Страница:
– Сказка «Двенадцать месяцев» у тебя есть? – напряженно поинтересовался Богдан.
– Не надо нам все двенадцать… – ведя пальцем по строчкам, буркнула Танька. – Или ты думаешь, они этот квест через полгода будут проводить? Сейчас октябрь, следующий ноябрь, здесь и надо искать… – Оглушительный Танькин вопль заставил дрогнуть стекляшки люстры. – Есть! Обалдеть можно, честное слово, есть! Вот оно! – с трудом удерживая тяжелый том энциклопедии, она развернула книгу так, чтобы друзья тоже могли прочитать. – Глядите! Месяц Октябрь, по украинским легендам, ездит на рябой кобыле! Точно, вот же он нарисован – этот всадник! – Танька лихорадочно забормотала: – Уже конец октября, дней осталось совсем немного, наверняка дни как-то связаны с солнцем и луной…
– Sunday-Monday, – неожиданно сказала Ирка. Азарт захватил и ее. На вопросительные взгляды друзей она пояснила: – По-английски Sunday – день солнца, а Monday – сокращение от Moon Day, день луны.
– Полночь! – страшным шепотом выдохнула Танька. – Они нарисовали сразу и воскресенье, и понедельник, потому что квест начнется в полночь! Послезавтра! Потому что это воскресенье последнее в октябре! Мы разгадали!
Дрожащими от возбуждения пальцами Танька заполнила второе и третье окошки.
Полыхнуло еще ярче, и из динамиков Танькиного ноутбука донесся долгий торжествующий звук фанфар.
– Та-да-та-там! – в ответ пропела Танька. – Не слышу криков восторга! Так кто здесь суперведьма с компьютерным уклоном?
На экране возникли тяжелые дубовые ворота – точь-в-точь как на фотографии замка, – и эти ворота медленно открывались. Позади створок клубилась загадочная серая мгла, из которой медленно проступали алые буквы.
«Поздравляем, вы нашли все три ответа и можете стать участниками игры!»
– Ур-ра! – заорал Богдан и повис у Таньки на шее.
– Уйди от меня! – переполошилась Танька, отпихивая его прочь. Богдан выпустил ее из объятий, кинулся к Ирке, потом попытался обнять кота – тот зашипел и выпустил когти. Богдан пронесся по комнате в каком-то безумном сочетании вальса и хип-хопа и снова приник к экрану.
Надпись сменилась:
«Каменецкий Magic City Quest начнется в полночь и продлится три дня. Для попадания в финал участникам необходимо успешно выполнить 7 миссий. Встреча команд с организаторами состоится в 7 часов вечера под брамою», – деловито сообщала она.
– Брама – это замковые ворота, – торжественно просветил всех Богдан.
Танька раздраженно дернула плечом – не мешай…
«В командах – от 3 до 5 человек, возраст значения не имеет. Обязательно наличие у каждого члена команды магических способностей».
И дальше мелким шрифтом:
«Команда должна перевести взнос за участие в игре на счет…»
– Три ответа, три дня, семь миссий, – пробормотала Танька. – Все прямо как в сказках. Кроме вот этого, – она кивнула на последнюю надпись. – Даже Иваны-дураки не такие дураки, чтоб ходить в поход за свои деньги! Они даже наоборот, там чего-нибудь добывали. Сокровища Кощея Бессмертного… – мечтательно протянула Танька.
– Жену они добывали, а от нее одни расходы, это все знают! – безапелляционно припечатал Богдан. – Ты соображай, о чем говоришь! То сказки… – Он презрительно скривился. – А то игра! – Физиономия его стала благоговейной.
– Вообще-то мне папа банковскую интернет-карточку сделал, – с некоторым сомнением в голосе сказала Танька. – Можем и заплатить… – и она потянулась к клавиатуре.
– Ты тоже хочешь ехать? – спросила Ирка, почесывая кота за ушами.
Танька и Богдан оба вздрогнули и повернули к ней недоумевающие физиономии – похоже, в пылу регистрации они вообще забыли о тихо сидящей на диване Ирке.
Танька растерянно поглядела на сайт… на подругу… и смущенно убрала руки с клавиатуры.
– Ну-у… – промямлила она. – У родителей нам не просить, мы люди финансово самостоятельные, – она горделиво приосанилась. – За прошлый месяц в банке проценты набежали, вполне можем съездить. Тем более осенние каникулы начинаются. Прикольно время проведем. А ты что, не хочешь?
Ирка иронически приподняла брови – надо же, наконец-то поинтересовались ее мнением! Танька моментально все поняла и засмущалась еще больше. Зато Богдан не заморачивался.
– Чего не хочет-то! – завопил он. – Это ж только идиот может в такую игру не хотеть…
– Ну спасибо, Богданчик, – фыркнула Ирка.
– Ты смотри, что они пишут, – торопливо влезла Танька. – Насчет новых знакомств и возможности раскрыть свои колдовские способности. Сама скажи: часто мы за последнее время с другими ведьмами знакомились, с колдовскими существами?!
Ирка хмыкнула:
– Довольно часто. И ничего хорошего из этого не выходило.
Танька на мгновение умолкла, припоминая их постоянные драки то с ро́бленными ведьмами, то с оборотнями, то вообще с крылатыми змеями. Но ее замешательство длилось недолго:
– Так что, на всю оставшуюся жизнь забаррикадируемся и будем сидеть по домам, как медведи в берлогах? Наоборот, как раз и надо поехать! В нормальной колдовской игре познакомимся с нормальными ведьмами, с нормальной нечистью… Которая не собирается нас зарезать, утопить или съесть…
– Н-не знаю, – с сомнением протянула Ирка. – Там же соревнование между командами. Мало ли чего по их правилам с противником делать разрешается.
Богдан демонстративно застонал. Танька возмутилась:
– Что ты прям как черный ворон на дубу каркаешь? Что бы у них там ни разрешалось по правилам – им же хуже выйдет! Ты, кажется, забыла, кто ты такая? Ирка, ты же крутая ведьма, летающий оборотень и вообще полубогиня по папе…
– Кончай, – Ирка раздраженно поморщилась. Напоминаний об отце и своем недавно открывшемся полубожественном статусе она терпеть не могла.
– Ну и я не из самых плохих, – очень-очень скромно сообщила Танька. – Да и этот соня со своим мечом тоже на что-нибудь сгодится.
Богдан молча показал ей кулак.
– Надо будет, мы там всех порвем! – заключила Танька. – А если все обойдется, так познакомимся с кем-нибудь, научимся новым примочкам, просто оторвемся по полной. Не понимаю, что ты упираешься? – вопросила Танька.
Ирка неопределенно повела плечом.
