Страница:
– Всего один раз! В порядке опыта!
– Странно, а вот я помню как минимум три раза.
Я сделала еще один глоток. На этот раз провала в «куда-то там», к счастью, не последовало – но и к составу напитка не особенно приблизило. Чуть сладкий – значит, там есть сахар… привкус, похожий на… на… почему-то вкус упорно ассоциировался у меня с дорогой тканью, причем красного цвета – но понять причину я так и не смогла. Но в любом случае, явно не основной компонент – а вот распознать основу не получалось даже близко. Легкий налет пряности… что могло дать такой эффект? Кассия-канель? Циннамон? Эх, утащить бы эту чашку в лабораторию!
– Инспектор?! Вы еще с нами?
– А?! Простите, сэр, я немного…
– …задумались. Ничего страшного, это иногда даже полезно, – Кард очень явственно выделил слово «иногда». – Но сейчас я попросил бы вас вновь спуститься из мира грез в реальный мир. Полагаю, гномский напиток уже подействовал надлежащим образом, и вы не засыпаете на лету?
– Да, сэр. – Чуть развернув уши, я приготовилась узнать наконец, чем же именно занимаются мой новый шеф и его подчиненные, к числу которых угораздило стать причисленной и некоей эльфийке. Однако полковник отчего-то решил пропустить вводную часть и взял с места в карьер.
– Вам известно, кем был сэр Артур?
– Лордом.
– Что ж, этого достаточно для поднятия среди ночи всей столичной полиции, – вкрадчиво произнес полковник, – но не для нас. Гораздо более существенным является тот факт, что Артур Бентинк возглавлял подкомиссию стратегического совета Адмиралтейства по газам. И, разумеется, – полковник слегка улыбнулся, – как и подобает человеку его происхождения, особое внимание уделял газам благородным… – Кард замолчал, явно предлагая мне закончить фразу. К счастью, благодаря гномскому пойлу, я уже была способна сложить раз и раз, получив два, а не восемь.
– Гелион!
– Совершенно верно! – кивнул полковник. – А гелион, как известно, необходим для выплавки кейворита. Полагаю, инспектор, вам не нужно пересказывать основы гелиополитики, в частности, как сказалось открытие кейворита на балансе сил между Аранией и Лесным Союзом. Том, – Кард резко повернулся к полугному, – не вижу повода для смеха!
– Простите, сэр, виноват, – вытянулся юноша. – Просто эта ваша фраза насчет баланса сил… я не смог удержаться. Мистер Кейвор ведь баланс, по сути, на помойку отправил. Прежде ваши короли всю армию еще на внешних засеках укладывали, а сейчас любой броненосец может р-раз – и хоть Священную Рощу нефтью полить.
У меня никогда не было повода жаловаться на недостаток воображения – проблемы возникали как раз из-за его избытка. Вот и сейчас я живо представила, как чадно дымящий стальной уродец медленно подплывает к верхушкам древних меллорнов, выхаркивает из своего чрева поток огня, и тысячелетние деревья вспыхивают, словно спички.
– Не стоит, – оскалилась я, – так поспешно списывать нас на помойку. У Высоких Ветвей могут найтись свои козыри.
– Магические? – с наивной жадностью уточнил Тайлер.
– Хватит и традиционных, биологических, – осадил Тома полковник и, покосившись на меня, уточнил: – Более чем хватит.
Полугном дернул плечом, но ввязываться с полковником в дальнейший спор не стал. Я же подумала, что гномы, и без всякого биооружия иной раз вымиравшие целыми кланами, к подобным угрозам относятся философски. Очередная чума? Рвем коридоры, в каждом из них именно на такой случай заложены заряды взрывчатки. Кто остался по ту сторону завала, пусть молит об исцелении Владыку Глубин. Обычно молитвы остаются безответными.
– Если вы понимаете, сэр, то к чему тогда ваши намеки? Конечно, Высокие Ветви совсем не обрадовались появлению летающих кораблей. Но хорек уже сбежал из клетки, какой же смысл теперь менять замок на дверце?
– Ветви наверняка могут желать, чтобы этих кораблей стало чуть поменьше, – сказал полковник. – Не забывайте, инспектор, все имеющиеся улики указывают в сторону Леса.
– Вы же сами говорили Пау… сэру Невиллу, что эльфийский след вам подозрителен, – напомнила я. – Что изменилось за последний час?
– Ничего! – неожиданно мрачно буркнул Кард. – В этом и проблема! Все улики по-прежнему твердят об участии в деле эльфов… а мою подозрительность к делу не подошьешь!
– Сэр, – подал голос Тайлер, – но ведь уменьшению нашего воздушного флота обрадовались бы не только эльфы, верно?
– Ха! – каркнул полковник. – Если рассуждать так, то в подозреваемые нужно зачислить полмира. Начиная с нашей собственной доблестной армии, а также ничуть не менее прославленного военно-морского флота.
Карду не удалось меня шокировать – все-таки я изучала человеческое общество изнутри не первый месяц и уже сумела примириться с мыслью, что единый и дружный снаружи людской муравейник на деле представляет собой бесчисленное количество мелких конгломераций, весьма слабо связанных друг с другом. А зачастую даже и антагонистичных. Взять хотя бы вражду полиции Клавдиума со столичным же пожарным департаментом. Корни неприязни, насколько мне удалось выяснить, уходили в седую древность, когда после мятежа Валка Безумного аранийские короли взяли за правило даровать титулы Хранителя Порядка и Хранителя от Огня лордам из враждующих Домов.
– Мотивы, – продолжал Кард, – могли найтись у многих. А вот осуществить задуманное, причем именно в таком виде…
– Но эльфы тоже не могли этого сделать! – горячо возразила я. – Вы же слышали, что сказал Молинари! Ящерицы не поддаются дрессировке!
– Да неужели? А ваша тяжелая кавалерия?
– Но это же совсем другое дело! Панцирные драконы выводились на основе варанов, имеют значительно более развитую нервную систему. Но и они способны воспринимать лишь простые команды.
– А вы можете поручиться, инспектор Грин, – Кард поднял голову и впервые за время разговора «поймал» мой взгляд, – что вашим сородичам не удалось вывести еще более «усовершенствованную» породу? Нет? Так я и думал. Полагаю, и кей Молинари не сможет. К тому же, – криво усмехнувшись, добавил он, – навряд ли любые ваши клятвы убедят хоть кого-то. В Арании не принято доверять эльфам.
