ГЛАВА 7

   Стражник у Скотопригонных ворот Эзгфаласа с подозрением осмотрел их. Базел с привычной долей горечи выдержал этот взгляд, как обычно подавив свое недовольство. В каком-то смысле всепроникающая неприязнь, которую он встречал в Эзгане, была еще тяжелее того, что приходилось переносить в Навахке. Там его враги хотя бы имели основания для своей враждебности.
   Открытая ненависть слабела и исчезла по мере удаления от границы, но здесь было чуть ли не хуже. Холодная неприязнь висела в воздухе, как туман, хотя тут она не могла иметь оправдания в памяти о приграничных набегах. Она объяснялась не тем, что сделали Базел, Брандарк или даже навахкские бандиты, а тем, кем они были и откуда происходили.
   Стражник не торопился, изучая их пропуска, и Базел, скрестив руки, прислонился спиной к своей вьючной лошади. Та устало заржала, потом повернула голову, щекоча губами его ухо. Базел рассеянно почесал ей лоб, одновременно пытаясь рассмотреть город, в который они входили, насколько это было возможно от городских ворот.
   Эзган был государством людей, не градани, и Базел знал, что менее долговечная, но более плодовитая человеческая раса более густо заселяла свои территории, чем это было приемлемо для его народа. Его наставники некогда рассказывали ему, что население Эзгана меньше, чем большинства других человеческих стран, и все-таки их столица казалась ужасающе обширной. Городские стены были циклопическими, хотя и в не слишком хорошем состоянии, а такого оживленного движения через городские ворота Базел не видел нигде. Он не мог даже предположить, сколько народу проживало в городе, но был уверен, что во много раз больше, чем в Харграме — в городе и в государстве его отца.
   Его уши насторожились, уловив замечания стоявших позади него людей. Большинство из них, очевидно, полагало, что он их не слышит, а если слышит, то не понимает. Он решил сделать вид, что так оно и есть. Его эзганский оказался не так уж плох: как и большинство человеческих языков центральной и северной Норфрессы, это был вариант аксейского, и князь Бахнак настоял на том, чтобы все его сыновья научились владеть им свободно. Аксейский — язык Империи Топора, которая редко вмешивалась в дела столь отдаленных территорий, как княжества градани, но ее мощь и влияние были настолько велики, что никакой правитель не мог себе позволить не знать ее языка, так же как и языка Империи Копья, единственного ее достойного соперника.
   Брандарк закончил переговоры со стражником, и друзья вступили в город. Как и везде, народ сторонился, освобождая им проход, немилосердно толкая при этом идущих рядом, даже нищие робко жались к стенам домов. Хоть какая-то польза от того, что ты жестокий убийца и бандит градани!
   Звуки, запахи и цвета города не оставили Базела равнодушным. Мостовые из плит сменялись булыжником, затем кирпичом и снова плитами. Улицы сворачивали и виляли без всякой видимой причины, ни одна из них не шла прямо более пятидесяти ярдов. Этот лабиринт сбил бы с толку предводителя любого войска, но если защитники знают расположение улиц, а атакующие нет, то…
   Ближе к центру планировка города стала более регулярной. Улицы стали более широкими, уже не нависали над головами прохожих выступающие верхние этажи каменных, кирпичных и деревянных домов. Таверны и лавки, расположенные вплотную друг к другу, призывно распахивали двери, ароматы свежей пищи и напитков щекотали ноздри… Однако совсем другая картина предстала перед Базелом, когда Брандарк снова свернул в одну из примыкающих улиц. Здесь стояли дома, с точки зрения Конокрада, громадные — настоящие особняки, хотя и в этом районе тесно застроенного города было не слишком много места для устройства садов и газонов.
   Охранники, прохаживавшиеся перед некоторыми богатыми домами, с подозрением провожали взглядами градани, берясь за рукояти мечей. Базел начинал чувствовать себя лазутчиком в стане врага. Оставалось надеяться, что Брандарк знает, куда идет.
   Конокрад опять начал оглядываться по сторонам, осматривая город. Обширный и скученный, Эзгфалас был тем не менее намного чище и опрятнее, чем Навахк. Даже бедные улицы были такими же чистыми, как в Харграме. Их мостовые сверкали на солнце, сточные канавы служили, очевидно, для спуска дождевой воды, а не для сброса мусора и нечистот. Ему не нравилось здесь ощущение замкнутости, отсутствие перспективы, но зато этот город создавал впечатление надежности и солидности, безопасности, если бы только люди, которые в нем жили, не ненавидели градани.
