Страница:
Ввиду опасности окончательного утверждения альянса между Визаитией и булгарами, аварский каган поспешил заключить мир с империей (620 г.)641. Оказалось, что это было только временное перемирие, необходимое аварам для подготовки нового нападения на Константинополь. Чтобы обеспечить себе успех, они вступили в переговоры с персами по поводу одновременного наступления на Византию. Из-за больших расстояний и необходимости использования послами каждой из сторон объездных путей, переговоры длились несколько лет, и только весной 626 г. персидская армия достигла азиатских берегов Боспора. В июне того же года передовые отряды аваров достигли Длинной Стены. Константинополь, таким образом, оказался под угрозой осады с двух сторон. Вскоре аварам удалось прорваться сквозь укрепленные стены, и 29 июля их орда оказалась у стен самого Константинополя. Линия фронта аваров, имевшая форму дуги, простиралась от Золотого Рога до Мраморного моря. Кроме собственной орды аварский каган имел под своим командованием отряды булгар, гепидов и славян642.
Участие булгар кажется довольно неожиданным ввиду предыдущего соглашения между Ираклием и ханом Куртом. Однако возможно, что булгары, присоединившиеся к аварскому кагану, не относились к кутригурам, а принадлежали к какой-то другой булгарской орде, не подчиненной Курту.
Участие славян примечательно тем, что следует принять во внимание их флот. Вероятно, легкие корабли славян плыли вдоль западного берега Черного моря от устья Дуная на юг к Деркосу, откуда они были переправлены волоком по суше к Золотому Рогу. 7 августа 626 г. аварский каган отдал приказ о штурме Константинополя с суши и с моря. Однако, как и во время нападения Виталиана столетие назад, византийские боевые корабли легко нанесли поражение легким славянским судам. В это время нет упоминаний об использовании «греческого огня». Одновременно с морской битвой константинопольский гарнизон предпринял успешную вылазку, сокрушая осаждавшего противника. Каган был сильно обеспокоен и отдал приказ об общем отступлении к Длинной Стене, откуда он надеялся держать Константинополь под постоянной угрозой нового нападения. Однако недостаток пищи и распространение эпидемий вынудили аваров полностью снять осаду и вернуться к своим обжитым местам в Паннонии643. Когда персы, которые расположились лагерем на азиатском побережье Босфора, узнали о неудаче кагана, у них не осталось другого выбора, кроме как тоже отступить644. Положение в целом изменилось столь круто и неожиданно в пользу империи, что жители Константинополя приписали это чудо вмешательству Девы Марии645.
7. Великая Булгария, авары и славяне во второй четверти седьмого века
8. Истоки хазарского государства и падение Великой Булгарии
Глава VI. ХАЗАРО-БУЛГАРСКИЙ ПЕРИОД, (650-737 гг.)
1. Предварительные замечания
Участие булгар кажется довольно неожиданным ввиду предыдущего соглашения между Ираклием и ханом Куртом. Однако возможно, что булгары, присоединившиеся к аварскому кагану, не относились к кутригурам, а принадлежали к какой-то другой булгарской орде, не подчиненной Курту.
Участие славян примечательно тем, что следует принять во внимание их флот. Вероятно, легкие корабли славян плыли вдоль западного берега Черного моря от устья Дуная на юг к Деркосу, откуда они были переправлены волоком по суше к Золотому Рогу. 7 августа 626 г. аварский каган отдал приказ о штурме Константинополя с суши и с моря. Однако, как и во время нападения Виталиана столетие назад, византийские боевые корабли легко нанесли поражение легким славянским судам. В это время нет упоминаний об использовании «греческого огня». Одновременно с морской битвой константинопольский гарнизон предпринял успешную вылазку, сокрушая осаждавшего противника. Каган был сильно обеспокоен и отдал приказ об общем отступлении к Длинной Стене, откуда он надеялся держать Константинополь под постоянной угрозой нового нападения. Однако недостаток пищи и распространение эпидемий вынудили аваров полностью снять осаду и вернуться к своим обжитым местам в Паннонии643. Когда персы, которые расположились лагерем на азиатском побережье Босфора, узнали о неудаче кагана, у них не осталось другого выбора, кроме как тоже отступить644. Положение в целом изменилось столь круто и неожиданно в пользу империи, что жители Константинополя приписали это чудо вмешательству Девы Марии645.
7. Великая Булгария, авары и славяне во второй четверти седьмого века
Кампания 626 г. стала последней попыткой аваров захватить Константинополь. И престиж кагана, и мощь его армии были сильно подорваны этим поражением, и именно с этого момента начинается упадок аварского каганата. Вскоре чехи восстали против аваров. Традиция гласит, что предводителем восставших был франкский купец по имени Само. Объединив чешские и моравские племена и освободив их от аварского ига, Само выступил против франков и разбил франкскую армию, посланную королем Дагобером (630 г.). Сведения о первом чешском государстве очень скудны646. По-видимому, оно распалось примерно через тридцать пять лет после образования.
