Значит, надо исправлять ситуацию, и немедленно, пока она из угрожающей не стала катастрофической. Преследование удирающего флота адмирала Кинга придётся прекратить – за два сладких места одной рукой не ухватишься, – и бросить все силы к Пуэрто-Рико, чтобы навести там порядок. Решено!
…Авианосцы Хохзеефлотте разворачивались против ветра и поднимали в воздух эскадрильи «берсерков» и «нибелунгов»: по расчётам, они достигнут целей ещё до полудня. И полным ходом двинулись к проливу Мона линкоры и крейсера – их командиры надеялись, что главному калибру у берегов Пуэрто-Рико тоже найдётся работа по специальности.
«Там их столько, что у нас не хватило патронов!» – доложил по возвращении командир ударной волны, выпущенной «каноэ» адмирала Богана для атаки флота вторжения. Адмирал и сам уже понял, что нужен второй удар: успех обозначен, противник понёс потери (три германских эскортных авианосца выведены из строя), Хэлси и Олдендорф прорвались к Гуаяме и Гуаянилье, сея панику и топя всё, что попадало под стволы их башенных орудий, – надо этот успех закрепить, и тогда флот континенталов отхлынет от Пуэрто-Рико штормовой волной, разбившейся о скалы. И контр-адмирал Боган приказал поднимать вторую волну для удара по итальянским линкорам, всё ещё мешающим кораблям Олдендорфа бесчинствовать у Гуаянильи. Мысли о русских авианосцах он выбросил из головы: проблемы надо решать по мере их поступления – этих авианосцев покамест не видно и не слышно, а минут через сорок истребители первой волны дозаправятся, пополнят расстрелянный боезапас, и будут снова готовы к бою с кем угодно.
Командующий соединением эскортных авианосцев Атлантического флота США не знал, что подводная лодка «U-173», оторвавшись от преследования, подвсплыла, вышла на связь, и её радио было услышано. Адмирал Макаров узнал, где находятся «каноэ» Богана, и русские самолёты – сто пятьдесят боевых машин, семьдесят три «единорога» и семьдесят семь «беркутов», – уже резали крыльями воздух, с каждой минутой приближаясь к Пуэрто-Рико.
Локаторы засекли их приближение, когда американские самолёты первой волны сели на свои авианосцы и были поданы лифтами на ангарные палубы «Раджи», «Рани», «Шаха», «Эмира», «Набоба» и «Хедифа» для дозаправки и перевооружения, а с «Премьера», «Куин», «Трампетира», «Императора», «Спикера» и «Арбитра» взлетали «авенджеры» и «хеллкэты» второй волны. Почти одновременно гидросамолёт с крейсера «Саванна» сообщил «на норд-норд-вест… …двести семьдесят пять миль… …координаты… …соединение противника, в составе которого один или два линейных корабля и два или три больших авианосца». Но это донесение было запоздалым: «единороги» и «беркуты» уже выходили на цель.
Русская атака застигла «каноэ» адмирала Богана во время смены воздушного патруля – одни истребители садились, другие взлетали, – и смена эта была затруднена безветрием: тихоходные эскортные авианосцы испытывали затруднения при подъёме самолётов, их старт затягивался. Возникла сумятица, а через десять минут первые русские бомбардировщики, сожрав мили, отделявшие их от американских кораблей, вошли в пологое пикирование, и рухнули в море первые «хеллкэты», сбитые «беркутами». А ещё через десять минут над авианосцем «Набоб» взметнулся к небу дымный гриб взрыва.
Взрыв эскортного авианосца «Набоб»
Русские многоцелевые торпедоносцы-бомбардировщики «единорог» были пригодны и для топмачтового бомбометания – эффективный боевой приём против небронированных крупных целей вроде транспортов или тех же авианосцев. Пятисоткилограммовая бомба, дельфином скользнув по воде, подпрыгнула и врезалась в борт «каноэ», чтобы через пару секунд превратиться в корабельном брюхе в сгусток рычащего пламени и раскалённых газов. И это было только началом…
Авианосец очень уязвим – всего одно попадание превращает его в пылающий факел, особенно если на его палубах стоят заправленные самолёты с подвешенными торпедами и бомбами. За считанные минуты море густо раскрасилось дымами горящих кораблей: кроме «Набоба», попадания получили «Раджа», «Хедиф» и «Спикер»; близкие разрывы повредили «Эмир» и «Трампетир». Размахиваясь для нанесения нового удара, контр-адмирал Боган сам получил удар, и очень чувствительный.
