Дети бросились врассыпную. Мона схватила шарф, который валялся на полу, но в смятении она положила его на стол. Марта доставала дрова из ящика и снова аккуратно складывала их обратно. А Малышка Мортен высыпал на пол все свои игрушки и кричал:
- Я убиррррррррраю! Я убиррррррррррраю!
Он только что научился произносить букву "р" и очень этим гордился.
Бабушка уронила на пол клубок, а Мина в спешке нечаянно закатила его под кровать. Самоварная Труба сейчас же набросилась на клубок, и папе пришлось лезть под кровать, чтобы отобрать у неё клубок.
- Ничего не понимаю! - воскликнула мама. - Только ты не волнуйся. К субботе мы всё прекрасно успеем. А кто, собственно говоря, должен прийти к нам, отец?
- Два человека, с которыми я недавно познакомился, старик и старушка, - ответил папа.
Беспокойные это были для всех дни. Всю пятницу мама простояла у плиты и пекла печенье, хотя от Рождества у них ещё остались пирожки.
В субботу после обеда папа уехал куда-то на грузовике. Он только сказал:
- Я вернусь с гостями в пять часов. Предупреждаю вас, дети, чтобы вы вели себя как следует. И чтобы при них никто из вас пикнуть не смел, понятно?
Дети испуганно кивали головами, не смея даже вымолвить "да".
А может, наш папа просто заболел? Ведь он всегда был таким добрым и весёлым. И никогда не делал им никаких замечаний, хотя они порой и поднимали страшный шум.
- Не понимаю, что с ним случилось, - сказала мама, когда папа ушёл. - Но мы должны слушаться его и делать, как он велит, тогда всё будет хорошо.
- А я тоже должна сидеть тихо и молчать весь вечер? - спросила бабушка.
- Не знаю, - ответила мама. - Про тебя он ничего не сказал.
- Тогда мне лучше всё-таки помолчать, - решила бабушка.
Они сидели тихонько каждый на своём стуле и ждали. Ровно в пять минут пятого мама поставила кофе. Стол уже был накрыт, и никто бы не мог сказать, что он накрыт некрасиво.
Наконец они услышали, что кто-то поднимается по лестнице. В дверь постучали, и на пороге показался папа со своими гостями.
- Здравствуйте, здравствуйте, добро пожаловать! - приветствовала их мама.
- Ах, как вкусно у вас пахнет кофе! - сказала старушка.
Она огляделась.
- У вас очень уютно, - сказала она. - Ведь это кухня, правда?
Старушка обошла кухню, разглядывая полки, она заглянула даже в стенной шкаф.
Маме показалось странным, что гостья ведёт себя так в незнакомом доме, но она промолчала. Гости прошли в комнату.
- Какая красота, здесь красный пол, - снова сказала старушка.
- Да, да, здесь очень уютно, - сказал старик. - Здравствуйте, дети!
Мальчики вежливо кивнули, девочки сделали реверанс, но никто из них не сказал ни слова.
Они никогда в жизни не видели такой забавной старушки. Мама пригласила всех к столу, и старушка побежала в кухню. Она потащила за собой мужа и, отвернув кран так, что вода брызнула во все стороны, сказала:
- Смотри! Смотри! Какая прелесть! Она течёт сама, стоило мне только повернуть кран.
- Хе-хе, - усмехнулся старик. - Тебе это, конечно, нравится!
Мама ещё раз пригласила их пить кофе. Они сели за стол, но вдруг старушка вскочила и что-то зашептала папе прямо на ухо. Папа задумался на секунду, потом что-то прошептал ей в ответ. Ему и не нужно было просить детей вести себя тихо. Им совсем не хотелось разговаривать, они молча разглядывали своих странных гостей.
Когда все выпили кофе, старушка вдруг спросила у мамы:
- А что ты делаешь со стиркой?
Мама очень удивилась и ответила:
- Стираю, вот и всё.
- А где сушишь? - не унималась старушка.
- На верёвке на улице или на чердаке, если идёт дождь.
- Ах, здесь и чердак есть! А я там ещё не была, - сказала старушка и вскочила.
Проходя по кухне, она снова открыла кран, посмотрела на воду, потом оторвалась от крана и побежала дальше: в переднюю, на лестницу, на чердак. Папа пошёл за ней.
- А я лучше посижу здесь, - сказал старик.
- Пик! - вдруг сказала бабушка.
- Что? - спросил старик.
- Я сказала только "пик", - объяснила бабушка. - Раз папа вышел, мы можем говорить всё, что нам вздумается. Пик! Пик!
