Заварзина Наталья. Страна Серых Снов

   - Как долго ты Им служишь, фантом? - и дрогнувшие свечи отразились на линзах очков. - Как долго, чтобы знать это обо мне?..
   Заметное замешательство на облике в капюшоне. Он, было, хотел прошептать что-то резкое, но так и остался сидеть.
   - Таких, как я - целая Серость. Выбирай. А я не хочу, - и плащ издал еле слышный шорох, задев подлокотник кресла.
   Дух безмолвным рывком обернулся на него, а потом на фигуру. Он был растерян и не понимал, что нужно делать. А Пути хотелось, пусть даже и сложного. Среди тоски кампании Странника хватало с лихвой, но следовало предпринять новое.
   - Им не нужны эти бесцельные смертные бродяги, вселенцы, которые слоняются по Снам от нечего делать и, лицом к лицу столкнувшись с очередной ее причудой, бегущие, как трусливые пауки... - и темное очертание поднялось из-за стола.
   - Сегодня меня натаскивают на СВОЕ уже двое, - подумал Странник, Дух... - и мысль понеслась по назначению, - Возьми свиток и в дорогу, - и вслух, - Чувствую, что еще пожалею об этом.
   Дух сразу тихо соскочил с края кресла, и большой лист вмиг оказался ловко свернут и засунут под мышку. Спешно заковыляв за приятелем, он затворил дверь и крутанул колесо ручки.
   Загасли свечи. Видение же, так и не понявшее до конца молчаливого разговора, растворилось, ответив многообещающе на последние слова:
   - Насколько же проницателен ты, серый.
   Когда дверь за Духом закрылась и исчезла, оставив за собою кладку Подвала, они направились к Первому Преддверью Серости, сто идет перед порогом в непостоянную часть. От Преддверья начинаются все Пути и тропы, в том числе к Самой Середине, Верху и Низу.
   На этот раз оно выглядело как тоннель метро. Без поездов, пассажиров, даже станций и вообще кого или чего бы то ни было. Вдоль гудящих электричеством укрепленных тюбингов вились провода и толстые силовые кабели, и через каждые десятки метров точечным светом жужжали лампы. Между этими островками, отвоеванными у мрака, шли они.
   Шаги Странника и шлепанье Духа надалеко были слышными по цилиндру тоннеля. Дух нес свиток, часто вздыхал и глядел в одну точку. Он не решался начать говорить, по своей мании вечной провинности.
   - Тебе действительно так хочется этого Пути?..
   - Нет, но... - он замялся. - Пойми, я не могу, словно ты, выдержать так долго на одном месте. Меня здесь многое пугает, а многое совсем не нравится. Но сидеть и ждать, пока что-то грянет или... жить воспоминаниями - все это я не вынесу. Порою... порою Серость превращается для меня в сущее истязание, и я не знаю, что с этим сделать... Поэтому, прошу, давай отправимся. - и он, собравшись, тяжело вздохнул и опустил свои подвижные плечи.
   - Ты совсем поник, тусклая душа. Что Они оставили нам?
   Белесые глаза Духа немного просияли, и он распрямился. Он сразу ожил и стал проявлять свойственное лишь ему проворство, названное им самим "говором пока живого ума":
   - Куда мы идем? Угу... Где тот, кого нужно вести?.. Я не побоюсь...
   Странник развернул двойной свиток. Все тот же рисунок, все те же мелкие каллиграфические надписи. Он пробежал по строкам, выхватывая фрагменты по диагонали: демон... древний... осужден... Камень... заточил... скрывался. Возраст. Сопровождать его...
   - Куда же?.. - не унимался жестикулирующий Дух. - Куда?..
   - Вот абсурд, - далее, - Что хотели этим сказать?.. - и тут он внезапно резким голосом отрезал, поглядев на Духа, - ЧЕРНЫЙ ОКЕАН.
   - Что... Что-что? Что?! - непередаваемый ужас и смятение отразились на лике Духа. - Океан?... Но как же так? Как Они могли... Это невозможно, здесь явно что-то не так. При мне и тебе... Нет, я этого не оставлю...
