Но любимый отвяз, привычная экспрессия, жестокий абсурд появляются к концу альбома: "у тебя голубые глаза, я глаза не люблю голубые, но они у тебя такие, что в тебе я люблю голубые" или в триумфальной истории про автолюбовь.
"Дочь Монро и Кеннеди" в надежде обрести широкого слушателя отправилась по сакраментальной дороге из Петербурга в Москву. Диагноз от коллег-журналистов: "Есть песни для эфиров — а есть для души, истерзанной и израненной. Очень редко эти позиции совпадают — для этого надо обладать по меньшей мере летовским талантом. "Дочь Монро и Кеннеди", не обладая оным, останется вещью в себе, уделом энтузиастов и слушателей с необычными культурными ориентирами". Взвешивать таланты не стану, но адаптация массовым слушателем "Монро" потребует серьёзных компромиссов. И проблема не имеет однозначного решения. Об этом ещё почти два столетия назад был написан пушкинский "Разговор книгопродавца с поэтом".
Георгий Судовцев АПОСТРОФ
Сергей Крюков МИФ О «НЕОМОНАХ»
Сергей Загатин РУССКИЙ ДОЗОР
Тит ТАК
Евгений Нефёдов ЕВГЕНИЙ О НЕКИХ
"Дочь Монро и Кеннеди" в надежде обрести широкого слушателя отправилась по сакраментальной дороге из Петербурга в Москву. Диагноз от коллег-журналистов: "Есть песни для эфиров — а есть для души, истерзанной и израненной. Очень редко эти позиции совпадают — для этого надо обладать по меньшей мере летовским талантом. "Дочь Монро и Кеннеди", не обладая оным, останется вещью в себе, уделом энтузиастов и слушателей с необычными культурными ориентирами". Взвешивать таланты не стану, но адаптация массовым слушателем "Монро" потребует серьёзных компромиссов. И проблема не имеет однозначного решения. Об этом ещё почти два столетия назад был написан пушкинский "Разговор книгопродавца с поэтом".
Георгий Судовцев АПОСТРОФ
Александр Север. История КГБ. — М.: Алгоритм, 2008, 336 с., 5000 экз.
На обложке этой книги — выступающий из полутьмы лик Юрия Владимировича Андропова, про многогранную деятельность которого, в том числе на посту председателя Комитета госбезопасности СССР, автором (судя по всему, укрывшимся за именем известного римского императора) не будет рассказано практически ничего.
Зато свою "сверхзадачу" он скрывать не намерен: "Если Лубянка была такой мощной структурой, то как она могла допустить распад Советского Союза? Значит, вымышленными были все подвиги чекистов на фронтах мхолодной войны"? В исчезновении с политической карты мира СССР и в катаклизмах конца восьмидесятых-начала девяностых годов виноваты не чекисты, а руководство страны, которое допустило всё это. Чекисты, как и их предшественники — жандармы в Российской империи, — были лишь мечом и щитом в руках правителей. Они всегда следовали воле императора или генерального секретаря".
Думаю, автору в этой связи следовало ознакомиться хотя бы с мемуарами такого руководителя "конторы", как Владимир Ефимович Семичастный — как он и возглавляемое им ведомство "следовало воле" Никиты Сергеевича Хрущева в ходе подготовки и проведения октябрьского Пленума ЦК КПСС 1964 года. Так что насчёт "всегда", наверное, не стоило бы утверждать так категорично. К тому же, всё большее распространение в современном российском обществе получает сегодня совершенно иная точка зрения, согласно которой "в исчезновении с политической карты мира СССР и в катаклизмах конца восьмидесятых-начала девяностых годов" виноваты как раз чекисты — и не потому, что "допустили развал Советского Союза", а потому, что сами подготовили и осуществили его. Может быть, как раз в этом смысле и следует воспринимать весьма сомнительную новеллу о жандармах как предшественниках чекистов?
Вот эту мифореальность, где судьба пресловутого "золота партии" тесно переплетается с судьбой американского "лунного проекта" 1969-1972 годов, а операция "перестройка" с Карибским кризисом 1962 года, — и призвана если не разрушить, то хотя бы "пригладить" эта по форме чуть ли не строго документальная книга. Мол, "большинство тайн Лубянки уже раскрыто, поэтому громких сенсаций не будет".
Что же, хватит и "негромких", которых в этой антисенсационной книге при желании тоже можно найти предостаточно. Например, туман вокруг смещения того же Владимира Семичастного с поста председателя КГБ и назначения на эту должность секретаря ЦК КПСС Юрия Андропова. Сам Семичастный, помнится, на этот счёт высказался в своей книге воспоминаний "Беспокойное сердце" (М.: Вагриус, 2002) более чем определенно: причиной отставки стало желание Брежнева избавиться от "опасного" руководителя спецслужбы. А это желание, в свою очередь, умело разогревала у генерального секретаря ЦК КПСС целая партийная "мафия", к которой принадлежал и Юрий Андропов, — "мафия", связанная со старыми, еще "коминтерновскими", кадрами.
Или представление Никиты Сергеевича Хрущева в роли "крутого" государственника, в "оттепель" которого за "политику" сажали на порядки больше людей, чем при "застойном" Брежневе.
