Устименко Татьяна. Звезда моей любви

   – Вранье! – взбешенно прорычал Турран, пиная ни в чем не повинную табуретку. – Альсигир, расскажи им правду!
   – Ладно, я расскажу.
   Чародей тяжело вздохнул, видимо, готовясь разворошить весьма неприятные для него воспоминания.
   – Знайте же, чужеземцы, что все секреты когда-нибудь раскрываются, часто принося отнюдь не хорошие, а плохие вести… Эльфийские маги дорожили своими звездами превыше всего на свете, ибо эти амулеты изготавливались из сердца погибших или добровольно принесших себя в жертву предков. Каждая звезда, будучи хранилищем накопленной за века силы, строго учитывалась и передавалась из поколения в поколение. Именно она делает своего обладатели воистину искуснейшим чародеем. Наши человеческие ученики никогда не смогли бы превзойти своих наставников, ибо не обладали подобными артефактами. Но зависть и стремление к чужим достижениям всегда являлись негодными и опасными советчиками… И тогда лицемерная Сильвана, завистливая и хитрая, как змея, придумала коварный план, должный привести ее к обладанию вожделенным могуществом…
   – О Тьма! – воскликнула потрясенная до глубины души Ребекка. – Так значит, дело было вовсе не в любви?
   – Почему же? – цинично усмехнулся Альсигир. – И в ней тоже. У порочных личностей похоть и заносчивость всегда ходят рука об руку. Сильвана все верно рассчитала и убила одной стрелой нескольких зайцев: развязала войну, уничтожила эльфов и получила их сердца, необходимые для изготовления амулетов. Она ошиблась лишь в одном: Эврелика, Лаллэдрин и Овэлейн, оруженосец короля, смогли спасти тело погибшего Арцисса, вынесли с поля боя, оберегая его сердце от посягательств жадной чародейки.
   – И где же оно находится теперь? – с волнением спросила Ребекка. – Эта главнейшая святыня вашего народа?
   – В течение долгих лет сердце короля Полуночного клана хранилось в храме Эррендира, – не стал скрывать маг. – Но однажды нас посетил последний из жрецов бога Шарро, и я отдал реликвию ему…
   – Так же как и загадочный округлый предмет, похожий на камень, – невозмутимо вставила лайил.
   – Твоя осведомленность достойна восхищения! – благосклонно кивнул Альсигир. – А позавчера я обнаружил эту звезду на шее у Наследницы, причем уже не совсем пустую. Кроме того, я вижу, что «похожий на камень предмет», – он лукаво улыбнулся, – тоже попал по назначению.
   – Прости, но я не могу раскрыть тебе его природу, – поспешно добавил он, предваряя невысказанный вопрос воительницы. – Его будущее еще не определено и зависит от самой Наследницы, ибо каждый из нас в итоге получает то, чего заслуживает. Но я также нашел у Йоны один из мечей короля Арцисса, выкованный Турраном. Друг, ты узнаешь свое детище? – Альсигир указал мастеру на лежащий на столе Лед.
   Кузнец с волнением ощупал волшебный клинок и обрадованно спросил:
   – Но как он очутился у Йоны? Мы не смогли вынести мечи короля с поля боя и с тех пор считали их безвозвратно утерянными!
   – Она отняла его у богини Банрах, – с гордостью сообщила Ребекка. – Как ни парадоксально это звучит. Мы побывали в Серой долине… – И тут воительница коротко изложила хронологию недавних испытаний, выпавших на долю их неразлучной троицы.
   – М-да… – только и смог вымолвить чародей, сосредоточенно внимающий повествованию лайил. – Все это кажется совершенно невероятным, но, к счастью, мы имеем честь воочию лицезреть материальные подтверждения твоих слов, девушка.
   Он вынул из шкатулки ожерелье из слез Эврелики и вложил его в ладонь так и не проснувшейся Йоны.
   – Я начинаю верить в то, что пророчеству Неназываемых суждено сбыться. Возможно, Наследница и вправду спасет наш мир от гибели, остановит Пустошь и восстановит единство всех народов Лаганахара. А значит, теперь настал наш черед помочь Йоне и выполнить волю Лаллэдрина…
   – Но как? – изумленно приподняла брови Ребекка. – Неужели вы поведаете малышке о том, куда ушли Полуночные эльфы?
