В этот момент вошел коронер, и мисс Фолконер, отвлекшись от садовника, быстро переключилась на мистера Кондона. При его появлении все встали, и она еле слышно пробормотала:
— Рейдонский адвокат, пользуется большим уважением.
Мистер Кондон держался сухо и деловито. После открытия заседания традиционным: «Слушайте, слушайте!» прозвучали показания врача, мистера Трента, мисс Делони и Эдуарда Хамфриса.
Мисс Силвер внимательно наблюдала за малейшими изменениями в лице, в голосе, в манере держаться. Она слушала, как мисс Делони печально, но спокойно описывает излюбленные шутки Марго Трент и свои методы, которыми она пыталась исправить нрав своей подопечной, привить ей более благородные интересы. На ее глазах выступили слезы, когда коронер спросил, наказывали ли Марго за ее выходки, делали ли ей внушения.
— Никогда! — ответила гувернантка. — В таких случаях подобная практика приносит только вред. Тут приемлемы только доброта, ласка и бесконечное терпение.
Мистер Кондон плотно сжал губы. Его четверо детей были приучены к строгой дисциплине. Он не выносил расхлябанности, но говорить об этом здесь считал неуместным.
Старший инспектор сообщил ему, что в деревне давно считали, что девочке дают слишком большую волю. Во всяком случае, не могло быть и речи о суровом обращении, которое могло толкнуть ее на самоубийство.
Старый мистер Хамфрис не скрывал своего мнения.
— Шкодливая девчонка! Вечно что-то устраивала то с инструментами, то с рассадой!
Ближе к вечеру в воскресенье он видел, как Марго выходит из сарая и что-то прячет под плащом — оказалось, веревку.
— А когда я зашел в сарай посмотреть, какую пакость она опять придумала, то увидел, что старые веревки разбросаны по полу… Среди них ни одной хорошей, не к чему было их ворошить. Я пользуюсь этим старьем, чтобы привязывать подпорки к растению. Они мягче и не портят стебли.
— Вы не пошли за ней следом — посмотреть, что она взяла?
— На что мне? Ясное дело, взяла одну из старых веревок. Делать мне нечего, только ходить за ней в воскресенье, в свой законный выходной Она крикнула какую-то дерзость, а я запер сарай и пошел домой.
Коронер заявил, что, несомненно, речь идет о несчастном случае. Веревки хранились в надлежащем месте под замком, и девочка отлично знала, что их не следует трогать. Конец взятой ею веревки был привязан к дереву у обрыва каменоломни. Вероятно, девочка намеревалась спуститься на дно, но в нескольких футах от края веревка оборвалась, и она упала вниз. Видимо, смерть наступила мгновенно. Когда ее обнаружили, она так и держала в кулачке обрывок веревки. Оснований кого-либо считать виновным не существует.
Все начали покидать зал.
Мисс Силвер специально замешкалась, чтобы оказаться поближе к обитателям «Дома для леди». Когда они подошли к двери, она посмотрела на осунувшееся бледное личико и пустые глаза Аллегры Трент. Увиденное потрясло ее до глубины души.
Затем взгляд мисс Силвер скользнул по Ионе Мьюр, мисс Делони и Джеффри Тренту. Жаклин Делони сжимала в руке носовой платок. Внезапно она поднесла его не к глазам, а к губам, словно боялась, что они чем-то ее выдадут. Посмотрев в сторону двери, она встретилась с пытливым взглядом мисс Силвер и тут же опустила ресницы.
А мисс Силвер пыталась понять, что за странное выражение мелькнуло в темных глазах гувернантки, прежде чем их скрыли ресницы.
Глава 19
После похорон Джим Северн вернулся в Лондон. Иона Мьюр не могла покинуть Атаегру, хотя ей очень не хотелось оставаться в «Доме для леди». Она и раньше не любила этот дом, а теперь — тем более. К ее удивлению, ни Джеффри, ни Аллегра не испытывали подобных чувств.
Мисс Фолконер, печально вздыхая, уверяла мисс Силвер, что бедный мистер Трент конечно не захочет после этой трагедии покупать дом, но сам Джеффри опроверг это в беседе со свояченицей.
— Не покупать дом, потому что здесь погибла бедняжка Марго? — Он уставился на Иону своими ярко-голубыми глазами. — В любом старом английском доме за долгие годы умерло множество людей, но никто не считает, что живущим там надо срочно оттуда съезжать. Мало ли что бывает на свете. Такова жизнь… Признаться, ты меня удивила. Вот не думал, что ты страдаешь болезненной впечатлительностью. Что, по-твоему, нужно делать, когда в семье кто-то умирает? Некоторые оставляют в неприкосновенности комнату покойного — не пользуются ею и даже там не убирают. Неудивительно, что потом начинают ходить слухи, будто в доме водятся привидения. Я не желаю, чтобы смерть Марго давала повод к подобным слухам. И надеюсь, нет, я настаиваю, чтобы ты не внушала Аллегре эти нелепые идеи об отъезде.
Как выяснилось, Аллегра разделяла мнение мужа.
— Не знаю, почему ты решила, будто я из-за Марго не захочу жить здесь. В конце концов, стоит ли так переживать? С ней было очень нелегко; а с возрастом она бы стала совсем несносной. Я постоянно боялась, что она прыгнет на меня сзади. Однажды Марго такое проделала, и это был единственный случай, когда Джеффри отругал ее.
Пригрозил, что отправит ее в приют, если она снова такое сотворит.
— Когда это произошло?
— Около двух лет назад, — рассеянно отозвалась Аллегра.
— И больше Марго такого не делала?
— Нет, но я все время боялась, что сделает.
Найдя Джеффри в его кабинете, Иона вошла и приблизилась к камину.
— Ты был прав насчет Аллегры. Не думаю, что ей правится «Дом для леди», но трагедия с Марго не усилила эту неприязнь.
Он недовольно посмотрел на нее.
— Значит, ты все-таки говорила с ней об этом?
— Естественно, — с легким раздражением ответила Иона. — Я должна была узнать, что она чувствует. Но после несчастного случая Аллегра если и изменилась, то к лучшему.
Джеффри кивнул.
— Я выяснил, где она прячет эту дрянь. В старых домах всегда можно найти тайники. Я не стал забирать все сразу, но постепенно уменьшаю количество, заменяя таблетки безвредными. Мне это посоветовал Уичкоут. Я рад, что ты заметила перемену.
Иона склонилась над камином, чтобы погреть руки, и произнесла как могла беспечно:
— Полагаю, мисс Делони теперь незачем здесь оставаться?
Она не смотрела на Джеффри, но по его голосу поняла, что он удивлен этим вопросом.