Другим не менее важным результатом кампании 626 г. стало окончательное освобождение кутригурской орды от аварского контроля. Мы знаем, что кутригурский хан Курт был обращен в христианство во время визита в Константинополь в 619 г.647. Вслед за тем он не заявлял о себе на протяжении нескольких лет и не предлагал своей помощи Византии в 626 г. Однако во время отступления аваров от Константинополя Курт провозгласил свою независимость. Возможно даже, что он в то время принял титул кагана648. К этому времени прежняя вражда между двумя основными булгарскими племенами — кутригурами и утигурами — прекратилась, и между ними установились отношения сотрудничества. Его основание можно легко понять. Кутригуры угнетались аварами, а утигуры — тюрками. Каждое из племен было слишком слабым, чтобы воевать с их поработителями в одиночку. Объединившись, они стали значительно сильнее. Следует также отметить, что утигуры могли рассчитывать на поддержку оногуров, угрского (мадьярского) племени, находившихся с ними в дружественных отношениях с шестого века649.
Таковым было основание объединения булгарских и угрских племен в причерноморских и азовских степях. Центростремительное движение среди этих племен искусно организовывалось Куртом. Хотя он был первоначально только кутригурским ханом, утигуры и оногуры, по очереди, признали его господство. Таким образом возникла так называемая Великая Булгария, каганом которой стал Курт650. С тех пор как Курт был крещен вместе со своими боярами в 619 г., у нас нет свидетельств распространения христианства в его владениях в какой-либо большой степени. Но несомненно, что он сам достаточно долго придерживался христианской веры. Весьма возможно, что он отрекся от нее из-за недовольства части его народа и возвратился к своей первоначальной религии, которая, вероятно, была алтайского происхождения.
Что касается балканских славян, то они также пытались освободиться от господства аваров. Согласно сведениям, изложенным императором Константином Багрянородным в его книге «De Administrando Imperio» («Об управлении империей»), можно убедиться, что в седьмом веке кроаты как-то вытеснили аваров из Долмации651. Вероятно, именно к этому событию относятся следующие слова из стихов Георгия Писида: «Скиф (т.е. авар) убивает славянина и гибнет сам; так они сражаются в крови до обоюдного уничтожения»652. Поэма была написана по случаю возвращения Святого Креста на Голгофу императором Ираклием после его победы над персами.
Немного позднее, чем иллирийские, македонские славяне, в свою очередь, видимо, взбунтовались против аваров. В любом случае, к середине седьмого века Македонские славяне отказались признавать над собой власть кагана653. Не подчинились они и господству императора. Как в 630-х, так и в 640-х гг. все внимание византийских властей сфокусировалось на восточных войнах, сначала против персов, затем — против арабов. У империи не было ни времени, ни сил, чтобы сдерживать как фракийских, так и македонских славян.
Другим не менее важным результатом кампании 626 г. стало окончательное освобождение кутригурской орды от аварского контроля. Мы знаем, что кутригурский хан Курт был обращен в христианство во время визита в Константинополь в 619 г.647. Вслед за тем он не заявлял о себе на протяжении нескольких лет и не предлагал своей помощи Византии в 626 г. Однако во время отступления аваров от Константинополя Курт провозгласил свою независимость. Возможно даже, что он в то время принял титул кагана648. К этому времени прежняя вражда между двумя основными булгарскими племенами — кутригурами и утигурами — прекратилась, и между ними установились отношения сотрудничества. Его основание можно легко понять. Кутригуры угнетались аварами, а утигуры — тюрками. Каждое из племен было слишком слабым, чтобы воевать с их поработителями в одиночку. Объединившись, они стали значительно сильнее. Следует также отметить, что утигуры могли рассчитывать на поддержку оногуров, угрского (мадьярского) племени, находившихся с ними в дружественных отношениях с шестого века649.
Таковым было основание объединения булгарских и угрских племен в причерноморских и азовских степях. Центростремительное движение среди этих племен искусно организовывалось Куртом. Хотя он был первоначально только кутригурским ханом, утигуры и оногуры, по очереди, признали его господство. Таким образом возникла так называемая Великая Булгария, каганом которой стал Курт650. С тех пор как Курт был крещен вместе со своими боярами в 619 г., у нас нет свидетельств распространения христианства в его владениях в какой-либо большой степени. Но несомненно, что он сам достаточно долго придерживался христианской веры. Весьма возможно, что он отрекся от нее из-за недовольства части его народа и возвратился к своей первоначальной религии, которая, вероятно, была алтайского происхождения.