   – Нет, – печально вздохнул Турран. – Увы, мы не владеем такой информацией. Но зато мы можем устроить встречу Наследницы и короля Арцисса…
   – Йона встретится с мертвым королем? – ошеломленно вскричала Ребекка. – Но как?
   – Идите за мной, – приглашающе поманил рукой Альсигир, – и вы все увидите сами…

Глава 6

   Видимо, так уж было задумано Неназываемыми, что даже самые сильные из нас не являются безупречно идеальными существами, ибо победить усталость, голод, смерть и отчаяние не способен никто. Каждый из нас нуждается в пище, поддержке, понимании, любви и отдыхе. И именно из-за последнего из вышеперечисленных факторов мы проводим во сне не менее четверти своей жизни, погружаясь в странный, необъяснимый мир иллюзий и предчувствий. Возможно, научившись анализировать сновидения и правильно реагировать на приносимую ими информацию, мы сумеем избежать многих бед, ниспосылаемых на наши головы коварной судьбой. Но с другой стороны, что может быть страшнее умения заглядывать в собственное будущее?
   Я спала, и мне снился странный сон… Он стал таким ярким и отчетливым, что не стерся из памяти даже после пробуждения, повергнув меня в недоумение и испуг. В своем видении я бессильно распростерлась на дне плавно покачивающегося челна, целиком выкованного из серебра и отданного на милость свободных морских волн. Все мое тело сковало непонятное оцепенение, голова раскалывалась от чудовищной боли, а глаза застилал кровавый туман. Было настолько плохо, что, не имея сил кричать, я беззвучно умоляла судьбу о смерти, способной милосердно оборвать мои мучения.
   По причине полуобморочного состояния я почти не обращала внимания на разгневанное море, яростно ударяющее в борта моей изящной верткой ладьи. Море категорически не принимало меня, то вздымая на самую вершину очередного пенного вала, то рывком погружая во впадину меж двух зеленоватых водяных бурунов, а затем глумливо вышвыривая обратно. Я не испытывала страха, потому что те, кто отправил меня в это рискованное путешествие, дали клятвенное заверение: челн сам знает нужную дорогу, к тому же он непотопляем и создан не кем иным, как знаменитым кузнецом Турраном по прозвищу Певучая Наковальня. Не знаю отчего, но даже мимолетное упоминание сего благозвучного имени подействовало на меня умиротворяюще, а посему я безропотно позволила положить себя на дно хрупкого суденышка и отдалась на волю бушующих волн. Вот только я никак не могла вспомнить, кем же конкретно являлись эти ОНИ, действовавшие столь уверенно и целенаправленно. Куда и зачем я плыла? Этого мне не открыли…
   Внезапно штормовой ветер стремительно перерос в настоящий ураган, а волны начали перехлестывать через борта челна, осыпая меня сотнями холодных брызг, похожих на злобные укусы. Огромный вал принял форму сложенной чашкой ладони, жадно сграбаставшей непотопляемое создание эльфийского мастера, и, мстительно рокоча, швырнул в сердцевину спирального водоворота, закручивающегося в неотвратимо-смертельный штопор. Челнок шатко наклонился вправо, зачерпнул забортной воды и начал камнем погружаться на дно, увлекая меня в недра морских глубин. Я пронзительно вскрикнула и… проснулась.
 
   Я открыла глаза и тут же снова зажмурилась, изумленная градом водяных брызг, прилетевших мне точно в лицо. Напрягла спину, пытаясь рывком перевести себя в сидячее положение, но движение получилось натужным, старчески затрудненным. Такие ощущения возникают после длительной болезни.
   – Осторожнее, малышка, – наставительно порекомендовал знакомый голос, раздающийся где-то совсем рядом, – не торопись. Так можно и пуп надорвать!
   Решив последовать мудрому совету, я чуть приподняла голову и огляделась…
   Картинка, представшая моему взору, оказалась воистину идиллической. Выяснилось, что я лежу на дне небольшого челна, полностью выкованного из серебра. Борта ладьи украшал орнамент в виде распахнутых орлиных крыльев, а прямо напротив меня на носу маленького суденышка сидела довольно улыбающаяся Ребекка и с аппетитом поглощала капустную кочерыжку. Нет, даже не сидела, а восседала, важно опершись локтем левой руки на колени сложенных в позе «лотоса» ног и забавно морща нос, сплошь обсыпанный мелкими рыжими веснушками.