— Жаклин? Почему? Она что-то тебе говорила? Неужели она хочет уехать?
Иона выпрямилась и повернулась. На лице Джеффри были написаны тревога и боль.
— Но, Джеффри, она же была гувернанткой Марго, и теперь ей тут нечего делать.
— Не могу с тобой согласиться, — горячо возразил он. — Аллегра нуждается в ней не меньше, чем Марго, и теперь Жаклин сможет уделять ей больше времени. Разве ты еще не поняла, что нам нужен человек, который постоянно заботился бы об Аллегре, не давал ей грустить и следил, чтобы она не раздобыла очередную порцию этой гадости?
Джеффри говорил о благотворном влиянии Жаклин Делони на Аллегру тем же тоном и почти с тем же энтузиазмом, каких удостаивался до сей поры лишь «Дом для леди».
Впечатление было тем более поразительным, что после смерти Марго он был непривычно молчалив, явно находясь под воздействием перенесенного шока. Ни следа прежнего добродушия и восторженности — покуда разговор не зашел о гувернантке. Иона поспешила подавить возникшие невольно подозрения. Просто Джеффри легко впадал в уныние и не менее легко — в эйфорию по поводу новых планов. Он был рад, что Аллегре стало лучше, а мисс Делони, по его мнению, поможет добиться еще лучших результатов.
— Разумеется, Аллегре действительно нужна компания, — сказала Иона. — Это затворничество не идет ей на пользу. Ей необходимо чем-нибудь заниматься. Может быть, нам сегодня съездить в Рейдон и побродить по магазинам?
Лицо Джеффри омрачилось.
— Право, не знаю. У меня на это утро полно дел, я никак не смогу вас отвезти.
Иона рассмеялась.
— Вот и хорошо, Джеффри. Аллегре нужно и самой о себе заботиться, а не ждать, что за нее все всегда будут делать другие. Тебе абсолютно незачем отвозить нас. Мы сядем на автобус у церкви, и наша вылазка наверняка пойдет ей на пользу. Иногда не хочется Чувствовать себя избалованной неженкой, тем более что мы с ней росли в совсем не тепличных условиях. Если ей захочется, мы, возможно, сходим на ленч в «Георг».
Однако эта идея почему-то не вызвала у Джеффри одобрения. К великому разочарованию Ионы, он заявил, что отвезет их в Рейдон на машине, а письмами займется потом.
— Если хотите, можете вернуться автобусом. Думаю, на сегодняшний день экспериментов будет и так достаточно.
Когда они с Аллегрой вышли из дому, Иона с удивлением, но отнюдь не с радостью увидела, что их намерена сопровождать Жаклин Делони. Ионе хотелось на свободе побродить с Аллегрой по магазинам, покупая всякие мелочи, напомнить ей об их совместных походах в прошлом.
Присутствие гувернантки только стеснит, и Аллегра опять уйдет в себя. Очевидно, лицо Ионы, столь выразительное на сцене, в какой-то мере отразило ее чувства, так как мисс Делони поспешно сказала:
— Я не стану вам навязываться, мисс Мьюр. Мне просто нужно кое-куда заехать, и мистер Трент любезно предложил подвезти меня.
Она вышла у станции, а Иона и Аллегра — на перекрестке Кросс-стрит и Хай-стрит. День был чудесный, в воздухе уже ощущалась февральская мягкость. В некоторых садиках на Кросс-стрит, где стояло полдюжины ветхих старых коттеджей, сохранившихся лишь из-за недостатка жилья, уже храбро зацветали подснежники и желтые крокусы. Аллегра остановилась посмотреть на них.
Хай-стрит была типичной «главной» улицей маленького городка. Большие магазины соседствовали с маленькими лавчонками, которые они не успели поглотить. Обладателей тощих кошельков алые с позолотой фасады универмагов и зеркальные витрины с элегантными шляпками на фоне мерцающей парчи завораживали еще больше. На тротуарах стояли детские коляски и велосипеды, а автобусы с трудом пробирались по забитым машинами улицам.
Главным магазином на Хай-стрит был «Кенлоуз», где продавалось буквально все, что только могло прийти в голову. Все для новобрачных, все для младенцев, все для школьников и школьниц, все для дома…
Иона подумала о квартирке в Лондоне, где собиралась поселиться. Было бы очень неплохо заинтересовать Аллегру поиском подходящего материала для штор. Решив, что, если ничего приличного не найдется, она потом всегда сможет избавиться от ненужной ей ткани. Иона приготовилась к самопожертвованию. Но очень скоро с приятным изумлением обнаружила, что оно вряд ли понадобится. «Кенлоуз» располагал очень красивыми тканями, и цены были весьма умеренными. Аллегра заметно оживилась. Сняв перчатки, она ощупывала ткани, просила поднести их к свету и настолько напоминала прежнюю Аллегру, что на душе у Ионы потеплело.
— Знаешь, дорогая, — сказала Аллегра, — на твоем месте я бы не торопилась. Ты уверена насчет квартиры?
— Да. Это квартира Луизы Блант. Она не может позволить себе жить там и дальше, но и выезжать не спешит, поэтому я тоже могу подбирать все с толком, без спешки.
— Тогда я скажу тебе, как нужно действовать! — с азартом воскликнула Аллегра. — Поезжай в Лондон и все тщательно обмерь. В магазине тебе дадут образцы тканей, и ты сможешь проверить, как они смотрятся на месте, а потом вернуться и сделать заказ. — Она обратилась к продавцу. — Вы позволите нам взять образцы?
В магазине были готовы на все, чтобы заполучить покупателей.
Время пролетело быстро. Было уже без четверти час, и ленч в «Георге» выглядел все более привлекательным.
— Удивительно, что Жаклин захотела поехать с нами, — заметила Аллегра, когда они вышли на улицу.
— Почему?
— Ну, она так суетится из-за пропавших листочков Марго. — Аллегра говорила обычным рассеянным тоном, словно ее мысли блуждали где-то далеко.
— Алли, я понятия не имею, о чем ты.
— Разве я тебе не рассказывала? Эта неугомонная девчонка вела своего рода дневник — делала записи, когда у нее было настроение. Я листала однажды этот дневник — такое впечатление, будто это писал восьмилетний ребенок.
Полно грамматических ошибок и почерк кошмарный. Последнюю запись Марго сделала перед тем, как вышла в сад — в последний раз, в тот самый, когда она упала в карьер.
Вот Джеки и беспокоится, не написала ли она там чего-нибудь лишнего.
— И что же «лишнее» Марго могла написать? — усмехнулась Иона.