Что касается балканских славян, то они также пытались освободиться от господства аваров. Согласно сведениям, изложенным императором Константином Багрянородным в его книге «De Administrando Imperio» («Об управлении империей»), можно убедиться, что в седьмом веке кроаты как-то вытеснили аваров из Долмации651. Вероятно, именно к этому событию относятся следующие слова из стихов Георгия Писида: «Скиф (т.е. авар) убивает славянина и гибнет сам; так они сражаются в крови до обоюдного уничтожения»652. Поэма была написана по случаю возвращения Святого Креста на Голгофу императором Ираклием после его победы над персами.
Немного позднее, чем иллирийские, македонские славяне, в свою очередь, видимо, взбунтовались против аваров. В любом случае, к середине седьмого века Македонские славяне отказались признавать над собой власть кагана653. Не подчинились они и господству императора. Как в 630-х, так и в 640-х гг. все внимание византийских властей сфокусировалось на восточных войнах, сначала против персов, затем — против арабов. У империи не было ни времени, ни сил, чтобы сдерживать как фракийских, так и македонских славян.
8. Истоки хазарского государства и падение Великой Булгарии
Великая Булгария, основанная Куртом, в последние годы его царствования была независима как от аваров, так и от тюрков. После неудачи аварского набега на Константинополь (626 г.) угроза опасности с запада со всей определенностью миновала. Ситуация на востоке была не столь благоприятной для булгар.
Во время первого нападения на северокавказские земли тюркам удалось установить контроль над утигурами, после чего они проникли в Тавриду654. В 581 г. тюркское войско осадило Херсонес, но затем сняло осаду, так и не захватив город, и вернулось в Туркестан для участия там в гражданской войне. На протяжении почти двадцати лет тюркское государство было ослаблено из-за внутренних распрей между ханами. Утигуры воспользовались этой ситуацией, и им удалось освободиться от тюркского контроля. Однако, тюрки сохраняли свои владения в восточной части Северного Кавказа, так же как и в районе нижней Волги. В результате внутреннего раздора в Туркестане западная группа тюрков откололась от основного ханства в Туркестане655.
Западная орда тюрков не могла быть очень многочисленной, и местные племена, завоеванные ею, в большой мере сохраняли свое самоуправление. Этнический состав племен Северного Кавказа был очень смешанным. К изначальной яфетической основе были добавлены разнообразные расовые черты, привнесенные новыми племенами, приходившими на эту территорию, такими как сарматы, гунно-булгары и угры. В течение пятого и шестого веков одно из этих смешанных племен стало известно как хазары. Вместе с другими местными племенами хазары признали над собой тюркское господство около 570 г. В скором времени они стали верными сторонниками тюркского государства и постепенно смешались с тюрками. Ко времени, когда западная тюркская орда на Северном Кавказе отделилась от главной орды в Туркестане, хазары уже составляли главную основу северо-кавказского государства, которое вскоре стало известно как Хазарский каганат656.
Благодаря географическому положению, хазарам, как и аланам до них, было предначертано сыграть важную роль в международной политике в Малой Азии. Как мы видели657, Византийская империя в 626 г. подверглась одновременному нападению аваров и персов. Император Ираклий нуждался в союзниках и быстро осознал возможность использования хазар против персов. В результате этого был послан византийский посланник к хазарскому кагану с предложением союзничества против Персии658. Интересы Византии в этом вопросе совпадали с интересами хазар, и каган с готовностью согласился на альянс. В 627 г. он сам повел свою армию в Иверию и осадил город Тифлис. Ираклий, со своей стороны, направился к Тифлису от Лазики, известной впоследствии как западная часть Грузии. Союзники встретились в окрестностях Тифлиса, и Ираклий угощал кагана на роскошном пиру, после которого он подарил кагану свой золотой обеденный сервиз659.
Осада Тифлиса, однако, продолжалась два месяца без результатов. Устав от бездействия, каган вернулся домой, оставив Ираклию военный корпус — сорок тысяч человек, если верить источникам660. Вероятно, этот корпус составляли главным образом белые угры (сарагуры), которые были вассалами хазар. В любом случае, в славянском переводе хроники Георгия Амартола констатировано, что белые угры помогали Ираклию в его войне против Персии661. Другая угрская орда, оногуры, была частью Великой Булгарии под властью хана Курта, как уже отмечалось662. Таким образом, угрские племена Северного Кавказа в этот период разделились в своих приверженностях между хазарами и булгарами.
