Страница:
Прежде чем Кулр смог отреагировать, Эллиот снова очутилась над ним, на сей раз нанеся злобный удар по руке клингона и выбила его жезл. Оружие отлетело от его руки ко входу туннеля.
Эллиот бросилась, чтобы подхватить жезл, как вдруг почувствовала руку на своей лодыжке, затормозившую ее. Она снова рухнула на землю, но на этот раз не смогла самортизировать удар от падения и встать на ноги. Она уже дышала с трудом, хотя дальнейшее доказывало, что ее физическое состояние было совсем не похоже на то, каким было когда-то.
Она снова повернулась лицом к нападавшему, с удовлетворением заметив струйки густой пурпурно-розовой крови, которая текла из ноздрей клингона. Его нос был согнут налево, и сломан от удара о пол туннеля.
Кулр поднес руку к лицу и провел ей по своему сломанному носу. Когда он заметил кровь на своих пальцах, выражение его лица стало просто убийственным, хотя он продолжал иступленно скалиться. Если нос и причинял ему боль, он этого не показывал.
– Отлично, человек. Я не думал что ты способна на такую свирепую контратаку.
Эллиот знала, что теперь клингон убьет ее, если получит такую возможность. И не было никакого способа, которым он мог бы позволить ей выжить, не рискуя тем, что она вернется, чтобы рассказать кому-нибудь об их бое и о том, как она с такой легкостью перехитрила его в открытом нападении.
Или он, или ты, кричал ее разум. Так что не позволяй этому ублюдку победить. На этот раз она не ждала нападения. Вместо этого она сама атаковала его, издав боевой клич с яростью, рожденной годами плена и домогательствами этого отвратительного клингона. Если ей придется умереть, то она умрет в бою.
Кулр попытался повторить ее прежние действия, шагнув вперед и напав на нее. Но в отличие от охранника Эллиот ожидала такой реакции, и изменила свою атаку, сделав финт сначала в одну, а потом в другую сторону. Она развернулась с упором на левую ногу и, ударив правой, засадила клингону в живот со всей силы, какую только смогла собрать.
Наградой был болезненный вздох, хотя грубая сила охранника позволила ему устоять. Когда Эллиот отступила для другого удара, рука Кулра метнулась к ее голове. Она увернулась, и избежала огромной открытой руки клингона, впервые с момента прибытия в эту тюрьму благодарная за отсутствие волос на голове. Она увернулась от броска и снова напала, метясь на этот раз ногой в мускулистое бедро.
Хотя Эллиот потеряла равновесие, удар оказался слабым, не причинив заметных повреждений. Что было важнее, из-за этой атаки она потеряла устойчивость, и упала на землю.
Она перекатилась, чтобы восстановить устойчивое положение, но оказалась недостаточно быстра, когда Кулр всем своим весом упал поперек ее тела, придавив ее к каменному полу. Эллиот ударила свободной рукой, но промахнулась по лицу клингона. Она попробовала снова, но на этот раз Кулр перехватил ее руку и прижал ее к земле над головой, а затем придавил ее другой рукой.
Зрение Эллиот померкло от сильного удара, прежде чем нервные окончания на ее лице зафиксировали удар. Она почувствовала кровь, и поняла что прикусила внутреннюю часть щеки. Потом она почти забыла о боли, когда Кулр наклонился к ее лицу, и мерзкий аромат его дыхания заполнил ее ноздри.
– Достаточно игр, человек, – прошипел он. – Ты хорошо сражалась, но пришло время покончить с этим.
Именно тогда Эллиот и Кулр услышали предательский вой включенного оглушающего жезла. Внезапно тело клингона отвердело, и он вскинулся от боли, а электрический разряд жезла был почти оглушительным в тесном пространстве туннеля. Кулр вскрикнул и скатился с Эллиот.
Стоящая над кая с Эллиот.
льным в тесных границах туннеля.лингоном грязная взъерошенная фигура с жезлом в руке принадлежала Гарровику. Кровь струилась по левой стороне его обритой головы из глубокой раны, которая без сомнения была причинена падающими обломками во время землетрясения.
– Думаю теперь можешь воспользоваться рукой, – сказал он ей улыбнувшись, прежде чем возвратить свое внимаие на Кулра.
Сила шокового жезла лишила охранника подвижности, указывая на уровень мощности, который использовал Гарровик. Кулр уставился на человека с выражением неприкрытой ненависти.
– Теперь ты точно умрешь, человек, – выплюнул он сквозь сжатые от боли зубы.
– Я не стал бы на это спорить, – ответил Гарровик, помахивая жезлом перед лицом охранника. – Чтобы эффект оглушения смягчился, понадобится время, по меньшей мере столько, сколько займет сообщение Кораксу о том, что вы здесь сейчас делали.
Он указал на Эллиот, лицо которой уже начало опухать после последнего удара клингона. Кулр чуть ли не трясся от злости.
– И вы думаете, что Коракс скорее поверит слову заключенного нежели слову соотечественника клингона?
Гарровик наклонился к клингону ближе.
– Коракс не идиот, Кулр. Он знает о вашем небольшом увлечении людьми, особенно Сидни. Подумайте об этом, пока лежите здесь. Иначе я вынужден буду выяснить, насколько серьезные неприятности это может вам принести.
Он для выразительности похлопал клингона по плечу уже отключенным жезлом. Оставив охранника, Гарровик и Эллиот двинулись из туннеля в главную пещеру. По всему пространству уже полным ходом шли работы по расчистке. Заключенные оказывали своим товарищам медицинскую помощь, а в некоторых случаях оплакивали потерю друзей, которые пали жертвой землетрясения.
Когда они вернулись туда, где все еще лежал Синак, о котором теперь заботился Ра Мхвлови, Гарровик осмотрел лицо Эллиот. Оно опухло и похоже на нем должен был проявиться приличный кровоподтек.
– Вы в порядке?
Эллиот кивнула. Она все еще чувствовала привкус крови, и обследовав челюсть языком обнаружила два расшатанных зуба.
– Я буду в порядке. – Она положила ладонь на руку Гарровика. – Спасибо Стивен.
Гарровик похлопал ее по руке.
– Нет проблем. Ты бы его одолела, если бы не упала. – Он улыбнулся и добавил. – Не похоже чтобы ты растеряла навыки.