   – Доброе утро, сьеррина засоня! – весело поприветствовала меня она и с хрустом вгрызлась в свое излюбленное лакомство.
   – Ик! – невежливо отреагировала я, изумленно выкатив глаза и некрасиво отвесив нижнюю челюсть. – А мы где это сейчас находимся?
   – В море! – исчерпывающе разъяснила воительница и комично, словно указкой, взмахнула недоеденной кочерыжкой. – Разве не заметно?
   Я подняла лицо к небу, всеми порами изголодавшейся по лету кожи впитывая струящееся сверху тепло. Ласково припекал Сол, а море, покрытое бурунами белых воздушных барашков-волн, легко несло наше изящное судно. На корме я увидела Беонира, неумело, но весьма интенсивно орудующего коротким веслом. Из одежды на нем остались только штаны, и то закатанные до колен, а взопревшая Ребекка расстегнула жилет, под которым оказалась одна рубашка. Сквозь тонкую ткань просвечивались небольшие, но завлекательно высокие, упругие, словно наливные яблочки, груди. Ниуэ, усиленно делающий вид, будто выполняет функцию рулевого, нет-нет да и косил глаза в сторону прелестной воительницы, привлеченный соблазнительным видом.
   – Я понимаю, что в море, – сердито буркнула я. – Но как мы сюда попали?
   – Ну вот! – всплеснула руками лайил, все-таки роняя за борт злополучную кочерыжку. – Приплыли!
   – Я понимаю, что мы сюда не прилетели, – терпеливо продолжила я, развивая уже озвученную мысль. – Я имею в виду, кто, когда и зачем посадил нас в этот челн?
   – Да нет, я же не буквально, а фигурально выражаюсь, я так свои эмоции озвучиваю, – сбивчиво забубнила Ребекка. – Ты разве совсем ничего не помнишь? Ничегошеньки?
   Ничегошеньки? Я задумалась… Прикусила нижнюю губу, с сомнением сплела и расплела пальцы, ощупала свою одежду, безупречно чистую и отглаженную, констатируя, что ничего из моего личного имущества не потерялось, все находится при мне. На шее висит Звезда моей души и ожерелье из слез Эврелики, странный камень из повозки старьевщика помещен в футляр и лежит подле меня вместе с сумкой Лаллэдрина. Лед, эльфийский клинок, заботливо пристроен на дне лодки, а стилет по-прежнему прикреплен к моему поясу. И даже вынесенный из подземелья под Немеркнущим Куполом обрывок пергамента, бережно завернутый в кусок непромокаемой кожи, не потерялся, а все так же лежал в моем кармане.
   Получается, что сижу я здесь не просто так, а безупречно готовая к дальнейшим свершениям или злоключениям (это уж с какой стороны посмотреть): здоровая, невредимая и полностью экипированная. Вот только совершенно не помню, что же произошло после того, как выпущенная Беониром стрела вонзилась в мою грудь!
   – Не помню! – откровенно созналась я. – Хоть убей, не помню…
   Я поймала виноватый взгляд красного, словно перезревший помидор, Беонира и сконфузилась, осознав, что ляпнула несусветную бестактность.
   – Йона, ты же меня простила? – умоляюще заблеял несчастный несостоявшийся убийца, жалобно шмыгая носом. – Я так старался искупить свою вину, я спасал тебя от эльфов, я чуть не погиб!..
   – Вот брехливое трепло-то! Опять он свои швабры и грабли всуе поминает, – иронично расхохоталась воительница, придвигаясь вплотную и сжимая меня в своих крепких объятиях. – Отстань от малышки, блохастый, она же все равно ничего не помнит!
   Девушка глубоко вдохнула, набирая в легкие побольше воздуха, и начала излагать настолько невероятную историю, что я оторопело замерла, не веря собственным ушам. И в то же время я ни на секунду не усомнилась в достоверности захватывающего повествования, понимая, что все рассказанное Ребеккой есть абсолютная и объективная правда. Ну как слова в песне: все складно, красиво и к месту – ни убавить, ни прибавить.