– Да так как-то… Ощущение какое-то… Тревожное…
– О-щу-ще-ние! – едко протянула Танька. – Ну и ладно, – она плюхнулась на диван и торжественно скрестила руки на груди. – Я тебя больше уговаривать не стану! Сяду вот тут и буду молчать как рыба! Можешь, как твоя бабка, все каникулы проторчать у телевизора! В обнимку со своим ощущением.
В комнате повисла напряженная тишина.
Ирка, вздыхая, уставилась за окно. Низкое осеннее небо серой тряпкой облаков и вечного смога висело над хмурыми городскими крышами. Единственным ярким пятном посреди городской серости оставался экран телевизора. В который и правда придется на пару с бабкой пялиться все каникулы. Или, увязая сапогами в грязи, по размокшей дорожке шлепать к Таньке, чтобы там пялиться в экран компьютера. Вдвоем, потому что Богдан с Иркой точно разговаривать перестанет, если она ему поездку на игру обломает.
А на картинке в Интернете виднелись настоящий замок и гигантские воздушные шары с гондолами, которые она до сих пор видела только по телевизору. Сплошной телевизор, а не жизнь! Прикольно было бы верхом на швабре пронестись между каменными зубцами стен, догнать парящий в небесах шар и подмигнуть ошалевшему пилоту… Если бы только не паршивое предчувствие, зудящее, как тупая зубная боль.
– Интересно, какой там приз от Ковена? Наверняка какая-нибудь крутая колдовская штука… – нарушая обещание молчать как рыба, пробормотала себе под нос Танька.
Ирка вопросительно поглядела на кота, но тот лишь лениво шевельнул ушами – дескать, решай сама.
– Родителей уговорим, твоя бабка тоже поорет и отпустит, – не глядя на Ирку, словно бы в пространство продолжала бубнить Танька.
– Ладно, – неохотно выдавила Ирка. Предчувствие тревожно пискнуло, но если на все внимание обращать, тогда и правда – из дома не выходи! – Поехали. Может, и весело будет!
– Еще как! – радостно завопил Богдан, а Танька снова энергично защелкала мышкой, перекидывая их командный взнос на указанный на сайте счет. Ирка уже начала прикидывать, какие шмотки и зелья следует взять с собой, когда в ее размышления вдруг вторгся голос Богдана.
– Слушайте, – протянул мальчишка, задумчиво разглядывая картинку-загадку. – Что-то я не въезжаю: если мы и так уже все ответы нашли по всаднику, солнцу, острову… – он ткнул пальцем в угол экрана, – тогда зачем тут на картинке еще рыбка, птичка и медведь?
Глава 3
Глава 4
– Не надо нам все двенадцать… – ведя пальцем по строчкам, буркнула Танька. – Или ты думаешь, они этот квест через полгода будут проводить? Сейчас октябрь, следующий ноябрь, здесь и надо искать… – Оглушительный Танькин вопль заставил дрогнуть стекляшки люстры. – Есть! Обалдеть можно, честное слово, есть! Вот оно! – с трудом удерживая тяжелый том энциклопедии, она развернула книгу так, чтобы друзья тоже могли прочитать. – Глядите! Месяц Октябрь, по украинским легендам, ездит на рябой кобыле! Точно, вот же он нарисован – этот всадник! – Танька лихорадочно забормотала: – Уже конец октября, дней осталось совсем немного, наверняка дни как-то связаны с солнцем и луной…
– Sunday-Monday, – неожиданно сказала Ирка. Азарт захватил и ее. На вопросительные взгляды друзей она пояснила: – По-английски Sunday – день солнца, а Monday – сокращение от Moon Day, день луны.
– Полночь! – страшным шепотом выдохнула Танька. – Они нарисовали сразу и воскресенье, и понедельник, потому что квест начнется в полночь! Послезавтра! Потому что это воскресенье последнее в октябре! Мы разгадали!
Дрожащими от возбуждения пальцами Танька заполнила второе и третье окошки.
Полыхнуло еще ярче, и из динамиков Танькиного ноутбука донесся долгий торжествующий звук фанфар.
– Та-да-та-там! – в ответ пропела Танька. – Не слышу криков восторга! Так кто здесь суперведьма с компьютерным уклоном?
На экране возникли тяжелые дубовые ворота – точь-в-точь как на фотографии замка, – и эти ворота медленно открывались. Позади створок клубилась загадочная серая мгла, из которой медленно проступали алые буквы.
«Поздравляем, вы нашли все три ответа и можете стать участниками игры!»
– Ур-ра! – заорал Богдан и повис у Таньки на шее.
– Уйди от меня! – переполошилась Танька, отпихивая его прочь. Богдан выпустил ее из объятий, кинулся к Ирке, потом попытался обнять кота – тот зашипел и выпустил когти. Богдан пронесся по комнате в каком-то безумном сочетании вальса и хип-хопа и снова приник к экрану.
Надпись сменилась:
«Каменецкий Magic City Quest начнется в полночь и продлится три дня. Для попадания в финал участникам необходимо успешно выполнить 7 миссий. Встреча команд с организаторами состоится в 7 часов вечера под брамою», – деловито сообщала она.
– Брама – это замковые ворота, – торжественно просветил всех Богдан.
Танька раздраженно дернула плечом – не мешай…
«В командах – от 3 до 5 человек, возраст значения не имеет. Обязательно наличие у каждого члена команды магических способностей».
И дальше мелким шрифтом:
«Команда должна перевести взнос за участие в игре на счет…»
– Три ответа, три дня, семь миссий, – пробормотала Танька. – Все прямо как в сказках. Кроме вот этого, – она кивнула на последнюю надпись. – Даже Иваны-дураки не такие дураки, чтоб ходить в поход за свои деньги! Они даже наоборот, там чего-нибудь добывали. Сокровища Кощея Бессмертного… – мечтательно протянула Танька.
– Жену они добывали, а от нее одни расходы, это все знают! – безапелляционно припечатал Богдан. – Ты соображай, о чем говоришь! То сказки… – Он презрительно скривился. – А то игра! – Физиономия его стала благоговейной.
– Вообще-то мне папа банковскую интернет-карточку сделал, – с некоторым сомнением в голосе сказала Танька. – Можем и заплатить… – и она потянулась к клавиатуре.
– Ты тоже хочешь ехать? – спросила Ирка, почесывая кота за ушами.
Танька и Богдан оба вздрогнули и повернули к ней недоумевающие физиономии – похоже, в пылу регистрации они вообще забыли о тихо сидящей на диване Ирке.
Танька растерянно поглядела на сайт… на подругу… и смущенно убрала руки с клавиатуры.
– Ну-у… – промямлила она. – У родителей нам не просить, мы люди финансово самостоятельные, – она горделиво приосанилась. – За прошлый месяц в банке проценты набежали, вполне можем съездить. Тем более осенние каникулы начинаются. Прикольно время проведем. А ты что, не хочешь?