   - Погоди, Дух, - и свиток исчез под полой одежды. - До Океана далеко, в общем... Хм, тебе. Но я не понимаю, почему Преддверье никак не окончится?..
   - Что? О чем ты?
   Их путь затянулся. Еле видимые стены тоннеля умчались в бесконечность. Когда коридор стал странным образом сворачивать, идти под уклон, подниматься вверх, сужаться и расширяться, повеяло противоестественностью. Стены смеялись над ними. Проход начал давить со всех сегментов. Начал отбирать последний отголосок надежды. Впрочем, в Серости понятие надежды вряд ли уместно...
   Когда тьма съела последние звуки их голосов, отчаяние начало черной пиявкой вползать в существо Духа. Странник встал и оглянулся.
   - Я чувствую, что все это - не Серость. Нечто другое. Я не знаю природы этого, нового, наглого. Попомни мои слова, но я заставлю так же поволноваться тех, кто это с нами делает.
   - Но где же выход? Где он? Когда он? Мне тяжело. Океан... И это.
   - Нужно ждать, - без колебаний сев на пол у рельс, Странник рассудил. Мне не понравилось, как этот фантом говорил с нами. Он что-то скрывал. Что-то СВОЕ.
   - А оно связано с... э-э... тоннелем? - присел съежившийся Дух.
   Безымянный осматривал потолок.
   - И с чего Они решили вести демона к Океану? Проблема. Почему не Башня?
   Дух сжался в комок и приложил палец к губе.
   - Да, ты совершенно прав. Прав. И эта темнота. Не свернуть. Я помню, как она раскатисто грохочет, когда едешь в вагоне, - он нахмурил бровные дуги. - И мы идем уже более, чем...
   Литые кольца смыкались над ними, оставляя наедине с собой. Слабо дула подземная тяга и шумела в их ушах. Никому не было дела до того, что, возможно, два серых могут быть заточены тут навечно. Навевалось что-то о чуждом, далеком, но незнаемом.
   - Идем дальше... Она уже здесь. - Безымянный поправил ремни и зашагал во мрак. - Она с нами, и эти жалкие фокусы со мною не пройдут. Дух, вперед! Не забудь себя здесь.
   - Постой!
   После этого Преддверье закончилось. Стены коридора приняли нормальные очертания и стали подходить к включенным воротам. Круг впереди превратился из темного в насыщенно-бордовый. Да, здесь позволялись оттенки. Сияли несколько последних ламп, а тросы заворачивали по бокам. Рельсы растворялись по мере того, как они продвигались к концу дозволенного промежутка.
   Возле начала Пути они заметили нечто крупное и живое, излучавшее пульсирующий и  трепещущий хаос. Оно сидело неподалеку от задействованных ворот. Издавало шипение и клекот, все время покачивалось, как большой живой холм. Оно не замечало их до поры.
   - Что... Кто это? - резонно задал Дух.
   - Это то, что нужно вести к Черному Океану, - мысленно ответил ему Безымянный, обеззвучивая незаметность.
   - О... мне оно не нравится. Оно не из Снов...
   - Конечно, демонов здесь быть не может. Разве что Кошмары. безмятежные слова.
   - Да, да. Как тяжело. Тяжело.
   При малейшем полузвуке демон вскочил на ноги, сбросил с себя все притворство и утробно зарычал. Это был именно тот, которого суждено им вести через Страну. Запястья, как и щиколотки, были заперты в огромные браслеты. Это кандалы Серости, знаменитая неединичная вещь, которую не способно разрушить ни одно противоположное и внешнее.
   Тело злобной твари переливалось, как на пергаменте, зелено-черным пламенем. Над внимательными и пронзительными глазами выстроились ряды роговых чешуй и покоробленных зубцов, сходная с кошачьей пасть была твердо сжата, а по бокам непропорционально плоской головы торчали рога. Старинная миниатюра из гримуара, претерпевшая изменения резвых умов современности, сошла и стояла, шумно сопя и созерцая двоих, составляющих чуть больше половины ее роста.
   Странник осмотрел всего и глаза-в-глаза проникновенно наблюдал, какова будет реакция.