Авианосцы Кларка – «Хэнкок» и «Кэбот», находившиеся чуть восточнее направления атаки «единорогов», – не пострадали, а младший флагман 4-й оперативный группы, второй раз за два дня ставший свидетелем сокрушительного удара русских самолётов, горел жаждой мести. И пока «единороги», разделив цели, деловито чинили суд и расправу над «каноэ», он поднял в воздух все имевшиеся у него боевые машины: двадцать четыре пикирующих бомбардировщика, двадцать два торпедоносца и двадцать восемь истребителей. Ударная волна устремилась на север – туда, откуда прилетели самолёты адмирала Макарова.
Пилоты второй ударной волны, взлетевшей с палуб «каноэ» контр-адмирала Богана, не оглядывались назад. Молодые лётчики были полны решимости как следует всыпать «этим макаронникам», чтобы навсегда отбить у них охоту соваться к берегам Америки. Но одной решимости было мало: требовался ещё и опыт, которого не хватало. За годы войны Америка на Карибах и в Полинезии, на севере и на юге потеряла тысячи обученных пилотов палубной авиации, и лётные школы не успевали готовить новых. Лучшие выпускники и опытные лётчики направлялись на ударные авианосцы US Navy – авиагруппы эскортных «каноэ» формировались по остаточному принципу. И недостаток опыта не мог не сказаться.
Итальянский тяжёлый крейсер «Тренто»
Пилоты ошиблись при выборе целей – в дыму горящих кораблей, среди множества всплесков снарядных разрывов, они приняли тяжёлые крейсера «Тренто» и «Триесте» за линкоры адмирала Кампиони и атаковали их с большим азартом. Атака увенчалась успехом – «доунтлессы» и «авенджеры» с «Премьера», «Спикера» и «Арбитра» потопили «Тренто» и повредили «Триесте», свято уверенные в том, что расправляются с «Италиа» и «Рома» (или «Витторио Венето»).
Лётчики с «Трампетира», «Императора» и «Куин» тоже ошиблись, но их ошибка была куда более серьёзной. Линкоры Олдендорфа вели огонь из всех орудий по десантным судам, жавшимся к мелям у Гуаянильи, перелёты рвались на берегу, взметая фонтаны песка и перемолотой зелени, и вдумчивый командир эскадрильи пикирующих бомбардировщиков с «Императора» посчитал, что перед ним не американские, а итальянские линейные корабли, обстреливающие берег и осыпающие солдат генерала Паттона тоннами взрывчатой стали. И он лихо атаковал линкоры US Navy, увлекая за собой эскадрильи с «Трампетира» и «Куин».
В результате яростного обмена friendly fire[15] два американских самолёта были сбиты (когда на головы моряков Олдендорфа упали первые бомбы, на кораблях решили, что их атакуют германские самолёты с фальшивыми опознавательными знаками), а «Нью-Мексико» получил прямое попадание тысячефунтовой бомбой, по счастью не причинившей фатальных повреждений. Разразившийся в эфире ураган проклятий, обильно сдобренных сленгом нью-йоркских и чикагских трущоб, оказался эффективней зениток и вразумил чересчур рьяных пилотов – сконфуженные лётчики, виновато покачав крыльями, удалились.
Разгром флота вторжения не состоялся – кроме «Тренто», американцы записали на свой боевой счёт всего лишь несколько десантных судов, – и адмирал Кампиони продолжал сдерживать корабли Олдендорфа огнём своих линкоров и торпедными атаками эсминцев под прикрытием дымовых завес.
А в половине двенадцатого самолёты с «Агилы» к западу от Пуэрто-Рико настигли «Рэндольф» и сопровождавшие его крейсера, не имевшие прикрытия с воздуха: события в это утро развивались стремительно, и Боган с Кларком попросту забыли об этом отряде.