Ирка иронически приподняла брови – надо же, наконец-то поинтересовались ее мнением! Танька моментально все поняла и засмущалась еще больше. Зато Богдан не заморачивался.
– Чего не хочет-то! – завопил он. – Это ж только идиот может в такую игру не хотеть…
– Ну спасибо, Богданчик, – фыркнула Ирка.
– Ты смотри, что они пишут, – торопливо влезла Танька. – Насчет новых знакомств и возможности раскрыть свои колдовские способности. Сама скажи: часто мы за последнее время с другими ведьмами знакомились, с колдовскими существами?!
Ирка хмыкнула:
– Довольно часто. И ничего хорошего из этого не выходило.
Танька на мгновение умолкла, припоминая их постоянные драки то с ро́бленными ведьмами, то с оборотнями, то вообще с крылатыми змеями. Но ее замешательство длилось недолго:
– Так что, на всю оставшуюся жизнь забаррикадируемся и будем сидеть по домам, как медведи в берлогах? Наоборот, как раз и надо поехать! В нормальной колдовской игре познакомимся с нормальными ведьмами, с нормальной нечистью… Которая не собирается нас зарезать, утопить или съесть…
– Н-не знаю, – с сомнением протянула Ирка. – Там же соревнование между командами. Мало ли чего по их правилам с противником делать разрешается.
Богдан демонстративно застонал. Танька возмутилась:
– Что ты прям как черный ворон на дубу каркаешь? Что бы у них там ни разрешалось по правилам – им же хуже выйдет! Ты, кажется, забыла, кто ты такая? Ирка, ты же крутая ведьма, летающий оборотень и вообще полубогиня по папе…
– Кончай, – Ирка раздраженно поморщилась. Напоминаний об отце и своем недавно открывшемся полубожественном статусе она терпеть не могла.
– Ну и я не из самых плохих, – очень-очень скромно сообщила Танька. – Да и этот соня со своим мечом тоже на что-нибудь сгодится.
Богдан молча показал ей кулак.
– Надо будет, мы там всех порвем! – заключила Танька. – А если все обойдется, так познакомимся с кем-нибудь, научимся новым примочкам, просто оторвемся по полной. Не понимаю, что ты упираешься? – вопросила Танька.
Ирка неопределенно повела плечом.
– Да так как-то… Ощущение какое-то… Тревожное…
– О-щу-ще-ние! – едко протянула Танька. – Ну и ладно, – она плюхнулась на диван и торжественно скрестила руки на груди. – Я тебя больше уговаривать не стану! Сяду вот тут и буду молчать как рыба! Можешь, как твоя бабка, все каникулы проторчать у телевизора! В обнимку со своим ощущением.
В комнате повисла напряженная тишина.
Ирка, вздыхая, уставилась за окно. Низкое осеннее небо серой тряпкой облаков и вечного смога висело над хмурыми городскими крышами. Единственным ярким пятном посреди городской серости оставался экран телевизора. В который и правда придется на пару с бабкой пялиться все каникулы. Или, увязая сапогами в грязи, по размокшей дорожке шлепать к Таньке, чтобы там пялиться в экран компьютера. Вдвоем, потому что Богдан с Иркой точно разговаривать перестанет, если она ему поездку на игру обломает.
А на картинке в Интернете виднелись настоящий замок и гигантские воздушные шары с гондолами, которые она до сих пор видела только по телевизору. Сплошной телевизор, а не жизнь! Прикольно было бы верхом на швабре пронестись между каменными зубцами стен, догнать парящий в небесах шар и подмигнуть ошалевшему пилоту… Если бы только не паршивое предчувствие, зудящее, как тупая зубная боль.
– Интересно, какой там приз от Ковена? Наверняка какая-нибудь крутая колдовская штука… – нарушая обещание молчать как рыба, пробормотала себе под нос Танька.
Ирка вопросительно поглядела на кота, но тот лишь лениво шевельнул ушами – дескать, решай сама.
– Родителей уговорим, твоя бабка тоже поорет и отпустит, – не глядя на Ирку, словно бы в пространство продолжала бубнить Танька.
– Ладно, – неохотно выдавила Ирка. Предчувствие тревожно пискнуло, но если на все внимание обращать, тогда и правда – из дома не выходи! – Поехали. Может, и весело будет!
– Еще как! – радостно завопил Богдан, а Танька снова энергично защелкала мышкой, перекидывая их командный взнос на указанный на сайте счет. Ирка уже начала прикидывать, какие шмотки и зелья следует взять с собой, когда в ее размышления вдруг вторгся голос Богдана.
– Слушайте, – протянул мальчишка, задумчиво разглядывая картинку-загадку. – Что-то я не въезжаю: если мы и так уже все ответы нашли по всаднику, солнцу, острову… – он ткнул пальцем в угол экрана, – тогда зачем тут на картинке еще рыбка, птичка и медведь?
Глава 3
Медведь трамваю не товарищ
– Представляете, у меня чуть все не сорвалось! – нетерпеливо поглядывая на катящий мимо сплошной поток машин, сказал Богдан.
– Родители не хотели пускать? – Ирка поглядела на Богдана с удивлением. Танькины родители – еще понятно, они дочку по сей день младенцем в памперсах считают, но Богдановы всегда были за свободу.
– Хуже! – зловеще процедил Богдан. – С нами ехать намылились! А я стою, как дурак…
– В смысле, как обычно… – тут же прокомментировала Танька.
Богдан высокомерно проигнорировал ее слова:
– …и даже не знаю, что сказать, – не объяснять же им, что без колдовских способностей не принимают. Хорошо, отца начальник не отпустил, а мама сказала, что без него она заскучает. Короче, обошлось. – Светофор загорелся зеленым, рвущиеся через перекресток машины нехотя начали останавливаться. Вместе с потоком прохожих обходя автомобильные бамперы, друзья перебрались на другую сторону улицы.
– Берем билеты на поезд до Хмельницкого, – на ходу изучая скачанное из Интернета расписание, командовал Богдан. – Оттуда автобусом до Каменца.
– А может, все-таки не стоит, а? – просительно сказала Ирка. Тревожное предчувствие прочно угнездилось в ее душе, и все отчетливее казалось – зря она согласилась на эту поездку.
– Кончай с глупостями, Ирка, мы уже зарегистрировались, – хмыкнула Танька.
– Как зарегистрировались, так и обратно отрегистрируемся, большое дело! – Ирке невольно пришлось повысить голос, потому что из-за угла улицы, со стороны проспекта слышались какие-то крики, истошно звенел трамвай. – Беспокойно мне как-то, как будто нас там поджидает что-то… Опасность какая-то…
– Опасность нас может поджидать и здесь, – возразила Танька, сворачивая на проспект.
– Это точно, – замороженным голосом сказал Богдан и замер как вкопанный.
