Желязны Роджер. Мост из пепла

   — Деннис ребенок. Нам потребуется всего лишь согласие родителей, а вы тут ни при чем.
   Он посмотрел на Вики, которая с силой сжала руки и взглянула на Лидию.
   — Деннис пострадает, если они причинят вред тому человеку?
   — Думаю, да.
   — В таком случае я категорически против, — заявила Вики. — Очень сожалею, мистер Робертсон.
   — Поскольку все это затеял ваш муж, вполне возможно, он согласится на наши условия.
   Вики положила руки на колени.
   — А если он это сделает, — сказала она, — я не буду с ним разговаривать до конца жизни. Уйду от него и заберу с собой Денниса.
   Робертсон опустил голову.
   — Поймите, дело совсем не в моем упрямстве, — начал он. — Как я могу дать вам хоть какие-нибудь гарантии? Этот человек и нам тоже нужен живым и невредимым. Нам просто необходимо его допросить. Потому что мы хотим узнать про группировку, к которой он принадлежит, как можно больше. Мы обязательно постараемся арестовать его, не причинив вреда. Но ведь существует понятие самозащиты, когда люди начинают стрелять. Даже и в этом случае те, кто будут производить арест, постараются сохранить преступнику жизнь. Однако есть вполне реальная возможность, что его убьют. Ну, будьте же благоразумны. Если вы сообщите нам, где найти этого человека, шансы на то, что с ним все будет в порядке, увеличатся. Что еще я могу вам предложить?
   — Хорошо, — проговорила Лидия. — Ваши слова звучат вполне разумно. Давайте сделаем так: вы скажете все то же самое тем полицейским, что преследуют Лейшмана.
   — Договорились, — согласился Робертсон. — Я сам, лично, объясню всем, кто будет отвечать за арест Лейшмана, как обстоит дело. Если хотите, можете послушать, что я буду говорить. Как вы считаете, это справедливо?
   Лидия посмотрела на Вики.
   — Давайте, — согласилась та.
   — Хорошо, — начала Лидия, — он в Колорадо…
 
   Когда я проснулся, было по-прежнему темно. Меня мучила жажда, в плече пульсировала боль. Через несколько минут я вспомнил все, что со мной произошло. Тогда я протянул руку и ощупью отыскал фляжку с водой. Протер глаза, пригладил рукой волосы, сделал глоток. Потом отодвинул занавеску и посмотрел в окно. Скалы, песок, какие-то столбы…
   Часы показывали 4:35.
   — Ты не остановишься где-нибудь? — крикнул я водителю. — А то у меня мочевой пузырь лопнет.
   Фред остановил фургон и выпустил меня. Я отошел к канаве.
   — Сколько осталось до следующей смены машин?
   — Полчаса. Или даже чуть-чуть поменьше. Встреча назначена на пять.
   Я фыркнул.
   — Ну, как ты, держишься? — спросил он.
   — Нормально. Пока я спал, все было тихо?
   — Угу. В новостях тоже ничего особенного не сообщали.
   Я снова забрался в фургон.
   Было довольно прохладно, и я закутался в одеяло. Сделал глоток виски. Похоже, нам удалось оторваться от преследователей — уже прошло много времени, а на хвост нам так никто и не сел. Я провел рукой по подбородку. Пожалуй, не буду бриться и отпущу бороду. Забьюсь в какую-нибудь нору, пока не заживет плечо, а потом найду себе работу попроще. Скажем на три, четыре месяца… перееду на запад. Сиэтл, Портленд…
   Я вспомнил про пистолет под матрасом. Стоит ли брать его с собой? От оружия одни неприятности. Но все равно хорошо, когда оно есть. Можно спрятать пистолет в повязку на руке. Отличное место. Пожалуй, имеет смысл подержать его при себе, пока не поправлюсь. А потом выбросить. Плохо, что он такой большой, могли бы выбрать и поменьше.
