Страница:
О выдающейся роли защитников Ленинграда и Киева в деле срыва немецкого наступления на Москву в августе – сентябре 1941 года С. М. Штеменко (с 1948 по 1952 год – начальник Генерального штаба Советской Армии) писал: «…исход борьбы на главном, западном направлении, в большей, чем когда бы то ни было, степени зависел в тот момент от стойкости ленинградцев и киевлян…»…[56]
Так же трудно переоценить значение Смоленского сражения в битве за Москву. Боеспособность немецких войск на московском направлении в боях за Смоленск была существенно снижена, и их наступательный порыв был сорван.
Когда верховным командованием вермахта был категорично поставлен вопрос о недопущении выхода из окружения в районе Смоленска 16-й и 20-й армий, остатки частей которых не сложили оружия и остались верными присяге, то эта задача оказалась уже не по силам 7-й и 17-й танковым и 20-й моторизованной дивизиям вермахта.
Активное сопротивление частей Красной Армии продолжалось в районе Смоленска и после того, как город был оставлен частями 16-й и 20-й армий. Бои за Рославль, Гомель и другие города окончательно измотали немецкие войска, входившие в группу армий «Центр»… 24-я армия своими силами весь август без перерывов атаковала захваченную немцами Ельню. Об атаках советских войск в сторону Ельни командующий группой армий «Центр» фон Бок с тревогой упоминает в своих дневниковых записях за 4, 12, 13, 14, 30 и 31 августа 1941 года.[57] В конце концов группа армий «Центр», не устояв под ударами советских войск, была вынуждена, понеся большие потери, спрямить фронт и сдать Красной Армии Ельнинский выступ.
Вопрос о большом количестве военнопленных бойцов и командиров Красной Армии, попавших в июле – августе 1941 года в немецкие концентрационные лагеря (до 500 тысяч человек), требует дополнительного изучения документов, относящихся к этой проблеме.
Сведения о количестве советских военнослужащих, попавших в немецкий плен в ходе оборонительных сражений на направлении Белосток – Минск и в районе Смоленска, приведены в военных дневниках командующего немецкой группой армий «Центр» генерал-фельдмаршала фон Бока. По его данным, после завершения окружения наших войск в районах Белостока и Минска немцами было захвачено в плен 287 тысяч, а в районе Смоленска – 309 тысяч военнослужащих Красной Армии.[58] О количестве военнослужащих Красной Армии, попавших в плен в оборонительных боях в июне – августе 1941 года, можно судить по тому, что только на оккупированной немцами территории Белоруссии гитлеровцами было уничтожено свыше 800 тысяч советских военнопленных.[59] И это при том, что часть попавших в плен вывозили для принудительных работ на военных заводах в страны Европы, подконтрольные гитлеровской Германии.
Здесь также следует привести данные о безвозвратных и санитарных потерях Красной Армии в оборонительных боях на московском направлении с 22 июня по 10 сентября 1941 года, которые в настоящее время опубликованы в исторической литературе и содержатся в официальных изданиях. Эти потери наших войск, которые именуются как людские или общие потери, составляют для направления Белосток – Минск 417 тысяч человек, а для Смоленского сражения – 759 тысяч человек.[60]
Верховный Главнокомандующий, Государственный Комитет Обороны и Ставка, а также Генеральный штаб и командующие фронтами были обеспокоены проблемой военнопленных и значительными общими потерями войск. Для компенсации этих потерь нужны были резервы, создание и обучение которых в ходе войны требовало огромных усилий от всей страны.
Каждый боец, вставший на пути врага, вносил свой посильный вклад в дело защиты Отечества. Поэтому потеря войск, бойцы и командиры которых попадали в немецкий плен, увеличивала фронтовую нагрузку на бойцов и командиров, оставшихся в строю, и приводила к утрате большого количества легкого стрелкового и тяжелого вооружения. Страна теряла громадные территории, защита которых была доверена потерявшим боеспособность войскам.
Своим приказом от 16 августа 1941 года № 27 °Ставка Верховного Главнокомандования указала на недопустимость отхода с защищаемых позиций без приказа.[61] Принципиальные требования, содержавшиеся в приказе, были омрачены несправедливым обвинением в том, что они сдались в плен, командарма 28-й армии генерала В. Я. Качалова, командарма 12-й армии П. Г. Понеделина и командира 13-го стрелкового корпуса Н. К. Кириллова. Они были реабилитированы Верховным судом только в 1956 году, в одиннадцатую годовщину нашей Победы.[62]
Несмотря на значительные трудности, возникшие в связи с пополнением войск, Ставка Верховного Главнокомандования сумела мобилизовать ресурсы страны и призвала на защиту Отечества всех, кто был способен владеть оружием.
3 июля 1941 года И. В. Сталин, обращаясь к народам Советского Союза, призвал всех граждан страны поддержать усилия Красной Армии по отражению немецкого вторжения и объявил начавшуюся войну Отечественной.
По приказу Военного совета Московского военного округа Москва начала формировать дивизии народного ополчения. К 6 июля 1941 года в столице были сформированы 12 дивизий народного ополчения, которые 11 августа 1941 года были введены в состав Красной Армии и явились основой 32-й, 33-й и 34-й армий Резервного фронта. Началась работа по переброске войск из Сибири, с Дальнего Востока и из Средней Азии к Москве.
Крупные потери Красной Армии в личном составе и вооружении привели командование вермахта к неправильной оценке результатов значительного продвижения немецких войск на московском направлении.
Дальнейший ход боевых действий с середины по конец августа 1941 года показал, что темпы продвижения вермахта на восток снижаются, а потери в танковых войсках приблизились к 50 %.