Пока Курт был жив, он имел достаточно силы, чтобы противостоять натиску тюрко-хазар. После его смерти, однако, Великую Булгарию поделили его сыновья, так же как и Гуннская империя была разделена после смерти Аттилы. Каждый из сыновей Курта оказался теперь во главе своей собственной орды, и ни у кого из них не было достаточных сил, чтобы совладать с хазарами. Под натиском хазар булгарские орды вынуждены были оставить прежние обжитые места и искать более безопасные регионы663.
Одна из орд, состоящая главным образом из кутригурских кланов, двинулась на север и, наконец, осела в районе средней Волги и Камы. Они являлись предками так называемых черных, или серебряных, булгар,664 чьему государству было предназначено играть в течение некоторого времени важную роль в истории западной Евразии665.
Две другие булгарские орды, тоже большей частью состоявшие из кутригуров, пошли на запад. Одна из них в конце концов достигла Паннонии и присоединилась к аварам666. Другая дошла даже до Италии. Лангобарды, которые контролировали в это время большую часть Италии, впустили булгар на правах своих вассалов и позволили им расселиться в районе провинции Беневенто667.
Четвертая булгарская орда под началом хана Аспаруха, как и две других, пошла на запад, но остановилась в районе нижнего Дуная (около 650 г.). Она состояла преимущественно из утигурских кланов668.
Пятая орда, по преимуществу угрская, признала сюзеренитет хазар и осталась в Азовском регионе. Эта орда позже слилась с «белыми уграми», которые несколько раньше оказались под контролем хазар. Постепенно угры двигались в южно-русские степи и через некоторое время заняли район верхнего Донца, а также нижнего Днепра и Буга669. Русская «Повесть временных лет» упоминает их как белых угров670. Страна, которой правили угры (мадьяры), была известна как Лебедия671. До прихода мадьяр территория Лебедии была населена, главным образом, антами672. Некоторые антские племена, вероятно, были вытеснены из страны, в то время как остальные вынуждены были признать господство мадьяр.
Следует отметить, что примерно в то же время, когда хазары разбили Великую Булгарию, они, должно быть, также завоевали (около 650 г.) северо-кавказских аланов, или асов673; таким образом, правители аланов становятся вассалами хазарского кагана.
Одновременно с утратой независимости северокавказскими асами наступило тревожное время для дунайских антов, которые были сильно потрясены вторжением орды Аспаруха. Первый из оккупированных Аспарухом районов называется некоторыми византийскими историками674 Онглос (Ογγλοζ). Из Онглоса булгары вскоре проникли на острова дунайской дельты, а также в Добруджу. Ставка Аспаруха, по-видимому, располагалась на острове Пеус, старом поселении бастарнов675. В результате булгарского вторжения часть антских племен двинулась на север; большинство из них, однако, признали Аспаруха в качестве своего сюзерена. С течением времени булгары слились с анто-славянами, и из этого смешения завоевателей и завоеванных появилась новая нация, современные болгары. Название отражает тюркское происхождение прежнего правящего клана; но новая нация в целом славянская по языку и цивилизации.
Во время первого нападения на северокавказские земли тюркам удалось установить контроль над утигурами, после чего они проникли в Тавриду654. В 581 г. тюркское войско осадило Херсонес, но затем сняло осаду, так и не захватив город, и вернулось в Туркестан для участия там в гражданской войне. На протяжении почти двадцати лет тюркское государство было ослаблено из-за внутренних распрей между ханами. Утигуры воспользовались этой ситуацией, и им удалось освободиться от тюркского контроля. Однако, тюрки сохраняли свои владения в восточной части Северного Кавказа, так же как и в районе нижней Волги. В результате внутреннего раздора в Туркестане западная группа тюрков откололась от основного ханства в Туркестане655.
Западная орда тюрков не могла быть очень многочисленной, и местные племена, завоеванные ею, в большой мере сохраняли свое самоуправление. Этнический состав племен Северного Кавказа был очень смешанным. К изначальной яфетической основе были добавлены разнообразные расовые черты, привнесенные новыми племенами, приходившими на эту территорию, такими как сарматы, гунно-булгары и угры. В течение пятого и шестого веков одно из этих смешанных племен стало известно как хазары. Вместе с другими местными племенами хазары признали над собой тюркское господство около 570 г. В скором времени они стали верными сторонниками тюркского государства и постепенно смешались с тюрками. Ко времени, когда западная тюркская орда на Северном Кавказе отделилась от главной орды в Туркестане, хазары уже составляли главную основу северо-кавказского государства, которое вскоре стало известно как Хазарский каганат656.