— Не знаю, — безразличным тоном отозвалась Аллегра. — Марго была сердита на Джеффри за то, что он отобрал у нее веревку и, возможно, написала какую-нибудь гадость о нем… — Она искоса посмотрела на сестру. — Или обо мне.
— А что Марго имела против тебя, Алли?
— Она кое-что нашла, что мне хотелось спрятать, — сердито сказала Аллегра. — Марго была ужасным ребенком! Ты не представляешь себе, как я рада, что она умерла!
— На твоем месте я бы больше никому это не говорила.
Аллегра покраснела.
— А я говорю только тебе. И вообще я не стала бы упоминать об этом… Просто мне интересно, почему Джеки не осталась дома, чтобы, пользуясь случаем, поискать эти вырванные страницы. Ей пришло в голову, что Марго могла спрятать их в твоей комнате. Она любила заходить туда, а искать страницы было бы гораздо легче в твое отсутствие.
Этот разговор снова продемонстрировал Ионе, насколько состояние Аллегры далеко от нормального. Ее удивил собственный гнев — не на бедную Алли, а на саму возможность того, что Жаклин Делони стала бы обыскивать ее комнату.
И ради чего? Ради каракулей умственно отсталой девочки!
— Ты говоришь о нескольких вырванных страницах в конце, — быстро сказала она. — А где сам дневник? У Джеффри?
Аллегра покачала головой.
— Нет. Жаклин и Джеффри сожгли его, — равнодушно промолвила она.
Они молча зашагали по тротуару и вскоре подошли к самому шумному и оживленному перекрестку в Рейдоне, в центре которого, на островке безопасности, возвышалась башня с часами, поддерживаемая ужасающего вида символическими статуями. К счастью, на них мало кто обращал внимание — все старались поскорее перебраться с островка на противоположную сторону.
Аллегра схватила Иону за руку.
— По-моему, это самый противный перекресток в мире.
Никак не могу запомнить, в какую сторону здесь едут машины, когда переключается светофор.
— Не беспокойся! — засмеялась Иона. — С нами тут целая толпа. Если мы пойдем вместе с другими, никто нас не собьет.
На островке действительно собралось куда больше людей, чем там могло поместиться. Стоящих в переднем ряду Иону и Аллегру стиснули с обеих сторон и, того и гляди, могли вытолкнуть на проезжую часть. Светофор в любой момент мог переключиться, и тогда нужно было не мешкая двинуться вперед. Вспоминая об этом впоследствии, Иона пыталась представить, что могли видеть стоящие позади. Конечно, они видели ее и Аллегру, прижатых друг к другу, но заметили ли они, что Аллегра держалась за нее, а не она за Аллегру? Едва ли. Аллегра гораздо ниже, чем она, и ее рука, вцепившаяся в локоть Ионы, находилась довольно низко. Но как знать, кто что мог заметить?
Все произошло абсолютно неожиданно. К перекрестку быстро подъезжал массивный двухэтажный автобус. За секунду до того, как он поравнялся с ними. Иону резко толкнули в сторону Аллегры, и та невольно разжала руку. С трудом удержавшись на островке безопасности, Иона увидела, что Аллегра оказалась на мостовой — прямо на пути автобуса.
Глава 20
Две женщины завизжали, послышался предупреждающий крик мужчины, толпа расступилась, и, прежде чем Иона успела вновь обрести равновесие, рука в твидовом рукаве, держащая трость, рванулась вперед, ухватила изогнутой рукояткой трости почти упавшую Аллегру за локоть и оттащила ее назад. Сделав два неуверенных шага, Аллегра безвольно опустилась наземь. Светофор переключился, и вокруг засуетилась толпа. Иона сидела на обочине, положив на колени голову Аллегры. Обладатель трости куда-то исчез. Среди монотонного гула Иона услышала спокойный и доброжелательный женский голос:
— Мисс Мьюр, я остановила такси. Мисс Фолконер говорила мне, что «Георг» — хороший и комфортабельный отель. Вашей сестре там будет покойно, а мы, если понадобиться, пошлем за врачом. Но я уверена, что она потеряла сознание только из-за шока.
Тронутая нежданной заботой Иона подняла взгляд и увидела маленькую пожилую леди, в которой она узнала постоялицу мисс Фолконер.
Водитель такси и оказавшийся рядом прохожий помогли усадить Аллегру в машину. Когда такси тронулось, Иона почему-то даже не удивилась, обнаружив, что мисс Силвер едет с ними. От волнения она не сразу вспомнила имя этой леди, с которой ее познакомила мисс Фолконер в деревенской лавке. "Мисс Силвер решила пожить у меня.
Очень любезно с ее стороны. Приятно, когда в доме гость, который не боится зимы".
У Ионы было такое ощущение, что мисс Силвер вообще мало чего боится. Пока все вокруг суетились и охали, она сохраняла абсолютное присутствие духа, поймала такси, вспомнила про отель. Положив пальцы на запястье Аллегры, мисс Силвер негромко кашлянула, словно стараясь привлечь к себе внимание.
— Пульс спокойный. Я уверена, что все обойдется.
Услышав ее голос, Аллегра, застонав, открыла глаза и попыталась сесть.
— Что случилось?
— Ничего, — ответила Иона. — Нас толкнули, и ты упала.
— Не помню. Я… сильно пострадала?
— Не думаю. У тебя что-нибудь болит?
Аллегра села, пошевелила руками и ногами и повертела головой.
— Вроде бы все цело. — Она посмотрела на свои руки. — Ой, я порвала перчатку!
Когда они подъехали к «Георгу», Аллегра смогла сама выйти из машины и войти в здание, опираясь лишь на руку Ионы. Вскоре они уже были в столовой.
Мисс Силвер тут же согласилась составить сестрам компанию. Ей хотелось кое-что сказать им, и она рассчитывала, что сумеет выбрать подходящий момент. Так и произошло, когда после превосходного ленча они удалились в маленькую гостиную, где, по словам администраторши, их никто не побеспокоит. Администраторша даже принесла плед, чтобы укрыть Аллегру, если той захочется отдохнуть на диване. Иона уложила сестру, и, когда они с мисс Силвер выпили кофе, Аллегра уже крепко спала.
Иона придвинулась ближе к мисс Силвер и понизила голос.
— Что случилось? Вы стояли позади нас? Что вы видели?
Мисс Силвер сокрушенно покачала головой.
— Боюсь, почти ничего. Впереди меня стоял крупный мужчина в старомодном шотландском плаще с капюшоном.
Он и спас жизнь вашей сестры. Никто больше не успел бы до нее дотянуться, но он подцепил ее рукояткой трости.
— Я даже не видела его лица, — вздохнула Иона. — Только руку и трость. Вероятно, он сразу ушел.
