берлоги. Вот я и смылся. Не выношу соплей и слез. Мы с женой здесь... Это Нола. Нола, поздоровайся.
– Привет! – прощебетала Нола и помахала рукой.
– А вы?.. – спросил Таск.
– Я – Джуди Эпштейн. Лейтенант. Подождите-подождите, кажется, я смотрела по видео вашу свадьбу. Жаль. Вы парень что надо.
– У меня сейчас лопнет терпение, – пробормотал Икс-Джей.
– Ну-ка, выходи на трассу, слышишь? – шепотом приказал Таск.
– Да я уже вышел. Заметь, что компьютер М-13 так быстро с этим не справился бы. На экране...
– Вот я и говорю, – продолжал Таск, – мы решили с женой смыться, прихватили с собой парочку ракет. В последнее время у нас там очень неспокойно стало. Я знаю маленькую планетку, она в двух световых годах отсюда – белый песочек, голубая водичка, зеленые деревья... оранжевое небо, чего только там нет. Вот мы и решили слетать туда. Маленько на солнышке погреться.
– Но ведь это по ту сторону периметра.
– Конечно, но какое это имеет значение? Вы же сами сказали, что блокаду вот-вот снимут. А мы всего-то на часок раньше проскочим, и все дела.
– Не знаю...
– Заткни ее, малыш! – сказал мрачно Таск.
– Ой, Таск! – Нола схватила Таска за руку. – Не стреляй в нее! Мы же с ней познакомились!
– Мне это тоже не по душе, дорогая, но если мы сейчас упустим шанс, другого не будет. Малыш?
– Не волнуйся, – сказал Дайен холодно, – я навел прицел.
– Ну так как, Эпштейн? – спросил Таск, стараясь говорить весело и беспечно. – Никто не спохватится. Я вернусь, глядишь, Его величество перестанет хандрить, и я уговорю его устроить прием.
– И меня пригласят?
– Как пить дать, – ответил Таск и сжал руку Нолы.
– Хорошо. Никто не обращает сейчас на вас внимания. Летите, а если вы поймете когда-нибудь, что вам надоела семейная жизнь, Таск, дайте мне знать.
– Договорились! – сказал Таск.
Нола ударила его по руке.
– Попридержи свой энтузиазм!
Вражеский корабль сменил направление. Дайен расслабился, ткнулся носом в орудие. Он почувствовал, как весь дрожит.
Таск приблизился к трассе.
– Готов к прыжку, Икс-Джей? Малыш, крепко держишься? Стартуем...
Когда Дайен первый раз совершал прыжок в гиперпространство, он потерял сознание. Теперь он уже к этому привык. Больше он не падал в обмороки. Под конец только чувствовал тошноту и болела голова.
– Все! – сообщил Таск. – Можете дышать полной грудью.
Дайен выполз из орудийной башни, спрыгнул на пол кубрика. Втроем им было тесновато. Он протиснулся мимо Таска и Нолы, стал медленно подниматься по лестнице, которая вела в каюту, и забрался на подвесную койку.
– Все в порядке, малыш? – спросил озабоченно Таск.
– Да.
– Знаешь, Нола... Я что-то начал скучать по планете с белым песком, голубыми деревьями и зеленым небом.
– Оранжевым небом, – прошептала Нола.
Дайен услышал шуршание – это два летных костюма терлись друг о друга. Он лежал в койке, смотрел в темноту над головой, думал о том, каково убивать знакомого человека, о том, похожи его волосы на искусственные или нет о том, почему он не запретил Мейгри лететь к Сагану, и о том, как трудно быть одному.
Всегда одному.
Глава пятая
Его застенчивой возлюбленной
– Gloria in excelsis Deo. Et in terra pax hominibus bonea voluntatis. Laudamus te. Benedicimus te. Adoramus te.
Мейгри сидела в глубине собора, в темноте, слушая, как Дерек молится. В соборе было холодно, здесь не топили; кроме них двоих, здесь никого не было. Дерек не ходил на субботние литургии, которые проводил священник Ордена Адаманта и на которых присутствовали почти все студенты и преподаватели Академии. Саган предпочитал молиться один, хотя священник, добрый, мягкий человек, часто пытался изменить настроение мальчика и втянуть его в жизнь общины. Саган вежливо, холодно отказывался. Мейгри понимала его, только она одна понимала его. Дерек ощущал свою близость к Всевышнему. Ему неприятно было находиться в толпе с теми, кто произносил автоматически Символ веры, забывал ответы и просыпался, когда заканчивалась служба.