Дети засмеялись, и старик вместе с ними, потому что бабушка показалась ему очень смешной. Но мама смеялась громче всех. От смеха она даже села на пол, и, когда папа вернулся с чердака, она всё ещё сидела на полу и смеялась так, что у неё по щекам текли слезы.
- Чему ты смеёшься? - спросил папа.
- Я смеюсь над бабушкой, - сказала мама. - Но я сейчас уже перестану. Подожди немножко.
- Ну, большое спасибо вам за приём, - сказала вдруг старушка, значит, завтра мы ждём вас всех к себе.
- Мы обязательно приедем к вам, - сказал папа. Он даже не спросил ни у кого ни слова, просто поблагодарил от имени всех.
Папа отвёз гостей, а когда наконец вернулся домой, он сиял, как солнце. Он схватил маму и закружился с ней по комнате.
Затем он поднимал и кружил по воздуху по очереди всех детей и наконец закружился по кухне вместе с бабушкой.
- Ай-яй-яй! Вот это великолепно! - ликовал папа.
Ну, вы уже догадались, чему он так радовался?
СКЛАДЧИНА
Один только папа знал, где живут старики. И сколько мама ни выспрашивала, чтобы узнать, куда они поедут, папа так ничего и не сказал. Он только покачивал головой и подмигивал с таинственным видом.
- Ну ладно, завтра мы всё сами увидим, - сказала мама. - Только я не понимаю, что с тобой происходит в последнее время.
- Ничего, поймёшь! - сказал папа и поднял маму к самому потолку.
Мама кричала, папа смеялся, а детям даже очень нравилось, что их папа стал таким странным.
В воскресенье утром папа велел им одеться потеплее, потому что ехать зимой в кузове очень холодно. Вообще-то он устроил над кузовом крышу из брезента, но от холода крыша почти не спасала.
- А Самоварная Труба тоже поедет с нами? - спросила мама.
- Конечно, поедет, - сказал папа. - Ей там очень понравится.
У бабушки не было с собой тёплых вещей, поэтому папа завернул её в толстое шерстяное одеяло и посадил в кузов. На этот раз с папой пришлось сесть Малышке Мортену и Самоварной Трубе. Остальные залезли к бабушке в кузов. Они хлопали друг друга по спине и громко пели, чтобы согреться. Им не было видно дороги, они только замечали, что иногда их слишком сильно подбрасывает.
- Не очень-то эта дорога похожа на городскую, - сказала мама после нескольких основательных подскоков.
- Ну-ка, я посмотрю. - Мадс нашёл небольшую дырочку в брезенте и начал рассматривать дорогу. - Я вижу ёлку! - закричал он. - А вот ещё и ещё! Да здесь целый лес! Какая прелесть!
Наконец грузовик остановился. Папа поднял брезент с кузова, дети попрыгали на землю и начали осматриваться. Перед ними стоял маленький домик, в котором жили вчерашние старичок и старушка.
- Они здесь живут? Как здесь красиво! - воскликнула мама.
Здесь и правда было очень красиво. На крыше дома и на сарае лежал толстый слой чистого снега. Берёзы сверкали инеем. Казалось, что они особенно принарядились к приезду папы, мамы и восьми детей.
- Вот мы и приехали, - сказал папа и похлопал берёзку по стволу.
Папа постучал в дверь, и все терпеливо ждали, пока им откроют, все, кроме Самоварной Трубы, которая носилась взад и вперёд, рылась в снегу и прыгала во все стороны.
Это, конечно, не то, что гулять по улицам на поводке с серьёзным видом.
Дверь открыла старушка. Сегодня на ней был белый нарядный передник и белый платочек на голове. У неё был такой же праздничный вид, как у берёз. Перед дверью лежали свежие еловые ветки.
- Как у вас здесь хорошо! - сразу сказала ей мама.
- Добро пожаловать! Добро пожаловать! - приветствовала их старушка. - У меня готово для взрослых кофе, а для детей молоко. И печенье для всех.
Когда все поели, старушка захотела, чтобы они осмотрели их дом. И теперь папа оказался таким же любопытным, какой была накануне старушка. Он заглядывал во все уголки.
После осмотра дома дети захотели пойти погулять. Столько снегу сразу в городе не увидишь - надо было воспользоваться случаем.
Они выбежали на улицу и принялись катать большой снежный ком. Время прошло незаметно. Когда папа, мама и бабушка вышли из дома, они увидели большого красивого снеговика. Он стоял, высоко подняв руки, и когда дети уезжали домой, им казалось, что снеговик машет им вслед.
По дороге домой все притихли. Каждый думал о своём. Мама задумчиво сказала:
- Какой смысл мечтать о том, что всё равно невозможно.
А когда они вошли в свою квартиру, они сказали те же слова, что и папа, вернувшись в первый раз из домика в лесу:
- Ну и теснота же у нас и какой беспорядок!