Или зафиксированный промежуток между девятым и пятнадцатым управлениями КГБ СССР: расшифровка нумерации десятого-четырнадцатого нигде не даётся, что невольно вызывает в памяти тень Григория Климова с его "13-м управлением НКВД-КГБ"…
Автор доводит своё повествование о "щите и мече советской империи" от 13 марта 1954 года, когда появился Указ Президиума Верховного Совета СССР о создании КГБ до событий августа 1991 года, о которых пишет на удивление неточно: "ГКЧП начал действовать ранним утром 19 августа 1991 года. По телевизору начали транслировать балет "Лебединое озеро", а потом страна узнала о введении Чрезвычайного положения". Даже смешно: страна узнала об этом по радио буквально сразу после традиционной трансляции Гимна Советского Союза. А уж "Лебединое озеро", как стало ясно из последующих событий, было не демонстрацией силы "путчистов", а их попыткой оттянуть время. В ожидании чего? Это мы узнаем очень нескоро, но, надеюсь, когда-нибудь всё-таки узнаем.
"В конце восьмидесятых годов прошлого века КГБ продолжал оставаться деполитизированным ведомством", — пишет автор ("Это политическая-то спецслужба, щит и меч партии?" — хочется спросить у него) и продолжает: "Более того, большинство чекистов равнодушно отнеслись к "мышиной" возне группы высокопоставленных советско-партийных деятелей. Почему так произошло? Возможно, они воспринимали подготовку "переворота" как борьбу за власть в высших эшелонах… Кто же знал, что всё так закончится?"
Ну, конечно же, никто не знал, но почему-то все готовились. Впрочем, это уже совсем другая история…
На обложке этой книги — выступающий из полутьмы лик Юрия Владимировича Андропова, про многогранную деятельность которого, в том числе на посту председателя Комитета госбезопасности СССР, автором (судя по всему, укрывшимся за именем известного римского императора) не будет рассказано практически ничего.
Зато свою "сверхзадачу" он скрывать не намерен: "Если Лубянка была такой мощной структурой, то как она могла допустить распад Советского Союза? Значит, вымышленными были все подвиги чекистов на фронтах мхолодной войны"? В исчезновении с политической карты мира СССР и в катаклизмах конца восьмидесятых-начала девяностых годов виноваты не чекисты, а руководство страны, которое допустило всё это. Чекисты, как и их предшественники — жандармы в Российской империи, — были лишь мечом и щитом в руках правителей. Они всегда следовали воле императора или генерального секретаря".
Думаю, автору в этой связи следовало ознакомиться хотя бы с мемуарами такого руководителя "конторы", как Владимир Ефимович Семичастный — как он и возглавляемое им ведомство "следовало воле" Никиты Сергеевича Хрущева в ходе подготовки и проведения октябрьского Пленума ЦК КПСС 1964 года. Так что насчёт "всегда", наверное, не стоило бы утверждать так категорично. К тому же, всё большее распространение в современном российском обществе получает сегодня совершенно иная точка зрения, согласно которой "в исчезновении с политической карты мира СССР и в катаклизмах конца восьмидесятых-начала девяностых годов" виноваты как раз чекисты — и не потому, что "допустили развал Советского Союза", а потому, что сами подготовили и осуществили его. Может быть, как раз в этом смысле и следует воспринимать весьма сомнительную новеллу о жандармах как предшественниках чекистов?
Вот эту мифореальность, где судьба пресловутого "золота партии" тесно переплетается с судьбой американского "лунного проекта" 1969-1972 годов, а операция "перестройка" с Карибским кризисом 1962 года, — и призвана если не разрушить, то хотя бы "пригладить" эта по форме чуть ли не строго документальная книга. Мол, "большинство тайн Лубянки уже раскрыто, поэтому громких сенсаций не будет".
Что же, хватит и "негромких", которых в этой антисенсационной книге при желании тоже можно найти предостаточно. Например, туман вокруг смещения того же Владимира Семичастного с поста председателя КГБ и назначения на эту должность секретаря ЦК КПСС Юрия Андропова. Сам Семичастный, помнится, на этот счёт высказался в своей книге воспоминаний "Беспокойное сердце" (М.: Вагриус, 2002) более чем определенно: причиной отставки стало желание Брежнева избавиться от "опасного" руководителя спецслужбы. А это желание, в свою очередь, умело разогревала у генерального секретаря ЦК КПСС целая партийная "мафия", к которой принадлежал и Юрий Андропов, — "мафия", связанная со старыми, еще "коминтерновскими", кадрами.
Или представление Никиты Сергеевича Хрущева в роли "крутого" государственника, в "оттепель" которого за "политику" сажали на порядки больше людей, чем при "застойном" Брежневе.
Или зафиксированный промежуток между девятым и пятнадцатым управлениями КГБ СССР: расшифровка нумерации десятого-четырнадцатого нигде не даётся, что невольно вызывает в памяти тень Григория Климова с его "13-м управлением НКВД-КГБ"…
Автор доводит своё повествование о "щите и мече советской империи" от 13 марта 1954 года, когда появился Указ Президиума Верховного Совета СССР о создании КГБ до событий августа 1991 года, о которых пишет на удивление неточно: "ГКЧП начал действовать ранним утром 19 августа 1991 года. По телевизору начали транслировать балет "Лебединое озеро", а потом страна узнала о введении Чрезвычайного положения". Даже смешно: страна узнала об этом по радио буквально сразу после традиционной трансляции Гимна Советского Союза. А уж "Лебединое озеро", как стало ясно из последующих событий, было не демонстрацией силы "путчистов", а их попыткой оттянуть время. В ожидании чего? Это мы узнаем очень нескоро, но, надеюсь, когда-нибудь всё-таки узнаем.
