Немногое удалось собрать потом людям Красной Птицы. Они остались без пищи и крова. Все пришлось делать заново. Да, плохое место выбрали Красные Птицы. Слишком близко живут слуги Каменного Хозяина. Теперь вот к стойбищу пришла огненная гора. Она выросла из ямы, посыпая окрестности пеплом, разливая огненными реками.
   Дрожала земля, падали камни. Дичь убежала далеко из этих мест. И вдруг все затихло. Гора заснула, но надолго ли?
   И люди племени решили перенести стойбище еще раз, подальше от коварной горы. Теперь оно разместилось за цепью холмов, на берегу синего озера, из которого вытекала речка, бегущая в море.
   Занятый спешной работой, Волк так и не успел отдать Чайке каменные цветы, которые принес с собой.

Глава 6
ОГНИ В НОЧИ

   Не спалось. Волк накинул на плечи плащ и пошел подышать воздухом. Он взобрался на плоскую вершину холма и уселся на валуне. Рядом темнели большие и малые валуны, охватывающие вершину каменным кольцом. «Кто сложил их в кольцо?» – в который раз подумал Волк и отпрянул испуганно. Один из валунов зашевелился и поднялся над землей.
   – Подойди сюда, – услышал Волк голос вождя. Массивная фигура старого воина снова застыла в каменной неподвижности. – Смотри…
   Волк смотрел в ночь. Далеко-далеко в тундре теплились и мерцали четыре огонька. Они образовали четырехугольник, в середине которого горел еще одни огонек.
   – Это костры дозорных, – сказал вождь. – Увидели стадо большерогих. Просят прислать десяток охотников.
   – Может, обыкновенные олени? – спросил Волк.
   – Нет. Тогда бы костры горели так. – И вождь очертил в воздухе треугольник. – А волосатые быки так. – И он описал рукою полукруг. – Собери молодых охотников. Пойдем сейчас.
   Они шли, не останавливаясь, всю ночь, а на рассвете вышли к большой реке, возле которой их встретил Черный Лось.
   – Где же остальные? – спросил вождь.
   – Следят за стадом, – кивнул Лось в сторону тундры. – Вождь привел только молодых охотников? Ну что же, справимся. Пусть обойдут стадо и гонят к реке. А мы вчетвером будем ждать в засаде.
   – Впятером, – кивнул вождь. – Волк хорошо бросает копье. И наконечники у него хорошие.
   Молодые охотники недовольно заворчали. Опять они загонщики. А когда добычу убьют, тащить ее снова придется им. Старшие пойдут налегке.
   Вождь, услышав ропот, остановился.
   – Молодые охотники обижаются, – медленно сказал он, не глядя на юношей. – Но пусть они подумают. Общая охота – это охота для племени. Это и не охота даже. Охотники собирают мясо, как женщины собирают ягоды. Женщины умеют собирать ягоды лучше, чем дети. Вот они и собирают, а дети им помогают. Умелые охотники бьют зверя лучше, чем молодые. Вот они и бьют, а молодые помогают. А если бы все бросились на дичь? Распугали бы стадо, а мяса не запасли бы.
   – А разве станешь хорошим охотником, если все время будешь загонять дичь? – спросил Лис.
   – Учиться надо на одиночной охоте, – нахмурился вождь. – Мало дичи на землях Птиц, нельзя учиться на общей охоте.
   – А если бы пришли большие стада? – не унимался Лис.
   – Тогда бы все стали охотниками. А загонщиками пошли бы молодые ловцы. Сил для охоты у них еще нет, а загонщиками они справились бы. Так было в землях, где Птицы жили раньше, – грустно добавил вождь.
   Молодые охотники ушли. Они шли по большой дуге, прячась в кустарниках, обходя открытую тундру. А когда до большерогих осталось два полета копья, рассыпались цепью и начали медленно подбираться к животным. Стройные красавцы насторожились, а вожак поднял точеную голову, увенчанную целым лесом развесистых рогов, и повернулся к людям. Но люди шли не спеша, не кричали, не размахивали руками, и поэтому большерог не подал сигнала тревоги, а повел стадо прочь от охотников, все время сохраняя безопасное расстояние между стадом и людьми.
   Сидевшие в засаде замерли в зарослях кедрача. Ветер дул в их сторону, да и сами они, укрытые колючими ветками, казались кустами.
   Зоркие глаза вожака все-таки заметили неподвижные фигуры охотников, но было поздно. В воздухе зажужжали копья. Упала самка, на трех ногах убегал молодой олень. В груди вожака торчали два копья. Он взвился в воздух и огромными прыжками повел стадо в открытую тундру. Загонщики со всех ног бежали навстречу засаде, на ходу стреляя.
   Только вожаку и двум молодым оленям удалось вырваться из кольца охотников. Большая сила была у вожака, но слишком много стрел торчало у него в боку, покачивалось в шее, и он упал, отбежав недалеко.
   А охотники, весело перекликаясь, окружили убитых животных, определяя, чьи стрелы и копья попали в добычу. Вождь решал, кто же нанес смертельный удар, кому достанутся шкуры и рога.
   Только три стрелы молодых охотников попали в оленей-большерогов, да и то вонзились неглубоко. Неудивительно: у всех у них были стрелы с кремневыми и костяными наконечниками и стреляли они на бегу. Зато обе стрелы и копье Волка глубоко вонзились в тела животных. Одну из его стрел Вождь признал смертельной.
   Запылали костры. Охотники быстро разделали туши, и каждый, отрезая приглянувшийся ему кусок, тут же поджаривал его на прутике. А потом, тяжело нагруженные шкурами, мясом, рогами, охотники тронулись в обратный путь.
   Как и раньше, мясо и шкуры тех большерогов, которые были убиты несколькими охотниками сразу, а значит, не имели одного хозяина, сложили у вигвама шамана. А Волк отнес шкуру в материнский вигвам и побежал к Серому Медведю.
   – Вот, – сказал он, смущенно протягивая рога, – Волк убил сам.
   – Хорошо. Медведь сделает тебе рукоятку для ножа. Все остальное тоже пойдет в дело.
   – А может Медведь сделать украшения?
   – Из чего?
   – Вот, – Волк протянул мастеру мешочек с каменными цветами.
   – Где взял?
   – В Горячей долине.
   – Хм… Ну ладно. Серый Медведь плохо режет по кости. Но Серый Медведь попросит Моржа, а остальное сделает сам.
 