Поэтому он молился в полном одиночестве, правда, не возражал, чтобы Мейгри была с ним, когда она решилась на это. Она сидела на самой последней скамье, далеко от него, а он стоял на коленях перед алтарем. Она никогда не говорила, никогда не прерывала его. Она слушала, и ей казалось, что его молитвы приближаются к ее Богу, которого она знала лишь понаслышке, еще слышала, как солдаты ее отца всуе поминают Его.
– Миледи. – Чья-то рука дотронулась до ее плеча. – Мы скоро прилетим.
Мейгри проснулась, слегка смутилась. Она была не в храме, а в космическом корабле, но все еще слышала звуки гимна на давно умершем языке.
– Спасибо, Агис, – сказала она и села.
– Кофе?
– Да, пожалуй.
Агис принес ей дымящуюся чашку с горячей жидкостью, которая, хотя и называлась кофе, напоминала совсем другое.
– Glorificamus te. Gratias agimus tibi propter magnam qioriaum tuam.
Агис взглянул на брата Фиделя и покачал головой, пожимая плечами.
– И как вам удалось спать в такой обстановке?
Мейгри отхлебнула кофе.
– Я устала... я молилась во сне...
Она замолчала, вспомнив что-то очень тяжелое, и поторопилась отбросить эти воспоминания. Сейчас важен только сегодняшний день. Не прошлый. Не завтрашний.
– Появился какой-нибудь корабль на горизонте? – спросила она Агиса.
– Нет, миледи. Еще рано. У вас есть время, чтобы принять душ и позавтракать.
Да, горячий душ, это замечательно. Завтрак не так прельщал ее, но есть надо. В висках стучало, голова слегка кружилась, она плохо ориентировалась – результат ее двадцатичетырехчасового голодания.
– Domine Deus, Rex caelistis, Deus Fater omnipotens. Господь наш, Царь небесный, Утешитель, Бог Отец Вседержитель...
– Простите, миледи, – сказал вполголоса Агис, бросив взгляд на священника, – он не станет молиться, когда мы высадимся там?
Мейгри сдержалась, чтобы не улыбнуться.
– Нет, Агис. Он ведь служил, как вы понимаете, на военном корабле. Его представили к награде за проявленное в бою мужество, когда «Феникс» атаковали коразианцы.
Агис скептически поднял бровь и вернулся в кубрик. Корабль летел на автопилоте по курсу, на который он лег еще до того, как Мейгри заснула. А это было, прикинула она, скидывая одежду, восемнадцать часов тому назад.
Мейгри приходилось жить и сражаться в боях бок о бок с мужчинами, она привыкла не стесняться их. Тем не менее Фидель, находясь с ней в одном отсеке, увидел, как она начала снимать платье, и поторопился закончить молиться.
Поднявшись, слегка покраснев, он быстро вышел и отправился в кубрик к Агису. Мейгри улыбнулась, покачала головой и, завернувшись в платье, прошла в маленькую душевую комнату.
– Ясно... – Уильямс прокашлялся, он стоял на мостике, постукивая ступней об пол.
– Приказать открыть огонь, сэр?
Уильямс задумался.
– Где находится корабль?
Офицер уточнил по карте.
– Корабль приближается к трассе, капитан.
– Все ясно.
Капитан и адмирал подошли к иллюминатору...
– Корабль приближается к космолетам Демократической галактической республики, – заметил Уильямс.
– Если, стреляя по похищенному кораблю, мы попадем в крейсер демократов, будет скандал, ведь сейчас идут мирные переговоры, – констатировал адмирал Экс.
– Абсолютно верное замечание, сэр.
– Не стрелять! – приказал Уильямс.
– Слушаю, сэр, – сказал сбитый с толку лейтенант. – Корабли флота республики двинулись навстречу, чтобы перехватить беглецов. Ее сиятельство открывает огонь.
Адмирал, капитан и все, кто мог оторваться от своих дел, принялись смотреть в иллюминатор, наблюдая за сражением, – на таком расстоянии оно казалось игрой, которую затеяли детишки. Но то была смертельная игра. Трассирующий огонь корабля Сагана сбил один галактический корабль, повредил другой. В бой ринулись новые корабли, но космолет Мейгри уже нырнул в гиперпространство. Трасса была свободной. Корабль исчез из поля зрения.
– Они прорвались, сэр.
Нестройные крики «ура!» прокатились по мостику.
Уильямс нахмурился.