План «Барбаросса», разрабатывавшийся немецким верховным командованием с расчетом на экономическую слабость и техническую отсталость СССР, не обеспечил захвата Ленинграда и молниеносного продвижения немецко-фашистских войск к Москве и исчерпал себя в стратегическом и политическом отношениях. Надежда немцев на то, что бойцы и командиры Красной Армии разбегутся по домам после первых дней боевых действий, не оправдались. Перед немецким Генеральным штабом встал вопрос о немедленной разработке нового плана по захвату столицы Советского Союза группой армий «Центр» с обязательным учетом необходимости увеличения сил, входящих в эту ударную группировку.
На основании доклада главкома сухопутных сил вермахта Гитлер 6 сентября 1941 года дал директивное указание о подготовке к продолжению наступления на московском направлении. Это указание, известное как директива № 35, базировалось на уже достигнутых немецко-фашистскими войсками начальных успехах по разгрому советских армий силами группы армий «Центр»…
Директивой № 35 предусматривалось уничтожить советские войска на московском направлении до начала зимы. Для этого предлагалось группе армий «Центр» «…как можно скорее начать наступление в общем направлении на Вязьму, расположив крупные силы танковых войск на флангах с задачей окружить противника восточнее Смоленска. После этой операции на окружение группе армий „Центр“ преследовать противника в направлении Москвы»…[63]
Так как 2-я танковая группа генерал-полковника Гудериана освободилась после операции по захвату Киева в конце сентября 1941 года, то дата начала реализации нового плана могла быть назначена не ранее конца сентября – начала октября 1941 года. Для усиления войск, которым придется осуществлять новый план наступления на Москву, было предложено подключить 4-ю танковую группу Гепнера, использование которой в районе пригородов Ленинграда себя не оправдало.
Но основная ставка на возможность продолжения войны оставалась прежней: Красная Армия истощена в боях, а ее бойцы деморализованы. И еще: немцам по-прежнему хотелось заполучить кавказскую нефть, украинские хлеб и уголь и неограниченные источники подневольной рабочей силы. Не изменилась и главная цель гитлеровской Германии – быстрейшее овладение Москвой.
Глава III
План окружения и захвата Москвы
Успешное начало
Так же трудно переоценить значение Смоленского сражения в битве за Москву. Боеспособность немецких войск на московском направлении в боях за Смоленск была существенно снижена, и их наступательный порыв был сорван.
Когда верховным командованием вермахта был категорично поставлен вопрос о недопущении выхода из окружения в районе Смоленска 16-й и 20-й армий, остатки частей которых не сложили оружия и остались верными присяге, то эта задача оказалась уже не по силам 7-й и 17-й танковым и 20-й моторизованной дивизиям вермахта.
Активное сопротивление частей Красной Армии продолжалось в районе Смоленска и после того, как город был оставлен частями 16-й и 20-й армий. Бои за Рославль, Гомель и другие города окончательно измотали немецкие войска, входившие в группу армий «Центр»… 24-я армия своими силами весь август без перерывов атаковала захваченную немцами Ельню. Об атаках советских войск в сторону Ельни командующий группой армий «Центр» фон Бок с тревогой упоминает в своих дневниковых записях за 4, 12, 13, 14, 30 и 31 августа 1941 года.[57] В конце концов группа армий «Центр», не устояв под ударами советских войск, была вынуждена, понеся большие потери, спрямить фронт и сдать Красной Армии Ельнинский выступ.
Вопрос о большом количестве военнопленных бойцов и командиров Красной Армии, попавших в июле – августе 1941 года в немецкие концентрационные лагеря (до 500 тысяч человек), требует дополнительного изучения документов, относящихся к этой проблеме.
Сведения о количестве советских военнослужащих, попавших в немецкий плен в ходе оборонительных сражений на направлении Белосток – Минск и в районе Смоленска, приведены в военных дневниках командующего немецкой группой армий «Центр» генерал-фельдмаршала фон Бока. По его данным, после завершения окружения наших войск в районах Белостока и Минска немцами было захвачено в плен 287 тысяч, а в районе Смоленска – 309 тысяч военнослужащих Красной Армии.[58] О количестве военнослужащих Красной Армии, попавших в плен в оборонительных боях в июне – августе 1941 года, можно судить по тому, что только на оккупированной немцами территории Белоруссии гитлеровцами было уничтожено свыше 800 тысяч советских военнопленных.[59] И это при том, что часть попавших в плен вывозили для принудительных работ на военных заводах в страны Европы, подконтрольные гитлеровской Германии.
Здесь также следует привести данные о безвозвратных и санитарных потерях Красной Армии в оборонительных боях на московском направлении с 22 июня по 10 сентября 1941 года, которые в настоящее время опубликованы в исторической литературе и содержатся в официальных изданиях. Эти потери наших войск, которые именуются как людские или общие потери, составляют для направления Белосток – Минск 417 тысяч человек, а для Смоленского сражения – 759 тысяч человек.[60]
Верховный Главнокомандующий, Государственный Комитет Обороны и Ставка, а также Генеральный штаб и командующие фронтами были обеспокоены проблемой военнопленных и значительными общими потерями войск. Для компенсации этих потерь нужны были резервы, создание и обучение которых в ходе войны требовало огромных усилий от всей страны.
Каждый боец, вставший на пути врага, вносил свой посильный вклад в дело защиты Отечества. Поэтому потеря войск, бойцы и командиры которых попадали в немецкий плен, увеличивала фронтовую нагрузку на бойцов и командиров, оставшихся в строю, и приводила к утрате большого количества легкого стрелкового и тяжелого вооружения. Страна теряла громадные территории, защита которых была доверена потерявшим боеспособность войскам.