   - Сними с себя эту штучку, чтобы я мог посмотреть на тебя, - всеми силами желал лукавый там, у себя в рассудке.
   - Это он, Дух, - а тот молча уставился на демона, словно был очарован какой-то магией.
   - Да, это я, - и черные губы растянулись в невообразимой животной улыбке. - И всегда был им. А ты прожил долго, маленький уродец... - голова повернулась с адовой грацией. - Я вижу в тебе страдание... Дух. - Сверлящие очи впились в пустые скорбные.
   - Его глаза. Его... глаза. - был лепет рядом.
   - Прекрати, - выкрик не стал выкриком. Между ними встал Бродяга, загородив остолбеневшего Духа от начавшего перетекать в себе демона. Следуй за мной и заруби себе: свободы тебе не видать. Попытаешься тронуть его, я тоже смогу принести тебе вред. И смирись - это иной мир, чем твой и даже людской. Твое дело - шагать ногами. Тебе ясно?
   - Мне ясно... Странник. - и он приблизился вплотную со все той же улыбкой. - Я повинуюсь тебе, мой проводник. Веди меня...
   - Замолчи. Нас ждет долгая дорога.
   Гладкая отполированная поверхность Врат не знала повреждений. Вещество было непроницаемо, как обсидиан и имело богатый пурпурный цвет. Шепчущая-галдящая мгла, чаще всего окружающая Преддверьевые ворота, сбавила тон, когда они подошли.
   - Постарайся не думать ни о чем, когда будешь проходить здесь. Эта мга не любит.
   - А что, если подумаю? - промычал демон.
   - Что ж, думай, - пожал плечами Безымянный. - Только потом не проси объяснений...
   Легкая вуаль дымки окутала Духа, и его не стало видно. Следом прошел, пригнувшись, демон и сразу же за ним - Странник. Овал Врат Преддверья растворился на хлопок пустоты, и тысяча с лишним прямых струек полетели по сторонам. Вошедшие перенеслись в Холодную Пустыню.
   III
   Портала не стало, и они были на месте. Пробирающий до костей ветер напористо дул по заснеженной равнине. Высокие линии сугробов походили на дюны, а высоко, на вечерне-розоватом небе поблескивали точки звезд.
   - Это не звезды. Это ты так думаешь, даже не подозревая, - обратился Дух к разглядывающему скудный пейзаж демону. - Ничего того, что есть ТАМ, у нас нет. Эти светящиеся пылинки - плод мечты какого-нибудь человека. Мимолетное...
   Холмы снега уходили за горизонт. В мягком розовом-сером-лиловом она выглядела уютной, теплой, эта равнина. На такую панораму хорошо смотреть вечером, когда вихрь снежинок носится в свете уличного фонаря...
   - Почему исчезла дверь?.. - буркнул демон. - Здесь так все исчезает?..
   - Она исчезла только для тебя - мы всегда можем ее открыть. Ты все же попросил объяснений...
   - Для того, чтобы объяснить Сны, не хватит и тысячи жизней, подтвердил Дух, - Тяжело, так тяжело.
   Здесь, среди молчаливых замкнутых дорог отчаяния, где пролегает единственно-множественный Путь, бесшумно и мирно путешествовали они: впереди Странник, затем Дух, а масса демона замыкала колонну.
   - Говорят, у всех демонов есть имена, - на ходу спросил бродяга. Назовешь свое?
   - Ну... что ж, мм... можешь называть меня Варфоломеем, - нахмурился тот, лязгая цепью. Излучающий Дух посмотрел на него долгим безрадостным взглядом и отвернулся.
   Если для вечности что-то значат несколько часов, то она уже отдала их Серости. Снега сменили белые барханы, под все тем же низким небом. Бесприютная даль стремилась невесть куда, но несколько ног рассекали нелюдимые пески. Морозец одолевал навязчивостью, а постоянно повторяющиеся виды по бокам не смущали Безымянного и Духа, они двигались уверенно и не находились здесь, а где-то внутри их спутника появилось смутное чувство, что отсюда не выбраться.
   Да, загробной тишине Холодной Пустыни позавидовала бы и легендарная доль Армагеддон.
