— Прошу вас извинить меня, мисс Монтегью. Все обстоятельства окончательно прояснились. Произошла ужасная ошибка…
Он запнулся. Лили не верила собственным ушам. Кажется, он перед ней извиняется!
— Я ошибся, — поправился Фонтин. — Надеюсь, вы не будете держать на меня зла.
Лили кротко потупилась.
— Боюсь, я не всегда вел себя.., эээ.., корректно, — вздохнул Фонтин.
— Ничего страшного, — тихо сказала Лили. Не забывайте, я ведь школьный учитель, а значит, привычна ко всякому.
Ей стоило огромных усилий не выказывать явно свою радость. Конечно, Лилиан Монтегью должна быть счастлива, что с нее сняли все обвинения. Но одно дело — эмоции несправедливо обвиненного человека, и совсем другое — ликование преступника, которому чудом удалось избежать наказания.
Поэтому Лили позволила себе лишь обрадованную улыбку.
— Значит, я свободна, сэр? — спросила она. — И моей репутации больше ничего не угрожает?
Вы понимаете, что не должно быть и тени подозрения, иначе ученики начнут шептаться за моей спиной и перестанут доверять мне.
— Конечно, — кивнул Фонтин. — Лично у меня больше нет никаких сомнений в вашей невиновности.
Лили так и подмывало спросить, как получилось, что ему не удалось собрать доказательства ее вины. Но такой вопрос вряд ли был бы уместен, поэтому она лишь с достоинством заметила:
— Надеюсь, Что в следующий раз вы будете осторожнее, когда соберетесь кого-нибудь арестовать.
У Фонтина на скулах заходили желваки, но он сдержался. Лили справедливо рассудила, что не стоит слишком сильно унижать его в присутствии посторонних, и сказала гораздо мягче:
— В любом случае я рада, что это недоразумение благополучно разрешилось. Вас злостным образом ввели в заблуждение…
Фонтин с облегчением перевел дух. Кажется, у него появилась возможность сохранить лицо перед этими провинциальными служаками.
— Конечно, мисс Монтегью, — солидно заявил он. — Этот мерзавец Паркмен.., тот бандит, который ограбил виллу Уэзерби, с пеной у рта уверял нас, что вы и есть Лили-плутовка.
Лили неодобрительно поджала губы.
— Мы решили проверить… А потом я увидел у вас на пальце это кольцо…
— Что ж, теперь, когда вы лично убедились в том, что ваш преступник говорил не правду, надеюсь, вы не позволите ему клеветать на невинных людей? — спросила девушка с легкой улыбкой.
— Он больше ни на кого не будет клеветать, — мрачно заметил Фонтин. — Этой ночью Паркмен повесился в своей камере.
Лили смертельно побледнела. Алан, весельчак и любитель женщин, мертв! Повесился? Она ни за что не поверит в эту чушь — Алан слишком любил себя и боялся боли, чтобы таким страшным образом попрощаться с жизнью. У Лили подкосились ноги — она подумала о Сэме.
Неужели он имеет отношение к этому кошмару? И как иначе объяснить столь «удачное» для нее стечение обстоятельств?
Лили вцепилась в край стола, запрещая себе строить догадки.
— Извините, не хотел вас напугать, — пробормотал Фонтин. — Не самое подходящее для дамских ушей известие.
— Преступник понес заслуженное наказание, — непослушными губами выговорила Лили. — Но слишком жестокое…
— У нас такие вещи сплошь и рядом случаются, — вздохнул Фонтин. — Думаю, Паркмен понял, что его клевета будет вскоре раскрыта, и тогда ему не поздоровится. Если бы его сообщницу действительно обнаружили, ему бы вышла поблажка. Наверное, поэтому он и решил приврать.
Лили кивнула, чувствуя, что еще чуть-чуть, и самообладание покинет ее. Слишком много потрясений за последние сутки, а она уже почти разучилась постоянно контролировать себя.
— Думаю, с мисс Монтегью хватит нашей полицейской прозы, — вмешался в их беседу инспектор Хьюстон. — Ей наверняка ужасно хочется домой, чтобы отдохнуть после бурного сегодняшнего дня, да и с отцом повидаться…
Лили слабо улыбнулась. Но не успела она попрощаться и сделать пару шагов в сторону двери, как в участок влетела группа разъяренных женщин под предводительством крупной темноволосой дамы с решительным лицом. К своему удивлению, Лили узнала в ней миссис Кольен, мать Джимми. Да и приглядевшись к остальным, она увидела, что перед ней матери ее учеников…
— В чем дело… — начал ошеломленный Хьюстон, но миссис Кольен его перебила.
— Это мы хотели бы знать, в чем дело! — выпалила она с угрозой. — По какому праву вы до сих пор держите у себя Лилиан Монтегью, когда последнему дураку ясно, что она не может быть замешана ни в какой краже!
Господи. Лили прижала ладони к горящим щекам. Неужели они явились сюда, чтобы выручить ее? Эти женщины, которым она неоднократно выговаривала, что их дети ленятся и грубят учителям, что с ними надо обходиться как можно строже? Разве они не считали ее слишком молодой и неопытной, чтобы делать им замечания?
— Вы бы лучше настоящих преступников ловили! Рождество, а вы заперли ее в камере! — бушевала миссис Кольен, а ее спутницы подбадривали ее энергичными криками. Весь участок замер в немом изумлении — уборщица отчитывала начальника, а он терпеливо слушал ее.
— Куда вы смотрели, когда эта девочка защитила моего сына от хулиганов? Она ничего не испугалась, а вы…
Всем на секунду показалось, что миссис Кольен сейчас замахнется и стукнет инспектора. Она была с него ростом и намного крупнее, так что инспектору могло сильно не поздоровиться. Но миссис Кольен справилась с эмоциями.
— Я, как глава нашей инициативной группы, заявляю вам, что мы организовали движение в защиту Лилиан Монтегью от полицейского произвола. Пусть чужаки не надеются, что они спокойно смогут заправлять в Спринг-Бэй…
Негодующий взгляд в сторону Фонтина, который невольно сделал шаг назад.
— Мы позаботимся о лучшем адвокате для мисс Монтегью, слышите, о лучшем! И он камня на камне не оставит от ваших выдуманных обвинений!
Лили душил смех. Оказывается, миссис Кольен — настоящая бунтарка. Теперь понятно, от кого у Джимми такой беспокойный нрав.
— Миссис Кольен, дорогая моя, — проговорила она, подходя к разгневанной женщине, когда та на секунду замолкла, чтобы перевести дух. — Вы не представляете себе, как я вам благодарна за поддержку. Но на самом деле мы уже во всем разобрались. Никто ни в чем меня не обвиняет, и я абсолютно свободна.
— Это правда? — Миссис Кольен подозрительно оглядела Хьюстона и Фонтина.
Те согласно закивали.
— Значит, Господь вразумил вас! — воскликнула миссис Кольен. — О, мисс Монтегью, мы все чуть с ума не сошли, когда окончательно выяснилось, в чем они вас обвиняют.
Очередной испепеляющий взгляд в сторону начальника полиции. Инспектор Хьюстон схватился за голову.
— Пойдемте на улицу, миссис Кольен, — предложила Лили, понимая, что надо как можно скорее увести импульсивную женщину из участка. — Думаю, вам надо сообщить всем, что со мной все в порядке.
— Конечно, — кивнула миссис Кольен. — Мой Джимми места себе не находит.