– Одно точно, – сказала она, потирая болезненное место на своей спине и устало вздыхая. – Сегодня ночью у меня не будет проблем со сном.
Глава 15
Густой дым, висящий в воздухе трактира, делал его освещение еще более тусклым, чем оно было на самом деле. Кирк едва мог различить стены помещения, которые были загромождены всевозможным экзотическим оружием и различными охотничьими трофеями, каждый из которых без сомнения обладал своей жизненной историей на этой болотистой планете. На задней стене трактира висела замысловатая и часто используемая восьмиугольная мишень, в которую два клингона поочередно метали огромные ножи. Насколько смог определить Кирк, целью каждой игры, в которую они играли, было попасть в маленькие черные восьмиугольники, рассеянные по красной области поля. Он также заметил, что ниодин клингон не смог сделать этого достаточно хорошо, без сомнения из-за обильного количества поглощенного ими кровавого вина.
Кирк поднял руку, и поскреб свой подбородок, который снова начал зудеть под жесткими волосами на лице. Борода была только одной частью клингонской маскировки, которую предприняли они с Сулу, прежде чем подняться на борт ?Гал’тага? для путешествия через клингонское пространство. По настоянию Колота доктор Маккой и интендант «Энтерпрайза» воздержались от попыток воссоздания выпуклых клингонских черепных гребней. Вместо этого вдвоем они изучили выдержки из записей бортового журнала двадцатилетней давности, сохранившиеся в библиотечном компьютере корабля, и сумели найти для Кирка и Сулу эффективную маскировку, которую можно было нанести или удалить без применения специальных инструментов или приспособлений.
Их человеческая кожа теперь была похоронена под темным гримом, который не стерся бы и не смылся от случайного контакта с дождем или потом. Длинные ниспадающие волосы, привязанные у основания шеи, скрывали их человеческие волосы, в то время как бороды вместе с усами и густыми бровями заканчивали преобразование их человеческих черт лица. Заметив, что Кирк поглаживает подбородок, Колот сказал:
– Учитывая все обстоятельства, я все еще думаю, что это отличное изобретение.
Он усмехнулся, поднеся к губам массивную кружку с кровавым вином, и сделал большой глоток.
– Кажется ваша команда не разделяет ваше мнение, капитан, – возразил Кирк, вспомнив угрожающие взгляды и рычание, с которыми столкнулись они с Сулу после прибытия на борт ?Гал’тага?.
Все клингоны на борту корабля напоминали своего капитана: высокие, с бурными шевелюрами, зазубренными зубами и конечно с выступами на лбу. Явная враждебность, с которой столкнулись офицеры Звездного флота, подсказала Кирку, что в облике клингонов было более радикальное неравенство, чем он представлял поначалу. Это была загадка, которая усилилась за прошедшие два дня, потому что члены команды ?Гал’тага? продолжали осторожно разглядывать Кирка и Сулу при каждой возможности. Колот не открыл истинные личности офицеров Звездного флота, а просто отдал приказ относиться к ним с тем же уважением, как и к любому старшему офицеру.
– Однако, – добавил Сулу, для выразительности окидывая взглядом бар, и его азиатские черты лица придавали ему более серьезное выражение, нежели Кирку, – думаю здесь мы смогли бы найти несколько сторонников.
Вскоре после прибытия в провинцию Джинзег колониального мира известного как Дон’зали IV, Кирк и Сулу заприметили один важный факт: они имели сходство почти со всеми клингонами, с которыми сталкивались здесь. Колот вместе с горсткой клингонов на которых они видели выступающие лобные гребни, были в явном меньшинстве. Теперь именно он притягивал любопытные и иногда угрожающие взгляды прочих клингонов, когда они проходили по улицам. Оба офицера «Энтепрайза» знали, что Колот осведомлен об взглядах из-за столиков, но он ничего не сказал на этот счет, вместо этого сосредоточившись на их миссии. В этот раз он снова сделал тоже самое, проигнорировав замечание Сулу и повернулся вместе со стулом, чтобы еще раз окинуть взглядом таверну и ее клиентов.
– Если верить служанке, – сказал он, – К’зег должен вернуться с охоты после заката. Чем скорее он придет, тем лучше. Меня начинает утомлять это логово ленивцев.
Кирк был вынужден согласиться с клингонским капитаном. То что задумывалось как краткий визит, превратилось в продолжительную задержку в пути. Колониальный мир Дон’зали IV свой главный вклад в Клингонскую Империю делал в сельском хозяйстве. По всей планете, которая была обнаружена десятилетия назад и обладала обильными и плодородными землями, можно было найти немало аграрных общин. Эта планеты оказалась идеальной для выращивания продуктов питания, которые можно было экспортировать на многие миры в границах Империи, не разделившие такую счастливую судьбу.
Такая эксплуатация требовала сооружения космодромов и на поверхности планеты, и на ее орбите. Дон’зали IV не могла похвастаться их отсутствием: с маленькими поселениями и в некоторых случаях с большими городами, по спирали расходящимися от главного центра планеты. Но Дон’зали IV, играющий существенную, хотя и довольно мирную функцию в обширной системе Клингонской Империи, Кирка не интересовал. Что для него имело значение, так это то, что здесь был ключ к обнаружению выживших с «Гагарина».
– Колот, – сказал Кирк, наклонившись через стол и говоря тихим голосом, – знаю, вы говорили, что этот К’зег может помочь нам, но как именно он связан со всем этим?
И в самом деле, клингонский капитан оказался весьма скрытным во время полета от Звездной Базы 49. Обернувшись, чтобы оказаться лицом к Кирку и Сулу, он наклонился вперед, все еще сжимая в огромной руке кружку с кровавым вином.
– Вы правы, и я прошу прощения, что не поделился с вами этой информацией на корабле. Я получил последнее сообщение от Горкона, когда мы были в пути и не хотел рисковать, чтобы кто-то еще изучил его содержание. – Он прищурил глаза и едва заметно улыбнулся. – Никто не знает, где могут скрываться шпионы, капитан.
Кирк инстинктивно поднял взгляд и окинул взглядом бар, но увидел, что кроме случайных вглядов прочих клиентов, никто в таверне казалось не интересовался ими. Настроение в комнате было веселым, время от времени даже оглушительным; прочие клиенты были поглощены своими занятиями. Если за ними наблюдали, решил он, то это могло быть только на расстоянии.
– Думаю здесь мы в безопасности, по крайней мере на какое-то время, – сказал он.