– Прекратить! Лейтенант! Доложите, кто нес вахту на похищенном корабле.
– Двое потеряли сознание, сэр. Их оглушили напавшие, сэр, они – в лазарете. Сэр, – продолжал обескураженный лейтенант, – один из сопровождающих миледи – тот самый санитар, который сбежал в самоволку...
– Позор! – рявкнул Уильямс. – Все причастные к этому будут наказаны. Оставьте запись в судовом журнале, что был похищен космический корабль, мы сделали все, что было в наших силах, чтобы поймать преступников, не подвергая риску тех, кто мог оказаться на линии нашего огня. Я должен пойти и доложить обо всем генералу Пэнг.
Уильямс одернул форму, поправил воротничок и обшлага.
– А я, – сказал мрачно адмирал, – должен сообщить о происшедшем Его величеству.
Двое офицеров покинули мостик. Члены экипажа переглянулись, усмехнулись и разошлись по своим рабочим местам.
Лейтенант, покидая мостик, чтобы сделать запись в судовом журнале, глянул в иллюминатор:
– Желаю удачи, миледи! – сказал он шепотом.
* * *
Генерал Дикстер с рюмкой зеленого ласкарианского бренди стоял возле своего иллюминатора и ждал. Его внимание привлек какой-то корабль, неожиданно поднявшийся в космос. Он навел на него телескоп и стал с волнением следить за тем, как его пытались перехватить, как полетели снаряды, увидел белые клубы дыма от взрыва.Потом корабль исчез из виду, словно кто-то выключил свет.
Джон Дикстер остался один в темноте.
– Прощай, Мейгри! – сказал он тихо, обращаясь к звездам.
Глава четвертая
Полночь миновала,
Я лежу один.
А. Е. Гаусман. Parta Quies
– Ты готов, малыш? – спросил Таск, входя в отсек к Дайену.
– Да, я сложился. Надо только переодеться.
Юноша отколол булавку в форме львиной головы, начал снимать с себя парадную форму, которую надевал на пресс-конференцию. Он аккуратно сложил ее в рюкзак. Это был не тот рюкзак, что дал ему Платус, когда провожал его на «Сирак-7», но похожий. Наверно, оттого что рядом стоял Таск, Дайен вспомнил ту ночь.
– Какова официальная реакция правительства на пресс-конференцию? – спросил он.
– Приблизительно такая, какую ты и ожидал. Роубс сказал, что твое утверждение относительно того, что Саган-де стал жертвой злого гения, можно назвать... постой, сейчас вспомню его слова: «Что ждать от восемнадцатилетнего юноши, который воображает, что живет в сказочной стране?» Должен признать, я тоже так полагаю. – Таск усмехнулся, потом нахмурился. – Скверно, что они назначали вознаграждение за миледи. «Вооружена и опасна». А это означает, что каждый проходимец – отсюда до системы Коперника – будет охотиться за ней.
– Она этого и добивалась, – сказал Дайен, а про себя подумал: «По крайней мере мне не придется охотиться за ней». Он, не рассчитав силы, дернул за шнурок рюкзака и оторвал его.
– Эй, малыш, не вымещай на рюкзаке свою злость, – заметил негромко Таск. – Не исключено, что он тебе еще послужит. Я слышал, что на этой Богом забытой планете, где правит Олефский, пока что двенадцатый век. Там даже водопровода и канализации нет. Медведь говорит, что канализация только хлюпикам нужна. Сдается мне, что бегать на двор при температуре ниже тридцати градусов – удовольствие маленькое, зато волей-неволей закалишься.
Дайен не мог удержаться от улыбки. Он расслабился, на душе полегчало.
– Придется потерпеть. Или же поменьше пива после обеда пить. А может, его теория оправдывается? Ты же знаком с Олефским.
– Человек-гора? Да уж, он словно из скалы высечен. Знаешь, что мне его сынок насплетничал? У них там такой обряд посвящения в мужчины: парень должен убить одним ударом кулака быка, освежевать его и на плечах принести тушу домой. И женщины там совершают похожий ритуал. Правда, с ними они вроде не так сурово обращаются. Я слышал, у него есть дочь, – мрачно добавил Таск.
Дайен засмеялся, застегнул молнию на летном костюме.
– Она небось убивает быка двумя ударами кулака, а потом сама притаскивает домой.
– Да ее, верно, не отличишьот быка. – Таск покачал головой.