И через две минуты Лили стояла у полицейского участка и вдыхала сладкий воздух свободы. У нее немного кружилась голова. Пожалуй, ни один человек в этом городе не мог представить себе, что ей пришлось на самом деле пережить сегодня. Миссис Кольен и ее подруги наспех попрощались с Лили. Им не терпелось сообщить всему городу, что Лилиан Монтегью больше ничего не угрожает. Их заботливость до слез растрогала девушку — миссис Кольен даже предложила проводить ее до дома, но Лили отказалась. Сейчас ей было необходимо побыть одной.
Она не спеша шла по знакомым улочкам и разглядывала их словно в первый раз. Она свободна. Единственная угроза — Алан Паркмен — устранена. Лили усилием воли заставила себя не думать о нем. Она может выбрать любую дорогу — вернуться к Сэму (хотя страшно было предположить, что он имеет отношение к смерти Алана), уехать в любой другой город, остаться в Спринг-Бэй… Нет, последнего варианта для нее не существует. Мэтью не позволит ей остаться. Он знает правду. Он не допустит, чтобы она ,и дальше преподавала в Марбл Хэйвен.
И это будет правильно — Лили понимала, что сама не сможет жить в одном с ним городе, где все пропитано воспоминаниями об их зарождавшейся любви.
Если бы я ничего не сказала ему, промелькнула в голове Лили предательская мысль, сейчас все было бы в порядке. Я поторопилась и сама себе навредила… Но она с негодованием отвергла эту мысль. Дальше жить во лжи? Ни за что. Пусть весь город заблуждается относительно нее. Им совсем необязательно знать, что она на самом деле Лили-плутовка. Но обманывать Мэтью невозможно. Она слишком любит его.
И пусть они больше никогда не увидятся. Она ведь отлично знала, что не имеет права влюбляться в него, теперь она удостоверилась в этом окончательно. А что до его чувств к ней.., он не будет долго страдать — наверняка он уже вспоминает о ней только с возмущением.
Лили дошла до своего общежития и замерла на месте. Потому что на скамейке у подъезда сидел не кто иной, как Мэтью Гленфилд.
Первым побуждением Лили было быстро пробежать мимо и запереться в квартире. Можно было сколько угодно рассуждать о том, что Мэтью любила Лилиан Монтегью, а не Лили Бейнс и что эта любовь вскоре забудется. Даже когда полицейские пришли арестовать ее сегодня утром, она не ощущала себя такой несчастной, как сейчас, когда смотрела на Мэтью и тосковала, о, безумно тосковала по нему.
Мэтью поднялся со скамейки и медленно подошел к ней. Выглядел он не лучшим образом, измученным и осунувшимся, но в его глазах определенно не было раздражения или злости. Надежда затеплилась в сердце Лили, как ни старалась она погасить ее.
— Привет, — сказал он еле слышно.
— Привет, — ответила она.
Мэтью видел ее побледневшее личико, покрасневшие глаза, усталую улыбку, и его сердце разрывалось от жалости. То, о чем говорил ему Сэм, вдруг стало простым и понятным. Существует лишь эта девушка и его любовь к ней, сильная и искренняя, и он никогда не простит себя, если не даст ей еще один шанс. Если не даст шанс им обоим.
— Тебя Отпустили? — спросил он.
— Да, — кивнула она.
— Совсем?
— У них нет доказательств. — Лили вскинула голову и с вызовом посмотрела на него.
Но Мэтью не собирался обвинять. Наоборот, больше всего ему хотелось стереть поцелуями выражение озабоченности с ее личика.
— Конечно, нет доказательств, — эхом повторил он. — Ведь ты ни в чем не виновата.
— Но… — начала Лили.
Мэтью приложил палец к губам.
— Это ведь все в прошлом, да? — спросил он.
Лили кивнула.
— Вот и отлично, — улыбнулся Мэтью. — Мы начнем все с нуля. Вместе.
Это было уже чересчур. Лили судорожно всхлипнула и зарыдала, уткнувшись в плечо Мэтью.
Потом, когда Мэтью отпаивал Лили крепким чаем в ее квартире, он рассказал ей о визите Сэма. Лили слушала его, затаив дыхание.
Она знала, что Сэм очень редко покидает свое убежище. Выходит, ради нее он не только проделал все это путешествие, но и поговорил с Мэтью. Впрочем, он сделал для нее не только это. Лили стало не по себе, когда она вспомнила об Алане.
— Ты действительно.., работала на него? — неуверенно спросил Мэтью.
Лили кивнула, обхватив горячую кружку обеими руками. Сэм был для нее защитником и наставником. Жестокий убийца и коварный грабитель, он был ей вместо отца. И этого она никогда не сможет изменить.
— Знаешь, он заехал в центральное полицейское управление штата, чтобы засвидетельствовать твою личность, — сказал Мэтью.
И не только за этим, мысленно добавила Лили, содрогнувшись. Хотя, конечно, Сэм сделал это не своими руками. Для грязной работы у него было достаточно исполнителей.
— Он очень любит тебя, — продолжал Мэтью.
Теперь его терзали сомнения. Он сделал свой выбор, но что скажет Лилиан? Может быть, она не захочет отказаться от общения с человеком, который воспитал ее… И тогда… Нет, об этом лучше не думать.
— Да, Сэм много для меня сделал, — тихо сказала девушка.
Главное, он вернул мне тебя, добавила она про себя.
— Ты будешь очень по нему скучать? — .внезапно спросил Мэтью. — Если больше никогда не увидишь его?
Лили испуганно посмотрела на него. Неужели произошло что-то еще, о чем она пока не знает?
— В чем дело, Мэтью? — осевшим голосом произнесла она. — С Сэмом что-то случилось?
— Нет, с ним все в порядке. — Мэтью поспешил успокоить ее. Он понял, что Лилиан превратно истолковала его слова. — Просто.., мы с ним решили, что ты должна сделать выбор — он или я. Либо ты остаешься со мной, выходишь за меня замуж и никогда не встречаешься с ним. Либо ты возвращаешься к нему и навсегда забываешь обо мне…
К концу фразы голос Мэтью затих. Она должна понять, что так нужно. Что у него нет другого выхода. Она должна решить, кем она хочет быть — Лилиан Монтегью или Лили-плутовкой.
— Иначе нельзя, — пробормотал Мэтью. — Ты не сможешь совмещать… Твоя жизнь тогда и сейчас — это две абсолютно разные вещи…
— Я все понимаю, Мэтью. — Девушка дотронулась до его руки. — Сэм предоставил право выбора мне?
Мэтью кивнул, не представляя себе, как он будет жить дальше, если Лилиан решит покинуть его.
Девушка молчала. Мэтью проклинал себя за то, что не может найти нужных слов, чтобы рассказать ей о своей любви и о том, что с ним ей будет гораздо лучше. Но он словно онемел.
Наверное, так будет честнее по отношению ко всем троим — позволить ей решить самостоятельно.
— Мэтью… — начала девушка.
Он вздрогнул, задев рукой маленький чайник. Лили покачала головой.
— Не стоит волноваться, Мэтью. Лили-плутовки больше не существует. Даже если бы я хотела, я не смогла бы возродить ее. Есть только Лилиан Монтегью, учитель математики.
Может быть, не самый хороший… — Тут Лили лукаво улыбнулась. — Но, по крайней мере, искренне любящий свою работу. Если ты согласен забыть, что когда-то я…
Лили запнулась. Мэтью сжал ее руку. Он забудет обо всем на свете, лишь бы быть рядом с ней. Доверие — дар не менее ценный, чем любовь, и он благодарен ей за него, — Я буду помнить только о том, что люблю тебя, — прошептал Мэтью, наклоняясь к ней.
Лили просияла. Оказывается, как легко стираются следы прошлой жизни, когда на помощь приходит Любовь.