   Гладь неба потемнела окончательно и оставила пыльные пески в полном одиночестве. Пейзаж не подавал признаков жизни. Стих вьюжный ветер.
   - Может, остановимся? - махнул головой Дух в сторону пасмурно настроенного демона. - Ведь он же... ну... впервые здесь.
   - Остановимся, - вторил Странник и, направившись к ближайшему холму, без комментариев расположился на склоне. Вокруг откуда ни возьмись появились ящики, коробки, раскладная табуретка и еще разный скарб, который имитировал лагерь их временного пристанища. Варфоломей осмотрел эту рухлядь и спросил Духа:
   - Откуда вся эта поклажа? Вы несли ее с собой?.. - он скривил губу с настороженным интересом.
   - Варфоломей, - послышался голос Безымянного, - этих вещей не было и нет...
   - Как?
   - Если ты выдумываешь что-либо, это ведь не означает, что оно уже здесь? - рассудил Дух.
   - В Серости вообще, если подумать, ничего нет, - пустой взгляд. - Все то, что роится в головах людей в любое время суток, будь оно светлым или темным, попадает сюда. Мы смешиваем...
   - И могли бы идти без остановки очень долго, но дело в тебе. Ты иной, и возле Духа загорелся маленький костерок. - И не можешь почуять странностей тасующегося моего мира...
   - Нашего... - Дух уселся на табурет, скрестив худые ноги.
   - Нашего мира... - Странник заложил руки за голову. - Все это: звезды, пустыня, огонь - просто мгновения людских мечтаний, обрывки фантазий, закрепившиеся древней силой в полуявь. Все, кроме меня и Духа.
   - А кто вы? - Варфоломей сел, на его взгляд, на самый прочный ящик. Кандалы звякнули и умолкли.
   Путник хмыкнул и предоставил слово Духу:
   - Обратись к нему. Он - разговорчивая душа.
   Пустые белые глаза обратились в сторону давнего знакомого, и он промолвил:
   - Да, я люблю рассказывать. Очень люблю. И даже иногда сподвигаю на рассказы других. - Дух смотрел на костер. - У Серых Снов много ненаписанных историй, а ведь они очень интересны, но только я один извлекаю из них пользу. Этот тоскливый мир не впускает никого в свои туманные порывы. Мне порою неважно, кто меня слушает и, если хочешь, я могу рассказать тебе свою историю...
   Живые изумрудные глаза демона метнулись к лицу Духа. Он немного помолчал, изучая измученного неизвестным недугом страдальца, а потом, не отрывая взгляд, кивнул:
   - Расскажи.
   - Хорошо.
   - Я знаю его историю, демон, - сонный Странник оторвал двоих от созерцания друг друга. - Там и я участвую. Подумать только... он мне ее раз сто рассказывал. - Дух немного сник. - Не расстраивайся, и расскажи ее снова. Скоротаем тягомотину  Пути.
   - Да, я этим живу... Тяжело, так тяжело. Закоренелые серые не берут в расчет воспоминания, но для меня - это все, что осталось. Серость тяготит меня.
   - Расскажи... - эхом напомнил Варфоломей.
   - Я долго живу, - начал Дух. - Я жил очень долго в мире людей, где светит солнце и читают стихи. Я вспоминаю их часто, эти рассветы и закаты, белые облака и пение птиц. Я был ярким ирисом, и прекрасной бабочкой, и милой девушкой откуда-то... из Европы. А потом - моряком, и преданным одному седобородому старику псом. Я многое повидал и, возможно, единственное, чем я благодарен Снам, это тем, что они позволили мне все это вспомнить. Если бы там, в живом дышащем мире, где бьется сердце, и идут быстротечные изменения, я снова появился и продолжал существовать, то ничего из этого я не помнил бы. Вот палка о двух концах.
   Вертикальные зрачки Варфоломея сузились, когда он посмотрел на костер.
   - Да, ничего... - еще раз повторил Дух.
   - Почему ты здесь?.. - сцепил пальцы демон на могучих руках.