– О чем вы тут болтаете? Какая еще девушка убила быка? Господи, Дайен, неужели ты еще не собрался? Ох уж эти мужчины! Я уже давным-давно готова. – Нола вошла в отсек. – Меня послал Икс-Джей присмотреть за вами. Компьютер скоро забарахлит. Говорит, что у него осталось питания на час, а вы тут прохлаждаетесь.
– Это он там прохлаждается, – пробормотал Таск. – Малыш готов. Надень шлем, чтобы тебя никто не узнал. Ребята получили команду?
– Конечно. Центурионы будут стоять в карауле, словно я нахожусь в отсеке. Мне будут приносить сюда еду, а они ее будут съедать. Скажут, что я не выступаю публично, потому что потрясен случившимся.
– Отлично. – Таск потер руки. – Значит, мы уберемся отсюда, как стадо обезумевших черепах, так мой папашка любил говорить.
– Ты еще шутишь! – упрекнула его Нола.
– Еще бы, дорогая! Теперь мне не придется носить чертовы воротнички и составлять занудные рапорты. И не буду зависеть от этого белозубого капитана Уильямса в отутюженных брюках. Снова займусь тем, что у меня отлично получается. – Он обнял ее. – Буду заниматься любовью и сражаться.
Дайен взял шлем.
– Пошли, – сказал он холодно. Его раздражало, что эта парочка счастлива, что они обмениваются взглядами, перешептываются, словно в постели.
– Где генерал Дикстер? – спросил он спокойнее, стараясь усмирить гнев и зависть, спазмой сжавшие ему грудь. – Уже на борту?
Нола помрачнела.
– Он не летит с нами, Дайен.
– Не летит? Но...
– Послушай, малыш, – вмешался Таск. – Ты же знаешь, генерал терпеть не может космические полеты. Да он и дня не протянет в нашей крошечной душегубке, мы втроем в нее с трудом вмещаемся.
– Он всегда был с нами, я обращался к нему за советом...
– Дикстер говорит, ты сам прекрасно справишься, Дайен, – перебила его Нола. – Он верит в тебя. Он сказал, что у тебя отличная подготовка.
– Он считает, что ему лучше остаться на борту «Феникса» на тот случай, если Ди-Луну оса ужалит и она решит высадиться на борт «Феникса».
– Наверное, правильное решение, – вздохнул Дайен. Еще на одного меньше. – Я пойду попрощаюсь...
– Полагаю, что он избегает сцен прощаний. Слишком много для него одного. Ты ведь понимаешь, что я имею в виду.
Дайен кивнул, подхватил рюкзак.
– Шлем, – напомнил Таск.
– Я помню. – Он надел шлем. – Так тебя устраивает?
Таск осмотрел его. Нола заправила его рыжие пряди.
– Жду тебя на стартовой палубе. Нас не должны видеть вместе.
Дайен с рюкзаком на плече вышел из своего отсека. Охранники, делая вид, что перед ними – пилот, не отдали ему честь. Но один сказал тихо, так тихо, что даже чувствительные наушники, вмонтированные в шлем, с трудом различили слова:
– Удачи вам, Ваше величество!
Дайен остановился, оглянулся.
– Като? Вы получили повышение?
– Да. Да, сэр, – ответил тот, памятуя, что беседует с простым пилотом.
– А где же Агис? Надеюсь, с ним ничего не произошло?
Като сохранял бесстрастное выражение лица.
– Он в самоволке, сэр. Случившееся с его Командующим было для него ударом. Очень сильным ударом.
– Ясно. Вы знаете, что вам делать, капитан? – спросил он вполголоса.
– Назубок, Ваше величество.
– Действуйте! Запомните – вы не видели меня.
И Дайен продолжил свой путь один.
* * *
– Наконец явились, – угрюмо сообщил Икс-Джей. – Сейчас сделаю запись о том, что я не одобряю ваши поступки.– Своевременное замечание, – ответил Дайен.
Сидя в небольшом космическом корабле, слушая брюзжание компьютера, Дайен почувствовал, как его охватило волнение, вытеснившее печаль. Он был несказанно рад, что летит, что перестанет бездействовать, даже опасность превратиться в космическую пыль не страшила его.
Глухой удар сотряс корабль. Послышался звук нетвердых шагов по трапу, грохот люка, чей-то хриплый голос прокричал:
– Открывайте! Сукины дети!
Лампочки Икс-Джея беспорядочно замигали. Компьютер разозлился.
– Опять надрался? Я тебе покажу, чертов...