Своим приказом от 16 августа 1941 года № 27 °Ставка Верховного Главнокомандования указала на недопустимость отхода с защищаемых позиций без приказа.[61] Принципиальные требования, содержавшиеся в приказе, были омрачены несправедливым обвинением в том, что они сдались в плен, командарма 28-й армии генерала В. Я. Качалова, командарма 12-й армии П. Г. Понеделина и командира 13-го стрелкового корпуса Н. К. Кириллова. Они были реабилитированы Верховным судом только в 1956 году, в одиннадцатую годовщину нашей Победы.[62]
Несмотря на значительные трудности, возникшие в связи с пополнением войск, Ставка Верховного Главнокомандования сумела мобилизовать ресурсы страны и призвала на защиту Отечества всех, кто был способен владеть оружием.
3 июля 1941 года И. В. Сталин, обращаясь к народам Советского Союза, призвал всех граждан страны поддержать усилия Красной Армии по отражению немецкого вторжения и объявил начавшуюся войну Отечественной.
По приказу Военного совета Московского военного округа Москва начала формировать дивизии народного ополчения. К 6 июля 1941 года в столице были сформированы 12 дивизий народного ополчения, которые 11 августа 1941 года были введены в состав Красной Армии и явились основой 32-й, 33-й и 34-й армий Резервного фронта. Началась работа по переброске войск из Сибири, с Дальнего Востока и из Средней Азии к Москве.
Крупные потери Красной Армии в личном составе и вооружении привели командование вермахта к неправильной оценке результатов значительного продвижения немецких войск на московском направлении.
Дальнейший ход боевых действий с середины по конец августа 1941 года показал, что темпы продвижения вермахта на восток снижаются, а потери в танковых войсках приблизились к 50 %.
План «Барбаросса», разрабатывавшийся немецким верховным командованием с расчетом на экономическую слабость и техническую отсталость СССР, не обеспечил захвата Ленинграда и молниеносного продвижения немецко-фашистских войск к Москве и исчерпал себя в стратегическом и политическом отношениях. Надежда немцев на то, что бойцы и командиры Красной Армии разбегутся по домам после первых дней боевых действий, не оправдались. Перед немецким Генеральным штабом встал вопрос о немедленной разработке нового плана по захвату столицы Советского Союза группой армий «Центр» с обязательным учетом необходимости увеличения сил, входящих в эту ударную группировку.
На основании доклада главкома сухопутных сил вермахта Гитлер 6 сентября 1941 года дал директивное указание о подготовке к продолжению наступления на московском направлении. Это указание, известное как директива № 35, базировалось на уже достигнутых немецко-фашистскими войсками начальных успехах по разгрому советских армий силами группы армий «Центр»…
Директивой № 35 предусматривалось уничтожить советские войска на московском направлении до начала зимы. Для этого предлагалось группе армий «Центр» «…как можно скорее начать наступление в общем направлении на Вязьму, расположив крупные силы танковых войск на флангах с задачей окружить противника восточнее Смоленска. После этой операции на окружение группе армий „Центр“ преследовать противника в направлении Москвы»…[63]
Так как 2-я танковая группа генерал-полковника Гудериана освободилась после операции по захвату Киева в конце сентября 1941 года, то дата начала реализации нового плана могла быть назначена не ранее конца сентября – начала октября 1941 года. Для усиления войск, которым придется осуществлять новый план наступления на Москву, было предложено подключить 4-ю танковую группу Гепнера, использование которой в районе пригородов Ленинграда себя не оправдало.
Но основная ставка на возможность продолжения войны оставалась прежней: Красная Армия истощена в боях, а ее бойцы деморализованы. И еще: немцам по-прежнему хотелось заполучить кавказскую нефть, украинские хлеб и уголь и неограниченные источники подневольной рабочей силы. Не изменилась и главная цель гитлеровской Германии – быстрейшее овладение Москвой.
Глава III
Операция «Тайфун»
План окружения и захвата Москвы
Когда в середине сентября 1941 года сражение за Киев близилось к финалу, немецкое военное командование готовило стратегический план по возобновлению наступления на Москву.
Немецким войскам, потерявшим в ходе боевых действий с 22 июня по сентябрь 1941 года большое количество своих самых опытных солдат и офицеров и значительное число танков, предстояло не позднее начала октября вновь двинуться на восток, к еще далекой, но манящей к себе столице Советского Союза.
Немецкие стратеги еще до своего похода на восток уделяли большое внимание тактическим приемам ведения войны, направленным на нанесение максимального ущерба противнику без больших потерь для своих войск. Удачно проведенные сражения в Польше, под Дюнкерком, основанные на окружении войск обороняющейся стороны с последующим их уничтожением и нейтрализацией, подтвердили возможность военных побед с минимальными потерями. Основу сил для осуществления такой тактики составляли подвижные танковые группировки, обходившие укрепленные рубежи обороны противника на флангах и по возможности неожиданно. После вторжения на территорию Советского Союза роль подвижных ударных группировок успешно выполняли 1-я, 2-я, 3-я и 4-я танковые группы.
План завершающего наступления немецко-фашистских войск на Москву окончательно формировался уже после того, как под ударами немецких войск пал Смоленск и был окружен Киев. Под Смоленском и при взятии Киева немецкий генералитет шлифовал свои приемы окружения целых армий и войсковых групп непосредственно на территории Советского Союза. 3-я танковая группа генерал-полковника Гота и 2-я танковая группа генерал-полковника Гудериана окружили войска Западного фронта Красной Армии под Минском и Смоленском, затратив на это около двух месяцев, так как 16-я и 20-я армии Западного фронта продолжали активно сражаться, срывая планы немецкого командования по безостановочному продвижению немецких войск к Москве.