   - Почему я здесь. Тяжелый, ранящий глубоко вопрос. Я ожидал, пока ты его задашь. То, что ты видишь - лишь жалкая, уродливая оболочка моей души, исковерканная этой самой Серостью... - напряженные скулы и сжатые брови показали мимолетную ненависть. - Мою последнюю жизнь я совсем не помню, но отчетливо вспоминаю то, что я умер во сне... Вот поэтому я так изменился.
   - Умер во сне?
   - Именно! - Дух обхватил руками свой лысый череп. - Как и за всеми, за мною пришли. Никогда в жизни не думал о них, об этих... судьях, или как там их называют. Произошла ошибка. Какая-то идиотская ошибка с моим перерождением... или завершением. Не знаю, - отмахнулся он, словно ему возражали.
   - Они не брали меня к Архонтам. Для меня не было выбора, суда и возмездия. А бывает ли оно? Что оно?.. Я никуда не попал - обе из Дверей остались закрытыми для меня. Но так или иначе, я стал серым. Более того, эти... судьи назначили мне самое страшное, что возможно в мире Снов. Это был ЧЕРНЫЙ ОКЕАН... - и дрожь скорби мытарств прошлась по тщедушному телу. Самое отвратительное и безысходное место Серости.
   Они, ни на секунду не задумываясь, бросили меня туда. В эту черную гущу, поглощавшую души от начала миров. Ненасытное... Едва вдохнув его липкие воды, я почувствовал, как меняюсь. Этот гротескный образ с огромной головой и длинными ушами, эти руки-крючки, все это - работа верхней поверхности Океана...
   Демон не пропускал ни слова, застыв в одной позе. Рассказ о Черном Океане тронул его гнилую суть: такое могло бы существовать по правам только в Аду, думал он. И здесь, в срединном мире, он находит такую новость.
   Варфоломей не подозревал, куда его ведут.
   - Как только я погрузился в него, думал, что погибну. Я бился и вырывался, как мог, из этой патоки. Но ощутил вдруг, что в мой разум вторгается иной... Он был очень силен и говорил так тихо, так успокаивающе... Я видел воронку. Он зажал меня в невидимые тиски, потом отпустил, словно проверял на прочность. За полсекунды я испытал ужасную боль, потом жар, потом одинокий вселенский холод. Наконец этот интеллект покинул меня, заставив ударом заснуть.
   - И что потом?.. - от нетерпения Варфоломей приблизился к Духу вплотную.
   - А потом  за мою спину уцепились когти. Как серпы. Но никаких ран или тепла крови на мне не было. Хотя, тогда я и не помышлял об этом. Но тупая злоба Океана покинула меня, когда эти когти вырвали меня из вод... Несколько бессознательных минут я, верно, как тряпка, болтался в воздухе, а потом меня бросили на что-то.
   Потом выяснилось, что это и был тот, которого ты видишь напротив. Странник Серых Снов заметил мою душу. Я до сих пор не знаю, почему, - голос перешел в шепот. - Не разбуди его, иначе он начнет отнекиваться. В последний момент, когда я уже был готов свернуться в Черном Океане, Странник вызволил меня. Вызволил с помощью злохвата...
   - Ммф... откуда же злохвату взяться в... Серости?
   - Я этого тоже не знаю. И был ли этот злохват?..
   Варфоломей с недоумением глянул на дремлющего бродягу. Странная мысль, смешанная с сомнением, мелькнула в его сознании. Изменение. Но как?
   - Но главное то, что меня вызволили. Нет ничего лучше свободы. Ничего и нигде, демон, - в голосе Духа прослеживалась торжественная уверенность. - И я тогда был непередаваемо счастлив. Да, это ощущение я уже плохо помню, но отголоски все же иногда доходят...
   Лежа на берегу Океана, я отдавал из моего существа остатки, которые исходили, словно гадкие черви, стремясь поскорей воссоединиться с породителем. Я вспоминаю их лютое ехидство. Что уж говорить о САМОМ Океане. Верно, он был зол на Бродягу.
   Странник спас меня и я никогда не расплачусь с ним. Этот подарок бесценен. Он нарушил правила Архонтов, даже правила своей собственной Страны... ради жалкой, низкой, уродливой твари вроде меня. Вот почему я стараюсь быть с ним в Пути. Возможно, я мешаю ему или просто он равнодушен ко мне, но он позволяет мне ходить по Серости с ним. Я узнал много ее таинственных дорог, но я уже выдыхаюсь... Доколе я продержусь, не предполагаю.