   Я достал пистолет из-под матраса, попробовал засунуть его в повязку — понял, что он будет заметен меньше всего, если пристроить его поближе к спине. Хитроумно. Легко доставать. Стыдно не воспользоваться такой прекрасной возможностью.
   Вынув пистолет из повязки, я снова спрятал его под матрас. Стоит об этом подумать…
   Становилось все холоднее. Неожиданно фургон сбавил скорость, съехал с дороги и двинулся вдоль какой-то скалы. Через несколько минут мы остановились, Фред обошел фургон и открыл заднюю дверь.
   — Ну вот, приехали, — сообщил он мне.
   — Куда приехали?
   — Мак-Кинли, Вайоминг.
   Я присвистнул.
   — Ничего себе, куда мы забрались!
   Он протянул руку, помог мне вылезти, а потом забрался внутрь. Взял одеяло, подушку, фляжку с водой, виски и положил все это на пол у себя за спиной гак, чтобы можно было сразу дотянуться. Затем пошарил под матрасом и вытащил пистолет. Посмотрел на меня, потом на оружие и снова на меня.
   — Возьмешь?
   — А почему бы и нет? — ответил я и, взяв пистолет из его рук, аккуратно засунул под повязку.
   Совсем низко, справа от меня, перемещаются, мигают звезды…
   — Что это за озеро?
   — Водохранилище Глендо.
   Фред выбрался наружу, повернулся, собрал вещи.
   Он обошел фургон, и я последовал за ним, только тут заметив под деревьями припаркованную метрах в ста от нас машину. Влажный неподвижный воздух и полная тишина, которую нарушал только звук наших шагов. Когда мы подошли поближе, я заметил, что меня ждет большой зеленый седан. Водитель сидел на своем месте, курил и наблюдал за нами. Я поздоровался с ним — какой-то незнакомец. Никто не стал представляться.
   Фред кивнул, убрал мои вещи на заднее сиденье машины, похлопал меня по здоровому плечу и сказал.
   — Удачи тебе, приятель.
   — Спасибо.
   Я забрался внутрь и устроился поудобнее.
   — Ну как, держишься? — спросил мой новый водитель.
   — Просто замечательно. Учитывая все обстоятельства.
   Мотор хохотнул, потом что-то тихо зашептал. Крошечная вспышка света — родитель выбросил сигарету. Включил фары, и мы тронулись в путь.
   Немного позже он проговорил:
   — По радио только про тебя и шумят. Как это было?
   — Самое трудное — ждать, — ответил я. — Все остальное занимает несколько секунд. Механическое действие. А потом ты сразу принимаешься думать о том, как бы поскорее оттуда убраться.
   Эти несколько секунд пронеслись у меня в голове. Я увидел, как они упали. Значит, попал. Стер отпечатки пальцев с оружия… Затем бросился бежать. Слышал внизу, у себя за спиной, крики и шум. Выстрел… плечо… кровь. Они, наверное, уже установили группу.
   — Ничего особенного, — проговорил я. — Теперь все позади.
   — Как я слышал, Мак-Кормак еще держится.
   — Не имеет значения. Мы совершили акцию. Надеюсь, он выкарабкается.
   — Вот как?
   — Они должны были понять. Вот и все. Сейчас мне больше не хочется об этом думать.
   — Ты считаешь, наше дело от этого выиграет?
   — Ну, кто же может знать? Надеюсь. Я попытался.
   — Вдруг понадобится организовать несколько таких акций, чтобы они получше нас поняли.
   — Акций, проклятье! Это было убийство. Следующее, если возникнет новая необходимость, может взять на себя кто-нибудь другой. Лично я выхожу в отставку.
   — Ты заслужил отдых.
   Плечо снова начало пульсировать, и я откупорил бутылку.
   — Хочешь выпить?
   — Угу, спасибо.
   Он взял бутылку, сделал глоток, вернул мне.