   – Не заставляйте его плыть насильно, он хорошо чувствует волну, а если возникнут сложности – сам вынесет вас куда нужно. Так говорила про челн Лорейна, – пояснила Ребекка и виновато вздохнула. – Признаюсь, я была к ней несправедлива, ибо принцесса оказалась очень доброй и заботливой… – Тут лайил вздохнула еще покаяннее. – Под скамейкой на корме – съестное и фонарь, спасибо принцессе…
   – И куда мы теперь плывем? – спросила я Ребекку по окончании рассказа.
   – Точно не знаю. – Уголки ее губ скептично опустились вниз. – Альсигир с Турраном упоминали некое сокровенное подводное погребение – грот Изломанных Течений, куда Непотопляемый Челн сам отвез мертвого короля.
   – Там Арцисс и остался! – трагическим голосом напевно подхватил Беонир, похоже, решивший внести в нашу беседу немного мистики. – Там он и лежит по сей день, на морском дне. Мертвый герой среди кораллов…
   «Хлоп!» – Это Ребекка со всего маху отвесила болтуну хлесткий подзатыльник.
   – Языком метет, словно помелом! – осуждающим тоном пояснила она истинную подоплеку своего поступка. – Слушать тошно.
   Беонир обиженно отодвинулся, покидая свой пост и украдкой потирая ушибленную голову.
   – Жарко! – Ребекка поправила свой перекосившийся воинский обруч, подняла правую ногу, стянула с нее сапог и скептично понюхала длинное голенище щегольской обувки. – Интересно, почему, когда потеют ноги, они так плохо пахнут, а руки – нет?
   – А ты вспомни, откуда у тебя руки растут и откуда ноги!.. – ехидно посоветовал Беонир, нахохлившийся, как сыч, и демонстративно взгромоздившийся на самый край кормы, подальше от драчливой воительницы.
   – Ах ты! Пришибу гада… – вторично замахнулась Ребекка, но я рассмеялась и шутливо шлепнула ее по руке, предлагая утихомириться.
   – Ты же сама его провоцируешь, – тихонько пояснила я. – Пойми, он ведь бузит чисто ради твоего внимания.
   – Злыдень! – уже успокаиваясь, припечатала воительница, презрительно отворачиваясь, но при этом грозя кулаком своему неугомонному оппоненту. – Ладно, живи уж, блохастый, раз за тебя малышка вступается.
   Я улыбнулась, мысленно потешаясь над их наигранным противостоянием. Вроде бы он не обращает на Ребекку внимания, но при этом не сводит с нее глаз. А она, в свою очередь, демонстрирует Беониру полнейшее пренебрежение, одновременно прислушиваясь к каждому его вздоху. Спрашивается, почему женщины любят ушами, а мужчины – глазами? Теперь я выяснила почему… Да ведь женщине смотреть не на что, а мужчине – слушать нечего!
   – Короче, нам нужно срочно найти могилу повелителя Полуночного клана, – коротко закончила воительница, отвлекая меня от философских размышлений. – Со дня его похорон море не пускает в свои воды Полуденных эльфов, наказывая их за трусость. Альсигир уверен, что ты способна им помочь… Дескать, так предсказал Лаллэдрин.
   «Помочь? – озадаченно подумала я. – Предсказал? М-да, хотелось бы верить, что я способна на такое деяние…»
 
   Вода с шипением вспенивалась под килем серебряной ладьи. Мы плыли вдоль Зачарованного берега. Вдалеке виднелся королевский дворец, горделиво возвышающийся над крышами домов, но вскоре эльфийское поселение исчезло из поля зрения, сменившись глухим лесом.
   – Не знал, что здесь есть еще один лес. – Беонир недоуменно разглядывал сплошную зеленую стену, состоящую из могучих островязов и пушистых сосен.
   – Ну сам посуди, лохматый, не может же лес Шорохов остаться единственным лесом на всем материке? – Ребекка говорила сквозь зубы, потому что ей было очень жарко, а принятое по эстафете весло начало изрядно натирать руки. Кажется, она уже пожалела о том, что обошлась с Беониром так грубо, отвратив его от тяжелой мужской работы.