Подобное отношение не было для меня новостью, но…
– Мне вернуть жетон и бумажку? – сухо спросила я. – Если вы не собираетесь верить моим словам… к чему тогда весь этот фарс?
– Если и дальше будете вести себя, словно выпускница монастырской школы, я моментально верну вас обратно в участок, можете быть уверены, – пообещал Кард. – А лучше – сразу в Лес, и там вы сможете швыряться шишками хоть до начала следующей Эпохи.
Закрыв глаза, я попыталась настроиться на «зеленую волну». Считается, что настоящий Перворожденный способен услышать звуки родного леса в любой ситуации, даже когда рядом с ним исполняют на волынках и дудках орочьи походные марши. Увы – то ли сыграл свою роль загадочный напиток Тайлера, то ли еще что, но вместо шелеста листвы и щебетания птиц я упорно слышала бульканье воды в трубах и лязг печной дверцы этажом ниже.
– Но в других случаях никакого «эльфийского следа» не отмечено, – пришел мне на подмогу полугном.
– И что с того? – возразил Кард. – Для начала, нам еще предстоит найти доказательства, что между этими случаями вообще наличествует хоть какая-то связь. Некий список в сейфе сэра Дарнли таковым не является.
– Другие случаи? – повторила я, с запозданием припомнив фразу про «еще одного человека из списка».
– Первый раз наш оппонент заявил о себе две недели назад, – хлопнув ящиком, Кард перегнулся через стол и кинул на диванчик рядом со мной толстую картонную папку. – В Ее Величества Карциемских Лабораториях. Очень громко заявил.
Название, с таким пафосом произнесенное полковником, не сказало мне ровным счетом ничего – а значит, эти лаборатории не имели отношения ни к биологии, ни к парфюмерии. Распустив шнуровку, я достала из папки верхний лист… оказавшийся карандашным рисунком. У художника было не очень хорошо с перспективой, но совсем неплохо со штриховкой и проработанностью мелких деталей… вплоть до косых солнечных лучей и призрачного дымка над огромной воронкой.
– Это и есть ваши лаборатории, сэр?
– Все, что сохранилось от главного корпуса, – не поддержал иронию Кард. – К счастью, взрыв произошел ночью, в противном случае жертв бы считали на сотни. А так погибло всего шестнадцать человек… и среди них – профессор Элман.
– Еще один специалист по газам?
– Угадали, – кивнул полковник. – Правда, Джозеф Элман специализировался не на гелионе, а на водороде. И воздушных шариках.
Полугном снова захихикал, но полковник ограничился лишь строгим взглядом в его сторону, так что уточнять пришлось мне самой.
– Воздушных шариках?
– Именно так.
– Геометрическая проблема, – Тайлер быстро глянул на полковника и, получив одобрительный кивок, зачастил: – В докейворитную эпоху Арания в полной мере пользовалась выгодами своего географического положения. Хребет Глен-Мор отделяет королевство от основного континентального массива, и после высадки Гаральда Свирепого на остров Кринан единственной головной болью на суше для аранийцев остались, – запас воздуха у Тома кончился, и ему пришлось делать новый вдох, – эльфы Великого Леса.
– Сказала бы я, какой именно болью сделались для нас аранийцы… – пробормотала себе под нос одна из тех самых эльфов Великого Леса, продолжая изучать папку. К сожалению, большая часть содержащихся в ней бумаг заполнялась таким отборным канцеляритом, что моя голова напрочь отказывалась его воспринимать.
– Однако, – продолжил свою лекцию полугном, – все изменилось в одночасье после известия об успехе мистера Кейвора. Отныне горы, равно как и контролируемое Флотом Ее Величества море, не могли служить надежной преградой. И хотя Арания, разумеется, первой начала постройку воздушных кораблей, это лишь частично сглаживает остроту вопроса. Слишком большую территорию требуется прикрыть, слишком уж много направлений для возможного вражеского удара – а быть сильным везде не может и самый могучий флот мира. Наземная артиллерия также не решает проблемы: во-первых, орудие на воздушном корабле всегда будет иметь преимущество перед своим собратом парой миль ниже, а во-вторых…
– …и в главных, – перебил Тайлера полковник, – все эти чудовищные пушки для «крепостей воздушной обороны» стоят чудовищных же денег. Решение, предложенное профессором Элманом, выглядело куда более практично.
– Те самые воздушные шарики?
– Если быть химически точным, водородно-кислородные шарики, – уточнил Том. – Поначалу они просто собирались подвесить под аэростат обычную морскую мину. Но в ходе исследований выяснилось, что при соотношении два к одному водород и кислород образуют взрывоопасную смесь. А теперь представьте, что случится, если корабль попадет в целое облако таких «шариков». Фейерверк будет раз в сто громче и красочней, чем в день коронации.
Ну да, что гномы, что людские подростки в этом сходятся, им только дай шанс взорвать что-нибудь, да еще со светозвуковыми эффектами…
– Судя по бумагам, – я постучала ногтем по краю папки, – фейерверк действительно вышел что надо. Разбитые стекла в радиусе полутора миль… и четыре тысячи фунтов пороха… не многовато ли для одного человека?
– Когда вызванный мной капитан из Королевских Саперов досчитался до этой цифры в первый раз, он тоже не поверил, – Кард усмехнулся, – собственной логарифмической линейке. Но в третий раз он все же пришел с полученным результатом ко мне.
Мысленно я попыталась перевести цифру из отчета во что-то более привычное и представимое. Воображение не подвело, тут же нарисовав ряд груженных доверху телег.
– И как же злоумышленник доставил эту гору пороха? Под слоем угля или в пивных бочонках? Или воспользовался той самой магией?
– А он ничего и не доставлял, – хихикнул Том. – Достаточно было лишь открутить вентиль у баллона с водородом в лаборатории. Пара минут – и все помещение превращается в мощнейшую бомбу. Можно сказать, профессор своей гибелью подтвердил высокую эффективность собственного изобретения.
Я тем временем добралась до последних листов папки. Удивительно, но результат работы комиссии по расследованию катастрофы кто-то все же сумел оформить в виде кратких и вразумительных выводов, сводившихся к фразе: установить точные причины происшедшего не представляется возможным. Впрочем, большинство ее членов, узнав о том, чем именно занимался покойный профессор, сошлись на версии о трагической случайности. «Чему суждено взорваться, то уж точно не утонет».
– И как вам это дело, инспектор?
– Никак! Восстанавливать картину происшествия по дыму и груде битого кирпича не умеют даже эльфы. Разве что… – я замялась.
– Давайте, выкладывайте.