Тяжело закидывая мохнатый зад, посреди проспекта по трамвайным путям бежал медведь.
Врезаясь друг в друга, люди на трамвайной остановке с воплями метнулись врассыпную. Молодая женщина выхватила младенца из коляски, ринулась через дорогу. Медведь перемахнул брошенную коляску в тяжелом прыжке… и припустил еще быстрей. Следом за ним, непрерывно трезвоня, мчался по рельсам красно-желтый трамвай. На мгновение Ирка решила, что свихнувшийся водитель устроил охоту – решил во что бы то ни стало догнать зверя и перерезать колесами. Но тут же девочка увидела через лобовое стекло мертвенно-белое, неподвижное, как маска, лицо вагоновожатой – совсем еще молоденькой девушки. И поняла, что эта дурища просто оцепенела от страха!
Трамвай несся под уклон, все набирая скорость, вагоны кидало из стороны в сторону. У бегущего медведя начали заплетаться лапы. Еще секунда, и зверя затянет под колеса, а трамвай на полной скорости вылетит на перекресток. Вагон врежется в поток машин… завалится на бок, давя прохожих и пассажиров… А потом полыхнет огонь…
Ирка припала на четвереньки. Тугая лоснящаяся шкура мгновенно обтянула тело, сильные лапы бросили гигантскую черную борзую в прыжок. Разом покрыв половину расстояния до катящегося под гору трамвая, Хортица длинными скачками понеслась в погоню. Поравнялась с последним вагоном – тот качало из стороны в сторону, колеса раз за разом отрывались от рельс, с истошным металлическим скрежетом возвращаясь обратно. Собака ринулась на обгон. Окна вагона в такт ее прыжкам утягивались назад. В каждом мелькали прижатые к стеклу лица с раскрытыми в крике ртами. Обострившемуся слуху хортой борзой их слитный вопль казался оглушительным. Вокруг вагонов клубился кислый запах нестерпимого ужаса – точно кот нагадил под лестницей.
Хортица с силой оттолкнулась от земли. Мощные крылья распахнулись за спиной. Она ударила ими воздух, взмывая над крышей трамвая. В проносящемся мимо окне мелькнул пацаненок лет четырех, изо всех сил вцепившийся в уши игрушечного зайца. Глаза у мальчишки и у игрушки были совершенно круглые…
Не обращая внимания на разбегавшихся прохожих, на тормозящие машины и водителей, что, задрав головы, выглядывали из окон, крылатая борзая взлетела повыше. Заложила в воздухе крутой вираж и, вытянув крылья вдоль спины, понеслась вниз. Прямо на улепетывающего медведя. Тупое рыло переднего вагона промелькнуло мимо. Борзая с налету врезалась грудью в мохнатый медвежий бок – вышибая зверя прочь с рельсов.
Они покатились по асфальту клубком шерсти, когтей, клыков, смятых крыльев, утробного рева и яростного рыка…
Чуткие уши борзой слышали, как вдалеке знакомый мальчишеский голос вопит:
– Танька, держи мою тушку, я выхожу!
Хортица забилась, пытаясь освободиться. Наугад рванула клыками плотную шкуру, услышала короткий вой, стегнула медведя крылом по глазам. Наперла всей своей немалой массой… В широкие ноздри ее черного носа хлынул пахнущий бензином воздух. Борзая прыгнула, ее громадные клыки впились в медвежье ухо, кинжальной остроты когти полоснули по чувствительному носу… Медведь завизжал совсем не по-медвежьи.
Хортица снова ударила грудью, и зверь повалился на асфальт. Собака нависла над лежащей тушей. Жуткие зеленые огни полыхнули в ее глазах, ореол пламени заплясал над шкурой…
«Сожгу! – яростно вспыхнуло в мозгу. – Только дернись, нарушитель правил дорожного движения! Медведя, запеченного в шкурке, сделаю!»
Тот, словно поняв, что может с ним произойти, замер, не шевелясь, лишь испуганно поскуливал.
И тогда Хортица смогла обернуться, чтобы увидеть все еще летящий на полной скорости трамвай и Богдана, падающего Таньке на руки. В руке у мальчишки была плотно зажата «усыпительная» волшебная подушечка.
Хортица впервые видела, как выглядит здухач, выходящий из тела среди бела дня. Не так впечатляюще, как ночью. Лишь сталь меча сверкала на солнечном свету, а сам мальчишка в рыцарском плаще, наоборот, казался совсем прозрачным, почти призрачным. Словно порыв ветра скользнул к разогнавшемуся трамваю, размытым контуром наложился на лобовое стекло, просочился сквозь…
И с оттяжечкой шмякнул оцепеневшую вагоновожатую мечом плашмя по голове. Прямо по высоко взбитой прическе а-ля «прекрасная няня Вика».
Девица судорожно дернулась, шалыми глазами поглядела на парящий перед ней призрачный силуэт. Увидела зависший у самого ее носа меч – вполне реальную здоровенную железяку… И пришла в себя. Огляделась, обнаружила несущийся на всех парах трамвай, заорала и… налегла на тормоз.
Ирка поняла, что вот теперь – все. Длинный корпус трамвая содрогнулся. Из-под заблокированных колес полетели искры. Вагон словно встал на дыбы, кабину водителя приподняло. Фейерверк искр обрушился сверху, с качающихся проводов и трамвайной дуги. Передние колеса вращались в воздухе. Ирка увидела, как внутри вагоновожатая тщетно пытается уцепиться за гладкие стены. Вагон со всего размаху грянулся колесами оземь и начал заваливаться…
Танька уронила мирно спящего мальчишку. Голова его стукнулась об асфальт, Богдан взвыл от боли и проснулся. Здухач исчез, будто его тряпкой стерли с лобового стекла.
А Танька что-то швырнула. Крохотная стеклянная баночка блеснула в полете, ударилась о борт вагона и разлетелась брызгами осколков. Воздух вокруг трамвая уплотнился. Качающаяся железная махина вязла, как ложка в киселе. А воздух все сгущался, обволакивая трамвай упругим коконом. Вагон переваливался с боку на бок, словно ворочающаяся гусеница. Сквозь окна Ирка видела, как внутри швыряет от стены к стене кричащую спрессованную массу людей. Качка начала потихоньку затухать. Вагон мотнуло еще разок, другой… И он медленно, будто на воздушной подушке, стал колесами точно на рельсы. Замер.
Послышалось громкое «пу-у-уф», точно от сдувающейся велосипедной камеры, и воздушный кокон вокруг трамвая исчез.
Долгие несколько минут над обычно шумным проспектом стояла полная, ничем не нарушаемая тишина. Потом раздался резкий звон выдавленного стекла аварийного выхода. Высокий мужчина медленно выбрался наружу. И принял на руки пацаненка лет четырех, крепко держащегося за уши игрушечного зайца.