Вторая попытка 1-й танковой группы генерал-полковника Клейста и 2-й танковой группы генерал-полковника Гудериана по окружению сил Юго-Западного фронта Красной Армии в районе Киева прошла более стремительно и послужила, по-видимому, моделью последующих сражений для немецкого Генерального штаба, который в это время полным ходом готовил операцию «Тайфун» – план по молниеносному продвижению, окружению и захвату Москвы с использованием аналогичных тактических приемов.
Учитывая, что оборона Москвы создавалась на основе строительства оборонительных сооружений вдоль автострады Минск – Москва, немцы планировали, как и в ходе сражения за Киев, обойти эти оборонительные рубежи с севера и юга, сначала в районе Вязьма – Брянск, а затем в районе Калинин – Клин – Тула.
Немецкое верховное командование и лично Гитлер надеялись, что после уничтожения наших войск Западного, Резервного и Брянского фронтов в районе Вязьмы и Брянска путь к Москве будет свободен от войск Красной Армии и немецко-фашистким войскам удастся завершить операцию по взятию Москвы еще до конца октября либо середины ноября 1941 года. Поэтому директивы и приказы на начало операции «Тайфун» готовились только для исполнения первой фазы единого замысла по захвату Москвы.
Планом «Тайфун» на первом этапе боевых действий предусматривалось осуществить окружение советских войск в районе Вязьмы путем наступления танковых группировок на флангах оборонительного рубежа советских войск. Прорыв советской обороны должны были обеспечить 3-я танковая группа на северном фланге и переброшенная из-под Ленинграда 4-я танковая группа – на южном фланге. Аналогично должны были действовать 2-я полевая армия и 2-я танковая группа в районе Брянска.
Для поддержки основных охватывающих маневров планировалось создание внутреннего кольца окружения силами пехотных дивизий (в частности, – 5-го армейского корпуса у Вязьмы). Эта часть плана отражена в левой части схемы 14, до рубежа Ржев – Гжатск – Медынь – Орел.
Так как в ходе проведения операции «Тайфун» оказалось, что сопротивление советских войск не сломлено, то для захвата Москвы в ходе решающего немецкого наступления командованию вермахта пришлось вновь прибегнуть к использованию охватывающего маневра (теперь уже справа от рубежа Калинин – Клин – Тула) с использованием танковых группировок, освобождающихся из-под Вязьмы и Брянска, с замыканием кольца окружения на восток от Москвы в районе Ногинска, как это показано на схеме 14. Боевые действия на подступах к Москве в декабре покажут всю несостоятельность этого плана, так как немцы недооценили стойкость и героизм бойцов и командиров Красной Армии и переоценили свои наступательные возможности.
Схема 14. План «Тайфун» по окружению Москвы немецкими ударными группировками
Кроме того, немецкое командование было вынуждено обеспечить защиту флангов группы армий «Центр», из-за чего ему пришлось развернуть 9-ю полевую армию и 3-ю танковую группу к северо-востоку, по направлению на Калинин и Торжок. 2-я полевая армия была нацелена в район Воронежа. В результате возникла «веерная» конфигурация немецких войск под Москвой, чем также значительно были снижены боевые возможности группы «Центр» генерал-фельдмаршала фон Бока. Планы немецкого командования по преодолению оборонительного рубежа под Вязьмой и Брянском в начале октября 1941 года полностью аналогичны действиям немецких войск по обходу Киевского укрепленного района, уже реализованным в сентябре 1941 года.
Как позже стало известно, Верховный Главнокомандующий и подчиненный ему Генеральный штаб не смогли правильно определить силу и направление ударов немецких подвижных танковых групп как в боях за Киев, так и при реализации немцами плана «Тайфун»…[64]
Поскольку проходимость немецких танков Т-III и T-IV была невысокой, то их быстрое продвижение вперед можно было обеспечить только по автострадам либо по другим видам дорог с твердым покрытием. Поэтому основным направлением для продвижения 4-й армии было выбрано шоссе Рославль – Малоярославец, для 4-й танковой группы – шоссе Вязьма – Москва, для 2-й танковой группы – шоссе Орел – Тула. Для продвижения 4-й танковой группы также резервировалось шоссе Волоколамск – Москва.
3-я танковая группа ориентировалась на шоссе Ржев – Калинин. Прикрытие на флангах наступающих в центре немецких войск обеспечивали 9-я армия с севера и 2-я армия на юге.
Для реализации плана «Тайфун» в составе группы армий «Центр» генерал-фельдмаршала фон Бока на московском направлении были сконцентрированы основные силы немецко-фашистских войск.
На конец сентября 1941 года группа армий «Центр» располагала 77 дивизиями, которые включали 1900 тысяч человек и 1700 боеготовых танков, усиленных артиллерией и авиацией.
Боевые действия по плану «Тайфун» предполагалось развернуть на фронте в 640 километров в ширину и 400 километров в глубину. Планом предусматривалось безостановочное продвижение немецко-фашистских войск к Москве без временных перерывов. Немцы считали, что войска Красной Армии будут разгромлены на дальних подступах к Москве и защищать Москву уже будет некому.
Как видим, размах готовящейся операции «Тайфун» был впечатляющим и до настоящего времени поражает своим размахом. Красной Армии после потерь, понесенных с 22 июня по сентябрь 1941 года, предстояло выдержать новое, еще более тщательно подготовленное наступление немецких войск в условиях, когда времени на подготовку к отражению немецкого наступления оставалось крайне мало.
Однако, несмотря на кажущуюся красоту и продуманность операции «Тайфун», события октября – декабря 1941 года показали, что немецкое верховное командование просчиталось во многих разделах своего плана – по длительности операции, количеству задействованных войск, по оценке технических возможностей своих танковых группировок и ожидаемому противодействию Красной Армии.