– Злоумышленник был очень хорошо проинформирован о порядках в лаборатории. Вряд ли профессор задерживался там каждую ночь…
– Лотто!
В первый миг я решила, что полковник грязно выругался. Однако интонация возгласа все же казалась одобрительной, и, порывшись в памяти, я припомнила, где и при каких обстоятельствах слышала это слово прежде. Что-то связанное с нежно любимой дежурным нарядом игрой, там еще были бочонки с цифрами, карточки…
– Мы так же пришли к выводу, что преступник имел своего человека среди персонала лаборатории. К сожалению, пятеро ближайших сподвижников Элмана оказались в числе погибших. Наш оппонент, поразив свою основную цель, вполне мог заодно оборвать и единственную нить, ведущую к нему.
Кард явно собирался сказать еще что-то, но раздавшийся за дверью звонок заставил полковника оборвать речь на полуслове. Пронзительная резкая трель – этот звук мне был хорошо знаком, точно так же звонил телеграф и в нашем участке.
– Тайлер…
Полугном уже бежал к двери.
– Депеша из комендатуры 4-го сектора! – крикнул он из коридора, подхватывая бумажную змейку. – Согласно 314-й… уведомляем… – Тайлер вдруг замолк, изумленно глядя на ленту.
– Ну что там? – нетерпеливо крикнул полковник.
– А… виноват, сэр. Они пишут нечто весьма странное, я не уверен…
– Просто прочитай, – велел Кард, – а я сам решу, перепились в комендатуре или нет.
– Понял, сэр, – Том глубоко вздохнул и оттараторил на выдохе: – В чартэмском предместье взбунтовался паровой голем!
Вот, к примеру, раздавленная мясная лавка… нет, мимо нее лучше проходить быстро и зажав нос. Куда приятнее руины домика бакалейщика: чай, кофе, мука и различные крупы, все подернуто легким флером пряностей, слегка размыто маслами…
– Больше восьми тысяч, понимаете! – дотянулся до моих ушей очередной взвизг: – И не броудами, гномы не любят ассигнации, да-с! Полновесными золотыми скаттерами! Новый, меньше месяца как сделанный паровой голем! Я прошу вас, нет, я настоятельно требую, – владелец строительной компании взмахнул пухлым кулачком перед самым носом полковника, – чтобы вы, сэр, приказали своим людям как можно бережнее относиться к нему!
Толстячок ораторствовал перед Кардом уже почти три минуты – и оставалось лишь удивляться выдержке полковника. Возможно, шеф не терял надежды извлечь из толстяка хоть унцию полезной информации. Мне же хватило одного взгляда на драповое пальто с бобровым воротником, чтобы понять: ничего толкового из этого типчика не вытянуть даже пыточными щипцами. Давно уже не видела столь безвкусно и вместе с тем тщательно пошитой одежды.
А вот встретивший нас местный констебль, напротив, произвел на меня весьма положительное впечатление. Осанка в стиле «штык проглотил» явственно намекала на армию, а массивная трость и причудливо скроенный левый башмак – на причину досрочного расставания с ней. Содержание отставника из нижних чинов, даже с учетом «кровавых грошей» за ранение, позволяет свести концы с концами разве что в глухой провинции, где, если верить слухам, ходят в домотканой одежде, а деньги видят раз в год, на ярмарке. Если же человек, да еще инвалид, остался в столице, но не спился, как сотни его собратьев, а начал строить карьеру заново – значит, он явно не дурак, а вовсе наоборот. И, надев полицейскую каску, следит за происходящим на участке не менее пристально, чем наседка – за яйцами в гнезде.
– В первый раз он оправился довольно быстро. Не потому что не любил свою Люси… нет, поймите правильно, мисс инспектор, любил, да еще как. Просто всю эту любовь Марвин перенес на дочурку. Она для него всем стала. И то сказать, – констебль привычным движением подкрутил седой хвостик усов, – трудно не проникнуться добрыми чувствами к эдакому ангелочку. Бывало, идешь после ночного дежурства, уставший, злой, на прохожих зыркаешь так, что шарахаются, ровно от дворняги бешеной. А тебе из-за угла навстречу выкатывается эдакий голубоглазый херувимчик и звонко так: «Доброго вам утра, дядя Полиция!», – констебль вздохнул. – Сразу и на душе светлее, и рука вроде как сама по себе лезет в карман, за монеткой на сладости.
Что будет дальше, я уже догадывалась – это была далеко не первая трагедия, разыгравшаяся передо мной на фоне серых домов, таких же серых лиц и длинных, вечно дымящих фабричных труб. «Конец немного предсказуем», как любил повторять мой бывший сосед по столу в канцелярии.
– Доктор нашел людей, готовых оплатить лечение. Пожилая бездетная пара… девочка им очень понравилась, они даже соглашались, чтобы отец навещал ее – сами понимаете, мисс, очень великодушные условия для такого дела. Обычно детей, что называется, вырывают с корнем… да и, говоря по правде, многие рады сбыть лишний рот куда подальше. Но Марвин стоял на своем, что коннихорский баран. Бросил работу, просиживал у постели дочери ночи напролет. Говорили, она пошла на поправку, но тут кончились деньги, лавочники один за другим начали отказывать в кредите…
– О чем они теперь наверняка очень сожалеют.
До сих пор подобные замечания воспринимались людьми с одобрением, но сейчас правило дало сбой – констебль пожал плечами.
– Их дела и так пошли на спад, с тех пор, как в предместье завелся один из этих новомодных магазинчиков мистера Майнца, – сказал он. – В «свинке-копилке» не дают кредита, но товар дешевле и нет нужды подолгу торговаться с продавцом, чтобы получить хорошую цену. Вот и выходит: когда у людей появляются деньги, они оставляют их в «свинке», а когда деньги кончаются – они, как прежде, просят у лавочников отпустить им товар в кредит. Хотя, конечно, вы правы, мисс… прошу прощения, запамятовал…
– Инспектор Грин.
– …инспектор, знал бы кто из них, чем все обернется.
Словно подчеркивая его слова, раздалось грохочущее «бу-ум-шра-ах!» и очередной домик с вывеской рассыпался, словно детская поделка из веточек и бумаги. Толпа зевак, с трудом сдерживаемая цепочкой стражников и драгун, жадно подалась вперед – и почти сразу же откачнулась назад, когда навстречу ей из грязно-пыльной тучи шагнул стальной гигант. Неторопливо развернувшись, он встал посреди улицы и, коротко, презрительно свистнул, на миг распоров серое облако белым лезвием пара.