— Как ты думаешь, — смущенно спросила она, когда Мэтью на секунду оторвался от ее губ, — я понравлюсь твоему отцу?
Эпилог
Он запнулся. Лили не верила собственным ушам. Кажется, он перед ней извиняется!
— Я ошибся, — поправился Фонтин. — Надеюсь, вы не будете держать на меня зла.
Лили кротко потупилась.
— Боюсь, я не всегда вел себя.., эээ.., корректно, — вздохнул Фонтин.
— Ничего страшного, — тихо сказала Лили. Не забывайте, я ведь школьный учитель, а значит, привычна ко всякому.
Ей стоило огромных усилий не выказывать явно свою радость. Конечно, Лилиан Монтегью должна быть счастлива, что с нее сняли все обвинения. Но одно дело — эмоции несправедливо обвиненного человека, и совсем другое — ликование преступника, которому чудом удалось избежать наказания.
Поэтому Лили позволила себе лишь обрадованную улыбку.
— Значит, я свободна, сэр? — спросила она. — И моей репутации больше ничего не угрожает?
Вы понимаете, что не должно быть и тени подозрения, иначе ученики начнут шептаться за моей спиной и перестанут доверять мне.
— Конечно, — кивнул Фонтин. — Лично у меня больше нет никаких сомнений в вашей невиновности.
Лили так и подмывало спросить, как получилось, что ему не удалось собрать доказательства ее вины. Но такой вопрос вряд ли был бы уместен, поэтому она лишь с достоинством заметила:
— Надеюсь, Что в следующий раз вы будете осторожнее, когда соберетесь кого-нибудь арестовать.
У Фонтина на скулах заходили желваки, но он сдержался. Лили справедливо рассудила, что не стоит слишком сильно унижать его в присутствии посторонних, и сказала гораздо мягче:
— В любом случае я рада, что это недоразумение благополучно разрешилось. Вас злостным образом ввели в заблуждение…
Фонтин с облегчением перевел дух. Кажется, у него появилась возможность сохранить лицо перед этими провинциальными служаками.
— Конечно, мисс Монтегью, — солидно заявил он. — Этот мерзавец Паркмен.., тот бандит, который ограбил виллу Уэзерби, с пеной у рта уверял нас, что вы и есть Лили-плутовка.
Лили неодобрительно поджала губы.
— Мы решили проверить… А потом я увидел у вас на пальце это кольцо…
— Что ж, теперь, когда вы лично убедились в том, что ваш преступник говорил не правду, надеюсь, вы не позволите ему клеветать на невинных людей? — спросила девушка с легкой улыбкой.
— Он больше ни на кого не будет клеветать, — мрачно заметил Фонтин. — Этой ночью Паркмен повесился в своей камере.
Лили смертельно побледнела. Алан, весельчак и любитель женщин, мертв! Повесился? Она ни за что не поверит в эту чушь — Алан слишком любил себя и боялся боли, чтобы таким страшным образом попрощаться с жизнью. У Лили подкосились ноги — она подумала о Сэме.
Неужели он имеет отношение к этому кошмару? И как иначе объяснить столь «удачное» для нее стечение обстоятельств?
Лили вцепилась в край стола, запрещая себе строить догадки.
— Извините, не хотел вас напугать, — пробормотал Фонтин. — Не самое подходящее для дамских ушей известие.
— Преступник понес заслуженное наказание, — непослушными губами выговорила Лили. — Но слишком жестокое…
— У нас такие вещи сплошь и рядом случаются, — вздохнул Фонтин. — Думаю, Паркмен понял, что его клевета будет вскоре раскрыта, и тогда ему не поздоровится. Если бы его сообщницу действительно обнаружили, ему бы вышла поблажка. Наверное, поэтому он и решил приврать.
Лили кивнула, чувствуя, что еще чуть-чуть, и самообладание покинет ее. Слишком много потрясений за последние сутки, а она уже почти разучилась постоянно контролировать себя.
— Думаю, с мисс Монтегью хватит нашей полицейской прозы, — вмешался в их беседу инспектор Хьюстон. — Ей наверняка ужасно хочется домой, чтобы отдохнуть после бурного сегодняшнего дня, да и с отцом повидаться…
Лили слабо улыбнулась. Но не успела она попрощаться и сделать пару шагов в сторону двери, как в участок влетела группа разъяренных женщин под предводительством крупной темноволосой дамы с решительным лицом. К своему удивлению, Лили узнала в ней миссис Кольен, мать Джимми. Да и приглядевшись к остальным, она увидела, что перед ней матери ее учеников…
— В чем дело… — начал ошеломленный Хьюстон, но миссис Кольен его перебила.
— Это мы хотели бы знать, в чем дело! — выпалила она с угрозой. — По какому праву вы до сих пор держите у себя Лилиан Монтегью, когда последнему дураку ясно, что она не может быть замешана ни в какой краже!
Господи. Лили прижала ладони к горящим щекам. Неужели они явились сюда, чтобы выручить ее? Эти женщины, которым она неоднократно выговаривала, что их дети ленятся и грубят учителям, что с ними надо обходиться как можно строже? Разве они не считали ее слишком молодой и неопытной, чтобы делать им замечания?
— Вы бы лучше настоящих преступников ловили! Рождество, а вы заперли ее в камере! — бушевала миссис Кольен, а ее спутницы подбадривали ее энергичными криками. Весь участок замер в немом изумлении — уборщица отчитывала начальника, а он терпеливо слушал ее.
— Куда вы смотрели, когда эта девочка защитила моего сына от хулиганов? Она ничего не испугалась, а вы…
Всем на секунду показалось, что миссис Кольен сейчас замахнется и стукнет инспектора. Она была с него ростом и намного крупнее, так что инспектору могло сильно не поздоровиться. Но миссис Кольен справилась с эмоциями.
— Я, как глава нашей инициативной группы, заявляю вам, что мы организовали движение в защиту Лилиан Монтегью от полицейского произвола. Пусть чужаки не надеются, что они спокойно смогут заправлять в Спринг-Бэй…
Негодующий взгляд в сторону Фонтина, который невольно сделал шаг назад.
— Мы позаботимся о лучшем адвокате для мисс Монтегью, слышите, о лучшем! И он камня на камне не оставит от ваших выдуманных обвинений!
Лили душил смех. Оказывается, миссис Кольен — настоящая бунтарка. Теперь понятно, от кого у Джимми такой беспокойный нрав.
— Миссис Кольен, дорогая моя, — проговорила она, подходя к разгневанной женщине, когда та на секунду замолкла, чтобы перевести дух. — Вы не представляете себе, как я вам благодарна за поддержку. Но на самом деле мы уже во всем разобрались. Никто ни в чем меня не обвиняет, и я абсолютно свободна.
— Это правда? — Миссис Кольен подозрительно оглядела Хьюстона и Фонтина.
Те согласно закивали.
— Значит, Господь вразумил вас! — воскликнула миссис Кольен. — О, мисс Монтегью, мы все чуть с ума не сошли, когда окончательно выяснилось, в чем они вас обвиняют.
Очередной испепеляющий взгляд в сторону начальника полиции. Инспектор Хьюстон схватился за голову.
— Пойдемте на улицу, миссис Кольен, — предложила Лили, понимая, что надо как можно скорее увести импульсивную женщину из участка. — Думаю, вам надо сообщить всем, что со мной все в порядке.
— Конечно, — кивнула миссис Кольен. — Мой Джимми места себе не находит.