"В конце восьмидесятых годов прошлого века КГБ продолжал оставаться деполитизированным ведомством", — пишет автор ("Это политическая-то спецслужба, щит и меч партии?" — хочется спросить у него) и продолжает: "Более того, большинство чекистов равнодушно отнеслись к "мышиной" возне группы высокопоставленных советско-партийных деятелей. Почему так произошло? Возможно, они воспринимали подготовку "переворота" как борьбу за власть в высших эшелонах… Кто же знал, что всё так закончится?"
Ну, конечно же, никто не знал, но почему-то все готовились. Впрочем, это уже совсем другая история…
Сергей Крюков МИФ О «НЕОМОНАХ»
Нынешние монархисты в политическом ландшафте России по-прежнему остаются некой экзотикой. Понятны все, кроме монархистов. Понятны либералы всех мастей, коммунисты всевозможных толков и даже жириновцы. А для чего и как становятся монархистами бывшие комсомольцы, дети рабочих, колхозников и служащих? Так вот, я как монархист с двадцатилетним стажем, бывший комсомолец, совсем не отягощённый "дворянством", сын рабочего, внук колхозника, мать до сих пор убеждённый коммунист, могу сказать честно — монархистами не рождаются, ими становятся, и становятся через Православие, Любовь к Родине и Знание, постоянное изучение родной истории. Именно сложение этих трёх составляющих, неизбежно приводит к монархическому мышлению. Одна из важных составляющих русского монархизма — это чувство Империи. Именно монархисты — потенциальные строители Пятой Империи! Но не прекращаются попытки выкинуть монархистов из плана русского будущего. Монархистов не допускают к выборам, запрещают регистрировать монархические партии. Так, Движению "За Веру и Отечество" отказали в регистрации с названием "За Веру, Царя и Отечество" и под предлогом противоречия с конституцией РФ выкинули главную составляющую — "Царя".
Сейчас монархисты не представляют грозную политическую силу, но зато представляют реально силу духовную. Лозунг монархистов — "Дабы свеча не погасла!" не приносит политических дивидендов, но по факту монархисты оказываются сильнее духом, хотя бы потому что не прогибаются ради сиюминутной выгоды.
И вот, в уважаемой имперской газете "Завтра" появляется, по сути, антимонархическая статья Александра Нагорного, где автор предупреждает читателей о надвигающейся монархической опасности. Нагорный утверждает, что некие "неомонархисты" готовят "политический переворот, который призван добить нашу и без того усечённую государственность в форме Российской Федерации". Не знаю, о каких "неомонах" толкует Нагорный. Но, являясь членом Общества Русско-Грузинской Дружбы "Дзалиса", я могу утверждать, что грузины-монархисты готовы поддержать восстановление Российской Империи во главе с Романовыми. В данном случае, монархическая идея не добивает Россию, а объединяет. Недавно Глава Российского Императорского Дома Великая Княгиня Мария Владимировна получила приглашение от Президента Приднестровской Молдавской Республики Игоря Смирнова посетить Приднестровье с официальным визитом. Там, в Приднестровье, хорошо понимают, что монархия не противоречит идеи возвращения ПМР в Россию. А уж в Крыму русские патриоты это точно знают. Достаточно почитать подшивку севастопольской патриотической газеты "Русичи", издаваемой Павлом Буцаем.
Нагорный пишет, что "неомонархисты" имеют "ярко выраженную надежду на реституцию". Может быть, и встречаются такие некоторые "отдельные товарищи", но Российский Императорский Дом и монархические организации последовательно и обоснованно выступают против реституции. Естественно, столько лет прошло после революции, и в большинстве случаев нет бесспорных наследников. В любом случае передел собственности чреват опасностью для гражданского мира, и Глава Российского Императорского дома Великая княгиня Мария Владимировна считает, что ради какого-то торжества принципа подвергать такой опасности наше современное государство, наш народ было бы неправильным. Великая княгиня неоднократно заявляла, что она так же, как и её отец и дед, которые составляли Императорский дом в изгнании, против реституции. В одном из последних интервью Великая Княгиня сказала, что "ничего не требует, никогда не будет этого делать и не советует это делать другим. Я считаю, что реституция в России невозможна. Попытка её проведения повлекла бы за собой новый передел собственности, что было бы чрезвычайно опасным для гражданского мира в нашей стране. Исходя из национальных интересов, я принципиально против реституции".
А позиция духовника Движения "За Веру и Отечество" иеромонаха Никона (Белавенца) ещё жёстче. Он, сам имеющий дворянское происхождение, считает, что дворянство — это, прежде всего, служение, а не загородная дачка с крестьянами. И, скорее всего, на реституцию, по его словам, рассчитывает всякая шушера, типа потомков крушителей трона. Отец Никон убеждён, что именно дворянство несёт основную ответственность за крушение трона в семнадцатом году, поэтому именно потомки дворян должны своими делами искупить этот грех.
А уж про "непредрешенческие" монархические организации и говорить нечего. Подход лидера Союза "Христианское Возрождение" В.Н.Осипова хорошо известен.
Теперь о "покаянии"… Нагорный пишет: "Когда под флагом очередного "покаяния" перед прошлым пытаются уничтожить настоящее и будущее моей Родины, молчать об этом, по-моему, является преступлением и перед человеческими, земными, и перед божескими, небесными, законами"… Далее идут сравнительные богословские размышления о покаянии католическом и покаянии православном, в которых Нагорный утверждает, нечего нам каяться за убийство Царя, ибо это не наш личный грех.