Удивительно, но я осталась на месте и даже не завизжала – хотя инстинкты эльфа хором требовали немедленно броситься прочь, куда угодно, лишь бы подальше от чудовищного механизма. Строительный голем не был столь велик, как дальняя родня из Королевской Тяжелой Бригады, его не покрывали гербы и сверкающая броня. Но и мрачная утилитарность пугала ничуть не меньше – хватало и простого понимания, что голем запросто способен раздавить любого из нас, походя, даже не заметив, как жалкая букашка обратится в кровавое пятно.
– Сделайте что-нибудь! – истерически взвизгнул толстяк, разом позабыв свои предыдущие требования. – Отдайте приказ стрелять! Пусть солдаты убьют этого безумца!
– От наших карабинов здесь толку нет, сэр, – обращаясь к полковнику, мрачно произнес подошедший командир драгун. Я не очень хорошо разбиралась в армейской символике, но, судя по золотым галунам и выпушке белого меха, перед нами стоял ротмистр или что-то около того.
– Кабина блиндирована не хуже, чем у боевых паровиков. Здесь нужны крепостные ружья или пушки, а стрелять свинцом, все равно, что, – кавалерист опустил руку на эфес палаша, – пытаться изрубить проклятую железяку.
– Но там же есть окна!
– Окна?! – фыркнул драгун. – Щели, не больше двух дюймов. Хотите стрельнуть по ним? Могу дать вам попробовать, но сначала отведу своих людей подальше – чтобы их не размазало по мостовой, когда тот парень решит швырнуть в ответ что-то вроде стены. Ну что, попробуете? Эй, Кенни, дай сюда свою громыхалку!
– Шлюшаюсь, шар! – откликнулся один из драгун, мрачный громила, в родне которого не обошлось без троллей – над своими товарищами парень возвышался на добрый фут, короткая винтовка в его лапах выглядела детской игрушкой.
– Но я не умею… – толстяк попятился назад, отчаянно заозирался по сторонам и увидел меня. Точнее, мои длинные уши!
– У вас есть эльф! – заверещал он. – Эльфы могут попасть в любую цель хоть за милю! Дайте винтовку ей!
– Во-первых, – оборвал его Кард, – потрудитесь не тыкать в инспектора своими перстнями.
– А во-вторых, – вынырнул из-за спины полковника Том, явно решивший сегодня заслужить титул «спасителя эльфиек», – если мисс Грин, да и любой Перворожденный, попытается выстрелить из пятилинейного карабина системы Смайля, их ослепит вспышкой, оглушит грохотом выстрела и сломает плечевую кость отдачей.
– Так пусть стреляет из своего! – сбавил тон владелец голема.
– У меня нет оружия, – откинув полы плаща, я картинно развела руками, демонстрируя стройную талию без малейших признаков кобуры на поясе. Наглая ложь сработала. Застывший с открытым ртом строительный магнат не понял значения промелькнувших ремешков, а более внимательные зрители не очень спешили развеять его невежество.
– Еще какие-нибудь блестящие идеи? – холодно спросил Кард у толстяка. – Нет?! Жаль, жаль… мистер Тайлер, – полугном как раз пытался спрятаться обратно за спину полковника, но был вовремя изловлен за ворот, – полагаю, среди присутствующих вы более всех разбираетесь в устройстве паровых големов… и в том, как справиться с ним прежде, чем он обратит в щебень весь Клавдиум.
– Весь Клавдиум?! – недоуменно переспросил Том. – Но сэр, я не думаю, что запаса угля в бункере хватит больше чем на час интенсивной работы.
Полковник скрипнул зубами, я с трудом сдержала улыбку.
– Дотошен, как гном, верно, паренек? – коротко хохотнул драгун. – Ну да, на всю столицу этой штуки не хватит, максимум, что ему по силам – еще две-три улицы. – Кавалерист разом посерьезнел. – Несколько десятков домов, пара сотен людей без крова, без гроша в кармане… наверняка, каждый медяк у них вложен в эти лавчонки. Тебе ведь не хочется, чтобы таких бедолаг стало еще больше, верно? – Том отчаянно замотал головой, – тогда напряги башку и подумай: как нам остановить проклятую штуку здесь и сейчас.
Судя по страдальческой мине на лице Тайлера, он и впрямь «напряг башку» изо всех сил – или же у полугнома внезапно приключилось несварение желудка. Однако никакого результата потуги – мысленные или же иные – пока что не приносили. Только гримаса стала еще более жалостливой.
– Он действительно хорошо защищен, – пробормотал Том. – Если бы у нас была хотя бы вьючная пушка… удары ядер могли бы вызвать течи в гидросистеме, а при удачном попадании заклинить суставный механизм.
– Ты видишь здесь хоть одну пушку, сынок? – драгун сделал шаг в сторону, давая возможность убедиться, что упомянутый предмет не притаился за его широкой спиной. – Наша полковая батарея сейчас в полевом лагере, в тридцати милях от города. Я послал курьера с донесением, но, даже получи они приказ выступать прямо сейчас, у них уйдет не меньше пяти часов…
– А если обратиться к флоту, сэр? – Том с надеждой взглянул на полковника. – В Ланнистере сейчас базируются две малые канонерки…
На миг мне показалось, что Кард сейчас бросится душить полугнома или разрывать его на части – брошенный им взгляд был из тех, что мои сородичи именуют «исполненными бешеной ярости». Однако полковник сдержался.
– Том, – после короткой паузы тихо произнес он, – ты слышал о них краем уха… а я присутствовал на испытаниях этих летающих каракатиц и видел своими глазами, на что они способны. После ракет Гейля и бомб здесь на милю в округе не останется целой стены. Все равно что тушить пожар керосином.
– Простите, сэр, – сник Тайлер. – Я… я просто не знаю, что еще…
– Боюсь, сэр, вы зря так давите на него, – наконец не выдержала я. – Возможно, Тайлер и разбирается в устройстве паровиков лучше нас всех, но нам-то нужно не починить, а сломать.
– Резонное замечание, – согласился полковник. – Осталось только узнать, у кого же из нас есть опыт борьбы с паровиками?
Вопрос, был, как говорят в таких случаях люди, риторическим. Разумеется, присутствующие прекрасно знали, кому чаще других приходилось сражаться против боевых големов. Только вот единственный наличный эльф никогда не воевала в легендарных «синих фонариках».
– Странно, а вот я помню как минимум три раза.
