Абрамов Александр & Сергей
Happy end
Александр Абрамов, Сергей Абрамов
Happy end
Посетитель, средних лет розовощекий голубоглазый сангвиник, решительно, даже слишком решительно, минуя профессора и ассистента, прошел в лабораторию. Скользнул любопытствующим, но не слишком заинтересованным взглядом по белым панелям и цветной орнаментике и задержался на стекловидном, вращающемся и чуть подсвеченном изнутри экране, похожем на телевизорный.
- В этом лиловом аквариуме я увижу будущее? - засмеялся он.
- Не увидите, - сказал ассистент. - Увидим мы.
- А я?
- Вы будете спать. Сначала - просто гипносон, потом мы переведем его в более глубокий - летаргический, вроде коматозного состояния.
- Зачем?
- Сонное торможение обычного гипносна для нас недостаточно. Необходимо освободить рецепторы сложного действия, не требующие конструктивной работы сознания. Уяснили?
- Сложно.
Профессор и ассистент переглянулись. Предстоял затяжной разговор с изрядно надоевшими пояснениями.
- Попробуем упростить, - вздохнул профессор. - Любое воспоминание - это как бы сигнал из прошлого. Вспоминаете ли вы детство, юность, события десятилетней давности или вчерашний разговор - все это впечатления прошлого, закодированные в каких-то ячейках памяти. Когда вспоминаешь нужные слова или образы, приводится в действие вся конструктивная система сознания. Но есть в мозгу центры, не требующие такой сознательной конструктивной работы. Это область предчувствий, подсознательных восприятий, телепатических передач и, как мы говорим, сигналов из будущего.
Посетитель, как и подобает сангвинику, засмеялся по-детски звонко, без всякой иронии.
- Не обижайтесь, профессор, - сказал он, - не верю. Ей-богу, не верю.
- Зачем же вы пришли тогда?
- Вам же нужна морская свинка для опытов, а мне любопытно.
- И непонятно, - колко добавил ассистент. - Как это - сигналы из будущего? Будущего ведь еще нет. Оно еще только будет.
- Верно, - согласился посетитель, даже не поняв колкости. - Вот оно, время. Движется, - он показал на часы-браслет. - Другого не знаю.
Профессор опять вздохнул. Сколько у него было таких разговоров, и как все они, в общем, похожи. Например, о времени.
- А что такое время, мой друг, до сих пор никто не знает, Есть время Ньютона и время Эйнштейна. А Стоун вообще считает, что никакого движения времени нет. Нет ни вчера, ни завтра, ни прошлого, ни будущего. И время существует все целиком, как Вселенная, и многофазно, как кинолента. Согните ее, и кадры соединятся: вчера и сегодня, сегодня и завтра. Мы сгибаем здесь ленту вашего времени. Открываем тайны предчувствий и пророчеств. Когда-то считали их шарлатанством, сейчас это область научных психокоммунинаций.
- Спасибо за лекцию, - сказал посетитель. - Дальнейшее умудрение произойдет, как я понимаю, в этой веселенькой сурдокамере? - и он указал на открытую белую кабину, от которой во все стороны тянулись к стенным панелям разноцветные провода.
- У вас ассоциативное видение, - опять уколол ассистент: посетитель ему явно не нравился.
- Так не я же увижу, а вы, - засмеялся тот. - Только одно примечаньице к тому, что увидите. Идет?
- Какое?
- Happy end [счастливый конец (англ.)].
Ассистент опять не удержался.
- Гончаровская Марфинька, между прочим, тоже обожала романы со счастливым концом.
- И Дарвин, - вмешался профессор. - У вас хороший пример, мой друг, сказал он посетителю, по-приятельски подталкивая его в кабинет.
Последнее, что увидел тот, погрузившись в санаторное кресло кабины, была молния, сверкнувшая в глазах профессора, и последнее, что он услышал, были слова, прозвучавшие как приказ:
- Спите!
И для него уже все исчезло, а профессор, плотно закрыв дверь кабины, бросил на ходу ассистенту:
- Включайте.
Мгновенное напряжение воли было так велико и так изнуряюще, - а профессор был уже стар, - что ему хотелось скорее расслабиться.
- Надо иметь фонограммы таких разговоров, чтобы в дальнейшем пациенты прослушали их без нашего вмешательства, - устало сказал он, присаживаясь к экрану, и закрыл глаза.
Ассистент уже включил управление.
- Годовую шкалу? - спросил он.
- Давайте, - согласился профессор. - Лет на пять вперед. Тот же день.