У всех было плохое настроение. У всех, кроме папы. Он был таким же странным, как и все эти дни. Он насвистывал и смеялся, что-то бормотал вполголоса, ходил, приложив палец к носу, и о чём-то думал.
На другой день его почти не было дома. Когда мама спросила, где он пропадает, он ответил:
- Бегаю по всяким конторам. Радуйся, что тебе не приходится заниматься тем же самым.
Но вот почему он бегает по всяким конторам, он так и не сказал.
Как-то вечером папа спросил, все ли дети дома.
Для верности он устроил перекличку по именам, а дети, мама и бабушка ему отвечали.
- Садитесь, - сказал папа. - Нам надо поговорить об одном очень важном деле. Помните ли вы маленький домик в лесу?
Все с удивлением посмотрели на папу. Ну как он может задавать такие странные вопросы? Да ведь они ни о чём другом и не думали всё это время.
- Хороший дом, - сказал папа.
- Может быть, мы скоро опять поедем к ним в гости? - спросил Мадс.
- Может быть, и поедем, - сказал папа с лукавым видом. - Я думаю, что мы там будем жить. Но это зависит от одной вещи. Чтобы купить этот дом, нам надо достать пять тысяч крон. Сам дом уже старый и стоит немного, но вот участок очень хороший, да вы сами видели. Мы можем купить его, потому что старики страшно хотят переехать в город. Они могут жить здесь, в нашей квартире.
- А мы будем жить в том домике, в самом лесу? - спросил Мадс.
- Ты хочешь сказать, что именно мы будем жить в том доме? спросила Марта. - А разве у нас есть пять тысяч крон? А что будет, если мы не достанем столько денег?
- Во-первых, успокойтесь, - сказал папа. - У нас с мамой есть у каждого по две тысячи в банке. И понемногу денег у каждого из вас. Мы положили их в банк на ваши имена, когда вы были маленькими. Если вы хотите купить дом, давайте устроим складчину, мы возьмём ваши деньги, а потом постепенно снова накопим.
- Конечно! Конечно! - сказали дети. - А где наши сберегательные книжки?
- Вот они, - сказала мама, порывшись в верхнем ящике комода.
- Смотрите, у меня есть триста крон! - сказала Марен гордо.
- А у меня двести! - обрадовался Мартин. - Даже двести пять.
- А у меня сто пятнадцать! - сказала Марта.
- Вы старшие, так что у вас денег больше, - объявил им папа. - Нука посмотрим... Всего у вас шестьсот двадцать крон.
- И у меня восемьдесят, - сказал Мадс.
- Значит, семьсот, - сказал папа.
- У Моны, Милли, Мины и Мортена - по пятьдесят крон, - сказала мама.
- Уже девятьсот, - обрадовался папа. - У нас есть почти все деньги, мать.
- У меня есть две кроны, кроме денег на обратную дорогу, - сказала бабушка.
- Я думаю, тебе теперь не понадобятся деньги на обратную дорогу, заметила мама. - Теперь тебе лучше жить с нами. Места у нас хватит, и ты сможешь вязать всем тёплые носки.
- Ты правда так думаешь? - спросила бабушка. - А ты что скажешь, отец?
- Я согласен с мамой. А так как я рву носки больше всех, тебе придётся и работать больше всего на меня.
- Я сейчас же пойду и дам телеграмму, - серьёзно сказала бабушка.
И она пошла отправлять телеграмму, а в телеграмме было сказано: "Пришлите мои вещи, потому что я не вернусь обратно. Спасибо за всё. Всем привет. Бабушка".
И она вернулась домой. Если бы вы знали, как она радовалась, что будет жить вместе с папой, мамой и детьми! Проходя мимо грузовика, она похлопала его по заднему колесу и сказала:
- Ну, скоро ты повезёшь нас всех на новое место. Ты доволен?
Грузовик ничего не ответил, но ему хоть стало ясно, почему папа в последние дни так часто навещал домик в лесу. Конечно, теперь всё переменится, но ведь люди-то останутся прежними, и, значит, всё будет в порядке.
Так думал грузовик.
Когда бабушка вернулась домой, там шла оживлённая беседа.
- Скоро мы переедем? Завтра? - спросила Мона.
- Нет, - ответил папа. - Через две недели, старикам надо дать время собраться, я обещал помочь им с переездом. Я повезу туда наши вещи, а вернусь с их вещами.
- Только не бери сразу много, - предупредил его Мадс. - Помни о грузовике. Он тоже может надорваться. Тогда тебе же будет плохо.
- Я уже всё обдумал, Мадс. Лучше я сделаю лишний рейс, так что не бойся за грузовик.