Компьютер дал команду, люк молниеносно открылся. Таск стоял, прислонясь к нему, потом поскользнулся и грохнулся на спину, пролив остатки шампанского.
Икс-Джей громко хмыкнул.
Таск со стоном поднялся, потрясая кулаком в сторону компьютера.
– Совсем сбрендил?!
– Я как настоящий трагический актер, – огрызнулся компьютер, – роли своей не забываю.
– Ой, Таск, дорогой! – послышался голос Нолы. – Иди сюда... помоги мне! – Она хихикала. – У меня что-то ноги заплетаются...
– Подожди там, дорогуша! – крикнул Таск. Повернувшись, он сказал неожиданно трезвым голосом, обращаясь к Дайену: – Отлично, малыш, теперь твой ход. За нами во все глаза следят, не подымай головы.
Дайен кивнул.
Таск, распевая во все горло, потащился снова по трапу с бутылкой в руках. Старфайер подставил лестницу, которая вела к орудийной башне, находившейся над кубриком «Ятагана». Под колпаком из пуленепробиваемого стекла башня эта была видна с любой точки ангара. Дайен, не поднимая головы, втиснулся в небольшое пространство между сиденьем и орудием и подумал: «Как, интересно, я выберусь отсюда?»
Извиваясь, он поднялся на руках и выглянул в иллюминатор, чтобы увидеть, что творится за бортом их машины. Как и сказал Таск, все в ангаре наблюдали за надравшимися новобрачными и потешались над ними.
Нола, с бокалом шампанского в руках, пыталась забраться по трапу на корабль. Но она не могла найти даже первой ступеньки. Уставясь на нее с серьезным видом сконцентрировав, казалось, все усилие на том, чтобы найти нужную ступеньку, хотя она превратилась в ее глазах в десять, она подняла ногу, твердо ступила мимо и клюнула носом.
Она сделала паузу, чтобы обдумать ситуацию, отпила полстакана и сделала новую попытку. На этот раз она попала просто пальцем в небо и растянулась на палубе. Несколько членов экипажа схватили ее и помогли забраться.
– Эй! Поосторожнее с моей женой! – рявкнул Таск, выглядывая из люка к размахивая бутылкой из-под шампанского. – Отвалите от нее! Эй, дорогуша! Я тебе сейчас протяну руку.
Один из членов экипажа, смеясь до упаду, посадил Нолу на плечи и поднес к трапу. Таск схватил ее за самую выпуклую часть брюк и затащил на борт. Они тут же исчезли в люке, послышался звон разбитого стекла и дикий смех.
Люк захлопнулся.
Дайен услышал, как Таск пробрался в кубрик. Через минуту показалась голова наемника.
– Малыш, там все о'кей?
– Только передвигаться почти не могу, – ответил Дайен. – Меня тут так прижало со всех сторон, что тебе придется меня ломом отсюда выковыривать.
– Начнут стрелять, зашевелишься как миленький, – предрек Таск. – Нола, занимай место второго пилота. А ты, Икс-Джей, сам знаешь, что делать.
– Нас, наверное, заметили, – сердито сообщил компьютер. – Мы пробиваемся к цели не с помощью оружия, а с помощью бутылок...
– Заткнись и делай, что тебе положено, – огрызнулся Таск. – Это, кстати, Дикстер придумал, чтобы мы пьяными прикинулись.
– Ничего себе! – сказал Икс-Джей. – Он, видимо, не предполагал, на что вы вообще способны.
– Да прекратите же наконец, давайте выбираться отсюда! – потребовал Дайен. – У меня ноги онемели.
– Будет сделано, босс. Включай мотор, Икс-Джей. Малыш, скажи, что там происходит.
Мотор взревел, пол под Дайеном завибрировал так сильно, что у него зуб на зуб не попадал. Юноша смотрел в иллюминатор.
– Пилоты мчатся к нам, размахивая руками. Бьют тревогу, – зачем-то добавил он.
Рев сигнала тревоги чуть не оглушил их. Стоявшие на полу ангара бешено жестикулировали, требуя, чтобы Таск выключил мотор.
Поздно! Загорелись красные лампочки! Они взлетали!
В целях технической безопасности ворота ангара открывались автоматически, как только включался мотор какого-нибудь корабля. Сигнал тревоги и загоревшиеся лампочки предупреждали находящихся на палубе, что давление падает и всем следует покинуть ангар.
– «Ятаган», на связи служба контроля. Вы какого дьявола там развлекаетесь? – раздался суровый голос на линии связи.