Суть покаяния не за родственные связи с убийцами Царя, и не в принятии на себя чужих грехов, а в правильном осмыслении истории. Главное — перестать клеветать на Царя, покаяться за ранее произнесённую или повторенную чью-то ложь, т.е. сойти с ложного пути. Как раз Священный Синод осуждает такой "Чин покаяния" всего народа, когда русские, как иудеи у стены плача, раскачивались бы у памятника Царю Николаю II. Те, кто собирается на этот чин покаяния, — лишь незначительная часть православных верующих, эдакие "православные анпиловцы".
Александр Нагорный считает, что "Историческое примирение", о необходимости которого часто говорят операторы нынешнего "неомонархического" проекта, конечно, можно и нужно проводить. Но такого примирения невозможно достичь на путях "исторического реванша" одной из сторон".
Монархисты никогда не требовали кого-нибудь привлечь к ответственности, посадить в тюрьму, как это принято в странах бывшего соцлагеря. Не требовали запрещения какой-либо партии. Российский Императорский Дом всего лишь настаивает на официальной реабилитации последнего русского государя и членов его семьи. Как сказала в своём интервью Великая Княгиня Мария Владимировна: "Император Николай II, его семья и их верные служители содержались в заключении, были лишены политических и гражданских прав и подверглись иным репрессиям по прямым указаниям главы Советского государства Якова Свердлова. Они были расстреляны в Екатеринбурге 17 июля 1918 года по приговору местного органа власти — Уральского совета. На следующий день этот приговор был "признан правильным" высшим органом власти — Всероссийским центральным исполнительным комитетом. Так что ни о каком обычном "уголовном преступлении" или "бытовом убийстве" не может идти речи. Это была казнь, осуществленная тоталитарным большевистским государством в лице своего полновластного органа — Уралсовета. Конечно, эта казнь была бессудной и незаконной. Но для того и принят закон о реабилитации жертв политических репрессий, чтобы устранить беззаконие и хотя бы посмертно восстановить справедливость в отношении гонимых и замученных.
Критики идеи реабилитации не замечают явных противоречий в своей позиции. Если всё сделано в соответствии с законом, то лица, вина которых доказана в суде, с соблюдением процессуальных норм, не могут подлежать реабилитации. Именно незаконность репрессий является основанием для реабилитации.
По сей день приговор о расстреле царской семьи юридически остается в силе. Получается, что современное государство официально продолжает, вслед за ВЦИК, считать решение Уралсовета правильным. Я убеждена, что реабилитация царственных страстотерпцев нужна прежде всего современному Российскому государству, чтобы окончательно отрешиться от кровавого прошлого.
Моё заявление о реабилитации моих родных не преследует цель кого-либо осудить. Те, кто вынес приговор и привел его в исполнение, давно предстали перед судом Божиим. Но для того, чтобы в нашей стране никогда не повторилось ничего подобного, необходимо, чтобы государство дало правовую оценку екатеринбургской казни. Для меня очень важно, что в данном вопросе мою инициативу поддержала Русская православная церковь, причислившая царскую семью к лику святых. Еще четыре года назад Святейший Патриарх Алексий II публично заявил, что процесс реабилитации царской семьи нужно как можно скорее завершить. А в декабре прошлого года эта позиция церкви была еще раз подтверждена в специальном заявлении Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата".
Недавно состоялось переименование двух станций Московского метрополитена "Битцевский парк" и "Деловой центр". Они станут называться "Новоясеневская" и "Выставочная". Монархисты считают эту на первый взгляд безобидную инициативу столичных властей личным себе оскорблением. И дело вот в чем: начиная с 1999 года, мы требовали переименования станции метро "Войковская", прославляющей Петра Войкова, причастного к уничтожению Императорской Семьи в Екатеринбурге. Однако из года в год монархические организации получают уклончивые ответы, сводящиеся к дороговизне данной акции. То есть тасовать название "парков" и "центров" считается экономически рентабельным. А пойти навстречу немалой части русских людей принципиально дорого. Как заметил Иеромонах Никон (Белавенец): "Чтить память трагически погибшего царя и продолжать увековечивать имя его палача было бы непростительным двуличием — это всё равно, что ехать к храму Христа Спасителя по улице Иуды Искариота".
Александр Нагорный обращается в конце статьи к таинственным "неомонархистам" так: "Прекратите телевизионный шабаш против ушедших поколений и обратитесь, наконец, к реальным проблемам вымирания российского и прежде всего русского населения…" Но, во-первых, монархисты, увы, не влияют на политику телевизионных каналов России. Так что вопрос об устроенном кем-то шабаше остается открытым. А насчёт вымирания населения интересно посмотреть демографическую статистику в царской России и сравнить с тем, сколько унёс жизней революционный период. Что же касается памятников, то разве монархисты взрывали памятники Николаю Второму в Тайнинском и закладывали бомбы под памятник Петру Первому? А есть ли случаи взрыва памятников Ленину монархистами? Если их и демонтировали, то это так называемые "демократы", с которыми у монархистов самые большие идейные расхождения.
Читая статью Александра Нагорного, я невольно задаюсь вопросом: "А существуют ли в природе те самые "неомоны», о которых вещает автор?" Или речь идет всего лишь об очередных информационных фантомах, кочующих по страницам газет и каналам телевидения?
Мы, монархисты без приставки "нео", предлагаем цивилизованное перемирие. Давайте делать шаги навстречу и не навешивать друг на друга ярлыки заговорщиков. Давайте помнить, что, прежде всего мы граждане России, которая вступает в новый сложный исторический период. Без этого согласия нам всем не построить нашей общей желанной Пятой Империи, о которой мы молимся и за которую готовы бороться.