- Просто не знаю, как я проживу эти четырнадцать дней, - заметила Мона.
- Они быстро пройдут. У нас так много дел, - утешил её папа.
На другой день за обедом Мадс сказал:
- Если бы вы видели, как удивились учительница и все мальчики в классе, когда я рассказал им, что мы купили дом.
- И у меня тоже, - сказал Мартин. - Они решили, что это шутка.
- А это правда, - сказала Марта.
- Меня одно тревожит, - заметил папа. - Вам теперь придётся далеко ходить в школу. Правда, зимой вы сможете ходить на лыжах, да и летом прогуляться через лес не так уж плохо.
- Ведь мы будем ходить все вместе, нам будет весело, - сказала Марта.
Все были очень рады и не могли говорить ни о чём, кроме переезда.
Но Нижняя Хюльда и Хенрик вовсе не радовались. Хюльда так жалела, что они переедут, так жалела!
- Без вас снова будет тихо, - вздыхала она, - так тихо, что мне опять придётся спать после обеда.
- Зато ты сможешь приходить к нам в гости, - утешала её мама. Летом вы будете приезжать к нам как на дачу и жить у нас, сколько вам захочется, а зимой будете гулять на лыжах в лесу и потом у нас обедать.
- Теперь я уже не смогу работать вместе с тобой на грузовике, грустно сказал Хенрик папе.
- Почему же? - удивился папа. - Я буду приезжать за тобой утром. Всё будет в порядке.
- Всё равно мне грустно, что вы больше не будете жить над нами, твердил Хенрик.
- Тебе придётся помочь мне в день переезда, Хенрик, - сказал папа. - А потом, так уж и знай, мы с тобой немного постолярничаем: сам знаешь, дом не новый.
- Есть, постолярничаем! - ответил Хенрик и заметно повеселел.
Папа оказался прав. Четырнадцать дней пролетели незаметно, потому что у всех было очень много дел.
И вот в понедельник утром на маленький грузовичок поставили все восемь кроватей и комод.
"Надеюсь, больше меня ничем не нагрузят, - подумал грузовик. - А то у меня кузов перекосится ещё больше".
Папа сразу догадался, о чём думает грузовик, и сказал:
- Ну хватит с тебя, дружище, поехали!
Дети очень расстроились, что их не взяли в первый рейс.
Маме некогда было даже голову поднять, потому что она мыла пол в комнате, там, где стояли кровати.
- Хорошо, что мы покрасили осенью пол в красный цвет, - сказала она. - Он такой красивый, так блестит, неудивительно, что наша комната всем нравится.
- Даже жалко уезжать от такого красивого пола, - сказала Марен. Но ведь мы и в новом доме тоже сможем покрасить пол в красный цвет.
- К весне обязательно покрасим, - сказала мама.
Прошло несколько часов, и они услышали, что приехал грузовик. В кузове стояли стол и стулья. Но грузовик не устал, потому что домик в лесу стоял на горке, и грузовику было легко съезжать вниз. Но вот от жажды у него всё внутри пересохло, и он очень обрадовался, когда папа отвинтил крышечку у него на носу и дал ему напиться.
Младшие дети и Самоварная Труба в этот день сидели у Хюльды. Хюльда старалась на прощание напичкать их всем самым вкусным, что только у неё было. Время от времени она начинала плакать, и слезы лились у неё ручьём, а Мона, как могла, утешала её:
- Мы будем часто приезжать к тебе в гости, теперь ты наша городская тётя. Ведь у нас здесь нет других тёть, кроме тебя, и нам будет очень приятно приезжать к тебе.
После этих слов Хюльда на некоторое время переставала плакать. Наконец грузовик приехал из леса в последний раз. Он привёз последние вещи, старика и старушку.
- Будь добра, Хюльда, помоги этим старикам чем сможешь. Они ведь не привыкли жить в городе, так что последи немного за ними, попросила мама.
- Не беспокойся, я всё сделаю, - ответила Хюльда; ей было приятно, что кому-то нужна её помощь.
Осталось только погрузить в кузов Самоварную Трубу, бабушку, маму и детей. Дети махали руками, а наверху в их бывшем окне стояли старик, старушка и Нижняя Хюльда и тоже махали детям.
И грузовик тронулся в путь.
- Вон стоит наш дом, - сказал Мадс, увидев впереди маленький домик.
- Он ждёт нас, - сказала Мона.
Они спрыгнули с грузовика, папа взял за руку маму, мама - бабушку, бабушка - Мортена, Мортен - Мину, Мина - Милли, Милли - Мону, МонаМадса, Мадс - Марту, Марта - Мартина, Мартин - Марен, Марен взяла на поводок Самоварную Трубу, и так они все вместе направились к домику в лесу, к своему новому дому.