И через две минуты Лили стояла у полицейского участка и вдыхала сладкий воздух свободы. У нее немного кружилась голова. Пожалуй, ни один человек в этом городе не мог представить себе, что ей пришлось на самом деле пережить сегодня. Миссис Кольен и ее подруги наспех попрощались с Лили. Им не терпелось сообщить всему городу, что Лилиан Монтегью больше ничего не угрожает. Их заботливость до слез растрогала девушку — миссис Кольен даже предложила проводить ее до дома, но Лили отказалась. Сейчас ей было необходимо побыть одной.
Она не спеша шла по знакомым улочкам и разглядывала их словно в первый раз. Она свободна. Единственная угроза — Алан Паркмен — устранена. Лили усилием воли заставила себя не думать о нем. Она может выбрать любую дорогу — вернуться к Сэму (хотя страшно было предположить, что он имеет отношение к смерти Алана), уехать в любой другой город, остаться в Спринг-Бэй… Нет, последнего варианта для нее не существует. Мэтью не позволит ей остаться. Он знает правду. Он не допустит, чтобы она ,и дальше преподавала в Марбл Хэйвен.
И это будет правильно — Лили понимала, что сама не сможет жить в одном с ним городе, где все пропитано воспоминаниями об их зарождавшейся любви.
Если бы я ничего не сказала ему, промелькнула в голове Лили предательская мысль, сейчас все было бы в порядке. Я поторопилась и сама себе навредила… Но она с негодованием отвергла эту мысль. Дальше жить во лжи? Ни за что. Пусть весь город заблуждается относительно нее. Им совсем необязательно знать, что она на самом деле Лили-плутовка. Но обманывать Мэтью невозможно. Она слишком любит его.
И пусть они больше никогда не увидятся. Она ведь отлично знала, что не имеет права влюбляться в него, теперь она удостоверилась в этом окончательно. А что до его чувств к ней.., он не будет долго страдать — наверняка он уже вспоминает о ней только с возмущением.
Лили дошла до своего общежития и замерла на месте. Потому что на скамейке у подъезда сидел не кто иной, как Мэтью Гленфилд.
Первым побуждением Лили было быстро пробежать мимо и запереться в квартире. Можно было сколько угодно рассуждать о том, что Мэтью любила Лилиан Монтегью, а не Лили Бейнс и что эта любовь вскоре забудется. Даже когда полицейские пришли арестовать ее сегодня утром, она не ощущала себя такой несчастной, как сейчас, когда смотрела на Мэтью и тосковала, о, безумно тосковала по нему.
Мэтью поднялся со скамейки и медленно подошел к ней. Выглядел он не лучшим образом, измученным и осунувшимся, но в его глазах определенно не было раздражения или злости. Надежда затеплилась в сердце Лили, как ни старалась она погасить ее.
— Привет, — сказал он еле слышно.
— Привет, — ответила она.
Мэтью видел ее побледневшее личико, покрасневшие глаза, усталую улыбку, и его сердце разрывалось от жалости. То, о чем говорил ему Сэм, вдруг стало простым и понятным. Существует лишь эта девушка и его любовь к ней, сильная и искренняя, и он никогда не простит себя, если не даст ей еще один шанс. Если не даст шанс им обоим.
— Тебя Отпустили? — спросил он.
— Да, — кивнула она.
— Совсем?
— У них нет доказательств. — Лили вскинула голову и с вызовом посмотрела на него.
Но Мэтью не собирался обвинять. Наоборот, больше всего ему хотелось стереть поцелуями выражение озабоченности с ее личика.
— Конечно, нет доказательств, — эхом повторил он. — Ведь ты ни в чем не виновата.
— Но… — начала Лили.
Мэтью приложил палец к губам.
— Это ведь все в прошлом, да? — спросил он.
Лили кивнула.
— Вот и отлично, — улыбнулся Мэтью. — Мы начнем все с нуля. Вместе.
Это было уже чересчур. Лили судорожно всхлипнула и зарыдала, уткнувшись в плечо Мэтью.
Потом, когда Мэтью отпаивал Лили крепким чаем в ее квартире, он рассказал ей о визите Сэма. Лили слушала его, затаив дыхание.
Она знала, что Сэм очень редко покидает свое убежище. Выходит, ради нее он не только проделал все это путешествие, но и поговорил с Мэтью. Впрочем, он сделал для нее не только это. Лили стало не по себе, когда она вспомнила об Алане.
— Ты действительно.., работала на него? — неуверенно спросил Мэтью.
Лили кивнула, обхватив горячую кружку обеими руками. Сэм был для нее защитником и наставником. Жестокий убийца и коварный грабитель, он был ей вместо отца. И этого она никогда не сможет изменить.
— Знаешь, он заехал в центральное полицейское управление штата, чтобы засвидетельствовать твою личность, — сказал Мэтью.
И не только за этим, мысленно добавила Лили, содрогнувшись. Хотя, конечно, Сэм сделал это не своими руками. Для грязной работы у него было достаточно исполнителей.
— Он очень любит тебя, — продолжал Мэтью.
Теперь его терзали сомнения. Он сделал свой выбор, но что скажет Лилиан? Может быть, она не захочет отказаться от общения с человеком, который воспитал ее… И тогда… Нет, об этом лучше не думать.
— Да, Сэм много для меня сделал, — тихо сказала девушка.
Главное, он вернул мне тебя, добавила она про себя.
— Ты будешь очень по нему скучать? — .внезапно спросил Мэтью. — Если больше никогда не увидишь его?
Лили испуганно посмотрела на него. Неужели произошло что-то еще, о чем она пока не знает?
— В чем дело, Мэтью? — осевшим голосом произнесла она. — С Сэмом что-то случилось?
— Нет, с ним все в порядке. — Мэтью поспешил успокоить ее. Он понял, что Лилиан превратно истолковала его слова. — Просто.., мы с ним решили, что ты должна сделать выбор — он или я. Либо ты остаешься со мной, выходишь за меня замуж и никогда не встречаешься с ним. Либо ты возвращаешься к нему и навсегда забываешь обо мне…
К концу фразы голос Мэтью затих. Она должна понять, что так нужно. Что у него нет другого выхода. Она должна решить, кем она хочет быть — Лилиан Монтегью или Лили-плутовкой.
— Иначе нельзя, — пробормотал Мэтью. — Ты не сможешь совмещать… Твоя жизнь тогда и сейчас — это две абсолютно разные вещи…
— Я все понимаю, Мэтью. — Девушка дотронулась до его руки. — Сэм предоставил право выбора мне?
Мэтью кивнул, не представляя себе, как он будет жить дальше, если Лилиан решит покинуть его.
Девушка молчала. Мэтью проклинал себя за то, что не может найти нужных слов, чтобы рассказать ей о своей любви и о том, что с ним ей будет гораздо лучше. Но он словно онемел.
Наверное, так будет честнее по отношению ко всем троим — позволить ей решить самостоятельно.
— Мэтью… — начала девушка.
Он вздрогнул, задев рукой маленький чайник. Лили покачала головой.
— Не стоит волноваться, Мэтью. Лили-плутовки больше не существует. Даже если бы я хотела, я не смогла бы возродить ее. Есть только Лилиан Монтегью, учитель математики.
Может быть, не самый хороший… — Тут Лили лукаво улыбнулась. — Но, по крайней мере, искренне любящий свою работу. Если ты согласен забыть, что когда-то я…
Лили запнулась. Мэтью сжал ее руку. Он забудет обо всем на свете, лишь бы быть рядом с ней. Доверие — дар не менее ценный, чем любовь, и он благодарен ей за него, — Я буду помнить только о том, что люблю тебя, — прошептал Мэтью, наклоняясь к ней.
Лили просияла. Оказывается, как легко стираются следы прошлой жизни, когда на помощь приходит Любовь.