Автор — глава Московского отделения
Сейчас монархисты не представляют грозную политическую силу, но зато представляют реально силу духовную. Лозунг монархистов — "Дабы свеча не погасла!" не приносит политических дивидендов, но по факту монархисты оказываются сильнее духом, хотя бы потому что не прогибаются ради сиюминутной выгоды.
И вот, в уважаемой имперской газете "Завтра" появляется, по сути, антимонархическая статья Александра Нагорного, где автор предупреждает читателей о надвигающейся монархической опасности. Нагорный утверждает, что некие "неомонархисты" готовят "политический переворот, который призван добить нашу и без того усечённую государственность в форме Российской Федерации". Не знаю, о каких "неомонах" толкует Нагорный. Но, являясь членом Общества Русско-Грузинской Дружбы "Дзалиса", я могу утверждать, что грузины-монархисты готовы поддержать восстановление Российской Империи во главе с Романовыми. В данном случае, монархическая идея не добивает Россию, а объединяет. Недавно Глава Российского Императорского Дома Великая Княгиня Мария Владимировна получила приглашение от Президента Приднестровской Молдавской Республики Игоря Смирнова посетить Приднестровье с официальным визитом. Там, в Приднестровье, хорошо понимают, что монархия не противоречит идеи возвращения ПМР в Россию. А уж в Крыму русские патриоты это точно знают. Достаточно почитать подшивку севастопольской патриотической газеты "Русичи", издаваемой Павлом Буцаем.
Нагорный пишет, что "неомонархисты" имеют "ярко выраженную надежду на реституцию". Может быть, и встречаются такие некоторые "отдельные товарищи", но Российский Императорский Дом и монархические организации последовательно и обоснованно выступают против реституции. Естественно, столько лет прошло после революции, и в большинстве случаев нет бесспорных наследников. В любом случае передел собственности чреват опасностью для гражданского мира, и Глава Российского Императорского дома Великая княгиня Мария Владимировна считает, что ради какого-то торжества принципа подвергать такой опасности наше современное государство, наш народ было бы неправильным. Великая княгиня неоднократно заявляла, что она так же, как и её отец и дед, которые составляли Императорский дом в изгнании, против реституции. В одном из последних интервью Великая Княгиня сказала, что "ничего не требует, никогда не будет этого делать и не советует это делать другим. Я считаю, что реституция в России невозможна. Попытка её проведения повлекла бы за собой новый передел собственности, что было бы чрезвычайно опасным для гражданского мира в нашей стране. Исходя из национальных интересов, я принципиально против реституции".
А позиция духовника Движения "За Веру и Отечество" иеромонаха Никона (Белавенца) ещё жёстче. Он, сам имеющий дворянское происхождение, считает, что дворянство — это, прежде всего, служение, а не загородная дачка с крестьянами. И, скорее всего, на реституцию, по его словам, рассчитывает всякая шушера, типа потомков крушителей трона. Отец Никон убеждён, что именно дворянство несёт основную ответственность за крушение трона в семнадцатом году, поэтому именно потомки дворян должны своими делами искупить этот грех.
А уж про "непредрешенческие" монархические организации и говорить нечего. Подход лидера Союза "Христианское Возрождение" В.Н.Осипова хорошо известен.
Теперь о "покаянии"… Нагорный пишет: "Когда под флагом очередного "покаяния" перед прошлым пытаются уничтожить настоящее и будущее моей Родины, молчать об этом, по-моему, является преступлением и перед человеческими, земными, и перед божескими, небесными, законами"… Далее идут сравнительные богословские размышления о покаянии католическом и покаянии православном, в которых Нагорный утверждает, нечего нам каяться за убийство Царя, ибо это не наш личный грех.
Суть покаяния не за родственные связи с убийцами Царя, и не в принятии на себя чужих грехов, а в правильном осмыслении истории. Главное — перестать клеветать на Царя, покаяться за ранее произнесённую или повторенную чью-то ложь, т.е. сойти с ложного пути. Как раз Священный Синод осуждает такой "Чин покаяния" всего народа, когда русские, как иудеи у стены плача, раскачивались бы у памятника Царю Николаю II. Те, кто собирается на этот чин покаяния, — лишь незначительная часть православных верующих, эдакие "православные анпиловцы".
Александр Нагорный считает, что "Историческое примирение", о необходимости которого часто говорят операторы нынешнего "неомонархического" проекта, конечно, можно и нужно проводить. Но такого примирения невозможно достичь на путях "исторического реванша" одной из сторон".
Монархисты никогда не требовали кого-нибудь привлечь к ответственности, посадить в тюрьму, как это принято в странах бывшего соцлагеря. Не требовали запрещения какой-либо партии. Российский Императорский Дом всего лишь настаивает на официальной реабилитации последнего русского государя и членов его семьи. Как сказала в своём интервью Великая Княгиня Мария Владимировна: "Император Николай II, его семья и их верные служители содержались в заключении, были лишены политических и гражданских прав и подверглись иным репрессиям по прямым указаниям главы Советского государства Якова Свердлова. Они были расстреляны в Екатеринбурге 17 июля 1918 года по приговору местного органа власти — Уральского совета. На следующий день этот приговор был "признан правильным" высшим органом власти — Всероссийским центральным исполнительным комитетом. Так что ни о каком обычном "уголовном преступлении" или "бытовом убийстве" не может идти речи. Это была казнь, осуществленная тоталитарным большевистским государством в лице своего полновластного органа — Уралсовета. Конечно, эта казнь была бессудной и незаконной. Но для того и принят закон о реабилитации жертв политических репрессий, чтобы устранить беззаконие и хотя бы посмертно восстановить справедливость в отношении гонимых и замученных.