   Я подумал об ожидании, об образе нашей Земли, что возник тогда в моем сознании, и о том, что я, возможно, немного изменил его… Потом выглянул в окно и увидел летящие мимо тени: скалы и кустарники, холмы и равнины.
   Мне ужасно хотелось, чтобы пошел легкий дождичек, который отмыл бы окружающий пейзаж, а ветер высушил бы, словно полотенцем. Однако кругом было тихо и неуютно. Что ж, да будет так. Мне могут не нравиться эти места, и все же я люблю эту сухую траву и животных, спящих в своих норах. Только созерцая беззаботную, дремлющую силу Земли, человек испытывает истинное наслаждение и гордость. Даже в момент разрушения она созидает. Тот, кто забывает о ней, лишает себя права на общий успех. Мы должны знать о силах, рядом с которыми живем…
   Я открыл окно и сделал глубокий вдох.
   Да. Мир по-прежнему дарил меня своим воздухом, и я с радостью отдавал ему…
   — Мне очень не нравится, что мы так долго не укладываем его спать, — сказала Лидия, глядя в пустую чашку из-под кофе.
   Робертсон сжал челюсти, но заставил себя говорить спокойно.
   — Думаю, нам не очень много осталось ждать, — проговорил он, — мы подняли по тревоге полицейское управление в Каспере. Впрочем, Лейшман, конечно, может выбраться из Вайоминга до того, как его обнаружат. Но, учитывая, что на поиски вышел еще и отряд из Рапид-Сити, вертолет доберется до него раньше, чем он уйдет в Южную Дакоту. Зеленый автомобиль, мчащийся на восток в такое время суток… Заметить его ничего не стоит. Полчаса, не больше.
   Лидия посмотрела на спящую на диване Вики.
   — Хотите еще кофе? — предложила она Робертсону.
   — Давайте.
   Когда Лидия принялась наливать кофе, он спросил:
   — Состояние Денниса… насколько мне известно, эта ситуация несколько необычна… когда телепат может поддерживать связь на таком расстоянии? Лейшман находится отсюда в добрых пятистах километрах.
   — Да, — ответила Лидия.
   — Как ему это удается?
   Лидия улыбнулась.
   — Честно говоря, мы и сами не очень понимаем, почему телепатическая связь вообще действует на каком бы то ни было расстоянии, — ответила она.
   — Однако вы правы: то, что Деннису удается долго поддерживать контакт с человеком, находящимся так далеко от него, просто беспрецедентно.
   Робертсон одним глотком осушил свою чашку с кофе.
   — Значит, до сих пор Деннис так далеко не «путешествовал» — даже в течение короткого времени?
   — Нет. По правде говоря, я думала, что мы просто укажем вам направление, после чего связь Денниса с Лейшманом быстро прервется.
   — Парнишке, наверное, туго приходится. Мне, честное слово, жаль, что все так получилось.
   — Знаете, я не вижу никаких признаков напряжения, если не считать обычной усталости от того, что он не спит так поздно. Вам же известно, не это меня беспокоит больше всего…
   — Знаю, знаю. Я тоже не хочу причинять вред сознанию мальчика. Послушайте, тут мне пришла в голову одна идейка. Поскольку Деннис так здорово поддерживает связь с Лейшманом, может быть, он в состоянии не только принимать, но еще может и передавать сообщения? А не попробовать ли уговорить Лейшмана сдаться добровольно?
   — Нет. Деннис не умеет этого делать.
   — А вы? Попытайтесь воздействовать на преступника через Денниса, поговорить с ним. Прикажите ему остановиться, дождаться представителей власти и сдать оружие.
   — Ну, не знаю…
   — Попробуйте!
   Лидия сделала глоток кофе, потом откинулась на спинку стула и закрыла глаза.
   — Через несколько минут я вам скажу, насколько это возможно.
 
   Я бросил на пол пустую бутылку и уже, наверное, в сотый раз поправил одеяло. За окном приятно раскачивался мир. Теперь можно поспать…
   Влажная, серая, гудящая, нескончаемая пелена…
   «Родерик Лейшман».