Следует признать, что немецкий Генеральный штаб не ошибся в части выбора направлений главных ударов, то есть нанес эти удары там, где советское Верховное командование их не ожидало.
В связи с этим необходимо заметить, что в это время (в конце сентября – начале октября 1941 года) Красная Армия не располагала необходимым количеством войск и техники для прикрытия всех возможных направлений, по которым вермахт собирался наступать на Москву. Озабоченная подготовкой необходимых резервов, Ставка Верховного Главнокомандования рассчитывала на переброску сил с одних направлений на другие и относилась к успехам немецких войск как к временному преимуществу, которое будет теряться по мере продвижения немецких танковых группировок к Москве.
Как и в предыдущей главе, здесь и далее из-за краткости изложения упоминаются не все участники сухопутных сражений, а также действия частей авиационной поддержки, заслуживающие отдельного исследования.
Немецким войскам, потерявшим в ходе боевых действий с 22 июня по сентябрь 1941 года большое количество своих самых опытных солдат и офицеров и значительное число танков, предстояло не позднее начала октября вновь двинуться на восток, к еще далекой, но манящей к себе столице Советского Союза.
Немецкие стратеги еще до своего похода на восток уделяли большое внимание тактическим приемам ведения войны, направленным на нанесение максимального ущерба противнику без больших потерь для своих войск. Удачно проведенные сражения в Польше, под Дюнкерком, основанные на окружении войск обороняющейся стороны с последующим их уничтожением и нейтрализацией, подтвердили возможность военных побед с минимальными потерями. Основу сил для осуществления такой тактики составляли подвижные танковые группировки, обходившие укрепленные рубежи обороны противника на флангах и по возможности неожиданно. После вторжения на территорию Советского Союза роль подвижных ударных группировок успешно выполняли 1-я, 2-я, 3-я и 4-я танковые группы.
План завершающего наступления немецко-фашистских войск на Москву окончательно формировался уже после того, как под ударами немецких войск пал Смоленск и был окружен Киев. Под Смоленском и при взятии Киева немецкий генералитет шлифовал свои приемы окружения целых армий и войсковых групп непосредственно на территории Советского Союза. 3-я танковая группа генерал-полковника Гота и 2-я танковая группа генерал-полковника Гудериана окружили войска Западного фронта Красной Армии под Минском и Смоленском, затратив на это около двух месяцев, так как 16-я и 20-я армии Западного фронта продолжали активно сражаться, срывая планы немецкого командования по безостановочному продвижению немецких войск к Москве.
Вторая попытка 1-й танковой группы генерал-полковника Клейста и 2-й танковой группы генерал-полковника Гудериана по окружению сил Юго-Западного фронта Красной Армии в районе Киева прошла более стремительно и послужила, по-видимому, моделью последующих сражений для немецкого Генерального штаба, который в это время полным ходом готовил операцию «Тайфун» – план по молниеносному продвижению, окружению и захвату Москвы с использованием аналогичных тактических приемов.
Учитывая, что оборона Москвы создавалась на основе строительства оборонительных сооружений вдоль автострады Минск – Москва, немцы планировали, как и в ходе сражения за Киев, обойти эти оборонительные рубежи с севера и юга, сначала в районе Вязьма – Брянск, а затем в районе Калинин – Клин – Тула.
Немецкое верховное командование и лично Гитлер надеялись, что после уничтожения наших войск Западного, Резервного и Брянского фронтов в районе Вязьмы и Брянска путь к Москве будет свободен от войск Красной Армии и немецко-фашистким войскам удастся завершить операцию по взятию Москвы еще до конца октября либо середины ноября 1941 года. Поэтому директивы и приказы на начало операции «Тайфун» готовились только для исполнения первой фазы единого замысла по захвату Москвы.
Планом «Тайфун» на первом этапе боевых действий предусматривалось осуществить окружение советских войск в районе Вязьмы путем наступления танковых группировок на флангах оборонительного рубежа советских войск. Прорыв советской обороны должны были обеспечить 3-я танковая группа на северном фланге и переброшенная из-под Ленинграда 4-я танковая группа – на южном фланге. Аналогично должны были действовать 2-я полевая армия и 2-я танковая группа в районе Брянска.
Для поддержки основных охватывающих маневров планировалось создание внутреннего кольца окружения силами пехотных дивизий (в частности, – 5-го армейского корпуса у Вязьмы). Эта часть плана отражена в левой части схемы 14, до рубежа Ржев – Гжатск – Медынь – Орел.
Так как в ходе проведения операции «Тайфун» оказалось, что сопротивление советских войск не сломлено, то для захвата Москвы в ходе решающего немецкого наступления командованию вермахта пришлось вновь прибегнуть к использованию охватывающего маневра (теперь уже справа от рубежа Калинин – Клин – Тула) с использованием танковых группировок, освобождающихся из-под Вязьмы и Брянска, с замыканием кольца окружения на восток от Москвы в районе Ногинска, как это показано на схеме 14. Боевые действия на подступах к Москве в декабре покажут всю несостоятельность этого плана, так как немцы недооценили стойкость и героизм бойцов и командиров Красной Армии и переоценили свои наступательные возможности.
Схема 14. План «Тайфун» по окружению Москвы немецкими ударными группировками
Кроме того, немецкое командование было вынуждено обеспечить защиту флангов группы армий «Центр», из-за чего ему пришлось развернуть 9-ю полевую армию и 3-ю танковую группу к северо-востоку, по направлению на Калинин и Торжок. 2-я полевая армия была нацелена в район Воронежа. В результате возникла «веерная» конфигурация немецких войск под Москвой, чем также значительно были снижены боевые возможности группы «Центр» генерал-фельдмаршала фон Бока. Планы немецкого командования по преодолению оборонительного рубежа под Вязьмой и Брянском в начале октября 1941 года полностью аналогичны действиям немецких войск по обходу Киевского укрепленного района, уже реализованным в сентябре 1941 года.