Кивнув, Колот продолжил.
– Проблема, с которой мы столкнулись, джентльмены, довольно проста. Горкон уверен, что ваших офицеров удерживают глубоко в клингонском пространстве, но нынешнее местоположение самой тюрьмы не известно. Он не смог найти никаких записей о ней, словно ее не существует. Но это невозможно из-за другой информации, которую он раскрыл.
Сулу добавил:
– К’зег наша контактная точка потому, что он сам работал в той тюрьме, или знает кого-то кто там работал.
Они прекратили разговор, когда возле их столика остановилась официантка: огромная клингонка с длинными волосами, ниспадающими с ее широких плеч. Снова наполнив их кружки кровавым вином, она улыбнулась Кирку всем ртом, полным неровных зубов. Она задержалась у их столика дольше чем было необходимо для окончания ее работы, откровенно оценивая Кирка, пока капитан «Энтерпрайза» наконец не вернул ей улыбку. Когда она отошла, чтобы обслужить клиентов за ближайшим столиком, она продолжала бросать в направлении Кирка скрытые взгляды. Колот наблюдал за этим происшествием с неприкрытым удовольствием, даже не пытаясь приглушить свой смех.
– Примите предостережение, Кирк, – сказал он. – Даже при вашем предполагаемом мастерстве обращения с женщинами, вам тяжело придется в руках клингонки.
Хотя ему показалось, что он заметил ухмылку на лице Сулу, когда Кирк уставился на него, лицо рулевого было бесстрастным. Обречено вздохнув, он снова переключился на Колота.
– Так что насчет К’зега?
– Когда-то он был начальником тюрьмы, и я уверен, что это именно та тюрьма, которую мы ищем, – ответил клингон. – Горкон нашел в архиве коммюнике К’зега к одному из членов Совета, Комору, в которых он регулярно сообщал о маленькой группе заключенных, находящихся на его попечении. Хотя в сообщениях не было указано местоположение тюрьмы, и не были упомянуты имена пленников, там были отдельные ссылки на диету или медицинские потребности людей, вулканцев, и эфрозиан. Было также еще одно особое сообщение, в котором начальник ссылался на капитана андорианку. Эта андорианка была казнена в пример своим подчиненным.
Сулу повернулся и уставился на Кирка.
– Капитан «Гагарина» была андорианкой.
От гнева у Кирка потемнело в глазах при мысли о капитане Грэлв, опытном командующем, которая умерла ужасной смертью вдали от дома, где никто так и не узнал, что с ней случилось. Была ли она супругой или матерью? Конечно же у нее были родные, которые скорбели о ее судьбе, когда узнали об исчезновении «Гагарина».
Его беспокоила другая мысль. Хотя он взялся за эту миссию, чтобы определить окончательную судьбу «Гагарина», была очень реальна возможность, что Имерия удерживает в плену немало представителей Федерации и служащих Звездного флота. У них была причина рассеять пленников по всему клингонскому пространству по отдаленным тюрьмам и прочим местам, в которых извлекали выгоду из рабского труда. Сколько их там было? Какое унылое существование ждало их каждый день? Эта мысль добавила топлива в гнев Кирка, и ему пришлось бороться с собой, пока гнев снова не был взят под контроль.
– Значит К’зег теперь живет здесь, в этой колонии? – спросил он, плотно стиснув челюсти.
Ему казалось нелепым, что солдат Империи мог найти удовольствие в месте, столь лишенным волнений, как эта планета. Колот кивнул.
– Горкон сумел определить, что он переселился сюда после отставки с военной службы. – Слова сорвались с губ клингона пропитанные некоторым отвращением; само понятие об уходе с военной службы, казалось, оскорбляло его. – Дабы не рисковать, пытаясь войти в контакт с К’зегом по подпространственной связи, Горкон приказал мне связаться с ним лично.
Обнаружить где жил К’зег было просто. Согласно местному закону принуждения он жил в маленькой квартире в группе больших многоквартирных зданий на краю города. Однако, когда они позвонили, клингона дома не оказалось, и престарелая раздражительная женщина, которая оказалась его служанкой, сообщила им, что К’зег на охоте и вернется на следующий день. Прежде чем приказать им покинуть район и хлопнуть дверью перед их носом, она также сказала, что по привычке К’зег перед возвращением домой с охоты останавливается в своей любимой таверне.
Когда они добрались до таверны, бармен сначала отреагировал узнаванием, а потом был близок к отвращению, когда заметил схлодство К’зега c тем, что воспроизвел Колот из служебных клингонских отчетов. Там был изображен свирепый солдат с холодными, жестокими глазами, смотрящими из-под тяжелых бровей, и зловещим выражением лица, которые делали еще более зловещим длинные тонкие усы, свисающие по углам его рта. Если бы не более темный тон кожи, К’зег во многом напомнил Кирку Колота, каким он был во время их первого столкновения много лет назад на космической станции К-7.
– Я знаю кто он, – сказал бармен, не пытаясь скрыть ненависть в своем голосе. – Он должен вернуться сегодня вечером. Обычно он выпивает кружку кровавого вина перед возвращением домой.
Потом бармен повернулся к ним спиной, и вернулся к тому чем занимался, почти побуждая Колота к насилию таким преднамеренным пренебрежением. Кирк и Сулу смогли удержать клингонского капитана и подтолкнули его к столику в дальнем углу таверны, где они могли присматривать за дверью. На протяжении следующих нескольких часов хотя они втроем смогли получить сдержанное обслуживание от бармена, Колот продолжал также тяжело смотреть на него, как и на многих других посетителей.
– Надеюсь он скоро появится, – сказал Сулу Кирку, потягивая свой напиток. – Кажется чем дольше мы здесь сидим, тем больше кое-кому из этих парней не нравится Колот.
Кирк соглашаясь кивнул. Он был почти готов предложить подождать появления К’зега снаружи, но потом передумал. Здесь по крайней мере наличие энергетического оружия проверялось в дверях, а сидя спиной к стене Кирку не приходилось волноваться о неприятностях с тыла. Он знал, что Колот тоже чувствует напряженность в комнате, хотя клингон не выказывал никаких признаков этого. Вместо этого он продолжал потягивать свой напиток, словно в мире ему не о чем было волноваться.
– Ого, – прошептал Сулу, толкая Кирка локтем.