 
 
   – Как? – изумился Волк. – Морж поможет Серому? Женщины говорят, что Морж завидует Медведю, а Медведь Моржу.
   Серый Медведь удивленно посмотрел на Волка.
   – Пусть говорят, – махнул он рукой. – Так говорят те, кто сам завидует. Морж и Медведь – братья по мастерству. Разве можно завидовать брату? Разве Волк завидует Маленькому Бобру, не радуется его удачам? Да и Калану? Разве Волк злится, что Калан стреляет лучше Волка? Нет. Волк соревнуется с Каланом, но не завидует. Волк доволен, что Калан стреляет лучше других. Волк рад за брата. Запомни! – поднял он палец. – Хороший охотник не завидует никому. Он учится, соревнуется, но не завидует. Зависть – это для слабых. Для тех, кто не может. Вот они и злятся. А Медведь и Морж друзья, помогают друг другу.

Глава 7
СОРЕВНОВАНИЕ

   Становилось все теплее. Стаи птиц затемняли небо. Воздух звенел гоготаньем, курлыканьем, весенними песнями. Малыши били куропаток из маленьких луков прямо между вигвамами. Ребята постарше охотились на озерах, и каждый день приносили в стойбище десятки гусей, лебедей, казарок, уток.
   Но когда пришла пора гнездования, старейшины запретили охоту. В воздухе запищали комары, загудели слепни. Значит, скоро придут олени. Спасаясь от насекомых, они будут идти к снегам, к талой снеговой воде. А осенью вернутся обратно.
   Племя готовилось к охоте. И, как всегда перед такой охотой, начались соревнования. Молодежь утоптала траву на ровной плоской поляне, вырвала одинокие кусты кедрача. На дальнем конце поляны установили кожаные мешки, набитые травой. Мешки побольше служили для метания копий, а поменьше – для стрел. На мешках синей краской были нарисованы оленьи, медвежьи, птичьи головы. А на головах красной краской нарисованы глаза.
   К черте, проведенной с краю площадки, вышли стрелки с луками, и соревнования начались. Каждый охотник выпускал по три стрелы. Большая часть стрел попадала в мешки, но к следующему соревнованию допустили только тех, кто попал в мешок все три раза. Стрелков поуменьшилось. Теперь стреляли по два раза. Нужно было попасть в нарисованные головы. Здесь победителей было еще меньше, продолжали соревноваться только пятеро.
   Теперь нужно было попасть в глаз. Стреляли по пять раз. Молодые охотники проверяли луки, тщательно выбирали стрелы. Еще бы. Кроме славы победители получат право участвовать в охоте не как загонщики, а как равноправные стрелки.
   Зрители, затаив дыхание, ждали каждого выстрела и радостно кричали при удачном попадании.
 