   Брандарк снова свернул, и Базел вздохнул с облегчением. Дворцы уступили место деловым кварталам. Вот уже около четверти часа шли они мимо огромных складских помещений, лавируя между бригадами рабочих, слишком занятых делом, чтобы проявлять к ним неприязнь. Здесь надо было беречь ноги от колес грузовых повозок, следить, чтобы тебя не пихнули тюком с поклажей, не сбила с ног перекатываемая бочка.
   Тут можно было увидеть иностранцев. Базел услышал уже чуть ли не дюжину разных языков, уши его удивленно приподнялись, когда он чуть не столкнулся со стройным златовласым пешеходом. Он никогда раньше не видел эльфов, но сразу распознал общий облик встречного, его слегка заостренные уши и резко, под углом, изогнутые брови. Затем он увидел и других разумных существ, не принадлежавших к человеческим расам.
   Он завороженно следил за небольшой группой рогатых карликов, деловито семенивших в одном с ними направлении. Ростом они были по пояс обычному человеку, едва дотягивая до бедра Базела. Лоб каждого из них украшали небольшие рожки. Они тоже притягивали к себе недоверчивые взгляды, и Базел сочувственно хрюкнул. Они появились на планете после Войн Колдунов, которые привели к Падению Контовара и наградили его народ ражем. Рогатые карлики были самой молодой расой, и этого уже было достаточно, чтобы все относились к ним с подозрительностью, да еще их репутация… Хотя Базел всегда относился к расхожим мнениям с долей скептицизма. Конечно, в таких толках всегда есть доля правды. Есть доля правды и в том, что рассказывают о градани, но все же… Он не мог поверить, чтобы целая раса состояла исключительно из трусов и обманщиков. К тому же, будь он таким хрупким, крошечным созданием, ему бы тоже, наверное, ничего не оставалось, как пытаться брать хитростью.
   Брандарк, внимательно рассматривавший вывески, вдруг кивнул и поднял руку.
   — Вот мы и пришли.
   Базел подозревал, что довольный тон друга объясняется не в последнюю очередь тем, что они пересекли город без происшествий.
   — Пришли? — проворчал он. — А куда?
   — Если нам немножко повезет, здесь мы и наймемся в охрану. Идем.
   Они вошли в мощенный кирпичом двор, с трех сторон окруженный громадными складскими зданиями. Вокруг работали грузчики, приказчики, учетчики, все были заняты, никто даже не посмотрел в их сторону, но четверо охранников поднялись со скамьи возле двери конторы. Один из них, высокий черноволосый воин в видавшей виды кольчуге, кожаных штанах и высоких кавалерийских сапогах, что-то сказал остальным и направился через двор к вновь прибывшим. Походка выдавала в нем кавалериста. Ножны его сабли тоже были поношенными, но свидетельствовали о тщательном уходе за оружием, как и кольчуга. Он остановился перед градани.
   — Чем могу быть вам полезен? — проворчал он на грубоватом эзганском. Это не прозвучало невежливо, Базел сразу узнал голос человека, привыкшего командовать.
   — Я ищу одного купца, — ответил Брандарк.
   — Да? А как его зовут?
   — Да, сейчас… — Впервые за все время их знакомства и дружбы Базел видел Брандарка несколько смущенным. — Я, э-э, не уверен, что смогу правильно произнести его имя, — проговорил он извиняющимся тоном, — и не хотел бы нанести оскорбление, если ошибусь.
   — Да? — В глазах черноволосого появилась искра юмора. — Да ладно, как бы его ни звали, ведь здесь его все равно нету, так что попробуйте. — Теперь он говорил на аксейском, звучавшем куда лучше его эзганского.
   — Хорошо, — ответил Брандарк на том же языке и перевел дыхание. — Мне сказали спросить… Килтандакнартоса из клана Харканата из Серебряных Пещер.
   Базел уставился на друга, услышав это звучное длинное имя, но черноволосый лишь усмехнулся:
   — Неплохо для первого раза, только окончание — кнартас. — Он поправил перевязь своей сабли и качнулся на каблуках — А могу я поинтересоваться, какое у вас дело к старому Килтану?
   — Я надеюсь, что у него найдется для нас работа.
   — Работа? — В голосе черноволосого звучало сомнение. — Что за работа?