— Возможно, он не хотел, чтобы его благодарили, — заметила мисс Силвер.
— А вы разглядели этого человека? — спросила Иона. — Можете его описать?
Мисс Силвер пытливо посмотрела на нее.
— Как я сказала, это был очень представительный мужчина, а благодаря плащу он выглядел еще крупнее. Лица я не увидела, но хорошо запомнила две детали…
— Какие? — не выдержав, выпалила Иона. — Прошу прощения, но это очень-очень важно!
Мисс Силвер добродушно улыбнулась. Молодость всегда так нетерпелива.
— У него был сильный шотландский акцент.
— Он что-то говорил?
— Да, мальчик спросил, сколько сейчас времени, и он ответил: «Посмотри на башенные часы, малыш».
Иону не оставляло чувство, что вот-вот откроется дверь.
Ей же больше всего на свете хотелось остаться взаперти. Но это, увы, было невозможно…
— Вы говорили о двух деталях. А вторая?
— Я была позади него, когда мы переходили дорогу к островку безопасности. Он напевал себе под нос.
— Вы узнали мелодию?
— Да, сразу же. Это была известная шотландская песенка — «Шотландские колокольчики».
Дверь все-таки распахнулась настежь. И то, что находилось за ней, было страшным и непонятным… Инстинкт предупреждал, просто кричал об опасностях, и все они были связаны с профессором Макфейлом. Иона знала, что он находится в Рейдоне, о чем свидетельствовали развешанные по всему городу афиши Великого Просперо. Конечно же это профессор переходил дорогу, напевая «Шотландские колокольчики», это он стоял на островке позади нее и Аллегры. О плате за чью жизнь он договаривался тогда в тумане? Неужто за жизнь Аллефы? Но ведь профессор спас ее, подцепив рукояткой трости и оттащив назад от неминуемой гибели. Быть может, толкнув ее, он потом ощутил раскаяние? Иногда таинственные порывы заставляют нас в последнюю секунду не произносить вертящееся на языке слово или остановить начатое дело. Не внезапное ли раскаяние спасло Аллегру? Если да, то в тот туманный вечер речь шла о ее жизни. «Чепуха!» — подсказывал ей голос здравого смысла. «Но ведь Марго погибла», — возразил второй голос. Погибла, будучи для всех обузой. Возможно, Аллегра тоже была обузой для кого-то.
Иона чувствовала на себе внимательный взгляд мисс Силвер, и ей казалось, будто ее мысли высвечивают со всех сторон. Но этот свет не вызывал у нее протеста — он был мягким и благотворным.
— Мисс Силвер, — заговорила Иона, — я должна признаться: мне известно, почему вы здесь.
Лицо пожилой леди было по-прежнему добрым, а взгляд участливым.
— Да, дорогая?
— Мне сообщила об этом в письме Джозефа Боуден.
Она чересчур назойлива, и еще она большая сумасбродка.
Надо сказать, я жутко на нее разозлилась.
— Это естественно, мисс Мьюр.
— Но познакомившись с вами, я поняла, что вы совсем не такая, как я думала, вы совсем другая. Конечно Джозефе не следовало вмешиваться в деликатное семейное дело, но она очень привязана к Аллегре, а когда кого-то любишь, трудно держаться в стороне, хочется знать, что происходит с дорогим тебе человеком. Вот только не подумайте, будто все мы, родственники Аллегры, не думали о ней. Понимаете, кузина, которая нас с ней воспитала, серьезно заболела, и я не могла ее оставить. Я ездила в Америку, а когда вернулась, она была на грани смерти. К счастью, позже кузине стало полегче, и я решила встретиться с сестрой. Но встреча постоянно откладывалась под каким-нибудь благовидным предлогом. Я уж совсем отчаялась, и тут визит наконец состоялся. Очевидно, Джозефа тоже беспокоилась, а в таком нервозном состоянии она становится очень назойливой. И еще… Ей-богу же, когда-нибудь ее привлекут к суду за клевету — она ведь не думает, что говорит.
— Пожалуй, мисс Боуден действительно грешит излишней горячностью, — согласилась мисс Силвер. — Я вначале сомневалась, стоит ли браться за это дело, но, подумав, решила, что не будет вреда, если я недельку здесь побуду. Если окажется, что миссис Трент вполне счастлива с мужем и никто на нее не давит, вынуждая согласишься на покупку «Дома для леди», то значит, опасения мисс Боуден действительно беспочвенны. Я бы могла успокоить ее, тем самым отработав свой гонорар. Ну а если здесь в самом деле что-то не так, человек, так горячо переживающий за судьбу миссис Трент, должен об этом знать.
— И к какому же выводу вы пришли? — спросила Иона.
— Я поняла, что ваша сестра принимает наркотики.
Иона густо покраснела.
— Я знаю, мисс Силвер! Но сейчас ей гораздо лучше, гораздо… Должно быть, кто-то уговорил ее попробовать наркотик во время всей этой суматохи перед свадьбой. Джеффри обнаружил это ее пристрастие во время медового месяца. Он рассказал мне обо всем, что происходит в связи с этой пагубной привычкой. Джеффри водил Аллегру к одному французскому специалисту, вроде бы она поправилась, но в какой-то момент все началось снова. Сегодня Джеффри сообщил мне, что нашел тайник, где Аллегра прятала свои запасы, и что он и доктор Уичкоут отучают ее от наркотика, уменьшая дозы. Сейчас Аллегра выглядит куда лучше, чем в начале моего приезда. Тогда я не могла понять, что с ней такое. Конечно мне потом сразу стало ясно, почему она меня не встретила, почему избегала и все прочие странности.
— Да. — Мисс Силвер положила руки на колени и Посмотрела в глаза Ионе. — Мисс Мьюр, вас вполне устраивает объяснение причины смерти Марго Трент?
Глава 21
Этот вопрос вызвал настоящий шок. Румянец стыда, заливший лицо Ионы, когда она говорила об Аллегре, сразу сменился резкой бледностью.
— Что вы имеете в виду? — неуверенно спросила она.
Мисс Силвер тихонечко покашляла.
— Спору нет, это мог быть несчастный случай. Девочка была весьма беспечной и, что называется, не отличалась умом. Судя по тому, что мне о ней рассказывали, ее интеллектуальный уровень был не выше уровня семилетнего ребенка. Вы тоже так считаете?
— Да. У многих детей семи-восьми лет куда больше здравого смысла, а у Марго он отсутствовал вовсе.
— Раз так… Если бы кто-нибудь предложил ей взять в сарае одну из старых веревок и попробовать спуститься в каменоломню, что бы она сделала?