   Скоро они снова оказались в пути. Мнимый лагерь исчез так же быстро, как и появился. Налетавшая пыльная буря Холодной Пустыни заставила крепче зашнуровать сапоги и застегнуть плащ. Утопая в мягкой сыпучей пыли, они двигались в приглушенном свете неба так медленно и так долго, что Варфоломей невольно начал опасаться. Окидывая мерзлую жуть, он в сердцах выпалил:
   - Этой проклятой пустыне нет края! Где мы, вы хоть знаете? уравновешенность бивачного слушателя как рукой сняло. - Мы дойдем или нас погребут здесь эти повторяющиеся дюны?!
   Дух не издал и звука, а мерный шаг Безымянного остановился. Серый сжал кулаки и продолжил выслушивать пустые вопли противоположного.
   - Да чтоб вы провалились!.. Почему мы тащимся так медленно? Почему не прибавить шагу или даже... побежать?! Что такого в том, чтобы ускорить мое наказание? - и оковы напряглись от сжавшихся мускулов.
   - Глупец, - ответил подходящий Странник. - Снова ты просишь особенного... Ну что ж, я отпущу тебя.
   - Э-ээ...- вставил Дух.
   - Да, я отпущу его. Пусть идет, бежит. Может даже отрастить из своей спины два-четыре крыла и полететь... Я отказываюсь от него... - и он отвернулся.
   Демон часто и шумно дышал, раздувая ноздри, не понимая ответа. Он уже почти перестал настаивать, но твердо зашагал от серых, набивая между пальцев горсти песка.
   - И зачем?.. - спросил Дух. - Он же сейчас...
   - Пусть убедится... Страна Серых Снов - место всяческих ограничений, которые надо знать и самолично испытывать на своей шкуре. А я - не ходячая энциклопедия.
   Варфоломей оглянулся на спутников и кинул взор вдаль. Ничего. Белая пустыня. Сиреневое небо, которое заволокла сонная пленка. Смертная тоска. Ффу.
   Он рванулся вперед и неожиданно почувствовал, как ноги становятся ватными. Краем глаза он увидел мелькнувший... грузовик? Он не мог ступить и шагу, не то что стремительно бежать. Рывок - разбитый самолет, еще перевернутый поезд. Пытался помочь руками, но странная судорога атрофировала его конечности. Пустыня не давала пройти, сковывая его пуще цепей. Варфоломей замер в мягком облаке, в которое превратилось холодный пустырь. Он сумел ступить еще один маленький шаг, который удался ему с мученическим трудом. Чудом ступил он еще, удивляясь, что ноги абсолютно его не слушаются. Но третий шаг он не смог осилить, испытывая, как примитивная мысль, отвечающая за движение, ужасающе стопорится и вязнет в окружающем. Флюидах, клетках, энергии. Обессилев окончательно, он упал на снег.
   Перед глазами униженного демона появились запыленные старые ботинки Странника. Тот наклонился над угрюмой мордой, прикрывшей глаза и равнодушно спросил:
   - Поднимешься сам?
   Дух поспешил дальше, пока звероглазый вставал на ноги. Его горькому недоумению не было конца.
   - Почему оно не пускает меня? - и взгляд направился в окуляры на ремнях.
   - Серые Сны - колыбель странностей. У ее Холодной Пустыни есть свои свойства. Она - самая частая составляющая Страны. Поэтому мы ведем тебя сквозь нее.
   - Да, свойства множества человеческих сновидений, - подтвердил Дух.
   - Здесь нельзя бегать, быстро ходить, если не знаешь правил. Иначе появится разъяренная толпа сзади, или волна, или смерч... А взлетишь не более чем на два-три метра.
   - Но я же...
   - Понимаю, ты думал только о расстоянии и скорости, поэтому и ошибся. И это - черта Пустыни. Чем быстрее хочешь бежать, тем тело становится непослушнее...
   - Весьма знакомо звучит... - заметил Варфоломей.
