Владимир Васильев. Ведьмачье слово (сборник)

   – Будут, – холодно ответил Геральт.
   – Тогда торопитесь, скоро выезжать.
   – Сцепка на электротяге или на дизельной?
   – На дизельной, – не моргнув глазом ответил Риди. – Мы потому и решили ее продать – наша дистанция полностью электрифицирована, а у локомотивов в сцепке и токосъемников-то нет.
   – Сколько она брала топлива на старте?
   Риди внезапно смешался – то ли оттого, что не мог дать исчерпывающего ответа, то ли, как заподозрил Геральт, рыльце у него было в пушку, а вопрос о топливе каким-то образом заставил его забеспокоиться.
   – Точно сказать не могу, – промямлил, он отводя взгляд. – До Ровно и назад точно хватило бы.
   – Что же, сцепка четыре дня катается без дозаправки? – скептически переспросил Геральт.
   На помощь смутившемуся Риди поспешил прийти ТЧ:
   – Неизвестно сколько работало дизелей одновременно, – сказал он. – Может, все восемь (что вряд ли), а может, всего один. Рекорды скорости сцепка не бьет, да и идет явно в экономичном режиме. Топливная система у каждой пары автономная, но сцепка способна по выработке топлива одной парой глушить дизеля и переключаться на работу следующей парой. При таком раскладе четыре пары могут кататься неделю минимум. А могут и больше.
   – То есть вы тоже не знаете – полностью ли была заправлена каждая пара перед выездом на Ровно? – уточнил Геральт.
   – Не знаю, но могу предполагать. По инструкции при таком коротком перегоне топлива должно быть по среднему расходу на километраж плюс тридцать процентов сверх того. Однако реально заправку никто не контролировал – этим занимались пропавшие машинисты. У них, сами понимаете, не спросишь – по крайней мере, пока они не вернутся живыми и невредимыми.
   – Ну и порядочки у вас, – проворчал Геральт.
   – На дизтопливе у нас работают только маневровые тепловозы, маршевые все на электротяге, – снисходительно пояснил ТЧ. – Кому она интересна, эта соляра?
   «Логично», – подумал Геральт и задал следующий вопрос:
   – Предоплату за услуги ведьмака, как я понял, вы уже внесли?
   – Внесли, – кивнул ТЧ. – Как положено. Честно говоря, ваш коллега нас разочаровал…
   – Я могу поглядеть на контракт?
   – Зачем? – удивился ТЧ.
   – Я должен точно знать, за что именно внесена предоплата. Кто знает, возможно, в итоге вам придется доплачивать.
   ТЧ разве что не позеленел.
   – Доплачивать? – гаркнул он, угрожающе приподнимаясь из кресла. – Ваш щенок взял деньги, ни рожна не сделал, а нам еще и доплачивать?
   Возмущению хозяина депо не было предела.
   – Да, доплачивать, – холодно подтвердил Геральт. – Он поверил вам на слово, а вы ему солгали. Как мне сейчас.
   ТЧ недоуменно застыл, так до конца и не выпрямившись.
   Риди чуть более торопливо, чем требовала ситуация, извлек из папки прозрачный файлик с листом бумаги и протянул в сторону ведьмака:
   – Вот, извольте.
   Геральт шагнул к столу и принял контракт свободной рукой, левой. Правой он по-прежнему придерживал рюкзачок, а заодно и прижимал локтем к боку помповое ружье. С полминуты он изучал документ, двигая только глазами. Затем уронил контракт на столешницу.
   Файлик осенним листом спланировал прямо к Риди. Тот поспешно, даже как-то суетливо упрятал его назад, в папку.
   Нынешняя суетливость помощника ТЧ очень, очень не вязалась с недавней вальяжностью. Однако Геральт отметил и тот факт, что даже нервничает Риди как-то уж слишком напоказ.
   – Я осмотрю сцепку, – сказал ведьмак, обращаясь к ТЧ. – Если с ней все обстоит именно так, как указано в контракте, доплачивать вам не придется. Но если там установлено какое-нибудь неоговоренное оборудование, особенно без сертификатов прирученности, причем подлинных, уж не взыщите, придется раскошеливаться. Вам ясно?
   ТЧ набычился и вновь угнездился в кресле, как сыч под стрехой, даже глазами зыркнул совершенно по-совиному.
   – А с чего вы взяли, будто там установлено дополнительное оборудование? – буркнул он, неодобрительно косясь на помощника.
   – Ведет себя ваша сцепка уж больно странно, – пожал плечами Геральт. – Вывод напрашивается. – Ведьмак вздохнул и добавил: – Как будем высаживаться? Тоже с моста? И еще: мне понадобится ключ-трехгранка. А лучше два.
   Перевод разговора от взаимных обвинений в практическую плоскость всегда позитивен, Геральт усвоил это давным-давно – когда сам еще был мальком, молодым и малоопытным, как Даль.
   «Хорошо бы его найти живым, а еще лучше – невредимым, – подумал Геральт. – Ведьмаки, даже неопытные, редко пропадают без следа. И совсем уж редко не отвечают на звонки. Шахнуш тодд, тревожный какой-то случай, тревожный и муторный, нутром чую…»
   Риди начал объяснять, как именно можно высадиться на движущуюся локомотивную сцепку, и Геральт отвлекся от невеселых корпоративных мыслей.
 
   Узкая служебная платформа в накопительном парке продувалась всеми мыслимыми и немыслимыми ветрами. Геральт невольно поежился, хотя ему не было холодно.
   «Сколько же у нас в подсознании сидит… всякого… – подумал он отвлеченно. – Вздрагиваем, когда нам не больно. Скрипим зубами, когда спокойны. Ежимся, хотя не мерзнем. За то и не любят нас живые…»
   – Долго ждать? – справился Геральт у пожилого орка-стрелочника.
   – А бес его знает. Может, полчаса, может, меньше. Как пройдет пятый пост, оттель звякнут. А от пятого сюда минут семь-восемь.
   – На пост же ж звякнут, – проворчал Геральт. – А ты тут торчишь.
   – А там помощник мой, – беспечно ухмыльнулся орк. – Вона, уже и свет зажег, видишь? Маякнет, не дрейфь, бритый!
   Геральт искоса взглянул на орка – этого бритым действительно было трудно назвать. Прической лохмат, на физиономии недельная сизая щетина, словно у законченного алкаша, каковым стрелочник, скорее всего, и является, судя по опухшей роже, налитым кровью поросячьим глазкам и ощутимо трясущимся рукам.
   С алкашами Геральт спорить не любил.
   Раз время еще есть, здраво рассудил он, можно влезть в сеть и освежить кое-что в памяти. А заодно и новости глянуть.
   Он вынул из рюкзачка ноутбук и быстренько влез в местный информационный сегмент. Изучил схему железнодорожных веток, потом глянул на спецификации локомотивов из сцепки.
   И сразу же понял, что лез в сеть не зря.
   Локомотивы были ни разу не дизельные. Исходя из спецификаций – обычные электровозы.
   «Интересные дела», – хмыкнул Геральт.
   Обдумать неожиданную новость как следует он не успел: ноутбук предупредительно пискнул, а секундой позже раскрылось окошко «Ведьмига».
   Вызывал кто-то из своих.
   «КОЙОН: Геральт, ты в житомирском депо?»
   «Да», – отстучал Геральт в ответ.
   «КОЙОН: И что у тебя?»
   «Удрала локомотивная сцепка и четвертые сутки гоняет по кругу. Малек наш не сдюжил, ща буду разбираться».
   «КОЙОН: У меня та же хрень. Только без малька».
   «В смысле?» – насторожился Геральт.
   «КОЙОН: Я в Луганском депо, тут тоже сцепка по кольцу нарезает. А час назад звонил Шараф, он в Сумах. История аналогичная. Решил тебя предупредить. И еще: мы решили в ближайшие два часа не связываться по мобильникам. Ни звонков, ни СМС, только Ведьмиг. Учти».
   «Учел», – ответил Геральт.
   Спрашивать зачем да почему он не стал – какая разница? Если кто-либо из ведьмаков принял такое решение, оно чем-нибудь да обосновано.
   «КОЙОН: Новости сразу сбрасывай мне, Шарафу или Весемиру, он сейчас появится и будет висеть онлайн сколько нужно. Удачи».
   «Вам тоже», – настучал Геральт и озадаченно поджал губы.
   Определенно, в Большом Киеве что-то происходит на железных дорогах. Или вот-вот произойдет.
   Во всяком случае, первая мысль у Геральта вызрела: если несколько локомотивных сцепок выходят из-под контроля и начинают кружить каждая на своем участке, значит, они чего-то ждут. Чего? Да поезда какого-нибудь, к бабке не ходи, причем, скорее всего, не рейсового и не приблудного дикого, а литерный маршрут, штучный. Неизвестно, куда пойдет этот литерный, вот и кружат на нескольких направлениях, дабы перехватить наверняка. Хорошо бы узнать – откуда он пойдет… Что вообще в последнее время происходило в Большом Киеве? Новости, новости скорее!
   Так… Цены на бензин скоро упадут… Ага, как же, как же, верим. Упадут, только вверх. Что еще? Ожидаются затяжные дожди. Да и хрен бы с ними, дожди так дожди… В Одессе осквернили памятник Шелепиге. Кто это, интересно? Президент и ключевые министры отбывают на внеочередной Евросаммит в Большую Прагу сразу после антикризисного совещания в Конче-Заспе…
   – О как, – прошептал Геральт озадаченно. – А при чем тогда Луганск и Сумы?
   Почитав новости еще пару минут, Геральт понял – при чем. Еще утром место Евросаммита было неизвестно – то ли Центр Большой Москвы, то ли ее юг, Ростов или Сочи, то ли Большой Минск, то ли Большой Кишинев. О Праге какой-то час назад речь вообще не шла, а выбрали-таки Прагу, отвергнув все остальные варианты.
   Президент и ключевые министры, значит. Очень интересно. Просто сдохнуть можно от любопытства – как же связать загадочные эволюции сразу нескольких локомотивных сцепок с неожиданным отъездом ведущих политиков Большого Киева за рубеж? И связаны ли эти события вообще?
   Наспех проглядев еще пару новостных лент, Геральт так и не обнаружил ничего такого, что могло бы ему помочь. В принципе, связать визит политиков в Прагу с некоторым оживлением определенных кругов можно, политики всегда наступают на мозоль слишком многим значительным живым. Непонятно только, как связать это с его, Геральта, ремеслом. Вряд ли тут чудит непокорная машинерия. За странным поведением локомотивов (при условии, что выводы Геральта верны) однозначно стоят живые. А значит…
   А значит, надо быть начеку – мало ли какой сброд может встретиться на борту локомотивной сцепки? И за малька Даля сразу стало как-то очень неспокойно.
   – Едет! – зычно проорал помощник алкаша-стрелочника от будки.
   – Едет! – подхватил и стрелочник.
   Геральт повернул к нему голову, одновременно поглядев и на уходящие в перспективу железнодорожные пути. Сцепки пока не было видно.
   Ноутбук – в ждущий режим и в рюкзачок. Рюкзачок за плечи – за оба, а не на одно, как в спокойные минуты.
   Ружье под руку. Перчатки. Ботинки хорошо зашнурованы? Хорошо. Из снаряжения ничего не болтается и не гремит? Вроде нет. И под руками все, как положено.
   Вдали, где сходились две серо-блестящие полоски рельсов, показалась вострая зеленоватая морда головного локомотива.
   – Давай сюда! – рявкнул стрелочник, торопливо усаживаясь за руль электрокара, который возил по перрону вагончики с почтой и мелким багажом. Электрокар стоял на самом краю перрона со стороны приближающейся сцепки.
   Геральт трусцой подбежал, затем вспрыгнул на плоскую платформу. Сцепка неотвратимо приближалась. Она шла не слишком быстро, километров под шестьдесят в час, вряд ли больше. Помощник орка на стрелочном посту направил ее на крайний правый путь, как раз вдоль единственного перрона.
   Когда до головы сцепки осталось метров сто, Геральт хлопнул орка по плечу:
   – Жми!
   Электрокар дернулся и начал набирать скорость. Противоположный край перрона, ограниченный решетчатыми перильцами, стал стремительно приближаться.
   – Быстрее!
   Орк втянул голову в плечи и утопил педаль в пол. Перильца были уже совсем рядом, когда головной локомотив поравнялся с электрокаром.
   Геральт оттолкнулся и прыгнул.
   Не всякий гимнаст сумел бы повторить это. Руками Геральт уцепился за вертикальный поручень у двери локомотива, ногами последовательно оттолкнулся от крепления зеркала, потом от обода смотрового оконца позади двери, бросил тело вверх, а в следующий момент ведьмак уже лежал, распластавшись, на крыше, рядом с гирляндой фарфоровых изоляторов и массивной рамой, к которой по идее должны были крепиться тяги пантографа-токосъемника.
   Пантографа не было и в помине.
   Геральт глянул через плечо – орк на электрокаре не успел затормозить и с размаху впечатался в ограду перрона. Ограда выдюжила, а водителя от удара перебросило через перильца, и орк улетел вперед, за край платформы.
   Говоря начистоту, его судьба не особенно интересовала Геральта.
   Ведьмак откатился дальше от края крыши, поджав ноги – мешала рама несуществующего пантографа. Поглядел назад – ни на один из восьми электровозов сцепки пантограф установлен не был. Бесконечной линии контактного провода над ведьмаком ничто не касалось; не слышно было также гула дизелей. Сцепка катила вперед будто по инерции, зловеще тихо, погромыхивая колесами на стыках рельсов, и только.
   Удивительно, но факт.
   Лезть в переднюю кабину было глупо: там наверняка кто-нибудь есть. И прыжок Геральта, скорее всего, уже отследили.
   Из обеих кабин парной сцепки на крышу локомотива можно подняться через специальные люки – там даже лесенки предусмотрены. Но пользоваться ими Геральт не собирался: если его заметили и ждут, то именно у этих лесенок. Кроме того, если предположения Геральта близки к правде, захватившие сцепку живые могут и сами пожаловать на крышу, причем очень скоро. Поэтому ведьмак проворно переместился к месту сопряжения головной пары и соскользнул в промежуток между локомотивами, рядом с черной гармошкой межвагонного перехода.
   Очень вовремя: на фоне мерного перестука колес и негромкого скрипа гармошечной резины отчетливо бухнул по крыше распахнувшийся люк. Геральт обратился в слух.
   Люк перед лобовой кабиной действительно открылся, оттуда появилась лохматая голова живого. Схваченные широким хайратником волосы скупо трепались на ветру. Живой высунулся примерно по грудь. Поводив над люком короткоствольным автоматом, он обозрел крышу. Никого, естественно, не заметил. Немного подождал и спрятался. Потом высунулся вторично и ухватился за ручку на внутренней стороне крышки люка. Пара секунд – и люк закрылся, Геральт даже услышал, как клацнул запор.
   Понятное дело, что подробностей ведьмак не уловил: на слух не определишь – лысый живой высовывался или лохматый. Однако общую динамику Геральт угадывал верно.
   Висеть в межвагонном пространстве было неудобно, да и небезопасно, но покидать его было очень рискованно. Рановато, надо чуть-чуть выждать.
   Так и есть: вскоре приоткрылся второй люк, в заднем локомотиве головной пары. Приоткрылся, а затем вернулся в исходное состояние, даже запор клацнул точно так же, как первый. А еще, похоже, кто-то выглянул из бокового окна лобовой кабины, причем именно с той стороны, с которой раскорячился у гармошки Геральт, – чуть иначе зазвучал обтекающий сцепку встречный ветер.
   «Шахнуш тодд, – подумал ведьмак с досадой. – Неужели придется лезть под вагон?»
   Если живые в локомотивах не успокоятся, и впрямь придется прятаться в технологическом ящике, а это удовольствие сомнительное. Да и залезть туда на ходу задача отнюдь не из тривиальных. Геральт, разумеется, справился бы, но напрягаться страшно не хотелось. Кроме того, силы тоже следовало поберечь.
   На пару минут все успокоилось: люки больше никто не трогал, боковое окно закрыли.
   «Пора», – подумал Геральт.
   Он вынул нож и взрезал грубую резину гармошки по вертикали. Не где попало, разумеется. Именно там, где под гармошкой не было металлического каркаса. Червем протиснулся в дыру по плечи, и вдруг застрял. Дергаться не стал, изловчился и левой рукой нащупал, что мешает. Оказалось – рюкзачок на спине не вписался в прорезь, зацепился за край. Пришлось так же, на ощупь, поправлять. Поправил, протиснулся дальше и вскоре очутился на лязгающем стыке двух металлических площадок между локомотивной парой. Прорезанная дыра сомкнулась, ее почти не было видно, если специально не всматриваться.
   Нож Геральт давно убрал. А сейчас поддел под левую перчатку плоский титановый кастет – так, на всякий случай. И пистолет в кармане огладил – на месте ли. На месте, как же иначе?
   Идти он решил в задний локомотив; но первой проверил дверь, ведущую в передний. Заперто. Ну и ладно.
   И в задний тоже заперто. Где там предусмотрительно вытребованные у заказчика ключи-трехграночки? Один в нагрудном, один при поясе. Второй и возьмем, а в нагрудном пусть про запас, а то мало ли? Выбьют, выронишь…
   Проникнув в тесный, теснее, чем в пассажирских вагонах, тамбур, Геральт дисциплинированно запер за собой дверь.
   Дверь в «дизельную» отпирать не пришлось – подалась, едва ведьмак нажал на ручку. От греха подальше присев, Геральт бесшумно отворил дверь и глянул в проем. В помещении, к счастью, никого не было, а дверь в тамбур перед кабиной была закрыта – во всяком случае, притворена.
   Только никакого дизеля в локомотиве не оказалось. Да это и сразу было понятно, иначе тут так разило бы соляркой, что и не ведьмак еще на крыше унюхал бы. Однако ни электродвигателей Геральт не увидел тоже, ни электрощитов, ни неизменные гирлянды изоляторов у самого подволока и у бортов. Вместо стандартной начинки серийного электровоза, расположенной по бокам от центрального прохода, тут по центру помещения была смонтирована аккуратная кубическая установка, рядом с которой уютно, иначе и не скажешь, расположился пульт с массой кнопок и индикаторов, три плоскопанельных монитора и вертящееся кресло перед всем этим великолепием. Мониторы были выключены; часть индикаторов трудолюбиво мигала глазками.
   Внутренность локомотива казалась непривычно просторной, хотя по бокам в двух местах были устроены шкафчики с надписью «ЗиП» на сомкнутых створках. В электровозах и тепловозах Геральт таких шкафчиков не помнил.
   Ведьмак встал с корточек, по-кошачьи приблизился к установке, вскользь осмотрел; затем обогнул и поглядел на нее с противоположной стороны, от кабины.
   А в следующий момент ошеломленно замер, потому что на ее равномерно сером кожухе тлела алая надпись: «Не вскрывать! Опасно!» – а рядом виднелся хорошо знакомый треугольный желто-черный символ.
   Знак радиационной опасности.
   Встретить его здесь Геральт оказался совершенно не готов, но растерялся всего на несколько мгновений. Визит в кабину локомотива пришлось ненадолго отложить. Вместо этого Геральт ловко и привычно выскользнул из лямок ведьмачьего рюкзачка, нашарил нужный кармашек и выудил портативный дозиметр, который несведущие живые обычно путали с обыкновеннейшим музыкальным плеером.
   Вопреки опасениям фон оказался пустячным – чуть выше природного, но очень далеко до критического. По большому счету рядом с работающей установкой можно было и жить – при условии, конечно, что фон не возрастет.
   Рюкзачок вернулся на спину, а включенный дозиметр перекочевал в очень удачно расположенный на левой лямке кармашек для зажигалки или еще какой мелочи. Если фон возрастет до небезопасного, дозиметр тут же отсигналит едва слышным зуммером.
   Теперь кабина.
   Манипуляции с рюкзачком и дозиметром Геральт, совершенно об этом не задумываясь, производил так, что появись кто-нибудь со стороны межвагонного тамбура – можно тут же присесть и укрыться за кубом установки. А если кто пожалует из кабины, то уронить рюкзачок и как следует встретить гостя прямо у двери – тоже дело пары секунд.
   Но все обошлось, никто не появился, а к двери не пришлось даже поворачиваться. Геральт снова присел – таким образом, чтобы не маячить на проходе, если дверь внезапно распахнется, – и осторожно надавил на ручку.
   Та подалась без проблем. Чуть-чуть толкнув дверь от себя, ведьмак заглянул в образовавшуюся щелочку.
   К сожалению, короткий коридорчик (как раз под люком на крышу и между наружных дверей) не позволял обозреть всю кабину. Видны были только спинки водительских кресел, да и то лишь частично, а также все, что находилось между креслами – ближе к лобовым стеклам фрагмент панели управления, а дальше просто столик для инструментов или еще какой-нибудь мелочевки.
   В правом кресле кто-то сидел и разговаривал по мобильнику или, возможно, переносной рации.
   Геральт прекрасно сознавал, что справа и слева от столика, за углами коридорчика и спинками кресел, легко могут прятаться живые – двое, а то и больше, – и с теперешней позиции увидеть их невозможно. Но он понадеялся на внезапность, ведьмачью скорость и реакцию, ну и на удачу еще.
   На удачу – совсем немножко.
   Живой в кресле заметить ничего не успел: Геральт двинул его кастетом под ухо, второй рукой успев подхватить рацию. Все-таки рацию, а не мобильник. В следующий миг слева от себя ведьмак уловил медленное движение – слишком медленное, чтобы оно могло нести реальную угрозу. Чернявый живой-человек с копной кучерявых волос, выбивающихся из-под повязки-хайратника. И автомат-короткоствол в руке, почему-то левой. Геральт снова ударил, кастетом, прямо в удивленное лицо. Боевик не сподобился даже машинально пальнуть: намеренно выронив рацию на пол, ведьмак успел заблокировать его руку, точнее, палец на спусковом крючке. Еще секундой позже боевик, отброшенный ударом назад, сполз по стене на пол, а короткоствол по уже знакомому сценарию оказался у Геральта.
   Лицо этого человека показалось Геральту смутно знакомым, но разглядывать и размышлять было элементарно некогда.
   – Щур, что там у вас? – внезапно ожила рация под ногами.
   Поскольку в кабине больше никого не обнаружилось, ведьмак позволил себе ее подобрать.
   – Эй, Щур, ты куда пропал?
   Голос был неприятный, даже без скидки на узенькую частотную полосу рации-портативки.
   – Щур, ответь! Пауза.
   – Щур! Левша! Просыпайтесь, уроды, приду – вздрючу!
   Геральту очень хотелось ответить, но до визита в головной локомотив это было бы неразумно.
   Минута ушла на то, чтобы спеленать вырубленную парочку. Руки за спину – и скотчем, скотчем. Ноги тоже прихватить, у щиколоток и для надежности – в коленях. Ну и рот заклеить, чтоб не орали, когда очнутся. Автомат разрядить, второй, который на панели перед правым креслом, тоже. Рацию в карман, переговоры с обладателем неприятного голоса все равно когда-нибудь придется вести.
   Геральт как раз покинул кабину заднего локомотива и вошел в отсек с реактором, когда обостренный ведьмачий слух предупредил: впереди кто-то открыл дверь тамбура. Запертую на ключ. Не иначе гости из головной кабины.
   Прыжок вперед, рыбкой, мягкое приземление уже в горизонтали, вплотную к кожуху, украшенному тревожным желтым треугольником.
   Идут. Снова двое.
   «Обойтись бы без пальбы, – с неудовольствием подумал Геральт. – Оболочку реактора прострелишь вряд ли, но проверять как-то не хочется…»
   Гости изо всех сил старались не шуметь, и это у них получалось неплохо – будь их противником кто угодно, кроме ведьмака или эльфа, они на успех вполне могли бы рассчитывать. А ведьмачий слух резко понижал их шансы.
   Вероятностных неожиданностей не произошло: эту парочку Геральт спеленал так же быстро и гладко, как и первую. Слава жизни, снова без стрельбы. Бросив их как попало прямо у реактора, Геральт поспешил в первый локомотив – надо было ковать успех, пока эти молодчики, кем бы они ни были, не опомнились.
   Между вагонами, в тамбуре, в реакторном отсеке переднего локомотива (точной копии уже виденного) и в коридорчике перед кабиной никого не оказалось. А в головной кабине сидел, предупредительно подняв руки и повернув кресло в сторону приближающегося ведьмака, испуганный парнишка в синем полукомбинезоне с эмблемой ТЧ-7 на нагрудном кармане.
   – Я не с ними! – фальцетом выкрикнул он, завидев Геральта. – Я машинист! Помощник!
   Глаза у помощника машиниста были затравленные.
   – Сколько их было? – спросил Геральт, на всякий случай изготовившись вынуть пистолет.
   – В этой паре – четверо, остальные в про… в промежуточных и в этой… В замыкающей.