Как позже стало известно, Верховный Главнокомандующий и подчиненный ему Генеральный штаб не смогли правильно определить силу и направление ударов немецких подвижных танковых групп как в боях за Киев, так и при реализации немцами плана «Тайфун»…[64]
Поскольку проходимость немецких танков Т-III и T-IV была невысокой, то их быстрое продвижение вперед можно было обеспечить только по автострадам либо по другим видам дорог с твердым покрытием. Поэтому основным направлением для продвижения 4-й армии было выбрано шоссе Рославль – Малоярославец, для 4-й танковой группы – шоссе Вязьма – Москва, для 2-й танковой группы – шоссе Орел – Тула. Для продвижения 4-й танковой группы также резервировалось шоссе Волоколамск – Москва.
3-я танковая группа ориентировалась на шоссе Ржев – Калинин. Прикрытие на флангах наступающих в центре немецких войск обеспечивали 9-я армия с севера и 2-я армия на юге.
Для реализации плана «Тайфун» в составе группы армий «Центр» генерал-фельдмаршала фон Бока на московском направлении были сконцентрированы основные силы немецко-фашистских войск.
На конец сентября 1941 года группа армий «Центр» располагала 77 дивизиями, которые включали 1900 тысяч человек и 1700 боеготовых танков, усиленных артиллерией и авиацией.
Боевые действия по плану «Тайфун» предполагалось развернуть на фронте в 640 километров в ширину и 400 километров в глубину. Планом предусматривалось безостановочное продвижение немецко-фашистских войск к Москве без временных перерывов. Немцы считали, что войска Красной Армии будут разгромлены на дальних подступах к Москве и защищать Москву уже будет некому.
Как видим, размах готовящейся операции «Тайфун» был впечатляющим и до настоящего времени поражает своим размахом. Красной Армии после потерь, понесенных с 22 июня по сентябрь 1941 года, предстояло выдержать новое, еще более тщательно подготовленное наступление немецких войск в условиях, когда времени на подготовку к отражению немецкого наступления оставалось крайне мало.
Однако, несмотря на кажущуюся красоту и продуманность операции «Тайфун», события октября – декабря 1941 года показали, что немецкое верховное командование просчиталось во многих разделах своего плана – по длительности операции, количеству задействованных войск, по оценке технических возможностей своих танковых группировок и ожидаемому противодействию Красной Армии.
Следует признать, что немецкий Генеральный штаб не ошибся в части выбора направлений главных ударов, то есть нанес эти удары там, где советское Верховное командование их не ожидало.
В связи с этим необходимо заметить, что в это время (в конце сентября – начале октября 1941 года) Красная Армия не располагала необходимым количеством войск и техники для прикрытия всех возможных направлений, по которым вермахт собирался наступать на Москву. Озабоченная подготовкой необходимых резервов, Ставка Верховного Главнокомандования рассчитывала на переброску сил с одних направлений на другие и относилась к успехам немецких войск как к временному преимуществу, которое будет теряться по мере продвижения немецких танковых группировок к Москве.
Как и в предыдущей главе, здесь и далее из-за краткости изложения упоминаются не все участники сухопутных сражений, а также действия частей авиационной поддержки, заслуживающие отдельного исследования.
Успешное начало
Приближался конец сентября 1941 года. Войска Западного и Резервного фронтов с тревогой ожидали очередного немецкого наступления на Москву. Однако ничто не указывало на активность немецких войск – шли лишь бои местного значения.
Командование Красной Армии сосредоточило на центральном направлении все наличные силы: 16-ю, 19-ю, 20-ю, 22-ю, 30-ю и 29-ю армии Западного фронта, 24-ю, 31-ю, 32-ю, 33-ю, 43-ю и 49-ю армии Резервного фронта, доукомплектованные дивизиями, сформированными в Москве. Резервный фронт был развернут на ржевско-вяземском оборонительном рубеже, в тылах Западного фронта. Две армии Резервного фронта – 24-я и 43-я – стояли на основном оборонительном рубеже Западного фронта. Брянский фронт в составе 3-й, 13-й и 50-й армий прикрывал южный фланг центрального направления.
Казалось, было сделано все возможное, чтобы остановить немецко-фашистские войска.
Военное руководство гитлеровской Германии активно готовило свои войска для продолжения наступления на Москву. В плане «Тайфун» была учтена невозможность фронтального прорыва оборонительного рубежа Западного и Резервного фронтов. Немцы предполагали, что если такой прорыв и мог бы состояться, то он стоил бы им больших потерь.
Приказ начать операцию «Тайфун» был подписан генерал-фельдмаршалом фон Боком 26 сентября 1941 года и ставил задачу группе армий «Центр» перейти в решительное наступление на Москву. Приказ был обращен к 4-й, 9-й и 2-й армиям и 3-й, 4-й и 2-й танковым группам и определял конкретные цели, которые должны были быть достигнуты в ходе наступления. В частности, в разделе 2 приказа 4-й армии во взаимодействии с 4-й танковой группой предписывалось готовить «главный удар по обе стороны шоссе Рославль – Москва. После прорыва обороны противника 4-я армия, главными силами развивает наступление в направлении Смоленск – Москва, по обе стороны Вязьмы»…[65] Оговаривалось, что дата и время начала наступления будут определены дополнительно.
Для 2-й танковой группы (с 5 октября 1941 года – танковой армии) и 2-й армии начало наступления было назначено на 30 сентября 1941 года, 4-я и 9-я армии, 3-я и 4-я танковые группы должны были переходить в наступление 2 октября 1941 года.