Он думал о том, что никогда не интересовался своим будущим и никто не видел его на экране. Да и что они увидели бы? Только вероятностный вариант, обусловленный законом причинности. Можно изменить условия, но нельзя изменить закона. И никакая вычислительная машина не подсчитает все варианты будущего, если многократно изменять условия настоящего. Наука еще не преодолела этого барьера. Профессор вспомнил вероятностный вариант его коллеги - бионика Сергиевского - авиакатастрофу во время перелета через Атлантику. Сергиевский тотчас же перестал пользоваться услугами воздушного транспорта. И что? Умер тремя годами позже от опухоли в мозгу. Профессор вздохнул и открыл глаза.
- Ну, как? - спросил он ассистента, колдовавшего у регуляторов.
- Пусто, - откликнулся тот. - Нет видимости.
- Может, поломка?
- Аппаратура в идеальном порядке.
- Тогда можно предположить... - начал было профессор.
Ему очень не хотелось это предполагать, но ассистент уже закончил:
- ...что нашего пациента к этому времени уже не будет на свете.
- Что же предпримем?
- Пройдемся по годам, благо их не так много. Начнем с первого.
Ассистент передвинул стрелку на будущий год. Минуту оба молчали. Экран по-прежнему был девственно чист.
- Н-да, - сказал профессор. - Рановато. Такой молодой.
- И такой розовый, - прибавил ассистент и спросил. - Пощупаем месяцы. В конце концов их всего двенадцать.
Он быстро переключил регулятор и подвинул стрелку к концу текущего месяца. Ни тени изображения не возникло в лиловой глуби экрана.
- Не доживет даже до конца месяца, - флегматично заметил ассистент. Что ж теперь остается? Дни.
У профессора мелькнула догадка, даже ему самому еще не ясная.
- Поставьте стрелку на завтра.
Но и тут экран не отозвался на движение стрелок.
- Может он... того? - косноязычно спросил профессор.
- Что "того"?
- Уже.
Ассистент взглянул на показатели датчиков.
- Видите: дышит. Воловье сердце. И давление, как у спортсмена-перворазрядника.
Профессор подумал и сказал:
- Давайте проследим, что с ним может случиться после ухода от нас. Ну, сколько отнимет предварительная процедура? Хватит десяти минут. С этого и начинайте.
- Придется переключиться на минутную шкалу, - поморщился ассистент. Первый случай в нашей практике.
Он переключил регуляторы, проверил, не помутнел ли экран и поставил стрелку на цифру 10.
На экране тотчас же возникло цветное изображение двери, открывавшейся на лестничную площадку. Спящий в настоящее время появился на экране в своем ближайшем вероятном будущем. С недоуменной улыбкой он закрыл дверь, пожал плечами, как бы выражая этим недоверие к опыту и сожаление о потерянном времени, спустился по широкой мраморной лестнице к выходу и смешался с прохожими на людной улице. Ни профессор, ни ассистент не боялись потерять его из виду, посетитель сам подсознательно все время находился в зоне экрана. Он подошел к обочине и поглядел по сторонам, нет ли поблизости милиционеров-орудовцев. Переход со светофорами находился в двухстах метрах впереди, но человек, видимо, торопился. Он поспешно обошел стоявший у тротуара автобус, но обошел его не сзади, а спереди и не видел потому уже поравнявшейся с автобусом пятитонки с арбузами. Трагедия длилась какую-то долю секунды. На экране мелькнуло искаженное лицо водителя, пытавшегося затормозить, хотя никакие тормоза уже не смогли бы приостановить катастрофы, и темное пятно поглотило изображение. Экран погас.
- Все ясно, - сказал ассистент. - Отключаем датчики. Скажем ему?
- Зачем пугать человека? - подумав, ответил профессор. - Того же эффекта можно добиться и другими средствами.
Посетитель вышел из кабины очень довольный.
- Мировой сон, - еле выговорил он сквозь зевоту, - лучше санаторного. Ну, как happy end?
- Ничего не вышло, - сказал профессор. - Какие-то неполадки в аппаратуре. Экран показал только ваше будущее непосредственно после опыта. И погас.
- Ну и что ж вы увидели?
- Что мы могли увидеть за три минуты? Вы спустились по лестнице, вышли на улицу и начали переходить ее в неположенном месте.
- А я плюю на все светофоры, - засмеялся посетитель. - Переход далеко, а как раз напротив остановка моего троллейбуса.
- А почему бы вам не поехать на метро? Оно в двух шагах от института. И на этой же стороне.
- Не люблю метро, - скривился посетитель, - эскалаторы, тоннели. И троллейбус меня к самому дому подвозит.