 
   Стреляли по очереди. В первый раз в глаз попало четверо. Во второй – трое. Теперь должен был определиться лучший стрелок племени.
   Калан, казалось, не целился. Он небрежно растянул тетиву, пустил стрелу и отошел в сторону под восторженные крики. Волк целился очень тщательно и тоже попал. А Лис промазал. Снова стрелял Калан, и опять его стрела, описав изящную дугу, вонзилась в глаз. Волку очень хотелось тоже попасть. Он видел, как напряженно следит за ним из толпы Чайка. Волк внимательно осмотрел стрелу, долго целился и, наверное, попал бы, но неожиданно легкий полет ветерка отклонил стрелу. Она ударила совсем рядом с глазом…
   Волк отошел в сторону, не глядя на Розовую Чайку, махавшую ему рукой.
   Теперь молодые охотники разобрали копья. Сначала бросали просто рукой. Здесь равных Волку не было, и он уверенно победил всех противников. Вторым был Ворон. А третьим – высокий, гибкий Рысь, запрыгавший от радости, когда объявили его имя. А потом мешки отнесли подальше и начали метать копья копье-металками.
   Посредине плоской дощечки был вырезан желоб, в который и вкладывалось копье. Задним концом оно упиралось в деревянную перемычку, а сверху его придерживали кожаные ремни, приделанные к дощечке. Внизу к дощечке прикреплялась длинная гладкая рукоятка, за которую и брался охотник, метавший копье. Брошенные копья летели гораздо дальше, чем когда их бросали просто руками.
   Победил приземистый широкоплечий Ворон. Его копье задело край глаза, в то время как копья остальных вонзились только поблизости. Старейшины с трудом определили второго и третьего копейщика. Это были Калан и Тюлень.
   – Не горюй, – утешал Волка улыбающийся Калан, – твое копье так же близко к глазу, как и копье Тюленя. Надо же было и ему в чем-нибудь победить.
   Последние соревнования – бой на дубинках – больше всего нравились зрителям. Некоторые даже считали, что звание первого бойца племени почетнее, чем звание первого стрелка или копейщика. Может быть, потому, что из лука стреляли и женщины, даже иногда участвовали в соревнованиях и побеждали. Многие девушки неплохо метали копья. А вот дубинки – это был чисто мужской бой.
   Вообще-то в соревнованиях участвовала только молодежь. Редко-редко кто-нибудь из охотников постарше выходил на площадку, чтобы метнуть копье или выстрелить разок из лука. Ну а уже на бой дубинками не выходил никто из мужчин, считая, что молодежь еще недостаточно крепка, чтобы драться с ними. Поэтому все удивились, когда Песец, который видел уже тридцать зим, занял место в толпе бойцов.
   Старейшина вытащил из мешка две стрелы и громко объявил имена их хозяев.
   Первая пара вышла на поляну. В отличие от боевых дубинок, усеянных клыками и осколками обсидиана и кремня, дубинки для соревнований были гладкими и намного легче боевых. Кроме того, их оборачивали шкурами, чтобы смягчить удары, а на головы бойцов надевали кожаные шапки.
   Посредине поляны был вытоптан круг, в котором и проходил бой. Бойцы сходились посредине круга и обменивались ударами до тех пор, пока один из них не вытеснял соперника за круг, не сбивал его с ног или не выбивал дубинку из рук. Побежденный уходил с круга, а победителей снова разбивали на пары, и так до тех пор, пока не оставались только двое, которые и выясняли на дубинках, кто же из них лучший боец племени.
   Волк быстро победил одного за другим двух противников, третий сам отказался от боя. А вот с четвертым ему пришлось повозиться. Дубинка противника чиркнула его по пальцам правой руки, и некоторое время он вынужден был биться левой, пока не изловчился и не вышиб дубинку соперника далеко за пределы круга.
   Двое противников Песца сразу отказались от боя, а третьего он уложил первым же ударом. Все в племени знали, что Песец два года был первым бойцом племени. Кроме того, он учил молодежь. Поэтому его четвертый противник тоже отказался от боя, не желая, как он сказал, биться с наставником.
   – Песец и Волк, – объявил старейшина, и Песец, ухмыляясь, вышел на середину круга.
   Волк упрямо мотнул головой и тоже вошел в круг. Зрители взволнованно зашумели. Песец вплотную подошел к Волку. Он говорил так тихо, что только Волк слышал его:
   – Песец даст себя победить, но Волк забудет о Розовой Чайке… Иначе… – и он угрожающе взмахнул дубинкой.
   – Нет, – вспылил Волк и поднял свою.
   Песец ударил сверху, но в самый последний момент изменил направление удара и ударил по ногам. Волк отпрыгнул и тоже ударил. Он косо опустил дубинку на плечо Песца, но попал в подставленную дубинку противника и тут же почувствовал, что неодолимая сила вырывает оружие из его рук. С трудом удержав дубинку занывшими пальцами, Волк отпрыгнул.
 