Я сделала еще один глоток. На этот раз провала в «куда-то там», к счастью, не последовало – но и к составу напитка не особенно приблизило. Чуть сладкий – значит, там есть сахар… привкус, похожий на… на… почему-то вкус упорно ассоциировался у меня с дорогой тканью, причем красного цвета – но понять причину я так и не смогла. Но в любом случае, явно не основной компонент – а вот распознать основу не получалось даже близко. Легкий налет пряности… что могло дать такой эффект? Кассия-канель? Циннамон? Эх, утащить бы эту чашку в лабораторию!
– Инспектор?! Вы еще с нами?
– А?! Простите, сэр, я немного…
– …задумались. Ничего страшного, это иногда даже полезно, – Кард очень явственно выделил слово «иногда». – Но сейчас я попросил бы вас вновь спуститься из мира грез в реальный мир. Полагаю, гномский напиток уже подействовал надлежащим образом, и вы не засыпаете на лету?
– Да, сэр. – Чуть развернув уши, я приготовилась узнать наконец, чем же именно занимаются мой новый шеф и его подчиненные, к числу которых угораздило стать причисленной и некоей эльфийке. Однако полковник отчего-то решил пропустить вводную часть и взял с места в карьер.
– Вам известно, кем был сэр Артур?
– Лордом.
– Что ж, этого достаточно для поднятия среди ночи всей столичной полиции, – вкрадчиво произнес полковник, – но не для нас. Гораздо более существенным является тот факт, что Артур Бентинк возглавлял подкомиссию стратегического совета Адмиралтейства по газам. И, разумеется, – полковник слегка улыбнулся, – как и подобает человеку его происхождения, особое внимание уделял газам благородным… – Кард замолчал, явно предлагая мне закончить фразу. К счастью, благодаря гномскому пойлу, я уже была способна сложить раз и раз, получив два, а не восемь.
– Гелион!
– Совершенно верно! – кивнул полковник. – А гелион, как известно, необходим для выплавки кейворита. Полагаю, инспектор, вам не нужно пересказывать основы гелиополитики, в частности, как сказалось открытие кейворита на балансе сил между Аранией и Лесным Союзом. Том, – Кард резко повернулся к полугному, – не вижу повода для смеха!
– Простите, сэр, виноват, – вытянулся юноша. – Просто эта ваша фраза насчет баланса сил… я не смог удержаться. Мистер Кейвор ведь баланс, по сути, на помойку отправил. Прежде ваши короли всю армию еще на внешних засеках укладывали, а сейчас любой броненосец может р-раз – и хоть Священную Рощу нефтью полить.
У меня никогда не было повода жаловаться на недостаток воображения – проблемы возникали как раз из-за его избытка. Вот и сейчас я живо представила, как чадно дымящий стальной уродец медленно подплывает к верхушкам древних меллорнов, выхаркивает из своего чрева поток огня, и тысячелетние деревья вспыхивают, словно спички.
– Не стоит, – оскалилась я, – так поспешно списывать нас на помойку. У Высоких Ветвей могут найтись свои козыри.
– Магические? – с наивной жадностью уточнил Тайлер.
– Хватит и традиционных, биологических, – осадил Тома полковник и, покосившись на меня, уточнил: – Более чем хватит.
Полугном дернул плечом, но ввязываться с полковником в дальнейший спор не стал. Я же подумала, что гномы, и без всякого биооружия иной раз вымиравшие целыми кланами, к подобным угрозам относятся философски. Очередная чума? Рвем коридоры, в каждом из них именно на такой случай заложены заряды взрывчатки. Кто остался по ту сторону завала, пусть молит об исцелении Владыку Глубин. Обычно молитвы остаются безответными.
– Если вы понимаете, сэр, то к чему тогда ваши намеки? Конечно, Высокие Ветви совсем не обрадовались появлению летающих кораблей. Но хорек уже сбежал из клетки, какой же смысл теперь менять замок на дверце?
– Ветви наверняка могут желать, чтобы этих кораблей стало чуть поменьше, – сказал полковник. – Не забывайте, инспектор, все имеющиеся улики указывают в сторону Леса.
– Вы же сами говорили Пау… сэру Невиллу, что эльфийский след вам подозрителен, – напомнила я. – Что изменилось за последний час?
– Ничего! – неожиданно мрачно буркнул Кард. – В этом и проблема! Все улики по-прежнему твердят об участии в деле эльфов… а мою подозрительность к делу не подошьешь!
– Сэр, – подал голос Тайлер, – но ведь уменьшению нашего воздушного флота обрадовались бы не только эльфы, верно?
– Ха! – каркнул полковник. – Если рассуждать так, то в подозреваемые нужно зачислить полмира. Начиная с нашей собственной доблестной армии, а также ничуть не менее прославленного военно-морского флота.
Карду не удалось меня шокировать – все-таки я изучала человеческое общество изнутри не первый месяц и уже сумела примириться с мыслью, что единый и дружный снаружи людской муравейник на деле представляет собой бесчисленное количество мелких конгломераций, весьма слабо связанных друг с другом. А зачастую даже и антагонистичных. Взять хотя бы вражду полиции Клавдиума со столичным же пожарным департаментом. Корни неприязни, насколько мне удалось выяснить, уходили в седую древность, когда после мятежа Валка Безумного аранийские короли взяли за правило даровать титулы Хранителя Порядка и Хранителя от Огня лордам из враждующих Домов.
– Мотивы, – продолжал Кард, – могли найтись у многих. А вот осуществить задуманное, причем именно в таком виде…
– Но эльфы тоже не могли этого сделать! – горячо возразила я. – Вы же слышали, что сказал Молинари! Ящерицы не поддаются дрессировке!
– Да неужели? А ваша тяжелая кавалерия?
– Но это же совсем другое дело! Панцирные драконы выводились на основе варанов, имеют значительно более развитую нервную систему. Но и они способны воспринимать лишь простые команды.
– А вы можете поручиться, инспектор Грин, – Кард поднял голову и впервые за время разговора «поймал» мой взгляд, – что вашим сородичам не удалось вывести еще более «усовершенствованную» породу? Нет? Так я и думал. Полагаю, и кей Молинари не сможет. К тому же, – криво усмехнувшись, добавил он, – навряд ли любые ваши клятвы убедят хоть кого-то. В Арании не принято доверять эльфам.
Подобное отношение не было для меня новостью, но…
– Мне вернуть жетон и бумажку? – сухо спросила я. – Если вы не собираетесь верить моим словам… к чему тогда весь этот фарс?