   - В Серости все кому-то знакомо. И Путь, по которому мы идем, единственен, неповторим, нов и... до боли похож на все остальные. Путей сотни, тысячи, миллионы.
   Розовое небо сменялось горчичным, синим, блекло и переливалось. Мертвая гладь сверху была достойной соседкой мертвой глади пустыни снизу. И пыльные пески все длились, все нескончаемо длились, по меркам человека, уже двадцать суток. Путь снова затянулся и этому с лихвой помогал Варфоломей.
   - Если ты не хочешь отсюда выходить, можешь остаться, - однажды сказал ему Странник.
   - Следующий привал будет последним, - мрачно молвил демон и замолчал.
   Что ж, в однообразной череде переходов и остановок привал стоило сделать снова. Опять появились старые вещи, мешки и коробки. Костра не получилось. Дух уселся на свой табурет по-турецки, а Путник лег на покрывало, расстелив прямо на песке. Сквозь дыры в дряхлой плетеной ткани сыпались пылинки песка, но обветшалость серого мира не ставилась в расчет на фоне серых душ, живших так долгое-долгое время.
   - О тебе рассказывают много легенд, - расположился демон на куче мешковины. - Много о тебе говорят...
   Хо, Варфоломей принялся заговаривать зубы небылицами.
   - Не верь им, - ответил Странник, покусывая спичку.
   - Это рассказал мне не Дух, - еле шевелил губами демон. - Я их слышал в наших тайных кругах... до того, как меня поймали.
   - Ну и что же говорят?..
   - Рассказывают много всего... Ты ничего не боишься. Существо без страха, например, о тебе. Излазил срединный мир. Избавился от людского. Новые качества...
   Нет, учить противоположного серости внутри себя нет никакого смысла. Они не поймут и не примут серость как свойство души никогда. В умиротворяющей пустой тишине их отдохновения мысли почти можно было осязать.
   - Качеств у меня много... Мне с некоторых пор не дает покоя один вопрос... даже знание. Расскажи мне о своем Архонте...
   Варфоломея поразил точечный гром.
   - О нем... О, я не могу говорить...
   - Нет, все же. Думаю над тем, как же он выглядит.
   - И я мучился и бился над этим, - с пониманием кивнул демон. - У него НЕТ настоящего обличья. Вернее, есть, было, но просто... нет. Он потерял его. Попутался и не нашел. Из многого он сделал ничто и не вспомнит свое первичное состояние. Он могуч, но шанс того, что он предстанет в настоящем своем, просто неощутим... Хватит...
   - Да. Займись своим отдыхом, Варфоломей.
   Странник всегда находил в своем доме что-то новое. Научиться дремать или даже спать в Стране Снов было для него забавным... в своем роде. Без дня или ночи, без воздуха или биения сердца, о которых часами думал Дух, жилось просто. Ничто не мешает думать о том, чего действительно хочется. Это АД. Никто не ограничивает твои действия своими хозяйскими рамками. Это РАЙ. Можно изучать чужое и существовать без различия людских рамок: пола, возраста, культуры. Старение, немощь и проблемы проходят стороной. Никакие параметры человеческого не мешают жить в своей гармонии.
   Давно поняв, что Серость - не клетка и не тюрьма, Странник накрепко сжился с нею, найдя тут, во Сне, что-то важнее, чем просто отголоски, сходные с его душой. Неизбежность? Нет, Безымянный даже и не хотел думать об этом. Каждый во Вселенной ищет себе мир. А в последние годы все больше становится тех, кого созывала к себе Серость. Философия, свобода... что-то СВОЕ они находили тут. Безумные гении, замученные жизнью, люди толпы, возвышенные строители воздушных замков - они все здесь, зримо или духом.
   Но Странник от начала был единоличником-интровертом. Что есть Лопата-для-копания-в-себе? Ценнейшая вещь. Тем, кем он или она были в людском мире суеты, он уже забыл. Одна жизнь дала ему Сны, и теперь никакие Полюса не способны притянуть его к себе. Он сделался полезным иным, с тех сторон, но служить кому-то... серость внутри не позволяет. Служат лишь черные и белые. А он ходил по дорогам и узнавал, узнавал...