Критики идеи реабилитации не замечают явных противоречий в своей позиции. Если всё сделано в соответствии с законом, то лица, вина которых доказана в суде, с соблюдением процессуальных норм, не могут подлежать реабилитации. Именно незаконность репрессий является основанием для реабилитации.
По сей день приговор о расстреле царской семьи юридически остается в силе. Получается, что современное государство официально продолжает, вслед за ВЦИК, считать решение Уралсовета правильным. Я убеждена, что реабилитация царственных страстотерпцев нужна прежде всего современному Российскому государству, чтобы окончательно отрешиться от кровавого прошлого.
Моё заявление о реабилитации моих родных не преследует цель кого-либо осудить. Те, кто вынес приговор и привел его в исполнение, давно предстали перед судом Божиим. Но для того, чтобы в нашей стране никогда не повторилось ничего подобного, необходимо, чтобы государство дало правовую оценку екатеринбургской казни. Для меня очень важно, что в данном вопросе мою инициативу поддержала Русская православная церковь, причислившая царскую семью к лику святых. Еще четыре года назад Святейший Патриарх Алексий II публично заявил, что процесс реабилитации царской семьи нужно как можно скорее завершить. А в декабре прошлого года эта позиция церкви была еще раз подтверждена в специальном заявлении Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата".
Недавно состоялось переименование двух станций Московского метрополитена "Битцевский парк" и "Деловой центр". Они станут называться "Новоясеневская" и "Выставочная". Монархисты считают эту на первый взгляд безобидную инициативу столичных властей личным себе оскорблением. И дело вот в чем: начиная с 1999 года, мы требовали переименования станции метро "Войковская", прославляющей Петра Войкова, причастного к уничтожению Императорской Семьи в Екатеринбурге. Однако из года в год монархические организации получают уклончивые ответы, сводящиеся к дороговизне данной акции. То есть тасовать название "парков" и "центров" считается экономически рентабельным. А пойти навстречу немалой части русских людей принципиально дорого. Как заметил Иеромонах Никон (Белавенец): "Чтить память трагически погибшего царя и продолжать увековечивать имя его палача было бы непростительным двуличием — это всё равно, что ехать к храму Христа Спасителя по улице Иуды Искариота".
Александр Нагорный обращается в конце статьи к таинственным "неомонархистам" так: "Прекратите телевизионный шабаш против ушедших поколений и обратитесь, наконец, к реальным проблемам вымирания российского и прежде всего русского населения…" Но, во-первых, монархисты, увы, не влияют на политику телевизионных каналов России. Так что вопрос об устроенном кем-то шабаше остается открытым. А насчёт вымирания населения интересно посмотреть демографическую статистику в царской России и сравнить с тем, сколько унёс жизней революционный период. Что же касается памятников, то разве монархисты взрывали памятники Николаю Второму в Тайнинском и закладывали бомбы под памятник Петру Первому? А есть ли случаи взрыва памятников Ленину монархистами? Если их и демонтировали, то это так называемые "демократы", с которыми у монархистов самые большие идейные расхождения.
Читая статью Александра Нагорного, я невольно задаюсь вопросом: "А существуют ли в природе те самые "неомоны», о которых вещает автор?" Или речь идет всего лишь об очередных информационных фантомах, кочующих по страницам газет и каналам телевидения?
Мы, монархисты без приставки "нео", предлагаем цивилизованное перемирие. Давайте делать шаги навстречу и не навешивать друг на друга ярлыки заговорщиков. Давайте помнить, что, прежде всего мы граждане России, которая вступает в новый сложный исторический период. Без этого согласия нам всем не построить нашей общей желанной Пятой Империи, о которой мы молимся и за которую готовы бороться.
Автор — глава Московского отделения
Сергей Загатин РУССКИЙ ДОЗОР
Лет пятнадцать назад гениальный русский поэт Роман Неумоев написал пророческие строки: "Что-то происходит в России, невидимо над головою / Что-то непонятное, чуждое чистым бульварам Парижа…"
"Пятидневная" война произвела востину тектонические изменения. И Россия, и мир вокруг нас в одночасье стали другими. Я думаю, что все русские патриоты испытали в начале августа потрясение не меньшее, чем наши заокеанские "друзья". Неужто маятник качнулся в правильную сторону? Неужто началось долгожданное национальное возрождение?