— Мисс Силвер!
— Эта идея показалась бы ей увлекательной?
— Рейдонский адвокат, пользуется большим уважением.
Мистер Кондон держался сухо и деловито. После открытия заседания традиционным: «Слушайте, слушайте!» прозвучали показания врача, мистера Трента, мисс Делони и Эдуарда Хамфриса.
Мисс Силвер внимательно наблюдала за малейшими изменениями в лице, в голосе, в манере держаться. Она слушала, как мисс Делони печально, но спокойно описывает излюбленные шутки Марго Трент и свои методы, которыми она пыталась исправить нрав своей подопечной, привить ей более благородные интересы. На ее глазах выступили слезы, когда коронер спросил, наказывали ли Марго за ее выходки, делали ли ей внушения.
— Никогда! — ответила гувернантка. — В таких случаях подобная практика приносит только вред. Тут приемлемы только доброта, ласка и бесконечное терпение.
Мистер Кондон плотно сжал губы. Его четверо детей были приучены к строгой дисциплине. Он не выносил расхлябанности, но говорить об этом здесь считал неуместным.
Старший инспектор сообщил ему, что в деревне давно считали, что девочке дают слишком большую волю. Во всяком случае, не могло быть и речи о суровом обращении, которое могло толкнуть ее на самоубийство.
Старый мистер Хамфрис не скрывал своего мнения.
— Шкодливая девчонка! Вечно что-то устраивала то с инструментами, то с рассадой!
Ближе к вечеру в воскресенье он видел, как Марго выходит из сарая и что-то прячет под плащом — оказалось, веревку.
— А когда я зашел в сарай посмотреть, какую пакость она опять придумала, то увидел, что старые веревки разбросаны по полу… Среди них ни одной хорошей, не к чему было их ворошить. Я пользуюсь этим старьем, чтобы привязывать подпорки к растению. Они мягче и не портят стебли.
— Вы не пошли за ней следом — посмотреть, что она взяла?
— На что мне? Ясное дело, взяла одну из старых веревок. Делать мне нечего, только ходить за ней в воскресенье, в свой законный выходной Она крикнула какую-то дерзость, а я запер сарай и пошел домой.
Коронер заявил, что, несомненно, речь идет о несчастном случае. Веревки хранились в надлежащем месте под замком, и девочка отлично знала, что их не следует трогать. Конец взятой ею веревки был привязан к дереву у обрыва каменоломни. Вероятно, девочка намеревалась спуститься на дно, но в нескольких футах от края веревка оборвалась, и она упала вниз. Видимо, смерть наступила мгновенно. Когда ее обнаружили, она так и держала в кулачке обрывок веревки. Оснований кого-либо считать виновным не существует.
Все начали покидать зал.
Мисс Силвер специально замешкалась, чтобы оказаться поближе к обитателям «Дома для леди». Когда они подошли к двери, она посмотрела на осунувшееся бледное личико и пустые глаза Аллегры Трент. Увиденное потрясло ее до глубины души.
Затем взгляд мисс Силвер скользнул по Ионе Мьюр, мисс Делони и Джеффри Тренту. Жаклин Делони сжимала в руке носовой платок. Внезапно она поднесла его не к глазам, а к губам, словно боялась, что они чем-то ее выдадут. Посмотрев в сторону двери, она встретилась с пытливым взглядом мисс Силвер и тут же опустила ресницы.
А мисс Силвер пыталась понять, что за странное выражение мелькнуло в темных глазах гувернантки, прежде чем их скрыли ресницы.
Глава 19
После похорон Джим Северн вернулся в Лондон. Иона Мьюр не могла покинуть Атаегру, хотя ей очень не хотелось оставаться в «Доме для леди». Она и раньше не любила этот дом, а теперь — тем более. К ее удивлению, ни Джеффри, ни Аллегра не испытывали подобных чувств.
Мисс Фолконер, печально вздыхая, уверяла мисс Силвер, что бедный мистер Трент конечно не захочет после этой трагедии покупать дом, но сам Джеффри опроверг это в беседе со свояченицей.
— Не покупать дом, потому что здесь погибла бедняжка Марго? — Он уставился на Иону своими ярко-голубыми глазами. — В любом старом английском доме за долгие годы умерло множество людей, но никто не считает, что живущим там надо срочно оттуда съезжать. Мало ли что бывает на свете. Такова жизнь… Признаться, ты меня удивила. Вот не думал, что ты страдаешь болезненной впечатлительностью. Что, по-твоему, нужно делать, когда в семье кто-то умирает? Некоторые оставляют в неприкосновенности комнату покойного — не пользуются ею и даже там не убирают. Неудивительно, что потом начинают ходить слухи, будто в доме водятся привидения. Я не желаю, чтобы смерть Марго давала повод к подобным слухам. И надеюсь, нет, я настаиваю, чтобы ты не внушала Аллегре эти нелепые идеи об отъезде.
Как выяснилось, Аллегра разделяла мнение мужа.
— Не знаю, почему ты решила, будто я из-за Марго не захочу жить здесь. В конце концов, стоит ли так переживать? С ней было очень нелегко; а с возрастом она бы стала совсем несносной. Я постоянно боялась, что она прыгнет на меня сзади. Однажды Марго такое проделала, и это был единственный случай, когда Джеффри отругал ее.
Пригрозил, что отправит ее в приют, если она снова такое сотворит.
— Когда это произошло?
— Около двух лет назад, — рассеянно отозвалась Аллегра.
— И больше Марго такого не делала?
— Нет, но я все время боялась, что сделает.
Найдя Джеффри в его кабинете, Иона вошла и приблизилась к камину.
— Ты был прав насчет Аллегры. Не думаю, что ей правится «Дом для леди», но трагедия с Марго не усилила эту неприязнь.
Он недовольно посмотрел на нее.
— Значит, ты все-таки говорила с ней об этом?
— Естественно, — с легким раздражением ответила Иона. — Я должна была узнать, что она чувствует. Но после несчастного случая Аллегра если и изменилась, то к лучшему.
Джеффри кивнул.
— Я выяснил, где она прячет эту дрянь. В старых домах всегда можно найти тайники. Я не стал забирать все сразу, но постепенно уменьшаю количество, заменяя таблетки безвредными. Мне это посоветовал Уичкоут. Я рад, что ты заметила перемену.
Иона склонилась над камином, чтобы погреть руки, и произнесла как могла беспечно:
— Полагаю, мисс Делони теперь незачем здесь оставаться?
Она не смотрела на Джеффри, но по его голосу поняла, что он удивлен этим вопросом.
— Жаклин? Почему? Она что-то тебе говорила? Неужели она хочет уехать?