Едва оторвавшись от своего напитка, капитан «Этерпрайза» уже знал, что он увидит. На протяжении получаса два клингона, игравших в странную игру с ножами и мишенями, открыто бросали на Колота, Кирка и Сулу презрительнеые взгляды. Поскольку их потребление кровавого вина и шумное поведение нарастало, Кирк понимал, что некоторого рода конфронтация неизбежна.
Он не стал хвалить себя за свою дедукцию, наблюдая как два клингона начали двигаться в их направлении. Кроме того, он оказался не в состоянии учесть парочку их приятелей, которые присоединились к ним, пока они пересекали бар, шатаясь обходя столы и стулья, и направились к ним. Выражения их лиц давали ясно понять их намерения.
Глава 16
– Колот, – прошипел Кирк.
В ответ клингонский капитан сделал длинный глоток своего напитка, прежде чем поставить кружку на стол и вытереть губы тыльной стороной ладони в перчатке.
– Меня удивляет, что это заняло так много времени, – наконец сказал он. – Мне это уже начало надоедать, и я уже не мог подумать о лучшем способе убить время.
С этими словами он поднялся со стула и повернулся лицом к приближающимся клингонам. Кирк обменялся с Сулу одинаково встревоженными взглядами.
– Я знал, что он собирается сказать что-то подобное, – сказал Сулу, поднимаясь вслед за Кирком и обходя стол, чтобы присоединиться к Колоту.
Четыре клингона, движущиеся с уверенностью, которая, в чем был уверен Кирк, была подогрета кровавым вином, сократили дистанцию, пока обе группы не оказались на расстоянии пары метров друг от друга.
– Ты, – сказал предполагаемый предводитель группы, указывая на Колота. – тебе здесь не место. Убирайся сейчас же или будешь иметь дело со мной.
Колот оценил своего противника озадаченным взглядом.
– Хозяин бара, кажется, принял меня как клиента, потому что заинтересован в моих деньгах. Он не просил меня уйти, так что думаю я останусь здесь надолго. Признай это, или будешь иметь дело со мной.
Кирк знал, что в этом случае дипломатия не выход. Колот объяснил ему раньше, что попытка отболтаться от ситуации подобной этой будет рассматриваться противной стороной как оскорбительная и в результате безо всяких сомнений будет вызвана на личный бой. Демонстрация слабости или нерешительности тоже не была выходом, чему Кирк научился сам благодаря своим многочисленным столкновениям с клингонами и прочими расами с похожими традициями и ценностями. Единственный выбор: придерживаться силе, агрессивности, и следовать этим путем.
В такие дни я начинаю жалеть, что не занялся со своим дядей разведением лошадей.Лицо предводителя квартета исказила зловещая усмешка.
– А, вызов? Превосходно. Мне это нравится. – Он направил свой взгляд на Кирка. – И вы поддерживаете этого аутсайдера? Вы разделяете его… веру?
Не было никакой ошибки в отвращении, пропитавшем последнее слово. Клингон немного шатался, и Кирк мог бы подумать о преимуществе, которое было у него перед дерзким юнцом. Вместо этого его взгляд перемещался с одного клингона на другого, оценивая каждого из них на потенциальную угрозу. Ему не нужно было смотреть на Сулу чтобы знать, что рулевой делает тоже самое.
Слова клингона озадачили Кирка. О какой «вере» он говорил? Он был уверен, что это еще один вопрос, от ответа на который Колот уклонится, когда Кирк спросит его об этом. Если мы отсюда выйдем, напомнил он себе.
– Их дружба со мной не ваше дело, – сказал Колот. – Но я предлагаю вам осторожнее выбирать свои следующие действия, потому что в бою они будут стоять рядом со мной.
Колот превратился в движущееся пятно, сократив расстояние между собой и клингоном, стоящим напротив него. Его левая рука метнулась вперед, и заехала ладонью по лицу противника. Удар заставил пьяного клингона отшатнуться на одного из своих компаньонов. Два других клингона отреагировали быстро, каждый двинулся так, чтобы увернуться от споткнувшихся приятелей. Угроза в их глазах была очевидна, когда они шагнули к Колоту.
– Сюда, – бросил Сулу, двигаясь на помощь, но рулевому не пришлось беспокоиться.
Колот бросился к двум приближающимся противникам, и врезался в них с силой, которая сбила обоих клингонов с ног, и послала их в полет к ближайшим столикам. К этому времени первые два клингона восстановили равновесие, и бросились в драку. Сулу понял, что Колот не видит новую угрозу, и ринулся вперед. Увернувшись от замаха руки первого клингона, он ударил ногой его компаньона. Удар пришелся клингону в грудь, выгнав весь воздух их его легких с громким ворчанием.
Клингон, который упустил Сулу, развернулся, чтобы попытаться снова, и был встречен Кирком, который, воспользовавшись мгновенной дезориентацией своего противника, нанес удар наотмаш по голове нападавшего. Его рука взорвалась от боли, когда натолкнулась на плотную кость клингонского черепа, но у него не было времени отвлекаться на это.
– Капитан! Осторожнее!
Кирк увидел, как рука клингона метнулась к нему в тот же самый момент, когда он услышал предостерегающий крик Сулу. Инстинкт взял свое, и он увернулся от броска, заставив клингона чрезмерно наклониться и упасть вперед. Кирк ухватился за возможность, лягнул, ударив клингона в лицо носком ботинка, и швырнул своего противника на пол.
Колот тем временем управился с одним из двух клингонов, которые насели на него. Упавший клингон лежал бесформенной кучей поперек одного из столов, в то время как его напарник шагнул вперед, и свет бросил блик на шлифованное лезвие ножа, которое он теперь держал в своей правой руке.
– Аутсайдер, сегодня ты позвал свою смерть, – прошипел клингон, размахивая ножом и описывая им в воздухе перед собой сложный рисунок. – Твоя кровь накормит насекомых, прячущихся под половицами.
Смутив своего противника выражением лица, близким к довольному, Колот ответил:
– Сегодня такой же хороший день для смерти, как и любой другой. Покажи мне свой гнев воина, если сможешь.
Клингон прорычал что-то неразборчивое прежде чем поднять нож над головой и издать леденящий душу боевой клич. Когда он бросился к нему, Колот не напрягся, готовясь защищаться. Вместо этого он почти безмятежно шагнул в сторону на последней секунде, и когда импульс нападавшего начал проносить его мимо, Колот с беспощадной силой всадил правое колено в живот клингона.