   — Что?
   — Я ничего не говорил, — отозвался водитель.
   — Мне показалось, что меня кто-то позвал.
   — Ты спал. Может, приснилось.
   — Угу.
   Я вздохнул и собрался еще немного вздремнуть.
   «Ты не спишь, Родерик. К тебе обращаюсь я».
   …Мать-Земля равнодушна и холодна. Она никогда и ни с кем не говорит. Где-то у меня в ногах перекатывалась пустая бутылка. Я хихикнул. До сих пор чужие голоса не мерещились мне во сне. К тому же я не чувствовал, что напился до потери сознания; впрочем, это ощущение часто оказывается обманчивым. Вот проснусь и посмеюсь над глупым сном. Я закрыл глаза.
   «…Ты не пьян и это не сон, Родерик. Сейчас я с тобой».
   — Кто ты? — прошептал я.
   «Ты сам меня назвал».
   — Неужели то, что я сделал сегодня, так важно?
   «Есть еще а другие соображения».
   — Чего ты хочешь?
   «Твою жизнь».
   — Бери ее. Она твоя.
   «Я хочу сохранить ее, а не отнять».
   — Что это значит?
   «Ваш автомобиль преследуют федеральные агенты. Они знают, где вы находитесь. Довольно скоро вас догонят».
   Я покрепче прижал к груди правую руку, почувствовал под повязкой пистолет.
   «Нет. Ты должен сдаться, а не стрелять в них».
   — В качестве жертвы я принесу больше пользы.
   «Судебный процесс привлечет внимание общественности. У тебя будет возможность выступить перед множеством людей. И не один раз».
   — Что я должен делать?
   «Останови машину и жди. Сдайся. Не дай повода преследователям причинить тебе вред».
   — Понятно. Ты останешься со мной — до конца?
   «Я всегда с тобой».
   Отбросив одеяло, я наклонился вперед.
   — Остановись на минутку, — попросил я водителя.
   — Конечно.
   Он затормозил и съехал на обочину. Когда мы остановились, я спросил:
   — У тебя есть пистолет?
   — Да, в отделении для перчаток.
   — Достань.
   — А в чем дело?
   — Давай вынимай его, черт тебя подери!
   — Ладно, ладно!
   Он потянулся к отделению, открыл его и засунул руку внутрь. Он еще только начал поворачиваться в мою сторону, а я уже был готов. Мой пистолет уставился прямо ему в грудь.
   — Нет, нет, — проворчал я. — Положи его на сиденье.
   — Что все это значит?
   — Делай, как тебе говорят!
   Он заколебался, и мне пришлось напомнить ему:
   — Я уже застрелил сегодня двоих.
   Он положил пистолет.
   — А теперь возьми его левой рукой за дуло.
   Он так и сделал.
   — Перебрось пистолет мне.
   — Что происходит?
   — Я пытаюсь сохранить нам обоим жизнь. Ты против?
   — Нет, я всей душой за, — поспешно заверил он. — Просто отличная идея. Мне только не совсем понятно, зачем меня разоружать.
   — Я не хочу, чтобы началась стрельба. Похоже, нас скоро арестуют.
   Водитель усмехнулся. Открыл дверцу машины.
   — Не выходи!
   — Я и не собирался. — Он развел руками. — Посмотри сам. Мы здесь одни. Дорога совершенна пуста. Послушай, я знаю, ты очень устал, много выпил и нервы у тебя на пределе после всего, что тебе пришлось пережить. Я тебя уважаю, но приди в себя: это самый настоящий бред. Почему бы…
   — Не двигайся! Положи обе руки на руль!
   — Мы вызовем подозрения, если будем просто так тут стоять, а кто-нибудь проедет мимо.
   — Это куда лучше, чем другой вариант.
   — Уехать отсюда?
   — Получить пулю в лоб. Уехать не удастся.
   — Может, будешь настолько любезен, что объяснишь, с чего ты это взял?