В своем приказе от 2 октября 1941 года Гитлер, обращаясь к солдатам Восточного фронта, стремился воодушевить, придать уверенности своим войскам и предрекал вермахту скорую победу над Красной Армией.
Он писал, что операцией «Тайфун» начинается «последняя крупная решающая битва года. Разгромив противника, мы устраним последнего союзника Англии на континенте. От Германского рейха и от всей Европы мы отведем угрозу, опаснее которой не было.»…[66] Гитлер обещал своим солдатам полную поддержку Германии: «В наступающие недели немецкий народ будет с вами еще больше, чем прежде»…[67]
Главный удар по обороне Западного фронта был нанесен на стыке 19-й и 30-й армий, где его не ожидали. Через образовавшийся разрыв в нашей обороне немецкая 3-й танковая группа устремилась к Вязьме с севера. 3–4 октября 4-я танковая группа атаковала 24-ю и 43-ю армии Резервного фронта и в районе северо-западнее Юхнова двинулась к Вязьме с юга.
Силы противника, сконцентрированные на узких участках фронта, существенно превосходили силы Западного и Резервного фронтов в местах прорывов, и их не удалось остановить. Навстречу 41-му и 56-му танковым корпусам 3-й танковой группы по направлению к Холм-Жирковскому была выведена группа генерал-майора И. В. Болдина в составе двух танковых бригад и одного танкового полка. Несмотря на малочисленность группы, ей удалось уничтожить 38 немецких танков, после чего она была отброшена противником. В результате 3-я и 4-я немецкие танковые группы вышли в тыл нашей обороны, соединились восточнее Вязьмы. Тем самым немецко-фашистские войска замкнули кольцо окружения вокруг 16-й, 19-й и 20-й армий Западного фронта, а также вокруг 24-й и 32-й армий Резервного фронта.
2-я танковая группа немцев, действуя совместно с частями 2-й армии, полуокружила 50-ю армию и окружила 3-ю и 13-ю армии Брянского фронта.
Попытка контратаковать перешедшую в наступление 2-ю группу силами двух стрелковых дивизий 13-й армии и частями группы генерал-майора А. Н. Ермакова (2 танковые бригады, танковый батальон, 3 стрелковые дивизии и артиллерийские полки) закончилась неудачно. Командующий Брянским фронтом А. И. Еременко недооценил силы 24-го, 47-го и 48-го танковых корпусов 2-й танковой группы Гудериана.
Охватывающие маневры позволили немецким танковым группировкам окружить семь армий Западного, Резервного и Брянского фронтов, и несмотря на отчаянное сопротивление окруженных частей, более 500 тысяч советских военнослужащих попали в плен (по немецким, возможно завышенным, данным ими было взято в плен от 657 до 673 тысяч человек).[68]
Кратко остановимся на ходе боевых действий в районах Вязьмы и Брянска.
В воспоминаниях генерал-полковника И. С. Конева, командовавшего Западным фронтом в сентябре 1941 года, описана ситуация, возникшая на московском направлении перед началом операции «Тайфун»… И. С. Конев приводит сохранившееся донесение командования Западного фронта в адрес Верховного Главнокомандующего и начальника Генерального штаба от 26 сентября 1941 года:
«Главковерху товарищу Сталину. Начальнику Генштаба товарищу Шапошникову. 26.9.41 года, 15.30. Данными всех видов разведки и опросом пленного фельдфебеля летчика-истребителя устанавливается следующее:
1. Противник непрерывно подвозит резервы из глубины по железной дороге Минск – Смоленск и по шоссе Минск – Смоленск – Ярцево.
2. Создает группировки: против Западного фронта в районе Духовщина, Ярцево, Соловьевские переправы, Смоленск и против Резервного фронта в направлении Рославль и Спас-Деменск.
3. По показанию пленного летчика, противник готовится к наступлению в направлении Москвы с главной группировкой вдоль автомагистрали Вязьма – Москва. Противник подтянул уже до 1000 танков.
4. Начало наступления – 1 октября.
5. Наши фронтовые резервы подтягиваются на ярцево-вяземском направлении, в район ст. Дорогобуж и севернее.
Конев, Соколовский, Лестев»…[69]
И другие тревожные донесения передавались командованию. Конев пишет: «Никакого усиления фронт не получил, и каких-либо других указаний от Ставки не последовало»…
В приведенном донесении внимание на возможности основных ударов из района Духовщины и по направлению на Спас-Деменск не акцентировалось. Наоборот, пункт 3 донесения привлекает внимание к направлению Смоленск – Вязьма, а пункт 5 – к концентрации И. С. Коневым резервов войск Западного фронта на ярцевском направлении.
Командование Красной Армии сосредоточило на центральном направлении все наличные силы: 16-ю, 19-ю, 20-ю, 22-ю, 30-ю и 29-ю армии Западного фронта, 24-ю, 31-ю, 32-ю, 33-ю, 43-ю и 49-ю армии Резервного фронта, доукомплектованные дивизиями, сформированными в Москве. Резервный фронт был развернут на ржевско-вяземском оборонительном рубеже, в тылах Западного фронта. Две армии Резервного фронта – 24-я и 43-я – стояли на основном оборонительном рубеже Западного фронта. Брянский фронт в составе 3-й, 13-й и 50-й армий прикрывал южный фланг центрального направления.
Казалось, было сделано все возможное, чтобы остановить немецко-фашистские войска.
Военное руководство гитлеровской Германии активно готовило свои войска для продолжения наступления на Москву. В плане «Тайфун» была учтена невозможность фронтального прорыва оборонительного рубежа Западного и Резервного фронтов. Немцы предполагали, что если такой прорыв и мог бы состояться, то он стоил бы им больших потерь.