Следом торопливо полезли люди.
Ирка облегченно выдохнула и с гневным рыком развернулась к брошенному на асфальт медведю. Сейчас она ему когти под шкуру засадит, будет знать, как по рельсам бегать, трамваи пугать!
Тонкие девчоночьи пальцы утонули в густой, плотно сбившейся шерсти. Ирка выпрямилась, оглядела себя и поняла, что, сама не заметив, уже успела перекинуться обратно.
– Девочка! – истошно завопили откуда-то. – Отойди от него, девочка!
Ирка обернулась и увидела вооруженного мобилкой лысоватого дядечку, который мелкими шажками обходил медведя по широкой дуге.
– Спокойно, девочка! Только без паники! – твердил дядечка. – Медленно сделай шаг назад… Не волнуйся, я уже позвонил… Все уже выехали: милиция, пожарные, «Скорая помощь», люди из цирка…
Ирка невольно усмехнулась. Как будто то, что милиция и пожарные уже выехали, могло бы действительно спасти обыкновенную девчонку, попавшую в лапы к такому зверю. Ему доли секунды хватит, чтоб сгрести – и все дела!
До той поры неподвижный медведь неуловимым движением протянул когтистую лапу, цапнул Ирку за штаны, рванул к себе. Она ровно в долю секунды оказалась у самой медвежьей пасти, полной толстенных острых клыков.
– Помогите! – отчаянно завопил лысоватый дядечка. – Медведь девочку ест!
– Помогите! – откликнулась единым слитным воплем вся улица.
– Помоги мне! – обдавая Ирку тяжелым запахом из пасти, проревел медведь человеческим голосом. – Выведи меня отсюда!
– Поздравляю, я сошла с ума! – потерянно сказала Ирка. Колени у нее подломились, и она плюхнулась прямо на медведя. Из-под нее послышалось жалобное подвывание:
– Ну что ж делаешь-то, ведьма! Совести у тебя нет!
– Родители не хотели пускать? – Ирка поглядела на Богдана с удивлением. Танькины родители – еще понятно, они дочку по сей день младенцем в памперсах считают, но Богдановы всегда были за свободу.
– Хуже! – зловеще процедил Богдан. – С нами ехать намылились! А я стою, как дурак…
– В смысле, как обычно… – тут же прокомментировала Танька.
Богдан высокомерно проигнорировал ее слова:
– …и даже не знаю, что сказать, – не объяснять же им, что без колдовских способностей не принимают. Хорошо, отца начальник не отпустил, а мама сказала, что без него она заскучает. Короче, обошлось. – Светофор загорелся зеленым, рвущиеся через перекресток машины нехотя начали останавливаться. Вместе с потоком прохожих обходя автомобильные бамперы, друзья перебрались на другую сторону улицы.
– Берем билеты на поезд до Хмельницкого, – на ходу изучая скачанное из Интернета расписание, командовал Богдан. – Оттуда автобусом до Каменца.
– А может, все-таки не стоит, а? – просительно сказала Ирка. Тревожное предчувствие прочно угнездилось в ее душе, и все отчетливее казалось – зря она согласилась на эту поездку.
– Кончай с глупостями, Ирка, мы уже зарегистрировались, – хмыкнула Танька.
– Как зарегистрировались, так и обратно отрегистрируемся, большое дело! – Ирке невольно пришлось повысить голос, потому что из-за угла улицы, со стороны проспекта слышались какие-то крики, истошно звенел трамвай. – Беспокойно мне как-то, как будто нас там поджидает что-то… Опасность какая-то…
– Опасность нас может поджидать и здесь, – возразила Танька, сворачивая на проспект.
– Это точно, – замороженным голосом сказал Богдан и замер как вкопанный.
Тяжело закидывая мохнатый зад, посреди проспекта по трамвайным путям бежал медведь.
Врезаясь друг в друга, люди на трамвайной остановке с воплями метнулись врассыпную. Молодая женщина выхватила младенца из коляски, ринулась через дорогу. Медведь перемахнул брошенную коляску в тяжелом прыжке… и припустил еще быстрей. Следом за ним, непрерывно трезвоня, мчался по рельсам красно-желтый трамвай. На мгновение Ирка решила, что свихнувшийся водитель устроил охоту – решил во что бы то ни стало догнать зверя и перерезать колесами. Но тут же девочка увидела через лобовое стекло мертвенно-белое, неподвижное, как маска, лицо вагоновожатой – совсем еще молоденькой девушки. И поняла, что эта дурища просто оцепенела от страха!
Трамвай несся под уклон, все набирая скорость, вагоны кидало из стороны в сторону. У бегущего медведя начали заплетаться лапы. Еще секунда, и зверя затянет под колеса, а трамвай на полной скорости вылетит на перекресток. Вагон врежется в поток машин… завалится на бок, давя прохожих и пассажиров… А потом полыхнет огонь…
Ирка припала на четвереньки. Тугая лоснящаяся шкура мгновенно обтянула тело, сильные лапы бросили гигантскую черную борзую в прыжок. Разом покрыв половину расстояния до катящегося под гору трамвая, Хортица длинными скачками понеслась в погоню. Поравнялась с последним вагоном – тот качало из стороны в сторону, колеса раз за разом отрывались от рельс, с истошным металлическим скрежетом возвращаясь обратно. Собака ринулась на обгон. Окна вагона в такт ее прыжкам утягивались назад. В каждом мелькали прижатые к стеклу лица с раскрытыми в крике ртами. Обострившемуся слуху хортой борзой их слитный вопль казался оглушительным. Вокруг вагонов клубился кислый запах нестерпимого ужаса – точно кот нагадил под лестницей.
Хортица с силой оттолкнулась от земли. Мощные крылья распахнулись за спиной. Она ударила ими воздух, взмывая над крышей трамвая. В проносящемся мимо окне мелькнул пацаненок лет четырех, изо всех сил вцепившийся в уши игрушечного зайца. Глаза у мальчишки и у игрушки были совершенно круглые…
Не обращая внимания на разбегавшихся прохожих, на тормозящие машины и водителей, что, задрав головы, выглядывали из окон, крылатая борзая взлетела повыше. Заложила в воздухе крутой вираж и, вытянув крылья вдоль спины, понеслась вниз. Прямо на улепетывающего медведя. Тупое рыло переднего вагона промелькнуло мимо. Борзая с налету врезалась грудью в мохнатый медвежий бок – вышибая зверя прочь с рельсов.
Они покатились по асфальту клубком шерсти, когтей, клыков, смятых крыльев, утробного рева и яростного рыка…
Чуткие уши борзой слышали, как вдалеке знакомый мальчишеский голос вопит:
– Танька, держи мою тушку, я выхожу!