Благодаря географическому положению, хазарам, как и аланам до них, было предначертано сыграть важную роль в международной политике в Малой Азии. Как мы видели657, Византийская империя в 626 г. подверглась одновременному нападению аваров и персов. Император Ираклий нуждался в союзниках и быстро осознал возможность использования хазар против персов. В результате этого был послан византийский посланник к хазарскому кагану с предложением союзничества против Персии658. Интересы Византии в этом вопросе совпадали с интересами хазар, и каган с готовностью согласился на альянс. В 627 г. он сам повел свою армию в Иверию и осадил город Тифлис. Ираклий, со своей стороны, направился к Тифлису от Лазики, известной впоследствии как западная часть Грузии. Союзники встретились в окрестностях Тифлиса, и Ираклий угощал кагана на роскошном пиру, после которого он подарил кагану свой золотой обеденный сервиз659.
Осада Тифлиса, однако, продолжалась два месяца без результатов. Устав от бездействия, каган вернулся домой, оставив Ираклию военный корпус — сорок тысяч человек, если верить источникам660. Вероятно, этот корпус составляли главным образом белые угры (сарагуры), которые были вассалами хазар. В любом случае, в славянском переводе хроники Георгия Амартола констатировано, что белые угры помогали Ираклию в его войне против Персии661. Другая угрская орда, оногуры, была частью Великой Булгарии под властью хана Курта, как уже отмечалось662. Таким образом, угрские племена Северного Кавказа в этот период разделились в своих приверженностях между хазарами и булгарами.
Пока Курт был жив, он имел достаточно силы, чтобы противостоять натиску тюрко-хазар. После его смерти, однако, Великую Булгарию поделили его сыновья, так же как и Гуннская империя была разделена после смерти Аттилы. Каждый из сыновей Курта оказался теперь во главе своей собственной орды, и ни у кого из них не было достаточных сил, чтобы совладать с хазарами. Под натиском хазар булгарские орды вынуждены были оставить прежние обжитые места и искать более безопасные регионы663.
Одна из орд, состоящая главным образом из кутригурских кланов, двинулась на север и, наконец, осела в районе средней Волги и Камы. Они являлись предками так называемых черных, или серебряных, булгар,664 чьему государству было предназначено играть в течение некоторого времени важную роль в истории западной Евразии665.
Две другие булгарские орды, тоже большей частью состоявшие из кутригуров, пошли на запад. Одна из них в конце концов достигла Паннонии и присоединилась к аварам666. Другая дошла даже до Италии. Лангобарды, которые контролировали в это время большую часть Италии, впустили булгар на правах своих вассалов и позволили им расселиться в районе провинции Беневенто667.
Четвертая булгарская орда под началом хана Аспаруха, как и две других, пошла на запад, но остановилась в районе нижнего Дуная (около 650 г.). Она состояла преимущественно из утигурских кланов668.
Пятая орда, по преимуществу угрская, признала сюзеренитет хазар и осталась в Азовском регионе. Эта орда позже слилась с «белыми уграми», которые несколько раньше оказались под контролем хазар. Постепенно угры двигались в южно-русские степи и через некоторое время заняли район верхнего Донца, а также нижнего Днепра и Буга669. Русская «Повесть временных лет» упоминает их как белых угров670. Страна, которой правили угры (мадьяры), была известна как Лебедия671. До прихода мадьяр территория Лебедии была населена, главным образом, антами672. Некоторые антские племена, вероятно, были вытеснены из страны, в то время как остальные вынуждены были признать господство мадьяр.
Следует отметить, что примерно в то же время, когда хазары разбили Великую Булгарию, они, должно быть, также завоевали (около 650 г.) северо-кавказских аланов, или асов673; таким образом, правители аланов становятся вассалами хазарского кагана.
Одновременно с утратой независимости северокавказскими асами наступило тревожное время для дунайских антов, которые были сильно потрясены вторжением орды Аспаруха. Первый из оккупированных Аспарухом районов называется некоторыми византийскими историками674 Онглос (Ογγλοζ). Из Онглоса булгары вскоре проникли на острова дунайской дельты, а также в Добруджу. Ставка Аспаруха, по-видимому, располагалась на острове Пеус, старом поселении бастарнов675. В результате булгарского вторжения часть антских племен двинулась на север; большинство из них, однако, признали Аспаруха в качестве своего сюзерена. С течением времени булгары слились с анто-славянами, и из этого смешения завоевателей и завоеванных появилась новая нация, современные болгары. Название отражает тюркское происхождение прежнего правящего клана; но новая нация в целом славянская по языку и цивилизации.
Глава VI. ХАЗАРО-БУЛГАРСКИЙ ПЕРИОД, (650-737 гг.)
1. Предварительные замечания
Кaк мы уже отмечали,676 в середине седьмого века на Ближнем Востоке имел место политический и культурный переворот огромной важности: родилась Арабская империя, известная как Халифат. За короткий промежуток времени арабы завоевали Египет, Палестину, Сирию, Персию, Закавказье, а затем проникли в Туркестан. В конце седьмого века арабские войска стали продвигаться на запад вдоль средиземноморского побережья Ливни, проходя победоносно и уничтожая последние следы византийского управления и культуры в Ливии; в начале восьмого века они пересекли Гибралтарский пролив и вторглись в Испанию. Само название «Гибралтар» хранит память об этом событии: Джабрал-Тарик, гора Тарика677.