Итальянские лётчики по уровню боевой подготовки уступали германским пилотам, но беззащитный повреждённый авианосец оказался для них доступной целью. Через полчаса после начала атаки «Рэндольф» превратился в громадный плавучий костёр, колыхавшийся на волнах. А в полумиле от него пошёл к дну лёгкий крейсер «Билокси», исклёванный бомбами и авиаторпедами. В воде оказалось две тысячи человек (крейсер был перегружен спасёнными с «Энтиетама»), многие из которых были ранены, и на эту аппетитную приманку потянулись акулы, кровожадные обитательницы Карибского моря, привыкшие разнообразить своё меню человечинкой ещё со времён Генри Моргана и его коллег по пиратскому промыслу. Когда итальянские самолёты улетели, и эсминцы эскорта занялись спасением людей, очень многих спасать было уже поздно: около ста выловленных трупов были изувечены хищницами, на телах десятков выживших остались следы укусов, и никто не мог сказать, сколько моряков погибло в акульих зубах…
Недолго держался на плаву и «Рэндольф»: во второй половине дня горящий авианосец был добит германской подводной лодкой. Субмарины кайзера стягивались к берегам Пуэрто-Рико акулами, почуявшими запах крови.
Первыми прилетели самолёты с эскортных авианосцев адмирала Денша: пятнадцать торпедоносцев, четырнадцать пикирующих бомбардировщиков и двадцать два истребителя. Германские пилоты не ошиблись, выбирая цель: они атаковали линкор «Индиана», флагман американской эскадры. Три часа назад «Индиана» благополучно пережила атаку самолётов Силиакса, но на этот раз удача изменила адмиралу Хэлси. Над американскими кораблями не было истребителей – Кларк послал свои авиагруппы против Макарова, – и «берсерки» с «нибелунгами» заходили на цель почти безнаказанно, прорывая завесу зенитного огня.
Первая 500-кг бомба попала в «Индиану» с левого борта. Войдя в палубу под углом, она взорвалась у 127-мм «спарки» номер два, разодрав небронированный надводный борт и скрутив листы железа как бумагу. Силой взрыва орудийная башня была сорвана со своего места – покачнувшись, она сползла и рухнула в воду, подняв высокий фонтан брызг. Вторая бомба влетела в дымовую трубу, искорёжила её и разрушила дымоходы; третья разорвалась на лобовой броне шестнадцатидюймовой кормовой башни. Броня выдержала удар, но башня вышла из строя – перестали работать механизмы подъёма орудийных стволов. А затем в борт линкора (справа, в кормовой оконечности) одна за другой врезались две торпеды. Линкор, теряя ход, начал оседать на корму, одновременно кренясь на правый борт.
В 10.55 на смену немецким самолётам появились английские: двенадцать «барракуд», вооружённых торпедами, десять «файрфлаев» с подвешенными пятисотфунтовыми бомбами и десять истребителей «харрикейн» с авианосца «Юникорн». Они атаковали «Саут Дакоту», и после того, как осколки трёх бомб, сброшенных штурмовиками и взорвавшихся на верхней палубе линкора, проредили расчёты «эрликонов» и «бофорсов», торпедоносцы «барракуда» добились попадания в носовую часть корабля. Взрывом торпеды были повреждены мазутные цистерны, и топливо потекло за борт, клубясь и расползаясь, словно кровь раненого кита, и переливаясь на солнце всеми цветами радуги. Горящий линкор зарылся носом в море, волоча за собой дымный шлейф.
Адмирал Хэлси перешёл на тяжёлый крейсер «Балтимор», и именно его выбрали себе мишенью десять «нибелунгов» и двенадцать «берсерков» Силиакса, явившиеся с повторным визитом.
Американский тяжёлый крейсер «Балтимор» с оторванным носом
Маневрируя на скорости в тридцать узлов и отстреливаясь из всех орудий, крейсер уклонился от прямых бомбовых попаданий, но в 11.20 в него попала торпеда, оторвавшая носовую часть: «Балтимор» стал похож на обрубленное с торца полено, загребавшее волны.
А незадолго до полудня на горизонте появились силуэты боевых кораблей: с востока подходил адмирал Роулингс с линкором «Король Георг», крейсерами «Аретуза» и «Галатея» и пятью эсминцами, с юго-востока – вице-адмирал Силиакс на линейном крейсере «Адмирал Ингеноль», сопровождаемый тяжёлыми крейсерами «Тэтис», «Амазон», лёгкими крейсерами «Карлсруэ», «Кёнигсберг» и восемью эскадренными миноносцами. А на западе оживился адмирал Паладини, воспрянувший духом: шесть его крейсеров – три тяжёлых и три лёгких – и семь эсминцев[16] пошли на сближение с потрёпанной американской эскадрой.