Хортица забилась, пытаясь освободиться. Наугад рванула клыками плотную шкуру, услышала короткий вой, стегнула медведя крылом по глазам. Наперла всей своей немалой массой… В широкие ноздри ее черного носа хлынул пахнущий бензином воздух. Борзая прыгнула, ее громадные клыки впились в медвежье ухо, кинжальной остроты когти полоснули по чувствительному носу… Медведь завизжал совсем не по-медвежьи.
Хортица снова ударила грудью, и зверь повалился на асфальт. Собака нависла над лежащей тушей. Жуткие зеленые огни полыхнули в ее глазах, ореол пламени заплясал над шкурой…
«Сожгу! – яростно вспыхнуло в мозгу. – Только дернись, нарушитель правил дорожного движения! Медведя, запеченного в шкурке, сделаю!»
Тот, словно поняв, что может с ним произойти, замер, не шевелясь, лишь испуганно поскуливал.
И тогда Хортица смогла обернуться, чтобы увидеть все еще летящий на полной скорости трамвай и Богдана, падающего Таньке на руки. В руке у мальчишки была плотно зажата «усыпительная» волшебная подушечка.
Хортица впервые видела, как выглядит здухач, выходящий из тела среди бела дня. Не так впечатляюще, как ночью. Лишь сталь меча сверкала на солнечном свету, а сам мальчишка в рыцарском плаще, наоборот, казался совсем прозрачным, почти призрачным. Словно порыв ветра скользнул к разогнавшемуся трамваю, размытым контуром наложился на лобовое стекло, просочился сквозь…
И с оттяжечкой шмякнул оцепеневшую вагоновожатую мечом плашмя по голове. Прямо по высоко взбитой прическе а-ля «прекрасная няня Вика».
Девица судорожно дернулась, шалыми глазами поглядела на парящий перед ней призрачный силуэт. Увидела зависший у самого ее носа меч – вполне реальную здоровенную железяку… И пришла в себя. Огляделась, обнаружила несущийся на всех парах трамвай, заорала и… налегла на тормоз.
Ирка поняла, что вот теперь – все. Длинный корпус трамвая содрогнулся. Из-под заблокированных колес полетели искры. Вагон словно встал на дыбы, кабину водителя приподняло. Фейерверк искр обрушился сверху, с качающихся проводов и трамвайной дуги. Передние колеса вращались в воздухе. Ирка увидела, как внутри вагоновожатая тщетно пытается уцепиться за гладкие стены. Вагон со всего размаху грянулся колесами оземь и начал заваливаться…
Танька уронила мирно спящего мальчишку. Голова его стукнулась об асфальт, Богдан взвыл от боли и проснулся. Здухач исчез, будто его тряпкой стерли с лобового стекла.
А Танька что-то швырнула. Крохотная стеклянная баночка блеснула в полете, ударилась о борт вагона и разлетелась брызгами осколков. Воздух вокруг трамвая уплотнился. Качающаяся железная махина вязла, как ложка в киселе. А воздух все сгущался, обволакивая трамвай упругим коконом. Вагон переваливался с боку на бок, словно ворочающаяся гусеница. Сквозь окна Ирка видела, как внутри швыряет от стены к стене кричащую спрессованную массу людей. Качка начала потихоньку затухать. Вагон мотнуло еще разок, другой… И он медленно, будто на воздушной подушке, стал колесами точно на рельсы. Замер.
Послышалось громкое «пу-у-уф», точно от сдувающейся велосипедной камеры, и воздушный кокон вокруг трамвая исчез.
Долгие несколько минут над обычно шумным проспектом стояла полная, ничем не нарушаемая тишина. Потом раздался резкий звон выдавленного стекла аварийного выхода. Высокий мужчина медленно выбрался наружу. И принял на руки пацаненка лет четырех, крепко держащегося за уши игрушечного зайца.
Следом торопливо полезли люди.
Ирка облегченно выдохнула и с гневным рыком развернулась к брошенному на асфальт медведю. Сейчас она ему когти под шкуру засадит, будет знать, как по рельсам бегать, трамваи пугать!
Тонкие девчоночьи пальцы утонули в густой, плотно сбившейся шерсти. Ирка выпрямилась, оглядела себя и поняла, что, сама не заметив, уже успела перекинуться обратно.
– Девочка! – истошно завопили откуда-то. – Отойди от него, девочка!
Ирка обернулась и увидела вооруженного мобилкой лысоватого дядечку, который мелкими шажками обходил медведя по широкой дуге.
– Спокойно, девочка! Только без паники! – твердил дядечка. – Медленно сделай шаг назад… Не волнуйся, я уже позвонил… Все уже выехали: милиция, пожарные, «Скорая помощь», люди из цирка…
Ирка невольно усмехнулась. Как будто то, что милиция и пожарные уже выехали, могло бы действительно спасти обыкновенную девчонку, попавшую в лапы к такому зверю. Ему доли секунды хватит, чтоб сгрести – и все дела!
До той поры неподвижный медведь неуловимым движением протянул когтистую лапу, цапнул Ирку за штаны, рванул к себе. Она ровно в долю секунды оказалась у самой медвежьей пасти, полной толстенных острых клыков.
– Помогите! – отчаянно завопил лысоватый дядечка. – Медведь девочку ест!
– Помогите! – откликнулась единым слитным воплем вся улица.
– Помоги мне! – обдавая Ирку тяжелым запахом из пасти, проревел медведь человеческим голосом. – Выведи меня отсюда!
– Поздравляю, я сошла с ума! – потерянно сказала Ирка. Колени у нее подломились, и она плюхнулась прямо на медведя. Из-под нее послышалось жалобное подвывание:
– Ну что ж делаешь-то, ведьма! Совести у тебя нет!
Глава 4
Спасение косолапых – дело рук четвероногих
Волоча брошенные сумки с вещами, Танька и Богдан подбежали к восседающей на медведе Ирке. Богдан потирал ушибленный затылок.
– Я тебе, можно сказать, себя доверил, а ты… – укоризненно косясь на Таньку, ворчал он. – Думаешь, очень здорово – просыпаешься, и здрасте, сотрясение мозга!
– Так это если б были мозги… – привычно огрызалась Танька. – А у тебя как у той девки в трамвае…
– Ребята, он разговаривает! – дрожащим голосом сказала Ирка, тыча пальцем в лежащего под ней медведя.
– Видишь, и у Ирки сотрясение! – обвиняюще сказал Богдан.
– Но Ирку-то я не роняла! – возмутилась Танька. – Она, наверное, сама башкой об асфальт…
– Он правда разговаривает! – Ирка вскочила, зверь немедленно прикрыл пострадавший нос обеими лапами.
– Да? А он в курсе, что все, что он скажет, может быть использовано против него? – прикололся Богдан.
– Не надо! – сквозь закрывающие пасть лапы невнятно пробубнил медведь.
Богдан отпрыгнул в сторону. Танька сдавленно охнула.