– Если и дальше будете вести себя, словно выпускница монастырской школы, я моментально верну вас обратно в участок, можете быть уверены, – пообещал Кард. – А лучше – сразу в Лес, и там вы сможете швыряться шишками хоть до начала следующей Эпохи.
Закрыв глаза, я попыталась настроиться на «зеленую волну». Считается, что настоящий Перворожденный способен услышать звуки родного леса в любой ситуации, даже когда рядом с ним исполняют на волынках и дудках орочьи походные марши. Увы – то ли сыграл свою роль загадочный напиток Тайлера, то ли еще что, но вместо шелеста листвы и щебетания птиц я упорно слышала бульканье воды в трубах и лязг печной дверцы этажом ниже.
– Но в других случаях никакого «эльфийского следа» не отмечено, – пришел мне на подмогу полугном.
– И что с того? – возразил Кард. – Для начала, нам еще предстоит найти доказательства, что между этими случаями вообще наличествует хоть какая-то связь. Некий список в сейфе сэра Дарнли таковым не является.
– Другие случаи? – повторила я, с запозданием припомнив фразу про «еще одного человека из списка».
– Первый раз наш оппонент заявил о себе две недели назад, – хлопнув ящиком, Кард перегнулся через стол и кинул на диванчик рядом со мной толстую картонную папку. – В Ее Величества Карциемских Лабораториях. Очень громко заявил.
Название, с таким пафосом произнесенное полковником, не сказало мне ровным счетом ничего – а значит, эти лаборатории не имели отношения ни к биологии, ни к парфюмерии. Распустив шнуровку, я достала из папки верхний лист… оказавшийся карандашным рисунком. У художника было не очень хорошо с перспективой, но совсем неплохо со штриховкой и проработанностью мелких деталей… вплоть до косых солнечных лучей и призрачного дымка над огромной воронкой.
– Это и есть ваши лаборатории, сэр?
– Все, что сохранилось от главного корпуса, – не поддержал иронию Кард. – К счастью, взрыв произошел ночью, в противном случае жертв бы считали на сотни. А так погибло всего шестнадцать человек… и среди них – профессор Элман.
– Еще один специалист по газам?
– Угадали, – кивнул полковник. – Правда, Джозеф Элман специализировался не на гелионе, а на водороде. И воздушных шариках.
Полугном снова захихикал, но полковник ограничился лишь строгим взглядом в его сторону, так что уточнять пришлось мне самой.
– Воздушных шариках?
– Именно так.
– Геометрическая проблема, – Тайлер быстро глянул на полковника и, получив одобрительный кивок, зачастил: – В докейворитную эпоху Арания в полной мере пользовалась выгодами своего географического положения. Хребет Глен-Мор отделяет королевство от основного континентального массива, и после высадки Гаральда Свирепого на остров Кринан единственной головной болью на суше для аранийцев остались, – запас воздуха у Тома кончился, и ему пришлось делать новый вдох, – эльфы Великого Леса.
– Сказала бы я, какой именно болью сделались для нас аранийцы… – пробормотала себе под нос одна из тех самых эльфов Великого Леса, продолжая изучать папку. К сожалению, большая часть содержащихся в ней бумаг заполнялась таким отборным канцеляритом, что моя голова напрочь отказывалась его воспринимать.
– Однако, – продолжил свою лекцию полугном, – все изменилось в одночасье после известия об успехе мистера Кейвора. Отныне горы, равно как и контролируемое Флотом Ее Величества море, не могли служить надежной преградой. И хотя Арания, разумеется, первой начала постройку воздушных кораблей, это лишь частично сглаживает остроту вопроса. Слишком большую территорию требуется прикрыть, слишком уж много направлений для возможного вражеского удара – а быть сильным везде не может и самый могучий флот мира. Наземная артиллерия также не решает проблемы: во-первых, орудие на воздушном корабле всегда будет иметь преимущество перед своим собратом парой миль ниже, а во-вторых…
– …и в главных, – перебил Тайлера полковник, – все эти чудовищные пушки для «крепостей воздушной обороны» стоят чудовищных же денег. Решение, предложенное профессором Элманом, выглядело куда более практично.
– Те самые воздушные шарики?
– Если быть химически точным, водородно-кислородные шарики, – уточнил Том. – Поначалу они просто собирались подвесить под аэростат обычную морскую мину. Но в ходе исследований выяснилось, что при соотношении два к одному водород и кислород образуют взрывоопасную смесь. А теперь представьте, что случится, если корабль попадет в целое облако таких «шариков». Фейерверк будет раз в сто громче и красочней, чем в день коронации.
Ну да, что гномы, что людские подростки в этом сходятся, им только дай шанс взорвать что-нибудь, да еще со светозвуковыми эффектами…
– Судя по бумагам, – я постучала ногтем по краю папки, – фейерверк действительно вышел что надо. Разбитые стекла в радиусе полутора миль… и четыре тысячи фунтов пороха… не многовато ли для одного человека?
– Когда вызванный мной капитан из Королевских Саперов досчитался до этой цифры в первый раз, он тоже не поверил, – Кард усмехнулся, – собственной логарифмической линейке. Но в третий раз он все же пришел с полученным результатом ко мне.
Мысленно я попыталась перевести цифру из отчета во что-то более привычное и представимое. Воображение не подвело, тут же нарисовав ряд груженных доверху телег.
– И как же злоумышленник доставил эту гору пороха? Под слоем угля или в пивных бочонках? Или воспользовался той самой магией?
– А он ничего и не доставлял, – хихикнул Том. – Достаточно было лишь открутить вентиль у баллона с водородом в лаборатории. Пара минут – и все помещение превращается в мощнейшую бомбу. Можно сказать, профессор своей гибелью подтвердил высокую эффективность собственного изобретения.
Я тем временем добралась до последних листов папки. Удивительно, но результат работы комиссии по расследованию катастрофы кто-то все же сумел оформить в виде кратких и вразумительных выводов, сводившихся к фразе: установить точные причины происшедшего не представляется возможным. Впрочем, большинство ее членов, узнав о том, чем именно занимался покойный профессор, сошлись на версии о трагической случайности. «Чему суждено взорваться, то уж точно не утонет».
– И как вам это дело, инспектор?
– Никак! Восстанавливать картину происшествия по дыму и груде битого кирпича не умеют даже эльфы. Разве что… – я замялась.
– Давайте, выкладывайте.
– Злоумышленник был очень хорошо проинформирован о порядках в лаборатории. Вряд ли профессор задерживался там каждую ночь…
– Лотто!