— Как ты думаешь, — смущенно спросила она, когда Мэтью на секунду оторвался от ее губ, — я понравлюсь твоему отцу?
Эпилог
Когда Марбл Хэйвен закрылась на зимние каникулы, Мэтью и Лили уехали в Нью-Йорк.
Суровый лорд Уэзерби был чрезвычайно рад встрече. Он очень переживал из-за размолвки с сыном, но гордость не позволяла ему сделать первый шаг. Невеста Мэтью произвела на него прекрасное впечатление. Красива, скромна и умеет себя вести — лорд Уэзерби научился ценить последние два качества превыше всего.
То, что Лилиан не знает своей семьи, немного смутило его, но девушка была настолько очаровательна, что он быстро простил ей и отсутствие влиятельных родственников, и бедность. Главное, чтобы Мэтью был счастлив, а Мэтью не сводил со своей невесты влюбленных глаз.
Девушка не без трепета переступила порог дома, в котором она уже однажды побывала при весьма сомнительных обстоятельствах. Днем вилла Уэзерби выглядела гораздо красивее, и Лили искренне удивлялась, как Мэтью мог покинуть такой прекрасный дом и заботливого отца. Но увидев леди Кэтрин, ей стало ясно, что у Мэтью просто не было иного выхода. ,.
Она не соизволила встретить Мэтью и Лилиан вместе с мужем и присоединилась к ним позднее, за ужином. Это была высокая женщина с царственной осанкой и прекрасной фигурой. Ее гладкие черные волосы блестели в ярком свете хрустальной люстры, а шею в три ряда обхватывала нитка настоящего морского жемчуга. Лили отлично разбиралась в драгоценностях — украшения леди Уэзерби стоили целое состояние. Правда, девушке показалось, что она однажды уже держала этот жемчуг в руках…
У Лили мелькнуло предположение — а не была ли жажда леди Кэтрин заполучить драгоценности Уэзерби настолько велика, что она решилась заказать ограбление собственного мужа?
Над этим стоило поразмыслить…
Одета Кэтрин была в длинное вечернее платье из фиолетового бархата. Оно было низко декольтировано и едва прикрывало высокую грудь. Слишком парадно для скромного семейного ужина, но Лили сразу поняла, на кого было рассчитано это представление. Леди Кэтрин даже не глядела в сторону мужа, все ее внимание было отдано Мэтью. Лили была удостоена одного кивка. Кэтрин хватило одного взгляда, чтобы вычеркнуть Лили из списка реальных соперниц. Конечно, она краем уха слышала, что Мэтью представил ее в качестве невесты, но леди Уэзерби не сомневалась, что он всего лишь хочет подразнить ее.
Лили едва могла сдержать улыбку, наблюдая за тем, как Кэтрин в открытую кокетничает с Мэтью. Войдя в столовую, где они ждали ее, она картинно положила руки ему на плечи и прильнула к его щеке губами. Поцелуй длился безобразно долго, и Лили так и подмывало пнуть красотку в обтянутый бархатом зад. За ужином Кэтрин разговаривала только с Мэтью, а Лили и лорд Уэзерби были предоставлены друг другу.
Девушка ни капли не возражала — ей хотелось как можно лучше узнать отца Мэтью. Но было непонятно, почему он никак не реагирует на вольности жены. Леди Кэтрин для него словно не существовало, и Лили подумала, что на ее месте вела бы себя поосмотрительнее.
Но Кэтрин была явно лишена благоразумия Лили-плутовки.
— Ах, Мэтью, если бы ты только видел новый бродвейский мюзикл, — ворковала она, поедая спаржу. — Мы обязательно должны посмотреть его вместе, все от него в полном восторге…
Она отложила приборы в сторону и попыталась что-то напеть. Слуха у прекрасной Кэтрин не было. Лили и лорд Уэзерби обменялись лукавыми взглядами.
— Не думаю, что у нас будет время для мюзиклов, — хмуро заметил Мэтью. Из всех четверых он чувствовал себя наиболее неловко. Вместо того, чтобы улыбаться его невесте, отец бы лучше последил за своей женой!
— О нет, это нужно увидеть. — Леди Кэтрин томно закатила глаза, не забыв при этом наклониться к Мэтью и похлопать его по руке.
Лили показалось, что ее пышный бюст вот-вот полностью обнажится.
Совсем как Сара Джиге, хмуро подумала девушка. Та тоже выпрыгивала из одежды при виде Мэтью.
— Кстати, в эту пятницу Джина Рогенрод устраивает вечеринку, — интригующе произнесла Кэтрин. — Ты же, помнишь Джину и ее знаменитые приемы?
По тому, как напряглось лицо Мэтью, Лили поняла, что на одной из таких вечеринок леди Кэтрин и удалось соблазнить его. Ну уж нет, подумала Лили. На этот раз у тебя ничего не выйдет, моя красавица.
— Я хочу, чтобы ты составил мне компанию на этой вечеринке, — призывно улыбнулась Кэтрин. — Должно быть, в своей аризонской глуши ты совсем забыл, что такое настоящее веселье…
— Уверяю тебя, Кэтрин, там совсем не так скучно, — с раздражением ответил Мэтью.
— Да, и к тому же в Спринг-Бэй гораздо безопаснее, чем в Нью-Йорке, — вмешалась Лили.
Ей удалось довольно точно передать местный акцент, и леди Кэтрин наморщила свой аристократический нос. Какая деревенщина! — явно говорил ее неодобрительный взгляд. Мэтью удивленно поднял брови. Ему было прекрасно известно, что произношение Лили безупречно. С чего она вдруг вздумала притворяться? Похоже было, что подобные мысли одолевали и лорда Уэзерби. Лишь одна Кэтрин приняла слова Лили за чистую монету.
— Естественно, в Нью-Йорке совершается больше преступлений, — процедила она, — но в этом есть своя прелесть. Авантюрная привлекательность большого города, если вы понимаете, что я имею в виду. Наверняка у вас кража курицы является жутчайшим преступлением…
Леди Кэтрин белозубо улыбнулась, приглашая остальных посмеяться вместе с ней.
— Да, для бедного человека это трагедия, — добродушно согласилась Лили. Акцент в ее речи стал еще сильнее. Мэтью чуть улыбнулся — он почуял подвох.
— Но у нас бывают и происшествия пострашнее, — продолжала Лили к вящему неудовольствию Кэтрин.
Красавица брезгливо поджимала губы, но правила вежливости требовали молчания. Ничего, утешала она себя, пусть Мэтью посмотрит, с кем он связался. Сравнит. И сделает выводы. Совсем одичал в этой глуши, раз привез с собой это чучело…
— Например, в сентябре случилась жуткая вещь.
Лили вся подалась вперед, ее глаза горели.
Ей явно не терпелось поделиться своей историей. Леди Кэтрин приготовилась скучать, лорд Уэзерби — слушать, хотя внезапный провинциальный акцент Лили резал уши. Мэтью недоумевал — о какой жуткой вещи она говорит?
— В Спринг-Бэй есть булочник, мистер Блендерс. Очень уважаемый человек. — Лили подперла щеку рукой. — И должна вам сказать, весьма состоятельный. Видели бы вы, как одеваются его старшие дочери!
Лили состроила восхищенную гримаску. Лорд Уэзерби вопросительно посмотрел на сына, но Мэтью глазами показал ему, что все в порядке.
Хотя он пока сам не понимал, к чему клонит Лили.
— Моя дорогая, но при чем тут старшие дочери вашего булочника? — жеманно проговорила леди Кэтрин.
Я не собираюсь выслушивать подобную чушь, было написано у нее на лице.