Вдалеке послышалось завывание сирен.
– Это за мной! Спасите! Помогите! – медведь вскочил, затряс тяжелой мохнатой головой. – Не хочу в клетку! В лес хочу!
Он рванулся было, но Ирка повисла на нем, вцепившись в шкуру.
– Стой! Куда?! – упираясь ногами в асфальт, прокряхтела она. Рвущаяся прочь туша поволокла ее за собой. – Стой, а не то загрызу! – рявкнула Ирка и дернула медведя за прокушенное ею ухо.
Скуля от боли, тот завертелся на месте. Танька и Богдан дружно повисли на нем. Ирка выпустила на кончиках пальцев когти и стиснула их на медвежьей холке. Медведь еще разок дернулся и покорно замер.
– За твои художества тебя только в клетку и надо, – тяжело выдохнула Хортица. – Откуда ты такой взялся, крутой лесной парень?
– Какая разница, откуда? – рявкнул медведь. По-человечьи он говорил слегка невнятно, видно, клыки мешали, но раздражение в его рыке все равно угадывалось. – Как мне отсюда убраться?
– Дети, это что, ваш мишка? – спросил слегка осмелевший лысоватый дядечка с мобилкой.
Ирка подняла голову и обнаружила, что вокруг них собралась немалая толпа. И все, даже выбравшиеся из трамвая люди, с любопытством глядели на их троицу со зверюгой в центре.
– А собачка с ним еще была, – продолжал приставать настырный дядечка. – Такая большая, страшная…
Ирка насупилась.
– Тоже ваша?
– Наша, наша, – не хуже медведя рявкнул на дядечку Богдан. – Здесь все наше: и собаки, и медведи…
– Ты что несеш-шь? – по-змеиному прошипела Танька. – Ты соображаешь? На нас сейчас всех собак… – она осеклась и виновато покосилась на Ирку. – То есть весь ущерб повесят!
– Да я только чтоб он отстал!.. – вскричал Богдан.
Двери трамвая с шипением распахнулись, и из них вывалилась потрепанная и, кажется, окончательно одуревшая вагоновожатая.
Увидела медведя, сдавленно пискнула, увидела Богдана… И ее вопль накрыл улицу.
– Держите его! – верещала она. – Он призрак! Он меня ударил! Они с медведем заодно!
Вдалеке показались несущиеся на полной скорости милицейские машины.
– Сматываемся отсюда, пока не поздно! – скомандовала Ирка и, почти волоча медведя в намертво сомкнутых когтях, рванула в переулок.
Кольцо любопытных разорвалось, толпа подалась в сторону.
Богдан помчался за Иркой. Последней бежала Танька, монотонно приговаривая:
– Идиоты, ну идиоты! Все мужики идиоты: хоть лысые дядьки, хоть медведи, хоть пацаны. Хоть водители трамваев, даже если они тетки!
Четверка с разгону влетела в переулок – появление медведя произвело на прохожих неизгладимое впечатление. Словно по команде «кругом!» все, кто шел навстречу, круто развернулись и со всех ног бросились в обратную сторону. Какие-то девчонки, снеся охранника, вломились в первый попавшийся офис. Охранник тоже не задержался, запрыгнул следом и накрепко запер за собой дверь.
– Надо безлюдными переулками… – пропыхтела Ирка.
– Где ты видела в центре города безлюдные переулки? – раздраженно рявкнула Танька.
– Тут проходной подъезд есть, а дальше дворами, – решил Богдан и первым нырнул в облупившуюся дверь старого дома. Девчонки и медведь помчались за ним.
Они миновали парадное и через заднюю дверь выскочили в тихий, окруженный старыми домами дворик. Дворик мгновенно стал громким. Штук пять бабушек, вереща на уровне ультразвука, расхватали из песочницы внуков и со спринтерской скоростью разбежались по подъездам. В домах начали распахиваться окна…
Не сговариваясь, ребята запрыгнули обратно в проходное парадное. Ирка втянула за собой медведя. Они остановились, тяжело дыша и прислушиваясь. Во дворе перекликались испуганные голоса. Захлопали двери подъездов, послышались осторожные, но решительные шаги. Много шагов.
За дверью на улицу коротко взвыла сирена и тут же заскрипели тормоза. Похоже, милицейская машина остановилась совсем близко от притаившихся беглецов. Ребята замерли, в отчаянии озираясь по сторонам.
– Почему они охотятся за мной? – неожиданно с надрывом возопил медведь. – Что я им плохого сделал?
– Тихо ты! Не зверь лесной, а истеричка какая-то! – прошипела Ирка, зажимая медвежью пасть руками. – Нечего было по рельсам прогуливаться! Сколько человек из-за тебя чуть не погибло!
– Я не знал, что по этим железным полоскам нельзя ходить, – проскулил собеседник.
– Совсем дикий! – презрительно припечатала Ирка.
Перекликающиеся голоса во дворе раздавались все ближе. Уже звучали у самого подъезда, в котором притаились трое ребят и один медведь…
Дверь с улицы тоже начала осторожно приоткрываться…
– Наверх! – скомандовала Ирка, первой пускаясь бежать по старым выщербленным ступеням.
Медведь старательно потрусил за ней, задевая боками по стенам.
– Интересно, как они тут мебель таскают, если даже медведь с трудом проходит, – ворчала Танька, время от времени подталкивая зверя пинками под мохнатый зад.
Они взбежали на четвертый этаж и остановились под узкой лестницей на чердак. Слышно было, как внизу, в только что покинутом ими парадном, тревожно переговариваются люди. Ирка была уверена, что начальственно звучащие мужские голоса принадлежат милиционерам.
Танька перевесилась через перила, тревожно прислушиваясь к разговорам внизу. Этажом ниже хлопнула дверь квартиры, и старческий голос на все парадное поинтересовался, что происходит.
– Если они поднимутся, мы тут с этим медведем как в ловушке, – напряженным шепотом сказала Танька.
– Тогда мы тоже поднимаемся, – Ирка запрыгнула на лестницу, тихо, стараясь не стукнуть, откинула люк в потолке и забралась на чердак. Выглянув, поманила медведя: – Залазь давай.
– Я не могу, – с достоинством сообщил тот. – Я высоты боюсь.
– А как ты по деревьям лазаешь? – удивилась Танька.
– Я тебе, можно сказать, себя доверил, а ты… – укоризненно косясь на Таньку, ворчал он. – Думаешь, очень здорово – просыпаешься, и здрасте, сотрясение мозга!
– Так это если б были мозги… – привычно огрызалась Танька. – А у тебя как у той девки в трамвае…
– Ребята, он разговаривает! – дрожащим голосом сказала Ирка, тыча пальцем в лежащего под ней медведя.
– Видишь, и у Ирки сотрясение! – обвиняюще сказал Богдан.