 
   Они ходили друг около друга, и каждый раз, когда Волк ударял противника, он чувствовал, что его дубинка, как живая, стремится вырваться из его рук!
   Серый Медведь подошел к самому кругу, внимательно наблюдая за боем. Все чаще достигали цели удары Песца. Волк прыгал, увертывался, отступал. Он устал от предыдущих боев и чувствовал, что силы его на исходе.
   «Граница!» – услышал он крик Медведя и, оглянувшись, увидел, что подошел к самому краю. И в этот момент страшный удар обрушился на его голову. Волк успел частично отбить его, но только частично. Закружилась голова, подогнулись колени, туман поплыл перед глазами. И в этом розовом тумане выплыло грустное личико Розовой Чайки. Волк прыгнул вперед, и новый удар Песца пришелся по земле, а молодой охотник своей дубинкой попал прямо по незащищенному горлу Песца. Тот зашатался, отступил на два шага и, выронив дубинку, тяжело упал на вытоптанную землю.
   Друзья подбежали к Волку, но Серый Медведь жестом отстранил всех.
   – Плохо, – проворчал он, – забыл все, чему учился. Давно надо было идти навстречу удару. Сколько раз говорил тебе, идешь вперед – ударь противника мимо, и он раскрыт. Хорошо, хоть в конце боя вспомнил.
   – А почему дубинка Волка хотела выпрыгнуть из рук? – спросил, тяжело дыша, Волк.
   – Этому Медведь тебя не учил: сам не знал. Но теперь знает. Когда ты бил, Песец подставлял дубинку и поворачивал ее вот так. – Он сделал вращательное движение кистью руки. – Твоя дубинка летела в сторону и хотела улететь. Хорошо придумал. – И добавил потише: – Бойся Песца. Он не простит, что ты побил его.