— Я просто хотел сказать, что мистер Блендерс сколотил себе приличное состояние, — извиняющимся тоном произнесла Лили. — Он вдовец, такое горе, жена скоропостижно скончалась в расцвете сил…
Леди Кэтрин громко вздохнула.
— Естественно, мужчина не может долго вдоветь, — невозмутимо продолжала Лили свое повествование. — И мистер Блендерс снова женился. Его избранницей стала Грета, очень симпатичная девушка. Она недавно приехала в Спринг-Бэй и работала в канцелярском магазине. Конечно, она была намного младше его, и поговаривали, что она выходит за него замуж исключительно из-за его денег…
Мэтью усмехнулся. Какая Грета? Он прекрасно знал булочника Блендерса, тот действительно был вдовцом, но не только не женился недавно, но и не собирался этого делать. Лили — прирожденная актриса. У нее очень ловко выходила роль неотесанной девицы из глухой провинции, которая обожает сплетни и считает, что всем интересна жизнь ее городка. Но к чему она сочиняет эту небылицу?
— Лично я не верила глупым слухам. — Лили категорично покачала головой. — Такой милый мужчина.., разве его нельзя полюбить просто так?
Скажи, Мэтью.
Застигнутый врасплох Мэтью пробормотал нечто невразумительное, что можно было принять за согласие.
— Прелестно, Лилиан, но к чему вы все это нам рассказываете? — надменно воскликнула леди Кэтрин.
— Ах, подождите, самое интересное еще впереди! — Девушка махнула рукой. — Через месяц после свадьбы Блендерса ограбили. Утащили все, что попалось под руку…
— Какое несчастье, — насмешливо пробормотала леди Кэтрин, надеясь, что на этом поток аризонского красноречия иссякнет.
Не тут то было.
— Мне потом рассказывали, что он хранил почти все свои сбережения дома! — Лили нахмурилась. — Ужасно неразумно, как вы считаете? Но самое главное — у него было великолепное кольцо с изумрудом. Осталось от первой жены. Красивое, дорогое, к тому же память.
Оно должно было достаться старшей дочери.
И его тоже украли. Представляете?
— Бедняга булочник, — сказала леди Кэтрин, но Мэтью почудилась некая натянутость в ее голосе..
— Нас тоже недавно обокрали, — вдруг произнес лорд Уэзерби.
— Правда? — Лили так естественно удивилась, что Мэтью чуть не рассмеялся. Вот плутовка!
— Да. Было похищено много фамильных драгоценностей, — кивнул лорд Уэзерби. — Неужели вы не в курсе?
— Нет, — протянула Лили. По ее лицу было видно, что она жаждет услышать подробности.
Однако в планы леди Кэтрин это не входило.
— Так что произошло дальше с вашим булочником, Лили? — спросила она с показным интересом.
— Ах да, мистер Блендерс, — спохватилась Лили. — Естественно, он обратился в полицию.
И что вы думаете? Преступление было раскрыто за неделю!
— Какое невероятное везение… — пробормотал лорд Уэзерби.
— Да, и оказалось, что организатором ограбления была прекрасная Грета! — воскликнула Лили с видом человека, который наконец-то добрался до интригующей концовки. — Ей настолько хотелось заполучить денежки и кольцо мужа, что она наняла парочку грабителей, чтобы они постарались для нее. И после этого вы говорите, что у нас в Спринг-Бэй скука смертная!
Лили откинулась на спинку стула, довольная произведенным эффектом. Леди Кэтрин позеленела. Она судорожно схватила стакан с водой и сделала глоток. В тишине было хорошо слышно, как ее зубы стукнулись о край стакана.
— Изумительная история, Лили, — медленно произнес лорд Уэзерби. Он, не отрываясь, смотрел на жену, и Лили могла поклясться, что в его глазах промелькнуло подозрение. — Кстати, Кэтрин, напомни-ка мне, у какого ювелира ты купила свои жемчуга?
— У Б-бродерика и К-каллигана, — запинаясь, сказала леди Кэтрин.
Она изо всех сил пыталась взять себя в руки, но у нее ничего не выходило. С чего бы супруге лорда Уэзерби так волноваться из-за пустяковой истории Лили? — это пришло бы в голову любому, кто видел бы сейчас леди Кэтрин.
— Надеюсь, вы уделите мне пять минут наедине после ужина, — заметил лорд Уэзерби. — Я бы хотел обсудить с вами кое-что.
Кэтрин кивнула и выдавила из себя улыбку.
Улыбка получилась заискивающей и жалкой.
Весь остаток ужина она только поддакивала мужу и не смела на него даже глаза поднять.
Лили осталась очень довольна результатом.
— Откуда ты узнала? — требовательно спросил Мэтью, как только они остались одни.
Лорд Уэзерби уединился с женой в своем кабинете, а Мэтью повел Лили знакомиться с особняком. Но в первой же пустой комнате он остановил девушку. Экскурсия подождет, вначале надо было выяснить кое-что…
— Что узнала? — простодушно удивилась девушка.
— Хватит хитрить. Твоя история с булочником — намек на роль Кэтрин в ограблении моего отца. Откуда ты узнала о том, что она замешана в этом деле?
— Она на самом деле замешана? — Лили растерянно захлопала глазами.
— Да, — кивнул Мэтью, — Мне об этом сказал тот человек, Сэм… Она организовала ограбление, чтобы получить драгоценности моей матери. Значит, ты все-таки виделась с Сэмом…
— Нет. — Лили затрясла головой. — Я вообще об этом не знала. Просто ее жемчуг показался мне знакомым. Я…
Девушка запнулась и густо покраснела.
— У меня хорошая память на драгоценности, — пробормотала она, избегая взгляда Мэтью, — по-моему, этот жемчуг я уже держала в руках.
Мэтью хлопнул себя по лбу и расхохотался.
— Конечно, все сходится! Жадность пересилила осторожность, и Кэтрин решила потихоньку надевать драгоценности, выбирая то, что трудно опознать. А отцу она сказала, что все купила, да еще, наверное, и кругленькую сумму у него потребовала.
— Выходит, я попала в точку, — задумчиво проговорила Лили. — Хотела просто позлить ее плохим произношением…
— А на самом деле открыла глаза моему отцу, — подхватил Мэтью. — У меня бы так не получилось. Я все ломал голову, как бы открыть ему глаза и не настроить его снова против себя.
— По-моему, он уже не испытывает никаких иллюзий относительно Кэтрин. И это подозрение может стать последней каплей. — Лили лукаво улыбнулась.
— Как я вижу, тебе моя мачеха не понравилась? — усмехнулся Мэтью.
— Мерзкая особа, — энергично кивнула Лили. — Напомнила мне Сару Джиге.
— Да, пожалуй есть что-то… — Мэтью покосился на Лили. — Но ты мастерски с ней расправилась. Впрочем, как и с Сарой. Теперь я понимаю, откуда у тебя то прозвище — Плутовка…
Лили снова залилась краской, но хохочущий Мэтью подхватил ее на руки и принялся кружить по комнате.
Через месяц они поженились и, несмотря на протест лорда Уэзерби, вернулись в Спринг-Бэй. Лили клятвенно пообещала свекру почаще навещать его — после громкого бракоразводного процесса тому приходилось несладко. Конечно, об ограблении на суде не было сказано ни слова. У них не было веских доказательств, да и становиться легкой добычей для репортеров не хотелось никому из Уэзерби. Поэтому похищенные драгоценности так и остались у пронырливой Кэтрин. Отец Мэтью утешал себя тем, что фамильная реликвия, рубиновый гарнитур, по-прежнему принадлежит семье. Им по праву владела девушка, известная когда-то как Лили-плутовка, а теперь носившая гордое имя Лилиан Гленфилд Уэзерби.