   — А тебе это знать не обязательно, — заявил я.
   Водитель довольно долго молчал.
   — Это что, какая-то западня? — наконец спросил он. — Или часть плана, в которую я не посвящен? А может быть, ты все сам придумал?
   — Нет, это не я придумал.
   Он вздохнул.
   — Ага. Почему же ты мне не сказал раньше? Я бы не стал с тобой спорить.
   — Лучше тебе ничего не знать.
   — Можешь убрать пистолет. Я…
   — Я устал от разговоров. Просто посиди и помолчи немного.
 
   Ричард Гиз подошел к своему сыну, который сидел во дворе на скамейке.
   — Здравствуйте, — сказал он.
   — Привет.
   — Меня зовут Дик Гиз.
   Деннис поднялся на ноги, протянул левую руку вперед, повернув ее ладонью вверх. Правую руку он прижимал к груди. Его темные глаза встретились с глазами отца.
   — Род Лейшман, — сказал он, когда Дик пожал его левую руку.
   — Не возражаете, если я посижу рядом?
   — Садитесь, — сказал он, опускаясь обратно на скамейку.
   — Как вы себя чувствуете?
   — Плечо еще продолжает немного беспокоить. — Он потер правое плечо левой рукой. — Вы адвокат?
   — Влиятельный друг, — ответил Дик, присаживаясь рядом. — С вами хорошо обращаются?
   — Не могу пожаловаться. Послушайте, я не уверен, что мне следует с вами разговаривать без мистера Палмера — моего адвоката. Недостаток образования. Ничего личного. Не обижайтесь. Ладно?
   — Конечно. Могу я спросить вас о чем-нибудь, не имеющем отношения к процессу?
   Зеленые — совсем такие же, как у Вики, — глаза еще раз внимательно посмотрели на него.
   — Давайте.
   — На что рассчитывают Дети Земли, применяя насилие?
   — У нас есть одно желание, сохранить Землю, чтобы люди смогли прожить на ней еще многие века.
   — Совершая убийства? Взрывая заводы и плотины?
   — Похоже, другого способа убедить власти в серьезности наших намерений просто не существует.
   — Позвольте мне сказать, что я по этому поводу думаю. Если вы действительно добьетесь своего и сумеете уничтожить все значительные источники энергии, то ваша главная цель — сделать Землю подходящим местом для обитания человечества — станет невыполнимой. Подождите! Дайте мне закончить. Я не знаю, читали ли вы «Будущее, как история» Роберта Хейлбрунера, книгу, написанную в середине прошлого столетия, — он делает очень удачную посылку, утверждая, что общие очертания будущего есть история, которая неотвратимым образом определена силами, давно вступившими в действие; силами такими мощными, что мы едва ли в состоянии что-либо им противопоставить. Технология, например, не может остановить свое наступление. А это, в свою очередь, повлечет создание огромного бюрократического государственного аппарата. Изобилие товаров сделает жизнь людей намного более приятной и легкой, так что именно экономические проблемы заставят людей продолжать борьбу за прогресс. Он оказался прав в этих вопросах, ведь в менее развитых странах, какой бы политический строй у них ни возник, правители первым делом обещали самую быструю индустриализацию. С этого момента их будущее будет развиваться так же, как и наше…
   — Хейлбрунер был умным человеком, — прервал его Деннис, — но вы не можете продлевать подобную кривую до бесконечности. Система не выдержит еще до того…
   — Технический прогресс уже не раз разрешал проблемы, созданные им самим.
   — Однако недостаточно быстро и эффективно. Мир продолжает расти, усложняться, ему грозит кризис перепроизводства. Жизненные стандарты становятся чрезмерно высокими, люди начинают жить ради производства, а не наоборот. Торо…
   — Торо, Руссо и им подобные хотели, чтобы мы вернулись в лес.