Однако есть одно большое "но", оставшееся нам в наследие от времён, надеюсь, закончившихся 8 августа сего года, и оно заключается в следующем:
"Российская власть устами В.Путина подтвердила, что услышала "волю чеченского народа" и в который раз предала своих офицеров. Как должно охарактеризовать власть, поступающую таким образом, пусть решит каждый читающий эти строки. Но сегодня дело не во власти, ибо она уже заявила свою позицию, но в нас самих. В русском народе. В людях, которым ещё не стала безразличной судьба нашего Отечества, наших воинов, наших братьев, мужей, сыновей ибо на месте Аракчеева и Худякова могли оказаться они. Это мы должны уяснить себе твёрдо. Дело Аракчеева — это наше дело. Дело всех русских людей. Дело нашей чести. И тот, в ком не умолк голос совести, поймёт необходимость своего личного посильного участия в защите русских офицеров, безвинно осуждённых и преданных собственным государством. Мы не обращаемся сегодня к тем, кого "оскорбляют" подобные призывы, поскольку с ними у нас разговора быть не может, но к тем, в ком душа ещё не покрылась плесенью, в ком живо ещё просто чувство справедливости. Дело Аракчеева сегодня становится в каком-то смысле символом. Оно — проверка всем нам: насколько притупились, изленились, оглохли и ослепли, отчаялись наши души. Мы не имеем права отступить в этом деле, остаться равнодушными, ибо своим молчанием мы поддержим предательство, уже осуществлённое властью. Мы слишком часто остаёмся безмолвны, скашиваем глаза в сторону, затыкаем уши. Так мы совершаем акт духовного суицида, ибо народ, у которого нет воли, который не имеет и не может защищать своих — гибнет. Мы промолчали слишком многое и многих и теперь пожинаем плоды. Чеченский народ выказал свою волю, и лишь воля народа русского, выраженная ясно и мощно, может противостоять ей. Но для этого нужна сама воля. Та воля, которую из нас столь последовательно выбивали и выбивают. Сегодня на примере дела Аракчеева мы, русские, должны доказать, что у нас ещё есть воля, что она не сгнила совершенно, как думают, злорадно потирая руки, наши враги. Только русская воля может остановить беспредел".
Это цитата с сайта "Не уклоняюсь", посвящённого русским офицерам, выполнявшим свой долг в эпоху безвременья.
Что-то происходит в России — и я считаю, что в соответствии с духом нового времени, дважды оправданный присяжными лейтенант Аракчеев должен быть на свободе.
Подробности акций в поддержку русских офицеров здесь:
http://ne-uklonyaius.narod.ru/
http://dpni.org
"Пятидневная" война произвела востину тектонические изменения. И Россия, и мир вокруг нас в одночасье стали другими. Я думаю, что все русские патриоты испытали в начале августа потрясение не меньшее, чем наши заокеанские "друзья". Неужто маятник качнулся в правильную сторону? Неужто началось долгожданное национальное возрождение?
Однако есть одно большое "но", оставшееся нам в наследие от времён, надеюсь, закончившихся 8 августа сего года, и оно заключается в следующем:
"Российская власть устами В.Путина подтвердила, что услышала "волю чеченского народа" и в который раз предала своих офицеров. Как должно охарактеризовать власть, поступающую таким образом, пусть решит каждый читающий эти строки. Но сегодня дело не во власти, ибо она уже заявила свою позицию, но в нас самих. В русском народе. В людях, которым ещё не стала безразличной судьба нашего Отечества, наших воинов, наших братьев, мужей, сыновей ибо на месте Аракчеева и Худякова могли оказаться они. Это мы должны уяснить себе твёрдо. Дело Аракчеева — это наше дело. Дело всех русских людей. Дело нашей чести. И тот, в ком не умолк голос совести, поймёт необходимость своего личного посильного участия в защите русских офицеров, безвинно осуждённых и преданных собственным государством. Мы не обращаемся сегодня к тем, кого "оскорбляют" подобные призывы, поскольку с ними у нас разговора быть не может, но к тем, в ком душа ещё не покрылась плесенью, в ком живо ещё просто чувство справедливости. Дело Аракчеева сегодня становится в каком-то смысле символом. Оно — проверка всем нам: насколько притупились, изленились, оглохли и ослепли, отчаялись наши души. Мы не имеем права отступить в этом деле, остаться равнодушными, ибо своим молчанием мы поддержим предательство, уже осуществлённое властью. Мы слишком часто остаёмся безмолвны, скашиваем глаза в сторону, затыкаем уши. Так мы совершаем акт духовного суицида, ибо народ, у которого нет воли, который не имеет и не может защищать своих — гибнет. Мы промолчали слишком многое и многих и теперь пожинаем плоды. Чеченский народ выказал свою волю, и лишь воля народа русского, выраженная ясно и мощно, может противостоять ей. Но для этого нужна сама воля. Та воля, которую из нас столь последовательно выбивали и выбивают. Сегодня на примере дела Аракчеева мы, русские, должны доказать, что у нас ещё есть воля, что она не сгнила совершенно, как думают, злорадно потирая руки, наши враги. Только русская воля может остановить беспредел".
Это цитата с сайта "Не уклоняюсь", посвящённого русским офицерам, выполнявшим свой долг в эпоху безвременья.
Что-то происходит в России — и я считаю, что в соответствии с духом нового времени, дважды оправданный присяжными лейтенант Аракчеев должен быть на свободе.
Подробности акций в поддержку русских офицеров здесь:
http://ne-uklonyaius.narod.ru/
http://dpni.org
Тит ТАК
В камерных помещениях Музея архитектуры имени Щусева — не очень заметная, абсолютно уникальная и драгоценная для сегодняшней Москвы экспозиция — выставка "Свет фресок Дионисия".
Это серия потрясающих воображение фотографий знаменитых фресок Свято-Феропонтового монастыря — труд, на сотворение которого покойный мастер съемки Юрий Холдин положил последние десять лет своей жизни.
Потрясающий факт: пятьсот лет назад великий Дионисий со своими сыновьями боговдохновенно расписал Роджественский собор Ферапонтова монастыря всего за тридцать три дня. Для того, чтобы адекватно, полновесно запечатлеть на цветных снимках эти солярные фрески — потребовались годы.
Страстный, увлеченный, постигший нездешнюю тайну русского церковного шедевра Холдин незадолго до своей трагической гибели говорил, что дело его жизни — осуществлено.