Суровый лорд Уэзерби был чрезвычайно рад встрече. Он очень переживал из-за размолвки с сыном, но гордость не позволяла ему сделать первый шаг. Невеста Мэтью произвела на него прекрасное впечатление. Красива, скромна и умеет себя вести — лорд Уэзерби научился ценить последние два качества превыше всего.
То, что Лилиан не знает своей семьи, немного смутило его, но девушка была настолько очаровательна, что он быстро простил ей и отсутствие влиятельных родственников, и бедность. Главное, чтобы Мэтью был счастлив, а Мэтью не сводил со своей невесты влюбленных глаз.
Девушка не без трепета переступила порог дома, в котором она уже однажды побывала при весьма сомнительных обстоятельствах. Днем вилла Уэзерби выглядела гораздо красивее, и Лили искренне удивлялась, как Мэтью мог покинуть такой прекрасный дом и заботливого отца. Но увидев леди Кэтрин, ей стало ясно, что у Мэтью просто не было иного выхода. ,.
Она не соизволила встретить Мэтью и Лилиан вместе с мужем и присоединилась к ним позднее, за ужином. Это была высокая женщина с царственной осанкой и прекрасной фигурой. Ее гладкие черные волосы блестели в ярком свете хрустальной люстры, а шею в три ряда обхватывала нитка настоящего морского жемчуга. Лили отлично разбиралась в драгоценностях — украшения леди Уэзерби стоили целое состояние. Правда, девушке показалось, что она однажды уже держала этот жемчуг в руках…
У Лили мелькнуло предположение — а не была ли жажда леди Кэтрин заполучить драгоценности Уэзерби настолько велика, что она решилась заказать ограбление собственного мужа?
Над этим стоило поразмыслить…
Одета Кэтрин была в длинное вечернее платье из фиолетового бархата. Оно было низко декольтировано и едва прикрывало высокую грудь. Слишком парадно для скромного семейного ужина, но Лили сразу поняла, на кого было рассчитано это представление. Леди Кэтрин даже не глядела в сторону мужа, все ее внимание было отдано Мэтью. Лили была удостоена одного кивка. Кэтрин хватило одного взгляда, чтобы вычеркнуть Лили из списка реальных соперниц. Конечно, она краем уха слышала, что Мэтью представил ее в качестве невесты, но леди Уэзерби не сомневалась, что он всего лишь хочет подразнить ее.
Лили едва могла сдержать улыбку, наблюдая за тем, как Кэтрин в открытую кокетничает с Мэтью. Войдя в столовую, где они ждали ее, она картинно положила руки ему на плечи и прильнула к его щеке губами. Поцелуй длился безобразно долго, и Лили так и подмывало пнуть красотку в обтянутый бархатом зад. За ужином Кэтрин разговаривала только с Мэтью, а Лили и лорд Уэзерби были предоставлены друг другу.
Девушка ни капли не возражала — ей хотелось как можно лучше узнать отца Мэтью. Но было непонятно, почему он никак не реагирует на вольности жены. Леди Кэтрин для него словно не существовало, и Лили подумала, что на ее месте вела бы себя поосмотрительнее.
Но Кэтрин была явно лишена благоразумия Лили-плутовки.
— Ах, Мэтью, если бы ты только видел новый бродвейский мюзикл, — ворковала она, поедая спаржу. — Мы обязательно должны посмотреть его вместе, все от него в полном восторге…
Она отложила приборы в сторону и попыталась что-то напеть. Слуха у прекрасной Кэтрин не было. Лили и лорд Уэзерби обменялись лукавыми взглядами.
— Не думаю, что у нас будет время для мюзиклов, — хмуро заметил Мэтью. Из всех четверых он чувствовал себя наиболее неловко. Вместо того, чтобы улыбаться его невесте, отец бы лучше последил за своей женой!
— О нет, это нужно увидеть. — Леди Кэтрин томно закатила глаза, не забыв при этом наклониться к Мэтью и похлопать его по руке.
Лили показалось, что ее пышный бюст вот-вот полностью обнажится.
Совсем как Сара Джиге, хмуро подумала девушка. Та тоже выпрыгивала из одежды при виде Мэтью.
— Кстати, в эту пятницу Джина Рогенрод устраивает вечеринку, — интригующе произнесла Кэтрин. — Ты же, помнишь Джину и ее знаменитые приемы?
По тому, как напряглось лицо Мэтью, Лили поняла, что на одной из таких вечеринок леди Кэтрин и удалось соблазнить его. Ну уж нет, подумала Лили. На этот раз у тебя ничего не выйдет, моя красавица.
— Я хочу, чтобы ты составил мне компанию на этой вечеринке, — призывно улыбнулась Кэтрин. — Должно быть, в своей аризонской глуши ты совсем забыл, что такое настоящее веселье…
— Уверяю тебя, Кэтрин, там совсем не так скучно, — с раздражением ответил Мэтью.
— Да, и к тому же в Спринг-Бэй гораздо безопаснее, чем в Нью-Йорке, — вмешалась Лили.
Ей удалось довольно точно передать местный акцент, и леди Кэтрин наморщила свой аристократический нос. Какая деревенщина! — явно говорил ее неодобрительный взгляд. Мэтью удивленно поднял брови. Ему было прекрасно известно, что произношение Лили безупречно. С чего она вдруг вздумала притворяться? Похоже было, что подобные мысли одолевали и лорда Уэзерби. Лишь одна Кэтрин приняла слова Лили за чистую монету.
— Естественно, в Нью-Йорке совершается больше преступлений, — процедила она, — но в этом есть своя прелесть. Авантюрная привлекательность большого города, если вы понимаете, что я имею в виду. Наверняка у вас кража курицы является жутчайшим преступлением…
Леди Кэтрин белозубо улыбнулась, приглашая остальных посмеяться вместе с ней.
— Да, для бедного человека это трагедия, — добродушно согласилась Лили. Акцент в ее речи стал еще сильнее. Мэтью чуть улыбнулся — он почуял подвох.
— Но у нас бывают и происшествия пострашнее, — продолжала Лили к вящему неудовольствию Кэтрин.
Красавица брезгливо поджимала губы, но правила вежливости требовали молчания. Ничего, утешала она себя, пусть Мэтью посмотрит, с кем он связался. Сравнит. И сделает выводы. Совсем одичал в этой глуши, раз привез с собой это чучело…
— Например, в сентябре случилась жуткая вещь.
Лили вся подалась вперед, ее глаза горели.
Ей явно не терпелось поделиться своей историей. Леди Кэтрин приготовилась скучать, лорд Уэзерби — слушать, хотя внезапный провинциальный акцент Лили резал уши. Мэтью недоумевал — о какой жуткой вещи она говорит?
— В Спринг-Бэй есть булочник, мистер Блендерс. Очень уважаемый человек. — Лили подперла щеку рукой. — И должна вам сказать, весьма состоятельный. Видели бы вы, как одеваются его старшие дочери!
Лили состроила восхищенную гримаску. Лорд Уэзерби вопросительно посмотрел на сына, но Мэтью глазами показал ему, что все в порядке.
Хотя он пока сам не понимал, к чему клонит Лили.
— Моя дорогая, но при чем тут старшие дочери вашего булочника? — жеманно проговорила леди Кэтрин.
Я не собираюсь выслушивать подобную чушь, было написано у нее на лице.
— Я просто хотел сказать, что мистер Блендерс сколотил себе приличное состояние, — извиняющимся тоном произнесла Лили. — Он вдовец, такое горе, жена скоропостижно скончалась в расцвете сил…
Леди Кэтрин громко вздохнула.