   Брандарк хотел было ответить, но Базел тронул его за плечо и посмотрел на человека с высоты своего роста.
   — Вы меня, конечно, извините, но мне хотелось бы знать, почему вы спрашиваете? — вежливо сказал он, и черноволосый кивнул:
   — Логично. Меня зовут Риантус, я командую охраной Килтана. Поэтому моя прямая обязанность — поинтересоваться, почему такая парочка, как вы, уж не обижайтесь, пожалуйста, хочет устроиться к Килтану.
   — Такая парочка? — Базел блеснул зубами. — Думаете, нас нужно остерегаться? Но разве мы пришли бы так открыто, через двор, если бы что-то замышляли?
   — Так-то оно так, с одной стороны, — согласился Риантус. — Но, с другой стороны, вы могли рассчитывать, что мы именно так и подумаем.
   — Да, вы правы, — усмехнулся Базел. — Ну если вы командуете охраной, то вы как раз тот человек, с которым нам нужно поговорить.
   — О-хо, — сузил глаза Риантус, — хотите предложить свои мечи?
   — Да, знаете, мы так и решили, что нам либо в охранники, либо в разбойники, — ответил Базел. — А в разбойники вовсе не хочется.
   — Звучит убедительно, — пробормотал Риантус, смерив гиганта взглядом. — Без сомнения, вы могли бы принести большую пользу. Если вы еще не разбойники, конечно. Уже были случаи, когда те пытались заслать к нам своих людей, но пока им это не удавалось.
   — И я очень этому рад, — вежливо сказал Базел, и Риантус засмеялся:
   — Ну, если это искренне… — Он снова повернулся к Брандарку: — А кто сможет за вас поручиться?
   — Я надеюсь, сам Килтан сможет. — Ответ Брандарка заставил командира поднять брови. — Они с моим отцом пару раз… заключали сделки. — Он стянул перстень с пальца левой руки и протянул его Риантусу. — Я думаю, он узнает этот перстень.
   — Узнает? — Риантус подбросил перстень на ладони, потом зажал его в кулаке. — Я всегда подозревал, что старый вор чуть-чуть менее респектабелен, чем хочет казаться. Подождите.
   Он нырнул в контору, и Базел посмотрел на друга:
   — Интересно, какого рода дела ваш почтенный папаша мог иметь с аксейским карликом?
   — Так, то да се… — ухмыльнулся Брандарк. — Видите ли, закупщики старого Килтана не задают слишком много вопросов, откуда взялся товар, который они приобретают. Но если не считать этих пустяков, он действительно купец уважаемый и честный. Отец всегда говорил…
   Из дверей конторы появился Риантус и поманил их к себе. Базел вопрошающе указал ему на поводья лошадей, которые держал в руках. Капитан тронул одного из своих людей за плечо, низкорослый охранник неуклюже поднялся и подошел к Базелу. Угрюмо ворча, он взял поводья и остался с лошадьми, а Брандарк и Базел направились с Риантусом в контору.
   Входя, Базел едва не стукнулся головой о притолоку двери, а потолок помещения оказался еще ниже. В Навахке он тоже чувствовал себя не особенно удобно, но тамошние строения были по крайней мере рассчитаны на градани. Пытаясь занимать как можно меньше места, он сжался, опустил голову и плечи, борясь с ощущением скованности ограниченным пространством.
   — Хирахим, ну и здоровенный парень! — раздался низкий скрипучий голос из глубины комнаты. — Садитесь! Садитесь, пока что-нибудь не сломалось.
   Риантус подтолкнул Базела к креслу, и градани с облегчением уселся. Кресло было маловато, но не имело подлокотников и скрипело под ним не слишком опасно.
   — Уже лучше, — сказал скрипучий голос. — Теперь я могу хотя бы смотреть на пуговицу на его животе! — Говорившему явно понравилась собственная шутка, и только тут Базел смог наконец его рассмотреть. Человечек за столом сидел на очень высоком стуле или на высокой стопке подушек. Его рост не превышал четырех футов, но и в ширину он был примерно того же размера. Отсутствие растительности на лысой, как яблоко, голове компенсировалось мощной раздвоенной бородой, спускавшейся на грудь. Лицо карлика оживляли странные топазовые глаза.
   — Так, — сказал карлик, поворачиваясь к Брандарку. — Вы, должно быть, молодой Брандарксон. — Он потер пальцем нос, другой рукой крутя на столе перстень. Топазовые глаза сузились. — Вы похожи на отца, перстень тоже тот самый, но что вы тут делаете, для меня загадка.