В результате побед арабов и утраты Византийской империей ее восточных провинций она перестала быть мировой державой и стала национальным греческим государством, ограниченным Балканским полуостровом и Малой Азией. Последнюю теперь можно было защитить от нападения арабов лишь ценой невероятных усилий, в то время как на Балканах вскоре будет образовано булгаро-славянское государство.
Обширная сфера арабских коммерческих интересов оказала влияние на экономическую историю и средиземноморских, и прикаспийских земель, включая волжский регион. Еще до арабов товарооборот между русским севером, с одной стороны, и Персией и Византией, с другой, был существенным фактом экономического развития. Теперь же торговля между севером и югом получила новый стимул. Хазарское государство, основанное на северокавказских землях и в регионе нижней Волги, широко использовало свое географическое положение и стало мостом, через который возможно было осуществлять оживленные коммерческие сношения между арабами и севером. Именно через Хазарию арабские купцы получали драгоценные меха. Булгарская орда, которая была вытеснена хазарами из азовского региона и расселилась в районе средней Волги,678 стала еще одним звеном великого торгового пути. Поволжские булгары, как и хазары, быстро поняли выгоды своего географического положения. Что касается угров (мадьяр), которые в определенной степени зависели от хазар, то им удалось со временем установить контроль над торговым путем в районе Донца.
Как мы знаем,679 какие-то коммерческие отношения были, вероятно, установлены между племенами на верхней Волге и прибалтийскими племенами еще в период неолита и бронзового века. Новый подъем коммерции в районе Волги не мог не повлиять также на торговлю с Прибалтикой. Скандинавским купцам, известным под названием варяги, постепенно удалось установить контроль над подходом с Балтики к верхней Волге. Разумеется, скандинавский Drang nach Osten, в первую очередь — на восточное побережье Балтики, частично явился результатом, вызванным местными скандинавскими обстоятельствами, такими как рост населения сверх той плотности, при которой оно могло бы обеспечивать себя, используя преобладающие здесь примитивные условия земледелия. Но в дополнение к этим местным причинам были и более общие причины, толкавшие варягов к Восточному Пути (Osterweg). Захват арабами южного Средиземноморья и Испании прервал или, по крайней мере, дезорганизовал на какое-то время коммерческие связи между Западной Европой и Востоком680. Нужно было создать окружные пути, и в поисках именно таких путей варяги начали исследование русских речных сообщений. В конце концов им удалось открыть новый путь от Балтики к Черноморскому и Каспийскому регионам.
Теперь обратимся к обзору источников. Что касается византийских писателей, то особого внимания заслуживают работы императора Константина Багрянородного (912 — 957 гг.). Как правитель Константин не обнаружил каких-то особых дарований, но его вклад в область истории неоценим. Придавая огромную важность историческим исследованиям, Константин организовал кружок ученых историков, которым поручил написать биографии некоторых из своих предшественников на византийском троне, продолжить работу прежних летописцев и собирать все и всяческие исторические материалы. По его инициативе было составлено собрание выдержек из наиболее важных исторических книг, причем материалы собрания были распределены в соответствии с определенными темами, такими как: о дипломатической деятельности; о политических волнениях; о военных кампаниях византийских императоров и т.д. Таким образом Константин сохранил ценную информацию для будущих историков, и дошедшие до нас фрагменты из «Истории» Менандра сохранились именно в его «Выдержках» (Excerpta). В дополнение к деятельности организатора исторических исследований Константин сам был автором нескольких важных трудов. Разумеется, его книги представляют из себя компиляции материалов, в то время как сам он выступал только их редактором, тем не менее он снискал искреннюю благодарность современных историков. Трактат «De Ceremoniis Aulae Byzantinae» («О церемониях византийского двора») — книга первостепенной важности для изучения византийской жизни. Для изучающего русскую историю особую важность представляют протоколы приема княгини Ольги (957 г.). Что же касается более раннего периода, о котором сейчас мы ведем речь, для нас еще более ценны две другие книги Константина, а именно: его описание военных округов Византийской империи «De Thematibus» («О фемах») и его трактат «De Administrando Imperii» — эти работы тесно связаны между собой. В обеих автор сообщает много сведений о соседствующих с империей народах — хазарах, мадьярах и русах среди всех прочих. Поскольку Константин писал в середине десятого века, он использовал, кроме того, ряд более ранних источников. Однако, иногда его знания об определенных событиях прошлого нечетки и туманны — факт, с которым сам он, между прочим, иногда соглашается.