- Я убиррррррррраю! Я убиррррррррррраю!
Он только что научился произносить букву "р" и очень этим гордился.
Бабушка уронила на пол клубок, а Мина в спешке нечаянно закатила его под кровать. Самоварная Труба сейчас же набросилась на клубок, и папе пришлось лезть под кровать, чтобы отобрать у неё клубок.
- Ничего не понимаю! - воскликнула мама. - Только ты не волнуйся. К субботе мы всё прекрасно успеем. А кто, собственно говоря, должен прийти к нам, отец?
- Два человека, с которыми я недавно познакомился, старик и старушка, - ответил папа.
Беспокойные это были для всех дни. Всю пятницу мама простояла у плиты и пекла печенье, хотя от Рождества у них ещё остались пирожки.
В субботу после обеда папа уехал куда-то на грузовике. Он только сказал:
- Я вернусь с гостями в пять часов. Предупреждаю вас, дети, чтобы вы вели себя как следует. И чтобы при них никто из вас пикнуть не смел, понятно?
Дети испуганно кивали головами, не смея даже вымолвить "да".
А может, наш папа просто заболел? Ведь он всегда был таким добрым и весёлым. И никогда не делал им никаких замечаний, хотя они порой и поднимали страшный шум.
- Не понимаю, что с ним случилось, - сказала мама, когда папа ушёл. - Но мы должны слушаться его и делать, как он велит, тогда всё будет хорошо.
- А я тоже должна сидеть тихо и молчать весь вечер? - спросила бабушка.
- Не знаю, - ответила мама. - Про тебя он ничего не сказал.
- Тогда мне лучше всё-таки помолчать, - решила бабушка.
Они сидели тихонько каждый на своём стуле и ждали. Ровно в пять минут пятого мама поставила кофе. Стол уже был накрыт, и никто бы не мог сказать, что он накрыт некрасиво.
Наконец они услышали, что кто-то поднимается по лестнице. В дверь постучали, и на пороге показался папа со своими гостями.
- Здравствуйте, здравствуйте, добро пожаловать! - приветствовала их мама.
- Ах, как вкусно у вас пахнет кофе! - сказала старушка.
Она огляделась.
- У вас очень уютно, - сказала она. - Ведь это кухня, правда?
Старушка обошла кухню, разглядывая полки, она заглянула даже в стенной шкаф.
Маме показалось странным, что гостья ведёт себя так в незнакомом доме, но она промолчала. Гости прошли в комнату.
- Какая красота, здесь красный пол, - снова сказала старушка.
- Да, да, здесь очень уютно, - сказал старик. - Здравствуйте, дети!
Мальчики вежливо кивнули, девочки сделали реверанс, но никто из них не сказал ни слова.
Они никогда в жизни не видели такой забавной старушки. Мама пригласила всех к столу, и старушка побежала в кухню. Она потащила за собой мужа и, отвернув кран так, что вода брызнула во все стороны, сказала:
- Смотри! Смотри! Какая прелесть! Она течёт сама, стоило мне только повернуть кран.
- Хе-хе, - усмехнулся старик. - Тебе это, конечно, нравится!
Мама ещё раз пригласила их пить кофе. Они сели за стол, но вдруг старушка вскочила и что-то зашептала папе прямо на ухо. Папа задумался на секунду, потом что-то прошептал ей в ответ. Ему и не нужно было просить детей вести себя тихо. Им совсем не хотелось разговаривать, они молча разглядывали своих странных гостей.
Когда все выпили кофе, старушка вдруг спросила у мамы:
- А что ты делаешь со стиркой?
Мама очень удивилась и ответила:
- Стираю, вот и всё.
- А где сушишь? - не унималась старушка.
- На верёвке на улице или на чердаке, если идёт дождь.
- Ах, здесь и чердак есть! А я там ещё не была, - сказала старушка и вскочила.
Проходя по кухне, она снова открыла кран, посмотрела на воду, потом оторвалась от крана и побежала дальше: в переднюю, на лестницу, на чердак. Папа пошёл за ней.
- А я лучше посижу здесь, - сказал старик.
- Пик! - вдруг сказала бабушка.
- Что? - спросил старик.
- Я сказала только "пик", - объяснила бабушка. - Раз папа вышел, мы можем говорить всё, что нам вздумается. Пик! Пик!
Дети засмеялись, и старик вместе с ними, потому что бабушка показалась ему очень смешной. Но мама смеялась громче всех. От смеха она даже села на пол, и, когда папа вернулся с чердака, она всё ещё сидела на полу и смеялась так, что у неё по щекам текли слезы.