   — Вы встречались с отцом?
   — Нет, никогда, э-э, не имел чести, но я считаю своей обязанностью знать о своих партнерах все. Я всегда считал вашего отца честным партнером — для градани Кровавого Меча, — он усмехнулся, — особенно для градани Кровавого Меча, извините за откровенность.
   — Думаю, отец бы не обиделся на такое определение, — ответил Брандарк с улыбкой, и Килтан снова усмехнулся:
   — Да и произношение выдает в вас Брандарксона. Ваш аксейский лучше моего!
   — Может быть, потому, что аксейский не ваш род ной язык?
   — С чего это вы взяли? — Топазовые глаза сузились еще больше.
   — Вы же были главой делегации Серебряных Пещер на съезде, обратившемся к Империи с просьбой присоединить Дворвенхейм, — тихо сказал Брандарк.
   — Вы даже это знаете? — Килтан откинулся назад, сложив руки на животе. — Ну теперь, я думаю, можно не сомневаться, что вы тот, за кого себя выдаете. — Указав Риантусу на свободный стул, он бросил на Брандарка еще один пронзительный взгляд из-под кустистых бровей. — А теперь, молодой Брандарксон, расскажите-ка мне, что вы здесь делаете и почему вам нужна работа, вам и вашему большому другу.
   — Охотно, — ответил Брандарк и пустился в объяснения. С точки зрения Базела, он говорил слишком гладко, да еще впадая в ритмические каденции, свойственные бардам, но не пытаясь по крайней мере петь, к большому облегчению Конокрада. Но пару раз ему пришлось покраснеть, когда друг особо задержался на его «благородстве», рассказывая, как он пришел на по мощь Фарме. Да какое уж тут благородство, чистой воды недомыслие меднолобого градани, которому лучше было бы не совать свой нос куда не надо!
   Глаза Килтана внимательно поблескивали, раз или два его рука прикрыла рот, когда Базел вспыхнул. Но он выслушал все, не перебивая, затем кивнул и подался вперед, опершись локтями о стол и глядя то на одного, то на другого градани своими острыми топазовыми глазами.
   — Да это настоящая сага… и все совпадает с отрывочными сведениями, которыми я располагал до этого.
   Базел удивленно двинул ушами, и Килтан рассмеялся:
   — Да, ребята! Не буду утверждать, что кто-нибудь здесь этому верил: ведь эзганцы есть эзганцы, и мысль о том, что градани способен на «благородный» поступок, для них просто недопустима, но мои торговые агенты всегда в курсе событий. Это полезно для дела. Я слышал и о вашем отце, принц Базел, и все говорит о том, что он знает толк в делах правления. Если бы между нами не лежал Навахк и его союзники, я бы уже вел торговлю и с Харграмом… Но, судя по тому, что ваши соплеменники сделали с Чернажем два года назад, скоро Навахк перестанет быть проблемой. Ну что ж, я вполне понимаю причины, которые привели вас сюда. И вы, молодой Брандарксон, — он перевел свои желтые пронзительные глаза на Брандарка, — были совершенно правы, обратившись ко мне. Градани нелегко прожить в других странах без постоянной работы. — Он шумно выдохнул воздух и хлопнул обеими ладонями по столу. — Итак, думаю, я могу взять вас обоих. Имейте в виду, для моих людей вы не будете лордами и принцами, и кое-кто из них будет вам не слишком рад. — Его лицо стало серьезнее. — У нас есть свои правила, Риантус еще скажет вам о них. Но одно касается всех: не обнажать клинков! Думаю, вы не прошли бы через Эзган, если бы были склонны к, э-э, необдуманной поспешности, но вы сами знаете, что рано или поздно кто-нибудь задерет вас только за то, что вы — это вы. Можете вы дать мне слово, что уладите все без мечей и кинжалов?
   — Ну конечно, — зарокотал Базел, — мы можем поклясться. Мы хотим честно работать, но если я должен дать кому-то откромсать от себя кусок-другой, а сам не имею права сделать то же самое…
   — Это справедливо, — вмешался Риантус. Килтан перевел взгляд на него. — Если кто-то из наших ребят будет настолько глуп, что нарушит правила, нам в любом случае надо будет тем или иным способом от него избавиться.
   — Ладно, — согласился Килтан. — Тогда так: даете слово не обнажать клинков первыми?