…Авианосцы Хохзеефлотте разворачивались против ветра и поднимали в воздух эскадрильи «берсерков» и «нибелунгов»: по расчётам, они достигнут целей ещё до полудня. И полным ходом двинулись к проливу Мона линкоры и крейсера – их командиры надеялись, что главному калибру у берегов Пуэрто-Рико тоже найдётся работа по специальности.
* * *
04 апреля 10.45«Там их столько, что у нас не хватило патронов!» – доложил по возвращении командир ударной волны, выпущенной «каноэ» адмирала Богана для атаки флота вторжения. Адмирал и сам уже понял, что нужен второй удар: успех обозначен, противник понёс потери (три германских эскортных авианосца выведены из строя), Хэлси и Олдендорф прорвались к Гуаяме и Гуаянилье, сея панику и топя всё, что попадало под стволы их башенных орудий, – надо этот успех закрепить, и тогда флот континенталов отхлынет от Пуэрто-Рико штормовой волной, разбившейся о скалы. И контр-адмирал Боган приказал поднимать вторую волну для удара по итальянским линкорам, всё ещё мешающим кораблям Олдендорфа бесчинствовать у Гуаянильи. Мысли о русских авианосцах он выбросил из головы: проблемы надо решать по мере их поступления – этих авианосцев покамест не видно и не слышно, а минут через сорок истребители первой волны дозаправятся, пополнят расстрелянный боезапас, и будут снова готовы к бою с кем угодно.
Командующий соединением эскортных авианосцев Атлантического флота США не знал, что подводная лодка «U-173», оторвавшись от преследования, подвсплыла, вышла на связь, и её радио было услышано. Адмирал Макаров узнал, где находятся «каноэ» Богана, и русские самолёты – сто пятьдесят боевых машин, семьдесят три «единорога» и семьдесят семь «беркутов», – уже резали крыльями воздух, с каждой минутой приближаясь к Пуэрто-Рико.
Локаторы засекли их приближение, когда американские самолёты первой волны сели на свои авианосцы и были поданы лифтами на ангарные палубы «Раджи», «Рани», «Шаха», «Эмира», «Набоба» и «Хедифа» для дозаправки и перевооружения, а с «Премьера», «Куин», «Трампетира», «Императора», «Спикера» и «Арбитра» взлетали «авенджеры» и «хеллкэты» второй волны. Почти одновременно гидросамолёт с крейсера «Саванна» сообщил «на норд-норд-вест… …двести семьдесят пять миль… …координаты… …соединение противника, в составе которого один или два линейных корабля и два или три больших авианосца». Но это донесение было запоздалым: «единороги» и «беркуты» уже выходили на цель.
Русская атака застигла «каноэ» адмирала Богана во время смены воздушного патруля – одни истребители садились, другие взлетали, – и смена эта была затруднена безветрием: тихоходные эскортные авианосцы испытывали затруднения при подъёме самолётов, их старт затягивался. Возникла сумятица, а через десять минут первые русские бомбардировщики, сожрав мили, отделявшие их от американских кораблей, вошли в пологое пикирование, и рухнули в море первые «хеллкэты», сбитые «беркутами». А ещё через десять минут над авианосцем «Набоб» взметнулся к небу дымный гриб взрыва.
Взрыв эскортного авианосца «Набоб»
Русские многоцелевые торпедоносцы-бомбардировщики «единорог» были пригодны и для топмачтового бомбометания – эффективный боевой приём против небронированных крупных целей вроде транспортов или тех же авианосцев. Пятисоткилограммовая бомба, дельфином скользнув по воде, подпрыгнула и врезалась в борт «каноэ», чтобы через пару секунд превратиться в корабельном брюхе в сгусток рычащего пламени и раскалённых газов. И это было только началом…
Авианосец очень уязвим – всего одно попадание превращает его в пылающий факел, особенно если на его палубах стоят заправленные самолёты с подвешенными торпедами и бомбами. За считанные минуты море густо раскрасилось дымами горящих кораблей: кроме «Набоба», попадания получили «Раджа», «Хедиф» и «Спикер»; близкие разрывы повредили «Эмир» и «Трампетир». Размахиваясь для нанесения нового удара, контр-адмирал Боган сам получил удар, и очень чувствительный.