- Чему ты смеёшься? - спросил папа.
- Я смеюсь над бабушкой, - сказала мама. - Но я сейчас уже перестану. Подожди немножко.
- Ну, большое спасибо вам за приём, - сказала вдруг старушка, значит, завтра мы ждём вас всех к себе.
- Мы обязательно приедем к вам, - сказал папа. Он даже не спросил ни у кого ни слова, просто поблагодарил от имени всех.
Папа отвёз гостей, а когда наконец вернулся домой, он сиял, как солнце. Он схватил маму и закружился с ней по комнате.
Затем он поднимал и кружил по воздуху по очереди всех детей и наконец закружился по кухне вместе с бабушкой.
- Ай-яй-яй! Вот это великолепно! - ликовал папа.
Ну, вы уже догадались, чему он так радовался?
СКЛАДЧИНА
Один только папа знал, где живут старики. И сколько мама ни выспрашивала, чтобы узнать, куда они поедут, папа так ничего и не сказал. Он только покачивал головой и подмигивал с таинственным видом.
- Ну ладно, завтра мы всё сами увидим, - сказала мама. - Только я не понимаю, что с тобой происходит в последнее время.
- Ничего, поймёшь! - сказал папа и поднял маму к самому потолку.
Мама кричала, папа смеялся, а детям даже очень нравилось, что их папа стал таким странным.
В воскресенье утром папа велел им одеться потеплее, потому что ехать зимой в кузове очень холодно. Вообще-то он устроил над кузовом крышу из брезента, но от холода крыша почти не спасала.
- А Самоварная Труба тоже поедет с нами? - спросила мама.
- Конечно, поедет, - сказал папа. - Ей там очень понравится.
У бабушки не было с собой тёплых вещей, поэтому папа завернул её в толстое шерстяное одеяло и посадил в кузов. На этот раз с папой пришлось сесть Малышке Мортену и Самоварной Трубе. Остальные залезли к бабушке в кузов. Они хлопали друг друга по спине и громко пели, чтобы согреться. Им не было видно дороги, они только замечали, что иногда их слишком сильно подбрасывает.
- Не очень-то эта дорога похожа на городскую, - сказала мама после нескольких основательных подскоков.
- Ну-ка, я посмотрю. - Мадс нашёл небольшую дырочку в брезенте и начал рассматривать дорогу. - Я вижу ёлку! - закричал он. - А вот ещё и ещё! Да здесь целый лес! Какая прелесть!
Наконец грузовик остановился. Папа поднял брезент с кузова, дети попрыгали на землю и начали осматриваться. Перед ними стоял маленький домик, в котором жили вчерашние старичок и старушка.
- Они здесь живут? Как здесь красиво! - воскликнула мама.
Здесь и правда было очень красиво. На крыше дома и на сарае лежал толстый слой чистого снега. Берёзы сверкали инеем. Казалось, что они особенно принарядились к приезду папы, мамы и восьми детей.
- Вот мы и приехали, - сказал папа и похлопал берёзку по стволу.
Папа постучал в дверь, и все терпеливо ждали, пока им откроют, все, кроме Самоварной Трубы, которая носилась взад и вперёд, рылась в снегу и прыгала во все стороны.
Это, конечно, не то, что гулять по улицам на поводке с серьёзным видом.
Дверь открыла старушка. Сегодня на ней был белый нарядный передник и белый платочек на голове. У неё был такой же праздничный вид, как у берёз. Перед дверью лежали свежие еловые ветки.
- Как у вас здесь хорошо! - сразу сказала ей мама.
- Добро пожаловать! Добро пожаловать! - приветствовала их старушка. - У меня готово для взрослых кофе, а для детей молоко. И печенье для всех.
Когда все поели, старушка захотела, чтобы они осмотрели их дом. И теперь папа оказался таким же любопытным, какой была накануне старушка. Он заглядывал во все уголки.
После осмотра дома дети захотели пойти погулять. Столько снегу сразу в городе не увидишь - надо было воспользоваться случаем.
Они выбежали на улицу и принялись катать большой снежный ком. Время прошло незаметно. Когда папа, мама и бабушка вышли из дома, они увидели большого красивого снеговика. Он стоял, высоко подняв руки, и когда дети уезжали домой, им казалось, что снеговик машет им вслед.
По дороге домой все притихли. Каждый думал о своём. Мама задумчиво сказала:
- Какой смысл мечтать о том, что всё равно невозможно.
А когда они вошли в свою квартиру, они сказали те же слова, что и папа, вернувшись в первый раз из домика в лесу:
- Ну и теснота же у нас и какой беспорядок!