Приказ начать операцию «Тайфун» был подписан генерал-фельдмаршалом фон Боком 26 сентября 1941 года и ставил задачу группе армий «Центр» перейти в решительное наступление на Москву. Приказ был обращен к 4-й, 9-й и 2-й армиям и 3-й, 4-й и 2-й танковым группам и определял конкретные цели, которые должны были быть достигнуты в ходе наступления. В частности, в разделе 2 приказа 4-й армии во взаимодействии с 4-й танковой группой предписывалось готовить «главный удар по обе стороны шоссе Рославль – Москва. После прорыва обороны противника 4-я армия, главными силами развивает наступление в направлении Смоленск – Москва, по обе стороны Вязьмы»…[65] Оговаривалось, что дата и время начала наступления будут определены дополнительно.
Для 2-й танковой группы (с 5 октября 1941 года – танковой армии) и 2-й армии начало наступления было назначено на 30 сентября 1941 года, 4-я и 9-я армии, 3-я и 4-я танковые группы должны были переходить в наступление 2 октября 1941 года.
В своем приказе от 2 октября 1941 года Гитлер, обращаясь к солдатам Восточного фронта, стремился воодушевить, придать уверенности своим войскам и предрекал вермахту скорую победу над Красной Армией.
Он писал, что операцией «Тайфун» начинается «последняя крупная решающая битва года. Разгромив противника, мы устраним последнего союзника Англии на континенте. От Германского рейха и от всей Европы мы отведем угрозу, опаснее которой не было.»…[66] Гитлер обещал своим солдатам полную поддержку Германии: «В наступающие недели немецкий народ будет с вами еще больше, чем прежде»…[67]
Главный удар по обороне Западного фронта был нанесен на стыке 19-й и 30-й армий, где его не ожидали. Через образовавшийся разрыв в нашей обороне немецкая 3-й танковая группа устремилась к Вязьме с севера. 3–4 октября 4-я танковая группа атаковала 24-ю и 43-ю армии Резервного фронта и в районе северо-западнее Юхнова двинулась к Вязьме с юга.
Силы противника, сконцентрированные на узких участках фронта, существенно превосходили силы Западного и Резервного фронтов в местах прорывов, и их не удалось остановить. Навстречу 41-му и 56-му танковым корпусам 3-й танковой группы по направлению к Холм-Жирковскому была выведена группа генерал-майора И. В. Болдина в составе двух танковых бригад и одного танкового полка. Несмотря на малочисленность группы, ей удалось уничтожить 38 немецких танков, после чего она была отброшена противником. В результате 3-я и 4-я немецкие танковые группы вышли в тыл нашей обороны, соединились восточнее Вязьмы. Тем самым немецко-фашистские войска замкнули кольцо окружения вокруг 16-й, 19-й и 20-й армий Западного фронта, а также вокруг 24-й и 32-й армий Резервного фронта.
2-я танковая группа немцев, действуя совместно с частями 2-й армии, полуокружила 50-ю армию и окружила 3-ю и 13-ю армии Брянского фронта.
Попытка контратаковать перешедшую в наступление 2-ю группу силами двух стрелковых дивизий 13-й армии и частями группы генерал-майора А. Н. Ермакова (2 танковые бригады, танковый батальон, 3 стрелковые дивизии и артиллерийские полки) закончилась неудачно. Командующий Брянским фронтом А. И. Еременко недооценил силы 24-го, 47-го и 48-го танковых корпусов 2-й танковой группы Гудериана.
Охватывающие маневры позволили немецким танковым группировкам окружить семь армий Западного, Резервного и Брянского фронтов, и несмотря на отчаянное сопротивление окруженных частей, более 500 тысяч советских военнослужащих попали в плен (по немецким, возможно завышенным, данным ими было взято в плен от 657 до 673 тысяч человек).[68]
Кратко остановимся на ходе боевых действий в районах Вязьмы и Брянска.
В воспоминаниях генерал-полковника И. С. Конева, командовавшего Западным фронтом в сентябре 1941 года, описана ситуация, возникшая на московском направлении перед началом операции «Тайфун»… И. С. Конев приводит сохранившееся донесение командования Западного фронта в адрес Верховного Главнокомандующего и начальника Генерального штаба от 26 сентября 1941 года:
«Главковерху товарищу Сталину. Начальнику Генштаба товарищу Шапошникову. 26.9.41 года, 15.30. Данными всех видов разведки и опросом пленного фельдфебеля летчика-истребителя устанавливается следующее:
1. Противник непрерывно подвозит резервы из глубины по железной дороге Минск – Смоленск и по шоссе Минск – Смоленск – Ярцево.
2. Создает группировки: против Западного фронта в районе Духовщина, Ярцево, Соловьевские переправы, Смоленск и против Резервного фронта в направлении Рославль и Спас-Деменск.
3. По показанию пленного летчика, противник готовится к наступлению в направлении Москвы с главной группировкой вдоль автомагистрали Вязьма – Москва. Противник подтянул уже до 1000 танков.
4. Начало наступления – 1 октября.
5. Наши фронтовые резервы подтягиваются на ярцево-вяземском направлении, в район ст. Дорогобуж и севернее.
Конев, Соколовский, Лестев»…[69]
И другие тревожные донесения передавались командованию. Конев пишет: «Никакого усиления фронт не получил, и каких-либо других указаний от Ставки не последовало»…
В приведенном донесении внимание на возможности основных ударов из района Духовщины и по направлению на Спас-Деменск не акцентировалось. Наоборот, пункт 3 донесения привлекает внимание к направлению Смоленск – Вязьма, а пункт 5 – к концентрации И. С. Коневым резервов войск Западного фронта на ярцевском направлении.