Иона выпрямилась и повернулась. На лице Джеффри были написаны тревога и боль.
— Но, Джеффри, она же была гувернанткой Марго, и теперь ей тут нечего делать.
— Не могу с тобой согласиться, — горячо возразил он. — Аллегра нуждается в ней не меньше, чем Марго, и теперь Жаклин сможет уделять ей больше времени. Разве ты еще не поняла, что нам нужен человек, который постоянно заботился бы об Аллегре, не давал ей грустить и следил, чтобы она не раздобыла очередную порцию этой гадости?
Джеффри говорил о благотворном влиянии Жаклин Делони на Аллегру тем же тоном и почти с тем же энтузиазмом, каких удостаивался до сей поры лишь «Дом для леди».
Впечатление было тем более поразительным, что после смерти Марго он был непривычно молчалив, явно находясь под воздействием перенесенного шока. Ни следа прежнего добродушия и восторженности — покуда разговор не зашел о гувернантке. Иона поспешила подавить возникшие невольно подозрения. Просто Джеффри легко впадал в уныние и не менее легко — в эйфорию по поводу новых планов. Он был рад, что Аллегре стало лучше, а мисс Делони, по его мнению, поможет добиться еще лучших результатов.
— Разумеется, Аллегре действительно нужна компания, — сказала Иона. — Это затворничество не идет ей на пользу. Ей необходимо чем-нибудь заниматься. Может быть, нам сегодня съездить в Рейдон и побродить по магазинам?
Лицо Джеффри омрачилось.
— Право, не знаю. У меня на это утро полно дел, я никак не смогу вас отвезти.
Иона рассмеялась.
— Вот и хорошо, Джеффри. Аллегре нужно и самой о себе заботиться, а не ждать, что за нее все всегда будут делать другие. Тебе абсолютно незачем отвозить нас. Мы сядем на автобус у церкви, и наша вылазка наверняка пойдет ей на пользу. Иногда не хочется Чувствовать себя избалованной неженкой, тем более что мы с ней росли в совсем не тепличных условиях. Если ей захочется, мы, возможно, сходим на ленч в «Георг».
Однако эта идея почему-то не вызвала у Джеффри одобрения. К великому разочарованию Ионы, он заявил, что отвезет их в Рейдон на машине, а письмами займется потом.
— Если хотите, можете вернуться автобусом. Думаю, на сегодняшний день экспериментов будет и так достаточно.
Когда они с Аллегрой вышли из дому, Иона с удивлением, но отнюдь не с радостью увидела, что их намерена сопровождать Жаклин Делони. Ионе хотелось на свободе побродить с Аллегрой по магазинам, покупая всякие мелочи, напомнить ей об их совместных походах в прошлом.
Присутствие гувернантки только стеснит, и Аллегра опять уйдет в себя. Очевидно, лицо Ионы, столь выразительное на сцене, в какой-то мере отразило ее чувства, так как мисс Делони поспешно сказала:
— Я не стану вам навязываться, мисс Мьюр. Мне просто нужно кое-куда заехать, и мистер Трент любезно предложил подвезти меня.
Она вышла у станции, а Иона и Аллегра — на перекрестке Кросс-стрит и Хай-стрит. День был чудесный, в воздухе уже ощущалась февральская мягкость. В некоторых садиках на Кросс-стрит, где стояло полдюжины ветхих старых коттеджей, сохранившихся лишь из-за недостатка жилья, уже храбро зацветали подснежники и желтые крокусы. Аллегра остановилась посмотреть на них.
Хай-стрит была типичной «главной» улицей маленького городка. Большие магазины соседствовали с маленькими лавчонками, которые они не успели поглотить. Обладателей тощих кошельков алые с позолотой фасады универмагов и зеркальные витрины с элегантными шляпками на фоне мерцающей парчи завораживали еще больше. На тротуарах стояли детские коляски и велосипеды, а автобусы с трудом пробирались по забитым машинами улицам.
Главным магазином на Хай-стрит был «Кенлоуз», где продавалось буквально все, что только могло прийти в голову. Все для новобрачных, все для младенцев, все для школьников и школьниц, все для дома…
Иона подумала о квартирке в Лондоне, где собиралась поселиться. Было бы очень неплохо заинтересовать Аллегру поиском подходящего материала для штор. Решив, что, если ничего приличного не найдется, она потом всегда сможет избавиться от ненужной ей ткани. Иона приготовилась к самопожертвованию. Но очень скоро с приятным изумлением обнаружила, что оно вряд ли понадобится. «Кенлоуз» располагал очень красивыми тканями, и цены были весьма умеренными. Аллегра заметно оживилась. Сняв перчатки, она ощупывала ткани, просила поднести их к свету и настолько напоминала прежнюю Аллегру, что на душе у Ионы потеплело.
— Знаешь, дорогая, — сказала Аллегра, — на твоем месте я бы не торопилась. Ты уверена насчет квартиры?
— Да. Это квартира Луизы Блант. Она не может позволить себе жить там и дальше, но и выезжать не спешит, поэтому я тоже могу подбирать все с толком, без спешки.
— Тогда я скажу тебе, как нужно действовать! — с азартом воскликнула Аллегра. — Поезжай в Лондон и все тщательно обмерь. В магазине тебе дадут образцы тканей, и ты сможешь проверить, как они смотрятся на месте, а потом вернуться и сделать заказ. — Она обратилась к продавцу. — Вы позволите нам взять образцы?
В магазине были готовы на все, чтобы заполучить покупателей.
Время пролетело быстро. Было уже без четверти час, и ленч в «Георге» выглядел все более привлекательным.
— Удивительно, что Жаклин захотела поехать с нами, — заметила Аллегра, когда они вышли на улицу.
— Почему?
— Ну, она так суетится из-за пропавших листочков Марго. — Аллегра говорила обычным рассеянным тоном, словно ее мысли блуждали где-то далеко.
— Алли, я понятия не имею, о чем ты.
— Разве я тебе не рассказывала? Эта неугомонная девчонка вела своего рода дневник — делала записи, когда у нее было настроение. Я листала однажды этот дневник — такое впечатление, будто это писал восьмилетний ребенок.
Полно грамматических ошибок и почерк кошмарный. Последнюю запись Марго сделала перед тем, как вышла в сад — в последний раз, в тот самый, когда она упала в карьер.
Вот Джеки и беспокоится, не написала ли она там чего-нибудь лишнего.
— И что же «лишнее» Марго могла написать? — усмехнулась Иона.
— Не знаю, — безразличным тоном отозвалась Аллегра. — Марго была сердита на Джеффри за то, что он отобрал у нее веревку и, возможно, написала какую-нибудь гадость о нем… — Она искоса посмотрела на сестру. — Или обо мне.