У всех было плохое настроение. У всех, кроме папы. Он был таким же странным, как и все эти дни. Он насвистывал и смеялся, что-то бормотал вполголоса, ходил, приложив палец к носу, и о чём-то думал.
На другой день его почти не было дома. Когда мама спросила, где он пропадает, он ответил:
- Бегаю по всяким конторам. Радуйся, что тебе не приходится заниматься тем же самым.
Но вот почему он бегает по всяким конторам, он так и не сказал.
Как-то вечером папа спросил, все ли дети дома.
Для верности он устроил перекличку по именам, а дети, мама и бабушка ему отвечали.
- Садитесь, - сказал папа. - Нам надо поговорить об одном очень важном деле. Помните ли вы маленький домик в лесу?
Все с удивлением посмотрели на папу. Ну как он может задавать такие странные вопросы? Да ведь они ни о чём другом и не думали всё это время.
- Хороший дом, - сказал папа.
- Может быть, мы скоро опять поедем к ним в гости? - спросил Мадс.
- Может быть, и поедем, - сказал папа с лукавым видом. - Я думаю, что мы там будем жить. Но это зависит от одной вещи. Чтобы купить этот дом, нам надо достать пять тысяч крон. Сам дом уже старый и стоит немного, но вот участок очень хороший, да вы сами видели. Мы можем купить его, потому что старики страшно хотят переехать в город. Они могут жить здесь, в нашей квартире.
- А мы будем жить в том домике, в самом лесу? - спросил Мадс.
- Ты хочешь сказать, что именно мы будем жить в том доме? спросила Марта. - А разве у нас есть пять тысяч крон? А что будет, если мы не достанем столько денег?
- Во-первых, успокойтесь, - сказал папа. - У нас с мамой есть у каждого по две тысячи в банке. И понемногу денег у каждого из вас. Мы положили их в банк на ваши имена, когда вы были маленькими. Если вы хотите купить дом, давайте устроим складчину, мы возьмём ваши деньги, а потом постепенно снова накопим.
- Конечно! Конечно! - сказали дети. - А где наши сберегательные книжки?
- Вот они, - сказала мама, порывшись в верхнем ящике комода.
- Смотрите, у меня есть триста крон! - сказала Марен гордо.
- А у меня двести! - обрадовался Мартин. - Даже двести пять.
- А у меня сто пятнадцать! - сказала Марта.
- Вы старшие, так что у вас денег больше, - объявил им папа. - Нука посмотрим... Всего у вас шестьсот двадцать крон.
- И у меня восемьдесят, - сказал Мадс.
- Значит, семьсот, - сказал папа.
- У Моны, Милли, Мины и Мортена - по пятьдесят крон, - сказала мама.
- Уже девятьсот, - обрадовался папа. - У нас есть почти все деньги, мать.
- У меня есть две кроны, кроме денег на обратную дорогу, - сказала бабушка.
- Я думаю, тебе теперь не понадобятся деньги на обратную дорогу, заметила мама. - Теперь тебе лучше жить с нами. Места у нас хватит, и ты сможешь вязать всем тёплые носки.
- Ты правда так думаешь? - спросила бабушка. - А ты что скажешь, отец?
- Я согласен с мамой. А так как я рву носки больше всех, тебе придётся и работать больше всего на меня.
- Я сейчас же пойду и дам телеграмму, - серьёзно сказала бабушка.
И она пошла отправлять телеграмму, а в телеграмме было сказано: "Пришлите мои вещи, потому что я не вернусь обратно. Спасибо за всё. Всем привет. Бабушка".
И она вернулась домой. Если бы вы знали, как она радовалась, что будет жить вместе с папой, мамой и детьми! Проходя мимо грузовика, она похлопала его по заднему колесу и сказала:
- Ну, скоро ты повезёшь нас всех на новое место. Ты доволен?
Грузовик ничего не ответил, но ему хоть стало ясно, почему папа в последние дни так часто навещал домик в лесу. Конечно, теперь всё переменится, но ведь люди-то останутся прежними, и, значит, всё будет в порядке.
Так думал грузовик.
Когда бабушка вернулась домой, там шла оживлённая беседа.
- Скоро мы переедем? Завтра? - спросила Мона.
- Нет, - ответил папа. - Через две недели, старикам надо дать время собраться, я обещал помочь им с переездом. Я повезу туда наши вещи, а вернусь с их вещами.
- Только не бери сразу много, - предупредил его Мадс. - Помни о грузовике. Он тоже может надорваться. Тогда тебе же будет плохо.
- Я уже всё обдумал, Мадс. Лучше я сделаю лишний рейс, так что не бойся за грузовик.
- Просто не знаю, как я проживу эти четырнадцать дней, - заметила Мона.