— Естественно, мужчина не может долго вдоветь, — невозмутимо продолжала Лили свое повествование. — И мистер Блендерс снова женился. Его избранницей стала Грета, очень симпатичная девушка. Она недавно приехала в Спринг-Бэй и работала в канцелярском магазине. Конечно, она была намного младше его, и поговаривали, что она выходит за него замуж исключительно из-за его денег…
Мэтью усмехнулся. Какая Грета? Он прекрасно знал булочника Блендерса, тот действительно был вдовцом, но не только не женился недавно, но и не собирался этого делать. Лили — прирожденная актриса. У нее очень ловко выходила роль неотесанной девицы из глухой провинции, которая обожает сплетни и считает, что всем интересна жизнь ее городка. Но к чему она сочиняет эту небылицу?
— Лично я не верила глупым слухам. — Лили категорично покачала головой. — Такой милый мужчина.., разве его нельзя полюбить просто так?
Скажи, Мэтью.
Застигнутый врасплох Мэтью пробормотал нечто невразумительное, что можно было принять за согласие.
— Прелестно, Лилиан, но к чему вы все это нам рассказываете? — надменно воскликнула леди Кэтрин.
— Ах, подождите, самое интересное еще впереди! — Девушка махнула рукой. — Через месяц после свадьбы Блендерса ограбили. Утащили все, что попалось под руку…
— Какое несчастье, — насмешливо пробормотала леди Кэтрин, надеясь, что на этом поток аризонского красноречия иссякнет.
Не тут то было.
— Мне потом рассказывали, что он хранил почти все свои сбережения дома! — Лили нахмурилась. — Ужасно неразумно, как вы считаете? Но самое главное — у него было великолепное кольцо с изумрудом. Осталось от первой жены. Красивое, дорогое, к тому же память.
Оно должно было достаться старшей дочери.
И его тоже украли. Представляете?
— Бедняга булочник, — сказала леди Кэтрин, но Мэтью почудилась некая натянутость в ее голосе..
— Нас тоже недавно обокрали, — вдруг произнес лорд Уэзерби.
— Правда? — Лили так естественно удивилась, что Мэтью чуть не рассмеялся. Вот плутовка!
— Да. Было похищено много фамильных драгоценностей, — кивнул лорд Уэзерби. — Неужели вы не в курсе?
— Нет, — протянула Лили. По ее лицу было видно, что она жаждет услышать подробности.
Однако в планы леди Кэтрин это не входило.
— Так что произошло дальше с вашим булочником, Лили? — спросила она с показным интересом.
— Ах да, мистер Блендерс, — спохватилась Лили. — Естественно, он обратился в полицию.
И что вы думаете? Преступление было раскрыто за неделю!
— Какое невероятное везение… — пробормотал лорд Уэзерби.
— Да, и оказалось, что организатором ограбления была прекрасная Грета! — воскликнула Лили с видом человека, который наконец-то добрался до интригующей концовки. — Ей настолько хотелось заполучить денежки и кольцо мужа, что она наняла парочку грабителей, чтобы они постарались для нее. И после этого вы говорите, что у нас в Спринг-Бэй скука смертная!
Лили откинулась на спинку стула, довольная произведенным эффектом. Леди Кэтрин позеленела. Она судорожно схватила стакан с водой и сделала глоток. В тишине было хорошо слышно, как ее зубы стукнулись о край стакана.
— Изумительная история, Лили, — медленно произнес лорд Уэзерби. Он, не отрываясь, смотрел на жену, и Лили могла поклясться, что в его глазах промелькнуло подозрение. — Кстати, Кэтрин, напомни-ка мне, у какого ювелира ты купила свои жемчуга?
— У Б-бродерика и К-каллигана, — запинаясь, сказала леди Кэтрин.
Она изо всех сил пыталась взять себя в руки, но у нее ничего не выходило. С чего бы супруге лорда Уэзерби так волноваться из-за пустяковой истории Лили? — это пришло бы в голову любому, кто видел бы сейчас леди Кэтрин.
— Надеюсь, вы уделите мне пять минут наедине после ужина, — заметил лорд Уэзерби. — Я бы хотел обсудить с вами кое-что.
Кэтрин кивнула и выдавила из себя улыбку.
Улыбка получилась заискивающей и жалкой.
Весь остаток ужина она только поддакивала мужу и не смела на него даже глаза поднять.
Лили осталась очень довольна результатом.
— Откуда ты узнала? — требовательно спросил Мэтью, как только они остались одни.
Лорд Уэзерби уединился с женой в своем кабинете, а Мэтью повел Лили знакомиться с особняком. Но в первой же пустой комнате он остановил девушку. Экскурсия подождет, вначале надо было выяснить кое-что…
— Что узнала? — простодушно удивилась девушка.
— Хватит хитрить. Твоя история с булочником — намек на роль Кэтрин в ограблении моего отца. Откуда ты узнала о том, что она замешана в этом деле?
— Она на самом деле замешана? — Лили растерянно захлопала глазами.
— Да, — кивнул Мэтью, — Мне об этом сказал тот человек, Сэм… Она организовала ограбление, чтобы получить драгоценности моей матери. Значит, ты все-таки виделась с Сэмом…
— Нет. — Лили затрясла головой. — Я вообще об этом не знала. Просто ее жемчуг показался мне знакомым. Я…
Девушка запнулась и густо покраснела.
— У меня хорошая память на драгоценности, — пробормотала она, избегая взгляда Мэтью, — по-моему, этот жемчуг я уже держала в руках.
Мэтью хлопнул себя по лбу и расхохотался.
— Конечно, все сходится! Жадность пересилила осторожность, и Кэтрин решила потихоньку надевать драгоценности, выбирая то, что трудно опознать. А отцу она сказала, что все купила, да еще, наверное, и кругленькую сумму у него потребовала.
— Выходит, я попала в точку, — задумчиво проговорила Лили. — Хотела просто позлить ее плохим произношением…
— А на самом деле открыла глаза моему отцу, — подхватил Мэтью. — У меня бы так не получилось. Я все ломал голову, как бы открыть ему глаза и не настроить его снова против себя.
— По-моему, он уже не испытывает никаких иллюзий относительно Кэтрин. И это подозрение может стать последней каплей. — Лили лукаво улыбнулась.
— Как я вижу, тебе моя мачеха не понравилась? — усмехнулся Мэтью.
— Мерзкая особа, — энергично кивнула Лили. — Напомнила мне Сару Джиге.
— Да, пожалуй есть что-то… — Мэтью покосился на Лили. — Но ты мастерски с ней расправилась. Впрочем, как и с Сарой. Теперь я понимаю, откуда у тебя то прозвище — Плутовка…
Лили снова залилась краской, но хохочущий Мэтью подхватил ее на руки и принялся кружить по комнате.
Через месяц они поженились и, несмотря на протест лорда Уэзерби, вернулись в Спринг-Бэй. Лили клятвенно пообещала свекру почаще навещать его — после громкого бракоразводного процесса тому приходилось несладко. Конечно, об ограблении на суде не было сказано ни слова. У них не было веских доказательств, да и становиться легкой добычей для репортеров не хотелось никому из Уэзерби. Поэтому похищенные драгоценности так и остались у пронырливой Кэтрин. Отец Мэтью утешал себя тем, что фамильная реликвия, рубиновый гарнитур, по-прежнему принадлежит семье. Им по праву владела девушка, известная когда-то как Лили-плутовка, а теперь носившая гордое имя Лилиан Гленфилд Уэзерби.