В первый миг я решила, что полковник грязно выругался. Однако интонация возгласа все же казалась одобрительной, и, порывшись в памяти, я припомнила, где и при каких обстоятельствах слышала это слово прежде. Что-то связанное с нежно любимой дежурным нарядом игрой, там еще были бочонки с цифрами, карточки…
– Мы так же пришли к выводу, что преступник имел своего человека среди персонала лаборатории. К сожалению, пятеро ближайших сподвижников Элмана оказались в числе погибших. Наш оппонент, поразив свою основную цель, вполне мог заодно оборвать и единственную нить, ведущую к нему.
Кард явно собирался сказать еще что-то, но раздавшийся за дверью звонок заставил полковника оборвать речь на полуслове. Пронзительная резкая трель – этот звук мне был хорошо знаком, точно так же звонил телеграф и в нашем участке.
– Тайлер…
Полугном уже бежал к двери.
– Депеша из комендатуры 4-го сектора! – крикнул он из коридора, подхватывая бумажную змейку. – Согласно 314-й… уведомляем… – Тайлер вдруг замолк, изумленно глядя на ленту.
– Ну что там? – нетерпеливо крикнул полковник.
– А… виноват, сэр. Они пишут нечто весьма странное, я не уверен…
– Просто прочитай, – велел Кард, – а я сам решу, перепились в комендатуре или нет.
– Понял, сэр, – Том глубоко вздохнул и оттараторил на выдохе: – В чартэмском предместье взбунтовался паровой голем!
* * *
Улица, по которой только что прошел взбесившийся паровой голем, представляет собой весьма занятное явление. Легкий ветерок с каждым порывом образует новые сочетания запахов, да и знакомые прежде обретают невиданную доселе остроту.Вот, к примеру, раздавленная мясная лавка… нет, мимо нее лучше проходить быстро и зажав нос. Куда приятнее руины домика бакалейщика: чай, кофе, мука и различные крупы, все подернуто легким флером пряностей, слегка размыто маслами…
– Больше восьми тысяч, понимаете! – дотянулся до моих ушей очередной взвизг: – И не броудами, гномы не любят ассигнации, да-с! Полновесными золотыми скаттерами! Новый, меньше месяца как сделанный паровой голем! Я прошу вас, нет, я настоятельно требую, – владелец строительной компании взмахнул пухлым кулачком перед самым носом полковника, – чтобы вы, сэр, приказали своим людям как можно бережнее относиться к нему!
Толстячок ораторствовал перед Кардом уже почти три минуты – и оставалось лишь удивляться выдержке полковника. Возможно, шеф не терял надежды извлечь из толстяка хоть унцию полезной информации. Мне же хватило одного взгляда на драповое пальто с бобровым воротником, чтобы понять: ничего толкового из этого типчика не вытянуть даже пыточными щипцами. Давно уже не видела столь безвкусно и вместе с тем тщательно пошитой одежды.
А вот встретивший нас местный констебль, напротив, произвел на меня весьма положительное впечатление. Осанка в стиле «штык проглотил» явственно намекала на армию, а массивная трость и причудливо скроенный левый башмак – на причину досрочного расставания с ней. Содержание отставника из нижних чинов, даже с учетом «кровавых грошей» за ранение, позволяет свести концы с концами разве что в глухой провинции, где, если верить слухам, ходят в домотканой одежде, а деньги видят раз в год, на ярмарке. Если же человек, да еще инвалид, остался в столице, но не спился, как сотни его собратьев, а начал строить карьеру заново – значит, он явно не дурак, а вовсе наоборот. И, надев полицейскую каску, следит за происходящим на участке не менее пристально, чем наседка – за яйцами в гнезде.
– В первый раз он оправился довольно быстро. Не потому что не любил свою Люси… нет, поймите правильно, мисс инспектор, любил, да еще как. Просто всю эту любовь Марвин перенес на дочурку. Она для него всем стала. И то сказать, – констебль привычным движением подкрутил седой хвостик усов, – трудно не проникнуться добрыми чувствами к эдакому ангелочку. Бывало, идешь после ночного дежурства, уставший, злой, на прохожих зыркаешь так, что шарахаются, ровно от дворняги бешеной. А тебе из-за угла навстречу выкатывается эдакий голубоглазый херувимчик и звонко так: «Доброго вам утра, дядя Полиция!», – констебль вздохнул. – Сразу и на душе светлее, и рука вроде как сама по себе лезет в карман, за монеткой на сладости.
Что будет дальше, я уже догадывалась – это была далеко не первая трагедия, разыгравшаяся передо мной на фоне серых домов, таких же серых лиц и длинных, вечно дымящих фабричных труб. «Конец немного предсказуем», как любил повторять мой бывший сосед по столу в канцелярии.
– Доктор нашел людей, готовых оплатить лечение. Пожилая бездетная пара… девочка им очень понравилась, они даже соглашались, чтобы отец навещал ее – сами понимаете, мисс, очень великодушные условия для такого дела. Обычно детей, что называется, вырывают с корнем… да и, говоря по правде, многие рады сбыть лишний рот куда подальше. Но Марвин стоял на своем, что коннихорский баран. Бросил работу, просиживал у постели дочери ночи напролет. Говорили, она пошла на поправку, но тут кончились деньги, лавочники один за другим начали отказывать в кредите…
– О чем они теперь наверняка очень сожалеют.
До сих пор подобные замечания воспринимались людьми с одобрением, но сейчас правило дало сбой – констебль пожал плечами.
– Их дела и так пошли на спад, с тех пор, как в предместье завелся один из этих новомодных магазинчиков мистера Майнца, – сказал он. – В «свинке-копилке» не дают кредита, но товар дешевле и нет нужды подолгу торговаться с продавцом, чтобы получить хорошую цену. Вот и выходит: когда у людей появляются деньги, они оставляют их в «свинке», а когда деньги кончаются – они, как прежде, просят у лавочников отпустить им товар в кредит. Хотя, конечно, вы правы, мисс… прошу прощения, запамятовал…
– Инспектор Грин.
– …инспектор, знал бы кто из них, чем все обернется.
Словно подчеркивая его слова, раздалось грохочущее «бу-ум-шра-ах!» и очередной домик с вывеской рассыпался, словно детская поделка из веточек и бумаги. Толпа зевак, с трудом сдерживаемая цепочкой стражников и драгун, жадно подалась вперед – и почти сразу же откачнулась назад, когда навстречу ей из грязно-пыльной тучи шагнул стальной гигант. Неторопливо развернувшись, он встал посреди улицы и, коротко, презрительно свистнул, на миг распоров серое облако белым лезвием пара.