Глава 8
НА ХОЛМЕ

   После соревнований дозорные ушли далеко на юг, а вождь снова каждую ночь ждал на холме их сигнала. Там он разводил небольшой костер и сидел, закутавшись в плащ. Время от времени вождь отходил от костра и долго всматривался в ночную тьму. Здесь и нашел его Волк, который давно хотел поговорить с вождем.
   Долго он сидел рядом и молчал. Потом, осмелившись, спросил:
   – А что, если оленей будет мало или они не придут, как прошлой весной?
   – Племя будет голодать, – сурово ответил вождь.
   – Но ведь олени все-таки идут к снегам. В ту весну Волк бегал далеко в тундру и видел большие стада.
   – Там земли чужого племени. Нельзя охотиться на них.
   – Но оленей хватило бы всем.
   – Хватило бы. Одну весну, другую, третью. А потом? Вот почему мы не убиваем самок и малышей. Вот почему убиваем столько, сколько успеем съесть или высушить на солнце про запас. Вот почему каждое племя бережет свои стада, свои охотничьи земли. А их не так много.
   – Значит, надо искать новые земли, которые никто еще не занял, – не унимался Волк.
   – Где? – удивленно взглянул на него вождь. – Там, – он махнул рукой, – враги – Собаки, которые идут по следу. Их много. Не справимся. А в лесах – Лесные люди. Они ни с кем не дружат и живут в чаще по малым рекам. Часто переходят с места на место. – Там, – он указал на север, – льды лежат почти весь год. Там живут братья Береговых людей – Снежные люди. Там, – повернулся вождь к заходу солнца, – земли наших друзей Лохматых. А за ними – Северные люди. Друзья-то друзья, но охотиться у себя никто не позволит, самим нужна дичь. А дальше густые леса, болота. Живут там дикие люди, обросшие волосами. Каждый из них в два раза выше и сильнее человека. Вместо палиц у них стволы деревьев. А камни кидают дальше, чем мы копья. Да и не сумеют Птицы охотиться в тех лесах. Заплутают в зарослях, завязнут в болотах.
   – А там? – обернулся Волк к стране Огня. – Медведь говорит, что там могут быть новые земли, леса, много дичи.
   – Никто не знает пути через Гремящие горы. Только шаман знает, когда они засыпают, и ходит туда. Да и то недалеко: тоже боится. Только за черным льдом и к Светящемуся озеру.
   – И вождь не знает?
   – Давным-давно, когда Волка еще не было, а Орел еще не стал вождем, – припоминая, проговорил вождь, – стада оленей шли в страну Огня и не возвращались. Шли туда и волосатые быки, и даже несколько волосатых носорогов. Прежний шаман говорил, что идут они на смерть. Хозяин зверей принес их в жертву. Но кое-кто не поверил шаману. Хозяин зверей добрый. Он не стал бы приносить в жертву своих воинов. Ведь когда пляшут и грохочут горы, звери и птицы убегают подальше, обходят их. Просто горы спали, долго спали, а звери знали это и шли, не боялись. Но старейшины верили шаману и не разрешили молодым воинам пойти за стадами. А когда трое самых отважных все-таки ушли – горы через два дня загремели. «Вот, – сказал тогда шаман, – может, Каменный Хозяин и пропускает зверей, но людей он не пропустит туда никогда».
   – А те охотники? – затаив дыхание, спросил Волк.
   – Они не вернулись, – грустно сказал вождь. – Это были друзья Орла. Орел должен был идти с ними, но повредил ногу.
   – Значит, прежний шаман говорил правду? Гремящие горы не пускают людей?
   – Не знаю. Может быть, просто охотники замешкались. Звери прошли, а люди нет.
   – Но разве шаман не понимал этого? Шаман ведь самый мудрый человек племени.
   – Шаман знает тайны страны Огня. И в этом его сила. Он приносит черный лед: пламя делает оружие. Велика власть шамана. Больше, чем у вождя. А на землях, где, может быть, нет огненных гор, где всего вдоволь: дичи, ягод, где много незанятых охотничьих земель, – там у шамана не будет большой власти. Шаман хорошо понимает это.
   – Но, может, там нет дичи и ягод? Может, там живут свои охотники?
   – Животные не шли бы на плохие земли. Корма хватит и здесь. Значит, там корма еще больше. Здесь на них охотятся люди. Значит, там не охотятся. Иначе животные побоялись бы идти Гремящим мостом, который всегда может зашататься, засыпать их камнями, сжечь. Да и птицы часто летят туда. Летят и оттуда, осенью. Значит, не погибают. Просто их выгоняют холода.
   – А звери? Олени ведь тоже уходят от зимы.
   – Не так далеко, как птицы. Значит, та земля большая. Есть куда уйти. Птицы не боятся Гремящей страны, а звери боятся.
   – Но почему вождь не расскажет об этом племени? Не заставит шамана показать людям путь в те земли?
   – Люди поддержат шамана, – вздохнул вождь. – Шаман делит мясо, раздает лучшее оружие. Шаман знает путь к Светящемуся озеру и водит туда старейшин. Они верят шаману.
   – Волк тоже знает путь к Светящемуся озеру, – заносчиво сказал молодой охотник.
   – Вождь тоже, – насмешливо улыбнулся Орел, – но ни Волк, ни вождь не знают, когда можно туда ходить.

Глава 9
ДЕНЬ ОЛЕНЕЙ

   Вождь ходил на холм много дней. Вместе с ним ходил и Волк. Он расспрашивал у вождя, как живут другие племена, учился говорить жестами, с помощью которых можно разговаривать с человеком любого охотничьего племени, не зная его языка.
 