Эллиот бросилась, чтобы подхватить жезл, как вдруг почувствовала руку на своей лодыжке, затормозившую ее. Она снова рухнула на землю, но на этот раз не смогла самортизировать удар от падения и встать на ноги. Она уже дышала с трудом, хотя дальнейшее доказывало, что ее физическое состояние было совсем не похоже на то, каким было когда-то.
Она снова повернулась лицом к нападавшему, с удовлетворением заметив струйки густой пурпурно-розовой крови, которая текла из ноздрей клингона. Его нос был согнут налево, и сломан от удара о пол туннеля.
Кулр поднес руку к лицу и провел ей по своему сломанному носу. Когда он заметил кровь на своих пальцах, выражение его лица стало просто убийственным, хотя он продолжал иступленно скалиться. Если нос и причинял ему боль, он этого не показывал.
– Отлично, человек. Я не думал что ты способна на такую свирепую контратаку.
Эллиот знала, что теперь клингон убьет ее, если получит такую возможность. И не было никакого способа, которым он мог бы позволить ей выжить, не рискуя тем, что она вернется, чтобы рассказать кому-нибудь об их бое и о том, как она с такой легкостью перехитрила его в открытом нападении.
Или он, или ты, кричал ее разум. Так что не позволяй этому ублюдку победить. На этот раз она не ждала нападения. Вместо этого она сама атаковала его, издав боевой клич с яростью, рожденной годами плена и домогательствами этого отвратительного клингона. Если ей придется умереть, то она умрет в бою.
Кулр попытался повторить ее прежние действия, шагнув вперед и напав на нее. Но в отличие от охранника Эллиот ожидала такой реакции, и изменила свою атаку, сделав финт сначала в одну, а потом в другую сторону. Она развернулась с упором на левую ногу и, ударив правой, засадила клингону в живот со всей силы, какую только смогла собрать.
Наградой был болезненный вздох, хотя грубая сила охранника позволила ему устоять. Когда Эллиот отступила для другого удара, рука Кулра метнулась к ее голове. Она увернулась, и избежала огромной открытой руки клингона, впервые с момента прибытия в эту тюрьму благодарная за отсутствие волос на голове. Она увернулась от броска и снова напала, метясь на этот раз ногой в мускулистое бедро.
Хотя Эллиот потеряла равновесие, удар оказался слабым, не причинив заметных повреждений. Что было важнее, из-за этой атаки она потеряла устойчивость, и упала на землю.
Она перекатилась, чтобы восстановить устойчивое положение, но оказалась недостаточно быстра, когда Кулр всем своим весом упал поперек ее тела, придавив ее к каменному полу. Эллиот ударила свободной рукой, но промахнулась по лицу клингона. Она попробовала снова, но на этот раз Кулр перехватил ее руку и прижал ее к земле над головой, а затем придавил ее другой рукой.
Зрение Эллиот померкло от сильного удара, прежде чем нервные окончания на ее лице зафиксировали удар. Она почувствовала кровь, и поняла что прикусила внутреннюю часть щеки. Потом она почти забыла о боли, когда Кулр наклонился к ее лицу, и мерзкий аромат его дыхания заполнил ее ноздри.
– Достаточно игр, человек, – прошипел он. – Ты хорошо сражалась, но пришло время покончить с этим.
Именно тогда Эллиот и Кулр услышали предательский вой включенного оглушающего жезла. Внезапно тело клингона отвердело, и он вскинулся от боли, а электрический разряд жезла был почти оглушительным в тесном пространстве туннеля. Кулр вскрикнул и скатился с Эллиот.
Стоящая над кая с Эллиот.
льным в тесных границах туннеля.лингоном грязная взъерошенная фигура с жезлом в руке принадлежала Гарровику. Кровь струилась по левой стороне его обритой головы из глубокой раны, которая без сомнения была причинена падающими обломками во время землетрясения.
– Думаю теперь можешь воспользоваться рукой, – сказал он ей улыбнувшись, прежде чем возвратить свое внимаие на Кулра.
Сила шокового жезла лишила охранника подвижности, указывая на уровень мощности, который использовал Гарровик. Кулр уставился на человека с выражением неприкрытой ненависти.
– Теперь ты точно умрешь, человек, – выплюнул он сквозь сжатые от боли зубы.
– Я не стал бы на это спорить, – ответил Гарровик, помахивая жезлом перед лицом охранника. – Чтобы эффект оглушения смягчился, понадобится время, по меньшей мере столько, сколько займет сообщение Кораксу о том, что вы здесь сейчас делали.
Он указал на Эллиот, лицо которой уже начало опухать после последнего удара клингона. Кулр чуть ли не трясся от злости.
– И вы думаете, что Коракс скорее поверит слову заключенного нежели слову соотечественника клингона?
Гарровик наклонился к клингону ближе.
– Коракс не идиот, Кулр. Он знает о вашем небольшом увлечении людьми, особенно Сидни. Подумайте об этом, пока лежите здесь. Иначе я вынужден буду выяснить, насколько серьезные неприятности это может вам принести.
Он для выразительности похлопал клингона по плечу уже отключенным жезлом. Оставив охранника, Гарровик и Эллиот двинулись из туннеля в главную пещеру. По всему пространству уже полным ходом шли работы по расчистке. Заключенные оказывали своим товарищам медицинскую помощь, а в некоторых случаях оплакивали потерю друзей, которые пали жертвой землетрясения.
Когда они вернулись туда, где все еще лежал Синак, о котором теперь заботился Ра Мхвлови, Гарровик осмотрел лицо Эллиот. Оно опухло и похоже на нем должен был проявиться приличный кровоподтек.
– Вы в порядке?
Эллиот кивнула. Она все еще чувствовала привкус крови, и обследовав челюсть языком обнаружила два расшатанных зуба.
– Я буду в порядке. – Она положила ладонь на руку Гарровика. – Спасибо Стивен.
Гарровик похлопал ее по руке.
– Нет проблем. Ты бы его одолела, если бы не упала. – Он улыбнулся и добавил. – Не похоже чтобы ты растеряла навыки.
– Одно точно, – сказала она, потирая болезненное место на своей спине и устало вздыхая. – Сегодня ночью у меня не будет проблем со сном.