Вследствие подъема Халифата арабский язык стал важным проводником культурного прогресса, а среди остальных отраслей арабской науки историография приобрела особую значимость. Разумеется, не все историки и географы, писавшие по-арабски, были арабами; наоборот, некоторые наиболее выдающиеся из них были не арабами по рождению, а персами, сирийцами или греками, однако, поскольку все они пользовались арабским языком, они внесли вклад своими трудами в общий расцвет этой культуры. Вообще, подъем арабской историографии явился выдающимся феноменом в развитии исторической науки. Арабская историография не менее богата и более многоаспектна, нежели византийская. Среди арабо-язычных историков и географов были люди выдающегося дарования, и само распространение арабской культуры от Испании до Туркестана привело к расширению круга интересов арабских ученых. В большинстве случаев они интересовались не только историей и географией самой Арабской империи, но также и соседних стран и народов. Это объясняет тот факт, что мы обнаруживаем в трудах арабов столь много сведений, касающихся хазар, булгар (как волжской, так и дунайской группы), мадьяр, славян и русов. В целом, сведения, которые они сообщают, заслуживают доверия, но чтобы ими пользоваться, необходимо принять во внимание некоторые особенности метода арабских авторов: прежде всего, их систему расположения материала. Взаимоотношения между народами и странами, описанные в большинстве арабских трудов, необходимо толковать с учетом ориентации каждого автора, и это становится возможным лишь тогда, когда ясно определены его исходные позиции, разъяснено географическое положение разнообразных упомянутых в работе племен, да и сами племена точно идентифицированы. Более того, не всегда ясно, к какому периоду относится сообщаемая информация. Арабский автор десятого или одиннадцатого века, возможно, пользовался более ранними, недоступными для нас источниками. К информации, которую он почерпнул из этих источников, он мог добавить сведения из более раннего времени без четкой дифференциации этих двух моментов. Таким образом, было бы опасным полагаться на труды арабского автора десятого века для изучения событий этого века. Изложенные им факты, или хотя бы некоторые из них, возможно, на деле отражают события, происшедшие намного раньше. Необходимо в каждом случае тщательно анализировать источники информации того или иного цитируемого автора. Все вышеприведенные указания, конечно же, применимы к каждому письменному источнику любого периода, но в отношении арабских историков этот момент следует выделить особо, поскольку до недавнего времени исследователи русской истории недостаточно адекватно «просеивали» сведения, передаваемые арабскими летописцами.
В результате побед арабов и утраты Византийской империей ее восточных провинций она перестала быть мировой державой и стала национальным греческим государством, ограниченным Балканским полуостровом и Малой Азией. Последнюю теперь можно было защитить от нападения арабов лишь ценой невероятных усилий, в то время как на Балканах вскоре будет образовано булгаро-славянское государство.
Обширная сфера арабских коммерческих интересов оказала влияние на экономическую историю и средиземноморских, и прикаспийских земель, включая волжский регион. Еще до арабов товарооборот между русским севером, с одной стороны, и Персией и Византией, с другой, был существенным фактом экономического развития. Теперь же торговля между севером и югом получила новый стимул. Хазарское государство, основанное на северокавказских землях и в регионе нижней Волги, широко использовало свое географическое положение и стало мостом, через который возможно было осуществлять оживленные коммерческие сношения между арабами и севером. Именно через Хазарию арабские купцы получали драгоценные меха. Булгарская орда, которая была вытеснена хазарами из азовского региона и расселилась в районе средней Волги,678 стала еще одним звеном великого торгового пути. Поволжские булгары, как и хазары, быстро поняли выгоды своего географического положения. Что касается угров (мадьяр), которые в определенной степени зависели от хазар, то им удалось со временем установить контроль над торговым путем в районе Донца.
Как мы знаем,679 какие-то коммерческие отношения были, вероятно, установлены между племенами на верхней Волге и прибалтийскими племенами еще в период неолита и бронзового века. Новый подъем коммерции в районе Волги не мог не повлиять также на торговлю с Прибалтикой. Скандинавским купцам, известным под названием варяги, постепенно удалось установить контроль над подходом с Балтики к верхней Волге. Разумеется, скандинавский Drang nach Osten, в первую очередь — на восточное побережье Балтики, частично явился результатом, вызванным местными скандинавскими обстоятельствами, такими как рост населения сверх той плотности, при которой оно могло бы обеспечивать себя, используя преобладающие здесь примитивные условия земледелия. Но в дополнение к этим местным причинам были и более общие причины, толкавшие варягов к Восточному Пути (Osterweg). Захват арабами южного Средиземноморья и Испании прервал или, по крайней мере, дезорганизовал на какое-то время коммерческие связи между Западной Европой и Востоком680. Нужно было создать окружные пути, и в поисках именно таких путей варяги начали исследование русских речных сообщений. В конце концов им удалось открыть новый путь от Балтики к Черноморскому и Каспийскому регионам.