Авианосцы Кларка – «Хэнкок» и «Кэбот», находившиеся чуть восточнее направления атаки «единорогов», – не пострадали, а младший флагман 4-й оперативный группы, второй раз за два дня ставший свидетелем сокрушительного удара русских самолётов, горел жаждой мести. И пока «единороги», разделив цели, деловито чинили суд и расправу над «каноэ», он поднял в воздух все имевшиеся у него боевые машины: двадцать четыре пикирующих бомбардировщика, двадцать два торпедоносца и двадцать восемь истребителей. Ударная волна устремилась на север – туда, откуда прилетели самолёты адмирала Макарова.
* * *
04 апреля 1944 года, 11.15Пилоты второй ударной волны, взлетевшей с палуб «каноэ» контр-адмирала Богана, не оглядывались назад. Молодые лётчики были полны решимости как следует всыпать «этим макаронникам», чтобы навсегда отбить у них охоту соваться к берегам Америки. Но одной решимости было мало: требовался ещё и опыт, которого не хватало. За годы войны Америка на Карибах и в Полинезии, на севере и на юге потеряла тысячи обученных пилотов палубной авиации, и лётные школы не успевали готовить новых. Лучшие выпускники и опытные лётчики направлялись на ударные авианосцы US Navy – авиагруппы эскортных «каноэ» формировались по остаточному принципу. И недостаток опыта не мог не сказаться.
Итальянский тяжёлый крейсер «Тренто»
Пилоты ошиблись при выборе целей – в дыму горящих кораблей, среди множества всплесков снарядных разрывов, они приняли тяжёлые крейсера «Тренто» и «Триесте» за линкоры адмирала Кампиони и атаковали их с большим азартом. Атака увенчалась успехом – «доунтлессы» и «авенджеры» с «Премьера», «Спикера» и «Арбитра» потопили «Тренто» и повредили «Триесте», свято уверенные в том, что расправляются с «Италиа» и «Рома» (или «Витторио Венето»).
Лётчики с «Трампетира», «Императора» и «Куин» тоже ошиблись, но их ошибка была куда более серьёзной. Линкоры Олдендорфа вели огонь из всех орудий по десантным судам, жавшимся к мелям у Гуаянильи, перелёты рвались на берегу, взметая фонтаны песка и перемолотой зелени, и вдумчивый командир эскадрильи пикирующих бомбардировщиков с «Императора» посчитал, что перед ним не американские, а итальянские линейные корабли, обстреливающие берег и осыпающие солдат генерала Паттона тоннами взрывчатой стали. И он лихо атаковал линкоры US Navy, увлекая за собой эскадрильи с «Трампетира» и «Куин».
В результате яростного обмена friendly fire[15] два американских самолёта были сбиты (когда на головы моряков Олдендорфа упали первые бомбы, на кораблях решили, что их атакуют германские самолёты с фальшивыми опознавательными знаками), а «Нью-Мексико» получил прямое попадание тысячефунтовой бомбой, по счастью не причинившей фатальных повреждений. Разразившийся в эфире ураган проклятий, обильно сдобренных сленгом нью-йоркских и чикагских трущоб, оказался эффективней зениток и вразумил чересчур рьяных пилотов – сконфуженные лётчики, виновато покачав крыльями, удалились.
Разгром флота вторжения не состоялся – кроме «Тренто», американцы записали на свой боевой счёт всего лишь несколько десантных судов, – и адмирал Кампиони продолжал сдерживать корабли Олдендорфа огнём своих линкоров и торпедными атаками эсминцев под прикрытием дымовых завес.
А в половине двенадцатого самолёты с «Агилы» к западу от Пуэрто-Рико настигли «Рэндольф» и сопровождавшие его крейсера, не имевшие прикрытия с воздуха: события в это утро развивались стремительно, и Боган с Кларком попросту забыли об этом отряде.
Итальянские лётчики по уровню боевой подготовки уступали германским пилотам, но беззащитный повреждённый авианосец оказался для них доступной целью. Через полчаса после начала атаки «Рэндольф» превратился в громадный плавучий костёр, колыхавшийся на волнах. А в полумиле от него пошёл к дну лёгкий крейсер «Билокси», исклёванный бомбами и авиаторпедами. В воде оказалось две тысячи человек (крейсер был перегружен спасёнными с «Энтиетама»), многие из которых были ранены, и на эту аппетитную приманку потянулись акулы, кровожадные обитательницы Карибского моря, привыкшие разнообразить своё меню человечинкой ещё со времён Генри Моргана и его коллег по пиратскому промыслу. Когда итальянские самолёты улетели, и эсминцы эскорта занялись спасением людей, очень многих спасать было уже поздно: около ста выловленных трупов были изувечены хищницами, на телах десятков выживших остались следы укусов, и никто не мог сказать, сколько моряков погибло в акульих зубах…
Недолго держался на плаву и «Рэндольф»: во второй половине дня горящий авианосец был добит германской подводной лодкой. Субмарины кайзера стягивались к берегам Пуэрто-Рико акулами, почуявшими запах крови.