Глава 15
Густой дым, висящий в воздухе трактира, делал его освещение еще более тусклым, чем оно было на самом деле. Кирк едва мог различить стены помещения, которые были загромождены всевозможным экзотическим оружием и различными охотничьими трофеями, каждый из которых без сомнения обладал своей жизненной историей на этой болотистой планете. На задней стене трактира висела замысловатая и часто используемая восьмиугольная мишень, в которую два клингона поочередно метали огромные ножи. Насколько смог определить Кирк, целью каждой игры, в которую они играли, было попасть в маленькие черные восьмиугольники, рассеянные по красной области поля. Он также заметил, что ниодин клингон не смог сделать этого достаточно хорошо, без сомнения из-за обильного количества поглощенного ими кровавого вина.
Кирк поднял руку, и поскреб свой подбородок, который снова начал зудеть под жесткими волосами на лице. Борода была только одной частью клингонской маскировки, которую предприняли они с Сулу, прежде чем подняться на борт ?Гал’тага? для путешествия через клингонское пространство. По настоянию Колота доктор Маккой и интендант «Энтерпрайза» воздержались от попыток воссоздания выпуклых клингонских черепных гребней. Вместо этого вдвоем они изучили выдержки из записей бортового журнала двадцатилетней давности, сохранившиеся в библиотечном компьютере корабля, и сумели найти для Кирка и Сулу эффективную маскировку, которую можно было нанести или удалить без применения специальных инструментов или приспособлений.
Их человеческая кожа теперь была похоронена под темным гримом, который не стерся бы и не смылся от случайного контакта с дождем или потом. Длинные ниспадающие волосы, привязанные у основания шеи, скрывали их человеческие волосы, в то время как бороды вместе с усами и густыми бровями заканчивали преобразование их человеческих черт лица. Заметив, что Кирк поглаживает подбородок, Колот сказал:
– Учитывая все обстоятельства, я все еще думаю, что это отличное изобретение.
Он усмехнулся, поднеся к губам массивную кружку с кровавым вином, и сделал большой глоток.
– Кажется ваша команда не разделяет ваше мнение, капитан, – возразил Кирк, вспомнив угрожающие взгляды и рычание, с которыми столкнулись они с Сулу после прибытия на борт ?Гал’тага?.
Все клингоны на борту корабля напоминали своего капитана: высокие, с бурными шевелюрами, зазубренными зубами и конечно с выступами на лбу. Явная враждебность, с которой столкнулись офицеры Звездного флота, подсказала Кирку, что в облике клингонов было более радикальное неравенство, чем он представлял поначалу. Это была загадка, которая усилилась за прошедшие два дня, потому что члены команды ?Гал’тага? продолжали осторожно разглядывать Кирка и Сулу при каждой возможности. Колот не открыл истинные личности офицеров Звездного флота, а просто отдал приказ относиться к ним с тем же уважением, как и к любому старшему офицеру.
– Однако, – добавил Сулу, для выразительности окидывая взглядом бар, и его азиатские черты лица придавали ему более серьезное выражение, нежели Кирку, – думаю здесь мы смогли бы найти несколько сторонников.
Вскоре после прибытия в провинцию Джинзег колониального мира известного как Дон’зали IV, Кирк и Сулу заприметили один важный факт: они имели сходство почти со всеми клингонами, с которыми сталкивались здесь. Колот вместе с горсткой клингонов на которых они видели выступающие лобные гребни, были в явном меньшинстве. Теперь именно он притягивал любопытные и иногда угрожающие взгляды прочих клингонов, когда они проходили по улицам. Оба офицера «Энтепрайза» знали, что Колот осведомлен об взглядах из-за столиков, но он ничего не сказал на этот счет, вместо этого сосредоточившись на их миссии. В этот раз он снова сделал тоже самое, проигнорировав замечание Сулу и повернулся вместе со стулом, чтобы еще раз окинуть взглядом таверну и ее клиентов.
– Если верить служанке, – сказал он, – К’зег должен вернуться с охоты после заката. Чем скорее он придет, тем лучше. Меня начинает утомлять это логово ленивцев.
Кирк был вынужден согласиться с клингонским капитаном. То что задумывалось как краткий визит, превратилось в продолжительную задержку в пути. Колониальный мир Дон’зали IV свой главный вклад в Клингонскую Империю делал в сельском хозяйстве. По всей планете, которая была обнаружена десятилетия назад и обладала обильными и плодородными землями, можно было найти немало аграрных общин. Эта планеты оказалась идеальной для выращивания продуктов питания, которые можно было экспортировать на многие миры в границах Империи, не разделившие такую счастливую судьбу.
Такая эксплуатация требовала сооружения космодромов и на поверхности планеты, и на ее орбите. Дон’зали IV не могла похвастаться их отсутствием: с маленькими поселениями и в некоторых случаях с большими городами, по спирали расходящимися от главного центра планеты. Но Дон’зали IV, играющий существенную, хотя и довольно мирную функцию в обширной системе Клингонской Империи, Кирка не интересовал. Что для него имело значение, так это то, что здесь был ключ к обнаружению выживших с «Гагарина».
– Колот, – сказал Кирк, наклонившись через стол и говоря тихим голосом, – знаю, вы говорили, что этот К’зег может помочь нам, но как именно он связан со всем этим?
И в самом деле, клингонский капитан оказался весьма скрытным во время полета от Звездной Базы 49. Обернувшись, чтобы оказаться лицом к Кирку и Сулу, он наклонился вперед, все еще сжимая в огромной руке кружку с кровавым вином.
– Вы правы, и я прошу прощения, что не поделился с вами этой информацией на корабле. Я получил последнее сообщение от Горкона, когда мы были в пути и не хотел рисковать, чтобы кто-то еще изучил его содержание. – Он прищурил глаза и едва заметно улыбнулся. – Никто не знает, где могут скрываться шпионы, капитан.
Кирк инстинктивно поднял взгляд и окинул взглядом бар, но увидел, что кроме случайных вглядов прочих клиентов, никто в таверне казалось не интересовался ими. Настроение в комнате было веселым, время от времени даже оглушительным; прочие клиенты были поглощены своими занятиями. Если за ними наблюдали, решил он, то это могло быть только на расстоянии.
– Думаю здесь мы в безопасности, по крайней мере на какое-то время, – сказал он.
Кивнув, Колот продолжил.