   Оба градани одновременно кивнули, и Килтан тоже кивнул в ответ.
   — Решено! Два золотых кормака в месяц для начала, а если будете хорошо работать, то и больше. Удачно вы меня застали, я должен до конца месяца вернуться в Манхом. — Он поглядел на Риантуса и, ухмыльнувшись, ткнул пальцем в Базела: — Пусть они присягнут, Риантус, и посмотри, есть ли у нас палатка, куда поместится этот парень!

ГЛАВА 8

   Следующие несколько недель не походили на предыдущие, не в последней степени благодаря тому, что Базел гораздо меньше общался с местными жителями. Это уже было громадным облегчением. Кроме того, Килтандакнартас дихна-Харканат был слишком важной персоной в Эзгфаласе, чтобы с его людьми могли обращаться без должного уважения, а Базел и Брандарк носили теперь черный и оранжевый цвета его дома. Изменение отношения эзганцев, с которыми они все же должны были встречаться, вполне их удовлетворяло, и они не слишком расстроились, даже когда обнаружили, что должны Килтану более месячного оклада каждый за залоги, внесенные за них в Купеческую гильдию и Гильдию Вольных Воинов.
   Однако не все шло так гладко. Как и предостерегал Килтан, кое-кто из их новых товарищей не был счастлив видеть рядом с собой градани. Большинство помалкивало, особенно увидев их на тренировках с боевыми инструкторами. Некоторые, однако, громко роптали, особенно Шерган, коренастый экс-капрал армии Даранфела, которому Риантус в первый день поручил держать их лошадей. Чувствовалось, что обмен не только словами лишь вопрос времени.
   Они были к этому готовы. В конце концов, новичков испытывают в любом подразделении любой армии. И градани, может быть, даже более жестко, чем остальные народы. Были и другие проблемы, более насущные и порой досадные.
   Например, их добыча в стычке с людьми Чернажа. Базелу и Брандарку не нужны были шесть лошадей. Двух купил Риантус, но остальные были, по его мнению, тяжеловаты как верховые и слишком хороши для тягловых. Брандарк отправился на центральный рынок и продал их… за бесценок. Это не были сотойские скакуны, но стоили они гораздо больше, чем кто-либо считал возможным предложить градани, даже состоящему в штате Килтана. Оставалось либо довольствоваться тем, что дают, либо вести лошадей обратно. Подавив свою гордость, Брандарк предпочел первое.
   Базела с ним не было (что, возможно, было и к лучшему, учитывая, в каких выражениях местные купцы объясняли градани, на что он может рассчитывать), но он принял новость более философски, чем опасался Брандарк. Деньги сами по себе для Базела никогда много не значили, и в отцовском кошеле у него еще оставалось довольно на покрытие нужд обоих друзей.
   И это оказалось не лишним. Брандарк купил за бешеные деньги кольчугу аксейской работы. Охрана Килтана должна была экипироваться за свой счет, но обычно купец продавал им снаряжение и оружие без наценки. Если бы не это, Брандарку вряд ли удалось бы приобрести такую экипировку, хотя он захватил из дому достаточно денег. Это была вещь, созданная гномами и превосходящая по качеству лучшие образцы работы кольчужников градани. Кровавый Меч носил ее с тем же щегольством, что и кружева. Базел обходился более скромной и практичной одеждой. И даже такой крупный купец, как Килтан, не смог бы снабдить градани Конокрада готовой кольчугой.
   Когда эти первые нужды были удовлетворены, возникли другие проблемы. Риантус задумывался о том, какие именно обязанности поручить градани, чтобы они смогли наилучшим образом вписаться в слаженную работу отряда. Караваны Килтана были достаточно богаты, чтобы привлечь разбойников, и охранять имущество купца было нелегкой задачей. Под командованием Риантуса состояло более двух сотен человек, разделенных на пять групп, но он лишь рассмеялся, когда Базел предположил, что у него достаточно людей:
   — Ты не видел хозяйство старого Килтана в движении!
   Риантус и Базел наблюдали за тренировкой конных лучников в стрельбе по чучелам с галопа, проходившей на территории за городскими стенами, которая принадлежала Килтану. Солнце сияло в небе, уже начинавшем приобретать более прохладный синеватый оттенок, листва деревьев, окружавших поле, своим цветом тоже свидетельствовала о приближении осени.
   — Здесь же не только его повозки, — с кислой миной поведал капитан, — что уже было бы достаточно хлопотно, но еще и чужие.
   — Чужие? — переспросил Базел.
   — Да. — Риантус откашлялся и сплюнул в пыль. — Это будет последний караван в этом году. Килтан никогда не проводит больше одного-двух месяцев в Эзгане. Здесь остаются его торговые агенты. Но он всегда сопровождает последний караван, самый большой и богатый. Разбойникам это, конечно, известно. И они знают, что больше караванов в этом году скорее всего не будет. Они готовы рискнуть в надежде на обильную добычу, которая даст им возможность спокойно перезимовать. Поэтому все купцы помельче, не имеющие достаточной охраны, хотят присоединиться к Килтану. Поскольку дороги открыты для всех, мы не можем им этого запретить. Невозможно заставить их держаться подальше, не разбив пару-другую голов, а это не понравится Купеческой гильдии. Поэтому Килтан позволяет другим купцам присоединяться к своему каравану. Они платят за то, чтобы двигаться под нашей охраной, но оплата эта — просто смех. Зато она делает соглашение официальным, и мы можем требовать, чтобы они следовали нашим правилам. И в общем-то это окупается. Они в любом случае притягивают разбойников, как помойка мух, к себе и другим. А под нашим присмотром они хотя бы не наделают слишком больших глупостей. — Он прервался, возмущенно фыркнув, когда двое всадников едва не столкнулись, промазав по цели, затем продолжил: — Одни только наши повозки занимают целую милю дороги. Прибавить другие — получается лига обоза, и почти никакой помощи от так называемой охраны этих мешочников.
   Базел подавил улыбку, услышав недовольство в голосе Риантуса. До службы у Килтана тот был майором Королевско-Имперских Драгун Империи Топора, и требования Аксейской Гвардии, под которые он пытался подогнать своих подчиненных, были настолько высоки, что им не соответствовал любой Вольный Воин. Но желание улыбнуться пропало, когда Базел подумал о сложности задачи, стоявшей перед капитаном. Такая длинная и медленно двигающаяся цепь была бы уязвимой и при вчетверо большей охране.
   — Знаете, — медленно произнес он, — со здешними разбойниками я не встречался, но дома у меня был опыт такого рода, и мне интересно, что случится, если четверо или пятеро атаманов объединят свои усилия.
   — Такое уже было, — мрачно отозвался Риантус. — Мы потеряли тридцать охранников, семнадцать погонщиков и столько тягловых животных, что пришлось оставить и сжечь двенадцать повозок. Но им не удалось взять ни кормака. И многие из них больше к нам не сунутся. Дело в том, что мы не оставляем безнаказанными тех, кто нападает на наши караваны. Если в том будет нужда, клан Харканат может нанять целую армию. Разбойники понимают, что если мы не достали их в этом году, то достанем в следующем. — Он оскалил зубы. — Поэтому кроме полных идиотов к нам никто не полезет.
   — М-да. — Базел потер подбородок, уши его двигались взад-вперед. Он улыбнулся: — Думаю, капитан, я здесь освоюсь.
   — Я тоже так думаю. — Риантус, наблюдавший, как его всадники покидают поле для тренировок, оперся локтями о деревянное ограждение и задумчиво посмотрел на возвышающегося рядом градани. — Уж очень ты здоровенный. — Он кивнул в сторону удаляющихся всадников. — Большинство наших парней передвигаются верхом, но будь я проклят, если знаю, где взять для тебя подходящую лошадь.
   — Ага, понимаю, — прогудел Базел. — Не отрицаю, что на короткой дистанции всадник может меня догнать. Но уже на расстоянии в лигу я пешком не отстану от ваших конников. А при дневном переходе еще и оставлю их позади.
   — Не сомневаюсь, но все равно не знаю, как с тобой быть. Разве что определить тебя к Хартану. — В ответ на вежливо вопрошающий взгляд Базела капитан ухмыльнулся и пояснил: — Хартан командует телохранителями Килтана, которые не входят ни в одну из групп. Но служба там вовсе не легче. Скорее наоборот. Они охраняют самого Килтана, его сундуки и кассу. Так что если ты думаешь, что мы здорово гоняем этих парней, — он указал на удалявшихся лучников, — то скоро ты им позавидуешь. Главное, они никогда не отъезжают далеко от колонны, так что это самое близкое к пехоте, что у нас есть.
   Базел кивнул:
   — Ясно, но только как ваши парни отнесутся к тому, что такой, как я, будет присматривать за их жалованьем?