 
   – Волк не такой, как все, – одобрительно заметил как-то вождь. – Волк любит учиться. Волк будет вождем и победит шамана. – Глаза вождя блеснули хитрецой.
   – А для чего шаман ходит в Горячую долину? – спросил Волк.
   Вождь задумался.
   – Шаман часто ходит в Горячую долину, – сказал он. – Но ничего там не делает. Только смотрит. Молодые охотники как-то видели, сказали вождю. Смотрит на горячие водяные столбы. И как только вернется в стойбище, собирается в страну Огня. А иногда сидит дома, и тогда горы пляшут. Один раз у старейшины заболели кости. Шаман пообещал сводить старика к Светящемуся озеру. И других стариков тоже. У них всегда побаливают кости, а после купанья перестают. Озеро успокаивает боль. Так вот. Шаман сходил в Горячую долину и не повел стариков. Может быть, он узнал там, что идти нельзя?
   «Красный водяной столб, – вспомнил вдруг Волк. – Волк его видел, и скоро после этого плясали горы, бушевали огненные слуги. Да и другие водяные столбы были большие, громко шипели. Это они говорили, что у Каменного Хозяина будет праздник. Значит, когда они спокойные, можно идти в страну огня».
   Костры на юге все не зажигались, и вождь очень тревожился.
   – Видно, олени пошли стороною, – сказал он, наконец, и спустился с холма, не дожидаясь рассвета.
   На следующую ночь дежурил Волк. Он-то и увидел далеко-далеко во тьме золотистые мерцающие точки, выстроившиеся в треугольник, а рядом мерцало еще пять точек.
   Волк поднял вождя.
   – Стадо идет большое, – кивнул вождь, всмотревшись во тьму, – идет по долине мимо стойбища.
   Загонщики заняли места в зарослях кедрача по обе стороны долины, а стрелки затаились в зарослях ниже по течению речки. Они накрылись шкурами, прикрепили к головам рога и теперь, издалека, сквозь заросли, казались настоящими оленями.
   Шорох, перерастающий в костяной грохот, усиливался, и, наконец, сплошной лес рогов, вытянутых голов с влажными глазами залил долину. Олени бежали, постукивая копытами, сталкиваясь рогами. Дозорные, пропустив стадо, шли за ним, время от времени пугали его криками, но держались поодаль, чтобы стадо не свернуло в другую долину. А, приблизившись к долине, побежали прямо на оленей, громко крича и размахивая руками.
   Теперь стадо пропустили загонщики, а как только оно побежало мимо них, сомкнулись позади цепью и с воплями погнали вниз по долине на стрелков. Видя впереди своих сородичей, олени продолжали бежать вдоль реки. Когда в воздухе засвистели первые стрелы, они все еще не могли понять, откуда стреляют, и бежали прямо на охотников.
   В ход пошли копья. Сбросив шкуры и рога, люди метались среди обезумевших от ужаса животных, разили копьями, били дубинками.
 
 
   Вся долина покрылась серовато-коричневыми тушами, а охотники продолжали гнаться за убегавшими оленями, бросая копья из копье-металок, стреляя из луков. Волк и другие молодые охотники, победившие в соревнованиях, далеко опередили старших и могли, поэтому, бить оленей копьями. Замахнувшись копьем, Волк вдруг почувствовал резкую боль в плече и остановился, выронив копье. На него наткнулся Рысь и тоже остановился. Остановились и Лис с Каланом.
   – Стрела, – удивленно сказал Калан, выдергивая стрелу из плеча друга. – Чья-то стрела случайно попала в Волка.
   Лис осмотрел стрелу.
   – Странно, – пробормотал он. – Метки нет. – И добавил, подумав: – Это не глупая стрела. Кто-то стрелял в Волка.
   Подбежавший Ворон услышал последние слова Лиса. Он был сзади и видел, что случилось.
   – Это старики, – проговорил он, задыхаясь от бега. – Им не нравится, что молодые охотники стреляют лучше их. Старики не хотят, чтобы молодые были охотниками.
   Лис согласно кивнул.
   Несколько дней племя разделывало туши. Женщины нарезали мясо тонкими ремнями, которые потом развешивали вялиться на солнце. Коптили мясо в густом дыму, жарили. Вытягивали жилы, скребли и вычищали шкуры, дубили их в солевых растворах, красили корой ивы, земляными красками.
   Старейшины не работали. Мало работали и стрелки. Все легло на плечи молодежи и женщин. Только Тюлень улизнул в свой вигвам и отлеживался там, лакомясь свежим мясом.
   Наставница накладывала на рану Волка целебные травы, перевязывала ее травяной повязкой. Стрела вонзилась неглубоко, и уже через три дня Волк свободно двигал рукой.
   – Волк убежал от стрелы, – посмеивался Лис. – Если бы Волк стоял или бежал медленнее, стрела бы пробила плечо.
   – А может, и спину, – мрачно добавил Ворон. – На бегу плохо целиться.

Глава 10
ВОЛЧЬЯ ДОЛИНА

   Наставница собирала целебные травы, цветы, корешки, а девочки помогали ей. Некоторые травы и цветы нужно было срывать ранним утром, другие вечером, ночью…