— А что Марго имела против тебя, Алли?
— Она кое-что нашла, что мне хотелось спрятать, — сердито сказала Аллегра. — Марго была ужасным ребенком! Ты не представляешь себе, как я рада, что она умерла!
— На твоем месте я бы больше никому это не говорила.
Аллегра покраснела.
— А я говорю только тебе. И вообще я не стала бы упоминать об этом… Просто мне интересно, почему Джеки не осталась дома, чтобы, пользуясь случаем, поискать эти вырванные страницы. Ей пришло в голову, что Марго могла спрятать их в твоей комнате. Она любила заходить туда, а искать страницы было бы гораздо легче в твое отсутствие.
Этот разговор снова продемонстрировал Ионе, насколько состояние Аллегры далеко от нормального. Ее удивил собственный гнев — не на бедную Алли, а на саму возможность того, что Жаклин Делони стала бы обыскивать ее комнату.
И ради чего? Ради каракулей умственно отсталой девочки!
— Ты говоришь о нескольких вырванных страницах в конце, — быстро сказала она. — А где сам дневник? У Джеффри?
Аллегра покачала головой.
— Нет. Жаклин и Джеффри сожгли его, — равнодушно промолвила она.
Они молча зашагали по тротуару и вскоре подошли к самому шумному и оживленному перекрестку в Рейдоне, в центре которого, на островке безопасности, возвышалась башня с часами, поддерживаемая ужасающего вида символическими статуями. К счастью, на них мало кто обращал внимание — все старались поскорее перебраться с островка на противоположную сторону.
Аллегра схватила Иону за руку.
— По-моему, это самый противный перекресток в мире.
Никак не могу запомнить, в какую сторону здесь едут машины, когда переключается светофор.
— Не беспокойся! — засмеялась Иона. — С нами тут целая толпа. Если мы пойдем вместе с другими, никто нас не собьет.
На островке действительно собралось куда больше людей, чем там могло поместиться. Стоящих в переднем ряду Иону и Аллегру стиснули с обеих сторон и, того и гляди, могли вытолкнуть на проезжую часть. Светофор в любой момент мог переключиться, и тогда нужно было не мешкая двинуться вперед. Вспоминая об этом впоследствии, Иона пыталась представить, что могли видеть стоящие позади. Конечно, они видели ее и Аллегру, прижатых друг к другу, но заметили ли они, что Аллегра держалась за нее, а не она за Аллегру? Едва ли. Аллегра гораздо ниже, чем она, и ее рука, вцепившаяся в локоть Ионы, находилась довольно низко. Но как знать, кто что мог заметить?
Все произошло абсолютно неожиданно. К перекрестку быстро подъезжал массивный двухэтажный автобус. За секунду до того, как он поравнялся с ними. Иону резко толкнули в сторону Аллегры, и та невольно разжала руку. С трудом удержавшись на островке безопасности, Иона увидела, что Аллегра оказалась на мостовой — прямо на пути автобуса.
Глава 20
Две женщины завизжали, послышался предупреждающий крик мужчины, толпа расступилась, и, прежде чем Иона успела вновь обрести равновесие, рука в твидовом рукаве, держащая трость, рванулась вперед, ухватила изогнутой рукояткой трости почти упавшую Аллегру за локоть и оттащила ее назад. Сделав два неуверенных шага, Аллегра безвольно опустилась наземь. Светофор переключился, и вокруг засуетилась толпа. Иона сидела на обочине, положив на колени голову Аллегры. Обладатель трости куда-то исчез. Среди монотонного гула Иона услышала спокойный и доброжелательный женский голос:
— Мисс Мьюр, я остановила такси. Мисс Фолконер говорила мне, что «Георг» — хороший и комфортабельный отель. Вашей сестре там будет покойно, а мы, если понадобиться, пошлем за врачом. Но я уверена, что она потеряла сознание только из-за шока.
Тронутая нежданной заботой Иона подняла взгляд и увидела маленькую пожилую леди, в которой она узнала постоялицу мисс Фолконер.
Водитель такси и оказавшийся рядом прохожий помогли усадить Аллегру в машину. Когда такси тронулось, Иона почему-то даже не удивилась, обнаружив, что мисс Силвер едет с ними. От волнения она не сразу вспомнила имя этой леди, с которой ее познакомила мисс Фолконер в деревенской лавке. "Мисс Силвер решила пожить у меня.
Очень любезно с ее стороны. Приятно, когда в доме гость, который не боится зимы".
У Ионы было такое ощущение, что мисс Силвер вообще мало чего боится. Пока все вокруг суетились и охали, она сохраняла абсолютное присутствие духа, поймала такси, вспомнила про отель. Положив пальцы на запястье Аллегры, мисс Силвер негромко кашлянула, словно стараясь привлечь к себе внимание.
— Пульс спокойный. Я уверена, что все обойдется.
Услышав ее голос, Аллегра, застонав, открыла глаза и попыталась сесть.
— Что случилось?
— Ничего, — ответила Иона. — Нас толкнули, и ты упала.
— Не помню. Я… сильно пострадала?
— Не думаю. У тебя что-нибудь болит?
Аллегра села, пошевелила руками и ногами и повертела головой.
— Вроде бы все цело. — Она посмотрела на свои руки. — Ой, я порвала перчатку!
Когда они подъехали к «Георгу», Аллегра смогла сама выйти из машины и войти в здание, опираясь лишь на руку Ионы. Вскоре они уже были в столовой.
Мисс Силвер тут же согласилась составить сестрам компанию. Ей хотелось кое-что сказать им, и она рассчитывала, что сумеет выбрать подходящий момент. Так и произошло, когда после превосходного ленча они удалились в маленькую гостиную, где, по словам администраторши, их никто не побеспокоит. Администраторша даже принесла плед, чтобы укрыть Аллегру, если той захочется отдохнуть на диване. Иона уложила сестру, и, когда они с мисс Силвер выпили кофе, Аллегра уже крепко спала.
Иона придвинулась ближе к мисс Силвер и понизила голос.
— Что случилось? Вы стояли позади нас? Что вы видели?
Мисс Силвер сокрушенно покачала головой.
— Боюсь, почти ничего. Впереди меня стоял крупный мужчина в старомодном шотландском плаще с капюшоном.
Он и спас жизнь вашей сестры. Никто больше не успел бы до нее дотянуться, но он подцепил ее рукояткой трости.
— Я даже не видела его лица, — вздохнула Иона. — Только руку и трость. Вероятно, он сразу ушел.