* * *
В течение часа – с половины одиннадцатого до половины двенадцатого – соединение вице-адмирала Хэлси, успешно теснившее итальянские крейсера у Гуаямы, было трижды атаковано с воздуха.Первыми прилетели самолёты с эскортных авианосцев адмирала Денша: пятнадцать торпедоносцев, четырнадцать пикирующих бомбардировщиков и двадцать два истребителя. Германские пилоты не ошиблись, выбирая цель: они атаковали линкор «Индиана», флагман американской эскадры. Три часа назад «Индиана» благополучно пережила атаку самолётов Силиакса, но на этот раз удача изменила адмиралу Хэлси. Над американскими кораблями не было истребителей – Кларк послал свои авиагруппы против Макарова, – и «берсерки» с «нибелунгами» заходили на цель почти безнаказанно, прорывая завесу зенитного огня.
Первая 500-кг бомба попала в «Индиану» с левого борта. Войдя в палубу под углом, она взорвалась у 127-мм «спарки» номер два, разодрав небронированный надводный борт и скрутив листы железа как бумагу. Силой взрыва орудийная башня была сорвана со своего места – покачнувшись, она сползла и рухнула в воду, подняв высокий фонтан брызг. Вторая бомба влетела в дымовую трубу, искорёжила её и разрушила дымоходы; третья разорвалась на лобовой броне шестнадцатидюймовой кормовой башни. Броня выдержала удар, но башня вышла из строя – перестали работать механизмы подъёма орудийных стволов. А затем в борт линкора (справа, в кормовой оконечности) одна за другой врезались две торпеды. Линкор, теряя ход, начал оседать на корму, одновременно кренясь на правый борт.
В 10.55 на смену немецким самолётам появились английские: двенадцать «барракуд», вооружённых торпедами, десять «файрфлаев» с подвешенными пятисотфунтовыми бомбами и десять истребителей «харрикейн» с авианосца «Юникорн». Они атаковали «Саут Дакоту», и после того, как осколки трёх бомб, сброшенных штурмовиками и взорвавшихся на верхней палубе линкора, проредили расчёты «эрликонов» и «бофорсов», торпедоносцы «барракуда» добились попадания в носовую часть корабля. Взрывом торпеды были повреждены мазутные цистерны, и топливо потекло за борт, клубясь и расползаясь, словно кровь раненого кита, и переливаясь на солнце всеми цветами радуги. Горящий линкор зарылся носом в море, волоча за собой дымный шлейф.
Адмирал Хэлси перешёл на тяжёлый крейсер «Балтимор», и именно его выбрали себе мишенью десять «нибелунгов» и двенадцать «берсерков» Силиакса, явившиеся с повторным визитом.
Американский тяжёлый крейсер «Балтимор» с оторванным носом
Маневрируя на скорости в тридцать узлов и отстреливаясь из всех орудий, крейсер уклонился от прямых бомбовых попаданий, но в 11.20 в него попала торпеда, оторвавшая носовую часть: «Балтимор» стал похож на обрубленное с торца полено, загребавшее волны.
А незадолго до полудня на горизонте появились силуэты боевых кораблей: с востока подходил адмирал Роулингс с линкором «Король Георг», крейсерами «Аретуза» и «Галатея» и пятью эсминцами, с юго-востока – вице-адмирал Силиакс на линейном крейсере «Адмирал Ингеноль», сопровождаемый тяжёлыми крейсерами «Тэтис», «Амазон», лёгкими крейсерами «Карлсруэ», «Кёнигсберг» и восемью эскадренными миноносцами. А на западе оживился адмирал Паладини, воспрянувший духом: шесть его крейсеров – три тяжёлых и три лёгких – и семь эсминцев[16] пошли на сближение с потрёпанной американской эскадрой.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента