Ночь была достаточно темная, и только где-то на востоке светились огоньки...
Модиун проник в компьютерный центр через главный вход и оказался в мире светящихся металлических панелей, которые громоздились до самого потолка.
Раздавались негромкие звуки, которые, насколько он мог судить, исходили от источников питания и систем контроля. Периодически звучали негромкие щелчки, когда отдельные блоки соединялись с центральным механизмом или отключались от него.
Впрочем, все это не имело никакого значения. Здесь царил идеальный порядок, и все работало уже много тысячелетий в автоматическом режиме, который должен был действовать до тех пор, пока на планете будет существовать жизнь.
Направляемый некоей мыслью-проводником, Модиун миновал несколько дверей, коридоров и лестниц, пока наконец не добрался до цели.
"Так вот где ты располагаешься", - подумал он.
Механизм, перед которым он стоял, являлся компьютером универсального типа. Из него-то и исходила та самая мысль-проводник, которая привела его сюда.
В какой-то момент он даже удивился, что ему позволили беспрепятственно добраться сюда, без каких-либо ловушек и капканов. Тем не менее он чувствовал. своего рода недовольство тем, что присутствовал здесь. Поражало то, что он, с его повышенной чувствительностью, не смог все это сразу понять.
Ничего, скоро он во всем разберется!
Модиун заговорил с компьютером, потребовав разъяснений. Голос его глухим эхом отдавался в машинном зале. Ему представилось, что тишину этого замкнутого помещения уже веками не нарушал никакой посторонний звук.
Возникла странная пауза, совершенно необъяснимая, поскольку компьютер всегда должен был отвечать сразу и без задержки.
Наконец компьютер заговорил:
- Я получил указание сообщить вам, что хозяин нунули этой планеты будет лично общаться с вами, когда явится в зал через минуту.
Таким образом, у Модиуна было долгих шестьдесят секунд, чтобы обдумать значение этих слов. Благодаря своему ментальному контролю он не слишком удивился тому, что услышал от компьютера.
Минута прошла. Где-то за пределами его видимости открылась дверь.
* * *
На первый взгляд существо, вышедшее из-за машин, внешне напоминало человека.
Одето оно было в костюм, скрывающий тело и конечности. У него было две руки и две ноги. Все, как у людей.
Однако, приглядевшись внимательнее, Модиун понял, что что-то здесь не так. Странным показались голубовато-зеленые волосы и перчатки с голубыми прожилками из необычного материала.
Прошло ещё несколько мгновений... Впечатление, что это человек, рассеялось. Модиун уже понял, что перед ним инопланетянин. "Волосы" оказались массой маленьких щупалец, стоящих на голове, как прическа ежиком. Лицо было гладким, почти прозрачным.
То, что вначале показалось костюмом, на деле оказалось голубоватой с зеленым отливом кожей. Так что в действительности никакой одежды не было.
Хотя Модиун никогда прежде не видел нунули, теперь он сразу понял, вернее сказать, вспомнил период обучения, и осознал, что это в действительности инопланетянин из впервые посетивших Землю пять тысяч лет тому назад.
Существо приблизилось к Модиуну. Оно оказалось шести футов ростом и вблизи выглядело довольно тщедушным. Землянин возвышался над ним по крайней мере фута на два.
- Ну и что же вы собираетесь делать? - спросил Модиун.
Пришелец воздел руки вверх. Это выглядело, как будто он пожал плечами.
- А все уже и так сделано. Планета твоя давно завоевана. Так что больше ничего не нужно.
Голос его звучал довольно мелодично, но не был похож на женский. Говорил инопланетянин на универсальном земном языке без всякого акцента. Впрочем, если и существовал какой-то акцент, то его можно было просто отнести к местным особенностям.
Модиун задумался над сложившейся ситуацией.
- И какие же у вас планы в отношении меня и других людей?
- Никаких, - ответил нунули. - Что вы такое для нас?
- У нас существует система ментального контроля, - заявил человек.
- И сколько же вас осталось здесь?
- Около тысячи, - неохотно ответил не привыкший лгать Модиун.
На какое-то мгновение он и сам поразился небольшому количеству оставшихся на планете людей.
- Когда мы впервые посетили вашу планету, - проговорил нунули, - на ней обитало около четырех миллиардов человеческих существ. Вот тогда это было опасно. А теперь мы можем позволить себе не обращать внимания на оставшуюся тысячу. Живите мирно сами по себе, и вас не тронут. С какой стати мы должны причинять беспокойство тем, кто не причиняет беспокойства нам.
Модиун выслушал с некоторым облегчением ответ, на который и надеялся. Напряжение его теперь сохранялось только в мышцах и нервах, зато мозг был спокоен и чувствителен. Наконец он спросил:
- Почему же вы завоевали нас? Что собираетесь делать с планетой и всем разнообразием разумной жизни на ней?
Существо опять как бы пожало плечами.
- Решение ещё не принято. Примут его на следующем собрании комитета.
- Но в чем все же была цель вашего завоевания? - упрямо настаивал Модиун.
Тон нунули стал сухим и официальным.
- Мы получили указание расправиться с доминирующей здесь расой, после чего и будет принято решение, как распорядиться планетой. Наш метод завоевания Земли состоял в следующем: предложить человеческим существам способ совершенствования тела и мозга. Ваши предки сразу же загорелись этой идеей, но от них ускользнул факт, что тогда они замкнутся в своего рода "башню из слоновой кости". По мере совершенствования тела и мозга человек передавал свою цивилизацию в руки животных и насекомых. Мы же, в свою очередь, решили, что здесь нас будет представлять определенная группа животных. Из всех видов выбрали людей-гиен. Но поскольку они слабо представляют ситуацию и многого не знают о нас, то являются не лучшими проводниками и исполнителями наших идей.
Модиун правильно понял, что речь идет о двух неудавшихся покушениях на него. Однако подобного рода объяснения не могли его удовлетворить, хотя он и удержался от комментариев.
- Этого больше не будет, - как бы угадал его мысли нунули, - если вы перестанете доставлять нам беспокойство.
Модиун обдумал услышанное, перевел дыхание и сказал:
- Однако то, что вы делаете, не слишком напоминает завоевание...
- Тем не менее человеческая раса практически исчезла. Вот вам и результат завоевания.
Модиуну было трудно оценить происшедшее. Сокращение рода человеческого до тысячи особей казалось ему нормальным процессом, но, согласно нунули, такая же участь ожидала и животных, и насекомых.
Он так и сказал, однако нунули возразил ему:
- Нам предписано только завоевать мир и довести количество доминирующих существ до минимума.
- Но зачем?
- Решает комитет, - довольно холодно повторил инопланетянин.
В мозгу Модиуна стала формироваться смутная картина иерархической структуры захватчиков.
- Вы, наверное, постоянно общаетесь с членами этого комитета?
- Нет, они сами по мере необходимости связываются с нами. Тогда мы получаем от них соответствующие инструкции.
- Выходит, что они не живут среди вас?
- О нет! - воскликнул нунули, казалось даже ужаснувшись такому предположению. - Они - сами по себе. Они там, куда никто не ходит. Никто...
- По крайней мере, они похожи на вас? Я имею в виду физически...
- Конечно, нет... Это просто смешно! - возмутился нунули. - Члены комитета - это высшая раса.
- И сколько же их?
- О! Где-то около тысячи!
- Понятно, - протянул Модиун.
- Комитет не должен быть большим, ибо в таком случае ему будет сложно действовать...
- Конечно, - быстро согласился Модиун и добавил: - Я вижу, что наших людей-животных посылают к другим мирам. По-видимому, вы их используете в качестве передовых, ударных отрядов завоевателей?
- Конечно. Они являются дополнительным условием для осуществления завоевания.
- Тогда получается, что разговоры о том, куда и зачем направляется звездный корабль, являются обыкновенной дезинформацией...
- Мы поддерживаем на Земле видимость демократии, первоначально установленной человеком, - ответил нунули. - Мы выслушиваем различные мнения и создаем видимость свободы выбора для большинства. В частности, когда идет речь о выборе направления полета. Но в действительности планеты, предназначенные для завоевания, уже выбраны.
- Однако у вас до сих пор нет конкретного плана... в отношении остального населения Земли...
- Когда комитет примет решение, будет составлен и план. И вообще, совершенно неважно, как поступить с обитателями Земли. Главное, что она уже завоевана.
В заключение инопланетянин добавил:
- Поскольку нас не устаивает ваше присутствие при отлете космического корабля, то рекомендуем вам вернуться обратно за барьер.
- А мне кажется, что пока я ношу личину обезьяны, то не создаю для вас никаких хлопот и затруднений.
- Рано или поздно вас кто-нибудь узнает, и сложности возникнут. Советую покинуть город...
Но Модиун заупрямился.
- Вам должно быть известно, что люди совершенно не агрессивны. Мне представляется, что если бы я захотел, то мог бы совершенно спокойно покончить со всеми нунули на нашей планете. Не так ли?
- Видимо, так, - раздраженно согласился нунули. - Однако мы будем вынуждены доказать вам, что ваша малочисленность все же свидетельствует о бессилии. Полагаю, что нашу беседу на этом следует закончить. Можете покинуть это здание тем же путем, каким вы в него проникли.
* * *
Наступило утро следующего дня.
Проснувшись, Модиун сразу подумал, что не испытывает ничего нового в ощущениях, узнав о захвате Земли.
Он подумал также, что четыре миллиарда мужчин и женщин, когда-то населявших Землю, постепенно уходя из жизни, не восстанавливая род человеческий, тоже ничего не знали и не подозревали, что происходит великое истребление человечества. К тому же все это делалось самими же людьми, не ведающими, что они творят. Да разве могли они помыслить, что речь идет о завоевании Земли?!
Впрочем, этот последний вопрос относился скорее к области философии.
* * *
Отказавшись от дальнейших рассуждений на эту тему, Модиун встал.
Заканчивая одеваться, он услышал шум шагов на крыльце и пошел открывать дверь.
На пороге стояли четверо его друзей-животных, одетых в совершенно новую, не похожую на вчерашнюю одежду. На каждом теперь был костюм и белая рубашка со стоячим воротничком, а также яркой расцветки галстук. Обувь они тоже сменили. Вместо мягких матерчатых туфель обулись в блестящие черные кожаные полуботинки.
Модиун удивленно их разглядывал, и, прежде чем он успел заговорить, человек-медведь весело произнес:
- Мы решили, что тебе захочется позавтракать вместе с нами...
От этих слов Модиуну стало как-то теплее. Ни секунды не колеблясь, он ответил согласием. Да и вообще, до прихода Судлил ему нечего было делать. Он, конечно, собирался поближе рассмотреть этот мир, поскольку ревнители чистоты проводимого опыта обязательно потребуют от него отчет, когда он вновь присоединится к человеческой расе. Впрочем, с осмотром мира можно и повременить. По крайней мере до завтра, подумал он, улыбнувшись.
Выйдя на крыльцо, он захлопнул за собой дверь и пожал протянутые ему руки людей-животных. Последним стоял Нэррл, который весело сказал:
- У нас ещё полным-полно времени. Заседание комитета возобновится не раньше одиннадцати.
Погода стояла прекрасная. При ходьбе Модиун глубоко вдыхал чистый и свежий воздух. Ничто его не беспокоило, и он непринужденно спросил:
- Как прошло вчерашнее заседание?
Ответом ему было общее негодующее ворчание.
- Эти люди-гиены просто отвратительны, - выразил общее мнение Доолдн.
Другие поддержали его, поскольку выяснилось, что им не дали возможности высказаться, ибо - видите ли! - они были не так одеты, как полагается. Они вынуждены были терять время, сидя среди публики, и выслушивать разного рода напыщенные благоглупости выступающих.
- Мы уверены, - раскатисто проговорил Доолдн, - что сегодня этому будет положен конец.
Сердито прищуренные глаза и пятнистый румянец на щеках свидетельствовали, что он очень рассержен.
Тут Модиун почувствовал жалость к своим спутникам, вспомнив слова нунули о том, что цели и маршрут космической экспедиции уже предопределены. Его как будто кто-то подтолкнул сказать:
- А почему бы мне не сходить с вами на это заседание?
Четверка с восторгом приняла это предложение.
- Хорошо было бы, если бы ты к тому же рассказал им о нунули, заметил Айчдохз.
- Но в таком случае тебе следует переодеться, - проворчал Роозб. - Ты должен выглядеть так же, как и мы.
Позавтракав, они подобрали для Модиуна подходящую одежду, и он вместе с другими поспешил на улицу, где сновали автомашины. Свободная нашлась почти сразу, и они быстро заняли в ней места.
Целью их поездки оказалось высокое здание в центре города. Лифт поднял всю компанию на верхний этаж.
Когда они вышли в коридор, на лицах спутников Модиуна появилось несколько подобострастное выражение. Перед закрытой дверью стоял восьмифутовый человек-гиена, которого они попросили пропустить их в зал заседаний. Тот кивнул, потребовал соблюдать тишину и приоткрыл дверь так, чтобы они могли проходить по одному.
Модиун уселся в заднем ряду и стал разглядывать окружающих. Это были странные существа, не только звери, но и насекомые, конечно, не из числа носильщиков. Оказалось, что они здесь тоже для того, чтобы отстаивать свою точку зрения. Но поскольку Модиун не слишком вслушивался в их выступления, то не совсем понимал, чего они хотят.
Основное его внимание занимали люди-гиены. Как ни странно, но он чувствовал желание подойти к ним поближе. Однако ближе всех находились те, кто выступал, и тогда он тоже решил выступить. Кроме того, чтобы поближе рассмотреть людей-гиен, ему ещё хотелось оспорить их право принимать то или иное решение.
И вот, когда Нэррл, закончив свое страстное выступление, сошел с возвышения, Модиун поманил его рукой и шепотом сказал, что хочет, чтобы его внесли в список выступающих.
Выслушав его просьбу, человек-лиса выпрямился и довольно громко и удовлетворенно проговорил:
- Конечно, конечно. Мы внесем тебя в список выступающих. Мы хотим, чтобы ты рассказал о нунули.
Секретарь собрания повернулся на звук его голоса и резко постучал по столу, призывая к тишине и порядку.
Когда наконец Модиун оказался на трибуне, один из членов комитета вежливо спросил:
- Здесь сказано, что вы обезьяна. Разве это так? Я видел обезьян и считаю, что вы на них совсем не похожи.
- Видите ли, - ответил Модиун, - существует множество пород обезьян.
Он просто повторил довод, высказанный в свое время одним из его спутников во время первой совместной поездки.
- И какой же вы породы?
Модиун сделал вид, что не расслышал вопроса. Ему было просто интересно поближе рассмотреть животных, которые якобы правили Землей. Те, кого он видел возле столовой и в своей спальне, не являлись подходящими объектами для этого по причине болезненного состояния, в которое были им ввергнуты. Он с полным основанием полагал, что столь же трудно было бы изучить человека, страдающего артритом или желудочными коликами. Поэтому теперь он внимательно вглядывался в собеседника.
На первый взгляд этот образец напоминал обычного человека-животного, но при внимательном рассмотрении явно проглядывала разница. Форма головы оставалась как у гиены, но лицо было более тщательно проработано, чем у других животных. Кроме того, Модиуна поразило выражение превосходства на лицах людей-гиен. Явственно читалось, что они управляют планетой и потому считают себя много выше других.
У Модиуна тут же возникли вопросы: а известно ли им, что они являются агентами инопланетян? Сознательно ли заключили они союз с нунули? Однако в данной ситуации получить ответ на эти вопросы было невозможно.
Мысли эти только мелькнули в голове Модиуна, и он решил вернуться к этому потом, а пока заняться настоящим положением вещей.
- Не могли бы вы процитировать мне указание человека, позволяющее людям-гиенам рассматривать вопросы, подобные тем, которыми вы сейчас занимаетесь?
Публика слегка задергалась, зашаркала ногами и зашепталась. Чтобы восстановить тишину, председательствующий громко застучал молоточком. Один из только что выступавших нахмурил брови и откинулся на спинку кресла. Потом, выпрямившись, заявил:
- Ваш вопрос не относится к тем, по которым комитет принимает решения. Мы действуем по уже существующим указаниям, и круг обсуждаемых вопросов ограничен. Вам этого достаточно?
Модиун вынужден был согласиться. Ему ведь было неважно, кому бросить вызов, поскольку он уже достаточно ясно понял, что перед ним второстепенные персонажи этой иерархии. Обращаться к ним было все равно что разговаривать с компьютером, в который заложена определенная, жестко ограниченная программа. В то же время он подумал, что выглядят эти люди-гиены вполне цивилизованно и порядочно.
- В таком случае, - заявил он, - я прекращаю свое выступление.
Когда он спускался в зал, человек-ягуар выкрикнул:
- Эй, а как же нунули?
Это было уже слишком для человека-гиены, и он яростно застучал по столу молоточком. Вбежали другие люди-гиены, одетые в форму. Зал заседаний освободили от публики, и было заявлено, что слушание продолжится в три часа дня.
Когда Модиун вместе с друзьями завернул за угол, направляясь к лифту, то заметил группу одетых в форму людей-гиен, которые перекрывали коридор впереди.
Присутствующие на заседании подходили к этому барьеру, что-то говорили, и их пропускали.
Пятеро друзей ждали своей очереди. Нэррл, стоявший впереди, обернувшись, сообщил:
- Они у каждого спрашивают имя и, получив ответ, пропускают...
Задававший вопросы человек-гиена с суровым лицом держал в руках какие-то бумаги. Когда Модиун произнес обезьяний вариант своего имени, офицер, глянув в бумаги, провозгласил официальным тоном, протягивая ему какой-то листок:
- Это вам.
- Мне? - удивленно спросил Модиун. - Но что это такое?
- Повестка.
- Повестка? - снова удивился Модиун.
- Да читайте же, и вы все поймете, - раздраженно заявил человек-гиена.
Он махнул рукой начальнику патруля, и тот скомандовал своим людям:
- Направо! Марш!
Звук их шагов быстро стих вдали.
Модиун стоял рядом с Роозбом, а остальные трое внимательно на них смотрели.
- Что это он тебе дал? - спросил Роозб.
- Повестку.
- Что?
Модиун молча протянул повестку человеку-медведю. Тот посмотрел на неё и вслух прочел:
- "Государство против Модиунна"...
Подняв голову, он взглянул на Модиуна и произнес:
- "Модиунн" - это ты. Здесь все ясно. А вот кто такой "государство" непонятно.
Модиун не мог сдержать улыбку.
- Государство - это правительство...
Тут он замолчал, и улыбка его увяла, поскольку до него дошел смысл собственных слов.
- Полагаю, что речь идет об узурпировавших власть людях-гиенах...
Тут он заметил, что розовое лицо Доолдна исказила болезненная гримаса.
- А ведь ты, Модиунн, правильно говорил. Люди-гиены не имеют права решать, в каком направлении должен лететь космический корабль.
Тон его стал устрашающим, а челюсть странно задвигалась. Он даже скрипнул зубами.
- Я раньше об этом как-то не задумывался.
- Да, - поддержал его Роозб, - я с тобой согласен... Мы с тобой, - тут он взглянул на человека-ягуара, - могли бы уложить добрую дюжину людей-гиен. Так с какой это стати они указывают нам, что делать?
Взгляд Модиуна переходил с одного на другого. Лица этих сильных существ покраснели. Они просто... кипели от возмущения. Человек подумал, что не так уж и далеко скрыта в них истинная дикость. Он удивился, но...
"На будущее мне следует больше следить за тем, что я говорю, - подумал он. - Придя в возбужденное состояние, эти люди-животные могут доставить мне массу сложностей". Вслух же он проговорил:
- Успокойтесь, парни. Не стоит так волноваться. Все это не столь уж и важно.
Постепенно их лица стали принимать нормальное выражение и цвет. Тут Доолдн взял повестку из рук Роозба.
- Ладно. Сейчас разберемся.
- Подожди, не спеши, - засопротивлялся человек-медведь.
Но реакция его была несколько замедленной, а друг уже развернул повестку. Прочитав начальные фразы, человек-ягуар, казалось, окаменел, но затем, придя в себя, прочитал вслух:
- "Вызов в суд по уголовному делу"...
- По "уголовному"?.. - удивленно протянул Нэррл.
Четверка как-то сразу как бы отстранилась от Модиуна и в упор глянула на него. На лицах сквозило явное замешательство.
- Как меня могут обвинить в уголовном преступлении, - проговорил Модиун, - если в нашем мире нет преступлений?
- Он прав, - подтвердил Роозб. - Чего это такого он мог совершить?
- Ну... я не знаю, - заколебался человек-лиса. - Однако раз человек-гиена полагает, что он преступник, то... я должен этому верить... Конечно, лучше бы спросить этого самого человека-гиену, как это он ухитрился стать "правительством"... Но факт остается фактом: в нашем мире правят они.
- А там сказано, в чем меня обвиняют? - обратился Модиун к Доолдну.
Человек-ягуар поднес листок к глазам и начал своим мягким глуховатым голосом:
- Обвинение... угу... так... ага... вот... "Обвиняется в повреждении компьютерного входа в целях незаконного проникновения в помещение, предназначенное для приезжих".
Он заморгал и продолжил:
- Но это же совсем незначительный проступок... Кроме того, здесь сказано, что Модиунн должен предстать перед судом... ага... вот... в следующий вторник. А до того... кстати, послушайте внимательно, это и нас касается... Тут сказано, что все законопослушные граждане не должны общаться с обвиняемым. Одним словом, ты должен пробыть в одиночестве до следующего вторника.
Он быстренько сложил повестку и протянул её Модиуну.
- Что ж, до вторника, товарищ, - проговорил он, и с его лица исчезли все признаки былого возмущения. - А нам, парни, лучше уйти отсюда. И он пошел, сопровождаемый Нэррлом.
Каждый из них махнул на прощание рукой Модиуну.
Роозб и Айчдохз колебались.
- Знаете, ребята, нельзя вот так бросать товарища в беде... проворчал человек-медведь.
Однако Модиун решил не доставлять своим спутникам лишних неприятностей, втягивая их в свои дела.
- Спасибо всем вам, и до следующего вторника...
Человек-медведь и человек-бегемот облегченно вздохнули, пожали ему руку и поспешили за своими товарищами.
Когда Модиун, не слишком торопясь, дошел до лифта, четверки и след простыл. Да и вообще там никого не было. Лифт тоже пришел пустой. Тем не менее Модиуна не покидало ощущение опасности, и он решил спускаться пешком по лестнице, памятуя, что нунули довольно коварен. Лифт ведь мог и застрять где-нибудь посредине шахты... В таком случае ему для собственного спасения пришлось бы нарушать кое-какие законы. Однако, пройдя первый пролет, он подумал, что у него слишком обостренная реакция на простую ситуацию.
- Наверное, - пробормотал он себе под нос, выходя на второй пролет из тридцати трех, - таким образом реагировали предки много лет назад, когда в мире ещё существовали конкуренция, интриги и тому подобные штучки.
Спускаясь к третьему пролету, он почувствовал отвращение к здешней жизни. Может быть, действительно стоило послушаться нунули и вернуться обратно, забыв обо всем этом безумии?
Тем не менее, добравшись до четвертого, он с грустью решил: "Раз уж я дал обещание Доде, то следует держать слово. Да и Судлил вот-вот должна прибыть сюда..."
Однако ему нужно было пройти ещё оставшиеся тридцать пролетов.
Что он и сделал.
Добравшись до вестибюля, Модиун принял решение: необходимо усилить у себя восприятие сознания окружающих.
* * *
Итак, система его восприятия усиленно заработала.
Вначале все было вроде бы тихо и спокойно, однако вскоре то там, то здесь стали возникать различного рода пертурбации.
Какие-то завихрения, цепочки и тьма. Затем потоки холодного сверкающего серебра, начавшие вибрировать вокруг него в необъятных просторах.
Он догадывался, что люди-животные пали жертвой обмана. В то же время пространство вокруг заполняла их общая доброжелательность. Ощущение беспорядка в это состояние вносили люди-гиены. Сверкающие в его сознании потоки и цепочки не позволяли четко понять, каким образом эти существа захватили власть и стали правящей группой. И все же не вызывало сомнений, что именно от них исходили флюиды агрессии. Их мозг постоянно излучал... напряженность, даже... жестокость. Правда, это не представляло ничего серьезного. Однако в то же время ауру гиен-властителей окрашивало и нечто иное. Они что-то знали и упивались своим знанием. Вокруг них витало облачко легких частиц излучений, свидетельствующих о самолюбовании. Их вдохновляла, порождая чувство безопасности и вседозволенности, мысль о всемогуществе нунули.
Гордость занимаемым в обществе положением смешивалась с эйфорией. Многочисленные странные формы пронизывали окружающее их пространство. Количество людей-гиен было трудно определить, ибо их явно было более тысячи, и они были агрессивно настроены.
Истинные пертурбации и возмущения создавал все же нунули. Вокруг него, почти целиком скрывая это создание, плавало огромное черное облако. Оно было непроницаемым.
Облако это черпало энергию из какого-то источника, не имевшего определенного местонахождения. Исходившая из этого источника энергия поражала своей мощью даже Модиуна.
Модиун проник в компьютерный центр через главный вход и оказался в мире светящихся металлических панелей, которые громоздились до самого потолка.
Раздавались негромкие звуки, которые, насколько он мог судить, исходили от источников питания и систем контроля. Периодически звучали негромкие щелчки, когда отдельные блоки соединялись с центральным механизмом или отключались от него.
Впрочем, все это не имело никакого значения. Здесь царил идеальный порядок, и все работало уже много тысячелетий в автоматическом режиме, который должен был действовать до тех пор, пока на планете будет существовать жизнь.
Направляемый некоей мыслью-проводником, Модиун миновал несколько дверей, коридоров и лестниц, пока наконец не добрался до цели.
"Так вот где ты располагаешься", - подумал он.
Механизм, перед которым он стоял, являлся компьютером универсального типа. Из него-то и исходила та самая мысль-проводник, которая привела его сюда.
В какой-то момент он даже удивился, что ему позволили беспрепятственно добраться сюда, без каких-либо ловушек и капканов. Тем не менее он чувствовал. своего рода недовольство тем, что присутствовал здесь. Поражало то, что он, с его повышенной чувствительностью, не смог все это сразу понять.
Ничего, скоро он во всем разберется!
Модиун заговорил с компьютером, потребовав разъяснений. Голос его глухим эхом отдавался в машинном зале. Ему представилось, что тишину этого замкнутого помещения уже веками не нарушал никакой посторонний звук.
Возникла странная пауза, совершенно необъяснимая, поскольку компьютер всегда должен был отвечать сразу и без задержки.
Наконец компьютер заговорил:
- Я получил указание сообщить вам, что хозяин нунули этой планеты будет лично общаться с вами, когда явится в зал через минуту.
Таким образом, у Модиуна было долгих шестьдесят секунд, чтобы обдумать значение этих слов. Благодаря своему ментальному контролю он не слишком удивился тому, что услышал от компьютера.
Минута прошла. Где-то за пределами его видимости открылась дверь.
* * *
На первый взгляд существо, вышедшее из-за машин, внешне напоминало человека.
Одето оно было в костюм, скрывающий тело и конечности. У него было две руки и две ноги. Все, как у людей.
Однако, приглядевшись внимательнее, Модиун понял, что что-то здесь не так. Странным показались голубовато-зеленые волосы и перчатки с голубыми прожилками из необычного материала.
Прошло ещё несколько мгновений... Впечатление, что это человек, рассеялось. Модиун уже понял, что перед ним инопланетянин. "Волосы" оказались массой маленьких щупалец, стоящих на голове, как прическа ежиком. Лицо было гладким, почти прозрачным.
То, что вначале показалось костюмом, на деле оказалось голубоватой с зеленым отливом кожей. Так что в действительности никакой одежды не было.
Хотя Модиун никогда прежде не видел нунули, теперь он сразу понял, вернее сказать, вспомнил период обучения, и осознал, что это в действительности инопланетянин из впервые посетивших Землю пять тысяч лет тому назад.
Существо приблизилось к Модиуну. Оно оказалось шести футов ростом и вблизи выглядело довольно тщедушным. Землянин возвышался над ним по крайней мере фута на два.
- Ну и что же вы собираетесь делать? - спросил Модиун.
Пришелец воздел руки вверх. Это выглядело, как будто он пожал плечами.
- А все уже и так сделано. Планета твоя давно завоевана. Так что больше ничего не нужно.
Голос его звучал довольно мелодично, но не был похож на женский. Говорил инопланетянин на универсальном земном языке без всякого акцента. Впрочем, если и существовал какой-то акцент, то его можно было просто отнести к местным особенностям.
Модиун задумался над сложившейся ситуацией.
- И какие же у вас планы в отношении меня и других людей?
- Никаких, - ответил нунули. - Что вы такое для нас?
- У нас существует система ментального контроля, - заявил человек.
- И сколько же вас осталось здесь?
- Около тысячи, - неохотно ответил не привыкший лгать Модиун.
На какое-то мгновение он и сам поразился небольшому количеству оставшихся на планете людей.
- Когда мы впервые посетили вашу планету, - проговорил нунули, - на ней обитало около четырех миллиардов человеческих существ. Вот тогда это было опасно. А теперь мы можем позволить себе не обращать внимания на оставшуюся тысячу. Живите мирно сами по себе, и вас не тронут. С какой стати мы должны причинять беспокойство тем, кто не причиняет беспокойства нам.
Модиун выслушал с некоторым облегчением ответ, на который и надеялся. Напряжение его теперь сохранялось только в мышцах и нервах, зато мозг был спокоен и чувствителен. Наконец он спросил:
- Почему же вы завоевали нас? Что собираетесь делать с планетой и всем разнообразием разумной жизни на ней?
Существо опять как бы пожало плечами.
- Решение ещё не принято. Примут его на следующем собрании комитета.
- Но в чем все же была цель вашего завоевания? - упрямо настаивал Модиун.
Тон нунули стал сухим и официальным.
- Мы получили указание расправиться с доминирующей здесь расой, после чего и будет принято решение, как распорядиться планетой. Наш метод завоевания Земли состоял в следующем: предложить человеческим существам способ совершенствования тела и мозга. Ваши предки сразу же загорелись этой идеей, но от них ускользнул факт, что тогда они замкнутся в своего рода "башню из слоновой кости". По мере совершенствования тела и мозга человек передавал свою цивилизацию в руки животных и насекомых. Мы же, в свою очередь, решили, что здесь нас будет представлять определенная группа животных. Из всех видов выбрали людей-гиен. Но поскольку они слабо представляют ситуацию и многого не знают о нас, то являются не лучшими проводниками и исполнителями наших идей.
Модиун правильно понял, что речь идет о двух неудавшихся покушениях на него. Однако подобного рода объяснения не могли его удовлетворить, хотя он и удержался от комментариев.
- Этого больше не будет, - как бы угадал его мысли нунули, - если вы перестанете доставлять нам беспокойство.
Модиун обдумал услышанное, перевел дыхание и сказал:
- Однако то, что вы делаете, не слишком напоминает завоевание...
- Тем не менее человеческая раса практически исчезла. Вот вам и результат завоевания.
Модиуну было трудно оценить происшедшее. Сокращение рода человеческого до тысячи особей казалось ему нормальным процессом, но, согласно нунули, такая же участь ожидала и животных, и насекомых.
Он так и сказал, однако нунули возразил ему:
- Нам предписано только завоевать мир и довести количество доминирующих существ до минимума.
- Но зачем?
- Решает комитет, - довольно холодно повторил инопланетянин.
В мозгу Модиуна стала формироваться смутная картина иерархической структуры захватчиков.
- Вы, наверное, постоянно общаетесь с членами этого комитета?
- Нет, они сами по мере необходимости связываются с нами. Тогда мы получаем от них соответствующие инструкции.
- Выходит, что они не живут среди вас?
- О нет! - воскликнул нунули, казалось даже ужаснувшись такому предположению. - Они - сами по себе. Они там, куда никто не ходит. Никто...
- По крайней мере, они похожи на вас? Я имею в виду физически...
- Конечно, нет... Это просто смешно! - возмутился нунули. - Члены комитета - это высшая раса.
- И сколько же их?
- О! Где-то около тысячи!
- Понятно, - протянул Модиун.
- Комитет не должен быть большим, ибо в таком случае ему будет сложно действовать...
- Конечно, - быстро согласился Модиун и добавил: - Я вижу, что наших людей-животных посылают к другим мирам. По-видимому, вы их используете в качестве передовых, ударных отрядов завоевателей?
- Конечно. Они являются дополнительным условием для осуществления завоевания.
- Тогда получается, что разговоры о том, куда и зачем направляется звездный корабль, являются обыкновенной дезинформацией...
- Мы поддерживаем на Земле видимость демократии, первоначально установленной человеком, - ответил нунули. - Мы выслушиваем различные мнения и создаем видимость свободы выбора для большинства. В частности, когда идет речь о выборе направления полета. Но в действительности планеты, предназначенные для завоевания, уже выбраны.
- Однако у вас до сих пор нет конкретного плана... в отношении остального населения Земли...
- Когда комитет примет решение, будет составлен и план. И вообще, совершенно неважно, как поступить с обитателями Земли. Главное, что она уже завоевана.
В заключение инопланетянин добавил:
- Поскольку нас не устаивает ваше присутствие при отлете космического корабля, то рекомендуем вам вернуться обратно за барьер.
- А мне кажется, что пока я ношу личину обезьяны, то не создаю для вас никаких хлопот и затруднений.
- Рано или поздно вас кто-нибудь узнает, и сложности возникнут. Советую покинуть город...
Но Модиун заупрямился.
- Вам должно быть известно, что люди совершенно не агрессивны. Мне представляется, что если бы я захотел, то мог бы совершенно спокойно покончить со всеми нунули на нашей планете. Не так ли?
- Видимо, так, - раздраженно согласился нунули. - Однако мы будем вынуждены доказать вам, что ваша малочисленность все же свидетельствует о бессилии. Полагаю, что нашу беседу на этом следует закончить. Можете покинуть это здание тем же путем, каким вы в него проникли.
* * *
Наступило утро следующего дня.
Проснувшись, Модиун сразу подумал, что не испытывает ничего нового в ощущениях, узнав о захвате Земли.
Он подумал также, что четыре миллиарда мужчин и женщин, когда-то населявших Землю, постепенно уходя из жизни, не восстанавливая род человеческий, тоже ничего не знали и не подозревали, что происходит великое истребление человечества. К тому же все это делалось самими же людьми, не ведающими, что они творят. Да разве могли они помыслить, что речь идет о завоевании Земли?!
Впрочем, этот последний вопрос относился скорее к области философии.
* * *
Отказавшись от дальнейших рассуждений на эту тему, Модиун встал.
Заканчивая одеваться, он услышал шум шагов на крыльце и пошел открывать дверь.
На пороге стояли четверо его друзей-животных, одетых в совершенно новую, не похожую на вчерашнюю одежду. На каждом теперь был костюм и белая рубашка со стоячим воротничком, а также яркой расцветки галстук. Обувь они тоже сменили. Вместо мягких матерчатых туфель обулись в блестящие черные кожаные полуботинки.
Модиун удивленно их разглядывал, и, прежде чем он успел заговорить, человек-медведь весело произнес:
- Мы решили, что тебе захочется позавтракать вместе с нами...
От этих слов Модиуну стало как-то теплее. Ни секунды не колеблясь, он ответил согласием. Да и вообще, до прихода Судлил ему нечего было делать. Он, конечно, собирался поближе рассмотреть этот мир, поскольку ревнители чистоты проводимого опыта обязательно потребуют от него отчет, когда он вновь присоединится к человеческой расе. Впрочем, с осмотром мира можно и повременить. По крайней мере до завтра, подумал он, улыбнувшись.
Выйдя на крыльцо, он захлопнул за собой дверь и пожал протянутые ему руки людей-животных. Последним стоял Нэррл, который весело сказал:
- У нас ещё полным-полно времени. Заседание комитета возобновится не раньше одиннадцати.
Погода стояла прекрасная. При ходьбе Модиун глубоко вдыхал чистый и свежий воздух. Ничто его не беспокоило, и он непринужденно спросил:
- Как прошло вчерашнее заседание?
Ответом ему было общее негодующее ворчание.
- Эти люди-гиены просто отвратительны, - выразил общее мнение Доолдн.
Другие поддержали его, поскольку выяснилось, что им не дали возможности высказаться, ибо - видите ли! - они были не так одеты, как полагается. Они вынуждены были терять время, сидя среди публики, и выслушивать разного рода напыщенные благоглупости выступающих.
- Мы уверены, - раскатисто проговорил Доолдн, - что сегодня этому будет положен конец.
Сердито прищуренные глаза и пятнистый румянец на щеках свидетельствовали, что он очень рассержен.
Тут Модиун почувствовал жалость к своим спутникам, вспомнив слова нунули о том, что цели и маршрут космической экспедиции уже предопределены. Его как будто кто-то подтолкнул сказать:
- А почему бы мне не сходить с вами на это заседание?
Четверка с восторгом приняла это предложение.
- Хорошо было бы, если бы ты к тому же рассказал им о нунули, заметил Айчдохз.
- Но в таком случае тебе следует переодеться, - проворчал Роозб. - Ты должен выглядеть так же, как и мы.
Позавтракав, они подобрали для Модиуна подходящую одежду, и он вместе с другими поспешил на улицу, где сновали автомашины. Свободная нашлась почти сразу, и они быстро заняли в ней места.
Целью их поездки оказалось высокое здание в центре города. Лифт поднял всю компанию на верхний этаж.
Когда они вышли в коридор, на лицах спутников Модиуна появилось несколько подобострастное выражение. Перед закрытой дверью стоял восьмифутовый человек-гиена, которого они попросили пропустить их в зал заседаний. Тот кивнул, потребовал соблюдать тишину и приоткрыл дверь так, чтобы они могли проходить по одному.
Модиун уселся в заднем ряду и стал разглядывать окружающих. Это были странные существа, не только звери, но и насекомые, конечно, не из числа носильщиков. Оказалось, что они здесь тоже для того, чтобы отстаивать свою точку зрения. Но поскольку Модиун не слишком вслушивался в их выступления, то не совсем понимал, чего они хотят.
Основное его внимание занимали люди-гиены. Как ни странно, но он чувствовал желание подойти к ним поближе. Однако ближе всех находились те, кто выступал, и тогда он тоже решил выступить. Кроме того, чтобы поближе рассмотреть людей-гиен, ему ещё хотелось оспорить их право принимать то или иное решение.
И вот, когда Нэррл, закончив свое страстное выступление, сошел с возвышения, Модиун поманил его рукой и шепотом сказал, что хочет, чтобы его внесли в список выступающих.
Выслушав его просьбу, человек-лиса выпрямился и довольно громко и удовлетворенно проговорил:
- Конечно, конечно. Мы внесем тебя в список выступающих. Мы хотим, чтобы ты рассказал о нунули.
Секретарь собрания повернулся на звук его голоса и резко постучал по столу, призывая к тишине и порядку.
Когда наконец Модиун оказался на трибуне, один из членов комитета вежливо спросил:
- Здесь сказано, что вы обезьяна. Разве это так? Я видел обезьян и считаю, что вы на них совсем не похожи.
- Видите ли, - ответил Модиун, - существует множество пород обезьян.
Он просто повторил довод, высказанный в свое время одним из его спутников во время первой совместной поездки.
- И какой же вы породы?
Модиун сделал вид, что не расслышал вопроса. Ему было просто интересно поближе рассмотреть животных, которые якобы правили Землей. Те, кого он видел возле столовой и в своей спальне, не являлись подходящими объектами для этого по причине болезненного состояния, в которое были им ввергнуты. Он с полным основанием полагал, что столь же трудно было бы изучить человека, страдающего артритом или желудочными коликами. Поэтому теперь он внимательно вглядывался в собеседника.
На первый взгляд этот образец напоминал обычного человека-животного, но при внимательном рассмотрении явно проглядывала разница. Форма головы оставалась как у гиены, но лицо было более тщательно проработано, чем у других животных. Кроме того, Модиуна поразило выражение превосходства на лицах людей-гиен. Явственно читалось, что они управляют планетой и потому считают себя много выше других.
У Модиуна тут же возникли вопросы: а известно ли им, что они являются агентами инопланетян? Сознательно ли заключили они союз с нунули? Однако в данной ситуации получить ответ на эти вопросы было невозможно.
Мысли эти только мелькнули в голове Модиуна, и он решил вернуться к этому потом, а пока заняться настоящим положением вещей.
- Не могли бы вы процитировать мне указание человека, позволяющее людям-гиенам рассматривать вопросы, подобные тем, которыми вы сейчас занимаетесь?
Публика слегка задергалась, зашаркала ногами и зашепталась. Чтобы восстановить тишину, председательствующий громко застучал молоточком. Один из только что выступавших нахмурил брови и откинулся на спинку кресла. Потом, выпрямившись, заявил:
- Ваш вопрос не относится к тем, по которым комитет принимает решения. Мы действуем по уже существующим указаниям, и круг обсуждаемых вопросов ограничен. Вам этого достаточно?
Модиун вынужден был согласиться. Ему ведь было неважно, кому бросить вызов, поскольку он уже достаточно ясно понял, что перед ним второстепенные персонажи этой иерархии. Обращаться к ним было все равно что разговаривать с компьютером, в который заложена определенная, жестко ограниченная программа. В то же время он подумал, что выглядят эти люди-гиены вполне цивилизованно и порядочно.
- В таком случае, - заявил он, - я прекращаю свое выступление.
Когда он спускался в зал, человек-ягуар выкрикнул:
- Эй, а как же нунули?
Это было уже слишком для человека-гиены, и он яростно застучал по столу молоточком. Вбежали другие люди-гиены, одетые в форму. Зал заседаний освободили от публики, и было заявлено, что слушание продолжится в три часа дня.
Когда Модиун вместе с друзьями завернул за угол, направляясь к лифту, то заметил группу одетых в форму людей-гиен, которые перекрывали коридор впереди.
Присутствующие на заседании подходили к этому барьеру, что-то говорили, и их пропускали.
Пятеро друзей ждали своей очереди. Нэррл, стоявший впереди, обернувшись, сообщил:
- Они у каждого спрашивают имя и, получив ответ, пропускают...
Задававший вопросы человек-гиена с суровым лицом держал в руках какие-то бумаги. Когда Модиун произнес обезьяний вариант своего имени, офицер, глянув в бумаги, провозгласил официальным тоном, протягивая ему какой-то листок:
- Это вам.
- Мне? - удивленно спросил Модиун. - Но что это такое?
- Повестка.
- Повестка? - снова удивился Модиун.
- Да читайте же, и вы все поймете, - раздраженно заявил человек-гиена.
Он махнул рукой начальнику патруля, и тот скомандовал своим людям:
- Направо! Марш!
Звук их шагов быстро стих вдали.
Модиун стоял рядом с Роозбом, а остальные трое внимательно на них смотрели.
- Что это он тебе дал? - спросил Роозб.
- Повестку.
- Что?
Модиун молча протянул повестку человеку-медведю. Тот посмотрел на неё и вслух прочел:
- "Государство против Модиунна"...
Подняв голову, он взглянул на Модиуна и произнес:
- "Модиунн" - это ты. Здесь все ясно. А вот кто такой "государство" непонятно.
Модиун не мог сдержать улыбку.
- Государство - это правительство...
Тут он замолчал, и улыбка его увяла, поскольку до него дошел смысл собственных слов.
- Полагаю, что речь идет об узурпировавших власть людях-гиенах...
Тут он заметил, что розовое лицо Доолдна исказила болезненная гримаса.
- А ведь ты, Модиунн, правильно говорил. Люди-гиены не имеют права решать, в каком направлении должен лететь космический корабль.
Тон его стал устрашающим, а челюсть странно задвигалась. Он даже скрипнул зубами.
- Я раньше об этом как-то не задумывался.
- Да, - поддержал его Роозб, - я с тобой согласен... Мы с тобой, - тут он взглянул на человека-ягуара, - могли бы уложить добрую дюжину людей-гиен. Так с какой это стати они указывают нам, что делать?
Взгляд Модиуна переходил с одного на другого. Лица этих сильных существ покраснели. Они просто... кипели от возмущения. Человек подумал, что не так уж и далеко скрыта в них истинная дикость. Он удивился, но...
"На будущее мне следует больше следить за тем, что я говорю, - подумал он. - Придя в возбужденное состояние, эти люди-животные могут доставить мне массу сложностей". Вслух же он проговорил:
- Успокойтесь, парни. Не стоит так волноваться. Все это не столь уж и важно.
Постепенно их лица стали принимать нормальное выражение и цвет. Тут Доолдн взял повестку из рук Роозба.
- Ладно. Сейчас разберемся.
- Подожди, не спеши, - засопротивлялся человек-медведь.
Но реакция его была несколько замедленной, а друг уже развернул повестку. Прочитав начальные фразы, человек-ягуар, казалось, окаменел, но затем, придя в себя, прочитал вслух:
- "Вызов в суд по уголовному делу"...
- По "уголовному"?.. - удивленно протянул Нэррл.
Четверка как-то сразу как бы отстранилась от Модиуна и в упор глянула на него. На лицах сквозило явное замешательство.
- Как меня могут обвинить в уголовном преступлении, - проговорил Модиун, - если в нашем мире нет преступлений?
- Он прав, - подтвердил Роозб. - Чего это такого он мог совершить?
- Ну... я не знаю, - заколебался человек-лиса. - Однако раз человек-гиена полагает, что он преступник, то... я должен этому верить... Конечно, лучше бы спросить этого самого человека-гиену, как это он ухитрился стать "правительством"... Но факт остается фактом: в нашем мире правят они.
- А там сказано, в чем меня обвиняют? - обратился Модиун к Доолдну.
Человек-ягуар поднес листок к глазам и начал своим мягким глуховатым голосом:
- Обвинение... угу... так... ага... вот... "Обвиняется в повреждении компьютерного входа в целях незаконного проникновения в помещение, предназначенное для приезжих".
Он заморгал и продолжил:
- Но это же совсем незначительный проступок... Кроме того, здесь сказано, что Модиунн должен предстать перед судом... ага... вот... в следующий вторник. А до того... кстати, послушайте внимательно, это и нас касается... Тут сказано, что все законопослушные граждане не должны общаться с обвиняемым. Одним словом, ты должен пробыть в одиночестве до следующего вторника.
Он быстренько сложил повестку и протянул её Модиуну.
- Что ж, до вторника, товарищ, - проговорил он, и с его лица исчезли все признаки былого возмущения. - А нам, парни, лучше уйти отсюда. И он пошел, сопровождаемый Нэррлом.
Каждый из них махнул на прощание рукой Модиуну.
Роозб и Айчдохз колебались.
- Знаете, ребята, нельзя вот так бросать товарища в беде... проворчал человек-медведь.
Однако Модиун решил не доставлять своим спутникам лишних неприятностей, втягивая их в свои дела.
- Спасибо всем вам, и до следующего вторника...
Человек-медведь и человек-бегемот облегченно вздохнули, пожали ему руку и поспешили за своими товарищами.
Когда Модиун, не слишком торопясь, дошел до лифта, четверки и след простыл. Да и вообще там никого не было. Лифт тоже пришел пустой. Тем не менее Модиуна не покидало ощущение опасности, и он решил спускаться пешком по лестнице, памятуя, что нунули довольно коварен. Лифт ведь мог и застрять где-нибудь посредине шахты... В таком случае ему для собственного спасения пришлось бы нарушать кое-какие законы. Однако, пройдя первый пролет, он подумал, что у него слишком обостренная реакция на простую ситуацию.
- Наверное, - пробормотал он себе под нос, выходя на второй пролет из тридцати трех, - таким образом реагировали предки много лет назад, когда в мире ещё существовали конкуренция, интриги и тому подобные штучки.
Спускаясь к третьему пролету, он почувствовал отвращение к здешней жизни. Может быть, действительно стоило послушаться нунули и вернуться обратно, забыв обо всем этом безумии?
Тем не менее, добравшись до четвертого, он с грустью решил: "Раз уж я дал обещание Доде, то следует держать слово. Да и Судлил вот-вот должна прибыть сюда..."
Однако ему нужно было пройти ещё оставшиеся тридцать пролетов.
Что он и сделал.
Добравшись до вестибюля, Модиун принял решение: необходимо усилить у себя восприятие сознания окружающих.
* * *
Итак, система его восприятия усиленно заработала.
Вначале все было вроде бы тихо и спокойно, однако вскоре то там, то здесь стали возникать различного рода пертурбации.
Какие-то завихрения, цепочки и тьма. Затем потоки холодного сверкающего серебра, начавшие вибрировать вокруг него в необъятных просторах.
Он догадывался, что люди-животные пали жертвой обмана. В то же время пространство вокруг заполняла их общая доброжелательность. Ощущение беспорядка в это состояние вносили люди-гиены. Сверкающие в его сознании потоки и цепочки не позволяли четко понять, каким образом эти существа захватили власть и стали правящей группой. И все же не вызывало сомнений, что именно от них исходили флюиды агрессии. Их мозг постоянно излучал... напряженность, даже... жестокость. Правда, это не представляло ничего серьезного. Однако в то же время ауру гиен-властителей окрашивало и нечто иное. Они что-то знали и упивались своим знанием. Вокруг них витало облачко легких частиц излучений, свидетельствующих о самолюбовании. Их вдохновляла, порождая чувство безопасности и вседозволенности, мысль о всемогуществе нунули.
Гордость занимаемым в обществе положением смешивалась с эйфорией. Многочисленные странные формы пронизывали окружающее их пространство. Количество людей-гиен было трудно определить, ибо их явно было более тысячи, и они были агрессивно настроены.
Истинные пертурбации и возмущения создавал все же нунули. Вокруг него, почти целиком скрывая это создание, плавало огромное черное облако. Оно было непроницаемым.
Облако это черпало энергию из какого-то источника, не имевшего определенного местонахождения. Исходившая из этого источника энергия поражала своей мощью даже Модиуна.