- Все-таки я посоветовал бы вам метро, - настойчиво повторил профессор. - Не люблю, когда аппарат портится: плохая примета.
- Для вас будущее точняк, а вы - примета! - опять засмеялся посетитель и хлопнул профессора по плечу. - Ладно, доктор, будь по-вашему.
Профессор и ассистент вышли на балкон. Все выглядело, как на "кране, только в натуральную величину, - и улица, и прохожие, и автобус у тротуара. Но посетитель не подошел к обочине, а решительно зашагал вперед.
- Пошел к метро, - предположил ассистент.
- Погодите, - осторожно заметил профессор, - впереди еще светофорный переход.
В этот момент знакомый до ужаса грузовик с арбузами мирно подрулил к тротуару. Из кабины вышел водитель и побежал к табачному киоску за папиросами.
- Привет, - сказал ассистент. - Вот и последнее условие закона причинности. Можем сматывать удочки.
Но не успели они отойти от балкона, как шум на улице пригвоздил их к месту. Он доносился издали, но угадывался сразу - глухой шум встревоженной толпы.
- Посмотрите, - сказал профессор, держась за косяк балконной двери, - я боюсь.
Ассистент снова вышел и долго не возвращался. Профессор ждал с закрытыми глазами и даже не открыл их, когда ассистент прошел мимо.
- Та же пятитонка с арбузами, - сказал он. - Нагнала его на переходе. Он все-таки пошел через улицу.
- А светофоры? - робко спросил профессор.
- Плевал он на светофоры. Вы же слышали? Должно быть, пошел на красный свет, - пожал плечами ассистент. - Вот вам и другой вероятностный вариант.
- Хирург не имеет права ошибаться, - медленно проговорил профессор. Мы тоже.
- Хирургия - наука точная. А у нас еще так много непреодоленных барьеров. Никакая вычислительная машина не сможет подсчитать всех вероятностных вариантов будущего, - ассистент буквально повторил мысль профессора.
- И все же сегодня мы могли бы спасти его.
- Сегодня. А завтра? А через неделю?
- И завтра, и через неделю!
"Философские слюни!" - подумал ассистент и сказал вслух:
- Что же вы предлагаете? Карманные предсказатели будущего с ежедневной проверкой? Смешно!
- Не смейтесь, - возразил профессор. - Это совсем не смешно. Каждый человек имеет право на свой happy end!
Happy end
Посетитель, средних лет розовощекий голубоглазый сангвиник, решительно, даже слишком решительно, минуя профессора и ассистента, прошел в лабораторию. Скользнул любопытствующим, но не слишком заинтересованным взглядом по белым панелям и цветной орнаментике и задержался на стекловидном, вращающемся и чуть подсвеченном изнутри экране, похожем на телевизорный.
- В этом лиловом аквариуме я увижу будущее? - засмеялся он.
- Не увидите, - сказал ассистент. - Увидим мы.
- А я?
- Вы будете спать. Сначала - просто гипносон, потом мы переведем его в более глубокий - летаргический, вроде коматозного состояния.
- Зачем?
- Сонное торможение обычного гипносна для нас недостаточно. Необходимо освободить рецепторы сложного действия, не требующие конструктивной работы сознания. Уяснили?
- Сложно.
Профессор и ассистент переглянулись. Предстоял затяжной разговор с изрядно надоевшими пояснениями.
- Попробуем упростить, - вздохнул профессор. - Любое воспоминание - это как бы сигнал из прошлого. Вспоминаете ли вы детство, юность, события десятилетней давности или вчерашний разговор - все это впечатления прошлого, закодированные в каких-то ячейках памяти. Когда вспоминаешь нужные слова или образы, приводится в действие вся конструктивная система сознания. Но есть в мозгу центры, не требующие такой сознательной конструктивной работы. Это область предчувствий, подсознательных восприятий, телепатических передач и, как мы говорим, сигналов из будущего.
Посетитель, как и подобает сангвинику, засмеялся по-детски звонко, без всякой иронии.
- Не обижайтесь, профессор, - сказал он, - не верю. Ей-богу, не верю.
- Зачем же вы пришли тогда?
- Вам же нужна морская свинка для опытов, а мне любопытно.
- И непонятно, - колко добавил ассистент. - Как это - сигналы из будущего? Будущего ведь еще нет. Оно еще только будет.
- Верно, - согласился посетитель, даже не поняв колкости. - Вот оно, время. Движется, - он показал на часы-браслет. - Другого не знаю.
Профессор опять вздохнул. Сколько у него было таких разговоров, и как все они, в общем, похожи. Например, о времени.