   — Руссо принято трактовать неправильно, а Торо никогда этого не предлагал. Мне кажется, они хотели сделать науку оптимальной, чтобы она помогла людям понять, насколько сложным, многолюдным и механизированным должно быть общество, чтобы все его члены получили возможность жить достойно; наука должна была вывести соответствующие законы, а свободная воля человека — претворить их в жизнь. Они вовсе не хотели возвращаться в лес, они намеревались вывести разумное среднее между простотой и сложностью. Именно этого и добиваются Дети Земли.
   Дик немного помолчал, а потом сказал:
   — То, что вы говорите, звучит благородно и искренне. Я совсем не против идеализма. Нам необходимы идеалы. Но я чувствую, что Хейлбрунер был прав. Мы уже давно, заранее, написали историю будущего. Я надеюсь и верю, что наступит день, когда все пойдет так, как того хотим мы. Но сначала нам придется замедлить ход, направить энергию в другое русло. Подобные процессы занимают целые поколения — их невозможно совершить за одну ночь. Вне всякого сомнения, ничего не удастся изменить отдельными актами насилия, когда здание уже, в основном, построено.
   — У нас нет времени, — возразил Деннис. — Я убежден: Хейлбрунер ошибся, утверждая, что мы сами пишем историю будущего, если готовы учиться на ошибках прошлого.
   — Даже если это и так, я все равно не считаю, что на следующем повороте нас ждет хаос.
   — Надеюсь, вы свернете в нужном месте, хотя лично я сомневаюсь, что вам это удастся.
   Дик поднялся.
   — Мне пора. Я еще приду вас навестить.
   Деннис кивнул.
   — До встречи.
   Дик, не оборачиваясь, быстро зашагал прочь от маленькой фигурки, оставшейся сидеть на скамейке. Войдя в дом, он прошел через гостиную, даже не взглянув на Вики и Лидию, которые расположились на диване. В кухне налил себе неразбавленного виски, одним глотком опорожнил стакан, добавил еще и только после этого медленно вернулся в гостиную.
   — Никак не могу в это поверить, — произнес он, усаживаясь в кресло. — Еще несколько недель назад он вообще ничего не понимал. Теперь… Лидия, вы сказали, что Деннис находится в постоянном контакте с этим типом, а оказалось, что он просто-напросто в него превратился.
   — Я не ожидала такого поворота, — объяснила Лидия. — Это произошло уже после того, как мы с вами разговаривали, до вашего возвращения.
   — Более того, он обладает определенной свободой воли. Он способен реагировать на происходящие события так, словно он на самом деле и есть Лейшман.
   — Да.
   — Как долго это может продолжаться?
   — Ответить на вопрос невозможно.
   — Это хороший знак или плохой — с вашей точки зрения?
   — Я бы сказала, хороший. Что бы ни произошло в дальнейшем, останутся следы, процесс возвращения к нормальной жизни начался.
   — Значит, он вырастет, продолжая считать себя Лейшманом?
   — Да, если мы не вмешаемся. Я постараюсь заблокировать этот эффект, если он примет затяжной характер. Сейчас для нас важно, что мозг Денниса, так долго сохранявший пассивность, наконец, начал действовать. Это очень важно.
   — Однако он высказывает совсем не детские мысли. Так разговаривают взрослые. Может быть, скачок произошел слишком рано?
   Вики захихикала, и, казалось. Дик только сейчас заметил ее присутствие.
   — Похоже, ты забыл, что именно бомбардировка мыслями взрослых и явилась причиной возникновения проблем у нашего сына. Сейчас, по крайней мере, он научился фильтровать их и сумел сосредоточиться на мыслях одного человека. Что из того, что этим человеком стал Лейшман? С тех пор как это произошло, я много с ним разговаривала. Не такой уж он плохой парень. На самом деле он мне даже нравится. Идеалист и…
   — …и убийца, — закончил Дик. — М-да, замечательного парня выбрал наш сын. Лидия, не окажет ли личность Лейшмана влияние на дальнейшую жизнь Денниса?