– П-р-ростите, – пробормотал Таск. – Не то включил... Нола, слезай с меня. Ох, конечно, мне хорошо дорогая, дорогая... ох... Как хоро-о-о-шо!
Послышался смех и поцелуи.
– Ворота открываются, Таск, – сообщил Дайен.
Он видел только ноги Таска и то – до колен. Наемник лежал на пульте, Нола – на нем, запечатлевая долгий поцелуй в шею. Но каждый держал руки не на своем партнере, а на пульте управления.
– Служба контроля! – шумел Икс-Джей. – Кто-нибудь снимет этих пьяных идиотов с клавиатуры?
– С радостью сделаем это, как только он выключит мотор! – ответил диспетчер.
– Ворота ангара открыты! – сообщил Дайен. – Путь свободен!
– Есть, сэр, – сказал Таск. – Спускайтесь, сэр! Я... ох, черт побери!
Корабль рванул с такой скоростью, что от толчка Дайена буквально расплющило по задней стенке, а Таска и Нолу куда-то отбросило. «Ятаган» вырвался в космос.
Дайен ухватился за сиденье, которое оказалось на уровне его носа, и умудрился принять прежнюю позу. Посмотрев вниз, он увидел, как черная рука тянется к пульту управления. Таск возник словно из преисподней, мрачный, с глазами, налитыми кровью от ярости.
– В чем дело, Таск? – спросил Икс-Джей, невинно мерцая огоньками. – Ты разве не велел взять максимальную скорость?
– Ты, сукин...
– Прекрати ругаться! Я ведь помог вам выбраться, разве нет?
– Да. Если не считать моих кишок. Они остались на полу. Нола, как ты там?
– Прекрасно! Немного тряхнуло. – Она приложила руку к голове. – Ну и скачки!
– Малыш! – Таск заглянул в башню. – Все о'кей?
– Позвоночник у меня вылетел из тела, а так все расчудесно. Теперь что делать?
– Приготовь орудие. Мы ведь еще не прыгнули в гиперпространство. Нам предстоит прорвать блокаду. Икс-Джей, найди нам подходящую трассу. А вон уже кто-то летит навстречу.
– Акт первый. Сцена вторая, – сообщил компьютер. – Прошу всех...
Дайен, набрав побольше воздуха в легкие, держал руку на спусковых крючках лазерного оружия. В поле зрения появился корабль. Дайен прицелился.
– Он у меня на мушке.
– Отлично. Не вздумай нажать на спусковой крючок. Нам ни в коем случае нельзя устраивать шум. Икс-Джей, опусти заслонки. Нам ни к чему плавиться, как масло на последней ступени ракетоносителя. К счастью, мы вот-вот вырвемся отсюда.
Пилот дал предупредительный сигнал.
Таск завис в одной точке, спустив заслонки, – словом, совсем беззащитный. Он включил в кубрике все лампы, чтобы пилот смог разглядеть его. Свет в орудийной башне погасил. Неприятельский пилот никого там не увидит. Дайен сидел в темноте, держа руки на орудии, ладони его вспотели, дыхание стало коротким и частым.
– «Ятаган», куда это вы так заторопились? – По голосу пилота было ясно, что это женщина, он звучал приветливо и очень устало. – Черт побери, вы вылетели оттуда на такой бешеной скорости, словно у вас в заднице – гиперракета.
– Да это мой компьютер охренел. Он из поколения старых моделей, Икс-Джей-27, совсем из ума выжил. Не подозревает, что диски с программами из дырки внизу у него сыплются.
– Ты у меня за это поплатишься, – пригрозил тихонько Икс-Джей.
– Плохие дела, – посочувствовала женщина-пилот. – Когда станете его менять, берите М-13, быстрый, эффективный, никогда не барахлит...
– М-13! – ахнул Икс-Джей. – Груда ненужных микросхем. Ну, я...
– Тс-с-с! – прошипел Таск. – Спасибо, я запомню ваш совет. Спасибо за подсказку.
– К вашим услугам. Я всегда здесь дежурю.
– Дежурство в блокадной зоне – нелегкая работенка, – посочувствовал Таск.
– Точно. Мечешься туда и обратно. Вверх и вниз. Потом по кругу. Проклятие! На этой неделе, правда, у нас произошло ЧП: леди ударилась в бега. Говорят, ей удалось сбежать.
– Да. Отличный побег, скажу я вам, устроила чертова бунтарка. Но теперь, раз она и этот тупорылый Саган свалили, может, малыш угомонится и образумится.