- А что такое время, мой друг, до сих пор никто не знает, Есть время Ньютона и время Эйнштейна. А Стоун вообще считает, что никакого движения времени нет. Нет ни вчера, ни завтра, ни прошлого, ни будущего. И время существует все целиком, как Вселенная, и многофазно, как кинолента. Согните ее, и кадры соединятся: вчера и сегодня, сегодня и завтра. Мы сгибаем здесь ленту вашего времени. Открываем тайны предчувствий и пророчеств. Когда-то считали их шарлатанством, сейчас это область научных психокоммунинаций.
- Спасибо за лекцию, - сказал посетитель. - Дальнейшее умудрение произойдет, как я понимаю, в этой веселенькой сурдокамере? - и он указал на открытую белую кабину, от которой во все стороны тянулись к стенным панелям разноцветные провода.
- У вас ассоциативное видение, - опять уколол ассистент: посетитель ему явно не нравился.
- Так не я же увижу, а вы, - засмеялся тот. - Только одно примечаньице к тому, что увидите. Идет?
- Какое?
- Happy end [счастливый конец (англ.)].
Ассистент опять не удержался.
- Гончаровская Марфинька, между прочим, тоже обожала романы со счастливым концом.
- И Дарвин, - вмешался профессор. - У вас хороший пример, мой друг, сказал он посетителю, по-приятельски подталкивая его в кабинет.
Последнее, что увидел тот, погрузившись в санаторное кресло кабины, была молния, сверкнувшая в глазах профессора, и последнее, что он услышал, были слова, прозвучавшие как приказ:
- Спите!
И для него уже все исчезло, а профессор, плотно закрыв дверь кабины, бросил на ходу ассистенту:
- Включайте.
Мгновенное напряжение воли было так велико и так изнуряюще, - а профессор был уже стар, - что ему хотелось скорее расслабиться.
- Надо иметь фонограммы таких разговоров, чтобы в дальнейшем пациенты прослушали их без нашего вмешательства, - устало сказал он, присаживаясь к экрану, и закрыл глаза.
Ассистент уже включил управление.
- Годовую шкалу? - спросил он.
- Давайте, - согласился профессор. - Лет на пять вперед. Тот же день.
Он думал о том, что никогда не интересовался своим будущим и никто не видел его на экране. Да и что они увидели бы? Только вероятностный вариант, обусловленный законом причинности. Можно изменить условия, но нельзя изменить закона. И никакая вычислительная машина не подсчитает все варианты будущего, если многократно изменять условия настоящего. Наука еще не преодолела этого барьера. Профессор вспомнил вероятностный вариант его коллеги - бионика Сергиевского - авиакатастрофу во время перелета через Атлантику. Сергиевский тотчас же перестал пользоваться услугами воздушного транспорта. И что? Умер тремя годами позже от опухоли в мозгу. Профессор вздохнул и открыл глаза.
- Ну, как? - спросил он ассистента, колдовавшего у регуляторов.
- Пусто, - откликнулся тот. - Нет видимости.
- Может, поломка?
- Аппаратура в идеальном порядке.
- Тогда можно предположить... - начал было профессор.
Ему очень не хотелось это предполагать, но ассистент уже закончил:
- ...что нашего пациента к этому времени уже не будет на свете.
- Что же предпримем?
- Пройдемся по годам, благо их не так много. Начнем с первого.
Ассистент передвинул стрелку на будущий год. Минуту оба молчали. Экран по-прежнему был девственно чист.
- Н-да, - сказал профессор. - Рановато. Такой молодой.
- И такой розовый, - прибавил ассистент и спросил. - Пощупаем месяцы. В конце концов их всего двенадцать.
Он быстро переключил регулятор и подвинул стрелку к концу текущего месяца. Ни тени изображения не возникло в лиловой глуби экрана.
- Не доживет даже до конца месяца, - флегматично заметил ассистент. Что ж теперь остается? Дни.
У профессора мелькнула догадка, даже ему самому еще не ясная.
- Поставьте стрелку на завтра.
Но и тут экран не отозвался на движение стрелок.
- Может он... того? - косноязычно спросил профессор.
- Что "того"?
- Уже.
Ассистент взглянул на показатели датчиков.
- Видите: дышит. Воловье сердце. И давление, как у спортсмена-перворазрядника.
Профессор подумал и сказал:
- Давайте проследим, что с ним может случиться после ухода от нас. Ну, сколько отнимет предварительная процедура? Хватит десяти минут. С этого и начинайте.
- Придется переключиться на минутную шкалу, - поморщился ассистент. Первый случай в нашей практике.