По сути Холдину удалось невозможное: "развернуть" своды храма Рождества Богородицы на плоскости фотографии. Только особый режим освещения и определенный метод мышления фотохудожника позволили прорваться в неэвклидово пространство запечатленных Дионисием фигур и ликов.
Поэтому-то выставленная драгоценная серия холдинских снимков носит совсем не прикладной и не служебный характер.
Это серия потрясающих воображение фотографий знаменитых фресок Свято-Феропонтового монастыря — труд, на сотворение которого покойный мастер съемки Юрий Холдин положил последние десять лет своей жизни.
Потрясающий факт: пятьсот лет назад великий Дионисий со своими сыновьями боговдохновенно расписал Роджественский собор Ферапонтова монастыря всего за тридцать три дня. Для того, чтобы адекватно, полновесно запечатлеть на цветных снимках эти солярные фрески — потребовались годы.
Страстный, увлеченный, постигший нездешнюю тайну русского церковного шедевра Холдин незадолго до своей трагической гибели говорил, что дело его жизни — осуществлено.
По сути Холдину удалось невозможное: "развернуть" своды храма Рождества Богородицы на плоскости фотографии. Только особый режим освещения и определенный метод мышления фотохудожника позволили прорваться в неэвклидово пространство запечатленных Дионисием фигур и ликов.
Поэтому-то выставленная драгоценная серия холдинских снимков носит совсем не прикладной и не служебный характер.
Евгений Нефёдов ЕВГЕНИЙ О НЕКИХ
"Поговорим о бурных днях Кавказа…" И тема эта век не сходит с уст. Особенно с тех пор, как демзараза проникла к нам, чтоб погубить Союз. Теперь уже не вспомнить как-то сразу, что в дни, когда Держава растряслась, в ней лишь Цхинвал, Сухуми и Тирасполь — Советскую отстаивали власть!
И что когда им не хватало силы отбиться от вранья и воронья — им помогала, как могла, Россия. Не ельцинская. Русская. Своя. А чуждый Кремль лишь потирал азартно в трясучке руки: чья возьмёт в войне? Он их не признавал. Но "День" и "Завтра" сражаться шли на братской стороне!
Сраженье то ещё и ныне длится — где явный, а где тайный бой идёт. И что-то… постепенно… по крупице… меняется вокруг из года в год. Признание Сухуми и Цхинвала внушает нам, что было всё не зря. Тьфу-тьфу, не сглазить! Всякое бывало в истории, серьёзно говоря.
Восторга песня птицею взлетела, но грех слова поэта забывать, что жизнь сначала надо переделать, а переделав — можно воспевать. Иллюзии, доверчивость — прекрасны, но день и ночь тревожит душу всё ж — то, что для нас по-прежнему неясно: куда, Россия, дальше ты пойдёшь?
Вон как визжат эфир и телекадры, вопит любимец Штатов, еле жив, спешит "гуманитарная" эскадра, под памперсы снаряды положив! О "целостности территориальной" они цинично байки нам суют — поскольку ведь и чем-то натуральным их памперсы всё больше отдают…
И поделом! А то уже, похоже, нам в эти годы свой неся "прогресс", вы, господа, забыли, что есть тоже у нас национальный интерес! А значит, хватит нас душить в объятьях. Хотя в России, даже в этот час, народ и власть — пока совсем не братья, но в этом разберёмся мы без вас…
Нас Бог рассудит. Мы увидим зримо: и кто есть кто, и что менять пора. По всем просторам Родины любимой — шагай, мобилизация добра! Дерзайте, осетины и абхазы; грузины, разберитесь — кто ваш враг… И мы ещё, забыв вражду и страх, поговорим о бурных днях Кавказа — о солнечных его грядущих днях!
И что когда им не хватало силы отбиться от вранья и воронья — им помогала, как могла, Россия. Не ельцинская. Русская. Своя. А чуждый Кремль лишь потирал азартно в трясучке руки: чья возьмёт в войне? Он их не признавал. Но "День" и "Завтра" сражаться шли на братской стороне!
Сраженье то ещё и ныне длится — где явный, а где тайный бой идёт. И что-то… постепенно… по крупице… меняется вокруг из года в год. Признание Сухуми и Цхинвала внушает нам, что было всё не зря. Тьфу-тьфу, не сглазить! Всякое бывало в истории, серьёзно говоря.
Восторга песня птицею взлетела, но грех слова поэта забывать, что жизнь сначала надо переделать, а переделав — можно воспевать. Иллюзии, доверчивость — прекрасны, но день и ночь тревожит душу всё ж — то, что для нас по-прежнему неясно: куда, Россия, дальше ты пойдёшь?
Вон как визжат эфир и телекадры, вопит любимец Штатов, еле жив, спешит "гуманитарная" эскадра, под памперсы снаряды положив! О "целостности территориальной" они цинично байки нам суют — поскольку ведь и чем-то натуральным их памперсы всё больше отдают…
И поделом! А то уже, похоже, нам в эти годы свой неся "прогресс", вы, господа, забыли, что есть тоже у нас национальный интерес! А значит, хватит нас душить в объятьях. Хотя в России, даже в этот час, народ и власть — пока совсем не братья, но в этом разберёмся мы без вас…
Нас Бог рассудит. Мы увидим зримо: и кто есть кто, и что менять пора. По всем просторам Родины любимой — шагай, мобилизация добра! Дерзайте, осетины и абхазы; грузины, разберитесь — кто ваш враг… И мы ещё, забыв вражду и страх, поговорим о бурных днях Кавказа — о солнечных его грядущих днях!