– Какой малыш? Вы имеете в виду юношу, который станет королем? Вы его знаете?
– В некотором роде. Я – Таск, – сказал скромно Таск. Может, вы видели меня по видео.
– Таск! Конечно, я видела. Его величество тоже видела... Какая милашка! Мы с девочками поспорили: это у него свои волосы или он их трансплантировал?
Плечи Нолы затряслись от беззвучного смеха. Таск усмехнулся, взглянул на изумленного Дайена и подмигнул ему.
– Нет, настоящие. Если бы они сняли блокаду, я бы устроил вам встречу.
– Правда? Колоссально! Может, и снимут. Все, кого мы пытались отловить, уже сбежали. Кроме короля. Не думаю, что он куда-нибудь собрался.
– Ни за что, – сказал Таск. – Он ведь хороший малыш, только вот характера у него нет, бесхребетный какой-то.
– Уже не бесхребетный! – Дайен постарался сесть поудобнее, чтобы не так болел позвоночник.
– Он закрылся у себя. Дуется и отказывается выйти из свой берлоги. Вот я и смылся. Не выношу соплей и слез. Мы с женой здесь... Это Нола. Нола, поздоровайся.
– Привет! – прощебетала Нола и помахала рукой.
– А вы?.. – спросил Таск.
– Я – Джуди Эпштейн. Лейтенант. Подождите-подождите, кажется, я смотрела по видео вашу свадьбу. Жаль. Вы парень что надо.
– У меня сейчас лопнет терпение, – пробормотал Икс-Джей.
– Ну-ка, выходи на трассу, слышишь? – шепотом приказал Таск.
– Да я уже вышел. Заметь, что компьютер М-13 так быстро с этим не справился бы. На экране...
– Вот я и говорю, – продолжал Таск, – мы решили с женой смыться, прихватили с собой парочку ракет. В последнее время у нас там очень неспокойно стало. Я знаю маленькую планетку, она в двух световых годах отсюда – белый песочек, голубая водичка, зеленые деревья... оранжевое небо, чего только там нет. Вот мы и решили слетать туда. Маленько на солнышке погреться.
– Но ведь это по ту сторону периметра.
– Конечно, но какое это имеет значение? Вы же сами сказали, что блокаду вот-вот снимут. А мы всего-то на часок раньше проскочим, и все дела.
– Не знаю...
– Заткни ее, малыш! – сказал мрачно Таск.
– Ой, Таск! – Нола схватила Таска за руку. – Не стреляй в нее! Мы же с ней познакомились!
– Мне это тоже не по душе, дорогая, но если мы сейчас упустим шанс, другого не будет. Малыш?
– Не волнуйся, – сказал Дайен холодно, – я навел прицел.
– Ну так как, Эпштейн? – спросил Таск, стараясь говорить весело и беспечно. – Никто не спохватится. Я вернусь, глядишь, Его величество перестанет хандрить, и я уговорю его устроить прием.
– И меня пригласят?
– Как пить дать, – ответил Таск и сжал руку Нолы.
– Хорошо. Никто не обращает сейчас на вас внимания. Летите, а если вы поймете когда-нибудь, что вам надоела семейная жизнь, Таск, дайте мне знать.
– Договорились! – сказал Таск.
Нола ударила его по руке.
– Попридержи свой энтузиазм!
Вражеский корабль сменил направление. Дайен расслабился, ткнулся носом в орудие. Он почувствовал, как весь дрожит.
Таск приблизился к трассе.
– Готов к прыжку, Икс-Джей? Малыш, крепко держишься? Стартуем...
Когда Дайен первый раз совершал прыжок в гиперпространство, он потерял сознание. Теперь он уже к этому привык. Больше он не падал в обмороки. Под конец только чувствовал тошноту и болела голова.
– Все! – сообщил Таск. – Можете дышать полной грудью.
Дайен выполз из орудийной башни, спрыгнул на пол кубрика. Втроем им было тесновато. Он протиснулся мимо Таска и Нолы, стал медленно подниматься по лестнице, которая вела в каюту, и забрался на подвесную койку.
– Все в порядке, малыш? – спросил озабоченно Таск.
– Да.
– Знаешь, Нола... Я что-то начал скучать по планете с белым песком, голубыми деревьями и зеленым небом.
– Оранжевым небом, – прошептала Нола.