Он переключил регуляторы, проверил, не помутнел ли экран и поставил стрелку на цифру 10.
На экране тотчас же возникло цветное изображение двери, открывавшейся на лестничную площадку. Спящий в настоящее время появился на экране в своем ближайшем вероятном будущем. С недоуменной улыбкой он закрыл дверь, пожал плечами, как бы выражая этим недоверие к опыту и сожаление о потерянном времени, спустился по широкой мраморной лестнице к выходу и смешался с прохожими на людной улице. Ни профессор, ни ассистент не боялись потерять его из виду, посетитель сам подсознательно все время находился в зоне экрана. Он подошел к обочине и поглядел по сторонам, нет ли поблизости милиционеров-орудовцев. Переход со светофорами находился в двухстах метрах впереди, но человек, видимо, торопился. Он поспешно обошел стоявший у тротуара автобус, но обошел его не сзади, а спереди и не видел потому уже поравнявшейся с автобусом пятитонки с арбузами. Трагедия длилась какую-то долю секунды. На экране мелькнуло искаженное лицо водителя, пытавшегося затормозить, хотя никакие тормоза уже не смогли бы приостановить катастрофы, и темное пятно поглотило изображение. Экран погас.
- Все ясно, - сказал ассистент. - Отключаем датчики. Скажем ему?
- Зачем пугать человека? - подумав, ответил профессор. - Того же эффекта можно добиться и другими средствами.
Посетитель вышел из кабины очень довольный.
- Мировой сон, - еле выговорил он сквозь зевоту, - лучше санаторного. Ну, как happy end?
- Ничего не вышло, - сказал профессор. - Какие-то неполадки в аппаратуре. Экран показал только ваше будущее непосредственно после опыта. И погас.
- Ну и что ж вы увидели?
- Что мы могли увидеть за три минуты? Вы спустились по лестнице, вышли на улицу и начали переходить ее в неположенном месте.
- А я плюю на все светофоры, - засмеялся посетитель. - Переход далеко, а как раз напротив остановка моего троллейбуса.
- А почему бы вам не поехать на метро? Оно в двух шагах от института. И на этой же стороне.
- Не люблю метро, - скривился посетитель, - эскалаторы, тоннели. И троллейбус меня к самому дому подвозит.
- Все-таки я посоветовал бы вам метро, - настойчиво повторил профессор. - Не люблю, когда аппарат портится: плохая примета.
- Для вас будущее точняк, а вы - примета! - опять засмеялся посетитель и хлопнул профессора по плечу. - Ладно, доктор, будь по-вашему.
Профессор и ассистент вышли на балкон. Все выглядело, как на "кране, только в натуральную величину, - и улица, и прохожие, и автобус у тротуара. Но посетитель не подошел к обочине, а решительно зашагал вперед.
- Пошел к метро, - предположил ассистент.
- Погодите, - осторожно заметил профессор, - впереди еще светофорный переход.
В этот момент знакомый до ужаса грузовик с арбузами мирно подрулил к тротуару. Из кабины вышел водитель и побежал к табачному киоску за папиросами.
- Привет, - сказал ассистент. - Вот и последнее условие закона причинности. Можем сматывать удочки.
Но не успели они отойти от балкона, как шум на улице пригвоздил их к месту. Он доносился издали, но угадывался сразу - глухой шум встревоженной толпы.
- Посмотрите, - сказал профессор, держась за косяк балконной двери, - я боюсь.
Ассистент снова вышел и долго не возвращался. Профессор ждал с закрытыми глазами и даже не открыл их, когда ассистент прошел мимо.
- Та же пятитонка с арбузами, - сказал он. - Нагнала его на переходе. Он все-таки пошел через улицу.
- А светофоры? - робко спросил профессор.
- Плевал он на светофоры. Вы же слышали? Должно быть, пошел на красный свет, - пожал плечами ассистент. - Вот вам и другой вероятностный вариант.
- Хирург не имеет права ошибаться, - медленно проговорил профессор. Мы тоже.
- Хирургия - наука точная. А у нас еще так много непреодоленных барьеров. Никакая вычислительная машина не сможет подсчитать всех вероятностных вариантов будущего, - ассистент буквально повторил мысль профессора.
- И все же сегодня мы могли бы спасти его.
- Сегодня. А завтра? А через неделю?
- И завтра, и через неделю!
"Философские слюни!" - подумал ассистент и сказал вслух:
- Что же вы предлагаете? Карманные предсказатели будущего с ежедневной проверкой? Смешно!
- Не смейтесь, - возразил профессор. - Это совсем не смешно. Каждый человек имеет право на свой happy end!