– Но Ирку-то я не роняла! – возмутилась Танька. – Она, наверное, сама башкой об асфальт…
– Он правда разговаривает! – Ирка вскочила, зверь немедленно прикрыл пострадавший нос обеими лапами.
– Да? А он в курсе, что все, что он скажет, может быть использовано против него? – прикололся Богдан.
– Не надо! – сквозь закрывающие пасть лапы невнятно пробубнил медведь.
Богдан отпрыгнул в сторону. Танька сдавленно охнула.
Вдалеке послышалось завывание сирен.
– Это за мной! Спасите! Помогите! – медведь вскочил, затряс тяжелой мохнатой головой. – Не хочу в клетку! В лес хочу!
Он рванулся было, но Ирка повисла на нем, вцепившись в шкуру.
– Стой! Куда?! – упираясь ногами в асфальт, прокряхтела она. Рвущаяся прочь туша поволокла ее за собой. – Стой, а не то загрызу! – рявкнула Ирка и дернула медведя за прокушенное ею ухо.
Скуля от боли, тот завертелся на месте. Танька и Богдан дружно повисли на нем. Ирка выпустила на кончиках пальцев когти и стиснула их на медвежьей холке. Медведь еще разок дернулся и покорно замер.
– За твои художества тебя только в клетку и надо, – тяжело выдохнула Хортица. – Откуда ты такой взялся, крутой лесной парень?
– Какая разница, откуда? – рявкнул медведь. По-человечьи он говорил слегка невнятно, видно, клыки мешали, но раздражение в его рыке все равно угадывалось. – Как мне отсюда убраться?
– Дети, это что, ваш мишка? – спросил слегка осмелевший лысоватый дядечка с мобилкой.
Ирка подняла голову и обнаружила, что вокруг них собралась немалая толпа. И все, даже выбравшиеся из трамвая люди, с любопытством глядели на их троицу со зверюгой в центре.
– А собачка с ним еще была, – продолжал приставать настырный дядечка. – Такая большая, страшная…
Ирка насупилась.
– Тоже ваша?
– Наша, наша, – не хуже медведя рявкнул на дядечку Богдан. – Здесь все наше: и собаки, и медведи…
– Ты что несеш-шь? – по-змеиному прошипела Танька. – Ты соображаешь? На нас сейчас всех собак… – она осеклась и виновато покосилась на Ирку. – То есть весь ущерб повесят!
– Да я только чтоб он отстал!.. – вскричал Богдан.
Двери трамвая с шипением распахнулись, и из них вывалилась потрепанная и, кажется, окончательно одуревшая вагоновожатая.
Увидела медведя, сдавленно пискнула, увидела Богдана… И ее вопль накрыл улицу.
– Держите его! – верещала она. – Он призрак! Он меня ударил! Они с медведем заодно!
Вдалеке показались несущиеся на полной скорости милицейские машины.
– Сматываемся отсюда, пока не поздно! – скомандовала Ирка и, почти волоча медведя в намертво сомкнутых когтях, рванула в переулок.
Кольцо любопытных разорвалось, толпа подалась в сторону.
Богдан помчался за Иркой. Последней бежала Танька, монотонно приговаривая:
– Идиоты, ну идиоты! Все мужики идиоты: хоть лысые дядьки, хоть медведи, хоть пацаны. Хоть водители трамваев, даже если они тетки!
Четверка с разгону влетела в переулок – появление медведя произвело на прохожих неизгладимое впечатление. Словно по команде «кругом!» все, кто шел навстречу, круто развернулись и со всех ног бросились в обратную сторону. Какие-то девчонки, снеся охранника, вломились в первый попавшийся офис. Охранник тоже не задержался, запрыгнул следом и накрепко запер за собой дверь.
– Надо безлюдными переулками… – пропыхтела Ирка.
– Где ты видела в центре города безлюдные переулки? – раздраженно рявкнула Танька.
– Тут проходной подъезд есть, а дальше дворами, – решил Богдан и первым нырнул в облупившуюся дверь старого дома. Девчонки и медведь помчались за ним.
Они миновали парадное и через заднюю дверь выскочили в тихий, окруженный старыми домами дворик. Дворик мгновенно стал громким. Штук пять бабушек, вереща на уровне ультразвука, расхватали из песочницы внуков и со спринтерской скоростью разбежались по подъездам. В домах начали распахиваться окна…
Не сговариваясь, ребята запрыгнули обратно в проходное парадное. Ирка втянула за собой медведя. Они остановились, тяжело дыша и прислушиваясь. Во дворе перекликались испуганные голоса. Захлопали двери подъездов, послышались осторожные, но решительные шаги. Много шагов.
За дверью на улицу коротко взвыла сирена и тут же заскрипели тормоза. Похоже, милицейская машина остановилась совсем близко от притаившихся беглецов. Ребята замерли, в отчаянии озираясь по сторонам.
– Почему они охотятся за мной? – неожиданно с надрывом возопил медведь. – Что я им плохого сделал?
– Тихо ты! Не зверь лесной, а истеричка какая-то! – прошипела Ирка, зажимая медвежью пасть руками. – Нечего было по рельсам прогуливаться! Сколько человек из-за тебя чуть не погибло!
– Я не знал, что по этим железным полоскам нельзя ходить, – проскулил собеседник.
– Совсем дикий! – презрительно припечатала Ирка.
Перекликающиеся голоса во дворе раздавались все ближе. Уже звучали у самого подъезда, в котором притаились трое ребят и один медведь…
Дверь с улицы тоже начала осторожно приоткрываться…
– Наверх! – скомандовала Ирка, первой пускаясь бежать по старым выщербленным ступеням.
Медведь старательно потрусил за ней, задевая боками по стенам.
– Интересно, как они тут мебель таскают, если даже медведь с трудом проходит, – ворчала Танька, время от времени подталкивая зверя пинками под мохнатый зад.
Они взбежали на четвертый этаж и остановились под узкой лестницей на чердак. Слышно было, как внизу, в только что покинутом ими парадном, тревожно переговариваются люди. Ирка была уверена, что начальственно звучащие мужские голоса принадлежат милиционерам.
Танька перевесилась через перила, тревожно прислушиваясь к разговорам внизу. Этажом ниже хлопнула дверь квартиры, и старческий голос на все парадное поинтересовался, что происходит.
– Если они поднимутся, мы тут с этим медведем как в ловушке, – напряженным шепотом сказала Танька.
– Тогда мы тоже поднимаемся, – Ирка запрыгнула на лестницу, тихо, стараясь не стукнуть, откинула люк в потолке и забралась на чердак. Выглянув, поманила медведя: – Залазь давай.
– Я не могу, – с достоинством сообщил тот. – Я высоты боюсь.
– А как ты по деревьям лазаешь? – удивилась Танька.