Теперь обратимся к обзору источников. Что касается византийских писателей, то особого внимания заслуживают работы императора Константина Багрянородного (912 — 957 гг.). Как правитель Константин не обнаружил каких-то особых дарований, но его вклад в область истории неоценим. Придавая огромную важность историческим исследованиям, Константин организовал кружок ученых историков, которым поручил написать биографии некоторых из своих предшественников на византийском троне, продолжить работу прежних летописцев и собирать все и всяческие исторические материалы. По его инициативе было составлено собрание выдержек из наиболее важных исторических книг, причем материалы собрания были распределены в соответствии с определенными темами, такими как: о дипломатической деятельности; о политических волнениях; о военных кампаниях византийских императоров и т.д. Таким образом Константин сохранил ценную информацию для будущих историков, и дошедшие до нас фрагменты из «Истории» Менандра сохранились именно в его «Выдержках» (Excerpta). В дополнение к деятельности организатора исторических исследований Константин сам был автором нескольких важных трудов. Разумеется, его книги представляют из себя компиляции материалов, в то время как сам он выступал только их редактором, тем не менее он снискал искреннюю благодарность современных историков. Трактат «De Ceremoniis Aulae Byzantinae» («О церемониях византийского двора») — книга первостепенной важности для изучения византийской жизни. Для изучающего русскую историю особую важность представляют протоколы приема княгини Ольги (957 г.). Что же касается более раннего периода, о котором сейчас мы ведем речь, для нас еще более ценны две другие книги Константина, а именно: его описание военных округов Византийской империи «De Thematibus» («О фемах») и его трактат «De Administrando Imperii» — эти работы тесно связаны между собой. В обеих автор сообщает много сведений о соседствующих с империей народах — хазарах, мадьярах и русах среди всех прочих. Поскольку Константин писал в середине десятого века, он использовал, кроме того, ряд более ранних источников. Однако, иногда его знания об определенных событиях прошлого нечетки и туманны — факт, с которым сам он, между прочим, иногда соглашается.
Вследствие подъема Халифата арабский язык стал важным проводником культурного прогресса, а среди остальных отраслей арабской науки историография приобрела особую значимость. Разумеется, не все историки и географы, писавшие по-арабски, были арабами; наоборот, некоторые наиболее выдающиеся из них были не арабами по рождению, а персами, сирийцами или греками, однако, поскольку все они пользовались арабским языком, они внесли вклад своими трудами в общий расцвет этой культуры. Вообще, подъем арабской историографии явился выдающимся феноменом в развитии исторической науки. Арабская историография не менее богата и более многоаспектна, нежели византийская. Среди арабо-язычных историков и географов были люди выдающегося дарования, и само распространение арабской культуры от Испании до Туркестана привело к расширению круга интересов арабских ученых. В большинстве случаев они интересовались не только историей и географией самой Арабской империи, но также и соседних стран и народов. Это объясняет тот факт, что мы обнаруживаем в трудах арабов столь много сведений, касающихся хазар, булгар (как волжской, так и дунайской группы), мадьяр, славян и русов. В целом, сведения, которые они сообщают, заслуживают доверия, но чтобы ими пользоваться, необходимо принять во внимание некоторые особенности метода арабских авторов: прежде всего, их систему расположения материала. Взаимоотношения между народами и странами, описанные в большинстве арабских трудов, необходимо толковать с учетом ориентации каждого автора, и это становится возможным лишь тогда, когда ясно определены его исходные позиции, разъяснено географическое положение разнообразных упомянутых в работе племен, да и сами племена точно идентифицированы. Более того, не всегда ясно, к какому периоду относится сообщаемая информация. Арабский автор десятого или одиннадцатого века, возможно, пользовался более ранними, недоступными для нас источниками. К информации, которую он почерпнул из этих источников, он мог добавить сведения из более раннего времени без четкой дифференциации этих двух моментов. Таким образом, было бы опасным полагаться на труды арабского автора десятого века для изучения событий этого века. Изложенные им факты, или хотя бы некоторые из них, возможно, на деле отражают события, происшедшие намного раньше. Необходимо в каждом случае тщательно анализировать источники информации того или иного цитируемого автора. Все вышеприведенные указания, конечно же, применимы к каждому письменному источнику любого периода, но в отношении арабских историков этот момент следует выделить особо, поскольку до недавнего времени исследователи русской истории недостаточно адекватно «просеивали» сведения, передаваемые арабскими летописцами.