– Проблема, с которой мы столкнулись, джентльмены, довольно проста. Горкон уверен, что ваших офицеров удерживают глубоко в клингонском пространстве, но нынешнее местоположение самой тюрьмы не известно. Он не смог найти никаких записей о ней, словно ее не существует. Но это невозможно из-за другой информации, которую он раскрыл.
Сулу добавил:
– К’зег наша контактная точка потому, что он сам работал в той тюрьме, или знает кого-то кто там работал.
Они прекратили разговор, когда возле их столика остановилась официантка: огромная клингонка с длинными волосами, ниспадающими с ее широких плеч. Снова наполнив их кружки кровавым вином, она улыбнулась Кирку всем ртом, полным неровных зубов. Она задержалась у их столика дольше чем было необходимо для окончания ее работы, откровенно оценивая Кирка, пока капитан «Энтерпрайза» наконец не вернул ей улыбку. Когда она отошла, чтобы обслужить клиентов за ближайшим столиком, она продолжала бросать в направлении Кирка скрытые взгляды. Колот наблюдал за этим происшествием с неприкрытым удовольствием, даже не пытаясь приглушить свой смех.
– Примите предостережение, Кирк, – сказал он. – Даже при вашем предполагаемом мастерстве обращения с женщинами, вам тяжело придется в руках клингонки.
Хотя ему показалось, что он заметил ухмылку на лице Сулу, когда Кирк уставился на него, лицо рулевого было бесстрастным. Обречено вздохнув, он снова переключился на Колота.
– Так что насчет К’зега?
– Когда-то он был начальником тюрьмы, и я уверен, что это именно та тюрьма, которую мы ищем, – ответил клингон. – Горкон нашел в архиве коммюнике К’зега к одному из членов Совета, Комору, в которых он регулярно сообщал о маленькой группе заключенных, находящихся на его попечении. Хотя в сообщениях не было указано местоположение тюрьмы, и не были упомянуты имена пленников, там были отдельные ссылки на диету или медицинские потребности людей, вулканцев, и эфрозиан. Было также еще одно особое сообщение, в котором начальник ссылался на капитана андорианку. Эта андорианка была казнена в пример своим подчиненным.
Сулу повернулся и уставился на Кирка.
– Капитан «Гагарина» была андорианкой.
От гнева у Кирка потемнело в глазах при мысли о капитане Грэлв, опытном командующем, которая умерла ужасной смертью вдали от дома, где никто так и не узнал, что с ней случилось. Была ли она супругой или матерью? Конечно же у нее были родные, которые скорбели о ее судьбе, когда узнали об исчезновении «Гагарина».
Его беспокоила другая мысль. Хотя он взялся за эту миссию, чтобы определить окончательную судьбу «Гагарина», была очень реальна возможность, что Имерия удерживает в плену немало представителей Федерации и служащих Звездного флота. У них была причина рассеять пленников по всему клингонскому пространству по отдаленным тюрьмам и прочим местам, в которых извлекали выгоду из рабского труда. Сколько их там было? Какое унылое существование ждало их каждый день? Эта мысль добавила топлива в гнев Кирка, и ему пришлось бороться с собой, пока гнев снова не был взят под контроль.
– Значит К’зег теперь живет здесь, в этой колонии? – спросил он, плотно стиснув челюсти.
Ему казалось нелепым, что солдат Империи мог найти удовольствие в месте, столь лишенным волнений, как эта планета. Колот кивнул.
– Горкон сумел определить, что он переселился сюда после отставки с военной службы. – Слова сорвались с губ клингона пропитанные некоторым отвращением; само понятие об уходе с военной службы, казалось, оскорбляло его. – Дабы не рисковать, пытаясь войти в контакт с К’зегом по подпространственной связи, Горкон приказал мне связаться с ним лично.
Обнаружить где жил К’зег было просто. Согласно местному закону принуждения он жил в маленькой квартире в группе больших многоквартирных зданий на краю города. Однако, когда они позвонили, клингона дома не оказалось, и престарелая раздражительная женщина, которая оказалась его служанкой, сообщила им, что К’зег на охоте и вернется на следующий день. Прежде чем приказать им покинуть район и хлопнуть дверью перед их носом, она также сказала, что по привычке К’зег перед возвращением домой с охоты останавливается в своей любимой таверне.
Когда они добрались до таверны, бармен сначала отреагировал узнаванием, а потом был близок к отвращению, когда заметил схлодство К’зега c тем, что воспроизвел Колот из служебных клингонских отчетов. Там был изображен свирепый солдат с холодными, жестокими глазами, смотрящими из-под тяжелых бровей, и зловещим выражением лица, которые делали еще более зловещим длинные тонкие усы, свисающие по углам его рта. Если бы не более темный тон кожи, К’зег во многом напомнил Кирку Колота, каким он был во время их первого столкновения много лет назад на космической станции К-7.
– Я знаю кто он, – сказал бармен, не пытаясь скрыть ненависть в своем голосе. – Он должен вернуться сегодня вечером. Обычно он выпивает кружку кровавого вина перед возвращением домой.
Потом бармен повернулся к ним спиной, и вернулся к тому чем занимался, почти побуждая Колота к насилию таким преднамеренным пренебрежением. Кирк и Сулу смогли удержать клингонского капитана и подтолкнули его к столику в дальнем углу таверны, где они могли присматривать за дверью. На протяжении следующих нескольких часов хотя они втроем смогли получить сдержанное обслуживание от бармена, Колот продолжал также тяжело смотреть на него, как и на многих других посетителей.
– Надеюсь он скоро появится, – сказал Сулу Кирку, потягивая свой напиток. – Кажется чем дольше мы здесь сидим, тем больше кое-кому из этих парней не нравится Колот.
Кирк соглашаясь кивнул. Он был почти готов предложить подождать появления К’зега снаружи, но потом передумал. Здесь по крайней мере наличие энергетического оружия проверялось в дверях, а сидя спиной к стене Кирку не приходилось волноваться о неприятностях с тыла. Он знал, что Колот тоже чувствует напряженность в комнате, хотя клингон не выказывал никаких признаков этого. Вместо этого он продолжал потягивать свой напиток, словно в мире ему не о чем было волноваться.
– Ого, – прошептал Сулу, толкая Кирка локтем.