— Возможно, он не хотел, чтобы его благодарили, — заметила мисс Силвер.
— А вы разглядели этого человека? — спросила Иона. — Можете его описать?
Мисс Силвер пытливо посмотрела на нее.
— Как я сказала, это был очень представительный мужчина, а благодаря плащу он выглядел еще крупнее. Лица я не увидела, но хорошо запомнила две детали…
— Какие? — не выдержав, выпалила Иона. — Прошу прощения, но это очень-очень важно!
Мисс Силвер добродушно улыбнулась. Молодость всегда так нетерпелива.
— У него был сильный шотландский акцент.
— Он что-то говорил?
— Да, мальчик спросил, сколько сейчас времени, и он ответил: «Посмотри на башенные часы, малыш».
Иону не оставляло чувство, что вот-вот откроется дверь.
Ей же больше всего на свете хотелось остаться взаперти. Но это, увы, было невозможно…
— Вы говорили о двух деталях. А вторая?
— Я была позади него, когда мы переходили дорогу к островку безопасности. Он напевал себе под нос.
— Вы узнали мелодию?
— Да, сразу же. Это была известная шотландская песенка — «Шотландские колокольчики».
Дверь все-таки распахнулась настежь. И то, что находилось за ней, было страшным и непонятным… Инстинкт предупреждал, просто кричал об опасностях, и все они были связаны с профессором Макфейлом. Иона знала, что он находится в Рейдоне, о чем свидетельствовали развешанные по всему городу афиши Великого Просперо. Конечно же это профессор переходил дорогу, напевая «Шотландские колокольчики», это он стоял на островке позади нее и Аллегры. О плате за чью жизнь он договаривался тогда в тумане? Неужто за жизнь Аллефы? Но ведь профессор спас ее, подцепив рукояткой трости и оттащив назад от неминуемой гибели. Быть может, толкнув ее, он потом ощутил раскаяние? Иногда таинственные порывы заставляют нас в последнюю секунду не произносить вертящееся на языке слово или остановить начатое дело. Не внезапное ли раскаяние спасло Аллегру? Если да, то в тот туманный вечер речь шла о ее жизни. «Чепуха!» — подсказывал ей голос здравого смысла. «Но ведь Марго погибла», — возразил второй голос. Погибла, будучи для всех обузой. Возможно, Аллегра тоже была обузой для кого-то.
Иона чувствовала на себе внимательный взгляд мисс Силвер, и ей казалось, будто ее мысли высвечивают со всех сторон. Но этот свет не вызывал у нее протеста — он был мягким и благотворным.
— Мисс Силвер, — заговорила Иона, — я должна признаться: мне известно, почему вы здесь.
Лицо пожилой леди было по-прежнему добрым, а взгляд участливым.
— Да, дорогая?
— Мне сообщила об этом в письме Джозефа Боуден.
Она чересчур назойлива, и еще она большая сумасбродка.
Надо сказать, я жутко на нее разозлилась.
— Это естественно, мисс Мьюр.
— Но познакомившись с вами, я поняла, что вы совсем не такая, как я думала, вы совсем другая. Конечно Джозефе не следовало вмешиваться в деликатное семейное дело, но она очень привязана к Аллегре, а когда кого-то любишь, трудно держаться в стороне, хочется знать, что происходит с дорогим тебе человеком. Вот только не подумайте, будто все мы, родственники Аллегры, не думали о ней. Понимаете, кузина, которая нас с ней воспитала, серьезно заболела, и я не могла ее оставить. Я ездила в Америку, а когда вернулась, она была на грани смерти. К счастью, позже кузине стало полегче, и я решила встретиться с сестрой. Но встреча постоянно откладывалась под каким-нибудь благовидным предлогом. Я уж совсем отчаялась, и тут визит наконец состоялся. Очевидно, Джозефа тоже беспокоилась, а в таком нервозном состоянии она становится очень назойливой. И еще… Ей-богу же, когда-нибудь ее привлекут к суду за клевету — она ведь не думает, что говорит.
— Пожалуй, мисс Боуден действительно грешит излишней горячностью, — согласилась мисс Силвер. — Я вначале сомневалась, стоит ли браться за это дело, но, подумав, решила, что не будет вреда, если я недельку здесь побуду. Если окажется, что миссис Трент вполне счастлива с мужем и никто на нее не давит, вынуждая согласишься на покупку «Дома для леди», то значит, опасения мисс Боуден действительно беспочвенны. Я бы могла успокоить ее, тем самым отработав свой гонорар. Ну а если здесь в самом деле что-то не так, человек, так горячо переживающий за судьбу миссис Трент, должен об этом знать.
— И к какому же выводу вы пришли? — спросила Иона.
— Я поняла, что ваша сестра принимает наркотики.
Иона густо покраснела.
— Я знаю, мисс Силвер! Но сейчас ей гораздо лучше, гораздо… Должно быть, кто-то уговорил ее попробовать наркотик во время всей этой суматохи перед свадьбой. Джеффри обнаружил это ее пристрастие во время медового месяца. Он рассказал мне обо всем, что происходит в связи с этой пагубной привычкой. Джеффри водил Аллегру к одному французскому специалисту, вроде бы она поправилась, но в какой-то момент все началось снова. Сегодня Джеффри сообщил мне, что нашел тайник, где Аллегра прятала свои запасы, и что он и доктор Уичкоут отучают ее от наркотика, уменьшая дозы. Сейчас Аллегра выглядит куда лучше, чем в начале моего приезда. Тогда я не могла понять, что с ней такое. Конечно мне потом сразу стало ясно, почему она меня не встретила, почему избегала и все прочие странности.
— Да. — Мисс Силвер положила руки на колени и Посмотрела в глаза Ионе. — Мисс Мьюр, вас вполне устраивает объяснение причины смерти Марго Трент?
Глава 21
Этот вопрос вызвал настоящий шок. Румянец стыда, заливший лицо Ионы, когда она говорила об Аллегре, сразу сменился резкой бледностью.
— Что вы имеете в виду? — неуверенно спросила она.
Мисс Силвер тихонечко покашляла.
— Спору нет, это мог быть несчастный случай. Девочка была весьма беспечной и, что называется, не отличалась умом. Судя по тому, что мне о ней рассказывали, ее интеллектуальный уровень был не выше уровня семилетнего ребенка. Вы тоже так считаете?
— Да. У многих детей семи-восьми лет куда больше здравого смысла, а у Марго он отсутствовал вовсе.
— Раз так… Если бы кто-нибудь предложил ей взять в сарае одну из старых веревок и попробовать спуститься в каменоломню, что бы она сделала?
— Мисс Силвер!
— Эта идея показалась бы ей увлекательной?