Дайен услышал шуршание – это два летных костюма терлись друг о друга. Он лежал в койке, смотрел в темноту над головой, думал о том, каково убивать знакомого человека, о том, похожи его волосы на искусственные или нет о том, почему он не запретил Мейгри лететь к Сагану, и о том, как трудно быть одному.
Всегда одному.
Глава пятая
...Мы не в силах остановить наше солнце.
Эндрю Марвелл.
Его застенчивой возлюбленной
– Gloria in excelsis Deo. Et in terra pax hominibus bonea voluntatis. Laudamus te. Benedicimus te. Adoramus te.
Мейгри сидела в глубине собора, в темноте, слушая, как Дерек молится. В соборе было холодно, здесь не топили; кроме них двоих, здесь никого не было. Дерек не ходил на субботние литургии, которые проводил священник Ордена Адаманта и на которых присутствовали почти все студенты и преподаватели Академии. Саган предпочитал молиться один, хотя священник, добрый, мягкий человек, часто пытался изменить настроение мальчика и втянуть его в жизнь общины. Саган вежливо, холодно отказывался. Мейгри понимала его, только она одна понимала его. Дерек ощущал свою близость к Всевышнему. Ему неприятно было находиться в толпе с теми, кто произносил автоматически Символ веры, забывал ответы и просыпался, когда заканчивалась служба.
Поэтому он молился в полном одиночестве, правда, не возражал, чтобы Мейгри была с ним, когда она решилась на это. Она сидела на самой последней скамье, далеко от него, а он стоял на коленях перед алтарем. Она никогда не говорила, никогда не прерывала его. Она слушала, и ей казалось, что его молитвы приближаются к ее Богу, которого она знала лишь понаслышке, еще слышала, как солдаты ее отца всуе поминают Его.
Он не замечал ее, как не замечают легкого дуновения ветерка, коснувшегося щеки, воздуха, которым дышишь. А его присутствие для нее означало...
– Слава в вышних Богу,
и на земле мир, в человеках благоволение.
Слава Тебе! Слава Тебе! Слава!
– Миледи. – Чья-то рука дотронулась до ее плеча. – Мы скоро прилетим.
Мейгри проснулась, слегка смутилась. Она была не в храме, а в космическом корабле, но все еще слышала звуки гимна на давно умершем языке.
– Спасибо, Агис, – сказала она и села.
– Кофе?
– Да, пожалуй.
Агис принес ей дымящуюся чашку с горячей жидкостью, которая, хотя и называлась кофе, напоминала совсем другое.
– Glorificamus te. Gratias agimus tibi propter magnam qioriaum tuam.
Агис взглянул на брата Фиделя и покачал головой, пожимая плечами.
– И как вам удалось спать в такой обстановке?
Мейгри отхлебнула кофе.
– Я устала... я молилась во сне...
Она замолчала, вспомнив что-то очень тяжелое, и поторопилась отбросить эти воспоминания. Сейчас важен только сегодняшний день. Не прошлый. Не завтрашний.
– Появился какой-нибудь корабль на горизонте? – спросила она Агиса.
– Нет, миледи. Еще рано. У вас есть время, чтобы принять душ и позавтракать.
Да, горячий душ, это замечательно. Завтрак не так прельщал ее, но есть надо. В висках стучало, голова слегка кружилась, она плохо ориентировалась – результат ее двадцатичетырехчасового голодания.
– Domine Deus, Rex caelistis, Deus Fater omnipotens. Господь наш, Царь небесный, Утешитель, Бог Отец Вседержитель...
– Простите, миледи, – сказал вполголоса Агис, бросив взгляд на священника, – он не станет молиться, когда мы высадимся там?
Мейгри сдержалась, чтобы не улыбнуться.
– Нет, Агис. Он ведь служил, как вы понимаете, на военном корабле. Его представили к награде за проявленное в бою мужество, когда «Феникс» атаковали коразианцы.
Агис скептически поднял бровь и вернулся в кубрик. Корабль летел на автопилоте по курсу, на который он лег еще до того, как Мейгри заснула. А это было, прикинула она, скидывая одежду, восемнадцать часов тому назад.
Мейгри приходилось жить и сражаться в боях бок о бок с мужчинами, она привыкла не стесняться их. Тем не менее Фидель, находясь с ней в одном отсеке, увидел, как она начала снимать платье, и поторопился закончить молиться.
Поднявшись, слегка покраснев, он быстро вышел и отправился в кубрик к Агису. Мейгри улыбнулась, покачала головой и, завернувшись в платье, прошла в маленькую душевую комнату.