Едва оторвавшись от своего напитка, капитан «Этерпрайза» уже знал, что он увидит. На протяжении получаса два клингона, игравших в странную игру с ножами и мишенями, открыто бросали на Колота, Кирка и Сулу презрительнеые взгляды. Поскольку их потребление кровавого вина и шумное поведение нарастало, Кирк понимал, что некоторого рода конфронтация неизбежна.
Он не стал хвалить себя за свою дедукцию, наблюдая как два клингона начали двигаться в их направлении. Кроме того, он оказался не в состоянии учесть парочку их приятелей, которые присоединились к ним, пока они пересекали бар, шатаясь обходя столы и стулья, и направились к ним. Выражения их лиц давали ясно понять их намерения.
Глава 16
– Колот, – прошипел Кирк.
В ответ клингонский капитан сделал длинный глоток своего напитка, прежде чем поставить кружку на стол и вытереть губы тыльной стороной ладони в перчатке.
– Меня удивляет, что это заняло так много времени, – наконец сказал он. – Мне это уже начало надоедать, и я уже не мог подумать о лучшем способе убить время.
С этими словами он поднялся со стула и повернулся лицом к приближающимся клингонам. Кирк обменялся с Сулу одинаково встревоженными взглядами.
– Я знал, что он собирается сказать что-то подобное, – сказал Сулу, поднимаясь вслед за Кирком и обходя стол, чтобы присоединиться к Колоту.
Четыре клингона, движущиеся с уверенностью, которая, в чем был уверен Кирк, была подогрета кровавым вином, сократили дистанцию, пока обе группы не оказались на расстоянии пары метров друг от друга.
– Ты, – сказал предполагаемый предводитель группы, указывая на Колота. – тебе здесь не место. Убирайся сейчас же или будешь иметь дело со мной.
Колот оценил своего противника озадаченным взглядом.
– Хозяин бара, кажется, принял меня как клиента, потому что заинтересован в моих деньгах. Он не просил меня уйти, так что думаю я останусь здесь надолго. Признай это, или будешь иметь дело со мной.
Кирк знал, что в этом случае дипломатия не выход. Колот объяснил ему раньше, что попытка отболтаться от ситуации подобной этой будет рассматриваться противной стороной как оскорбительная и в результате безо всяких сомнений будет вызвана на личный бой. Демонстрация слабости или нерешительности тоже не была выходом, чему Кирк научился сам благодаря своим многочисленным столкновениям с клингонами и прочими расами с похожими традициями и ценностями. Единственный выбор: придерживаться силе, агрессивности, и следовать этим путем.
В такие дни я начинаю жалеть, что не занялся со своим дядей разведением лошадей.Лицо предводителя квартета исказила зловещая усмешка.
– А, вызов? Превосходно. Мне это нравится. – Он направил свой взгляд на Кирка. – И вы поддерживаете этого аутсайдера? Вы разделяете его… веру?
Не было никакой ошибки в отвращении, пропитавшем последнее слово. Клингон немного шатался, и Кирк мог бы подумать о преимуществе, которое было у него перед дерзким юнцом. Вместо этого его взгляд перемещался с одного клингона на другого, оценивая каждого из них на потенциальную угрозу. Ему не нужно было смотреть на Сулу чтобы знать, что рулевой делает тоже самое.
Слова клингона озадачили Кирка. О какой «вере» он говорил? Он был уверен, что это еще один вопрос, от ответа на который Колот уклонится, когда Кирк спросит его об этом. Если мы отсюда выйдем, напомнил он себе.
– Их дружба со мной не ваше дело, – сказал Колот. – Но я предлагаю вам осторожнее выбирать свои следующие действия, потому что в бою они будут стоять рядом со мной.
Колот превратился в движущееся пятно, сократив расстояние между собой и клингоном, стоящим напротив него. Его левая рука метнулась вперед, и заехала ладонью по лицу противника. Удар заставил пьяного клингона отшатнуться на одного из своих компаньонов. Два других клингона отреагировали быстро, каждый двинулся так, чтобы увернуться от споткнувшихся приятелей. Угроза в их глазах была очевидна, когда они шагнули к Колоту.
– Сюда, – бросил Сулу, двигаясь на помощь, но рулевому не пришлось беспокоиться.
Колот бросился к двум приближающимся противникам, и врезался в них с силой, которая сбила обоих клингонов с ног, и послала их в полет к ближайшим столикам. К этому времени первые два клингона восстановили равновесие, и бросились в драку. Сулу понял, что Колот не видит новую угрозу, и ринулся вперед. Увернувшись от замаха руки первого клингона, он ударил ногой его компаньона. Удар пришелся клингону в грудь, выгнав весь воздух их его легких с громким ворчанием.
Клингон, который упустил Сулу, развернулся, чтобы попытаться снова, и был встречен Кирком, который, воспользовавшись мгновенной дезориентацией своего противника, нанес удар наотмаш по голове нападавшего. Его рука взорвалась от боли, когда натолкнулась на плотную кость клингонского черепа, но у него не было времени отвлекаться на это.
– Капитан! Осторожнее!
Кирк увидел, как рука клингона метнулась к нему в тот же самый момент, когда он услышал предостерегающий крик Сулу. Инстинкт взял свое, и он увернулся от броска, заставив клингона чрезмерно наклониться и упасть вперед. Кирк ухватился за возможность, лягнул, ударив клингона в лицо носком ботинка, и швырнул своего противника на пол.
Колот тем временем управился с одним из двух клингонов, которые насели на него. Упавший клингон лежал бесформенной кучей поперек одного из столов, в то время как его напарник шагнул вперед, и свет бросил блик на шлифованное лезвие ножа, которое он теперь держал в своей правой руке.
– Аутсайдер, сегодня ты позвал свою смерть, – прошипел клингон, размахивая ножом и описывая им в воздухе перед собой сложный рисунок. – Твоя кровь накормит насекомых, прячущихся под половицами.
Смутив своего противника выражением лица, близким к довольному, Колот ответил:
– Сегодня такой же хороший день для смерти, как и любой другой. Покажи мне свой гнев воина, если сможешь.
Клингон прорычал что-то неразборчивое прежде чем поднять нож над головой и издать леденящий душу боевой клич. Когда он бросился к нему, Колот не напрягся, готовясь защищаться. Вместо этого он почти безмятежно шагнул в сторону на последней секунде, и когда импульс нападавшего начал проносить его мимо, Колот с беспощадной силой всадил правое колено в живот клингона.