- Они быстро пройдут. У нас так много дел, - утешил её папа.
На другой день за обедом Мадс сказал:
- Если бы вы видели, как удивились учительница и все мальчики в классе, когда я рассказал им, что мы купили дом.
- И у меня тоже, - сказал Мартин. - Они решили, что это шутка.
- А это правда, - сказала Марта.
- Меня одно тревожит, - заметил папа. - Вам теперь придётся далеко ходить в школу. Правда, зимой вы сможете ходить на лыжах, да и летом прогуляться через лес не так уж плохо.
- Ведь мы будем ходить все вместе, нам будет весело, - сказала Марта.
Все были очень рады и не могли говорить ни о чём, кроме переезда.
Но Нижняя Хюльда и Хенрик вовсе не радовались. Хюльда так жалела, что они переедут, так жалела!
- Без вас снова будет тихо, - вздыхала она, - так тихо, что мне опять придётся спать после обеда.
- Зато ты сможешь приходить к нам в гости, - утешала её мама. Летом вы будете приезжать к нам как на дачу и жить у нас, сколько вам захочется, а зимой будете гулять на лыжах в лесу и потом у нас обедать.
- Теперь я уже не смогу работать вместе с тобой на грузовике, грустно сказал Хенрик папе.
- Почему же? - удивился папа. - Я буду приезжать за тобой утром. Всё будет в порядке.
- Всё равно мне грустно, что вы больше не будете жить над нами, твердил Хенрик.
- Тебе придётся помочь мне в день переезда, Хенрик, - сказал папа. - А потом, так уж и знай, мы с тобой немного постолярничаем: сам знаешь, дом не новый.
- Есть, постолярничаем! - ответил Хенрик и заметно повеселел.
Папа оказался прав. Четырнадцать дней пролетели незаметно, потому что у всех было очень много дел.
И вот в понедельник утром на маленький грузовичок поставили все восемь кроватей и комод.
"Надеюсь, больше меня ничем не нагрузят, - подумал грузовик. - А то у меня кузов перекосится ещё больше".
Папа сразу догадался, о чём думает грузовик, и сказал:
- Ну хватит с тебя, дружище, поехали!
Дети очень расстроились, что их не взяли в первый рейс.
Маме некогда было даже голову поднять, потому что она мыла пол в комнате, там, где стояли кровати.
- Хорошо, что мы покрасили осенью пол в красный цвет, - сказала она. - Он такой красивый, так блестит, неудивительно, что наша комната всем нравится.
- Даже жалко уезжать от такого красивого пола, - сказала Марен. Но ведь мы и в новом доме тоже сможем покрасить пол в красный цвет.
- К весне обязательно покрасим, - сказала мама.
Прошло несколько часов, и они услышали, что приехал грузовик. В кузове стояли стол и стулья. Но грузовик не устал, потому что домик в лесу стоял на горке, и грузовику было легко съезжать вниз. Но вот от жажды у него всё внутри пересохло, и он очень обрадовался, когда папа отвинтил крышечку у него на носу и дал ему напиться.
Младшие дети и Самоварная Труба в этот день сидели у Хюльды. Хюльда старалась на прощание напичкать их всем самым вкусным, что только у неё было. Время от времени она начинала плакать, и слезы лились у неё ручьём, а Мона, как могла, утешала её:
- Мы будем часто приезжать к тебе в гости, теперь ты наша городская тётя. Ведь у нас здесь нет других тёть, кроме тебя, и нам будет очень приятно приезжать к тебе.
После этих слов Хюльда на некоторое время переставала плакать. Наконец грузовик приехал из леса в последний раз. Он привёз последние вещи, старика и старушку.
- Будь добра, Хюльда, помоги этим старикам чем сможешь. Они ведь не привыкли жить в городе, так что последи немного за ними, попросила мама.
- Не беспокойся, я всё сделаю, - ответила Хюльда; ей было приятно, что кому-то нужна её помощь.
Осталось только погрузить в кузов Самоварную Трубу, бабушку, маму и детей. Дети махали руками, а наверху в их бывшем окне стояли старик, старушка и Нижняя Хюльда и тоже махали детям.
И грузовик тронулся в путь.
- Вон стоит наш дом, - сказал Мадс, увидев впереди маленький домик.
- Он ждёт нас, - сказала Мона.
Они спрыгнули с грузовика, папа взял за руку маму, мама - бабушку, бабушка - Мортена, Мортен - Мину, Мина - Милли, Милли - Мону, МонаМадса, Мадс - Марту, Марта - Мартина, Мартин - Марен, Марен взяла на поводок Самоварную Трубу, и так они все вместе направились к домику в лесу, к своему новому дому.