Удивительно, но я осталась на месте и даже не завизжала – хотя инстинкты эльфа хором требовали немедленно броситься прочь, куда угодно, лишь бы подальше от чудовищного механизма. Строительный голем не был столь велик, как дальняя родня из Королевской Тяжелой Бригады, его не покрывали гербы и сверкающая броня. Но и мрачная утилитарность пугала ничуть не меньше – хватало и простого понимания, что голем запросто способен раздавить любого из нас, походя, даже не заметив, как жалкая букашка обратится в кровавое пятно.
– Сделайте что-нибудь! – истерически взвизгнул толстяк, разом позабыв свои предыдущие требования. – Отдайте приказ стрелять! Пусть солдаты убьют этого безумца!
– От наших карабинов здесь толку нет, сэр, – обращаясь к полковнику, мрачно произнес подошедший командир драгун. Я не очень хорошо разбиралась в армейской символике, но, судя по золотым галунам и выпушке белого меха, перед нами стоял ротмистр или что-то около того.
– Кабина блиндирована не хуже, чем у боевых паровиков. Здесь нужны крепостные ружья или пушки, а стрелять свинцом, все равно, что, – кавалерист опустил руку на эфес палаша, – пытаться изрубить проклятую железяку.
– Но там же есть окна!
– Окна?! – фыркнул драгун. – Щели, не больше двух дюймов. Хотите стрельнуть по ним? Могу дать вам попробовать, но сначала отведу своих людей подальше – чтобы их не размазало по мостовой, когда тот парень решит швырнуть в ответ что-то вроде стены. Ну что, попробуете? Эй, Кенни, дай сюда свою громыхалку!
– Шлюшаюсь, шар! – откликнулся один из драгун, мрачный громила, в родне которого не обошлось без троллей – над своими товарищами парень возвышался на добрый фут, короткая винтовка в его лапах выглядела детской игрушкой.
– Но я не умею… – толстяк попятился назад, отчаянно заозирался по сторонам и увидел меня. Точнее, мои длинные уши!
– У вас есть эльф! – заверещал он. – Эльфы могут попасть в любую цель хоть за милю! Дайте винтовку ей!
– Во-первых, – оборвал его Кард, – потрудитесь не тыкать в инспектора своими перстнями.
– А во-вторых, – вынырнул из-за спины полковника Том, явно решивший сегодня заслужить титул «спасителя эльфиек», – если мисс Грин, да и любой Перворожденный, попытается выстрелить из пятилинейного карабина системы Смайля, их ослепит вспышкой, оглушит грохотом выстрела и сломает плечевую кость отдачей.
– Так пусть стреляет из своего! – сбавил тон владелец голема.
– У меня нет оружия, – откинув полы плаща, я картинно развела руками, демонстрируя стройную талию без малейших признаков кобуры на поясе. Наглая ложь сработала. Застывший с открытым ртом строительный магнат не понял значения промелькнувших ремешков, а более внимательные зрители не очень спешили развеять его невежество.
– Еще какие-нибудь блестящие идеи? – холодно спросил Кард у толстяка. – Нет?! Жаль, жаль… мистер Тайлер, – полугном как раз пытался спрятаться обратно за спину полковника, но был вовремя изловлен за ворот, – полагаю, среди присутствующих вы более всех разбираетесь в устройстве паровых големов… и в том, как справиться с ним прежде, чем он обратит в щебень весь Клавдиум.
– Весь Клавдиум?! – недоуменно переспросил Том. – Но сэр, я не думаю, что запаса угля в бункере хватит больше чем на час интенсивной работы.
Полковник скрипнул зубами, я с трудом сдержала улыбку.
– Дотошен, как гном, верно, паренек? – коротко хохотнул драгун. – Ну да, на всю столицу этой штуки не хватит, максимум, что ему по силам – еще две-три улицы. – Кавалерист разом посерьезнел. – Несколько десятков домов, пара сотен людей без крова, без гроша в кармане… наверняка, каждый медяк у них вложен в эти лавчонки. Тебе ведь не хочется, чтобы таких бедолаг стало еще больше, верно? – Том отчаянно замотал головой, – тогда напряги башку и подумай: как нам остановить проклятую штуку здесь и сейчас.
Судя по страдальческой мине на лице Тайлера, он и впрямь «напряг башку» изо всех сил – или же у полугнома внезапно приключилось несварение желудка. Однако никакого результата потуги – мысленные или же иные – пока что не приносили. Только гримаса стала еще более жалостливой.
– Он действительно хорошо защищен, – пробормотал Том. – Если бы у нас была хотя бы вьючная пушка… удары ядер могли бы вызвать течи в гидросистеме, а при удачном попадании заклинить суставный механизм.
– Ты видишь здесь хоть одну пушку, сынок? – драгун сделал шаг в сторону, давая возможность убедиться, что упомянутый предмет не притаился за его широкой спиной. – Наша полковая батарея сейчас в полевом лагере, в тридцати милях от города. Я послал курьера с донесением, но, даже получи они приказ выступать прямо сейчас, у них уйдет не меньше пяти часов…
– А если обратиться к флоту, сэр? – Том с надеждой взглянул на полковника. – В Ланнистере сейчас базируются две малые канонерки…
На миг мне показалось, что Кард сейчас бросится душить полугнома или разрывать его на части – брошенный им взгляд был из тех, что мои сородичи именуют «исполненными бешеной ярости». Однако полковник сдержался.
– Том, – после короткой паузы тихо произнес он, – ты слышал о них краем уха… а я присутствовал на испытаниях этих летающих каракатиц и видел своими глазами, на что они способны. После ракет Гейля и бомб здесь на милю в округе не останется целой стены. Все равно что тушить пожар керосином.
– Простите, сэр, – сник Тайлер. – Я… я просто не знаю, что еще…
– Боюсь, сэр, вы зря так давите на него, – наконец не выдержала я. – Возможно, Тайлер и разбирается в устройстве паровиков лучше нас всех, но нам-то нужно не починить, а сломать.
– Резонное замечание, – согласился полковник. – Осталось только узнать, у кого же из нас есть опыт борьбы с паровиками?
Вопрос, был, как говорят в таких случаях люди, риторическим. Разумеется, присутствующие прекрасно знали, кому чаще других приходилось сражаться против боевых големов. Только вот единственный наличный эльф никогда не воевала в легендарных «синих фонариках».