   — А как насчет вас. Дик? — спросила Лидия. — Или вас. Виктория? Вы с раннего детства читали мысли взрослых. Оказало это на вас пагубное влияние?
   — Да, мы читали мысли взрослых, но не были полностью порабощены ими,
   — возразил Дик. — Это совсем другое дело.
   Лидия кивнула.
   — Верно, — согласилась она. — Конечно, возможность долговременного влияния личности Лейшмана на Денниса вполне реальна. Однако я уверена: правильно применив методы терапевтического воздействия, мы справимся с этими осложнениями, если они возникнут. Впрочем, я предпочитаю подождать, пока у меня не наберется достаточно информации, чтобы можно было решать проблему личности.
   — В какой степени Деннис зависит от Лейшмана? Ну, например: что с ним произойдет, если Лейшман возьмет и умрет, прямо сейчас? Будет ли Деннис продолжать считать себя Лейшманом, или контакт с реальностью вновь прервется?
   — Это один из тех вопросов, на которые просто невозможно ответить, располагая имеющимися у нас фактами. В данный момент связь между ними существует Деннис знает обо всем, что происходит с Лейшманом. И в то же время он в состоянии совершать независимые действия, продолжая оставаться Лейшманом. Я не знаю, где проходит разделяющая их линия.
   — Мы должны знать ответ на этот вопрос к тому времени, когда возникнет необходимость избавиться от присутствия личности Лейшмана.
   — Я буду решать эту проблему, когда она передо мной встанет.
   — У меня появились кое-какие идеи, — сказал Дик. — На каком расстоянии он в состоянии поддерживать контакт? Деннис связан с Лейшманом сейчас, когда тот находится от него совсем недалеко, но сумел не потерять этого типа, когда он был удален от нашего дома более чем на пятьсот миль. Каков предел его возможностей?
   Лидия покачала головой:
   — И снова не могу сказать ничего определенного, у меня нет данных.
   — Вот именно, — продолжал Дик. — Мне кажется, совсем неплохо это выяснить. Когда сознание Денниса будет приведено в порядок и он станет взрослым человеком, наш сын может оказаться самым сильным телепатом, родившимся среди людей.
   — Я думаю, так оно и есть, — кивнула Вики. — Именно это, по всей вероятности, и явилось причиной возникновения его проблем.
   — А если я возьму его с собой в Европу в следующем месяце? К этому времени он уже достаточно долго пробудет в контакте с личностью Лейшмана. Мы увезем Денниса подальше отсюда и посмотрим, зависит ли он по-прежнему от этого типа, или стал в состоянии функционировать самостоятельно.
   — Не советую вам этого делать, — сказала Лидия. — Предположим, он вернется в свое прежнее состояние?
   — Тогда мы привезем его назад и позволим еще немного побыть Лейшманом.
   — У нас нет уверенности, что он снова выберет именно Лейшмана. Он может опять уйти в себя и остаться в состоянии кататонии.
   — Это будет означать, что вы ошиблись, и чем раньше мы об этом узнаем, тем лучше.
   — Насколько я понимаю, вы уже приняли решение.
   — Да. Даже в самом худшем варианте Деннис вернется в свое первоначальное состояние — а вы утверждали, что оно не безнадежно. В таком случае все просто останется по-прежнему, не так ли?
   Лидия опустила голову.
   — Если честно, мне нечего вам на это сказать.
   Дик допил виски.
   — Ну что ж, значит, так и сделаем.
   — Хорошо. Но либо я буду вас сопровождать — при условии, конечно, что увезу Денниса домой немедленно, если возникнут какие-нибудь проблемы, — либо вам придется поискать другого терапевта.
   — Лидия, вы этого не сделаете! — воскликнула Вики.
   — Я не могу иначе.
   — Ну что ж, — проговорил Дик. — Я согласен. Мне просто необходимо получить ответ на интересующий меня вопрос.
   — Лидия, — начала Вики, — такое путешествие может повредить Деннису?